Территориальные конфликты на современной политической карте мира: Очаги и риски сепаратизма

Территориальные конфликты, и в частности конфликты, связанные с сепаратистскими движениями, во многом определяют современный общепланетарный политический климат. Ныне сепаратизм стал той реальностью, с которой не может не считаться практически ни одно из существующих полиэтничных и поликультурных государств мира: 53 основные очага сепаратизма суммарно занимают территорию 12,7 млн. км2 (8,5% площади суши) и концентрируют около 4% населения планеты (приблизительно 220 млн. человек). Нестабильность, продуцируемую очагами сепаратизма, все труднее сдерживать в узких региональных рамках. В конфликты зачастую вовлекаются не только различи ые общественно-политические силы внутри самого государства, стоящего перед непосредственной угрозой потери своей территориальной целостности, но и его соседи, а нередко и отдаленные центры силы, претендующие на роль региональных и мировых лидеров. В результате эскалации подобных конфликтов (наиболее яркий современный пример — косовский кризис в Югославии) создается угроза для безопасности всего мира.

В идеологических войнах, которые ведут между собой проправительственные и сепаратистские политические силы, противники апеллируют к таким глубоко небезразличным для любого человека понятиям, как национальное возрождение, этническое равенство, угроза проявления шовинизма и др. Четкое понимание механизмов возникновения и развития сепаратизма спо4 собно преуменьшить его разрушительное воздействие, открывает возможности своевременного прогноза появления новых его очагов.

Человечество во все времена волновал вопрос о наиболее справедливых для всех партнеров путях разрешения спорных ситуаций. Особое место в научном познании теория урегулирования конфликтов заняла в XX веке — веке жесточайших межгосударственных противоречий, вылившихся в две «горячие» мировые войны и одну не менее значимую для судеб мира «холодную» .

За последнее время предпринят ряд попыток по разработке универсальных методов погашения этнических конфликтов (например: Клименко, 1982; Левин, 1977; Пирадов, 1990; Финд-лей, 1996; Clutterbuck, 1993; Connaughton, 1994; Diehl, Kumar, 1992; Woito, 1982 и др.). Эти работы имеют большое теоретическое значение, так как урегулирование любого политического кризиса требует длительной и трудоемкой работы по нахождению компромиссов и сближению позиций противостоящих сторон. Поиск и предложение для практического использования ряда готовых методов и подходов к урегулированию сепаратистских конфликтов позволяет создать перечень возможных стабилизирующих мероприятий, который может быть востребован при миротворческих акциях.

Эта связь обнаруживается в форме географической конфликтологии — научного направления, изучающего природу, сущность, причины возникновения конфликтов, закономерности их протекания и развития на основе взаимодействия с пространственными (географическими) факторами. Географическая кон5 фликтология интегрирует знания из философии, истории, социологии, правоведения, политологии, психологии, этнологии, биологии, экономики, политической географии и геополитики, физической и социальной географии.

Нельзя не согласится с одним из видных отечественных конфликтологов А. Г. Здравомысловым, строящим свой анализ современного состо яния конфликтов исходя из следующих подходов: 1) нынешний мир наций есть результат истории нового времени- 2) этот мир достаточно динамичен- 3) образование наиболее развитых наций связано с историей соответствующих государств, сыгравших решающую роль не только в определении на-циональн ых границ, но и в формировании национального самосознания и национальных культур. А. Г. Здравомыслов согласен с Э. Смитом, утверждающим, что значительная часть народов, населяющих планету, относится к категории потенциальных наций, то есть таких общностей, которые стремятся получить статус «полноценных» национальных образований прежде всего за счет обретения собственной государственности, государственной символики, суверенитета (Здравомыслов, 1997, с.7).

Из этой посылки следует конфликтогенность процессов этнического самоопределения. Ныне национальные движения, борющиеся за самоопределение своих этнических групп, в значительной степени определяют политическую обстановку во многих регионах планеты. Широкое внимание привлекает развитие ситуации в таких значимых для мировой политики очагах сепаратизма, как Косово, Курдистан, Северная Ирландия, Абхазия и некоторых другихнешуточные политические страсти разгораются, в частности, по поводу проектов государственной независимости 6 канадского Квебека, испанской Страны Басков, французской Корсики и пр.

Проблема сепаратизма в настоящее время как никогда актуальна и для нашей страны. Редкий выпуск теленовостей обходит стороной «горячие точки», за последнее десятилетие появившиеся на пространстве России. Основные очаги сепаратистских процессов на российской территории — Чечня и Дагестан — постоянные темы публикаций в общенациональных средствах массовой информации (табл. 4 приложения).

Помимо северокавказского региона, серьезные опасения по поводу возникновения сепаратистских движений в пределах нашей страны вызывают и другие субъекты РФ, например Тува (Тыва), Татарстан, Башкортостан, Саха (Якутия), Бурятия1 и др. (Петров, Трейвиш, 1995). Угроза дезинтеграции вполне реальна и в отношении этнически русских субъектов федерации, в числе которых Калининградская область2, Приморский край и др. Всего же в Российской Федерации выделяют от 31 (Глезер и др., 1991) Л до 75 (Ко1о83оу, 1992) точек этнотерриториальных напряжений .

России, чье геополитическое положение с распадом СССР в значительной степени изменилось в худшую сторону (Раковский,.

1 Как отмечает В. А. Тишков, в настоящий момент почти во всех национальных республиках РФ, кроме Карелии, Коми, Хакасии и, возможно, Удмуртии, политическая власть уверенно контролируется местными этническими элитами, даже в тех случаях, когда титульный этнос не составляет в них большинства населения. Так, в Саха (Якутии) якуты (34% населения) имеют 69% государственных должностей (Тишков, 1994(а), с. 8).

2 По некоторым оценкам, идею создания в Калининградской области суверенной Балтийской республики разделяет около трети населения региона (Попов, 1998).

3 Помимо внутренних центробежных процессов, Россия испытывает достаточно мощный дезинтеграционный прессинг со стороны внешних сил. Так, идеолог американской геополитики 3. Бжезинский не видит ничего плохого в самораспаде России на три конфедерирован-ных государства (Бжезинский, 1997), а внешнеполитический эксперт США У. Мид озвучил предложение достаточно высоких кругов в руководстве своей страны о покупке за 2−3 млрд. долларов всей Сибири (Дороченков, 1995). По мнению заокеанских экспертов, оба этих шага должны в итоге привести к процветанию нашей страны.

1993), особенно необходимо предвидеть будущее сепаратистских конфликтов, своевременно и правильно реагировать на них. В этом ей должно помочь изучение уже накопленного к настоящему времени международного опыта диагностирования и регулирования дезинтеграционных процессов.

Целью диссертации является сравнительный анализ пространственных, исторических и институциональных закономерностей развития и современного положения существующих ныне (конец 90-х гг.) очагов сепаратизма.

Основная цель работы раскрывается посредством решения нескольких задач, а именно:

1) выявления движущих сил возникновения и развития сепаратизма;

2) анализа географических типов сепаратизма;

3) разработки методики определения рисков сепаратизма и ее проверки на конкретных материалах;

4) характеристики и анализа возможных путей урегулирования сепаратистских конфликтов.

Предметом диссертационного исследования служат дезинте-грационные процессы как основа сепаратизма.

Объекты исследования — государства мира, в пределах которых проявляются тенденции к пространственной внутриполитической фрагментации: Канада и Испания (рассмотрены более детально), а также Россия, Югославия, Великобритания, Индия, Грузия, Молдавия и др.

Теоретико-методологической базой исследования являются работы по общей и региональной политической географии — направления, сформировавшегося на стыке географии и политоло8 гии.

Основы этого подразделения географической науки заложил классический труд Ф. Ратцеля «Политическая география» (1897 г.). Проблемы самоопределения этносов и дефиниции феномена сепаратизма стали освещаться в исследованиях, опубликованных в 10-х — 20-х годах XX в. (время глубокой перекройки европейских границ), включая работы Т. Вулеи, Г. Мюррея, В. Филлипса и А. Тойнби (Woolsey, 1919; Murray, 1922; Phillips, 1922; Toyn-bee, 1925). Временем ускоренного развития зарубежной политической географии и политологии стал период после второй мировой войны, а внутри него — 70-е — 80-е годы. Достаточно полную библиографию опубликованных за рубежом работ по тематике сепаратизма за время становления политической географии как науки приводят Д. Найт и М. Дэвис (Knight, Davies, 1987).

В нашей стране до недавнего времени политико-географические исследования были развиты значительно слабее, чем за рубежом, что объяснялось наличием ряда идеологических запретов. Тем не менее, проблема сепаратизма под разным углом зрения рассматривалась такими отечественными исследователями, как И. А. Витвер, Я. Г. Машбиц, С. Б. Лавров, B.C. Ягья, Н. В. Каледин и др. Смена политического курса и ориентиров в социально-экономическом развитии страны, снятие ограничений на научные контакты с зарубежьем привели к настоящему «буму» этой отрасли научного знания, «превратившему политическую географию не только в самостоятельную дисциплину, но и в один из главных „полюсов роста“ в общественно-политической науке» (Каледин, 1996, с.45).

Настоящее исследование базируется на подходах московской 9 школы политической географии, видными представителями которой являются В. А. Колосов, Л. В. Смирнягин, Н. С. Мироненко и др. Автор опирался на теоретические труды ведущих зарубежных политико-географов по эволюции политических границ (М. Фуше), географии федерализма (Р. Паддисон), теории длинных волн мирового политического развития (П. Тэйлор) и др.

Кроме того, тематика работы потребовала ознакомления с исследованиями по смежным с политической географией научным дисциплинам: этнологии (Ю. Бромлей, В. Тишков, А. Бразаускас, У. Коннор, Р. Тарас и др.), политологии (А. Здравомы-слов, А. Крылов, В. Авксентьев, Ч. Тилли, Р. Клаттербак и др.), государственному и международному праву (В. Савин, В. Эмин).

В диссертации использовались концепции этнической и политической идентичности, разработанные С. Рокканом, Д. Урви-ном и М. Галлером, «общественной мобилизации» Ч. Тилли, национальной территории и факторов развития национализма Э. Смита, «зон транзитной государственности» или «институализированных псевдогосударств» А. Неклессы, В. Колосова и Дж. О’Локлина, а также «континуальная» типология де-зинтеграционных процессов Р. ГТаддисона и В. Колосова, методика анализа рисков сепаратизма Н. Петрова и А. Трейвиша.

В исследовании нашли отражение территориальный, комплексный, исторический и типологический подходы классической географической науки.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Согласно резуль тагам проделанной работы, в соответствии с целями и задачами, поставленными перед исследованием, представляется возможным сформулировать несколько основных выводов.

Пер в о е. Сепаратиз му, как процессу, присущему государственности, свойственны долговременность и инерционность. Его корни берут свое начало в прежних исторических эпохах, а существующие ныне противоречия, приведшие к современным конфликтам, чаще всего закладывались десятилетия и столетия назад. В историческом плане сепаратизм — достаточно распространенное явление, свойственное не только Европе, но и другим регионам планеты. Современный период в развитии сепаратизма определяется сложностью и остротой противоречий, широким распространением форм внешнего контроля над очагом конфликта, а также более активным, чем прежде, поиском невооруженных методов нейтрализации сепаратистских конфликтов, что входит в компетенцию таких международных миротворческих институтов, как ООН, ОБСЕ и др.

Второе. Основа сепаратизма — этническая, конфессиональная, культурная или экономическая неоднородность государственной территории. Чем заметнее неоднородность, тем больше вероятность возникновения сепаратистских конфликтов. При наложении всех видов границ (этнических, конфессиональных, культурных, экономических, внутриполитических) их барьерная роль многократно возрастает, внутри единого государства закладывается разлом, по которому может произойти сецессия.

Третье. Очаг сепаратизма формируется под воздействием комплекса тесно взаимосвязанных факторов. Среди них выделяются этно-конфессиональный, социально-экономический, геополитический, а также факторы природных границ, наличия потенциальной правящей элиты, политической организации и популярного лидера, исторического опыта государственности. Ключевое место в это м комплексе занимает фактор мобилизации общества, без проявления которого невозможен переход конфликта из латентного состояния в актуализированное.

Четвертое. Эволюция ситуации в очагах сепаратистских конфликтов зависит от территориального сочетания факторов, что позволяет сгруппировать пространственно близкие очаги сепаратистских движений в шесть крупных географических типов сепаратизма.

Пятое. Риск возникновения очага сепаратизма можно оценить с помощью системы количественных показателей (экономических, демографических, социальных, геополитических, электоральных и др.). Рассчитанные по специальной методике коэффициенты рисков сепаратизма, как показала проверка на конкретных географических примерах, в целом объективно отражают закономерности дезинтеграционных процессов и могут использоваться при анализе соотношения центростремительных и центробежных тенденций в рамках того или иного государства. Оценка рисков облегчает диагностику конфликтных ситуаций, способствует принятию превентивных решений по их нейтрализации.

Шестое. Только урегулирование сепаратистского конфликта правовыми невооруженными методами позволяет снизить угрозу.

166 сецессии и о па сность дестабилизации политической обстановки. В ближайшей перспективе, по-видимому, не произойдет существенной переоценки мировым сообществом роли сепаратизма в современной системе межгосударственных отношений. В связи с этим меры по предупреждению и урегулированию сепаратистских конфликтов не утратят своей актуальности. Международная безопасность во многом будет зависеть от того, смогут ли объединенные во имя общих целей нации выработать единые и недвусмысленные подходы к трактовке фундаментальных прав этнических и культурных меньшинств. На рубеже тысячелетий мы имеем все основания включить сепаратизм в число наиболее острых и противоречивых проблем современного мира.