Создание и деятельность исправительных учреждений морского ведомства России: 1864-1916 гг

Реформы в современной России и проявившееся движение к гражданскому обществу и правовому государству сделали чрезвычайно актуальным обращение к историческому опыту Российской империи 2-й половины XIXначала XX веков, связанному как с проведением либеральных реформ в 186 070-е годы, так и с последующим сложным и драматическим развитием российской государственности.

Специфической, но, вместе с тем, очень важной частью этого опыта является опыт деятельности пенитенциарной системы Российской империи. Сейчас этот опыт приобретает особое значение в связи с началом реформы системы мест заключения в Российской Федерации. Между тем, в советской исторической и историко-правовой науке деятельность пенитенциарной системы России в силу известного неприятия всего «царского» и «буржуазного» оценивалась исключительно отрицательно и рассматривалась, в основном, в контексте исследования борьбы революционного движения против самодержавия. Некоторые разделы истории пенитенциарной системы дореволюционной России, в частности, история военных и военно-морских тюрем (а также дисциплинарных воинских частей армии и флота), вообще почти не привлекали внимания исследователей.

Укрепление правопорядка и дисциплины в вооруженных силах, структурах МВД, органах юстиции и прокуратуры, усиление борьбы с правонарушениями военнослужащих и государственных служащих приобрели особую важность в современных условиях. Настоятельная потребность в решении этих серьезнейших проблем, вызывающих постоянный интерес и пристальное внимание всего общества, также делает необходимым непредвзятое изучение различных сторон деятельности пенитенциарной системы в дореволюционной России. В частности, весьма актуальным представляется обращение к истории создания и функционирования исправительных учреждений в армии и флоте Российской империи.

Вместе с тем, интерес к истории военных исправительных учреждений императорской России носит не только чисто практический характер. Представляется, что в значительной степени лежит и в русле заметного сейчас стремления многих историков раскрыть механизм осуществления государственной властью, как Российской империи, так и Советского Союза, своих репрессивных функций.

Таким образом, актуальность исследования истории создания и деятельности исправительных учреждений морского ведомства России в 60-х годах XIX — начале XX веков лежит сразу в нескольких плоскостях.

Во-первых, изучение и обобщение опыта деятельности исправительных учреждений дореволюционного флота может иметь определенное практическое значение в осуществлении тюремной реформы в современной России.

Во-вторых, такое исследование актуально в плане раскрытия одного из неизученных аспектов истории пенитенциарной системы Российской империи. История исправительных учреждений морского ведомства нуждается в исследовании и как одна из проблем военно-морской истории России, не привлекавших прежде внимания историков.

Наконец, изучение создания и деятельности военно-морских исправительных учреждений в какой-то степени способно пролить дополнительный свет на механизм осуществления государственной властью Российской империи своих репрессивных функций.

Объектом исследования в данной диссертации является ряд учреждений морского ведомства Российской империи, предназначавшихся для содержания нижних чинов (матросов и унтер-офицеров) флота, совершивших преступления во время прохождения службы и приговоренных военно-морскими судами к тюремному заключению. К ним относились две военно-исправительные тюрьмы, морской дисциплинарный батальон и флотский дисциплинарный полуэкипаж. Эти учреждения были созданы в разное время. В их организационной структуре и принципах деятельности существовали некоторые различия. Однако идентичность целей деятельности военноисправительных тюрем и дисциплинарных воинских частей, определявшихся краткой, но содержательной формулой «нравственного исправления заключенных и поддержания в них духа воинской дисциплины и подчиненности», позволяет использовать по отношению к ним термин «исправительные учреждения». Этот термин не был официально принят в военно-морском флоте императорской России. Он лишь изредка встречается в источниках1. По отношению к упомянутым учреждениям значительно чаще использовался термин «места заключения морского ведомства». Однако он использовался и по отношению к местам содержания подследственных и подсудимых, а также лиц, наказанных в дисциплинарном порядке, история которых в настоящем исследовании не рассматривается.

Выбор в качестве объекта исследования исправительных учреждений только морского ведомства вызван особенностями организации и деятельности этих учреждений по сравнению с аналогичными учреждениями военного ведомства (военными тюрьмами и дисциплинарными частями армии), имевшими несколько иной путь становления и развития. В значительной степени эти особенности определялись специфическими условиями военно-морской службы. Но немалую роль играло и существование в дореволюционной России самостоятельного Морского министерства, которое, оберегая свою ведомственную обособленность, отнюдь не всегда стремилось согласовывать усилия по созданию исправительных учреждений и руководству их деятельностью с Военным министерством и другими ведомствами.

Предметом исследования является деятельность морского ведомства по разработке принципов организации тюремного заключения во флоте, созданию системы исправительных учреждений и руководству ею, а также история конкретных исправительных учреждений морского ведомства.

Методологической основой исследования послужили принципы объективности и историзма. Объективный подход к исследованию темы диссерта.

1 Например, во время обсуждения в 1864 г. проекта Положения о Военно-исправительной тюрьме морского ведомства было отмечено, что она «принадлежит к разряду учреждений карательно-исправительных»: РГИА. Ф. 1261. Оп. 2. 1864 г. Д. 836. Л. 5об. ции требует отказа от существовавших в советской историографии идеологических стереотипов в оценке пенитенциарной системы России и некоторых проблем отечественной военно-морской истории. Принцип объективности предполагает также рассмотрение всех сторон деятельности исправительных учреждений, как положительных, так и отрицательных. Историзм требует раскрытия взаимосвязей между различными проблемами истории исправительных учреждений морского ведомства, процессами общественного развития России в изучаемый период, становлением пенитенциарной системы в Российской империи и развитием русского военно-морского флота.

Хронологические рамки исследования (1864−1916) определяются датой создания первого из исправительных учреждений морского ведомства — Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в Санкт-Петербурге (1864 г.) и датой окончательной ликвидации во флоте системы исправительных учреждений (1916 г.). Вместе с тем в исследовании рассмотрена и предыстория создания исправительных учреждений морского ведомства (1861−1863 гг.). Она была связана с подготовкой и осуществлением мер по ограничению телесных наказаний в русской армии и флоте, изучением опыта пенитенциарной системы стран Запада, разработкой принципов организации тюремного заключения применительно к условиям военно-морского флота, разработкой, обсуждением и принятием законодательных актов, регламентировавших деятельность первого исправительного учреждения морского ведомства — упомянутой петербургской военно-исправительной тюрьмы.

Такая широта хронологических рамок исследования объясняется следующими обстоятельствами. Во-первых, основные принципы организации и деятельности исправительных учреждений морского ведомства сложились в 60−70-е годы XIX века и продолжали существовать с незначительными изменениями вплоть до 1916 г. Во-вторых, рассмотрение всего периода существования исправительных учреждений морского ведомства позволяет подробно раскрыть различные стороны их деятельности на основе использования разнообразных источников.

Сколько-нибудь подробных работ по истории исправительных учреждений морского ведомства до сих пор не имелось. В связи с этим при рассмотрении историографии темы исследования необходимо обратиться к любым, даже самым отрывочным упоминаниям об исправительных учреждениях морского ведомства, содержащимся в литературе, а также к исследованиям, затрагивающим вопросы, косвенно связанные с историей создания и деятельности этих учреждений.

Касаясь дореволюционной историографии, в первую очередь следует указать статью о военно-исправительных тюрьмах морского ведомства в Энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Эфрона. Эта весьма краткая статья, написанная на основе ведомственных печатных изданий Морского министерства, носит чисто справочный характер. Тем не менее, она является единственной специальной работой по данной тематике, опубликованной в дореволюционной период. В других энциклопедических изданиях, вышедших до 1917 г., упоминания об исправительных учреждениях морского ведомства ограничиваются несколькими строчками или вовсе отсутствуют. Так, широко известная Военная энциклопедия издания товарищества И. Д. Сытина содержит лишь краткое упоминание об утверждении 2 ноября 1864 г. императором.

Александром II положения о Военно-исправительной тюрьме морского вел домства в Санкт-Петербурге .

В общих работах по истории морского ведомства и военно-морского флота дореволюционной России, а также в биографических работах об известных деятелях русского флота, написанных в конце XIX — начале XX веков, история исправительных учреждений морского ведомства почти не нашла отражения.

В качестве исключения можно отметить официальный обзорный труд, составленный под руководством директора канцелярии Морского министерства К. А. Манна к 25-летию царствования императора Александра II. Имеющаяся в нем глава «Места заключения морского ведомства» содержит крат.

2 Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Эфрона. Т. 34. Полутом 67. СПб, 1902. С. 368. кий обзор деятельности по созданию исправительных учреждений морского ведомства в 60−70-х годах XIX века4.

В ней кратко рассмотрены обсуждение вопроса о введении тюремного заключения во флоте, разработка и утверждение положения о Военно-исправительной тюрьме морского ведомства, указаны основные принципы режима содержания заключенных в этой тюрьмы. Дана оценка Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства как первого в России тюремного учреждения, основанного на принципах пенитенциарной системы, принятых к тому времени в странах Запада.

В подобной работе С. Ф. Огородникова, вышедшей в 1902 г., имеется лишь краткое упоминание о перестройке в 1864 г. здания так называемой Арестантской башни на острове Новая Голландия в Петербурге для размещения в нем Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства5.

Обе указанные работы, поводами для написания которых послужили юбилейные даты истории морского ведомства, являются не исследовательскими, а статистическими и обзорными. Сведения по истории исправительных учреждений морского ведомства, содержащиеся в них, отражают только самый ранний период существования этих учреждений, а оценки их деятельности носят апологетический характер.

В опубликованном в 1869 г. труде В. Чубинского6, упоминающего о начале судебной реформе во флоте в 1860-е годы, ни слова не сказано о создании в 1864 г. Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в Петербурге.

Довольно значительная по объему работа военно-морского врача Д. Мерцалова, напечатанная в 1874 г. в «Морском сборнике», освещает санитар

3 Военная энциклопедия. Т. 6. СПб., Изд. И. Д. Сытина, 1912. С. 509.

4Обзор деятельности морского управления в России в первое двадцатипятилетие благополучного царствования государя императора Александра Николаевича. 1855−1880. Сост. под. рук. К. А. Манна. СПб., 1880. Ч. 2. С. 753−758 (далее — Обзор деятельности морского управления в России).

Огородников С. Ф. Исторический обзор развития и деятельности Морского министерства за сто лет его существования. СПб, 1902. С. 178.

6 Историческое обозрение устройства управления морским ведомством в России. Сост. В. Чубинским. СПб., 1869. ное состояние Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в 60−70-е годы XIX века .

Очень кратко упоминается о создании этой тюрьмы и разработке положения о ней в биографическом очерке об управляющем Морским министерQ ством Н. К. Краббе, вышедшем в 1876 г. .

В конце XIX — начале XX веков к изучению государственной деятельности великого князя Константина Николаевича, возглавлявшего морское ведомство в 1850−80-х годах, обращались М. И. Семевский, Г. А. Джаншиев и Н. П. Павлов-Сильванский9. Их работы упоминали о роли Константина Николаевича в ограничении телесных наказаний в России, в том числе в армии и флоте. Однако этими исследователями ничего не было сказано о введении во флоте вместо телесных наказаний тюремного заключения.

В 1912 г. появилась новая работа о жизни и деятельности Константина Николаевича: биографический очерк, написанный редактором «Морского сборника» К. Г. Житковым. Довольно подробно осветив в нем роль великого князя в военно-морских реформах в России после Крымской войны, этот автор не коснулся вопроса о начале создания в 60-е годы XIX века исправительных учреждений морского ведомства. Житков рассмотрел лишь высочайшее повеление от 17 апреля 1863 г., ограничившее телесные наказания в армии и флоте и давшее толчок к созданию военных исправительных учреждений10.

7 Мерцалов Д. Военно-исправительная тюрьма морского ведомства (санигарно-статистический очерк) // Морской сборник. 1874, № 12. Неоф. отдел. С. 23−91.

8 Генерал-адъютант, адмирал Николай Карлович Краббе (биографический очерк) // Морской сборник. 1876, № 2. Неоф. отдел. С. 22−23.

9 Ссмевский М. И. Его императорское высочество великий князь Константин Николаевич // Русская старина. 1892, № 2- Джаншиев Г. А. Эпоха великих реформ. М., 1898 и последующие изд.- Павлов-Сильванский Н. П. Великий князь Константин Николаевич: Биографический очерк // Павлов-Сильванский Н. П. Собр. Соч. Т. 2. СПб., 1910.

10 Житков К. Г. Светлой памяти великого князя Константина Николаевича, генерал-адмирала русского флота: Биографический очерк. СПб., 1912. С. 93−94.

Меры по ограничению телесных наказаний и упомянутый указ от 17 апреля 1863 г. были рассмотрены также в ряде работ русских правоведов конца XIX — начала XX веков11.

Как в работах по истории государственного аппарата дореволюционной.

1 л.

России, так и в исследованиях, посвященных истории русской армии и флота13, вышедших в послеоктябрьский период, мы не обнаружим никаких упоминаний об исправительных учреждениях морского ведомства. Советские и постсоветские энциклопедические и справочные издания по военной тематике также не упоминают о существовании исправительных учреждений морского ведомства России.

Обратимся в качестве примера к Военной энциклопедии, издававшейся в 1990;е годы. Опубликованная в ней статья о дисциплинарных воинских частях ничего не говорит о существовании таких частей в дореволюционном русском флоте14.

Статья той же энциклопедии «Арестантские роты» содержит неточное утверждение о создании в конце 60-х годов XIX века вместо арестантских рот морского ведомства военно-исправительных рот15. В действительности, арестантские роты морского ведомства были ликвидированы еще в середине 1850-х годов. В 60-е годы XIX столетия в военно-морском флоте были созданы не военно-исправительные роты, сформированные в указанный период в военном ведомстве, а Военно-исправительная тюрьма.

11 Гольденберг И. Реформа телесных наказаний. СПб., 1913; Евреинов Н. Н. История телесных наказаний в России. СПб., 1913; Жбанков Н. Д. Телесные наказания в России в настоящее время. М., 1899- Ступин М. История телесных наказаний в России от Судебников до настоящего времени. Владикавказ, 1887- Тимофеев А. Г. История телесных наказаний в русском праве. 2-е изд. СПб., 1904.

12 Ерошкин Н. П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1968 и последующие изд.- Зайончковский П. А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М., 1970.

1 Бескровный JI. Г. Русская армия и флот в XIX в. М., 1973; Его же. Армия и флот России в начале XX в. Очерки военно-экономического потенциала. М., 1986; Зайончковский П. А. Самодержавие и русская армия на рубеже XIX и XX столетий (1881−1903). М., 1973; Козлов И. А. Русский военно-морской флот в период капитализма. Л., 1966; Шацилло К. Ф. Ру сский империализм и развитие флота накануне первой мировой войны (1906;1914 гг.). М., 1968; Его же. От Портсмутского мира к первой мировой войне. Генералы и политика. М., 2000.

U См.: Военная энциклопедия. Т. 3. М., 1995. С. 83−84.

15 Там же. Т. 1. М&bdquo- 1997. С. 213.

В литературе по истории революционного движения в русском флоте информация об исправительных учреждениях морского ведомства ограничивается краткими упоминаниями о самом факте их существования16.

Чрезвычайно краткая справка по истории одного из исправительных учреждений морского ведомства — Архангельского флотского дисциплинарного полуэкипажа — опубликована в комментариях к сборнику документов по истории революции 1917 г. и гражданской войны 1918;1920 годов на севере.

России, вышедшему в 1982 г. .

О существовании церквей при исправительных учреждениях морского ведомства упомянуто в работе В. Д. Доценко и В. В. Клавинга по истории военно-морских храмов России18.

Некоторые вопросы, косвенно связанные с темой настоящего исследования, рассматривались в советской и постсоветской историографии в рамках изучения преобразований в морском ведомстве и военно-морском флоте, происшедших в 50−60-х годах XIX века.

Впервые в советской историографии темы морских реформ в России коснулась Т. С. Шабалина (Карпова) в конце 1940 — начале 1950;х годов. За.

19 щищенная ей кандидатская диссертация носила весьма поверхностный характер и хронологически была ограничена 50-ми годами XIX века. В своем исследовании Шабалина (Карпова) никак не затронула создания в 1860-х годах первых мест заключения в морском ведомстве.

Э. Д. Днепров, исследовавший в 1960;годы роль журнала «Морской сборник» в общественном движении в России в середине XIX столетия, коснулся вопроса о борьбе за ограничение телесных наказаний в русском флоте. В одной из своих работ он упомянул незначительный эпизод истории исправительных учреждений морского ведомства — дело заключенного Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в Санкт-Петербурге матроса Ф.

16 См., напр.: Сивков П. 3. Кронштадт: Страницы революционной истории. Л., 1972. С. 12, 14,63,64.

17 Военные моряки в борьбе за власть советов на Севере (1917;1920 гг.). Сб. документов. Л., 1982. С. 356 357.

18 См.: Доценко В. Д, Клавинг В. В. Морские храмы России. СПб., 1995. С. 72−74, 109−111.

Э. Мейбома, расстрелянного по приговору военно-полевого суда за оскорбление офицера. Стремясь включить многочисленные и совершенно различные по своим причинам и характеру эпизоды русской морской истории середины XIX века в контекст существовавшего, по его мнению, во флоте «массового общественного движения», этот автор необоснованно, на наш взгляд, попытался трактовать дело Мейбома как одно из свидетельств развития такого движения.

Самые обстоятельные в отечественной историографии исследования реформ в морском ведомстве и военно-морском флоте Российской империи в 50−60-х годах XIX века принадлежат А. П. Шевыреву. Они были опубликова.

91 ны в 1980;90-х годах. В ранних работах Шевырева и его последующей мо.

99 нографии были подробно рассмотрены реорганизация морского управления в России, реформа морского образования и начало создания броненосного флота.

Однако этот исследователь, по его собственному признанию, «не стремился к равномерному освещению всех вопросов, связанных с развитием морских сил в исследуемый период"23. Вероятно, этим обстоятельством и объясняется некоторая неполнота предпринятого им рассмотрения морских реформ в России в 1850−60-х годах.

Не вполне обоснованной представляется сделанная Шевыревым оценка реформы военно-морского суда и мер по ограничению телесных наказаний как действий, находившихся «на периферии реформаторской деятельности Морского министерства"24. Впрочем, указанные стороны деятельности морского ведомства пусть и не рассматриваются в работах этого исследователя,.

19 Шабалина (Карпова) Т. С. Буржуазные реформы в морском ведомстве в 50-е годы XX в.: Автореф. канд. дис. Л., 1950.

20 Днепров Э. Д. «Морской сборник» в общественном движении периода первой революционной ситуации в России // Революционная ситуация в России. Сб. статей. М., 1965. С. 237.

21 Шевырев А. П. Реформы в морском ведомстве России после Крымской войны.: Автореф. канд. дис. М, 1983; Его же. Либеральная бюрократия Морского министерства в 1850−60-е годы // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 1986, № 3. С. 52−64.

2 Его же. Русский флот после Крымской войны. Либеральная бюрократия и морские реформы. М.: Изд-во МГУ, 1990.

23 Шевырев А. П. Русский флот после Крымской войны. С. 5.

24 Там же. С. 6. но хотя бы упоминаются. О деятельности по созданию системы мест заключения в морском ведомстве в тот период Шевыревым не сказано ни слова.

В вышедшей в 1996 г. небольшой работе С. Ф. Левина, приуроченной к празднованию 300-летия русского флота и основанной преимущественно на опубликованных материалах, были вновь кратко рассмотрены морские реформы в России в начале царствования Александра II. Автор дал несколько иные хронологические рамки этого явления, датировав преобразования в морском ведомстве 50−70-ми годами XIX века. Упомянув в нескольких словах об ограничении телесных наказаний в русском флоте в начале 1860-х годов, он не коснулся вопроса о введении вместо них тюремного заключения в качестве одной из основных мер наказания матросов, совершивших преступления во время прохождения службы.

В. Е. Воронин в опубликованном в 2002 г. исследовании, посвященном государственной деятельности великого князя Константина Николаевича в 50 — начале 60-х годов XIX века, уделил внимание роли Константина Николаевича в борьбе за отмену телесных наказаний в России и, в том числе, в русском флоте. Свое краткое рассмотрение этой проблемы Воронин, как и указанный выше дореволюционный автор Житков, закончил упоминанием высочайшего указа от 17 апреля 1863 г., отменившего телесные наказания, назначавшиеся в дисциплинарном порядке, и ограничившего их применение по приговорам суда. Следующий шаг этой реформы — создание тюремных учреждений, заключение в которых было призвано заменить телесные наказания, вновь оставлен без внимания.

На протяжении многих десятилетий усилия исследователей отечественной военно-морской истории были сосредоточены, в основном, на изучении боевых действий русского флота в многочисленных войнах, ведшихся Россией в XVIII — начале XX веков. Последние годы отмечены ростом интереса к иным аспектам истории отечественного флота. Среди недавних иссле.

25 Левин С. Ф. Воссоздание русского флота после Восточной войны (морские реформы 50−70-х годов.

XIX в.) // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. Вып. 4. СПб., 1996. С. 1,7. дований необходимо отметить ряд работ, не касающихся непосредственно темы настоящего исследования, но освещающих различные проблемы военно-морской истории второй половины XIX — начала XX веков.

Так, морскую политику Российской империи в 80-х годах XIX века.

77 рассмотрел Р. В. Кондратенко. Общим проблемам военно-морского дела в.

Лй.

России в конце XIX — начале XX веков посвящена работа Я. В. Бухарева. Деятельность Морского министерства по реорганизации системы управления флотом в период между русско-японской и первой мировой войнами раслд смотрена в исследовании К. Б. Назаренко. Ни одна их этих работ не содержит упоминаний об исправительных учреждениях морского ведомства.

Таким образом, история создания и деятельности исправительных учреждений морского ведомства продолжает относиться к числу неисследованных проблем военно-морской истории императорской России.

Ту же картину мы обнаруживаем, обращаясь к истории изучения пенитенциарной системы Российской империи. Истории ее становления и деятельности во второй половине XIX — начале XX веков посвящены многочисленные работы русских дореволюционных юристов и историков30. Касаются они главным образом вопросов формирования государственной политики в области пенитенциарной системы и деятельности органов управления тюремной системой в России. Деятельности конкретных тюремных учреждений уделяется в них значительно меньше внимания, а о существовании военных и военно-морских тюрем и дисциплинарных частей армии и флота вообще почти не упоминается. б Воронин В. Е. Великий князь Константин Николаевич: Становление государственного деятеля. М.: Русский мир, 2002.

2 Кондратенко Р. В. Морская политика России 80-х годов XIX века. Автореф. канд. дис. СПб., 2001.

28 Бухарсв Я. В. Военно-морское дело в России. Кон. XIX — нач. XX вв. Автореф. канд. дис. Казань, 2000.

29 Назаренко К. Б. Морское министерство России в 1905;1914 гг. Автореф. канд. дис. СПб., 2001.

30 Филиппов М. А. История и современное состояние карательных учреждений в России и за границей. СПб., 1873- Никитин В. Н. Тюрьма и ссылка. СПб., 1880- Таганцев Н. С. Лекции по русскому уголовному праву. СПб., 1892. Т. 4- Русское уголовное право. СПб., 1902; Биншток В. А. Материалы для истории русской тюрьмы // Сборник правоведения и общественных знаний: Труды юридического общества, состоящего при императорском Московском университете и его статистического отделения. СПб., 1894. Т. 3- Мещанинов И. В. Из истории русской тюрьмы. Лекция. СПб., 1905; Стремоухов А. М. Краткий курс мероприятий в области тюремного дела в России в период с 1900 по 1905 гг. СПб., 1905; Гогель С. К. Вопросы уголовного права, процесса и тюрьмоведения: Собрание исследований. СПб., 1906.

Самый большой интерес среди работ дореволюционных авторов, посвященных проблемам пенитенциарной системы, представляет вышедший в.

1889 г. труд И. Я. Фойницкого, в котором подробно рассмотрены такие важнейшие сферы деятельности тюремных учреждений, как режим содержания заключенных, их труд, образование и воспитание. В начале XX века теоретические основы русского тюрьмоведения были развиты в работе С. В. По-знышева, продолжившего свои исследования и в первые годы после Октябрьской революции 1917 г.

Важнейшей вехой в истории исследования пенитенциарной системы дореволюционной России стал выход пятитомной «Истории царской тюрьмы» выдающегося правоведа М. Н. Гернета. Она явилась наиболее фундаментальной в отечественной исторической и историко-правовой науке работой по данной проблематике. Однако этот огромный труд, вполне справедливо пользующийся широким признанием, содержит только краткие упоминания о существовании в конце XIX — начале XX веков тюрем морского ведомства и.

34 сведения о количестве заключенных, содержавшихся в них .

В редакционном предисловии к четвертому тому третьего издания этой работы упомянуто о том, что Гернет планировал написать отдельные очерки по истории военных и военно-морских тюрем для последующих томов35. Однако, в последнем, пятом томе «Истории царской тюрьмы», подготовленном к печати уже после смерти автора, такие главы отсутствуют. Скорее всего, они не были завершены.

Говоря о труде Гернета, нужно отметить ряд его особенностей, присущих, впрочем, всем работам, так или иначе касающимся истории дореволюционных российских тюрем, вышедшим в послеоктябрьский период. Это крайне отрицательная оценка пенитенциарной системы Российской империи, преимущественное внимание к деятельности политических тюрем и, в осо.

31 Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. Понятие, история, свойства и задачи тюремного заключения. СПб., 1889.

32 Познышсв С. В. Очерки тюрьмоведения. М., 1915.

33 См.: Его же. Основы пенитенциарной науки. М., 1924.

Гернст М. Н. История царской тюрьмы. Т. 4. М., 1962. С. 20−21. бенности, преувеличение роли тюрьмы в жизни российского общества. По справедливому замечанию А. Д. Марголиса, под пером Гернета «история тюрьмы превратилась в каком-то смысле в историю российского общества"36.

За почти 30 лет, прошедших к началу 1990;х годов с момента выхода третьего издания труда Гернета, изучение пенитенциарной системы дореволюционной России не обогатилось новыми сколько-нибудь крупными исследованиями. Опубликованные в 1960;80-х годах работы, не отличаясь богатством фактического материала, присущим «Истории царской тюрьмы», не содержали и глубокого анализа деятельности пенитенциарной системы Российской империи. Для них так же, как и для «Истории царской тюрьмы», характерно преувеличение роли политической тюрьмы в пенитенциарной системе России и жизни русского общества и акцент на отрицательных сторонах деятельности тюремных учреждений Российской империи. Некоторые сюжеты, затрагивавшиеся Герпетом, вновь рассмотрел С. JI. Гайдук. Более интересными и насыщенными фактическим материалом были вышедшие в тот период работы историко-краеведческого характера39.

Конец 80-х — начало 90-х годов XX века были отмечены волной ажиотажного внимания к истории тюрем, лагерей и колоний в советской России, вызванной известными переменами в советском, а затем российском обществе, Сейчас эта тема начинает, наконец, привлекать внимание не только политиков и публицистов, но и серьезных исследователей. Об этом свидетельствует выход работы А. С. Смыкалина40, впервые рассматривающей проблемы возникновения и функционирования пенитенциарной системы советской Рос.

35 Гсрнет М. Н. История царской тюрьмы. Т. 4. М., 1962. С. 5.

36 Марголис А. Д. Тюрьма и ссылка в императорской России: Исследования и архивные находки. М., 1995. С. 198.

37 Мулу клев Р. С. Полиция и тюрьма в России 2-й' половины XIX в. М., 1964; Воробсйкова Т. У., Дубровина А. Б. Преобразование административно-полицейского аппарата и тюремной системы России во 2-й половине XIX в.: Учебное пособие. Киев, 1973; Рыбак М. Жестокость и произвол царской тюремной системы // Советская юстиция. 1983, № 4. С. 23−25.

38 Гайдук С. J1. Тюремная политика и тюремное законодательство в пореформенной России: Автореф, дисс.. канд. ист. наук. М., 1987.

39 Напр.: Фруменков Г. Г. Узники Соловецкого монастыря. [Архангельск], 1962; Ссылка и каторга в Сибири (XVIII — начало XX вв.): Сб. статей. Новосибирск, 1975; Узники Шлиссельбургской крепости. J1., 1978.

40 Смыкалин А. С. Колонии и тюрьмы в советской России. Екатсринб) рг, 1997. сии и СССР с 1917 г. по конец 1950;х годов. Становление исправительных учреждений Петрограда в первые послереволюционные годы рассмотрено в работах В. И. Мусаева41,.

В то же время стали видны и признаки нового пробуждения интереса к истории дореволюционной российской тюрьмы. Так, в 1995 г. вышел сборник работ А. Д. Марголиса, включивший исследования и публикации источников по истории политической тюрьмы и каторги42. Заметное место тюремные сюжеты заняли на страницах обширной монографии Е. В. Анисимова, посвященной истории политического сыска в России в XVIII веке43. Сжатый очерк развития российской пенитенциарной системы дал Б. Н. Миронов в своем фундаментальном труде по социальной истории императорской России44.

Новым свидетельством того, что данная проблематика вновь начинает привлекать внимание исследователей, явилось появление работы J1. В. Семеновой45, рассматривающей историю деятельности тюрем Новгородской губернии в 60-х годах XIX — начале XX веков. Формированию и деятельности пенитенциарной системы на территории Западной Сибири посвящено исследование О. Н. Бортниковой46. В ряде недавних работ вновь были рассмотрены общие проблемы функционирования пенитенциарной системы в императорской России47. Появились и новые историко-краеведческие работы о дореволюционной российской тюрьме48, а также работы, посвященные персоналиям, связанным с историей пенитенциарной системы в России49.

41 Мусаев В. И. Преступность в Петрограде в 1917;1921 гт. и борьба с ней. СПб., 2001; Петроградские исправительные учреждения в 1917;1921 гг. //История Петербурга. 2001, № 3. С. 76−80.

42 Марголис А. Д. Тюрьма и ссылка в императорской России: Исследования и архивные находки. М., 1995.

43 Анисимов Е. В. Дыба и кнут: Политический сыск и русское общество в XVIII веке. М., 1999.

44 Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Т. 2. СПб., 1999. С. 33−38.

45 Семенова JI. В. Тюрьмы Новгородской губернии в пенитенциарной системе России в 1861—1914 гг.: Автореф. канд. дис. Великий Новгород, 2000.

46 Бортникова О. Н. Возникновение и развитие пенитенциарной системы в Западной Сибири (1801−1917 гг.): Автореф. докт. дис. Омск, 2001.

41 См. напр.: Смирнов Л. Б. Пенитенциарная система в государственном механизме России // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 1999, № 3- Реент Ю. Исполнение наказаний в буржуазно-монархической России // Преступление и наказание. 1999, № 2- Пиджаков А. Ю. Преступления и наказания в России: История и современность // Клио. 2000, № 1.

48 Напр.: Игнатьева Г. П. Новая тюрьма Шлиссельбургской крепости // Краеведческие записки: Исследования и материалы. Вып. 1. СПб., 1993. С. 68−75- Марголис А. Д. Каторга в Санкт-Петербурге петровско.

Завершая рассмотрение историографии темы исследования, необходимо констатировать, что единственной имеющейся на сегодняшний момент работой, содержащей краткий очерк истории исправительных учреждений русского флота и ставящей некоторые проблемы их изучения, является опубликованная в 1999 г. статья М. П. Ирошникова и автора данного исследова-ния50.

Таким образом, степень изученности истории исправительных учреждений морского ведомства является чрезвычайно низкой. Это обстоятельство делает вполне оправданным и даже необходимым обстоятельное исследование их создания и деятельности. Научная новизна такого исследования состоит в том, что оно является первой в отечественной исторической и историко-правовой науке попыткой целостного изучения истории создания и функционирования этих учреждений с момента организации первого из них в 1864 г. вплоть до их ликвидации во время первой мировой войны 1914;1918 годов.

Целями исследования являются:

1, Дать целостное изложение истории создания и деятельности исправительных учреждений морского ведомства России в 60-х годах XIX — начале XX веков;

2. Раскрыть механизм их функционирования.

Исходя из этих целей, можно поставить следующие задачи: раскрыть предпосылки и процесс создания исправительных учреждений морского ведомствараскрыть их организационную структуру и показать ее изменения в ходе длительной истории существования этих учрежденийдать очерки истории каждого из исправительных учреждений морского ведомстваго времени // Петербургские чтения: Тезисы докладов конференции 23−27 мая 1994 г. СПб., 1994. С. 2427.

49 Напр., работа о жизни и деятельности автора проекта тюрьмы «Кресты» архитектора А. И. Томишко: Перов Л. В. Классик тюремного зодчества // История Петербурга. 2004, № 6.

50 Ирошников М. П., Бочаров А. А. Из истории становления и деятельности исправительных учреждений военно-морского флота России (1864−1916 гг.) // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 1999, № 3. С. 80−86. охарактеризовать личный состав исправительных учреждений морского ведомствараскрыть основные стороны деятельности этих учрежденийрассмотреть численность заключенных исправительных учреждений, показать разные стороны их повседневной жизни, а также борьбу заключенных за улучшение своего положения и их участие в революционном движении в русском флоте.

Переходя к характеристике источников, использованных при написании исследования, прежде всего, нужно отметить, что наиболее значительный как по объему, так и по содержанию их комплекс составляют документы, хранящиеся в Российском государственном архиве Военно-Морского Флота (РГАВМФ).

Что касается содержания документальных материалов, то на основании этого критерия можно выделить следующие их основные группы: материалы о разработке, обсуждении и принятии законодательных актов и других нормативных документов, определяющих и регламентирующих деятельность исправительных учрежденийматериалы о деятельности исправительных учрежденийматериалы о личном составе учрежденийматериалы о содержавшихся в них заключенных.

Основываясь на другом критерии — происхождении документов, также можно назвать четыре комплекса использованных в исследовании документальных материалов. Это: документы самих исправительных учрежденийдокументы центральных учреждений и органов управления морского ведомствадокументы органов управления флотамидокументы военно-морских портов.

Документальные материалы о разработке, обсуждении и принятии законодательных актов и других нормативных документов, определяющих деятельность исправительных учреждений, содержатся в первую очередь в фондах центральных учреждений и органов управления морского ведомства.

Огромную ценность для исследования представили журналы заседаний Морского генерал-аудиториата, освещающие процесс обсуждения и принятия положения о первом исправительном учреждении морского ведомства — Военно-исправительной тюрьме морского ведомства в Санкт-Петербурге. Они содержатся в фонде Морского генерал-аудиториата и управления флота генерал-аудитора (РГАВМФ. Ф. 33).

Материалы разнообразного характера (докладные записки, проекты положений об исправительных учреждениях, переписка между различными учреждениями и др.), связанные с разработкой, обсуждением и принятием положений о других исправительных учреждений, имеются в фондах Главного военно-морского судного управления (РГАВМФ. Ф. 407) и Главного морского штаба (РГАВМФ. Ф. 417).

Ход обсуждения различных нереализованных проектов создания исправительных учреждений освещают документы фондов Главного морского штаба, Главного военно-морского судного управления, Морского генерального штаба (РГАВМФ. Ф. 418), штаба командующего флотом Балтийского моря (РГАВМФ. Ф. 479) и Владивостокского военно-морского порта (РГАВМФ. Ф. 967).

Документы о деятельности военно-исправительных тюрем и дисциплинарных частей морского ведомства сосредоточены прежде всего в архивных фондах самих этих частей и учреждений. Это хранящиеся в РГАВМФ фонды Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в Санкт-Петербурге (Ф. 927), Военно-исправительной плавучей тюрьмы морского ведомства в Севастополе (Ф. 1039), Архангельского флотского дисциплинарного полуэкипажа (Ф. 936) и Кронштадтского временного морского дисциплинарного батальона (Ф. 1149). Следует отметить, что не все эти фонды отличаются одинаковой полнотой. Наибольшим богатством и разнообразием отличаются документальные материалы фонда Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в Санкт-Петербурге, позволяющие воссоздать детальную картину различных сторон деятельности этой тюрьмы на протяжении всего периода ее существования. Среди документальных материалов самих исправительных учреждений именно документы этого фонда представили наибольшую ценность для исследования.

Значительно более скудны по составу и содержанию документальные материалы фондов Военно-исправительной плавучей тюрьмы, Архангельского флотского дисциплинарного полуэкипажа и особенно Кронштадтского временного морского дисциплинарного батальона.

В то же время, картину истории и деятельности указанных учреждений существенно помогают дополнить документы фондов центральных учреждений морского ведомства. Прежде всего, это материалы фонда Главного морского штаба, а в отношении Военно-исправительной плавучей тюрьмы — документы фондов Управления главного командира флота и портов Черного моря (РГАВМФ. Ф. 243) и Севастопольского военно-морского порта (РГАВМФ. Ф. 920).

Касаясь конкретных видов документов, характеризующих различные стороны деятельности исправительных учреждений, в первую очередь необходимо отметить отчеты об их деятельности, представлявшиеся в Инспекторский департамент Морского министерства, а с середины 80-х годов XIX века — в Главный морской штаб. Самую большую ценность для исследования представил отчет о деятельности Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в Санкт-Петербурге за 1865−1873 годы — единственный из документов такого рода, содержащий обобщенную информацию за ряд лет. Значительный интерес представляют и отчеты об инспекторских осмотрах исправительных учреждений, регулярно производившихся по поручению руководства Морского министерства специально назначенными для этого адмиралами и офицерами.

Документальные материалы о личном составе исправительных учреждений морского ведомства содержатся как в фондах исправительных учреждений, так и в фондах центральных учреждений морского ведомства. Это списки личного состава исправительных учреждений, приказы и распоряжения о назначении служащих исправительных учреждений на должности и смещении с них, послужные списки служащих. Сведения персонального характера о конкретных служащих исправительных учреждений, использованные в исследовании, содержатся также в материалах фонда коллекции послужных и формулярных списков чинов морского ведомства (РГАВМФ. Ф. 406).

Материалы о численности, составе, различных сторонах быта заключенных исправительных учреждений содержатся, помимо фондов самих этих учреждений, в некоторых из фондов центральных учреждений морского ведомства, прежде всего, Инспекторского департамента Морского министерства (РГАВМФ. Ф. 283) и Главного морского штаба.

Помимо материалов архивных фондов, упомянутых выше, в исследовании использованы отдельные документы фондов Канцелярии Морского министерства (РГАВМФ. Ф. 410), Канцелярии морского министра (РГАВМФ. Ф. 420), Строительного управления Морского министерства (РГАВМФ. Ф. 84), Военно-морского суда Кронштадтского порта (РГАВМФ. Ф. 412), коллекции всеподданнейших отчетов по морскому ведомству (РГАВМФ. Ф. 167) и личного фонда главы морского ведомства генерал-адмирала великого князя Константина Николаевича (РГАВМФ. Ф. 224).

Ряд материалов, касающихся создания исправительных учреждений морского ведомства, содержат фонды Российского государственного исторического архива (РГИА. Ф. 1261 — П-е Отделение Собственной его императорского величества канцелярииФ. 1250 — Дела и бумаги председателя и членов Государственного совета).

При подготовке диссертации использованы и некоторые документы фонда Училища правоведения, хранящегося в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб. Ф. 355).

Таким образом, всего в исследовании использованы делопроизводственные документы двадцати пяти архивных фондов. В целом наибольшую ценность из них представили материалы фондов Инспекторского департамента Морского министерства, Главного морского штаба, Морского генерал-аудиториата, Главного военно-морского судного управления и Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в Санкт-Петербурге.

Завершая характеристику делопроизводственных архивных источников, использованных при написании диссертации, необходимо отметить, что абсолютное большинство из них впервые введено автором в научный оборот. Почти все документы, использованные в исследовании, не публиковались. Исключение составляют лишь несколько документов о посещении императором Александром Ш Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в Санкт-Петербурге, опубликованные самим автором диссертации51.

В опубликованных мемуарах удалось обнаружить лишь одно краткое упоминание об исправительных учреждениях морского ведомства: об их деятельности упоминает участник революционного движения в Балтийском флоте, а затем советский военно-морской деятель Н. А. Ховрин52.

Неопубликованные мемуарные источники представлены интересными, хотя и весьма тенденциозными, воспоминаниями матросов, отбывавших наказание в Архангельском флотском дисциплинарном полуэкипаже. К ним примыкают материалы стенографической записи выступлений участников так называемого вечера воспоминаний об Архангельском дисциплинарном полуэкипаже, прошедшего в 1932 г. в Центральном военно-морском музее.

Два этих источника, исходящие, фактически, от одних и тех же лиц, очень близки друг другу как по содержанию и стилю, так и по высказываемым в них оценкам деятельности дисциплинарного полуэкипажа. Они характеризуют различные стороны быта заключенных Архангельского дисциплинарного полуэкипажа, освещают случай массового неповиновения заключен.

51 «Если все заняты работами, то и дурь в голову не лезет». О посещении Александром Ш Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства / пу бл. А. Бочарова // Источник. 1999, № 6. С. 17−22.

52 Ховрин Н. А. Балтийцы идут на штурм. М., 1966. С. 11. ных командованию полуэкипажа, происшедший в 1908 г., а также содержат колоритные характеристики некоторых служащих этого исправительного учреждения. Указанные материалы хранятся в РГАВМФ в фонде Центрального военно-морского музея (РГАВМФ. Ф. Р-402).

Следующий комплекс источников, использованных при написании работы, составляют ведомственные печатные издания Морского министерства: всеподданнейшие отчеты и доклады по флоту и морскому ведомству за различные годы изучаемого периода. Следует отметить, что, если в отчетах по морскому ведомству за 60−90-е годы XIX века сведения о деятельности исправительных учреждений военно-морского флота отрывочны и весьма скудны, то в отчетах за 1906;1914 годы они значительно более подробны и содержат ряд весьма ценных материалов статистического характера. Так, в них отразились такие вопросы, как стоимость содержания исправительных учреждений морского ведомства, динамика численности заключенных, количество денег, заработанных заключенными исправительных учреждений и др.

Материалы периодической печати, использованные в исследовании, представлены в первую очередь официальными публикациями в ведомственном периодическом издании Морского министерства журнале «Морской сборник». Среди них необходимо отметить Положение о Военно-исправительной тюрьме морского ведомства в Санкт-Петербурге, опубликованное на страницах «Морского сборника» в 1864 г., и отчет по военно-судной части морского ведомства за 1865 г.

При написании исследования использованы и газетные публикации начала XX веков, освещающие деятельность исправительных учреждений морского ведомства России.

Автор посчитал необходимым сопроводить диссертацию довольно обширными приложениями, дополняющими и иллюстрирующими многие приводимые на страницах работы факты. В числе их, помимо текстов ряда использованных в исследовании источников, представлены два материала справочного характера, содержащие информацию, впервые выявленную и обобщенную автором. Первый из них — подробная биографическая справка о генерал-аудиторе флота, а впоследствии главном военно-морском прокуроре К. Я. Яневиче-Яневском (человеке, стоявшем в 60−80-е годы XIX века в центре процесса создания исправительных учреждений морского ведомства). Второй — списки офицеров, возглавлявших исправительные учреждения морского ведомства, содержащие сведения о датах их пребывания в должностях начальников и командиров исправительных учреждений.

Заключение

.

Предпринятое в настоящем исследовании рассмотрение истории создания и деятельности исправительных учреждений морского ведомства позволяет прийти к определенным выводам.

Создание исправительных учреждений во флоте явилось закономерным шагом в реализации одной из составляющих реформ в морском ведомстве России в 1850−60-х годах: ограничения телесных наказаний в отношении нижних чинов флота, заменить которые в качестве основного вида уголовного наказания и были призвано тюремное заключение.

Долгое время единственным исправительным учреждением морского ведомства оставалась Военно-исправительная тюрьма в Петербурге. Именно в деятельности этой тюрьмы были апробированы важнейшие принципы системы содержания заключенных, в частности, раздельное содержание заключенных в ночное время и их привлечение днем к производительному труду и военным упражнениям, а также основные подходы к решению проблемы их исправления. Организацию и деятельность этой тюрьмы в 60−80-е годы XIX века можно рассматривать в качестве первого этапа формирования системы исправительных учреждений морского ведомства.

Следующий этап ее формирования связан с образованием в 1884 г. Военно-исправительной плавучей тюрьмы морского ведомства в Севастополе. Ее организация и принципы деятельности во многом повторяли организацию и принципы деятельности петербургской тюрьмы, за исключением ряда особенностей, определявшихся пребыванием севастопольской тюрьмы не на берегу, а на судне. Можно констатировать, что с момента появления этой тюрьмы в русском военно-морском флоте складывается система исправительных учреждений, включавшая две военно-исправительные тюрьмы: петербургскую и севастопольскую.

Новый этап создания исправительных учреждений морского ведомства наступил в период революции 1905;1907 годов. Он был непосредственно связан с революционными событиями во флоте, которые и подтолкнули руководство морского ведомства к принятию решения о необходимости создания тюремных учреждений нового типа — дисциплинарных воинских частей. В результате этого решения сложившаяся к середине 80-х годов XIX века система исправительных учреждений морского ведомства в составе двух военно-исправительных тюрем была дополнена сначала в 1906 г. Кронштадтским временным морским дисциплинарным батальоном, просуществовавшим, впрочем, весьма недолгое времяа затем, в 1907 г. новым постоянным учреждением — дисциплинарным флотским полуэкипажем в Архангельске, значительно отличавшимся от военно-исправительных тюрем по своей организации, но, в сущности, преследовавшим в своей деятельности те же цели. В таком виде эта система продолжала существовать до начала первой мировой войны 1914;1918 годов.

Толчком к ликвидации исправительных учреждений морского ведомства послужило повеление императора Николая II от 11 августа 1914 г., объявленное приказом по флоту и морскому ведомству № 258 от того же числа.

Однако процесс ликвидации исправительных учреждений продолжался довольно долго и закончился только в 1916 г.

Одной из важнейших особенностей создания исправительных учреждений русского флота являлось огромное влияние опыта деятельности и принципов организации тюрем стран Запада на разработку важнейших документов, определявших и регламентировавших организацию военно-морских исправительных учреждений Российской империи. Созданию первого из них — Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в Петербурге предшествовало изучение иностранного и русского законодательства о тюрьмах и тюремном заключении, а также практического опыта деятельности западных тюрем, предпринятое К. Я. Яневичем-Яневским во время его зарубежной командировки в 1861 г.

Первое из исправительных учреждений морского ведомства — Военно-исправительная тюрьма в Петербурге — было организовано на основании изучения и обобщения опыта деятельности не только военных, но и гражданских тюрем. Второе — Военно-исправительная плавучая тюрьма — напротив, главным образом на основе опыта деятельности военно-морских плавучих тюрем во Франции, особенно, старейшей из них — плавучей тюрьмы на судне «Геркулес». Необходимо отметить, что использование западного опыта носило не механический, а творческий характер.

Место и роль исправительных учреждений морского ведомства в пенитенциарной системе Российской империи определялись стоявшей перед ними специфической задачей: исполнением уголовного наказания в виде лишения свободы в отношении нижних чинов военно-морского флота. Создание первых исправительных учреждений в 60-е — начале 80-х годов XIX века было тесно связано, как уже неоднократно говорилось, с изучением и внедрением опыта деятельности пенитенциарной системы стран Запада.

Именно в деятельности военно-морских исправительных тюрем впервые в России нашли практическое воплощение наиболее передовые для того времени принципы организации тюремного заключения. Военноисправительная тюрьма морского ведомства в Петербурге стала первым в России тюремным учреждением, организованным на принципах «правильной пенитенциарной системы», принятых к тому времени в европейских странах426. Иностранный опыт учитывался и при создании Военно-исправительной плавучей тюрьмы в 80-х годах XIX века. В дальнейшем интерес руководства морского ведомства и Главного военно-морского судного управления к проблемам пенитенциарной системы резко упал. Прекратилось изучение иностранного опыта. Вероятно, в значительной степени это объясняется отходом руководства морского ведомства от либеральных принципов, культивировавшихся в период деятельности великого князя Константина Николаевича на посту генерал-адмирала.

Для начального периода деятельности по созданию исправительных учреждений морского ведомства была характерно стремление руководства морского ведомства к координации своих усилий с другими ведомствами. Об этом свидетельствует процесс обсуждения положения о Военно-исправительной тюрьме в Петербурге. Однако в дальнейшем такое стремление быстро исчезло. Морское министерство, оберегавшее свою ведомственную обособленность, постепенно отказалось от всякого сотрудничества с Военным министерством, Главным тюремным управлением и другими ведомствами в тюремном вопросе. Морские исправительные учреждения, в особенности петербургская тюрьма, довольно часто посещались представителями различных ведомств, юридических учебных заведений и даже военными представителями иностранных государств. Напротив, не удалось обнаружить никаких свидетельств того, что администрация исправительных учреждений и Главное военно-морское судное управление направляли своих сотрудников для изучения опыта тюрем гражданского ведомства.

После утверждения в 1870 г. нового положения о Военно-исправительной тюрьме морского ведомства в Петербурге не было предпринято никаких попыток изменения законодательства об исправительных учре.

426 Обзор деятельности морского управления в России. 1855−1880. Ч. 2. С. 753−758. ждениях. Единственным шагом по изменению системы исправительных учреждений стало механическое добавление к системе военно-исправительных тюрем после революции 1905;1907 годов дисциплинарных воинских частей. В результате всего этого деятельность исправительных учреждений флота, начиная с 1880-х годов, приобрела узковедомственный характер и осуществлялась в русле шаблонного следования административной традиции. Можно констатировать, что исправительные учреждения морского ведомства на протяжении большей части своей истории существовали в относительной изоляции от процессов, развивавшихся в пенитенциарной системе России.

Ликвидация исправительных учреждений во время первой мировой войны, вызванная не какой-либо объективной потребностью, а преходящими обстоятельствами военного времени, прошла бессистемно.

Весьма существенное влияние на развитие системы исправительных учреждений морского ведомства оказывала не только целенаправленная деятельность военно-морского руководства по поиску наиболее оптимальных форм наказания нижних чинов флота, совершивших преступления во время прохождения службы. Огромную роль в истории исправительных учреждений морского ведомства сыграли обстоятельства, связанные с финансовым положением этого ведомства в различные моменты рассматриваемого периода. Так, из-за финансовых затруднений была отвергнута в 1870-х годах идея постройки береговой тюрьмы Черноморского флота в Николаеве. Во многом именно соображениями финансового характера объяснялся и постоянный интерес руководства морского ведомства к проектам создания плавучих тюрем, организация которых требовала значительно меньших затрат, чем постройка или переоборудование тюремных зданий на берегу.

Некоторое значение в истории деятельности исправительных учреждений морского ведомства сыграли обстоятельства политического характера, в первую очередь, события Революции 1905;1907 годов. Так, в значительной степени именно влияние революционных событий послужило толчком к созданию дисциплинарных частей в Кронштадте и Архангельске.

Важнейшей особенностью организации исправительных учреждений морского ведомства являлось отсутствие какого-либо единого административного органа, который руководил бы их деятельностью. Военно-исправительная тюрьма морского ведомства в Санкт-Петербурге была подчинена начальнику Инспекторского департамента Морского министерства, а после преобразования этого департамента в Главный морской штаб — начальнику Главного морского штаба. Ему подчинялся и Архангельский флотский дисциплинарный полуэкипаж. В то же время Кронштадтский временный морской дисциплинарный батальон был подчинен генерал-губернатору Кронштадта, а Военно-исправительная плавучая тюрьма морского ведомства в Севастополе — главному командиру флота и портов Черного моря. На протяжении всего времени существования исправительных учреждений морского ведомства так и не была выдвинута естественная, казалось бы, мысль об организации единого руководства всеми исправительными учреждениями.

Необходимо отметить и отсутствие единообразия в организации самих исправительных учреждений: существовало два их типа: военно-исправительные тюрьмы и дисциплинарные воинские части. Единообразие отсутствовало и во внутренней структуре исправительных учреждений. Так, петербургская тюрьма включала два отделения, в каждом из которых содержались заключенные определенной категориив структуре севастопольской плавучей тюрьме такое деление отсутствовалоа морской дисциплинарный батальон и флотский дисциплинарный полуэкипаж делились не на отделения, а на роты.

Рассматривая режим содержания заключенных в исправительных учреждениях русского флота и другие стороны их деятельности, нельзя не отметить то обстоятельство, что их организационные основы в значительной степени были заложены уже в 60-х годы XIX века в ходе разработки и обсуждения проекта положения о первом исправительном учреждении — Военноисправительной тюрьме морского ведомства в Петербурге. В дальнейшем они претерпели не очень значительные изменения. Важнейшим различием в системе содержания заключенных в военно-исправительных тюрьмах и дисциплинарных частях было отсутствие в последних режима молчания и одиночного содержания заключенных в ночное время.

Таким образом, основными чертами организации и деятельности исправительных учреждений морского ведомства можно назвать следующие: отсутствие какого-либо специального административного органа, который осуществлял бы единое руководство исправительными учреждениямиотсутствие единообразия в организации исправительных учреждений (существовало две их разновидности: военно-исправительные тюрьмы и дисциплинарные воинские части) и единообразия в их внутренней структуресоединение в деятельности исправительных учреждений мер исправительного характера с элементами военной и военно-морской подготовкибольшая роль, отводившаяся производительному труду заключенных. Исправительные учреждения морского ведомства были почти не затронуты революционным движением. За исключением нескольких незначительных эпизодов, единственным событием, которое можно в какой-то мере квалифицировать как революционное выступление, является «восстание», а точнее говоря, массовое неповиновение заключенных администрации, в Архангельском флотском дисциплинарном полуэкипаже в 1908 г.

Какова была эффективность деятельности исправительных учреждений морского ведомства? Иными словами этот вопрос можно сформулировать так: насколько успешно на протяжении своей 50-летней деятельности выполняли они задачу, сформулированную еще в начале 60-х годов XIX века в положении о Военно-исправительной тюрьме морского ведомства в Петербурге: «нравственное исправление заключенных и поддержание в них духа воинской дисциплины и подчиненности»?

Рассуждая об этом, прежде всего, необходимо оговориться, что вопрос об эффективности тюремного заключения как формы уголовного наказанияа в более широком плане, проблема исправления «порочного» или «преступного» индивида, являются чрезвычайно сложными и многогранными вопросами. Исследование их относится к компетенции не только и не столько исторической или правовой наук, сколько к сфере социологии, психологии, педагогики и далее философии. Не претендуя на какие-либо оригинальные выводы или открытия в этой сложной области, изучение которой далеко выходит за рамки данного исследования, попытаемся все же высказаться по этому поводу на примере деятельности исправительных учреждений морского ведомства России.

Что касается второй из двух упомянутых выше главных целей деятельности исправительных учреждений морского ведомства, то в этом отношении они, вне всякого сомнения, довольно успешно выполняли свою задачу. Присутствие в тюремном обиходе строгой военной дисциплины, разнообразные элементы военной и военно-морской подготовки (строевая подготовка, обучение обращению с оружием, гребле и плаванию под парусами, гимнастика, изучение воинских уставов и др.) — наконец, практика возвращения заключенных, отбывших срок наказания, в воинские части и на корабли для продолжения службы — все это в полной мере способствовало «поддержанию духа воинской дисциплины и подчиненности».

Оценка положительных сторон деятельности исправительных учреждений была наиболее подробно сформулирована еще на заре их существования, в начале 70-х годов XIX столетия. Вспомним уже упоминавшиеся выводы капитана 1 ранга М. В. Карпова, возглавлявшего Военно-исправительную тюрьму морского ведомства в Петербурге в 1869—1873 гг.:

1. Тюрьма, принимая в свои стены матросов, совершивших преступления, освобождает тем самым части военно-морского флота от элементов, способствующих «распространению язвы нравственного зла», а также выявляет людей с «сильно закоренелыми пороками», которые, совершая преступления и во время заключения, подвергаются наказаниям еще более строгим и навсегда покидают службу. Тех же из заключенных, преступления которых объясняются большей частью слабостью характера, тюрьма, по возможности, исправляет и, после отбытия наказания, возвращает к местам их службы.

2. Возможность оказаться в тюрьме служит фактором устрашения, способным удержать от совершения преступлений людей, предрасположенных к этому.

3. Обучение заключенных грамоте и ремеслам способно дать им, после.

427 возвращения к гражданской жизни, средства к существованию .

Предпринятое в исследовании рассмотрение деятельности исправительных учреждений морского ведомства доказывает, на наш взгляд, что эта деятельность носила не только карательный характер. Она была связана с целым рядом мероприятий воспитательного характера, долженствовавших обеспечить «нравственное исправление заключенных», что, как мы помним, являлось первой из главных целей функционирования этих учреждений. Однако на пути этого осуществления этой цели стояли многочисленные препятствия. Одни из них носили социальный характер, другие были связаны с конкретными обстоятельствами и условиями деятельности исправительных учреждений.

Важнейшим препятствием на пути реализации задачи «нравственного исправления заключенных» были, разумеется, социальные факторы. Обратимся еще раз к словам М. В. Карпова:

Приходится исправлять тюремным заключением то, что уже сильно заражено началом нравственного разложенияодним словом, та среда, из которой преимущественно поступают на службу, до такой степени огрубела и потеряла всякую нравственную силу, что поднять уровень ее в этом отношении может разве только время, дружное усилие целого общества и те законодательные меры, на которые укажет опыт, чтобы обуздать произвол и безобразную жизнь той части общества, в которой нравственное разложение.

428 пустило глубокие корни". Стоит удивиться тому, как лаконично и точно.

427 РГАВМФ. Ф. 283. Оп. 2. Д. 688. Л. 20−23.

428 Там же. Л. 23. офицеру русского флота удалось обрисовать проблему, сохранившую свою остроту и в современном российском обществе.

К числу конкретных обстоятельств, препятствовавших реализации главной цели деятельности исправительных учреждений, относились и недостаток финансовых средств, необходимых для постройки и оборудования тюремных зданий, и отсутствие единообразия в организации исправительных учреждений, и не всегда достаточно тщательный подбор служащих, далеко не все из которых отвечали предъявлявшимся им требованиям.

Надежды руководства морского ведомства на возможность успешной реализации цели «нравственного исправления заключенных», высказывавшиеся в 60-х годах XIX века, быстро сменились все более скептическим отношением к деятельности исправительных учреждений. Одной из главных причин этого стал высокий процент рецидивистов, то есть матросов, осуждавшихся повторно к заключению в исправительных учреждениях. Контрадмирал М. М. Лазарев писал в своем отчете об инспекторском смотре Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства в Петербурге в 1892 г.: «Значительное число рецидивистов указывает, что заключение в тюрьме действует исправительно далеко не на всех"429. Такой вывод повторялся неоднократно на протяжении существования исправительных учреждений морского ведомства. В 1913 г. прозвучала самая суровая оценка деятельности исправительных учреждений. Она принадлежит вице-адмиралу А. М. Герасимову, предпославшему небольшую заметку публикации своего перевода работы английского организатора военно-тюремной системы полковника Хэна. «Наши исправительные тюрьмы еще никого не исправили, — писал Герасимов на страницах «Морского сборника», — но, поглощая ежегодно сотни матросов за проступки, совершенные по слабости воли или вследствие воспитанного с детства разгильдяйства, или вследствие нахождения в дурной компании, и почти всегда в пьяном виде, выпускают во флот столько же своих питомцев, уже перевоспитанных в тюрьме в типичных хулиганов и арестантов, и эта за.

429 РГАВМФ. Ф. 407. On. 1. Д 11 781. Л. 1. раза течет по кораблям и портит остальную команду. [.] Рецидивы тех же преступлений и возвращения в тюрьмы очень часты, следовательно, тюрьма не возбуждает страха"430.

Как процитированные оценки, так и многие факты, рассмотренные в исследовании, заставляют прийти к отрицательному выводу об эффективности деятельности исправительных учреждений морского ведомства по достижению цели «нравственного исправления заключенных». Тем не менее, опыт деятельности этих учреждений отнюдь не бесполезен и в наши дни. Тюремное заключение по-прежнему остается важнейшим видом исполнения уголовного наказания, а пенитенциарная система — необходимым элементом современного общества. В связи с этим можно вспомнить высказывание французского философа и исследователя пенитенциарной системы М. Фуко. «Известны все недостатки тюрьмы, — пишет он, — известно, что она опасна, если не бесполезна. И все же никто «не видит», чем ее заменить. Она — отвратительное решение, без которого, видимо, невозможно обойтись"431. Эти слова, написанные в начале 70-х годов XX века, вполне справедливы и по отношению к давно прекратившим свою деятельность исправительным учреждениям морского ведомства Российской империи. Продолжают оставаться актуальными они и сейчас. Этими словами мы и закончим наше исследование.

430 А. Г. [Герасимов А. М.] От переводчика // Система наказаний в применении к солдатам и матросамполковника Хэн / пер. с англ. А. Герасимова // Морской сборник. 1913, № 1. Неоф. отдел. С. 79.

431 Фуко. Указ. соч. С. 339.