Творчество Н.П. Вагнера в религиозной культуре России последней трети XIX века

Религиозная ситуация в России XIX века в последние годы является предметом изучения для многих исследователей. Однако, до сих пор существуют некоторые области в исследованиях религии, которые остаются почти нетронутыми, среди них — история появления и развития в России спиритизма как религиозного учения. Спиритизм остается за пределами внимания исследователей, прежде всего, из-за возникающих сложностей с идентификацией феномена как исключительно религиозного явления. Вместе с тем то внимание, которое уделялось спиритизму со стороны русской общественности, включая виднейших представителей русской культуры, свидетельствует о важной роли, которую играл спиритизм в русском образованном обществе второй половины XIX века.

Автор предпринимает попытку отчасти компенсировать пробел в исследовании этого явления, сосредоточивая свое внимание на изучении творчества одного из активных распространителей спиритического учения в России, профессора, доктора биологических наук, член-корреспондента петербургской академии наук Николая Петровича Вагнера (1829−1907).

Объектом данного исследования является спиритизм — основные источники, повлиявшие на его становление, историческое развитие и основные формы. В фокусе исследования диссертации находится вероучение спиритизма. Предметом исследования диссертации выступает публицистическое и художественное творчество Н. П. Вагнера.

Цель диссертации состоит в определении места творчества Н. П. Вагнера в религиозной культуре России последней трети XIX века, прежде всего, как активного сторонника и популяризатора спиритизма. Автор счел необходимым указать и на иные, не связанные напрямую со спиритизмом, религиозные аспекты творчества писателя, без которых понимание его вклада в религиозную культуру России было бы неполным. В ходе работы были поставлены следующие исследовательские задачи: во-первых, представлялось необходимым показать исторические корни происхождения вероучения спиритизма, а также историю, теологию и практику «спиритизма» на Западево-вторых, следовало реконструировать процесс проникновения и развития «спиритизма» в России, показав критическое отношение к спиритизму со стороны образованной интеллигенции, научного сообщества и церквив-третьих, проанализировать художественное и публицистическое творчество Н. П. Вагнера и раскрыть его вклад в развитие спиритизма в России, показать особенности восприятия спиритизма Н, П. Вагнером, показать особенности преломления спиритического учения в художественных текстах Н. П. Вагнера.

Теоретические и методологические основания исследования. На наш подход к материалу повлияло обоснование герменевтики в трудах Г. Х. Гада-мера, исторические исследования И. Ю Виницкого, Н. А. Богомолова, теоретические работы, Ю. М. Лотмана, Г. С. Кнабе, С. С. Аверинцева. Основополагающим принципом научного исследования для данной работы является историзм. В работе задействованы также общенаучные методы познаниясравнение, абстрагирование, анализ и синтез, восхождение от абстрактного к конкретному, интерпретация.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1840-х годов XIX века до 1907 года (год смерти Н.П. Вагнера) XX века. В контексте постановки проблемы происхождения спиритического учения автор использует более ранние источники (Ф.А. Месмер, Э. Сведенборг и др.). При определении степени влияния спиритического учения на культуру России используются для иллюстрации более поздние источники, вплоть до начала советского периода в истории России. Вместе с тем, особый акцент сделан на анализе непосредственно сочинений Н. П. Вагнера, публикация которых приходится на последнюю треть XIX века.

Источники и историография.

Разработка темы предполагает использование различных источников, которые можно разделить на несколько основных групп. К первой группе источников относятся тексты, написанные непосредственно Н. П. Вагнером: художественные тексты (сказки, повести, романы), исследования по биологии (учебники, статьи), публикации по спиритизму (статьи, записи медиумических явлений), переписка с Ф. М. Достоевским, Н. С. Лесковым, J1.H. Толстым, К. П. Победоносцевым, статьи в редактировавшихся Н. П. Вагнером журналах «Свет» и «Ребус».

Вторую группу источников составляют тексты, в которых изложены взгляды русских активных сторонников спиритического учения и которые имеют ярко выраженный апологетический характер, Речь идет прежде всего о работах А. Н. Аксакова и A.M. Бутлерова — ближайших сподвижников Н. П. Вагнера, а также других значимых представителей российского спиритизмаА.П. Болтина, Д. Н. Цертелева, В. И. Прибыткова, В. П. Быкова. Сюда же примыкают и иные источники, публиковавшиеся в спиритических журналах «Ребус» и «Спиритуалист», а также обширная спиритическая литература «посланий с того света» — письма, стихотворения и иные тексты, подписанные именами известных литераторов и публицистов1.

К третьей группе источников относятся тексты, в которых содержится критика спиритического учения. В первую очередь это критика со стороны деятелей науки и искусства (Ф.М. Достоевский, Д. М. Менделеев, H.H. Страхов, B.C. Соловьев, JI.H. Толстой и др.), критика представителей Русской Православной Церкви (митр. Филарет (Дроздов), свящ. П. А. Флоренский, свящ. Иоанн Кронштадский, свт. Феофан Затворник, свящ. C.B. Булгаков и др.). К четвертой группе источников относятся тексты, написанные основателями и активными сторонниками спиритического учения и важные для оп.

1 См.: Виницкий И. Ю. Общество мертвых поэтов. Спиритическая поэзия как культурный феномен второй половины XIX века. — М.: НЛО, 2005, № 71- Виницкий И. Ю. Нечто о привидениях: истории о русской литературной мифологии XIX века. — М., 1998. ределения общих положений спиритизма (А.Дж. Дэвис,.И. Д. Риваль, А. Конан-Дойль, Э. Бриттен, У. Крукс, Д. Юм, К. Ричмонд и др.).

В историографию диссертации входят полемические и критические статьи, рассматривающие и дающие оценку спиритизму как одному из главных увлечений русского, светского общества второй половины девятнадцатого веканаучные критические статьи, посвященные вопросам т.н. «экспег риментального спиритизма" — исследовательские тексты, рассматривающие феномен спиритизма 19 века.

Значительное влияние на работу оказали исследования д.и.н., проф.

Ильи Виницкого и, в частности, статья «Мелькающие руки» (НЛО, 2006) -единственная вышедшая в недавнее время работа, включающая анализ спиритических текстов Н. П. Вагнера. В работе, посвященной «спиритическому воображению профессора Вагнера», Виницкий рассматривает его «как крайний случай научного милленаризма — утопии, характерной для позитивистского мышления в период быстрого развития экспериментальных наук и острого религиозного кризиса». Виницкий подчеркивает, что именно Н. П. Вагнер и A.M. Бутлеров «перевели спиритизм из периферии в центр общественной дискуссии, превратили его из светского развлечения с оккультным оттенком в научную лабораторию, снимающую мистический характер с наблюдаемых явлений». Спиритизм «.явившись на пересечении богословия, естественных наук, психологии и литературы, спародировал лежащие в их основе утопические практики». Виницкий характеризует учение, изложенное Вагнером, как «спиритический реализм», указывая на его отличие от иных, сходных воззрений американских и французских спиритуалистов. Виницкий.

2 Виницкий И. Ю. Мелькающие руки: спиритическое воображение Н. П. Вагнера / НЛО, 2006, № 78. 7 характеризует мировоззрение Вагнера как «милленаристскую утопию эмпирика-позитивиста», а сам «экспериментальный спиритизм» рассматривается как «тотальная десакрализация сверхъестественного, его сегментация, антро-пологизация, „сциентизация“ и вульгаризация».

В другой своей работе «Общество мертвых поэтов» (НЛО, 2005) Ви-ницкий проводит анализ т.н. спиритической поэзии, то есть сообщений якобы полученных через медиумов от некогда живших поэтов (например, Тредьяковского, Жуковского, Веневитинова, Пушкина, Лермонтова, Апухтина, Вейнберга, Лохвицкой и т. д.). Автор выделяет ряд отличий западного (прежде всего, французского) и российского спиритизма: во-первых, «русские духи не сообщали новых учений (хотя попытки и делались), были политически умеренными, даже консервативными, и отличались практическим складом ума». Во-вторых, в России способ вызывания духов при помощи стола и планшетки был и оставался основным вплоть до конца века, а другие способы контактов — через транс или с использованием иных подручных средств — не практиковались. Автор приходит к выводу, что «стол в русском культурном дискурсе второй половины XIX века становится одним из важных символических образов, „собирающим“ вокруг себя животрепещущие темы эпохи».

Направление исследования также принимало во внимание выводы статьи A.A. Панченко «Спиритизм и русская литература (2005): из истории социальной терапии», в которой автор рассматривает спиритизм как «своеобразную амальгаму традиционных магических практик и прогрессистской идеологии XIX в», благодаря которой «репрезентации спиритизма постоянно лавируют между „мистическими“ и „рационалистическими“ дискурсами».

Историографию диссертации можно разделить на несколько групп. В первую группу историографии следует отнести работы, посвященные анализу художественного творчества Н. П. Вагнера. Прежде всего, это дореволюо ционные статьи A.M. Скабичевского, И. И. Феоктистова, Е. А. Елачича, Л. Е. Оболенского, Х. Д. Алчевскойстатьи советского периода4 — М.М. Клевен-ского, С .Я. Маршаканедавние исследования5 — С. Ю. Дудакова, Л.Е. Буш-канца, И. Г. Минераловой и др. Отдельные интересные замечания о творчестве Н. П. Вагнера встречаются в книгах посвященных истории русской литературы — Д. С. Мирского, Н. Энгельгардта, С. А. Венгерова, В. И. Мильдона, а также энциклопедиях — Малой Энциклопедии Брокгауза и Эфрона, Литературной Энциклопедии 1925;го года, Литературной Энциклопедия 1929;1939 годов, БСЭ и др6. Из биографических статей особо следует отметить дореволюционную статью В. И. Шимкевича и недавнюю работу А. Горяшко «Загадки Кота Мурлыки"7.

Вторая группа историографии — исследования, посвященные феномену спиритизма. Среди отечественных работ следует отметить работы H.A. Богомолова и В. В. Кравченко, которые исследуют оккультные и мистические.

3 Скабичевский A.M. Старый идеализм в современной оболочке \ Соб. Соч. Т.1. — СпБ., 1890. — С. 697−713. (первое издание — 03, 1872, № 7) — Феоктистов И. И. Вагнер и Андерсен как авторы сказок для детей \ Педагогический листок. — СПб., 1881, № 3−4. — С. 195−218. Феоктистов И. И. Сказки как материал для детского чтения // К вопросу о детском чтении. — СпБ. — С. 115−122. Елачич Е. А. Сказки Кота-мурлыки как материал для детского чтения \ Сб. ст. по вопросам детского чтения — СпБ., 1914. — С.131−140. Оболенский Л. Е. Характер таланта автора «Сказок Кота-Мурлыки» (критический этюд) // Мысль. — СПб., 1881, № 10−11. — С. 214 217. Оболенский Л. Е. Новая сказка Кота-мурлыки (Н.П. Вагнера) «Гризли» (критический этюд) // Мысль. -СПб, 1882, № 4. — С. 118−135. Алчевская X. Д. Сказки Кота-Мурлыки \ Что читать народу: критический указатель книг для народного и детского чтения. Т.2. — СпБ., 1889. — С. 421−425. Алчевская X. Д. Лубочные издания. Заимствования и переделки из общей литературы \ Что читать народу: критический указатель книг для народного и детского чтения. Т.2. — СпБ., 1889. — С. 566−572.;

4Клевенский М. М. Художественная литература 70-х годов на службе революции («Сказки Кота-Мурлыки») // Литература и марксизм. — М., 1931, № 4. — С. 117−125. Маршак С. Я. Собрание сочинений в восьми томах. Т.7-М., 1971.

5 Бушканец Л. Е. Сказки Н.П.Вагнера (Кота-Мурлыки) в контексте русской литературы 1870−1880-х гг. \ Поэтическое перешагивание границ.- Казань, 2002. — С. 106−115. Дудаков С. Ю. Злой сказочник \ История одного мифа: очерки русской литературы XIX—XX вв.еков. — М., 1993. — С. 242−260. Лазарева И. А. Минерало-ва И. Г. Внутренняя форма сказочных произведений Н.П. Вагнера\ IX Всероссийская научно-методическая конференция «Мировая словесность для детей и о детях». — М., 2004. — С. 164−174.

6 Мирский Д. С. История русской литературы с древнейших времен до 1925 года / Пер. с англ. Р. Зерновой. — London: Overseas Publications Interchange Ltd, 1992. — 882 е.- Энгельгардт H. История русской литературы XIX столетия. Т.2. — СпБ., 1903. — С. 364−365. Венгеров С. А. Вагнер Н.П. \ Критико-биограф. словарь русских писателей и ученых. Т.З. — СпБ.: Типо-Литография И. А. Ефрона, 1892. — С. 19−24. Венгеров С. А. Источники словаря русских писателей. Т.1. — СпБ., 1900. — С.469−471. Мильдон В. И. Вагнер Н.П. \ Русские писатели 1800−1917. Т.1.-М., 1989. -С.385−386- Л. Ч. Вагнер Н. П.//Литературная энциклопедия: В 11 т.— [М.], 1929—1939.Т. 2. — [М.]: Изд-во Ком. Акад., 1929. — Стб. 68—69- Вагнер Н. П. БСЭ Т.6. С. 500. 2-ое изд., cf. Вагнер Н. П. БСЭ Т.4. С. 225., 3-е изд.

7 Шимкевич B.M. Современная летопись. Н. П. Вагнер и H.H. Полежаев. (Из воспоминаний зоолога). //Журнал Министерства народного росвешения, Новая серия 1908, часть XVI, № 7. С. 1−18. Горяшко А. Загадки Кота Мурлыки — М., Биология, 2006. — № 15−16- см. также: Ярхо В. От всех болезней нам полезней. -М. Биология, 2004, № 20 (об участии Н. П. Вагнера в истории с «Виталином» М.П. Гачковского) — В. Широков Русский Андерсен // Сказки Кота-Мурлыки. — М., 1991. — С.5−14. см. также: Фокин С. И. Соловецкая биологическая станция. — Журнал СПбГУ. — СПб, 2006. № 19- аспекты культуры конца XIX-начала XX века. Особого внимания заслуживает старая статья И. Л. Волгина и В. А. Рабиновича, в которой дан анализ взглядов Ф. М. Достоевского и Д. М. Менделеева в их отношении к спиритизму8.

Из иностранных исследований феномена современного спиритизма в дореволюционной России следует отметить работы Albanese S.L., Bed-narowski M.F., Cottom D., Delp R.W., Carlson M., Lawton G., Monroe J., Moore R.L., Nelson G.K., Washington P., Berry T., Gordin M., Rowson D.C., Rosenthal В.G., Webb J., Todd J.L. и др. Кроме этого, в работе были использованы сведения о спиритизме из фундаментальной, хотя и неоднозначной, Encyclopedia of occultism and parapsychology под редакцией L. Shepard (1978)9.

Основные положения диссертации были представлены в статье — «После Просвещения: западный спиритизм в поисках синтеза науки и религии» ю.

Научная новизна — исследование впервые рассматривает творчество Н. П. Вагнера как часть религиозной культуры России. Результаты исследования могут быть использованы в курсах по истории философии науки, истории появления и развития движений т.н. «Нового Века», истории и особенностям взаимоотношений религии и науки, а также в рамках истории религиозных идей в художественной литературе. В перспективе — дальнейшие исследования должны скорректировать наши утверждения, предполагается привлечение для анализа обширного зарубежного материала, а также расшире.

8 Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. Исследования и материалы. — М., 2000; Кравченко В. В. Мистицизм в русской философской мысли XIXначала XX вв. — М., 1997. см. также: Митрохин Л. Н. Религии «Нового Века». — М., 1985; Шахнович М. И. Мистика перед судом науки. — М., 1970. Волгин И. Л., Рабинович В. А. Достоевский и Менделеев: антиспиритический диалог // Вопросы философииМ&bdquo- 1971, №−11.-С. 103−115.

9 Carlson М. No Religion higher then Truth: the History of the Theosophical Movement in Russia — Princeton, 1993; Berry T. Spiritualism in Tsarist Society and Literature. Baltimore: Edgar Allan Рое Society, 1985; Gordin M. Loose and Baggy Spirits: Reading Dostoevsky and Mendeleev // Rethinkng Science and Civilization: The Ideologies, Disciplines, and Rhetorics of World History," Stanford University, May 21−23, 1999; Rowson D.C. Mendeleev and the scientific claims of the Spiritualism // Proceedings of the American Philosophical Society. Vol.122. 1978, P. 1−8. Webb J. The age of inrational V.l. The Flight from Reason. — London. — 1971; Mcintosh C. Eliphas Levi and the French Occult Revival. -N.-Y., 1972; Smyth F. Magic in the Modern World // Witchcraft, magic and the supernatural. — London, 1974; Encyclopedia of occultism and parapsychology. Ed. By Leslie Shepard. 2V. — Detroit, 1978. (полный список см. в конце диссертации).

10 После Просвещения: западный спиритизм в поисках синтеза науки и религии // Обсерватория культуры. -М&bdquo- 2008.,№−2.-С. 146−152. ние временных рамок исследования (до Октябрьской революции), включая значительную спиритическую публицистику Серебряного века.

Н.П.Вагнер по воспоминаниям современников и потомков, обратившихся к анализу его творческого наследия, предстает человеком противоречивым, сочетающим в себе, на первый взгляд, несовместимые характеристики. С одной стороны, Вагнер имеет степень профессора биологии, которую он получил за свои многолетние исследования, с другой — его знают как мистика-интуитивиста, сочиняющего настолько пессимистические сказки, что читающие их дети, по словам одного из критиков, «приводятся в умоисступление». С одной стороны, в своих сказках и повестях Вагнер выступает как пророк человеколюбия и гуманности, с другой — пишет антинигилистический роман «Темный Путь», ставший чуть ли не одной из основных предтеч знаменитых «Протоколов Сионских Мудрецов».

Не ставя перед собой задачу дать биографический портрет Н. П. Вагнера, автор надеется, что в итоге у читателя сложится некоторый целостный образ противоречивого человека, показанного на фоне столь же противоречивой эпохи, соединявшей крайности рационального и иррационального: «принадлежать истории в том смысле, чтобы выступить в ней в своей исходной неповторимой определенности, на своем месте, значит как раз раскрыться в некотором «здесь и теперь» и не раствориться в текучей изменчивости восприятия"11.

11 Кнабе Г. С. Знак. Истина. Круг. (Ю.М. Лотман и проблема постмодерна). Доклад на заседании памяти Ю. М. Лотмана (Лотмановских чтениях) в РГГУ в декабре 1993 г. — М., 2005.

Заключение

.

Николай Вагнер представляет весьма характерную для своего времени фигуру. Спиритизм для него был способом разрешения собственных противоречий между идентичностью ученого-биолога, воспитанного в рамках рационалистической традиции Просвещения и ее позднейшего «позитивного» извода, и идентичностью религиозного философа, воспитанного в эпоху романтизма и заставшего период переосмысления всех ценностей конца XIX века.

Для Вагнера спиритизм играл именно потому определяющую роль, что в нем он видел единственный на тот момент способ объяснить и преодолеть противоречия между биологической необходимостью и метафизическим желанием свободы. Спиритизм давал положительный ответ этой тяге к свободе, поскольку, принимая все доводы и достижения современной науки, одновременно элиминировал смерть и провозглашал бесконечный прогресс душ на пути к совершенству. Однако, в отличие от других спиритов, для Вагнера тезис о бесконечности индивидуального совершенства казался неудовлетворительным. По его мнению, все индивидуальные души, заброшенные в этот мир, должны возвратиться в то место, откуда они пришли — Абсолюта. В этом отношении для Вагнера прогресс — это постепенное уничтожение индивидуальности на пути к воссоединению с Абсолютом.

Противоречием нравственному прогрессу для Вагнера был эгоизм, понимаемый как жизнь исключительно для себя и своего благополучия — любое стремление в этом направлении рассматривалось им как ошибочное и «греховное» («Нечистота», как он сам об этом говорит). Скорее всего стереотипы эпохи сыграли свою роль в том, почему евреи были выбраны им в качестве основной мишени для критики человеческого эгоизма. Именно евреи очень удачно ложились в метафизическую систему Вагнера как антагонисты Любви и Абсолюта.

Для Вагнера принципиален момент бегства от мира, но бегство это оправдано тем, что после смерти нас ждет лучший, более прогрессивный мир, в котором человек будет более приближен к Абсолюту. Этот мир рассматривался им как мир эгоизма, который сродни инстинкту, в этом мире Любовь проявляется очень редко. В отличие от других спиритов, например, того же Кардека, мы не найдем у Вагнера указаний на то, что именно этот мир будет вскоре преобразован, напротив, будущее видится ему в довольно темных тонах. В тоже время у Вагнера нет апокалипсических чаяний, реальный апокалипсис происходит в душах героев, которые стремятся вырваться за пределы порочного мира. Характерно, что этот мир воспринимается Вагнером в целом как мир «Нечистоты», в который изначально входит человеческая чистая душа — этот образ Вагнер развивает на примерах невинных страдающих детей, гибнущих от отсутствия любви и власти эгоизма.

В нашей работе мы стремились показать, прежде всего, те моменты творчества Вагнера, которые непосредственно связываются с его увлечением спиритизмом. Мы стремились по возможности увязать различные, противоречивые на первый взгляд убеждения Вагнера, и связать их воедино, рассматривая спиритизм как особого рода скрепу, которая соединяет их в причудливом религиозном, научном и философском синтезе.

Именно эту роль спиритизм играл во время своего наивысшего рассвета — роль «скрепы» двух культурных парадигм — научно-позитивистской и религиозной. Спиритизм выступал как религиозная стратегия, стремящаяся примирить ряд противоречий, медленно вызревавших в недрах западной культуры. Речь может идти о противоречиях между рационалистической традицией, коренящейся в прогрессистской философии Просвещения, и всегда подспудно существовавшей традицией мистической, приобретшей специфическую форму в философии Романтизма. На протяжении XIX века этот конфликт отлился в формы борьбы между т.н. «прогрессивной» наукой, опиравшейся на достижения естественного знания, и «устарелыми» формами общественной организации, прежде всего, религией. Продолжающийся процесс демифологизации и в целом, по определению Макса Вебера, «расколдовывания» мира постепенно уменьшал значение мифологической и ритуальной составляющих религиозной культуры. В рамках многих религиозных организаций формировался подход, согласно которому принципиальным значением любого религиозного учения являлась не его догматическая, мифологическая или ритуальная составляющая, но составляющая нравственная. Подобное переосмысление может быть обозначено как религиозно-антропологический поворот: ценность и сущность религиозной системы определяется не системой отношений, конструируемых между человеком и «священным», а системой отношений, которые возникают между людьми.

Спиритизм был одним из наиболее характерных проявлений этого религиозно-антропологического поворота. Заимствовав основные положения западного Просвещения, взывая к рациональности и опираясь на достижения современной ему науки, спиритизм рассматривал нравственность, как важнейший религиозный принцип, следование которому было обязательным для каждого, кто бы не стремился идти по пути бесконечного прогресса. В этом отношении спиритизм можно охарактеризовать как явление раннего йп с1е з1ес1е, когда обращение к нравственной составляющей христианства использовалась как основной аргумент в его пользу в век отживших и якобы не христианских по существу догматов и мифологем.

Вместе с тем, хотя учение спиритизма можно рассматривать как свидетельство процесса секуляризации западной культуры, оно также являет собой вызов этому процессу, пытаясь «возвратить» «сакральное». Сакрализация этической составляющей была, с одной стороны, вызвана полным отрицанием отживших мифологем, с другой же — свидетельством постоянного стремления человека к сакрализации. Это «возвращение сакрального» было осуществлено не только через рафинированное учение о нравственности, но и через возрождение древнейших анимистических представлений.

Спиритизм существовал на протяжении всего XIX века и застал время, которое бросило его основам настоящий вызов — как основам собственно рационалистическим, так и основам нравственным. Критика Ницше и его предшественников христианской нравственности и т.н. «сократического» рационализма поставила отчасти под сомнение, как западную философскую традицию, так и основные, в том числе нравственные, ценности. Вера в разум, в разумность мироустройства, в непреложность нравственного закона ставились под сомнение.

Спиритизм столкнулся с серьезной критикой и постепенно начал утрачивать свой потенциал. Нравственное учение спиритизма теряло былую привлекательность, в то время как его основной тезис о существовании духов стал использоваться для оправдания разнообразных оккультно-мистических практик. Однако, несмотря на это, спиритизм продолжал привлекать в свои ряды тех, кто стремился сохранить синтетическое восприятие мира, в котором наука, религия и философия не противостояли бы друг другу.