История развития промышленности Китая

На протяжении сотен лет Китай был изолирован от Запада: географически, лингвистически и, зачастую, идейно, т. е. по политическим соображениям его правителей. Поднебесная оставалась в отдалении как от большинства трагедий, бедствий, катастроф и потрясений крупнейших мировых держав, так и от их научно-технического, социокультурного и экономического прогресса. Пик самоизоляции Китая приходится на время расцвета Маньчжурской династии и приводит к ее краху. Столь глубокий кризис, постигший страну к концу 19 — началу 20 века также обуславливается рядом иных причин: национальной и религиозной дискриминацией исконного населения пришлыми племенами чжурчжэней, агрессивной экспансией со стороны соседей и могущественных колониальных держав с, присущим эпохе меркантилизма, отношением к ведению внешней экономики по правилам антагонистической игры и, конечно, столкновением традиционного китайского мировоззрения и нарастающей необходимостью диверсификации и реструктуризации промышленности страны. Насаждаемое Цинской империей отставание от «тлетворного» влияния Запада, в 19 веке уже вовсю модернизирующего свое производство, объясняет тот факт, что аграрной державой Китай перестал быть лишь к концу 20 века, последовав за экономическим бумом «4 Азиатских тигров».

Целью этой работы является выявление причинно-следственных связей между: 1) влиянием капиталистического Запада, 2) его колониальной экспансией, 3) внешней и внутренней экономической политикой Цинской династии, 4) ее крахом и 5) крахом китайской монархии и, наконец, 6) диссонансом, возникшим в традиционном китайском обществе, стоящим перед необходимостью промышленной революции и увеличения объемов внешней торговли с «варварами», методом анализа особенностей производств наиболее востребованного товара в торговле с Западом в Цинском Китае в 19 — первой четверти 20 века.

Задачи: 1) на примере производства самого востребованного товара китайского экспорта — чая, в наиболее объективных для анализа прибрежных провинциях и провинциях в дельте Янцзы, проследить характер и уровень производства и внешней торговли в данный период, а также влияние на эти факторы политики Цинской династии; 2) определить принципы перехода от монархичной формы правления к республике, охарактеризовать специфику государственных экономических реформ во всесторонней модернизации Китая.

1. Особенности внешней торговли Цинского Китая и развитие промышленных центров на юге империи в 19 — первой четверти 20 века

1.1 Развитие внешней торговли

монархичный экономический торговля Западноевропейские страны добивались от Цинских властей расширения торговли, уменьшения разного рода поборов и ограничений. Стремясь освоить Китай как рынок сбыта европейских товаров, они были готовы и к широким военным территориальным захватам, как минимум, отдельных очагов своего господства на его территории. Особую активность в этом отношении проявляла Англия, в которой завершился промышленный переворот, и частная Ост-Индская компания, созданная под покровительством английской королевы. Попытки западноевропейских держав расширить сферу своего влияния и рынок сбыта, получить неограниченный доступ к богатствам Китая на стыке 18−19 веков ознаменовали новую эру — «полуколониального» Китая.

Для достижения этих целей и закрепления хотя бы отдельных очагов своего господства в Китае они готовы были к военным территориальным захватам. Особую активность в этом отношении проявляла Англия, в которой завершился промышленный переворот. В частности, Ост-Индская компания, созданная под покровительством королевы Елизаветы I, обладала монополией на торговлю с южным городом Кантоном с членами монопольной купеческой корпорации «Гунхан». Однако на объем ввозимых товаров, на проживание купцов Ост-Индской компании и на способ оплаты стояли жесткие ограничения. Главным образом мешало Англии правило об оплате серебром закупаемого в огромных количествах кирпичного чая, а именно им в основном и торговал Кантон. Англичане нашли иной способ оплаты: наркотическое вещество — опиум, которое до 1799 года ввозили в страну легально и обменивали на товары. Постепенно курение опиума охватывало все больше людей, целые пласты населения. В 1799 году Китай ввел запрет на ввоз опиума в страну, чем только усугубил положение с контрабандной торговлей. Вкупе с провальной торговой миссией посольства лорда Дж. Макартнея и конфискацией контрабандного опиума с последующим уничтожением, специально уполномоченным Линь Цзэсюем в 1839 году, это привело к началу первой англо-китайской «опиумной» войны в 1840 году.

Однако Цинской империи нечего было противопоставить промышленно, научно, технически и, главное, военно более развитым державам. В результате Цинский Китай потерпел поражение и подписал в 1842 году первый в ряду «неравных договоров» — Нанкинский договор, по которому Гонконг переходил в «вечное владение» Великобритании, Китай выплачивал контрибуцию в 6 000 000 долларов за уничтоженный контрабандный товар и открывал для английской торговли 5 портов: Гуанчжоу, Шанхай, Нинбо, Фучжоу и Сямынь. Затем последовала вторая «опиумная война», также завершившаяся поражением Цинской армии.

Торговые войны 1839−1860 годов завершились для Китая подписанием 13 договоров и соглашений с США, Россией, Японией и западными державами. Самыми болезненными для Китая стали Нанкинский, Тяньцзиньский и Пекинский договора, сыгравшие огромную роль в дальнейшей эволюции Китая. Их суммарные результаты выразились в уступках, на которые, вопреки своей воле, была вынуждена пойти Цинская династия: для торговли с иностранцами были открыты 11 городов и портов на побережье, в бассейне Янцзы, на о-вах Тайвань, Хайнань, в Маньчжурии, западные державы добились создания системы сеттльментов — иностранных поселений под руководством исключительно иностранной администрации в открытых портах Китая, что раньше было недопустимым, была разрешена миссионерская деятельность и передвижения иностранцев по территории Китая, в Пекине были созданы дипломатические представительства западных держав, общая сумма контрибуции превысила 30 млн серебряных долларов. Ликвидировалась торговая компания Гунхан. Также иностранные товары освобождались от введенных в Китае в 1853 г. внутренних пошлин, и, фактически, был легализован ввоз в страну опиума. Цинскую империю, по сути, лишили и таможенного контроля. Принятие особого постановления о разборе судебных дел иностранцев в их или в смешенных судах окончательно поставило Цинский Китай в полуколониальную зависимость. Наконец, Англия выторговала для своих купцов «принцип наибольшего благоприятствования», т. е. правило, по которому все привилегии, получаемые любой державой в Китае, равнозначно распространялись и на Англию.

Использовав угрозу войны, США навязали Китаю неравный договор, содержащий ряд новых, в сравнении с англо-китайскими договорами, выгодных для США статей: право каботажа на льготных условиях, возможность пересмотра договора через 12 лет, было значительно расширено право экстерриториальности. После этого был также подписан франко-китайский неравноправный договор, важнейшим пунктом которого было предоставление французским католическим миссионерам права религиозной пропаганды в открытых портах, что безусловно очень сильно повлияло на расширение экспансии в Китае.

В этот же период были урегулированы пограничные вопросы между Китаем и Россией. Российская империя не принимала участия в торговых войнах западных державы и сохранила более теплые отношения с Китаем. В мае 1858 года тоже не без казусов был подписан Айгуньский договор, установивший границу между Российской и Цинской империями по Амуру. Его левый берег от реки Аргунь до устья признавался владением России. Основываясь на русско-китайском Тяньцзиньском договоре от 1858 года Россия получила те же права, что и западные державы: учреждение постоянной миссии в Пекине, право торговли в открытых портах, консульской юрисдикции. Проведение обусловленной обеими сторонами границы было завершено заключением в Пекине русско-китайского договора. Династия Цин признала русским владением земли к востоку от реки Уссури. Очень скоро после этого Амурская область и Приморский край были заселены русскими.

Китайская сторона небезосновательно рассматривает договоры, подписанные цинским правительством во время торговых войн, как неравноправные. Льготы, полученные иностранцами на территории Китая, не предоставлялись китайцам на территориях стран контрагентов. Однако не стоит ограничиваться столь категоричной и односторонней оценкой договоров. Нельзя не учитывать отдаленные последствия этого насильственного, неравноправного вовлечения Китая в глобальную систему международной жизни, взглянуть на них с точки зрения перспектив развития страны. Ведь последствия эти были далеко не однозначны.

Все нововведения в торговле, начало технической и производственной модернизации, конечно, не оставалось без сопротивления не только элитарной верхушки, но вызывало волнения и среди мирного ханьского населения. Серебро из страны перетекало за границу в баснословных количествах и, следовательно, повышался курс серебряных денег к медным, в которых выплачивались налоги. Проникновение в Китай английских и индийских товаров оборачивалось разорением местных ремесленников. Южные провинции, отдаленные от маньчжурского контроля провинции, кишели шайками разбойников, в прибрежных водах моря, на реках и озерах орудовали пираты.

К социальным бедствиям добавились и природные: наводнения, засухи, ураганы и эпидемии. Например, прорыв дамб на Хуанхэ в 1842—1843 годах привел к затоплению огромных пространств в провинциях Хэнань, Аньхой, Шаньдун. В конце 40-х годов многие области страны поразил жестокий неурожай, вызвавший голод и эпидемии. В 1853—1855 годы река Хуанхэ внезапно изменила русло и стала течь на северо-восток в направлении Бохайского залива. Это сопровождалось невиданными наводнениями.

Война тайпинов 1850—1868 годов стала самым крупным вооруженным выступлением народных масс Китая в XIX веке против Цинского правления, которое, впрочем, не увенчавшись успехом, помогает лучше понять несостоятельность управленческого аппарата маньчжуров и скорое приближение краха Цинской династии.

Тайпины стремились ввести порядки, соответствующие идеям древнекитайских утопий, провозглашая уравнение земельных наделов. При разделе земли надо было учитывать ее качество и распределять земельные наделы с учетом количества детей: дети должны были получать половину надела взрослых. Однако провозглашенная программа осталась утопией, не став основой реальной политики. Видимо, тайпины не учли устремлений современного им китайского общества и прежде всего его наибольшей части — крестьянства. Китайское крестьянство как не закрепощенный владельческий класс отнюдь не требовало перераспределения земли, наоборот, защищало право земельного владения, выступая лишь против налогового произвола чиновничьей бюрократии и не изжитых приемов прямого насилия со стороны крупных землевладельцев. Поэтому вряд ли можно представить себе не закрепощенного китайского крестьянина, который бы оторвался от земли — источника своего физического существования и вступил в ряды мятежников, даже в надежде получить нечто большее. Европейские державы сохраняли нейтралитет, хотя тайпинские лидеры и считали их своими «братьями во Христе», ведь Тайпинское восстание лишь тормозило выполнение столь удачных для Европейских держав договоров. Державы заключили с Цинской властью выгодные договоры и для их реализации хотели видеть в Китае стабильную и спокойную обстановку.

Таким образом, влияние Запада на Китай не стоит считать лишь агрессивной экспансией. В 19 веке в Китае европейские державы видели отнюдь не полигон для проявления военной мощи, в чем их иногда обвиняют исследователи, описывая ужасы торговых войн. Столкновение с Европой — противоречивый, но безусловно важнейший этап, поворотный момент в китайской истории. Именно в этот период были созданы предпосылки, пусть даже вопреки желаниям колонизаторов и колонии, к модернизации экономики и появлению новых тенденций в политической жизни Китая. Без влияния западных колониальных держав на Китай, преобразования там вообще были бы невозможны — слишком эгоцентристской была позиция Сынов Неба по отношению ко всему прочему «периферийному» миру. Влияние Запада привело к появлению в стране современной техники и технологии, модернизации инфраструктуры, обучению рабочих современным видам производства, наконец, политическому и духовному развитию общества. Было нарушено традиционное функционирование старой общественной системы, и в дальнейшей эволюции Китая началось сложное взаимодействие разнородных начал — привычного традиционного, средневекового, и нового, буржуазного, западного.

1.2 Чайная отрасль. Развитие и торговля

В Европе чай стал известен в начале 17 века стараниями португальских и голландских купцов, но массовое потребление чая на Западе началось, когда к торговле чаем подключилась британская Ост-индская компания. Она же начала выращивать чай в Индии и на Цейлоне, чтобы лишить Китай монополии на поставку этого продукта и снизить цены на чай. Британцы постарались максимально упростить и механизировать весь процесс от сбора листа до упаковки готового чая. В итоге по производству чая Индия, на территории которой устроились чайные плантации Англии, обогнала даже Китай, который находится теперь на втором месте, однако победа с объемом поставок обернулась провалом качества такого продукта — магазины оказались завалены дешевым, низкосортным, механически собранным и обработанным чаем. Последний удар по чайным вкусам Европы был нанесен в годы первой мировой войны, когда началось производство чая в пакетиках.

В Россию чай попал едва ли не раньше, чем в Европу, оказавшись ещё в 1618 году среди даров русскому царю Михаилу Федоровичу. В 1674 году в Москве уже шла торговля китайским кирпичным чаем — «пуэром». Очень быстро напиток обрел популярность в России, и к концу 18 века страна потребляла 3 млн. фунтов чая ежегодно. Подписание Нерчинского и Кяхтинского договоров официально оформило систему русско-китайских торговых отношений. В 19 веке наступил расцвет русско-китайской чайной торговли, чай занял первое место среди предметов китайского экспорта в Россию, оттеснив шелк и хлопчатобумажные материи. В 1820 году экспорт чая составил 88% от общего объема российско-китайской торговли на то время.

Торговля между Цинским Китаем и Россией с середины 18 по начало 20 века осуществлялась через Сибирский тракт, шедший сквозь степи северного Китая и Монголии, а потом через Сибирь, и соединявший Китай с Европой. Восточная часть Сибирского тракта получила название Кяхтинского пути или «великого чайного пути». Кяхтинским его назвали в честь его соединительной точки — русской слободы Кяхты. Свое начало он брал на реке Янцзы, в Ханькоу, бывшем во времена Цинской империи важнейшим центром чайной торговли к югу от Янцзы. Вот как город Ханькоу описывает в своих мемуарах известный историк и востоковед 20 века М. И. Казанин: «Громадный китайский город с почти миллионным населением жил своей сложной жизнью. От него тянулись лентой по берегу реки иностранные концессии — поселения пяти различных стран. Все они выходили на Янцзы. <�…> „Чайные караваны“ шли сухим путем через Кяхту и Иркутск, откуда по железной дороге — в Москву и другие города, так как считалось, что морская влажность дурно влияет на чай.»

Путь от чаепроизводящих районов южного, юго-западного и юго-восточного Китая через Монголию, Кяхту в Сибирь, за Урал до Москвы стал катализатором двусторонних отношений и межкультурных связей.

Каждый год купцы из необеспеченных «сокровищами» — чаем и шелком, провинций, таких как Шаньси отправлялись далеко на юг, чтобы закупить чай. Они инвестировали деньги в строительство помещений для обработки чая, в которых с помощью ручных прессов изготовлялись чайные кирпичи.

Во времена Цинском империи чайная торговля играла большую роль для экономического роста и самой империи Цин, и, конечно, в большей степени, европейских держав, способствовала развитию чайной отрасли и транспорта. Вдоль всего торгового маршрута возникали и стремительно развивались города, шел межкультурный обмен. Например, благодаря пристрастию к китайским чаепитиям во Франции зародился романтичный дизайнерский стиль «шинуазри».

К окончанию 1-ой «опиумной» войны по условиям Пекинского договора 1861 года Ханькоу превратился в один из открытых городов-портов для Великобритании. Того же постепенно добивались и другие колониальные государства. Русские, в силу своих давних торговых связей с Китаем, понимали значение Ханькоу как чайного рынка и не собирались его терять. М. И. Казанин пишет о возникшем споре интересов России и Великобритании: «Английская концессия возникла еще в 1861 году, царское же правительство решило завести свою концессию гораздо позже. Лишь в 1896 году был заложен первый камень, и незадолго перед этим взошедший на престол самодержец разрешил назвать набережную Николаевской. Однако англичане, ревниво относившиеся к попыткам России проникнуть в их заповедник — долину Янцзы, оспорили законность прав русской концессии, поскольку у английских фирм уже ранее были участки на этой земле. Клерки колониального миллионера Жардина столкнулись при демаркации с русскими казаками. Дело чуть не дошло до рукопашной, возник международный конфликт, была создана смешанная комиссия, и спор удалось урегулировать только через несколько лет. Подтекстом жесткой позиции Англии был политический тезис: мы не мешаем вам в Маньчжурии, оставьте нам долину Янцзы. Между тем для царской России упрочение позиций в Ханькоу имело определенное значение. Здесь русские купцы скупали чай для вывоза в Россию.»? в этом, безусловно, раскрывается еще одна нелицеприятная черта торговли с «варварами», характерная для 19 — начала 20 века — это конфликты за сферы влияния между колониальными державами, раздел номинально суверенного государства. В ней участвовали и европейские державы, и США, и Россия, и «даннические» страны.

В Ханькоу же началось серьезное экономическое и отраслевое соперничество между двумя заинтересованными державами. Великобритания обладала задокументированным преимуществом на торговлю, некоторого рода привилегированным положением — выторгованным «принципом наибольшего благоприятствования» перед остальными странами, но Россия в свою очередь, имела основательный коммерческий опыт торговли по этому направлению. Ну и, безусловно, русскую национальную предпринимательскую жилку. Это соперничество, возможно, было разорительным для отдельных предпринимателей, однако в масштабах государств — развивало торговлю и транспортную инфраструктуру, а также приносило огромную прибыль всем участникам торговли. Объемы экспорта чая за один только 1862 год увеличились в 2,5 раза и продолжали расти. С 1871 по 1890 год в среднем на экспорт отправлялось более 2 000 000 даней* чая каждый год, т. е. в 10 раз больше, чем за 1862 год. В это время доля китайского чая составляла 86% мирового экспорта, а доля чая, вывозившегося из Ханькоу, — 60%.

В 1862 году Россия и Цинское правительство подписали договор о сухопутной торговле между Россией и Китаем. Конкурируя с европейскими и китайскими купцами, завышавшими цену на чайные листья в несколько раз, русские предприниматели осуществляли обработку чая прямо на месте его сбора, а затем экспортировали его транзитом через Ханькоу.

В 1874 году российские предприниматели на своем производстве стали использовать передовые технологии, в результате чего повысилось качество продукта и возрастала эффективность производства. Они модернизировали промышленное производство чая: для изготовления чайных кирпичей отныне стали использовать паровые машины и водяные прессы, а фабрики, тогда же основанные российскими торговыми предпринимателями, стали первыми современными промышленными предприятиями города Уханя. В ходе торговой войны, развернувшейся между русскими и английскими чайными производителями, англичане потерпели поражение и вынуждены были оставить Ханькоу и перебраться в Индию и на Цейлон. Российские предприниматели добились практической монополии на чайном рынке Ханькоу. В отличие от английских предпринимателей, накручивающих прибавочную стоимость на немалую цену китайских складов, они не скупали готовую продукцию, а строили собственные фабрики по обработке чая, получив в 1862 году разрешение на закупку и обработку чайных листьев непосредственно в чаепроизводящих районах юга Китая.

Немаловажно, что русские торговцы получили право и на доставку чая в Тяньзинь с помощью нового водного транспортного маршрута. В 1903 году завершилось строительство Транссибирской железной магистрали. С этого момента чай из Ханькоу и стал перевозиться по железной дороге из Владивостока в европейскую часть России. Традиционный, некогда процветавший, сухопутный маршрут Ханькоу — Кяхта был заменен водным, пришел в упадок и окончательно утратил свое значение. Основной водный путь пролегал по реке Янцзы до Шанхая, оттуда по морю в Тяньцзинь и далее во Владивосток. Торговым кораблям в портовом теперь Ханькоу не было счета, а пристани растянулись более чем на 15 километров, от реки Сянхэдо Цзяцзи. Европейцы прозвали Ханькоу «чайной гаванью».

Существовали и альтернативные пути доставки чая из Китая. Например, в Приморье чай доставляли через Владивосток. В страны Запада небольшая часть драгоценного товара попадала через Среднюю Азию — по исконному маршруту Великого шёлкового пути. Также чай стали переправлять в Россию морским путём: через Суэцкий канал и Одессу. В другие страны чай попадал преимущественно по морю. Из Шанхая регулярно шли нагруженные торговые корабли Ост-Индской компании в Лондон, Ливерпуль, Бостон.

Одним из самых значимых событий русско-китайской чайной торговли стал 1903 год — завершилось строительство Транссибирской магистрали, что положило конец долгой, накладной и небезопасной караванной торговле. Благодаря водным путям также удалось сократить транспортные издержки, а, значит, прибыль от торговли значительно увеличилась. Вместе с тем чай в России значительно дешевеет, приобретает всю большую популярность в массах.

Синьхайская же революция 1911 года еще более значительно сократила объемы сухопутной торговли. Вопрос безопасности, обеспечения стабильной торговли стал главным в первую очередь для шаньсиских купцов: после Синьхайской революции в Кяхту прекратили отправлять солдат для обеспечения порядка. С началом Первой мировой войны ведение торговли в России становилось все более рискованным предприятием, многие китайские купцы были вынуждены вернуться на родину. Чайная торговля с Россией после революции 1917 года пришла в упадок. В Ханькоу закрывались одна за другой русские фабрики, завершилась двухвековая история китайско-русского чайного торгового пути, как и история русской монополии на чайном рынке Ханькоу.

2. От политики «изоляции» к первым попыткам модернизации промышленности. Программа Сунь Ятсена

Усиление территориальной экспансии, нелегальное пересечение и захват контроля над территориальными водами страны и миссионерская деятельность колониальных держав в начале — середине 19 века спровоцировала проведение несистемной и алогичной политики «самоусиления» и «изоляции» Цинской империи. Во многом это предвосхитило трагичный исход монархичной формы правления, существовавшей в Китае более 2000 лет: со времен объединения империи императором Ци Шихуанди — и ознаменовало начало эпохи полуколониального Китая: борьбы империалистических держав за сферы влияния на территории Китая. Все это время, в течение века унижений и различного рода потерь для Поднебесной, в самом социуме, торговле, промышленности, инфраструктуре, градостроительстве, религиозной и других сферах шли процессы модернизации, насильственного привнесения инноваций в экономически и в военном плане отставший от своего времени Цинский Китай. Насильственный характер изменений и реформ вызывал общественный резонанс. Однако именно революционный и принудительный характер нововведений смог изменить традиционную конфуцианскую мораль и норму жизни. Именно он заставил китайцев по-новому взглянуть на развитие и перспективы своего государства и сплотил национальный дух, сломленный опиумом и многовековой чиновничьей бюрократией. Именно он запустил широкомасштабную индустриализацию, поднявшую Китай уже в современном мире до таких невероятных высот.

В наши дни китайцы, будучи верными своим традициям, бережно хранят память и уважение к своей истории, даже скорбным и в какой-то мере унизительным для нации ее главам. Тем более, что современному лидеру мировой торговли уже нечего стыдиться в прежнем промышленном отставании. Так, например, в декабре 2013 года в одном из 11 насильственно открытых для колониальных держав портов — Ханькоу, был открыт памятник чайной торговле между Россией и Китаем, которая внесла неоценимый вклад в развитие торговли, экономики и транспортной инфраструктуры страны во второй половине 19 века.

Но, что не менее важно: реформы 20 века тоже были предначертаны Западной экспансией 19 века. Социально-экономические взгляды таких известных деятелей, как Сунь Ятсен, формировались под влиянием изменчивых условий исторического развития Китая в конце 19 — начале 20 века. В начале 20 века Сунь Ятсен разработал свою первую, пока еще приблизительную, но уже учитывающую многие проблемы современного ему Китая, программу построения высокоразвитого государства. Эта программа не была законченным образцом, готовым к реальному апробированию в рамках зарождающейся республики. Не было в ней стройной теории: многие годы дополнялась и уточнялась она её творцом по мере углубления социальных разногласий в стране и накопления политического опыта. Не учитывала она также и необходимость достижения сперва полной национальной независимости и последующего развития безнадежно отсталых в промышленном плане регионов. Однако именно это программа, как показал дальнейший опыт развития китайской государственности и модернизации в социально-экономической сфере, доказал свою жизнеспособность и актуальность.

Госпрограмма Сунь Ятсена была в то период времени наиболее глубокой по пониманию самой сути модернизации, поскольку её осуществление впервые ставилось в зависимость от свержения феодального политического режима и увязывалось с созданием демократической республики как гарантии проведения политики преобразований, формированием демократической политической системы и решением аграрного вопроса — ключевого этапа модернизации Китая. Позднее этот социально-экономический образец развивающегося государства был успешно реализован и на Тайване.

В 1912 году после краха Цинской монархии в Китае был установлен республиканский строй, ознаменовавший собой исходный этап модернизации традиционного китайского государства, его политики, экономики и самого общества. Первым временным президентом республики был избран Сунь Ятсен. Тогда он очень часто выступал с разъяснениями своей программы социальных и экономических преобразований. Важно было, чтобы и элитарные слои населения, и обычный народ увидели необходимость, свою собственную волю, направленную на преодоление инерции, по которой веками двигалось китайское общество, на приведение в движение традиционной культуры и морали, до этого времени не поддававшейся реформаторским импульсам. Значительное внимание в Госплане Сунь Ятсена уделялось аграрной проблеме, остро стоявшей на то время в Китае. Он активно развивал идею о том, что в Китае цена на землю ещё слишком низка. В будущем, после революции, с развитием страны будут быстро расти цены на землю. Доходы от подорожавшей платы за земельную ренту в будущих городах и промышленных районах предлагалось передать государству, как унифицированный налог. Сунь Ятсен считал реализацию идеи уравнения прав на землю делом, рассчитанным на более или менее длительный период, важным компонентом деятельности новой республиканской администрации.

Главной экономической слабостью проектов Сунь Ятсена было то, что он имел в виду присвоение государством земельной ренты только в районах развивающейся капиталистической экономики. Каким образом первоначально добиться успешного капиталистического развития этих районов, где найти источники накопления до того, как земельная рента станет расти, — на эти вопросы теория не отвечала. Сунь Ятсен не призывал крестьянство к борьбе за землю. Было также непонятно, каким образом предстоящая фактическая национализация земли связывается им с лозунгом земельного уравнения, т. е. как именно демократическое государство могло бы распределить земли крупных землевладельцев между крестьянами. Неясность этих ключевых по своей сути моментов придавала принципу народного благоденствия утопические черты.

Исторические условия Китая того времени: раздробленность страны, полунезависимая деятельность милитаристских группировок, неспособность центрального правительства осуществить какие-либо общенациональные проекты — выдвигали на передний план задачу создания системы связей, которая обеспечила бы рациональное развитие прибрежных центров сравнительно современного производства и продовольственно-сырьевой базы огромной периферии внутренних районов. Разумеется, в этих условиях наиболее важным представлялось создание общенациональной сети железных дорог. Один из ранних проектов железнодорожного строительства, с которым выступил Сунь Ятсен предлагал начать внутреннее переустройство Китая и соответственно реализацию принципа народного благосостояния именно с железнодорожного строительства, что должно было привести к государственной интеграции и повышению уровня производства. Достичь этого, по мнению Сунь Ятсена, было возможно на тот момент лишь путём привлечения иностранного капитала: получения крупных займов, организации международного концерна и т. д.

Так, в итоге, Сунь Ятсен разработал 10-летний проект грандиозного строительства сети железных дорог в стране протяженностью около 160 тыс. км. В данном плане предусматривалось создание 5 железнодорожных систем: Центральной, Юго-Восточной, Северо-Восточной, Северо-Западной и Высокогорной, а также строительство паровозостроительных и вагоностроительных заводов в масштабах, достаточных для обеспечения эксплуатации сооружаемых железных дорог.

В 1918 году в своем фундаментальном труде «Программа строительства страны» тезис о том, что многие ключевые отрасли промышленности и развития страны, например, железные дороги, горнодобывающая промышленность, энергетика и инфраструктура должны быть под контролем и руководством государства, автор дополняет предложениями о создании, единого экспортного управления для торговли зерном, единого управления для руководства шелководством и разведением чая. Эти органы должны были стать, с одной стороны — общегосударственными организаторами производства, а с другой — аппаратом, частично реализующим государственную монополию внешней торговли. Планы развития текстильной и пищевой промышленности, создания единой системы складского и элеваторного хозяйства в стране с регламентированными запасами зерна на местах, явно предполагают установление государственного контроля и над пищевой, и над лёгкой промышленностью, а также над единовременно организуемой сетью распределения этих товаров.

Особое внимание Сунь уделял также пищевой промышленности. Решением ее проблем и отсталости должно было стать использование заброшенных земель, освоение новых земельных ресурсов в окраинных провинциях и поднятием урожайности на обрабатываемых площадях. Автор оценил и просчитал перспективы развития и автомобильной отрасли, связав их с необходимостью сооружения в Китае 1 млн. миль шоссейных дорог и с последующим строительством автомобильных заводов.

В его труде таким образом наиболее полно развиты идеи о модернизации производительных сил. Этот детальный план можно свести к трём ключевым направлениям реорганизации государственной системы: к быстрому развитию инфраструктуры, особенно сухопутных и водных транспортных путей Китая, к максимально быстрому развитию промышленности, к развитию сельского хозяйства с помощью механизации, улучшения агротехники, развития ирригации на основе постепенного преобразования социальной структуры села. Причём план не только ставил общие технико-экономические задачи, но и давал детальную разработку строительства современного производственного аппарата. В этих планах Сунь Ятсена полностью выявилось его стремление к модернизации страны путём всестороннего использования достижений мировой науки и техники, стремление изжить цинский изоляционизм и заставить Китай догнать мировой прогресс.

Центральным пунктом этой государственной программы этих преобразований стало представление о решающей роли государства во всей жизни общества.

Введение

государством единого налога, установленную для каждого конкретного случая арендную земельную ренту, и отмена всех остальных налогов должно было подорвать традиционную эксплуатацию крестьянства: казённо-чиновничью, ростовщическую, арендную — претворить в жизнь лозунг: «Каждому пахарю свое поле». Вместе с тем Сунь Ятсен понимал, что уничтожение традиционной системы эксплуатации и изменение поземельных отношений сами по себе не решают проблемы отсталости и нищеты деревни и всей страны. Решение этих проблем он видел в развитии производительных сил деревни: механизации, электрификации, ирригации и т. п. — при поддержке национального государства, быстро реализующего программу индустриализации страны. Решение аграрного вопроса, таким образом, трактовалось как объединяющая часть общей программы экономической, социальной и технической перестройки Китая.

В целом, во взглядах Сунь Ятсена, изложенных им в своих выступлениях и трудах в 1912;1920 годах, заложена идея государственного руководства экономикой и безусловного централизованного контроля над основными её отраслями.

Для понимания раннего этапа процесса модернизации Китая, начавшегося после Синьхайской революции, ориентированного на обеспечение экономического прогресса политическими методами и достижения Китаем в сжатые сроки значительных успехов в сфере экономики, необходимо понять как зарождался и что из себя представлял один и ключевых деятелей Китайской эпохи модернизации.

Заключение

Подводя итоги анализа развития внешней торговли и промышленного развития Китая в 19 — начале 20 века можно выделить ряд причин краха монархичной формы правления, которая, безусловно, выходит за рамки столь привычного в китайской политической системе завершения династийного цикла и передачи Мандата Неба представителю более достойной династии. Среди них стоят бюрократическое и наркотическое загнивание и гибель всей политической структуры Цинской империи, разностороннее влияние и агрессивная экспансия стран Запада и Японии, непродуманная, однобокая, несистемная внешняя политика Цинских императоров. Но главной причиной краха монархии в Китая стала, конечно, несоответствие классических конфуцианских принципов жизни всех слоев общества, состоянию и потребностям экономики, необходимости индустриального, соответствующего темпу времени, развития. Влияние Запада в данных обстоятельствах явилось в большей степени востребованный фактором в жизни страны, хотя и имело ряд негативных последствий. На закате Цинской эпохи в умах передовых деятелей государства уже зародились проекты по модернизации всех сфер жизни страны и приведению их в соответствие западным образцам. Промышленность, до этого момента развивавшаяся в масштабах фабричного производства — лишь в некоторых самых востребованных отраслях, стала всеобъемлющей основой нового общества, всех проводимых реформ и инноваций. Промышленная революция в Китае, все экономические, политические и социальные преобразования 20 века были бы просто невозможны без всех выше упомянутых факторов, включая непродуктивную внешнюю политику «изоляции», проводимую Цинским государством.

1. Бокщанин А. А., Непомнин О. Е., Степугина Т. В. История Китая. Древность, средневековье, новое время. М., 2010.

2. Борох Л. Н. Конфуцианство и европейская мысль на рубеже XIX—XX вв.еков Теория обновления народа. М., 2001.

3. Васильев Л. С. Законы эволюции и проблемы человечества. М., 2011.

4. Горина Л. В. Сокровища китайских императоров: шкафчики с редкостями. // Исторический журнал. — 2010. — № 12. — С. 104−107.

5. Густерин П. В. Архимандрит Аввакум (к истории Тяньцзиньского трактата 1858 года) // Новая и новейшая история. 2008, № 6.

6. Илюшечкин В. П. Крестьянская война тайпинов. М., 1967.

7. Лю Цзайци Чайная торговля между Китаем и Россией // Проблемы Дальнего Востока. — 2007.

8. Мурадян А. А. О колониальном характере торговли США с Китаем (кон. 18 — первая пол. 19 в.) в: Попов К. М. (ред.) Колониализм вчера и сегодня. М., 1964.

9. Непомнин О. Е. История Китая. Эпоха Цин. XVII — начало XX века. М., 2005.

10. Тихвинский С. Л. Движение за реформы в Китае в конце XIX века. Изд. 2-е. М., 1980.

11. Торчинов Е. А. Пути философии Востока и запада: познание запредельного // Мир человека — мир истории. — СПб.: «Азбука-классика», «Петербургское Востоковедение», 2007.

12. Хохлов А. Н. Чжан Чжидун — Духовная культура Китая. Т. 4. М., 2009.

13. Чудодеев Ю. В. Накануне революции 1911 г. в Китае: Конституционное движение либеральной буржуазно-помещичьей оппозиции — М.: Наука, 1966.