Понимание на основе общих оценок

Если объяснить — значит вывести из имеющихся истин, то понять — значит вывести из принятых ценностей.

Такая трактовка соотношения объяснения и понимания может показаться непривычной, полезно поэтому остановиться более детально на конкретных примерах понимания. Речь пойдет, прежде всего, о примерах понимания на основе общих оценок. Так называемое целевое понимание человеческого поведения не вызывает в общем-то вопросов. Можно лишь подчеркнуть, что и оно всегда опирается на оценку и не является, таким образом, исключением из общего принципа неразрывной связи понимания с ценностями^[1].

Если объяснить — значит вывести из имеющихся истин, то понять — значит вывести из принятых ценностей^[2].

Несколько элементарных примеров понимания прояснят его структуру.

Всякий ученый должен быть критичным.

Галилей — ученый.

Значит, Галилей должен быть критичным.

Первая посылка данного умозаключения представляет собой общую оценку, распространяющую требование критичности на каждого ученого. Вторая посылка — описательное высказывание, аналогичное посылке объяснения, устанавливающей «начальные условия».

Заключение

является оценкой, распространяющей общее правило на конкретного индивида.

Это рассуждение можно переформулировать так, чтобы общая оценка включала не «должно быть», а оборот «хорошо, что», обычный для оценок:

Хорошо, что всякий ученый критичен.

Галилей — ученый.

Следовательно, хорошо, что Галилей критичен.

Следующий пример относится к пониманию неживой природы:

На стационарной орбите электрон не должен излучать.

Электрон атома водорода находится на стационарной орбите.

Значит, электрон атома водорода не должен излучать.

Понимание представляет собой оценку на основе некоторого образца, стандарта, нормы, принципа и т. п.

Как в обычных, так и в научных рассуждениях «чистые» описания и «чистые» оценки довольно редки. Столь же редки опирающиеся на них «чистые» объяснения и «чистые» оправдания. Одно и то же рассуждение чаще всего можно истолковать и как объяснение, и как оправдание.

Возьмем, к примеру рассуждение:

Всякая наука опирается на опыт.

Социальная философия — наука.

Значит, социальная философия опирается на опыт.

В зависимости от того, какой смысл придается в конкретном случае посылке: «Всякая наука опирается на опыт», — это рассуждение может оказаться и оправданием («Всякая наука должна опираться на опыт; социальная философия — наука; значит, социальная философия должна опираться на опыт»), и объяснением («Наука, как правило, опирается на опыт; социальная философия является наукой; следовательно, социальная философия, скорее всего, опирается на опыт»).

Дедуктивный характер объяснения и понимания не всегда нагляден и очевиден, поскольку наши обычные дедукции являются до предела сокращенными. Например, мы видим плачущего ребенка и говорим: «Он упал и ударился». Это — дедуктивное объяснение, но, как обычно, крайне сокращенное. Видя идущего ночью навстречу нам, но улице человека, мы отмечаем: «Обычный прохожий». И в этом качестве он понятен для нас. Но за простой как будто констатацией стоит целое рассуждение, результат которого — оценка: «Этот человек таков, каким должен быть стандартный прохожий».

Всякое слово, обозначающее объекты и явления, достаточно тесно связанные с жизнью и деятельностью человека, сопряжено с определенным стандартом, или образцом, известным каждому, кто употребляет это слово. Языковые образцы функционируют почти автоматически, так что рассуждение, подводящее рассматриваемое явление под образец, скрадывается, и понимание этого явления в свете образца кажется не результатом дедуктивного рассуждения, а неким внерефлексивным «схватыванием».

Понимание, как и объяснение, обыденно и массовидно, и только свернутый характер этих операций внушает обманчивое впечатление, что они редки и являются результатом специальной деятельности, требующей особых знаний и способностей.

• [1] О связи понимания с ценностями см.: Ивин АЛ. Основы теории аргументации. М., 1997; Ивин АЛ. Риторика. М., 2002; Ивин АЛ. Аксиология. М., 2004;Ивин АЛ. Логика абсолютных и сравнительных оценок. М., 2004.
• [2] О неразрывной связи понимания ценностей говорил еще В. Дильтей (см.:Dilthey W. Gesammelte Schriftcn. Leipzig, 1924. Bd 5. S. 317). «Понимание и оценка. Безоценочное понимание невозможно, — писал М. М. Бахтин. — Нельзя разделитьпонимание и оценку: они одновременны и составляют единый целостный акт. Понимающий подходит к произведению со своим уже сложившимся мировоззрением, со своей точки зрения, со своих позиций. Эти позиции в известной мере определяют его оценку, но сами они при этом не остаются неизменными: они подвергаютсявоздействию произведения, которое всегда вносит нечто новое. Только при догматической инертности позиции ничего нового в произведении не раскрывается (догматик останется при том, что у него уже было, он не может обогатиться).Понимающий не должен исключать возможности изменения или даже отказа отсвоих уже готовых точек зрения и позиций. В акте понимания происходит борьба, врезультате которой происходит взаимное изменение и обогащение* (Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 327). «Точки зрения* и «позиции*, упоминаемые здесь, — это общие оценки, используемые в процессе понимания произведения; сами эти оценки могут изменяться под воздействием произведения.