Повседневная жизнь советского города начала 1950 — первой половины 1980-х годов: на материалах г. Куйбышева и городов Куйбышевской области

Актуальность исследования. В последние годы значительно активизировалось изучение истории повседневности — отрасли исторического знания, предметом рассмотрения которого является сфера человеческой обыденности в ее историко-культурных и политико-событийных контекстах.

Перемены, произошедшие в развитии отечественной исторической науки, способствовали формированию ряда научных направлений, сделавших главным объектом своих исследований не экономические явления и политические процессы, а проблемы повседневного бытия простых людей. По существу, история — это повседневная жизнь человека в ее историческом развитии, проявление стабильных, постоянных, неизменных свойств и качеств в соответствии с географическими и временными условиями, рождением и закреплением новых форм жилья, питания, перемещения, работы, досуга. Как сказал известный немецкий философ М. Хайдеггер, повседневность — это некое «публичное мироощущение», это некая незаметность и неустановимость, в которой «люди развертывают свою собственную диктатуру"1. Таким образом, повседневность — это сами люди. В этом смысле история повседневности представляется одним из перспективных и актуальных направлений современных исследований.

История повседневности является самостоятельным направлением исторической науки, в том числе изучающим советский период отечественной истории. За три четверти века в советском обществе сложились черты только ему присущие. В будни и в праздники в производственных коллективах, в домашнем быту, в здравоохранении, досуге, системе образования вплоть до характера и особенностей антиобщественных проявлений складывались новые формы образа жизни. В них было много негативного, порожденного уравнительностью, бедностью, огромной идеологической и административной ролью правящей партии и государственных структур, но было немало и позитивных черт,.

1 Хайдеггер М. Бытие и время. Харьков, 2003. С. 151. обусловленных стремлением укрепить коллективизм, повысить образовательный и культурный уровень населения.

Этот процесс требует взвешенного и объективного освещения, что делает эту тематику научно значимой и актуальной. Актуальность исследования определяется и своеобразием современной эпохи, масштабными переменами в жизни российского общества, обострением социально-экономических противоречий и повседневных проблем. Помимо этого, формирование нового общества, которое характерно для современной России, невозможно без углубленных знаний об обыденной жизни людей в советский период. В этой связи, обращение к изучению повседневности советского города второй половины XX века весьма актуально.

Обозначенная тема диссертации актуальна и по ряду других причин.

Во-первых, современные социальные проблемы нельзя признать новыми для России, они достаточно остро стояли перед советским обществом еще 1950 -первой половины 1980;х гг.

Во-вторых, в отечественной историографии изучение повседневной жизни советского города развито слабо. Поэтому каждое новое исследование по повседневности обогащает наше представление об урбанизации и специфических чертах городской жизни в России.

В-третьих в современной историографии региональные исследования приобретают особое значение в связи с регионализацией общественной жизни.

Степень научной разработанности проблемы. Историографию темы можно разделить на два периода, на основе учета политических и социально-экономических процессов, происходящих в обществе и характера изучения исследуемой проблемы. Первый период — советский (середина 1950 — конец 1980;х гг.) — второй период — постсоветский (начало 1990;х гг. — настоящее время).

Для литературы, созданной во второй половине 1950 — первой половине 1960;х гг. характерно, что в ее основе лежала концепция коммунистического строительства. Изменение политической ситуации в середине 1950;х гг. и некоторое ослабление идеологического пресса в годы «оттепели», а также появившаяся возможность более широкого доступа к партийным и государственным архивам вызвали заметный интерес историков к теоретическому осмыслению тех изменений, которые происходили в жизни населения. Истории повседневности, как отдельного направления историографии, покаеще не существовало ни в мировой, ни в отечественной исторической науке.

Советские исследователи к таким проблемам, как повседневность относились довольно нигилистически, в силу того, что руководствовались установками, которые были сформулированы в работе Ф. Энгельса «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии"1. Приоритет отдавался большим макросоциологическим группам. В работах, посвященных истории рабочего класса, других социальных слоев советского общества, интересующие нас сюжеты, затрагивались весьма фрагментарно2. Повседневные сюжеты авторы включали в свои работы как иллюстративный материал. Бытовые детали демонстрировали готовность советских людей работать героически, с энтузиазмом и осознавать, что решение первостепенных задач строительства коммунизма создаст основу благосостояния общества в целом и благополучия каждой советской семьи. Однако, в силу идеологических установок, советские историки систематическим изучением проблем повседневности не занимались.

Одной из предпосылок возникновения направления по изучению истории повседневности стало исследование быта людей. Положительным моментом стал акцент на индивидуальную сторону жизни людей. В качестве субъектов быта рассматривалась главным образом семья и личность3. Ставя в центр своих научных разработок личность, исследователи тем самым делали упор на.

1 Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии. М., 1966.

Куманев Г. А. Творческая деятельность рабочего класса в период развернутого строительства коммунизма. М., 1961; Советский рабочий класс на современном этапе. М., 1964; Сенявский С. Л. Рост рабочего класса СССР. 1951 — 1965 гг. М., 1966; Советская интеллигенция. М., 1965.

3 Харчев А. Г. Брак и семья в советском обществе. Л., 1955; Абросенко К. П. Рост культуры советского человека. М., 1958; За коммунистический быт. Л., 1963. рассмотрение простой, обыденной жизни человека, а не определенного коллектива. В этом плане характерно замечание социолога В. П. Тугаринова: «Под бытом разумеется совокупность того, что относится к области личной. жизни, а не общественной деятельности людей"1.

В литературе этого периода нашла свое отражение и молодежная тематика. Оригинальна книга социологов Б. Грушина и В. Чикина, у которой, по их словам, в действительности «семнадцать с половиной тысяч авторов». Советские юноши и девушки начала 1960;х гг., ответив на анкету Института общественного мнения «Комсомольской правды», составили рассказ о своем поколении, о том, чем оно живет, каковы его интересы и идеалы. Авторы проанализировали и обобщили мнение молодежи, представили наиболее типичные и крайние ее точки зрения. В статье, посвященной подростковой преступности, авторы в составе представителей ЦК ВЛКСМ и старших научных сотрудников ВНИИК Прокуратуры СССР, в результате ознакомления с состоянием преступности несовершеннолетних в одном из промышленных районов г. Москвы исследовали причины и условия ее появления, а также указали методы по ее профилактики .

Во второй половине 1960 — первой половине 1980;х гг. историография стала развиваться под непосредственным влиянием политической линии по ужесточению методов руководства исторической наукой. Проблема нашла освещение в ряде монографий, очерков, статей и брошюр, в которых рассматриваются различные аспекты обыденной жизни городского населения. Тема повседневности продолжает выполнять иллюстративную нагрузку на данном этапе, но в ряде работ советских социологов начинает отожествляться с.

1 Тугаринов В. П. О категориях «общественное бытие» и «общественное сознание"//Вопросы философии. 1958. № 1. С. 21.

2 Грушин Б., Чикин В. Исповедь поколения. М., 1962.

3 Морозов О. И., Гуковская Н. И., Иванов В. И., Статкус В. Ф. Опыт комплексного обследования причин и условий, способствующих совершению преступлений подростками // Советское государство и право. 1963. № 9. понятием «городской образ жизни"1. Авторами в этих работах были обоснованы некоторые принципы совершенствования городского образа жизни на основе формирования и организации городской среды, изучены вопросы взаимодействия индивида, семьи, социальной группы с материально-вещным окружением в городских условиях, рассмотрены наиболее характерные черты поселенческой структуры в СССР, а также функции и формы социалистического города. Активизировалось изучение проблем быта и образа жизни в диссертационных л исследованиях. Несмотря на существенное влияние идеологии, большинство из этих работ послужили основой для формирования в будущем направления по изучению городской повседневности.

Сюжеты повседневности, в качестве вспомогательного материала получили свое развитие и в литературе пропагандистского характера, направленной, в частности на борьбу с алкоголизмом3. Авторы на конкретных примерах показали общественное зло алкоголя (его несовместимость с семьей, бытом и производительным трудом), провели в своих работах откровенную заочную беседу с молодежью о вредных последствиях алкоголя на семейную жизнь, а также проследили связь между алкоголизмом и преступностью.

1 Виноградский В. Г. Городской образ жизни при социализме (Методологические проблемы). Саратов, 1977; Травин И. И. Материально-вещная среда и социалистический образ жизни. Л., 1979; Труфанов И. П. Проблемы быта городского населения СССР. Л., 1973; Пароль В. И. Социалистический город: Урбанизационный процесс и образ жизни горожан. В 2-х тт. Таллин, 1982.

Валько И. В. Роль средств массовой информации и пропаганды в совершенствовании социалистического образа жизни: Автореф. дис. д-ра филос. наук. Киев, 1980; Мазюта М. А. Быт рабочего класса Советского Закарпатья (Историко-этнографическое исследование): Автореф. дис. канд. ист. наук. Киев, 1969; Орлов A.B. Современный быт рабочей молодежи: Автореф. дис. канд. ист. наук. Киев, 1968; Труфанов И. П. Быт городского населения СССР в период развитого социалистического общества 1959 — 1970 гг. (По материалам Ленинграда и городов Татарской АССР): Автореф. дис. д-ра ист. наук. Л., 1975.

Рожнов В. Е. По следам зеленого змия. М., 1969; Богданович Л. А. Жизнь начинается сегодня. М., 1973; Ткачевский Ю. М. Преступность и алкоголизм. М., 1966.

В этот период в научных исследованиях социологов значительное место занимает разработка вопросов духовного развития общества, структурно-функциональный анализ элементов быта. В работах ряда авторов изучается проблема свободного времени трудящихся1. Тема быта в связи с проблемой свободного времени и досуга обстоятельно рассмотрена социологом JT.A. Гордоном2.

В целом, в литературе середины 1950 — начала 1980;х гг. центральное место занимало изучение деятельности партии по улучшению социально-бытовых условий и повышению уровня жизни населения. Исследователи были склонны завышать рост благосостояния трудящихся, умалчивать о реальных проблемах в социально-экономической и бытовой сферах. Основной акцент делался на сознательности советских тружеников, их прямой заинтересованности в результатах своего труда, добровольногм стремлении в кратчайшие сроки построить «светлое будущее». Но, несмотря на очевидную тенденциозность, такая литература может служить важным источником изучения проблемы быта и повседневности. Именно в 1970;е гг. был выработан подход, в соответствии с которым «быт» стал характеризоваться как повседневный уклад жизни и определяться исторически сложившимися социально-экономическими условиями и развивающимися на этой основе внепроизводственными отношениями. Можно сказать, что это стало началом зарождения в советский, а позже российской историографии направления по изучению истории повседневности.

Со второй половины 1980;х гг., в рамках «перестройки», в условиях углублявшегося в СССР кризиса нарушилось монопольное единство взглядов на основные проблемы истории, возник плюрализм мнений, в том числе и.

1 Байкова И. Г., Дучал A.C., Земцов A.A. Свободное время и всестороннее развитие личности. М., 1965; Грушин Б. А. Свободное время. Актуальные проблемы. М., 1967; Петросян Г. С. Внерабочее время трудящихся в СССР. М., 1965.

Гордон JI.A., Левин Б. М. Пятидневка: культура и быт. М., 1967; Гордон Л. А., Римашевская Н. М. Пятидневная рабочая неделя и свободное время трудящихся. М., 1972; Гордон Л. А., Клопов Э. В. Человек после работы. Социальные проблемы быта и внерабочего времени. М., 1972. антикоммунистической направленности. Появились работы, написанные в историко-публицистическом стиле, в которых нашли отражение сложности переходного периода1. Далеко не все авторы учитывали многомерность исторического процесса, чаще занимаясь поиском виновных, а не объективным анализом социально бытовых и повседневных проблем советского общества. Наиболее заметными работами по рассматриваемой проблеме стали исследования социологов по теме быта советских людей". Привлекает внимание книга историка Н. И. Миронец об агитационно-пропагандистской роли комсомольских песен, в которой делается попытка их семантического и источниковедческого анализа3. Наиболее заметной в историографии эпохи перестройки является многотомная история советского рабочего класса, в которой, несмотря на существенную идеологизацию, содержится богатый фактический материал4. Особый интерес представляют показанные авторами изменения в быту, вопросы питания рабочих, обеспечения их семей предметами первой необходимости, жильем, услугами. Это была одна из первых попыток очеловечить историю, уйти от устоявшихся схем.

Качественно новый этап в изучении советской повседневности наступил с начала 1990;х гг. Новые информационные возможности заметно расширили горизонты исследуемой темы. Исследователи попробовали отойти от макросоциологических концепций, которые себя не оправдали. Все чаще.

1 50/50. Опыт словаря нового мышления. Под ред. Ю. Афанасьева и М. Ферро. М., 1989; Опенкин Л. А. Оттепель: как это было (1953 — 1955 гг.). М, 1991.

Исмаилов А.И., Исмаилова Э. И. Социалистический быт советского народа. Достижения, ретроспектива, перспективы. М., 1986; Народное благосостояние: методология и методика исследования. Под ред. Н. М. Римашевской. М., 1988; Социологические исследования проблем города и жилища (1970 — 1980 гг.). Новосибирск, 1986.

Миронец Н. И. Песня в комсомольском строи). М, 1985.

4 Рабочий класс в годы упрочения и развития социалистического общества (1945 -1960 гг.). Т. 4.М., 1987. начинают проходить конференции, посвященные проблеме повседневности1. Наиболее заметной из них стала, состоявшаяся в 1995 г. конференция о жизни советских городов в сталинскую эпоху. Опубликованные доклады охватывают многие аспекты повседневности: экономику, систему потребления, политическую конъюнктуру, поведенческий конформизм, формирование советской личности, риторику власти. Свое развитие получили и диссертационные исследования по данной проблематике. В результате научных изысканий стало активно формироваться междисциплинарное поле творчества ученых обществоведов. Внимание исследователей сосредоточено не столько на идеологическом обосновании жизни советского народа, сколько на подробном разборе бытовых, жилищных условий рядового горожанина, как на основе социально-политических новаций советского правительства, так и с помощью этно-семиотического анализа.

Вышеуказанная тенденция объективно привела к росту количества исследований, разнообразию тематики. Пожалуй, первым, кто обратился к проблеме повседневности в постсоветской историографии, была петербургский.

1 Проблемы повседневности в истории: образ жизни, сознание и методология изучения. Сб. материалов межрегионального научного семинара. Ставрополь, 2001; Материалы международной научной конференции «Проблемы повседневности в истории: образ жизни, сознание и методология изучения». Армавир, 2002; Повседневность российской провинции: история, язык и пространство: Материалы 3-й Всероссийской летней школы «Провинциальная культура России: подходы и методы изучения истории повседневности». Казань, 2002.

Российская повседневность 1921 — 1941 гг.: новые подходы. СПб., 1995.

Сохань И. В. Повседневность как универсальное основание человеческой культуры: Дис. канд. филос. наук. Томск, 1999; Брусиловская Л. Б. Культура повседневности эпохи «оттепели»: метаморфозы стиля: Дис.-. канд. культурологии. М., 2000; Утехин И. В. Быт больших коммунальных квартир г. Ленинграда в 1970;90-е гг.: стереотипы повседневного поведения: Дис. канд. ист. наук. СПб., 2001; Давыдов С. Г. Становление и развитие неформального молодежного движения в СССР, 1945 — 1985 гг.: Дис. д-ра ист. наук. М., 2002. историк Н.Б. Лебина1. По сути, в ее работах были намечены основные направления исторического анализа быта, обыденности и девиантного поведения в советских городах сквозь призму повседневности.

Значительный интерес представляет также монография Г. В. Андреевского, посвященная повседневной жизни сталинской Москвы. Достоинством труда является то, что он создан на основании воспоминаний, архивных материалов и сообщений прессы тех лет о таких редко замечаемых деталях, как, например, езда в трамваях, мытье в банях, торговля на рынках, жизнь в коммуналках, о праздниках и труде простых людей, о том, как они приспосабливались к условиям послереволюционного времени и пытались выжить в годы войны2.

Предметом исследования этнографа И. В. Утехина стала семиотика пространства жилища, в частности коммунальных квартир г. Ленинграда 1970 -1990;х гг. В ней рассмотрены взаимоотношения соседей, представления о гигиене и распределении обязанностей и благ в «коммуналках"3. В работе Е. Ю. Зубковой рассматриваются письма и воспоминания простых граждан, что позволило автору увидеть советскую жизнь не только с внешней стороны, но глазами самих людей того времени4. Публицистами-эмигрантами П. Вайлем и А. Генисом воспроизведена атмосфера 60-х гг., начавшаяся по их мнению в 1961 г. XXII съездом КПСС и принятием новой партийной программы и закончившаяся в 1968 г. оккупацией Чехословакии5. Авторы сосредоточили внимание не столько.

1 Лебина Н. Б. Теневые стороны жизни советского города в 1920 — 1930;х годах // Вопросы истории. 1994. № 2- Она же. Белая фея, или как «наводили марафет» в Советской России // Родина. 1996. № 9- Она же. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920 — 1930 годы. СПб., 1999; Она же и Чистиков А. Н. Обыватель и реформы. Картины повседневной жизни горожан в годы НЭПа и хрущевского десятилетия. СПб., 2003.

Андреевский Г. В. Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху (20 — 30-е годы). М., 2003; Он же. Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху (30 -40-е годы). М., 2003.

3 Утехин И. В. Очерки коммунального быта. М., 2004.

4 Зубкова Е. Ю. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945; 1953. М., 1999.

5 Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. М., 2001. на событиях того периода, сколько на образе жизни, общественных умонастроениях, стиле эпохи.

В данный историографический период при Российской Академии Наук был создан Научный совет по изучению истории повседневности под руководством Ю. А. Полякова В течении последних пяти лет появились работы, в центре внимания которых проблема повседневности рассматривалась совокупно с рядом актуальных по сей день вопросов1.

В целом, необходимо отметить, что, несмотря на количественное и качественное многообразие работ, посвященных изучению повседневной жизни советского города, данная тематика рассматривалась относительно односторонне. Главным образом, исследователи акцентировали внимание на анализе жилищных условий советских граждан, сводившемуся к простому бытописанию. Из их поля зрения довольно часто выпадала проблема ментальности советского человека, в частности взаимосвязь материально-вещной насыщенности и общественной морали, а также влияние идеологического фактора на повседневную городскую жизнь.

Особую группу составляет литература краеведческого характера. Основой для изучения архитектурного наследия и эволюции жилищного строительства г. Куйбышева являются работы ведущих архитекторов и историков города. В частности, в «Путеводителе по городу Куйбышеву», помимо обширного справочного аппарата, описания экскурсионных маршрутов и достопримечательностей, дается очерк истории города, основное внимание в котором уделено послереволюционному, индустриальному периоду развития региона. Туристическая атмосфера эпохи 1960;х гг. не могла не отразиться при составлении данной книги — в приложении помещена карта-схема Жигулевской «кругосветки» с подробным описанием маршрута, призывающая каждого.

1 Поляков Ю. А. Историческая наука: люди и проблемы. Кн. 1. М., 1999, Кн. 2. М., 2004; Человек в российской повседневности. Сб. статей. / Под ред. Ю. А. Полякова. М., 2001; Российское студенчество в условиях жизни и быта. XVIIIXXI вв. / Под ред. Ю. А. Полякова. М., 2004; Проблемы истории сервиса: здравоохранение, культура, досуг / Под ред. Ю. А. Полякова. М., 2004. отправиться в поход1. Истории ленинских мест, революционных, исторических и культурных памятников на территории Куйбышевской области посвящена коллективная работа ученых города, выход которой был приурочен к 400-летнему юбилею г. Куйбышева2. В монографии главного архитектора г. Куйбышева А. Г. Моргуна достаточно подробно рассматривается история градостроительства одного из крупнейших промышленных и культурных центров Среднего Поволжья о от момента возникновения крепости Самара до середины 1980;х годов .

Проблеме идеологического воспитания посвящены книга по истории Куйбышевского комсомола4, а также сборники статей пропагандистского характера, составленные не без участия работников Управления КГБ СССР по Куйбышевской области, в которых авторы в популярной форме рассказывают о «происках идеологических диверсантов», действующих в Куйбышевской области5.

В последние годы появился ряд работ анализирующих демографическую историю Поволжья. В работах А. И. Репинецкого освещены вопросы численности промышленных работников, их распределение по отраслям промышленности, а также влияние мигрантов на структурный состав работников промышленности6. В совместной работе А. И. Репинецкого и М. А. Румянцевой показана динамика.

1 Путеводитель по городу Куйбышеву. Куйбышев, 1962. Памятники истории и культуры Куйбышевской области. Куйбышев, 1984.

3 Моргун А. Г. От крепости Самара до города Куйбышева: Заметки об архитектуре. Куйбышев, 1986.

Шагай вперед, комсомольское племя. Очерки истории Куйбышевского комсомола. Куйбышев, 1974.

5 Агрессия без выстрелов. Куйбышев, 1981; Поле битвы — сердца людей. Куйбышев, 1987.

6 Репинецкий А. И. Демографический состав работников промышленности Поволжья (1945 — 1965 гг.). Самара, 1996; Он же. Работники промышленности Поволжья: демографический состав, образовательный и профессиональный уровень. 1946;1965 гг. Самара, 1999. численности населения, его половозрастной состав, уровень рождаемости, заболеваемости, смертности в Среднем Поволжье в послевоенное двадцатилетие1.

В целом, краеведческая литература дает детальное представление о жизни городского населения, будь то архитектура, идеология или демография, и, таким образом, региональная история повседневной жизни советского города требует более тщательного и комплексного исследования.

Разработка проблемы повседневности получила свое развитие и в зарубежной историографии (по сути она там и зародилась). Начало изучению истории повседневности положили французские историки Школы Анналов (М. Блок, Л. Февр, Ф. Бродель, Ж. Ле Гофф). Так, чтобы исследовать повседневную жизнь, Анри Лефевр предлагал изучать «пищу, одежду, мебель, дом, соседей, окружающую среду». Сторонники изучения истории повседневности стремились понять и проанализировать изменчивые восприятия, переживания, поведение людей, влияние на них общественных структур и процессов. Здесь история повседневности сближается с историей культуры и с социальной психологией. К примеру, английские ученые С. Коэн и Л. Тейлор, еще в середине 1970;х гг. предприняли попытку при помощи социальной психологии подойти к проблеме «сопротивления повседневной жизни», и исследовать «рабочую философию людей, которая сопровождает их от стола с завтраком к столу офиса, и потом снова к супружескому ложу"3. Подобной точки зрения придерживается и современный американский исследователь Д. Чейни, полагающий, что «повседневная жизнь содержит в себе такие формы жизни, которые мы обычно принимаем за незамечаемые и. считаем само собой разумеющимися», поскольку.

1 Репинецкий А. И., Румянцева М. А. Городское население Среднего Поволжья в послевоенное двадцатилетие. 1945 — 1965 гг.: Очерки демографической истории. Самара, 2005.

2 Lefebvre Н. Eveiyday Life in the Modern World. New York, 1971. P. 21.

3 Cohen S., Taylor L. Escape Attempts. The theory and practice of resistance to everyday life. London, 1976. P. 10. обыденная действительность проявляется в рутине или ритмах занятий, отношениях или месте жительства"1.

Но помимо общетеоретических трудов западноевропейские и американские исследователи проявляли, начиная с 1960;х гг. интерес и к конкретной тематике, в том числе повседневности советского общества. Так, одним из первых, кто начал изучать эту проблему был леворадикальный американо-германский философ Герберт Маркузе. В своей работе «Советский марксизм» он проанализировал все жизненные аспекты советского общества .

В разные годы выходили как сборники по проблеме советской повседневности, в которых исследовались культура городского досуга, советская семья, советское общество в целом, так и монографии, посвященные разработке определенных тем, связанных с повседневной жизнью Советского Союза, например, работы о молодежных организациях в СССР Алена Кассофа и Хилари Пилкингтон4, о жилищной проблеме, и, в частности, о коммунальных квартирахС. Бойм5. Изучению советской идеологической структуры посвящены исследование английского историка Дэниела Таршиса, подробно рассмотревшего советскую прессу и ее влияние на обыденную жизнь граждан6, а также работа французского историка Пьера Лорена, несмотря на свое ироническое заглавие «Евангелие от Святого Маркса», весьма серьезно освещающая проблему идеологического прессинга в повседневной жизни Советского Союза в 1960 п начале 1980;х годов .

1 Chaney D. Cultural Change and Everyday Life. New York, 2002. P. 10.

2 Marcuse H. Soviet Marxism. A critical analysis. New York, 1969.

3 Prospects for Soviet Society. Ed. by A. Kassof. New York, 1968; Soviet Society and culture. Ed. by T.L. Thompson and R. Sheldon. London, 1988.

4 Kassof A. The Soviet Youth Program. Regimentation and rebellion. Cambridge, 1965; Pilkington H. Russia’s youth and its culture. London, 1994.

5 Boym S. Common Places. Mythologies of Everyday Life in Russia. CambridgeLondon, 1994.

6 Tarschys D. The Soviet political agenda. Problems and priorities, 1950 — 1970. London, 1979.

7 • '.

Lorrain P. L’Evangile selon Saint Marx. La pression ideologique dans la vie quotidienne en URSS. Paris, 1982.

Особого внимания заслуживают работы профессора социологии Мичиганского университета Уолтера Д. Коннора, проведшего первую половину 1969 г. в Москве, изучая в рамках американо-советского научного обмена повседневное отклоняющееся поведение советских граждан: пьянство, хулиганство и преступность1. Спустя два десятилетия в своей новой работе он рассмотрел общественно-политические отношения в Советском Союзе и советском блоке сквозь призму повседневности горбачевских преобразований .

Однако, несмотря на то, что проблема повседневности, в отдельных ее аспектах, изучалась и изучается, процессы, касающиеся непосредственно жизни советского города второй половины XX века, освещены недостаточно. Таким образом, историография не располагает специальной работой, посвященной истории повседневной жизни советского города 1950 — первой половины 1980;х гг., что сделано автором на материалах г. Куйбышева и городов Куйбышевской области.

Объект исследования — советский город в условиях завершения формирования индустриального общества.

Предмет исследования — повседневная жизнь советского городского населения.

Хронологические рамки исследования обусловлены объективными факторами: нижняя граница — смена политического лидерства после смерти Сталина (март 1953 г.), вызвавшая ломку мировоззрения значительной части советских людей, которое прошло свое становление и развитие в эпоху «оттепели» и «застоя». Верхняя граница — уход с политической сцены «старого» руководства Кремля (март 1985 г.), когда с провозглашением политики «перестройки» и «гласности» менталитет советских граждан начинает абстрагироваться от идеологических стереотипов. Однако освещаются и события,.

1 Connor W.D. Deviance in Soviet society. Crime, delinquency, and alcoholism. New York, 1972.

Connor W.D. Socialism’s dilemmas: State and society in the Soviet bloc. New York, 1988. выходящие за нижнюю хронологическую границу. Это связано с необходимостью проследить динамику развития некоторых аспектов повседневной жизни советского города.

Территориальные рамки исследования — г. Куйбышев, как один из крупнейших индустриальных центров страны, в котором сочетались традиции прошлого с элементами нового уклада жизни и богатыми перспективами дальнейшего развития, а также города Куйбышевской области.

Цель исследования — изучение повседневной жизни городского населения в начале 1950 — первой половине 1980;х гг.

Достижение этой цели возможно путем решения конкретных задач:

— охарактеризовать внешний облик города в начале 1950 — первой половине 1980;х гг.;

— исследовать жилищно-бытовые условия и материально-вещную среду городского населения;

— проанализировать особенности проведения свободного времени и досуга советских людей;

— изучить восприятие власти и ее политики городским населением, определить степень идеологизации обыденной жизнивыявить основные характерные черты нонконформистских и неформальных движений молодежи в условиях советского города;

— рассмотреть проблему хищений и спекуляции в условиях города;

— охарактеризовать потребление алкоголя и пьянство в городе, и методы борьбы с ним;

— определить масштаб и значение для криминогенной ситуации в городе подростковой и молодежной преступности.

Методологическую основу исследования составляют принципы историзма и научной объективности. Изучение такого многоаспектного явления, как повседневная жизнь предполагает обращение к широкому спектру проблемэкономических, политических, социальных и культурных, что предполагает междисциплинарный подход к исследованию заявленной проблемы. Исследование опирается на широкое использование сравнительно-исторического, проблемно-хронологического, описательного и документально-иллюстративного методов.

Источниковая база исследования. При работе над диссертацией были использованы следующие источники, которые условно разделены на пять групп:

1. Архивные документы.

2. Опубликованные документы партийного и государственного происхождения.

3. Мемуарная литература.

4. Периодическая печать.

5. Устная история.

1. Архивные документы и материалы составили основную часть источниковой базы диссертации и выступают своеобразным «арбитром достоверности». Исследованы фонды двух центральных архивных учреждений: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ) — и двух региональных: Государственного архива Самарской области (ГАСО), Самарского областного государственного архива социально-политической истории (СОГАСПЙ). Всего исследовано 20 фондов.

Эволюцию градостроительной политики в г. Куйбышеве в исследуемый период помогают проследить решения и протоколы заседаний исполкома Куйбышевкого городского совета депутатов трудящихся, отображающие некоторые аспекты жилищно-строительной практики местных властей1. Ответить на вопрос о жилищно-бытовых условиях строителей автозавода в г. Тольятти в середине 1960;х гг. позволяют материалы о работе выездной редакции газеты «Советская Россия» на стройку будущего автогиганта .

1 ГАСО. Ф. Р-56 дела описей 51, 55.

2 РГАНИ. Ф. 96. Оп. 1. Д. 78.

Ежегодные отчеты культурных организаций города, тексты дикторов радио-и телепередач Куйбышевского областного комитета по телевидению и радиовещанию, материалы о работе комитетов профсоюзов в организации летнего отдыха детей, о воспитательной работе среди молодежи, а также справки Института социологических исследований АН СССР о проблемах развития и совершенствования советского образа жизни предоставляют возможность узнать, в каких рамках, а в силу заидеологизированности сферы культуры по каким шаблонам проходила организация свободного времени советского человека, его досуг1.

Непосредственный интерес для решения проблемы восприятия власти и ее политики советскими людьми представляют письма граждан в приемную председателя Совета Министров СССР и Верховного Совета СССР. Они были использованы для характеристики тех проблем, для решения которых советские люди, в силу забюрократизированное&tradeместных чиновничьих аппаратов, обращались в центральные правительственные органы. Представление об эмоциональном состоянии советских людей в связи со смертью И. В. Сталина дают письма, поступавшие от учреждений, организаций и граждан на имя председателя Верховного Совета СССР с выражениями соболезнований в траурные дни марта 1953 года3.

Выявить динамику основных видов преступлений и правонарушений среди городского населения за длительный период открывают возможность доклады, докладные записки, справки и другие материалы работников Куйбышевской областной прокуратуры4.

Особый вид источников составляют документы местных партийных и.

1 РГАНИ. Ф. 5 дела описей 59, 64, 90- ГАСО. Ф. Р-3405 дела описей 2, 4, 5- Ф. Р-4211 дела описи 1- Ф. Р- 4330 дела описи 1.

2 ГАРФ. Ф. Р-5446 дела описи 83- Ф. Р-7523 дела описи ?5.

3 ГАРФ. Ф. Р-7523 дела описи 52.

4 ГАСО. Ф. Р-2972 дела описей 4, 6. комсомольских организаций1. Материалы о состоянии массово-политической работы в районах города, а также идеологической работы среди населения, включают переписку с ЦК партии, министерствами, ведомствами о работе парторганизаций по вопросам жилищного строительства, науки, культуры, стенограммы собраний областного и городского комсомольского актива, переписку с ЦК ВЛКСМ по вопросам приема в комсомол, об участии комсомольцев в коммунистических субботниках, об итогах летнего отдыха пионеров и школьников, об усилении воспитательной работы с подростками, материалы о рейдах отрядов «Комсомольского прожектора». Эти сведения позволяют не только исследовать ряд таких аспектов, как жилищное строительство, быт, досуг и преступления в советском городе, но и проследить взаимосвязь этих вопросов с коммунистической идеологией.

2. Опубликованные документы партийного и государственного происхождения. Прежде всего, это официально-изданные стенографические отчеты и материалы съездов КПСС, постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР. Особый интерес представляет издание документов, связанных с докладом Н. С. Хрущева на XX съезде КПСС «О культе личности и его последствиях», содержащее, помимо всех вариантов и редакций доклада, материалы о реакции на решения съезда в стране и за рубежом4. Значительный.

1 СОГАСПИ. Ф. 656 дела описей 90, 107, 119, 130, 141, 145, 149, 159, 174, 183, 186- Ф. 714 дела описей 1, 63, 64, 66, 69, 70, 74, 76, 78- Ф. 1683 дела описей 34, 37, 46, 48- Ф. 2461 дела описей 11, 12, 13, 15, 16, 18, 20,21,25.

2 XX съезд КПСС. Стенографический отчет. Т. 1. М., 1956; Материалы внеочередного XXI съезда КПСС. М., 1959; Материалы XXII съезда КПСС. М., 1962; Материалы XXIII съезда КПСС. М., 1966; Материалы XXIV съезда КПСС. М., 1972; Материалы XXV съезда КПСС. М., 1977; Материалы XXVI съезда КПСС.М., 1982.

Справочник партийного работника. Вып. 1 — 25. М., 1958 — 1985;.КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898 — 1988). Т. 8 -15. М., 1985; 1989.

4 Доклад Н. С. Хрущева о культе личности Сталина на XX съезде КПСС: Документы. М., 2002. материал содержит сборник документов по истории советской политической цензуры, отображающих фактор идеологического пресса в повседневной жизни1.

3. Мемуарная литература дополняет свидетельства других источников, восполняет недостающие звенья. Так, многие представители советской творческой интеллигенции в своих мемуарах давали субъективную оценку происходящему в стране. Главный библиограф Самарской областной библиотеки А. Н. Завальный составил свою книгу из небольших анекдотичных историй, рассказанных ему многими известными самарцами, жившими в исследуемый период, что позволяет взглянуть на повседневность советского города с иной точки зрения. Пермским писателем и журналистом В. Киршиным, в строгом хронологическом порядке представлена объективная констатация фактов прожитых им лет4. Своеобразным источником, позволяющим узнать каким было советское общество с точки зрения иностранного наблюдателя служат мемуары 37-го президента США Р. Никсона, чьи сведения, в силу занимаемой им должности, содержат информацию об официальной, «отлакированной» повседневной жизни советских людей. В свою очередь, по его мнению, только через повседневную, обыденную жизнь можно понять человека и общество в целом: «Рано утром потолкуйте с людьми на рынкепомолитесь вместе с прихожанами маленькой церкви-. зайдите в школу, где не запланирована встреча, или смешайтесь с толпой любителей театра или спортивных болельщиков — все это даст вам ощущение страны, останется в вашей памяти на всю жизнь"5.

1 История советской политической цензуры. Документы и комментарии. М., 1997.

Козлов А. Дни избавления от страха // Огонек. 1997. № 27- Он же. Козел на саксе. М., 1998; Макаревич А. Когда я услышал Битлов // Огонек. 1991. № 24- Стеблов Е. Ю. Против кого дружите? М., 2002.

Завальный А. Н. Самара и самарцы вчера и сегодня: 556 невыдуманных историй. Самара, 2006.

4 Киршин В. Очерки частной жизни пермяков // Уральская новь. 2002. № 13.

5 Никсон Р. На арене. Воспоминания о победах, поражениях и возрождении. М., 1992. С. 427.

4. Периодическая печать. При работе с ней учитывался ряд специфических особенностей: насыщенность периодики в информационном отношении, богатая фактографиятелеграфная подача информации как особый способактуальность информации к моменту выхода в свет изданий, оперативность на злобу дняпринадлежность периодики к официальным государственным органам. Подавляющее большинство материалов периодической печати (газеты и журналы) носят пропагандистский характер. Это — результат идеологического контроля над средствами массовой информации со стороны правящей коммунистической партии.

Были рассмотрены материалы как центральных («Правда», «Известия», «Труд», «Советская Россия», «Комсомольская правда», «Литературная газета», «Советская культура»), так и местных газет («Волжская Коммуна», «Волжская Заря», «Волжский комсомолец»).

Ценные для исследования сведения были получены из журнала «Работница», их анализ позволил выявить перемены в повседневной жизни советских людей времен «оттепели» и «застоя».

В целом периодическая печать дает возможность воссоздать картину повседневности советского города, вместе с тем, при использовании этого материала учитывалась определенная степень субъективизма в «оценках происходящих событий.

5. Устная история. Жанр диссертации во многом определил обращение к воспоминаниям современников. Автор проанкетировал жителей г. Самары и городов области: А. Д. Трушину, Н. Е. Мельникову, Н. Н. Лесниченко, В. К. Чиркову, Н. И. Маштакову, А. Г. Удинцева, В. П. Колоскова. При опросе во внимание брались возраст (1920 — 1960;е гг. рождения) и социальное положение анкетируемого (рабочие, инженерно-технические работники, служащие, интеллигенция). Обращение к «устной истории» позволило глубже проникнуть в повседневную жизнь изучаемого периода.

В целом, вышеуказанный корпус источников при его критическом анализе позволил обосновать концептуальный замысел исследования, получить информацию о повседневности советского города, в частности г. Куйбышева и городов Куйбышевской области, а также о наиболее значимых для советского общества социальных проблемах начала 1950 — перовой половины 1980;х гг.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые:

— дана комплексная характеристика повседневных черт жизни советского горожанина в единстве социальных и асоциальных проявлений;

— на основе анализа обширного. круга архивных и опубликованных документов рассматривается проблема эволюции основных черт повседневности советского города в начале 1950 — первой половине 1980;х годов;

— детально рассматривается обыденная жизнь населения одного из крупнейших в СССР промышленных центров — г. Куйбышева и городов Куйбышевской области в указанный хронологический период;

— на основе большого числа новых документов дается характеристика молодежных нонконформистских и неформальных образований и движений, анализируются причины их появления;

— дана сравнительная характеристика умонастроений рядовых граждан эпохи «оттепели» и «застоя»;

— подробно изучены асоциальные проявления в городской среде;

— в научный оборот вводятся новые архивные документы и материалы.

На защиту выносятся следующие положения диссертации:

1. Размах жилищного строительства, в исследуемый период имел решающее значение в изменении социально-бытового уклада советского общества. Высокие темпы градостроительства, предоставление гражданам индивидуальных квартир отразили не только известные изменения в государственной идеологии, но и повлекли за собой перемены в общественном сознании.

2. Идеологический контроль в отношении «правильности» проведения досуга определял расходование свободного времени советских людей. Считалось, что основное время человек должен проводить в обществе, на виду у всех. Характерным для образа жизни городского населения, содержания его досуга было приобщение к достижениям культуры, занятия спортом, туристические походы, участие в массовых гуляниях, проводимых в парках и на площадях, встречи по интересам.

3. В 1950 — 1960;е гг. характерной чертой советского общества являлся социальный оптимизм, порожденный победой в борьбе с фашизмом и верой в построение светлого коммунистического будущего, в то, что трудности временны и быстро будут преодолены. Людей привлекала возможность обогнать в индустриальном развитии капиталистические страны, они были уверены в том, что СССР создает все самое лучшее и передовое. Поэтому вокруг граждан, не признававших норм социалистического образа жизни и труда, создавалась атмосфера единодушного общественного осуждения и жесткой критики. В 1970 -1980;е гг., на смену социальному оптимизму пришли пессимизм и тотальная апатия, вызванные засильем тоталитарной идеологии и экономическим застоем.

4. С середины 1950;х гг. в быт советской молодежи начали проникать западные влияния. Появились стиляги, практиковавшие и в одежде, и в поведении стиль, являвшийся протестом господствовавшему. В начале 1970;х гг. в советских городах возникает движение хиппи, с характерными для него идеями пацифизма, невмешательства в дела общества и внешними отличительными атрибутами (длинные волосы, яркие одежды). Однако, если на Западе подобные образования противопоставляли себя буржуазной культуре, то в Советском Союзесоциалистической, и по сути являлись проявлением протеста части молодежи против чрезмерной заидеологизированности молодежной политики государства, ослабления веры общества в коммунистические идеалы.

5. На криминальную обстановку начала 1950;х гг. кардинально повлияли перемены в стране. Смерть Сталина, олицетворявшего тоталитарную систему и неизбежное ее в связи с этим ослабление, непродуманная политика амнистии повлекли за собой бурный рост преступности, искоренить которую в годы хрущевского правления пытались не только традиционными методами, но и с помощью привлечения общественности. В 1970 — 1980;е гг. питательной средой для роста преступности и других видов асоциального поведения граждан являлись застой в экономическом развитии, подрыв веры в идеалы коммунизма, социальный пессимизм и апатия.

Практическая значимость исследования состоит в том, что оно дает возможность более полно и объективно представить многие аспекты повседневной жизни населения советских городов второй половины XX века, а также поможет пересмотреть устоявшиеся в последнее десятилетие отрицательные оценки социальной политики советского государства.

Материалы диссертации могут найти применение в научной и преподавательской деятельности, в спецкурсах, семинарах по социальной истории России, по истории повседневности, истории культуры, а также при написании учебных пособий, но соответствующей проблематике. Введенные в научный оборот новые архивные документы и опубликованные источники могут быть использованы в последующих исследованиях по повседневной жизни.

Апробация исследования была проведена в виде докладов и сообщений на междисциплинарном гуманитарном семинаре «Стирая грани» в апреле 2005 г. в г. Ульяновске, на Международной научной конференции молодых ученых, аспирантов и студентов «Молодежь в начале XXI века: основные ценности, позиции, ориентиры» в марте 2006 г. в Самарском Государственном Экономическом Университете, и публикации статей.

Цели и задачи исследования обусловили структуру диссертации, состоящую из введения, трех глав с восьмью параграфами, заключения и списка источников и литературыработа снабжена приложениями.

Заключение

.

История повседневности — особое направление исторической науки, исследующее повседневную жизни человека: от питания и жилища до преломления политической конъюнктуры в жизни обычных людей. Изучение повседневной, обыденной жизни, рост внимания к «маленькому» человекухарактерны сегодня для всей мировой историографии. Это и свидетельство гуманизации социального знания и показатель исследовательского прогресса в этой области. В результате в современной историографии важнейшей задачей исторической науки становится изучение не только производственной и политической деятельности, культурных и научных достижений человечества, но и самого человека как такового, его жизни, какой она была и какой она стала.

Исследование показало, что в рассматриваемый период в повседневной жизни советских горожан произошли значительные изменения, связанные с прежде всего развернувшимся широкомасштабным жилищным строительством и массовым переселением людей из «коммуналок» и бараков в отдельные квартиры. Стремление к максимальному удешевлению строительства обусловило борьбу с «излишествами в архитектуре», что привело к монотонности застройки и сокращению размеров жилых и подсобных помещений. Конечно, пятиэтажные дома без лифтов, мусоропроводов, иногда и без балконов, быстро и в большом количестве строящиеся по стране, не слишком украшали города. Однако, при всех недостатках «хрущовок», они позволили в какой-то мере смягчить жилищный кризис и обеспечить благоустроенным жильем миллионы людей.

В 1960;е гг. начинается многоэтажное строительство индустриальными методами, формируются микрорайоны с полным комплексом социально-бытового обслуживания, прокладываются новые и расширяются существующие магистрали.

Широкое распространение получают жилищные кооперативы. Обладание квартирой в кооперативном доме для советского человека стало в некотором смысле знаком промежуточного социального положения — между привилегированной элитой, которой кооперативы не были нужны, и простыми трудящимися, которые в смысле жилья зависели от работодателей и местных советов. Значительно увеличилось строительство жилых домов городскими властями, предприятиями и министерствами. В то же время, качество возводимого жилья было низким и лишь острая необходимость ослабления жилищного кризиса в какой-то мере оправдывала это.

На протяжении 1950 — 1980;х гг. г. Куйбышев внешне преображался. Наряду с формированием новых районов, постепенно реконструируется старая часть города, строятся города области (Тольятти, Жигулевск, Новокуйбышевск). Значительные работы проводились по городскому озеленению и благоустройству. Однако жилищную проблему решить так и не удалось, и в городах значительную часть жилого фонда составляли коммунальные квартиры, неблагоустроенные дома и бараки. Ввиду того, что часть населения города была пришлой, свою востребованность на протяжении рассматриваемого периода сохраняли общежития (рабочие и студенческие).

Массовое жилищное строительство во многом определило жилищно-бытовые условия и материально-вещную среду горожан. К началу 1960;х гг. стало очевидным, что несомненные достоинства жилищной реформы грозят превратиться в недостатки. Прежде всего, быстро строящиеся экономные малометражки оказались крайне тесными. Пришлось срочно изобретать разного рода дизайнерские приемы хотя бы для зрительного увеличения пространства. На смену громоздкой мебели коммунальных квартир пришла трансформирующаяся, складная мебель. На страницах газет и журналов публиковались всевозможные советы для домохозяек по благоустройству квартиры. Чтобы квартира считалась современной и красивой, ее стены должны были быть оклеены обоями или окрашены в спокойные тона, на окнах — строгие портьеры без ламбрекенов, оборок и кружев, в комнатах — комплекты малогабаритной мебели, в которых кровать заменена диваном или тахтой, а стол — секретером, на полу — ковер, на стенах — эстампы и гравюры, несколько вышивок с правильным геометрическим рисунком, а также книжные полки. В 1970 — 1980;е гг. в быт советских людей входит гарнитурная мебель, рассчитанная на более просторные, 2-х и 3-х комнатные квартиры, которые стали преобладать в жилищном строительстве. Особое внимание уделяется обстановке кухни. Непременным ее атрибутом в те годы, помимо стен, оклеенных клеенкой «под кирпич» был расписной поднос, хохломская или гжельская посуда, ситцевые занавески и в тон с ними низкий абажур, уже не считавшийся признаком мещанства.

В доме нужны были только те вещи, которые удобны, а уют заключался в чувстве меры и отсутствии излишеств во свеем, касавшегося быта. Истинный уют — скромность в предметах интерьера, когда обстановка квартиры удобна, целесообразна, экономична и гигиенична, вызывает ощущение теплоты, внушает бодрость, успокаивает, радует. Так советовали жить.

Жилище превратилось в социальный институт, в котором нормы поведения во многом определялись санитарными и жилищными стандартами. Идеология, стержень всей советской действительности, и ее материализованная реальность (санитарные, жилищные, коммунально-финансовые нормы) позволяли использовать квартиру, комнату как механизм формирования советского образа жизни, важной составляющей частью которого было содержание досуга.

На протяжении рассматриваемого периода власть постоянно в своих решениях затрагивала проблему «свободного времени и досуга трудящихся». Было принято, чтобы люди свое свободное время посвящали культурному общению, умственному и физическому развитию, общественной деятельности, художественному творчеству. Не случайно, поэтому, в городах в праздничные и выходные дни на стадионах и площадях, в парках и других общественных местах проводились массовые гуляния и зрелищные представления. Организовывались коллективные прогулки на речном транспорте, экскурсии в музеи, походы на природу. Предприятия и организации'' города предоставляли трудящимся возможность отдыхать на курортах и в санаториях Кавказа, Крыма, Рижского взморья, Закарпатья. Передовикам производства профсоюзы обеспечивали бесплатные, а остальным льготные путевки на эти курорты. Организовывался летний отдых для школьников в пионерских лагерях, для молодежи и остальной части населения — на туристических базах.

Именно в 1960 — 1970;е гг. происходит массовый всплеск советского туризма. Походы с песнями у костра кроме создания образного сословного пространства, без казенщины и официоза, компенсировали потребность людей в расширении границ познания мира. Отсутствие, для большинства советских граждан, реальной возможности увидеть своими глазами мир, находящийся за пределами географических границ советского пространства, порождало желание осуществить свое Большое Путешествие иным путем. Этот путь шел не за пределы территории своей страны, а вглубь ее.

События начала 1950 — первой половины 1980;х гг., как мировые, так и внутри страны, рассмотренные сквозь призму обыденного сознания, показывают, что идеология — стержень советской действительности, играла главенствующую роль в повседневной жизни рядовых граждан. «Холодная война», начавшаяся после II Мировой войны предопределила идеологическое противостояние Запада и Советского Союза. Поэтому естественным было стремление власти воспитывать советских граждан в духе конфронтации к стороне противника. Формированию массового сознания в нужном русле были подчинены такие средства пропаганды, как периодическая печать (газеты и журналы), кинохроника (так называемые «кино-журналы», служащие преддверием к показу художественных фильмов в клубах и кинотеатрах), агитсобрания, митинги и демонстрации. На собраниях, проводимых, как правило по месту работы людей идеологические структуры выполняли сразу две функции: пропаганда и контроль. На таких агитсобраниях, где люди задавали лектору вопросы и высказывали свое мнение на то или иное событие, происходило регулирование умонастроений граждан. Необходимость в этом усилилась в эпоху «оттепели», когда смерть Сталина внесла серьезные коррективы в систему отношений между народом и властью, а вместе с тем и в народные умонастроения. Вместе с Вождем перестал функционировать главный механизм гармонизации интересов народа и власти. Вместе с культом личности исчез и божественный ореол партийных представителей, которые становились в глазах народа простыми смертными людьми.

Массовое недовольство граждан вызывала ощутимая социальная несправедливость, те особые привилегии, которые имели работники партийного и государственного аппарата. Хрущев явно не обладал необходимым для постсталинского руководства комплексом харизматических черт, в которых нуждалось находящееся под единым началом общество. Для большинства он ассоциировался скорее с типичным аппаратным работником, нежели лидером сверхдержавы, какой являлся СССР в те годы. Видимо поэтому, с приходом к власти в середине 1960;х гг. спокойного и консервативного Л. И. Брежнева массовое недовольство граждан и резкие высказывания в адрес властей постепенно нивелируются, трансформируясь к началу 1980;х гг. в апатию и пассивный конформизм. Собрания и митинги проводились по стандартному идеологическому шаблону, на который нанизывались актуальные на определенный момент имена и связанные и ними события.

В то же время, характерными для постсталинского периода стали развернувшиеся в 1950;е гг. споры и дискуссии, в которых рождался новый для советской действительности феномен — общественное мнение. О том, что это было именно мнение, свидетельствует аналитический, оценочный характер высказываний и суждений, из которых сложилась своеобразная «фотография» общественного мнения с выделенными «болевыми точками» действительности, существование которых наиболее остро и ново ощущалось на уровне обыденного сознания.

Одним из результатов частичной либерализации 1950;х гг. стало проникновение в быт советской молодежи западных влияний. Мода западной молодежной контркультуры проникла в СССР в середине 1950;х годов. Первыми о себе заявили стиляги, которые практиковали в одежде, в поведении стиль, являвшийся протестом господствовавшему, навязывавшемуся скудной жизнью и аскетической идеологией стилю серой одежды, незаметного, скромного поведения, схожести с окружающими. В историческом контексте послевоенного Советского Союза эти идеи кружили ' голову особенно сильно, поскольку прекрасно вписывались в представление о «перерождении» всего советского общества после смерти Сталина. И в этом смысле стиляга — идеальная эмблема «оттепели»: он индивидуалист, но при этом — элемент нового советского общества.

Стиляги имели свой стиль одежды, сленг, увлечения и формы досуга, свои музыкальные предпочтения (джаз и рок-н-ролл), свои формы бытового поведения. Вместе с тем явление «стиляжничества» представляло серьезную угрозу не только монолитности социалистической культуры, но и безопасности г политической системы и не случайно борьба со «стиляжничеством» была упорной и последовательной. Одна из главных особенностей «стиляжничества» как феномена культуры заключалась в его стихийности, неорганизованности, неоднородностиу него не было единой системы норм, четких стандартов, строгой эстетической концепции, идеологической или политической программы, единой философской доктриныоно существовало в бесчисленных региональных и исторических вариантах, представляя собой своего рода «философствование бытом». Однако все перечисленные особенности этого явления делали «стиляжничество» практически неуязвимым для официальных политических санкций. Стиляг прорабатывали, воспитывали, убеждали, т. е. действовали в отношении них нравственно-этическими, но не политическими средствами.

Если во времена хрущевской «оттепели» советский человек осознал сам себя, поднял голову (шестидесятники с их авторской песней и туристически-геологической вольницей были предтечами советских хиппи, что четко прослеживалось в характерной рюкзачно-кедово-свитерной атрибутике), — то к началу 1970;х годов завершилось усвоение эстетики хиппи, и появились их первые представители (западного образца). Хиппи создали свою музыку, свой ритм, мир своих движений. Они создали свою одежду, внесли в быт некую карнавальность, «обгрызли и выплюнули пуговицы сословных жилетов». Заслуг у советского хиппейства две. Первая — это среда, «планктон». Хиппи доказали, что дилемма «быть или иметь» еще жива, а не сократилась до простого «иметь». Вторая заслуга — язык, сленг, упростивший повседневное (цензурное) общение.

В целом, контркультура, сохранив исходную форму утратила в советской среде исходное содержание. Если на Западе это был вызов буржуазной культуре, то в СССР — официальной социалистической. Эти заимствованные формы сохранили после пересечения границы свое контркультурное содержание: советские власти рассматривали их как «буржуазное» влияние и всячески старались бороться с ними, что еще более усиливало их контркультурный характер и привлекательность. Власть сама, неосознавая, провоцировала против себя нонкоформистов, как стиляг, так и хиппи. Изначально же была лишь непривычная одежда, которая заставляла иначе двигаться, иначе танцевать. Политического протеста в этом не было. Языком костюма оповещали: мы есть, мы существуем, и мы все разные. Но стремление выделиться внешне всегда пугает любые власти, поскольку населением в униформе легче руководить, чем людьми в разноцветных одеждах.

Значительное негативное воздействие на повседневную жизнь советского города, как и страны в целом, оказывали такие асоциальные проявления, как преступность, алкоголизм, аморальное поведение. Официальная пропаганда квалифицировала их как «пережитки капитализма», однако реальная действительность выявляла подлинные причины широкого распространения подобных явлений.

В большинстве случаев причиной высокого уровня преступности являлась материальная и жилищная необеспеченность отдельных слоев населения. Здесь нужно отметить антропологизацию духовного в советском человеке, что вполне определенно указывает на единство и взаимосвязь бытовых потребностей и общественной морали. Однако нарушали закон не только люди материально необеспеченные. Зачастую преступления совершались представителями элитарных слоев населения (в основном руководящими работниками). Причина кроется в забюрократизированное&tradeсоветского чиновничьего аппарата, что порождало миф о вседозволенности и безнаказанности.

Свою роль играли и приходящие факторы. Так, сталинский тоталитарный режим, подавлявший все общество, в какой-то мере подавлял и преступность, что объясняет ее бурный всплеск в середине 1950;х гг. Но это не меняет общей картины.

Наиболее распространенными видами преступлений были 'хищения государственного и общественного имущества. Обычным делом были громкие процессы по крупному расхищению социалистической собственности, где были замешаны руководящие работники самого различного уровня, нередко нарочито покрывавшие виновных.

Наряду с крупными хищениями обычным, повседневным явлением были мелкие хищения государственной собственности, абсолютное большинство которых происходило в рабочее время, на глазах у сослуживцев. Лишь каждый десятый из уличенных в этом правонарушении задерживался администрацией. Призывы усилить борьбу с хищениями, превратить ее во всенародное дело, улучшить работу постов народного контроля не могли решить проблему «несунов».

В ряде мест на уровень преступности влияли их специфические особенности. В г. Тольятти это было связано со строительством Волжского автозавода, повлекшего резкое увеличение пришлого населения в основном за счет молодежи, солдат военностроительных отрядов, условноосвобожденных. На строительных площадках находилось большое количество материальных ценностей, которые плохо охранялись, что способствовало их расхищению. В г. Чапаевске на криминогенной обстановке сказывался характер промышленного производства. Предприятия города, в основном химзаводы, использовали в большом количестве пищевой спирт, который расхищался. Высокий уровень преступности в г. Куйбышеве отчасти объясняется географической спецификой расположения многих его районов. Так, в центральных районах городаСамарском и Ленинском, на территории которых располагалась значительная часть зрелищных и общественных мест, преступления совершались лицами в них не проживающими. Преступления, совершаемые в таких районах, как Кировский и Куйбышевский, объясняется тем, что оба района находятся на окраине города, и что в них сосредоточена большая часть промышленных предприятий, а 9 следовательно и больше «общежитского» пришлого населения.

Одной из составляющих экономических преступлений было распространение спекуляции. Государственная распределительная система в виде советской торговли была не в состоянии обеспечить трудящихся предметами потребления. Поэтому советский человек, не обнаруживавший нужные ему вещи на прилавках магазинов обращался к услугам спекулянтов, у которых он мог приобрести все ему необходимое. Спекулянты торговали вещами на промтоварных и колхозных рынках городовоколо и внутри магазинов во время продажи их работниками дефицитных товаровна улицах, во дворах и подъездах отдельных домов.

Государство усиленно боролось со спекуляцией, вплоть до применения жестких уголовных карательных мер, особенно за торговлю валютой и импортными товарами. Рядовые граждане, осуждавшие спекулянтов, все же были вынуждены прибегать к их услугам ввиду неспособности государства обеспечить население товарами и услугами.

В азарте борьбы против спекуляции гонению подвергались и кустари. Отставание развития сети государственных и кооперативных мастерских и ателье бытового обслуживания от запросов и потребностей людей приводило (зачастую вопреки воле властей) к возрождению кустарно-ремесленных промыслов. Обращение к услугам частных лиц вызывалось не только нехваткой бытовых мастерских и ателье, и низким качеством предоставляемых ими услуг. Люди договаривались с «частниками» насчет пошива того или иного платья, а также отдавали им в ремонт одежду и обувь. Это можно объяснить тем, что заказы частные лица выполняли за более короткие сроки и по более низким ценам, чем в государственных мастерских.

Значительный размер хищений и спекуляции свидетельствовал о серьезных процессах, происходивших в советском обществе, своими корнями уходивших в основу существования экономического фундамента, систему производственных взаимоотношений. Однако, сконцентрировав внимание на исключительно запретительных мерах, руководство страны не занималось анализом ситуации, считая базисными причинами роста экономических преступлений прежде всего пережитки прошлого в общественном сознании в целом и в индивидуальном сознании отдельных граждан в частности, а также влияние западной буржуазной с идеологии.

Одной из постоянных и трудноразрешимых проблем советской повседневности являлось пьянство, своими корнями уходящее в российскую традицию. Алкоголь являлся частью обрядности, сопровождающей человека на протяжении всей его жизни (рождение, свадьбы, юбилеи, похороны). Поэтому борьба с пьянством в условиях сложившегося российского менталитета была связана с большими трудностями. Отрицание значимости спиртных напитков для того или иного ритуала нарушало его знаковую завершенность и меняло, а нередко и принижало его смысл. Не удивительно, что идеологические структуры часто манипулировали отношением народа к выпивке, прекрасно оценивая ее кодовое содержание.

Государство на протяжении всего исследуемого периода заявляло о необходимости снижения потребления спиртного. С этой целью осуществлялись запретительные меры, меры воспитательного и профилактического порядка, направленные на пропаганду здорового образа жизни, внедрения «культуры потребления» спиртного. Однако все эти меры не давали существенных результатов главным образом из-за глубокоукоренившейся русской питейной традиции.

К тому же, властные структуры, как правило, были всегда заинтересованы в изготовлении и продаже алкоголя, являющегося при режиме государственной монополии на спиртные напитки важным источником пополнения национального бюджета (организация с 1960;х гг. пивбароврекламный слоган «Пейте советское шампанское!», ставший повседневной нормой с 1930;х гг.). Это объясняет отчасти половинчатый характер всех антиалкогольных кампаний, проводимых в Советском Союзе в рассматриваемые годьк.

Государственно-идеологическая установка на высоконравственное поведение советских граждан не способствовала созданию в 1950 — 1980;е гг. принципов социального контроля над группами населения, предрасположенными к алкоголизму и пьянству и склонными к ним. Борьбой со злоупотреблением спиртным занимались лишь отдельные партийные и комсомольские организации. Предпринимались попытки проведения товарищеских судов над пьяницами. Но это были отдельные факты, лишний раз подтверждающие ориентацию советского государства на быстрое изживание фактов злоупотребления алкоголизма.

Алкоголики, исправно и активно покупавшие водку, вина, пиво и т. д., как правило физически неполноценные люди и экономически нерентабельные работники, создавали массу проблем для собственных семей, были наиболее склонны к правонарушениям, что объясняет асоциальный характер потребления алкоголя.

Серьезной проблемой городской повседневной жизни. являлась подростковая преступность. Именно подростками и молодыми людьми в большинстве своем совершались преступления и правонарушения. Причиной тому были бытовые и семейные проблемы, а также специфика переходного возраста. Постоянно пытаясь снизить' рост подростковой и молодежной преступности в городских условиях, власти и общественные организации, в большинстве случаев приходили к совершенно противоположным результатам. Дело в том, что жизнь в городе характеризуется большой скученностью, возможностью большего выбора в удовлетворении потребностей, интенсивностью общения, «территориальным» разъединением профессионального труда и досуга, преобладанием в предметном окружении человека не первичной, а «второй» природы, т. е. созданной обществом вещественной среды, резким ограничением визуального контроля за поведением подростков со стороны семьи, соседей, учебных и трудовых коллективов. Это, в свою очередь, объясняет состояние подростка, когда он предоставлялся самому себе, и следовательно, подвергался различным отрицательным влияниям.

С правонарушениями и преступлениями власть боролась традиционными способами. Однако постсталинская либерализация послужила основой для появления новых методов их профилактики и борьбы с ними. Значительная роль в этом отводилась общественности. Это наиболее полно отвечало той атмосфере, которая господствовала в те годы и культивировалась руководством КПСС, провозгласившим идею построения общенародного государства. Активное участие трудящихся в борьбе с преступностью расценивалось как некая панацея против ее роста.

Большие надежды возлагались на товарищеские суды и народные дружины, развитие которых становилось приоритетной задачей КПСС в области административно-правоохранительной политики. С конца 1950;х гг. и в последующие годы организуются широкомасштабные кампании против хищений государственной собственности, алкоголизма, тунеядства и паразитического образа жизни. Однако уже с конца 1960;х гг. значение товарищеских судов начинает снижаться. Несмотря на многочисленные проявления хулиганства, на их рассмотрение передавалась лишь незначительная часть дел. Малоэффективной становится к концу 1970;х гг. и работа народных дружин. Причины тому малоэффективность этих общественных институтов, все более частая замена принципа добровольности обязательным участием в них, а также растущая общественная апатия населения.

Таким образом, специфика повседневной жизни советского города с характерной для нее тенденций формирования «советского человека» обусловила своеобразие представлений советского общества о норме и патологии, и породила аномалии, которые, в свою очередь превращались в неофициальные, вполне реально существующие традиционные бытовые практики, не считавшиеся на ментальном уровне отклонением.