Римская сатира как философский жанр

Актуальность темы

диссертационного исследования обусловлена тем, что разработка проблематики истории римской философии весьма бедно представлена в российской историко-философской литературе особенно на фоне внимания к греческой философии. Еще меньше внимания уделяется той части римской философии, которая существует не в философских трактатах, а в литературных произведениях, в творчестве философствующих поэтов и писателей. Таким образом, диссертация способствует разработке определенного и весьма значительного аспекта истории римской философии, показывает ее особенность, которая имеет место и в других философских культурах, например, в древнекитайской и русской.

В немалой степени актуальность диссертационного исследования связана и с тем особенным обстоятельством, что римская сатира — это весьма своеобразное явление в истории античной философии. Имея организующим началом автобиографический характер, по своему индивидуальному замыслу сатира была зеркалом образа жизни автора и стояла у истоков римской литературы личностного самовыражения. Проблема морали и человека в его соотнесенности с миром, самим собой, другими людьми и творящим началом всегда была господствующим ее предметом.

В силу такой специфики, исследование текстов римских сатириков (таких, как Луцилий, Гораций, Персий и Ювенал), подход к ним как к объекту философского осмысления с целью выявления философской доктрины человека, представленной в их творчестве и раскрытие ее проблемного поля, является вполне актуальным в историко-философском плане.

Степень разработанности проблемы. Специальных историко-философских работ на данную тему в зарубежной и в нашей литературе нам удалось обнаружить всего две: Констан М. Философы и поэты-моралисты во времена Римской империи, 1879 годMendell C.W. Die Satire als Popularphilosophie, Darmstadt 1970. В первой из них освещены в основном проблемы морали и нравственности, но мало внимания уделяется доктрине человека у римских стоиков. Во второй работе раскрываются только общие вопросы соприкосновения философской мысли и литературы.

Мы объясняем это обстоятельство тем, что у нас, во-первых, еще недостаточно изучается античная антропология вообще. Если в нашей литературе еще в какой-то мере представлена историография древнегреческих воззрений на человека (в этом отошении можно назвать работы Б. Г. Григорьяна, Г. В. Драча, В. П. Горана, И. Д. Рожанского и других), то работ по антропологическим воззрениям римских мыслителей практически почти нет, хотя общеизвестно, что римская философия была ориентирована именно на антропологическую проблематику.

Во-вторых, характернейшей чертой римской философской культуры является философствование в формах художественной литературы: эпической поэзии, комедии, сатиры. Признанием этого факта является, в частности, то, что в 1985 году в университете г. Турку (Финляндия) состоялся международный симпозиум на тему «Философская мысль в античности и ее отражение в литературе Древней Греции и Древнего Рима».

Но эта область римской антропологии еще меньше охвачена историко-философскими исследованиями. Нет исследований по философской антропологии Вергилия и Овидия, Плавта и Теренция и т. д. Лишь некоторым образом подобного рода вопросы затрагиваются в литературоведческих трудах по истории римской литературы. Таким образом, и в отношении римской сатиры мы можем отметить только работы, касающиеся сатиры как литературного жанра (см. работы Д. Нагуевского, B.C. Дурова, В. Г. Боруховича, И. М. Тройского, Михаэля фон Альбрехта, U. Knoche, V. Poschl, Н. Erdle, A. Wojcik и других). В названных работах в основном рассматриваются вопросы текстологии, связь творчества одного сатирика с творчеством другого, их литературные воззрения и тому подобные вопросы.

Но, на наш взгляд, тексты римских сатириков в плане изучения философской антропологии своего времени, а также типологии античных концепций человека, могут дать значительно больше, чем это представлено в трудах литературоведов.

Цели и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является подход к человеку не как персонажу литературного произведенияэто задача литературоведа, историка литературы, — но как объекту философского осмысления, то есть выявление философской доктрины человека, представленной в творчестве римских сатириков, и раскрытие ее проблемного поля.

Для достижения поставленной цели были решены следующие задачи. Во-первых, был собран и систематизирован антропологический материал, содержащийся в текстах римских сатириков. Во-вторых, дана квалификация философских предпочтений сатириков, выраженных в их представлениях о человеке. В-третьих, исследованы и показаны историко-культурные и историко-философские основания антропологии сатириков, а также учтены лично-биографические моменты, повлиявшие на их философско-антропологические ориентации.

Методологической и теоретической основой диссертации послужили работы отечественных и зарубежных философов, историков философии, филологов, изучающих римскую философию. В частности, модель личностного подхода использовалась исходя из положений, разработанных у Г. В. Ф. Гегеля, А. Ф. Лосева, М. Фуко, П. Адо и в современной глубинной психологии (партиципативная концепция «Я» JI. Зонди). Осуществлена попытка некоего синтеза современного личностного подхода в философии и психологии с таковым же в доктрине человека Второй Стой. Впервые к исследованию феномена римской сатиры была применена личностная модель оценочно-семантического подхода, разработанная в современной философии и психологии с использованием онтологических, универсальных ее возможностей, выражающих общеаксиологическую установку на доминирование «человека» над «человечеством» и «родовой сущностью человека» как абстракциями. Выявление автором проблемного поля такого исследования действительно расширяет и углубляет возможности историко-философского взгляда на римскую сатиру, как предшественницу современной философской публицистики. Источниковедческой базой исследования явились тексты римских сатириков Луцилия, Горация, Персия и Ювенала.

Заключение

.

В представляемой к защите работе осуществлено исследование текстов классиков гекзаметрической римской сатиры — Луцилия, Горация, Персия и Ювенала — с точки зрения истории философии и философии.

На основании максимально возможного уточнения взаимообусловленности текстов сатириков и синхронных с ними философских источников, как в плане совпадения их в собственно историческом времени, с одной стороны, так и, с другой стороны, по подобию подхода к исследованию проблемы морали и человека в контексте менталитета этого времени, а также в плане уточняющего сопоставления с жанровыми источниками, были сделаны следующие выводы, содержащие элементы научной новизны:

Во-первых, что римская гекзаметрическая сатира, возникнув во II веке до н.э. как феномен оригинальный и исключительно присущий породившей его римской литературе, одновременно явилась своеобразным событием в философии и философской антропологии римлян. Исторически она возникает синхронно с таким явлением, как концепция humanitas Второй Стой, представляя собою ее литературного близнеца. Подобно humanitas Второй Стой, сатира изначально господствующим своим предметом имеет проблему человека, его соотнесенности с миром, самим собой, другими людьми и творящим началом.

Во-вторых, будучи по форме восприемницей философской проповеди, диатрибы, имея организующим началом автобиографический характер и установку по своему индивидуальному замыслу зеркально представлять образ жизни автора, личностное его самовыражение, сатира по существу, исторически родилась, как прафеномен современной философской публицистики.

В-третьих, осуществленное изучение феномена римской гекзаметрической сатиры с точки зрения формы и философско-антропологического содержания, позволило нам применить для исследования этого содержания персоналистическую модель философской антропологии и ее элементы в рамках других философских подходов к реальности человека. Впервые рассматриваются философские взгляды римских сатириков, детально исследована доктрина человека, положенная ими в основу своего мировоззрения и творчества.

В-четвертых, мы осуществили попытку доказать, что римские сатирики были античными персоналистами не только в ситуации философского рассмотрения ими человека в своих текстах, но и по своей «экзистенциальной конституции», реализуя в своем творчестве и в своей жизни «оборону высокогорного плато личностной способности человека к бытию».

Самое главное достоинство, избранного нами для интерпретации философской антропологии римской сатиры метода персонализма, заключается, на наш взгляд, в том, что он с наибольшей философской точностью, позволяет увидеть, выявить и актуализировать в исследуемом плане действительности именно прагматическое его измерение, прежде всего. Измерение, в котором онтологизируется семиотика и к которому, как фундаментальному, должно стремится любое философствование. Только проверив на опыте этот уровень соответствия стремлению «установить встречный контакт с отсутствующей вечностью, создающей феноменальную причинность», мы можем говорить о подобии и синхронности с действием самого бытия. Именно так мы понимаем прагматизм римлян и разделяем эту позицию с ними.

И, наконец, в параграфе, посвященном изучению проблемы истоков толерантности пола и характера в античности и отражению ее в сатирах Ювенала, произведены серьезные и доказательные рассуждения о возможности квалифицировать сатирика как представителя тендерного дуалистического антропологизма. Последнее, несомненно, предоставляет собою элемент новизны в исторических исследованиях римской философии.

Положения, выносимые на защиту:

1. Римская гекзаметрическая сатира II века до н.э. — II века н.э. в лице таких авторов, как Луцилий, Гораций, Персий и Ювенал, по существу, исторически родилась и развивалась как прафеномен современной философской публицистики.

2. Римская сатира является прямой наследницей и выразительницей философской концепции humanitas Второй Стой, представляя собой ее литературного близнеца.

3. За поверхностью морально-этической проблематики, римская сатира изначально господствующим своим предметом имеет проблему человека, его соотнесенности с миром, самим собой, другими людьми и творящим началом.

4. Будучи по форме восприемницей философской проповеди, диатрибы, римская сатира имеет смыслоорганизующим началом установку зеркально представлять образ жизни автора.

Римские сатирики отдавали приоритет личностному подходу не только в ситуации философского рассмотрения ими человека, но и в выстраивании своей творческой жизни, как прагматического измерения собственной «экзистенциальной конституции» — измерения, в котором онтологизируется семиотика и к которому, как фундаментальному, должно стремиться любое философствование, в чем и выражался философский прагматизм римлян.

5.Впервые к исследованию феномена римской сатиры была применена личностная модель оценочно-семантического подхода, разработанная в современной философии и психологии с использованием онтологических, универсальных ее возможностей, выражающих общеаксиологическую установку на доминирование «человека» над «человечеством» и «родовой сущностью человека» как абстракциями.

Перспективы дальнейшей разработки темы исследования.

Дальнейшая разработка темы диссертации может состоять в создании более общей и более полной картины морали и философских представлений о человеке путем дополнения проведенного историко-философского анализа римской поэтической сатиры, изучением сатирических произведений римских прозаиков (Петрония, Лукиана и др.), а также творчества римских и греческих комедиографов.

Апробация основных положений диссертации.

Идеи диссертации были представлены на двух Всероссийских философских конференциях (Нижневартовск, 1998 г.- Екатеринбург, 2004 г.), а также на 3-м Российском философском конгрессе (Ростов-на-Дону, 2002 г.). Диссертация обсуждалась на кафедре истории философии Уральского государственного университета им. А. М. Горького (2005 г.) и была рекомендована к защите.

Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в учебно-методической работе, при разработке курсов по истории древней философии, философии культуры, а также, в специальных курсах по римской философии.

Основные идеи работы отражены в следующих публикациях автора:

1. Проблемы философской антропологии римской сатиры. //Человек в философско-культурологическом измерении. Материалы республиканской научно-теоретической конференции. Нижневартовск. 1998. С. 45 — 50.

2. Человек в сатирах стоика Персия. // Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия. III Российский философский конгресс. Тезисы. Ростов-на-Дону. 2002. С. 7 — 8. (в соавт.).

3. Эскиз антропологии Персия. // Сб. Антроподицея. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета. 2003. С. 46 — 57. (в соавт.).

4. У истоков исследования философской антропологии пола и характера: Ювенал. // Человек в мире Культуры. Материалы III Всероссийской научно-практической конференции. Екатеринбург. УрГПУ. 2004. С. 80−83.

5. Ювенал: Особенности выражения стоической антропологии. // Исседон. Альманах по древней истории и культуре. Том III. Екатеринбург. 2005. С. 62−68.

6. Очерк антропологи Персия: «Stoicus» и «Ех adverso». // Труды членов РФО. М., 2005. № 10. С. 54−60.

7. Философская антропология римской сатиры как тема для исследования. // Вестник РФО. М., 2005, № 2. С. 203 — 207.