Русская национальная идея в героическом эпосе М.М. Хераскова

Актуальность исследования. В современном российском обществе, односторонне смещенном в область социально-экономической и политической модернизации, все более набирает силу так называемый «кризис идентичности», то есть то разрыхленное состояние духовной культуры, когда под воздействием искусственно привносимой вестернизации теряются ценностные ориентиры национального бытия. Из сферы государственных интересов активно выводятся многие духовно-нравственные и жизнеобразующие концептыв их орбите форсируется процесс трансформации и модификации устоявшихся эстетических норм и образа жизни.

В данном контексте особое значение в связи с этим приобретает возвращение и изучение источников несправедливо обойденных вниманием исследователей и ныне почти забытых. В их ряду прежде всего выделяется поэтический эпос М. М Хераскова. Поэмы «Чесмесский бой», «Россиада», «Владимир Возрожденный» объективно заложили основные русско-славянские концепты существования российской государственности: соборность, русский национальный характер и его идейно-нравственные истоки.

Историко-литературоведческая наука имеет значительные успехи в изучении русской художественной словесности ХУ1П века. Обстоятельно исследована творческая деятельность М. В. Ломоносова, Н. И. Новикова, Д. И. Фонвизина, Г. Р. Державина, А. Н Радищева. Однако значительный ряд писателей, поэтов, сыгравших в свое время весьма немалую роль в культурной жизни эпохи, по разным причинам не отмечены особым научным вниманием и монографическими исследованиями. Среди них — А. О. Аблесимов, B.C. Березайский, С. С. Бобров, Г. П. Каменев, М. Комаров, Н. Г. Кургахов, В. А. Левшин, И. В. Лопухин, Ю.А. Нелединский-Мелецкий, И. П. Пнин, А. А. Ржевский, П. А. Толстой и М. М. Херасков. Историческое значение литературной деятельности таких писателей В. Г. Белинский видел в том, что «.

литература

не есть явление случайное, но вышедшее из необходимых внутренних причин, (.) она должна развиться исторически, как нечто живое и органическое, непонятное в своих частностях, но понятное только в хронологической полноте и целости своих процессовс этой точки зрения не только важны в истории нашей поэзии имена таких, более или менее блестящих и сильных талантов, каковы Ломоносов, Фонвизин, Хемницер. и другие, но даже и ошибавшихся в своем призвании тружеников, каковы: Сумароков, Херасков, Петров, Княжнин, Богданович и пр."1.

Своеобразное' положение «песнопевца России» (П.А. Вяземский) М. М. Хераскова в истории русской литературы, думается, послужило причиной крайне малого числа литературоведческих исследований о творчестве «этого ныне полузабытого поэта ХУШ столетия»: нет монографий, итогово-обобщающих, серьёзных критических работ, кроме, вступительной статьи А. В. Западова. Обширное литературное наследие «последнего классициста», созданное за полвека творческой деятельности, не привели М. М. Хераскова в «храм бессмертия», как пророчил И. И. Дмитриев. К сожалению, прав оказался сам М. М. Херасков, когда на склоне лет с грустью писал: Слишком много в мире издано И духовных книг, и нравственных, А сердца не исправляются, Люди также развращаются.

Бахариана").

Однако художественное произведение имеет уникальное свойство — с течением времени, с изменением эстетической, идеологической и культурологической парадигмы раскрываются новые грани, высвечиваются актуальные для данного исторического времени идеи. И тогда возвращаются забытые имена, достойные уважения и изучения, и «каждый из них — лицо.

1 Белинский В. Г. ПСС, Т.4. — М., 1954. -С.26.

2 Русские писатели, XVIII век: Библиографический словарь/УСоставил С. А. Джаиумов. — М., 2002. — С.208 типическое, выражающее общую идею, под которую подходит целый ряд родовых явлений".1.

Традиционное представление о М. М. Хераскове в русской критике всегда было объективным: называя его крупнейпшм поэтом и писателем XVIII столетия, исследователи довольно неточно определяли его место в литературном процессе, а иногда и вовсе замалчивали его творчество. Исключение в известной степени составили статьи и очерки А. В. Западова, в которых дано объективное признание в том, что «полувековые труды М. М. Хераскова на пользу отечественной словесности делают его достойным нашей благодарной памяти и нашего внимания"2.

В самом деле, М. М. Херасков своей многолетней и многообразной творческой деятельностью соединил литературу XVIII века с литературой века XIX. Это, кстати, отмечали русские и зарубежные современники поэта: Н. И. Новиков, Н. М. Карамзин, И. Г. Зейме.

К числу значительных писателей XVIII века относило М. М. Хераскова и большинство исследователей советской эпохи. Так, Г. А. Гуковский считал его «наиболее крупной фигурой среди писателей школы Сумарокова», а К. В. Пигарев называл его (наряду с Г. Р. Державиным) «виднейшим писателем века». Д. Д. Благой особо подчеркивал заслуги М. М. Хераскова в «становлении русской прозы и драматургии». Г. П. Макогоненко полагал, что М. М. Херасков был «одним из крупных и авторитетных писателей России», кому суждено было утверждать «новое сентиментальное искусство». При этом политическая позиция М. М. Хераскова определялась как «осторожный дворянский либерализм» (П.Н. Берков, Л.И. Кулакова), а литературно-стилистическая — как «позиция вождя послесумароковского классицизма и одного из родоначальников русского сентиментализма» (Л.И. Кулакова, Г. Н. Макогоненко, Д.Д. Благой).

1 Белинский В. Г. ПСС, Т.4. -М., 1954. — С.28.

2Заладов А. В. Поэты XVIII века. — М., 1984. — С.236.

JI.И. Кулакова, Н. И. Пиксанов, А. Н. Соколов, А. В. Западов единодушно сходились в оценке выдающейся роли М. М. Хераскова в историко-литературном и социокультурном процессе XVIII века как талантливейшего писателя-классициста, тонко улавливавшего перемены в литературной атмосфере России и Европы и под воздействием этих перемен неуклонно ломавшего застывшие устои и нормы классицизма в угоду активно наступающим веяниям сентиментализма. М. М. Херасков устойчиво сохранял в своих произведениях (в первую очередь это относится к его эпическим поэмам) классицистические идеи государственности и их духовно-христианские истоки, но в изображении характеров персонажей, их содержательно образного поведения он настойчиво выходил за границы классицистических представлений.

Исследователи обычно определяли мировоззрение М. М. Хераскова очень сложным и противоречивым, естественно соединяя его с дворянским просветительством. Оно находило выражение в его служебной деятельности в Московском университете и в творческой близости к Н. И. Новикову, в активной защите идеи просвещенного монарха и в воинско-патриотическом начале его поэм и трагедий. Одновременно отмечались слабые стороны в мировосприятии поэта: непоследовательность либеральных исканий, чрезмерно-доверчивое увлечение масонством, отрицательное отношение к французской революции, ошибочное представление о роли воспитания в формировании личности монарха.

Показательна в этом отношении тенденция вузовских учебников и учебных пособий по литературе XVIII в. В классическом учебнике Г. А. Гуковского (1939) достаточно полно освещена литературная деятельность М. М. Хераскова, которого автор называет самой крупной фигурой школы А. П. Сумарокова. В последующих учебных изданиях обзор творчества М. М. Хераскова сокращается до нескольких строк, где он только упоминается как автор первой эпической поэмы. В книге Ю. И. Минералова «Русская словесность XVIII в.» дана высокая оценка деятельности М. М. Хераскова и поэтов его круга, продолжающей работу А. П. Сумарокова по «вычистке языка» и, в частности, отмечается, что «среди русских классицистов именно М. М. Херасков упорно писал прозу».

В художественном творчестве М. М. Хераскова органично сошлись все противоречиво-сложные перипетии самой русской литературы. В XVIII веке трудно было найти другого писателя, который бы с такой оригинальностью, как М. М. Херасков, соединял в своем образном письме эпос и лирику, драму и прозу, принципы классицизма и сентиментализма. В его творчестве устойчиво уживались трагедийно-одические мотивы М. В. Ломоносова и А. П. Сумарокова, Франсуа Фенелона и Вольтера (Франсуа-Мари Аруэ) с поэтическими идеями Кристофа Мартина Виланда, Фридриха Готлиба Клопштока, Джона Беньяна, а масонские увлечения с искренним патриотизмом и православным вероисповеданием. Все это даёт основание считать ныне актуальным исследование художественного творчества М. М. Хераскова в контексте жизненно ценного значения анализа сущности исторических истоков русской идеи.

Объект исследования — героический эпос М. М. Хераскова — поэмы «Чесмесский бой», «Россиада», «Владимир Возрожденный».

Предмет исследования — формирование концепции русской национальной идеи в эпических поэмах.

Цель исследования — на основе анализа тематики, проблематики, идейного мира героических поэм М. М. Хераскова выявить структурные элементы понятия «русская национальная идея», значимые для современных гуманитарных наук, для литературоведения, обращенного к толкованию русской национальной самобытности, её созидательной исторической ценности художниками слова прошлого, настоящего и будущего.

Задачи исследования:

— выявить специфику и своеобразие литературного процесса ХУШ в. в соответствии с исследуемой проблемой;

— раскрыть развитие жанра эпической поэмы в русской литературе XVIII в., представив традиционные и новаторские приемы в поэмах М. М. Хераскова, специфику использования исторических и летописных источников, отражение исторических событий в его героическом эпосе;

— определить сущность понятия «соборность», ее роль в концепции «русской национальной идеи»;

— выделить архетипы национального русского характера в эпических поэмах М. М. Хераскова;

— определить роль духовно-нравственных истоков в формировании понятия «русская ментальность».

Методологическую основу диссертационного исследования составляет диалектика, принципы системного анализа, способствующие изучению историко-поэтического эпоса М. М. Хераскова в контексте русской культуры последней трети XVIII века. Эстетико-культурологическая методология позволила осуществить исследование фукционально-смысловой и идейно-образной значимости исторического эпоса М. М. Хераскова в становлении национально-художественного сознания и национальной культуры, в раскрытии генетических, типологических и историко-культурных связей с культурой Западной Европы.

В рассмотрении этих и других проблем автор опирается на труды представителей отечественной и зарубежной науки прошлого и настоящего: философии, эстетики, литературоведении, истории художественной культуры, литературной критики. Методологическую базу исследования составляют труды B.C. Соловьева, П. А. Флоренского, Н. А. Бердяева, C.JI. Франка, В. В. Розанова, А. Ф. Лосева и других литературоведов.

В диссертации использован широкий спектр научных методов: сравнительный, историко-культурный, генетический, структурный, типологический, этико-функциональный анализы, использованы архивные данные.

Гипотеза исследования. Героические поэмы М. М. Хераскова явились первыми эпическими законченными авторскими произведениями в исторической русской литературе, где представлены некоторые архетипы русской национальной идеи, послужившие структурообразующими элементами дальнейшего развития и становления жанра героической поэмы в русской литературе последней трети XVIII века.

Научная новизна исследования. Диссертация представляет собой одну из немногих в отечественной науке работ, посвященных анализу идейного мира героического эпоса, созданного в последней трети XVIII века представителем просветительского классицизма М. М. Херасковым. Автор исследования, рассматривая творчество поэта как художественное воплощение национального мировосприятия определенной исторической эпохи, стремился углубить и значительно расширить представления об эпических произведениях поэта как неотъемлемой картины литературного процесса ХУШ века, ставшего предпосылкой дальнейшего развития жанра и трактовки русской национальной идеи. Научная новизна диссертации заключается в следующем:

— проанализирован генезис жанра героической поэмы в русской литературе XVIII века;

— раскрыты сущность и специфика соборности как структурообразующего фактора эпических поэм М. М. Хераскова;

— выявлены и исследованы архетипы патриотизма и воинской доблести как основополагающие архетипы русского национального характера;

— представлена концепция «русской национальной идеи» как доминирующая тенденция и основная идея героического цикла эпических поэм М. М. Хераскова.

Теоретическая значимость исследования. Системно-диалектический подход к исследованию героического эпоса М. М. Хераскова, заложенные в работе методологические и теоретико-мировоззренческие основания позволили сформировать целостное представление о зарождении и генезисе жанра эпической поэмы ХУ1П века. Определены этапы становления и развития концепции «русской национальной идеи», вобравшие онтологически значимые архетипы воинского мужества, соборности, духовно-нравственных основ русского Православия. Намечены перспективы дальнейшего исследования жанра героической поэмы.

Практическая значимость исследования. Разработанные в диссертации идеи и полученные результаты в определенной мере могут восполнить пробел в социокультурной мысли, где недостаточно полно представлены работы, исследующие семантику и поэтику национально-исторических поэм М. М. Хераскова в контексте культурной картины мира XVIII века. Вводимый в научный оборот новый аналитический материал имеет прямой выход в область преподавания гуманитарных дисциплин, прежде всего в историю и теорию литературы, чтения курсов по теории и истории искусства, культурологии, эстетики, философии.

Положения, выносимые на защиту:

1. Эпические поэмы М. М. Хераскова стали достойным завершением эпохи классицизма в русской литературе, явили собой практическую реализацию теоретически обоснованного в эстетике русского классицизма жанра героической поэмы, тем самым поставив национальную русскую литературу в один ряд с развитыми литературами западноевропейских стран.

2. Идейно-нравственный смысл эпических поэм М. М. Хераскова, рассматриваемых впервые как трилогия, представляет первый опыт в русской литературе обоснования концепции русской национальной идеи.

3. Доминантные идеи заключительной в трилогии героической поэмы «Чесмесский бой»: патриотизм и воинская доблесть, актуализированные исторической и эстетической классицистической логикой, — стали предпосылкой и реальной основой первых образов-архетипов в концепции русского менталитета М. М. Хераскова.

4. В «Россиаде» — крупномасштабном эпико-героическом произведении М. М. Херасков обосновывает соборность как системообразующий, ключевой архетип русской национальной идеи.

5. Идейно-нравственное обоснование концепции русского менталитета представлено в поэме «Владимир Возрожденный" — здесь русское Православие рассматривается М. М. Херасковым как духовная основа и направление дальнейшего исторического движения русского государства, имеющего свой национальный путь и национальную духовно-нравственную почву и независимость.

Апробация результатов исследования. Отдельные аспекты диссертации были изложены в виде научных докладов на научных конференциях регионального уровня: «Искусство как сфера культурно-исторической памяти» (Российский государственный гуманитарный университет, декабрь 2004 года) — «Творчество как социокультурная деятельность» (Московский государственный университет культуры и искусств, апрель 2005 года) — «Информационная культура и эффективное развитие общества» (Краснодарский государственный университет, 2006 года) — «Диалог культурвеление времени» (Москва, Военный университет, май 2007 года). Материалы диссертации использовались в Международной конференции «Информационная культура общества и личности в XXI веке» (Краснодар, 2008 год). По теме диссертационного исследования опубликовано семь работ.

Структура диссертации определяется поставленными задачами и логикой исследованияона состоит из введения, трёх глав (с выделенными 10 параграфами), заключения, списка литературы по теме диссертационной работы: всего 222 наименования.

Заключение

.

Эпические поэмы М. М. Хераскова явились завершающим этапом русского классицизма. Героическая поэма — ведущий жанр западноевропейского классицизма — в русской литературе прошла долгий и трудный путь развития. Теоретическое обоснование жанровой системы для новой русской литературы А. П. Сумарокова включало в свой состав эпическую поэму, однако не выделяло этот жанр как особо значимый для русской литературы и давало очень краткую, описательную его характеристику. Литературная практика 36-х гг. ХУШ в. весьма редко обращалась к этому жанру (Ф. Пропокович, А. Д. Кантемир, М.В. Ломоносов) и не оставила ни одного завершенного произведения. Таким образом, героические поэмы М. М. Хераскова были поистине первыми национальными эпическими поэмами, которые объективно и субъективно завершали эпоху классицизма в русской литературе и ставили ее как равноправную в один ряд с развитыми западноевропейскими литературами.

Анализируемые поэмы М. М. Хераскова — «Чесмесский бой», «Россиада», «Владимир Возрожденный» — выявляют четкую идейную направленность художественного творчества автора, формируя последовательную концепцию русской национальной идеи, которая в конце XX — начале XXI века трансформируется в понятие «менталитет» и станет активно разрабатываться русским литературоведением. В первой поэме «Чесмесский бой» М. М. Херасков основное внимание уделяет таким исторически значимым качествам национального характера как патриотизм и воинская доблесть, бывшими самыми актуальными и на протяжении всего периода древнерусской литературы, и в русской литературе ХУШ в. На этих доминантах в следующей поэме «Россиада» М. М. Херасков обосновывает идею соборности как главного архетипа русской ментальности. Логическим завершением концепции русской национальной идеи становится обоснование Православия как духовноt нравственной основы русского мира в третьем произведении — поэме «Владимир Возрожденный».

В своих взглядах на русскую историю М. М. Херасков всегда отличался устойчивостью. Ревностный приверженец Просвещения, он с интересом изучает ее события, перелагая на язык своего эпического стиха наиболее значительные и судьбоносные. Поэтическое изложение М. М. Хераскова носит событийно-повествовательный характер. Сюжетное действие в его эпосе прикреплено к национальной русской истории. Автор воспринимает всё, что в истории было, полагая, что-то, что происходило, соответствовало национальным интересам становления государственного пространства. В историко-героической поэме М. М. Хераскова наблюдается известная идеализация самого события и исторических лиц, которые, по мнению поэта, формировали процесс становления России. Этим обусловлено, очевидно, столь поэтизированное признание поэтом величия Владимира Красное Солнышко, Ивана Ш, Ивана IV, Алексея Михайловича, Петра I. Принцип поэтизации исторически положен в основу его поэтического повествованияэто является продолжением и развитием традиций древнерусской литературы («Слово о полку Игореве», «Задонщина»). Принцип поэтизации обыкновенного предполагал логически последовательное умолчание о том, что было и что представало в национальной истории в негативном свете.

Историческое событие, по М. М. Хераскову, должно быть занимательно-интересным. Лица, принимавшие в нём участие, рассматривались поэтом в личностном, философически укрупнённом планеим приписывались всеохватывающее, всеобъемлющее видение мира, истории, особой исторической роли и исторической соборной судьбы Руси-России в ней. Поэт, раскрывая военно-политические, социокультурные и экономические связи России с Европой, показывал мир свой, российский, и тот, другой, что находился за его пространственными очертаниями. Правитель на троне представал у М. М. Хераскова судьей и философом своего, русского мира и его окружения. Всё, что находилось за пределами своего мира, объявлялось им эстетически несовершеннымоно нравственно уступало всему тому, что составляло сущностное в собственном мире. Герои этого другого мира, какими бы нравственными достоинствами они ни были исполнены у себя, на своей земле, здесь, в русском миру, причислялись к категории заведомого несовершенства.

Система персонажей у М. М. Хераскова чётко делилась на положительных героев в «своём» миру, и противопоставленных им отрицательных героев из мира чужого. Сопоставление «свой» — «чужой» легло в основу поэтической коллизии сюжетного действия. Собственно, последнее и строилось по строго выдержанному поэтическому принципу: положительные «свои» вступали в борьбу с отрицательными «чужими» и непременно одерживали в ней победу. Если даже среди «своих» оказывались люди, известные неблаговидными поступками в русской истории, то и в этом случае, в соответствии с поэтикой классицизма, они представлялись в изображенном мире в положительном свете, поскольку совершали в эту пору действительно полезное деяние. Князь Андрей Курбский после похода русских на Казань, рассорился с Иваном IV и изменил Московской-Русино в Казанском походе он изображён в возвышенно-героическом плане, поскольку там он действительно сражался полководчески мужественно: он всегда шёл впереди войска, находчиво организовал подкоп под казанские стены, первым ворвался с воинами в город. Курбский верен нравственно-соборному кодексу чести: узнав о том, что некоторые его воины занялись мелким грабежом, он тотчас пресекает это низкое позорное деяние.

Принцип единой нравственной среды выдержан М. М. Херасковым и при обрисовке вражеского стана. Так, наделяя Асталона, недюжинной, богатырской силой и крепким духом, поэт неуклонно подводит его к погибели, потому что он «чужой». Богатырство Асталона, в сущности, позволяло ему возвыситься лишь в своём, «казанском миру», но отнюдь не в сражении с наступающим русским войском. По мысли М. М. Хераскова, ордынцы древней Казани потерпели поражение, оттого что по своим моральным качествам уступали русским, и поскольку последние были внутренне возвышеннее, чище, духовнее своего многовекового врага, они и привели его к неминуемо историческому поражению. Принцип историко-нравственной справедливости, поддерживаемый поэтом, основывался на его соборно-православном представлении, согласно которому вера Православная ощущалась русскими духовно возвышеннее и справедливее магометанско-языческой, которой следовали жители Орды.

Нравственные доводы М. М. Хераскова непременно соединялись с патриотическими, политическими. Казанцы совершали воровские набеги на Русь, занимались грабежами и насилием, подстрекали татарский Крым и Турцию к набегам на русские земли. За эти, а также за прошлые злодеяния, их следовало наказать, восстановив историческую справедливость. Казань явилась начальной ступенью пространственного движения русских на восток. М. М. Херасков этого не сказал ясноно сами нравственно-духовные и политические доводы предопределяли эту мысль-идею. К моменту написания поэмы М. М. Херасковым, русские уже сходили в Сибирь, исследовали берега Тихого океана на Дальнем Востоке с Е. П. Хабаровым (1650) и Витусом Берингом (1725−1728), изучили флору и фауну Приамурья, Камчатки и Чукотки. Нравственные принципы хождения русских в пространстве Земли были объяснены ещё прежде действиями Ивана Ш, а затем закреплены в национальной идее третьего Рима.

Русские не завоёвывали и не поглощали своей культурой культуру восточных народов, но воссоединялись с нею. Здесь находило себе почву то особенное в русском духе, которое у Ф. М. Достоевского и славянофилов получит позднее понятие «русскости». Русский поэт рассматривал свою историю как Богом запущенный процесс мирского движения. События этой истории не могли не состоятьсяони происходили потому, что нужно было совершиться его народу, нации, самим требованиям жизни. Так складывался русский миропорядок, что в данный момент для его утверждения должно было произойти тому событию, которое, собственно, и состоялось в истории. Ивану Ш надлежало заняться собиранием славянских земель вокруг Москвы, что было вызвано необходимостью для Руси выстоять и удержаться под напором татаро-монгольских ордИван IV должен был пойти военным походом на Казань, потому что она подвергала московские земли воровским набегам и одновременно подстрекала крымских татар к набегам и грабежам на них с юга. Ему, Царю Ивану IV, следовало проявить непоколебимую решимость и волю, чтобы объяснить эту мысль-идею колеблющимся и нерешительным боярам, прежде чем приступить к собиранию войска.

Решение этой широкомасштабной национальной задачи возможно только в безграничном пространственно-временном мире эпоса, и жанр героической поэмы позволил М. М. Хераскову впервые в русской литературе обозначить некоторые важные составляющие русской национальной идеи: патриотизм, воинское мужество, соборность Православия как духовно-нравственная основа русского мира.

Русская история совершалась как бы на пути исторического предвидения её творцов, которым было дано править своим миропорядком по Православному верованию и Идее Бога. Русская история состоялась в тех её формах и событиях, в которых ей предначертано было состояться самим духом народа, нации, жившей по начертанию своего Православного Творца, и в своём хождении в миру свято выполнять Его высокие предписания. История, по М. М. Хераскову, определяется на небесах, а на земле она воплощается по высочайшей воле Творца тружениками Его миропорядка.

Мир не может сложиться иначе, чем он есть и чем предстаёт в своих грандиозных исторических событиях и социокультурных формах. История совершается в тех содержательных очертаниях и формах, которые ей определяют дух и воля народа и которые данному народу ниспосылают.

Высший Дух и Свет Творца. Национально-эпическая поэзия М. М. Хераскова говорила о становлении Русского мира, исследуя духовные основы мира в перспективе исторического движения.

М.М.Херасков видел свою творческую задачу в художественном воссоздании прошлого. Его мысль четко проступала в образном сопоставлении положительного прошлого с несовершенным настоящим. Через положительное в прошлом ему хотелось напомнить о той нравственно-эстетической границе, до которой надлежало подняться современной ему реальности. Поэт стремился точно угадать и образно представить историческое событие и в его общем абрисе, и в частном факте, и, опираясь на общие очертания и детали, изобразить движение жизни в живой, образной форме.

В поэмах М. М. Хераскова нередко звучит явная назидательность, с какою он высказывал собственное отношение к происходящему, был оригинален и в прорисовке персонажей, которые зачастую предстают рупором авторских идей.

М.М. Херасков был в эпосе больше историком, нежели поэтомон тяготел к документальной точности изображении события.

М.М. Херасков больше «пересказывал» историю, чем изображал ее, и делал это через внешние сведения о явном, фактическом, зримом.