Обрядовая поэзия тувинцев: структура и семантика

Тувинцы — один из малочисленных тюркоязычных народов Сибири. По переписи 2000 г. на территории Тувы проживают 311,0 тысяч человек. Коренное население составляет 200 тысяч, или 64% населения республики. В настоящее время около 30 тысяч тувинцев живут в Монголии и Китае.

По историческим данным с древних времен Тува находилась в составе разных государственных объединений: Тюркский каганат с VIVIII в.в., Уйгурский каганат — VIII — IX в.в., Государство Енисейских кыргызов — IX—XII вв., эпоха Чингиз-хана и его преемников — XIII — XVI в.в., Государство Алтын-ханов и Джунгарии — XVIIдо I — ой пол. XVIII в., Маньчжурская династия — со второй половины XVIII в. (1757 -1911 г. г.), с 1914 по 1917 г. г. — двойное подчинение маньчжурской династии и царской России. Только в начале XX века тувинцы смогли образовать свое государство — Тувинскую Народную Республику (1921 -1944 г. г.), которая в 1944 г. добровольно вошла в состав бывшего СССР и по сегодняшний день является одним из субъектов Российской Федерации. Республика Тува (Тыва) расположена в географическом Центре Азии на юго-востоке Сибири в верховьях Енисея. Граничит на юге с Монголией, на западе — с Республикой Алтай, на севере — с Хакасией и Красноярским краем, на северо-востоке — с Иркутской областью, на востоке — с Республикой Бурятия.

Самоназвание этноса — тыва. В литературе для обозначения тувинцев использовались термины урянхайцы, сойоты, сойоны. Тувинский язык по классификации известного лингвиста Н. А. Баскакова [1969, с. 315 323] относится к уйгуро-туюойской подгруппе уйгуро-огузской группы восточно-хуннской ветви тюркских языков. В тувинском языке выделяют 4 диалекта: центральный, западный, северо-восточный (тоджинский) и юго-восточный.

Актуальность темы

исследования. Одной из важнейших задач сибиреведения является комплексное изучение обрядовой культуры в рамках междисциплинарного подхода — фольклористики и этнографии. Диссертация посвящена исследованию основных обрядов и обрядовой поэзии тувинцев, ее структуры и семантики.

В духовной жизни сибирских народов, в том числе у тувинцев, сохраняются веками устоявшиеся обряды. Определяющую роль в их проведении играет словесное оформление, часто имеющее поэтическую форму. Обрядовая поэзия, складываясь и отшлифовываясь в течение многих столетий, донесла до нас бесценные свидетельства народного мировосприятия, взгляды предков на природу и попытки воздействовать на нее силой слова. Она является составляющей традиционной культуры, одной из этнических характеристик, сохранившейся до наших дней и бытующей наряду с явлениями современной цивилизации.

Несмотря на это, обрядовый фольклор мало изучен в силу сложившихся в советское время идеологических установок, связанных с религией и традиционными верованиями, вследствие сложности самого обрядового комплекса, а также в связи с архаическими проявлениями в обрядах, трудно поддающимися пониманию. Все это и обусловило малоисследованность обрядовой поэзии, с чем ныне столкнулись фольклористы. Многое в ней остается не выясненным и спорным, требующим дополнительного изучения.

В тувинской фольклористике приоритетным направлением до нынешнего времени остается изучение эпических жанров. Обрядовая же поэзия представлена лишь в отдельных этнографических работах, главным образом в контексте рассматриваемых авторами проблем. Между тем обрядовый фольклор тувинцев представляет собой сложный и многогранный комплекс, включающий в себя слово, музыку и действие. Однако в тувинской фольклористике еще не разработана теоретическая база изучения обрядовой поэзии, не выявлена взаимосвязь фольклора и обряда. В отечественной фольклористике нет ни одной специальной работы, посвященной обрядовому фольклору тувинцев. Также незначительно и число изданных текстов обрядовой поэзии. Благополучнее обстоит дело со сбором произведений тувинской обрядовой поэзии. Их основной фонд пополнялся сотрудниками ТНИИЯЛИ (ныне ТИГИ) в ходе проведения слетов сказителей, а также экспедиций в разные районы Тувы (Бай-Тайгинский, Барун-Хемчикский, Дзун-Хемчикский, Улуг-Хемский, Тандинский, Тоджинский, Тес-Хемский, Каа-Хемский, Эрзинский). Судя по паспорту записей, тексты произведений собраны с большей части территории республики. На сегодняшний день в Рукописном фонде Тувинского института гуманитарных исследований (РФ ТИГИ) хранится более двухсот текстов произведений обрядовой поэзии не введенных в научный оборот.

Изучение обрядов и обрядовой поэзии тувинцев как уникального архаичного пласта народной культуры позволяет приблизиться к пониманию всей системы традиционного фольклора, проследить мифологические истоки верований и культов. Разработки по обрядовой культуре могут в дальнейшем послужить также сохранению исторической памяти народа, его духовных ценностей и национальных традиций.

Все вышесказанное объясняет тот факт, что научное осмысление, изучение и анализ произведений обрядовой поэзии выдвигается в ряд наиболее актуальных проблем тувинской фольклористики.

Историография вопроса.

В отечественной науке интерес к проблемам связей фольклора и этнографической действительности начал проявляться с 1960;80-ых годов XX века. Именно в эти годы выходили серии сборников «Фольклор и этнография» [1970; 1974; 1983; 1983; 1992], «Обряды и обрядовый фольклор» [1982; 1984], в которых были опубликованы статьи представителей разных научных школ. В данных сборниках исследователи затрагивают наиболее актуальные темы — о месте и значении слова в обрядах разного типа, о соотношении слова и действия, особенностях их сочетания. Основой этих работ послужили, в основном, материалы по славянскому фольклору. Теоретическим аспектам ритуала и его роли в традиционной восточнославянской культуре посвящена монография А. К. Байбурина [1992]. В своей работе «Обряд и фольклор в сибирском шаманизме. Опыт сопоставления структур» Е. С. Новик выявила функции, типы и синтагматическую структуру камланийобнаружила составляющие единицы обряда (магия, мантика, жертвоприношение) — на основе шаманских легенд исследовала архаическую эпику и ее связи с обрядом [1984].

Для нашего исследования наибольший интерес представляют работы сибирских фольклористов и этнографов, посвященные изучению обрядового фольклора тюрко-монгольских народов, близкородственных к тувинцам (бурят, калмыков, башкир, якутов). У данных этносов, как и у тувинцев, в отличие от славянских, в обрядовой поэзии существуют типологически схожие жанры (благопожелания, восхваления, проклятия, скотоводческие заговоры и др.), имеющие свои особенности, сложившиеся в результате их культурно-исторического развития и длительного бытования. Так, М. П. Хамаганов в своей работе «Очерки бурятской афористической поэзии» [1959], отдельной главой рассматривает.

4 г благопожелания-/о/?б>б>лы. Им впервые было дано определение благопожеланиям, а также рассмотрены их художественные формы.

С.П. Балдаев в своей книге «Бурятские свадебные обряды» [1959] дает наряду с описанием обрядов и фольклорные тексты. Монография Г. Р. Галдановой [1987] посвящена традиционным добуддийским верованиям бурят. Автор рассматривает культ домашнего очага, земли, моления на горе и семейную обрядность. К. Д. Басаева в своей работе [1991] уделяет особое внимание традиционному воспитанию детей, свадебному обряду, а также связанным с ними поверьям и обычаям.

С.С. Бардаханова в работе «Малые жанры бурятского фольклора (пословицы, загадки, благопожелания)» [1982] посвящает отдельную главу благопожеланиям, прослеживает их историческое развитие, тематику и содержание. В монографии «Система жанров бурятского фольклора».

1992] ею исследованы основные функции благопожеланий-лэроолов и восхвалениймагталов.

В работах Н. Л. Жуковской [1989; 2002], посвященных традиционной культуре монголов, содержатся описания календарных обычаев и обрядов, а также сопровождавшие их поэтические образцы: восхваления-магталы, в честь лучшего стрелка, лошади, получившей звание «Первая из десяти тысяч», лошади, пришедшей к финишу последней, общее благопожелание всем участникам летнего праздника — Надома, тувинское благопожелание при обкатывании войлока.

В исследовании X. Сампилдэндэва «Обрядовая поэзия монголов».

1993] осуществлена функционально-тематическая классификация монгольской обрядовой поэзии. К древним жанрам монгольской обрядовой поэзии автор относит заговоры и заклинанияпроклятиястихотворения о кроплении. К современным жанровым разновидностямблагопожелания, благопожелательные слова и славословия. Кроме того, рассмотрено их идейно-художественное своеобразие в системе традиционных воззрений и взаимосвязь с другими видами устного творчества монголов.

В работе Е. Э. Хабуновой «Калмыцкая свадебная обрядовая поэзия» [1998], выявляется ее жанровый состав и рассматривается поэтико-стилевое своеобразие жанров.

Проблемам исследования калмыцких обрядовых жанров — примет, заговоров, песен-заклинаний, проклятий, благопожеланий — посвящена книга Т. Г. Борджановой «Магическая поэзия калмыков» [1999]. Калмыцкие благопожелания она объединяет в три группы: а) благопожелания, относящиеся к календарной обрядностиб) благопожелания, относящиеся к семейной обрядностив) благопожелания, связанные с хозяйственной деятельностью человека.

В исследованиях Р. А. Султангареевой [1994; 1998] башкирский семейно-бытовой обрядовый фольклор рассматривается как памятник архаичных реалий, в единстве мифологических, религиозных верований, материализованных в обрядовом творчестве. Исследователь проводит не только фольклорно-поэтический анализ, но и дает реконструкцию хронологической последовательности, структуры и поэтического репертуара обрядов, сопутствующих человеческой жизни.

В якутской фольклористике первую попытку классификации обрядового фольклора предпринял Г. У. Эргис. Он выделил следующие группы обрядов: скотоводческие, промысловые и семейно-бытовые [1976, с. 214]. Однако, как отмечается в томе «Обрядовая поэзия саха (якутов)», исследователем была привлечена лишь меньшая часть существующих традиционных якутских обрядов [2003, с. 13].

В 2003 году в серии «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока» вышел первый обрядовый том «Обрядовая поэзия саха (якутов)» [2003]. Авторы вступительной статьи Н. А. Алексеев, Е. Н. Кузьмина, Н. Н. Тобуроков, рассматривая якутскую обрядовую поэзию в составе традиционных ритуалов, выявляют их роль и значимость для якутского этноса, дают краткий анализ поэтического языка заклинаний. В этом томе также собраны и другие вступительные статьи, посвященные обрядовым танцам якутов и обрядовому интонированию песенных образцов. Корпус текстов, входящих в данный том, состоит из следующих основных групп:

1. Заклинания духов-хозяев;

2. Обрядовые заклинания на промыслах (охотников, рыбаков);

3. Семейно-бытовые заклинания (свадебные, родильные);

4. Скотоводческие и трудовые заклинания;

5. Заклинания на открытии ысыаха.

Как видим, для изучения обрядового фольклора использовались разные методы, в том числе структурный и функционально-тематический. Нам наиболее близок комплексный подход, предложенный Р. А. Султангареевой, предусматривающий анализ не только основных компонентов ритуала (вербальный, акциональный), но и его идеологических стереотипов (формулировок культовых поверий, заговорных текстов и т. д.).

Следует отметить,.что все перечисленные научные труды послужили для нас серьезным подспорьем в изучении тувинской обрядовой поэзии, поскольку аналогичных работ в тувинской фольклористике не существует.

Устное творчество тувинцев становится объектом внимания российских исследователей, только начиная с XIX века. В работах Г. Е. Грумм-Гржимайло [1926], Г. Н. Потанина [1883], Е. К. Яковлева [1900], П. Е. Островских [1898], Н. Ф. Катанова [1907], Ф. Я. Кона [1933] были представлены этнографические и фольклорные материалы, которые до сих играют важную роль первоисточников. Эти тексты представляют собой разные жанры: мифы, сказки, песни, загадки. Хотя в некоторых работах крайне редко дается описание тех или иных обрядов, сопровождающая их обрядовая поэзия в этот период не записывалась. Например, в труде Н. Ф. Катанова «Образцы народной литературы тюркских племен», изданном В. В. Радловым [1907; с. 22- с. 51], среди многочисленных фольклорных материалов содержатся только два текста заклинаний (чалбарыглар) с переводами на русский язык: Первый текст (под № 216) — личное моление высшим силам, второй (под № 369) — текст поклонения духам-хозяевам местности обо (оваа). Но эти тексты даны без описания обрядовых действ.

Несмотря на это работы, вышеназванных исследователей, представляют несомненную ценность, поскольку они явились первоосновой для зарождающейся тувинской науки в целом, и в частности для фольклористики.

В XX веке значительный вклад в изучение обрядов, связанных с традиционными религиозными верованиями тувинцев, внесли Л. П. Потапов, С. И. Вайнштейн, В. П. Дьяконова, Н. А. Алексеев, М.Б. Кенин-Лопсан, Г. Н. Курбатский. Благодаря их усилиям и углубленному изучению традиционной культуры тувинцев был в основном описан порядок проведения тувинских обрядов. Эти исследователи в своих работах не ограничивались анализом содержания ритуалов, они обратили внимание и на поэтические образцы, которые органично включаются в обряды.

Л.П. Потапов рассмотрел традиционный быт тувинцев в своих «Материалах по этнографии тувинцев районов Монгун-Тайги и Кара-Холя» и «Очерках этнографии тувинцев бассейна левобережья Хемчика» [1966]. Здесь он в качестве примеров приводит и фольклорный материал (два текста заклинаний охотников и заклинание, вызывающее сильный дождь). Впоследствии он опубликовал историко-этнографический труд «Очерки народного быта тувинцев» [1969], освещающий важнейшие аспекты народного уклада жизни в дореволюционный период. Глава «Древние культы» посвящена религиозным верованиям тувинцев, столь же подробно описаны свадебный обряд «алгыш» (благословение) и моление духам-хозяевам гор.

Сведения об отдельных обрядах и их анализ содержатся в работах С. И. Вайнштейна «Тувинцы-тоджинцы» [1961] и «Мир кочевников Центра Азии» [1991], в которых автор приводит некоторые тексты обрядовой поэзии (два текста заклинаний охотников).

Во многих своих статьях («Религиозные культы тувинцев» и др.) В. П. Дьяконова исследует синкретическую природу различных верований и культов тувинцев.

Особенно ценными представляются труды Н. А. Алексеева, в которых обобщен большой сравнительный материал по религиозным верованиям и обрядам тюркоязычных народов Сибири, в том числе тувинцев [1980; 1984; 1992]. В этих работах автор подробно рассматривает пережитки архаичных культов, религиозные представления о рождении и смерти человека, верования, связанные с промыслами.

Большую работу по собиранию и исследованию тувинской шаманской поэзии провел М. Б. Кенин-Лопсан [1987; 1992]. Для нашей темы особую значимость представляет его монография на тувинском языке «Тыва чоннун бурунгу ужурлары» («Традиционная этика тувинцев») [1994], которая посвящена традиционной тувинской культуре в целом. В ней в едином комплексе рассматриваются традиционный этикет тувинцев, обряды жизненных циклов человека, многие обычаи и религиозные верования, связанные с коллективными молениями. М. Б. Кенин-Лопсан, касаясь проведения обрядов, приводит 8 текстов заклинаний (духам-хозяевам огня, перевала, при окроплении молоком) — 7 текстов благопожеланий (свадебные, при рождении ребенкапри первой стрижке волос), 2 текста восхвалений (борцу и скакуну). В результате своей многолетней собирательской работы тувинский ученый, выявил многие архаичные традиции и обряды этноса, которые не известны современному поколению.

В работе «Тувинские праздники. Историко-этнографический очерк» [1973] Г. Н. Курбатский, рассматривая в главе «Традиционные праздники» календарные и семейные обряды, наряду с народными песнями, приводит и образцы двух заклинаний, произносимых духам обо во время освящения местности, а также три текста свадебных благопожеланий невесте от ее родственников. В следующей книге «Тувинцы в своем фольклоре» [2002], он отводит большое место разным жанрам фольклора, в том числе и обрядовой поэзии. Описывая основные этапы свадебного обряда, приводит 5 текстов благопожеланий невесте, ее родителями и родственниками жениха, с подстрочным переводом на русский язык. Весьма ценным в этой работе является вывод о том, что тувинский фольклор продолжает оставаться живой, динамичной системой, отражающей традиционную культуру и мировоззрение народа.

Устное народное творчество алтайских тувинцев, живущих на территории Монголии, изучает немецкая фольклористка Э. Таубе. Подробно о своей исследовательской работе Э. Таубе пишет в предисловии к книге «Сказки и предания алтайских тувинцев». Она отмечает, что кроме этнографического материала, в сомоне Ценгел Баян-Улэгэйского аймака Монголии ею были записаны «120 песен (ыр), 17 шаманских заклинаний, 50 благословений (сшгыш) и восхвалений (.мактаар), около 800 пословиц (джечен сес) и загадок (дывызык) и 90 сказок (тоол), историй (тееко) и мифов (домак¦)» [1994, с.18]. Однако данные тексты обрядовой поэзии до сих пор не опубликованы.

Началом научного фольклористического осмысления жанров тувинской обрядовой поэзии явилась глава «Алгыш-йврээлдер» (Благопожелания), написанная Ч. Ч. Куулар в учебном пособии на тувинском языке «Тыва улустуН, аас чогаалы» («Очерки тувинского фольклора») [1976, с. 132−141]. В этой работе автор впервые дал научную классификацию благопожеланий. Исследователь, анализируя каждый вид благопожеланий, описывает обрядовые действа и приводит характерные для них образцы, а также дает краткий анализ их поэтического языка. Эта работа, с одной стороны, явилась первой по разработке классификации тувинских благопожеланий. С другой же — она не исчерпывает жанровой сущности тувинской обрядовой поэзии.

В 1990 году в свет вышел сборник «Алгыш-йврээлдер» (Тувинские благопожелания), составленный этномузыкологом 3. К. Кыргыс. Исследователь включает в него ряд ранее не публиковавшихся архивных текстов благопожеланий (86 образцов) и дает краткое описание обрядов. Принимая классификацию Ч. Ч. Куулара, все благопожелания З. К. Кыргыс.

разделила на три основные тематические группы, исходя из тематики благопожеланий:

1) благопожелания, связанные с семьей;

2) заклинания, относящиеся к семейно-бытовой жизни, к духам-хозяевам местности и рек;

3) благопожелания, связанные с трудовой деятельностью человека.

При этом составитель включает в первую группу «благопожелания, связанные с семьей», тексты восхвалений (призывание борца — мвге кыйгырары, победившему скакуну — эрткен аътка мактал), а в третьей группе «благопожелания, связанные с трудовой деятельностью» З. К. Кыргыс относит благопожелание человеку, отправляющемуся в дальнюю дорогу (ырак черже аъттаныр кижиге йврээл).

Учитывая сказанное, можно констатировать, что, несмотря на имеющиеся труды, посвященные изучению тувинского обрядового фольклора, принципы систематизации и классификации обрядовой поэзии все еще до конца не разработаны, полностью не выявлен ее жанровый состав, основные критерии разграничения жанров, не исследованы роль и функции слова в обрядах, не изучена композиция текстов произведений, их поэтическое своеобразие.

Цель и задачи исследования

Основной целью исследования является изучение основных обрядов и обрядовой поэзии тувинцев, определение жанровой специфики и поэтических особенностей произведений обрядового фольклора.

Для достижения поставленной цели диссертантом определены следующие задачи:

1) выявить фонд традиционной тувинской обрядовой поэзии;

2) определить критерии разграничения традиционного обрядового фольклора;

3) провести систематизацию и классификацию материала по обрядовой поэзии;

4) рассмотреть композицию текстов традиционной обрядовой поэзии;

5) проанализировать жанры обрядовой поэзии и дать им определения;

6) исследовать роль и функции слова в обрядах;

7) охарактеризовать своеобразие поэтики обрядовых жанров.

Объектом исследования являются поэтические произведения в системе традиционных обрядов.

Предметом исследования выступают жанры обрядовой поэзии, их поэтика, функции и роль поэтических текстов в обрядах тувинцев.

Методологическую основу составляют сравнительноисторический, структурно-семантический, историко-типологический методы исследования.

Основные положения диссертационного исследования основываются также на научной концепции, разработанной Главной редколлегией серии «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока», ориентированной на комплексное междисциплинарное освещение произведений обрядового фольклора.

Теоретической базой исследования послужили фундаментальные труды ученых по фольклору и этнографии: А. Н. Веселовского [1940], В. М. Гацака [1989, 1998], В. Е. Гусева [1967], В. М. Жирмунского [1960], Б. Н. Путилова [1976; 2000], В. Я. Проппа [1946;1969], Н. А. Алексеева [1980; 1984; 1992], Е. С. Новик [1984; 1995], А. К. Байбурина [1991; 1993], С. С. Бардахановой [1982; 1992], Р. А. Султангареевой [1994; 1998], а также зарубежных ученых В. Тернера [1983], X. Сампилдэндэва [1993], С. Дулама [1997].

Источниковая база исследования. Исследование основано на опубликованных фольклорных произведениях и на архивных записях, хранящихся в Рукописном фонде Тувинского института гуманитарных исследований. Привлечены полевые материалы, собранные во время.

Комплексных фольклорно-этнографических экспедиций проведенных Сектором фольклора Института филологии ОИИФФ СО РАН и ТИГИ в 2001;2003 г. в Бай-Тайгинском и Тоджинском районах Тувы, в которых участвовал и диссертант. В диссертации привлекаются наиболее типичные, полные и высокохудожественные тексты произведений обрядовой поэзии. Общее число проанализированных образцов составляет около 300. Некоторые из них (154 примера) приведены в работе в качестве иллюстративного материала. Следует отметить, что многие архивные материалы Рукописного фонда ТИГИ паспортизированы частично. В некоторых случаях отсутствуют место и год записи, отсутствуют данные об информаторах. Все примеры, взятые в качестве иллюстративного материала, переведены с тувинского на русский язык диссертантом.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что она является первой в тувинской фольклористике работой, посвященной системному изучению традиционной обрядовой поэзии тувинцев. В ней впервые специально исследованы жанры обрядового фольклора, выявлены их структура, функции в конкретных ритуальных действиях, а также лексико-стилистические особенности и художественно-выразительные средства поэтических текстов.

Теоретическая и практическая значимость работы. Основные результаты диссертационного исследования могут быть использованы при подготовке к изданию тома «Обрядовая поэзия и песни тувинцев» в многотомной академической серии «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока», а также в других исследованиях обрядового фольклора сибирских народов, в спецкурсах и семинарах по изучению устной народной поэзии в вузах Сибири. Материалы диссертации могут быть привлечены для сравнительно-сопоставительного анализа традиций устного народного творчества тюркоязычных народов.

Апробация диссертации. Основные положения диссертационного исследования были освещены в докладах автора на научных конференциях и семинарах: «70 лет тувинской письменности» (г. Кызыл, 2000 г.), «Урал-Алтай: через века в будущее» (г. Горно-Алтайск, 2003 г., г. Уфа, 2005 г.), «Урал-Батыр» и мифология" (г. Уфа, 2003 г.), «Джангар» в евразийском пространстве" (г. Элиста, 2004 г.) «Народная культура Сибири» (г. Омск, 2003 г., 2004 г.), а также отражены в 10 научных публикациях.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, включающих 8 параграфов, и заключения. В качестве приложения в работе даны списки информаторов, использованной литературы, архивных источников, принятых сокращений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное нами исследование является первой работой, посвященной ранее неизученной области духовной культуры тувинцевтрадиционной обрядовой поэзии. В исследовании использованы архивные и полевые материалы XX—XXI вв., а также опубликованная теоретическая литература по данной проблематике.

Обрядовая поэзия, являясь одной из самых архаичных областей фольклора, представляет собой ценное богатство духовной культуры тувинцев. Она явилась поэтическим выражением отношения людей к различным культам, воплотившим веру в магическую силу сакрального слова, его могущественность и действенность. Произведения обрядовой поэзии выполняют важные функции во всех сферах жизни тувинского народа: в культовых, семейно-бытовых и календарных обрядах, способствуя реализации самого обряда, создают словесную схему ситуации.

В комплекс традиционных верований тувинцев конца XIX — XX в.в. входят дошаманские ритуалы, шаманизм и буддизм (в форме тибетского ламаизма). В ходе исследования было выявлено, что дошаманские, шаманистские и буддийские обряды, какими бы разными они ни были по своей сути и цели, их объединяет один существенный признак: в дошаманских обрядах вербальным компонентом являются заклинаниячалбарыглар, в шаманистских — алгыштар, в буддийских — сутры.

Наиболее древними считаются дошаманские обряды, которые связаны с почитанием и обожествлением всей природы. Эти верования восходят к древнейшим религиозным представлениям, которые были свойственны человеческому мышлению на ранних этапах развития. По верованиям тувинцев, каждая природная реалия (горы, реки и т. д.) имела свою хозяйку — ээ. При почтительном отношении людей она покровительствовала им, приносила удачу. В связи с этим дошаманистские верования древних тувинцев представляют собой комплекс ритуальных действий умилостивительного характера. В дошаманских верованиях мы выделяем следующие обряды: культовые, семейно-бытовые и календарные. Культовые обряды проводились с целью поклонения различным духам-хозяевам земли, лесов, рек и т. п. Главной задачей их проведения считалось умилостивление духов-хозяев определенных местностей. Поэтому произносили закшшаиия-чалбарыглар, при помощи которых обращались к высшим силам. Рассмотренные культовые обряды выделены нами в две группы: коллективные и индивидуальные. Выявлена общая схема проведения обрядов. Для коллективных обрядов характерна следующая последовательность:

1) подготовка места моления;

2) подношение дара (угощения — жертвоприношения) духу-хозяину, с разжиганием жертвенного костра — сац салыры.

3) обращение одного человека — знатока обрядов к духу-хозяину с заклинанием от имени всего коллектива. Заклинание произносилось громко;

4) ритуальное окропление четырех сторон света;

5) троекратный обход участниками жертвенного костра.

Индивидуальные обряды, как правило, состоят из следующих основных действий:

1) подношение дара в разных вариантах: а) в виде жертвы через огонь — сац салыры.

6) угощенияв) привязывания чалама — разноцветных лентг) окропления.

Исполнителем обряда данные виды жертвоприношений могут варьироваться, т. е. совершается один из его видов, либо все его виды.

2) обращение от своего имени к духу-хозяину с заклинанием. Заклинание произносится тихо или про себя, шепотом.

Структура данных обрядов устойчиво сохраняется до настоящего времени. В коллективных культовых обрядах для проведения ритуала и исполнения заклинания выбирали уважаемого человека, хорошо знающего традиции и обычаи своего народа, наделенного поэтическим даром. Однако в последующие периоды в народе проведение культовых обрядов шаманом или ламой стало считаться более эффективным.

Календарные обряды подразделяются на весенне-летние (кастрирование домашних животных — мал актаарыстрижка овец — хой кыргыырыотел домашних животных — мал твруурдепереезд на весеннее и летнее стойбища — чазаг болгаш чайлагже квжеривстреча первого грома — бир дугаар дицмирээшкин уткууру) и осенне-зимние циклы (взбивание шерсти для войлока — дук кагарыкатание войлока — кидис.

I ' кылыр’ыпраздник шерсти — дук доюпереезд на осеннее и зимнее стойбища — кузег болгаш кыштагже квжери). Основным вербальным компонентом в семейно-бытовых и календарных обрядов являются благопожелания — йврээлдер.

Шаманские обряды. Исследователь тувинского шаманизма М.Б. Кенин-Лопсан в обрядовой практике шаманов выделяет два направления: культовые и лечебные. Кроме них шаманы обязательно участвовали в свадебной и похоронной обрядностях тувинцев. В свадебном ритуале роль шамана, по сравнению с похоронной обрядностью, была невелика. Он только определял наиболее благоприятный день для проведения свадьбы. В похоронной обрядности тувинцев шаманы занимали главенствующее положение. Родственникам умершего они указывали место погребения и дату похорон. При поминках на седьмые и сорок девятые сутки, а также через год с помощью шамана родственники умершего устраивали «встречу» с покойным.

Буддийские обряды. Тувинцы после принятия буддизма (XVII в.) не перестали совершать свои исконные обряды, связанные с анимистическими представлениями. Многие культовые обряды сохранились, сосуществуя с буддийскими. Их отличие состояло в том, что эти же обряды могли проводиться и представителями буддистского духовенства — ламами. Семейно-бытовые ритуалы также могли проводиться ими.

Синтез. В настоящее время в религиозной обрядности тувинцев наблюдается синтез всех традиционных верований: дошаманских, шаманистских и буддийских. Яркой специфической чертой присущей в целом тувинской традиционной обрядности, мы считаем возможность проведения любого религиозного обряда уважаемым человеком, знающим обычаи и обряды своего народа, одаренным поэтическим даром, а также шаманом (хам), либо буддийским монахом (лама). Они даже вместе могут проводить один и тот же обряд.

Анализ текстов произведений традиционной обрядовой поэзии тувинцев, основанный на систематизации, классификации, изучении их композиции, поэтики, роли и функций в обрядах позволил рассмотреть их национальную специфику в системе тувинского фольклора.

В качестве основных критериев в разграничении жанров служат обрядовая функция, композиция и адресная направленность. Исходя из них, выделены следующие пять жанров: заклинания (чалбарыглар), благопожелания (йврээлдер), восхваления (макталдар), скотоводческие заговоры (заговоры, исполняемые при приучении матки животного к приплоду — мал алзырызаговоры, посвященные костям животных: атланту и поясничному позвонку — молдурук, хей-оорга алгаары), проклятия (каргыштар). Основным признаком для всех произведений обрядовой поэзии является достижение желаемого результата с помощью магии слова и ритуальных действ. Даны следующие определения каждому жанру обрядовой поэзии.

Заклинания (чалбарыглар) — поэтические тексты, обращенные к сверхъестественным существам с мольбой и просьбой о помощи.

Благопожелания (йврээлдер) — поэтические тексты, с пожеланием добра, наставления и советы на будущее с положительной семантикой, обращенные к конкретному человеку.

Восхваления борцов и скакунов (макталдар) — поэтические тексты, прославляющие достоинства, качества борцов и скакунов с целью вдохновить их на победу или вознаградить за успех.

Скотоводческие заговоры делятся на две группы. 1) Заговоры, исполняемые при приучении матки животного к приплоду (.мал алзыры) — звукосимволические слова, исполняемые на мелодическом напеве, с целью успокоить матку домашнего животного, чтобы она приняла своего или чужого детеныша. Возможно это свидетельство древних, более близких, чем сейчас, отношений людей к животным. 2) Заговоры, посвященные атланту и поясничному позвонку домашних животных (хей-оорга, молдурук алгаары) — поэтические тексты, исполняющиеся для призывания души (кут) животных в стойбище.

Проклятия (каргыштар) — поэтические тексты, с негативными пожеланиями конкретному человеку, имеющие своей целью нанести ему вред.

Рассмотрение обрядовых функций жанров обрядового фольклора показало, что каждый из них выполняет в обряде только ему присущую роль. Заклинания служат средством установления контакта ссг сверхъестественными силами, благопожелания выражают пожелания добра на будущее и закрепляют в сознании коллектива факт свершения какого-либо значимого события в жизни человека. Восхваления превозносят силу, ловкость и мощь восславляемых объектов — борца и скакуна. Скотоводческие заговоры преследовали две цели: во-первых, произносились с целью приучения матки домашнего животного к детенышуво-вторых, якобы, с целью возвращения в стойбище души (кут) животного. Анализ произведений обрядовой поэзии также показал, что функция жанров является основополагающей и для композиции текстов, которая является ярким показателем своеобразия произведений обрядовой поэзии тувинцев.

Изучение композиции текстов показывает, что каждый жанр обрядового фольклора содержит семантические блоки, несущие основную идею текста. В структуре заклинаний число семантических блоков может колебаться от трех до одного. Они включают в себя: 1) обращение-восхваление духов-хозяев- 2) описание угощения-жертвоприношения- 3) просьбу, обращенную к духам-хозяевам. В некоторых случаях заклинания могут быть неполными, состоящими из 2-х компонентов: «просьбы + описания угощения-жертвоприношения» или «обращения-восхваления + просьбы». Либо заклинание может содержать только один компонентблок просьбы. Остальные же жанры состоят из одного семантического блока. Например, благопожелания состоят из блока — изложения напутствия, пожелания счастья, восхваления — из элемента прославления, проклятия — из изложения негативного пожелания.

По адресной направленности каждый жанр обращен к разным адресатам и объектам. В заклинаниях это сверхъестественные силы, в благопожеланиях и проклятиях — конкретные люди, в восхваленияхборцы и скакуны, в скотоводческих заговорах — домашние животные.

Таким образом, четкая привязка структурных элементов произведений обрядовой поэзии к этапам обрядов придает ритуалам осмысленность, сакральность и функциональную направленность.

У тувинцев роль произведений обрядовой поэзии в проводимых ритуалах и праздниках очень велика. Можно утверждать, что чалбарыг, йерээл и мактал являются самыми распространенными жанрами. В процессе проведения многих традиционных тувинских обрядов именно этим жанрам как словесным компонентам отводилась главная роль. Однако каждый жанр в ходе обрядов выполнял разные поставленные задачи. Заклинания в составе культовых обрядов преследовали, как и обряд в целом, одну и ту же ритуальную цель: поклонения духам-хозяевам местностей и испрашивания у них покровительства, благополучия. Во время обряда люди с помощью заклинаний как бы устанавливали контакт с могущественными духами — ээ, выражали им свои конкретные просьбы. Поэтому заклинания произносились только в религиозных культовых обрядах тувинцев. Благопожелания выражали настроения и чувства всех участников обряда, их отношение к проводимому ритуалу и празднику. Они произносились в семейно-бытовых и календарных обрядах. Восхваления поднимали эмоциональный настрой и дух борцоввоспевали победившего борца и скакуна высоким поэтическим словом. Они исполнялись в ходе традиционных спортивных состязаний: в национальной борьбе (хуреш) и конных скачках (аът чарыжы).

Таким образом, можно утверждать, что роль произведений обрядовой поэзии в структуре и семантике всего ритуала чрезвычайно велика. Именно словесная часть ритуала определяет его магическую направленность. Без преувеличения можно сказать, что у тувинцев ни один обряд и праздник не проходит без произнесения текстов обрядовой поэзии.

В лексике произведений обрядовой поэзии сохранился архаичный пласт тувинского языка, который в настоящее время вышел из активного употребления. Арсенал художественно-изобразительных средств базируется на целом ряде поэтических приемов тувинского устного народного творчества. В них широко используются такие общефольклорные художественно-изобразительные средства, как сравнение, эпитет, метафора, гипербола, иносказание. Обстоятельный анализ изобразительных средств позволяет сделать вывод о том, что причины их употребления и функции различны для каждого жанра. Для заклинаний характерно использование слов высокого стиля, присутствие обращений с помощью почтительного называния божества, применение метафор, эпитетов, иносказаний. В них отсутствуют сравнения, гиперболы. Благопожелания характеризуются активным применением сравнений, эпитетов, гипербол, иносказаний. Восхваления изобилуют сравнениями и гиперболами. Можно утверждать, что своеобразное использование разнообразных тропов в произведениях тувинской обрядовой поэзии обусловлено функциональным назначением жанров в ритуалах, а также национальными особенностями восприятия окружающего мира. Применение определенных художественно-изобразительных средств служит основным целям каждого жанра. В язык обрядовой поэзии органично вплетаются многие пословицы и поговорки, устойчивые формулы из героического эпоса, в которых тувинский народ излагает свои идеалы и представления о прекрасном.

Обрядовая поэзия играла и играет важную роль в жизни тувинцев. В ней утверждается принятая этническая система ценностей, поддерживаются и санкционируются определенные нормы поведения. Главное их назначение состоит в том, что они устанавливают и поддерживают гармонию между природой и человеком, гармонию в человеческом обществе. Можно констатировать, что произведения обрядового фольклора были и остаются важнейшей частью традиционной культуры этноса.

В обрядовой поэзии тувинцев отчетливо прослеживаются генетические и культурно-исторические связи с фольклором тюрко-монгольских этносов: алтайцев, бурят, хакасов, якутов, калмыков, монголов. У всех этих народов до сих пор широко бытуют эти архаичные жанры обрядового фольклора, которые имеют сходства и параллели. Их обрядовые и магические функции, композиционная структура текстов, поэтика во многом удивительно схожи. Совпадают многие устойчивые формулы, тематические группы. Это можно объяснить многовековыми историко-культурными контактами, схожими условиями жизни и быта, общностью духовной и материальной культуры. Поэтому народные принципы, мировосприятие и идеалы выражались в схожих благопожеланиях, заклинаниях, скотоводческих заговорах, восхвалениях. Здесь особо надо отметить, что у всех тюркоязычных народов Сибири жанр восхвалений, посвященных борцам и скакунам, в обрядовом фольклоре отсутствует. Наличие восхвалений у тувинцев, на наш взгляд, обусловлено несомненным влиянием близкого соседства с монголоязычными народами (бурятами и монголами). По сравнению с восхвалениями (соло, магтаал) бурят и монголов тувинские восхваления имеют меньший объем.

Таким образом, основные научные результаты нашего исследования заключаются в следующем: описаны традиционные тувинские обряды в комплексной системе этнической культуры в целомопределены основные критерии разграничения обрядового фольклора тувинцеврассмотрен жанровый состав обрядового фольклора и каждому жанру даны определенияпроведена систематизация и классификация жанров обрядового фольклораизучена композиция текстов произведений обрядовой поэзииисследованы роль и функции слова в обрядахрассмотрено поэтическое своеобразие произведений обрядовой поэзии. Полученные результаты и выводы диссертационного исследования дают возможность всесторонне и объективно определить значимость тувинской традиционной обрядовой поэзии.