Капиталистическая модернизация на Северном Кавказе в пореформенный период (1861-1917)

Актуальность темы

исследования. В конце XX столетия Россия объективно подошла к модернизации экономической, политической, социальной, духовной жизни. Специфика Россия обусловила особенности ее модернизации. Инициатором всеобъемлющего обновления выступило государство. Сходство происходящих процессов в современной России с реформированием конца XIXначала XX в.в. требует от нас внимательного изучения модернизационных процессов, чтобы избежать радикальных катаклизмов в будущем.

Для правильного, научно-обоснованного, современного реформирования требуется глубокий комплексный анализ преобразований в ходе реформ 1861 -1917 гг. с позиций теории модернизации, так как эти процессы представляют широкий спектр явлений политического, экономического, социально-культурного характера.

Определяя подходы в историческом исследовании, мы остановились на комплексных приемах и принципах изучения проблемы, что позволяет нам оценить значение капиталистической модернизации на Северном Кавказе в пореформенный период (1861−1917 гг.) и определить роль и место региона в российской экономике. В современной исторической, политической, философской литературе, как правило, начало модернизации в России связывают с реформами 60−70-х годов XIX века., которые имели большое экономическое, политическое, социальное значение и способствовали переходу к ранней капиталистической индустриализации.

Капиталистическая модернизация — это процесс технологических, экономических, социальнокультурных и политических изменений в обществе, оказывающих кардинальное воздействие на все сферы жизни людей, то есть постепенный переход от аграрного к индустриальному обществу.

Без всестороннего изучения источников формирования предпосылок перехода к переустройству общества, трансформации традиционного уклада жизни горского и казачьего населения, изменений условий землевладения и землепользования в результате проведения реформ 60−70-х гг. XIX века, а также процессов урбанизации, развития транспортной сети, становления промышленности невозможно осмыслить путь, который прошло население Северо-Кавказского региона по пути капиталистической модернизации. При изучении всего комплекса указанных процессов большое значение имеет исследование общих черт и специфики развития социально-политической жизни общества, становления административной, судебной, представительной форм управления. В России ранняя индустриализация второй половины XIXначала XX в.в. была отмечена несомненными успехами, как в целом по России, так и на Северном Кавказе. В немалой степени этому способствовало железнодорожное строительство. Железные дороги в России явились сильным толчком к развитию капиталистических отношений вглубь и вширь, способствовали созданию капиталистической промышленности и сельскохозяйственного производства.

Сооружение в 1872—1875 гг. железной дороги между Ростовом и Владикавказом открыло новую страницу в экономическом освоении Северного Кавказа, который всегда играл роль моста между Европой и Азией, «служил своего рода коридором для миграционных процессов, являлся перекрестком торговых путей. Вместе с тем, Северный Кавказ был ареной военных столкновений между местным и пришлым населением, и, как справедливо отметил доктор философских наук Виктор Анатольевич Авксентьев, Северный Кавказ «оказался вовлеченным в геополитическое соперничество мировых и региональных держав» 1. Необходимо подчеркнуть, что в современных условиях мы наблюдаем те же тенденции, которые были присущи в конце XIX — начале XX в.в. Сходство происходящих процессов в современной России с переустройством общественного развития требует внимательного изучения модернизационных процессов конца XIX — начала XX веков.

Концепция модернизации в настоящее время делает первые шаги в осмыслении исторических процессов в России. Это объясняется тем, что в советской исторической науке исследования носили определенную идеологическую заданность.

Особенности модернизационных процессов на Северном Кавказе характеризуются отсутствием в историческом прошлом у горских народов государственности, а также узкой прослойкой этнопрофессионализма среди коренных народов Северного Кавказа, в связи со спецификой этногеографического положения. В дореформенный период эти народы были сельскими, занимались скотоводством и земледелием. Почти все современные города на Северном Кавказе: Владикавказ, Екатеринодар, Моздок, Ставрополь и др. возникли как русские крепости, что подчеркивает роль и значение России и ее влияние на модернизационные процессы региона.

Эта проблема актуальна и в современных условиях, когда Россия вступила в новый этап модернизации, а Северный Кавказ стал одним из главных объектов, где вновь столкнулись тенденции традиционализма и интенсивной модернизации, что приводит к мощным противоречиям между центром и регионами и может разрушить целостность России.

В этой связи комплексное изучение исторических событий второй половины XIXначала XX в.в. является актуальным и может служить для выработки государственной программы модернизации как России, так и Северного Кавказа.

Историография проблемы. Проблема капиталистической модернизации Северного Кавказа связана с изучением социальной структуры народов, этнопрофессионализма, государственного устройства, и влияния новых экономических отношений, социокультурных и политических изменений в обществе.

Изучая комплекс изменений в экономической, социальной, политической, правовой, духовной сферах в ходе раннеиндустриальной модернизации на Северном Кавказе в пореформенный период, нельзя не отметить историографическую базу, сложившуюся в дореволюционный период по проблеме реформирования региона, начиная с XIX века. Придерживаясь в данном исследовании комплексного подхода, мы сочли возможным систематизировать научную литературу по следующим признакам:

1. Рассматривающие общие проблемы формирования предпосылок, трансформации традиционных форм организации хозяйственной деятельности горского и казачьего населения.

2. Посвященные изучению отдельных аспектов раннеиндустриальной модернизации: изменению форм землевладения и землепользования, демократическим и урбанистическим процессам, развитию промышленности, транспорта и др.

3. Определяющие специфику проведения административных и судебных реформ у народов Северного Кавказа и противоречия практической реализации судебных и административных преобразований.

В дореволюционной историографии значительный вклад в изучение общественно-экономических отношений Северного Кавказа внес Е. Д. Фелицин, войсковой старшина, правитель канцелярии кубанского наказного атамана, председатель Кавказской археографической комиссии. Ему принадлежат 90 работ. В их числе «О материалах для истории войны с Турцией 1788−1791 г. г., хранящихся в Кубанском войсковом архиве» (Одесса, 1879), «Кубанское казачье войско. 1696−1888» (В соавторстве с Ф. А. Щербиной. Воронеж, 1888), «Кошевые, войсковые и наказные атаманы бывших Черноморского, Линейного и Кубанского казачьих войск» (Екатеринодар, 1888). В «Памятных книжках Кубанской области» 1881 — 1894 г., составленных действительным Членом Кубанского областного статистического комитета Е. Д. Фелициным, собран материал о сословном составе населения, об административном делении, о положении о поземельном устройстве войсковых запасных земель и станиц и др. материалы. Все эти работы увидели свет в пореформенный период.

Под его же редакцией вышли «Кубанские областные ведомости» 1892 -№ 18, 19, «Кубанский сборник» 1894. Т. З. Они являются ценными историческими источниками по освоению Старой и Новой линий. Статистические данные о динамике роста населения, документы о переселении на Кубань бывшего Екатеринославского войска позволяют исследователям, сопоставив данные по количественному и качественному составу населения середины XIX века с урбанистическими процессами пореформенного развития региона, проследить трансформацию традиционного уклада жизни. Русское общество живо интересовалось Северным Кавказом и раньше, но сведения о нём стали обширными только с середины 60-х годов XIX в., когда закончилась тянувшаяся более четверти века антиколониальная борьба горцев и началось административное устройство края2.

Значительный фактический материал и ценные наблюдения, касающиеся общественно-экономических отношений народов Северного Кавказа содержатся в работах Щербины Ф. А., Ардасенова А. Г., Хана Гирея, М. о.

Пенсонеля. Авторы делятся наблюдениями о развитии товарно-денежных отношений в разных регионах, приводят сведения о товарах, формах обмена и торговли, об импорте и экспорте.

В 1883 году Ф. А. Щербина раскрыл основные проблемы колонизации Кубанской областизначение этого процесса для горских народов, автор объективно показывает влияние России, казачества на освоение, преобразование и развитие Северного Кавказа. Ф. А. Щербина значительное внимание уделял изучению кубанского казачества в процессе освоения Северного Кавказа. Уже в 1898 году выходит в свет его совместная с Е. Д. Фелициным работа «Кошевые, войсковые и наказные атаманы.

Черноморского линейного и Кубанского казачества". В 1910;1913 гг. вышло два тома «Истории Кубанского казачества». Эти работы являются важнейшим источником для осмысления истории казачества и дают представление о понимании автором роли и места казачества в освоении Северного Кавказа. Щербина Ф. А. попытался по-своему обосновать народные начала казаков: «Несомненно, что казачество появилось на смену вечевого уклада народной жизни, хотя, разумеется, и под влиянием экономических причин. Жажда свободы и стремление к народоправству были прямым наследием вечевых порядков.». Выразительницей «казачьих идеалов» Щербина считал Запорожскую Сечь, которая «была и праматерью значительной части Кубанского войска» .

Автором описываются многие стороны внутри сословной жизни, участие казаков в покорении Кавказа. Щербиновские установки выражались по-разному. Второй том назван «История войны казаков с закубанскими горцами». Борьбу за Северный Кавказ вёл царизм, а казаки были лишь одним из рычагов колониальной политики. Щербина Ф. А. признавал варварские формы принуждения станичников: «Телесное наказание было и наиболее распространенной карой за преступления, и воспитательным средством в домашнем быту казака. С течением времени порядки эти не ослабевали, а усилились. Запорожские кии были заменены плетьми и шпицрутенамипозже к ним присоединён был кнут палача. Жёстким наказаниям соответствовали жёсткие нравы» .

Содержательный статистический материал об экономике Кубанской области в конце XIX — нач. XX в. приводится в «Кубанском сборнике» 1901, собранном В. В. Шамраем в Кубанском сборнике за 1903 год. Городецкий Б. М. приводит статистический материал о развитии крестьянского землевладения на Северном Кавказе4.

Работа Б. М. Городецкого «Осетины нагорной полосы Терской области», изданная в Екатеринодаре .в 1908 году> основана на статистических данных о распределении земли, количестве, скота, размерах арендных платежей Абрамовской комиссии. Факты, отмеченные Б.М. Городецким" позволяют проследить становление у горских народов товарно-денежных отношений, рост товарности сельского хозяйства, трансформацию в системе землевладения и землепользования. Наиболее полно землепользование и земельная аренда показаны в работе «Край беспросветной нужды» (Владикавказ, 1912) Г. М. Цаголова. Он использовал материалы Терского статистического комитета, правительственных комиссий, материалы Абрамовской комиссии.

Статистические материалы позволили ему проследить динамику народонаселения, развития сельского хозяйства и ремесленного производства, а также изучить процессы становления класса наемных рабочих и сведения о применении труда в сельском хозяйстве.

Ценные сведения о населении Северного Кавказа удалось получить из сборников «Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 года.» Впервые в России было учтено по единой программе все население, установлена численность, выяснено относительно точное разделение его по полу, возрасту, вероисповеданию и другим признакам.

Л.В. Македонов впервые применил метод земско-статистической обработки материала при изучении нагорных станиц Кубанской области. Газета «Вестник казачьих войск» 30 июня 1902 г. отмечала, что исследование дало «яркую картину, в которой, как в зеркале, отразились все особенности хозяйственной жизни населения горных станиц» 5. Работы Л. В. Македонова, по характеру содержащегося в них материала, можно считать первоисточниками, они активно использовались в 20-е годы XX века.

Труды дореволюционных авторов представляют собой историографическую ценность и важные источники, так как написаны современниками событий. Сопоставление этого материала с архивными данными помогает понять взгляды авторов на экономическое, политическое, социальное преобразование Северного Кавказа во второй половине XIXначала XX вв.

Новый этап в изучении влияния буржуазных реформ на капиталистическую модернизацию России связан с марксистским методом осмысления общественного развития. Значительный вклад в изучение данного процесса внесли В.И. Ленин6, М.Н. Покровский7. Особенно необходимо отметить работы В. И. Ленина «Развитие капитализма в России», «Аграрный вопрос в России к концу XIX века» и др., в его работах использован материал социально-экономической статистики, законодеятельные и делопроизводственные памятники, Материалы периодической печати, источники личного происхождения. Работы В. И. Ленина являются не только важными в методологическом отношении, но и представляют значительный интерес в качестве источников. Ленинские труды дают возможность научного обоснования объективности капиталистического развития в России и являются важными историческими источниками в овладении марксистского метода, в основе которого лежит экономический детерминизм.

В 20-, 30-, 40-е годы XX века историография об экономических реформах, их значениях не получила достаточного развития, так как в период социалистического строительства преобразованиям начала века уделялось недостаточное внимание.

Новый этап развития исторической науки г- 50−70 годы. В эти годы выходят работы А. В. Фадеева, В. К. Гарданова, М.В. Покровского8. Ученые рассматривают проблемы формирования земледельческого капитализма на Северном Кавказе в пореформенный период вовлечения в экономическую систему пореформенной России.

Капиталистическое заселение Северного Кавказа в конце XIX — начале XX веков рассматривал В.Н. Ратушняк9. Он о’тмечал, что в период с 1867 по 1917 гг. такого огромного уровня заселения (число переселенцев вдвое превысило процесс естественного роста населения) «не знала тогда ни одна российская окраина, в том числе и Сибирь». Автор вскрыл характерные черты и особенности аграрной колонизации региона в начале XX века: изменение состава переселенцев, ослабление иммиграционного движения на Кубани в 1907 — 1914 гг., усиление роли крестьянского поземельного банка, увеличение числа сезонных рабочих. В работе «Развитие аграрного капитализма на Северном Кавказе в конце XIX — начале XX вв.», в сборнике «Проблемы аграрного развития Северного Кавказа» (Под ред. В.Н. Ратушняка) обращено внимание на слабо изученные проблемы, как земельная реформа на Северном Кавказе, ее роль в капиталистическом развитии различных районов края, эволюции сельских кустарных промыслов и животноводства. Значительным вкладом в область изучения сельскохозяйственного производства является работа В. Н. Ратушняка «Сельскохозяйственное производство Северного Кавказа в конце XIX — начале XX вв.». Автор приводит статистические данные по развитию сельского хозяйства региона, сопоставляя развитие Кубанской, Терской областей, Черноморской и Ставропольской губерний по различным параметрам: по объему посевных площадей, специализации производства и выращиваемых культур, размерам наделов, количеству рабочего скота, видам сельскохозяйственной техники, делается вывод об аграрно-капиталистическом развитии региона.

Представляют научный интерес труды учёных Северного Кавказа Т. Х. Кумыкова, В.П. Невской10. В работах рассмотрен широкий спектр проблем: социально-экономические отношения, отмена крепостного права в Кабарде и Балкарии, вовлечение Северного Кавказа во всероссийский рынок в XIX веке, развитие арендных отношений.

Данные работы и новые архивные материалы дают возможность рассмотреть действия царизма в аграрном законодательстве в переломный период преобразований.

Материалы Абрамовской комиссии, используемые В. П. Невской, позволяют проследить в динамике проблемы вхождения Северного Кавказа в орбиту товарно-денежных отношений с Россией. К проблеме общественного строя горских народов обращается П. А. Шацкий, Н. Т. Ерохин, М. М Блиев., Н. Г. Волков, А. Колосов, Н. П. Гриценко, Р.А.-Х. Джанибекова, Б. М. Джимов, Ф. Н. Тройно и др11.

Новые явления в экономической и политической жизни северокавказского казачества связаны с отменой крепостного права в России. Авторы исследований по данной проблеме И .Я. Куценко, П. П. Матюшкин, С. А. Чекменев, А. П. Труханович, Б. А. Трехбратов, Ф. П. Тройно отмечают, что правительство, начав подготовку реформы 1861 года для крестьянского населения России, вынуждено было распространить некоторые его положения на казачьи массы, занимавшие особое положение в системе военных формирований России. С одной стороны казачество было организацией, используемой для достижения определенных целей, а с другой — это были крестьяне, наделенные наделом, за пользование которым должны были нести воинскую повинность. Проблемы проведения столыпинской аграрной реформы исследует Т. А Невская12.

Эта особенность казачьего населения и породила особые условия реформы в казачьих войсках. Авторы рассматривают законодательные акты по аграрной реформе в казачьих войсках, трансформацию системы землевладения и землепользования, отношение к иногороднему населению.

Непосредственно анализу реформ 60−80-х годов XIX века на Северном Кавказе посвящена монография И. Х. Калмыкова «Установление русской администрации в Кабарде и Балкарии (конец XVIII — начало XX века). На новых материалах и с новыми подходами к проблеме, автор показывает объективную картину административных преобразований в Терской области, не умалчивает о насильственной ломке традиционных общественно-политических институтов, связывая административные преобразования с колониальной политикой царизма, — особое внимание автор уделяет деятельности мусульманского духовенства в системе военно-народного управления. Автор объективно отражает процесс реформирования судебно-административной системы в динамике: от адатов к шариату, от народных судов к системе современного судопроизводства. Этот вопрос освещается в ряде исследований Л. Л. Аджиева, М. М Блиева., Б. Л. Джимова и др13.

Истории становления населенных пунктов и процесса урбанизации посвящено ряд монографий А. Д. Ламонова, К. В. Чистова, М. Ересько, В. Луцкова, Е. М. Иванова, Г. Н. Шевченко, А. Кизеветтер, С. А. Хох Мальтуса и др14. И хотя эти работы носят научно-популярный характер, в них содержится интересный материал о истории формирования населенных пунктов.

Кроме указанных авторов в 80−90 годы вопросы индустриального развития Северного Кавказа исследуют В.В. Бондарь/'Торода Кубани в конце XVIIIначале XX века" ^ опыт типологического анализа) Г. Н. Шевченко («Социально-экономическая структура городов Кубани в пореформенный период'/, Л. А. Куприянова («Города Северного Кавказа¹⁵.

С начала 90-х годов и по настоящее время наблюдается повышенный интерес учёных, политиков к истории Северного Кавказа, к казачеству и взаимоотношениям центров и регионов, становлению промышленности, развитию транспорта. В этом плане интересна работа Л. Н. Гущиной «Формирование и предпринимательская деятельность крупной буржуазии Кубанской области и Черноморской губернии (1860−1913 гг.). Автор на основе анализа документальных материалов установил, что под влиянием железнодорожного строительства в местной промышленности произошли глубокие качественные изменения, начался интенсивный переход от мануфактуры к фабрике. Складывание крупной промышленной буржуазии региона шло разнообразными путями: 1) на основе капиталистической мануфактуры- 2) часть сразу создавала свои предприятия как фабричные.

Основой для выводов стали работы по истории промышленных предприятий, вышедшие в 20−50 годах, авторов К. Скальковского, Л. Колосова. Развитие железнодорожного транспорта исследуют В. В. Журавлев, Л. А. Куприянова, С. Ю. Яковлев. Становлению пролетариата и проблеме политической борьбы посвящены монографии Ю. И. Серого, А. Седина, В. Г. Шнайдера и др16.

В современной российской историографии только начинается осмысление парадигмы модернизации. Дискуссия о периодизации, о ее критериях публикуются как в научных периодических изданиях, а также и в монографических работах.

Модернизация — широко используемый термин в современной исторической науке. Известно, что теория модернизации складывалась в 50 -60-е годы XX в., как одна из теорий общественно-исторического развития. Под модернизацией, как таковой, понимаются не обязательно синхронизированные глубинные преобразования в экономической, политической и ценностной системах общества.

На ранней стадии разработки теории модернизации ее сущностной чертой были универсализм. Ученые В. И. Пантин, В. В. Лапкин в статье «Волны политической модернизации в истории России» указывают, что теория модернизации рассматривалась как эволюция общества, универсальный процесс, имеющий одни и те же закономерности и этапы для всех цивилизаций, стран и народов, как линейно-поступательный характер общественного развития. В этом отношении она как бы восприняла господствовавшие в марксистской теории взгляды на смену общественно-экономических формаций17.

Однако за 20 летний период (1950 — 1970) выяснилось, что линейно-поступательная модернизация не способна была реально отразить реальные преобразования в осуществлявших переход от традиционного к современному состоянию общества. Стала разрабатываться теория волнообразного, а не линейно-поступательного развития реформ и контрреформ, ориентации на демократический Запад и воспроизведение политических традиций деспотий Востока. Подобный подход к историческим процессам вызвал большое сопротивление со стороны сторонников формационного подхода. Материалы дискуссии регулярно публикуются начиная с 1993 года в научных периодических изданиях «Вопросы философии», «Вопросы истории», «Социс», «Полис» и др. В ходе обсуждения проблемы были выявлены основные методологические принципы и подходы к процессу модернизации. В статье Б. А. Красилыцикова «Модернизация и Россия на пороге XXI века» дается периодизация обновления общества: I этап — доиндустриальная модернизация, в которой преобладает индивидуальное аграрное и ремесленное производство, появляется общественное производство — мануфактура. II этап раннеиндустриальная модернизация — переход от мануфактуры к машинному или фабрично-индустриальному производству. Ее исходный пункт превращение орудий труда из ручного в механическое, появление машины сопровождается расслоением гражданского общества. III этап позднеиндустриальная модернизация — преобразование процесса труда на основе его научной, инженерной организации, сглаживание классовых противоречий, укрепление гражданского общества18.

Изучая проблемы социальной истории России, А. Холмс приходит к выводу о том, что «индустриализация для России конца XIX — начала XX вв. была абсолютной необходимостью. Россия уже долгое время играла роль великой державы и делала это довольно успешно со времен Петра Великого, но в XX в., чтобы сохранить этот статус, ей нужна была индустриализация» 19. Эти проблемы еще в 1899 году поднимал С. Ю. Витте в письме Николаю II: «В настоящее время политические силы Великих держав, которые призваны решать грандиозные исторические задачи в мире, создаются не только силой духа этих народов, но также и экономическим устройством. Даже военный потенциал определяется. степенью ее промышленного развития» 20.

В работе А. Холмса «Социальная история России: 1917;1941 гг.» делается вывод о том, что «можно было экспортировать России технологии и целые фабрики, но „индустриальный менталитет“ нельзя, создать его за короткие сроки — тоже» 21.

В статье Б. А. Красилыцикова «Модернизация и Россия на пороге XXI века» отмечается^что «.модернизация не обезличенный предмет, ей всегда предшествует появление социального субъекта» 22. Если мы обратим внимание на позиции Александра III и С. Ю. Витте, Николая II и П. А. Столыпина, то положение о социальном субъекте приобретает иной смысл — это деятельность государственного реформатора.

В последние годы интерес к деятельности реформаторов С. Ю. Витте и П. А. Столыпину возрос. Летом 1999 года в С. — Петербурге состоится международная конференция, посвященная 150-летию со дня рождения С. Ю. Витте. Переиздаются работы С. Ю. Витте и П. А. Столыпина. Первое издание «Воспоминаний» С. Ю. Витте вышло в Москве в 1960 г., второе — в 1991, третьев 3-х томах в 1994 г. Деятельности С. Ю. Витте посвящены ряд диссертационных исследований: М. А. Ткаченко «Воспоминания С. Ю. Витте» ., Вопросы источниковедческого анализа, Т. Н. Жукова «Государственная деятельность С.Ю. Витте», монография В. Г. Сироткина «Великие реформаторы России» и работа С. Рыбас, Л. Тараканова «Реформатор. Жизнь и смерть Петра Столыпина». В последних работах предпринята попытка сравнительного анализа реформаторской деятельности С. Ю. Витте и П. А. Столыпина, выявляются слабые и сильные стороны реформ, анализируются объективные и субъективные причины незавершенности реформаторских начинаний. На наш взгляд, появление обширного исторического материала, позволяют наиболее объективно подойти к оценке процесса модернизации23.

В немалой степени этому способствуют материалы международного коллоквиума «Реформы или революция? Россия: 1861 — 1917 гг.», состоявшегося с' в Санкт-Петербурге в 1992 году. В опубликованных материалах освещен широкий крут вопросов: законодательные акты по реформам (земельной, военной, административной, судебной), положения о земствах и ряд других вопросов24. Проблемы модернизации российского общества по прежнему в центре внимания ученых. В 1997 году в МГУ проходила теоретическая конференция по теме «Проблемы модернизации российского общества», в работе 30 секций и конференций приняло участие около 400 человек, что свидетельствует о большом научном интересе к научной проблеме со стороны историков, политологов, социологов и других ученых. Материалы были опубликованы25. В содержательной работе Л. А. Беляевой «Социальная модернизация в России в конце XX века» отмечается, что проблемы модернизации сложны и многоплановы — это не только экономические реформы, но и более глобальный выборбудет ли Россия развиваться в изоляции от всего мира26.

Процесс модернизации и индустриализации России был и остается не простым политическим и экономическим явлением. В научной среде нет еще устоявшегося мнения в отношении модернизационных процессов как современных, так и прошлых, связанных с реформированием не только и не столько государственных структур, сколько социально-экономических, духовных, политических преобразований общества. Поэтому ученые рассматривают данную проблему с разных точек зрения. Ведущий сотрудник.

Института занятости РАН A.C. Ахиезер, утверждает, что российская модернизация проходила под сильным давлением опыта других стран. Если на Западе на первый план выходила выработка самих образцов, способность изменять условия, совершенствовать средства, формировать новые цели, то в России преобладало стремление адаптироваться к ситуации. Ученый считает, что при исследовании модернизации мы должны прежде всего анализировать проблемы выхода России из промежуточного состояния между двумя цивилизациями: Востоком и Западом. Ахиезер отчасти прав, достаточно вспомнить высказывание реформатора С. Ю. Витте по данному вопросу: «Международное соперничество не ждет. Если нынче же не будет принято энергичных и решительных мер к тому, чтобы в течение ближайших десятилетий наша промышленность оказалась в состоянии своими продуктами покрывать потребности России и Азиатских стран, которые находятся или должны находиться под нашим влиянием, то быстро растущая иноземная промышленность сумеет прорваться через наши таможенные преграды и водвориться как в нашем отечестве, так и в сказанных Азиатских странах» .

Доктор исторических наук JI.C. Васильев, зав. Сектором Института Востоковедения РАН считает, что модернизация — это своего рода великая революция. Капитализм и колониализм, являются опорой военно-индустриальной модернизации. Это качество отмечается рядом исследователей t в том числе A.C. Ахиезер, В.Г. Пастуховым28.

Американский историк Теодор фон Лауэ, изучая вопрос модернизации в России, приходит к выводу о том, что в стране отсутствуют демократические институты (свобода частной собственности, личности, свобода, конституции, гарантии гражданских прав) и соответственно менталитет для той модернизации, которые много раньше произошли в странах Запада29.

В этой связи следует отметить, что еще в свое время П. А. Столыпиным была разработана программа демократизации общества. Она включала:

1) наделение крестьян — фермеров землей в частную собственность с правом купли — продажи- 2) законодательная защита гражданских прав (свобода слова, собраний, печати, совести, неприкосновенность жилищ, право «беспрепятственно ездить за границу- 3) демократизация местного самоуправления- 4) реформа судебной системы (адвокат на предварительном следствии) и другие преобразования30. Что опровергает определение американского ученого.

Статья В. И. Пантина, В. В. Лапкина «Волны политической модернизации в истории России. К обсуждению гипотезы» указывает на то, что в результате реформ Александра II и контрреформ Александра III в России были созданы условия для начала ранней индустриализации31, что опровергает взгляды Теодора фон Лауэ.

В результате реформ Витте — Столыпина и был осуществлен гигантский социальный и политический переворот. На месте сословного государства и во многом еще патриархального общества возникло новое государство, способное на форсированную индустриальную модернизацию и обновленное общество32.

Концепция модернизации только начинает свое развитие в отечественной науке. Историография по данному вопросу только формируется, намечены лишь первые парадигмальные подходы к теории модернизации в истории России. Выявить работы, рассматривающие процессы модернизации на Северном Кавказе нам не удалось.

Тем не менее следует отметить ряд работ, в которых затрагиваются некоторые аспекты данной проблемы: Л. А. Беляева «Социальная модернизация в России в конце XX века» — В. Г. Федотова «Судьба России в зеркале методологии», «Анархия и порядок в контексте российского постмодернистического развития» — Н. В. Побережников «Урал в контексте российской модернизации // региональная структура России в геополитической, цивилизационной динамике» — Л. Поляков «Методология исследования российской модернизации» — Р. Г. Тикиджьян «Казачество России: история и современность» — В. А. Авксентьев «Этническая конфликтология» — В. А. Авксентьев, В. А. Шаповалов «Этнические проблемы современной России / социально-философский аспект анализа» — А. А. Аникеев, В. П. Крикунов, В. П. Невская «Северо-Кавказская цивилизация: проблемы типологии» — А. Х. Боров, К. Ф. Дзамихов «Россия и Северный Кавказ. Современный опыт в историческом контексте» и др33.

Проводятся научно-практические конференции в Краснодаре, Майкопе, Ставрополе, Армавире, издаются сборники статей и тезисов34. Но данные публикаций раскрывают отдельные проблемы по различным направлениям реформирования и не освещают исследуемую нами проблему в комплексе.

Автор исследования понимает, что охватывая широкий спектр явлений политического, экономического, социокультурного характера по таким глобальным разделам как земледелие и землепользование населения Северного Кавказа, формирование аграрного рынка и сельскохозяйственного производства, развитие транспорта, демографические и урбанистические процессы, зарождение и развитие фабрично-заводской промышленности, социально-политической трансформации жизни общества невозможно детально осветить перечисленные положения. Каждое из этих положений достойно отдельного диссертационного исследования. Поэтому., раскрывая процессы модернизации на рубеже веков, в своем исследовании мы хотели провести комплексный анализ процессов жизнедеятельности общества в период 1861 -1917 гг.

Анализируя диссертационные исследования, авторефераты за последние тридцать лет можно сказать, что исследователи продолжают изучать отдельные стороны реформирования, выделяя только экономический, политический или административный аспект35, но монографий, диссертаций по теме исследования нам выявить не удалось.

Научная новизна диссертации состоит в самой постановке проблемы, т.к. она является одним из первых комплексных исследований в области социально-экономических и политических реформ с позиции модернизационных процессов на Северном Кавказе во второй половине XIX-начале XX веков.

Автор диссертации не только стремился проводить анализ объекта исследования в русле осуществляемого ныне процесса критического осмысления исторического опыта политической и государственной власти по вопросам реформирования России второй половины XIXначала XX в.в. Диссертант преднамеренно брал в качестве предмета исследования наименее изученные аспекты проблемы капиталистической модернизации на Северном Кавказе, носящие дискуссионный характер. На основе большого фактического материала, применяя различные методы научного исследования, диссертант раскрывает всю сложность и противоречивость участия России в модернизации Северного Кавказа, рассматривая объективные факторы исторического процесса.

Методологической основой диссертации стал комплексный подход к проблеме, который способствует переосмыслению процессов зарождения и развития новых капиталистических общественных отношений.

Исследование является попыткой анализа широкого спектра явлений общественного, политического, экономического, социального характера, раскрывающих всю сложность и противоречивость участия России в модернизации Северного Кавказа.

На формирование методологической позиции диссертанта и предлагаемого исследования повлиял достигнутый ныне исторической наукой уровень объективных теоретических оценок При определении основных понятий и их рассмотрении учитывались методологические разработки отечественных и зарубежных учёных. Главным методологическим принципом данной работы стал принцип историзма и, тесно связанный с ним принцип системно-функционального анализа. Опираясь на методологию, автор в практической деятельности пользовался комплексом методов.

Методы исследования. Решение многогранных задач, возникающих в процессе исследования, потребовали использования разнообразных приемов и методов анализа информации. В данном случае в качестве изучаемого явления рассматривается специфическая система процессов модернизации не только экономической и политическо-административной жизни общества, но и системы мировосприятия при дифференциации населения по положению в обществе. В ходе конкретного исторического исследования использованы методы эмпирического обобщения материала по темам исследования: капиталистическая модернизация основных занятий населения — земледелия и скотоводства, динамика индустриального развития, социально-политическая трансформация жизни общества, разрушение войсковой сословной замкнутости населения. Для аргументации процессов модернизации использовались методы (статистический, социологический, политический) смежных наук.

В процессе исследования социально-исторических проблем модернизации использованы хронологический, синхронный, проблемный метод сравнительного анализа. Использовались также методы географического районирования, количественного и культурологического анализа.

Источниковая база исследования. Источниковая база исследования по истории Северного Кавказа в пореформенный период многочисленна и разнообразна. Одно перечисление их заняло бы не один десяток страниц. Они включают богатейшие коллекции и собрания документов в центральных архивохранилищах и местных государственных архивах. Немало источников опубликовано в дореволюционное и советское время. К наиболее важным печатным изданиям дореволюционного периода относятся: многотомные «Сборники материалов для описания местностей и племен Кавказа», «Сборник сведений о кавказских горцах», «Кавказские календари», «Кавказские сборники», публиковавшиеся в военно-административном центре КавказаТифлисе, «Кубанские сборники», «Памятные книжки Кубанских области», «Кубанские областные ведомости», опубликованные в Екатеринодаре, «Сборники сведений о Северном Кавказе», выходившие в Ставрополе. Во всех перечисленных изданиях публиковались не только источниковые материалы, но и исследования: «Сборник сведений о Северном Кавказе» /Под редакцией Г. Н. Прозрителева (Ставрополь, 1912 г., т. VII) — «Терский календарь на 1898 год» /Под ред. Г. А. Вертепова, на 1912 годМ.А. Караулова, «Терский сборник» 1903 года /Под ред. И.П. Тульчинского36.

Источниковой базой исследования послужил широкий круг как опубликованных, так и неопубликованных материалов. В исследовании использованы и впервые вводятся в научный оборот документы Российского Государственного Исторического Архива (РГИА), Государственных архивов Краснодарского и Ставропольского краев (ГАКК и ГАСК).

Выявление источников проводилось на основе исторической эвристики и осуществлялось поэтапно, сначала изучались опубликованные документы, а затем уже архивные. Основу источниковой базы исследования составляют письменные источники. При написании работы использовались опубликованные законодательные акты, сборники законов: «Полное собрание законов Российской империи», «Собрание узаконений и распоряжений, издаваемое при Правительствующем Сенате» (включались все законодательные акты, предназначенные для обнародования). Эти документы Российского государственного исторического архива (РГИА) дают возможность представить законодательно процесс реформирования в целом по России и на Северном Кавказе в частности. Сравнить законодательные акты царского правительства с местными законодательными инициативами позволяет «Сборник правительственных распоряжений по казачьим войскам» 37.

Одним из основных источников по вопросам развития капитализма в сельском хозяйстве и в ремесленном производстве Северного Кавказа в пореформенный период являются «Отчеты губернаторов и начальников казачьих областей.» РГИА ф.1268, ф.1284, ф.932. Сельскохозяйственная статистика находится в фонде 1290 РГИА — «Центральный статистический комитет МВД». Информация об устройстве меновой торговли с непокорными горцами на Кавказской линии, отчеты губернаторов о состоянии Ставропольской, Терской, Кубанской областей и Черноморской губернии содержатся в документах фондов 573 «Обзоры Ставропольской губернии», ф.560 «Дело по вопросу о новом управлении Закавказским краем и Кавказской областью», ф.866 «Материалы по вопросу преобразований и военно-народного управления Терской области] Другой ценный материал по исследуемой нами проблеме содержится в фонде 1287 «Дело о порядке введения в городах Кавказа и Закавказского края городового положения 1870 года», в фонде 1409 «Указы Сената и Мнения Государственного Совета по делам Кавказа», в фонде 20 «Департамент торговли и мануфактур», фонд 23 «Министерство торговли и промышленности», фонд 37 «Горный департамент», фонд 219 «Департамент железнодорожных МПС», фонд 229 «Канцелярия министерства путей сообщения», фонд 1153 «Департамента промышленности, наук и торговли'» .

Для исследования динамики экономической жизни страны использовались статистические данные, выявленные в опубликованных источниках39, Сборнике статистико-экономических сведений по сельскому хозяйству России и иностранных государств.

Статистические данные позволили проанализировать социально-экономические процессы, происходившие как на территории Северного Кавказа, так и в России в целом.

Источники по теме аренды казачьих общинных земель, войсковых торговых обществ, торговле, общественных учреждениях, земледелии, сметах доходов и расходов становлении городов содержат материалы Краснодарского и Ставропольского краевых архивов40.

Источниками по развитию процессов урбанизации, формированию класса наемных рабочих, условиям арендных отношений, товарообмена и динамики формирования внутреннего и внешнего рынка и промышленного производства являются «Памятные книжки», сборники, календари и др41.

Значительный документальный материал удалось почерпнуть из 454 фонда ГАКК содержащего «Переписку по политическим, административным, экономическим и бытовым вопросам: сведения об акционерных обществах» (дело № 126), Переписка «об упорядочении расписания русского общества пароходства» (дело № 317) и др. Фонд 574 содержит источники по аренде казачьих общинных земель, фонд 249 — информацию о войсковом торговом обществе42. Ценным источником для исследования возникновения и развития города Армавира являются фонды Армавирского филиала ГАКК ф. Р — 1194а, ф № Р — 127./1 в которых находятся материалы «Временного положения об управлении Кубанским краем» (дело № 39), «Доклад об обращении селения Армавир в город» (дело № 1) и др43. Наибольшее количество документов по данному периоду хранятся в ГАСК фонде 102 «Ставропольская губернская землеустроительная комиссия» 44. Документы дают возможность объективной оценки интенсификации сельского хозяйства, внедрения новых систем землепользования, сельскохозяйственных орудий и т. д.

При написаний диссертации использовалась периодическая печать как дореволюционного так и современного периодов. В периодической печати нами выявлены значительные факты, свидетельствующие о преобразующей роли Российского населения, казачества по реформированию Северного Кавказа, о политических и экономических процессах, происходивших на территории Северного Кавказа в пореформенный период45.

Определенное значение в исследовании процессов в пореформенный период второй половины XIX века имеет мемуарная литература, в которой участники событий делятся своими представлениями, пониманием процессов, происходивших как в России в целом, так и на Северном Кавказе в частности46.

Использование этих разнообразных источников способствовало, на наш взгляд, более исчерпывающему освещению всех аспектов обозначенной темы диссертационного исследования, позволило решать поставленные научно-исследовательские задачи.

Цели и задачи исследования. Целостное, комплексное изучение проблем, связанных с капиталистической модернизацией, включающей в себя экономические, административные и политические преобразования на Северном Кавказе период с 1861 по 1917 годы является целью настоящей диссертации.

В соответствии с целью были определены следующие задачи: охарактеризовать объективные и субъективные предпосылки капиталистической модернизации Северного Кавказа, раскрыть сущность переходного периода от традиционного к раннеиндустриальному обществу в условиях многоукладное&tradeэкономики и многонационального населения;

— показать особенность проведения земельной реформы на Северном Кавказе (крупнопоместное землевладение, частное землевладение, паевое владение), арендные отношения, исследовать процесс формирования аграрного рынка и сельскохозяйственного производства в пореформенный период;

— проследить влияние урбанистических процессов, зарождения и развития фабрично-заводской промышленности, транспорта на изменение традиционного аграрного общества и его постепенную трансформацию в индустриальный регион России;

— определить специфику проведения административных и судебных реформ у народов Северного Кавказа, выявить особенности и противоречия практической реализации судебных и административных преобразований в регионе;

— показать особенности социально-политической трансформации жизни общества в конце XIX — начале XX веков в условиях многонационального, феодально-родового общества горских народов и казачьего традиционализма.

Территориальные рамки. Определяя территориальные рамки исследования, мы учитывали прежде всего степень общности социальных и экономических процессов, схожесть исторических судеб населения отдельных территориальных административных единиц. Северный Кавказ, согласно официальному административному делению Россиивключал Кубанскую, Терскую области, Ставропольскую губернию и Черноморскую губернию. Особенности хозяйственного уклада, административного управления формировались здесь под влиянием длительной Кавказской войны. С окончанием последней и началом социально-экономического освоения региона происходят значительные изменения, которые мы характеризуем как процесс раннеиндустриальной капиталистической модернизации Северо-Кавказского региона.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1861 года по 1917 год. Именно в эти годы происходили перемены в экономическом, административном, политическом и судебном переустройстве народов Северного Кавказа. События эти были связаны с окончанием Кавказской войны, постепенным заселением и освоением территории региона казачеством, вхождением горских народов в систему общеимператорского административного устройства. На этот период приходятся реформы Александра II, С. Ю, Витте, П. А. Столыпина, которые послужили первым этапом модернизационных процессов в России. Однако полностью осуществить реформы^ начатые во второй половине XIX века и продолженные в первые-• год’ы XX века, завершить не удалось, в связи с переходом России в новейший этап своего развития. Этим и ограничиваются рамки нашего исследования.

Практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы в практическом проведении национальных и административных преобразований в условиях современной модернизации.

Фактический материал и теоретические выводы диссертации применимы к вузовскому курсу политической истории России и Северного Кавказа в частности. Результаты исследования могут быть использованы при изучении социальной истории пореформенного Кавказа.

Материалы архивных документов, статистические данные, впервые вводимые в научный оборот, лягут в основу дидактического материала.

Апробация исследовагия. Основное содержание диссертации опубликовано в тезисах докладов и на научно-практических конференциях в 1995, 1997. Часть материала использовалась в лекциях и на семинарских занятиях по истории Отечества в Армавирском государственном педагогическом институте и на курсах повышения квалификации учителей истории.

Структура диссертации. В соответствии с целями и задачами исследования была определена структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, примечания, списка использованных источников и литературы. Подобная структура по нашему мнению способствует раскрытию темы диссертационного исследования.

Заключение

.

Проведенное исследование позволяет утверждать, что развитие процессов капиталистической модернизации на Северном Кавказе если и уступало промышленному развитию Центра России по количественным параметрам, то по интенсивности процесса перехода от традиционного феодального натурального к индустриальному капиталистическому интенсивному по своей форме, основанному на товарно-денежных отношениях с присущими ему формами организации хозяйственно-политической деятельности не только уступают Центральным районам России, но и по темпам и по координальным изменениям в жизни горских народов и войскового населения Северного Кавказа в значительной степени превосходят их.

В результате проведенного научного анализа удалось выявить реальную картину становления капиталистических отношений на Северном Кавказе: структурные изменения в традиционном обществе, переход от экстенсивного земледелия к интенсивному. У народностей Северного Кавказа в дореформенный период в той или иной степени развивалась фамильно-родовая земельная собственность привилегированного сословия и индивидуально-семейное землевладение как результат трудовой заимки и подготовки под пашню малопригодных земель в горских районах.

В степной части Северо-Кавказского региона захваты земель казачьей старшиной и раздача земельных владений русским помещикам складывалась еще во времена Екатерины П.

По мере завершения Кавказской войны и административно-земельного устройства Северного Кавказа естественно-исторический процесс появления (е степных районах) и вызревания (в горных) частной земельной собственности был ускорен законодательными актами царизма, стремившегося создать себе прочную опору в мире земельных собственников и дворян. К 1876 г. только русским дворянам было пожаловано в Ставропольской губернии 303 тыс. десятин Земли, в Кубанской области 213,8 тыс. десятин, в Терской 64,6 тыс. десятин, в Черноморском округе 15,2 тыс. десятин253.

К началу ХХв, крупные землевладельцы Европейской части России составляли 3,7%, на Северном Кавказе — 2,5%, средний размер владения, соответственно, 2227,3 десятины и 1563,8 десятинысредние землевладельцы -14,1% и 18,0%, средний размер владения — 163,3 десятины и 146,3 десятинымелкие собственники земли составляли 82,2% и 79,5%, средний размер владения 10,5 десятины и 14,7 десятины.254 Величина паевых наделов горских крестьян (на мужскую душу в десятинах) была следующей: у балкарцев — 17,8- кабардинцев — 6,2, а с пастбищами по 12,2) — карачаевцев — 7,9- черкесов — 7,5- чеченцев — 5,1- ингушей — 4,3- кумыков — 7,6- адыгейцев — 6,8- осетин — 4,5- лезгин — 3,8.255.

Развитие капитализма вширь, крестьянская колонизация Северного Кавказа способствовали трансформации дворянско-войсковой собственности на землю в бессословную земельную собственность. По мере развития капитализма и специализации землевладения предельно-паевая система землепользования постепенно видоизменялась, приспосабливалась к новым экономическим условиям.

Первоначально на паевые наделы делили только пахотную землю, позже надельному перераспределению стали подвергать и сенокосные участки, не последнюю роль в таком делении по качеству и местоположению играла и земельная аренда. Следует отметить, что аренда на Северном Кавказе, как и в центре страны, отличалась большой пестротой не только по величине арендуемых площадей, но и по категориям арендаторов, как и в Европейской части России, здесь были широко развиты различные виды аренды и арендной платы. Однако земельная аренда на Северном Кавказе имела свои специфические черты, связанные в первую очередь с особенностями социальноэкономической и исторической эволюцией региона. Так, в аулах, которые задыхались от малоземелья, как правило, господствовали кабальные формы аренды и аренда из-за нужды. В среде иногородних крестьян преобладала продовольственная и простая товарная аренда, широкое развитие получила земельная аренда. В 1917 г. крестьянская аренда на Ставрополье состояла из 811,3 тыс. десятин, в том числе 389,8 тыс. десятин на надельных землях. На Кубани активный арендный фонд частного землевладения в 1917 г. составлял 350 тыс. десятин. Из 683 тыс. десятин, принадлежавших частным владельцам Терской области, значительная часть сдавалась в аренду.

Частновладельческие землд арендовали различные группы населения, а казенные отдавались крупным предпринимателям — скотоводам. Так в 1899 г. в Ставропольской губернии было сдано в долгосрочную аренду 49 казенных участков площадью 87,2 тыс. десятин, в том числе 38 участков в 60 тыс. десятин — предпринимателям и скотоводам. В Терской области из 85,6 тыс. десятин казенной земли, сданной в аренду, 54,9 тыс. десятин арендовали 8 крестьян — скотоводов.256.

Процессы, происходившие в Российской империи^ отличались крайней противоречивостью. Успехи экономики сочетались с отсталой системой государственного управления и ограничениями свободы предпринимательства, рост вывоза хлеба — с глубоким кризисом огромной части крестьянских хозяйств.

В пореформенный период наблюдается вовлечение горских народов в орбиту экономических отношений Российской империи и в регионе складываются предпосылки для рыночных капиталистических отношений, применение труда наемных рабочих, использование сельскохозяйственных машин, рост посевных площадей на территории Северного Кавказа.

К концу XIX в. Северный Кавказ стал одним из крупнейших районов товарно-зернового земледелия. Так среднегодовая площадь посевов зерновых культур с 1901 — 1905 гг. по 1911 — 1915 гг. возросла в Кубанской области с 2423,0 тыс. десятин до 3153,8 тыс. десятин (на 30%), в Ставропольской губернии — с 1488,9 до 2444,1 тыс. десятин (на 64,1%), в Терской области — с 556,1 до 949,3 тыс. десятин (70,7%), в Черноморской губернии — с 7,4 тыс. десятин до 11,0 тыс. десятин (48,6%), а всего на Северном Кавказе — с 4475,4 тыс. десятин до 6558,2 тыс. десятин или на 46,5%.257.

Валовые сборы пшеницы возросли на Северном Кавказе с 1896 — 1900 гг. по 1911 — 1915 гг. с 80,2 до 198,2 млн. пудов (почти в 2,5 раза), а их доля в производстве этой культуры по России (72 губернии) с 11,5 до 14,7%. Если в середине 90-х годов XIX в. Северный Кавказ давал около 7% валового сбора хлеба в Европейской части России, то в 1904 г. его доля увеличилась до 8,5%, а в последующее трехлетие возросла до 10%.258.

В 1911 г. 1 на Северном Кавказе имелось 13 зернохранилищ общей емкостью 260,5 тыс. пудов, среди которых находилось зернохранилище Петровского кредитного товарищества Кубанской области емкостью 50 тыс. пудов — самого крупного кооперативного зернохранилища России.

С табачных плантаций Северного Кавказа в 1905 — 1907 гг. получалось в среднем по 1 млн. 20 тыс. пудов высокосортного табака в год, или почти пятая часть всего производства в России.

В начале XX в. на Кубани было сосредоточено 20% всех паровых молотилок России, около 12% сеялок и почти 10% всех жатвенных машин страны, такой концентрации новейшей техники не знала ни одна губерния России. Уже в 1893 году на заводах Ейска было произведено 1000 бункеров, 200 сеялок, 200 саморезок, 2000 веялок. В начале XX в. промышленных заведений подобного типа на Северном Кавказе было 22.

Улучшение материально-технической базы товаропроизводителей, специализация отдельных районов региона на определенных видах культур и другие факторы явились предпосылкой для формирования аграрного рынка,.

Главными таможнями по отпуску хлеба и хлебных продуктов на экспорт являлись в 1914 году следующие города: Ростов на Дону, Новороссийск, Николаев, Одесса, Херсон, Ейск. Причем, в процентном отношении к общему вывозу доля груза через Новороссийск составляла 17,10% (II место по России), а Ейск — 4,33% (VI место).260.

Развитие капитализма на территории Северного Кавказа привело к появлению и росту коопераций. Как и в других районах России, кооперативы по своей сути, по назначению, социальному составу были мелкобуржуазными. Наибольшее развитие в конце XIX — начале XX вв. на Северном Кавказе получили два вида мелкобуржуазной кооперации — потребительская и кредитная, особенно последняя. С 1903 по 1912 гг. сумма вкладов Ставропольских кредитных товариществ выросла с 28 до 1407 тыс. рублей, т. е. более чем в 50 раз. Еще большие масштабы приобрели ссудные операции за те же 10 лет в кредитных товариществах Ставрополя, они увеличились с 9,9 до 1650 тыс. рублей, т. е. в 166 раз. Степень и темпы развития кредитной кооперации Предкавказья были намного выше, чем среднероссийские показатели.

Число кредитных кооперативов с 1905 по 1913 гг. увеличилось в 10,8 раза (с 39 до 425), количество членов кооперативов — в 17,8 раз. За эти же годы число кредитных кооперативов в среднем по России увеличилось только в 5,4 раза, количество членов кооперативов — в 14,6 раза.261.

Кредитные товарищества все чаще стали выдавать ссуды под залог хлеба — немаловажный фактор, привлекавший к ним внимание производителей. В 1912 году хлебозаготовительные операции осуществляли 28 товариществ Кубанской области и по 9 — Т. ерской области и Ставропольской губернии.262.

Получили свое развитие — банки, крупные формы финансовых структур. Государство учредило «Крестьянский поземельный» (1882г.) и «Дворянский земельный (1885г.) банки, наибольший объем финансовых операций на Северном Кавказе имели «Русский торгово-промышленный банк» и «Русско-Азиатский банк» 263.

Россия начала XX века была аграрно-индустриальной страной. Из 130 млн. человек около 75% населения жило в сельской местности. Около 90 млн. составляло крестьянство, около 600 тыс. человек принадлежали к купечеству и т. п. почетным гражданам. Особую категорию составляло казачество, делившееся на 11 казачьих войск, в них входило около 3 млн. человек, имевших средний размер земельного надела в 10 раз больше крестьянского хозяйства Европейской части России.264.

Переход к обществу, где действуют рыночные механизмы в российских условиях особенно труден. Сдвиг в общественных отношениях должен быть гигантский. Бремя прошлого развития, традиции, сложившаяся структура ценностей накладывают свой отпечаток на все процессы, в том числе на образование социальной структуры в целом и ее отдельных элементов.

В начале 90-х годов XIX в. Россия встала перед задачей ускоренного развития и промышленности, и сельского хозяйства. Создание крупной современной промышленности диктовалось не только интересами России, как великой державы, но и необходимостью избежать, как писал Витте С. Ю., «унизительного положения экономической данницы» передовых Западной Европы.

В 1899 году Витте С. Ю. изложил комплексную программу по перестройке страны, тезисно ее можно определить так: «государственный капитализм», покровительство промышленности, выкуп в казну частных нерентабельных предприятий, поощрительные кредиты, ускоренная индустриализация России, финансовая реформа, развитие транспорта, иностранные инвестиции.

Промышленный подъем 90-х годов в значительной степени ускорил процесс создания производственных предприятий в регионе. Подъем железнодорожного строительства в стране и строительство РостовоВладикавказской железнодорожной магистрали, развитие морского и речного судоходства, уничтожило экономическую изоляцию казачества и горских народов Северного Кавказа. Россия имела вторую в мире по протяженности железнодорожную сеть, 40% которой было построено в 90-е годы, протяженность только главной линии Ростов-Владикавказ-Петровск-Баку равнялясь 1239 верстам, а вместе с боковыми — 2331 верст. Она соединила Кубанскую, Терскую, Дагестанскую области, Бакинскую, Ставропольскую, Черноморскую губернии с центральными районами и дала выход к Черному и Каспийскому морям, к Волге и Закавказью.265.

Еще большее значение приобретают бассейны Черного и Азовского морей, которые как по общей длине своих рек, так и их судоходных и сплавных частей занимают последнее место среди бассейнов морей находившихся в Европейской части России (13 — 16%) — участков, на которых производилось пароходное сообщение, выдвигаются на 2 местоучастки рек, указанных бассейнов для пароходства, составляют 25% общей их длины в Европейской части России, почти равняется таковым Балтийского и Северного океанов, и в общей сложности составляет 31%.266.

Развитие транспортной сети способствовало демографическим и урбанистическим процессам как в стране, так и в регионах.

Население Российской империи в течение 1909 — 1914 гг. увеличилось на 18 283 600 душ обоего пола, средний прирост на 1000 жителей составил около 22 человек, причем прирост с/х населения составил 13 097 200 человек или 17,9%, городского 5 186 400 или — 42,9%, на Кавказе 20,7% с/х населения, 52,0% городского, в Сибири соответственно 42,7% и 69,5%, в Средней Азии — 24,9% и 45,7%.267.

В 1886 — 1897 гг. прирост городского населения Европейской части России составил менее 2%, на, Северном Кавказе -7,1% (По Ставропольской губернии 9,5% против 2,8%, Кубанской области 8,1% против 5%, по Терской области 4,4% против 3,2%). Численность населения в областных и губернских центрах выросла в 1,5 — 2 раза в сравнении с 60 г. XIX в. и составила в Ставрополе — 49,6 тыс. человек, Новороссийске — 43,0 тыс. человек, Владикавказе 67,2 тыс. человек, Екатеринодаре — 87,7 тыс. человек 268.

В пореформенной России рост мелких промыслов, выражающих первоначальные шаги развития капитализма, проявлялся двояко: во-первых, в переселении мелких промышленников и ремесленников из центральных, давно заселенных и в экономическом отношении наиболее развитых губерний, на окраиныво-вторых, в образовании новых мелких промыслов и расширении ранее существовавших. Постепенное протекание свободной рабочей силы не могло привести к складыванию крупных промышленных центров.

Дальнейшее развитие региона определило его главное богатство — нефть, главным образом обнаруженная в окрестностях Майкопа и Грозного, и восточной части Алхан — Юртовской долины. Кроме того, в регионе были обнаружены месторождения руд.

По официальным данным в 1901 г. на Северном Кавказе функционировало около 9,2 тыс. предприятий, годовое производство которых исчислялось десятками миллионов рублей. В 1913 году число предприятий в регионе составляло уже 11,2 тыс., а их годовое производство — 74,6 млн.рублей.269.

Крупная буржуазия региона формировалась за счет представителей разных социальных групп и сословий России, одновременно формировался и класс наемных рабочих как в сельскохозяйственном производстве, так и в промышленности.

Модернизация в области политики и экономики выводит общество на новые социальные отношения, новые стандарты, увеличивает мобильность людей. Этому в немалой степени способствует стремительный рост городов.

Реформирование традиционного аграрного общества и переход на формы раннеиндустриального развития потребовали общей демократизации государства, ускорили разрушение крестьянской общины, способствовали проведению административной и судебной реформ, формированию института местного самоуправления. Революционные события (1905 — 1907 гг.) привели к созданию Государственной думы и, хотя она не имела законодательной инициативы, не могла обсуждать вопросы, относящиеся к «ведению государя» (дипломатические, военные, внутренние дела Двора), не контролировала около половины бюджета, правительство назначалось и отвечало за свои действия перед царем, также имела ряд ограничений по избирательному закону, тем не менее был предпринят важный шаг по пути развития буржуазно-демократических основ в России.

Основываясь на статистических данных приведенных в работе можно сделать следующие выводы:

1. С вхождением Северного Кавказа в состав России, под влиянием более развитых экономических отношений Российской империи активизируется процесс формирования товарно-денежных отношений, организации меновых дворов, ярмарок и других форм взаимоотношений.

2. Проанализировав динамику изменений в системе землевладения и землепользования в пореформенный период, сопоставив статистические данные по формированию аграрного рынка и сельскохозяйственного производства, применение усовершенствованных орудий и сельхозмашин отдельно по областям и губерниям и в целом по региону по количественным и качественным характеристикам, приходим к выводу о модернизации сельского хозяйства и распространении капиталистических форм с применением труда наемных рабочих, с использованием аренды, супераренды и купли-продажи частных земель.

3. Динамика индустриального развития, тесно связанную со строительством железных дорог, развитием морского и речного судоходства, привела к уничтожению экономической изоляции казачьих и горских районов Северного Кавказа. Демографический процесс изменил состав населения, пополнил как ряды предпринимателей, так и многочисленный контингент наемных рабочих как в сельском хозяйстве, так и в промышленности. Рост городов и городского населения, формирование промышленного производства характеризует процессы необратимости капиталистической модернизации в первые десятилетия XX в. Этот период стал фундаментальным для индустриального развития региона.

4. Процессы модернизации легли в основу социально-политической трансформации жизни общества, реформирования экономических, гражданских и политических свобод. Судебные и административные реформы заложили основы современного судопроизводства и представительного государственного управления.

Предложения об использовании полученных результатов исследования.

В современных условиях, когда идёт рост национального самосознания горских народов Северного Кавказа, возрождение казачества, попытки возращения к традиционным национальным культурным традициям, обычаям, законам шариата (Чечня) или казачьему кругу, управам, отделам, атаманскому управлению, возрождению войскового казачьего сословия, необходимо внимательно всмотреться в процессы XIX столетия для того, чтобы понять эволюцию г нельзя повернуть историю вспять, не поплатившись за силовые разрушения. Рано или поздно наступает время созидания, возврат к демократическим формам, государство сверяет свой уровень развития с ведущими индустриальными державами и вынуждена с помощью революции или реформ преодолевать возникшую пропасть в историческом, экономическом, политическом, социальном, культурологическом отношении.

Теоретический, фактологический материал исследования может быть использован для изучения современных процессов капиталистической модернизации Северного Кавказа и его отдельных регионов, при разработке лекционных курсов по отечественной истории и краеведению в высшей и средней школе. Работа может стать основой фундаментальных комплексных исследований в анализе аналогичных современных процессов: в становлении арендных отношений на паевых наделах колхозников, передаче и продаже земельных участков, в становлении предпринимательской деятельности, так охватывающей как сферу услуг (по ремонту и пошиву обуви, одежды и т. д.) торговые отношения, организацию промышленных предприятий нового типа с использованием труда «наёмных» рабочих на контрактной и других системах трудового договора.

Проблемы, волновавшие население северокавказского региона, во многом сходны с проблемами современной России — это развитие единоличного или фермерского хозяйства, открытие торговых и кооперативных предприятий, использование акций, ссуд, кредитов, услуг государственных и коммерческих банков и т. д.

Теория модернизации, используемая автором как методологическая основа, позволяет сделать комплексный анализ реформ 60-х — 70-х годов XIX века, как реализацию одного из вариантов модернизации и сопоставить результаты с последующими изменениями в области экономики, политики, социально-культурной сфере в Российской истории в XX веке. Это на наш взгляд, позволит избежать социального потрясения, подобного Великой Октябрьской революции 1917 года.