Достоевский и русский психологический роман XIX в

В настоящее время обострилась полемика вокруг классического наследия и происходит его переосмысление на основе новых методологических подходов и с учетом современных общественно-литературных потребностей. Особенно резко возрос интерес к философии и творчеству Достоевского, его пророчеству о нашей эпохе. Современный исследователь религии и философии Достоевского с полным основанием отметил: «Достоевский задал программу духовного и культурного поиска», и «самая глубокая тема русской культуры рубежа веков — тема Достоевского» [20, с. 195,35]. Проблема Достоевского, его философские, социальные, религиозные, эстетические и психологические искания чрезвычайно актуальны и для нашего переходного времени и помогают лучше понять его законы и перспективы.

Феномен Достоевского составляет сочетание в одном лице гениального художника, мыслителя и психолога. Все эти свойства его многогранного таланта нашли наиболее полное и глубокое выражение в его художественном творчестве, оказавшем огромное воздействие на развитие мирового искусства и философской мысли. Созданная им самобытная форма национального романа оказалась наиболее перспективной для современного ему и всего последующего словесного искусства. Приблизиться к целостному пониманию сознания и художественного мира писателя возможно лишь через изучение в единстве его мировоззрения, проблематики, идейно-тематического и психологического содержания произведений и воплощающей их художественной системы. Но философия, психологизм и творчество Достоевского, как и других художников, обычно исследовались раздельно.

Творчество Достоевского развивалось в русле психологического направления в литературе, ставшего господствующим в XIX веке и сохранившим свое лидирующее положение и в XX столетии. Вклад писателя в развитие мировой литературы определяется прежде всего разработкой нового творческого метода — символического реализма — и созданием на его основе символического трагедийного идеологического романа — одной из самых оригинальных моделей философско-психологической прозы. В нем наиболее адекватно запечатлен образ новой эпохи через духовную трагедию героев и их идейные искания. Писатель с предельной остротой поставил проблему личности и ее судьбы, ее отношения к Богу и народу как важнейшую мировую проблему. Прорыв в глубину человека, неизъяснимые сферы психики и человеческого бытия, новое измерение личности не только по наличному состоянию, но и по духовно-психологическому потенциалу был художественно реализован через радикальное обновление творческого метода и поэтики романа. Его мысль и творчество отличаются полемической заостренностью, стремлением критически переосмыслить и освоить философское и художественное наследие, выработать новый, современный тип мышления, соответствующий новому состоянию мира. Молодой Достоевский писал старшему брату: «Мне все кажется, что я завел процесс со всею нашей литературою, журналами и критиками.» [80, т.28(1), с.135].

В создании и развитии психологической прозы большое значение имело также творчество Лермонтова, Тургенева, Л. Толстого и ряда других писателей. Типологические и индивидуальные свойства их разновидностей романа могут быть прояснены лишь при сравнительном изучении явлений. Но пока недостаточно обобщающих трудов по многоаспектному сопоставительному исследованию романистики писателей-психологов с учетом ее родовой и жанровой специфики.

Долгое время творчество Достоевского изучалось в уникальных свойствах или в зависимости от западноевропейской культуры. Связь Достоевского с европейской литературой не вызывает сомнений. В его творчестве осуществлен гигантский синтез достижений всей мировой культуры, но на основе русской национальной традиции. Однако интенсивное сопоставление Достоевского с другими русскими писателями проводилось лишь в последние три десятилетия. Здесь надо назвать работы Г. М. Фридлендера, Г. К. Щенникова, Н. Н. Арденса, Н. Ф. Будановой, В. Н. Белопольского, Г. Б. Курляндской, В. А. Свительского, В. А. Туниманова и др.

Уже Салтыков-Щедрин говорил об особом положении Достоевского в русском литературном процессе, опередившим свое время «. по глубине замысла, по широте задач нравственного мира.». «Он не только признает законность тех интересов, которые волнуют современное общество, но даже идет далее, вступая в область предвидений и предчувствий, которые составляют цель не непосредственных, а отдаленнейших исканий человечества» [174, с.42−43].

Достоевскому в высшей мере свойственно умение через историческое и злободневное выразить вечное и универсальное, видеть тенденции и перспективы исторического и духовного развития человечества, «будущие итоги настоящих событий». Писатель больше всего гордился своим пророческим даром и создал «роман-предсказание» (определение Г. М.Фридлендера). Он также вторгся в сферу трансцендентального и мистического, постиг имманентные связи человека не только с мировым целым, но и с сверхреальными, «иными мирами». Большинство русских писателей исследовали современную и прошлую действительность преимущественно через дворянского героя, тесно связанного со старым миром и традиционной культурой. По мнению Достоевского, сознание и судьба этого героя уже не могли адекватно выразить новую историческую эпоху, национальное сознание и проблематику. Его основным героем стал человек из демократических слоев общества. Достоевский глубже других осознал новое состояние мира и необходимость обновления художественных форм, раньше других произвел структурную перестройку романа и его поэтики.

Редкая самобытность мышления и художественного мира Достоевского дала повод обособлять его от русской культуры и сближать с западноевропейской философией и литературой. Эта тенденция возникла уже в современной ему критике, соотносившей его с европейской традицией.

К.Леонтьев признавал героев Достоевского «русскими образами», но «выделенная, извлеченная из этих русских образов, из этих русских обстоятельств, чистая мысль оказывается. почти вполне европейскою по идеям и даже по происхождению своему» [123, т.8, с.200]. Автор этих строк не заметил, что Достоевский чаще всего развенчивает европейские отвлеченные идеи и противопоставляет им русскую мысль. Вяч. Иванов возводит форму романа Достоевского к европейской традиции (Руссо, Шиллера, Жорж Санд, Бальзака, Гофмана и Жан Поля). «. Связь его (Достоевского. — О.О.) с великими русскими предшественниками кажется мне лишь общеисторической, а не специально технической.» , — писал он [90, с.287]. Исследователь по существу отрицает творческую связь Достоевского с Пушкиным и с Гоголем после выхода «Бедных людей» [там же]. В представлении В. Розанова, «в литературе нашей никогда не появлялось писателя, идеалы которого были бы так совершенно отдалены от текущей действительности» [167, с.96].

Символическая критика XX века тоже, как правило, отчуждала Достоевского от русского литературного процесса и настаивала на его уникальности. Д. С. Мережковский заметил лишь феноменальные стороны его мировоззрения и художественного мира и говорил о нем как «антитезисе» русской культуры [141, т.7, с.305]. В частности, в своей книге «Л.Толстой и Достоевский» он почти во всем противопоставляет сопоставляемых писателей и не находит у них ничего общего. «Если бы в литературе всех веков и народов пожелали мы найти художника наиболее противоположного Л. Толстому, то нам пришлось бы указать на Достоевского» [там же, с.230].

Н.А.Бердяев признал настоящее родство Достоевского только с Бальзаком и ранним Гоголем и говорил о «поразительной противоположности» Достоевского и Л. Толстого [27, с.33−35]. М. М. Бахтин вообще считал, что «. менее всего Достоевский мог в чем-нибудь следовать и в чем-нибудь существенно сближаться с Тургеневым, Толстым, с западноевропейскими представителями биографического романа «[18, с.172]. Единственным жанровым источником романа Достоевского ученый признает «Мениппову сатиру». Г. С. Померанц тоже полагает, что роман Достоевского уникален и не поддается определению через известные жанровые модификации [159, с.15].

Стремление обособлять Достоевского от русской культуры особенно популярно в западноевропейской науке. Так, известный ученый Рене Уэл-лек говорит о нем: «Как художник и мыслитель, он часть течения западной мысли и западных литературных традиций» [246, с.7]. Этого же мнения придерживается и Виктор Террас: «Тот факт, что Достоевский охотно принят на Западе, наводит на мысль, что он ближе к главному течению западной мысли и литературы, чем это казалось» [245, с.23].

Связь Достоевского с западноевропейской культурой, литературой и философией несомненна, но сильно преувеличена. Художественное, философское и социальное мышление Достоевского формировалось под воздействием всей мировой культуры, но оно было прежде всего составной частью русского общественно-литературного процесса. Художественные открытия писателя подготовлены всем ходом развития предшествующей и современной ему русской культуры. Сам Достоевский свидетельствовал о своей неразрывной связи с русской действительностью. В период пребывания за границей он высказал опасение в одном из писем: «. Я потеряю даже возможность писать, не имея под руками всегдашнего и необходимого материала для письма, — то есть русской действительности (дающей мысли) и русских людей» [80, т.29(1), с.11].

Большинство современных ученых придерживается мнения о национальных корнях философии и творчества писателя. Появились основательные труды по его сопоставлению с русской литературой.

В сборнике статей «Достоевский и русские писатели: Традиции. Новаторство. Мастерство» (составитель В.Я.Кирпотин) (1971) выявлены отдельные аспекты творческих отношений Достоевского с фольклором и древнерусской литературой (В.Е.Ветловская), с литературой XVIII века (А.В.Чичерин), типологические соотношения с Лесковым (Е.М.Пульхри-тудова), Чеховым (Э.А.Полоцкая) [44,220,161,158].

Самое обстоятельное исследование творческого метода Достоевского, связи его идейных, эстетических и художественных исканий с русской литературой 1860−1870-х годов XIX века произведено Г. К. Щенниковым. В его монографии «Достоевский и русский реализм» (1987) впервые художественный метод Достоевского рассмотрен в контексте развития русского реализма в пореформенную пору. В монографии убедительно показана общность социально-философских, эстетических и художественных исканий Достоевского с представителями различных течений русского реализма — Л. Толстым, Салтыковым-Щедриным, Некрасовым, Г. Успенским, писателями-народниками и демократами-шестидесятниками. В центре внимания Г. К. Щенникова находятся система нравственных ценностей и литературно-эстетическая ориентация писателей, художественное воплощение авторского идеала и критериев оценки героев, способ совмещения в персонажах исторического и вечного. Идейной основой сближения писателей ученый считает утверждение народной правды и народных идеалов, постижение законов добра и зла, критическое отношение к современной жизни, поиски путей ее переустройства и стремление предугадать будущее России и всего человечества.

Основными компонентами художественной структуры, в которых наиболее характерно проявляется творческий метод, Г. К. Щенников считает художественный характер и конфликт. Выявление их типологии и специфики у различных писателей стало главным предметом его исследования. В монографии также рассмотрена характерология писателей, духовные коллизии героев, композиционная и жанровая структура их произведений. В работе Г. К. Щенникова освещены различные уровни художественных обобщений в их единстве. В итоге автор приходит к выводу, что «творческий метод Достоевского сложился на магистральных путях развития русской литературы XIX века» и в его творчестве «. нашел яркое выражение национальный тип русского реализма.» [233, с.330].

Направленность работы Г. К. Щенникова во многом определена полемическими целями. Ему, как и Г. М. Фридлендеру, пришлось доказывать реалистический склад мышления Достоевского и его связи с национальной традицией. В то время это была насущная проблема науки о Достоевском, и она решена ученым вполне убедительно. Возражение вызывает лишь признание ограниченности реализма писателя ввиду его ориентации на трагическое состояние личности и обновление общества через субъективные личные усилия людей, сопряженные с необходимостью страдания, с преображением собственного «я» .

Существенным вкладом в сопоставительное изучение связей Достоевского с русской литературой является докторская диссертация В.А.Сви-тельского «Герой и его оценка в русской психологической прозе 60-х-70-х годов XIX века» (1995). В ней психологическая проза Л. Толстого, Достоевского, Тургенева, Гончарова, Лескова и других писателей рассмотрена в очень важном для понимания их творческих принципов аспекте изображения героя и способов его авторской оценки. Автор разработал теорию художественной оценки и оригинальную методику обнаружения приемов и средств ее воплощения в художественном тексте на различных уровнях: жанрово-родовой структуры произведения, его стиле, через повествователей-посредников, в композиции и сюжете, в психологическом анализе. В. А. Свительский убедительно доказал, что авторский идеал и оценки изображаемого служат жанросозидающим фактором и обеспечивают целостность художественного произведения. Основными признаками психологической прозы исследователь считает моноцентричность художественного мира, рассмотрение действительности через внутреннего человека, трезвый анализ потенциала личности, утверждение этических ценностей.

Для понимания психологического романа существенное значение имеют монографии А. М. Буланова «Ум» и «сердце» в русской классике: Соотношение рационального и эмоционального в творчестве А. И. Гончарова, Ф. М. Достоевского, Л.Н.Толстого" (1992) и «Авторский идеал и его воплощение в русской литературе второй половины XIX века» (1989) [38,37].

Большое значение для понимания психологической прозы имеют работы о концепции художественного характера и способам его создания. Эта научная традиция связана прежде всего с именами Д. С. Лихачева, Н. И. Конрада, М. М. Бахтина, Л. Я. Гинзбург, А. В. Чичерина (127- 106- 17- 61,62- 221).

В исследовании избранной нами проблемы мы опирались также на труды о Достоевском М. М. Бахтина, А. М. Буланова, Л. П. Гроссмана,.

A.С.Долинина, Т. А. Касаткиной, В. Я. Кирпотина, Е. М. Конышева, Р.Г.На-зирова, Р. Н. Поддубной, Л. И. Сараскиной, В. А. Туниманова, Е. В. Тюховой, Г. М. Фридлендера, Б. М. Энгельгардта (16- 38- 72,73- 78,79- 96- 101,102- 108- 146- 156,157- 175- 196- 199- 214- 241) и др.- на работы о Лермонтове.

B.И.Коровина, Е. Н. Михайловой, Д. Е. Тамарченко, Б. Т. Удодова, Б. М. Эйхенбаума (109- 143- 189- 201,202,203- 240) и др.- на исследования о Тургеневе А. И. Батюто, Н. Ф. Будановой, Г. А. Бялого, И. А. Винниковой, В. М. Головко, Г. Б. Курляндской, В. М. Марковича, П. Г. Пустовойта (14,15- 36- 41,42- 48−65,66- 114,115,116- 135,137- 164) и др.- использован опыт работ о Толстом Я. С. Билинкиса, П. П. Громова, Е. Н. Купреяновой, В. Г. Одинокова, Б. М. Эйхенбаума (30- 71- 112,113- 149- 239) и др.

В исследовании поэтики нами учтен опыт С. С. Аверинцева, М. М. Бахтина, С. Г. Бочарова, В. Е. Ветловской, Н. К. Гея, М. М. Гиршмана, В.А.Зарец-кого, Л.М.Лотман^ Ю. В. Манна, В. М. Марковича, Н. Т. Рымаря, В. П. Скобелева, Г. М. Фридлендера, А. П. Чудакова (1- 16- 47- 58- 63- 129- 134- 135,137- 168,169- 169- 213- 222) и др.

Основная трудность изучения психологического романа сегодня за.

1 См. также: Белопольский В. Н. [23,24,25], Бочаров С. Г. [34,35], Головко В. М. [66], Громов П. П. [71], Днепров В. Д. [76], Курляндская Г. Б. [116], Маркович В. М. [137], Свительский В. А. [175], Щенников Г. К. [235]. ключается в недостаточной изученности его в теоретическом аспекте. Лишь один из разделов очень содержательной монографии Л. Я. Гинзбург «О психологической прозе» (1977) посвящен проблеме психологического романа с точки зрения принципов художественного познания душевной жизни и поведения человека, соотношения исторической концепции личности, характерной для данной эпохи, и ее художественного изображения. Теоретические положения и выводы Л. Я. Гинзбург в основном опираются на материал творчества Л. Толстого и его сопоставления с европейским романом. В задачу автора не входило уяснение философских оснований психологического романа, его классификации, структурных особенностей и системы поэтики.

Основу художественного метода в романе личности составляет психологический анализ. Его теоретическое изучение было начато Н. Г. Чернышевским и продолжено В. Д. Днепровым, А. П. Скафтымовым, А.Н.Иезу-итовым, В. В. Компанейцем и А. Б. Есиным. Много основополагающих суждений о психологическом искусстве высказано самими писателями и их исследователями. Но до сих пор в определении категорий «психологизм», «психологический анализ», в классификации способов и форм исследования психической жизни героев нет единомыслия. В понимании психологической манеры отдельных писателей много неясного и спорного. Тем не менее уже накоплен большой опыт изучения в психологическом романе проблемы человека, способов и форм раскрытия душевной жизни героев.

Но при всем обилии работ о Достоевском, Лермонтове, Тургеневе и Л. Толстом остается недостаточно изученной жанровая природа и структура их романов, способы художественного синтеза, тип героя и конфликта, сюжетно-композиционная организация, принципы диалоговедения, символическая система и психологическая манера. Мало известно и о жанрообу-словливающих факторах творчества писателей (миропонимании, философской антропологии и этике, познавательных принципах). Названная проблематика не исследовалась в сопоставительном плане и, как правило, у отдельных писателей изучалась раздельно. Продолжается спор об идейно-художественной концепции романа Лермонтова и ряда романов Тургенева, Достоевского и Л. Толстого и их героев. Сказанное мотивирует необходимость обобщающего труда по вынесенной в название диссертации теме.

Основной предмет исследования — роман Достоевского в соотнесенности с романами Лермонтова, Тургенева и Л. Толстого, которые сопоставляются для выяснения их типологических и индивидуальных свойств.

Выбор для сравнительного анализа поздних романов Тургенева и Толстого мотивирован тем, что в них воплощены итоги их идейно-творческих исканий и во многом результаты развития русской литературы XIX в. Творческие принципы позднего Тургенева и Толстого в большей мере сближаются с Достоевским, чем в предшествующий период. Достоевский первым произвел художественное исследование социальных и духовно-психологических процессов, вызванных утверждением буржуазных отношений в России, и создал форму романа, наиболее адекватную новому состоянию жизни и сознания людей. В этом же направлении шли поиски и других писателей, которые не могли не учитывать опыт автора «Преступления и наказания». Они выражали преимущественно трагическое содержание новой эпохи, и конструкции их романов определялись синтезом романа с трагедией. Однако сам Достоевский оглядывался на образец, оставленный Лермонтовым в «Герое нашего времени» .

Анализ ряда произведений названных писателей в обозначенном аспекте не включен в диссертацию ввиду ограниченности ее объема. Но он учитывается при формулировании выводов и отражен в ссылках на публикации.

Цель работы — обобщить и углубить представления о жанровой природе и структуре романа Достоевского, его типологических и уникальных свойствах в сопоставлении с романами Лермонтова, Тургенева и Л. Толстого и на этой основе продолжить разработку теории психологического романа, выявляя общие тенденции его развития во второй половине.

XIX в. Для освоения этой научно актуальной проблемы необходимо решить следующие теоретические и историко-литературные задачи:

1) продолжить разработку теории психологического романа и предложить более полное представление о его эстетике, родовой природе и жанровой форме;

2) обобщить имеющиеся знания о психологическом анализе как основе художественного метода исследования человека у писателей-психологовобосновать классификацию способов и форм изображения внутренней жизни героевуточнить семантику понятий «психологизм» и «психологический анализ», имеющих методологическое значение;

3) изучить мировоззренческие предпосылки проблемно-тематического и идейного содержания произведений сопоставляемых писателей, специфики их романного мышления;

4) исследовать типологические и индивидуальные особенности привлеченных для анализа романов на уровне жанрообразующих факторов: авторской позиции, художественного метода, способов и средств раскрытия героя и т. п.;

5) прояснить природу жанрового синтеза в романах Достоевского и его современников.

Диссертация относится к историко-литературным трудам и характеризует важнейшую линию в развитии отечественной прозы в XIX в. Одновременно диссертация имеет и проблемно-теоретический характер — в том объеме, который необходим для уяснения историко-литературной проблемы. Изучение нами теории психологического романа и психологического анализа служит методологическим основанием для исследования конкретных произведений, помогает уточнить, а иногда и переосмыслить их толкование.

Методологическая основа работы — сочетание исторического, сравнительно-типологического, структурно-семантического и феноменологического подходов. Применяемый способ исследования тяготеет к целостному анализу текстов. Поэтика произведений изучается в ее функциональности и семантике, все части и стороны художественного универсума рассматриваются как элементы целого, что способствует более точному и глубокому пониманию смысла произведений. Исследуемая проблема для своего решения потребовала также обращения к философии, психологии и культурологии как вспомогательным знаниям.

Новизна диссертации заключается в исследовании романа Достоевского в его специфической природе и типологических свойствах в сравнении с романами выдающихся представителей психологического направления в русской литературе XIX в. В работе осуществлен многоаспектный подход к изучению романа, сделана попытка установить соотношение между жанровым содержанием и творческим методом писателя, между поэтикой произведений и философской позицией их создателей, выясняется духовная обусловленность жанровой формы, прослеживаются изменения структуры романа во второй половине XIX в. В таком аспекте и при таком составе писателей эта проблема еще не рассматривалась.

Философско-психологический роман указанного периода отразил трагическое содержание новой эпохи, деформацию системы духовных ценностей. Всеевропейский кризис человека трансформировался в литературе в трагический эпос с многосоставной жанровой структурой. Нами прежде всего прослежена природа жанрового синтеза романа и трагедии, еще недостаточно проясненная в науке.

В работе по-новому рассмотрена специфика жанра Достоевского как символического романа, изучены принципы символического обобщения и соответствующая поэтика, обеспечивающая многозначность, смысловую глубину образной системы, прослежены объединение эмпирического и метафизического планов бытия, достижение в изображении согласия реального и возможного.

На новой основе также осуществлен соотносительный анализ героев, прояснение структуры их личности, вскрыты способы и средства создания образов человека и мира. Уточнены признаки психологической манеры писателей. На основе конкретного и многостороннего анализа доказано типологическое сходство романов Достоевского с романами Лермонтова, Тургенева и Л.Толстого. Они рассмотрены как трагедийные романы, как разновидность философско-психологической прозы. Одновременно выявлены их индивидуальные особенности. Романы Тургенева и Достоевского могут восприниматься как идеологический вариант психологической прозы.

Практическая значимость работы, как нам представляется, состоит в решении актуальной научной проблемы — раскрытии художественного и духовного потенциала русского психологического романа как в его стержневых признаках, так и в индивидуальных модификациях. Сопоставление романного мышления Достоевского, Лермонтова, Тургенева, Толстого и их жанровых форм помогает прояснить существенные закономерности русского литературного процесса второй половины XIX в. Разработанная методика сравнительного анализа и полученные результаты могут быть использованы в дальнейшем изучении русской литературы, в вузовском и школьном преподавании. Материал диссертации отчасти изложен в учебно-методическом пособии для студентов «Изучение художественно-психологического мастерства писателей», в методических пособиях для учителей.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1) о специфической природе и типологических свойствах романа Достоевского в сравнении с выдающимися представителями русской психологической прозы XIX века;

2) о соотношении между жанровым содержанием и художественным методом в психологическом романе;

3) о сходстве и различии жанрообусловливающих факторов романов сопоставляемых писателей (миропонимания, философской антропологии,.

17 этики и прежде всего концепции личности, свободы и судьбы);

4) о типе героя, способах и формах раскрытия его внутренней жизни;

5) о диалоговедении писателей, их диалектике и полифонизме;

6) о принципах символических обобщений;

7) о теории психологического романа.

Основной текст диссертации состоит из Введения, пяти глав и Заключения и составляет 410 страниц. В каждой главе несколько разделов. В отдельное приложение вынесены библиографические сноски.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Сопоставительный анализ психологического романа подтверждает мысль о единстве русского литературного процесса, наличии в мировоззренческих и творческих исканиях писателей при всей их самобытности ряда общих существенных закономерностей. Основной проблемой психологического романа, как и русской литературы в целом, была проблема переустройства общественной жизни, социального и духовного раскрепощения личности. Она определяла идейные и творческие искания писателей. Все они шли к одной цели, но каждый особым путем, учитывая опыт предшественников и современников и обогащая его своими открытиями. Творчество художников было откликом на общественно-эстетические запросы их времени и отражало состояние национальной и мировой жизни.

Психологический роман развивался на основе социально-утопических идей. Отвергая феодальный и буржуазный уклад жизни, писатели надеялись создать справедливое общество путем духовно-нравственного возвышения людей. Они рассматривали человека как первооснову общественных отношений и закономерности социальной и исторической жизни пытались объяснить исходя из сущности человеческой природы и ее духовно-психологического потенциала. Признание первостепенной роли субъективного и психологического фактора, натуралистический подход к объяснению социальных явлений обусловил и особое внимание писателей к изучению природы человека, законов духовно-психической жизни. Смысловой основой психологической прозы стали философская антропология и этика, идея нравственного совершенствования человека через обретение внутренней свободы.

Реконструкция русского романа особенно интенсивно происходила во второй половине XIX века. Писателей этого времени объединяет трагическое восприятие новой эпохи. Разрушение патриархальных устоев жизни сопровождалось распадом общественного бытия, ломкой сознания и психологии людей, девальвацией гуманистических идеалов, религиозных и духовных ценностей. В эпоху исторического перелома особенно актуальным стал вопрос о нравственном самоопределении личности, свободе и спасении души от влияния индивидуалистической идеологии.

Хаотическое состояние жизни, нарастающий трагизм человеческого существования, идеологический плюрализм и этический релятивизм, усилившаяся конфликтность социальных отношений, всеобщее отчуждение не могли быть художественно воспроизведены традиционными средствами. Происходит обновление жанровых форм и поэтики в соответствии с изменившимся обликом мира, усложнением жизни и человека. Общей тенденцией в развитии русской литературы был синтез жанровых форм и родов литературы. Решающей в реконструкции психологического романа стала его интеграция с трагедией и драмой.

Наиболее оригинально и последовательно слияние романа с трагедией произошло у Достоевского. Жанровая форма и структура его романа наиболее соответствовали разорванному состоянию бытия и психики людей, их трагическому сознанию. Художник создал новую конструкцию романа, отразившего сущность исторического мира через идеологическое сознание и нравственно-психологическое состояние человеческой души. Особый интерес Достоевский проявил к типу героя-нигилиста, одержимого идеей и бунтующего против существующего миропорядка, готового рисковать своей судьбой ради разрешения идеи. Благодаря символизации он вырастает до масштаба вселенского типа и выражает вечные противоречия человеческого бытия и людской природы.

Высшей формой художественного синтеза у Достоевского стал символический метод, открывший возможность отражать скрытые связи и сущность явлений через воплощающие их идеи, соотносить эмпирическое и метафизическое бытие. Символической реализм неизмеримо расширил границы познания, возможность проникновения в запредельные миры, мистические связи человека с Богом и вселенной. Рационалистическому познанию души писатель предпочитает эмпирический анализ и интуитивное проникновение. Одна из самых оригинальных сторон творчества Достоевского — особый экспериментальный способ познания человека в его пределе, в моменты катастроф и трагической безысходности.

Один из организующих принципов его романов — травестирование негативных идей через доведение их до логического предела. Романы Достоевского обычно имеют концентрическую композицию. Их центральные герои — носители идеи, развенчанию которой посвящен роман. Система персонажей, событий, специфика сюжета и композиция подчинены задаче дискредитации негативной идеи, испытания ею человеческой природы. Эта задача во многом определяет художественный состав и структуру произведения. Разоблачение идеи происходит через мотивированные ею преступные поступки героев, систему пародийных двойников, ее воплощение в фантастической и символической форме. Этот принцип травестирования идеи унаследован Достоевским от Лермонтова, но значительно усилен и обогащен. У других писателей главные теоретические взгляды, как правило, выражаются в завершенной форме в одном из диалогов, и их истинность проверяется душой и судьбой героев и логикой жизни. В романе Достоевского идея находится в постоянном развитии, выявляются ее теоретические варианты и житейские воплощения, ее подспудный смысл и возможное воздействие на судьбу всего человечества. Но главный принцип оценки идеи у Достоевского, как и у других писателей-психологов, — ее влияние на души и судьбы героев.

Генетически роман Достоевского более всего связан с основанным Лермонтовым философско-психологическим трагедийным романом, ставшим самым перспективным жанром русской прозы XIX века. Лермонтов придал проблеме личности универсальное значение и трагическую глубину. Романы Достоевского, как и роман о Печорине, имеют концентрическую композицию, фрагментарную структуру и построены по типу «роман в романе». Их центром является трагический тип героя-мыслителя, сосредоточенного на решении метафизических проблем, имеющих непосредственное отношение к его жизни. Их авторы отразили трагический характер исторического и экзистенциального бытия, отчужденность личности от людей и собственной сущности. Структура и композиция «Героя нашего времени» отражают бессвязность и бессмысленность жизни, распавшуюся связь времен и человеческих отношений. Печорин, как уже не раз отмечалось, — ближайший предшественник демонических героев-нигилистов Достоевского с двойной душой и двойной жизнью. Лермонтов «нарушил» единство характера и создал диалектический, синтетический образ, вобравший в себя свойства демонической личности, «лишнего человека» и Дон Жуана. Характер Печорина построен на амбивалентной основе, и форма его динамики, как и у героев Достоевского и Тургенева, — не развитие, а колебания между противоположными силами души — доводами ума и влечениями чувства. Его внутренний конфликт служит движущей силой сюжетного действия. Им руководит стремление к абсолютной свободе и власти над другими людьми. По своему духовно-психологическому содержанию, структуре личности, логике жизни и судьбы к нему из всех героев Достоевского ближе всего Ставрогин.

Герой нашего времени" состоит из ряда завершенных повестей, построен по принципу «роман в романе». Его художественно-смысловую целостность обеспечивают не только сквозной сюжет центрального героя, но, главным образом, развитие философской темы свободы и судьбы, испытание границ личной воли. Роман Достоевского сближает с «Героем нашего времени» также экспериментальный, авантюрный сюжет и его драматическое развитие через внутренний конфликт героя. Лермонтов создал диалектический тип интеллектуального романа с полифонической структурой. В нем, как и в большинстве романов Достоевского, несколько повествователей, выражающих различные точки зрения на проблему свободы и судьбы, и ни одна из них не является окончательной. В завершающей роман философской новелле «Фаталист» в споре офицеров и эксперименте.

Вулича и Печорина проблема судьбы остается нерешенной. Лермонтов, подобно Фихте, допускает существование двух противоположных истин, не отменяющих друг друга.

Романы Лермонтова и Достоевского посвящены развенчанию индивидуалистического своеволия и показывают его трагическую преступную сущность. Но Лермонтов в романе миропониманию Печорина не противопоставляет более высокой точки зрения, разделяет его сознание трагической безысходности человеческого существования. В романах Достоевского двухполюсный мир: нигилистическому пониманию противопоставлено христианское видение его единства и гармонии, возможность воскресения человека и единения с Богом и людьми.

Тургенева с Достоевским объединяет интерес к злободневным вопросам текущей действительности, зарождающимся явлениям жизни и типам человеческих характеров. Тургенев тоже следит за общественным развитием по смене мировоззренческих типов личности. Он рассматривает исторические явления с точки зрения вечных законов жизни и человеческой судьбы. Но его философия и антропология более жестко контролируют сюжет, чем у других писателей. Натуралистический фатализм определил трагическое восприятие жизни, социальный и философский пессимизм писателя.

Тургенев раньше Достоевского начал создавать мобильный идеологический роман и мировоззренческие типы персонажей. Его герои-идеологи иного склада, близкие к типу лишнего человека (кроме Базарова). Основа их трагедии чаще всего — не ложная идея, а безвольная натура. Тургенева тоже интересует трагический тип личности с раздвоенным сознанием. Но характер ее внутреннего конфликта иной, чем у героев Достоевского. Последние переживают коллизии совести, конфликт нравственного чувства и идеи. Тургеневские герои гамлетовского типа страдают от своей неспособности осуществить идейную программу из-за разлада воли и разума. Они безынициативны, неспособны к практическому действию и раскрываются в основном через любовную ситуацию. Романы Тургенева имеют существенное сходство с драмой и повестью. Его герои, как и герои Лермонтова и Достоевского, раскрываются не через историю жизни, а в кризисный момент своей судьбы. Тургеневу чужд биографический сюжет ввиду признания неизменности человеческого характера.

Романы Тургенева невелики по объему и малособытийны, имеют дискретный сюжет. Их смысловую основу составляют, как и у Достоевского, диалогические сцены, а эпический сюжет проверяет истинность убеждений героев. Тургенева с Достоевским сближает также понимание человека как «тайны», преобладание эмпирического способа анализа душевной жизни.

Образ мира в поздних романах писателя близок к философской картине мира Шопенгауэра. Он, как и Лермонтов, создает статическую картину мира и воплощает пессимистическую философию жизни. Судьба тургеневских героев лишена перспективы и заканчивается трагическим финалом.

По своим идеалам, содержанию и конечным целям духовных исканий Толстой гораздо ближе к Достоевскому, чем к другим писателям. Их объединяет религиозное понимание жизни, философия нравственного совершенствования человека как главное средство улучшения жизни. Но они существенно расходятся по своим творческим принципам, типу героя и жанровому мышлению, хотя в позднем творчестве художников заметно и типологическое сближение.

В произведениях о дореформенной России интерес Толстого был сосредоточен на истории становления и духовно-нравственного совершенствования личности. В его произведениях господствовал эпический интерес, стремление к целостному, всеохватывающему изображению потока жизни и отражающего его сознания героев во всех мельчайших деталях. Подобно Пушкину, он синтезировал роман личности с нравоописанием, но придал психологическому сюжету аналитический характер. Поток душевной жизни героев он раскрывал преимущественно через их самоанализ.

После идейного перелома значительно видоизменяется романное мышление Толстого. В «Анне Карениной» произведен органический синтез романа с трагедией. Толстой не отказался от эпической полноты изображения жизни, но внешний мир изображен им более избирательно и тесно соотнесен с трагедией героев и подчинен ее объяснению. Генетический интерес писателя к личности и законам ее формирования сменяется интересом к внутренней драме, к исследованию душевных конфликтов и противоречий.

Основой идейного перелома 70-х годов Толстого, как и других писателей, было резко негативное, трагическое отношение к буржуазной цивилизации. Основу его мировоззрения составляли религиозное представление о сущности мира и человека и философия нравственного совершенствования. В отличие от Лермонтова и Тургенева в романах Толстого и Достоевского изображаемый мир неоднороден. Европеизированной России противопоставляется христианская, народная Россия, сохранившая национальные ценности, способные стать основой преображения страны.

До «Анны Карениной» динамику сюжета Толстого составляла идея развития, эволюции жизни и человека. В новом романе писатель исследовал трагедию личности, духовный кризис и переворот. У него снижается роль объяснительного психологического анализа, степень детализации психических явлений. Тем не менее по широте охвата внешней и внутренней жизни героев, уровню их детализации поздние романы Толстого превосходят произведения других писателей. Художник сохранил эпическую мощь своего таланта. Но в эпический в целом роман он вводит трагические типы героев, синтезирует роман с трагедией. Действие в «Анне Карениной» ведет не только поток жизни, но и внутренний конфликт центральных героев.

В произведениях Толстого до «Анны Карениной» господствовало монологическое авторское сознание. В 70-е годы писатель усомнился в по.