Философия культуры В. В. Розанова

XX век ознаменован множеством событий, глубоко изменивших жизнь и мироощущение людей. Культурные процессы, происходящие в мире и современной России, выявили ряд проблем политического, этического и социального характера, не имевших ранее такой степени актуальности. Для нашего общества наиболее животрепещущими являются вопросы сохранения культурно-исторического наследия, традиционных форм образования, семьи и брака, возрождения религии, без чего перспектива существования отечественной культуры и поиск общенациональной идеи развития в новом столетии останутся проблематичными. Чтобы наметить пути дальнейшего культурного развития, необходимо обратиться к опыту прошлого. При этом нельзя оставить без внимания раздумья мыслителей Серебряного века над вопросами смысла творческой деятельности человека, веры, нравственности. Эти вопросы были стержневыми для русской философии культуры XX столетия, и полученные тогда результаты остаются еще недостаточно востребованными.

Важнейшим принципом целого ряда выдающихся писателей, философов, богословов — B.C. Соловьёва, К. Н. Леонтьева, H.A. Бердяева, Д. С. Мережковского, П. А. Флоренского, C.JI. Франка, было понимание культуры как важнейшего измерения человеческого существования, особой формы человеческого бытия. В наши дни мысли русских философов начала прошлого века не только не потеряли своей актуальности, а в своей главной интенции — «охранительной» функции по отношению к человеку, стали ещё более значимыми. В противовес технологическому прессу современной цивилизации, массовая культура которой нивелирует личность человека, лишая его индивидуальной целостности, опыт русской философии актуализирует органические законы культуры, возвращение к живой жизни, требует от человека принятия собственных решений, усиливает требования к отдельному индивиду, личной ответственности за собственную судьбу, тесно связанную с судьбой мира, социума и культуры. По сути дела, в условиях «смерти человека», которую констатировала западная философия XX столетия, магистральная линия развития русской философии Серебряного века, ее гуманистические ценности становятся эффективной мировоззренческой альтернативой для создания новых философских и культурологических концепций человека.

Темой данного диссертационного исследования стал анализ философии культуры русского мыслителя В. В. Розанова.

Известно, что Мартин Бубер делил всех философов на «проблематичных» и «непроблематичных». В. В. Розанова можно отнести к разряду «проблематичных» (вместе с С. Керкьегором, Ф. Ницше, Л. Шестовым, Ф. Достоевским). И те, и другие — и «проблематичные», и «непроблематичные» (Гегель, Аристотель) — захвачены проблемой бытия, но первые ставят ее в предельно «личной» форме, в форме вопроса: «Быть или не быть?». Из этого мучительного вопрошания вытекает специфика их философии, в которой главным оказывается постоянное ощущение шевеления бездны под ногами и поиск твёрдых, постоянных основ для своего субъективного бытия, чтобы остановить падение в «ничто». При этом бездна «ничто» концентрирует личный опыт экзистенциального одиночества и заброшенности в бытии. Тем не менее, Розанов прекрасно понимал общее культурное значение своих размышлений и характеризовал свои субъективные состояния как проявление «русской бездны в душе». Именно об этой «русской бездне» говорят его главные сочинения. Его огромное творческое наследие является точным выражением главных интенций русской философской школы, для которой характерен интерес к человеку, поиск смысла его существования и творческой деятельности на земле.

Розанова характеризует большое внимание к внутреннему миру человека. При этом человек для него глубоко антиномичен, всё самое главное в нем определяется через противоречия божественного и тварного, духовного и телесного, нравственного и постыдного. Соответственно и устремления Розанова — философа чрезвычайно разнородны и противоречивы: он пытается доказать неизбежность субъективного переживания бытия и стремится постичь незыблемые формы мироздания, в которых раскрывается диалектика природы, общества, культуры и человека. Для него характерно осмысление философских проблем культуры на конкретном историческом и социальном материале и устремленность к выявлению самых общих, всемирно-исторических закономерностей развития культуры.

Формирование Розанова и мира его идей пришлось на 70−80-е годы XIX века. Его творчество совпало с нарастанием кризисных явлений в культуре западноевропейской и русской цивилизаций. В это время европейские и русские философы констатировали разрывы бытийных связей между человеком и цивилизацией, упадок религиозного сознания, морали, нравственности. В России и на Западе возникали философские концепции— кризиса культуры, отражающие трагическое мироощущение эпохи и общее неблагополучие человека западной цивилизации. Осознание кризиса являлось одной из форм самосознания культуры. Философы, отмечая несостоятельность существующей системы ценностей, исчерпанность духовного потенциала современной им культуры, ставили важнейшие вопросы о стратегии выживания человека, смысле его существования, цене общественного прогресса, путях раскрытия творческих возможностей личности.

При анализе философских концепций культуры второй половины XIX и начала XX столетий в России можно выявить две теоретические установки. Первая предполагает дискретность и циклическое повторение стадий зарождения, роста, расцвета, кризиса и упадка культуры в исторических типах мировых цивилизаций (теории Н. Я. Данилевского, К.Н. Леонтьева), вторая — конечность и неповторимость любого культур-ного образования, но одновременно и его теургическую значимость для развития личности человека (теории С. А. Франка, Л. И. Шестова, H.A. Бердяева). И если приверженцы циклизма, дискретности культурного развития опирались на анализ исторического опыта народов, то сторонники уникальности культурных образований свое внимание обращали «внутрь» человека, пытались обнаружить движущие силы творческой деятельности, коренящиеся в глубинных антиномиях его естества на границе бытия и небытия, в экзистенциальных основаниях его жизни и смерти.

Философия культуры Розанова, находилась в водоразделе этих течений русской мысли. Его понимание сущности культуры и неизменных законов её истории, можно характеризовать как переход от славянофильских концепций культуры, где самое главное — это выработка строгой типологии культуры и детальное обоснование значения её главной движущей силырелигиозного творчества народа, к проблеме онтологии культуры в традиции русской религиозной философии, представители которой искали истоки культуры в иррациональной природе человека.

Становление взглядов Розанова на сущность культурных процессов напрямую связана с общей эволюцией его мировоззренияразные исследователи определяют смысл этой эволюции по-разному: C.B. Пишун как движение от «философии понимания» к «философии жизни», Е. В. Барабанов как переход от Логоса к Мифу, C.B. Скородумов как перерастание «философии понимания» через славянофильство в «религию бытия». 1 Однако исследователи сходятся в том, что хронологически можно выделить два этапа творческой деятельности Розанова: первый — 1881−1900 годы и второй — 1900;1918 годы.

Первый этап, от философского трактата «О понимании» до серии статей «Природа и история», можно охарактеризовать, как стремление осмыслить антиномичность процессов становления человека в истории и культуре через анализ универсальных форм культурно-исторических типов Европы, семитского Востока и России. Основные идеи, темы, философские понятия, отработанные и сформулированные Розановым в этот период творчества,.

1 Пишун C.B. Социальная философия Розанова.- Владивосток, 1993. С. 146. Барабанов Е. В. Розанов В.В. В кн.: Розанов В. В. Религия и культура. М., 1990. С. 5−15. Скородумов C.B. В. В. Розанов: философия жизни и существования. Учебное пособие / C.B. СкородумовМинистерство образования и науки РФ, ЯГГУ. 2004. С. 186. стали основой его последующих мировоззренческих исканий. В серии книг и публицистических статей конца XIX столетия он использует понятийно-категориальный аппарат академической системы знаний. Построение его текстов строго, научно и ясно по смыслу.

На втором этапе творческой (по преимуществу публицистической) деятельности Розанова, с 1900 по 1918 год (от серий статей «В мире неясного и нерешённого», «Метафизики христианства» до «Апокалипсиса нашего времени») в центре внимания оказывается внутренний мир человека, скрытые противоречия его психофизиологического естества, влияющие на ход истории, развитие культуры. В этот период он развивает свои прежние идеи, но уже не с позиции «философии понимания», а с позиций «философии жизни». В. В. Розанов ищет новый способ выражения, отражающий личный диалог человека с реальностью, погружается в интуитивные потоки субъективного бытия, создавая особый стиль исповедальной прозы, отражающей парадоксальность, глубинные диссонансы внутреннего мира человека и культуры.

Актуальность исследования определяется тем, что в нем осуществлен системный анализ творчества В. В. Розанова и выявлены основные принципы его понимания культуры, имеющие следующее значение для современности:

1. в творческом наследии Розанова культура предстаёт как поле органической взаимосвязи конкретного человека с историей бесчисленных поколений людей, создавших и созидающих своей творческой деятельностью опредмеченное бытие единого универсального культа, ядро родовой памяти, в которое входят язык, традиции, духовные и религиозные ценности, исторические формы семьи, государства, церкви;

2. Розанов глубоко чувствует взаимосвязь культуры и жизнипротиворечия человека, общества, природы, культуры и цивилизации определяются антиномичными процессами «цветущей сложности» самой жизни. Кризисные явления и разрывы традиции естественны в культуре, так как связаны с динамикой исторического развития человека и общества, преодоление их возможно лишь при соблюдении «суверенной автономии» человека. Последнее понятие у Розанова выражает не самозамкнутость человека, не его «заброшенность» в бытии, а осознанную необходимость личного самопознания и самоопределения при учете своей включенности в универсальные формы цивилизации (государство, экономика, церковь, право), которые, в свою очередь, обязаны сохранять родополовые связи человека и мира, стимулировать его свободу, индивидуальное самосознание, богопостижение и творчество;

3. в условиях поиска единой национальной идеи для современной России, учение Розанова о культуре позволяет спрогнозировать возможность столкновений и социальных конфликтов, связанных с противоречиями, существующими между универсальными формами культуры и законами повседневной жизни человека. Также его концепция позволяет выработать альтернативную, «охранительную» для человека модель развития культуры, в основе которой возможно сохранение динамического равновесия традиции и новаторства, культурно-исторического опыта и индивидуальной свободы творчества;

4. философия культуры Розанова утверждает актуальную для современного мира диалогическую модель развития истории, в которой формирование ценностных установок индивида идёт через обращение к другому человеку, иной культуре или объекту природы через осознание личной ответственности за свои смысложизненные ориентиры и поступки.

Состояние научной разработанности темы. Исследования, посвященные изучению творческого наследия В. В. Розанова, весьма многочисленны. Их можно разделить по следующим направлениям, значимым для написания данной диссертационной работы.

Работы первого направления сконцентрированы на биографическом анализе творчества В. В. Розанова. Особенно важное значение имеют материалы биографии В. В. Розанова, изданные под редакцией В. Г. Сукача, А. Н. Николюкина, И. А. Едошиной, В. А. Фатеева, Н. Болдырева. Важно отметить двухтомное издание РХГА «Василий Розанов: Pro et contra» (антология в 2-х книгах, СПб., 1995) под редакцией В. А. Фатеева, в котором наиболее объемно представлены впечатления, воспоминания, полемические статьи, рецензии и критика взглядов философа его современниками — В. Соловьевым, М. Пришвиным, Н. Бердяевым, 3. Гиппиус, Д. Философовым, А. Белым, Д. Мережковским и многими другими. Нестандартный подход на стыке философии, психоанализа и литературоведения дает современный исследователь Н. Болдырев в своей книге «Семя Озириса или Василий Розанов как последний ветхозаветный пророк» (Челябинск, 2001). Монография представляет творчество В. В. Розанова как своего рода прорастание потенции личности, подобно семени Озириса, в почву быта, семьи, своей культуры. Среди последних исследований биографии мыслителя необходимо отметить монографию А. Н. Николюкина «Розанов» (Москва, 2001), а также монографию В. А. Фатеева «Жизнеописание Василия Розанова» (Кострома, 2002). Автор диссертации полностью поддерживает убеждение В. А. Фатеева и других биографов в том, что целостность философских взглядов на мир и культуру у В. В. Розанова раскрывается в нерасторжимом единстве его «жизни», «творчества» и «личности».

Второе направление — литературоведение и аналитика литературного метода В. В. Розанова, представляет интерес в перспективе анализа диалогического стиля его языка и мышления. Модель диалога, как способа понимания «другого», «иного» позволяет раскрыть диалектический метод Розанова, с помощью которого он дает философское описание феноменов культурно-исторических типов, художественного творчества, повседневной жизни. Среди работ, значимых для этого направления, следует отметить воспоминания М. Н. Пришвина, З. Н. Гиппиус, С. Н. Дурылина, A.B. Ремизова, литературную критику О. Мандельштама и Ю. Ивакса,.

A.Г. Синявского1, которые вводили элементы диалогической прозы Розанова в свои произведения. Диалогизм Розанова, в сравнительном анализе с диалогическими моделями Ф. М. Достоевского и М. М. Бахтина, представлен в статьях современной исследовательницы С. М. Климовой.

Необходимо отметить исследование литературного метода.

B.В. Розанова его младшим современником, поэтом и мыслителем О. Мандельштамом. В статье «О природе слова» он констатировал, что особой заслугой В. В. Розанова является его борьба за сохранение живого русского языка и филологической культуры России, которые выполняют «охранительные функции» для русского народа, сохраняя его органическую л целостность и национальное своеобразие.

В 1922 году П. К. Губер в своем выступлении о Розанове говорил: «О нем много писали и говорили, пока он был жив. И почти всегда — резко и страстно. Теперь, думаю я, о нем можно говорить с большим спокойствием, чем прежде. Ведь не даром прошли мы школу тяжкого опыта последних лет. Жизнь приучила нас ни чему не удивляться и почти ни чем не возмущаться». 3 С этих позиций многие бывшие с ним в полемике философы, молодые мыслители, литераторы вступают с ним в заочный личный диалог, раскрывая еще один метод понимания Розанова. Пришвин признавался, что ведет с ним беседу в течение всей своей жизни, и, для него, он «послесловие ко всей русской литературе» (М.Н.Пришвин О Розанове). Воспоминания Гиппиус «Задумчивый странник» — это попытка разговора о Розанове через Розанова со своими бесконечными вопросами к нему;

1 Розанов В.: Pro et contra. СПб., 1995. Кн.1, II.

2 Мандельштам О. Избранное / О. Мандельштамсост. Смирнова В. П., пред. Г. Заполянского — М.: Вече, 2001. С. 374.

3 Розанов В.: Pro et contra. Кн. II, С. 343.

А.И.Цветаева дала восприятие мыслителя через разговор с сестрою, со своим внутренним «я» и с самим философомС.Н. Дурылин передает портрет Розанова через его отношения и диалог с его женами А. П. Сусловой и В. Д. Рудневой. А. В. Ремизов строит свою речь памяти о Розанове, используя его стиль и заимствуя его голос.1 У литератора Ю. Ивакса в 1956 году тоже возникает элемент диалогического метода понимания писателя в л параллели с судьбой и творчеством о. Павла Флоренского.

В разные годы за границей публиковались исследования западных философов и филологов Ж. Б. Северака, Д. Г. Лоуренса, Э. Глоубермана3 и других, посвящённые анализу литературного стиля позднего Розанова, его исповедальных книг. Все вышеперечисленные работы вышли на Западе, ибо с приходом к власти большевиков и после статьи Л. Д. Троцкого «Мистицизм и канонизация Розанова» (1922)4, его произведения на родине были запрещены. Западных исследователей творчества В. В. Розанова привлекала социально-политическая тематика его произведений по вопросам семьи, брака, пола, проблемам иудаизма. Однако сложность перевода на иностранный язык произведений Розанова, в особенности его импрессионистической прозы, привела к тому, что иностранные публикации носят характер ознакомительных статей описательного, а не аналитического характера.

Первыми заявками на новое прочтение Розанова в конце 80-х — начале 90-х годов XX столетия стали предисловия А. Н. Николюкина, В. В. Ерофеева, В. Щербакова, Е. В. Барабанова, В. А. Фатеева, А. Гулыга5 к изданиям.

1 Розанов В.: Pro et contra. Кн.1.

2 Розанов В.: Pro et contra. Кн. II. С.401−405.

3Лоуренс Д.Г. «Уединённое» В. В. Розанова. «Опавшие листья» В. В. Розанова // В. В. Розанов: Pro et contra. Кн. II. С. 490−498. Северак Ж.-Б. Антихристианство г. Розанова // В. В. Розанов: Pro et contra. Кн. II. С.479−489. Emanuel Glouberman. Vasilii Rozanov: The Antisemitism of a Russian Judeophile // Jewish Social Studies: history, culture and society. — Indiana University Press Journal, Academic/ Sholarly Religions and TheologyJudaic Ethnic interests, Springl978. p.119 -121. George Putnam, Vasilii V. Rozanov: Sex, Marriage, and Christianity//Canadian Slavic Studies. 1971, 3. P. 301−326. Heinrich Stammler, Conservatism and Dissent: V.V. Rozanov’s Political Philosophy//Russian Review/ 1973., 32. P. 241 -253.

4 Розанов В.: Pro et contra. Кн. II. С. 318−320.

5 Николюкин A. B.B. Розанов и его миросозерцание. В кн.: Розанов В. В. Уединенное. M., 1990. С.5−20- Ерофеев В. Разноцветная мозаика розановской мысли. В кн.: Несовместимые контрасты жития. М., 1990. С. 6−36- Щербаков В. Второе пришествие В. В. Розанова. В кн.: Розанов В. В. Сумерки просвещения.

В.В. Розанова. Интересный подход к истолкованию текста Розанова предложил В. М. Крюков в статье «Вокруг России: синтаксис Василия Розанова"1 Автор раскрывает глубинный метафизический план построения розановского текста «Возле русской идеи.», рассматривая его содержание в соотнесении с исторической действительностью начала и конца XX века. Через подобные параллели мысль философа становится связующим звеном между культурными ситуациями предреволюционной и постсоветской России.

Третье направление — историко-философский анализ идей и взглядов В. В. Розанова — связан с систематизацией и определением специфики мировоззрения Розанова в русле магистральных направлений развития русской философии XIX-XX столетий. В этой связи проанализированы взгляды Д. В. Философова, Н. А. Бердяева, Андрея Белого, Э. Ф. Голлербаха, а также философские исследования В. В. Зеньковского, А. Ф. Лосева, Н. О. Лосского, В. В. Бибихина, А. И. Новикова, Л. Н. Столовича, C.B. Пишу-на, И. И. Евлампиева, А. Ф. Замалеева, отражающие мировоззренческие аспекты розановского наследия в традиции отечественного любомудрия.

Ещё при жизни мыслителя его современники Д. В. Философов, Н. А. Бердяев, Андрей Белый, А. К. Закржевский, полемизируя с ним, выделяли и проанализировали самую важную черту мышления Розанова — его антиномичность, пытаясь объяснить ее психологическими особенностями его натуры: «крайним индивидуализмом» (А.К. Закржевский), искренностью (Андрей Белый), «мистицизмом» (Н.А. Бердяев), «лукавством» (Д.В. Философов).2.

Э.Ф. Голлербаху принадлежит первое аналитическое исследование творчества Розанова. В маленьком очерке (всего 110 страниц) он дает представление о Розанове как о цельном, самостоятельном мыслителе для кото.

М., 1990. С.595−621- Барабанов Е. В. Розанов В.В. В кн.: Розанов В. В. Религия и культура. М., 1990. С.5−15- Фатеев В. А. Публицист с душой метафизика и мистика. В кн.: Pro et contra. СПб., 1995. Кн. I. С.5−36. Гулыга А. «Как мучительно быть русским». В кн.: Розанов В. В. Опавшие листья. М., 1992. С.3−18.

1 Крюков В. М. Вокруг России: синтаксис Василия Розанова// Вопросы философии. 1994. № 11. С.64−81.

2 Розанов В.: Pro et contra. T.2, С. 5−15,25−52, 74−80, 168−174.

12 poro характерна «напряженная, волнующая мысль, тревожные искания, страстная жажда отвлеченной истины и житейской правды». 1 Стиль писателя и его философские взгляды Голлербах характеризует как своего рода перекресток или перепутье, где скрещиваются 3 направления русской мысли: философии без философии, одинокого морализма и синкретического единения западного рационализма с «запросами русского духа». «Он принадлежит ко всем сразу», пишет исследователь, определяя творчество Розанова как точку пересечения специфических параллелей русской философии. В силу этого, он предостерегает будущих розановедов от «формально критического подхода» и утверждает, что только психологический анализ «Розанова — человека» и «Розанова — писателя» может дать ключ к постижению его философии. Метод понимания мировоззрения русского мыслителя Голлербах характеризует в свете горения самого Розанова, через который можно увидеть его образ. Сравнение мыслителя со стихией огня — хаотической и мятежной, вне «формального упрощения и растолкования», позволяет ученику создать цельный психологический портрет учителя и его творческого наследия. Ни одна монография, ни один комментарий и предисловия к изданиям появившиеся в последствии, не могли обойтись без ссылок на исследование Голлербаха, заслуга которого в том, что он поставил проблему метода изучения розановского наследия.

Историко-философский анализ творческого наследия В. В. Розанова был продолжен В. В. Зеньковским. В монографии «История русской философии», Зеньковский причисляет Розанова к мыслителям, которые шли от философских построений XIX века (созданных на фундаменте западноевропейских концепций) к самостоятельным философским системам XX века.3 Духовную позицию Розанова он определяет как религиозный натурализм. Магистральной идеей творчества В. В. Розанова Зеньковский считал следующее утверждение: естество человека, освящённое Богом, есть связь.

1 Голлербах Э. Ф. Розанов. Жизнь и творчество. Пг., 1922. С. 98.

2 Там же. С. 5.

3 Зеньковский В. В. История русской философии. Акдемический проект. 2001. С. 417−445.

13 мистическая и метафизическая с тайнами природы пола и вся метафизика есть углубление познания природы. Даже труд «О понимании» В.В. Зень-ковский оценивает как мистическую интерпретацию рационализма, где за прозрачной завесой разума начинается сфера трансцендентного.

А.Ф. Лосев в статье «Основные особенности русской философии"1 пишет о В. В. Розанове как мыслителе, органически связанном с этическими проблемами русской философской антропологии, которого вдохновляла идея духовного очищения, совести и искреннего служения народу. Напротив Н. О. Лосский считал, что Розанов в историю русской философии вошёл только как патологически увлечённый исследователь вопросов пола и автор скучной, вяло написанной книги «О понимании». Однако современный мыслитель В. В. Бибихин подчёркивал актуальность теории понимания Розанова в условиях развития философии нашего времени. Он полагал, что книга «О понимании» (как одна из самых непрочитанных) есть не просто исключение в русской философии, но самоё определение той философии, к которой отечественная мысль ещё только должна придти.3.

Похожую характеристику философии мыслителя дал C.B. Пишун в своей работе «Социальная философия Розанова». 4 Автор отмечает стремление Розанова соединить космизм объективно-идеалистической традиции А. С. Хомякова, Н. Ф. Федорова и В. С. Соловьева с элементами персонализма и «философии жизни», трактуя рационализм русской традиции в преломлении его Розановым как «трансцендентный реализм». По мнению исследователя понимание человеческого существования ставится В. В. Розановым не только выше разума, но и истины. В этой связи C.B. Пишун считает В. В. Розанова провозвестником персонализма и экзистенциализма.

1 Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. M., 1991.С.510.

2 Лосский Н. О. История русской философии. М., 1991. С. 369−370.

3 Бибихин В. В. Время читать Розанова // В. В. Розанов О понимании. М.: Танаис, 1996. IX-XXV.

4 Пишун C.B. Социальная философия Розанова.- Владивосток, 1993. С.3−150.

Другой современный историк философии В. В. Ильин выделяет интерес Розанова к «метафизике человека». 1 В. В. Ильин в своём обзоре воспроизводит общепринятое мнение о том, что идеи В. В. Розанова в значительной степени повлияли на художественную эстетику представителей русского символизма: 3. Гиппиус, Д. Мережковского, А. Белого, которые выражали свои философские взгляды в форме художественных произведений. Эту же взаимосвязь между творческими исканиями поэтов-символистов и литературной деятельностью Розанова отмечали в своих л историко-философских обзорах А. И. Новиков и Л. Н. Столович.

Важным замечанием о положении Розанова в истории русской философии является суждение П. В. Алексеева, данное в энциклопедии л.

Философы России XIX — XX столетий. Биографии, идеи, труды". Он настаивает на том, что Розанов, как мыслитель, совместил в себе противо— речивые тенденции славянофильства и русского позитивизма. Розанов, по мнению П. В. Алексеева, отверг идеи поколения революционеров — «шести-' десятников» за слишком узкое и огрублённое понимание человека, сведение к минимуму его многообразных потребностей. Жёсткая позиция Розанова по отношению к защите автономии личности и её естественных прав сочеталась с реакционным консерватизмом, принципом державности и идеей соборности, взятой у славянофилов.

И.И. Евлампиев в своём труде «История русской философии» причисляет В. В. Розанова к последователям персонализма Ф. М. Достоевского и указывает на противоречивость его идейных и духовных исканий в области религии. Значимость духовных поисков мыслителя И. И. Евлампиев усматривает в отождествлении «Бога» с «жизнью», с экзистенциальной основой человеческого бытия. Историк русской философии определяет важность.

1 Ильин В. В. История философии. Спб., 2003. С. 654.

2 Новиков А. И. История русской философии. Спб., 1998., С. 221, Столович Л. Н. История русской философии. Очерки. М.: Республика, 2005. С. 329−340.

3 Алексеев П. В. Философы России Х1Х-ХХ столетий. Биографии, идеи, труды. М., 1999. С. 671. этой позиции для развития учения о Боге и человеке у H.A. Бердяева, И. А. Ильина, П. А. Флоренского.1.

О развитии философствования в России как переходе от теоцентризма к антропоцентризму («духовной секуляризации») пишет в своей монографии и А. Ф. Замалеев. Он рассматривает эволюцию русской мысли как процесс признания самодостаточности человеческого бытия в непосредственной связи со свободой религиозного самопознания, а также идеями социально-общественного развития, в русле которых находилось и творчество В. В. Розанова.

Четвёртое направление изучения творческого наследия В. В. Розанова включает многочисленные публикации и диссертационные исследования по отдельным вопросам образования, семьи и пола, литературного творчества, истории, общества, искусства, литературы, использующие наследие мыслителя. Большое количество статей ежегодно публикуется в «Вестнике Костромского государственного университета» (серия культурология) «Энтелехия» под редакцией И. А. Едошиной, журнале «Вопросы культурологии» и других научных изданиях. Среди публикаций, близких к теме диссертационного исследования, следует отметить статьи Н. Х Орловой, М. С. Уварова, A.A. Грякалова, А. В. Хохлова, A.A. Соловьёва, H.A. Капитоновой, A.A. Медведева, Ф. Т. Ахунзяновой.3.

Для написания диссертационной работы важным было знакомство с различными методами изучения творческого наследия Розанова в диссертационных исследованиях последних лет — A.B. Сарапульцевой, A.A. Мед.

1 Евлампиев И. И. История русской философии. Учеб. пособие. — М.: Высш. шк., 2002. С. 170−181 .

2 Замалеев А. Ф. Лекции по истории русской философии XI—XX вв.еков. Спб., 2001. С. 356 -359.

3 Орлова H.X. Семья и семейный вопрос в философии культуры В. В. Розанова // Вопросы культурологии. 2006. № 1- Уваров М. С. Архитектоника исповедального слова. СПб.: Алетейя, 1998. С. 81 — 128- Грякалов A.A. Письмо и событие. СПб., 2004. С. 101−110, 273−474- Хохлов A.B. Розанов о вере (по страницам «Опавших листьев»), // София: Рукописный журнал Общества ревнителей русской философии Выпуск 6, 2003 г.- Ахунзянова Ф. Т. Новое религиозное сознание на рубеже XIX — XX век и В.В. РозановКапитонова H.A. В. В. Розанов и Н. С. Гумилёв: метафизика диалогаМедведев А. А Культура, икона и энтелехия в творчестве В. В. Розанова и П. А. Флоренского: к проблеме преемственностиСоловьёв A.A. Истоки христианства и древнеегипетская теология в контексте русского культурного ренессанса начала XX века // Энтелехия. Вестник Костромского государственного университета им H.A. Некрасова, серия «Культурология». Кострома.-2005. № 11(80) С. 101−104, 88−91, 104−111,97- 100. ведева, JI.B. Алыпевской, A.M. Косарева, Т. С. Городиловой, Е. Ф. Тихоно.

— 1 вой.

Учитывая все современные подходы к изучению творчества Розанова и уже полученные результаты, надо отметить, что при наличии подробных исследований отдельных аспектов его культурной проблематики, исследователи не создали единой системы культурфилософских взглядов мыслителя. Данное диссертационное исследование предполагает опыт системной реконструкции философии культуры В. В. Розанова. В нём, помимо работ непосредственно посвящённых творчеству В. В. Розанова, используются труды санкт-петербургских философов и историков культуры: общетеоретические монографии профессора М. С. Кагана по вопросам философии культуры, работы по истории культурологических теорий С. Н. Иконниковой, исследование философии истории в России A.B. Мали-нова, концепция моделей исторического сознания в новоевропейской культуре Б. Г. Соколова.2.

Объект диссертационного исследования — проблематика культуры и человека в рамках творческого наследия В. В. Розанова.

Предмет исследования — анализ процесса формирования личности в культуре, а также выявление глубинных антиномий человека, которые являются причиной как кризиса культуры, так и её самообновления (в контексте культурологических и философских идей В.В. Розанова).

1 Альшевская Л. В. Нравственно-религиозные искания В. В. Розанова: социально-философский анализ: автореф. дис.. канд. филос. наук // Л. В. Альшевская, Иркутск. 1999. Городилова Т. С. Онтология повседневности и неклассическая гносеология В. В. Розанова: автореф. дис.. канд. филос. наук // Т. С. Городилова, Киров. 2006. Косарев A.M. Проблема Эроса в русской философии (B.C. Соловьев, В. В. Розанов, Н.И. Бердяев): автореф. дис.. канд. филос. наук // A.M. Косарев, М. 1998. Сарапульцева A.B. Религиозноидеалистическая философия В. В. Розанова: становление и развитие: автореф. дис.. канд. филос. наук // A.B. Сарапульцева, Екатеринбург. 1996. Тихонова Е. Ф. Творческое наследие В. В. Розанова: Опыт культурологической реконструкции: автореф. дис.. канд. филос. наук // Е. Ф. Тихонова, Ростов на Дону, 1997.

2 Каган М. С. Философия культуры. СПб.: Издательство «Лань», 1998. С. 448- Каган М. С.

Введение

в историю мировой культуры. СПб., 2003., Кн. 1,2. С. 368, 320- Иконникова С. Н. История культурологических теорий. — 2-е изд., переработанное и дополненное. СПб.: Питер, 2005. (Серия «Учебное пособие») С. 474. Малинов A.B. Философия истории России. СПб.: Издательско-торговый дом «Летний сад», 2001. С. 189. Соколов Б. Г. Генезис истории. СПб.: Алетейя, 2004. С. 372.

Целью диссертационного исследования является рассмотрение эволюции взглядов В. В. Розанова на культуру, особенно его представлений о творческой деятельности человека. Весь объём творческого наследия.

B.В. Розанова рассматривается как единое пространство гипертекста, посвященного проблемам культурно-исторического развития и пронизанного множеством смысловых и тематических взаимосвязей между произведениями, написанными в разной стилистике, на разных этапах публицистической и литературной деятельности.

Для достижения цели исследования требуется последовательное решение следующих задач:

• анализ основных источников и систематическая реконструкция философии культуры В. В, Розанова, необходимая в связи с тем, что его работы, посвящённые отдельным аспектам развития культуры, носят фрагментарный характер;

• выявление мировоззренческо-философских истоков взглядов В. В. Розанова на культуру, обоснование идейной связи философии культуры мыслителя с теориями культурно-исторических и эстетических типов поздних славянофилов (Н.Я. Данилевского и К.Н. Леонтьева), с философской антропологией Ф. М. Достоевского;

• анализ категории «культа» и его роли в концепции Розанова в качестве обоснования духовного, эстетического, национального своеобразия человека в истории, проведение сравнительного анализа с представлениями о «культе» П. А. Флоренского, Н. А. Бердяева, B.C. Соловьёва,.

C. Л. Франка;

• раскрытие представлений В. В. Розанова о глубинных антиномиях человеческого естества, выражающихся в личном религиозном чувстве, родополовой связи с миром, а также в отношении к жизни и смерти, фиксированных в культурно-исторических формах религии, брака, символических полях искусства.

Теоретическую и методологическую базу диссертационной работы составляют исследования отечественных философов и культурологов. В работе используется комплекс методов философского анализа. Среди них метод философско-культурологической реконструкции, системный и сравнительный анализ.

Научная новизна диссертации.

• выявлен генезис и эволюция культурологических взглядов В. В. Розанова в перспективе трансформации его «философии понимания» в «философию жизни»;

• проведён анализ категории «культа» у В. В. Розанова, выявлено ее значение в структуре его представлений о культуре;

• рассмотрена концепция Розанова об органическом росте человека в истории, осуществляющийся через процесс индивидуального понимания мира живых форм, запёчатлённых в универсальных символах мировой культуры;

• проанализированы представления Розанова о сущности, причинах и следствиях глубинных антиномий культуры, общества и человека;

• выявлено основание внутреннего единства разнородных частей философии культуры В. В. Розанова в поиске диалогического единства универсальных форм культуры и уникального мира души человеческой.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования заключается в анализе через творчество В. В. Розанова концептуального поля культуры, в философском осмыслении взаимодополнительности культуры, человека и общества, в раскрытии неустранимых и плодотворных антиномий, присутствующих в культуре, а также в решении проблемы соотношения всеобщего и частного, универсального и уникального в историко-культурном процессе.

Представленный в исследовании материал может быть использован при составлении лекционного курса по теории и истории культуры, спецкурсов по истории культуры Серебряного века. Результаты исследо.

19 вания могут заинтересовать философов, культурологов и историков, занимающихся изучением истории и философии культурыконцепция органического роста и образования человека В. В. Розанова может лечь в основу разработки образовательных курсов по культурологии и воспитательных программ по педагогике.

Апробация результатов исследования.

Материалы диссертации обсуждались на семинарах кафедры философии и культурологии ИППК-РГИ СПбГУ, философско-культурологического центра CAIROS и лаборатории философских и социокультурных проблем образования взрослых (ИОВ РАО), на Международной конференции «Русский космизм: дискурсы и наррации» (Санкт-Петербург, 2007). Основные положения диссертации излагались автором в выступлениях на Первой Международной научно-образовательной конференции «Биоинформационный ресурс человека: резервы образования» (Санкт-Петербург, 2006), на Первом Российском культурологическом конгрессе (секция «Ценностные ориентиры современного культурологического образования», Санкт-Петербург, 2006), на Четвёртых Торчиновских чтениях (секция «Восток и Запад») СПбГУ (Санкт-Петербург, 2007), на Международных научных конференциях «Наследие священника Павла Флоренского и музейное дело в России» (Кострома, 2007), «Тексты Розанова: контексты и мифологемы» (Кострома, 2008), «Дескриптивные практики в культуре» (ДПФ-2008, Санкт-Петербург) и представлены в 7-ми публикациях по теме исследования. Общий объём авторских публикаций 2,2 п. л.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

На рубеже Х1Х-ХХ столетий общей интуицией мыслителей являлось апокалипсическое прозрение конца и полного перерождения мира. Этому настроению предшествовал весь предыдущий ход развития европейской культуры, при котором обнажился процесс потери духовных даров исторического христианства. Европейская цивилизация, укоренённая в ценностях евангельского учения, стремительно меняла ориентацию своего духовного развития. В этих условиях, по словам П. Флоренского, возник хищнически-механистический тип культуры, основанный на непринятии существующего бытия, с утопической тенденцией построения новой действительности на фундаменте свободы воли и рациональной схемы.1.

Безусловно, игнорирование естественных законов органической реальности с приоритетом рациональных схем научно-технического прогресса, уродующих и извращающих природу человека, сопровождалось нарастающими явлениями не только кризиса, но и метафизического конца человечества, его культурно — исторической миссии. Кризис культуры нёс в себе двойственный характер. Самая этимология этого слова восходит к греческому глаголу «крино», что значит «сужу», «осуждаю». Ситуация осуждения всегда сопровождается не только вынесением приговора, но и трезвением, пониманием последствий содеянного. В кризисе культуры заложен важный нравственный аспект уже не свободы выбора, а свободы должного, основанный на принятии личной ответственности за умножение энтропийных явлений в существующей реальности. Трудно разрешимая ситуация кризиса культуры напрямую связана с выбором человека, его личным пониманием значения культуры как последнего рубежа противостояния социальным силам технологической цивилизации. Это противостояние было актуально на протяжении всего XX столетия, и оно.

1 Флоренский П. Обратная перспектива // Флоренский П. Христианство и культура. М., 2001. С. 53−55. стало знаменем не только защиты культуры, но и самого существования органической жизни на земле.

Концепт «культура» оставался самым актуальным в философии XX столетия, и в XXI веке остроту его понимания ещё никто не отменял, так как она связана, по мнению М. С. Кагана, не с субъективными размышлениями философов, а с самой жизнью человека как «био-социо-культурной формы бытия». 1 Кризис культуры, который обнаружили, констатировали и описали мыслители рубежа Х1Х-ХХ веков ещё не закончился. Катализатором современного исторического процесса являются универсальные технологии, производные от ценностей новоевропейской цивилизации. В них человек является не целью, а средством для получения производственной прибыли. Культура в этом случае становится полем не реализации творческого потенциала отдельной личности, а областью применения гуманитарных технологий искусства, образования, социологии, политологии, психоанализа по встраиванию человеческого материала (масс) в глобальную систему мирового хозяйства. Область личного, индивидуального, непосредственно данного и пережитого находится в забвении. На авансцене истории действуют технологии, корпорации, механизмы. Поэтому одной из центральных проблем современной цивилизации является возвращение к человеку, поиск утраченных нравственных ценностей и понимание целостности, неделимости органического мира природы, культуры и человека.

Подобную задачу решал в своём творчестве В. В. Розанов. В гипертексте его творческого наследия культура предстаёт как поле органической взаимосвязи конкретного человека с историей бесчисленных человеческих поколений, создавших и созидающих своей творческой деятельностью опредмеченное бытие единого универсального культа — консервативного ядра родовой памяти языка, традиций, символических полей, духовных и.

1 Каган М. С. Метаморфозы бытия и небытия: онтология в системно-синергетическом осмыслении — СПб.: Logos, 2006. С. 118−119. религиозных ценностей, исторических форм семьи, государства, церкви. Течение культового времени циклично и самозамкнуто, в нём полнота времён. Культ сопрягает универсальные формы культуры с уникальностью личности. Культ не может быть создан искусственно, его основародополовая жизнь поколений. Самые долговечные культы укоренены в этнографической стихии народной жизни.

Главная метафора и суть культуры у В. В. Розанова — Древо Жизни. Его корни — культурно-историческая память (традиция), крона и ветви (стремление к небу, солнцу, звёздам) — открытость к диалогу с миром, то есть творческая деятельность в вертикали нравственных ценностей. Для роста древо выталкивает из себя новые возможности — культурно-исторические практики человека, преодолевая действия стихий (исторические и природные катаклизмы), растет и, умирая, возрождается вновь из семени — личности, из её непосредственного диалога с миром живых форм. Круговорот жизни, природные циклы расцвета и умирания взаимосвязаны с органическими законами существования культуры.

Мифопоэтический образ культа, как Древа жизни бесчисленных поколений, появляется у В. В. Розанова в процессе эволюции его размышлений о судьбе человека в лоне христианской цивилизации. Богочело-веческая личность Христа, как интенция развития личности каждого христианина, проявляется в динамическом творчестве личности, её нравственном выборе и укоренена в антиномиях его естества. В христианстве человек может выбрать путь как разрушителя, так и созидателя культурных форм. Его выбор происходит всегда в реальном историческом времени и пространстве, он укоренён в бытии действительного. Область действительного определяет возможности человека по формированию своего личного топоса культуры.

В XX столетии динамичные процессы истории, гибель традиционных государств и форм церквей породили ситуацию, когда единственным залогом существования культуры стала целостная личность с развитым ценностным сознанием. Сам В. В. Розанов, всю жизнь искавший и блуждавший в поисках истинного смысла и назначения бытия человека, в последних словах «Апокалипсиса нашего времени» обратился к юношеству: «Помни: Небо как и земля. И открытое Небу — открывается „в шепотах“ и земле. В шепотах, сновидениях, предчувствиях. Поэтому никогда не лги, в совести-то, в главном — не лги. И помни: жизнь есть дом. А дом должен быть тепел, удобен и кругл. Работай над „круглым домом“, и Бог не оставит тебя на небесах. Он не забудет птички, которая вьёт гнездо». 1 В этом фрагменте присутствует проникновенный исповедальный стиль провозвестия «из глубины», через который мыслитель призывает вернуться к искомой идентичности, к целостному бытию с Богом, а по сути высказывания — с миром живых форм. Безусловно, диалог с объективной реальностью связан с субъективностью ментального отклика и чувственным восприятием, которые неизбежно порождают образы, иллюзии, грёзы воображения, отражённые в архетипических символах мифологического сознания и художественных образах. Метафорический язык мифа необходим культуре, именно он является связующим звеном природы, человека и общества. Но самоценность любого мифа, как показал Розанов, а впоследствии и многие деятели культуры XX века, определяется связями с реальной действительностью. В противном случае, миф, производный от идеологем государственной власти, официальной церкви или научных теорий, становится орудием власти над человеком, приводит к появлению поля фикций, симулякров существования.2.

При исследовании текстов В. В. Розанова, посвящённых проблемам культурогенеза, можно выявить мифологическое как первооснову культа, его первичный родовой слой. При разрушении универсальных форм культа наступает долгий период «мифологического времени»: проявленных инстинктов или массовых иллюзий, социальных утопий, творческих поис.

1 Розанов В. В. Апокалипсис нашего времени. С. 440.

2 Массовая культура России конца XX века (фрагменты к.). Часть И/ под ред. Б. Г. Соколова и Е. Г. Соколова. — СПб.: СФО, 2001. С. 36−82. ков человеком подлинного языка сущего. В истории культуры мифологическое определяет границу между «концом истории» и её «началом», в пределах которой существует следующий парадокс: универсализм старых форм определяет «конец истории», растворяясь в эсхатологической мифологии (образ бездны, онтологической пустоты, смысловой бессодержательности), а уникальность личных связей человека с миром живых форм становится её (истории) космогоническим началом (образ чрева, семени, Древа Жизни), организуя устойчивый топос культуры. Обнаружение подлинности бытия ведёт к активной творческой деятельности, рождению Слова нового, как правило художественного стиля и эстетического образа в искусстве, оформляющих миф как культовую ценность (теория культурно-исторических стилей К.Н. Леонтьева). Вследствие этого, концепцию культуры В. В. Розанова можно соотнести с практикой, ритуалом посвящения (инициации) человека в тайны мира, сокровенные законы исчезновения и возрождения форм истории и природы, ключ к которым лежит в уникальности и неповторимой ценности человеческой личности.

Актуальность данных суждений для современного этапа развития культуры подтверждаются концептуальными воззрениями М. С. Кагана, который на последней странице монографии «Метаморфозы бытия и небытия» констатировал, что для того, чтобы развивать культуру, совершенствовать общественные отношения, наслаждаться природой, необходимо «прежде всего быть в прямом и точном значении этого слова. нужно сознавать своё бытие во всей его подлинности, реальности, невиртуальной иллюзорности». 1 Подобная задача чрезвычайно важна на современном этапе развития мировой культуры и не противоречит главной идее философии культуры В. В. Розанова, которую можно характеризовать как возвращение человека к себе самому, к открытию уникальности своей сущности в бытийствующем мире.

1 Каган М. С. Метаморфозы бытия и небытия. СПб., 2006. 389.