Проблема тематизации смысла в контексте методов феноменологии и аналитической философии языка

Актуальность исследования Проблема исследования может быть сформулирована следующим образом: каким должен быть способ тематизации1 смысла, позволяющий репрезентировать все существенные признаки, характеризующие этот специфический элемент познания? Данная проблема представляет собой одну из классических тем теории познания. Как только посредством Декарта и Канта на континенте и благодаря Локку и Юму в Англии философия приобрела критический характер, ориентированный на эпистемологическую проблематику, как только исследователь освободился от наивного повествования о самостоятельно сущем мире, как только возник вопрос о том как мы познаем этот самосущий мир, как он дан в наших структурах познания, тотчас возникла проблема выявления и описания того специфического элемента, который репрезентирует мир в субъективности. Этот репрезентативный элемент и получил, правда, уже в XX веке имя «смысл». Актуальность данной проблемы сегодня вытекает из наличия в современной философии двух противоположных позиций в отношении тематизации смысла. Феноменология, опирающаяся на интенциональный анализ, тематизирует смысл через сознание. Аналитическая философия, опирающаяся на.

I. лингвистический анализ, тематизирует смысл через язык. Какие достоинства, какие недостатки демонстрируют каждый из указанных методов тематизации? Какие существенные характеристики смысла удается зафиксировать, какие, напротив, остаются без надлежащего внимания? Возможно ли на основе рассматриваемых методов сформулировать новый способ тематизации, лишенный зафиксированных ранее недостатков? Такие вопросы ставит перед «Тематизация» означает здесь способ раскрытия, подход к проникновению в предмет исследования [прим. автора]. собой компаративное исследование, представленное в данной работе. Необходимость постановки таких вопросов становится тем отчетливее, чем все более странным кажется то обстоятельство, что, оказавшись, бесспорно, одними из ведущих направлений западной мысли в XX веке, аналитическая философия и феноменология практически полностью отказались от проекта «наведения мостов» между своими исследованиями, или даже более радикально, сама мысль о таком проекте чаще всего просто не возникала. По отношению к огромному массиву публикаций по собственной проблематике (это касается и феноменологов, и философов-аналитиков) количество работ, написанных в компаративном жанре, ничтожно мало. Чтобы как-то обосновать такое «подчеркнутое» невнимание данных традиций друг к другу, историки и систематики философии XX века говорили о культурно-исторических, лингвистических, историко-философских и даже психологических1 подоплеках различий в исследованиях обсуждаемых философов. Данная работа нацелена в том числе и на то, чтобы восполнить этот существенный, на наш взгляд, пробел в общем течении западной мысли XX века. По мере продвижения нашего исследования мы все более укреплялись в вполне оптимистичной мысли о том, что значительная часть традиции аналитической философии имеет все основания для корреляции своих исследований с феноменологией. Думается, что тот компаративный жанр исследования, который будет продемонстрирован в данной работе, позволит яснее представить себе место каждой из обсуждаемых традиций в философии XX века и, что, может быть, наиболее важно, позволит сделать определенные прогнозы развития для XXI века, как, в частности, относительно аналитической философии и феноменологии, так и относительно западной традиции философии в целом.

1 См. напр.: Pearsen Van С. A. Phenomenology and Analytical Philosophy. Pittsburgh, Pa, Duquesne U. P., 1972. 170 p., где автор, весьма оригинально, разводит философов обеих традиций в соответствии с их «эмоциональной конституцией», причисляя феноменологов к «экспрессивно-артистическому» типу, а философов-аналитиков называя «здравомыслящими флегматиками» [прим. автора].

Степень теоретической разработанности темы исследования.

Обсуждение эпистемологических проблем (в частности проблемы смысла) в режиме диалога традиций аналитической философии и феноменологии, как уже было сказано, оказалось в значительной степени «белым пятном» в общем потоке развития западной философии XX века. Однако же, несколько крупных мыслителей, в основном, кстати, со стороны традиции аналитической философии, которые обратились к данной теме, назвать конечно же можно. Во-первых, это ученик У. Куайна, норвежский философ-аналитик Д. Фоллесдаль, который, пожалуй, первым обратил внимание философской общественности на очень «интригующие» корреляции в исследованиях основателей обсуждаемых традиций — Э. Гуссерля и Г. Фреге.1 После этого, цримерно к середине семидесятых годов XX столетия, эпистемологическим проблемам, обсуждаемым в режиме взаимоотношения традиций аналитической философии и феноменологии, были посвящены монографии Г. Кюнга и С. А. Ван Пирсена, статьи Р. Соломона, Д. Геймса, П. Рикера, Д. Иде, С. Тейлора, А. Айера, Г. Райла, Л. Хаапаранты, Ф. Петти. По инициативе англоязычных аналитиков, «сочувствующих» темам феноменологии, проводились конференции, на которых, среди прочих, с докладами выступали современные гранды аналитической традиции, такие как: М. Даммит и, пожалуй, самый известный адепт аналитической философии на «сугубо феноменологической (т. е. немецкой) земле» — Э. Тутендхат.

Примерно к концу восьмидесятых годов ярко обозначилось достаточно масштабное активное проникновение аналитической философии на европейский континент (создание обществ, журналов, проведение конференций по аналитической философии в Европе), которое вновь «подогрело» интерес к обсуждаемой теме: исследования Д. Моханти, С. А. Эриксона, Р. Трагессера и, в первую очередь, К.-О. Апеля, бесспорно, оказали здесь свое значительное воздействие.

1 Ро11е5<1а1 Э. Frege ип<1 Ншвег! -Н. АзсЬеЬошщ & Со. Об1о, 1958.

И в наши дни, уже на пороге XXI века, о необходимости и значимости подобных компаративных эпистемологических исследований продолжает говорить ряд авторитетных мыслителей. Это и ныне активно работающий, теперь уже в США, Д. Фоллесдаль, Д. Смит, К. Бейер, Р. Макинтайр. Профессор Шеффилдского университета в Англии Д. Белл в 1996 г. осуществил проект создания журнала, ориентированного как раз на компаративную проблематику исследований обсуждаемых здесь традиций.

И все же, повторимся снова, по сравнению с объемами работ феноменологов и аналитиков по собственной проблематике, количество интеграционных исследований очень мало и оставляет желать гораздо большего. Не случаен в этой связи и тот факт, что на фоне достаточно динамичного и продуктивного освоения чисто феноменологических и аналитических текстов в русскоязычной философской среде в последнее десятилетие, обсуждаемой в данной работе теме на русском языке было уделено крайне незначительное внимание. Автору данной работы известно только три статьи на русском языке, напрямую обратившихся к данной проблематике.1.

Цель и задачи исследования

.

Цель исследования заключается в следующем: проводя последовательную интеграцию методов феноменологии и аналитической философии языка, попытаться зафиксировать тот способ тематизации смысла, который репрезентирует все выявленные существенные признаки, характеризующие данный элемент познания.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1 Черноскутов Ю. Ю. Об отношении между Г. Фреге и Э. Гуссерлем // Вестник СПбУ, 1996. Сер. 6, вып. 1 (№ 6), с. 23 — 30- Суровцев В. А. Аналитическая философия и феноменология // Шпет Г. Г. / СотргеЬешю. Вторые шпеговские чтения «Творческое наследие Г. Г. Шпета и современные философские проблемы» — Томск: «Водолей», 1997. с. 140 — 162- Суровцев В. А. Философия логики Г. Фреге в контексте аналитической философии и феноменологии// Фреге Г. Логические исследования. — Томск: «Водолей», 1997. с. 3 — 20.

1. Выявить общую трансцендентальную ориентацию феноменологического и аналитико-лингвистического методов исследований. Зафиксировать в качестве трансцендентальных структуры языка и сознания соответственно.

2. На примере сравнения интенционального анализа Э. Гуссерля и семантического анализа Г. Фреге зафиксировать единый «предметный полюс» данных исследований — смысл как специфический «медиальный» элемент познавательного процесса.

3. Раскрыть существенные признаки, характеризующие смысл у Э. Гуссерляраскрыть существенные признаки, характеризующие смысл у Г. Фреге. Зафиксировать сходства и различия в существенных признаках смысла в исследованиях обсуждаемых авторов.

4. Обнаружить подобие фрегеанского семантического проекта в исследованиях более поздних представителей аналитической философии.

5. Зафиксировать методологический плюрализм в тематизации смысла в феноменологии и аналитической философии языка. Установить зависимость интерпретаций существенных признаков, характеризующих смысл от методологического плюрализма исследований.

6. Установить приоритетные моменты каждого методологического подхода и дать окончательную формулировку существенных признаков, характеризующих смысл.

7. Интегрируя методы феноменологии и аналитической философии языка, разработать новый способ тематизации смысла, репрезентирующий все существенные признаки, характеризующие данный элемент познания.

Методологическая основа исследования.

В соответствии с перечнем сформулированных задач, в работе используются методы:

1. Контекстуальная интерпретация. Этот метод позволяет решить комплекс задач по экспликации основных тезисов традиций аналитической философии и феноменологии, касающихся обсуждаемой в работе проблемы.

2. Компаративный анализ. Этот метод направлен на достижение цели исследования, т. е. фиксации в режиме диалога рассматриваемых традиций существенных признаков, характеризующих специфический элемент познавательного процесса — смысл.

Научная новизна исследования и положения выносимые на защиту.

Научная новизна исследования заключается в разработке проекта нового способа тематизации смысла, основанного на интеграции методов феноменологии и аналитической философии языка.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Продуктивный диалог традиций аналитической философии и феноменологии возможен, так как в данном случае фиксируется наличие формальных условий диалога: а) предметное единствоб) методологический плюрализм.

2. Результаты интеграционного исследования обсуждаемых традиций показывают, что смыслу, как специфическому элементу познавательного процесса, в качестве существенных, должны быть приписаны следующие признаки: а) идеальностьб) трансцендентальностьв) внесубъективность-в-субъективномг) лингвистичность.

3. Адекватная репрезентация всех существенных признаков смысла осуществляется посредством особого способа его тематизации, основанного на интеграции методов феноменологии и аналитической философии языка.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Диссертация вносит вклад в прояснение структур, динамики и результатов эпистемологических исследований в философии XX века, а также способствует прогнозированию развития эпистемологии в дальнейшем.

На основании материалов диссертации могут быть разработаны как историко-философские («Соотношение тем и методов аналитической философии и феноменологии») так и проблемные курсы («Проблема смысла в философии XX века» — «Язык и сознание: основные парадигмы исследования в философии XX века»).

Апробация работы Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры истории философии и логики философского факультета ТГУ, на заседаниях аспирантского семинара ФсФ ТГУ, на заседаниях Вольного гуманитарного семинара г. Томска. По теме работы были сделаны доклады на международной научной конференции «Третьи Шпетовские чтения» (Томск, 1999 г.), на всероссийской научной конференции «Фундаментальные стратегии социогуманитарного знания в контексте развития современной науки и философии» (Томск, 1999 г.), на межвузовской научной конференции «Современные проблемы молодежи, науки и образования» (Томск, 2000 г.), на четвертой сессии всероссийского научного семинара «Методология науки» (Томск, 2000 г.) и на пятой региональной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ш Сибирская школа молодого ученого» (Томск, 2000 г.).

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Внутреннее сознание времени и критика психологизма. // II Копнинские чтения / Сборник работ участников международной конференции. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1997. с. 109- 111.

2. Анализ языка и феноменологическая редукция. // Г. Г. Шпет / Comprehensio / Третьи Шпетовские чтения. / Материалы международной научной конференции. — Томск: Из-во «Водолей», 1999. с. 88 — 93.

3. Язык как социокультурная детерминанта феноменологического опыта. // Социальное познание в поисках идентичности. Фундаментальные стратегии социогуманитарного знания в контексте развития современной науки и.

10 философии / Сборник статей по материалам Всероссийской научной конференции. Томск: Из-во «Водолей», 1999. с. 67 — 70.

4. Феноменологическая интерпретация идеи образования // Современные проблемы молодежи, образования и науки: Сб. статей молодых ученых. Томск: Из-во «Сибирский Издательский Дом», 2000. с. 40 — 41.

5. Спор вокруг «загадки тождества» в аналитической философии // На пути к новой рациональности: Методология науки. Вып. IV. Томск: Изд-во Том. унта, 2000. с. 150 — 152.

Структура диссертации Диссертация состоит из введения, двух глав (шести параграфов), заключения и списка использованной литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Диссертация была посвящена разработке и решению проблемы тематизации смысла в контексте аналитико-лингвистического и феноменологического методов познания. Структура работы соответствовала поэтапному достижению намеченной цели.

Первая глава была направлена на выяснение возможности продуктивного диалога традиций аналитической философии и феноменологии. Для этого был проведен компаративный анализ интенционального и семантического проектов основателей традиций — Э. Гуссерля и Г. Фреге. Оказалось, что смысл как специфический элемент познавательного процесса является как раз тем «предметным полюсом», на котором были сосредоточены исследования интересующих нас авторов. Кроме того, поскольку было показано, что именно Фреге принадлежит первенство в антипсихологической аргументации, которая оказалась основой для создания особой «феноменологической эпистемологии» Гуссерля, выраженной им в «Логических исследованиях», постольку был высказан тезис о том, что исследования Фреге имеют фундаментальный характер для обеих рассматриваемых традиций.

В целях более полного компаративного анализа аналитической философии и феноменологии было проведено исследование, ориентированное на поиск подобия фрегеанского семантического проекта в дальнейшем развитии аналитической традиции. В итоге, было признано, что проблема тематизации смысла как раз и является тем единым полем, на котором может быть развернут диалог традиций.

При этом, в решении этой общей проблемы гуссерлевский и фрегеанский интенциональный и семантический проекты имели как свои сходства, так и различия. И Гуссерль и Фреге приписывали смыслу, в качестве существенных, признаки идеальности, трансцендентальности и внесубъективности. Но Фреге добавлял еще к этим трем признак лингвистичности, к которому Гуссерль относился явно «прохладно». Спор вокруг проблемы лингвистичности смысла был обусловлен различными методологическими подходами авторов к исследованию (способами тематизации) смысла — со стороны языка и со стороны сознания.

Во второй главе был показан приоритет методологического подхода аналитической философии и было сделано утверждение о том, что признак лингвистичности должен быть приписан смыслу в качестве существенного.

Утвержденный тезис о лингвистичности как существенном признаке смысла должен был внести изменения в техники дескрипции смыслов, практикуемые в феноменологии: не смысл вещи (положения дел), а смысл слова (предложения), обозначающего вещь (положение дел) — здесь должен быть сосредоточен эпистемологический интерес.

Второй параграф второй главы явил собой попытку применения аналитико-лингвистической техники дескрипции смыслов в области феноменологических проблем. Эвристичность этой техники подтверждается фактом исключения определенной «лингвистической наивности» Гуссерля при обсуждении вопроса о возможности осуществления феноменологической редукции — операции, которая, по мысли феноменологов, и должна обеспечить доступ к смыслам.

Однако методология исследования смысла в аналитической философии тоже оказалась «не безгрешна». Гуссерль в более позднем развитии своей феноменологии убедительно показал, что внесубъективное рассмотрение смысла не является достаточным для цельной эпистемологической картины, а ведь именно этот способ дескрипции практиковали аналитики. Поэтому признак внесубъективности в нашем исследовании был подвергнут существенной корректировке и, в конце концов, заменен на, может быть, более громоздкий, но зато более точно соответствующий эпистемологическим фактам, «диалектический» признак внесубъективности-в-субъективном. Кроме того, третий параграф второй главы акцентирует внимание на неприемлемости для аналитико-лингвистической феноменологии любых форм натурализма и сенсуализма, столь распространенных в традиции аналитической философии. Гуссерлевский «мир ноэм», хотя и с существенными поправками, является, бесспорно, основой разрабатываемой в исследовании эпистемологической позиции. Мы с полной определенностью, в противовес очень многому в аналитической философии, утверждаем идеализм: трансцендентально-лингвистический идеализм.

В итоге нашего компаративного исследования смысл как специфический элемент познавательного процесса получил следующие существенные признаки: 1) Идеальность — внепространственность и вневременность смысла, отличенность от «материальных» вещей природного мира. 2) Трансцендентальность — промежуточность, «медиальность» смысла, т. е. исключенность из рассмотрения вопроса о самостоятельном существовании мыслимого предмета. Предмет рассматривается только в корреляции с его способом познания, т. е. именно как смысл. 3) Внесубъективность-в-субъективном — самотождественность, цельность, «нерастворимость» смысла в темпоральном потоке субъективных переживаний и, вместе с тем, исключение тезиса о возможности рассмотрения этой «цельности» вне самого темпорального потока сознания. 4) Лингвистичность — данность смысла в языке. При этом цель исследования заключалась в поиске такого способа тематизации смысла, который позволяет репрезентировать все существенные признаки, присущие этому элементу познания. Такой способ тематизации был найден — это интеграционная дескрипция, объединяющая главные методические ходы феноменологии и аналитической философии языка. Сознание и язык здесь признаются равноисходными трансцендентальными структурами, репрезентирующими мир в субъективности. Дисциплину, принимающую данный способ тематизации смысла, мы называем «аналитико-лингвистическая феноменология».

Перспективы аиалитико-лингвистической феноменологии видятся в дальнейшей корреляции лингвистического и интенционального анализов смысла, корреляции тем языка и сознания в эпистемологии. Возможность реального осуществления такого предприятия подчеркивается дальнейшим схождением проблематики обсуждаемых в работе традиций: лингвистический анализ, с одной стороны, стал неотъемлемой темой пост-феноменологических исследований Хайдеггера, Гадам ера, Мерло-Понти, Деррида, Рикера и др. С другой стороны, в аналитической философии все сильнее звучит тема исследования интенциональных состояний носителя языка. Примером тому являются исследования Чизолма, Селларса, Бергмана, теория речевых актов Остина, Серла, Грайса, трансцендентальная прагматика Апеля. Такая ситуация создает широкий плацдарм для дальнейшего интеграционного исследования в рамках традиций аналитической философии и феноменологии, которое, как можно было бы предположить, будет играть заметную роль в развитии западной философии в начале XXI века.