Женские украшения казанских татар середины XIX — нач. XX вв. (Историко-этнографическое исследование)

Среди татар — крупных по численности тюркоязычных народов нашей страны, наиболее массовыми и определяющими считаются татары Среднего Поволжья и Приуралья. Они делятся на две родственные по происхождению, языку и культуре этнографические группы казанские татары и татары-мишари, отличающиеся между собой спеI цифическими особенностями в быту и языке .

Наиболее многочисленную и самобытную группу татар Среднего Поволжья и Приуралья представляют собой казанские татары, которые издавна являлись центральной группой, вокруг которой шла этническая консолидация татарского народа. Коренная этническая тер ритория казанских татар (особенно Казань и районы Заказанья) издавна представляла собой наиболее развитый в экономическом отношении район Среднего Поволжья и Приуралья, древнейшее место сосредоточения всевозможных ремесел, в том числе и ювелирного. 2.

Мастера-ювелиры Казани и Заказанья сумели сохранить и развить традиционное ювелирное искусство, получившее высокое развитие в крае еще в булгарское время и период Казанского ханства. Дости.

1 Татары Среднего Поволжья и Приуралья. М., 1967, с. 39.

2 Значительная часть казанских ювелиров проживала в Новотатарской слободе Казани. Широко занимались производством ювелирных украшений в исследуемый период времени и в селениях, особенно в современном Сабинском, Арском, Мамадышском районах. В некоторых деревнях Сабинского района (Тэнэки, Юлбат) изготовлением украшений занимаются до настоящего времени. Очагом ювелирного производства в Западном Закамье была д. Карамыше-во (современный Черемшанский район Татарии). Лучшим ювелиром этой деревни в конце XIX — начале XX вв. был выходец из Заказанья Абжат-бабай Нутфуллин, обучивший ювелирному делу и двух своих сыновей. Слава о нем, как об искусном мастере, шла по всей волости, знали его и в Казани. жения и национальное своеобразие татарского ювелирного дела особенно ярко отразились на женских ювелирных украшениях.

Татарские мастера владели всем технологическим процессом ювелирного дела (от изготовления заготовок до вторичной их обработки:). Основным материалом для изготовления украшений служило серебро различных проб: низкопробное у основной массы населения и высокопробное у высших слоев. Широко было распространено золочение серебра.

В Казани в серебряном деле издревле наибольшее развитие получила чеканка. Известно, что в 1652—1653 гг. «годные к государеву делу» казанские чеканщики были приглашены в Москву 2 для оформительских работ в Кремле. Чеканка в творчестве татарских ювелиров встречается трех видов: пуансонная (точечная), плоско-рельефная и высокорельефная, которая представляет собой уже тиснение и штамповку .

Другими широко распространенными видами ювелирной техники у казанско-татарских мастеров были литье и гравировка. Чаще всего отливкой из дешевых металлов делалась имитация старинных екатерининских и елизаветинских рублей и мелкой серебряной монеты, широко применявшихся при изготовлении женских украшений. В технике гравировки особенно часто выполнялись браслеты, бляхи. Гравировка изделий часто сопровождалась насечкой или инкрустацией из другого металла, а также чернью.

1 Другие металлы (золото, медь, бронза) использовались значительно реже.

2 Троицкий В. И. Казанские и свияжские серебряники ХУШ в.-" Казанский музейный вестник" ,№ 5−6, Казань, 1920, с. 12.

3 Валеев Ф. Х. Орнамент казанских татар. Казань, 1969, с. 44.

Наиболее квалифицированные татарские мастера владели и техникой скани. Казань была единственным городом в Поволжье, где было развито искусство скани* причем оно носило здесь особый характер. Так, в России почти повсеместно сканые узоры расцвечивали эмалью. Казанская скань является исключением, ее завитки дают чисто графические рисунки сложных мелких узоров. С точки зрения техники татарская скань связывается исследователями скорее со среднеазиатской или греческой, чем I русской. В глубоких маленьких ячейках, образованных завитками скани, у казанцев нет эмали. Однако они не только знали эмаль, но владели даже таким сложным техническим приемом, как покрытие эмалью чеканного рельефа.

Скань татарские ювелиры изготовляли трех видов: плоскую, накладную и бугорчатую. Бугорчатой сканью, являющейся высшим 2 достижением ювелирной техники казанско-татарских мастеров, выполнялись дорогие бляхи для татарских шейно-нагрудных украше3 ний, застежки для камзолов и браслетов .

Имела распространение у казанско-татарских ювелиров и связанная со сканью — зернь — мелкие металлические шарики, на.

1 Гольдберг Г., Мишуков Ф., Платонова Н., Постникова-Лосева М. Русское золотое и серебряное дело ХУ-ХХ вв. М., 1967, с. 49.

2 Воробьев Н. И., Бусыгин Е. П. Художественные промыслы Татарии в прошлом и настоящем. — Доклад, заслушанный на расширенном заседании Ученого Совета ГМТР, Казань, 1957, с. 20.

3 Бугорчатая скань отличается от плоской тем, что каждый завиток орнамента не заканчивается в плоскости всего изделия, а возвышается над ней, заканчиваясь все суживающимся завитком проволоки, уложенной в виде низкого конуса. Проволока для этого вида скани берется очень тонкая, эластичная, обычно из высокопробного серебра или золота. паянные на сканый орнамент. Зернью украшались сканые серьги, футляры для коранов, реже бляхи, браслеты.

Металлические украшения, как правило, изготовлялись в сочетании с драгоценными и полудрагоценными камнями (топазами, аквамаринами, сердоликами, бирюзой, аметистом, яшмой и др.), которые обычно располагались в виде розеток, а такие россыпью I по краям украшения .

Татарские ювелиры работали, в основном, по заказам и на рынок поступала, как правило, очень небольшая часть их продукции. Работали они обычно в одиночку, передавая навыки мастерства по наследству сыновьям или ближайшему родственнику, и лишь изредка имели одного-двух учеников. За время обучения ученик приобретал профессионально-технические навыки, а также 2 усваивал традиционные приемы орнаментации украшений, размещения на них рисунков. Украшения изготовлялись, главным образом, из серебра заказчика. Оплата за их изготовление взималась также преимущественно серебром .

1 Что касается цветовой гаммы, то в украшениях, как и других видах декоративно-прикладного искусства, доминируют голубой и зеленый цвета всех оттенков. Довольно часто встречаются фиолетовый и желтые тона. Красный цвет сравнительно редок. Драгоценные камни в готовом ограненном виде ювелиры покупали у уральских гранильщиков и гнезда к ним изготовляли уже исходя из их размеров и формы.

2 Орнаментика отличалась архаичностью, закрепленной векаии. Мотивы орнамента в основном растительные, реже геометрические. Обычным мотивом гравировки татарских ювелирных украшений были надписи, выполненные арабской вязью, т. е. декоративным письмом, в котором буквы связаны в непрерывный и равномерный орнамент.

3 Галимджан Галеев (ювелир д. Тенеки, Сабинского р-на ТАССР) рассаазывает, что заказчик для того, чтобы получить брас.

Иногда ювелир изготовлял украшения из своего серебра, тогда оплата с заказчика взималась деньгами или натурой. Таким образом, в исследуемый период времени ювелирное дело у казанских татар находилось на той ступени развития, которую В. И. Ленин называл ремеслом и связывал с докапиталистическими юормами I хозяйства .

С давних времен изготовлением татарских украшений занимались в крае и русские ювелиры, сосредоточенные главным образом в селе Рыбная Слобода на Каме. Но, в отличие от татар, ювелирное дело рыбнослободцев, не имевших пахотной земли, получило в капиталистический период характер довольно крупного кустарного.

2 3 промысла. По сведениям С. А. Давыдовой, в 1891 году в Рыбной.

Слободе серебряным промыслом занимались в 50 домах. Мастеров было 67 человек, наемных рабочих и учеников 22 человека, т. е. всего 89 серебряников. Кроме того, один слобожанин занимался изготовлением искусственной бирюзы. В 1895 году их насчитывалось 4 уже до 140 человек. Украшения изготовлялись не только для мелет, приходил к нему с 2−3 серебряными рублями (николаевскими, екатерининскими). Из одной монеты изготовлялся браслет, а остальные I или 2 монеты (в зависимости от сложности заказа) шли вместо оплаты.

1 Ленин В. И. Кустарная перепись 1894/95 года в Пермской губернии и общие вопросы «кустарной промышленности». — Полн. собрасоч., т. 2. М., 1958, с. 319−424.

2 Воробьев Н. И., Бусыгин Е. И. Указ.раб., с. 17.

3 Давыдова С. А. Производство металлических изделий в Рыбной Слободе Лаишевского уезда, Казанской губернии. — Отчеты и исследования по кустарной промышленности в России, т. Ш. СПб., 1895, с. 117.

4 Гольдберг Г., Мишуков Ф., Платонова Н., Постникова — Лосева, М. Указ.раб., с. 65. стных народов края, но и для других народов Средней Азии и Казахстана, в соответствии с их вкусами и обычаями. Готовая продукция сбывалась ими, в основном, на Нижегородской, Мензе-линской и Мрбитской ярмарках. Необходимо отметить, что если у рыбнослободских кустарей-ювелиров, вырабатывающих большое количество украшений, создался определенный стандарт, то украшения, исполненные татарскими ювелирами, были почти всегда оригинальны и не повторяли друг друга. Поэтому продукция татарских ювелиров ценилась выше и пользовалась большим спросом.

Украшения же рыбнослободцев покупались только малообеспеченныI ми татарскими женщинами .

Как видим, Казань и районы Заказанья являлись центром ювелирного ремесла главным образом изготовления женских украшений.

Этим в значительной степени объясняется выбор казанских татар 2 в качестве объекта исследования .

Диссертация является первой попыткой историко-этнографи-ческого исследования женских украшений казанских татар, основная масса которых проживает в пределах Татарской АССР (их основной этнической территории) — Поэтому в основу работы положен материал, собранный автором среди татар Татарской АССР. В сопоставительных целях использовались обширные материалы по женским украшениям периферийных групп казанских татар (приураль.

1 Воробьев Н. И., Бусыгин Е. П. Указ.раб., с. 18.

2 В объект исследования не включены татары-мишари — другая этнографическая группа татар Среднего Поволжья и При-уралья, что объясняется отсутствием у них ювелирного ремесла. Мишари, как правило, использовали в быту ювелирные украшения, изготовленные казанско — татарскими мастерами. ской, пермской, чепецкой, оренбургской и др.) — сравнительно поздних первеленцев из основной среды. Сохраняя в своем быту и культуре основные этнические особенности казанских татар, периферийные группы имеют и некоторые различия, вызванные особенностями географических и социально-экономических условий, а также различным этническим окружением, чем представляют несомненный интерес для предпринятого исследования.

Среди казанских татар, как известно, выделяется небольшая, но чрезвычайно интересная в историко-этнографическом отношении группа татар-кряшен (по переписи 1926 г. — 101 тыс. человек), исповедующих христианство. Они проживают чересполосно с мусульманами главным образом в пределах Татарской АССР и отличаются от последних заметным сохранением архаических, реликтовых форм быта, характерных в прошлом для казанских татар в целом. Поэтому в диссертации значительное место уделено анализу украшений и казанских татар-кряшен.

Необходимость предпринятого исследования обусловлена слабой изученностью данной категории национальной культуры у казанских татар, что выражается и в отсутствии достаточно полной этнографической характеристики традиционных женских украшений, и в недостаточном использовании их как историко-этно-графического, этногенетического источника.

Заметим, что специальных работ, посвященных женским ювелирным украшениям, как самостоятельному и достаточно надежному этнографическому источнику, за редким исключением (см. в списке использованной литературы работы Н. Г. Борозны, Г. П. Ва.

I Мухаметшин Ю. Г. Татары-кряшены. Историко-этнографическое исследование материальной культуры (середина XIX — начало XX в.). М., 1977, с. 154. сильевой, Л. А. Чвырь и др.)" нет и среди исследований по материальной культуре других народов. Традиционно ювелирные украшения рассматривались лишь как дополнительный аргумент в связи с решением вопросов, связанных с национальной одеждой, чем принижалась их информативная ценность как самостоятельного исторического источника, затушевывались закономерности их временI ных и территориальных изменений. Между тем, традиционные женские украшения, обладающие довольно устойчивой этнической меткой, зачастую, представляются концентрированным отражением сложной этнической истории народа (его происхождения, этнических процессов в период средневековья, ранних и поздних культурно-исторических взаимосвязей с другими народами). Поэтому при условии тщательного сравнительно-исторического анализа с применением ретроспективного метода исследования, они могут послужить ценным источником при изучении некоторых проблем этнической истории исследуемого этноса.

С целью наиболее полного исчерпывания информативных возможностей предмета исследования мы попытались подойти к анализу традиционных женских ювелирных украшений казанских татар в двух аспектах. Наиболее важный из них — рассмотреть украшения как самостоятельную, в своей основе, категорию национальной культуры. Одновременно, учитывая, что определенная часть украшений имеет генетическое родство с элементами народной 2 одежды — проанализировать их в комплексе с одеждой. Нам ка-жатся, что такой подход к исследованию украшений будет спо.

1 Чвырь Л. А. Таджикские ювелирные украшения. М., 1977, с. 3.

2 Такой подход к исследованию отразился на структуре диссертации. собствовать созданию их наиболее полной этнографической характеристики, а также накоплению новых данных и уяснению некоторых спорных и неясных вопросов из истории татарского народа.

Автор надеется, что кроме научного интереса настоящее исследование принесет и определенную практическую пользу, и, прежде всего, работникам художественных промыслов, которые, как справедливо подчеркивается в постановлении ЦК КПСС «О народных художественных промыслах» (февраль 1975 г.), «проявляя заботу о количественном росте, не всегда добиваются высокого хуI дожественного уровня продукции массового спроса». Этот недостаток, к сожалению, имеется и в работе народных художествен2 ных промыслов Татарии, что в значительной мере связано с отсутствием специальной, научной и научно-методической литературы по народному декоративно-прикладному искусству татар, в том числе и по женским ювелирным украшениям. Предлагаемая работа представляет собой шаг по пути накопления подобной литературы. Хронологические рамки работы охватывают середину Х1Х-начало XX вв. и совпадают с периодом формирования татарской бур-3 жуазной нации. Как известно, в период национальной консолидации особенно ярко проявляются и этническое самосознание народа, и особенности его материальной и духовной культуры. Достаточно ярко эти особенности наблюдаются и в женских традиционных украшениях. Выбор этих хронологических рубежей диктуется.

1 КПСС в резолюциях и решениях съездов партии. М., 1975, с.III.

2 Сафина Ф. Ш. Народные художественные промыслы Татарии. -Ж. Коммунист Татарии, № 10, 1975, с. 71−75.

3 Хасанов Х. Х. Формирование татарской буржуазной нации. Казань, 1978, с. 15. также и тем, что все основные музейные коллекции казанско-татарскихукрашений, а также сведения, полученные от информаторов во время экспедиций, относятся именно к этому периоду (середина XIX — начало XX вв.). Украшения же, изготовление которых относится к более раннему времени, встречаются редко и используются нами главным образом как сопоставительный материал при выявлении истоков формирования типов женских украшений казанских татар указанного периода. На материалах именно этого периода (музейных, полевых, архивных и т. д.) особенно хорошо прослеживаются элементы традиционного материального быта, а также те изменения, которые наметились в нем к началу XX века в связи с усилением капиталистического развития в крае. Выполнение работы в данных хронологических рамках позволяет использовать последнюю без существенных изменений при составлении историко-этнограобических атласов как национального (татар-I ского), так и регионального (поволжско-уральского), что в настоящее время представляет собой одну из назревших проблем 2 татарской и в целом поволжской этнографии. Приступая к исследованию, автор ставил перед собой следующие основные задачи.

Первая из них — обобщить, систематизировать и проанализировать все имеющиеся (музейные, экспедиционные и литературные) данные по женским украшениям казанских татар.

1 Мухамедова Р. Г. Принципы составления историко-этнографичес-кого атласа татарсного народа.-Материалы первого Поволнсного археолого-этнографического совещания (Тезисы)-Казань, 1974.

2 Кузеев Р. Г. Современное состояние и задачи этнографических исследований в Среднем Поволжье и Приуралье. Материалы первого Поволжского археолого-этнографического совещания (Тезисы). Казань, 1974, с. 56−57.

Вторая — на основе тщательного анализа всех имеющихся по этому вопросу источников разработать типологическую классификацию украшений и выявить, по мере возможности, их исторические истоки. При решении вопросов, связанных с выяснением истоков украшений, автор, где это позволяют источники, углубляется в более раннее время, прежде всего обращается к материалам булгарского времени, а иногда и к еще более ранним источникам. Необходимость широкого привлечения археологических данных объясняется тем, что генезис любого традиционного типа украшения представляет собой сложный исторический процесс, в котором переплетаются традиции и технические навыки самых разных времен и народов, так или иначе связанных с исследуемым этносом.

Третья — подготовив типологической классификацией значительно большую возможность для сопоставительного и сравнительно-исторического анализа, выявить на материала^крашений некоторые культурно-исторические и этнические взаимовлияния казанских татар с народами Волго-Камской историко-этнографиче-ской области (тюркскими, финно-угорскими, славянскими) и другими народами, территориально удаленными, но связанными с ними в культурном отношении.

И, наконец, четвертая задача настоящей диссертацииопределить характер связи украшений с традиционной женской одеждой и выявить на основании этого комплексы украшений или особенности их использования (территориальные, возрастные, классовые) в национальном костюме.

При решении поставленных в исследовании задач, анализе материала и осмыслении некоторых теоретических вопросов автор исходил, прежде, всего, из общих законов развития народной культуры, её свойств и выполняемых ею функций, основываясь, а своих выводах на историко-материалистическом подходе к объяснению тех или иных явлений, учитывая факт воздействия классовых интересов на развитие культуры этнической общности, разделенной на антагонистические классы.

Важнейшим законом развития народной культуры является, как известно, закон традиции и модернизации народной культуры с учетом количественных и качественных сторон её развития. Одна из важнейших сторон этого закона заключается в моменте преемственности, удержания и освоения прежде выработанных I культурных ценностей. Еще К. Маркс писал, что каждое поколение людей «использует материалы, капиталы, производительные 2 силы, переданные ему предшествующими поколениями». Эта сторона закона позволяет проследить как пути этнического развития и формирования культуры народа в целом, так и эволюцию, динамику развития отдельных культурных явлений. Применительно к настоящему исследованию скажем, что, констатируя наличие в ранних материалах (булгарских, периода Казанского ханства и др.) близких аналогий тому или иному типу казанеко-татарских украшений, мы имеем в виду не простое выявление или перечень отдельных конкретных связей — здесь налицо «механизм» действия закона традиций.

Однако развитие культуры не питается одними только традициями. Диалектика её развития заключается в постоянной борьбе установившихся, унаследованных от прошлого элементов с за.

1 Пименов В. В. О некоторых закономерностях в развитии народной культуры. — СЭ, № 2, 1967, с. 5.

2 Маркс К. и Энгельс Ф. Немецкая идеология. Соч., т. З, с. 45. рождающимися в культуре новыми явлениями. Так, анализируя казансно-татарские украшения, мы старались, по возможности, дифференцировать наиболее традиционные их типы, несущие основную этническую нагрузку, от новых неустойчивых (вроде заимствований, моды), которые при определенных социальных условиях могут эту устойчивость приобрести или же бесследно исчезнуть.

Чтобы понять историю народной культуры (или отдельных её сторон) недостаточно рассматривать её только в свете закона традиции и обновления культуры, «необходимо представить себе 2 её движение и развертывание в пространстве, на территории», т. е. иметь в виду известное этнографам явление культурной непрерывности. Явление культурной непрерывности дает возможность объяснить многие факты и некоторые выводы предпринятого исследования, в частности, несовпадение некоторых типов казанско-татарских украшений с ареалами этноса.

В связи с тенденцией к культурной непрерывности, в силу взаимодействия культур, а также определенной культурной кон-вергентности достаточно сложным представляется вопрос о выделении этнически специфических явлений для исследуемого этноса. При этом мы придерживались высказанной в этнографической литературе точки зрения, что «специфическими чертами той или иной этнической общности, очевидно, следует практически считать только черты, отличающие её в первую очередь от общностей, с которыми она находится в сравнительно постоянных контактах» .

1 Броклей Ю. Б. Этнос и этнография. М., 1973, с. 67.

2 Пименов В. В. Указ.раб., с. II.

3 Бромлей 10.В. Указ.раб., с. 65.

Как видим, при последовательном историческом подходе к изучению этнографических явлений (в данном случае женских украшений) вырисовывается возможность изучения их в двух аспектах — диахронном и синхронном, т. е. в историко-генетическом и историко-сопоставительном плане. Разумеется, не для каждого типа украшений мы в состоянии точно установить время действительного его возникновения или распространения на данной территории. Однако, прибегая к вспомогательным средствам, особенно археологическим данным, установить примерный исторический этап, когда тот или иной тип занял свое прочное место в комплексе женских украшений, представляется возможным.

Рукопись диссертации обсуждалась на заседании сектора археологии и этнографии ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова КФАН СССР и на расширенном заседании сектора народов Прибалтики, Поволжья и Европейского Севера Института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая АН СССР. Считаю своим долгом выразить искреннюю благодарность всем научным сотрудникам, принявшим участие в обсуждении рукописи, а также научному руководителю Р.Г. Муха-медовой за помощь ценными советами и указаниями.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное на основе типологической классификации ис-торико-этнографическое исследование женских украшений казанских татар середины XIX — начала XX вв. дает основание говорить о возможности использования их как историко-этногра-фического источника в двух аспектах.

Значительная часть украшений предстает как достаточно весомый самостоятельный этногенетический источник, что обосновывается самой возможностью типологической классификации в отношении данной категории культуры (т.е. возможностью выявления типов-явлений устойчивых, локально-определенных, изо-функциональных и прочее). Эти украшения, как удалось проследить, нередко обладают генетической преемственностью, имеют свою самостоятельную линию развития, не связанную с другими элементами народного костюма. Это, например, серьги, накосники «чулпы», брошки-булавки, ожерелья, перевязи, браслеты, перстни и др. Эту же мысль подтверждают и налобная повязка «мангай тэнкэсе» и височное украшение «жилкэлек», представляющие собой в исследуемое время неотъемлемую часть комплекса головного убора кряшенок типа «сурэкэ», связанного своим происхождением с русской «сорокой». Однако, как мы могли убедиться, археологический и этнографический материал дает основание предполагать, что эти элементы — украшения значительно древнее отмеченного комплекса головного убора в целом. По всей вероятности, они являлись составной частью более древних головных уборов татарских женщин, вроде монет.

I Мухаметшин Ю. Г. Татары-кряшены, с. 119. ной шапки с «великими ушками» из описаний И. Георги или «каш2 пау» из описаний И. Лепехина .

Другая часть украшений тесно связана, и нередко генетически, с деталями одежды и, в первую очередь, традиционной рубахой и головными уборами. Эти украшения также с успехом могут выполнять роль исторического источника, но при условии, если будут рассматриваться в комплексе с породившими их элементами костюма. Так, например, нагрудник «изу» может служить источником лишь в комплексе с традиционной рубахой, брошка-заколка «инэлек» с головным убором «тастар» или «врпэк», а застежка «каптырма» с камзолом или бишметом, ибо без этих элементов одежды они просто не употреблялись. Такие украшения имеют общую с одеждой или головными уборами линию развития и только при анализе их в комплексе могут служить историческим источником.

Сравнительно-исторический и ретроспективный подход к анализу выделенных нами типов женских украшений по всем характерным для исследуемого периода категориям (головным, шей-но-нагрудным, наручным) показывает, что в них (формах, технике, способе ношения и т. д.) аккумулирован огромный исторический опыт народов разных стран и эпох. Однако, основные истоки их связаны с народными традициями, сложившимися у населения Волжско-Камской Булгарии — древней этнической основы казанских татар, главное этническое звено которой, как известно, составляли тюркоязычные племена, прежде всего булгары, которые.

1 Георги И. Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов, с. 13.

2 Лепехин И. Дневные записки путешествия доктора и Академии наук Адъюнкта Ивана Лепехина., с. 16. расселились по территории Среднего Поволжья и Прикамья задолI го до монгольского нашествия. Булгары в Волго-Камье создали высокоразвитое ювелирное искусство и в украшениях казанских татар, как и в других элементах культуры, особо ощутимо отразились традиции именно этих племен, впитавших еще в ранний домонгольский период значительные элементы и традиции в искусстве создания женских украшений других народов, особенно местных финноугорских, а также славян.

Позднее, в предмонгольский и особенно золотоордынский период вплоть до конца Х1У века наслоение новых традиций в создании женских украшений у населения Волжско-Камской Булгарии было связано с притоком в край новых поселенцев, преимущественно тюркоязычных огузо-кипчаков, которые также приняли участие в формировании культуры и этноса казанских татар. Приток этого населения начинается еще в домонгольское время, когда к землям Волжской Булгарии вплотную приближаются кочевья кипчаков-половцев, о чем свидетельствуют находки половецких каменных изваяний вблизи территории расселения булгаро-буртасского населения (Саратовская и Пензенская 2 области) .

О наличии сколько-нибудь значительного центрально-азиатского компонента в культуре населения Волжско-Камской Булгарии в золотоордынский период говорить нет оснований. Связь женских украшений казанских татар с монгольскими практически не ощущается. Замеченное же нами сходство, а именно: в серь.

1 Смирнов А. П. Волжские Булгары, с. 3- Генинг В. Ф., Хали-ков А. Х. Ранние булгары на Волге, с. 14−9.

2 Плетнева С. А. Половецкие каменные изваяния, с. 109. гах типа «знака вопроса» и шейно-височном украшении «сырга» -нет оснований увязывать именно с монголами, ибо территориально и хронологически эти украшения, как мы видели, были распространены очень широко.

С конца Х1У века, после разгрома Булат-Тимуром булгарских княжеств, когда основная масса булгаре кого населения вынуждена была переселиться в северные районы главным образом современного Заказанья и Казани, снова усиливается его культурное и этническое сближение с потомками древних аборигенов этих мест — мари, удмуртами. Таким образом, постепенно формировался тот народ, который в ХУ веке получил наименование казанские татары с присущими ему выработанными веками традициями и эстетическими вкусами, ярко отразившимися в его искусстве.

Формирование типов казанско-татарских украшений протекало не только за счет внутренних источников этнического характера, но и за счет внешних — культурного взаимодействия с другими народами. Так, заметное сходство некоторых казанско-татарских украшений, как мы уже отмечали, наблюдается с украшениями местных финноугорских народов (мордвы, мари, удмуртов). Особенно это касается кряшенских комплексов украшений — наиболее архаичных из круга казанско-татарских. Сходство это объясняется наличием как древних, так и более поздних исторических и культурных связей в эпоху средневековья и позднее, в период, когда народы края вошли в состав централизованного Русского государства. ^" Одними из первых по времени появления и продолжительности действия были влияния культур Передней, а позднее Средней Азии, которые влились в край по большой водной дороге". «Восточный пласт» был особенно ощутим на I Воробьев Н. И. Казанские татары, с. 350. женских украшениях. Начало этих влияний относится к глубокой древности. Согласно археологическим и нумизматическим данным народы Восточной Европы (в том числе и Волжско-Кам-ской Булгарии) довольно рано вошли в соприкосновение с мусульманским миром Востока. Начало его совпадает со становлением феодальных отношений в Волжской Булгарии главным’образом с так называемым «арабским периодом» восточно-европейской торговли (IX-X века). Это период расцвета Багдада с развитой системой ремесел, торговли, денежных отношений. В поисках рынков сбыта и источников сырья мусульманские купцы ездили в новые земли, в том числе и на Среднюю Волгув Бул-2 гар. О непрерывном движении судов между землями булгар и хазар, о хорезмийских факториях в Булгарии и Хазарии сообща3 ют арабские путешественники (Масуди, Ибн-Фадлан). Хорезм являлся связующим звеном между городскими цивилизациями Ирана, Средней Азии и северным степным поясом Восточной Европы. В этот период происходит обособление локальных художественных центров. В княжеских резиденциях организуются мастерские по обслуживанию местной знати. Спрос на украшения удовлетворяется не только изделиями своих ювелиров, но и привозными, попавшими путем торговли. Эти предметы прикладного искусства сыграли значительную роль в формировании булгареких художественных школ. Однако, художественная культура Востока первоначально доходила до булгар в сильно трансформированном виде. Она передавалась через посредство степных кочевников.

1 Даркевич В. П. Художественный металл Востока. М., 1976, с. 143−144.

2 Там же, с. 150.

3 Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. П. М., 1967, с. 29, с. 185.

Хазарии. На стыке культур зарождались смешанные новые формы. Постоянные торговые и культурные связи с Востоком имелись в крае на протяжении всей дальнейшей истории. Особенно интенсифицируются древние культурные связи с Хорезмом, Бухарой и другими странами в конце ХУШ — начале XX вв., в период расцвета татарского торгового капитала. Причем, если раньше воI сточные купцы сами приезжали в край для торговли, то теперь татарские купцы при поддержке царского правительства, желающего через их посредство усилить торговые связи с Казахстаном и Средней Азией, едут туда для торговли товарами, сами.

Многовековые связи с мусульманским Востоком отразились и на исследуемой нами категории материальной культуры. Женские украшения казанских татар в целом, как мы видели, больше тяготеют к местным традициям. Однако, на украшениях, особенно мусульманок, восточные влияния несомненно ощущаются, причем не столько на формах и типах, сколько на характере декоративного оформления, в частности, особенностях инкрустации драгоценными камнями (например, расположение самоцветов на поверхности украшений розетками и др.), а также в выборе самих самоцветов (сердолик, бирюза), а также перламутра, кораллов. В Средней Азии, вероятно, были заимствованы и некоторые технические приемы ювелирного дела, инвентарь которого 2 нередко вывозился оттуда и передавался от отца к сыну .

На материале казанско-татарских украшений, как мы наблюдали, заметно прослеживается и влияние русской культуры.

1 Даркевич В. П. Указ.раб., с. 150.

2 Сведения потомственных ювелиров из деревни Тенэки (Сабинский район ТАССР). Архив к.э., ф. 6, д. 12.

Это культурное влияние имело место еще в ранний период, период Волжской Булгарии. Известно, что в ХП-ХШ вв., в период подъема городов и ремесленного производства, несмотря на политические противоречия и войны, булгары активно торговали с русскими княжествами. Некоторые булгарские украшения 2 в исходных формах нередко восходят к русским прототипам (плетеные браслеты, например). Тесные культурные связи Волжской Булгарии с Русью, прослеживающиеся с домонгольского вре3 мени, продолжались в течение всего золотоордынского периода. Влияние русского искусства усилилось в ХУ1-ХУП вв. с присоединением края к Русскому централизованному государству. Прогрессивные элементы русской культуры проникли в быт казанских татар в результате совместного с русскими труда, местожительства и борьбы с угнетением .

В капиталистическое время, особенно в конце XIX — начале XX вв., в быт казанских татар, особенно горожан, довольно активно проникает городская культура. Втягивание народов Среднего Поволжья в единую социально-экономическую жизнь способствует распространение среди них общих для края рыночных товаров: сережек, браслетов, брошек и т. д., и одновременно — исчезновению из быта некоторых своих традиционных украшений, не отвечающих теперь новому духу времени, в частности, несоответствие традиционных, большей частью тяжелых монументальных украшений («яэситэ», «яка чылбыры»), новому облегченному покрою платья.

1 Смирнов А. П. Волжские Булгары, с. 155.

2 Он же. Древняя Русь и Волжская Болгария, с. 170.

3 Там же, с. 172.

4- Бусыгин Е. П. Указ.раб., с. 77.

Таким образом, материалы женских украшений казанских татар отражают их весьма сложную этническую историю, а также особенности этнокультурных влияний.

Освещая вопрос о характере распространения выделенных типов украшений, приходится говорить, во-первых, о характере бытования их внутри двух инорелигиозных групп казанских татар (мусульман и кряшен), во-вторых, о территориальном (локальном) их распространении, в-третьих, о специфике использования их внутри различных возрастных групп, и, в-четвертых, об особенностях бытования их внутри различных социальных групп.

Относительно особенностей распространения женских украшений у мусульман и кряшен материал исследования показывает, что в целом у них наблюдается несомненная общность. Она проявляется не только в функциональном назначении украшений, но и в самих их формах, единстве большинства типов (девичий накосник «тезмэ», перевязь, типы браслетов, сережек и т. д.), что обусловлено единством этнических традиций. Однако, в украшениях мусульман и кряшен имеются и довольно значительные отличия. В частности, такие отличия наблюдаются в характере декоративного оформления украшений на матерчатой основе. Если мусульмане украшали матерчатую основу перевязи, нагрудника преимущественно тончайшей работы бляхами, то кряшены большей частью заменяли их в данном случае монетами. Монеты, как дополнительный декоративный элемент, кряшены в большей степени использовали и при оформлении сережек, шейных украшений («яка чылбыры», ожерелий) и наручных украшений (браслетов, перстней, колец).

У кряшен наблюдается значительное сохранение более архаичных форм украшений, вышедших из быта в изучаемый период времени у мусульман, но бытовавших у них в прошлом. Это, например, височные и налобные украшения в комплексах головных уборов, некоторые формы браслетов (проволочные витые и плетеные, дротовые), серьги в форме «знака вопроса». Наиболее развитый тип «яка чылбыры» (тип П) имел у кряшен очень незначительное бытование, зато широко бытовал «яка» (тип I), форма которого является более архаичной. То же можно сказать и о перевязи. Наиболее развитый Ш тип перевязи (из блях, соединенных между собой с помощью шарниров) бытовал главным образом у мусульман. Заметим, что сделанный нами вывод о наибольшей архаичности кряшенского комплекса украшений не расходится с общепринятой точкой зрения, высказанной рядом исследователей, о большей архаичности материальной культуры кряшен в исследуемый период времени в целом, по сравнению с мусульманами. Не исключено, однако, что фиксируемое нами отличие в комплексах украшений указанных групп казанских татар связано с некоторыми различными древними этническими компонентами, а также со спецификой этнокультурных влияний на ту и другую группы. В частности, на украшениях кряшен, по сравнению с мусульманами, ощущается значительно большая общность с украшениями местных финских народов края.

Большой интерес этнографов к фиксации территориального распространения тех или иных типов объясняется задачами исторической этнографии, изучающей сложные процессы развития культурных явлений во времени и в пространстве, в разных этнокультурных средах. На материалах казанско-татарских украшений мы.

I Воробьев Н. И. Кряшены и татары (некоторые данные по сравнительной характеристике быта). Казань, 1929, с. 3- Муха-метшин Ю. Г. Указ.раб., с. 29. видели, что территориальное разнообразие типов связано в значительной степени с влиянием различных этнокультурных сред. Так, например, нагрудник четырехугольной формы (тип П 2) распространен у казанских татар в районах, территориально граничащих с башкирским населением, у которых подобная форма нагрудников преобладает. То же можно сказать и о распространении «башкирского» способа крепления накосника «сакалдырык» .

На материале казанско-татарских украшений прослеживается значительная дифференциация в их использовании и по возрастному принципу, особенно у кряшен. Мы видели, что комплексы украшений замужних женщин (молодых и пожилых) и девушек порою значительно различаются между собой и не только у основных групп (мусульман и кряшен), но и внутри их, у различных региональных групп. В основном эти особенности объясняются различием социально-экономических условий и влиянием соседних народов.

Одновременно с территориальной и возрастной дифференциацией довольно отчетливо выступает классовая дифференциация в использовании украшений. Она отразилась на качестве материала, из которого сделано украшение" а также на его технике. Что же касается типов, то они в основном были едины для всех классов и социальных групп. Комплекс украшений богатой женщины отличался от комплекса украшений «беднячки» прежде всего богатством, применением для их изготовления драгоценных металлов (золото, высокопробное серебро), драгоценных камней, жемчуга, а также применением дорогих видов техники (бугорчатая скань, зернь и др.). Некоторые отличия в использовании тех или иных типов украшений имеются медду сельским и городским населением. Так нами отмечались, например, брошки «тэнкэле-булавка» (А П), браслеты монетные (Б П) и проволочные (А Ш), как сельские варианты украшений. Эти отличия объясняются, вероятно, степенью освоения городской культуры. Для казанских татар законодательницей новых веяний в моде была Казань. Жители различных сел далеко не в равной степени осваивали городскую культуру. В селах, значительно удаленных от города Казани, гораздо дольше сохранялись более архаичные культурно-бытовые элементы, характерные для данной территории, для данной группы населения.

Значительное количество традиционных для казанских татар типов украшений является чрезвычайно характерным и для других соседних народов (тюркских, финских) Среднего Поволжья и Приуралья. Это, например, накосники типа П (мордва, удмурты, мари, чуваши, башкиры), нагрудники типа П (башкиры, чуваши, марийцы), перевязи типа I (башкиры, чуваши, бессер-мяне, удмурты, мари, мордва) и др. Существующее в этнограI фической науке понятие «историко-этнографическая область», объясняющее наличие исторически 'сложившегося комплекса особенностей в культуре различных по происхождению народов, но обитающих в единых географических условиях и находящихся на близком уровне социально-экономического развития, вносит ясность в подобное несовпадение (ареалов этноса и некоторых этнографических культурных явлений (в данном случае типов женских украшений) с ареалами этноса. Поэтому, очевидно, нуя.

I Левин М. Г., Чебоксаров Н. Н. Хозяйственно-культурные типы и историко-этнографические области.-СЭ,№ 1955,с.3−17. но осторожно определять этническую специфику того или иного типа украшения. Каждое определение («татарский накосник», «татарская серьга» и т. д.) требует тщательного научного исследования и историко-генетического обоснования.

Казанско-татарские женские украшения отличаются от украшений других народов Средне-Волжского историко-зтнографи-ческого региона не отдельными деталями, а прежде всего комплексами (совокупностью элементов традиционных украшений для различных территорий и различных возрастных групп), характеризующими основу этноса. Так, этнической спецификой отличаются, например, комплексы женских украшений елабужских и заказанских кряшен или калфачный комплекс украшений девичьего головного убора мусульман, кряшен и др. С уверенностью можно сказать, что подобных комплексов украшений нет у других народов Средне-Волжского историко-этнографического региона, хотя отдельные их элементы имеются. Это и накосники, и головные повязки, и нагрудники и др.

Следует также подчеркнуть, что казанско-татарские украшения отличались от украшений соседних народов не только оригинальностью комплексов, но и исключительной оригинальностью в отношении их художественных особенностей, высокоразвитой ювелирной техникой и специфичностью значительного количества самих типов украшений. Многие из выделенных нами типов украшений не находят себе аналогов у других народов Среднего Поволжья и Нриуралья, за исключением башкир. Это, например, ожерелье «яка чылбыры» (тип П), нагрудник «изу» (тип Й), перевязь «хэситэ» (тип Ш), серьги (тип Г П), височные украшения — наушники, накосники «чулпы». Эти типы украшений можно считать этнически специфичными для казанских татар.

Мы видели, типы украшений, как правило, восходят к глуа бокой древности и окончательное сложение их является результатом сложных межэтнических контактов на огромном хронологическом отрезке времени и на большой территории. Тем не менее, они не являются слепым заимствованием иноэтничес-ких культурных достижений. В своем развитии искусство создания женских украшений опиралось на свои собственные традиции, развитые в процессе взаимодействия с искусством других народов. Это взаимодействие и способствовало рождению своего национального стиля в украшениях с присущими татарскому народу эстетическими вкусами.

Казанско-татарское ювелирное искусство стояло на высокой ступени развития. Как известно, татары издревле имели свою государственность (Булгарское государство, Казанское ханство), крупные города с развитым ремеслом, в том числе и ювелирным. Казанско-татарские мастера-ювелиры владели почти всеми известными техническими приемами ювелирного искусства и, кроме того, внесли в него рад своих собственных достижений. Особенно в этом отношении показательна исключительно оригинальная техника бугорчатой скани, которой блестяще владели татарские ювелиры. Многие столетия совершенствования инструментов, технических навыков ювелиров заметно отразилось на их произведениях. Ювелирные изделия казанских татар исследуемого периода (особенно середины XIX в.) отли.

I Татары Среднего Поволжья и Приуралья, с. 495. чаются от изделий булгарских и периода Казанского ханства еще большей изящностью, тонкостью и совершенством исполнения. Среди произведений татарских ювелиров можно указать поистине шедевры, не уступающие по своим художественным достоинствам лучшим образцам мирового искусства. К таким произведениям, в первую очередь, следует причислить изделия татарских мастеров («яка чылбыры», «хэситэ», браслеты, бляхи) из особой кладовой Государственного музея этнографии народов СССР и отдельные экземпляры из Государственного музея Татарии (см. коллекцию JI.0. Сиклера). Изделия татарских ювелиров пользовались заслуженным спросом среди других народов 1 2 m.

Поволжья и особенно башкир. Традиционные татарские украшения бытовали и среди тюркоязычных народов Средней Азии, Казахстана.

1 Воробьев Н. И., Бусыгин Е. П. Указ.раб., с. 18−19.

2 Авижанская С. А., Бикбулатов Н. В., Кузеев Р. Г. Указ. раб., с. 190.