Огнев Н. Дневник Кости Рябцева

В своем дневнике Костя Рябцев записывает собственные мысли, события, которые с ним случаются. В суждениях и раздумьях, искренних, порой неуклюжих признаниях и приключениях героя этой книги, школьника Кости Рябцева, вышедшего из простой трудовой семьи, можно услышать отзвук своих собственных юношеских настроений и переживаний.

И вот, прослеживая ход размышлений своего юного героя, движение его чувств, внутреннее направление поступков и своеобразный характер взаимоотношений с ровесниками и взрослыми людьми, Н. Огнев рисует чрезвычайно интересный портрет мальчика-подростка.

Многое может не понравиться в поступках и действиях героя «Дневника», от имени которого ведется повествование, — и угловатость его манер, и непочтительная по отношению к старшим свобода рассуждений, и нарочитая резкость и шероховатость языка, которым изъясняется Костя Рябцев. Впрочем, писатель сам не скрывает, что его юный герой и в жизни был не по душе некоторым…

Недаром в дневнике своем Костя сам приводит официальную характеристику, которую выдали ему школьные педагоги в полном соответствии с педагогическими умонастроениями того времени.

" Рябцев Костя, 15 лет, общее развитие для возраста, безусловно, недостаточное. Учение дается с большим трудом. Самоуверенность — колоссальная. К общественной работе относится исключительно горячо и нервозно, но быстро остывает. Подростковый возраст и период наступления половой зрелости переживает с исключительными трудностями. Инстинкты преобладают и, в силу темперамента, требуют немедленного исхода. Груб, дерзок и резок до крайности. Исключительная по силе работа сенсорных и моторных центров создает болезненный и колючий эгоцентризм. Полусознательное отношение к предстоящей взрослой жизни дает пищу интеллекту и его работе над инстинктами. Эта работа происходит и дает некоторые, пока мало заметные, плоды. Типичный подросток по Стэнли Холлу" .

" Кто такое Стэнли Холл? — пишет Костя, прочтя эту характеристику. — Наверное, такой же буржуй, не хуже Дальтона…" .

И что же, ведь прав, пожалуй, Костя! Зря некоторые из педагогов усмотрели в своем не легком для воспитания, ершистом и своенравном питомце только те черты, которые делают его «типичным подростком по Стэнли Холлу». Как ни солиден авторитет этого ученого американского педагога, как ни велик его опыт, однако никогда мистеру Гренвилю Стэнли Холлу не приходилось иметь дело с такими, как Костя Рябцев!.. С теми пролетарскими ребятами, которые только после Октябрьского переворота получили доступ к настоящему образованию и, конечно, вступив в классы еще недавно недосягаемой для них средней школы, полным голосом и решительным тоном заявили о своих новых правах, данных им революцией.

И вся книга Огнева как бы полемизирует с этой чрезмерно ученой и в то же время оторванной от жизни характеристикой, выданной герою педагогами, оказавшимися не способными увидеть в своем питомце приметы необыкновенного времени.

Да, Костя Рябцев не из легких учеников. От него только и жди неприятностей… И он действительно порой бывает груб и учится не всегда хорошо. Но при всех этих недостатках Костя — подлинный сын революционного времени. Он знает, «за что боролись» старшие. Он понимает, какие блага завоеваны народом, и ясно видит свою цель в жизни: «Прожить с пользой для себя и других и потом бороться за всеобщий коммунизм». Так говорит об этом сам Костя. И не ради красивого словца, а для того, чтобы еще больше утвердиться в принципах, которые он считает священными, любит Костя Рябцев подчеркивать это главное направление в своей жизни.

" Никто никогда не посмеет сказать, что у нас с Сильвой есть что-нибудь, кроме чисто товарищеских отношений, — заявляет он со свойственной ему прямолинейностью. — И потом — мы с Сильвой настолько преданны мировой революции, что личные отношения отходят на второй, на третий и даже на десятый план" .

В этих порой наивно звучащих и не всегда к месту произносимых тирадах слышится тем не менее чистый, искренний и твердый голос молодого советского человека, проникнутого жаждой служения делу революции.

Косте свойствен мальчишеский максимализм в побуждениях, словах и поступках. Танцы он презирает, вместе со своим приятелем, видя в этом занятии «идеологическую невыдержанность… ничего научного и разумного…». Не скрывает своего резко отрицательного отношения к школьнице, которая является дочкой служителя религиозного культа. Сожалеет, что обидевшая его девчонка, как раз наоборот, близка ему по классовой принадлежности, «Я спросил у девчат ее социальное происхождение и узнал, что она дочь наборщика. Жалко, что она не буржуйка, а то бы я ей показал» .

Отношение к так называемому культурному наследию у Кости Рябцева еще очень примитивное. Он любит пересказывать в своем дневнике содержание прочитанных им классических книг или увиденных спектаклей. При этом Костя не очень церемонится с персонажами и героями, заботясь прежде всего о точном изложении сюжета и обращаясь с Гамлетом, Онегиным, Карменситой примерно так же, как со своими приятелями — Сережкой Блиновым или Сильфидой Дубининой:

" От этого дивчина, эта самая Офелия, спячивает с ума уже по-настоящему, а сын Лаерт приезжает из Франции и хочет прикокошить Гамлета за то, что он его папеньку угробил…" .

Однако Костя отмечает: «…несмотря, что буржуазного происхождения, Гамлет был парень все-таки с мозгами» .

Примерно так же говорится в дневнике о Евгении Онегине, о самом Пушкине и даже о Золушке, которую ученики первой ступени той школы, где учится Костя, в новогоднем спектакле представили в качестве «Красной Золушки» … Тут, кстати, Костя с полным сочувствием сообщает, что при той трактовке сказки, которую придали ей на школьном спектакле, принц уже собирается жениться на Золушке, как «вдруг является тот самый агитатор в красной рубашке, провозглашает, что началось восстание, и начинает этого принца бить по шее. Принц бежит через публику, а в красной рубашке гонится за ним, и в это время на сцену выходят все, что были ряженые на балу, и вместе с сестрами поют «Интернационал» .

" Тут много неправдоподобного, — признается сам Костя, — но, конечно, с маленьких ребят спрашивать нечего, а играли они очень здорово, так, что мне самому захотелось на сцену" .

Сегодня все это звучит анекдотично. Да и автор не собирается скрывать собственное ироническое отношение к такого рода трактовке классических сказок и трагедий.

Конечно, в голове у Кости еще изрядная мешанина. Он жадно набирается знаний, культуры, многое глотает наспех, не в силах осмыслить приобретаемое так, как следовало бы.

" Дневник Кости Рябцева" написан очень своеобразным языком, чрезвычайно типичным для школьного просторечья той поры.