Поэтика русского танца: Народная художественная культура регионов России: обряды; песня; танец; костюм; промыслы

Содержание

• Архангельская область *

15 географическая справка историко-этнографический экскурс обычаи, обряды песенно-танцевальный фольклор традиционный танцевальный фольклор и примеры танцевальных композиций (на местном материале) музыкальный нотный материал народная одежда и сценический костюм народные художественные промыслы Примечание. Все последующие главы построены по такому же принципу, как и глава, посвященная Архангельской области.

Костромская область.

Нижегородская область.

Ростовская область (донские казаки) Список литературы.

Калужская область Кировская область

125 257 381 436

Владимир Захаров

Поэтика русского танца

Русская народная хореография в системе регионально-этнографической культуры России.

II ТОМ

МОСКВА 2004

К ЧИТАТЕЛЮ Предлагаемая Вашему вниманию книга — своеобразная энциклопедия региональной хореографической кульгуры России, является продолжением ранее вышедшего первого тома. Она построена по такому же принципу: освещение русской народной хореографии, анализ ее региональной специфики, проводящийся во взаимосвязи с различными жанрами русского фольклора, среди которых особое внимание уделяется прикладным формам фольклора: художественным промыслам и народному костюму.

Все главы второго тома книги подчинены единой структуре и содержат: географические справки по каждой области (Вологодской, Воронежской, Московской, Пермской, Рязанской, Ярославской) —

краткие историко-этнографические очерки: рассказ об обычаях, обрядах, устном народном творчестве-

детальное описание танцев, характерных для каждой из представленных областей России-

нотный и текстовой материалы-

отдельные разделы книги посвящены народным художественным промыслам и их специфике в контексте русской региональной культуры.

Книга сопровождается цветными иллюстрациями костюмов, произведений народных художественных промыслов. Приводится библиография, отражающая тематику издания.

В.М. Захаров — художественный руководитель Московского государственного академического театра танца «Гжель» и Московского государственного хореографического училища при театре танца «Гжель», директор Института танца Государственной академии славянской культуры, академик, профессор, народный артист России, лауреат Государственной премии РФ, лауреат премии Правительства Москвы. 4

НАРОДНЫЕ ПРОМЫСЛЫ В ЗЕРКАЛЕ РУССКОЙ ХОРЕОГРАФИИ У каждого коллектива на своей малой Родине много интересных и своеобразных сюжетов, связанных с местными обычаями, обрядами, праздниками. В каждой местности свои особенности в манере исполнения песен и танцев. Самый верный путь в работе любого хореографа — это умение вдумчиво, с особой заинтересованностью и любовью соединить традиционную манеру исполнения со своими собственными взглядами, своим мышлением, фантазией, основанной на конкретных глубоких знаниях в области всех жанров хореографии. Для этого нужен постоянный поиск новых сюжетов, хореографических приемов и гармонии в музыкально-пластическом решении темы. При этом надо всегда стараться не усложнять пластический, хореографический язык, не уходить далеко от традиционной манеры, не засорять хореографическую лексику подделкой, фальшивой координацией, чужеродными положениями рук и корпуса, не характерными для русского танца местного бытования и в целом традиционного наследия. Меньше накрученности в движениях, больше простоты и сдержанности, больше нюансов в положении рук, в рисунке танца. Тогда манера исполнения и образ в целом будет выглядеть достойнее и правдивее.

Допустим, остановились на каком-либо конкретном народном промысле. Надо его искренне полюбить и проникнуться внутренним душевным теплом, которое пробудит необходимое ощущение вдохновения. Появится постоянная потребность фантазировать. Но любая фантазия должна иметь почву, основу, определенные знания о происхождении данного ремесла, особенностях процесса изготовления вещи и характере ее производства. Самое главное в знакомстве с любым народным промыслом — это познание человека, который выполняет работу и создает уникальные изделия, человека-творца, талантливого, красивого, человека с доброй душой и сердцем. Поэтому и сами изделия наполнены особой энергией, навеянной своеобразным колоритом и красками родной природы, говорящей своим родным языком, порою — местным говорком. Они отличаются удивительными рисунками и орнаментами, изобилуют чувством юмора, наполнены большой мудростью в решении созданных образов.

Очевидно, что и хореографу, наряду с композитором и художником по созданию сценических костюмов, надо иметь в виду эти компоненты, помнить о характере создания изделий народных промыслов их непосредственными авторами-умельцами. При этом, безусловно, необходимо соблюдать законы и правила построения хореографического произведения, драматургию и связь с образным решением задачи.

Что касается самой композиции, рисунка движений — то все должно быть подчинено, в первую очередь, замыслу хореографа, сюжетной линии, где, конечно, особенно ценным будет найденный постановщиком рисунок или прием, но он должен исходить из образа самого народного промысла или образа, символически раскрывающего этот промысел. Рисунок — не ради рисунка, прием — не ради приема. Здесь необходима находка — «изюминка», которая вызовет у зрителей особый интерес и душевное соучастие. Самим же исполнителям легче будет искать свой вариант исполнения, собственный подход к созданию сценического образа, так как есть на что опереться, добавляя при этом каждому из них только им присущие, неповторимые черты и нюансы в создании самой манеры исполнения и образа в целом.

Исполнителям будет интереснее работать над созданием конкретных образов: понятно содержание, легче вместе с хореографом-постановщиком искать лексику танца, добавляя к актерскому мастерству какие-либо нюансы в манере исполнения. Движения рук, которые играют очень большую роль в создании любого сценического хореографического образа, также будут активно помогать в поиске необходимой, своеобразной манеры исполнения. И у каждого исполнителя будет свой поиск, свое решение, и каждый из танцующих преподнесет текст и содержание образа по-своему: и как танцовщик, и как актер. В сюжетном танце это неразрывно взаимосвязано и гармонично.

Работая в направлении развития русской народной хореографии и посвятив свое творчество этой серьезной и злободневной на сегодняшний день проблеме, хореограф должен быть профессионально грамотным. Необходимо иметь глубокие знания и хорошую школу обучения, пройдя полный курс высшего специального образования.

К сожалению, в учебных планах училищ, театральных вузов и институтов культуры не продумана система подхода к обучению именно русскому танцу. По предметам «Композиция и постановка танца» и «Искусство балетмейстера» требуются слишком рано самостоятельные постановки студентов. Что может создать 14-летняя ученица в училище культуры или 17—18-летний студент в высшем учебном заведении, которые пришли учиться? Вхождение в профессию должно происходить постепенно. Студентов нужно научить сначала основам композиции, они должны получить глубокие знания в области классического, народно-сценического танца, изучить наследие мастеров прошлого и т. д. и т. п. Может быть, лишь в последние два года учебы следует пробовать под руководством педагога-мастера осуществить постановки по русскому народному танцу. При этом надо проявить внимание и заботливое отношение к студенту-автору, чтобы у него «первый блин» не оказался «комом», чтобы ему понравился процесс работы, порадовал сам результат. К великому сожалению, пусть не обижаются на меня коллеги-педагоги, зачастую мы видим печальную картину: студент, не имеющий достаточного опыта и не успевший получить глубокие знания в области русского танца, зачастую будучи вовсе не знаком с региональными особенностями и манерой исполнения, начинает по требованию педагога ставить русский танец. Результат получается плачевный. Естественно, в такой ситуации студент начинает негативно воспринимать этот жанр в целом. Не здесь ли скрывается одна из причин крайней малочисленности специалистов по русскому народному танцу?

Вместе с тем, нельзя не видеть, что в последнее десятилетие происходит постепенное размывание областных особенностей русского народного танца. Хореограф-постановщик или хореограф-репетитор должны очень тщательно разбираться в тонкостях манеры исполнения, присущей каждому региону, знать, понимать, чувствовать разновидности не только основных элементов, положений рук, но и отдельных нюансов, характерных для исполнения какой-либо пляски или хоровода каждой из областей.

К великому сожалению, в последнее время русский танец понес много утрат в связи с небрежным и безграмотным подходом к данной проблеме. Так, работает хореограф несколько лет в Сибири, привыкает к данной местности, с ее обычаями и укладом- изучая местный фольклорный материал, ставит хореографический номер, к примеру, «Сибирская проходка». Затем по каким-либо причинам этот хореограф переезжает на место жительства в Брянскую область и здесь в репертуар местного коллектива переносит «Сибирскую проходку», но теперь она уже называется «Брянское гуляние» и считается брянским фольклорным «шедевром».

Не имея на местах в областных центрах и Домах народного творчества достаточного числа грамотных методистов-хореографов, никто не следит за этим неуправляемым процессом, который наносит колоссальный вред сохранению местных хореографических традиций и, естественно, дальнейшему их развитию и русской народной хореографии в целом.

По моему убеждению, не должно быть в программе и репертуаре любого коллектива ни одного, даже самого замечательного номера, отображающего «просто веселость», «просто удаль», просто умение красиво подвигаться. Абсолютно каждый танец должен иметь свой смысл, значимый для понимания культуры региона, данной конкретной местности.

Важно, когда специалист-хореограф не просто демонстрирует миру свои находки, движения, приемы, а еще и озабочен духовным обогащением человека, проявляет свою высокую гражданственность, знакомит с историческим прошлым, нацелен на воспитание средствами хореографии лучших качеств в человеке и народе.

Творческая направленность в работе хореографа должна четко вырисовываться не только в теоретических выкладках, но и в постоянных пробах, поисках нового в развитии и совершенствовании лексики танца и, конечно, новых приемов. Профессионал-хореограф знает настоящую цену каждому новому приему. Но если взглянуть шире, то это лишь половина дела.

Одними приемами зрителей не удивить, если в основе танца не будет заложена значительность темы, весомость мысли. Поэтому я счастлив, что многие авторы рецензий отметили сразу удачную мысль, которую мне посчастливилось найти: отразить в зеркале хореографии художественные народные промыслы. Это особенно важно в наш сумбурный век, когда на глазах рушится духовность народа, когда навязывается совершенно чуждая русскому народу «поп-культура» или, точнее говоря, «поп-бескультурье», когда телеэкран и эфир заполонены огромным количеством конвульсивных групп, а вкусы очень многих журналистов и телеавторов не выдерживают критики. Они, стоящие у того или иного руля сферы культуры, являясь детьми своего времени, его продуктом, отдают предпочтение бездуховным суррогатам, что наносит вред всей нашей культуре.

К сожалению, последние годы все чаще происходит в искусстве профанация образа русского человека, его достоинств, таланта — отчасти умышленно, отчасти по недомыслию. В наше трудное время некоторые критиканы, пользуясь вседозволенностью, с вожделением оплевывают русское начало. С другой стороны, огромная армия молодежи, всем ходом истории воспитанная космополитически, не признавая (и не зная!) ни роду, ни племени, не подозревая о духовной красоте, богатстве своих истоков и корней, строит свой досуг на западный манер, уже почти выхолостив из себя все человеческое.

Это несправедливо, неправомерно. И тем не менее идет пока необратимый процесс, множится число людей, которые ничем не дорожат, для которых ничто не свято.

На этом фоне программы некоторых самодеятельных хореографических коллективов под руководством талантливых хореографов выглядят откровением. К примеру, ансамбли «Вензеля» из г. Пензы, «Раздолье» из г. Липецка, «Сувар» из Чувашии, «Кавказ» из Кабардино-Балкарии, «Яшлек» из Башкирии, «Кафт» из Северной Осетии (Алании), «Каталык» из Якутии, «Лотос» из Бурятии, «Энер» из Магаданской области, «Эльвель» с Камчатки.

В сложившейся ситуации постепенно утверждаются такие явления в нашей художественной жизни, которые могут повлиять на эпоху своей бесспорной значительностью, благородством идеи, логикой, глубокими корнями, уходящими в историю, — явления, которые несут в себе социально-облагораживающие функции: одновременно просвещают (знакомят с прошлым) и обогащают человеческий дух непреходящими ценностями.

В сложном деле возвращения на круги своя могут помочь искусство и церковь: ненавязчиво, искренне, мудро. Если угодно — это историческая миссия всех нас, работников культуры и искусства, ученых, преподавателей. Но при этом каждый из нас должен четко сформулировать свою концепцию.

В создании нового хореографического произведения с сюжетом по народным промыслам желательно строить композицию и раскрывать сюжетную линию, конечно, совместно с работой композитора и сочинением авторского музыкального произведения, которое будет подчинено непосредственно замыслу хореографа и конкретному сюжету. Подбор же музыкального материала зачастую приводит к тому, что хореограф связан «по рукам и ногам» готовой аранжировкой и сюжетно-музы-кальной линией, авторской фантазией композитора и исполнителей-музыкантов.

В этом случае он вынужден подлаживаться под готовую музыкальную основу, не имея возможности подчеркнуть свое режиссерское отношение, сделать акцент на принципиально важные моменты в решении сюжетной линии и лишая само произведение значимых и необходимых нюансов. Поэтому такие произведения, за редким исключением, смотрятся безлико и неинтересно, хотя при ином подходе к выбору музыкального материала могли бы выглядеть более значимо и достойно.

Большое значение в успешном результате создания интересных композиций и миниатюр на тему народных промыслов, конечно, имеет духовная связь и творческое единомыслие хореографа с художником, который изготавливает эскизы костюмов. Из своего 35-летнего опыта работы с художниками могу заметить, что это очень важная и сложная работа. Здесь действительно необходимо, чтобы художник чувствовал и понимал замысел хореографа, как и хореограф, изучил досконально историю и характер самого народного промысла, чувствовал каждое движение ноги и руки танцовщиков, создающих определенный образ. Здесь важно все: и покрой, и длина юбки или сарафана, и характерные краски, и подбор фактуры материалов, и индивидуальные особенности исполнителей и т. д. и т. п. А потом — одно дело создать эскиз костюма, совсем другое — скроить и сшить его. Не случайно профессионалы — художники, уважающие свой труд и любящие свою профессию, всегда стараются до конца следить за исполнением костюма в театральных мастерских. И здесь хореограф должен быть особенно внимателен и заинтересован в успешном пошиве костюмов, всегда быть рядом с художником-автором и мастерами-исполнителями в театральных мастерских. Из своего же опыта могу сказать, что где бы я ни работал, везде постоянно следил за пошивом костюмов в театральных мастерских. Особенно надо быть внимательным при изготовлении первого образца. Часто бывает так, что на эскизе все выглядит красиво, впечатляюще, богато, а знакомство с готовым образцом крайне огорчает, так как все выглядит иначе: фактура ткани и краски смотрятся безлико, орнамент и рисунок вышивки потеряли колорит, подбор украшений, лент, тесьмы, камней раздражают пестротой или становятся совершенно чужеродными.

Вот здесь-то и необходимы хореографу чувство вкуса, чувство контакта работы с художниками-исполнителями во имя преодоления их возможного равнодушия. Хочу обратить внимание на простую истину: надо иметь дело с художниками-профессионалами и в работе над эскизами и затем в специальных художественнопроизводственных мастерских. Не зря говорят, что «скупой платит дважды». В специальных театральных мастерских для пошива сценических костюмов исполнители — настоящие, высокопрофессиональные мастера своего дела. Во-первых, они не будут равнодушными в работе, во-вторых, они всегда готовы на поиски, пробы, что очень важно в создании каких-либо своеобразных и оригинальных вариантов.

Рассуждая о сохранении традиций, конечно, не надо «рубить с плеча» и убирать из программы те хореографические номера, которые являются золотым фондом не только данного коллектива, но и достоянием цивилизованного мира. Здесь опять же нужен тонкий вкус и чувство такта руководителя, чтобы оставить в репертуаре именно те шедевры хореографического искусства, которые достойно представляют коллектив и наиболее ярко раскрывают его лицо, подчеркивая неповторимое режиссер-ско-хореографическое решение танцевальных композиций. Однако сегодня необходимо не только рассуждать и кому-то доказывать значимость сохранения шедевров прошлого (к сожалению, порой людям, совершенно далеким от хореографии, чаще всего — административным работникам, дилетантам в искусстве). В наше время надо действовать и творить в направлении развития русского народного танца, создавая новые хореографические произведения.

К сожалению, вопрос развития русского народного танца стоит на месте. Два года назад на Всероссийской конференции по русскому танцу многие хореографы — теоретики и практики поднимали эту тему, но серьезного продолжения разговора до сих пор не получается, поэтому нет и конкретных практических результатов. На этой конференции было много выступлений специалистов, которые высказывали очень ценные замечания, предложения по вопросу развития русского танца, но, к сожалению, материалы конференции не были опубликованы. А такие материалы необходимы для каждого методического центра, для каждого хореографа, так как нужна квалифицированная поддержка в поисках новых решений. Ведь для развития народной хореографии в регионах России особенно значимы советы и предложения мастеров-профессионалов, теоретиков и балетных критиков. В данном случае важен не только критический анализ чьих-то работ и созданных произведений, но развитие чувства общего порыва и вдохновения в поисках новых сюжетов, оригинальных приемов и пластическо-музыкальных решений.

Хочется, однако, высказать некоторым хореографам и администраторам-дилетантам (в основном профессиональных коллективов) пожелание не заниматься критиканством. Это сейчас немодно, так как люди в наше время стали более свободны в своих суждениях, взглядах и, главное, они профессионально сами хорошо образованы и могут отличить настоящее от подделки, красивое от пошлого, новое от старого, оригинальное от банального.

Благодаря огромному вниманию Российского Дома народного творчества и Всероссийской хореографической ассоциации любительских коллективов, проводятся многочисленные фестивали, творческие лаборатории по разным жанрам хореографии, смотры, праздники, конкурсы, которые стимулируют поиски новых форм в работе с хореографическими коллективами, развитие русской народной хореографии.

С этой же целью учрежден и Всероссийский праздник танца на Приз В. М. Захарова, который проходит один раз в два года в старинной Вятке (г. Кирове), прекрасном городе, где живут добрые, умные люди, любящие и тонко понимающие народное искусство. Ведь Вятский край издревле считается поющим и танцующим, строго почитающим традиционные устои бытия. С давних времен в этом крае жили талантливые творцы изделий различных народных промыслов. Это и всемирно известная «Дымковская игрушка» и «Капа-корень», и особых узоров расписные «Матрешки», и знаменитая «Вятская гармонь», и «Кукарские кружева», различные виды вышивки, плетения, живописи.

В рамках этого большого праздника проходит конкурс хореографов, создающих хореографические произведения на тему художественных народных промыслов в различных жанрах: классического танца, народного танца или современных направлений в хореографии, вплоть до пластическо-спортивных композиций.

Конечно, для меня это большая честь — возглавлять авторитетное жюри высокопрофессиональных мастеров и вручать Приз лучшим коллективам страны и лучшим хореографам, создающим новые произведения на традиционные и современные сюжеты народных художественных промыслов.

Отрадно сознавать, что моя работа, а также деятельность моих помощников-единомышленников и артистов Московского государственного академического театра танца «Гжель» высоко оценена в нашей стране: и Правительством России, и Правительством Москвы, и Министерством культуры РФ, и Комитетом по культуре г. Москвы. А главное — наше творчество по-настоящему любимо народом.

В 1988 году в Москве мною был создан театр танца с поэтическим названием «Гжель», в репертуаре которого зрители впервые увидели картинки народных промыслов: «Палеха», «Павлово-Посада», «Хохломы», «Жостово», «Федоскино», «Финифти», «Богородской игрушки», «Дымковской игрушки». и сразу же душевно и тепло приняли нашу идею, а коллектив восприняли как «театр народных промыслов». Мы стараемся ежегодно обновлять и пополнять наш репертуар за счет новых сюжетов промыслов, которых у нас в стране не перечесть. В последние годы у нас появились в репертуаре «Жостовские узоры», «Костромская скань», «Городецкие воротца», «Торжокские золотошвеи».

В связи с возложенной на меня такой почетной ответственностью я чувствую себя обязанным поделиться своими мыслями, опытом в работе, замечаниями, пожеланиями руководителям хореографических коллективов, которых я очень уважаю за их творческую подвижническую работу в области русской народной хореографии. 35-летняя творческая дружба связывает меня с Российским Домом народного творчества, и нет почти ни одного областного центра в России, где бы я не был с проведением семинаров по русскому народному танцу, помогая руководителям хореографических коллективов своими советами. В молодости эти связи реализовывались чаще и плодотворнее, сейчас, в связи с огромной моей загруженностью, эти непосредственные контакты бывают реже. Но всегда (раньше и теперь) я рад прийти на помощь советом любому хореографу, лишь бы он был трудолюбивым, мыслящим и влюбленным в свою профессию.

Если поделиться своими личными секретами создания репертуара театра танца «Гжель», то я стремился найти его неповторимое творческое лицо, чтобы коллектив был не похож ни на какой другой. Тем более в столице, где создавать что-то новое всегда сложнее. Нужно было побороть установившийся стереотип исполнения и содержания русских танцев. После долгих раздумий ключ был найден! Ведь грани народного таланта, его творческий дух, его мастерство неизменно воплощаются в народных художественных промыслах.

Я коснулся лишь нескольких творческих рабочих моментов, которые очень важно не только понимать перед тем, как приступить к постановочной работе, но и затем, продолжая работу, не знать ни минуты покоя, глубоко прочувствовать, искренне переживая со своими героями каждую частичку их жизни, ощущая их настроение и характер образов.

В репертуаре каждого коллектива руководитель-хореограф стремится к разнообразию жанров, и это, безусловно, правильное решение. Исполнителям важно научиться танцевать в разной манере, овладевая всем комплексом различных элементов танца, а зрителям интересно смотреть разнообразную программу, построенную на образных и жанровых контрастах.

Говоря о конкретном направлении, моем пожелании работать, пробовать и творить смелее, создавая хореографию по мотивам сюжетов на тему народных промыслов, хочется подробнее остановиться на отражении этой темы в разнообразии жанров.

К примеру, остановимся на самом популярном из них — хороводе.

Как обычно, наблюдаем выход девушек, исполняющих различные плавные ходы в разных рисунках и направлениях. Зачастую это просто безликие номера с банальными проходками в кругу и линиях.

А если каждый, живя в своей местности, загорится идеей посвятить номер хороводного плана какому-либо из местных ремесел или промыслов? Стоит познакомиться с технологией производства, рисунком вышивки и орнамента льняных полотенец или кружев, разновидностями плетения корзин или сувенирных сундучков, характерных лишь для этого промысла, и появятся отдельные краски, нюансы, движения рук, характерные только для этого производства и раскрывающие содержание и образы, присущие только этой местности за счет оригинальных приемов и замысла. Появляется традиционный хоровод, но в современном звучании, в гармонии с интересным сюжетом и оригинальным исполнением.

Или возьмем еще для примера жанр кадрили.

В свое время при неудачном взаимовлиянии самодеятельного и профессионального искусства произошел крен в сторону развития искаженных представлений о юмористических началах народной хореографии. Появились персонажи, лузгающие семечки, в неприличном ракурсе размахивающие кушаками, изображающие драку пьяных мужиков. И хореографы самодеятельных коллективов быстро ухватили эти неприличные и недостойные для русского человека приемы. Ухватили, а некоторые, не задумываясь, держатся этих сюжетов до сих пор.

Казалось бы, пора задуматься, зачем это бескультурье тянуть на сцену? Зачем на этих примерах воспитывать подрастающее поколение? Неужели невозможно придумать сюжет для кадрили с хорошими манерами и чертами людей, которые нас окружают? Конечно, может присутствовать и юмор, и шутка, но во всем должно быть чувство меры и такта. И не надо настоящее народное искусство подменять дешевкой, неуважительным отношением к своим родникам — первоисточникам. Разве можно считать достоверными частушки, исполняемые в телепередаче «Семеновна»? Конечно, нет. У меня позади фольклорных экспедиций по всей России, а начинал я это занятие еще в 1968 году. Нигде, ни в одной деревне или селе в российской глубинке я не слышал ничего подобного тому, что стараются преподнести зрителю в неприличном и недостойном виде авторы и исполнители этой передачи. Кстати, «Семеновна» очень характерна для песенного творчества Нижегородской области. Никогда и нигде, трезвые или уже разгулявшиеся люди не опошляли эти и другие частушки («Сормовского», «Подгорного»), никогда не употребляли неприличные выражения, хотя и любили в шуточной форме кого-то подразнить или поддеть.

Обидно становится за такое неуважительное отношение к народным песням и частушкам, как и за тех исполнителей и те коллективы, которые гонятся за дешевой рекламой, изменяя любви к настоящему народному творчеству.

Поэтому хореограф, задумавший поставить у себя в коллективе какой-либо шуточный номер, к примеру, в характере кадрили, должен не торопиться идти легким путем повторения чужих примеров и зачастую также недостойно толковать и уродовать народные источники. Желательно самому, не торопясь, продумать содержание, провести сюжетную линию на контрастах образов, а сами сюжеты так и просятся опять же из серии народных промыслов, которым мы посвящаем эту работу. Достаточно вспомнить вятскую «Дымковскую игрушку» — сотни разных персонажей и сюжетов, ведь не зря знаменитые мастерицы известны во всем мире со своими сказочными героями. А рисунки на шкатулках «Мстеры» и «Палеха», «Холуя» и «Федоскино»? Сколько разных персонажей с достойным видом и чувством радости. При этом поражает буйство красок и высокопрофессиональная работа самих художников — создателей этих шедевров народного творчества.

ЯЗЫК КОСТЮМА И СИМВОЛИКА ЦВЕТА Традиционный народный костюм — это исторически сложившийся продукт национальной культуры, связанный с образом жизни, обычаями, климатическими условиями, историческими событиями и, особенно, внешним обликом человека. Народный традиционный костюм выражает философские идеи народа, его мировоззрение, на костюм проецируются все аспекты социального, материального, технического уровня развития определенного общества и эстетически воплощаются в геометрических концепциях формы украшений, покроя и силуэта. Следовательно, костюм можно назвать знаковой системой, или языком культуры, где происходит накопление, оформление в текст и передача культурной информации. Язык костюма, наряду с устной речью, расширял диапазон знаний и представлений общества и служил для передачи информации следующим поколениям. В традиционном народном костюме, как в символико-знаковой системе, записан ценностно отобранный опыт жизнедеятельности множества людей и поколений.

Числу «четыре» отводится основополагающая роль в космографических и философских концепциях: четыре стороны света, четыре стихии — воздух, земля, вода, огонь. Традиционный костюм, как структурообразующая часть процесса познания мира, как запись пройденного пути, также делится на четыре основополагающих элемента. Анализ средств гармонизации традиционной народной одежды сводится к рассмотрению четырех составляющих: цвета, материалов, формы и конструкции одежды. Эти составляющие делятся также на четыре основных элемента. Четыре цвета: красный, белый, синий и желтый — являются основными цветами, остальные оттенки получаются при смешивании основных.

Под гармонией цветов подразумевается их красивое, благозвучное, приятное сочетание, их стройная согласованность в данном предмете, в определенной форме и среде. Гармоническим является только такое сочетание, в котором отдельные цвета еще более подчеркивают и оттеняют друг друга, взаимно усиливают выразительность. С помощью традиционной одежды человек органично (гармонично) вписывался в окружающую среду, учитывался и цвет хвойных лесов, и выжженной солнцем степи. На цвет материалов традиционной одежды большое влияние оказывают природно-климатические факторы, которые затем закрепляются с помощью традиций или запретов (табу). Издревле использовались в качестве украшений разноцветные камни, самоцветы. Цвета материалов традиционной одежды созвучны многообразию родной природы, великолепным пейзажам, лугам и лесам, озерам, рекам, буйству красок, связанных со сменой времен года. На выбор цвета материалов влияли также доступность и дешевизна некоторых местных растительных и минеральных красителей.

Понятия о цвете были выработаны еще в мифологическую эпоху. Информация, поступающая в мозг человека при помощи зрения, воспринимается не только в виде предметов, но и в виде цвета. Ощущение цвета — субъективное ощущение, отражение реальной жизни. Поэтому цвет можно рассматривать только в связи с нашим глазом, который воспринимает его с помощью света. От количества света меняются оттенки цветов. Эмоциональное восприятие людьми цветовой гаммы очень разнообразно и зависит также от возраста, пола, настроения, состояния здоровья, национальных традиций.

Национальные традиции восприятия цвета возникли еще в мифологическую эпоху, когда цвету придавалось различное информационное и символическое значение, отличающееся от современных понятий. Синкретизм первобытной культуры сохранился в цвете материалов для одежды и украшений. В начальной стадии развития цвета отожествлялись с сущностью конкретных объектов.

Красный цвет символизировал тепло, огонь, кровь. Активный красный цвет защищал хозяина от злых сил и дурного глаза- края одежды: разрезы, застежки, низ изделия, низ рукава — «входы» — защищались или орнаментом, или вышивкой красными нитками. Радостное восприятие человеческой жизни выражается в мажорных цветовых сочетаниях материалов с использованием оттенков красного цвета. В народных вышивках преобладает вышивка красными нитками по белому холсту. Часто встречается в подлинниках одежды молочно-белый нейтральный и энергичный красный цвета, цвета молока и семени, крови и огня. Белое и красное связаны с активными состояниями, эта бинарная пара в традиционных народных костюмах преобладает, несмотря на цветовые предпочтения по различным регионам. Белое — красное, мужское — женское, два жизнеутверждающих начала, их стройная согласованность и приятное сочетание — это гармония жизни. Красный и белый были предпочтительны в одежде молодых девушек и мужчин, обязательны в костюме жениха и невесты. Красное свадебное платье невесты («Красный сарафан») символизировало солнце и огонь, дарующие благополучие и плодородие, надежду на светлое будущее.

Белый цвет как цвет молочных продуктов был одним из самых почитаемых. Белый — символ дневного света и материнского молока. Традиционно народ отдавал предпочтение серебряным украшениям, нежели золотым, с желтым оттенком. Этому способствовало еще и то, что золото без примесей — мягкий материал, и на нем быстро появляются царапины. Его считали разновидностью меди и предпочитали серебро, зная о лечебных свойствах ионов серебра. Считали, что серебро имеет божественное происхождение, а золото — дьявольское.

Желтый цвет, третий из основных цветов, символизировал цвет Солнца, яичного желтка, мажорный цвет возрождения жизни и богатства осени. Но это цвет и чрезмерного солнца, выжженной степи, поэтому к различным оттенкам желтого цвета было двоякое отношение. Желтые золотые украшения не могли защитить хозяина, наоборот, они могли ему навредить, если их много. Желтый огонь очага согреет и позволит приготовить пищу — желтый огонь пожара может уничтожить всё. Цвета длинноволновой части спектра — красные, оранжевые, желтые — оказывают на человека стимулирующее, возбуждающее действие. В противоположность им цвета коротковолновой части спектра — голубые, синие, фиолетовые — действуют на человека успокаивающе, затормаживают все физиологические процессы.

Четвертым основным цветом является синий — цвет неба, недоступной птицы счастья, глади глубокого озера. Этот таинственный неземной цвет, ассоциируемый с подземельным, подводным миром, также неоднозначен. С одной стороны, это враждебные силы подводного мира и русалки, с другой — синева горизонта и неба, синих гор. Этот таинственный синий цвет не мог использоваться в традиционном народном искусстве часто. Реже используются камни синего цвета и на украшениях. И в природе среди камней преобладают самоцветы желтоватых и красноватых оттенков. Краситель индиго и соперник индигоносных растений вайда долгое время были привозными и поэтому дорогими. Синий цвет могли позволить себе только немногие. Если обратиться за сведениями о цвете к устному народному творчеству, то можно заметить, что упоминание синего цвета встречается часто.

Многообразие цвета, конструкций, формы и материалов в одежде достигается различным сочетанием основных четырех элементов: красного, белого, желтого и синего. В традиционных женских народных костюмах реже используют черный цвет — цвет мрака, болезней, несчастья. Черный цвет используется как фон для яркой вышивки и для усиления выразительности.

Смешением основных синего и желтого цветов получается зеленый, оптимальный с физиологической точки зрения. Зеленый цвет оказывает благоприятное воздействие на организм человека, нормализует кровяное давление. Зеленый цвет — это цвет бессмертия, цвет весенней растущей травы.

Однако цвет весенней травы не гармонирует с внешним обликом людей, имеющих смуглую кожу и темные волосы. Им больше подходит темно-синий цвет. Зеленый цвет одежды предпочтителен для людей с рыжими или светлыми, седыми волосами и белой кожей. Эти свойства цветов были замечены народными мастерами.