Новая хронология. 
Смутное время в истории России

Казалось бы, перед нами целостная картина Смутного времени — какие еще могут быть версии?

Дело в том, что Романовы, придя к власти, постарались максимально «закрыть» древнюю русскую историю. Так, например, в Москве были сожжены все разрядные книги для того, чтобы уничтожить информацию о русских боярских родах. И только после этого, видимо, появились существующие сегодня разряды от Рюрика. В целом, массовое сжигание архивов и книг было характерно для начала правления Романовых. Поэтому говорить об абсолютной достоверности сложно.

Создатели новой хронологии считают, например, что Лжедмитрий, вполне вероятно, был истинным Дмитрием.

Легко объяснить, почему Романовы поддержали (или даже сами создали) версию о самозванстве царевича Дмитрия, к лагерю которого они первоначально сами принадлежали. Во время избрания Михаила Романова еще был жив малолетний сын Дмитрия — мальчик, который, в отличие от Романовых, имел законное право на престол.

С другой стороны, Борису Годунову в этой версии никакой выгоды не было. Анализ показывает, что история Годунова в значительной мере искажена. Согласно новой реконструкции, Борис Годунов был сыном, а не братом царицы Ирины, то есть законным наследником Федора Ивановича, при котором фактически правил его дядя — Дмитрий Годунов. Естественно, Романовы назвали Бориса по фамилии матери и приписали ему собственный политический прием — обвинить Дмитрия в самозванстве.

В своей работе Фоменко приводит и доказательства:

«В 1591 году, в правление царя Федора Ивановича, крымский хан Гази Гирей прислал в Москву на имя Бориса Федоровича («Годунова») письмо. Оно сохранилось до нашего времени. На обороте письма имеются записи, сделанные в царской канцелярии, где письмо зарегистрировали.

Мы цитируем: «На обороте сделаны пометы:

• 1) «Лета 7099 переведена» ,
• 2) «Что писал ЦАРЮ БОРИСУ ФЕДОРОВИЧУ крымского царя ближний его человек Ахмат-Ага» .

Письмо было написано по-арабски, поэтому чиновник на обороте вкратце изложил содержание письма по-русски. Это вполне естественно.

Поразительно здесь то, что Годунов еще в 1591 году, за 7 лет до смерти царя Федора, был назван ЦАРЕМ. Причем не где-нибудь, а в официальном подлинном документе, сохранившимся до нашего времени! Это может означать только одно — Борис был сыном и наследником царя Федора Ивановича. Только в этом случае он мог быть назван царем! Это было в обычае московских царей — именовать царем и великим князем своего сына и наследника еще при своей жизни. Этот старый обычай идет из Византии. Так поступал позже и сам Борис Федорович «Годунов». Когда его сын Федор подрос, он стал именоваться в официальных бумагах царем и великим князем вместе со своим отцом.".

С этой теорией согласуются и многие другие документы, в том числе официальная версия завещания царя Федора.

Более того — Борис вовсе не отказывается от престола, а в Новодевичьем монастыре скрывается из соображений безопасности: нашлись претенденты (Шуйские), которые желали отобрать престол у молодого и неопытного царя.

Что касается угличского дела, по-видимому, оно было полностью сфабриковано. Даже Скрынников отмечал: «Давно возникли подозрения насчет того, что подлинник „угличского дела“ подвергся фальсификации. Даже при беглом осмотре бросаются в глаза следы его поспешной обработки. Кто-то разрезал и переклеил листы „обыска“ (следственного дела), придав им неверный порядок. Куда-то исчезло начало».

Тогда вполне логичным выглядит то, что все признавали в Дмитрии царя — и польские аристократы, и русские бояре, и даже его собственная мать, с которой он, оказывается, встречался еще до бегства в Литву.

Существуют доказательства и того, что в результате заговора «Лжедмитрий I» вовсе не был убит: во-первых, Марфа не признала предъявленное ей тело за тело сына; во-вторых, весьма странен факт сожжения тела — на Руси не было такого обычая!

Вполне закономерно, что и Марина Мнишек признала в «Лжедмитрии II» своего мужа, а после его смерти не вернулась в Польшу, а осталась с сыном в Москве.

Таким образом, получается, что история этой эпохи писалась уже позже, причем писалась она Романовыми, которые, назвав Дмитрия самозванцем, во-первых, оправдывали незаконный приход к власти Михаила Романова, а во-вторых, избегали обвинения в цареубийстве — убийстве сына Дмитрия, повешенного на Спасских воротах.