Циклические процессы в драматургии: (За падноевроп. и рус. 
драматургия ХVI — XX вв.)

Многие годы искусствоведение утверждало и отстаивало суверенность своих методов исследования, когда искусство анализируется как феномен уникальный, чрезвычайно тонкий и многозначный. Поэтому любая попытка точно зафиксировать, измерить художественные объекты /будь то отдельные произведения искусства, творчество художника либо целостные направления и стили/ заранее объявлялась невозможной, или, по крайней мере, априорно бес плодной. Неслучайно в искусствоведении сложилась определенная диспропорция между историческими, критическими и теоретическими разделами: тщательно и подробно воссоздана история искуствкритики всесторонне изучали современное состояние искусства. Ме жду тем немногочисленные теоретические труды рассматривали, как правило, лишь чистные аспекты — специфику выразительных средств данного вида искусства, эволюцию отдельных содержательных или формальных компонентов и т. д. Соприкасаясь с неповторимой, сложной природой искусства, гуманитарии невольно занимали позиции своеобразного культурного агностицизма: феномен восприн нимался непознаваемым в своей глубинной сущности, по отношению к искусству возможно лишь интуитивное прикосновение, угадывание, эмоциональная сопричастность, но не точный рациональный анализ, где предполагается дистанция, известная свобода от объекта.

Однако, изучая художественные процессы как совокупность уникальных явлений, рассматривая множество исторических и культурных обстоятельств, мы рискуем остаться на уровне лишь эмпирического исследования искусства. В подавляющем большинстве случаев объект искусства изучается в единственном ракурсе: как нечто, созданное в конкретную эпоху при конкретных обстоятельствах и по конкретным причинам. Анализируются связи с предшествующими и рядоположенными объектами /проблемы традиции и влияния, описывается степень новаторства или консерватизма и, в зависимости от результатов, объясняются взаимоотношения данного объе кта с социально-культурной средой /признание или непризнание/. На этом этапе внимание исследователя уже, как правило, безнадежно перегружено фактографией, обилием частностей. Нередко даже в солидных академических трудах анализ причин и следствий подменяется подробным изложением деталей и нюансов. Очевидно, само слияние с объектом, анализ явления «изнутри», на локальном отрезке времени заведемо сужает охват, возможности к обобщениям.

Это особенно заметно в исследованиях, посвященных большим стилям и крупным художественным направлениям. Отдавая должное глубине и профессионализму таких работ, нельзя не отменить известной скованности авторов в объяснении причин зарождения и упадка явления в целом. В начале рассматривается становление нового направления, разбираются исторические и социокультурные реалии, исчерпанность старой традиции/ ее эстетики, идейно-теоретических постулатов, возникновение волны эпигонства и остановка в развитии/. Далее описываются отличия от предшественников, суть новаторства и воплощение новых принципов в творчестве наиболее ярких художников. Затем исследователь переходит к последней фазе — инерции, угасания, перехода от революционности к консерватизму, от таланта к ремесленнику, т. е. к созданию условий для появления новой художественной волны.

Такой индуктивный, последовательный путь, без сомнения, плодотворен и важен для науки. Тем не менее, этот метод оказывается наиболее продуктивным только на материале достаточно коротких периодов в истории искусства. Не секрет, что изучение большого культурного пространства, динамика эволюционных процессов в искусстве, объяснение общего механизма смены культурных традиций, по сути, остаются «белыми пятнами» в искусствознании. Представление о динамике художественных стилей сводится к известному образу цепочки, где каждое звено в известной мере изоли ровано и Соединяется системой причинно-следственных связей лишь с соседними звеньями.

К сожалению, эта распространенная схема не в состоянии объяснить ряд крайне важных вопросов. Например — почему все известные художественные направления /возьмем для наглядности эпоху «Нового времени» / при всем их многообразии, так или иначе, примыкают к двум крупным классам — «классических» и «романтических» искусств? Отчего модификация этих классов всегда чередуются в истории искусства и ни разу не возникал сбой в очередности доминант? Чем объясняется единообразная логика «зарождения и гибели», по которой развивались все эстетические школы? Что же, наконец, является источником, регулирующим циклические процессы в искусстве?

Возникает естественное предположение о присутствии неких глубинных закономерностей, предопределяющих развитие культуры и искусства в целом, закономерностей, имманентно свойственных творческому процессу и лишь частично обусловленных историческими и социальными причинами. Разумеется, поиск такого рода зако номерностей предполагает использование иных, нетрадиционных методов исследования. Необходимо было отказаться от привычных искусствоведческих способов анализа, где обилие деталей и подробностей заслоняет общую панораму развития искусства, и обратиться к опыту других дисциплин, в первую очередь, к методологии точных наук, В данной сфере логика исследдования движется по принципиально иному пути: формулировка исходной гипотезы, создание дедуктивной теоретической модели, проведение ряда экспериментов, суммирование результатов, подтверждающих либо опровергающих гипотезу.

Естественно, при таком подходе исследователь до известной степени абстрагируется от объекта, учитывая не весь комплекс его уникальных черт, а лишь главные, существенные свойства. Формирование теоретического конструкта, отражающего наиболее важные и глубинные свойства объекта, образует первый и наиболее ответственный этап работы. Точность отбора, объемность избранных категорий не только обеспечит объективность и корректность дальнейшего анализа, но и станет гарантией от неизбежных упреков в схематичности подхода.

Данная работа посвящена изучению циклических процессов в истории западноевропейской и русской драматургии ХУ1-ХХ вв. Для выявления общих закономерностей, лежащих в основании этих процессов, были использованы нетрадиционные для театроведения количественные методы анализа и теоретическая дедуктивная модель.

3 а к л ю ч е н и е.

Опыт моделирования процессов драматургии, предприятий в данной работе, раэуеется, не претендует на окончательность выводов. Модель попеременного доминирования двух полярных типов творческого мышления проверялась на большой экспериментальном материале, и полученные результаты согласуются с фактами истори-ко-художественного процесса, хорошо известными в театроведении. Мы не претендуем на реконструкцию реального культурного процесса-напротив, такая попытка представляется нам иллюзорной и невыполнимой. Моделирование строится на основе современных представлений о логике развития драматургии как особого вида искусства и дает свой вариант ответа на наиболее трудные проблемы, исследуемые театроведами — о механизме и причинах смены стилей и школ, о неожиданных на первый взгляд связей между удаленными и непохожими друг на друга явлениями, о необъяснимых до конца причинах прижизненной или посмертной славы отдельных художников, о природе закономерностей, определяющих саморазвитие драмы как единой системы, и многое другое. Если говорить по существу, работа предлагает не только иной ракурс в изучении драматургии и иные возможности анализа, но выводит многие проблемы на качественно другой уровень, ставя новые, не менее сложные вопросы, требующие дальнейшего исследования. Духовное освоение наследия прошлого само по себе являе**ск непрерывным процессом, в своем вечном обновлении определяющим эволюцию искусства. Вспомним в завершении проницательное замечание одного из наиболее тонких поэтов и драматургов нашего века — Томаса ЭлиотаГ «Вся европейская литература, начиная с Гомера и включая всю национальную литературу, существует как бы одновременно и составляет один временной ряд. Появление всякого нового произведения искусства влияет на предшествующее... Прошлое должно изменяться под воздействием настоя.

I) щего в той же степени, в какой настоящее определяется прошлым" .

I) Т. С. Элиот. Традиция и индивидуальный талант. -В кн. Называть вещи своими именами. М., 1986, стр.477−478.