Функционально-семантическая категория футуральности в современном немецком и башкирском языках

Попытки изучения языков путем сопоставления предпринимались лингвистами на всем протяжении развития языкознания как науки. В последние десятилетия заметно усилился интерес к сопоставительному исследованию разносистемных языков, что позволило выявлять общие и отличительные черты не только родственных, но и неродственных языков. Сопоставительное изучение неродственных языков считается одним из продуктивных методов изучения языков мира.

Контрастивная лингвистика считается в современной лингвистике сравнительно молодым направлением в науке. Однако, практический опыт сопоставления языков берет свое начало с эпохи Возрождения. Известно, что элементы сопоставления встречались и в грамматиках XIX века, в частности, в работах Р. Раска, Ф. Боппа, Я. Гримма и др.

Основная цель сопоставительных исследований состояла первоначально в поисках отличительных черт чужого языка по сравнению с родным языком, что нашло свое отражение в грамматиках, публиковавшихся в различных странах, особенно в Западной Европе [65, 239]. Длительное время оставался спорным вопрос о том, какой язык при сопоставлении брать за исходный. В большинстве исследований в качестве исходного языка привлекался родной язык.

По мнению В. Г. Гака, каждый человек, изучающий иностранный язык, в уме или перед глазами держит модель родного или какого-либо другого языка, с которым сравнивает изучаемый язык. [65, 5]. Однако не следует переоценивать роль родного языка. По мнению некоторых ученых (Ш.Балли, В. Скаличка, В. Матезиус и многих других) сравнение языков должно осуществляться безотносительно к их генетическим связям [65]. Так, В. Скаличка указывает на то, что каждый язык в отдельности — это замкнутая система и поэтому всякое сравнение двух языков отчасти означает некоторое разрушение двух систем [65, 26].

По мнению Б. А. Серебренникова, сопоставление фактов двух языков полностью должно быть направлено на выявление различий в структуре сопоставляемых языков с целью более эффективного усвоения изучаемого языка. Он писал, что «нужна не сопоставительная грамматика двух языков, а нужно такое пособие, в котором основной акцент был бы сделан на особенно характерные расхождения двух языков» [79,14].

Немецкий и башкирский языки относятся к разноструктурным языкам, т. е. к разным языковым типам: немецкий язык принадлежит к синтетико — аналитическим, а башкирский — к аналитико-агглютинативным языкам. При сопоставлении неродственных языков уместно привести высказывание Бодуэна де Куртене, о том, что мы можем сравнивать языки совершенно независимо от их родства, от всяких исторических связей между ними [12,371]. Сопоставляя различные языки, мы часто выявляем структурное сходство не только у родственных языков, но и у языков, которые таковыми не являются.

Сопоставление двух систем выглядит несколько в ином виде по Ф. де Соссюр, по утверждению которого, в языке все сводится к различиям, но также все сводится к сочетаниям [81, 125].

Возникновение сопоставительной (контрастивной) лингвистики как науки часто связывают с выходом в 1957 книги Р. Ладо «Linguistics across Cultures». Большой вклад в развитие контрастивной лингвистики внесли выдающиеся ученые — лингвисты: Бодуэн де Куртене, Р. Ладо, Г. Никкель, Р. Филлипович, Р. Штернеманн, Е. Д. Поливанов, Л. В. Щерба, В. Д. Аракин, К. Г. Крушельницкая, В. Г. Гак, В. Н. Ярцева и другие. Ими были разработаны и изучены основы сопоставительного анализа языков. В научной литературе появились такие термины как «сопоставление языков», «сопоставительная грамматика», «контрастивная лингвистика», «контрастивная грамматика» .

Мы разделяем мнение В. Г. Гака и многих других ученых, которые считают, что каждый человек, изучающий иностранный язык, невольно сравнивает изучаемый язык с родным языком или с каким — либо другим языком и анализирует их.

Таким образом, сопоставление — это необходимый элемент при сравнительном изучении двух или нескольких языков. Ведь сопоставление одного языка с другим позволяет нередко увидеть те стороны явления, которые остаются скрытыми при рассмотрении его вне сравнения [52,5]. Кроме того, проводя сопоставительный анализ языков, можно установить: насколько близки эти языки или насколько они отличаются друг от друга в типологическом плане.

Задачей сопоставительной лингвистики является сравнение результатов исследований двух или нескольких языков, нахождение сходства и различий, выявление особенностей сопоставляемых языков. Кроме того, сопоставительная лингвистика связана с различными отраслями прикладного языкознания, в особенности с теорией перевода. Сопоставительный анализ позволяет лучше определить специфику каждого из сопоставляемых языков, которая может остаться без внимания вне сравнения. Контрастивная лингвистика занимается преимущественно выявлением различий между языками. В преподавании языков предпочтение дается больше языковым различиям, чем общим чертам. Однако при сопоставлении мы сталкиваемся как с различиями, так и с общими чертами, так что здесь не может быть принципиальных расхождений [65, 9].

Объектом сопоставительного анализа могут стать «единицы любого уровня языка: фонемы, слова, грамматические явления, вплоть до текста». [65,10].

Известно, что в сопоставительной лингвистике употребляются различные методы исследования. Как отмечает В. Г. Гак, весьма эффективной в сопоставительном анализе является «микролингвистическая методика». Здесь сравниваются не только грамматические формы, но и компоненты языковых единиц [65, 14].

При сравнении языков можно рассматривать особенности функционирования различных частей речи, анализировать различия в способах выражения грамматических значений. Особенно плодотворным при сопоставлении является метод синхронного описания. В сопоставительном изучении русского и других национальных языков достигнуты заметные успехи (см. работы В. Д. Аракина, В. Г. Гака, Н. К. Дмитриева, Дж.Г.Киекбаева, Б. А. Серебренникова, В. А. Богородицкого, К. З. Ахмерова, Р. Н. Терегуловой, Н. А. Слюсаревой, М. В. Зайнуллина, Н. Х. Ишбулатова, Н. Х. Салеховой, З. А. Караевой, З. С. Чагаян и др.). Среди работ, посвященных сравнительному изучению немецкого и русского языков, можно назвать пособия, в которых русский язык выполняет функцию вспомогательного средства, при трактовке грамматических явлений немецкого языка (В.Г.Адмони, О. И. Москальская, Е. И. Шендельс, Е. В. Гулыга, Л. Р. Зиндер, Т. В. Строева и др.). Однако немецко-башкирское сопоставительное языкознание находится в стадии становления, о чем свидетельствует лишь незначительное количество работ, посвященных данной тематике. Если учесть, что вышедшее в 1959 году учебное пособие Р. О. Шенкнехта устарело, то можно выделить только работу Р. З. Мурясова «Сопоставительная морфология немецкого и башкирского языков. Глагол», Уфа, 2002, в которой проводится сопоставительный анализ глагола в немецком и башкирском языках, на основе последних достижений в области германистики и тюркологии. Остается почти неисследованными типологические особенности башкирского языка с немецким языком в контрастивном плане, хотя в научных работах по башкирскому языку накоплен достаточно богатый материал, посвященный разным уровням языковой иерархии.

Настоящая работа посвящена сопоставительному изучению средств выражения будущего времени в современном немецком и башкирском языках. Будущее время в данной работе рассматривается с функциональной точки зрения, так как под влиянием контекста часто имеет место несовпадение плана выражения (формы) и плана содержания (смысла), то есть функциональный сдвиг.

В данном исследовании анализируются практически все способы и средства выражения будущего времени в башкирском и немецком языках, соотнесенность и противопоставленность которых образуют функционально-семантическую категорию футуральности.

В данной работе подробно рассматривается темпоральное и модальное значения футурума, абсолютное и относительное употребление будущих времен в современном немецком и башкирском языках. К анализу привлекается не только «абсолютное» будущее, но и «относительное» будущее. Категория времени в обоих языках осложнена значением относительного времени, т. е. категории таксиса. Если в современном немецком языке относительной временной формой является футурум II, то в современном башкирском языке сюда можно отнести завершенное будущее время (тамам булган килесвк заман) [108, 217].

Проблемы, связанные с исследованием способов и средств выражения будущего времени в германистике считаются достаточно изученными, чего нельзя сказать о башкирском языкознании: по ФСК футуральности нет ни одного диссертационного или монографического исследования. Объектом исследования в различных грамматиках башкирского языка, в специальных работах, статьях и диссертациях, были лишь отдельные временные формы башкирского глагола.

Отсутствие специальных исследований, посвященных сопоставительному анализу функционально — семантической категории футуральности, предопределили объект, предмет, основные цели и задачи данной работы.

Посредством временных форм каждое действие характеризуется как одновременное с моментом речи (настоящее время), как предшествующее ему (прошедшее время) или как предстоящее действие (будущее время). Основное назначение форм будущего времени — представлять действие, которое должно происходить или не происходить после момента речи. Осуществление предстоящих действий может быть выражено с большой или меньшей степенью вероятности, т. е. формы будущего времени выражают значение гипотетичности, присущее всем формам будущего времени.

В диссертационной работе представлена также точка зрения, согласно которой будущее время рассматривается в рамках категории модальности, так как формы будущего времени немецкого и башкирского языков выражают целый ряд модальных значений: вероятность, сомнение, предсказание, предположение.

В данной работе нам представляется также необходимым рассмотреть косвенные наклонения с точки зрения их футуральной характеристики.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью нового подхода к анализу временных форм, в ходе которого сопоставляются неродственные языки: немецкий и башкирский. На материале немецкого языка будущее время исследовано достаточно глубоко, что подтверждается работами Л. Залтвейта [142], Г. Гельхауса [131], Ю. Диттмана [127], К. Дилинга и Ф. Кемптера [126], Г. Вебера [147], Л. Вайсгербера [149] и др. Футуруму посвящены отдельные разделы в работах В. Г. Адмонй [120], П. Айзенберга[128], Х. Бринкмана[122], О.И.Москальской[140], Е. И. Шендельс [144], В. Юнга [137] и др. Однако, в башкирском языкознании до сих пор нет ни одной специальной работы, посвященной комплексному рассмотрению будущего времени. Сведения о будущем времени башкирского глагола имеются в работах М. К. Дмитриева, М. М. Кулаева, Дж.Г.Киекбаева, М. В. Зайнуллина, А. И. Харисова, К. З. Ахмерова, Р. Н. Терегуловой, А. А. Юлдашева и др. Более подробное описание временных форм башкирского глагола дается в научной работе М. В. Зайнуллина «Категория времени глагола изъявительного наклонения в современном башкирском языке», Казань, 1963. Однако сама функционально-семантическая категория футуральности в сопоставительном плане в системе двух языков еще не исследована, что и определило выбор темы. 8.

Актуальность исследования обусловлена также недостаточной разработанностью контрастивного описания таких разноструктурных языков, какими являются немецкий и башкирский языки.

Таким образом, проблема сопоставительного анализа средств выражения будущего времени современного немецкого и башкирского языков представляется достаточно сложной. Сложность проблемы также состоит в том, что средства выражения будущего времени в башкирском языке исследованы значительно в меньшей степени, чем в немецком языке. Кроме того, рассмотрение функционально-семантической категории футуральности, возможно, выявит новые факты и потребует пересмотра уже имеющихся результатов, а также позволит рассмотреть уже накопленные результаты под новым углом зрения, с учетом современного состояния науки.

Целью данной работы является сопоставительное исследование не только морфологических форм будущего времени в современном немецком и башкирском языках, но и рассмотрение категории футуральности, как функционально-семантической категории, представляющей собой совокупность разноуровневых взаимодействующих способов выражения, связанных между собой семантической общностью. Задачей данной работы также является описание сходств и различий функционально-семантической категории (в дальнейшем ФСК — термин, введенный А.В.Бондарко) футуральности в сопоставляемых языках. Для достижения этой цели необходимо решить следующие задачи:

1) проанализировать состояние и степень изученности данной проблемы в современном немецком и башкирском языках;

2) раскрыть сущность понятия «функционально-семантическое поле футуральности» ;

3) выявить и подвергнуть анализу центральные и периферийные средства выражения ФСК футуральности в сопоставляемых языках, установить частотность использования грамматических, лексических и лексико-грамматических средств выражения футуральности;

4) изучить в коитрастивном плане абсолютное и относительное употребление будущего времени в обоих языках, раскрыть парадигматические и синтагматические значения временных форм;

5) рассмотреть морфологические формы выражения будущего времени в темпоральном и модальном аспектах в немецком и башкирском языках;

6) выявить общие и отличительные моменты при выражении значения футуральности в сопоставляемых языках и обосновать положение о том, что сопоставительный анализ таких разноструктурных языков как немецкий и башкирский языки имеет определенное научное и практическое значение.

Целевые установки исследования обусловили и выбор методов анализа: в основе настоящего исследования лежит сравнительно-типологический метод. При помощи сопоставления можно осуществить межъязыковой, межуровневый анализ форм будущего времени в обоих языках. Кроме того, в работе использованы компонентный, контекстно-ситуативный, описательный анализы. Необходимость совершенствования методов исследований отмечает также Э. Р. Тенишев, указывая, что «методика и сама техника исследования должны постоянно обновляться и улучшаться, без чего невозможен прогресс в тюркском языкознании, как и в любой другой области науки» [83,119].

Научная новизна работы, прежде всего, заключается в самой постановке проблемы. Несмотря на уже имеющийся опыт сопоставления языков, многие вопросы остаются до сих пор неисследованными — факт, который следует объяснять многообразием языковых явлений, их многоаспектным характером. Так, до сих пор нет работ, посвященных сопоставительному анализу ФСК футуральности в немецком и башкирском языках. Новизна состоит также и в том, что в башкирском языкознании еще не было работ, в которых бы рассматривалась категория футуральности как функционально-семантическая категория.

Данная работа является первой попыткой изучения будущего времени в башкирском языке в сравнении с футурумом. Выявление своеобразия употребления этих временных форм в языке, особенностей их функционирования в одних и тех же значениях, выведение. некоторых закономерностей перевода на русский язык в одинаковых значениях могут быть использованы для дальнейшей разработки проблем контрастивной лингвистики.

Научно-теоретическое значение исследования состоит в следующем:

1) В работе подвергаются анализу различные трактовки понятия «функционально-семантической категории».

2) Исследование ФСК футуральности позволяет глубже понять внутреннюю структуру сопоставляемых языков, дает возможность выявить их общие и отличительные черты.

3) В работе раскрываются межуровневые связи в немецком и башкирском языках. Устанавливается внутриуровневая синонимия. Особый акцент делается на соотношении грамматических и лексических средств. В результате такого подхода выявляются особенности функционально-семантической категории футуральности в обоих языках. Контрастивное изучение ФСК футуральности в немецком и башкирском языках способствует выявлению схожих и отличительных черт у этих неродственных языков и дает основание считать данную работу, наряду с другими исследованиями в области контрастивной лингвистики, определенным вкладом в теорию ФСК.

Практическое значение диссертации состоит, прежде всего, в ее прикладной направленности. Во-первых, результаты исследования должны оказать определенную помощь носителям башкирского языка при изучении немецкого языка. В этом ракурсе работа может оказаться полезной в преподавании немецкого языка в башкирской школе. Во — вторых, работа может быть использована в вузовской практике: на практических занятиях, при обучении грамматике немецкого и башкирского языков, при чтении лекционных курсов по теории перевода на филологических факультетах вузов, а так же при написании курсовых и дипломных работ студентами языковых вузов. Втретьих, результаты данного исследования могут быть использованы в создании двуязычных, толковых, семантических и других словарей.

Материалом для исследования послужили примеры, взятые из произведений современной немецкой и башкирской художественной литературы. В работе использованы произведения Э. М. Ремарка «Drei Kameraden», «Im Westen nichts Neues», романы «Тихий Дон», «Поднятая целина» М. Шолохова и «Как закалялась сталь» Н. Островского на немецком и башкирском языках. На башкирском языке анализу были привлечены произведения М. Карима, З. Биишевой, Б. Бикбая, Т. Ганеевой, Х. Такташа и др. Объем проанализированного материала составил более 10 ООО страниц, откуда извлечено около 1000 примеров.

На защиту выносятся следующие положения:

Положение 1. В современном немецком и башкирском языках соотнесенность высказывания с временным планом будущего может быть выражена различными средствами, совокупность которых образует функционально-семантическое поле футуральности (ФСП-термин введенный А.В.Бондарко).

Положение 2. В сопоставляемых языках имеются ядерные и периферийные средства ФСП футуральности. Ядром ФСП футуральности в современном немецком языке является футурум I и II, а в современном башкирском языке форма нар и форма наасак /-эсэк- -ясак/-йэсэк для которых выражение будущего времени являются их парадигматическим значением. Остальные средства относятся к периферии ФСП футуральности, так как выражение временной перспективы будущего имеет здесь контекстуально — обусловленный характер.

Положение 3. В сопоставляемых языках наблюдаются существенные различия в способах выражения ФСК футуральности, что объясняется лингвоспецифическими (идиоэтническими) свойствами каждого из языков.

Положение -^Функционирование категории футуральности тесно связано с транспозицией и контекстом.

Положение 5. Категория футуральности в обоих языках тесно связана с категорией модальности.

Апробация работы. Выводы и основные положения исследования были представлены на научнопрактических конференциях по проблемам теории поля в современном языкознании. Основные вопросы диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Будушее время в немецком и башкирском языках. Печ. // Профессор Н. К. Дмитриев и башкирская филология // Тез. докл. Уфа: БашГУ, 1998. С.204−207.

2. Гипотетический характер футурума в немецком и будущего времени в башкирском языках. Сибай: СиБГУ, 1999. С. 47−50.

3. К сопоставительному изучению немецкого и башкирского языков: Абсолютное и относительное употребление будущего времени в контрастивном плане. Сибай: СИБГУ, 2000. С. 7−10.

4. Будущее неопределенное время и футурм II в контрастивном плане. Печ. // Закон о языках Республики Башкортостан и проблемы двуязычия // Тез. докл. Уфа: БашГУ, 2000. С. 195−197.

5. Функционально-семантическая категория темпоральности (поле будущего времени в немецком и башкирском языках). Коммуникативно-функциональное описание языка. Сборник научных статей. Уфа: БашГУ, 2001. С. 123−125.

6. Парадигматические и синтагматические средства выражения футурума I и II в немецком языке. Сборник научных статей. Уфа: Баш. ГУ, 2001. С. 127−129.

7. Модальные слова как лексико-грамматические средства выражения предстоящего действия в современном немецком и башкирском языках. Вопросы функционирования языковых единиц. Уфа: Баш. ГУ, 2004. С. 9499.

8. Время в логике и лингвистике. Сборник научных статей. Сибай, 2004. С. 45−48.

9.Футуральность как функционально-семантическая категория. Коммуникативно-функциональное описание языка. Сборник научных статей. Уфа: Баш. ГУ, 2004. С. 95−103.

10.Основные средства выражения будущего времени в немецком и башкирском языках. Коммуникативно-функциональное описание языка. Сборник научных статей. Уфа: Баш. ГУ, 2005.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Заключение

.

Проведенный в данной работе сопоставительный анализ средств выражения будущего времени в немецком и башкирском языках позволяет сделать следующий вывод:

1). В современном немецком и башкирском языках соотнесенность высказывания с временным планом будущего может быть выражена различными способами и средствами, совокупность которых образует функционально — семантическую категорию футуральности. Функциональный подход позволяет более полно описать систему языка, установить связи между языковыми элементами и объективной действительностью, выявить условия их речевой реализации. Функциональный аспект связывает систему языка и систему речи, при таком подходе категория футуральности рассматривается как разноуровневое образование, содержащее средства морфологического, синтаксического, лексического и лексико-грамматического уровней.

2). Главным в нашем исследовании является интерпретация футуральности как функционально — семантической категории, представляющей собой совокупность разноуровневых взаимодействующих способов выражения, связанных между собой семантической общностью.

3). При функционально — семантическом подходе способы и средства выражения футурального значения взаимосвязаны, взаимообусловлены и дополняют друг друга.

4). Средства выражения футуральности, взаимодействуя друг с другом и функционируя совместно, образуют поле футуральности. Поле футуральности образуется из конституентов разных уровней: морфологического, синтаксического, лексического, лексико-грамматического.

Функционально — семантическая категория футуральности системна, как в плане содержания, так и в плане выражения. Планом содержания ФСК футуральности является будущее время, а план выражения представлен в обоих языках традиционно двумя временными формами: футурмом I и футурмом II немецком языке, а в современном башкирском языке будущим неопределенным и будущим определенным временами, а также средствами разных уровней сопоставляемых языков.

5). Значение футуральности может передаваться не только временными формами немецкого и башкирского глагола (морфологический уровень), но и другими способами: синтаксическим (союзами), лексическим (временными наречиями), лексико-грамматическим (модальными глаголами, конъюнктивом).

6). В современном немецком языке «центральными» средствами выражения футуральности являются футурум I и футурум II, в башкирском языкебудущее определенное время (форма наасак/~йэсэк) и будущее неопределенное время (форма на — р). Для этих форм выражение временного плана будущего является парадигматическим значением, а все остальные средства выражения будущего времени относятся к «периферии» ФСК футуральности, так как выражение временной перспективы будущего носит здесь контекстуально — обусловленный характер.

Периферию" ФСП футуральности в немецком языке образуют: а). Футуральный презенс б). Футуральный претерит в). Футуральный перфект г). Футуральный плюсквамперфект.

Сфера будущего времени по своей специфической природе примыкает к косвенным наклонениям, поэтому к периферии ФСК футуральности также относятся: ж). Футуральный императив (Befehlsfiitur) з). Конъюнктив (Konjunktiv) и). Модальные слова.

Футуральный сдвиг во временном значении презенса, претерита, перфекта, плюсквамперфекта носит контекстуально — обусловленный характер. К факторам, обусловливающим нейтрализацию смыслоразличительных признаков в перечисленных формах и их транспозиция в сферу будущего, относятся:

1 .Темпоральная ассимиляция формы по отношению к предшествующему или последующему контексту с четко выраженной футуральной ориентацией.

2. Неглагольные средства выражения футуральности: а) лексические средства выражения будущегоб) синтаксические средства (временные союзы: wenn, bevor, sowie, sobald, ehe, bis.).

Футурум I и футурум II противопоставляются друг другу как абсолютная и относительная временные формы, а в современном башкирском языке противопоставляются будущее неопределенное время и будущее определенное время, которые различаются в модальном аспекте: — килер — неуверенное предположениекилэсвк — выражает твердую уверенность (категорическое будущее).

Парадигматическое значение формы на — р — это значение будущего времени с семами: «предположительность», «следование моменту речи». Вариантным значением формы на —р является значение будущего времени с оттенком категоричности, обусловливаемое семой «следование моменту речи» и семой «категоричность высказывания» при наличии причинноследственных отношений. Форма на — сак выражает значение будущего времени с оттенком категоричности. Эта форма выражает твердую уверенность в том, что действие в будущем непременно осуществиться.

7). Основные семы, характеризующие члены футурального ряда, куда входят в немецком языке футурум I и футурум II, а в башкирском языке будущее определенное и будущее неопределенное время и которые объединяет их в единый ряд, — эта семы «следование моменту речи», «нереализованное действие». Все это дает основание противопоставить их настоящему и прошедшему времени и отвести для них определенное место во временной системе глагола.

Семантический потенциал формы на — р намного шире, чем формыасак (-йэсэк), так как будущее неопределенное время в башкирском языке наряду с семой «следование моменту речи» реализует сему «предположительность», «гипотетичность», так же как и футурум I в немецком языке. Форма на — аса к/-всэк-яса к/-йэсэк, в отличие от футурум I, имеет сему «категоричность». В немецком языке вторая форма будущего — футурум И, в отличие от футурум I и будущих времен башкирского глагола, имеет кроме сем: «будущее время» и «предшествование в будущем» сему «законченность действия». В башкирском языке нет временной формы, которая бы соответствовала футуруму II. В работе была сделана попытка сопоставить футурум II с перифрастической формой — ган/-гон + булыр от будущего неопределенного времени, Сравн. нем:

Wenn Sie diese Zeilen lesen werden, werde ich zu leben aufgehort haben [75,38]. баш: Иин был хатты минец укыганда,.

Мин бик куптэн улгэн булырмын [169].

8). Временные форманты (-асак ине, -максы/-мэксе и т. д.) в башкирском языке в их основном значении способны под влиянием контекста реализовать вариантные и переносные значения, расширяя семантический потенциал формы. Второстепенные значения определяются функционированием форм, они вытекают из парадигматических значений и выступают как типические, являясь также категориальными значениями форм, реализующимися на синтагматической оси.

Как показало исследование, невозможно изучить то или иное категориальное понятие изолировано, на одном уровне. Любая языковая категория может получить полную характеристику только тогда, когда она изучается на всех языковых уровнях.

Способы выражения футуральных значений разнообразны. Мы рассмотрели следующие способы: морфологический, синтаксический, лексический и лексико-грамматический.

К морфологическому способу в современном немецком языке относится выражение футурального значения при помощи морфологических средств будущего времени в обоих языках.

К синтаксическому способу выражения будущего времени в немецком языке относятся придаточные предложения времени с союзами: wenn, bevor, sowie, sobald, ehe, bis и т. д., условные придаточные предложения с союзами: wenn, falls и придаточные цели с союзом damit. B современном башкирском языке к синтаксическим способам выражения футуральных значений относятся простые предложения с футуральными значениями, сложноподчиненные предложения с придаточными цели, условные придаточные предложения, придаточные предложения времени, синтаксические конструкции с вспомогательным словом бул и с отрицательным словом тугел.

Союзы способны выражать лишь относительные временные значения — предшествование, одновременность, следование другому действию.

9). Лексический способ выражения категории футуральности характерен для обоих языков.

В этих языках временные наречия выражают временной план будущего, например: baldти$?энmorgen-иртэга и т. д.

К лексическим средствам выражения футуральности относятся в сопоставляемых языках также и существительные с футуральным значением: 'Zukunft' - 'килэсэк'Hoffnung'- 1 емвт' - ' 'надежда'- 'Traum' -'мечта' -'хыял Jahrhundert' — быуат' — век, Jahr- 'йылгод и т. д.

При помощи временных наречий презенс транспонируется в сферу будущего.

Временные форманты — сак/-сэк и-рв башкирском языке и футурум I и II способны под влиянием контекста реализовывать вариантные и переносные значения, обогащая семантический потенциал формы.

Таким образом, лексические средства в обоих языках занимают довольно значительное место среди средств выражения категории футуральности.

10) Лексико-грамматический способ выражения категории футуральности является продуктивным в обоих языках.

В современном немецком языке к лексико-грамматическим средствам выражения футуральности относятся: модальные глаголы, конъюнктив и кондиционалис I.

Модальные глаголы sollen/wollen в сочетании с инфинитивом выражают реально-возможное будущее, являясь синонимами футурум I.

Лексико-грамматическими средствами выражения футуральности в современном башкирском языке являются аффиксы, выражающие будущее время, послелоги, вспомогательный глагол бул.

Будущее время в сопоставляемых языках, имея семы: «нереализованное действие», «гипотетичность» может также употребляться для выражения ирреальных событий.

Конъюнктиву в современном башкирском языке соответствует условное или сослагательное наклонение.

Поле футуральности взаимосвязано с полем побудительности и предположительности. Императивный футур (Befehlsfutur) в немецком языке типологически совпадают с императивным футурумом в башкирском языке. В обоих языках побуждение или волеизъявление могут выражаться императивным футурумом, который должен сопровождаться соответствующей побудительной интонацией. Императивный футурум в обоих языках употребляется для того, чтобы наиболее живо передать специфику данного контекста, эмоционально окрашивая его.

Сфера будущего времени тесно связана со сферой модальности.

Модальные слова как vielleicht — бэлки, wahrscheinlich — могайын, wohl — ихтимал и т. д. выражают гипотетическое будущее в сопоставляемых языках.

Модальные слова как лексико-грамматические средства выражения футуральности постоянно взаимодействуют с грамматическими способами передачи футуральных значений, и имеют немаловажное значение при выражении плана будущего.

Повтор форм будущего времени в немецком и башкирском языках указывает на то, что нереализованное действие осуществится через какое-то время, т. е. он помогает усилить футуральное значение временных форм. Проведенное исследование показало, что современный немецкий и башкирский языки располагают большим количеством средств выражения футуральности. Данная работа отнюдь не претендует на всестороннее и полное освещение поля футуральности и не исчерпывает его многообразия. Можно сказать, что в результате исследования возникло много вопросов, требующих специальной разработки в ракурсе контрастивной лингвистики.