Органицистская концепция культуры в философии русского консерватизма

Актуальность темы

диссертационного исследования обусловлена следующими обстоятельствами. Характерная черта двух последних десятилетийнеобычайный поворот русского национального самосознания к историческому прошлому, обращение к которому всегда способствует поиску ответов на злободневные проблемы настоящего. Настойчиво требуют своего решения вопросы о духовной самобытности русского народа, о культурно-историческом своеобразии России и её месте в мировой культуре, о планетарном единстве человечества или множественности культурных миров, вовсе не тяготеющих к такому единству. Острые научные споры о методологической ограниченности претензий формационной схемы, придавшей в XX в. монистическому подходу к истории универсальную форму пресловутой «пятичленки», заставили вспомнить критическую аргументацию западных мыслителей-органицистов консервативного направления.

О. Шпенглер отверг единую нить развития человечества и представил красочную палитру множественности культурных организмов, каждый из которых в своём развитии проходит стадии рождения, зрелости и старости. Рассуждения о «единстве цивилизаций» А.Дж. Тойнби называл «ложной концепцией», приводящей к «грубейшим искажениям фактов и к поразительному сужению исторического кругозора». «Вера в бесконечный прогресс», считавшаяся «неприкосновенной и непререкаемой догмой, перестаёт быть абсолютной и всеобщей», — констатировал Р. Генон, полагая, что «западная цивилизация не может бесконечно развиваться в одном и том же направлении» и в какой-то момент она достигнет определённой точки, в которой развитие прекратится. Американский социолог С. Хантингтон (1993) утверждает, что в ближайшем будущем «самобытность цивилизаций будет приобретать всё большее значение, а облик мира всё в большей мере определяться взаимодействием семи или восьми главных цивилизаций», среди которых западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, славяно-православная, латиноамериканская и африканская.

Однако, все противники «линейной» концепции отрицали преемственность в развитии мировой истории.

В наши дни, когда устанавливаются межкультурные связи различных регионов земного шара, проблема понимания культуры как организма проникнута особым актуальным смыслом. Притягательность западного образа жизни, уровня развития материальных благ и техники чревата опасностью насильственного навязывания неевропейским народам нравственных и культурных ценностей Запада. Наряду с претензией европоцентризма на всеобщность и непогрешимость миропонимания, несущим национальным культурам угрозу тотального единообразия, в обществоведении укрепляется идея равноправия культур, каждая из которых обладает собственным достоинством и суверенностью.

В последние десятилетия, как известно, проделана огромная работа по опубликованию наследия русских философов и осмыслению их идей, актуальных и сегодня. Русские философы XIX в. остро спорили о судьбе России: должна ли она заимствовать и повторить путь Запада, интегрируясь в европейскую цивилизацию (западники), или же у неё свой самобытный путь, а европейская цивилизация является по отношению к ней чужеродной, заимствование её культуры опасно для русского и славянских народов (славянофилы). Н. Я. Данилевский для решения актуального и сейчас вопроса: «Европа ли Россия?» прибегал к аргументации, опровергающей предубеждения европейцев об агрессивном характере нашей страны и об отсутствии у неё всякого либерального развития. Формулу о том, что Европа и Россия — не две одинаковые политические единицы, а два различных культурных организма, он развил до учения о культурно-исторических типах, которое, в свою очередь, составляло основное теоретическое ядро органицистской концепции культуры русского консерватизма. Но и по сей день понятие консерватизма с помощью негативных определений трактуется как антитеза любому изменению вообще. Однако, этимология слова «консерватизм» (по-латински «conservare») означает «хранить, охранятьберечь, спасать». Следовательно, консерватор вовсе не обязательно «враг» нового, «прогрессивного», а в первую очередь, хранитель традиций, сберегающий культурное наследие, как основание новаций.

Научные дискуссии последних десятилетий обнажили тот факт, что сама ор-ганицистская концепция культуры, высвечивающая важные вопросы социально-политического характера и призывающая к бережному изучению национального самосознания, культурных норм и ценностей, как элементов мотивации деятельности человека, ещё недостаточно изучена. Чтобы такая концепция смогла выполнять функцию объяснительного принципа истории мировой культуры, она сама должна быть подвергнута философской рефлексии.

Степень разработанности проблемы. В 80−90-х гг. XX в. в отечественной литературе цивилизационный подход в исторических исследованиях стал объектом изучения в работах Б. Г. Адрианова, М. А. Барга, J1.M. Баткина, А .Я. Гуре-вича, П. С. Гуревича, А. Н. Ерыгина, О. А. Платонова, Е. С. Троицкого и др. Всё большее теоретическое значение приобретает идея культуры как организма, в осмыслении которой могут оказать помощь работы В. Ф. Асмуса, В. Е. Давидовича, Ю. А. Жданова, А. С. Колесникова, Д. С. Лихачёва, А. Ф. Лосева, К.С. Пиг-рова, В. Н. Романова, К. А. Свасьяна, В. Б. Устьянцева.

В отечественной литературе накоплен большой материал по изучению орга-ницистской концепции культуры европейских мыслителей Вико (М.А. Кис-сель), Гёте (Е.Я. Режабек, К.А. Свасьян), Гердера (А.В. Гулыга), немецких романтиков (P.M. Габитова, Ю.Н. Попов), Шеллинга (А.В. Гулыга, В. В. Лазарев, П. С. Попов, М.Ф. Овсянников), Гегеля (А.Н. Ерыгин, И. А. Ильин, A.M. Карим-ский, Н. В. Павлюченкова и др.).

Работы A.M. Миграняна, А. Н. Мочкина, Л. И. Новиковой, A.M. Руткевича, переосмысливающие концептуальные идеи консерватизма, публикации первоисточников А. С. Хомякова, А. А. Григорьева, Н. Я. Данилевского, К. Н. Леонтьева, углубили интерес к творчеству консервативного направления русской философии в работах Л. Р. Авдеевой, А. Я. Аринина, С. И. Бажова, В. Ю. Верещагина, Г. Д. Гачева, Б. Ф. Егорова, С. Н. Иконниковой, А. Ю. Минакова, В.М. Михее-ва, А. В. Репникова, Ю. И. Сохрякова, Е. С. Троицкого, М. Ю. Чернавского и др.

Плодотворные результаты исследований этого направления русской мысли нашли отражение в статьях энциклопедических словарей и учебных пособий, среди которых особо выделим работы под редакцией М. А. Маслина.

Анализ этой литературы показывает, что здесь получены определённые научные результаты. Прослежен процесс формирования органицистской методологии в европейской философии и науке, обоснован ряд методологических приёмов органицистской концепции культуры (В.Ф. Асмус, P.M. Габитова, С. Н. Иконникова, В. В. Лункевич, К.А. Свасьян). Являются плодотворными попытки выявить в натурфилософии Шеллинга диалектику как способ действия самой природы, показать специфику органицистских воззрений Гегеля в осмыслении закономерности, целостности и восходящей направленности культурно-исторического процесса. Принципы противоположной методологической установки — механицизма — выявлены в работах отечественных (Г.Д. Гачев, Е. П. Гуськов, В. П. Кохановский, В. В. Соколов, Ю. Н. Солонин, B.C. Стёпин) и зарубежных исследователей — Р.Дж. Коллингвуда, К. Фишера.

Н.П. Ильин и С. Н. Киселёв справедливо указывают, что философия русских консерваторов была преемницей методологии органицизма, разработанной в европейской мысли. Исследованы важные аспекты органицистских воззрений Хомякова на историю культуры (Т.И. Благова, В. И. Керимов, J1.E. Шапошников). Проанализированы принципы «органической критики» Григорьева, вы-ялены её методологические приёмы (С.Т. Вайман, Н. А. Горбанёв, У.А. Гураль-ник, Б. Ф. Егоров, A.M. Журавлёва, A.JI. Осповат, В. П. Раков, В.И. Сахаров). В работах Б. Г. Адрианова, Н. А. Бердяева, Т. М. Глушковой, А. А. Королькова, Н. П. Мальчевского, В. В. Розанова, А. Ф. Сивака исследована концепция «куль-турофильства» Леонтьева и закона органической жизни, как её основания. Проводилось сравнение этой методологии у Леонтьева и Данилевск#в© (П.П. Гай-денко, А .Я. Кожурин), Данилевского и Страхова (Л.Р. Авдеева, Н.П. Ильин).

Плодотворны попытки определения источников (С.И. Бажов) и оснований «естественной системы» истории Данилевского (А.А. Галактионов, И.А. Голо-сенко, М.Н. Пеунова). Современные исследователи (Б.П. Балуев, С. Н. Киселев,.

Ю.С. Пивоваров и др.) находят новые, актуальные в сегодняшней жизни аргументы по проблеме полемики Страхова и Вл. Соловьёва о теории культурно-исторических типов. И всё же органическое исследование культуры, — согласимся мы с В. А. Щученко, — находится у нас ещё только в стадии становления.

Необходимо проведение сравнительной характеристики «естественной системы» истории Данилевского и философии истории Гегеля, начатое А.Н. Еры-гиным. Нет исследований о влиянии естественнонаучных идей Бэра и Кювье на морфологию культуры Данилевского за исключением статьи Е. П. Гуськова. Требуются и концептуальные обобщающие работы о консервативном направлении русской философии XIX в., обосновывающие методологическое значение понятия культурно-исторического типа для дальнейшего развития органи-цистской концепции культуры. Поэтому так важно научиться эффективно применять инструментарий методологии, оставленный нам в наследие русскими мыслителями-органицистами. Но сначала необходимо как можно яснее расслышать их собственные голоса.

Современное состояние исследуемой проблемы свидетельствует о том, что имеются такие малоразработанные вопросы, которые могут стать предметом дальнейшего специального изучения. Именно эти вопросы и определили цель и задачи исследования. Реконструкция органицистской концепции культуры в консервативном направлении русской философии XIX в. и обоснование значения методологии органицизма для современного теоретического осмысления истории мировой культуры — такова цель диссертации. Реализация этой цели предполагает постановку и решение следующих задач:

— определить содержание противоположных методологических установокмеханицизма и органицизма, монизма и плюрализма в изучении природы и культуры;

— исследовать основные формы органицистской концепции культуры и характерные методологические приёмы её построения в германо-романской философии XVIII—XIX вв.- выявить специфику применения органицистской методологии к изучению истории мировой культуры в консервативном направлении русской философии XIX в.- установить источники, определить содержание «естественной системы» истории Н. Я. Данилевского и выявить концептуально-методологические основания для её построенияизложить аргументы сторонников и критиков органицистской концепции культуры русского консерватизма, уделив особое внимание анализу полемики Н. Н. Страхова и Вл. Соловьёвапоказать значение методологии органицизма для современных построений исторической типологии культуры и перспективы развития.

Методологическая основа диссертации. Поскольку тема диссертации носит междисциплинарный характер, постольку её исследование и изложение требовали сочетания дополняющих друг друга философских и общенаучных методов, в т. ч., сравнения, аналогии, системного подхода, аналитического и синтетического, биографически-личностного методов, а также диалектических принципов объективности, всесторонности, историзма, конкретности и др.

Нам представляется, что новизна полученных результатов диссертационной работы может быть сформулирована в следующих положениях:

1) Выделены и исследованы основные формы органицистской концепции культуры в германо-романской философии XVIII—XIX вв., базирующиеся на методологии органицизма: циклического у Вико, линейно-эволюционистского у Гердера, романтического у Фр. Шлегеля и Новалиса, натурфилософского у Шеллинга, диалектико-идеалистического у Гегеля.

2) Реконструирована органицистская концепция истории мировой культуры консервативного направления русской философии XIX в., в которой творчески соединены требования охранения культурных традиций и формирования славянской цивилизации.

3) Установлены источники учения о культурно-исторических типах Данилевского, показано, что органицизм выступал его концептуально-методологическим основанием и определено содержание «естественной системы» истории.

4) Проведено сравнение философии истории Гегеля с «естественной системой» истории культуры Данилевского, что позволило установить своеобразие плюралистического подхода к развитию культурных организмов в отличие от монистического подхода к истории единого человечества.

5) Выявлено методологическое значение «культурофильства» Леонтьева, которое углубило учение о культурно-исторических типах Данилевского.

На защиту выносятся следующие тезисы.

1. В науке и философии Нового времени в исследовании природных и культурных явлений оформились две противоположные методологические установки — механицизм и органицизм. Принцип европоцентризма, схема мировой истории «Древность — Средние века — Новое время» и методологическая процедура суда над древними культурами, которые должны быть принесены в жертву достижению конечной разумной цели, позволяют утверждать, что основанием философско-исторических воззрений французских просветителей была методология механицизма. При рассмотрении органических существ Вик д ' Азир, Гёте, Кант и Кювье выявили, что координация и субординация частей, определённость их связи, единство целого, активность живого существа, действующего с известной самопроизвольностью и присущая ему степень совершенства делают его организмом, т. е. воплощением жизни, которая и отличает их от механических тел. Органицисты Вико, Гердер, Фр. Шлегель, Новалис, Шеллинг и Гегель стремились применить эту методологию к исследованию культуры и её элементов: государства, нации, художественного произведения, языка, мифа.

2. Противоположность неорганической и органической природы была для Шеллинга необходимой формой «всевеликого организма». Природа осуществляет жизнь вида с помощью индивидуумов. Она живёт в вечном круговороте своих явлений, где всё мёртвое — это потухшая, а всё живое — индивидуализированная жизнь. Всеобщим законом прирс/ды он считал рост организации природных явлений как продолжающуюся их индивидуализацию, качественность и духовность. Специфика философско-исторических воззрений Гегеля состояла в осмыслении закономерности, целостности и восходящей направленности культурно-исторического процесса от несовершенного к совершенному. Процесс порождения природы Мировым духом представлен в его диалектике системой ступеней, в которой каждая последующая с необходимостью вытекала из предшествующей и относилась к ней как к «недостатку» или «пустоте», которую надо наполнить содержанием, тогда недостаток и пустота будут «сняты», т. е. преодолены. При этом и в «Философии природы», и в «Философии истории» Гегель пользовался методологическим приёмом поклонения именно последнему моменту, вытекающему из предшествующих.

3. Русская философия восприняла из европейской мысли и усвоила всё ценное, созвучное русскому духу, в т. ч. методологию органицизма, охватывающую гармонию природы и культуры. Органицистская концепция культуры была разработана русскими консерваторами в таких формах, как историософия Хомякова, «органическая критика» Григорьева, «естественная система» истории Данилевского, антропология Страхова, «культурофилъство» Леонтьева. Она дала возможность подвергнуть критике принцип европоцентризм и либеральное понимание прогресса, осознать проблему соотношения национальных и общечеловеческих начал, концептуально осмыслить идею множественности равноправных национально-культурных организмов, определить место России в истории мировой культуры не в качестве политического придатка Европы или географической местности, а как целостного, естественно сложившегося «организма» с перспективой в будущем стать самобытной культурной цивилизацией.

4. Историософия Хомякова — это на русской почве первая форма органицист-ской концепции культуры, осмысливающая специфику духовной культуры России в противоположность культуре Европы. Если для Гегеля духовно-нравственным организмом было государство, то для Хомякова духовный организм — это Церковь, в которой все её члены взаимосвязаны в единстве друг с другом и с Богом. Глава славянофильства разработал учение о соосрном созкании с предикатами свободы, единства, органичности, Божественной благодати и взаимной любви. Периодизацию истории мировой культуры автор «Семирамиды» вслед за романтиками Фр. Шлегелем и Новалисом представил в виде триады, в которой начальное и конечное звенья основаны на принципах братства, а среднее звено — с лежащей на нём печати рокового «проклятья» разъединения необходимости и свободы в виде развёртывающейся «драмы» противоборствующих типов культуры: древневосточной (кушиты и иранцы), античной (государство и община), средневековой и новой (Запад и Славянство во главе с Россией). Шеллингианец Григорьев создал оригинальную и актуальную для современной эстетики «органическую критику» живорожденной целостности художественного произведения, которая позволяет двигаться от целого к целому, а не от части к целому («почастной» группировки или «составной» целостности) в согласии с методологией механицизма. Вступив в «оппозицию жизни теориям» с её центральными мотивами «свежести жизни» и вражды к «деспотизму теории», как к результату жизненного истощения, Григорьев разработал такую форму органицистской концепции культуры, в которой культуры Запада и России представлены как противоположности теории и жизни.

5. Источниками учения о культурно-исторических типах Н. Я. Данилевского были органицизм М.В. Буташевича-Петрашевского, идея единства законов природы и истории А. И. Герцена, органицистские воззрения на историю мировой культуры А. С. Хомякова, «органическая критика» Ап.А. Григорьева, морфология Ж. Кювье и К. Бэра, идея развития органической жизни Н. Н. Страхова. Несостоятельно обвинение Данилевского Вл. Соловьёвым в заимствовании основной идеи. своего учения у Рюккерта. Понимая культуру как организм, автор «России и Европы» исходил из естественнонаучной методологии Кювье и Бэра, которой не было у Рюккерта. В «естественную систему» истории он включил десять национально-культурных организмов, реализующих те своеобразные начала, которые коренятся в духовно-нравственных особенностях народов и внешних условиях их жизни. Под культурно-историческим типом Данилевский понимал этническую общность («народ» или «племя»), характеризуемую отдельным языком или группой языков и различающуюся функциями, которые выпадают на их долю: а) создать специфическую культуру (положительные деятели человеческого рода, Ъ) разрушить томящиеся в агонии цивилизации (отрицательные деятели истории) или с) войти составной частью в те или иные общественные организмы в качестве этнографического материала и служить чужим целям. Подобно живому организму типы культуры проходят в своей жизнедеятельности все стадии органического развития от рождения до смерти, от этнографического периода через государственный к цивилизационному.

6. Методологическое значение учения о культурно-исторических типах Н. Я. Данилевского заключается в а) обосновании необходимости внесения естественной системы в историческую науку, где до сих пор господствовала искусственная системаЬ) выведении основных законов развития типов культурыс) рассмотрении сущности исторического прогресса не в постепенном накоплении материального и духовного потенциала единого человечества, а в разнообразии и многосторонности проявлений национальных культурс) отказе от бесплодной апелляции к «возрасту всемирной истории» (детству, отрочеству, юношеству, возмужалости и старости, как это в гегелевской «Философии истории»), но в точном утверждении детства, зрелости и старости каждого типа культурыd) критике воззрений западников (преимущественно, последователей Гегеля), акцентировавших внимание на общих законах всемирной истории и отмеривавших славянам «жалкую, ничтожную историческую роль» подражателей Европы, лишая их надежды на самобытное культурное развитиее) прогностической функции на будущее, когда славянская культура возможно окрепнет и разрастётся до того, чтобы быть названной первым «полным четырёхосновным типом». Своим системным учением о происхождении, признаках, сущности наций и законах её развития: а) общности языков, Ъ) политической независимости, с) непередаваемости начал цивилизации, d) разнообразия составных элементов культуры ё) трёх периодов циклического развития культурных организмов от рождения до смерти Н. Я. Данилевский дал отечественным (К.Н. Леонтьеву, П. Е. Астафьеву, Н. Н. Страхову, В. В. Розанову, Н. А. Бердяеву, И. А. Ильину, Г. Д. Гачеву и др.) и европейским (О. Шпенглеру, А.Дж. Тойнби, Р. Генону и др.) мыслителям плодотворный старт для решения сложной проблемы национально-культурной самобытности общественных организмов.

7. Леонтьев обогатил методологию органицизма Данилевского формулированием закона развития жизни и смерти органического мира, выделением периодов первичной простоты, цветущей сложности и вторичного смесительного упрощения природных и культурных организмов. Этот закон положен им в основание исторической типологии культуры. В отличие от учения Данилевского Леонтьев: а) называл византийскую культуру (наряду с еврейской, эллинской и римской) четвёртым одноосновным типом культуры и предлагал включить её в предложенный перечень культурно-исторических типовЬ) полагал, что Россия полу азиатская, а не славянская страна, которая сильна и могущественна «византийскими началами» (самодержавием, православием и нравственным совершенствованием) — с) говорил о русском народе (при всей любви к нему) самые горькие и беспощадные истины, а не упивался родной старинойd) отдавал предпочтение не национальной, а религиозной идеее) был привязан к красоте «цветущей сложности» всякой культуры — Востока, Запада, России.

8. Значение методологии органицизма для современных построений исторической типологии культуры состоит в а) требовании изучения морфологического строя самобытности и оригинальности культур, каждая из которых воплощает только ей присущие формы проявления творческого духаЪ) обосновании идеи множественности национально-культурных организмовс) бережном отношении к традициям народа, составляющим богатство и уникальность исследуемой культурыd) указании опасности попыток повтора достижений исчезнувших культур, тем более приписывания одной из них (европейской) статуса абсолютной всеобщности, что чревато забвением остальных культур и лишением свойственных им ценностейё) применении метода сравнения различных культур по структуре и законам развития, а не метода сопоставления их по степени совершенства.

Научная и практическая значимость исследования. Выводы диссертационной работы способствуют углублению теоретического осмысления истории мировой культуры с позиций методологии органицизма. Понимание опасности распространения методологии механицизма в исследовании истории культуры необходимо для взвешенного прогнозирования последствий взаимодействия национально-культурных организмов в современных условиях глобализации.

Полученные результаты могут быть использованы при подготовке учебных курсов по фундаментальной философии, социальной философии, истории философии, истории и теории культуры и специальных курсов.

Результаты диссертационного исследования применены в общем вузовском курсе «Философия» и спецкурсах «Механицизм и органицизм в социальном познании» и «Русская философия о месте России в мировой культуре», которые автор несколько лет читал и читает студентам факультетов филологии и журналистики, философии и культурологии, биолого-почвенного и экономического факультетов РГУ.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на совместном заседании кафедры философии и методологии науки, кафедры исторической культурологии и кафедры теории культуры, этики и эстетики факультета философии и культурологии РГУ. Результаты исследования отражены автором в 40 публикациях, общим объёмом 43 п.л., в т. ч. в двух монографиях «Теория культурно-исторических типов: pro et contra». Ростов/Д, 2002 и «Культура глазами фило-софов-органицистов». Ростов/Д, 2002 (на последнюю имеется положительная рецензия С. М. Флегонтовой (С.-Петербург) в журнале «Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Серия «Общественные науки» «. 2002. № 4. С. 128−129), в двух брошюрах, статьях девяти сборников, четырёх журнальных статьях. Основные положения диссертации были доложены на III Российском философском конгрессе, двух международных, девяти российских, одной региональной и восьми межвузовских научных конференциях.

Структура диссертации определяется последовательностью решения основных задач и состоит из введения, четырёх глав, включающих двенадцать параграфов и заключения.

Список литературы

включает 281 наименование.

В результате проведённого в диссертации исследования, в котором реконст руируется органицистстская концепция культуры в консервативном направле нии русской философии XIX в. и обосновывается значение методологии орга ницизма для теоретического осмысления истории мировой культуры, мы при шли к следующим выводам.1. Решая задачу определения содержания противоположных методологиче ских установок — механицизма и органицизма — в исследовании природы и культуры, мы выявили, что новоевропейские механицисты (Декарт, Ньютон, Ламетри, Гоббс, Гольбах) переносили законы классической механики во все науки, изучающие природу и общественное (культурно-историческое) разви тие. Сравнение органических существ с механическими телами привело нас к констатации положения, что часть механизма всегда меньше совокупности час тей (самого механизма) — в организме же каждый орган неделим и нерасчленим. Принцип живого — не общее, а целое, не совокупность частей, а специфическая организация органического целого. Целым здесь выступает весь организм и ка ждый его отдельный орган. Для органицистов Вик д ' Азира, Гёте, Канта, Кювье координация и субординация частей, определённость их связи, единство цело го, активность живого существа, действующего с известной самопроизвольно стью и, наконец, присущая ему степень совершенства были воплощением орга нической жизни. Сходство природы и культуры европейские философы органицисты XVIII—XIX вв. (Вико, Гердер, Фр. Шлегель, Новалис, Шеллинг, Гегель и др.) усматривали в их органическом строении. Культура и её элемен ты — государство, нация, художественное произведение, язык, миф — восприни мались ими как организм.2. При изучении основных форм органицистской концепции культуры и уяс нении характерных методологических приёмов её построения в германо романской философии XVIII—XIX вв. мы выделили и рассмотрели следующие формы: 1) циклическую (Вико), линейно-эволюционистскую (Гердер), роман тическую (Фр. Шлегель, Новалис), натурфилософскую (Шеллинг), диалектикеидеалистическзоо (Гегель). Русская философия усвоила из европейской мысли (особенно из философии романтиков, Шеллинга и Гегеля) всё ценное, созвуч ное русскому духу, в т. ч. органицистскую методологию. Механицизму французских просветителей с методологической процедурой суда над историей древних, принципом европоцентризма и схемой «Древность — Средние века — Новое время» романтики противопоставили органическую идею развития мировой культуры — от нерасчленённого единства человека с природой через разъединение необходимости и свободы к восстановлению бы лого единства в будущем. В средний момент периодизации истории ими впи сана типология культур Востока, античности, средневековья и Возрождения. Если в истории, как постепенном обнаружении откровения Абсолюта, у ор ганициста Шеллинга выделено три стадии: 1) период господства судьбы, сле пой, холодной и бессодержательной силы, разрушавшей всё великое и прекрас ное (от взлёта и падения древних царств до расширения границ Римской импе рии), 2) период действия законов природы (от возникновения христианства до создания всеобщего правового союза народов), 3) будущий период преобразо вания природной закономерности и органического «всемирного государства» в промысел Провидения, то особую яркость гегелевских органицистских воззре ний на шествие единого человечества являет периодизация, построенная им по аналогии с возрастами человеческого организма. Восточный тип культуры (Ин дия, Китай) — детский возраст истории, культуры народов Передней Азии.

(Персия) — отроческий, греческий тип культуры — юность, римский тип куль туры — возраст возмужалости истории. Романские (Испания, Португалия и.

Франция) и немецкие народы (Скандинавия, Англия и собственно Германия) ;

составляющие германо-романского типа культуры — призваны, по Гегелю, за вершить самоосуществления Мирового духа и свободы. Именно здесь, в стар ческом возрасте всемирной истории должна осуществиться свобода духа. Если Шеллинг с надеждой смотрел на великое будущее русской культуры, то Гегель ничего не нашёл сказать о России, кроме того, что она «поздно вступает в ряд исторических государств и постоянно поддерживает связь с Азией».3. Выявляя специфику применения методологии органицизма к изучению ис тории мировой культуры в русской философии XJX в., мы реконструировали органицистскую концепцию истории мировой культуры консервативного на правления русской философии XIX в., разработанную в историософии А. С. Хомякова, «органической критике» А. А. Григорьева, антропологии Н. Н. Стра хова, «естественной системе» истории Н. Я, Данилевского, «культурофильст ве» К. Н. Леонтьева. Органицистская концепция культуры давала возможность русским консерваторам отрицать принцип европоцентризма, подвергнуть кри тике либеральное понимание прогресса, осознать проблему соотношения на циональных и общечеловеческих начал, осмыслить идею множественности са мобытных и равноправных национально-культурных организмов, понять место России в истории мировой культуры. в своей историософии — первой на русской почве форме органицистской концепции культуры — Хомяков противопоставил раздвоенности Запада, ду ховная культура которого «механизирована» и «рационализирована», цель ность и органичность славянского типа культуры. Он разработал учение о со борном сознании с его предикатами свободы, единства, органичности, Боже ственной благодати и взаимной любви. Периодизацию истории мировой куль туры, как и романтики. Хомяков представил в виде триады, в которой началь ное и конечное звенья основаны на принципах братства, а среднее звено, на ко тором лежит печать рокового «проклятья» разъединения необходимости и сво боды, в виде развёртывающейся «драмы» противоборствующих типов культу ры: древневосточной (кушиты и иранцы), античной (государство и община), средневековой и новой (Запад и Славянство во главе с Россией).Специфика органического взгляда Григорьева на искусство состояла в выяв лении истинно художественных «рождённых» текстов, т. е. естественно, зако номерно и органически появляющихся произведений в противоположность ис кусственным, случайным, «деланным». Его «органическая критика» живорож денной целостности художественных произведений позволяла двигаться от це лого к целому по законам органицизма, требующего от критика творческой интуиции, а не от части к целому в согласии с механицизмом («почастной» груп пировкой или «составной цельностью»), требующего лишь технической сно ровки. Внешняя заданность теорий и их анатомическое равнодушие ко всему живому, нравственному, призванному «растягиваться или урезываться», если не укладывается по их мерке в их «прокрустово ложе» глубоко враждебны ис кусству, которое по аналогии и контрастам полнее схватывает истинную сущ ность бытия, — такова альтернатива эюизни деспотизму теории. Вступив в «оп позицию жизни теориям», антимеханицист и шеллингианец Григорьев, разви вавший вместе с Достоевским и Страховым идеалы почвенничества, разработал такую форму органицистской концепции культуры, в которой культуры Запада и России представлены как противоположности «теории» и «эюизни». Выделив в мировой культуре национально-государственные организмы со специфическими чертами в религиозной, нравственной, научной, художествен ной, технической, политической и экономической сферах, Данилевский по строил «естественную систему» истории сообразно трём функциям, которые выпадают на долю разных народов: а) положительных деятелей человеческого рода (египтяне, китайцы, вавилоняне, индийцы и иранцы — народы первичной, «подготовительной» культурыевреи, греки и римляне создали «одноосновные» культурно-исторические типы, германо-романцы — «двуосновный»), Ъ) разру шителей истории (гунны, монголы, турки) и с) племён, которые не достигают исторической индивидуальности, но входят составной частью в те или иные общественные организмы (н-р, финны). Славянам (вместе с Россией) вполне по силам, полагал автор «России и Европы», реализуя прогностическую функцию своего учения, стать первым «четырёхосновным» типом, т. е. одиннадцатым в перечне «общеизвестных» культурных организмов.4. Исследованием установлено, что источниками «естественной системы» истории Данилевского являлись а) органицизм сен-симониста М. В. Буташеви ча-Петрашевского, Ь) идея единства законов природы и истории А. И. Герцена,.

с) органические воззрения на историю мировой культуры А. С. Хомякова, d) «органическая критика» Ап.А. Григорьева, ё) морфология Ж. Кювье и К. Бэра, f) идея развития органической жизни Н. Н. Страхова. Мы пришли к убеждению, что обвинение Данилевского Вл. Соловьёвым в плагиате основной идеи его учения о культурно-исторических типов у Рюккерта несостоятельно. Естественной системой науки Данилевский называл такое деление органиче ских существ, когда «они располагаются в порядке различных степеней их сходств и различий по совокупности их признаков». Искусственная система строится, исходя из умозрительных схем и конструкций, под которые подгоня ются организмы, развивающиеся только в одном направлении. Показано, что концептуально-методологическим основанием для построения «естественной системы» истории является методология органицизма, усво енная из европейской научной традиции. Развитие органических форм, по убе ждению Данилевского, совершается согласно всеобщему закону рождения, расцвета и умирания всего сущего. Формы растительного и животного мира, а также формы искусства, языков и исторической жизни людей «не только изме няются и совершенствуются повозрастно, но ещё и разнообразятся» по типам. Приверженность высшим ценностям — красоте, целостности и гармонии — не позволяла органицисту Данилевскому соглашаться с всесилием абсолютной случайности, провозглашённой в теории Дарвина, которую он в силу её «неэс тетичности» называл «философией случайности», В отличие от Дарвина он рассматривал борьбу за существование как консервативную силу или фактор сохранения, которые не позволяли определённому типу вырождаться, а давали возможность держаться в известных пределах «отклонения от типа». Теория Дарвина для Данилевского и Страхова была венцом «скудного» и «односто роннего» механицистского понимания природы. Если методология механициз ма позволяла Дарвину заменить принцип механической необходимости прин ципом «абсолютной случайности» и заставляла искать причину происхождения организмов в накоплении внешних изменений, то методология органицизма да вала возможность Данилевскому и Страхову исходить из закона органических корреляций Кювье и Гёте, согласно которому, любой организм есть единый, замкнутый, целостный мир, где жизненные изменения каждого органа сопряжены с жизнью других, обусловлены характером строения целого и связанных с ним функций, а также вслед за Кантом рассматривать организм одновременно и в качестве самоцели, и средства для достижения своего совершенства. Дарвинизм в биологии и стремление историков поделить прогрессивное движение единого человечества на древнюю, среднюю и новую историю, осно ванием которых выступал механицизм, — яркие образцы искусственных систем.5. Проведя сравнительную характеристику монистического и плюралисти ческого подходов к теоретическому осмыслению истории мировой культуры, мы пришли к следующим выводам. Если французские просветители-механи цисты исходили из идеи однонаправленной истории единого человечества по пути прогресса знаний и нравов, основанной на утилитарной пользе и требова нии равенства, свободы и братства индивидов, то методология органицизма ев ропейских консерваторов призывала к сохранению традиционных моральных устоев общества и бережному отношению к природе и культуре, как к органи ческому целому, вместо составных (механических) её частей какой-либо маши ны. Для русских консерваторов сущность исторического прогресса не в посте пенном накоплении материального и духовного потенциала единого человече ства, а в разнообразии и многосторонности проявлений национальных культур. Данилевский считал бесплодной гегелевскую апелляцию к «возрасту всемир ной истории» (детству, отрочеству, юношеству, возмужалости и старости). Раз работанная им форма органицистской концепции культуры позволяла с точно стью указывать на детство, зрелость и старость каждого типа культуры, крити ковать несостоятельность воззрений западников, акцентировавших внимание на общих законах всемирной истории и отмеривавших славянам «жалкую, ни чтожную историческую роль» подражателей Европы. Своим системным учением о происхождении, признаках, сущности наций и законах её развития: а) общности языков, Ь) политической независимости, с) непередаваемости начал цивилизации, d) разнообразия составных элементов культуры ё) трёх периодов циклического развития культурных организмов от рождения до смерти он дал отечественной (К.Н. Леонтьеву, П. Е. Астафьеву, Н. Н. Страхову, В. В. Розанову, Н. А. Бердяеву, И. А. Ильину, Г. Д. Гачеву и др.) и европейской (О. Шпенглер, А. Дж. Тойнби) мысли плодотворный старт для ре шения сложной проблемы национально-культурной самобытности обществен ных организмов. Методологическое значение «культурофильства» Леонтьева состоит в фор мулировании закона развития жизни и смерти органического мира, выделении в жизни не только растительных, животных и человеческих, но и в националь ных, государственных и культурно-исторических организмах трёх периодов: а) первичной простоты, Ь) цветущей сложности и с) вторичного смесительного упрощения. Проверяя этот закон на материале развития мировой, европейской и русской культуры, Леонтьев значительно достроил здание органицистской кон цепции культуры своего «учителя», разработав оригинальное органицистское учение «культурофильства», подверг критике теории эгалитарно-либерального прогресса, сообразно с темой красоты цветущей слоэюности организмов, обос новал принципы охранения византийских начал в культурной жизни России от нашествия техники, появления среднего человека, политической борьбы за власть. Он предлагал считать одноосновную византийскую культуру (наряду с еврейской, эллинской и римской) одиннадцатой в перечне общеизвестных культурно-исторических типов, отдавал предпочтение не национальной, а ре лигиозной идее, был привязан к красоте цветущей сложности всякой культуры • Востока, Запада, России, не упивался родной стариной, а говорил о русском народе (при всей любви к нему) самые горькие и беспощадные истины, усмат ривал силу и могущество полуазиатской (а не славянской) России в «византий ских началах» самодержавия, православия и нравственности.6. В диссертации осуществлено исследование аргументов критики и защиты учения о культурно-исторических типах по отношению к а) идее человечества как единого организма, Ь) понятию и приёмам построения естественной сис темы истории и с) месту Славянства (России) в истории мировой культуры. Установлено, что излюбленными приёмами критиков органицистской концеп ции культуры русских консерваторов (Н.И. Кареев, П. Н. Милюков, Н. К. Михайловский, B.C. Соловьёв), исходивших из идеи существования единого чело вечества, были указание на несоответствие принципов этой концепции послед ним достижениям современной науки, как истины в последней инстанции, ре дактирование и искажение анализируемых текстов, приписывание авторам не свойственных им положений, которые затем было легко критиковать. Критика П. Н. Милюковым форм органицистской концепции культуры Н. Я. Данилевско го и К. Н. Леонтьева — лз’чший образчик приложения к исследованию филосо фии русского консерватизма головного метода или заранее выдуманной теоре тиком схемы. Схему философию истории органициста Вл. Соловьёва мы ква лифицировали в качестве искусственной системой истории.7. Методологическое значение органицизма для современных построений ис торической типологии культуры состоит в а) требовании изучения морфологи ческого строя самобытности и оригинальности культур, каждая из которых во площает только ей присущие формы проявления творческого духаЪ) обосно вании идеи множественности национально-культурных организмовс) береж ном отношении к традициям народа, составляющим богатство и уникальность исследуемой культурыd) указании опасности попыток повтора достижений исчезнувших культур, тем более приписывания одной из них (европейской) статуса абсолютной всеобщности, что чревато забвением остальных культур и лишением свойственных им ценностейё) применении метода сравнения раз личных культур по структуре и законам развития, а не метода сопоставления их по степени совершенства. Проведённые в диссертационной работе обоснование значения методологии органицизма, разработанной в германо-романской философии XVIII—XIX вв., и реконструкция органицистской концепции культуры консервативного направ ления русской философии XIX в. позволяет нам сделать вывод о весьма поло жительных перспективах последней для теоретического осмысления истории мировой культуры.