Философская рефлексия любви как традиция русской культуры

Актуальность темы

исследования. Целостный человек — идеальный культурный субъект, стремление человека к целостности выражается в культуре как цель. Состояние целостного человека — счастье, осуществление смысла жизни. Любовь — путь к целостности и счастью. От понимания любви зависит содержание культуры, т.к. любовь неотделима от высших ценностей. Любовь — творческое начало в культуре, эгоизм — разрушающее.

В принципе, можно дифференцировать культуры разных народов по специфике отношения к любви в них. Вытеснение отношения любви в культуре постмодерна из социальных коммуникаций соответствует прагматически-технологическим ценностям современной западной культуры. В принципе, вестернизация во многом связана с элиминированием любви как высшей и центральной ценности человеческих отношений.

И в этом смысле значительным деформациям подвергается русская культурная традиция, исходно связанная с пониманием любви как основы человеческого сосуществования. Модернизация национальной культуры должна быть комплементарна сложившейся в ней иерархии ценностей. Достичь этой комплементарности помогает философское осмысление изменений, происходящих в современной культуре. Но не каждый и не любой философский метод может дать результат в осмыслении и прогнозировании изменений культурных традиций. Сам метод размышления о культуре должен соответствовать смыслу этой культуры. Поэтому можено утверждать, что изучению русской культурной традиции адекватны методы и мировоззренческие постулаты филоской антропологии.

Центральным понятием философской антропологии является понятие «любовь». Движущей силой русской культурной традиции также является любовь. Возможно, в наш прагматичный и технизированный век именно соединение этих двух традиций — культурной и интеллектуальной — в контексте осмысления любви как аксиологической константы и как методологичеки-мировоззренческой посылки, может способствовать сохранению и развитию ценностей русской культуры и интериоризации их личностью.

Степень разработанности проблемы. Культура — система ценностных ориентаций. Ценности и идея должного играют решающую роль для становления человека (В.Виндельбанд).

М.Шелер обосновал необходимость идеи Бога для создания системы (иерархии) ценностей. Культура — процесс постепенного постижения человеком своей сущности, или духа. Человек пытается укоренить свой центр в опоре, эксцентричной миру. Это миф и религия. Бог есть необходимый человеку абсолютный центр, по отношению к которому человек постигает «бытие через себя». Отношение «человек — абсолютный центр» является основным отношением культурного процесса. Эта же идея воспроизводится в работах блж. Августина, Н. А. Бердяева, М. Бубера, С. Н. Булгакова, архим. Захарии (Захару), И. А. Ильина, М. В. Лодыженского, св. Максима Исповедника, Б. Паскаля, Вл. Соловьева, архим. Софрония, П. А. Флоренского, В.Эрна.

Культурологию часто объединяют с антропологией (Черная Л.). В современной философии вообще метафизические проблемы осмысливаются через феномен человека (П.С.Гуревич). Н. А. Бердяев видит развитие культуры как возрастание человечности (духовности). Духовность предполагает идею Бога. Проблему человека как субъекта культуры разрабатывали Н. Аббаньяно, Э. Агацци, Н. А. Бердяев, М. Бубер, Б. Т. Григорьян, П. С. Гуревич, О. Н. Дериси, архим. Захария (Захару), И. А. Ильин, А. Камю, Э. Кассирер, Б. В. Марков, митрополит Питирим, Б. В. Раушенбах, Х. П. Рикман, А. Сервера Эспиноза, Л. Фарре, В. Франкл, Г. Э. Хенгстенберг, К. Г. Юнг и другие.

Западная культура устремлена вовне. Для нее характерна установка на обладание (иметь важнее, чем быть), а для восточной — на бытие, что проявляется и в отношении любви (Э.Фромм, «Иметь или быть»). На Западе в современности произошел отказ от культа разума, но основные понятия западной философии отражают не целостность человека, а отдельные процессы его души. Особенности западной культурной традиции, в том числе в понимании любви, отражены в работах Г. Маркузе,.

B.В.Медушевского, И. С. Нарского, В. Несмелова, Ф. Ницше, Х. Ортеги-и-Гассета, В. Я. Саврея, Р. Тарнаса, З. Фрейда, в работах русских славянофилов И. Киреевского и А. С. Хомякова.

Уже начиная с Сократа и Платона в философии появляется понимание абсолютного блага как основной цели человека, достигаемой через любовь. Эта тема показана в работах А. И. Абрамова, С. С. Аверинцева, В. Ф. Асмуса, Т. В. Васильевой, А. Ф. Лосева, в трудах Платона, в работах Вл.Соловьева.

Русская философия начиная со славянофилов и кончая В. С. Соловьевым говорит об антропологической сущности науки о культуре. Любовь понимается как закон взаимодействия человека с миром, а жизнь сердца аккумулирует все виды познания. Особенности русской культурной традиции и ее философской рефлексии рассматриваются в работах.

A.И.Абрамова, С. С. Аверинцева, Т. И. Благовой, А. И. Болдырева,.

C.Н.Булгакова, В. Зеньковского, И. А. Ильина, Л. Карсавина, Л. Мюллера, П. А. Флоренского, С. Л. Франка. Философская рефлексия любви в русской культурной традиции непосредственно представлена в работах Н. А. Бердяева, Б. П. Вышеславцева, Ю. Н. Давыдова, А. П. Козырева, С. Н. Носова,.

B.В.Розанова, А. Рубениса, Ю. Б. Рюрикова, С. Г. Семеновой, Г. С. Сковороды, В. С. Соловьева, П. А. Флоренского.

Однако, до сих пор в литературе философская рефлексия любви как традиция русской культуры не рассматривалась.

Цель исследования — показать значение философской рефлексии любви для развития русской культуры и доказать, что эта рефлексия сама является культурной традицией.

Для достижения цели исследования понадобилось решить следующие задачи:

— раскрыть смысл категории «любовь» как центрального понятия русской культуры.

— рассмотреть антропологизацию любви как феномена русской культуры.

— выяснить корреляции понятий «личность», «дух», «свобода» и «любовь» в контексте традиций русской культуры.

— выделить основные этапы философской рефлексии любви, позволяющие определить ее как традицию русской культуры.

— эксплицировать методологию понимания любви в русской культуре в контексте обнаруженных закономерностей ее философской рефлексии.

Объект исследования — философская рефлексия русской культуры Предмет исследования — Любовь как условие целостности человека и фундаментальное онтологическое отношение личностей, отражение этой антропологической проблемы в русской философии и культуре.

Гипотеза исследования. Все структурные элементы культурной системы происходят из основной структуры человеческого бытия «человекабсолютный центр». В центре русской культуры — целостный человек и духовная любовь. Любовь является фундаментальным онтологическим отношением личностей, условием бытия личности. Именно так она понималась в русской культуре. Манифестацией этого отношения являлись литературно-художественные и философские размышления на тему любви. Перманентно возникая на каждом этапе развития русской философии, тема любви стала традиционной. Специфика философской рефлексии в Россиитеургическое беспокойство, православная аксиология, антропологизмсделали философскую рефлексию любви традицией русской культуры. Методологическая основа исследования. В культурологическом исследовании необходимо применение понятий метафизики, которые базируются на фундаментальном для человеке акте идеации — усмотрения сущности — и отображают целостный субъект культуры. Основные понятия метафизики — бытие, ничто, свобода, бессмертие, Бог, жизнь, сила, материя, истина, становление, душа, дух.

Метафизика изучает все существующее как таковое, а не во фрагментарной разорванности.

Современная философия обратилась к проблемам души, культуры, жизненного мира, вновь обрело смысл метафизическое понятие души. В современности как методология исследования души используются восточная теософия и магия (К.Г.Юнг). Это обожествление зла. Как методологию исследования души более целесообразно исследовать подход русской культуры, которая основана на христианской традиции с идеалом святости как абсолютного добра.

К культурологии необходим ценностный подход и осмысление идеального долженствования. Исследуются понятия блага, добра, зла, красоты, священного, божественного, основанные на признании сверхчувственного бытия. Они выявляются в личной духовной практике как основе занятий философией. Здесь очевидно, что метод философской рефлексии имеет преимущества над феноменологической очевидностью живого переживания.

Понимание целостности человека в определенной культуре влияет на перспективы ее собственного развития и полностью характеризует сущность данной культуры. Целостность человека осуществляется в духовной практике как основе культурной деятельности. Свобода, ответственность, ценности, интенциональность постигаются только через рефлексию над личным духовным опытом. Отказ субъекта культуры от обращения к духовной реальности ведет к абсолютизации чувственного и гибели культуры. Плиромная, полная Истина дробится на многочисленные понятия.

Обращение к Богу, духовной реальности и вообще к другой личности не есть действия над объектом, это взаимодействие с Богом и преображение души воспринимающего субъекта в любви к высшему Началу. В отношении между личностями в русской культурной традиции западному индивидуализму противостоит соборность, соединение людей божественной любовью. В человеческом бытии различается мир преходящего и сфера духовных, непреходящих отношений.

Отсутствие целостности у человека проявляется в его трагедии неслиянности с Богом, в стремлении к эгоистическому наслаждению и в отчужденности от других людей. Эта трагедия преодолевается силой любви. Целостный человек творит закон своего боголюбивого сердца и своей совести. В этом участвуют все силы души человека. Русская культура противопоставляет рационализму и индивидуализму Запада — идеал цельной личности и соборных начал. Соборное единение личностей в любвиусловие познания истины и целостности человека. Русская культура стремится к целостности человека, который, в свою очередь, может стать творцом качественно новой, преображенной культуры.

Научная новизна исследования заключается в обосновании культурологического статуса философской рефлексии любви как национальной традиции.

Акты души и духа интерсубъективны и воплощаются в культуре. Теория интерсубъективности обречена на крах без признания абсолюта в качестве ее основания. В персонализме субъект культуры — конкретная личность, а не абстракция. Целостной личностью может быть только соборная личность. В соборности осуществляется подлинная коммуникация. Подлинная жизнь сердца — в движениях к другим таким же сердцам, а не в абстракциях мысли. В этом смысл иррационализм любви может быть предметом философского размышления.

При абсолютизации рациональности распадается плиромность (полнота) духа в культуре. Разделяются истина, сила, любовь, Сущее, объективное и субъективное, чувство и разум, представление и понятие, индивид и коллектив. Из раздробленности происходит дегуманизация и абсурдность человека. Истина плиромна и открыта лишь целостному, духовному человеку.

Русская философия как основу целостности человека утверждает любовь, направленную на объективно-значительное и священное жизненное содержание, которое составляет смысл бытия. Целостность — это метафизическая реальность, идеал. Она трансцендентна, т. е. для ее постижения требуется язык, который являлся бы метаязыком для нашего бытия, или символ. Раздробленность мышления проявляется в знаковости культуры.

Особое значение имеет идея целостности человека в культуре. Человек обретает целостность в стремлении к Другому или к собственному Эго, т. е. на пути любви или эгоизма. В диссертации показаны последствия метафизического выбора любви или эгоизма для развития культурной традиции.

До сих пор не разрабатывались конкретные следствия различных антропологических концепций для понимания культуры. На основании представления о человеке как субъекте культуры в диссертации показано направление развития и сущность конкретной культурной традиции.

Проведенный анализ философских текстов по критерию их культурологической преемственности показал правомерность трактовки философской рефлексии любви как традиции русской культуры.

Научная новизна раскрывается в положениях, выносимых на защиту.

1. Стержневым понятием и высшей ценностью русской культуры является любовь. Русская культура — это культура главенства духовного над материальным, содержательного над формальным, нравственного над правовым.

2. Любовь в русской культуре — это фундаментальное онтологическое состояние духа. Поливариантность культурных ликов любви объединена одной концептуальной идеей целостности человека.

3. Русская философия образовала особую культурную группу, утверждающую пути развития целостного человека на основе любви.

Это можно проследить в творчестве как философских, так в литературно-художественных пероналий русской культуры.

4. Интенциональная связь различных этапов философской рефлексии любви осуществляется в русской культуре на антропологической основе. При этом философская антропология выступает методологией осмысления любви не только в философии, но и в культуре в целом.

5. Философская рефлексия любви выступает системообразующим фактором русской культуры. Это проявляется в преемственности, целостности и аксиологической всеобщности понимания любви.

Теоретическая и практическая значимость исследования связана с тем, что современная российская культура, испытывающая деформирующие влияния глобализации и вестернизации, нуждается в саморефлексии и целенаправленной систематизации. Обнаружение инварианта развития культуры в виде системообразующего компонента — ведущей традиции ее развития, помогает в решении этой задачи. Выявляя особый статус философской рефлексии любви как традиции русской культуры, диссертант преследовал и непосредственно практические цели — выводы работы могут быть использованы в образовательном и воспитательном процессе. Благодаря этому можно преодолеть тенденцию дегуманизации отечественного образования и воспитания.

Апробация исследования. Материалы диссертации использовались в учебном процессе в курсе философии в Волгоградском государственном медицинском университете. Диссертантом разработан авторский курс «Антропологический смысл русской культурной традиции». Выводы диссертации обсуждались на научных конференциях разных уровней (Москва, 1993, 1995, Гродно, 1998, Волгоград, 2003, 2004, Казань, 2002). По материалам работы опубликовано четыре статьи и три брошюры.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, тех глав, заключения и списка литературы. Объем работы — 144 стр.

Список литературы

включает 181 источник.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В русской культурной традиции доминирует понимание любви как фундаментального онтологического состояния духа, его основополагающей направленности, осуществляемой рядом сознательных волевых актов. Понимание любви связано с признанием существования духа как особой сферы с собственными законами. При материалистическом подходе к любви теряется сущность любви. Примером такого подхода является книга Ю. Б. Рюрикова «Три влечения». Любовь понимается им как нечто не имеющее собственной сущности, эпифеномен собственного эгоизма человека, который исторически меняется. Любовь исследуется комплексом дисциплин (биологии, этики, психологии), и не видится специфический подход к любви, отражающий область внутренней мотивации и морального выбора. Любовь понимается как удовлетворение полового влечения, а слияние душ в любви — как великий мираж, неосуществимая иллюзия1. В рамках такого подхода непонятен предмет любви — есть ли это человек или его воображаемый образ, виртуальная реальность. Отсутствует понятие духовности в любви. Это противостоит многовековой русской культурной традиции, которая указывает, что любовь не связана с удовлетворением влечения, напротив, часто она осуществляется вопреки влечению и прочим чувствам, даже с самопринуждением. Любовь — это выбор между добром и злом. При материалистическом подходе любовь понимается как чувственная страсть, одержимость. Превозносится эрос как самодовлеющее начало, тогда как эротическое чувство должно быть подчинено духу, а не являться самоцелью. Любовь — не одобрение достоинств или недостатков человека, а метафизический выбор духа, который, раз осуществившись, реализуется по отношению к каждому «другому», невзирая на его достоинства или недостатки. Соображения автора о том, что в древности любви не было, а были лишь союзы сожительства между мужчиной и женщиной, не доказывают, что любовь возникла позднее человека, а только говорит о нравственном и духовном уровне общества тех времен. Вечная любовь представляется при таком подходе иллюзией. Любовь понимается как единство духовных и телесных порывов. Но тогда мы не видим простой сущности, о которой можно было бы говорить, это конгломерат различных образований, т. е. сама по себе любовь в концепции Рюрикова не существует. Не случайно он отмечает, что сейчас идет дробление любви на мельчайшие внутренние крупицы, падение ее силы, т. е. деградация. Это связано с деградацией духовности. Биологический уровень как более низший должен быть подчинен духовному, иначе мы не получаем иерархии уровней бытия, а только смешение разнородных начал. При подобном подходе происходит обожествление человека и замыкание его в себе как в самоцели. Любовь здесь возможна только при полном сохранении эгоистических потребностей индивида. Автор пишет, что самоотречение калечит жизнь человека и приводит к девальвации личности1. Он придерживается гедонистической концепции любви: «Пробным камнем здесь служит, видимо, краеугольный камень всей человеческой культуры: пусть твое удовольствие не будет неудовольствием для других». Это мораль потребления, а не любви. С этих методологических позиций невозможно определить любовь. Любви нет, а есть только сплав психологического, биологического, социального, этико-эстетического. На самом деле любовь — это фундаментальное онтологическое отношение к скрытому, ноуменальному существу человека, которое глубже и.

1 Рюриков Ю. Б. Три влечения: любовь, ее вчера, сегодня и завтра. 2-е изд., доп. КемеровоКн. Изд-во, 1984, с. 144.

2 Рюриков Ю. Б. Три влечения: любовь, ее вчера, сегодня и завтра. 2-е изд., доп. КемеровоКн. Изд-во, 1984, с. 204 выше эмпирических характеристик. Любовь немыслима без стремления к Божественному, без категорий священного, тайны и чуда.

Любовь есть путь к счастью. Счастье — основополагающее стремление человека как такового. Об этом писал не только идеалист Григорий Сковорода, но и Людвиг Фейербах. Любовь не сводится к внешним для человека факторам, таким, как социальная жизнь. Это устремление объединяет в себе все сущностные силы человека и имеет глубокую внутреннюю, ноуменальную основу. Не случайно понятие любви связано с понятием трансцендентного. Именно в нем лежит идеал, к которому стремится дух человека. В трансцендентной сфере человек никогда не бывает одинок. Его сознание — непрерывный контакт с другими «Я». Это свойство человеческого духа отражают религия и мифология как символическое выражение законов духовной практики и сферы чистого духа.

На наш взгляд, исторический подход к любви отражает лишь второстепенные характеристики, но не ее сущность. Любовь характеризуется не историческими одеждами, а степенью ее духовности. И если элиминировать из вопроса о любви духовность, любовь исчезает.

Поэтому, когда мы делим любовь на исторические виды соответственно этапам развития культуры, речь может идти лишь об исторически сложившихся нравах общества, но не о любви как таковой. Любовь как отношение не знает исторических различий. Не случайно Платон, пытаясь оттолкнуться от эроса, все же помещал цель любви в сфере идеального. Дух человека может найти удовлетворение только в духовной сфере. Любовь предполагает духовную близость и телесную далекость. При этих же условиях существует и любовь между мужчиной и женщиной.

Рюриков под духовной любовью понимает удовольствие. Не случайно он говорит об инфернальности любви, ведь это эгоистическая страсть самоуслаждения1. Истинная любовь приносит временное в жертву вечному.

Рюриков исследует римские любовные оргии и Камасутру как этапы исторического развития любви. Конечно, уровень секса и уровень духовного фундаментального отношения просто несопоставимы. Духовная любовь носит всеобщий характер, она проста, ибо качество духа — простота. Об этом писал еще Плотин. Поэтому строить новый культ любви из сексуальных техник всех времен и народов значит не видеть сущности любви.

Любовь не может объединять в себе высокое и низкое, как утверждает Рюриков. Это иллюстрирует судьба теории любви у Платона, где отвлечение от конкретного существа, использование его как средства в стремлении к чему-то более высшему приводит к безликому миру идей, который любить невозможно. В дальнейшем такое понимание любви принесло свои плоды в тоталитарной теории государства у Платона. Через любовь к телу невозможно прийти к духу. Любовь возможна к конкретной личности, к ее личному духу.

Без метафизического обоснования любви невозможно понять самоотречение, жертвенность и истинную любовь. Только такая любовь делает возможным существование человечества. Теория эгоальтруизма в любви, или разумного эгоизма, или гармонии интересов — лишь компромиссное, эклектическое понимание взаимоотношений. Альтруизм, основанный на эгоистическом расчете на вознаграждение — тот же эгоизм. Вместо анализа сущности эгоизма и альтруизма Рюриков ищет среднее арифметическое на шкале «эгоизм — альтруизм». Такой подход не является философским, т.к. не затрагивает сущности.

Мы согласны с И. А. Ильиным, что истинный предмет философии есть начало духа. По Ильину, зло есть душевная склонность каждого человека. Сердце может быть не только центром любви, но и седалищем зла. Духовен человек, когда он стремится к объективному совершенству. Любовь, по Ильину, есть сила приемлющего единения, посредством которого устанавливается живое тождество между приемлющим и приемлемым. Если любовь не укоренена в духовности, она превращается в уродство и своекорыстие. Добро есть одухотворенная любовь, зло — противодуховная вражда. «Добро есть любящая сила духазло — слепая сила ненависти. Добро, по самой природе своей, религиозно, ибо оно состоит в зрячей и целостной преданности Божественному. Зло, по самому естеству своему, противо-религиозно, ибо оно состоит в слепой, разлагающейся отвращенности от Божественного"1.

Русская культурная традиция своим центром имеет личное духовное состояние человека. Основа культурологического исследования — духовная практика. Подход русской культурной традиции к пониманию духовности отражает концепция И. А. Ильина. Он понимает христианство как наиболее полное выражение духовных законов. Человек рассматривается как личный, свободный и ответственный дух, и религия начинается с личной духовности. Человек как личный дух должен искать себя не среди внешних предметов, о которых он мыслит, а в своей субъективной глубине, откуда исходит мышления, желания, мысли, чувства, воображение. Его задача — найти свой дух. Духовность реализуется в религиозной жизни.

Дух И. А. Ильин описывает как волю к Совершенству, дар очевидности, способность к бескорыстной любви и самоотверженному служению, силу личного самоуправления, дар свободы, живую силу самоосвобождения, полноту личной свободы, дар выбора, предпочтения и самоопределения. Сущность религиозного опыта состоит в обращении к Богуно именно обращение к Богу делает человека духом. Любовь дает узрение и порыв человека к Совершенству. В этом узрении человеку открывается сфера Священного.

Понимание Священного, по мнению И. А. Ильина, необходимо при речи о духе и о человеке. Есть такие сферы в человеке как в духовном существе, которые нельзя пытаться открыть и рационально исследовать, они требуют трепетного отношения и неприкосновенности. Нарушая этот закон, человек навлекает на себя неисчислимые духовные и физические бедствия. Человек в русской культуре понимается как начало, несущее в себе священное, как тайна и чудо. Средством выражения этого понимания становится символ, образ, икона, а не рациональный дискурс. Духовная любовь, по Ильину, есть любовь к объективно лучшему и является активным состоянием. Любовь — сфера свободы и самостоятельности человека, в которой приходит в движение самая глубокая и интимная сторона его духовного существа. Духовная жизнь вообще состоит в том, что человек утверждает в себе объективно-ценные жизненные содержания, и утверждает себя ими. Богу нужна от человека свободная любовь и свободные действия духа. Истинная религиозность — акт любви, действие «сердца», которое является свободнейшей силой человеческого духа. Религиозная вера — свободное проявление любви к безусловному Совершенству, видящей в Боге свой Предмет.

Любовь и приятие, осуществленное любовью — основные духовные источники религиозности. Личный уклад и жизненный путь человека определяется любовью, т. е. главным тяготением его чувства. Человек любит то, что он выбирает и «призывает», как главнейшее и за что он отдаст все иное. При обращении человека к Совершенству в нем возникает цельная, а значит настоящая, любовь. Здесь не имеют силы предписания и запреты. Духовная любовь есть органический процесс, свободно возникающий в душе с творческой активностью духа. И. А. Ильин отличает от любви вожделение как явление душевное и инстинктивное, слепое, неспособное отличить совершенное от несовершенного. Оно выражает анимальную сторону человека и не дает целостного приятия, готовя человеку разочарование. Вожделение искажает жизнь духа. Религиозный акт, выросший из эротического начала, является искаженным и далеким от Истины. Силу духа составляет только то, что вовлекает человека в веру добровольно и цельно, заставляя его отдаваться Предмету всей своей силой. Это и есть свободная духовная любовь. Религия не сводится к любви, но рождается из нее и без любви невозможна. Где нет любви, там нет религиозности. Религия без любви — умственные и волевые упражнения при насилии над собой. Человек должен быть целен в приятии Бога, а цельность приятия и есть сама любовь, когда единый огонь любви горит и в духе и в инстинкте человека. Сердечное созерцание — самый могучий религиозный акт. Духовная любовь есть человеческая любовь, прилепившаяся к объективно-значительному и священному жизненному содержанию, которое составляет смысл бытия. Она постепенно охватывает весь объем души и обновляет все ее акты. Когда духовная любовь овладевает воображением, человек обретает дар сердечного созерцания, который постепенно обновляет все его внутреннее существо.

Отступление от духовной любви приводит к пошлости, немощи духа человека. Пошлость берет предметы так, как если бы главного, священного не было в них. Пошлость не есть банальность или тривиальность, это порождение духовно немощной, пошлой души1.

В то же время вожделение не следует понимать как страсть вообще. Страсть — всякое интенсивное влечение человека. Страсти могут быть духовные и противодуховные. Духовная страсть — влечение души к Богу, которая и составляет «первоначальную» и «чистую» природу нашей души. Но она видоизменяется в похотение нечистоты (Авва Исайя). Первоначальная и чистая духовная страсть искажена в страсть к ненужным предметам: гордость, ненависть, зависть, гнев, уныние, чревоугодие, блуд, и т. п. Все эти страсти — результаты прилепления души к пошлому, или к самому себе духовно мертвому, или к внешним мнимым «благам». Поэтому преодоление страстей русская культура видит не в подавлении их, а в переуклонении на путь духовного созерцания. Если человек подавляет в себе страсть, но душа его жаждет пошлости, то душа его не очищается. Фрейд понимал этот процесс как раскрепощение указанных страстей. Суть же в том, чтобы направить их на священное, подлинное содержание, тогда они становятся любовью, ревностью о Боге (о добре), радостью за ближнего, гневом на зло, и т. д. Сердце человека должно разлюбить ничтожное, пошлое и злое (негативный катарсис). Затем душа обращается к божественным, духовным, священным содержаниям жизни и вырабатывает соответствующие им акты. Человек начинает видеть другое содержание, чем видел раньше. Происходит обновление жизненной интенции человека, она становится духовной. Но чтобы полюбить духовное, надо увидеть его и изведать.

Все жизненные акты человека должны сойтись в душе в глубочайшем источнике и возвыситься к единому Предмету, Богу. Духовное развитие предполагает развитие цельности, внутреннего единения человека. В противном случае этот человек не закончил своего душевного катарсиса. «Среди даров, которые религия несет человеку, имеется дар органической цельности духа"1. Русская культура несет в себе этот идеал.

Любовь в русской культуре понимается как важнейший фактор познания. На любимый предмет человек смотрит иначе, чем на другие. Чувственная любовь дает искаженное видение и полное ослепление. Духовная любовь придает человеку повышенную зоркость, верное проникновение в суть предмета. Бога нельзя мыслить как отвлеченное понятие, можно только созерцать живой любовью. Мысль должна быть любящей. Поэтому, говоря о Боге, мы можем говорить о Нем только как о Личности, а не как об отвлеченном построении. Таково же отношение в русской культурной традиции и к каждому человеку: не как к набору отвлеченных признаков, а как к личности. Мысль должна созерцать из любви, это закон богомыслия. Истинная коммуникация заключается в духовном общении между личностями, когда каждый общается с другим искренне из священного огнилища своего духа. Только на таком отношении построены и дружба, и брак. И. А. Ильин подчеркивает необходимость не любви-эроса, а любви-агапе, т. е. сыновней любви к Богу и братской любви к людям. Человеческая инстинктивность просветляется не эросом, а агапе и получает от нее свое верное направление. Целостная любовь к Богу одухотворяет инстинкт человека. Это не значит, что эрос надо в себе подавлять. Эрос — неверно направленная творческая сила, которую надо преобразить в агапе, любовь, подчиненную духу. Эрос должен подвергаться одухотворению, которое заключается в освобождении от чувственно-эротической фантазии, в преодолении инстинктивной эгоцентрической установки, в отказе от эротического наслажденчества.

Духовная любовь в русской культуре не противопоставляется душевной или плотской. Она не исключает их, ибо дух живет в обличии души и тела. Духовная любовь основана на любви к Богу. Она нисходит от Бога к людям и миру, но не перестает любить Бога и Божественное, сияющее в мире и людях. Особенное приобщение к Свету дается человеку в духовной дружбе и в совместной духовной молитве.

Таковы же представления русской культуры и о дружбе. Духовная дружба предполагает, что каждый из общающихся друзей совершает или уже завершил в своей душе процесс духовного «центрирования». Люди, лишенные духовного центра, неспособны к духовной дружбе. Ибо последняя есть общение и единение личных «огнилищ» пред лицом Божиим. При долгом и глубоком общении два индивидуальных огня, не утрачивая свою личностную форму, становятся как бы единым совокупным огнем, возносящим к Богу свой духовный пламень. Еще более высшим единением является совместная молитва1. Конечная цель человека, согласно русской культурной традиции, — обожение, т. е. достижение абсолютного добра и собственное онтологическое преображение. Это достигается через уподобление Богу в любви. Русская культура подразумевает невозможность определения любви, вернее, любовь понимается как духовное состояние, не выразимое в словах и возникающее по мере духовного роста.

Мы можем сделать вывод, что русская культурная традиция понимает любовь как духовное отношение к другому как к личностибезлюбовное отношение обезличивает предмет и делает его объектом. Свойство интеллекта делать все объектом — возможность гордыни и проекта необъективности по отношению к другим людям и к природе. Любовь не делит на субъект и объектпонимание другого как объекта — отказ от любящего взаимодействия с ним. Гордости противостоит смирение, и ключ к взаимодействию с миром лежит не в построении рациональных схем субъективности или объективности, а в основном устремлении человеческого сердца к любви или ненависти.

Понимание любви как полового влечения, нераздельного с эгоизмом, не дает возможности ни достигнуть целостности человека, ни построить цельные отношения с другими личностями. Путь к счастью также невозможен на основе эгоизма. Это иллюстрирует подход, примененный к любви Ю. Б. Рюриковым. Можно сказать, что любовь делает выбор в пользу альтруизма, но онтологически обоснованного. Логическим же завершением эгоизма является ненависть. Любовь является онтологическим условием бытия личности, ненависть — отступлением от духовного закона любви и путем деградации личности. Цельная любовь появляется при стремлении человека к абсолютному центру как Совершенству.

Любовь — основа духовного преображения человека. «Ветхий», или душевный, человек, любит плотски. Основная предпосылка русской культурной традиции в отношении к любви — это особое понимание человечности, основанное на чувстве священного и любви, которая несет в себе возможность преображения человека и мира.

Из нашей работы мы можем сделать следующие выводы:

1. В русской культурной традиции любовь онтологична, это путь к истинному бытию личности, к ее преображению. Любовь-«Агапе» является фундаментальным онтологическим отношением личностей.

В русской культуре идеалом любви является жертвенность, аскетичность и целомудрие.

2. Русская культурная традиция несет идею, что ориентация только на любовь-чувство, «эрос» приводит к неподлинному отношению между личностями. Подчинение духа удовлетворению жизненных влечений угашает любовь.

3. Русская культура понимает человека как духовное существо, обладающее нравственным законом. В стремлении к Духу человек обретает свою целостность. Целостный человек преображает мир и творит новую культуру. Русская культура предполагает идею Бога как абсолютного центра человека и основы духовной любви.