Юродство в русском литературном сознании

В диссертационной работе исследуется феномен «юродство», обосновываются принципы типологии юродивых в произведениях древнерусской литературы, в русской литературе XVII—XIX вв.еков, а также прослеживаются генетические корни типа юродивого в русской литературе XX века.

Юродство" как форма христианского подвижничества, добровольно принимаемого на себя, сохраняло актуальность в русской духовной жизни в течение нескольких столетий. Егозначение в реальной русской жизни ослабло к XVIII веку в связи с реформами Петра I, коснувшимися, в том числе, и организации духовной сферы России, однако интерес к нему не угас и в художественных произведениях последующих веков, в которых несложно обнаружить черты типа героя (юродивого), сформированныееще в древнерусской литературе.

Системное изучение типологических черт этогогероя, появившегося еще в средневековой’литературе и сохранившего свою ^ актуальность в русской' классике XIX—XX вв.еков, на наш взгляд, позволяет глубже осмыслить ментальные особенности русского1 человека, выявить, важнейшие черты" его характера, воплощенные в, произведениях писателейХП—XX веков.

Внутренняя сосредоточенность на ценностях духовной жизни (примат души и духа над всеми другими сторонами жизни человеческой), непоколебимая вера в Иисуса Христа1 характеризует юродивых «Христа ради» в русской литературе нового и новейшего времени — князя Мышкина, Сони Мар-меладовой, Алёшы Карамазова Ф. М. Достоевского, Александра Дванова А. П. Платонова, Глеба Ордынина Б. А. Пильняка и др.

Ещё в текстах летописей, о которых упоминает С. М'. Соловьёв в «Истории России с древнейших времён», есть рассказы о князьях, которые, помня о повиновении Богу, перед смертью постригались «в иноки и в схиму», как, например, князь Дмитрий Святославович Юрьевский, что даёт возможность.

1 В своём романе «Бесы» Ф. М. Достоевский устами Шатова высказал мысль о том, что русский народ — «народ-богоносец». понять, какие жизненные ценности были важны для русского человека в давние времена и какие остались важными в XX веке, в литературе которого можно проследить генетические корни типов юродивых, трансформация которых произошла закономерно в персонажах И. С. Шмелёва (юродивые «Христа ради»), Б. А. Пильняка (юродивые «справедливости ради», юроди-, вые «от революции»), А. П. Платонова («душевные бедняки»), В-.М. Шукшина («чудики») и др.

Упоминания о явлении, юродства, исследования истории его возникновения встречаются1 в работах, осмысляющих феномен русской культуры и русского характера. Определения термина «юродство» содержатся в толковых, энциклопедических и специализированных словарях1, а также в работах разных исследователей, что свидетельствует об-актуальности изучаемой проN блемы.

Обзор диссертационных исследований? по проблеме «юродство» показал, что феномен юродства рассматривался-не только в литературоведческом аспекте, как например, в работе К. А. Янчевской «Юродство в русской литературе второй' половины XIX века», в которой основной акцент сделан на том, что юродство для русской литературы второй половины XIX века становится, способом воплощения особенностей характера национального героя и построения духовно-нравственного идеала. Особое внимание автор1 работы уделила образам персонажей, в которых в той или иной степени представлено юродство «Христа ради», отражающее всю содержательную глубину древнерусского — подвига.

1 Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — Т.4. — М.: TEPPA, 1994; Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка /Российская академия наук. Институт русского языка имени В. В. Виноградова. 4-е изд., доп. — М.: Азбуковник, 2000; Словарь современного русского литературного языка: В 17 т./ Под ред. В. И. Чернышёва. — М., JL: Изд-во АН СССР, 1965. — Т. 17- Большой толковый словарь русского языка. / Гл. редактор С. А. Кузнецов. — СПб: Норинт, 2003; Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. / пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачёва. — 3-е изд. — СПб: Терра-Азбука, 1996.

2 Янчевская К. А. Юродство в русской литературе второй половины XIX в.: дис.. канд. филол. наук: 10.01.01 / [Место защиты: Барнаульский гос. пед. ун.-т]. — Барнаул, 2004. — 195 е.- Мотеюнайте И. В. Восприятие юродства русской литературой XIXXX вв.: диссертация. докт. филол. наук: 10.01.01 / Мотеюнайте И. В. [Место защиты: Новгородский гос. ун.-т]. — Великий Новгород, 2007. — 330 е.- Ростова H.H. Человек обратной перспективы: философско-антропологическое исследование феномена юродства Христа ради: диссертация. канд. филос. наук: 09.00.13 / Ростова H.H. [Место защиты: Моск. гос. ун-т им. М. В. Ломоносова. Филос. фак.]. — M., 2008. — 193 с.

В диссертационном исследовании И. В. Мотеюнайте «Восприятие юродства русской литературой XIX—XX вв.еков» в центре внимания — обращение к проблеме юродства в русской церковной и светской среде. Автор работы выявляет механизмы расширения понятия «юродство», связанного с церковным подвигом юродивого «Христа ради», но не сводимого к нему.

В диссертации Н. Н. Ростовой «Человек обратной перспективы» проблема юродства исследована в философско-антропологическом, ключе.

К проблеме юродства с исторической, философской, культурологической и литературоведческой точек зрения обращались в своих работах t.

Д.С. Лихачев, А. М'. Панченко, П. А. Флоренский, Ю. В. Манн, В. В*. Колесов,.

Е.О. Беленсон, М. М. Бахтин, И. У. Будовниц, С. А. Иванов, И. А. Ильин, И. Г. Прыжов, И. А. Есаулов, В. В. Иванов, Г. П. Федотов и др1. Их труды' посвящены вопросам.

— исследования юродства как культурного феномена, трансформирующегося под влиянием исторической эпохи (Д.С. Лихачев, Ю. М. Лотман, A.M. Панченко, Л. В*. Янгулова);

— отношения к юродству как к способу религиозного подвижничества и как. отличительной черте национального характера, особой «русскойv странности» (И.А. Есаулов, П. В. Басинский, К.А. Янчевская);

— взаимосвязи! феномена юродства со смеховым миром Древней"Русискоморошеством, шутовством, «карнавальным смехом», лицедейством (М.М. Бахтин, Д. С. Лихачев, A.M. Панченко);

1 Лихачёв Д С., Панченко A.M. «Смеховой мир Древней Руси». — Л.: Наука, Ленингр. отд-ние., 1976; Флоренский П. А. «Философия культа» (Опыт православной антроподицеи). М.: Мысль, 2004; Манн Ю. В. Карнавал и его окрестности// Вопросы литературы, 1995. — вып.1. Колесов В. В. Русская ментальность в языке и тексте. СПб.: Петербургское востоковедение, 2006; Беленсон Е. О подвиге юродства// Путь, 1927. — № 8- Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. 2-е изд. — М.: Худож. Лит, 1990; Будовниц И. У. Юродивые Древней Руси // Вопросы истории религии и атеизма: Сб. статей. — Т. XII. — M., 1964; Иванов С. А. «Блаженные похабы: культурная история юродства. — М.: Языки славянских культур, 2006. — 452 с — Ильин И А. Свобода духа в России. Простецы по природе и юродивые во Христе// Собрание сочинений: В 10 т. — Т. 6. — Кн. 3. — М.: Русская книга, 1997. — 560 е.- Прыжов И. Г. Русские кликуши // История нищенства, кабачества и кликушества на Руси. — М.: Терра, 1997; Есаулов И. А. Юродство и шутовство в русской литературе. Некоторые наблюдения // Литературное обозрение, 1998; Иванов В. В. Юродивый в народной культуре русского севера (Материалы международной научной конференции «Ряби-нинские чтения. — 1995»): сб. научн. докл. — Петрозаводск. — 1997; Федотов Г. П. Святые древней Руси. — М.: Феникс, 1999. и др. осмысления категорий «самоуничижение» и «аскеза» как подвига юродства и выражения высшей формы святости (Иоанн Ковалевский, Г. П. Федотов, Е. Д. Мелешко, G.A. Иванов) — изучения эстетической стороны явления «юродство», определения-его как «безобразие красоты», выявления его провокационной, зрелищной, обличительной стороны (Д.С. Лихачев, A.M. Панченко, С.А. Иванов) — исследования феномена юродства с точки зрения его «разыгранно-сти»: лжеюродство, мнимое безумие, мошенничество с целью привлечения внимания к себе (И:Г. Прыжов, А. И. Клибанов, И.У. Будовниц).

Обзор научных публикаций, в которых рассматривается исследуемая нами проблема, позволяет утверждать, что при наличии серьезных и содержательных работ, посвященных рассмотрению явления* «юродство», назрела потребность системного рассмотрения образа юродивого как типа литературного героя, имеющего глубокие исторические корни и сохранившего t свою актуальность вплоть до современного литературного этапа. Этим и обусловливается актуальность темы представленного диссертационного исследования, в котором анализируется «философшг юродства» как явления в русском, сознании. XII—XX вв.еков в, литературоведческом, философском и культурологическом* аспектах, определены этапы эволюции' типа юродивого как литературного, героя, рассмотрена совокупность критериев отнесения персонажей произведений разных жанров к этому типу героя.

Объектом исследования являются типы юродивых в произведениях древнерусской литературы и в русской, литературе XVII—XX вв.еков.

Предмет исследования — явление «юродство» как национально-культурный феномен Древней Руси, отразившийся в контексте времени в русской литературе XII—XX вв.еков.

Цель настоящей диссертации — выявление феномена юродства и-типологии юродивых в агиографии и в художественных произведениях русской литературы XVII—XX вв.еков.

Означенная цель предполагает решение следующих задач: на основании анализа отечественных исследований по проблеме «юродство» охарактеризовать его содержание и разные подходы к объяснению этого феномена русской культурывыявить основные отличительные черты образов юродивых, осмыслить типологию юродивых на материале житийных текстов, древнерусской литературы и литературных произведений XVII—XVTII вековрассмотреть классификацию типов юродивых в поэтике русских классиков XIX векапроанализировать трансформацию типа юродивого в русскойлитера-туре XX века.

В соответствии с поставленной целью и решаемыми в. работе задачами использован комплекс методов анализа фактического материала: историко-типологический метод, метод литературного и контекстуального анализа, метод идентификации и отбора по определённым признакам* метод’классификации и системного ¡-анализа художественных произведений XII—XX вв.еков.

Методологической и' теоретической основой исследования послужили трудыМ’М. Бахтина, Д. С. Лихачева, Ю. МЛотмана, В. Е. Хализева, И. А. Есаулова, A.M. Панченко, Г. П. Федотова, И. Е. Прыжова, С. А. Иванова и других отечественных ученых, исследовавших проблему юродства.

Достоверность полученных результатов обеспечивается тщательным анализом фактического материала, выверенностью концептуальных положений, использованием комплекса методов (культурно-исторического, истори-ко-литературоведческого, системно-типологического).

Научная новизна работы состоит в том, что проблема юродства в русской литературе впервые рассмотрена в эволюции, как и трансформация типа юродивого в литературных произведениях XII—XX вв.еков, что позволяет глубже понять ментальные особенности русского характера. Изучение феномена юродства в историческом аспекте расширяет научные представления о художественной картине мира, создаваемой русской литературой на протяжении XII—XX вв.еков, вносит новые оттенки в осмысление историко-литературного процесса, происходящего в России.

Материалом исследования послужили жизнеописания юродивых в древнерусской литературе («Житие Андрея Юродивого», «Житие Михаила Клопского», «Житие Блаженного Иоанна Московского», «Житие Василия Блаженного», «Житие Прокопия Вятского», «Житие Прокопия Устюжского», «Житие Сергия Радонежского»), в русской литературе XVTI-XVIII веков («Житие протопопа Аввакума.», «Житие Юлиании Лазаревской», «Повесть о Марфе и Марии», «Своеручные записки княгини Натальи Борисовны Долгорукой», «Описания жизни одной благородной женщины» А.Е. Лабзиной), в классике XIX века («Борис Годунов» A.C. Пушкина, «Детство» Л. Н. Толстого, «Подросток», «Бесы», «Братья Карамазовы», «Село Степанчиково и его обитатели», «Преступление и наказание», «Идиот» Ф: М. Достоевского) и в литературе XX века, в котором произошла закономерная трансформация типа юродивого («Богомолье» и «Лето Господне» И: С. Шмелёва, «Голый год» и «Красное дерево» Б. А. Пильняка, «Сокровенный человек», «Усомнившийся Макар», «Чевенгур» и «Котлован» А.П. Платонова^ «Матрёнин двор» А. И. Солженицына, цикл рассказов о «чудиках» В.М. Шукшина).

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она расширяет научные представления о типологии русского литературного героя.

Практическая значимость. Полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы при чтении курсов по-истории русской литературы XII—XX вв.еков, спецкурсах и спецсеминарах, связанных с проблемой литературного героя как в вузовской, так и в школьной системе преподавания — на уроках литературы и в рамках факультативных занятий.

Апробация результатов исследования. Результаты работы были апробированы в докладах на внутри вузовских научных конференциях: четырёх Ломоносовских научно-практических конференциях преподавателей, аспирантов, студентов (Поморский государственный университет имени М. В. Ломоносова, 2007;2010), на XXIII Ломоносовской научно-практической конференции преподавателей, аспирантов, студентов (Северный (Арктический) федеральный университет, 2011), в рамках Филологических чтений студентов и аспирантов (Шоморский государственный университет имени М: В. Ломоносова, 2006;2010).

Результаты, диссертационного" исследования отражены, также в семи научных публикациях.. '.

Структура диссертации-. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Диссертационное исследование «Юродство в русском литературном сознании» позволило сделать определённые выводы о том, что феномен «юродство» и типология юродивых в произведениях русской литературы на протяжении XII—XX вв.еков претерпели-существенные изменения.

Взяв за основу принцип разделения явления- «юродство» на «природное» юродство («во Христе») и добровольное юродство («Христа ради») (С.З. Агранович) — или, по замечанию A. MJ Панченко, активную и пассивную сторону юродства, и, соответственно-. определив два основных типа юродивых в произведениях агиографической и художественной литературы, было выявлено, что «природное» юродство заключалось в добровольном принятии на себя христианского подвига юродства, с его тяготами аскетизма и умерщвлением плоти, а юродство «Христа ради» предполагало намеренную театральность поведениястремление к «зрелищности», обличению власти на глазах у публики, громкий протест наряду с глубокой верой в Бога.

Истоки христианского подвига юродства многие исследователи обнаружили в античном кинизме (А.Н. Чанышев, 1IJI. Карабущенко), проведены параллели явления- «юродство» с византийской православной традицией (С.А. Иванов, A.M. Панченко), обращаявнимание на особенность возникновения философского аспекта юродства, русский феномен: сопоставлен и с религией ислама, а древнерусские юродивые — с суфийскими дервишами (А.Р: Андреев, С.А. Шумов).

В древнерусской литературе в жанре жития рассматриваются особенности проявления активной и пассивной сторон юродства. Активная сторона проявлялась в стремлении юродивых «Христа ради» к обличению власти, разыгрыванию роли на глазах толпы, ощущению г необходимости «ругаться миру» (Прокопий Устюжский, Василий Блаженный, Николай Салос),. пассивная — в отречении «природных» юродивых от всего мирского, умерщвлении плоти в пользу Божественного (Исаакий Печерский, Михаил Клопский и др.), что позволило выявить религиозно-философский аспект юродства.

Анализ отечественных и зарубежных исследований по проблеме «юродство», активно рассматривающийся в трудах Н. Я. Аристова, М. М. Бахтина, В. П. Васильева, И. А. Есаулова, В. В. Иванова, М. Е. Пятницкого, Г. П. Федотова, М. Фуко, А. Хаваши, В. В. Экземплярского, позволил выявить психологический аспект феномена юродства «Христа ради», заключающийся в соединении в нём различных форм протеста (против общепринятых норм поведения, против власти, против человеческих грехов и пороков), игру на публике с целью привлечения внимания и манипуляции. В «природном» юродстве позволил подчеркнуть особую тяжесть подвига посредством «самоуничижения» и «аскезы» тела, а также сформировал отношение к юродству как к способу религиозного подвижничества и особой «русской странности».

Проблема юродства как одного из видов христианского подвижничества, добровольно принимаемого на себя, на протяжении веков активно рассматривалась философами, религиозными деятелями, филологами, культурологами, литературоведами: П. А. Флоренским, священником Иоанном Ковалевским, иеромонахом Алексием Кузнецовым, В. В. Колесовым, Е.О. Белен-соном, Д. С. Лихачевым, A.M. Панченко, С. А. Ивановым, И А. Ильиным.

Несмотря на уникальнрсть феномена юродства как исторического явления, отношение к нему на протяжении нескольких веков было неоднозначным: на XVI век пришёлся «расцвет» явления юродства на Руси, массовая канонизация юродивых, а в XVII—XVIII вв.еках происходило постепенное «угасание» этого интереса, хотя в литературе этого периода, напротив, заметно возрождение интереса к типу «юродствующих» персонажей (C.B. Максимов), во многом копирующих поведение юродивых, живших в Древней Руси. Например, в «Житии протопопа Аввакума», в котором впер

1 Флоренский П. А. «Философия культа» (Опыт православной антроподицеи). М.: Мысль, 2004; И.В. Мотею-найте «Восприятие юродства русской литературой 19−20 веков». — Псков. 2006. — 304 е.- Иоанн Ковалевский «Юродство о Христе и Христа ради юродивые восточной и русской церкви» / сост. свящ. Иоанн Ковалевский. — Репринт, воспр. изд. 1902 г. — М., 1992. — 307 е.- Алексий Кузнецов «Святые блаженные Василий и Иоанн, Христа ради московские чудотворцы». — М., 1910 / Зап. Моск. археол. ин-та, т. 8. Рец.: Соболевский А. И. — ИОРЯС, 1913. — кн.3. — С. 391−395, Колесов В. В. Русская ментальность в языке и тексте. СПб.: Петербургское востоковедение, 2006; Беленсон Е. О подвиге юродства// Путь, 1927, № 8- Иванов С. А. «Блаженные похабы: культурная история юродства. — М.: Языки славянских культур, 2006. — 452 е.- Ильин И А. Свобода духа в России. Простецы по природе и юродивые во Христе// Собрание сочинений: В 10 T. — Т. 6. -Кн.З. — М.: Русская книга. 1997. — 560 С. вые появилась «психологическая и социальная мотивация внешнего странного поведения юродивого» (К.А. Дагаева), представлен тип «природных» юродивых — Фёдора и Федоры, в поведении которых преобладали стремление к аскезе: «умерщвление» плоти, отказ от материальных благ. В произведениях XVII века о юродивых совмещались черты «светского» и «житийного» планов, а личность рисовалась иногда идеальной, как в «Житии Юлиании Лазаревской», в «Повести о Марфе и Марии», героини которых были близки к типу «природного» юродивого.

В литературе XVIII века отмечается спад интереса к явлению юродства, что позволяет сделать вывод о том, что мемуарные произведения «Своеручные записки Н.Б. Долгорукой», «Описание жизни одной благородной женщины» А. Е. Лабзиной, написанные от первого лица, далеки по содержанию и форме от агиографической литературы и приближены к жанру художественной литературы со светскими тенденциями: в них появляются образы «юродстующих» персонажей, наделённых только отдельными чертами «природных» юродивых (самоуничижение, унижение личных качеств перед волей Господа, раннее сиротство, благочестие).

Осмысление проблемы юродства в рамках литературы XIX века, а именно, исследование типа юродивого «Христа ради» на материале произведений A.C. Пушкина и Л. Н. Толстого, а также изучение классификации типов юродивых в произведениях Ф. М. Достоевского, дало возможность заключить, что наряду с традиционным типом юродивого «Христа ради» — в пушкинском Николке («Борис Годунов») и толстовском Грише («Детство»), — в русской классике появляются новые типы юродивых в произведениях Ф. М. Достоевского. По классификации Ф. В. Макаричева в них выделяются три типа юродивых: «классические» юродивые — Лизавета Смердящая («Братья Карамазовы»), Лизавета Ивановна («Преступление и наказание»), Лидия Ахмакова, Хромоножка («Бесы») — тип «героя-мудреца» — старец Зосима («Братья Карамазовы») и тип «положительно прекрасного человека» — князь Мышкин («Идиот»), Соня Мармеладова («Преступление и наказание»), Алёша Карамазов («Братья Карамазовы»). В дополнение к этой классификации,, взятой нами за основу, мы предложили выделить четвёртый тип юродивого — «шута», близкого по своим качествам к типу юродивого «Христа ради». К этому типу относятся Ежевикин и Опискин («Село Степанчиково.»), Лебедев, Иволгин, Фердыщенко («Идиот»), Фёдор Павлович Карамазов и Снегирёв («Братья Карамазовы»), Мармеладов («Преступление и наказание»), Ли-путин и Лебядкин («Бесы»).

Каждая эпоха вносит свои изменения в понимание такого явления, как «юродство», в связи с чем расширяется и классификация типов юродивых. Тенденция к появлению новых, трансформированных типов юродивых заметна и в литературе XX века. Важно отметить, что в ней не исчез тип «положительно прекрасного человека», выведенный Ф. М. Достоевским, традиции которого в XX веке продолжили развивать Б. А. Пильняк и А. П. Платонов, некоторые герои которых воплотили в себе лучшие человеческие качества (кротость, целомудрие, милосердие, жертвенность, умение вызывать к себе любовь окружающих). К ним относятся Борис и Глеб Ордынины («Красное дерево») и Александр Дванов («Чевенгур»).

Используя метод идентификации и отбора по определённым признакам, нами был соотнесён тип «природных юродивых» с типом «народных праведниц», к которым относятся Соломея Ф. А. Абрамова («Из колена Авва-кумова») и Матрёна А. И. Солженицына («Матрёнин двор»). В образах этих женщин, которых окружавшие их люди считали «блаженными», «юродивыми», есть черты античного киника с его максимальным опрощением, презрением к роскоши и телесным наслаждениям, а также черты «природных» юродивых с их самоограничением, предельным аскетизмом, отсутствием жажды наживы, следованием библейским заповедям, готовым терпеть личные унижения, «не унижаясь душой при этом» (В.Г. Бондаренко).

Наблюдения за трансформацией типа «природного» юродивого в литературе XX века дало возможность отметить появление нового типа героя Б. А. Пильняка — «молчаливого чудака» — наивного, честного, одинокого в, своих стремлениях изменить жизнь к лучшему: братья Бездетовы, Андрей Волкович («Голый год»). Своеобразная вариация типа «природного» юродивого отмечена и в платоновских «душевных бедняках», «при-родных людях», «скитальцах» — косноязычных, равнодушных к материальным благам, не имевших семью и дом — в Захаре Павловиче («Чевенгур»), «природном дураке» Фоме Пухове («Сокровенный человек»), «страннике поневоле» Вощеве и «типичном платоновском дураке» Никите Чиютине («Котлован»).

Трансформация типа «природного» юродивого произошла и в творчестве В. М. Шукшина, исследователи которого по-разному определяли типы шукшинских героев: «смирный» чудик (Н.Л. Елисеев), «странный» человек (С.М. Козлова), «маленький человек» (И.П. Золотусский), наследники «лишних людей» И. С. Тургенева и «праведников» Н. С. Лескова (Е.А. Вертлиб). Все они отличались типом «центрированного» речевого поведения (Г.Г. Хи-самова), их характерными качествами являлись своеобразная наивность, излишняя доверчивость, неудовлетворённость жизнью, способность жить «по внутренней правде». Подобно «природным» юродивым, многие из них не стремились создать семью, не нуждались в образовании, для них не имели значения материальные ценности, вследствие, чего их не понимали окружающие их люди. Среди них были Моня Квасов («Упорный»), Николай Князев («Штрихи к портрету»), Василий Князев («Чудик»), Бронька Пупков («Миль пардон, мадам!»), Пронька Лагутин («Ваня, ты как здесь?!»), Колька Паратов («Жена мужа в Париж провожала»), Андрей Ерин («Микроскоп»), Сергей Духанин («Сапожки»), Максим Яриков («Верую»), Спирька Расторгуев («Сураз»), герои одноимённых рассказов («Гринька Малюгин», «Стёпка», «Ванька Тепляшин», «Алёша Бесконвойный»).

Тип юродивых «Христа ради» в своём классическом варианте встречается в массовых сценах как «нищие», «провидоши», «побироши», «волочеб-ники», «лазари», «калики перехожие», «убогие Христа ради», «юродивые ради Христа Руси святой» в повести Б. А. Пильняка «Красное дерево» и в его романе «Голый год», которым даются звучные клички: Тига-Гога, Ермилакривой, а также «убогие-безногие» безымянные персонажи И. С. Шмелёва в повести «Богомолье». Анализируя произведения писателей XX века, были выявлены причины трансформации типа юродивого «Христа ради» в произведениях Б. А. Пильняка, А. П. Платонова, В. М. Шукшина, связанные с произошедшей после 1917 года переоценкой ценностей, изменением идеалов, религиозных взглядов, подвергнувшихся критическому переосмыслению: на смену веры в Бога пришёл атеизм, а вера в «светлое будущее» стала связана с политическими идеями, что привело к появлению нового типа юродивого — юродивого «ради новой жизни» (И.Лай).

Тенденция к появлению новых, трансформированных типов юродивых заметна и в литературе XX века, так как изменения произошли в мировоззрении писателей XX века, оставив свой отпечаток и на типах героев их произведений, в которых «исчезла» вера (они перестали тайно совершать ночные молитвы, привлекать внимание толпы на паперти церкви). В персонажах, в чём-то близких к юродивым «Христа ради», сохранилась лишь агрессия, жажда обличения и «обязанность ругаться миру». Эти качества были присущи персонажам Б. А. Пильняка — «раку-отшельнику» Семёну Зилотову, называющему советскую власть «хамодержавием», «шуту» Евграфу Ордынину («Голый год»), юродивому «справедливости ради» бунтарю Якову Скудрину и юродивому «от революции», протестующему против старого уклада жизни Ивану Ожогову («Красное дерево»). Тип юродивого «Христа ради» своеобразно реализовался и в типе «душевных бедняков» А. П. Платонова — в образах Копёнкина («Чевенгур»), Жачева («Котлован») и Макара Ганушкина («Усомнившийся Макар»).

Трансформация типа юродивого «Христа ради» была прослежена нами и в типе шукшинского «античудика», которого определяли то как «энергичного» человека (Г.Г. Хисамова), то как «хищника» (H.A. Струве), то как «демагога-обличителя» (В.А. Чалмаев). Этот тип героя демонстрировал «конфликтный» тип речевого поведения, характерными качествами которого стали непредсказуемость поведения, агрессия, обличение, страсть к назидательности, провокация. К нему относятся герои рассказов В. М. Шукшина Макар Жеребцов («Непротивленец Макар Жеребцов»), Афанасий Дерябин («Мужик Дерябин»), Анатолий Яковлев («Дебил»), Глеб Капустин («Срезал»), Борис Яковлев («Вечно недовольный Яковлев»).

Юродивые в русской литературе XX века отличались от своих предшественников тем, что все они (кто сознательно, а кто на уровне, подсознания) размышляли о смысле жизни, о своём месте в ней, страдали, если не могли найти его. Говоря о нравственных ориентирах экзистенционального сознания юродивых «от революции» Б. Пильняка, «душевных бедняков» А. Платонова и «чудиков» В. Шукшина, можно заметить, что во всех них проявляется то, о чём: писал Н. А. Бердяев: «Русский безграмотный мужик любит ставить вопросы философского характера — о смысле жизни, о Боге, о вечной жизни, о зле и неправде, о том, как осуществить Царство Божие» (Бердяев) [Бердяев, 1990, с. 68]. Даже кажущиесябезграмотнымирассуждения Глеба Капустина («Срезал»), кроме проявления? его агрессивных амбицийщ неудовлетворённого самолюбия, говорят о его стремлении к знанию, о потребности философски осмыслять жизнь.. :

Осмысление явления «юродство» в контексте: русскойлитературной традиции позволило говорить о значимости: этого феномена, определяющего национальное своеобразие русской культуры. Постепенное «угасание» этого феномена как религиозного и социального явления-, и исчезновение фигуры юродивого не. отразились на интересе к этой проблеме в русской литературе. Исследование типологии юродивых в произведениях древнерусской литературы и в русской литературе ХУН-ХХ веков дало-возможность обнаружить устойчивый интерес русских писателей к явлению «юродство», а также проследить своеобразную трансформацию типов юродивых, произошедшую под влиянием социокультурных изменений в жизни России на протяжении многих веков.