Сложные предложения по целенаправленности в эрзянском языке

Целенаправленность может рассматриваться на различных уровнях обобщения. В наиболее общем виде она соответствует функции передачи знания, мысли. Ясно, что таким образом может быть охарактеризовано любое высказывание. В конкретизированной форме целенаправленность определяется конкретными целями собеседника и отличает друг от друга каждое из данных высказываний (ср. высказывания, имеющие целью оскорбить собеседника, подать совет, попросить помощи и т. д.).

Для лингвиста (в особенности если он работает в области синтаксиса и стилистики) преимущественно интересен средний уровень обобщения, где происходит выделение классов однородных высказываний.

Изучение конструктивно-синтаксических связей в сложных предложениях показывает, что классификация этих конструкций по целенаправленности до сих пор остаётся одной из актуальных проблем. Если цель высказыванияважнейший признак простого предложения, то этот признак обязателен и в характеристике сложного высказывания. Наряду с другими факторами он обусловливает структурно-смысловое и интонационное единство двух предикативных единиц и семантическое сходство с простым предложением. Исходя из специфики выражения коммуникативного задания в сложносочинённых и бессоюзных сложных высказываниях можно установить их функциональные типы.

Функция определяет назначение предложения в речи. Компоненты сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений бывают как однофунк-циональными, так и разнофункциональными. Функция сложного предложения обычно складывается из функций составляющих его компонентов. Поэтому в одном сложном предложении в силу особенностей его структуры могут сочетаться функции, носителями которых являются разные простые предложения. Целенаправленность сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений определяется характером входящих в них компонентов. Это составляет специфику сложных предложений.

Многие вопросы мордовского синтаксиса были предметом исследований. Это отражено во многих работах финно-угроведов. Вместе с тем, выделялись лишь типы простых предложений по цели высказывания. Сложносочинённые и бессоюзные сложные предложения по целенаправленности не рассматривались. Всё многообразие существующих видов классификаций в основном, сводится к делению сложных предложений на группы по типу семантико-синтаксической связи их составных компонентов.

Актуальность данного исследования, таким образом, определяется необходимостью проведения классификации сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений по целенаправленности. Необходимо выяснить структурно-семантические особенности функционально однородных и неоднородных по целенаправленности сложных высказываний.

Целью исследования является систематизация и описание сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений в аспекте целевой направленности, в которых могут сочетаться как единые, так и разные по целенаправленности предикативные единицы.

В соответствии с поставленной целью предполагается решение следующих задач:

1) рассмотреть некоторые вопросы теории сложного предложения, выразить своё отношение к существующим в настоящее время классификациям сложных предложений по целенаправленности;

2) определить принципы классификации сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений по целенаправленности;

3) выделить классы функционально однородных и неоднородных по целенаправленности сложных высказываний;

4) выявить взаимовлияние функции и порядка следования предикативных частей, а также других средств связи частей сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые в мордовском языкознании проводится классификация сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений по целенаправленности, выявляются и описываются разновидности в системе этих типов, определяются различные функциональные типы сложных конструкций, обусловленные направленностью высказывания.

Теоретической основой послужили труды лингвистов, посвящённые исследованию синтаксиса сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений: М. Н. Колядёнкова, И. С. Бузакова, К. Е. Майтинской, Н. М. Терещенко, Л.П. Ва-сиковой, В. В. Бабайцевой, В. А. Белошапковой, Л. А. Сергиевской, Г. В. Валимо-вой, А. Ф. Кулагина.

Основной метод исследования — описательный.

Источниками исследования явились художественные произведения классической и современной мордовской прозы, поэзии, издания периодической печати, научные статьи, затрагивающие проблемы классификации сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений по целенаправленности.

Практическая значимость. Практическое значение диссертации состоит в том, что её результаты должны способствовать дальнейшему изучению проблем сложного предложения. Некоторые положения работы могут быть применены при составлении учебников и учебных пособий для вузов и школ, а также в практике проведения спецкурсов и спецсеминаров на национальных отделениях Мордовского государственного университета и Мордовского госпединститута.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в сообщениях, сделанных на Огарёвских чтениях в Мордовском государственном университете (Саранск, 1997 — 2000), У-й конференции молодых учёных (Саранск, 2000), П-й Всероссийской конференции финно-угроведов (Саранск, 2000). Главные положения диссертации отражены в 4 публикациях.

Структура и объём работы. Диссертация состоит из предисловия, введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы. Общий объём диссертации составляет 207 страниц компьютерного текста.

Сложносочинённые и бессоюзные сложные предложения в мордовском языкознании неоднократно становились объектом изучения (Колядёнков, 1954; Бузаков, 1973). Однако до сих пор не была проведена классификация сложных предложений эрзянского языка в аспекте целевой направленности. Вместе с тем различия в целенаправленности, ограничивающие смысловые отношения, сочетаемость предикативных частей, являются существенными для характеристики представленных в языковой системе моделей сложного предложения и их речевых реализаций.

Целенаправленность высказывания — это выраженное в соответствующей форме стремление говорящего получить или передать определённую информацию" (Сергиевская, 1995: 138). Цель высказывания — обязательный и важнейший признак простого предложения. Почему это свойство не должно быть столь же необходимым в характеристике сложного предложения? Целенаправленность обуславливает, наряду с другими факторами, структурно-смысловое и интонационное единство двух предикативных единиц и семантическое сходство с простым предложением. В настоящее время, когда накоплен определённый материал и сделан ряд теоретических обобщений о структуре и семантике сложного предложения эрзянского языка, представляется важным и необходимым изучение этой синтаксической единицы в аспекте целевой направленности, выделение соответствующих языковых моделей и их речевых вариантов.

Сложное предложение, как и простое, имеет несколько аспектов. Но не во всех аспектах оно изучено в достаточной степени. Основное внимание исследователями синтаксиса финно-угорских языков уделяется анализу его структурно-семантических признаков и разработке соответствующей типологии.

В финно-угристике вопросам синтаксиса посвящены работы Коля-дёнкова М.Н. (1954, 1959), Майтинской К. Е. (1960, 1961), Тимофеевой В. Т. (1959, 1961), Сабо Л. (1963), Бузакова И. С. (1966, 1973, 1975), Современный коми язык (1967), Керт Г. (1971), Грамматика современного удмуртского языка (1974), Калашниковой В. Г. (1974), Мановой Н. Д. (1976) и другие.

М.Н. Колядёнков описывает два типа сложных предложений: сложносочинённого с союзом и без союза и сложноподчинённого с союзами, союзными словами и без союза (Колядёнков, 1954: 249−307). По целенаправленности типы сложных предложений он не исследует. Среди простых предложений он выделяет повествовательные, вопросительные, побудительные и восклицательные (Там же: 88).

Работа К. Е. Майтинской (1960) — первая фундаментальная работа по синтаксису сложного предложения в отечественном финно-угроведении. Автор делит сложные предложения на три типа: сложносочинённые, сложноподчинённые и бессоюзные. «Основное грамматическое различие между союзными предложениями заключается в том, связаны ли предложения-компоненты при помощи союзов или же без применения союзов, но при помощи других средств» (Майтинская, 1960: 246). Однако ни сложносочинённые, ни бессоюзные сложные предложения К. Е. Майтинской по целенаправленности не рассматриваются. Автором лишь даются разряды простых предложений по цели высказывания.

В.Т. Тимофеева (1961) сложные предложения делит на три типа: сложносочинённые, сложноподчинённые и бессоюзные. Сложносочинённое определяется как сложное предложение, которое состоит из двух или нескольких простых предложений, объединённых посредством сочинительных союзов. Сложные предложения, в которых отдельные части соединены без помощи союзов и союзных слов, называются бессоюзными. Среди сложносочинённых предложений выделяются конструкции с соединительными, противительными и разделительными союзами. Бессоюзные сложные предложения делятся автором на две группы: бессоюзные сложные предложения с однотипными частями и бессоюзные сложные предложения с разнотипными частями. Однако по цели высказывания сложные предложения В. Т. Тимофеева не рассматривает.

И.С. Бузаков рассматривает сложные предложения со стороны их семантики и структуры, выделяя сложносочинённые, сложноподчинённые и бессоюзные сложные предложения. В зависимости от характера выражаемых отношений между компонентами сложносочинённых предложений последние подразделяются на группы, выражающие соединительные, сопоставительные, разделительные и присоединительные отношения. Бессоюзные сложные предложения делятся на две большие группы: 1) бессоюзные сложные предложения, соотносительные с союзными- 2) бессоюзные сложные предложения, несоот-носимые с союзными. В первой группе выделяются бессоюзные сложные предложения, близкие по значению к сложноподчинённым и сложносочинённым предложениям. Ко второй группе относятся сложные предложения присоединительно-пояснительного характера (Бузаков, 1973).

Деление сложных предложений на три типа в зависимости от характера синтаксической связи: сложносочинённые, сложноподчинённые и бессоюзные — встречается в работах Г. М. Керта (1971), в грамматике коми языка (1967), в грамматике удмуртского языка (1974).

В настоящее время представляется весьма актуальной проблема сочетаемости предикативных единиц при образовании тех или иных структурно-семантических типов сложного предложения. Дело в том, что в составе сложного предложения не любая предикативная единица может быть объединена с любой другой предикативной единицей. В языке существуют определённые закономерности, регулирующие совместное употребление предикативных единиц в роли частей сложного предложения.

Изучение закономерностей сочетаемости предикативных единиц даст дополнительный материал, необходимый для дальнейшей разработки теории синтаксиса сложного предложения, и увеличит набор объективных показателей, помогающих более точно определить границы между относительно самостоятельными предложениями в составе связной речи, что, в свою очередь, будет иметь немаловажное значение и для пунктуационного оформления текстов в письменной практике.

Возможность сочетаемости предикативных единиц в различных типах сложного предложения зависит от целого ряда условий, основными из которых являются следующие: 1) конструктивные особенности предикативных единиц, т. е. их строение и состав- 2) характер соотнесённости временных планов сочетающихся предикативных единиц- 3) определённое соответствие предикативных единиц в зависимости от их отношения к категории «коммуникативная целенаправленность» («цель высказывания», «общая цель высказывания»). В целях дифференциации значений к нему иногда добавляется определение «общая» или «частная». Под общей целью высказывания понимается способность предложения выражать тот или иной вид коммуникации — сообщение, вопрос, побуждение. Частная цель высказывания понимается как актуализация коммуникативно значимых компонентов предложения — темы и ремы (Норк, Кру-шельницкая, 1962: 12- 13).

Как отмечает В. А. Белошапкова, ограничения в совместном употреблении предикативных единиц в зависимости от их конструктивных особенностей «наиболее наглядны и, так сказать, лежат на поверхности», а изучение возможных сочетаний модально-временных планов частей сложного предложения, по существу, ещё не начато, но крайне необходимо. Что касается различий по целенаправленности, ограничивающих возможность сочетаемости предикативных единиц, то они являются «более глубинными и потому существенными для синтаксиса сложного предложения» (Белошапкова, 1967: 144 — 156).

Изучение всех условий, определяющих возможную и невозможную сочетаемость предикативных единиц, и построение соответствующих типологий сложного предложения — чрезвычайно сложная и многогранная задача. Поэтому то или иное конкретное исследование, естественно охватывает не весь круг связанных с ней вопросов. Только часть их затрагивается и в нашей работе, посвященной исследованию сложносочинённого и бессоюзного сложного предложения в аспекте коммуникативной целенаправленности.

На пути к решению данной проблемы приходится сталкиваться с большими трудностями.

Прежде всего, нуждается в коррективах учение о типах предложений, рассматриваемых в указанном аспекте. Их классификация нередко производится на разных основаниях и, естественно, с несовпадающими результатами. Круг противопоставленных друг другу типов предложения то расширяется (повествовательные, вопросительные, восклицательные, побудительные, желательные предложения), то сужается (повествовательные и вопросительные предложения). Наблюдается также большой разнобой в обобщающем наименовании этих типов (функциональные типы, функционально-коммуникативные типы, функционально-модальные типы, типы предложений по цели высказывания и другие).

Пока нет единства в выборе оснований для отнесённости предложных конструкций к тому или иному типу предложений по целенаправленности. Так, некоторые предложения по признакам классификации по целенаправленности сближаются или сливаются с повествовательными предложениями, но иногда они всё же причисляются к вопросительным, потому что имеют некоторые формальные признаки вопросительных предложений (ср. отдельные разновидности риторических вопросов, не имеющих вопросительного значения).

Хотя отдельные предикативные единицы находятся в синтаксически зависимом положении, являются подчинёнными компонентами в составе целостных коммуникативных единиц и поэтому не имеют самостоятельной динамической структуры, тем не менее по признакам их статической структуры они нередко квалифицируются как повествовательные, вопросительные и побудительные и тем самым вольно или невольно в этом плане отождествляются с повествовательными, вопросительными и побудительными предложениями как таковыми. Таким образом, пока остаётся открытым вопрос о том, применимо ли деление синтаксических единиц на повествовательные, вопросительные и побудительные только по предложениям, как это обычно наблюдается в исследовательской и учебной практике, или оно может быть распространено и на части сложных предложений. И если может быть, то на какие части — только на те, которые находятся в синтаксически независимом положении, или и на придаточные части.

Решение вопроса о функционально-коммуникативных типах предложений осложняется тем, что признаки повествовательности, вопросительности и побудительности разные предикативные конструкции проявляют в разной степени.

Б.П. Ардентов, Г. В. Валимова, А. Г. Руднев, Е. А. Седельников считают необоснованным введение в языковедческую терминологию выражения «цель высказывания», т. к. цель, якобы, является не лингвистическим понятием, а внутренним конкретным содержанием высказывания (Ардентов, 1962: 64- Валимова, 1967: 50- Руднев, 1968: 31- Седельников, 1970: 215−216).

Можно согласиться с тем, что этот термин не самый удачный, но, очевидно, нельзя и отвергать его на том основании, что цель обычно понимается как-то, к чему стремятся, чего хотят достигнуть. Широкая известность термина способствовала закреплению в нём определённого содержания, не совсем лишённого, между прочим, и связи с понятием «цель». Пользуясь выражением «типы предложений по цели высказывания», лингвисты не имеют в виду типы предложений, выделяемые на основе субъективных стремлений говорящего, который, кстати сказать, одной и той же такой цели (например, вызвать у адресата речи раскаяние) может достигнуть высказываниями разных функционально-коммуникативных типов.

Р.В. Пазухин указывает, что целенаправленность может рассматриваться на различных уровнях обобщения: 1) на высшем уровне, когда она соответствует функции языка в целом- 2) на среднем уровне, когда происходит распределение по классам функционально однородных высказываний- 3) на уровне, соответствующем более частным видам целеустановки, когда-то или иное высказывание определяется конкретными целями говорящего — стремлением успокоить или оскорбить собеседника, подать совет, попросить помощи и т. д. (Пазухин, 1961: 165). Второй (а не третий) вид целенаправленности и имеется в виду, когда определяют функционально-коммуникативные типы предложений по цели высказывания.

Категория целенаправленности свойственна и простым и сложным предложениям. Однако принципы функциональной классификации простых и сложных предложений не совпадают, поскольку речь идёт о структурных единицах разных уровней синтаксической системы. Вместе с тем, специфика целенаправленности простого предложения во многом определяет специфику целенаправленности сложного высказывания.

Исследователи, разграничивающие простые предложения по цели высказывания, как правило, выделяют повествовательные, вопросительные и побудительные предложения (Грамматика современного удмуртского языка, 1970: 23- Бабайцева, Максимов, 1981: 69- Современный русский язык, 1979: 23- Вал-гина, Розенталь, 1964: 295- Русский язык, 1989: 182). Несмотря на некоторые расхождения в названиях и объёме классификаций, принципы, положенные в её основу, по сути совпадают. Типы предложений по целенаправленности выделяются по характеру отношений, которые складываются между говорящим и слушателем в конкретной ситуации.

Содержание повествовательного предложения свидетельствует, что говорящий обладает определённым знанием и сообщает его слушателю. С другой стороны, оформляя свою мысль в форме вопроса, он стремится получить знания от слушающего (Фирбас, 1972: 57). Говорящий (в определённый момент общения) может высказать предположение, дать совет, попросить о помощи, задать вопрос и т. д. Однако, содержание не всех этих высказываний можно выразить специальной синтаксической формой предложения.

Следовательно, рассматривая целенаправленность как характеристику, указывающую на функцию высказывания в речевой ситуации, необходимо иметь в виду устойчивую синтаксическую форму (парадигматическую форму предложения) выражения этой целенаправленности. И, наоборот, содержание целевой направленности становится языковым, если оно облечено в синтаксическую форму выражения.

Повествование, вопрос, побуждение представляют собой частные значения целенаправленности, вида высказывания. Эти значения неравноценны с точки зрения речевого взаимодействия говорящего и собеседника. Повествовательное предложение не обязательно предполагает прямой контакт участников речевого общения, тогда как вопросительное и побудительное предложения непосредственно адресованы собеседнику. Именно момент адресованности слушателю, который присутствует в содержании вопросительных и побудительных предложений объединяет их в «противопоставлении повествовательным предложениям» (Распопов, 1970: 86). Вместе с тем, побудительные предложения сближаются с повествовательными по признаку определённости смыслового содержания (Там же: 87). Наиболее отчётливо по признаку определённости-неопределённости противопоставлены повествовательные и вопросительные предложения.

Одинаковая или разная целенаправленность могут вступать в определённые отношения в составе сложного комплекса. Подобная организация функционального аспекта возможна в сложном предложении, поскольку оно полипредикативно, т. е. представляет собой сочетание нескольких определённым образом связанных друг с другом предикативных единиц (частей). Целенаправленность предложения не существует сама по себе, вне связи со структурно-семантическим аспектом предложения. Поэтому характеристика сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений в плане их целенаправленности не может не опираться на структурно-семантическую типологию, на особенности грамматической структуры предложений и их смыслового содержания.

Исходя из специфики выражения коммуникативного задания, в сложных высказываниях можно установить типы предложений по целенаправленности. Классификация предложений по целенаправленности не раз становилась объектом исследований по синтаксису русского языка. В. В. Бабайцева и Л. Ю. Максимов предлагают различать однофункциональные и разнофункциональ-ные сложные предложения (Бабайцева, Максимов, 1981: 182). Предикативные части разнофункциональных предложений выполняют разные функции.

А.Ф. Кулагин подвергает соответствующему анализу в аспекте коммуникативной целеустановки все основные структурно-семантические типы союзных и бессоюзных сложных предложений, даёт системное описание всех противопоставленных друг другу по общей цели высказывания сложных предложений, то есть не только повествовательных и вопросительных, но также и побудительных. А. Ф. Кулагин предлагает различать в русском языке сложные предложения и комплексы предложений среди синтаксических конструкций, которые обычно относят к сложносочинённым и бессоюзным сложным предложениям. По его мнению, в сложном предложении «обнаруживается выраженная тенденция к установлению единства целеустановочного плана. Для комплекса предложений это не характерно» (Кулагин, 1972: 15−16). Он выделяет однотипные и разнотипные по цели высказывания предикативные единицы (Кулагин, 1961, 1963, 1969, 1970, 1972, 1973, 1974, 1975).

Объектом анализа и описания в работах А. Д. Осоловской, Р. Я. Саакьян, С. А. Бах, Л. К. Нишнианидзе также в основном являются предложения с вопросительными конструкциями в их составе (Осоловская, 1959; Саакьян, 1960, 1962, 1963, 1965, 1966; Бах, 1961; Нишнианидзе, 1966).

Г. В. Валимова рассматривает сложносочинённые конструкции и выделяет однофункциональные повествовательные, вопросительные и побудительные предложения, а также разные по функции сложносочинённые предложения. Простые предложения, одинаковые по цели высказывания, объединяясь в сложносочинённое, не создают новых функциональных типов, а образуют сложносочинённые повествовательные, вопросительные и побудительные высказывания. Простые предложения, разные по функции, образуют особые функциональные типы предложений, специфичные только для сложного предложения (Валимова, 1961, 1962, 1963, 1966, 1967, 1969, 1972, 1978).

Л. А. Сергиевская среди сложных конструкций выделяет предложения с единой целенаправленностью, двуи полинаправленностью по цели высказывания. Среди однофункциональных конструкций она выделяет повествовательные, вопросительные и побудительные предложения. Среди предложений с двунаправленной целью высказывания она выделяет сочетания «побуждение + повествование», «побуждение + вопрос», «повествование + вопрос» (Сергиевская, 1982, 1988, 1990, 1994, 1995).

В работах других авторов сложные предложения и их непосредственно составляющие в аспекте целенаправленности специально не рассматриваются. В них иногда встречаются лишь замечания попутного характера, касающиеся отдельных сторон данной проблемы. Так, например, В. А. Белошапкова указывает на актуальность проблемы сочетаемости предикативных единиц в составе сложного предложения (Белошапкова 1967: 144, 148), а также в общем плане.

23 высказывает ряд положений об ограничениях в употреблении вопросительных предикативных единиц в сложносочинённых предложениях (Там же: 148 — 150).

Обзор и анализ работ, посвящённых исследованию функционально-коммуникативных типов сложносочинённого и бессоюзного сложного предложения, показывает, что их содержание является существенным вкладом в учение о сложном предложении. Вместе с тем следует отметить, что в них не решается проблема во всём объёме. В частности, рассматриваются не все основные случаи возможной и невозможной сочетаемости предикативных единиц в составе различных по целенаправленности типов сложносочинённого и бессоюзного сложного предложения.

При классификации сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений по целенаправленности в эрзянском языке мы придерживаемся классификации JI.A. Сергиевской и выделяем конструкции с единой целенаправленностью и с двунаправленной целью высказывания. К конструкциям с единой целенаправленностью относим сложносочинённые и бессоюзные сложные предложения с повествовательной, вопросительной и побудительной целенаправленностью. К сложным предложениям с двунаправленной целью высказывания относим повествовательно-вопросительные, повествовательно-побудительные и побудительно-вопросительные конструкции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Исследование основных типов сложносочинённых и бессоюзных сложных предложений по целенаправленности позволяет сделать следующее заключение.

Сложное предложение не тождественно простому предложению. Между ними не только количественная, но и качественная разница. Однако не во всём.

С синтаксической точки зрения простое и сложное предложения отличаются друг от друга главным образом строением их непосредственно составляющих. Строительным материалом для простого предложения являются слова и словосочетания, а для сложного предложения — предикативные единицы. Этим, кстати, и объясняется и разница в объёме и характере выражаемого ими смыслового содержания.

Вместе с тем, если сложное предложение понимать именно как предложение, то есть как такую синтаксическую единицу, которая предназначена для функционирования в качестве целостной коммуникативной единицы, то следует признать, что по целому ряду признаков оно близко к простому предложению. Связи и отношения между непосредственно составляющими и в простом и в сложном предложении в принципе одни и те же — сочинительные и подчинительные. По целенаправленности и с точки зрения качественной характеристики интонации простое и сложное предложение тоже почти ничем не отличаются друг от друга. Как простое предложение членится на части, выражающие разные виды коммуникации и произносимые с разными типами интонации, так и сложное предложение характеризуется единством интонационной линии и функционально-коммуникативной целостностью. Основные типы сложных предложений по целенаправленности такие же, как и у простых: повествовательные, вопросительные и побудительные.

Несмотря на то, что деление синтаксических конструкций на классы по их категориальной принадлежности носит не абсолютный, а относительный характер, тем не менее отказываться от разграничения основных синтаксических единиц не следует. Это важно и в исследовательских и в чисто практических целях. Отграничение одних единиц от других по их релевантным признакам даст возможность глубже проникнуть в их языковую сущность. Некоторые особенности грамматического оформления вопросительных и побудительных предложений и более узкая, чем у повествовательных предложений, сфера их применения в речевой практике приводят к тому, что образование вопросительных и особенно побудительных предложений, по сравнению с повествовательными сложными конструкциями, менее продуктивно, а употребление — менее частотно.

Кроме того, специфика видов коммуникации, выражаемых вопросительными и побудительными предикативными единицами, иногда препятствует установлению определённых смысловых отношений, свойственных отдельным структурно-семантическим типам сложного предложения, исходными формами для которых являются повествовательные сложные предложения. Так, например, не образуются побудительные сложносочинённые предложения с разделительным союзом, а то, потому что побудительная направленность высказываний несовместима с выражаемыми этими союзами значений колебания, затруднения говорящего в выборе одного из двух или боле фактов действительности. В значительной степени затруднено также выражение сопоставительных отношений между двумя вопросительными предложениями, так как возможностей для сопоставления известного с неизвестным же и установления между ними различий практически почти не существует. Поэтому вопросительное сложносочинённое предложение с сопоставительным союзом обычно строится целиком как вопросительное, а не из двух отдельно взятых вопросительных предикативных единиц, как, например, в предложении с соединительными отношениями. Значение вопроса в таких случаях непосредственно связано не с содержанием отдельных частей, а с выражением сопоставления. Ср., например, предложения, в одном из которых выражаются соединительные отношения, а в другом — сопоставительные: Кинь кис валнотано верь, Аволъ ломанень неръ, Ды мекс чатъмони ошось ды велесъ? (Сятко. 1999. № 8: 6) — «За кого проливаем мы кровь, Нечеловеческое рыло, И почему молчат город и село?». Здесь два вопроса, объединённые в один сложный вопрос. -Мекс сон килъдьсы айгоронзо ды арды ков мелезэ, мон жо якан ялго? (Ловнома книга, 1989: 94) — «Почему он запряжёт коня и едет, куда ему хочется, я же хожу пешком?». В этом предложении один вопрос, направленный на выяснение причины различия известных говорящему сопоставляемых фактов.

Сложносочинённые предложения могут быть едиными по целенаправленности (повествовательные, вопросительные и побудительные) и двунаправленными по цели высказывания (повествовательно-вопросительные, повествовательно-побудительные и побудительно-вопросительные).

Наиболее ярким примером того, как в составе сложносочинённого предложения могут сочетаться разные по целенаправленности предикативные единицы, являются сложносочинённые предложения типаЭръга ещё корштака, а уш кадовиксэнтъ монсъ (Коломасов, 1989: 181) — «-Ну-ка ещё хлебни, а уж остаток я сам" — -Эхе, сыръкай, эсетъ атянтъ понкстнэстэ тон сынст вешнек, но монъ сынь ещё арасть (Коломасов, 1989: 94) — «-Ого, бабушка, в штанах своего деда ты их ищи, но у меня их ещё нет" — Поп. Улъцяв хоть лисевлитъ, а то аштят чинь чоп кудосо (Чесноков, 1974: 247) — «Поп. На улицу хоть бы вышла, а то сидишь целый день дома». Однако даже в таких случаях побудительная часть не выражает категорического требования совершить действие. Акт побуждения, как правило, ограничивается советом, просьбой, пожеланием, иногда с оттенками возможности, долженствования и т. п.

Основным средством выражения сочинительной связи являются союзы ды «и», и «и», но «но», жо «же», а «а», то «то», а то «а то», или (эли) «или», союзные частицыгак (-как, -як), ансяк «лишь, только», а также наречия васня «сначала», мейле «потом». Между компонентами сложносочинённых предложений могут передаваться различные смысловые отношения, которые реализуются по определённым моделям.

В сложносочинённых предложениях с повествовательной целенаправленностью передаются следующие типы смысловых отношений между предикативными частями: одновременности, последовательности, следственные, противительные, сопоставительные, перечисления, присоединительные, результативные, мотивации, чередования, взаимоисключения.

Отношения одновременности выражаются при помощи союзов ды, и, союзной частицыгак (-как, -як) и реализуются по моделям С —>, (ды) —> СС —(и) —> СС —(-гак (-как, -як)) —> С. Например: Меелъцъ валтнэ Яхимеменъ мелъс эзть туе, ды сон эзъ отвечаяк шабрантъ кевкстеманзо лангс (Колома-сов, 1989: 56) — «Последние слова не понравились Ефиму, и он не ответил на вопрос соседа" — Крёстызъ конятненъ чинтъ каршо, и тевесъ прядоесъ (Коло-масов, 1989: 121) — «Перекрестили лбы напротив солнца, и дело закончилось" — Ды сон сеске жо тусъ, валгак больше эзъ ёвта (Коломасов, 1989: 107) — «И он сразу же ушёл, и слова больше не сказал».

Отношения последовательности выражаются при помощи союзов ды, и, союзной частицыгак (-как, -як), наречий еасня, мейле и реализуются по моделям С —(ды) —> СС —>, (и) —> СС —(-гак (-как, -як)) —> С- (еасня) С — (мейле) —> С. Например: Теде мейле сон моли мирдентъ малас, кундасы каето пиледе, ды кудосонтъ каяты гайгиця паламо (Коломасов, 1989: 113) — «После этого она подходит к мужу, берёт за два уха, и в доме раздаётся звонкий поцелуй" — Яхим путызе эйкакшонтъ лавсентень, люкштядизе, и тона сеске жо оймасъ (Коломасов, 1989: 205) — «Ефим положил ребёнка в люльку, покачал, и тот сразу же успокоился" — -Веленек цопадизъ, лиятненъгак саевтьсыть (Доронин, 1996: 444) — «-Село (наше) захватили, и другие позволишь взять" — Басня улънесъ младшей командиркс, мейле жо бойс ветнесъ цела полкт (Мартынов, 1967: 20) — «Сначала был младшим командиром, потом же в бой водил целые полка».

Сопоставительные отношения выражаются при помощи союзов а, жо и реализуются по моделям С —(а) —> СС —>, (жо) —> С. Например: Ещё мелят сонзэ рацякадозъ тарадтнэ пижелдстъ, а ней вана, улема, косъксъ, ашти ло-павтомо (Коломасов, 1989: 198) — «Ещё в прошлом году её пушистые ветви зеленели, а теперь вот, видимо, высохла, стоит без листьев" — Чись кармасъ эж-деме сеске жо лисемедензэ мейле, ней жо теевсъ мик душна (Мартынов, 1967: 59) — «Солнце стало греть сразу же после восхода, теперь же сделалось даже душно».

Результативные отношения выражаются при помощи союза и, союзной частицыгак (-как, -як) и реализуются по моделям С —(и) —> СС —", (-гак (как, -як)) —> С. Например: -Кодак ансяк совитъ — и тон уш пичкить (Коломасов, 1989: 77) — «-Как только вошёл — и ты уже выздоровел" — Ёртомс кавалал-до рошксентъ еедьс, сонсъкак карми аштеме еачо (Куторкин, 1997: 72) — «Выбросить хлеб из-под мышек в воду, и сам будет голодным».

Отношения перечисления выражаются при помощи союза ды, союзной частицыгак (-как, -як) и реализуются по моделям С —(ды) —> СС —(-гак (-как, -як)) —" С. Например: Часовнясь путозъ Николай угодникенъ лемс, ды эръва кизэнъ Миколасто тей пуромкшнытъ озныця ломантъ (Абрамов, 1957: 105) — «Часовня поставлена в честь Николая угодника, и каждое лето здесь собираются верующие" — Кудыкеле кияк араселъ, кардазсояк кияк эзъ неяво (Коломасов, 1989: 90) — «В сенях никого не было, и во дворе никто не показывался».

Присоединительные отношения выражаются при помощи союза и, но, союзной частицыгак (-как, -як) и реализуются по моделям С —(и) —>• СС —>, (-гак (-как, -як)) —> СС —(но) —> С. Например: Сынст столь лангсо теяк аволь чистэ эрси, ды тантейстэ сон зярдояк ещё эзь ярсекшне (Ловнома книга, 1989: 50) — «На их столе и это не каждый день бывает, и вкусно он ещё никогда не ел" — -Ялатеке, а янксян, монськак эйстэст кавто щёлкадинь. (Мартынов, 1967: 103) — «-Всё равно не раскаиваюсь, и сам я двоих из них щёлкнул». Тонавтнить колмо иеть школасо, но тонадыть ансяк ту вонь ваномо (Ловнома книга, 1989: 97) — «Проучился три года в школе, но научился лишь свиней пасти».

Следственные отношения выражаются при помощи союза ды, союзной частицыгак (-как, -як) и реализуются по моделям С (причины) —(ды) —> С (следствия) — С (условия) —>, (ды) —> С (следствия) — С (причины) —(-гак (как, -як)) —> С (следствия). Например: Чияк, банядо мейле, сеске жо тей састь шабратне, ды Яхимнень эзь саво кортамскак сынст пингстэ Настань марто (Коломасов, 1989: 206) — «Недавно, после бани, сразу же сюда пришли соседи, и Ефиму не пришлось поговорить при них с Настей" — А лецявиця орма азгонди Московганть, эстензэяк тестэ оргодема (Доронин, 1996: 306) — «Неизлечимая болезнь бродит по Москве, и самому ему надо убежать отсюда" — Юты ещё недля, ды ловось кадови ансяк сэрей латко потмакска (Абрамов, 1961: 161) — «Пройдёт ещё неделя, и снег останется лишь на дне глубоких оврагов».

Противительные отношения выражаются при помощи союзов ды, но, союзной частицы ансяк и реализуются по моделям С —(ды) —> СС —(но) —> СС —(ансяк) —> С. Например: Надя аволясь кедьсэнзэ ды автнесь кургон-зо, снартнесь рангстамс, но кургозонзо совиця ведесь эзь максо нолдамс вай-гель (Абрамов, 1957: 123) — «Надя размахивала руками и открывала рот, пыталась крикнуть, но вливающаяся в рот вода не давала крикнуть" — Пекарнясо лиясто макснитъ (кши), ды эръва чи визькс тов якамс (Сятко. 1999. № 8: 57) — «В пекарне иногда дают (хлеб), но каждый день стыдно ходить».

Отношения мотивации выражаются при помощи союза, а то и реализуются по модели С —>, (а то) —> С. Например: -Бути уш ярмакт теть пек эря-витъ, а то максомалъ сыненсткак (Сятко. 1999. № 7: 71) — «-Если уж деньги тебе очень нужны, а то и им надо бы дать».

Отношения чередования выражаются при помощи союза то и реализуются по модели С —(то) —> С. Например: То терди колхозе совамо, То сюро сон элеваторе илъти якстере обозео (Кириллов, 1988: 137) — «То призывает вступать в колхоз, То зерно он на элеватор провожает в красном обозе».

Отношения взаимоисключения выражаются при помощи союза или (эли) и реализуются по модели С —(или (эли)) —> С. Например: Ансяк косто-косто марят эйкакшонъ вайгелъ, или юты сыре баба (Чесноков, 1974: 203) — «Только иногда услышишь детский голос, или пройдёт старуха».

Между предикативными частями сложносочинённых предложений с вопросительной целенаправленностью передаются отношения: временные, противительные, сопоставительные, взаимоисключения.

Временные отношения выражаются при помощи союза ды, союзной частицыгак (-как, -як) и реализуются по моделям В —>, (ды) —> В? В —", (-гак (как, -як)) —> В? Например: Ансяк зняронъ шкас нетъ народонь ярмактне кар-митъ улеме те жадной бабинентъ кедъеэ, ды, а кекшсынзе ли сон сынст ков-гак, а муевема таркас? (Кириллов, 1987: 108) — «Только до каких пор эти народные дениги будут у этой жадной старушки, и не спрячет ли она их куда-нибудь в укромное место?" — -Косо нить, Евдокия Прокопъевна, сонгак патянзо кедьсэ ознокшны? (Доронин, 1996: 307) — «-Где жена (твоя), Евдокия Прокопь-евна, и она у старшей сестры (своей) молится?».

Противительные отношения выражаются при помощи союза но, союзной частицы ансяк и реализуются по моделям В —>, (ды) —> В? В —(ансяк) В?

Например: Мекс монроботам чистэ, но ярсамс амезде? (Ловнома книга, 1989: 231) — «Почему я работаю каждый день, но есть нечего?" — -Тонаетнемс берянъ ли, ансяк кие карми печтнеме вечка дедать марто? (Куторкин, 1997: 134) -«-Учиться плохо ли, только кто будет переправлять (через реку) с дедушкой?».

Отношения взаимоисключения выражаются при помощи союза или (эли) и реализуются по модели В —(или (эли) —> 2J? Например: -Чумозо покшоль, эли мейсэ-бути лиясо тувталосъ? (Доронин, 1996: 461) — «-Вина (его) большая была, или в чем-то другом причина?».

Между предикативными частями сложносочинённых предложений с побудительной целенаправленностью возникают отношения: одновременности, последовательности, противительные, сопоставительные, взаимоисключения.

Отношения одновременности выражаются при помощи союза ды, союзной частицыгак (-как, -як) и реализуются по моделям П —>, (ды) —> ПП —>, (гак (-как, -як)) —> П. Например: -Тон, цёра лавгак-лавгак, ды ламо иля пенгеде (Доронин, 1996: 121) — «Ты, парень, ври-ври, да не завирайся" — -Азё эшкик палманъс, чинезэяк илязо уле кудосонтъ (Абрамов, 1971: 96) — «-Иди ударь о столб, и духа его чтобы здесь не было».

Отношения последовательности выражаются при помощи союза ды, наречий васня, мейле и реализуются по моделям П —(ды) —> П- (васня) П — (мейле) —> П. Например: -Пандя, озак, ды азёдо cede курок (Абрамов, 1989: 247) — «-Хватит, садись, и поезжайте побыстрее" — -Васня азёдо шлинк чаманк, мейле эцеде столь экшс (Абрамов, 1989: 21) — «-Сначала идите умойтесь, потом за стол лезьте».

Противительные отношения выражаются при помощи союза но, союзной частицы ансяк и реализуются по моделям: П —>, (но) —> ПП —у, (ансяк) —> П. Например: -Простямак, авай. сюдомак, но илямак яво Танясто (Кириллов, 1987: 63) — «-Прости (меня), мама. прокляни, но не разлучай с Таней»;

Сынст прякадо илить каваня, ансяк нолдытъ лавгамо (Доронин, 1996: 85) -«Их пирогами не корми, только пусти поболтать».

Сопоставительные отношения выражаются при помощи союза жо и реализуются по модели П —(жо) —> П. Например: Ансяк монсъ улезан жив, ял-гатне жо хоть ведьс ваяет (Мартынов, 1967: 101) — «Только я сам был бы жив, товарищи же хоть в воде пусть утонут».

Отношения взаимоисключения выражаются при помощи союза или (эли) и реализуются по модели П —(или (эли)) —> П. Например: Мелеть — нейке сонзэ костик, эли чоп нувсек-мурнок велькссэнзэ (Сятко. 1999. № 7: 138) — «Хочешь — сейчас его высуши, или целый день мурлычь над ним».

Между компонентами повествовательно-вопросительных сложносочинённых предложений передаются отношения: присоединительные, следственные, взаимоисключения, соединительные, противительные, сопоставительные.

Присоединительные отношения выражаются при помощи союзов ды, но и реализуются по моделям С —>, (ды) —> В? С —(но) —> В? Например: Бонапарт, виде, каштанчинзэ озавтызе, ды косто саеви, кодамо обуцястонть кол-чись кепсеви? (Сятко. 1999. № 7: 64) — «Бонапарт, правда, гордость (свою) убавил, и откуда берётся, из какого характера стойкость поднимается?" — Оно неяви гудолмаськак, но мезе иетя раужты алонзо? (Куторкин, 1997: 121) — «Вон и пригорок видно, но что так чернеет под ним?».

Следственные отношения выражаются при помощи союза ды и реализуются по модели С —(ды) —" В? Например: -Тюрьмаеояк аштекшнесь, ды мезе лезэсь? (Сятко. 1999. № 7: 64) — «-И в тюрьме сиживал, и что толку?».

Соединительные отношения выражаются при помощи союза ды и реализуются по модели С —(ды) —> В? Например: Алашат аламольть, ды миненек арази, а ялатеке мейсэ роботаме? (Сятко. 1999. № 7: 61) — «Лошадей немного было, да нам разве не всё равно чем работать?».

Противительные отношения выражаются при помощи союзов ды, но, союзной частицы ансяк и реализуются по моделям С —(ды) В? С —(но) —> В? С —>, (ансяк) —> В? Например: Явомасъ, нама, а стака тев, ды кода мац-темс, гувныця мкште толонть? (Доронин, 1993: 229) — «Развод, конечно, дело не тяжёлое, но как погасить пылающий в груди огонь?" — Чисъкак телентъ корне обедстэ пек вере, но мекс вирьга ловось куротнеде сэрей? (Куторкин, 1987: 288) — «И солнце по сравнению с зимой выше кустарников, но почему снег в лесу кустарников выше?" — -Нама, алашаео cede ён, ансяк косто сайсытъ ала-гиатненъ? (Сятко. 1999. № 7: 61) — «-Конечно, на лошадях лучше, только откуда возьмёшь лошадей?».

Сопоставительные отношения выражаются при помощи союзов а, жо и реализуются по моделям С (а) —> В? С —>, (жо) —> В? Например: -Идетянзат, а вана эсъ прядонтъ кода оргодемс? (Доронин, 1993: 252) -«-Защитит, а вот как от себя убежать?" — -Пиземе улънесъ, мейс жо валномс? (Абрамов, 1957: 126) — «-Дождь был, зачем же поливать?».

Отношения взаимоисключения выражаются при помощи союза или (эли) и реализуются по модели С —(или (эли)) —> В? Например: Значит, манявстъ цёрынетне, или жо блоксонтъ мезеяк теессъ? (Коломасов, 1989: 165) — «Значит, ошиблись мальчики, или же в блоке что-то случилось?».

Для повествовательно-побудительных сложносочинённых предложений характерны типы смысловых отношений между компонентами: последовательности, следственные, уступительные, сопоставительные, ограничения, взаимоисключения, мотивации.

Отношения последовательности выражаются при помощи союзов ды, и, союзной частицыгак (-как, -як), наречий васня, мейле и реализуются по моделям С —>, (ды) —> ПС —>, (и) —> ПС —>•, (-гак (-как, -як)) —> П- (васня) С — (мейле) —> П. Например: -Манясы Данёнь, ды авторяк (Куторкин, 1997: 124) -«-Завлечет Данилу, и хватай" — Куля. Вейке вал ансяк мертъ, и тонъ карми улеме тейтересъ (Кириллов, 1987: 275) — «Куля. Одно слово только скажи, и твоя будет девушка" — -Ней азё сутямт аламнес, принесъкак пички (Коломасов, 1989: 160) — «-Теперь иди усни ненадолго, и голова перестанет болеть" — -Басня, секень вант, андомак, мейле аламос оймсян (Абрамов, 1989: 12) — «Сначала, того гляди, накорми, потом немного отдохну».

Следственные отношения выражаются при помощи союзов ды, и, союзной частицыгак (-как, -як) и реализуются по моделям С —>, (ды) —>• ПП —>, (ды) —> СП —>, (-гак (-как, -як)) —> СП (и) —> СС —(и) —> П. Например: -Сынъ, а видеть, ды кемемс эйзэст, а эряви (Ловнома книга, 1989: 99) — «Они не верные, и верить им не надо" — -Мон эсъ тевем содаса, и тынъ илядо тонавто монь! (Коломасов, 1989: 194) — «-Я своё дело знаю, и вы не учите меня!».

Уступительные отношения выражаются при помощи союзов а, но и реализуются по моделям С —>, (но) —> ПС —(а) —> П. Например: Дошке. Тыненк ещё тонавтнемс ды тонавтнемс минек пелъде, а тынъ минек сырницянь кудов (Кириллов, 1987: 309) — «Дошке. Вам ещё учиться и учиться от нас, а вы нас в дом престарелых" — -Теян тентъ, но cede курокке азё тестэ (Кириллов, 1987: 69) — «-Сделаю тебе, но побыстрее уйди отсюда».

Сопоставительные отношения выражаются при помощи союзов а, но и реализуются по моделям С —(а) —> ПП —(а) —> ПП —>, (но) —> С. Например: -Кортнеме карман мартот мейле, а ней аштек ды чатъмонезъ кунсолок (Мартынов, 1967: 252) — «-Говорить буду с тобой потом, а теперь сиди и молча слушай" — -Эръ, се уш тонь тевесъ, иля кеме, но монет кенгелемс овсе, а мезекс (Коломасов, 1989: 167) — «-Ну, это уж твоё дело, не верь, но мне врать вовсе ни к чему».

Ограничительные отношения выражаются при помощи союза но, союзной частицы ансяк и реализуются по моделям С —", (но) —> ПС —(ансяк) —>•.

П. Например: -Нейке теть ёвтнеса, ансяк тон вал макет моненъ (Коломасов, 1989: 171) — «-Сейчас же расскажу тебе, только ты слово дай мне».

Отношения взаимоисключения выражаются при помощи союза или (эли) и реализуются по модели П (или (эли)) —> С. Например: -Витькстак ярь нейке, ши прят мон сейса (Кириллов, 1988: 109) — «-Признайся сейчас же, или голову я тебе оторву».

Отношения мотивации выражаются при помощи союза, а то и реализуются по модели П (а то) —" С. Например: -Ансяк азё, а то таго чумондта-дызъ (Куторкин, 1997: 59) — «-Только уходи, а то опять обвинят».

Для побудительно-вопросительных сложносочинённых конструкций характерны отношения взаимоисключения и использование союза или (эли) и модель П —", (или (эли)) —> В? Например: -Тонгак, атя, кузтъ каштом лангов, эли мадят эземс? (Абрамов, 1989: 18) — «-И ты, старик, залезь на печку, или ляжешь на скамейке?».

Сопоставление бессоюзных сложных предложений с союзными позволяет сделать вывод о том, что хотя бессоюзные предложения в определённом отношении (главным образом в структурно-семантическом плане) имеют свою специфику и потому обычно не тождественны союзным предложениям, но категории сочинения и подчинения свойственны и им. Не исключено, что в некоторой части бессоюзных сложных предложений отношения между частями могут быть несколько иные, чем сочинительные и подчинительные. Но и союзные сложные предложения не полностью укладываются в рамки сочинения и подчинения. Бессоюзные сложные предложения могут быть едиными по целенаправленности (повествовательные, вопросительные и побудительные) и двунаправленными по цели высказывания (повествовательно-вопросительные, повествовательно-побудительные и побудительно-вопросительные).

Между компонентами бессоюзных сложных предложений с повествовательной целенаправленностью передаются отношения: одновременности, последовательности, противительные, субъектные, объектные, атрибутивные, признака действия, темпоральные, обусловленности, причинные, следственные.

Субъектные отношения реализуются по модели С —>, + —" С (субъекта). Например: Потмозон прасъ: ялатеке мезе ули ды се (Куторкин, 1997: 75) — «В душу запало: всё равно будь что будет».

Объектные отношения выражаются по модели С —", + —> С (объекта). Например—Секс, атя, парт ломантъ кортытъ: варя марто эръгентъ яла ке-педьсызь (Куторкин, 1997: 57) — «-Поэтому, старик, говорят: бусинку с дырочкой всегда поднимут».

Атрибутивные отношения реализуются по модели С —+ —> С (определения). Например: Эръвантъ эсензэ мелявкс: кода бу, а ваямс (Мартынов, 1967: 62) — «У каждого своя забота: как бы не утонуть».

Отношения признака действия реализуются по модели С —+ —> С (признака действия). Например: Заутренядо икеле Паз пособась Ягранень: о. За-харий савсь служамо шкадонзо икеле (Куторкин, 1997: 36) — «Перед заутреней Бог помог Евграфу: о. Захарий пришёл на службу раньше времени».

Отношения обусловленности реализуются по модели С (условия) —>, + —> С (следствия). Например: Тувотнесэ анды ванъкс ловсодо — cede сывелест ули тантей (Куторкин, 1997: 64) — «Свиней кормит одним молоко — мясо будет вкуснее».

Причинные отношения реализуются по модели С —+ —> С (причины). Например: Цёрантень прамс аютко: сон латякаръс кильди псака (Куторкин, 1997: 93) — «У мальчика совсем нет времени: он в лапоть впрягает кошку».

Следственные отношения реализуются по модели С —>,+—> С (следствия). Например: Аволь стяко пувасъ чокшнензэ перть варма: потмургадозъ менелесъ велътявсъ стака пелъсэ (Куторкин, 1997: 186) — «Не зря весь вечер дул ветер: хмурое небо покрылось тяжёлыми тучами».

Компоненты бессоюзных сложных предложений с вопросительной целенаправленностью передают следующие виды смысловых отношений: соединительные, объектные, обусловленности, причинные, следственные, признака действия.

Объектные отношения реализуются по модели В —>, + —> В (объекта)? Например: -Косто тон марсить: инязортнэ никс сайнитъ рузаеат? (Абрамов, 1971: 136) — «-Где ты слышал: Цари в жёны берут русских женщин?».

Отношения обусловленности реализуются по модели В —>, + —> В (условия)? В (условия) —>, + —> В? Например: -Мейс ведунонтень самс миненек, пнже эйденек арасъ? (Абрамов, 1971: 283) — «-Зачем ведьме приходить к нам, маленького ребёнка нет?».

Причинные отношения реализуются по модели В —+ —> В (причины)? Например: -Мейс таркасот эзить аштеве, moco мекшть пупситъ? (Доронин, 1996: 417) — «-Почему на месте не сиделось (тебе), там пчёлы кусают?».

Следственные отношения реализуются по модели В —+ —> В (следствия)? Например: -Мезе, пазнэнь озныцятнень превест чукадезь — кунсолыть кезэренъ койтненъ кис аштицятненъ?. (Доронин, 1996: 356) — «-Что, у верующих ума нет — слушают староверцев».

Отношения признака действия реализуются по модели В —+ —" В (признака действия)? Например: Видестэ-арасъ теян мон: Малазон яла нолдан Тишанъ? (Калинкин, 1995: 130) — «Правильно-нет делаю я: Близко к себе подпускаю Тихона?».

Между компонентами бессоюзных сложных предложений с побудительной целенаправленностью передаются отношения: соединительные, противительно-сопоставительные, объектные, обусловленности, следственные, причинные.

Объектные отношения реализуются по модели П —+ —> П (объекта). Например: -Сестэ кунсолодо: течи тынь тутадо лия таркав (Щеглов, 1968: 99) — «-Тогда слушайте: сегодня вы уйдёте в другое место».

Отношения обусловленности реализуются по модели П —>, + —> П (условия). Например: -Тынь монъуш, инескетъ, илямизь обидя: саинк мекев истямо покш казненть (Куторкин, 1997: 141) — «-Вы меня уж, пожалуйста, не обижайте: возьмите обратно такой большой подарок».

Следственные отношения реализуются по модели П —+ —> П (следствия). Например: -Пачтик те конёеонтъ крепостев, кадык ловносызь весенъ туртов (Абрамов, 1989: 200) — «-Доставь эту бумагу в крепость, пусть прочитают для всех».

Причинные отношения реализуются по модели П —+ —> П (причины). Например: -Кучт важо, кадык костояк муи пуре (Абрамов, 1989: 110) -«-Пошли работника, пусть где-нибудь найдёт бражку».

Компоненты повествовательно-вопросительных бессоюзных сложных предложений передают отношения: противительно-сопоставительные, объектные, атрибутивные, темпоральные, обусловленности, причинные, следственные.

Объектные отношения реализуются по модели С —+ —> В (объекта)? Например: Серёга весе тень лангс вансь покш мельсэ ды кодаяк эзъ чарькоде: мезе те истямо толось? (Мартынов, 1967: 8) — «Серёга на всё это смотрел с большим желанием и никак не понимал: что это за огонь?».

Атрибутивные отношения реализуются по модели С —+ —" В (определения)? Например: -Прока, тон теят тамаша: мекс мода умат, а сокат? (Ка-линкин, 1995:12) — «-Прока, ты удивляешь: почему не пашешь свой участок земли?».

Отношения обусловленности реализуются по модели С —+ —> В (условия)? Например: -Ды тонсетъкак чамат ловтаня, Фроловна, теть, а ён мекскак? (Коломасов, 1989: 260) — «-Да у тебя самой лицо бледное, Фроловна, нездоровится почему-то?».

Причинные отношения реализуются по модели С —+ —> В (причины)? Например: -Черетькак начкт, нать, тей самс чиитъ? (Абрамов, 1967: 266) -«-И волосы мокрые, видимо, всю дорогу бежал?».

Следственные отношения реализуются по модели С —", + —>• В (следствия)? Например: -Валске марто туемстэ ярсыть беряньстэ, паряк, те шкас еачомить? (Абрамов, 1967: 178) — «-Утром уходя поел плохо, видимо, до сих пор проголодался?».

Для предикативных частей повествовательно-побудительных бессоюзных сложных предложений характерны отношения: соединительные, сопоставительно-противительные, условные, причинные, объектные,.

Услсйные. «поясни':' «отношения реализуются по моделям С (условия) —+ —> ПП (условия) —+ —> С. Например: Автик кургот, мейсэяк ды мельгат бахадить! (Доронин, 1996: 338) — «Открой рот, чем-нибудь и бабахнут вслед" — Лексей Ки-ршлыч, а вечки стяконь лабордомат, сонензэ макет тев (Доронин, 1996: 135) — «Алексей Кириллович не любит пустые разговоры, ему дай дело».

Причинные отношения реализуются по модели П —>, + —> С (причины). Например: -Азё стявтык тонсь, монень, а вадря совамс потмо панарсо (Абрамов, 1989: 87) — «-Иди сам разбуди, мне нехорошо входить в нижней рубашке».

Объектные отношения реализуются по моделям П —>, + —" С (объекта) — С —+ —> П (объекта). Например: -Ёвтак Лёшка-инязоронтенъ, монъ уш ве-репазосъ простимим (Доронин, 1996: 450) — «-Скажи царю Алексею, меня уже бог простил" — -Чияк меринъ тензэ: азё, еарштык скалонтъ (Абрамов, 1971: 248) — «-Недавно сказала ему: иди, проверь корову».

Пояснительные отношения реализуются по модели С —+ —> П (пояснения). Например: Пурнынзе сынст вейке раужо мелесъ: Од янга ветицятненъ.

191 тапак, чает (Калинкин, 1995: 7) — «Объединило их одно чёрное желание: По новому пути ведущих топчи, бей».

Для побудительно-вопросительных бессоюзных сложных предложений характерны объектные и причинные отношения.

Объектные отношения реализуются по модели П —+ —> В (объекта)? Например: -Витькстак тенек: туи ли се бояросъ летъке модантъ пачк тартарары? (Куторкин, 1987: 163) — «-Признайся нам: провалится ли тот барин сквозь землю тартарары?».

Причинные отношения реализуются по модели П —>, + —> В (причины)? Например: -Нуртяк эно давай, мазынзэ кис, што ли, тезэнъ путык? (Абрамов, 1957: 204) — «-Налей же давай, для красоты, что ли, поставил сюда?».