Информационное пространство как феномен культуры

Интенсивное развитие информационного пространства — отражение глобальной тенденции перехода от традиционных моделей социального устройства к информационному обществу. Эта тенденция повсеместно становится одним из основных факторов кардинальных изменений во многих областях производства и в сфере массового сознания, во внутренней политике и формировании основных институтов гражданского общества, в развитии международных отношений и формировании долгосрочных стратегиймежгосударственных (региональных), национальных и субнациональных. Особый интерес представляют различные модификации в проявлении данной тенденции, соответствующие характеру господствующего технологического уклада, уровню политической культуры и национальной специфике.

Общая направленность и характер развития информационного пространства — остроактуальная тема научного познания и предмет повышенного интереса для массового сознания. В массовом восприятии субъективная реальность, создаваемая масс-медиа, представляется зачастую (и не без основания) не менее значимой, чем объективная реальность. Все большую роль в жизни общества играет и так называемая виртуальная реальность — продукт новейших информационных технологий, стирающих грань (точнее, снижающих нашу способность к различению границ) между субъективной реальностью и объективным миром.

Новые характеристики информационного пространства, связанные со сменой технологий и развертыванием глобальных информационных систем, не только качественно меняют его сущность, но и заставляют многих исследователей говорить о вступлении человечества в эпоху «информационной революции». Ее последствия проявляются, в частности, в том, что уровень развития информационного пространства решающим образом влияет на образ жизни основных социальных групп и степень устойчивости национальных укладов жизни, характер социализации человека в современном мире и легитимацию его поведения, взаимодействие и сохранность национальных культур, социальную динамику в целом и выбор экономических моделей развития, а также на состояние обороноспособности государства и политическую стабильность общества.

Диссертационное исследование представляет собой один из первых опытов системного научного осмысления информационного пространства как особого культурного феномена. Этот подход позволяет выявить основные тенденции становления государственной информационной политики в широком философском и социокультурном контексте с позиций методологии управления и стратегического планирования. Такое сочетание исследовательских функций с явной культурологической доминантой предопределяет теоретическую и практическую (в том числе — политическую) акту-альность работы, выводы которой могут использоваться и уже используются в процессе социокультурного прогнозирования.

Актуальность и социальная значимость проведенного культурологического исследования различных аспектов и «срезов1' многомерного информационного пространства обусловлены потребностью в сохранении и раскрытии культурного потенциала страны с учетом специфики электронных и печатных СМИ, а также той роли в жизни современного общества, которую играют информационные технологии и информационная отрасль в целом. Актуальной представляется и методологическая установка работы на минимизацию социальных рисков, вызванных качественными изменениями во всех областях человеческой жизнедеятельности и профессиональной культуры в результате воздействия «агрессивной информационной среды» .

Анализируя степень научной разработанности проблемы, следует признать, что традиционные исследования в области информационного пространства даже при самом широком понимании данной темы ограничиваются, как правило, сопоставительным анализом на стыке теории информации, социологии СМИ и политологии. Нам не известны работы, в которых информационное пространство специально рассматривалось бы как феномен культуры, хотя постановка этой проблемы в собственно культурологи-ческом аспекте в целом согласуется с уже сложившимися представлениями о единстве культурного, информационного и образовательного пространства.

В диссертации использованы результаты исследований, проведенных в ходе разработки крупных международных и национальных проектов в области информационной политики и программ, направленных на формирование единого информационного пространства (глобального, регионального и национального). Из наиболее значительных коллективных разработок такого класса, отметим исследования, связанные с подготовкой следующих документов:

• «Концепция правовой информатизации России» (утвержденная Указом Президента Российской Федерации от 23 апреля 1993 г. № 477);

• Указ Президента Российской Федерации «Вопросы формирования единого информационно-правового пространства Содружества Независимых Государств» от 27 декабря 1993 г. № 2293;

• Указ Президента Российской Федерации «О дополнительных гарантиях права граждан на информацию» от 31 декабря 1993 г. № 2334- Указ Президента Российской Федерации «06 основах государственной политики в сфере информатизации» от 20 января 1994 г. № 170;

• Указ Президента Российской Федерации «Вопросы деятельности Комитета при Президенте Российской Федерации по политике информатизации» от 17 февраля 1994 г. № 328- Указ Президента Российской Федерации «0 совершенствовании деятельности в области информатизации органов государсгвенной власти Российской Федерации» от 21 февраля 1994 г. № 361;

• Закон Российской Федерации «0 государственной тайне» ;

• Закон Российской Федерации «Об информации, информатизации и защите информации» ;

• Концепция формирования и развития единого информационного пространства России и соответствующих государственных информационных ресурсов. (Одобрена решением Президента Российской Федерации 23 ноября 1995 г. № Пр-1694):

• Доктрина информационной безопасности Носсийской Федерации (разработана Советом безопасности в 1999 г.

Особое внимание в диссертационном исследовании уделялось новейшим разработкам в сфере информатизации образования (К.К.Колин, В.Г.Киселев) и формирования системы открытого образования в России (серия исследовательских проектов МЭСИ, осуществляемых в рамках концепции глобального виртуального университета) и концепции непрерывного гуманитарного образования (проект ГАС К). В процессе работы использовались общетеоретические культурологические исседования С. С. Аверинцева,.

A.И.Арнольдова, С. Н. Артановского, В. С. Библера, Л. П. Буевой, П. П, Гайденко, М. Н. Громова, А. В. Гулыги, А. Я. Гуревича, Ю. Н. Давыдова, С. Н. Иконниковой, И. К. Кучмаевой,.

B.М.Межуева, Э. А. Орловой, В. Н. Расторгуева, В. Г. Федотовой.

Особое внимание уделялось исследованиям, посвященным перспективам развития постиндустриального общества и доминирующей глобальной тенденции становления так называемого информационного общества. Говоря о степени научной разработанности этой темы, можно выделить две основные концептуальные схемы, в рамках которых происходило осмысление тенденций становления постиндустриального общества в контексте «информационной революции». Условно (по доминирующей мировоззренческой установке) можно выделить: пессимистическую" (или, точнее, ''защитную") концептуальную схему, связанную с критикой «индустрии культуры» и, прежде всего, тотального насаждения массовой культуры и характерных для нее субкультур методами «информационной унификации» (наибольшее влияние на становление такой позиции оказали представители Франкфуртской школы, в частности. Т. Адорно и М. Хоркхаймер) — оптимистическую" (конструктивную) концептуальную схему, связанную с попыткой осмыслить переход от постиндустриального общества к информационному обществу и нашедшую отражение, в частности, в позиции представителей школы футу-рологического неоконсерватизма (Ж.Ж.Серван-Шрейбер, Е. Масуд, Дж. Нейсбит), а также в многочисленных работах, которые можно отнести к философскому постмодернизму с его 'Умеренно оптимистической" ориентацией и общей экологической установкой, ответственным отношением к пространству «малой родины» и «возвратом к геоцентризму: представлению о том, что Земля — уникальный феномен во вселенной, единственное прибежище человека» 1. Среди отечественных исследований, заложивших наиболее продуктивные подходы к анализу перспектив становления информационного общества и не противопоставляющих политологический и культурологический аспекты проблемы, следует отметить труды Х. Г. Шахназарова, Г. И. Иконниковой, А. С. Панарина и др.

Различия между указанными схемами не должны абсолютизироваться. Напротив, в определенном смысле они дополняют друг друга — как в историко-научном, так и в концептуальном плане. Если «пессимистическая» схема легла в основу множества исследований, направленных на минимизацию рисков, вызванных информационной экспансией и угрозами по отношению к национальным культурам, то «оптимистическая» схема, по сути, почти совпадает (во всяком случае, в интенции) с методологией стратегического планирования и социального конструирования, к которой тяготеет (осознанно или неосознанно) любая разработка в области государственной информационной политики. Вместе с тем поиск конструктивных решений не противоречит установке на минимизацию рисков.

Основная цель диссертационного исследования — системный анализ информационного пространства как культурного феномена, способного в рамках грамотной культурной и информационной политики обеспечить раскрытие национального потенциала России (экономического и ресурсного, научно-технического, этнокультурного, интеллектуального и духовного).

1 Панарин А. С. Философия натурализма: в поисках утраченного пространства // Региональные проблемы в культуре. М., ГАСК, 1994. С. 35.

Для достижения этой цели в работе были поставлены и решены следующие задачи:

— описание функциональных целей и механизмов взаимодействия глобальной информационной среды и национального информационного пространства (рассмотренного одновременно и как фрагмент, а точнее, модус социального пространства и как часть среды обитания человека и социума) с учетом геополитического фактора и особенностей становления национального самосознания в полиэтнической России, а также на основе общей установки на раскрытие ее системного потенциала;

— исследование специфики и структуры (анализ основных сегментов) единого информационного пространства России, а также этапов его становления во взаимосвязи культурологического, политологического, гносеологического и аксиологического аспектов проблемы;

— создание концептуального (культурологического) каркаса теории единого информационного и культурного пространства России, которая могла бы дополнить сложившиеся представления о проблеме формирования государственной информационной политики.

Принципиальная возможность интерпретации простран-ственно-временных отношений как культурного феномена откры-вается благодаря методологической установке, характерной, в частности, для отдельных направлений философской герменевтики и экзистенциализма. Наиболее отчетливо отмеченная интенция проявляется во взглядах М. Хайдеггера, который, впрочем, сам отмечает связь данной установки (''экспликация пространственности внутримирно подручного и пространственности бытия-в-мире" 2) с кантовской трактовкой пространства и времени как априорных ка.

2 М.Хайдеггер. Бытие и время. М., 1997, с. 110. тегории.

Методологическая продуктивность подобных позиций становится все более очевидной по мере того, как на смену социоцен-тричной картине мира приходит, как подметил А. С. Панарин, методология культурологического трансцендентализма, что и делает возможным новое «открытие континуума пространство-время, давно уже описанного в естествознании» 3. Столь значительные изменения в понимании природы пространства и времени обнаруживают свой эвристический потенциал в связи с исследованием качественно новых социокультурных процессов, вызванных формированием информационного пространства.

Выбор методологических ориентиров исследования и преимущественное использование концептуальных схем, предполагающих междисциплинарный синтез, продиктованы спецификой самого объекта — информационного пространства, его многомерностью и «многомирностью» (данный неологизм помогает зафиксировать наличие множественности «возможных субъективных миров». которые открываются сознанию в границах информационного пространства). Постановка проблемы информационного пространства как культурного феномена предполагает использование методологического инструментария на стыке теории информации и культурологии, характерный для пилотных исследований А. Моля и работ его последователей. В качестве основной цели своих исследований А. Моль называет «попытку объединить основные идеи науки о связи или, более точно, теории информации, с нашим. восприятием, причем главным образом в области, которая до сих пор оставалась в стороне от подобных исследований, — в эстетике и психологии восприятия» 4.

3 Панарин А. С. Глобальное политическое прогнозирование. М., 1999, с. 26.

4 Моль А. «Теория информации и эстетическое восприятие». М., 1966, с. 29.

Значительно обогащает наши представления об информационном пространстве историко-философский экскурс, в частности, в область классической эпистемологии, а также различные версии теории интерпретации информации (например, теории интерпретации текста в герметевтике), приемлемые для описания структуры и функций информационного пространства. Это нетрадиционное расширение «методологического диапазона» объясняется явной недостаточностью прагматично-технократического подхода к изучению информационного пространства на современном этапе его эволюции, когда становится очевидными (проявляются по мере созревания) наиболее существенные закономерности его функционирования.

К методологическим ориентирам данного диссертационного исследования относятся и различные вариации теории социального конструирования, например, концепция К. Поппера, противопоставлявшего методологию социального конструирования марксистскому подходу, а также «социально-психологическая» версия концепции, основанная на признании интернализации реальности как основного механизма выделения первичной и вторичной социализации5.

Методологическим обоснованием для разграничения объекта и предмета исследования в диссертации служит известная парадигма, берущая начало от Гегеля, согласно которой под объектом сознания подразумевается реальный объект, а под предметом сознания содержание сознания, схватывающее те сущностные характеристики объекта, которые доступны избранным методам исследования, которые, в свою очередь, обусловлены характером самого.

5 Берг П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. объекта. По этой причине специально указывается на объектно-субъектный характер предмета исследования.

В качестве объекта (объектной области) исследования рассматривается информационное пространство как особая часть среды обитания, представляющая собой обособленный ареал коммуникаций (устойчивую пространственно-временную среду), осу-ществляемых благодаря использованию соответствующей информационной инфраструктуры. Функциональная предназначенность информационной инфраструктуры, в свою очередь, не может быть описана изолированно от процессов становления информационного пространства. Таким образом, она также становится объектом исследования как звено современной материальной культуры.

Предметом (предметной областью или содержанием) исследования являются специфические характеристики и тенденции в становлении информационного пространства России, обеспечивающие его интеграцию в глобальное информационное пространство при условии защиты национальных интересов и гражданских прав, а также наиболее полного раскрытия культурного потенциала страны. В функциональном отношении предметом исследования становится информационное пространство, рассмотренное как относительно устойчивая сфера и сложившаяся система технологиче-ски опосредованного информационного взаимодействия между отдельными людьми, группами или организациями.

Новизна работы обусловлена тем, что в ее рамках формируется и уже частично заложен понятийный аппарат (категориальный каркас) оригинальной культуролого-методологической концепции, которая позволяет преодолеть ограниченность традиционно сложившихся узкоотраслевых подходов (например, информационно-технологического или правового) к проблеме становления единого информационного пространства страны. В перспективе эта культурологическая концепция может быть использована (в чем, собственно, и заключается ее методологическая составляющая) доя определения системы принципов и ценностных ориентиров государственной культурной и информационной политики, а точнее, той единой культурной информационной политики, которая призвана сохранить и раскрыть культурный потенциал народов России.

Научная новизна представленной работы обусловлена также соединением ее культурологической и экологической направленности. Благодаря этому информационное пространство рассматривается как специфическая, но неотъемлемая составная часть среды обитания — «информационная среда», от состояния которой во многом зависят сегодня качество и уровень жизни миллионов людей. Причем данная зависимость интерпретируется не только как один из основных факторов качества жизни, но и как стратегический фактор выживания человеческого сообщества.

Научно-практическая значимость проведенного в рамках диссертационной работы культурологического анализа информационной среды определяется общей установкой исследования на системное развитие единого информационного пространства России. Результаты исследования предполагается использовать в работе над Концепцией государственной информационной политики, в частности, на этапе подготовки проекта Национального доклада о состоянии и перспективах развития единого информационного пространства России. Намеченная работа рассматривается как одно из направлений в области стратегического прогнозирования и планирования.

Отдельные разработки, содержащиеся в диссертации, могут быть использованы для подготовки специального учебного курса по проблемам информационной политики доя студентов, специализирующихся в области культурологии и журналистики. В диссертации содержатся конкретные рекомендации по законотворческой деятельности на федеральном и региональном уровне, а также положения, которые можно использовать в информационно-просветительской деятельности в интересах развития информационной культуры российского общества.

Структура диссертации.

Диссертация состоит из введения, двух глав, девяти разделов, заключения и библиографии.

Выводы о необходимости сохранения единого информационного пространства России на постсоветском пространстве в интересах российских соотечественников, основанные на признании трансграничной специфики национального информационного пространства (и содержащиеся в во втором разделе первой главы), были использованы в процессе подготовки рекомендаций для Комиссии по вопросам гражданства при Президенте Российской Федерации по совершенствованию института российского гражданства (в частности, в рамках работы над проектом Концепции развития ин-статута российского гражданства).

Отдельные результаты диссертационного исследования были апробированы также на серии кустовых круглых столов (для руководителей региональных СМИ и журналистов), проведенных Управлением Администрации Президента Российской Федерации по связям с общественностью и культуре в ряде регионов России в.

82 Национальный доклад России к Всемирной встрече на высшем уровне в интересах социального развития. М., 1995, (Автор диссертационного исследования был руководителем рабочей экспертной группы при подготовке проекта Национального доклада.).

1999 г. (Калининград, Ростов-на-Дону, Хабаровск, Новосибирск) и на научно-практических конференциях с международным участием, организованных при поддержке Администрации Президента Российской Федерации:

— «Болевые точки России и контуры новой информационной доктрины России» (МГИМО МИД РФ, 01.11.1999 г.);

— «Экологическая артерия» (Дубна, 16−18.03.2000 г.).

Заключение

.

Подводя итоги проведенного диссертационного исследования информационного пространства как феномена культуры, автор приходит к ряду выводов, которые представляются принципиально важными для определения методолгических ориентиров государственной информационной стратегии.

Основной вывод исследования сводится к тому, что единое национальное информационное пространство должно рассматривается в контексте развития глобального информационного пространства. При этом важно учитывать, что оно представляет собой не столько некий территориально ограниченный и обособленный (прежде всего благодаря единому государственному правовому полю, регламентирующему процессы производства, распространения и потребления информации) «фрагмент» интенсивно формирующегося глобального информационного пространства, но и качественно новую «среду обитания национальной культуры «.

На основе проведенного культурологического анализа природы национального информационного пространства в диссертации делается вывод о двойственной функции развивающихся информационных технологий и СМИ.

С одной стороны, они’интенсивно и в глобальном масштабе унифицируют информационную среду и, следовательно, способствуют стиранию этнокультурных различий и даже разрушению языковых барьеров. Это происходит, в основном, за счет усиления позиций английского языка и постепенного «выдавливания» из глобального информационного пространства других языков международного общения. Указанные культурные инверсии возникают в результате воздействия множества факторов, среди которых исключительно важно учитывать последствия унификации системы технического и технологического обеспечения деятельности СМИ.

С другой стороны, именно СМИ становятся основным инструментом «стимуляции» национальных чувств и национального самосознания, поскольку культурная гомогенность больших политических объединений людей является продуктом современного развития, а не национального тождества.

В диссертации четко разграничиваются (в культурологическом плане) такие взаимосвязанные понятия, как «информационное пространство», «информационная инфраструктура» и «информационная политика». При этом «информационное пространство» рассматривается в качестве особого культурного феномена во взаимосвязи с культурным, образовательным и правовым «пространствами», а «информационная инфраструктура» трактуется не как «сектор информационного пространства», а как «система жизнеобеспечения» информационного пространства, представляющая собой особое звено социальной, производственной и научной инфраструктуры.

Такой подход продуктивен при решении теоретических и практических проблем, связанных с управлением в области информационной политики, что предполагает четкое разграничение ее «материальной базы» (ключевой аспект — управление информационной отраслью) и сферы культурной и образовательной информационной политики.

Механизмы регламентации в данной сфере должны отрабатываться не только в рамках определенного правового поля, но и на основе других моделей согласования интересов и распределении функций государственных органов и СМИ. Многие из этих моделей могут быть интерпретированы как своеобразная форма общественного договора, что предполагает совершенно иные методы управления, чем те, которые используются в информационной отрасли.

Информационная политика рассматривается в диссертационном исследовании на стыке культурологического и политологического аспектов как важная составляющая часть внутренней и внешней политики. Причем главная особенность этой составляющей части — ее транссекторальная функция, то есть та особая роль (постоянно возрастающая), которую играет информационная политика при реализации почти всех направлений в каждом из секторов внутрии внешнеполитических стратегий. Естественно, что и эффективность использования инструментария информационной политики напрямую зависит от стратегического контекста — направленности кратко-, среднеи долгосрочных стратегий развития (региональных, национальных, субнациональных и корпоративных).

При исследовании информационного пространства и, что особенно важно, в процессе его практического использования как инструмента для достижения поставленных целей (как в личных и корпоративных интересах, так и в интересах государственной политики), особого внимания с точки зрения философии и культуро-логии заслуживает пространственно-временной характер информационной среды, которая может быть определена, если воспользоваться термином М. Хайдеггера, как особый тип временного пространства.

Учитывая, что результаты исследования предполагается использовать в работе над Концепцией государственной информационной политики, в частности, на этапе подготовки проекта Национального доклада о состоянии и перспективах развития единого информационного пространства России, в процессе работы определенное внимание уделялось апробации основных промежуточных результатов.

Так например, в текст Национального доклада России к Всемирной встрече на высшем уровне в интересах социального развития82 (Копенгаген, 1995 г.) вошли содержащиеся в диссертации положения о некоторых тенденциях в становлении международного пространства социального развития (в качестве части и модуса этого пространства, как отмечалось в исследовании, может рассматриваться информационное пространство), а также пакет предложений о перспективах участия России в определении планетарной стратегии социального развития по основным ее направлениям,.