Кази-Кумухское ханство как государственное образование лаков, конец ХVII — начало ХIХ вв

В условиях перехода от одного общественного устройства к другому, сопровождающегося коренными изменениями в политической системе и экономических основах общества, взвешенный научный подход к историческому прошлому народов нашей многонациональной страны и его объективное переосмысление приобретает особую актуальность. Сегодня опыт истории, как никогда, ценен для правильного понимания многих явлений общественной жизни отдельных регионов, для научного предвидения в развитии форм общественного устройства и будущего страны.

Подлинно научную, полную и объективную историю прошлого любого народа, любой страны, в том числе и Дагестана, невозможно реконструировать без глубокого и всестороннего исследования если не всех, то, по крайней мере, наиболее крупных и политически весомых государственных структур, существовавших в прошлом на их территории. В этой связи представляется весьма актуальным и закономерным обращение к изучению истории образования и развития Кази-Кумухского ханства — одного из влиятельных государственных образований Дагестана, чтобы показать своеобразие структуры административно-политического управления, определить уровень социально-экономического развития и показать особенности социальной стратификации, высветить политическую роль этого полиэтничного, социальноне-однородного государства.

Только изучив ход исторического процесса отдельных народов и их политических структур, можно выявить как общее, так и особенное в их развитии, что, в свою очередь, поможет глубже и полнее реконструировать картину исторического развития Дагестана в целом.

Значимость изучения указанной проблемы в целом и ряда конкретных недостаточно исследованных ее аспектов объясняется и тем огромным интересом, который проявляют в современных условиях народы Дагестана к своему прошлому.

Все это и определило выбор темы исследования. Оно является обоб-щающеи квалификационнои научной работой, посвященной проблемам социально-экономической и политической истории Кази-Кумухского ханства в XVII — начале XIX в.

Научная новизна диссертации заключается в постановке проблемы как первого опыта комплексного исследования на основе использования разнохарактерного документального материала и литературных источников с привлечением имеющихся наработок отечественной историографии узловых вопросов истории Кази-Кумухского ханства, сущности и специфики его социально-экономического и политического развития со времени образования и до включения ханства в состав Российской империи.

Хронологические рамки исследования охватывают период со второй половины XVII до 20-х гг. XIX в. Исходный рубеж определяется тем, что к этому времени на политической карте Дагестана перестает существовать в прошлом мощное полиэтничное общедагестанское государство, за которым в исторической литературе закрепилось название Кази-Кумухское шамхальст-во, и к началу XVIII в. образуется самостоятельное, независимое от шамха-лов, владение с центром в Кази-Кумухе под управлением халклавчи, последний из которых, Сурхай-хан I, на волне своих военно-политических успехов принял прежде не встречавшийся в Дагестане титул хана, а его многонациональное государство приобрело соответственно статус ханства.

Верхний хронологический рубеж обусловлен временем, с которого Кази-Кумухское ханство было включено в состав Российской империи (12 июня 1820 г.).

Цель исследования состоит в историко-теоретической разработке и освещении на основе тщательного анализа всех доступных источников и литературы комплекса проблем, связанных с реконструкцией процесса образования и социально-экономического развития Кази-Кумухского ханства, в воесоздании достоверной картины своеобразного исторического бытия полиэт-ничного, социальнонеоднородного облика этого феодального государственного образования на территории Дагестана.

В рамках поставленной цели в диссертации определены следующие задачи:

— показать место и роль Шамхальства Кази-Кумухского в системе феодальных владений Северо-Восточного Кавказа;

— определить социально-политические причины распада Шамхальства;

— осветить процесс выделения из Шамхальства лакского государственного объединения с центром в Кази-Кумухе под управлением халклавчи;

— воссоздать процесс становления ханской власти и образования Кази-Кумухского ханства;

— осветить социально-экономическое развитие и административное устройство Кази-Кумухского ханства: рассмотреть основные занятия населения, проанализировать статьи доходов кази-кумухских ханов, раскрыть систему налоговых обложений и др.;

— показать политическую позицию и роль кази-кумухских ханов на Северо-Восточном Кавказе.

Методологической и теоретической основой исследования явился принцип историзма, предполагающий изучение исторических фактов и событий в конкретных исторических условиях, рассмотрение их в сравнительно-историческом плане, причинно-следственной связи, развитии и взаимозависимости событий истории, признающий многовариантность исторического процесса. В основу работы было также положено и утвердившееся в отечественной историографии воззрение на социально-экономические отношения и цивилизационные пути развития общества в целом.

Для решения поставленных в диссертации вопросов привлечены труды отечественной дореволюционной, советской и современной историографии.

Многие принципиальные исходные положения по поднятым в диссертации вопросам содержатся в трудах отечественных авторов, в особенности, в исследованиях дагестановедов, таких, как Б. Г. Алиев, А. Г. Булатова, В. Г. Гаджиев, М. Р. Гасанов, Р. М. Магомедов, Р. Г. Маршаев, Х. Х. Рамазанов, М.-С.К.Умаханов, Х.-М.О.Хашаев, А. Р. Шихсаидов и др. Труды этих авторов помогли диссертанту выделить те аспекты исследования, которые представляются наиболее актуальными в свете современных представлений о предмете и задачах исторической науки.

Исключительное место как по широте охватываемых вопросов, так и по ценности сообщаемых сведений о народах Северо-Восточного Кавказа занимает труд Иоганна Гербера1, в котором последовательно дается описание владений и народов Дагестана, в том числе и Кази-Кумухского владения, с указанием его территории, границ, населения, хозяйства, политического положения и т. д.

Среди современников событий, побывавших в Дагестане и описавших Лакию конца XVIII — нач. XIX вв., следует отметить Ф. Ф. Симоновича. В его очерке о Лакии указывается местоположение и границы, дается ряд сведений о занятиях населения и доходах кази-кумухского хана. Интересные сведения о Сурхай-хане II и его владении, о занятиях населения сообщает А. Ахвердов3.

Не менее ценные сведения и суждения о Лакии принадлежат.

1 Гербер И.-Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728 г. // История, география и этнография Дагестана XVIII—XIX вв.: Архивн. матер. / Под ред. М. О. Косвена и Х.-М.Хашаева (Далее — ИГЭД). М.: Изд-во Вост. литературы, 1958.

2 Симонович Ф. Описание Южного Дагестана. 1796 г. // ИГЭД. С.138−157.

3 Ахвердов А. Описание Дагестана. 1804 г.// ИГЭД. С.213−230.

И.А.Гильденштедту, собранные им в 70-х гг. XVIII в.1.

Среди трудов русских историков XIX в. прежде всего следует остановиться на работе П. Г. Буткова.2 Как известно, автор долгое время служил на Кавказе и был компетентным специалистом по этому региону. Его трехтомный труд отличает насыщенность богатейшим фактическим материалом, извлеченным из документов официального делопроизводства, государственных и личных архивов, письменных и устных источников, содержащих достоверные сведения экономического, политического и социального характера. Достоинство труда Буткова — изложение материала в широком русле международных событий, насыщенность ценнейшими сведениями внутрии внешнеполитического характера, определение позиций феодальных владетелей и старшин союзов сельских обществ в регионе. Однако заметим, что вышеприведенные работы следует все же отнести скорее к первоисточникам, нежели к исследованиям.

В первой половине XIX в. в российской историографии о народах Северо-Восточного Кавказа появляются работы уже исследовательского характера. Так, известное сочинение С. М. Броневского «Новейшие географические и исторические известия о Кавказе» (М., 1828 г.) содержит ценные для нас наблюдения о Дагестане в целом и о Кази-Кумухском ханстве — в частности. Представляет интерес его трактовка образа правления в Кази-Кумухском владении при Сурхай-хане И, который С. М. Броневский относит к монархическому правлению.

Некоторые сведения о лаках можно почерпнуть у производившего в 1833 г. военно-топографические исследования в Дагестане Ф. И. Гене. Это.

1 Географическое и статистическое описание Грузии и Кавказа из путешествия акад. И. А. Гильденштедта через Россию и по кавказским горам в 1770, 71, 72 и 73 годах. СПб., 1809. Бутков П. Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 гг. СПб., 1869. 4.1−3.

Гене Ф. И. Сведения о горном Дагестане // ИГЭД. С.340−352. конкретные данные об их занятиях, описание населенных пунктов и дорог, соединявших села Лакии как между собой, так и с другими народами Дагестана.

Важные для нас материалы содержатся в крупных произведениях.

1 о о.

А.А.Неверовского, Н. Ф. Дубровина, В. А. Потто. Исследования этих авторов носят целостный взгляд на характер кавказской и дагестанской политики России, Ирана и Турции. В их работах широко представлен материал и об интересующих нас вопросах в истории Кази-Кумухского ханства: о внешнеполитических позициях Сурхай-хана I и Сурхай-хана II, о политических событиях изучаемого нами периода. Тем не менее, несмотря на содержащийся в этих исследованиях интересный фактический материал, следует помнить о том, что их авторы были представителями официальной России своего времени, и соответственно учитывать определенную тенденциозность и неполноту их работ.

Бесспорно, что труды местной дореволюционной историографии являются для нас бесценными как по широте освещаемых вопросов истории региона, так и по информативной насыщенности. Среди них прежде всего следует назвать труд А.-К.Бакиханова, освещающий историю Ширвана и Дагестана с древних времен до начала XIX в.4 Полковник русской службы, много путешествовавший по Кавказу и России, А.-К. Бакиханов является автором нескольких трудов по вопросам религии и философии. Но основной его труд «Гюлистан-и-Ирам», пожалуй, первое обобщающее монографическое иссле.

1 Неверовский А. А. Краткий взгляд на Северный и Средний Дагестан в топографическом и статистическом отношениях. СПб., 1847- Он же. Краткий исторический взгляд на Северный и Средний Дагестан до уничтожения влияния лезгинов на Закавказье. СПб., 1848.

Дубровин Н. Ф. История войны и владычества русских на Кавказе: В 6 т. СПб., 1871−1888.

3 Потто В. А. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях: В 5 т. СПб., 1885−1889. T. I-IIОн же. Поход в Кази-Кумык 1820 года. Изд. 2-е. СПб., 1903.

4 Бакиханов А.-К. Гюлистан-и-Ирам. Баку: Элм, 1991. дование академического плана, не утратившее и сегодня своего научного значения. Значимость этого труда в том, что он основан на документах, во многом не сохранившихся до наших дней.

Одно из центральных мест среди трудов дагестанских авторов занимает работа Г. Алкадари1, в основу которой лег богатейший источниковый материал. В ней затронут ряд важных аспектов истории народов Дагестана в целом и отдельных феодальных владений, в частности — Кази-Кумухского ханства: внутреннее и внешнеполитическое положение, образование политических структур, территория, административное управление, роль отдельных выдающихся личностей в истории Дагестана и т. п. Очень важно, что Г.-Э. Алкадари представлял историю Дагестана от раннего средневековья до середины XIX в. как неотъемлемую часть истории Кавказа в целом. Однако, ввиду того, что им не было сделано конкретных ссылок, довольно сложно определить, какими именно источниками он пользовался.

Примечательно, что до недавних пор ученые полагали, что в «Асари Дагестан» заметно явное влияние трудов А.-К.Бакиханова. Однако, профессор В. Г. Гаджиев считает это мнение в определенной мере ошибочным.2 Несмотря на известное типологическое сходство и совпадения в решении ряда вопросов, а также широкое использование трудов А.-К.Бакиханова, в сочинении Г. Алкадари были привлечены разнохарактерные местные и иноязычные исследования, устный историко-этнографический материал и даже археологический материал, что и позволило последнему внести существенные дополнения в описание своим предшественником событий из истории Дагестана.

Особое внимание было нами обращено на этнографические очерки.

1 Алкадари Г.-Э. Асари Дагестан (Исторические сведения о Дагестане) / Перевод и прим. А. Гасанова (Алкадари). Махачкала: Юпитер, 1994.

2 Гаджиев В. Г. Разгром Надир-шаха в Дагестане. Махачкала, 1996. С. 12.

А.Омарова1 — «даровитого и трудолюбивого» помощника известного лингвиста-кавказоведа П. К. Услара. По признанию дагестанских этнографов, работы А. Омарова представляют собой энциклопедическое описание жизни и быта лакцев в прошлом и не утратили и сегодня своей познавательной и научной ценности.

Интересующие нас сведения можно обнаружить и в работах Д. Б. Бутаева, написанных и изданных в конце XIX в.

Крупным вкладом в историю и этнографию лаков является, хотя и не л большое по объему, исследование С. Габиева, опубликованное в 1906 г., но не утратившее до сих пор своей научной значимости. Название работы говорит само за себя: здесь освещаются вопросы исторической географии страны «Лакрал-кану», политической истории, начиная с переезда шамхалов в Тарки, описывается правление халклавчи и ханов Кази-Кумухских, исследуются важные аспекты социально-экономического развития ханства.

Заметный след в историографии Дагестана оставил лакский философ и богослов, публицист и пропагандист науки, педагог и языковед, поэт и историк Али Каяев. В его труде «История лакского народа» 4 содержится интереснейший материал по истории как лаков, так и Дагестана в целом. Труд А. Каяева замечателен не только тем, что написан на лакском языке. Помимо собранных им местных разнохарактерных материалов, в работе использованы труды арабских авторов ал-Баладзори, ал Масуди, Ибн-Русте, ал-Истахри, причем это — не примитивная компиляция переведенных на лакский язык ценных источников, а вполне самостоятельный труд. При этом надо отметить, что на А. Каяева оказали заметное влияние его выдающиеся предшест.

1 Омаров А. Воспоминания муталима // ССКГ. М., 1992. Вып.1: (репринт) — Его же. Как живут лаки // ССКГ. М., 1992. Вып. Ш: (репринт).

2 Бутаев Д. Б. Казикумухский округ // Новое обозрение. 1890. № 2159- Его же. Казикумух // Новое обозрение 1891. № 2756 и др.

3 Габиев С. И. Лаки, их прошлое и быт // СМОМГЖ, Тифлис, 1906. Вып.56.

4 Каяев А. История лакского народа // Литературный Дагестан. 1990. № 4−5. венники А.-К.Бакиханов и Г.-Э.Алкадари. В работах А. Каяева мы находим ценные для нас сведения по сословным и земельным отношениям лакцев в дореволюционный период, обзор истории лаков с древних времен по XIX в. включительно. По своей структуре рукописи А. Каяева1 написаны в традициях дагестанского летописания. Интересно для нас и его восприятие тех или иных исторических событий, оценки политических фигур описываемого времени, в частности, неординарной личности Сурхай-хана I.

Ценной работой по истории Кази-Кумухского ханства является очерк.

•у.

А.В.Комарова, составленный на основе сочинения А.-К.Бакиханова и сведений, сообщенных ген.-м. Юсуф-беком и его братом Джабраил-беком из кази-кумухской ханской фамилии с привлечением также дел Дербентского архива.

С организацией в Дагестане базы Академии наук СССР началось систематическое изучение истории, археологии и этнографии народов Дагестана. Вначале исследования проводились московскими учеными, затем, с подготовкой местных научных кадров через различные институты Академии наук СССР, в эти исследования включились и ученые Дагестана.

Одним из первых дагестанских ученых значительный вклад в изучение истории народов Дагестана, в том числе и лакцев, внес профессор Р. М. Магомедов. В 1936;47 гг. им были собраны «Материалы по историко-этнографическому обследованию лаков», которые позже и легли в основу одного из разделов его известного труда, ставшего настольной книгой каждого историка не только Дагестана, но, пожалуй, и всего Северного Кавказа. Один из разделов этого многопланового фундаментального труда посвящен Кази-Кумухскому ханству, где говорится об образовании этого полиэтнично.

1 Каяев А. Материалы по истории лаков // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф.1. Оп.1. Д. 444. л.

Комаров А. В. Казикумухские и кюринские ханы // ССКГ. Вып.И. М., 1992: репринт).

•2.

Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII — начале XIX вв. Махачкала, 1957. го феодального владения Дагестана, рассматриваются особенности экономического развития, общественные отношения и политический строй ханства.

Его перу принадлежит и одна из первых работ, посвященных антииранской борьбе дагестанцев, — «Разгром войск персидского звоевателя Надир-шаха в горах Дагестана» (Махачкала, 1940), где мы находим важные для нас оценки и суждения о деятельности Сурхай-хана I. Интересен для нас и написанный им раздел «Присоединение Дагестана к России» в изданных в 1959 году 2-х томных «Очерках истории Дагестана» .

Ценным вкладом в разработку истории народов Дагестана, в том числе и лаков, являются труды Х.-М.О.Хашаева, содержащие важные для нас наблюдения, обобщения, выводы, а также материалы по социально-экономическому и общественному строю Дагестана и Кази-Кумухского ханства, в частности.

Среди работ советской историографии в первую очередь следует выделить монографию видного кавказоведа Е. Н. Кушевой, посвященную народам Северного Кавказа и их связям с Россией в XVI—XVII вв. (М., 1963). Здесь мы находим важное для нас в плане понимания политической роли Кази-Кумухского шамхальства суждение этого историка, определившего статус шамхалов как общедагестанских владетеле^ (с. 198).

Еще в 50-е гг. в советской историографии борьбу горцев Дагестана против Ирана в XVIII в., особенно ее начальный период, когда одним из предводителей движения горцев был Сурхай-хан I Кази-Кумухский, абсолютно бездоказательно и необоснованно стали было называть «лезгинскими грабежами», а руководителей, искажая их политическую позицию, представлять ставленниками турецкого султана.1 В 1958 г. дагестанским ученым А. И. Тамаем был опубликован ряд статей, в основу которых была положена идея объединения, сплочения народов Дагестана в борьбе с иноземными за.

1 См.: Левиатов В. Н. Очерки истории Азербайджана в XVIII в. Баку, 1948. u 1 хватчиками под предводительством своих лучших представителен.

Более углубленно в плане российско-дагестанских отношений рассматривает эту проблему профессор В. Г. Гаджиев в своей фундаментальной многоплановой монографии, посвященной роли России в исторических судьбах народов Дагестана.2 Значительно подробней эти события освещены в недавно изданной монографии В. Г. Гаджиева, посвященной разгрому Надир-шаха в Дагестане.3 Написанная на базе многочисленных источников и литературы, она отличается детальным описанием событий и действующих исторических лиц. Нам особенно интересны страницы, посвященные деятельности Сурхай-хана I Кази-Кумухского — предводителя и объединителя народов Дагестана в борьбе с ненавистными завоевателями, рисующие политический портрет этой неординарной личности.

Трудно переоценить значимость для нашего исследования и другой его монографии, посвященной анализу источника первой трети XVIII века4, которая важна для нас в плане изучения как социально-экономической, так и политической истории Кази-Кумухского ханства.

Особую теоретическую ценность для нашего исследования представляют и статьи В. Г. Гаджиева, одна из которых посвящена источниковедческому анализу интереснейшего памятника дагестанской истории5, другаяистории образования и государственному управлению Кази-Кумухского.

1 Тамай А. И. Восстание 1711−1712 гг. в Азербайджане // УЗ ИИЯЛ ДФАН.

СССР. Махачкала, 1958. Т.З. С.54−77- Он же. К вопросу о провале дагестанской кампании шаха Надира (1741−1743 гг.) // УЗ ИИЯЛ ДФАН ССР. Махачкала, 1958. Т.5. С.80−180. Гаджиев В. Г. Роль России в истории Дагестана. М.: Наука, 1965. Гаджиев В. Г. Разгром Надир-шаха в Дагестане. Махачкала, 1996.

4 Гаджиев В. Г. Сочинение И. Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекою Курой находящихся» как исторический источник по истории народов Кавказа. М.: Наука, 1979.

5 Гаджиев В. Г. Шамхальство (история образования и государственное управление) // Государства и государственные учреждения в дореволюционном Дагестане. Махачкала, 1989. С.29−30. шамхальства.1.

В этих работах автором собраны и опубликованы буквально все сведения, в которых идет речь о каких-либо формах зависимости сельских обществ Дагестана от кази-кумухских шамхалов, начиная с древних времен. Опираясь на сведения источников, профессор В. Г. Гаджиев достаточно убедительно развивает мысль об общедагестанском характере государственного образования, вошедшего в историографию под названием «Кази-Кумухское шамхальство», объединившего по крайней мере с середины XVI в. разноязыкое население, стоявшее на разных ступенях социального развития, и отдельные административно-политические единицы, представлявшие своего рода княжества с внутренней автономией, связь которых с шамхалом-валием была не одинаковой.

Вопросы истории Дагестана, в частности, государства кази-кумухских шамхалов, были предметом изысканий выдающегося кавказоведа, профессора Л. И. Лаврова.2 Ему принадлежит авторство многочисленных монографий, статей, сообщений, очерков, посвященных истории, этнографии, эпиграфике, топонимике, археологии Дагестана. Исследователь собрал и опубликовал в трех томах огромный эпиграфический материал Северного Кавказа, большую часть которого составили надписи на арабском, персидском и турецком языках из Дагестана.3 Л. И. Лавров придерживался мнения, что кумухская мечеть была построена в VIII в. и что с этого времени был начат процесс исламиза-ции лаков. Им был неопровержимо доказан факт первоначального пребывания шамхалов в Кумухе и то, что только с XVI в. Тарки стали выполнять функцию второй после Кази-Кумуха резиденции шамхалов и лишь с 40-х го.

1 Гаджиев В. Г. «Перечень доходов шамхалов» (Опыт источниковедческого анализа) // Источниковедение истории дореволюционного Дагестана. Махачкала, 1987. С.25−37.

2 Лавров Л. И. Некоторые вопросы истории лаков // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.З. Д. 2.

Лавров Л. И. Эпиграфические памятники Северного Кавказа. М.: Наука, 1966. 4.1- 1968. 4. II- 1980. Ч.Ш. дов XVII в. Тарки окончательно становятся столицей шамхальства.1 Л. И. Лавровым была возглавлена научная экспедиция в Кумух, изыскания которой и подтвердили наличие здесь родового кладбища шамхалов и тем самым — существование Кази-Кумухского шамхальства.2.

Значительный интерес представляют его статьи, посвященные лакцам, о в коллективных трудах «Народы Дагестана» и «Народы Кавказа». В своих работах 70−80-х гг. он вновь обращается к истории кази-кумухских шамхалов, дополняя их родословную и касаясь их взаимоотношений с другими феодальными владениями Дагестана.4.

Значительный интерес для нашего исследования представляет цикл работ Р.Г.Маршаева5, особенно по средневековой истории лаков.6.

В его последней работе в соавторстве с Б. Бутаевым7 в кратких очерках рассматриваются основные периоды истории лаков с древнейших времен до наших дней. Авторы достаточно подробно прослеживают процесс исламиза-ции лаков в период арабских завоеваний. Важное место отводится государственному образованию со столицей в Кумухе, раскрывается политическое и социально-экономическое положение и роль Шамхальства в истории Дагестана и всего Кавказа, причины его распада, излагается история возникнове.

1 Лавров Л. И. Тарки до XVIII века // УЗ ИИЯЛ ДФАН СССР. Махачкала, 1958. T.IV.

Лавров Л. И. Некоторые итоги дагестанской экспедиции 1950;1952 гг. // КСИЭ. 1953. Вып. XIXЕго же. Из эпиграфических находок дагестанской экспедиции // МАЭ. М.-Л., 1957. T.XVII.

3 Народы Дагестана. М., 1955. С. 152−178- Народы Кавказа. М., 1960. T.I.

4 Лавров Л. И. Новое о Зирих-Геране и Казикумухских шамхалах // Из истории дореволюционного Дагестана. Махачкала, 1976; Его же. Шамхалы Кази-кумухские и Тарковские // Источниковедение истории досоветского Дагестана. Махачкала, 1987.

5 Маршаев Р. Г. Лаки с древнейших времен до VII в. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.1. Д.51- Его же. Лаки в XV—XVII вв. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.1. Д. 56.

6 Маршаев P.M. О термине «шамхал» и резиденции шамхалов // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1958. Т.6. С.167−173. п.

Маршаев P.M., Бутаев Б. История лакцев. Махачкала, 1992. ния государственного образования с политической властью халклавчи, избираемого на общенародном сходе, и образование Кази-Кумухского ханства. В работе прослежены специфические особенности социальной структуры лаков, хозяйства феодальной Лакии.

Авторы монографии в виде краткого обзора восстанавливают основные вехи нашествия Надир-шаха в Кази-Кумух, подробно останавливаются на решающих сражениях в горах Лакии и Андалала. Однако работа эта в целом носит научно-популярный характер и расчитана на массового читателя.

Оценку деятельности Сурхай-хана в Ширване и Южном Дагестане, а также его ассимиляторской политики и борьбы по расширению границ Кази-Кумухского ханства мы находим в работах Х. Х. Рамазанова, А.Р. Шихсаидо-ва.1.

Видное место в исследовании проблем истории средневекового Дагестана, в том числе и Кази-Кумухского шамхальства, занимают труды профессора А. Р. Шихсаидова, посвященные эпиграфике, источниковедению, текстологии, вопросам политической и социально-экономической истории Дагестана.2.

В 1971 г. вышло в свет собственно первое монографическое историко-этнографическое исследование о лаках дагестанского этнографа А. Г. Булатовой. И хотя оно охватывает период XIX — начала XX в. и освещает в основном материальную культуру лаков, автором не были обойдены и некоторые вопросы их истории. В 2000 г., уже после смерти автора, было осуществлено.

1 Рамазанов Х. Х., Шихсаидов А. Р. Очерки Южного Дагестана. Махачкала, 1964.

2 Шихсаидов А. Р. Ислам в средневековом Дагестана (VIII-XV вв.). Махачкала, 1969; Его же. Дагестан в X—XI вв. Махачкала, 1975; Его же. Эпиграфические памятники Дагестана. М.: Наука, 1984. и др.

3 Булатова А. Г. Лакцы (XIX — нач. XX вв.). Историко-этнографические очерки. Махачкала, 1971. второе, значительно расширенное издание этой работы.1 Первая глава этой монографии, посвященная вопросам происхождения, политической истории и социальным отношениям лаков с древних времен до начала XX в., представляет для нас особую ценность. Здесь мы находим освещение политической деятельности Сурхай-хана I (Чолак-Сурхая) и Сурхай-хана И.

Значительное внимание истории Кази-Кумухского шамхальства уделено в работах М.-С.К.Умаханова, где мы находим важные для нас материалы о складывании в шамхальстве оппозиции шамхалам, о борьбе подвластных против их гнета.3.

В недавно вышедшей «Исторической географии Дагестана», написанной Б. Г. Алиевым и М.-С.К.Умахановым4, Кази-Кумухскому шамхальству, его исторической географии: территории, составу населения в конце XVIпервой половине XVII в. — посвящен достаточно объемный очерк, в котором авторы полемизируют с профессором В. Г. Гаджиевым по поводу общедагестанского характера государственного объединения под названием Кази-Кумухское шамхальство.

В этом же издании находим мы и очерк «Казикумухское ханство (конец XVII — нач. XIX в.)», в котором очерчиваются географические границы ханства, говорится об истории его образования, о доходах кази-кумухских ханов, населении и др.

Пристального внимания заслуживает цикл работ профессора.

Булатова А. Г. Лакцы. Историко-этнографическое исследование (XIX — начало XX вв.). Махачкала, 2000.

Умаханов М.-С.К. Взаимоотношения феодальных владений и освободительная борьба народов Дагестана в XVII веке. Махачкала, 1973.

3 Умаханов М.-С.К. Антифеодальная борьба в Дагестане в XV—XVI вв.еках // Развитие феодальных отношений в Дагестане: Тематич. сб. Махачкала, 1980. С. 70.

4 Алиев Б. Г., Умаханов М.-С.К. Историческая география Дагестана XVIIнач. XIX в. Махачкала, 1999. Кн.1. С. 193−206- 222−234.

Н.А.Сотавова. В первой из них1, опубликованной издательством «Наука», написанной в ключе общеполитической истории, на основе широкого круга источников центральных и местных архивохранилищ, с привлечением литературы на английском, французском, персидском и турецком языках раскрываются стратегические замыслы великих держав на Кавказе, в которых немаловажное место отводилось Дагестану и, в частности, Сурхай-хану I Кази-Кумухскому.

Достоинство недавно увидевшей свет монографии Н. А. Сотавова, посвященной истории героической борьбы народов Дагестана против «Грозы вселенной» 2, не только в фундаментальной источниковой базе, но и в обосновании международного значения подвига объединенных сил дагестанцев, разгромивших полчища Надир-шаха, в передаче событий словами их участников, очевидцев и современников. Нам особенно интересен приведенный автором фактический материал, освещающий деятельность лидеров этой борьбы, в частности, противоречивой личности Сурхай-хана I — мудрого и ловкого политика, игравшего одну из ключевых ролей в событиях тех грозных лет.

Следует особо отметить работу Г. А. Джахиева, где на обширной источниковой и историографической базе рассматривается важный период истории Дагестана в русле непрекращавшегося соперничества трех держав за о сферы влияния на Кавказе.

Ценные теоретические выводы и обобщения по интересующей нас проблеме содержатся в широко известных 2-х томных «Очерках истории Дагестана», «Истории Дагестана» ^ в 4-х томах. «Истории народов Северного.

1 Сотавов Н. А. Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в XVIII в. От Константинопольского договора до Кючук-Кайнарджийского мира 1700−1774 г. М.: Наука, 1991.

2 Сотавов Н. А. Крах «Грозы Вселенной». Махачкала, 2000.

3 Джахиев Г. А. Россия и Дагестан в начале XIX века: Дагестан в русско-иранских и русско-турецких отношениях. Махачкала, 1985.

Кавказа" и др.1.

В последние годы в дагестанской историографии появился цикл квалификационных работ, в которых под научным руководством профессора В. Г. Гаджиева планомерно осуществляется разработка различных аспектов истории Кази-Кумухского шамхальства и Кази-Кумухского ханства. В кандидатской диссертации И. Ш. Гусейнова исследуются основные аспекты истории образования Шамхальства, делается попытка раскрыть социально-экономические и политические предпосылки формирования институтов государственности Шамхальства, осветить основные этапы процесса образования государства шамхалов с центром в Кази-Кумухе, определить статус шамхала в социально-политической структуре общества, роль шамхальства в системе международных отношений в XIII—XIV вв. л.

В квалификационной работе О. Х. Абакарова освещается комплекс вопросов, связанных с раскрытием роли и места Кази-Кумухского ханства в системе международных отношений Турции, Ирана и России в первой половине XVIII в.

Основной целью кандидатской диссертации С.Г.Нурдуевой4 являлось раскрытие причин обострений русско-иранских отношений конца XVIIIнач. XIX в. и на этом фоне рассмотрение взаимосвязей с этими событиями внешнеполитических позиций Кази-Кумухского ханства, развитие взаимоотношений с Россией, определение места стратегического значения в системе.

1 Гаджиев М. Г., Давудов О. М., Шихсаидов А. Р. История Дагестана с древнейших времен до конца XV в. Махачкала, 1996; Гасанов М. Р. История Дагестана с древности до конца XVIII века. Махачкала, 1998.

Гусейнов И. Ш. Образование Казикумухского шамхальства: автореф. дисс.. канд. ист. наук. Махачкала, 1998.

3 Абакаров О. Х. Казикумухское ханство в первой половине XVIII в. в русско-иранских и русско-турецких отношениях: автореф. дисс.. канд. ист. наук. Махачкала, 2000.

4 Нурдуева С. Г. Отношения Казикумухского ханства с Россией в период русско-иранской войны 1-ой четверти XIX в.: Дисс. .канд. ист. наук. Махачкала, 2001. кавказской политики России и Ирана в годы правления Сурхай-хана И.

В 2001 г. в Дагестанском государственном университете была успешно защищена кандидатская диссертация М.И.Мамаева1, объектом исследования которой явились экономические и политические отношения между Россией и политическими структурами Нагорного Дагестана в XVIII — начале XIX в. В работе в специальном параграфе дается этническая, географическая и экономическая характеристика Кази-Кумухского ханства, освещается его своеобразная система управления. В главе III диссертации анализируются отношения Кази-Кумухского ханства с Россией в указанный период.

Новым словом в кавказоведении следует считать успешно защищенную в Институте этнологии и антропологии РАН докторскую диссертацию Т. В. Гаджиева. В ней автор, основываясь на обширной базе этнографических, антропологических, географических, исторических, филологических, юридических источников и материалов, исследует сходство и различие между этносами Восточного Кавказа и в результате приходит к обоснованному выводу о том, что в результате единой политической линии, выделившей в отдаленном прошлом некоторые этнически родственные племена из их этнически родственного окружения, сложилась своеобразная дагестанская этнополитическая общность.

Нас в этой работе привлекают разделы, посвященные истории возникновения, развития и дезинтеграции общедагестанского государства шамхалов со столицей в Кази-Кумухе.

Исследование Т. В. Гаджиева представляет собой удачную попытку дать новую авторскую трактовку многим реалиям, фактам и явлениям, которые в предшествующей историографии рассматривались с иных концептуальных и эвристических позиций.

1 Мамаев М. И. Отношения политических образований нагорного Дагестана с Россией в XVIII — начале XIX в.: Дисс. .канд. ист. наук. Махачкала, 2001.

2 Гаджиев Т. В. Государство, общество и право в Дагестане (до второй четверти XIXв.): Дисс. .д-ра ист. наук. Махачкала, 2002.

Приведенный выше историографический обзор литературы свидетельствует о том, что отдельные аспекты изучаемой нами темы не раз становились объектами интереса кавказоведов и получили в той или иной степени свое освещение. Однако конкретно поставленная нами проблема до сих пор еще не являлась объектом специального исследования.

Источниковой базой диссертации послужили архивные документы центральных и местных архивохранилищ, как вошедшие в известные публикации, так и извлеченные и введенные в научный оборот автором диссертации и его предшественниками. Значительно расширили источниковую базу диссертации и материалы Рукописного фонда Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН: машинописные копии или микрофильмы документов и материалов, извлеченных дагестанскими исследователями из РГВИА (Российский государственный военно-исторический архив, г. Москва), АВПРИ (Архив внешней политики Российской империи), РГАДА (Российский государственный архив древних актов), ЦГИАРГ (Центральный государственный исторический архив Республики Грузия), а также рукописные труды исследователей, затрагивавших те или иные аспекты изучаемой проблемы.

Особый интерес в смысле информативной ценности представляют материалы, извлеченные из фондов РГВИА. Это дела фонда 44 (Статистические, экономические, этнографические и военно-топографические известия о Российской империи 1735−1914 гг.) — фонда 482 (Кавказские войны. Военные действия в Закавказье и на Северном Кавказе). В работе использованы материалы ряда дел фонда ВУА (Военно-ученый архив Главного управления Генерального штаба), которые носят преимущественно военный характер и касаются военных действий на Кавказе и в Закавказье.

В фонде 77 «Сношения России с Персией», размещенном частью в РГАДА, частью в АВПРИ, отложились материалы, отражающие политические взаимоотношения этих двух империй на протяжении нескольких столетий. В диссертации широко использованы как заверенные копии документов, извлеченные дагестанскими учеными и хранящиеся в Рукописном фонде ИИАЭ ДНЦ РАН, так и документы, приводимые в различных публикациях.

Важные сведения по рассматриваемому кругу вопросов собраны в фондах Государственного архива Республики Дагестан. Сведения, содержащиеся в фондах 21, 90, 95, 126, 150, 379 (Кизлярский комендант), помогли диссертанту в исследовании вопросов социально-экономического развития Кази-Кумухского ханства в изучаемый период. Использованный материал показывает разнообразие форм личной зависимости и феодальных повинностей, которые несло местное население. Имеются так же интересные сведения по социально-экономическому положению лаков, по сословно-поземельным отношениям и др.

Хранящиеся в фонде 379 «Кизлярский комендант, уездный и окружной начальник» (1720−1877 гг.) материалы представляют собой документы официального характера: донесения, отчеты, отписки, рапорты царской администрации на местах правительству, письма и прошения феодальных владетелей Дагестана, в частности, Сурхай-хана II к императрице, кизлярскому коменданту, показания лазутчиков-разведчиков с мест о положении дел в Дагестане и на Восточном Кавказе и т. п. Однако следует помнить, что и этот, наиболее достоверный вид источников, требует к себе внимательного и критического отношения.

Важные документы по исследуемой теме содержатся в известных публикациях архивных материалов. Ценным источником для нас являются «Акты, собранные Кавказскою археографическою комиссиею» под редакцией академика А. Берже (АКАК. Тифлис, 1866−1878. T. I-VI). В шести томах этого издания представлена официальная переписка военного руководства российских войск на Кавказе, переписка с дагестанскими владетелями, переводы фирманов иранских шахов и турецких султанов к правителям Дагестана и др. разнохарактерные документы, являющиеся ценнейшим источником по истории Кази-Кумухского ханства, характеризующим политическую деятельность Сурхай-хана И.

Некоторые материалы, хранящиеся в архивных фондах РГАДА, РГВИА и АВПРИ, вошли в публикацию ИГЭД.1 В частности, здесь содержатся ценные сведения уже упоминаемых нами выше И.-Г.Гербера, Ф. Ф. Симоновича, П. Г. Буткова и др. Для нашей работы эти материалы представляют большую ценность, так как имеющиеся в них сведения по этническому составу Кази-Кумухского ханства, хозяйственной деятельности населения, административно-политической структуре разносторонни, более или менее полны и относятся непосредственно к изучаемому нами времени.

Особый интерес для нас представляет фактический материал, вошедший в две публикации о русско-дагестанских взаимоотношениях. В первую из них, осуществленную в 1958 г. Р. Г. Маршаевым, вошли документы, отражающие события XVII — первой четверти XVIII вв.

Вторая публикация была осуществлена коллективом составителей в 1988 г., в которую вошли архивные материалы XVIII — начала XIX вв.

Ценный материал был почерпнут нами из местных арабоязычных источников, перевод, комментирование и публикацию которых осуществил дагестанский ориенталист Т. М. Айтберов. Это «Соглашение жителей Кази-Кумухского сел. Унчукатль», относящееся к XVII в.4, это уточненная родо.

1 История, география и этнография Дагестана XVIII — ХЗХ вв.: Архивные материалы / Под ред. М. О. Косвена и Х.-М.Хашаева. М., 1958 (Далее — ИГЭД). У.

Русско-дагестанские отношения XVII — первой четверти XVIII вв.: Документы и материалы / Состав. Р. Г. Маршаев. Махачкала, 1958 (Далее — РДО, 1958).

3 Русско-дагестанские отношения XVIII — начале XIX вв.: Сб. док. / Сост. В. Г. Гаджиев, Д. С. Габиев, Н. А. Магомедов, Р. С. Шихсаидова, Ф. З. Феодаева. М., 1988 (Далее-РДО, 1988).

4 Айтберов Т. М. Эпистолярные и документальные материалы о классовой борьбе в Аварии, Казикумухе и Табасаране в XVII в. // Классовая борьба в дореволюционном Дагестане. Махачкала, 1983. словная Сурхай-хана I1, а также история потомков Мухаммадхана Кази-Кумухского.2.

Комплексное исследование всей совокупности разнохарактерных источников и материалов с учетом наработок и достижений отечественной историографии позволило воссоздать наиболее достоверную картину своеобразного исторического бытия одного из значительных и влиятельных феодальных государственных образований Дагестана в XVIII — первой четверти XIX в. — Кази-Кумухского ханства.

1 Айтберов Т. М. «Родословная Сурхая б. Гарая Казикумухского» как источник по истории Дагестана XV—XVIII вв. // Источниковедение и текстология средневекового Ближнего и Среднего Востока. М., 1984. У.

История потомков Мухаммадхана Казикумухского / Введ., перевод и ком-мент. Т. М. Айтберова // Шихсаидов А. Р., Айтберов Т. М., Оразаев Г. М-Р. Дагестанские исторические сочинения. М., 1993.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Всестороннее изучение приведенного в диссертации фактического материала позволило прийти к следующему заключению:

Одно из наиболее значительных и влиятельных полиэтничных государственных образований Северо-Восточного Кавказа, вошедшее в историческую литературу под названием Кази-Кумухское шамхальство, сложившееся в раннем средневековье в политическую единицу и сохранившее ядро объединения до середины XVII в., в силу ряда внешних и внутренних факторов, начиная с середины XVI в., вступает в процесс дезинтеграции, закончившийся окончательным распадом этого общедагестанского государственного объединения.

Шамхальство структурно представляло собой федерацию достаточно самостоятельных этнополитических и этнотерриториальных образований. Верховная власть в Шамхальстве была сосредоточена в руках шамхалов -" валиев" Дагестана, правивших из Кази-Кумуха, свидетельством чего служит сохранившееся здесь родовое шамхальское кладбище.

Власть шамхалов распространялась «над всеми вилайятами Дагестана до пределов Гюрджистана» и в северо-восточном направлении до самого побережья Каспия, но она никогда не была централизованной и самодержавной, тем более абсолютистской. Шамхалы вынуждены были довольствоваться положением сюзеренов страны со сложной и запутанной, но традиционной для нее системой власти и государственного устройства. Шамхалы возглавляли своего рода законодательные и совещательные органы власти, руководили внешней политикой, являлись главнокомандующими военными силами.

Члены шамхальского рода занимали ряд важнейших постов в центре, из них выдвигались и правители на местах.

Шамхальское достоинство было наследственным, но передавалось не по прямой линии, а переходило к старшему из числа представителей правящей фамилии, т. е. тому, кто состоял с шамхалом в ближайшем кровном родстве и был рожден матерью, принадлежавшей к одному из дагестанских владетельных домов, и выделялся рядом личных достоинств.

В «выборах» шамхала участвовали члены шамхальского двора, удельные владетели, главы союзов сельских обществ. Наиболее почетную роль при «выборах» шамхала играл кадий Акуша-Дарго. Одновременно с «избранием» шамхала обнародовалось и имя его наследника, крым-шамхала, который так же имел свой двор. По свидетельству источников, официальные наследники престола шамхалов нередко проводили независимую от центральной власти политику.

Благодаря династическим бракам, заключаемым шамхалами внутри Шамхальства, к правящей семье здесь имели отношение все удельные владетели, что позволяло им вмешиваться в процедуру определения кандидата на место шамхала, при этом каждый из них имел виды на своего родственника.

Такая система наследования изначально несла в себе зерно неустойчивости власти шамхалов, порождая центробежные тенденции в Кази-Кумухском шамхальстве и являясь одной из главных причин дезинтеграции, а в перспективе — окончательного его распада.

Другим причинами центробежных тенденций были и этническая пестрота Шамхальства, и несовершенство административного аппарата, не отличавшегося особой сложностью, организованностью и многочисленностью.

Очень важная причина процесса дезинтеграции кроется в том обстоятельстве, что ко второй половине XVI в. Шамхальство на протяжении длительного времени не подвергалось сколько-нибудь серьезной внешней опасности, которая одинаково угрожала бы всем его составляющим, а это — важ.

U и 1 ' U неишии фактор, способствующий единению народов, национально-политическому сплочению.

В силу всех этих факторов шамхалы постепенно стали утрачивать контроль над своим мозаичным, этнически и социально-экономически неоднородным государством, попадая во все большую зависимость от своих сторонников — удельных владетелей.

Первыми владениями, дезинтегрировавшими из Шамхальства, было уцмийство Кайтагское и нуцальство Аварское. Отпадение от Шамхальства в течение первых трех десятилетий XVII в. сразу двух значительных владений послужило детонатором дальнейшего расширения дезинтеграции и позволило с 50-х годов XVII в. сложиться в Кази-Кумухе сильнейшей оппозиции, стремившейся высвободиться из-под верховной власти шамхалов.

Примерно в тот же период из Шамхальства выделились, обретя самостоятельный статус, и другие этнотерриториальные общности. В конечном итоге со второй половины XVII в. Шамхальство как общедагестанское государство фактически перестало существовать.

В конце 1640 г. власть в Лакии перешла в руки местных правителейхалклавчи, избираемых местной знатью на народном собрании. Избранный халклавчи являлся главой местной исполнительной власти, чьи полномочия были весьма ограничены. В гражданское управление он не вмешивался, так как каждый джамаат имел своего выборного старшину. В вопросах духовных и судебно-правовых решающее слово принадлежало главному кадию Кази-Кумуха. Координировалась деятельность халклавчи постоянно действующим представительным органом с совещательными функциями под названием къат1.

Только Сурхаю — внуку халклавчи Алибека, снискавшему преданность и расположение в Кази-Кумухском владении, удалось на гребне побед, одержанных им в Восточном Закавказье, провозгласить себя ханом. Изменение статуса халклавчи Сурхая привело к изменению статуса и владения, им возглавляемого. Таким образом, начало второго десятилетия XVIII в. следует считать временем возникновения Кази-Кумухского ханства, которое объединило не только лакскую этно-территориальную общность, но вобрало в себя и отдельные иноэтнические территории.

Правитель лаков начал энергично укреплять свою власть. В результате его политики границы его владения существенно раздвинулись, охватив обширную территорию от Кумуха, Кюре и Самура до Кубы, и включало в свой состав даргинцев, аварцев, агул, арчинцев, лезгин и табасаранцев. Являясь для покоренных народов ханом, Сурхай для лакцев еще долгое время «скрывался» под титулом халклавчи.

Кази-Кумухский къат1, по мере укрепления экономических позиций хана, постепенно утратил свое былое значение, перестав быть высшим политическим органом лаков, и к концу века стал лишь совещательным органом при хане. Но тем не менее, в системе органов власти Лакии къат1, наряду с ханом, оставался еще долго в роли одного из основных политических органов. Хан же выступал как первое лицо в Лакии, и ему принадлежала решающая роль во всех внутренних и внешних делах.

Кази-Кумухское ханство в изучаемое время характеризовалось относительно высоким для своего времени уровнем экономического развития. Основными занятиями лаков оставались земледелие и скотоводство, причем последнее, в силу естественно-географических условий, преобладало.

Нехватка пашен, скудное земледелие и ограниченные возможности для развития других отраслей хозяйства приводили лакцев к занятиям различными промыслами и ремеслами. Кустарные изделия не только обеспечивали нужды горцев в одежде, обуви, предметах домашнего обихода, сельхозин-вентаре, холодном и огнестрельном оружии, но и приносили определенные доходы, что стимулировало, в свою очередь, значительное оживление торговых связей в рамках как ханства, так и региона в целом.

Кумух в XVIII в. — крупный торгово-экономический и культурный центр Нагорного Дагестана, куда съезжались как дагестанцы близлежащих сел, так и представители сопредельных народов. Местные архивные документы позволяют нам воссоздать картину живейших торгово-экономических связей Кази-Кумуха с Дербентом, через Дербент с Россией. Вероятность относительной развитости в Кази-Кумухе в первой половине XVIII в. товарно-денежных отношений не вызывает сомнения, что и подтверждается фактическим материалом.

Кази-Кумухское ханство сочетало в себе две формы общественной структуры — феодальную и общинную, отличалось относительно несложной социальной стратификацией общества и своеобразной структурой административно-политического управления.

Наиболее крупным землевладельцем в Лакии являлся Кази-Кумухский хан — полновластный правитель на всей территории ханства. Главной статьей дохода Кази-Кумухских ханов являлись летние пастбища, которые за определенную плату отдавались в аренду сельским обществам. Беки после хана составляли следующий разряд класса феодалов. К последнему разряду феодальной лестницы относились чанки.

Основную массу крестьянства в Лакии составляли уздени, формально независимые от хана. Райяты являлись наиболее эксплуатируемой частью крестьянства, ряды их пополнялись за счет постепенного закабаления ханами свободных общинников. Определенное место в обществе лаков занимали рабы.

Политический строй Кази-Кумухского ханства, как и других феодальных владений Дагестана, соответствовал уровню его социально-экономического развития, т. е. существовавшие производственные отношения определяли и соответствующую политическую надстройку. Верховная власть принадлежала хану. На покоренных землях сидели представители Кази-Кумухского ханского дома — беки. Они управляли, опираясь на существовавшую там исстари общинную администрацию. Видное место в системе управления ханством принадлежало мусульманскому духовенству. С усилением власти хана деятельность и функции Кази-Кумухского къат1а изменились. Если ранее къат1 являлся органом, который направлял деятельность халкавчи и регулировал взаимоотношения между различными джамаатами и центральной властью, то в правлении ханов къат1 стал терять свое былое значение, превращаясь в совещательный орган. Хотя юридически къат1 в глазах узденских джамаатов все еще являлся органом, направляющим деятельность лаков, фактически решающая роль во всех внутренних и внешних делах принадлежала хану.

Низовой административной единицей являлась община, которая делилась на тухумы. Административная власть в джамаате возлагалась на совет старейшин. Важное значение в узденских аулах играл народный сход, где решались различные хозяйственно-административные вопросы.

Северо-Восточный Кавказ, Дагестан, в частности, в XVIII — начале XIX в. в силу своего стратегического значения находился в фокусе пристального внимания Ирана, Турции и России, соперничавших за сферы влияния на Кавказе. Иран стремился не только сохранить свое влияние в регионе, особенно в бассейне Каспийского моря, но и продвинуть свои границы до ТерекаТурция, пытаясь расширить зоны своего контроля в Закавказье и Прикубанье, имела далеко идущие виды на ДагестанРоссия считала необходимым укрепиться на Черном и Каспийском морях, обезопасив свои южные границы от османо-крымских нашествий и удовлетворив потребности экономического и политического развития страны.

Энергичный лакский правитель Сурхай Кази-Кумухский в результате своей активной внешней политики оказался в центре разворачивавшихся в регионе событий, возглавив вместе с Хаджи-Даудом Мушкурским антисефе-видское движение в Северном Азербайджане и Южном Дагестане. Умело используя в своих интересах противоречия соперничавших держав, в целом сохраняя свою политическую независимость, Сурхай сумел значительно расширить свои владения и стать к началу 30-х гг. XVIII в. одним из самых влиятельных политических деятелей в регионе. Власть его простиралась на огромные в масштабах Кавказа территории, и с ним вынуждены были считаться не только кавказские владетели, но и Турция, Иран и Россия.

Прийдя к власти в Иране, Надир обратил пристальное внимание на Дагестан, военно-стратегическому значению которого в качестве опорной базы на побережье Каспия в планах завоевателя отводилось главное место. Над Дагестаном нависла угроза порабощения иранскими агрессорами.

Обстоятельства сложились так, что Сурхай-хан Кази-Кумухский стал одной из важнейших фигур в борьбе против Надир-шаха. Свой первый бой «Завоевателю Вселенной» Сурхай-хан дал в урочище Деве-Батан между Шемахой и Кабалой. Силы были неравными, и отряды Сурхая были обречены на поражение. Однако проигранная Сурхаем битва получила широкий резонанс не только на Кавказе, но и на Ближнем Востоке, в России и даже на Западе. На тот момент Сурхай-хан Кази-Кумухский, не поддержанный другими владетелями Дагестана, по существу один принял на себя удар персов. Другие феодалы в тот период искали покровительства одни у России, другие у Ирана, в результате чего «мирозавоевателю» и не было оказано организованного отпора.

Затем были многочисленные кровавые битвы, из которых Сурхай выходил побежденным, было разрушение персами Кумуха и даже пленение лакского правителя. Но дерзкая решимость Сурхай-хана противостоять вооруженным до зубов полчищам завоевателей снискала к нему уважение и симпатии горцев. Не желая быть порабощенными, они следовали примеру Кази-Кумухского правителя, создавая свои отряды, становясь под его знамена.

С момента пленения Сурхай-хана персами на передний план антииранской борьбы выдвигаются его сыновья. Решающая битва состоялась на Тур-чидаге, где в результате четко скоординированных усилий объединенных отрядов горцев в ожесточенной битве армия Надир-шаха была наголову разбита, и «звезда Надир-шаха закатилась в горах Дагестана» .

Активную политическую роль играли Кази-Кумухские правители и в событиях второй половины XVIII — начала XIX в. После смерти Сурхай-хана в 1748 г. Кази-Кумухским ханом стал его сын Магомед, который стремился, как и его покойный отец, стать владетелем (шемахинским ханом) в Северном Азербайджане. Однако там усилился Фатали-хан Кубинский, захвативший Дербент при поддержке ряда дагестанских феодальных правителей (шамхал, уцмий, кадий Табасарана). Магомед-хану удалось легко овладеть Кубой, получить в свое управление Ширван и «стать ханом этой обширной территории». Однако вскоре с помощью прибывших ему в поддержку русских войск во главе с ген.-м. де Медемом Фатали-хан разбил Магомед-хана Кази-Кумухского и заставил его уйти в горы в Кюру. Но и там Магомед-хан был разбит и вынужден был вообще отступить в Кази-Кумух.

В 1789 г. умер Магомед-хан Кази-Кумухский, и новым ханом стал его сын Сурхай. Это был очень сильный и энергичный человек. Он остался в памяти потомков как Кун-Буттай или «Большой отец». После смерти в 1789 г. Фатали-хана Сурхай II легко овладел Кюрой, где правил его единокровный брат Шахмардан-бек и присоединил ее к Кази-Кумухскому ханству.

Позже он вмешивался в дела Дербентского ханства, то ссорился, то мирился с владетелем Дербента Ших-Али-ханом, пытался взять Кубу. В 1799 г., воспользовавшись болезнью Ших-Али-хана, сын Сурхая II Нурбек даже взял Кубу. Но Ших-Али-хан выздоровел, и Нурбеку пришлось оставить ее.

Сурхай-хан II продолжил политику своего отца Магомед-хана, носившую антироссийский характер. Как отмечено в исторической литературе, взятие Дербента 10 мая 1796 г. царскими войсками во главе с В. Зубовым, свержение Ших-Али-хана, бежавшего в Кази-Кумух, назначение царским командованием ханом Кубы младшего сына Фатали-хана Гасан-хана, вызвали резкое недовольство Сурхай-хана II. Ситуация еще более обострилась, когда из Кубы русские войска в сопровождении отряда феодалов Дагестана выступили в Южный Дагестан. Надеясь на поддержку персидского правителя Ага-Магомед-хана, Сурхай-хан II Кюринский и Кази-Кумухский совместно с бежавшим к нему Ших-Али-ханом решили оказать сопротивление царским войскам. Однако Ага-Магомед-хан был убит, а русские усилили свои позиции в Прикаспии, введя войска в Дербент, и ход событий привел к тому, что Сурхай-хан II присягнул на верность России.

С началом первой русско-персидской войны (1804−1813 гг.) у Сурхай-хана II появились надежды на то, то ему удастся с помощью Персии сохранить свою политическую независимость от России. Когда шахские войска во главе с наследником шаха Аббас-Мирзой вторглись через р. Аракс в Ширван и русские отступили, Сурхай-хан Кази-Кумухский и Ших-Али-хан Дербентский, находившиеся в неприязненных отношениях с Россией, засвидетельствовав свою верность Ирану, стали открыто призывать горцев подняться против России. Но из всего этого ничего не вышло, так как в июле 1806 г. русские без сопротивления заняли Дербент, а Шихали-хан бежал в Кубу, где пытался организовать отпор русским.

Сурхай-хан II в декабре 1806 г. в присутствии ген.-м. Лихачева присягал на верность России. Однако позже он отказался подтвердить это письменно, так и не подписав трактата с признанием власти России над собой, хотя этого усиленно от него добивались русские военачальники на Кавказе.

В 1811 г. в ноябре месяце генерал-майор Хатунцев нанес поражение войскам Сурхая в Кюре, овладев крепостью Кюра, являвшейся опорной базой последнего. После этого царские власти в противовес Сурхай-хану II провозгласили Кюринское ханство и назначили его ханом Аслан-бека — про-российски настроенного племянника Сурхай-хана II, сына его единокровного брата Шахмардан-бека.

Кази-Кумухский хан, будучи возмущенным, собрал войско и 11 июня 1813 г. вторгся в Кюринское ханство, но, потерпев поражение и оставив правителем в Кумухе своего сына Муртузали, уехал в Персию за помощью. Ничего там не добившись, он в 1816 г. тайно вернулся в Кумух.

12 июня 1820 г. у села Хосрех вновь были разбиты войска Сурхая II, русские заняли Кази-Кумух, где ханом был провозглашен Аслан-хан Кюринский. Датой включения Кази-Кумухского ханства в состав Российской империи в приказе по Кавказской армии указано 12 июня 1820 г.

Северный Кавказ в нач. XIX в. стал своего рода буфером, а местные народы заложниками геополитических, экономических интересов крупнейших держав того времени. Сурхай-хан II, владетель Кази-Кумухского ханства, на протяжении всего периода русско-иранской войны занимал антироссийскую позицию, несмотря на то, что неоднократно давал обещания в верности России и принимал присягу. Его внешнеполитическая позиция заключалась в местническом интересе: сохранении и увеличении территориальных владений Кази-Кумухского ханства и усилении своего политического влияния в Дагестане. До конца своей жизни Сурхай-хан II так и не изменил политической линии своих предшественников, Кази-Кумухских ханов, которые придерживались экономической и политической самостоятельности.

По Гюлистанскому мирному договору включение Дагестана в состав России получило международное и юридическое признание. Это имело большое значение для народов Дагестана. Дагестан освободился от территориальных притязаний и периодического вмешательства Ирана и Турции во внутренние дела. Присоединение дало предпосылки для прекращения междоусобиц, феодальной раздробленности и работорговли, а также обеспечило преодоление экономической отсталости и замкнутости. Дагестан включался в общероссийский рынок. Приобщение к стране, стоявшей на несравненно более высокой ступени экономического развития, создало более стабильные политические и экономические условия для развития Дагестана.