Художественное пространство и время в прозе Гаяза Исхаки

Кардинальным направлением литературоведческой науки является тенденция рассмотрения понятий художественного времени и пространства в творчестве отдельных авторов. В связи с этим значимым для осмысления татарской литературы представляется исследование художественных произведений Г. Исхаки с точки зрения пространственно-временных характеристик. Изучение художественного пространства и времени в прозе Г. Исхаки необходимо для осмысления его творчества в контексте истории татарской литературы.

Пространство и время как универсальные категории человеческого мышления имеют огромное значение в современном литературоведении, являются характеристиками реального и художественного миров, способом восприятия и отражения действительности. Художественное пространство и время наиболее ёмко характеризуют мироощущение, поведение людей определённой эпохи, служат конструктивными принципами построения литературного произведения, а также являются «языком» его понимания. В литературоведении данные понятия — одни из важнейших характеристик произведения как художественной модели мира автора. М. М. Бахтин справедливо отметил, что пространственно-временная система координат создаёт необходимые условия любого повествования, что без «временно-пространственного выражения невозможно даже самое абстрактное мышление. Следовательно, всякое вступление в сферу смыслов совершается только через ворота хронотопов» [26, с. 406]. Таким образом, актуальным является изучение таких аспектов поэтики прозаических произведений Г. Исхаки, как художественное пространство и время.

Творчество Гаяза Исхаки является одной из весьма интересных и оригинальных страниц в истории татарской литературы, поэтому оно привлекало и продолжает привлекать пристальное внимание ученых-литературоведов, лингвистов, историков. Произведения Исхаки определяют направление всей татарской литературы этого периода, а изучение наследия писателя является богатым материалом для раскрытия концептуальных проблем татарской литературы рубежа XIX — XX веков.

Творчество Г. Исхаки было оценено ещё его современниками. Известность и успех Исхаки обрел сразу же после публикации первого произведения «Счастье в обучении» (1897), написанного им в 19 лет. В первые два десятилетия XX века в литературно-критических статьях Г. Тукая, С. Рамеева, Ф. Амирхана, Г. Камала и мн. др. исследуется творчество писателя. По словам Г. Ибрагимова, первым в татарской поэзии является Г. Тукай, в прозе — Г. Исхаки [См.: 8, с. 64].

Изучение произведений писателя было прервано в связи с эмиграцией Г. Исхаки и запретом публикования его произведений в СССР. В конце 80-х годов XX века происходит реабилитация имени и творчества Г. Исхаки. С этого момента начинается новый этап в развитии исхаковедения, когда появляются работы И. З. Нуруллина, Х. Ш. Махмутова, Л. Р. Гайнановой, М. Х. Хасанова, в которых дается высокая оценка творчества Исхаки как великого татарского писателя.

Начиная с 90-х годов, его творчество привлекает устойчивый интерес исследователей-литературоведов. Большой вклад в изучение наследия Г. Исхаки внесли татарские литературоведы И. З. Нуруллин, Х. Ш. Махмутов, М. Х. Хасанов, Ф. М. Мусин, Х. Ю. Миннегулов, Р. К. Ганиева, Ю. Г. Нигматуллина, Ф. М. Хатыпов, М. Д. Сахапов, О. Х. Кадыров, Ф. Г. Галимуллин, Д. Ф. Загидуллина, А. Г. Ахмадуллин, В. Р. Аминева, А. О. Кадырова и другие.

Исследователи рассматривают различные стороны творчества Г. Исхаки. Многие сходятся во мнении, что основной темой его творчества было национальное самоопределение народа.

И.Нуруллин во вступительной статье к избранным произведениям Г. Исхаки «Зиндан» (1991) отмечал глубокое влияние на творчество Г. Исхаки классиков русской литературы, таких, как Л. Н. Толстой, И. Тургенев, Н. В. Гоголь, Ф. М. Достоевский. Также, по справедливому замечанию исследователя, в ранних произведениях Исхаки ощутимо влияние турецкой литературы. Схожее мнение о влиянии Л. Н. Толстого на Исхаки выразил О. Х. Кадыров [82]. М. Д. Хасанов в статье «Великий герой татарского ренессанса» говорит о Исхаки как о крупном прозаике, драматурге, историке, публицисте [180].

Первая монографическая работа, посвященная творчеству Г. Исхаки, принадлежит татарскому литературоведу Ф. М. Мусину («Г.Исхаки. Жизнь и деятельность» (1998), в ней глубоко анализируется творчество писателя, драматурга, публициста на родине и в эмиграции [220]. Исследователь М. Д. Сахапов дает целостную оценку его деятельности в контексте истории татарской литературы XX века. Он подчеркивает, что Г. Исхаки выдвигает «национальную идею, уходящую корнями в многовековую историю татарского народа и, руководствуясь ею, создает художественный мир, отражающий самобытную материально-духовную культуру этноса и служащий мощным средством воспитания у читателей нравственно-эстетического, политического мышления и чувства национальной гордости, национального самосознания» [147, с. 7].

В труде Х. Миннегулова «Творчество Исхаки периода эмиграции» -«Исхакыйныц меЬаж-ирлектэге иж-аты» (2004) освещены периоды жизни и деятельности писателя за рубежом. В работе глубоко проанализировано творчество автора, проведены параллели с социально-исторической действительностью [219].

В исследованиях Р. К. Ганиевой представлена периодизация всего творчества Г. Исхаки, предложен тонкий анализ произведений писателя, кроме того основательно разработана программа спецкурса по творчеству Г. Исхаки для студентов факультетов татарской филологии [213,215].

В работе Ф. Г. Галимуллина «Время поиска» (2005) о творчестве классиков татарской литературы, в статье «На пути к литературному мастерству», представлен глубокий и оригинальный анализ произведений Г. Исхаки, в частности исследователь отмечает такую особенность авторского стиля, как вовлечение читателя в совместный процесс мышления, установка на внутренний диалог с читателем [211].

Ю.Нигматуллина в работе «Типы культур и цивилизаций в историческом развитии татарской и русской литератур» (1997) выделяет такое свойство произведений Г. Исхаки как интертекстуальность в рамках изучения полифонического отношения к «чужому тексту» в татарской литературе начала XX века [127].

Ценным является и то, что исследователи наследия писателя отмечают близость творчества Г. Исхаки к модернистским течениям литератур начала XX века. Так, первым схожесть стилистики Исхаки с модернистской эстетикой отмечает Г. Халит [228, с. 58]. А. М. Саяпова полагает, что в произведениях Г. Исхаки имеет место экзистенциальное мироощущение [148]. Весьма интересными, на наш взгляд, являются компаративистские исследования В. Р. Аминевой на примере творчества Г. Исхаки [12, 13, 14, 15, 206]. А. О. Кадырова своей монографией «Пьесы Исхаки на тему трудовой интеллигенции» внесла весомый вклад в разработку проблематики драматического наследия автора [83].

Интерес к личности и творчеству Г. Исхаки подтверждается расширяющимся кругом диссертационных исследований: Р. А. Яруллина «Идейно-эстетическое своеобразие творчества Г. Исхаки (1897 — 1906 гг.)» [231], А. А. Каримова «Идейно-эстетическая эволюция проблемы феминизма в творчестве Г. Исхаки» [85], Г. И. Зайнуллина «Творчество Г. Исхаки в эмиграции» [72], С. Г. Самитова «Идейно-эстетическая эволюция творчества Г. Исхаки.

1914 — 1917 гг)" [144], Р. Ф. Харрасова «Раннее творчество Г. Исхаки в контексте литературных связей (1898 — 1907)» [179], Х. С. Шагбанова «Становление творчества Г. Исхаки (1897 — 1910)» [188], Ф. И. Габидуллина «Гаяз Исха-ки — романист: проблематика и ее художественное воплощение» [209], Д. М. Хайруллина «Образ женщины в русской и татарской литературе 1890 -1917 годов: на примере творчества Г. Исхаки и М. Горького» [177].

Таким образом, современное татарское литературоведение имеет ряд исследований, раскрывающих такие аспекты художественного творчества Г. Исхаки, как идейно-нравственное содержание и поэтика произведений, особенности образной системы, проблемы языка, композиции, жанра. Тем не менее, несмотря на обширность литературоведческих работ по творчеству Г. Исхаки, неизученной остаётся пространственно-временная организация художественных произведений автора. Традиционно творчество писателя анализировалось без учёта специфики художественного времени-пространства, что значительно ограничивало возможности интерпретации его прозы, не позволяло проникнуть в глубинную смысловую структуру произведений. В работах отсутствует освещение проблемы функционирования художественного времени и пространства в прозе Г. Исхаки как важнейших составляющих авторской модели мира.

Первые исследования художественного времени и пространства в татарском литературоведении и, в частности, в прозе Г. Исхаки были проведены Ю. Г. Нигматуллиной, Д. Ф. Загидуллиной, А. М. Саяповой, В. Р. Аминевой, М. И. Ибрагимовым, А. Д. Батталовой. Так, Ю. Г. Нигматуллина выделяет в романе «Нищенка» (1901 — 1908) социально-исторический хронотоп, отражающий реальную историческую действительность [127, с. 137]. Исследователь Д. Ф. Загидуллина говорит об особом типе героя в татарской литературе начала XX века, находящегося в ситуации «порога», «перехода» [70, с. 305−306]. Литературовед А. М. Саяпова выделяет в произведении «Жизнь ли это?» доминантный хронотоп щели, который определяет все остальные хронотопы дома, дороги, встречи, хождения и т. д.). По мнению исследователя, через хронотоп «щель» высвечивается ментальность татарской нации, которая понимается как национальный тип мышления [148, с. 191]. С точки зрения литературоведа В. Р. Аминевой, категория хронотопа организует внутреннее культурное пространство и время каждой нации и выявляет особенности мировосприятия того или иного народа [15, с. 304]. Исследователь на примере творчества татарских и русских писателей приходит к выводу о значимости художественного времени и пространства в авторском выражении национального своеобразия.

Однако вышеназванные работы лишь намечают проблему изучения пространственно-временных характеристик в прозе Г. Исхаки. Основывающиеся на реальности, художественное время и пространство в прозе автора имеют принципиальное значение в связи с социокультурными преобразованиями действительности рубежа веков. Как известно, на рубеже XX столетия татарская литература получает интенсивное развитие благодаря усиленному интересу к русской и западноевропейской литературе и философии. Тяга к русской и европейской культуре была не просто модным увлечением, а жизненно необходимой потребностью для татарского народа, стремящегося осознать себя, свою историю и культуру как часть общеевропейской культуры и цивилизации [127, с. 109]. В татарской литературе начала XX века происходят существенные изменения: наметилась новая культурологическая ориентация — от Востока к Западу, что означает появление новых жанров, усиление интереса к русской и западноевропейской литературе и философии. Значительно ослабевает влияние мусульманской культуры. Для татарского народа уникальной была ситуация рубежа веков, когда произошло нарушение, ломка традиционной системы мышления. Меняется взгляд на человека и его место в мире, происходит расширение сознания, что художественно воплощается в изменении простарнственных и временных образов. В творчестве Г. Исхаки это социокультурное явление находит свое воплощение в трансформации хронотопа «дом», который становится символом данного исторического периода. Так, современные татарские литературоведы В. Р. Аминева [206], А. Д. Батталова [24] приходят к выводу, что в начале XX века в татарской литературе пространственный образ «дом» с одной стороны является символом традиционных, патриархальных устоев, защищённости, а с другой стороны символизирует замкнутость, консерватизм, несвободу героев. Как правило, в произведениях таких писателей как Ф. Амирхан, Ш. Камал, Г. Ибрагимов образ дома символизирует «старый мир», границы которого пытается преодолеть главный герой. Так, в повести «Хаят» Ф. Амирхана замкнутое пространство дома становится силой, которая противостоит свободолюбивой героине. В рассказе «Татарка» Ф. Амирхана изображён образ дома-могилы, который символизирует будущность татарского народа, оторванного от мировой культуры. В драматическом произведении Г. Камала «Первый театр» воплощением «старого мира» является Хамза бай, который пытается удержать детей в пространстве дома. В романе Г. Ибрагимова «Глубокие корни» образ дома противопоставлен коммуне. Таким образом, понимание пространственного образа дома как символа старого мира свойственно всей татарской литературе данного периода.

Татарская литература оказывается в стремительном потоке мировой культуры, вольно и невольно подчиняясь его течению. Говоря словами Л. Шестова: «Теперь ведь уровень идей во всех странах один и тот же, как уровень воды в сообщающихся сосудах» [Цит. по: 75, с. И]. За короткий отрезок времени татарская литература проходит ускоренный путь развития благодаря диалогу татарской и русской, европейской культур.

Литературовед В. В. Заманская говорит о необходимости воспринимать литературный процесс «как единый, диалектичный и неподвластный политическим, историческим, идеологическим границам, благодаря чему история литературы возвращается в континуум сознания человека отдельного времени, в лоно единого культурного диалога разных национальностей в одном временном разрезе» [75, с. 18]. Если русская литература XX в. складывалась, «существует и должна изучаться как органичная часть общеевропейского культурного пространства» [75, с. 8], то, на наш взгляд, татарская литература в начале XX века становится частью единого культурного пространства России.

Таким образом, рубеж XIX — XX веков для татарской культуры — это переходный момент: происходит становление национального самосознания татарского народа, осознающего себя частью мирового процесса, в связи с чем актуальными становятся категории пространства и времени. В произведениях татарских писателей, драматургов, поэтов данного периода процесс социокультурных преобразований в обществе нередко находит своё воплощение через хронотоп порога, реализующийся через ряд образов, мотивов: образ пропасти, бездны (Г. Исхаки «Жизнь ли это?», «Наставница" — Ф. Амирхан «Хаят»), хронотоп ночи как особое инфернальное время-пространство (Г. Исхаки «Жизнь ли это?», Г. Ибрагимов «Молодые сердца», С. Джаляль «Дим буенда»), мотив пробуждения (Г.Исхаки «Жизнь ли это?», Ш. Камал «Пробуждение», С. Рамиев «Проснись, татарин!»). Обозначенные мотивы, пространственно-временные образы, на наш взгляд, характерны для всей татарской литературы рубежа XIX — XX веков, что может послужить темой для дальнейшего исследования особенностей художественного пространства и времени в литературе данного периода.

Пространство и время как философско-эстетическая проблема имеют чрезвычайно большое значение в художественном мире Г. Исхаки, начавшего своё творчество в данный исторический период. Об этом свидетельствуют пристальное внимание к данной проблеме и то место, которое пространство и времея занимают в структурно-содержательной характеристике его прозаических произведений. Указанная тема не изучена в творчестве Г. Исхаки в целом, что и определяет актуальность данного исследования.

Объектом исследования являются художественное пространство и художественное время как фундаментальные категории поэтики прозаических произведений Г. Исхаки 1897 — 1912 годов различных жанров («Счастье в обучении» (1897), «Исчезновение через двести лет» (1902 — 1903), «Тюрьма» (1906), «Нищенка» (1901 — 1908), «Солдат» (1908), «Жизнь ли это?» (1909), «Мулла бабай» (1910), «Наставница» (1910), «Счастье башкира» (1911), «Бред узника» (1912). Это период становления и формирования основных идейных, художественно-эстетических принципов творчества писателя.

Предметом исследования являются художественное пространство и художественное время в прозе Г. Исхаки 1897 — 1912 годов как структура, представляющая собой совокупность пространственно-временных элементов текста, отражающих специфику авторской модели мира.

Целью диссертации является осмысление художественного пространства и времени в прозе Г. Исхаки как основных художественно-эстетических единиц текста в их типологических особенностях.

Данная цель определила задачи диссертационного исследования:

— изучить теоретические аспекты проблемы художественного пространства и времени в литературоведении с целью выявления основных подходов, понятий и принципов исследования художественного пространства и времени в прозе Г. Исхаки;

— исследовать типы пространства в художественной структуре прозы Г. Исхаки (социально-бытовое, природное, мифологическое) и их функции;

— проанализировать пространственный образ дома (локус «дом») в творчестве Г. Исхаки, функционирование хронотопа порога;

— исследовать основные типы художественного временив прозе Г. Исхаки (природно-циклическое, бытовое, биографическое, историческое) и их функции;

— рассмотреть формы художественного времени, выявить устойчивые временные оппозиции в прозе Г. Исхаки;

— выявить зависимость пространственно-временных представлений автора от социально-исторических реалий действительности.

Методология исследования основывается на принципах и методах теоретического литературоведения, таких как системный, структурно-семантический.

Творчество Г. Исхаки в контексте поставленной проблемы изучается в диссертации «имманентно». Структурно-семантический анализ, который является в рамках данного исследования основным методом изучения поставленной проблемы, предполагает возможность такого подхода, поскольку именно этот подход позволяет воспринимать произведение как художественную систему, четко детерминированную автором. Этот метод способствует глубинному текстовому анализу с имманентными внутритекстовыми связями.

Теоретической и методологической основой диссертации послужили общетеоретические работы М. М. Бахтина [25, 29], Б. О. Кормана [89, 90], В. Е. Хализева [178], Д. С. Лихачева [99, 100, 101], А. Я. Эсалнек [201], В. М. Жирмунского [66], А. Я. Гуревича [59], Р. Барта [23], В. В. Виноградова [37], Е. М. Мелетинского [113, 114], В. Я. Проппа [136], А. Ф. Лосева [103, 104], В. В. Заманской [75], Т. Г. Прохоровой [138]. Труды по теории художественного пространства и времени М. М. Бахтина [26, 27, 28], Ю. М. Лотмана [106, 107, 108, 109, 110], Б .А.Успенского [168, 169, 170], Б. М. Гаспарова [51], В. Н. Топорова [162, 163, 164], Г. Д. Гачева [52, 53], М. М. Гришмана [58], А. К. Байбурина [22], В. Д. Днепрова [62], Ф. П. Федорова [171], Н. К. Шутой [195, 196], А. Б. Есина [63, 64], Н. А. Николиной [129], Л. А. Трубиной [165]. Кроме того, большое значение для данного исследования имеют теоретические концепции и суждения, выработанные в трудах теоретиков татарской литературы: Ю. Г. Нигматуллиной [125, 126, 127], Х. Ю. Миннегулова [116,.

219], Ф. М. Мусина [220, 221], Р. К. Ганиевой [213, 214, 215, 216], М. Х. Хасанова [180, 229], И. З. Нуруллина [222, 223, 224], Ф. Г. Галимуллина [211, 212], М. Д. Сахапова [146, 147, 225, 226], А. М. Саяповой [148], Д. Ф. Загидуллиной [218], В. Р. Аминевой [206].

Научная новизна диссертации заключается в исследовании художественного времени и пространства в прозе Г. Исхаки 1897 — 1912 годов: в выявлении типологии пространства (социально-бытовое, природное, мифологическое) и времени (природно-циклическое, бытовое, биографическое, историческое), определении их функций. В исследовании подчёркивается роль локуса дома, хронотопа порога как структурои смыслообразующих элементов поэтики автора.

Основные положения работы, выносимые на защиту, состоят в следующем:

1. Выявлены универсальные типы художественного пространства в прозе Г. Исхаки (социально-бытовое, природное, мифологическое), в результате исследования разработаны положения, характеризующие типы художественного пространства в прозаических произведениях писателя указанного периода.

2. Определены четыре наиболее характерных типа времени в художественной прозе Г. Исхаки, в разной степени отражённых в каждом из его произведений: природно-циклическое, бытовое, биографическое и историческое.

3. Раскрыты особенности реализации форм времени (прошлое, настоящее, будущее) в художественной системе Г. Исхаки. В прозе превалирует форма настоящего времени, с помощью которой изображаются реалии жизни «сегодняшнего» времени (времени самого автора), процесс движения истории. Прошлое и будущее время образуют в художественном мире автора устойчивые оппозиции: сакральное прошлое — тяжелое, реалистичное настоящее, или регрессивное прошлое — прогрессивное, действенное настоящеебудущее представлено в виде направления движения народа к прогрессу (вперед).

4. Выявлена особая роль пространственного образа дома, хронотопа порога, с помощью которых Г. Исхаки создаёт в своих произведениях сложную модель социально-исторической действительности конца XIX и начала XX веков.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что работа вносит определённый вклад в разработку проблемы изучения художественного пространства и времени в татарском литературоведении. Возможно использование данной работы для дальнейшего осмысления художественного творчества Гаяза Исхаки в новом аспекте: углубление и дополнение понимания исхаковской концепции мира и человека. Выявленные в ходе исследования типологии художественного пространства и времени и их функции в прозе автора могут послужить основой для изучения художественного пространства и времени в прочих жанрах Г. Исхаки.

Практическая значимость работы состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы в вузовских лекционных курсах, практических занятиях, спецкурсах и спецсеминарах по творчеству Г. Исхаки, при изучении курсов по истории татарской литературы.

Апробация работы. Основные положения диссертации были апробированы на Всероссийской научной конференции «Текст. Произведение. Читатель» ТГПТУ (2007 г.), на IV Международных Бодуэновских чтениях (г. Казань, 2009 г.), на Всероссийской научной конференции «Национальный миф в литературе и культуре» ТГГПУ (2009 г.), на VII Всероссийской научной конференции молодых ученых и аспирантов «Наука. Образование. Молодежь» (г. Майкоп, 2010).

Структура диссертации обусловлена поставленными в ней целью и задачами. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и библиографического списка.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Итак, на основе изложенного в предыдущих главах мы пришли к выводу, что художественная модель мира прозаических произведений Г. Исхаки состоит из таких типов пространства, как социально-бытовое пространство, пространство природы и мифологическое пространство, которые иерархически соотносятся.

Проблема пространства и времени, не являясь для писателя самоцелью, становятся частью важнейшей проблемы всего его творчества — определение исторического пути нации. Начиная со своих первых произведений, Исхаки стремится смоделировать путь самоопределения нации на примере отдельной личности (героя), жизнь которого является моделью исторического пути всего татарского народа. Г. Исхаки интересует судьба отдельного человека во взаимосвязи с историческим временем как часть его, и как фактор, создающий это время. Данная проблематика позволяет говорить об огромной роли социально-бытового типа пространства и исторического времени в прозе Г. Исхаки, в творчестве которого проблема взаимоотношения человека и мира включает в себя два аспекта: герой и окружающая его среда (бытовой аспект) — герой как представитель нации и мир (социальный аспект).

В произведениях Исхаки быт изображён как основная составляющая жизни героев, которая обусловливает их характер и нравственный облик, в некоторой степени герои проходят «испытание бытом», пространственно представленным посредством локуса «дом». В целом, в прозаических произведениях автора представлены два типа героев: герои замкнутого пространства («Жизнь ли это?», «Мулла бабай», «Солдат») и герои, которые так или иначе способны преодолеть изначальную замкнутость («Тюрьма», «Нищенка», «Бред узника»). На композиционном уровне преодоление замкнутого пространства героями Исхаки воплощается через хронотоп перехода, который в концептуальном плане символизирует их расширяющееся сознание. В них просыпается национальное самосознание, поскольку за героем Исхаки, как правило, стоит нация, а путь человека, его выбор, предопределяет путь всего народа.

Посредством хронотопа порога художественно реализуется социальный аспект социально-бытового пространства прозы Г. Исхаки: художественное пространство концентрически расширяется по отношению к герою (дом—" деревня—"город—"страна—жир). Таким образом, функцией социально-бытового пространства прозы Г. Исхаки является отражение социальной действительности и попытка её преобразования героями открытого пространства.

Природа в прозе Г. Исхаки является не статичной картиной, фоном происходящих событий, а особым типом художественного пространства в модели мира автора, критерием истинности: это недостижимый идеал чистоты, нравственности, духовности, с которым соприкасаются герои. Пространство природы выполняет следующие функции: 1) воплощает бытийный план в произведении (неизменные, непроходящие ценности) — 2) высвечивает внутреннее пространство души героя, вступая с ним в духовный контакт- 3) отражает оценку автора-творца.

Обращение к образам природы является традицией национальной культуры и литературы. В художественном мире Г. Исхаки пространство природы представляет собой гармоничное целое, соединение с которым осуществляется не перемещением в пространстве, а своеобразным духовным контактом природы и человека. Пространственные образы природы в творчестве Г. Исхаки обретают национальную символику, связывают воедино культурные, исторические и общечеловеческие ценности.

Если социально-бытовое пространство и пространство природы структурируются наполняющими их предметами, то мифологическое пространство — это ментальный (мыслительный) тип пространства, который воплощается посредством изображения мифологизированного взгляда на мир героев.

Исхаки. Вплетение в ткань реалистического повествования мифологических черт является одной из ярких особенностей авторского стиля.

Социально-бытовое пространство либо составляет единое целое с пространством природы или/и мифологическим пространством, либо противопоставляется им (мир житейской повседневности противопоставляется миру идеальных ценностей). Соотношения типов пространств в произведениях автора варьируется в зависимости от их проблематики.

Анализ выявленных типов и форм времени, их объема и важности показывает, что временная организация в художественном мире автора реализуется с помощью природно-циклического, бытового, биографического, исторического типов времени, которые представлены в художественных текстах в разном объёме, а также форм прошлого, настоящего и будущего времени.

Природно-циклическое время в прозаических произведениях автора выражает бытийные характеристики вечного течения времени, его сакральный циклический характер. Природно-циклическое время у Исхаки наполняет пространство природы, а также характеризует жизнь человека в её круговом движении, измеряемом днями, месяцами, годами, но, в отличие от бытового времени, оно символизирует сакральное движение времени, вечную жизнь. Особое композиционное значение обретают хронотопы дня и ночи, которые нарушают традиционное представление о них. Так, день наполнен бытовым профанным временем, за круговоротом которого герои не осознают своих проблем. Ночь — это сакральное, нередко мифологизированное время-пространство, в котором высвечивается истинное положение вещей. Бытовое время также имеет циклический характер, однако характеризуется как профанное, обыденное, нередко приобретает отрицательную семантику дурной бесконечности. Оно заполняет социально-бытовое пространство, образуя хронотоп быта, который герои Исхаки осознанно или неосознанно пытаются преодолеть. Биографическое время в прозе автора реализуется через основные этапы жизни героев, их становления: детство, юность, зрелость. Время человеческой жизни в художественном мире автора неизменно связано с ходом исторического времени, частью которого оно является. Историческое время нередко выполняет сюжетообразующую функцию, когда события жизни героев обусловливаются историческими реалиями. Герои Исхаки, сумевшие преодолеть цикличность профанного времени, идут уже в ногу с историческим временем, они становятся творцами истории.

В прозе Г. Исхаки реализованы все три формы времени: прошлое, настоящее и будущее. Однако превалирует актуальная для автора форма настоящего времени, с помощью которой изображается сиюминутное действие, движение, изменение истории. В прозе Исхаки время жизни героев, как правило, проецируется на прошлое, настоящее, будущее народа, поэтому жизнь героев воспринимается как модель жизни всего народа. Основное действие происходит в настоящем, прошлое представлено эпизодически, вплетаясь в ткань повседневности, оно реализует два противоположных плана: «сакральное» прошлое — патриархальное, традиционное, в котором движется священное циклическое время- «профанное» прошлое — консервативное, остановившееся, регрессивное, в котором движется циклическое бытовое время. Прошлое и настоящее время образуют в художественном мире автора устойчивые оппозиции: сакральное прошлое — тяжелое, реалистичное настоящее, регрессивное прошлое — прогрессивное, действенное настоящее.

Будущее представлено в виде двух моделей направления движения нации: с одной стороны, в художественном мире автора будущее реализуется в образе духовной и физической гибели татарского народа — «инкыйраза» («Исчезновение через двести лет», «Жизнь ли это?»), с другой стороны, как идеальное время и пространство, воплощеное в пространственном образе пути героев (нации) к цели — к прогрессу («Нищенка»).