Население степей Южного Приуралья в раннесарматское время

Актуальность темы

.

Южное Приуралье, с точки зрения современной географии, составляет неотъемлемую часть самостоятельной Волго-Уральской климато-географической зоны. Начиная с глубокой древности, по крайней мере, с неолита, степное Приуралье существовало как устойчивый во времени и пространстве единый природно-климатический комплекс. Периоды относительного увлажнения сменялись полосами аридизации, но резко континентальный климат края на протяжении долгих тысячелетий, вплоть до наших дней определял специфику его природно-климатических условий (Богданов, 1999). Эта территория включает в себя степные лесостепные и лесные ландшафты, что уже само по себе обуславливает большую вероятность контактов между различными по происхождению популяциями (Хохлов, 1998), нередко являвшихся носителями разных культурных и антропологических типов. В савромато-раннесарматское время, основная формообразующая роль здесь принадлежит брахикранному широколицему европеоидному краниологическому варианту с различной степенью монголоидной примеси, что продемонстрированно в целом ряде работ (Дебец, 1948; Кондукторова, 1962; Ефимова, 1991, 2005, 2006). С археологических позиций население этой территории существенно влияло на этногенетические процессы, проходившие в Восточной Европе. В эпоху раннего железа территория Приуралья была заселена племенами савроматской и раннесарматской культур. Данные культурные общности представляли собой сложное и многокомпонентное образование, распавшееся на определенном этапе, прежде всего в силу исторических причин, на ряд локальных групп, судьбы которых в дальнейшем были отнюдь не идентичны (Мерперт, 1974).

На сегодняшний день накоплено достаточно большое количество как археологических, так и палеоантропологических материалов, по которым 3 опубликован ряд статей и монографий. Существует ряд гипотез о становлении и развитии савроматской и раннесарматской культур, однако, чаще всего, в роли создателей этногенетических концепций выступают археологи, имея в своем распоряжении достаточно большой фактический материал, при этом, далеко не всегда используя данные палеоантропологических исследований. В связи с этим гораздо перспективнее комплексное использование результатов гуманитарных и естественных наук (Рогинский, Левин, 1978; Алексеев, 1969, 1984).

Целью данной работы является изучение краниологических и остеологических материалов из могильников Южного Приуралья, выяснение особенностей антропологического состава населения, путей его формирования и направления межэтнических связей. Задачи исследования:

1. Рассмотрение краниологических и остеологических материалов савромато-раннесарматского времени Южного Приуралья.

2. Проведение внутригруппового анализа серий с последующим выделением составляющих их морфологических комплексов.

3. Проведение сопоставления серий по хронологическому и территориальному признаку.

4. Выяснение соотношения краниологических серий савроматского и раннесарматского времени.

5. Осуществление межгруппового сравнительного анализа серий и составляющих компонентов.

6. Сопоставление имеющихся материалов с сериями других территорий в синхронном и диахронном аспектах.

Научная новизна и практическая значимость работы.

В работе представлен значительный антропологический материал второй половины I тысячелетия до н.э., большая часть которого вводится в научный оборот впервые, помимо этого используются индивидуальные измерения черепов, предоставленные другими исследователями с целью 4 увеличения массива изучаемых материалов. Научная новизна подхода к анализу краниологических серий состоит в проведении внутригруппового анализа всего массива индивидуальных данных, объединенных в суммарную серию, методами многомерной статистики. Результативность такого подхода была нами продемонстрирована в ряде публикаций. При межгрупповом сопоставлении анализировались отдельно средние данные по могильникам и отдельно морфологические группы, выделенные в ходе внутригруппового анализа суммарной серии. Использование характеристик морфологических вариантов, выделенных методом многомерной статистики, в межгрупповом анализе позволяет более обоснованно говорить об их «этногеографической реальности» (по Ярхо).

Полученные результаты могут быть использованы для уточнения существующих схем генезиса раннекочевого населения Южного Приуралья, и других территорий, входящих в ареал распространения культур савроматского и раннесарматского облика.

Материалы и методы.

В работе использованы материалы из 40 могильников с территории Южного Приуралья и Западного Казахстана. Краниологические материалы включают 149 мужских и 105 женских черепов. Остеологические материалы менее представительны, были изучены серии из 7 могильников, представленные 65 мужскими и 3 8 женскими скелетами.

При исследовании краниологических материалов применялась стандартная методика, описанная в методическом пособии В. П. Алексеева и.

Г. Ф. Дебеца (Алексеев, Дебец, 1964). Черепа измерялись в соответствии со стандартным краниологическим бланком. Определения пола и возраста производились путем визуально-морфологического исследования черепа и посткраниального скелета по стандартной методике, учитывалось состояние зубной системы, степень облитерации черепных швов, синостозирования эпифизов длинных костей скелета, состояние суставных поверхностей, рельеф ушковидной поверхности и лобкового симфиза тазовых костей. Были 5 изучены черепа только взрослых индивидов. Детские черепа не рассматривались в связи с малочисленностью и необходимостью использования специальных методик, что не входит в задачи данного исследования.

Статистическая обработка краниологических материалов проводилась в несколько этапов. На первом этапе были подсчитаны значения средних величин, среднеквадратического отклонения коэффициент полового диморфизма. На данном этапе применялась компьютерная программа Exel входящая в состав стандартного пакета Microsoft Office (версии 2003, 2007, 2010).

На втором этапе производился внутригрупповой анализ с использованием метода главных компонент. Анализ проводился с использованием пакета программ А. Г. Козинцева. Выбор именно этого пакета был обусловлен тем, что программа StatSoft Statistica (версии 6.0, 7.0, 8.0) не адаптирована для анализа краниологических материалов. Результаты анализа одних и тех же материалов, полученные в результате использования программы Statistica и пакета программ А. Г. Козинцева, значительно различаются, поэтому предпочтение было отдано последнему, в связи с тем, что данный пакет создавался именно для нужд антропологического исследования.

В случае выделения в результате внутригруппового анализа, морфологических вариантов с целью выяснения достоверности их различий, проводилось сопоставление по t-критерию Стьюдента и анализ среднеквадратических отклонений (расчет t-критерия проводился в программе Exel). При подтверждении достоверности различий производился раздельный межгрупповой анализ для серии в целом и выделенных морфологических вариантов. Результативность такого подхода была также нами продемонстрирована в ряде публикаций (Фризен, Нечвалода, 2007; Фризен, Пестряков, 2010).

Завершающий этап статистического исследования — межгрупповой анализ проводился также с использованием метода главных компонент. Традиционно для межгруппового анализа в антропологических исследованиях применяется канонический анализдля этих целей существует две программы — КАНОКЛАС В. Е. Дерябина (Дерябин, 2007а, 20 076, 2008) и пакет программ А. Г. Козинцева. Обе программы, на наш взгляд, обладают некоторыми недостатками. Для проведения канонического анализа с использованием пакета программ А. Г. Козинцева необходимо создание файла с данными, где используется жесткий набор признаков, и на каждый признак необходимо указать число его встречаемости в серии. Эти требования сильно затрудняют использование литературных данных, т.к. крайне редко авторами дается численность по каждому признаку, в основном, общая численность черепов в серии. Помимо этого, далеко не всегда в сериях, особенно малочисленных, присутствуют все необходимые для анализа признаки. Программа В. Е. Дерябина КАНОКЛАС лишена данных недостатков, в файл с данными вводятся признаки на усмотрение исследователя и общая численность серии, что значительно упрощает ее использование. Однако, т.к. программа была создана для нужд исследования современного (живого) населения, где общая численность серии соответствует количеству наблюдений по каждому из признаков, ее использование для анализа краниологических выборок часто невозможно, из-за отсутствия данных о количестве встречаемости каждого из признаков. Программа рассчитывает значимость каждого из них, исходя из общей численности выборки, и полученные результаты часто не соответствуют ни антропологическим, ни историческим реалиям.

В качестве основного метода межгруппового анализа нами был выбран метод главных компонент, возможность его использования была продемонстрирована в ряде публикаций (Фризен, Яблонский, 2006; Фризен, Нечвалода, 2007; Фризен, Пестряков, 2010).

Кроме того нами было предпринято рассмотрение серий с использованием генерализованных параметров мозгового черепа, предложенных А. П. Пестряковым (Пестряков, 1995).

Суть данной методики заключается в том, что на основании большого объема краниологических материалов, как древних, так и близких к современности, А. П. Пестряковым была создана краниологическая классификация современного населения по признакам размера и формы черепной коробки (Пестряков, 1995). Было выделено три основных панойкуменных краниотипа, имеющих определённую географическую приуроченность основного ареала: тропиды (тропическая зона Старого Света), голарктиды (северные две трети Евразии) и пацифиды (Восточная и Юго-восточная Азия и обе Америки). Для количественной характеристики общей величины черепной коробки автором был использован параметр, объединяющий величины трех основных диаметров мозговой коробки (1, 8, 17). Обычно использовался модуль величины черепной коробки, вычисляемый как средняя арифметическая величин этих трех диаметров (Яблонский, 1986). По мнению А. П. Пестрякова, подобный модуль не совсем адекватно отражает количественную сторону изменения общего размера черепной коробки. Вместо него предлагается использовать новый генерализованный параметр — общую ростовую величину.

В дальнейшем, при рассмотрении материала с применением данной методики, используются девять метрических параметров (обозначения даны по А.П. Пестрякову). Из них четыре параметра величины — 1, 8, 17, ОРВ и пять параметров формы — ЧУ, ВПУ, УД, УБ, УГ.

Исследование остеологических материалов также проводилось по стандартной методике, описанной В. П. Алексеевым (Алексеев, 1966). Кости посткраниального скелета измерялись в соответствии со стандартным бланком. Нами были рассчитаны индексы пропорций и массивности 8 скелетов. Рост рассчитывался по формулам К. Пирсона — А. Ли, С. Дюпертюи — Д. Хэддена и В. В. Бунака отдельно по правой и левой сторонам, а затем было вычислено среднее значение. Как и в случае с краниологическими материалами, на первом этапе нами были рассмотрены выборки по могильникам, на втором — анализировалась общая серия.

Межгрупповое сопоставление остеологических материалов не представляется возможным в силу малочисленности и фрагментарности материала, а также из-за отсутствия сравнительных данных. В этой связи мы вынуждены ограничиться внутригрупповым исследованием и попыткой сопоставления между собой средних данных по могильникам.

выводы.

Проведенное многоуровневое статистическое исследование палеоантропологических материалов из Южного Приуралья впервые включает достаточно большой массив черепов с территории Западного Казахстана. Нами были объединены в общую серию материалы савроматского и раннесарматского времени и проведен внутригрупповой анализ суммарных мужских и женских серий, статистически выделены составляющие их морфологические варианты, которые раздельно анализировались на межгрупповом уровне. Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:

1. Отсутствие резких различий облика населения савроматского и раннесарматского хронологических горизонтов свидетельствует о генетической близости населения этих двух периодов.

2. На протяжении VI — II вв. до н.э. население степей Южного Приуралья является крайне гетерогенным, здесь присутствуют как минимум два антропологических варианта, различающихся степенью монголоидной примеси.

3. Признаки мозговой коробки черепа (в отличие от параметров лицевого скелета) не являются дифференцирующими для савромато-раннесарматского населения Южного Приуралья. Все они в этом плане достаточно близки между собой, принадлежа к единому панойкуменному голарктидному пласту.

4. Результаты межгруппового сопоставления свидетельствуют о близости ранних кочевников Южного Приуралья как с сакским населением Южного Приаралья, так и с населением лесостепи Западной Сибири.

5. Происхождение носителей савроматской и раннесарматской культур Южного Урала связано с импульсом из Южного Приаралья, с последующим расселением этого населения на территории Среднего и Нижнего Поволжья и Западной Сибири.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В заключение необходимо остановиться на чисто методическом моменте. Зачастую, в современных палеоантропологических работах уделяется мало внимания статистическому внутригрупповому анализу на уровне каждого могильника. Подобный подход может быть вполне оправдан при минимальной численности, если же численность позволяет (10 и более индивидов), необходимо проведение внутригруппового статистического анализа с целью установления возможных компонентов и, в случае выделения, раздельного анализа на межгрупповом уровне. На наш взгляд, такой подход позволяет значительно снизить степень искажения результатов межгруппового анализа и дает возможность более обоснованно говорить о направлении контактов древнего населения.

Проанализировав имеющиеся в нашем распоряжении материалы и данные, полученные другими исследователями, можно сделать вывод о том, что население Южного Приуралья в савромато-раннесарматское время отличалось крайней неоднородностью. В исследованиях палеоантропологических серий многими авторами (Балабанова, 2000;

Яблонский, 2004; Ефимова, 2006) визуально типологически выделялись различные морфологические варианты. Нами, на основании внутригруппового статистического анализа суммарной серии савроматораннесарматского времени, также были выделены подобные морфологические варианты: два в мужских сериях и три в женских, что подтверждает обоснованность их выделения. Распределение этих вариантов внутри серий могильников дисперсно, не связанно ни с расположением, ни с датировкой погребений. Таким образом, по краниологическим материалам невозможно разграничить население савроматского и раннесарматского времени, что, возможно, свидетельствует о родственности носителей савроматского и раннесарматского культурных комплексов. На наш взгляд, в ранненесарматское время не произошло смены населения либо.

110 значительного притока новых его групп, а наблюдаемое изменение погребального обряда и комплекса вещей было следствием культурной трансформации, произошедшей по причинам не связанным с изменением состава населения.

По археологическим материалам в Южном Приуралье фиксируется значительный хиатус между культурами эпохи поздней бронзы и савроматским временем. Изученные нами материалы также не находят прямых аналогий среди населения эпохи поздней бронзы. На наш взгляд, происхождение населения Южного Приуралья в указанное время было связано с импульсом из районов Южного Приаралья. Представляется совершенно правильным вывод Л. Т. Яблонского о том, что миграции населения являлись не единовременным актом, а цепью пульсаций, продолжавшихся на протяжении всего савромато-раннесарматского времени, на раннем этапе в Приуралье, потом из Приуралья в западном и южном направлениях.

Наличие и существование на протяжении всего савромато-раннесарматского времени двух антропологических вариантов, возможно, свидетельствует о том, что разные группы кочевников имели разные векторы кочевий, один из которых был направлен в Южное Приаралье, второй — в лесостепную полосу Западной Сибири. Сохранение антропологических типов на протяжении всего рассматриваемого периода, возможно, позволяет сделать очень осторожное предположение о том, что социальное устройство общества ранних кочевников представляло что-то аналогичное системе фратрий, возможно, взаимно не брачующихся. Данное предположение, равно как и наличие в одном могильнике представителей носителей различных антропологических вариантов, не позволяет воспринимать индивидов из одного могильника как пусть даже микропопуляцию и, тем более, говорить о могильнике как о родовом кладбище.