Синтаксическая семантика неопределенных местоимений в современном английском языке

Предметом данного исследования являются синтаксические элементы, представленные в современном английском языке неопределёнными местоимениями some, any, every, их производными, а также other, another. Указанные элементы рассматриваются в работе как средства выражения различных индефинитных синтаксем. Под индефинитной синтаксемой в настоящем исследовании понимается элементарная синтаксическая единица-инвариант, представленная в языке системой вариантов, выделяемая на основе синтаксической связи в структуре предложения и наделённая совокупностью синтаксико-се-мантических признаков, из которых ведущим и обязательным является признак индеюинитности.

Цель работы — рассмотреть системный характер синтаксических элементов, представленных неопределёнными местоимениями some, any, every, их производными, other, another, в единстве их содержательных и формальных признаков, выявить парадигматические ряды субстанциальных и квалификативных индефинитных синтаксем.

Актуальность исследования определяется прежде всего тем, что, несмотря на многочисленные работы, посвящённые изучению и описанию синтаксических элементов, выраженных неопределёнными местоимениями (Шапкин, 1961; он же 1963; Эделыптейн, 1965; Харито-нова, 1971; Шпекина, 1972; Петрова, 1974; Яцук, 1977 и др.), не все их характеристики исчерпаны, и далеко не все их свойства нашли достаточно полное отражение в лингвистической литературе. Следует подчеркнуть, что остаётся неоднозначной и проблема дифференциации синтаксических элементов, наделённых синтаксико-семантическим признаком индефинитности. Не представляется возможным изучить сложную семантику синтаксической единицы, наделённой несколькими дифференциальными признаками, с опорой на теорию членов предложения и теорию словосочетания. Рассмотрение синтаксических элемен.

— б тов с данных позиций не объясняет всего синтаксико-семантического многообразия однотипно оформленных в плане выражения языковых единиц.

Анализируя неопределённые местоимения как элементы, реализующие в предложении определённую индефинитную синтаксему, исследователь получает возможность изучить синтаксическую семантику лингвистических единиц, которая стала в последнее время предметом пристального внимания. Актуально и то, что изучение вариантов индефинитных синтаксем, представленных упомянутыми неопределёнными местоимениями, а также местоименными прилагательными many, much, (a) few, (a) little, позволяет по-новому осмыслить системность языка в аспекте элементарных синтаксических единиц.

Новизна диссертационной работы заключается в том, что указанные выше неопределённые местоимения рассматриваются как элементарные синтаксические единицы — синтаксемы, являющиеся носителями синтаксической семантики индефинитности. Указанные элементы впервые исследуются в плане разграничения поверхностной и глубинной структуры предложения, т. е. как элементарные единицы двух различных типов — компоненты предложения и синтаксемы. Новым яв-.ляется и системный подход к изучению индефинитных элементов, при котором выделяются индефинитные синтаксемы, входящие в парадигматические ряды субстанциальных и квалификативных индефинитных синтаксем, и рассматриваются парадигматические ряды вариантов каждой индефинитной синтаксемы. Этим целям служит метод синтаксического эксперимента, систематически применяемый в работе при исследовании индефинитных синтаксем.

Теоретическое значение работы состоит в исследовании системных отношений лингвистических единиц, представленных упомянутыми выше неопределёнными местоимениями, в изучении синтаксической семантики, носителями которой являются синтаксемы и их варианты.

Исследование имеет и практическое значение, поскольку его результаты можно использовать в курсе теоретической грамматики английского языка и в практике преподавания английского языка. Кроме того, полученные в диссертации результаты могут быть использованы в межъязыковых типологических исследованиях.

Общая цель работы достигается решением следующих конкретных задач:

1.Изучение неопределённых местоимении в структуре предложений с опорой на синтаксические связи, определение их как компонентов предложения.

2.Анализ содержательных и дистрибутивных особенностей индефинитных синтаксем и их вариантов.

Поставленные задачи и цель определили структуру и содержание диссертации. Работа состоит из предисловия, введения, трёх глав и заключения. В предисловии обосновывается выбор темы, её актуальность, новизна, определяются цель и задачи исследования, формулируются основные положения, выносимые на защиту. Во введении даётся краткий обзор научной литературы и излагаются исходные теоретические положения и методы, принятые в работе.

В первой главе диссертационной работы неопределённые местоимения исследуются в аспекте компонентов предложения. Выделение компонентов предложения и определение их дифференциальных синтаксических признаков составляют первый этап исследования структуры предложения. Он основывается на том, что структура предложения включает в себя синтаксические элементы и существующие между ними синтаксические связи.

Вторая и третья главы посвящены изучению индефинитных синтаксем, выступающих в позиции того или иного компонента предложения. Содержательные и формальные признаки синтаксем также выявляются на основе синтаксических связей, но устанавливаются они в результате сопоставления двух или более предложений. Во второй главе даётся анализ субстанциальных индефинитных синтаксем в различных синтаксических позициях. Третья глава (раздел I) ставит целью определить синтаксико-семантическое содержание местоименных элементов в позиции зависимого компонента при существительном. Во втором разделе данной главы исследуются синтаксемы, лишённые категориального синтаксико-семантического признака. Исследование индефинитных элементов ведётся от содержания к форме: в начале анализируются содержательные признаки синтаксем, затем их дистрибутивные особенности.

В заключении обобщаются результаты исследования и подводятся итоги системного анализа синтаксических элементов, представленных указанными выше неопределёнными местоимениями.

Материалом исследования послужили свыше 8000 примеров, отобранных путём сплошном выборки в основном из произведений художественной литературы английских и американских авторов XIX и XX вв.

На защиту выносятся следующие положения:

I.Элементы, обладающие индефинитной семантикой и используемые в разных синтаксических позициях, могут представлять варианты одной и той же индефинитной синтаксемы.

2.Индефинитные синтаксемы характеризуются не одним содержательным признаком индефинитности, но совокупностью синтаксико-се-мантических признаков, их которых признак индефинитности является ведущим.

3.Синтаксемы как элементарные единицы глубинной структуры предложения, наделённые признаком индефинитности, и их варианты характеризуются системными отношениями.

Апробация работы. О результатах исследования выполненного по теме диссертации, докладывалось на теоретических семинарах преподавателей Пятигорского государственного пединститута в феврале.

1978 года и в феврале 1980 года, а также на ежегодных научно-теоретических конференциях ПШИИЯ, начиная с 1976 года. В апреле 1982 года по теме диссертации был сделан доклад на заседании группы лингвистического и лингво-типологического анализа сектора теории грамматики и типологических исследований Ленинградского отделения Института языкознания АН СССР.

— 10.

0.1.Трактовка неопределённых местоимений в лингвистической литературе.

Прежде чем приступить к рассмотрению основных взглядов на местоимение в целом и неопределённые местоимения в частности, следует определить общие теоретические основы, на которые мы опираемся в настоящем исследовании.

Подобно большинству современных исследователей, мы исходим из понятия языка как системы, в которой всё находится во взаимосвязи и взаимозависимости. Несмотря на то, что современная лингвистика немыслима без системного подхода, ещё нет единого определения понятия системы. В нашей работе мы берём за основу определение системы, данное Г. А. Золотовой:" Система понимается в общенаучном смысле как известная иерархическая упорядоченность элементов в их существенных признаках и взаимных связях" (Болотова, 1982, 100).

Элементы языка находятся в системных отношениях друг с другом, и задачей исследователя является вскрыть эти системные отношения на том или ином участке языка. Как известно, тезис о системности языков был выдвинут ещё швейцарским учёным Ф. де Со-ссюром (Соссюр, 1977, 106,148 и сл.). В русском и советском языкознании мы связываем этот вопрос с именами таких известных учёных, как Ф. Ф. Фортунатов, И. А. Бодуэн де Куртене, Л. В. Щерба, Е. Д. Поливанов и др. В исследованиях Фортунатова и особенно Бо-дуэна де Куртене принцип системности языка нередко предвосхищал положение, выдвинутое Ф. де Соссюром.

Вторым исходным теоретическим положением является понятие уровней языка, которые обусловлены его системностью. В последних работах по языкознанию широко освещается вопрос об «уровневой» организации системы языка. Проблема уровней языка, выдвинутая-и сформулированная Э. Бенвенистом на IX Международном конгрессе лингвистов, привлекла внимание многих лингвистов и легла в основу их исследований. Мы, вслед за многими современнымилингвистами, исходим из того, что такая сложная структура, как язык, должна иметь и сложную иерархию. Наиболее крупные её подразделения можно назвать уровнями языка. Б то время как системность языка не оспаривается в современном языкознании, по вопросу об уровнях языка нет единого мнения. Проблема уровней языка является «проблемой номер один современной лингвистики» (Слюсарева, 1969, 269). Разные учёные интерпретируют понятие «уровень» самым различным. образом, пытаются выявить их количество в языке, установить их иерархию. Однако уровни нельзя резко противопоставлять и абсолютизировать, их разграничение не исключает возможности их взаимодействия (Адмони, 1969, 240).

Основным критерием уровня языка принято считать наличие в нём своеобразной предельной первичной единицы, демонстрирующей качества и свойства, не выводимые из качества и свойств составляющих её единиц. (Общее языкознание, 1972, 374).

Мы принимаем точку зрения тех авторов, которые выделяют в языке фонологический, морфологический, лексический и синтаксический уровни. Такая точка зрения соответствует приблизительно традиционному разделению языка на фонологию (фонетику), лексикологию, морфологию и синтаксис (Кацнельсон, 1964, 32- Адмони, 1967, 9−10- Слюсарева, 1969, 270- Мухин, 1976, 37). Кащцш из уровней языка содержит свои единицы: элементарные и конструктивные единицы-конструкции. Конструктивные единицы языка состоят из элементарных, которые являются далее неделимы?,®-. Конструктивной единицей синтаксического уровня языка в рамках данного теоретического подхода признаётся предложение, а компоненты предложения и синтаксемы являются его элементарными единицами, составляющими соответственно поверхностную и глубинную структуры предложения (Мухин, 1980, 3−4).

В лингвистической литературе 50−60 годов XX века широкое развитие получило понимание предложения как многомерной структуры, как комплексной единицы, характеризуемой определёнными формальными признаками (Падучева, 1964; Барсова, 1965; Москальская, 1971 и др.). Данное понятие противопоставляется традиционному пониманию предложения как единицы мышления, как коммуникативной единицы, выражающей законченную мысль. В современной лингвистике предложение «понимается двояко: или как конкретное, актуальное высказывание в его непосредственной данности, т. е. как единица текста, или как абстрактная схема, модель, реализующаяся в языке в конкретных высказываниях, но не отождествляемая с ними» (Сусов, 1975, 62).

Большинство лингвистов подходят к термину «предложение» недифференцированно. За традиционным понятием предложения, по меньшей мере, кроются два явления, которые следует различать. Чешские лингвисты высказали мысль о том, что необходимо чётко разграничивать два понятия за термином «предложение»: I) предложение как простейшее языковое проявление, связанное с определённой ситуацией- 2) предложение как обычная типизированная форма этого проявления (Данеш, 1964; Кржижкова, 1967).

Очевидно, в случае необходимости можно говорить о предложении в широком смысле, имея в виду высказывание, и о предложении в узком смысле, или предложении на синтаксическом уровне, имея в виду абстрактную формулу. Как языковая единица предложение обладает своей собственной семантикой, не зависящей от его лексического наполнения. Это значение присуще предложению как особой языковой форме, «взятой в отвлечении от возможностей её сочетания с определённым интонационным контуром и конкретным лексическим составом». Такое значение предложения можно назвать синтаксическим в отличие от коммуникативного (СусовД974, 59- он же, 1975, 63). Другие исследователи высказывают мысль о том, что основной синтаксической единицей можно считать морфему или синтаксический сегмент (РевзинДЭбО, 140,149- он же, 1962, II9-I24- Богданов, 1965, 5). Н. Ю. Шведова считает неправомерной саму постановку вопроса об основной синтаксической единице, т.к. синтаксис понимается как система, представленная множеством подсистем (Шведова, 1971, 116).

Признавая вслед за В. Г. Адмони, А. М. Мухиным, Г. Г. Почепцовым и другими лингвистами предложение как основную синтаксическую единицу, считаем, что Н. Ю. Шведова права в том, что синтаксис это система, имеющая сложную структуру. В частности, предложение как основная синтаксическая единица включает в себя глубинную и поверхностную структуры, имеющие свои элементарные синтаксические единицы.

Интересным, на наш взгляд, в этой связи является замечание Е. И. Щутовой, которая отмечает, что структура предложения определяется непосредственно теми соотношениями, которые имеют место между элементами, единицами, категориями синтаксического уровня языка (ЩутоваД969, 309).

Важным представляется и положение о том, что только предложение как абстрактная модель является синтаксической формой и должно быть отнесено к языку. Под абстрактной моделью или формулой предложения понимается «синтаксическая структура, создающая из ряда слов минимальную коммуникативную единицу вне рамок речи» (Матезиус, 1967, 227). Подобный подход позволяет отделить предложение как единицу языка от высказывания, выделить предложение как объект синтаксической теории.

В нашем исследовании мы придаём большое значение учёту и формальной и содержательной стороны синтаксических явлений. «Сейчас всё более действенным становится тезис двуплановой сущности явлений языка при непосредственной связи их формы и содержания» (Степанова, 1974, 33). В рамках данного теоретического подхода нами последовательно осуществляется учёт формальной и содержательной стороны элементарных единиц (подробнее об этом см. 0.2.),.

Обратимся к вопросу о местоимениях.

Вопрос о местоимениях вообще и неопределённых местоимениях в частности тесно переплетается с общей проблемой частей речи. Причиной разногласий среди лингвистов в вопросе существования местоимений как части речи является пестрота их морфологических категорий и синтаксических функций. На материале различных индоевропейских языков была выдвинута теория, отрицающая возможность выделения местоимения как особой части речи. Авторы многих грамматик пытались распределить местоимения по разрядам прилагательных и существительных, шея на это основания, т.к. синтаксически местоимения примыкают одновременно к той и другой части речи или к двум одновременно. Синтаксические функции местоимений действительно совпадают с функциями существительного и прилагательного. Однако при этом исчезает специфика местоимений — отсутствие постоянной предметной закреплённости, которая охватывает все разнородные подразряды, объединяя их в одну часть речи. Основная функция класса местоимений — дейксис (указание). Местоимения участвуют в номинации только косвенно, не передавая новой информации. Мы разделяем мнение И. П. Ивановой, В. В. Еурлаковой, Г. Г.По-чепцова, что именно это общее дейктическое значение представляет собой’основание для объединения разнородных по морфологическим и синтаксическим свойствам разрядов в единую часть речи (Иванова, Бурлакова, Почепцов, 1981, 46).

Деление частей речи на знаменательные и служебные также не удовлетворяет многих лингвистов. Как отмечал ещё Б. А. Ильиш, такое разделение основано на смешении двух признаков — признака значения (знаменательные части речи) и признака функции (служебные части речи) (ИлылпД968, 143). Такое деление «возникло в условиях. когда отсутствовало какое-либо представление об единицах разных уровней языка, и, следовательно, сама проблема уровней языка не могла быть поставлена» (Мухин, 1976, 72). Части речи нельзя дифференцировать, отождествляя их с элементами синтаксических конструкций, т. е. исходя из фактов синтаксического уровня языка. Синтаксические связи, наличествующие в структуре предложения, также не могут служить базой для выделения частей речи. При изучении частей речи как морфологических единиц нужно отвлечься от их использования в предложениях или связной речи (там же, 7174).

Проблема местоимений, как неоднократно подчёркивалось в лингвистической. литературе, в силу своей специфики всегда представляла для исследователей не только интерес, но и большие трудности. Как заметил Б. А. Ильиш, вопрос о местоимениях — один из труднейших вопросов в лингвистике (Ильш, 194−8, 138). Исключительное своеобразие местоимений, множество различных, характеризующих их признаков, позволяет лингвистам подходить к этому классу не только с самых различных точек зрения, но и высказывать самые противоречивые замечания. Существующая классификация местоимений, по справедливому замечанию Б. А. Ильиша, целиком основана на семантике. Кроме того, местоимения обладают способностью совмещать в себе свойства других частей речи и в то же время выполнять ряд служебных функций: в них «пересекаются и проявляются свойства различных частей речи» (ЗЗудагов, 1965, 300).

Рассмотрим точку зрения некоторых зарубежных лингвистов на местоимения в целом. Некоторые английские грамматисты, исходя из этимологического значения слова «местоимение» (вместо имени), определяет местоимение как слово, употребляемое вместо имени (Uesfield, 1924,35- Curme, 1965,13- Clark, 1965, 21). Особенно пёстрая картина наблюдается в классификации английских местоимений, основанных на семантических критериях. Так, например, Г. Су-ит, хотя и классифицирует местоимения по функциональному признаку на зависимые и независимые (а зависимые, в свою очередь, на относительные и союзные), тем не менее отдаёт предпочтение функционально-семантической классификации. По его мнению, английские местоимения на семантической основе можно разделить на определённые и неопределённые, причём далее данные группы классифицируются им более детально (всего он выделяет 8 разрядов местоимений). В связи с этим примечательным является его высказывание, что такое разделение местоимений является условным, т.к. указанные игл разряды самым различным образом пересекаются друг с другом («These divisions cross one another in various ways»)(Sweet, 1955>75)•.

На основе функционального признака построили свою классификацию местоимений Ч. Фриз и У. Френсис (Fries, 1952,69- Francis, 1958,246−247). Все слова, традиционно относимые к местоимениям, они рассматривают как подклассы существительных: в первый включают местоимения, во второй — функциональные слова, которые, в свою очередь, делятся на две подгруппы: функциональные существительные (function nouns) и детерминативы (noun-deterininers). Сравнивая два предложения: All are freeAll men are free, они, как нам кажется, делают важное замечание, относя all в первом предложении к функциональным существительным, во втором — детерминативам.

В работах американских дескриптивистов Л. Блумфильда и Е. А. Найды местоимения рассматриваются как функциональный класс заместителей, выделяемый наряду с другими семантически и грамматически значимыми классами слов (Bloomfield, 194−8- ШЛа, 1946).

О.Есперсен, выделяя местоимения как самостоятельную часть речи, считает необходимым учитывать и форму, и функцию, и значение, хотя форму он считает главным критерием при выделении частей речи. Как особый разряд местоимений он рассматривает числительные и предлагает к разряду местоимений отнести также и местоименные наречия.

Как мы видим, не существует общепринятой классификации местоимений и нет единого мнения среди лингвистов относительно числа групп местоимений. Так, Дж. Керм выделяет 7 разрядов местоимении, У. Коллинсон также 7, авторы одной из американских грамматик А. Берк и Г. Берк различают только 5 групп (Сигте, 1953"13−1В- .Gollinson, 1937"108- N.P.Birk, G.В.Birk, 1959,569−570).

Обратимся к проблеме местоимений в русском и советском языкознании. Традиционное определение класса местоимений как заместителей имени было отвергнуто в русской грамматике ещё в первой половине XIX века, хотя среди русских грамматистов также нет единого мнения по вопросу о местоимениях.

Русские учёные А. А. Потебня, Ф. Ф. Фортунатов, А. М. Пешковский отрицали у местоимения наличие грамматических признаков особых частей речи, указывая на то, что местоимения по своим синтаксическим особенностям близки к таким грамматическим категориям, как имена существительные, прилагательные и наречия. В. В. Виноградов основывает определение местоимений на семантических критериях, называя их классом «субъективно-указательных слов, определяющих.

U •• О J действительность в ее отношении к говорящему лицу, к данной обстановке речи" (Виноградов, 1972, 255). А. А. Шахматов признавал местоимение отдельной частью речи. А. М. Пешковский, очевидно, на основе формальных признаков относил разные группы местоимений то к местоимениям-существительным, то к местоимениям-прилагательным или местоимениям-наречиям (Пешковский, 1956, 154). Мнению Пеш-ковского созвучна и точка зрения И. Е. Аничкова, который также определяет местоимение как особого рода существительное, прилагательное или наречие. Местоимение заменяет в речи упомянутое или подразумеваемое существительное, прилагательное или целое предложение (Аничков, 1968, 120).

Рассматривая местоимения как отдельную часть речи, А.И.Смир-ницкий отмечает, что «местоимения выделяются в отдельную часть речи не в параллель с другими частями речи, а пересекаясь с ними. поэтому, с одной стороны, местоимения можно рассматривать как субстантивные, адъективные, количествешше и т. д., а с другой стороны, можно говорить о местоименных существительных, прилагательных, числительных и др». (Смирницкий, 1959, 198).

Среди лингвистов наблюдается ещё одно принципиальное противоречие, которое заключается в следующем: к какой части речи, знаменательной или служебной, отнести местоимения. Некоторые лингвисты считают, что местоимения относятся к самостоятельным полнозначным частям речи и обладают при этом специфическими чертами (КацнельсонД965, 5−6). Другие, например, Ю. Марков, А.П.Шап-кин считают местоимения служебными словами (Марков, 1960, 20- Шап-кинД963, 15). Отсутствие единого мнения по вопросу положения, занимаемого местоимениями в системе частей речи, проявляется поэтому и в построении самих классификаций и в принципах их построения. Особенно большой разнобой при классификации наблюдается, когда классификация строится на основе семантических признаков. Так, в академической Грамматике русского языка выделено 2 класса местоимений: местоименные существительные и местоименные прилагательные (1РЯД960, 26−28,385−406). В этой связи небезинтересно упомянуть работу К. Е. Майтинской, которая провела типологические исследования местоимений на материале около 250 языков земного шара и пришла к заключению, что если личные местоимения почти во всех языках функционируют как отдельная часть речи, то иные типы местоимений в одних языках составляют отдельный класс, в других распределяются между различными частями речи (Майтинская, 1969, 34).

В лингвистической литературе всё чаще высказывается мысль о том, что классификацию частей речи в целом (следовательно, и местоимений) нужно строить на совокупности различных признаков. Следует учитывать и лексическое значение слова, и то, как оно себя ведёт в том или ином синтаксическом положенииважно и то, какими морфологическими категориями обладает данное слово (Жирмунский Д 968, 7−32- Супрун, 1968, 208−218- СавченкоД968, 185−190 и другие).

Сказанное о частях речи в целом в наивысшей степени характеризует разряд местоимений. Местоимения, обладая чрезвычайным семантическим, морфологическим и синтаксическим своеобразием, не только обнаруживают сходные черты с другими частями речи, но и обладают рядом специфических, только им присущих признаков. Эту особенность местоимений отмечали многие лингвисты. Так, Ю. В. Вольтова справедливо, на наш взгляд, считает, что классификация местоимений в русском языке должна быть более многомерной. Она должна опираться на семантические признаки, с одной стороны, а с другой — при классификации следует учитывать и синтаксическую обусловленность местоимений (Болыпова, 1974, I50-I5I).

Рассмотреть все имеющиеся подходы и класср1фикации в отношении местоимений нет возможности и нет особой необходимости.

Особенно сложным и противоречивым выглядит положение, когда речь идёт о неопределённых местоимениях. Лингвисты много раз отмечали, что одним из самых сложных является вопрос об отнесении тех или иных слов к классу неопределённых местоимений. Проблема классификации неопределённых местоимений объясняется, очевидно, тем, что в любой классификации в высшей степени отражаются, во-первых, сами свойства исследуемого объекта и, во-вторых, та позиция, на которой стоит тот или иной исследователь.

При анализе отечественной и зарубежной лингвистической литературы по вопросу о неопределённых местоимениях мы видим, что зарубежные исследователи, в основном, сводят проблему к определению положения неопределённых местоимений в разрядах других слов. Единицы, причисляемые к неопределённым местоимениям, в ряде случаев обладают чертами, вызывающими сомнение в их местоимённой природе (Иванова, Бурлакова, Почепцов, 1981, 45). Большой разнобой в числе и качестве единиц этой группы местоимений, по-видимому, объясняется подходом исследователей именно к данной группе местоимений, которая согласно Крейзинге, может рассматриваться как «кладовая местоимений» («lumber-room») (Kruisinga, 1952,129) •.

Г. Поутсма в своей грамматике, дающей богатейший материал, относит к неопределённым местоимениям не только each, every, everyone, everybody, everything, но и all, several и др. Особенно большие споры среди лингвистов вызывает группа much, many, little, few (Poutsma, 1926, 528−530). К. Шибсбай, так же как и Г. Поутсма, включает в разряд неопределённых местоимений большое число разнородных единиц: во, one, some, several, many, all, any, jnuch, somebody, someone, something, anything, every, everybody, .everyone, each, both, either, neither, other, another (Schibs-bye, 1970, 259—283)• Дж. Керм же, основываясь на учёте только семантических факторов и не учитывая другие характеристики местоимений, относит к числу неопределённых местоимений наряду со словами somebody, anybody, everybody, something, some и такие слова, как a person, a man, a fellow, a thing, a chap. С другой стороны, он относит такие неопределённые местоимения, как all, any, each, some и др., к прилагательным (Curme, 1935″ 15−21). У. Коллинсон, выделяя группу неопределённых местоимений, включает в неё наряду с такими местоимениями, как some, асу также a certain — в связи с категорией индикации и способов её выражения (Coilinson, 1957, 108). Известный немецкий лингвист Лэмпрехт считает some, every, any и их производные, а также many, much, few, little неопределёнными числительными, не признавая, таким образом, категорию неопределённых местоимений (Lamprecht, 1958, 128).

Наиболее полно и глубоко, по нашему мнению, проблема неопределённых местоимений освещена в советском языкознании. Кроме общих работ по грамматике, в которых так или иначе рассматриваются и местоимения, имеется целый ряд диссертационных работ и статей, специально посвящённых данной проблеме.

Авторы советских теоретических и практических грамматик также расходятся относительно того, какие конкретно единицы отнести к группе неопределённых местоимений в английском языке.

Исключительное своеобразие именно этой группы местоимений, множество различных характеризующих их признаков позволяют лингвистам подходить к этому классу не только с самых различных точек зрения, но и высказывать самые противоречивые замечания.

Иногда к неопределённым местоимениям относят только some, ацу и их производные (Устинова, 1954, 82- Кигадло, Иванова, Иофик, 1956, 63−67- Khaimovich, Hogovskaya, 1967, 111). Другие же советские англисты подразделяют слова, традиционно относимые к неопределённым местоимениям, на несколько групп, увеличивая, таким образом, общее число групп местоимений. Так, Е. М. Гордон и И. П. Крылова, признавая неопределённые местоимения отдельной группой, тем не менее считают необходимым подразделять их на: I) собственно неопределённые: some, any, no, somebody, anybody, something, someone, nobody, none, anything;

2)дистрибутивные: all, every, each, other, either, both, everyone;

3)квантитативные: much, many, (a) little, (a) few, a lot of, lots .of, a great deal, a great many (Gordon, Krylova, 1980"279−294). Б. А. Илыпп отмечал, что трудно определить границы того или иного класса местоимений. Особенно это касается таких единиц, как many, much, little, few, которые традиционно включаются в класс прилагательных на основании морфологического признака — наличия у них степеней сравнения (что является свойством прилагательного). Вместе с тем, в некоторых отношениях эти единицы обладают явными местоименными признаками, занимают позицию предметного члена предложения (например, many of them), что совершенно не свойственно прилагательным: за прилагательным не может следовать группа of noun или prounoun (llyish, 1965″ 76) .Совершенно справедливым является, на наш взгляд, замечание Б. А. Ильиша, который называет данную группу своего рода гибридами (там же, 77). С точкой зрения Б. А. Ильиша солидарны и другие советские лингвисты (Иванова, Е^рлакова, Почепцов, 1981, 45). Л. С. Бархударов, Д. А. Штелинг также относят эту спорную группу единиц к разряду неопределённых местоимений (Бархударов, Штелинг, 1973). М. А. Беляева соглашается с подобной точкой зрения, но считает зачисление их в разряд местоимений условным (Беляева, 1971, 65).

Существование различных точек зрения относительно того, к какой категории относятся неопределённые местоимения, указывает, очевидно, на факт взаимопроникновения разных категорий. По этому поводу следует привести высказывание В. Г. Адмони о том, что промежуточность многих языковых явлений, их тяготение к двум или даже нескольким категориям начинает рассматриваться в современном языкознании как черта, объективно присущая языковой структуре, а установление таких тенденций и перспектив развития явления приводит в ряде случаев к «более точному раскрыт&tradeсущества данного явления, чем создание жёстких схем» (Адмони, 1968, 99). Поэтому мы считаем целесообразным обратиться к некоторым диссертационным работам, которые дают наиболее полное представление о степени изученности интересующей нас проблематики. Из этого ряда работ обращают на себя внимание следующие. Работы А. П. Шапкина (Шапкин, 1961, он же, 1963) содержат интересную попытку изучения семантико-дистрибутивной характеристики местоимений some и any. А. П. Шапкин считает some, any полифункциональными неопределёнными местоимениями, представленными рядом фушщионально-синтаксических вариантов. Важным представляется для нашего исследования итог, к которому приходит автор: местоимения some и any отличаются специфической дистрибуцией и семантикой. Сложным местоимениям с первым компонентом some, no, any, every посвящена диссертация И.А.Бжи-лянской (Ежилянская, 1963, 20). В работе описывается семантика данной группы местоимений, их формальные и функциональные особенности. Интересно сопоставление этих местоимений с соответствующими разрядами других местоимений и существительных. Более широко представлен анализ неопределённых местоимений у Ю. М. Эделынтейна (Эде льштепн, 1963; он же, 1964,1965). Он подходит к классификации неопределённых местоимений в зависимости от их места в предложении в присубстантивном употреблении и делит данный разряд местоимений на три группы. Мы согласны с Ю. М. Эдельштейном в том, что основанием для классификации неопределённых местоимений может быть только анализ окружений и дистрибуции, но вызывает возражение следующий вывод автора: характеристика присубстантивного и независимого употребления местоимений является одинаковой, например, в предложениях: Other people cameOthers came. Синтакси-ко-семантическое содержание внешне идентичных элементов other и others на наш взгляд представляется абсолютно нетождественным.

Забегая несколько вперёд и используя понятия компонентного и синтаксемного анализа предложений, отметим, что в первом случае other сочетается с элементом people на основе субординативной связи и представляет собой зависимый компонент предложения, во втором случае others получает свою характеристику на основе ядерной предикативной связи как ядерный предицируемый компонент (подлежащее). Соответственно различными являются синтаксемы, выраженные указанными элементами. Б плане исследования особой группы элементов (детерминативов), способных занимать позицию артикля, неопределённые местоимения частично освещены в кандидатской диссертации Т. С. Харитоновой (Харитонова, 1971). Работа выполнена в синтагматическом аспекте. Интересным представляется вывод автора о том, что лингвистическое содержание элементов many, much, every, each, some в структуре предложения не исчерпывается только признаком зависимости. Опора на дифференциальные синтаксические признаки позволила ей установить их место среди других языковых единиц и определить их как элементарные единицы синтаксического уровня — компоненты предложения. О. В. Петрова, изучая дистрибутивные свойства и синтаксические функции местоимений в их соотношении с другими классами слов, рассматривает их как «микросистему слов, лишённых конкретного лексического значения» (Петрова, 1974, 23). Как группу кванторных слов, значение которых определяется набором «терминальных сем», подвергла исследованию ряд неопределённых местоимений Яцук Т. А. (Яцук, 1977, 3). Неопределённые местоимения изучались и как местоименные словосочетания типа: many of them, some of them (Шпекина, 1972, 12) и как «квантификаторы, уточняющие сущность семантики количества» (Молчанов, 1980, 2−3).

Список работ, посвящённых исследованию неопределённых местоимений, можно было бы продолжить. Все они свидетельствуют о существовании принципиально различных подходов к интересующей нас лингвистической проблеме.

0.2.Неопределённые местоимения в теории элементарных синтаксических единиц. Индефинитность как синтаксико-семан-тический признак.

Краткий обзор работ отечественных и зарубежных лингвистов по неопределённым местоимениям показывает, что данная проблема не имеет однозначного решения. По-видимому, каждый из подходов к её решению дополняет друг друга, раскрывая всю сложность и многогранность данного явления. Справедливым в связи с этим нам представляется замечание Г. Г. Почепцова, который считает, что одной из особенностей развития современной лингвистики является то, что новое в этой области не является необходимым отрицанием старого. Новое может быть связано с генерализацией в описании определённого свойства структуры языка, известного в общем и ранее, но на новой ступени познания объекта этому свойству придаётся главенствующее значение (Почепцов, 1971, 4).

T-S •" (.1 •• о.

Б отношении неопределенных местоимении определенный интерес представляет их многомерная классификация на основе положений и методов теории элементарных синтаксических единиц, которая позволяет провести последовательный учёт двух родов элементарных синтаксических единиц в структуре предложения — компонентов предложения и синтаксем. Изучение конкретных языковых фактов «во многом определяется характером подхода, теми теоретическими установками, с позиций которых исследователь осмысливает языковой материал» (Чеснокова, 1972, 3).

Б настоящей работе мы принимаем за основу положения теории элементарных синтаксических единиц, т. е. неопределённые местоимения some, any, every, их производные, а также other, another рассматриваются нами в системе понятий и методов компонентного и синтаксемного анализа предложений. Согласно этой теории, анализ синтаксических элементов предложения состоит из двух этапов. Первый этап — это исследование поверхностной структуры предложения, которое предполагает изучение природы синтаксических связей, существующих между компонентами предложения. Основной синтаксической единицей на данном этапе исследования структуры предложения является компонент предложения, который характеризуется дифференциальными синтаксическими признаками асемантического характерак их числу относятся признаки ядерности, неядерности, предициро-вания, предицируемости, зависимости. Эти содержательные признаки компонентов предложения выявляются в пределах одного предложении, т. е. в синтагматическом плане. Второй же этап изучения структуры предложения предполагает выделение единиц глубинной структуры предложения — синтаксем, содержание которых сводится к совокупности дифференциальных синтаксико-семантических признаков. Синтаксические единицы, выделяемые на втором этапе, отличаются от компонентов предложения именно наличием синтаксико-семантических признаков, таких как субстанциальность, квалификативность, аген-тивность, объектность, квантитативность и др. Наличие в языке элементов, которые характеризуются указанными дифференциальными содержательными признаками, требует выделения особой элементарной синтаксической единицы.

Что же касается формальных признаков компонентов предложения и синтаксем, то у первых они связаны с тем, какими частями речи и их формами (в сочетании со служебными элементами или без них) они выражены, у вторых же — с системой средств выражения, обусловливающих специфику каждой синтаксемы, а также с формальными дистрибутивными особенностями синтаксем — их сочетаемостью, местоположением, позиционными возможностями. Таким образом, изучение элементарных синтаксических единиц осуществляется в единстве их содержательных и формальных особенностей (как дискретных синтаксических единиц).

Изучение синтаксических элементов в синтагматическом и парадигматическом аспектах позволило А. М. Мухину обосновать необходимость «расщепить» традиционное понятие члена предложения на две элементарные синтаксические единицы: компонент предложения и синтаксему. В своей основе понятие синтаксемы как элементарной синтаксической единицы — инварианта, представленного в языке системой вариантов, связано с традиционно-грамматическим анализом по членам предложения. Поэтому можно говорить о тесной связи и преемственности между «теорией синтаксемного анализа и учением о членах предложения в традиционной грамматике» (Мухин, 1980, 2123). Эта преемственность обусловлена прежде всего тем, что как за понятием синтаксемы, так и за понятием члена предложения стоят дискретные единицы, выделяемые в предложении на основе синтаксических связей. Однако дискретность единиц, стоящих за понятиями главных и второстепенных членов предложения, не является достаточно чёткой и определённой: под эти понятия подводятся как синтаксически неделимые единицы, так и конструкции с синтаксическими связями. Синтаксемы же являются именно элементарными, т. е. синтаксически неделимыми единицами в структуре предложения (что находит своё отражение в знаковых синтаксемных моделях предложений) .

Не принимая теорию членов предложения за основу нашей работы, мы тем не менее считаем необходимым отметить, что в рамках этой теории 'многими отечественными лингвистами была высказана мысль о том, что именно в структуре предложения неопределённые местоимения проявляют свою специфику, выполняя в нём различные синтаксические функции (подлежащего, дополнения, определения, предикатива). При таком подходе, естественно, теряется различие между частями речи и членами предложения: если часть речи выступает в функции определенного члена предложения, значит она является этим членом предложения. Однако несомненным достоинством данной теории является ее интерес к синтаксическим единицам и связям между ними. Это как раз то общее, что объединяет теорию членов предложения и принятую нами за основу теоретическую концепцию элементарных синтаксических единиц. Анализ по членам предложения, в свое время внесший много ценного в науку о языке, не располагал методами (орудиями анализа) (Почепцов, 1967,248- Мухин, 1976, 153).

Между компонентами предложения и синтаксемами, несмотря на все их различия, существует принципиальное сходство в том, что они выделяются в предложении на основе одних и тех же синтаксических связей и в рамках одинаковых конструктивных единицпредложений. Компонентный и синтаксемный анализы в своей основе дополняют друг друга: синтаксемы — элементарные синтаксические единицы глубинной структуры предложения выступают в позиции того или иного компонента предложения, т. е. компоненты предложения, устанавливаемые в поверхностной структуре предложения, выполняют роль синтаксических позиций для синтаксем1. С другой стороны, возможность или невозможность определения синтаксико-семантического содержания синтаксем является критерием правомерности трактовки компонентов предложения.

В лингвистической литературе существуют различные интерпретации понятий поверхностная и глубинная структура предложения (Бархударов, 1976; Бархударов, 1972; Хомский, 1972; Fowler, 1971;

Jacobs, 1970; Jackendorf, 1972). В принятой нами концепции элементарных синтаксических единиц под поверхностной и глубинной структурой предложения понимаются соответственно компоненты предложения и синтаксемы (Мухин, 1976,99 и сл.-он же.

1980, 3−4).

— 29.

Данная работа входит в круг исследований, проводимых в области синтаксической семантики. Синтаксическая семантика привлекает пристальное внимание многих лингвистов (Шведова, 1971; Арутюнова, 1976; Москальская, 1977; Бондарко, 1978; и др.).

В лингвистической литературе существует целый ряд подходов к синтаксической семантике, которые отличаются не только общетеоретическими концепциями, но и направленностью анализа на разные аспекты семантики. Одним из наиболее известных среди этих направлений является денотативный подход к семантике предложения, представленный в работах В. Г. Гака (Гак, 1971,73−81- он же, 1974, 23−29). Характерной чертой другого направления является исследование логического аспекта семантики (Арутюнова, 1976, 383). Необходимость более полного и тщательного выявления семантического содержания элементов и сочетаний в рамках предложения явилась причиной перемещения современных синтаксических исследований в сторону семан-тизации синтаксиса (Москальская, 1977, 45- она же, 1981; Храков-ский, 1976, 46).

Обращение в нашей работе к понятиям инварианта-варианта также диктуется всё возрастающим интересом исследователей к проблемам фонологической, морфологической, а также синтаксической вариантности. Об этом свидетельствует большое количество появившихся в печати статей и монографий, посвящённых вопросам вариантности (Шендельс, 1962; Распопов, 1962; Сташппева, 1964 и др.). В современной лингвистике вариантность истолковывается как проявление системности языка, которая «исключает опасность случайных совпадений отдельных элементов. так как заостряет внимание на дистрибуции учитываемых фактов языковой структуры» (Ярцева, 1973, 190−197). О возможности изучения лингвистических единиц, их инвариантов и вариантов пишет также Г. Якобссон. По его мнению, невозможно провести сопоставительное описание языков, пока не будут описаны лингвистические единицы, их инварианты и варианты. Эта огромная по объёму и сложности работа требует усилий многих людей (Якобссон, 1979, 84). Явления вариантности и инвариантности рассматриваются многими лингвистами как «две стороны одного предмета». Инварианты существуют в своих вариантах как общее в отдельном (Солнцев, 1977, 238).

В работе мы принимаем за основу определение синтаксической единицы-инварианта, данное А. М. Мухиным (Мухин, 1964, 249−251- он же, 1976, 100- он же, 1980, 6−7). Синтаксема представляет собой элементарную далее не делимую функциональную синтаксическую единицу-инвариант, представленную в языке ограниченным количеством вариантов. Понятие синтаксемы позволяет глубже проникнуть в сущность рассматриваемого явления и выявить в синтаксической единице все наличествующие признаки.

Варианты являются формой выражения синтаксемы, и их изучение составляет одну из главных задач синтаксемного анализа. Наличие разных вариантов синтаксемы обеспечивает разнообразие форм выражения определённого языкового содержания. Варианты синтаксем различаются между собой не только формой. Они вступают в предложении в самые разнообразные отношения с другими синтаксическими элементами, образуя факультативные, позиционные, коннотативные, комбинаторные варианты. Факультативные варианты являются взаимозаменяемыми и выступают всегда в одной и той же позиции. Коннотативные варианты, выражая оттенки значения, могут заменять друг друга, но при этом изменяется оттенок значения. Позиционные варианты характеризуются строго закреплённой синтаксической позицией. Замена одного позиционного варианта другим невозможна (при сохранении его окружения). Следует, однако, подчеркнуть, что синтаксико-семанти-ческое содержание исследуемых элементов-вариантов синтаксемы во всех случаях остаётся неизменным.

— 31.

В большинстве грамматических пособий, описывающих местоимения в различных языках, неопределённые местоимения в целом определяются как разряд местоимений, которые «дают общее, приблизительное указание на предмет или признак и оставляют невыясненным, неизвестным, точно не определённым конкретное представление о предмете, лице, качестве, свойстве.» (ГРЯД953, т.1,406). Выяснить, характеризует ли подобная «неопределённость» лицо, предмет, признак, степень, количество или совокупность свойств, можно только в структуре предложения на основе синтаксических связей.

Неопределённые местоимения, так же как и отрицательные, вопросительные, указательные, относительные именуются в соответствии с их синтаксической семантикой. В самом названии этих местоимений уже отчасти отражена синтаксическая семантика, носителями которой они являются. Другими словами, в наименовании неопределённых местоимений отражается синтаксико-семантический признак индефи-нитности (неопределённости).

Индефинитность является одним из некатегориальных синтакси-ко-семантических признаков. Употребление неопределённых местоимений подчиняется закономерностям дистрибутивного порядка. В частности, при наличии в предложении негативной синтаксемы может употребляться только неопределённое местоимение. Даже один этот факт (формальный дистрибутивный признак) говорит о том, что за неопределёнными местоимениями в предложениях закреплена особая синтаксическая семантика (Мухин, 1980, 195−196). Ср., например: I don’t visit аду of the hospitals (CAC, 365) — I cannot help anyone. •• .(min, 181) • There just v/asn't anything much for us to say (sf, .135).

Как и многие другие содержательные признаки такого рода (например, агентивность, локативность, объектность, темпораль-ность и др.), синтаксико-семантический признак индефинитности связан с обозначением внеязыковой действительности и устанавливается в содержании синтаксем — элементарных единиц глубинной структуры предложения на основе синтаксических связей. Данные признаки нельзя вывести из значения лексем, их можно установить только в предложении.

Подобное толкование индефинитности (неопределённости) как синтаксико-семантического признака при опоре на понятия и методы синтаксемного анализа следует отличать от других толкований индефинитности (неопределённости) как языкового явления, например применительно к грамматической категории определённости-неопределённости. Проблема категории определённости-неопределённости и связанных с ней грамматических категорий соотнесённости-несоотнесённости, частного и общего обычно рассматривается в грамматической литературе (как зарубежной, так и отечественной) как проблема употребления артикля. При этом речь обычно идёт об употреблении артикля при тех или иных лексических группах слов (при именах конкретных, отвлечённых, вещественных и т. д.) (Москальская, 1956, 117—121- Зиндер, Строева, 1957, 73−89- Никитин, 1961, 5−6- Щетинин, 1972, 18,30- Kramsky, 1972,30−45- Ревзин, 1978, 236−237).

Данные словарей (Oxford, Webster, Hornby, БАРС) также свидетельствуют о том, что трудности, возникающие при классификации местоимений, объясняются прежде всего их синтаксической семантикой. Под термином «неопределённые местоимения» скрыты разные сущности. Так, неопределённое местоимение somebody (БАРС, 1979, 499) даётся с пометой и как существительное со значением «человек с положением, важная персона». Тот факт, что. в данном случае somebody не обладает содержательным признаком индефинитности, подтверждается формальными характеристиками. Ср.: I) употребление somebody во множественном числе: They are somebodies (БАРС, 499);

— зз.

2^{потребление} артикля перед somebody: Не is a somebody (БАРС, 499).

Другой пример: some (БАРС, 499) даётся с пометой в значении не только неопределённого местоимения — «кое-кто, некоторые, другие», но и с пометой «приблизительно, около». Ср.: Some women would find it boring (S№P, 235) — weighs some few thousand tons ,(KRL, 25) •.

В нашем исследовании неопределённых местоимений обращение к понятию синтаксико-семантического инварианта позволяет объединить содержательно тождественные элементы в элементарную единицу глубинной структуры предложения — ту или иную индефинитную синтак-сему, представленную в языке рядом вариантов и характеризующуюся определёнными содержательными и формальными особенностями. Так, синтаксический элемент some в следующих предложениях получает истолкование соответственно как субстанциальная индефинитная агентивная синтаксема, квалификативная индефинитная, субстанциальная носителя качества, субстанциальная объектная синтаксема: ?ome of the student nurses are coming in to watch (HAF, 18) — ?ome men can’t bear scenes, you icnow (MSP, 14) — Some of the. wounded were noisy. (HEF, 72) — Some of the tapes were replayed. (HAA, 150).

При наличии общего для всех них некатегориэльного синтаксико-семантического признака индефинитности указанные синтаксемыкак субстанциальные, так и квалификативные индефинитные — соприкасаются со многими другими синтаксемами, разделяя с ними тот или иной некатегориальный признак — агентивности, объектности, носителя качества и т. д. Однако неопределённые местоимения с предлогом или без предлога служат средствами выражения вариантов особых синтаксем, а именно индефинитных.

Сочетания предлог + существительное (местоимение в структуре предложений послужили предметом изучения во многих диссертационных работах (Церпен.то, 1973; Баданина, 1973; Золикова, 1977; Глазачева, 1977; Кравцов, 1978; Петрова, 1979 и др.). При изучении предложных сочетаний с позиций разграничения лексического и синтаксического уровней языка нужно особо оговорить роль предлога в построении лексических и синтаксических конструкций. Анализ лексических конструкций — фраз не входит в задачи данной работы, поэтому отметит, 1 лишь, что предлог как служебная лексема на лексическом уровне языка является средством управления и не составляет единства ни с одним элементом фразы. Б синтаксической же конструкции-предложении предлог является оформителем элементарных «синтаксических единиц-компонентов предложения (в поверхностной структуре) и синтаксем (в глубинной структуре предложения). Предлог не может быть изучен самостоятельно, т.к. в предложении он выступает в качестве служебной лексемы и имеет синтаксическую семантику только в сочетании с неслужебной лексемой, представленной в нашем случае местоименными лексемами.

Сочетание предлога с существительным или местоимением представляет собой синтаксически неделимое единство и служит средством выражения определённой синтаксемы. Роль предлога как служебного элемента в глубинной структуре предложения заключается в том, что он оформляет вариант синтаксемы. Субстантивные лексемы в составе предложного сочетания могут быть различны, предлог жевеличина постоянная для варианта синтаксемы (в отличие от существительного как величины переменной) (ЭДухин, 1980, 11−13- Рустамова, 1981, 222),.

Неопределённые местоимения some, any, every и их производные, а также other, another характеризуются не только упомянутыми выше синтаксико-семантическими признаками. Они обладают более разнообразной синтаксической семантикой: категориальными признакэми субстанциальности, квалификативности и различными некатегориальными прйзнаками, такими как агентивность, объектность, посес-сивность, социативность, идентифицируемость, квантитативность, темпоральность и другие, отражающие многообразие внеязыкового мира. Указанные синтаксико-семантические признаки встречаются не изолированно, а в комбинации друг с другом. Их совокупность и составляет синтаксико-семантическое содержание синтаксем.

Очевидно, единицы, причисляемые к разряду неопределённых местоимении, не имеют чётких границ именно потому, что их содержание в большинстве случаев характеризуется совокупностью нескольких синтаксико-семантических признаков, а не только признаком неопределённости (индефинитности).

Как отмечалось выше, помимо содержательных признаков, в син-таксемном анализе важная роль отводится и формальным дистрибутивным характеристикам синтаксем (сочетаемости, местоположению, позиционным возможностям). Каждая синтаксема имеет свои дистрибутивные признаки. Именно дистрибутивные признаки зачастую помогают исследователю отграничить одну синтаксему от другой, особенно в тех случаях, когда синтаксемы имеют идентичные средства выражения (Мухин, 1968, 108- он же, 1980, 21 и сл.).

Понятие дистрибуции, как и понятие валентности языковых единиц, является одним из распространённых в современной лингвистике, хотя содержание и соотношение данных понятий с некоторыми другими смежными понятиями ещё полностью не определены." ^.

При отнесении местоимённых элементов в предложении к той или иной синтаксеме встаёт «задача установления состава вариантов советской лингвистической науке проблема изучения дистрибутивных свойств единиц языка была впервые поставлена С.Д.Кацнельсо-ном в 1948 году (Кацнельсон, 1948, 132). синтаксемы, которые в определённых условиях могут заменять друг друга» (Мухин, 1976, 158). Варианты одной синтаксемы находятся в эквивалентностных отношениях, т.к. имеют идентичное синтаксико-семантическое содержание. Разные же синтаксемы имеют различный состав вариантов, и мы в таком случае говорим об оппозитивных отношениях синтаксем. Ряды вариантов одной и той же синтаксемы и ряды разных, но родственных по содержанию синтаксем составляют соответственно эквивалентностные и оппозитивные парадигматические ряды. Изучая парадигматические рады синтаксем и их вариантов мы получаем возможность проследить, образуют ли индефинитные синтаксемы английского языка какую-либо систему.

Исследуя неопределённые местоимения со стороны их синтаксической семантики, т. е. как средства выражения синтаксем, мы соприкасаемся и с лексемами, относящимися к другим частям речи,-местоимёнными прилагательными (many, much, (a) little, (a) few) и числительными. Это является следствием системного подхода к изучению синтаксем и их вариантов: без определения принадлежности лексем к той или иной части речи нельзя установить парадигматические ряды вариантов синтаксем. Таким образом, мы исходим в своей работе из следующих понятий и принципов синтаксемного анализа :

1)Синтаксемэ — это элементарная единица глубинной структуры предложения, обладающая как содержательными, так и формальными характеристиками. Совокупность синтаксико-семантических признаков составляет содержание синтаксемы. Формальные же признаки синтаксем проявляются в средствах их выражения и в их дистрибуции, т. е. способности исследуемого элемента сочетаться с другими элементами, его местоположении и позиционных возможностях.

2)Синтаксема представлена в языке системой вариантов. Варианты одной синтаксемы имеют различные средства выражения, но идентичное содержание. Варианты синтаксемы могут быть факультативными, комбинаторными, коннотативными.

Парадигматические ряды синтаксем и их вариантов позволяют изучить интересующие нас единицы в их системных отношениях. Системное исследование находит опору в соответствующих методах исследования — методе лингвистического эксперимента и методе моделирования.

Оправданность такого подхода к исследованию неопределённых местоимений подтверждается тем положением, что структура предложения представляет собой единство компонентов предложения, синтаксем и существующих мевду ними синтаксических связей. Сложное взаимодействие и тесное переплетение указанных двух родов элементарных синтаксических единиц в структуре предложения обусловливает возможность изучения системных отношений неопределённых местоимений современного английского языка на синтаксическом уровне языка.

0.3.Методы исследования, принятые в настоящей работе.

Как отмечал Э. Бенвенист, реальность исследуемого объекта неотделима от метода, посредством которого объект определяют (Бенвенист, 1974, 129). Реальность исследуемых нами синтаксических единиц находит подтверждение в соответствующих экспериментах.

Результаты любого исследования, его актуальность, новизна и объективность существенным образом зависят от того, с помощью каких методов и теоретических концепций решаются поставленные задачи. Поэтому вполне естественно, что вопросы методов изучения языковых явлений занимают важнейшее место в современной лингвистической науке.

Исследование синтаксем в единстве их содержательных и формальных признаков проводится с опорой на метод эксперимента трансформации). Основная цель экспериментов-трансформаций заключается в том, чтобы подтвердить тот или иной дифференциальный синтаксико-семантический признак, чаще всего — путём использования функциональных эквивалентов, т. е. синтаксических элементов языка, наделённых такими же содержательными признаками. Наличие функциональных эквивалентов того или иного элемента или сочетания подводит к понятию вариантов синтаксемы. В принципе именно наличие вариантов синтаксемы, а также близких по содержанию синтаксем создаёт возможность использования экспериментов-трансформаций при определении синтаксико-семантического содержания того или иного элемента.

В настоящем исследовании для решения целого ряда задач мы прибегаем к экспериментам, суть которых сводится к различного рода трансформациям. Трансформация как метод эксперимента в данной работе коренным образом отличается от трансформаций в порождающей грамматике. Основным требованием в трансформационной порождающей грамматике считается сохранение смысла при трансформациях (Katz, Postal, 1964; Lakof?, 1970; Fillmore, 1971) но не рассматривается природа элементарных синтаксических единиц в составе предложений. На долю трансформаций выпадает задача преобразования семан-тико-синтаксического представления предложения в так называемое поверхностно-синтаксическое (Partее, 1971; Bach, 1974; Emonds, 1976; Akmajian, Heny, 1978), причём сами единицы-конструкции оказываются в трансформационной порождающей грамматике неопределёнными.

В синтаксемном же анализе трансформации как метод эксперимента служат целям изучения элементарных синтаксических единиц в составе предложения. В связи с таким пониманием трансформаций как метода эксперимента термину «исходная конструкция» не придаётся того значения, которое он имеет в порождающей грамматике. В синтаксемном анализе любая синтаксическая конструкция может быть исходной, если её трансформация способствует уточнению содержания исследуемых элементов (Myхин, 1976, 102). В таком понимании трансформации восходят к методу эксперимента, как он понимался в советском языкознании с первых шагов его развития (Пешковский, 1959, 40−41- Звегинцев, 1965, 308−309- Щерба, 1974, 37−38- Федоров, 1971, 83 и др.).

При изучении элементарных синтаксических единиц в структуре предложений применяются разного рода эксперименты-трансформации. Так, основным преобразованием при определении компонентов предложения и существующих между ними синтаксических связей является опущение (элиминация) исследуемых компонентов в предложениях (см. главу I). Эксперимент считается показательным, если он не приводит к грамматически неотмеченному предложению.^.

Эксперименты-трансформации, к которым мы прибегаем при выделении компонентов предложения, отличаются от экспериментов в син-таксемном анализе (главы П-Ш). Метод эксперимента здесь служит целям доказательства наличия у исследуемого элемента того или иного синтаксико-семантического признака. Последний не замыкается какой-то отдельной синтаксемой, он повторяется и в других син-таксемах. Это позволяет применять в синтаксемном анализе экспери.

— г «мент I типа, когда одну синтаксему исследователь заменяет другой, родственной ей синтаксемой (Мухин, 1980, 183−184). Кроме этого типа эксперимента, в синтаксемном анализе широко используются эксперименты с заменой одного варианта синтаксемы другим, характер

Под грамматической отмеченностью конструкций, полученных в ходе преобразования, мы понимаем их грамматическую правильность, т. е. соответствие правилам грамматики и законам сочетаемости элементов, свойственных данному языку (Ахманова, 1969, 299). ным именно для данной синтаксемы, что позволяет оттенить специфику данной синтаксемы в сравнении с другими.

Для выявления синтаксико-семантического содержания синтаксем используются следующие виды трансформаций: трансформация замещения, трансформация перестановки, вопросительная трансформация, трансформация добавления (введения нового элемента) и ряд других.

При выявлении синтаксико-семантического содержания исследуемых элементов мы учитываем следующие факторы:

1)грамматическую отмеченность предложения-трансформа,.

2)сходство синтаксико-семантического содержания элементов исходных предложений и трансформов,.

3)сохранение элементами предложения-трансформа исходных лексических значений.

Грамматическая отмеченность предложешш-трансформов обычно подтверждается ссылками на имеющиеся в литературе подобные предложения или удостоверяется информантами.

Кроме методалингвистического эксперимента используется и метод моделирования. Он заключается в построении юнкционных и компонентных моделей предложений. Юнкционные модели — это модели внутренних синтаксических связей предложений. Исследовательская функция данных моделей состоит в том, что, опираясь на них, исследователь определяет содержательные признаки элементарных синтаксических единиц в структуре предложений. Компонентные модели предложений отражают дифференциальные синтаксические признаки компонентов предложений. Вместе с тем в этих моделях уже имеется информация о синтаксических связях между компонентами предложения. качестве информантов были использованы английские студенты, находящиеся на стажировке в ЛИГИ им. А. И. Герцена в 1982/ОЗгг.

Знаковые модели имеют своей целью способствовать изучению элементарных синтаксических единиц в структуре предложений. «Выявить конечный инвентарь моделей предложения соответствующего языка значит дать синтаксису такое же ясное понимание его структурных единиц, типов и сферы функционирования каждой из них, каким давно располагает морфология.» (Москальская, 1974, 21−22).

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ Ш.

1.B данной главе (раздел I) нами проведено исследование син-таксико-семантического содержания квалификативных индефинитных синтаксем. Анализ этой категории синтаксем, как и субстанциальных индефинитных, проводился с учётом их синтаксических позиций. Для квалификативных индефинитных синтаксем, в отличие от субстанциальных, характерно то, что они занимают позицию зависимого компонента при существительном. Имеющийся в нашем распоряжении материал дал возможность выявить 4 квалификативные синтаксемы: индефинитную, аддитивную индефинитную, квантитативную и коллективную индефинитную.

2.В содержании выделенных синтаксем, помимо категориального квалификативного признака, наличествуют также следующие некатегориальные признаки: индефинитный, аддитивный, квантитативный, коллективный. Каждый из этих содержательных признаков отражается на формальных дистрибутивных особенностях синтаксем. Следовательно, исследование квалификативных индефинитных синтаксем, как и субстанциальных, необходимо было проводить с опорой на их содержательные и формальные характеристики.

Рассматриваемые синтаксемы характеризуются и своими особыми дистрибутивными признаками. Так, для вариантов, выраженных местоимениями some, any, every, other, another характерно употребление при существительных практически необозримой семантики (конкретных, абстрактных, вещественных).

Для квалификативных индефинитных синтаксем характерно также строго фиксированное местоположение в структуре предложения в отличие от квалификативной квалитативной синтаксемы, представленной, например, прилагательными.

3.Результаты анализа показали, что квзлификативные индефинитные синтаксемы являются менее распространёнными по сравнению с субстанциальными синтаксемами и имеют особые системы вариантов. Сложные местоимения наbody, -one, — thing уже не служат средствами выражения квалификативных индефинитных синтаксем. Исследуемая группа синтаксем представлена только простыми местоимениями some, any, every, other, another.

Сравнивая сочетаемость субстанциальных и квалификативных синтаксем, следует отметить, что, когда some, any, other, another представляют варианты квалификативной индефинитной синтаксемы, для них не характерна сочетаемость с субстанциальной элективной синтаксемой целого, выраженной сочетанием предлога of с существительным или местоимением.

4.Для доказательства наличия тех или иных синтаксико-семантических признаков в содержании анализируемых синтаксем использовались различные эксперименты — преобразования: замена одной синтаксемы другой, родственной, замена одного варианта синтаксемы другим, введение нового элемента в предложение и др. В качестве вспомогательного средства использовались и объяснения толковых словарей. Возможность использования указанных методов лингвистического анализа служит доказательством реальности существования исследуемых элементарных синтаксических единиц.

5.Изучение фактического материала показало также, что тлеются синтаксемы, представленные неопределёнными местоимениями, которые нельзя определить как субстанциальные или квалификативные индефинитные срштаксемы. К числу таких синтаксем относятся аппроксимативная (3.6), градуальная (3.7) и темпоральные синтаксемы (3.8., 3.9., 3.10).

Содержание этих синтаксем составляют только некатегориальные признаки: аппроксимативность, градуальность, темпоральность.