Московское купечество в конце XIX-начале XX столетия: Образ торговца-предпринимателя и его ментальные особенности

Актуальность темы

исследования. Проводимые в России экономические реформы требуют решения целого комплекса проблем, в том числе и социально-культурного характера. С одной стороны, переход в нашей стране к рыночным отношениям активизирует потребность в новом типе предпринимателя. Но, ввиду провала курса радикально-либеральных реформ в России, сформировавшийся тип нового предпринимателя («нового русского») общественным сознанием не принимается как органичная составляющая российской действительности. Причина видимо, в том, что сложившийся сегодня характер предпринимательской этики, вступает в противоречие с психологическими стереотипами, опосредованными традиционными ценностями, нормами, представлениями, которые вырабатывались в результате длительного существования народа в общем культурно-историческом контексте.

Без учета таких специфических особенностей российского народа, как: преобладание духовно-нравственного начала над материальным, утилитарная ориентация в идеальную сферу, обращенность в будущее невозможно, на наш взгляд, возрождение духа российского предпринимательства.

Мы видим уже сегодня последствия конфликта между идеологией современного предпринимателя и традиционными ценностями национальной культуры.

Во-первых, накалена социальная напряженность в обществе, вызванная крахом экономических и политических реформ, проводимых в последнее десятилетие, и, как следствие, — обнищание большей части населения, разгул преступности и терроризмаво-вгюрых, сформировался негативный образ предпринимателя, который в лучшем случае воспринимается обывателем как ориентированным на Запад, а в худшем — связывается с криминальным миром и коррупцией во властных структурах. И то, и другое абсолютно чуждо большинству российского населения. И, в-третьих, несоответствие между сформировавшимся типом предпринимателя и традиционными ценностями российского общества.

Как итог этих процессов в обществе начинают доминировать консервативные и авторитарные идеи. Кроме того, нанесен удар по репутации всего частного сектора.

Мы видим — встает проблема поиска национальной и культурно обусловленной стратегии развития общества, скоррелированной с проблемой адаптации и совместимости традиционных ценностей российского менталитета и этики рыночных отношений. Внедрение в общественное сознание образа современного предпринимателя — рационально мыслящей и практически ориентированной личности, личности, берущей на себя ответственность за возрождение страны, ее экономическую безопасность, культуры, обладающей соответствующими историческими, психологическими и этическими качествами — задача нынешнего времени.

Отсюда, необходимостью объективного изучения процесса формирования социальной общности купечества, его вклада в развитие социально-культурной сферы обусловили выбор темы данного диссертационного исследования: «Московское купечество в конце XIX начале XX столетия: образ торговца-предпринимателя и его ментальные особенности».

Историография проблемы формирования в России нового класса предпринимателя, его идеологии, основанной на служении обществу, способствовавшей развитию новых политических институтов, социальных структур, культуры интересовали ряд русских, советских, а теперь и российских историков.

Первые работы, фрагментарно затрагивающие социально-экономическую историю российской буржуазии в конце XIX — начале XX, появились еще до революции.1 Существует довольно большое количество работ, посвященных генеалогии московских торгово-промышленных династий, истории различных московских предприятий и фирм.2 Издания подобного рода стали появляться в основном в пореформенное десятилетие и были во многом обязаны своим появлением растущему интересу, который стали проявлять предприниматели к своему прошлому.

Бурное развитие капитализма в России в пореформенный период вызвало усиление интереса к буржуазии и в различных слоях русского общества. Этот интерес нашел отражение в художественной литературе и в искусстве. Он выразился также в появлении разного рода записок и воспоминаний, иллюстрированных изданий, посвященных жизни и деятельности московского купеческого общества. Публикуются сборники документов и архивных материалов по истории предпринимательского класса.3.

Из трудов дореволюционных исследователей, в которых была сделана попытка дать в той или иной мере обобщенные характеристики состава, источников формирования российской, в частности, московской, буржуазии, следует отметить книгу М. Туган-Барановского «Русская фабрика в прошлом и настоящем».4 Он рассматривает изменения, происходившие в составе промышленной буржуазии России в пореформенный период, когда, по его мнению, сложилось ядро «фабрикантского класса».

Эти публикации представляют собой очерки экономической и общественно-политической деятельности тех или иных групп буржуазии, но необходимо заметить, что в них не вычленен аспект ментальности предпринимательского класса.

В том же ряду находится книга П. А. Берлина «Русская буржуазия: старое и новое время"5, в которой автор попытался дать «исторический портрет» российской буржуазии на протяжении почти двух столетий.

В 50−60-е годы намечается переход к более конкретному изучению процесса формирования буржуазии, в том числе и московской, на базе статистических данных. А. С. Нифонтов в IV томе «Истории Москвы» делает попытку дать примерные оценки численности, отраслевого и социального состава московской буржуазии этого периода.6 Следует отметить работы И. Ф. Гиндина о русской буржуазии в период капитализма.7 В них делается попытка подойти к обобщенному представлению о развитии и особенностях русского предпринимательства после 18 61 года. Ему принадлежит один из первых опытов разработки в отечественной историографии общей концепции социально-экономического развития крупной российской буржуазии. По его мнению, к концу XIX века в России «завершилось образование класса буржуазии». На ее развитие влияли многочисленные социально-экономические и социально-политические пережитки феодализма. Это сочетание, с одной стороны, объективное закономерное функционирование капитала, а с другой — конкретных российских условий, придавало процессам формирования и развития буржуазии известную самобытность.

В составе крупнобуржуазного слоя он выделяет несколько регионально-отраслевых типов буржуазии, имевших, по мнению исследователя, специфические социально-экономические черты. В их числе он выделяет две основные группы, условно названные «петербургская» и «московская».

Отличительные черты «петербургской» торгово-промышленной группы он видит в следующем — в Петербурге преобладали предприятия, занятые в высоко монополистических и капиталистических отраслях тяжелой промышленности, где ее представители входили в руководящее звено крупнейших российских коммерческих банков с правлением в Петербурге. Эти деловые круги имели тесные связи с заграничными финансовыми центрами, у них существовали близкие и разносторонние отношения с верхушкой правительственного аппарата. В Москве же в руках «московских текстильных магнатов» находилась высококонцентрированная текстильная промышленность Центрального района. Гиндин утверждает, что московская буржуазия «была далека от превращения в финансовую олигархию нового типа».

Большое внимание автор уделяет изучению московского банковского капитала после реформы.8.

В числе исследований, имеющих отношение к данной проблеме в 70−80-е годы, можно назвать работы В. С. Дякина (где впервые проведены подсчеты численности крупной буржуазии), И. А. Дьяконовой (посвященной нобелевской корпорации и дающей «деловой портрет» известнейшей предпринимательской семьи), К. М. Шацилло (в которой проанализированы некоторые комплексы источников по социальной истории буржуазии). 9.

Интересны монографии В. Я. Лаверычева, которые содержат комплексный анализ экономической и социальной сторон истории буржуазии в пореформенный период. В них определены основные черты промышленной и торговой деятельности, формы участия предпринимателей в общественной жизни, взаимодействие их с государственными институтами, рассмотрены вопросы структуры и численности крупной буржуазии. 10.

Большой интерес к истории российской буржуазии проявляли западные исследователи, в первую очередь из США. Они обратились к темам, освещающим социально-экономические аспекты истории крупной российской буржуазии, к определению ее роли в экономической, социальной и политической жизни России, особенно с конца XIX века. Первые работы в данной области появились в 50-ых годах. В. Т. Билл в своей книге «Забытый класс» делает попытки исследовать российский капитал и представляет его носителем социального прогресса, силой выросшей из народных низов.

В 80-е годы появилось несколько обширных монографических исследований. В их числе работы Т.Оуэна., А. Хенрикссона, Е. Амбургера, А. Рибера, Д. Э. Ракман.

Исследование А. Рибера «Купцы и предприниматели в императорской России"11 охватывает большой отрезок российской истории: от петровских реформ до 1917 года.

Особое внимание в своей работе он уделяет именно купечеству. Отмечая изменения статуса купечества на протяжении XVIII—XIX вв.еков, автор считает очевидным, что они лишь в незначительной степени касались социально-психологического облика российского купца, «духовный мир которого, — по его мнению, был ограничен интересами патриархальной семьи, фамильной фирмы и гильдией». Вместе с тем, А. Рибер признается, что отмена крепостного права и вступление России на путь капиталистического развития отразились на всем строе социальной жизни, в том числе и на купечестве.

Монография Д. Э. Ракман носит название: «Московская деловая элита: социальный и культурный портрет двух поколений, 1840 — 1905 годы».12 Интерес к этой работе подогревается именно тем, что внимание обращено в ней на представителей «московских деловых кругов». Автор прослеживает эволюцию московского купечества в XIX веке, уделяет много внимания отношению русского общества к купцу и предпринимательской деятельности, а так же взаимосвязям предпринимателей с правящими кругами.

Признавая предпринимателей движущей силой общественного развития, автор считает, что исторически сложившаяся в России сословно-иерархическая система, как и традиционная враждебность прочих социальных групп и классов к предпринимательской деятельности и к самим предпринимателям, мешали последним занять ведущие позиции у руля государственной политики. В силу этих причин буржуазия России не смогла выполнять свою историческую миссию и потерпела поражение в 1917 году.

В целом, сторонники различных историографических направлений в нашей стране, так же как и многие зарубежные историки, до середины 90-х годов сходились в характеристике деловых кругов России как социального слоя политически консервативного, идеологически незрелого, раздробленного на множество территориальных, отраслевых и иных группировок, не поднявшихся до уровня объединения в рамках «классовой» партии, и в связи с этим — политически несамостоятельной и беспомощной перед лицом надвигающихся перемен.

Однако в последние годы все большее распространение стала приобретать иная точка зрения, трактующая идеологию «третьего сословия» как вполне сложившуюся к началу I мировой войны в целостную систему теоретических взглядов, выражавших ее интересы в условиях новой исторической эпохи. Социальная и политическая неоднородность буржуазии признается сторонниками новой концепции чертой, относящейся ко всем капиталистическим странам. По их мнению, не соответствует действительности и преувеличенная оценка остроты внутренних противоречий в среде российских предпринимателей.13 Это прежде всего работы А. Н. Боханова, который рассматривает место российской буржуазии в сословно-иерархической системе, состояние торговых домов в конце XIX века, акционерное предпринимательство,, состав деловой элиты, ее численность. Боханов доказывает, что, несмотря на свою малочисленность, крупная буржуазия имела мощную поддержку в лице предпринимательских организаций, а в начале XX века и либеральных партий, имела сильное «лобби» в государственном аппарате и Думе.14.

Другой современный историк В. В. Ананьич исследовал слабо изученную проблему частного банкирского промысла, показав историю становления банкирских домов Гинзбургов, Рябушинских и других. Он впервые, без классовой оценки, старается объективно показать разностороннюю деятельность этих представителей деловой элиты России, особенность формирования банкирских домов в Петербурге, Москве и юге России.15.

Таким образом, мы видим, что современная отечественная наука уделяет проблеме развития российского предпринимательства заметное внимание. Пытаясь выявить факторы, обусловившие политическую победу революционного направления в общественном движении страны, исследователи обращаются к изучению не только социально-политических, но и социокультурных, ментальных аспектов истории российской буржуазии начала века.16.

В последние годы опубликованы ряд работ, в которых предпринята попытка изучить предпринимательскую среду на протяжении длительного периода российской истории. Это сборники, посвященные истории купеческих родов России, в которых собраны сведения, очерки и воспоминания о деятельности «столпов» российской экономики, прослеживается развитие российской экономической мысли. Авторы этой работы пытаются связать национальную ментальность с практикой предпринимательства, выявить объективные и субъективные закономерности в истории российской коммерции и западноевропейской, изучают национальный тип корпоративности российского предпринимательства, меру его способности реагировать на социальные и духовные запросы общества, на политические процессы, происходящие в нем.17.

В 90-е годы вышли работы, поднимающие еще один мало изученный пласт в исследовании московского купечества.

1Я это его благотворительная и меценатская деятельность. Например, А. А. Аронова, связывает это явление прежде всего с религиозной подоплекой, а именно с тем, что большинство московских купцов были старообрядцами. Он считает меценатство и благотворительность серьезным явлением с определенной формой мироощущения и бытия, когда сама благотворительность становится объективно способом его существования, его дыханием. Г. Н. Ульянова пытается выявить некоторые базовые черты как московской, так и российской благотворительности в целом, как чуткий индикатор процессов, происходивших внутри самого предпринимательского слоя.

Для изучения проблемы, нами были использованы ряд публикации исторических журналов и материалы научных конференций. 19.

В целом итоги изучения истории российского торгово-промышленного сословия, его менталитета, эволюции, представительских органов, отношения с государственными органами и влияние на торгово-промышленную политику правительства на рубеже веков — весьма существенны.

В то же время, в отечественной историографии не содержится, на наш взгляд, комплексного подхода к рассмотрению такого феномена в истории экономического развития России, как «московская торгово-промышленная жизнь» на рубеже XIX—XX вв.еков, а именно «Москва купеческая». Не изучены в достаточной мере влияние сложившегося к началу XX века менталитета предпринимательского класса на формирование общественного мнения по отношению к нарождающемуся классу капиталистов, влияние на развитие культурной жизни, социального сектора, на определение экономической политики государства.

Целью исследования — является изучение сущности и особенности менталитета московского купечества конца XIXначала XX веков.

Задачи:

— показать место и роль московского купечества на рубеже вековпроанализировать влияние социального происхождения, традиций, православия, в том числе, старообрядчества, западной культуры на формирования самосознания купечества;

— выявить истоки ведущей роли купечества в благотворительной и меценатской деятельности;

— изучить источники пополнения купечества, виды его деятельности, прежде всего связанные с развитием социально-культурной сферы;

— проследить взаимовлияние российского традиционализма и сословной психологии.

Предметом исследования данной работы является купечество Москвы в конце XIX начале XX века, как особая социальная группа с типичными занятиями, бытовыми и общественными традициями, культурной, политической ориентацией и ролью в общественной жизни.

Хронологически работа охватывает период с конца XIX века (90-е годы) до I мировой войны, тот отрезок времени российской истории, когда капитализм вступил в монополистическую стадию и достиг высокого уровня развития. В этот переломный период истории представляет особый интерес изучение социально-культурных процессов в обществе, так как наблюдаются изменения ментального характера внутри отдельных классов и слоев. В данном случае внимание наше обращено к деятельности купеческого сословия в Москве на рубеже веков (конца XIX — начала XX веков), с целью поиска тех исторических, социально-культурных предпосылок и условий, которые сформировали в русском сознании в преддверии революционных потрясений 1917 года образ предпринимателя-торговца как необходимую, важную структуру в обществе.

Источниковая база. Для изучения московского купечества были использованы преимущественно архивные материалы Центрального Исторического Архива Москвы (ЦИАМ), а именно: гильдейские книги, статистические выборки о количестве промысловых и гильдейских свидетельств, журналы заседаний Московской купеческой управы, переписка о приеме и исключении из купеческого сословия и о причислении к гильдии.20 Там же мы найдем данные о благотворительных пожертвованиях московских купцов.

Для определения места московского купечества во всероссийском масштабе был рассмотрен ряд документов, связанный с выработкой законопроектов, определяющих государственную политику в отношении торговопредпринимательского класса.21 Изучены документальные материалы, дающие сведения о торговой и предпринимательской деятельности московских фирм, о порядке и характере организации производства — это уставы, протоколы заседаний правлений. Интересны материалы, связанные с отчетом о положении больниц, родильных учреждений при производстве, об улучшении условий труда. В этой связи обращает внимание докладная записка представителей крупных торгово-промышленных предприятий в Высочайше утвержденную комиссию для принятия мер к упорядочинью положения и быта рабочих на фабриках и заводах.22.

Для определения особенности менталитета купечества Москвы и истоков его формирования мы обратились к личным фондам. Были рассмотрены дневниковые записи, переписка представителей купеческого сословия, а также духовные завещания.23.

К источникам, требующим достаточно внимательного отношения, следует отнести и мемуары, воспоминания. Среди опубликованных произведений мемуаристики, отражающих жизнь и деятельность торгово-промышленного сословия России в конце XIX начале XX века, количество воспоминаний и записок, оставленных видными отечественными предпринимателями того времени, не велико. К их числу следует отнести уже известные публикации П. А. Бурышкина, Н. А. Найденова,.

B.П.Рябушинского, М. В. Сабашникова, И. Д. Сытина,.

C.И.Четверикова и некоторые другие. 24.

Интересны для изучения не столь известные воспоминания Н. А. Варенцова, близкого соратника Н. А. Найденова, которые стали изучаться сравнительно недавно. Работа над ними была начата в эмиграции в 1930 году и получали название «Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое». Их основой явились отдельные дневниковые записи, деловые заметки, письма, документы. Ценность данных воспоминаний как исторического источника не подлежит сомнению: они принадлежат человеку, благодаря своим обширным семейным и деловым связям, хорошо знавшему большинство описываемых персонажей, и, в силу своей натуры, старавшимся излагать события и факты по возможности объективно.

Н.А.Варенцов рассказывает о своих родственных, деловых партнерах, друзьях, знакомых — членах известных купеческих семей Морозовых, Хлудовых, Рябушинских, Ермаковых, Бахрушиных, Алексеевых, Четвериковых, Корзинкиных, Боткиных, Найденовых. 25.

Научная новизна исследования состоит в том, что на основе использования новых документов и прочтения известных, анализа мемуарных материалов предпринята попытка исследования купечества Москвы на рубеже веков. При этом акцент сделан на выявлении ментальных характеристик, особенностей духовно-нравственной жизни торгово-предпринимательского сословия.

Автор исходил из того, что менталитет московского купечества следует рассматривать с двух сторон. С одной стороны, в канве эволюции нравов всего российского общества, так как в зависимости от исторического развития у каждого народа вырабатывается относительно самостоятельная доминанта, определяющая наиболее существенный и решающий компонент менталитета — его силу и самобытность. А с другой — проследить эволюцию духовно-нравственного характера внутри самого купеческого сословия, так как трансформация на уровне уклада общества связана с изменениями на уровне психологии отдельных социальных групп и индивида.

Автор пришел к выводу, что менталитет московского купечества формировался на православных традициях, общинных крестьянских взглядах старшего поколения, предусматривавших уважение к бедным людям, оказание материальной и духовной помощи всем нуждающимся, на семейном характере производства. В основе этих процессов лежали вера в Бога, уважение к труду, соблюдение кодекса чести купца. В тоже время их деятельность носила и светский характер, что определялось новым духовным и культурным обликом предпринимательства конца XIX — начала XX веков.

Автором выявлены противоречивые тенденции в развитии московского купечества, связанные с разложением сословно-иерархического строя Российской Империи. Перейдя во дворянство, московское купечество приобретало политический вес, которого оно было лишено, и продолжало активную предпринимательскую' деятельность, направленную на приумножение своих семейных капиталов. В результате оно становилось той экономической и социальной базой, на основе которой формировался новый класс — класс капиталистов в России, который имел достаточно большие предпринимательские традиции в прошлом и большой политический вес в будущем.

Методология, научные методы диссертации определены с учетом того, что автор изучает формирование и трансформацию менталитета московского купечества в историческом аспекте. В своем исследовании мы ориентировались, прежде всего, на анализ духовной жизни отдельных сословий общества, в данном случае — это купечество. Разделяя точку зрения представителей французской школы Анналов, автор исследует менталитет как своеобразные установки сознания, которые включают в себя основные представления о человеке, его месте в обществе, его понимание Бога, так как вера является составной частью менталитета и всегда изначально присутствует в человеческом сознании. Благодаря этому сделана попытка, изучить ментальные особенности московского купечества, его и самобытность в истории российского государства, исходя из социально-психологических ожиданий общества на рубеже веков в отношении нового предпринимательского класса.

Для этого использованы как специальные исторические методы исследования (историко-генетический, биографический, метод синхронизации и так далее), так и общенаучные (методы эмпирического и теоретического исследования).

Определяющим явился принцип историзма. Соискатель исходит из целесообразности методологического плюрализма во взглядах на исторический процесс, учитывая альтернативные точки зрения на проблему формирования менталитета отдельных групп и слоев российского общества.

В исследовании исторического процесса автор исходил из требований научности, аргументированности, достоверности.

Апробация работы. Основное содержание работы отражено в 4 публикациях, а также докладывалось на научных конференциях, «круглых столах», проведенных в Институте молодежи: «Россия на грани тысячелетий: историческая трансформация и социально-духовные поиски» (декабрь 1998), «Вопросы российской государственности: история и современные проблемы» (апрель 1999).

Практическая значимость исследования заключается в том, что его основные положения могут быть использованы в трудах по истории сословий. Некоторые рекомендации, вытекающие из исследования, могут быть направлены в адрес Российского Союза промышленников и предпринимателей, а также могут быть привлечены в разработке курса по истории менталитета предпринимательства в России в высшей и средней профессиональной школе.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения и списка использованных источников и литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Таким образом, анализ всего комплекса архивных документов, мемуаров, воспоминаний и печатных источников позволил определить особенности менталитета купечества Москвы, проследить истоки формирования и эволюцию его в конце XIX — начале XX века.

Нами сделана попытка комплексно подойти к рассмотрению такого феномена в истории экономического и социокультурного развития России, как «московская торгово-промышленная жизнь», выделив именно купеческий элемент. Былы показаны место и роль московского купечества на рубеже веков, изучены взаимовлияние российского традиционализма и сословной психологии, рассмотрены источники пополнения купечества, виды его деятельности, прежде всего связанные с развитием социально-культурной сферы, проанализированы влияние социального происхождения, традиций, православия, в том числе, старообрядчества, западной культуры на формирования самосознания купечества, была сделана попытка выявить истоки ведущей роли купечества в благотворительной и меценатской деятельности.

Спектр этих проблем был нами рассмотрен через призму изучения менталитета московского купечества, которое мы понимаем как особую социальную группу с типичными занятиями, бытовыми и общественными традициями, культурной, политической ориентацией и ролью в общественной жизни.

Все это позволило придти нам к следующим выводам.

Менталитет московского купечества следует.

С> '' Г. С С f С" ' рассматривать с двух сторон. С одной стороны, в канве эволюции нравов всего российского общества, так как в зависимости от исторического развития, у каждого народа вырабатывается относительно самостоятельная доминанта, определяющая наиболее существенный и решающий компонент менталитета — его силу и самобытность. А с другой — проследить эволюцию духовно-нравственного характера внутри самого купеческого сословия, так как трансформация на уровне уклада общества связана с изменениями на уровне психологии отдельных социальных групп и индивида, и наоборот.

Нами был сделан вывод, что благодаря глубоким религиозно-патриархальным традициям, которые формировались на протяжении длительного исторического времени, московское купечество создало идеологию нового российского предпринимателя, которая не отторгалась обществом.

В изучении московского купечества и его месте в российском обществе, автор исходил из понимания взаимосвязи между социально-экономическими и законодательно-правовыми признаками, считая эти моменты важными при исследовании купеческого слоя.

В целом, несмотря на большое значение «третьего сословия» в экономической, политической и культурной жизни общества, мы выявили, что начиная с начала XX века, наблюдается постепенное затухание купечества как ведущей сословной группы. Это объясняется изменениями в психологии молодого поколения русской буржуазии, которых перестала удовлетворять социальная роль «верноподданных» купцов, они стремились обеспечить своему сословию подобающее место в обществе.

Показателен, в свете изучения данной проблемы, вопрос о переходе в дворянство представителей «третьего сословия». Уже к началу XX века целый ряд известных московских предпринимательских фамилий принадлежал к потомственному дворянству. В их числе Боткины, Коншины, Поляковы, Рукавишниковы, Сапожниковы, Солдатенковы, Солодовниковы и другие. Этот процесс не прекращался и в XX веке: Елисеевы, Крестовниковы, Прохоровы и некоторые другие.

Но перейдя в дворянство, таким образом изменив свой статус, они не прекращали своих предпринимательских занятий. Приобретя социально-политический вес, «новые дворяне» становилось той экономической и социальной базой, на основе которой формировался новый капиталистический класс.

Какие нравственные и моральные приоритеты ставили московские купцы во главу угла, что значили для них успех, богатство, признание, какое место в их укладе занимала религия, понять истоки той благотворительной и меценатской деятельности, которая удивила весь мир в конце XIX начале XX века, их вклад в историю культурного развития — через призму изучения этих вопросов, мы попытались найти истоки формирования менталитета московского купечества.

Одним из истоков формирования менталитета купечества — семейный характер их предприятий. В этом был залог, с одной стороны стабильности, а с другойдинамичного прогрессивного развития. Анализируя Уставы купеческих предприятий (Рябушинских, Морозовых и ряд других), мы видим, что московские семьи, защищали не только семейные традиции, но стояли на защите национального капитала.

Особенность менталитета московского купечества выразилось и в отношении к служащим на семейных предприятиях купцов. А именно, неохотно брали «чужаков», стремясь сохранять и создавать свои кадры.

Купцы считали своим долгом не просто материально обеспечивать своих работников, но и следить за их нравственных здоровьем, так как в этом они были ответственны перед самим Господом Богом. Отсюда русские купцы смотрели на свое дело не только как на источник наживы, а как на выполнение, своего рода, миссии, возложенной Богом или судьбою.

Образ жизни московских купцов прежде всего характеризуется религиозностью. Религиозность и благочестие купца является непременным условием успеха. Отсюда, одним из мерил достоинства человека в купеческой среде по-прежнему служило его религиозное поведение.

Немаловажный факт имело то, что большинство московских купцов были старообрядцы (Шелапутины, Рахмановы, Рябушинские, Морозовы, Солдатенковы и др.) Превращение старообрядчества из конфессиональной в конфессионально-экономическую общность, сопровождалось эволюцией его духовности. Произошедшее под воздействием экономических потребностей изменение нравственных установок, отныне рассматривавших предпринимательскую деятельность на благо общины как средство спасения души, способствовало активному обращению старообрядцев к торгово-промышленному предпринимательству.

Можно предположить, что длительное существование старообрядцев во враждебной среде, способствовали выработке у них таких черт личности, как, аскетизм, добросовестность, трудолюбие, целеустремленность. Естественно, эти качества повлияли на формирование менталитета московского купечества. Таким образом, они своим примером ускорили их усвоение предпринимательской средой. Но, в целом, на наш взгляд, этические принципы предпринимательства во многом были уже сформированы и постепенно становились существенным фактором формирования личности купца, до того, как старообрядцы стали заметной силой российского предпринимательства. Вслед за Н. В. Козловой, мы считаем, что купеческая ментальность сформировалась на основе отрицания аристократических ценностей: вместо праздности трудолюбие, расточительность сменяется расчетливостью и бережливостью, главное мерило добродетели — трудолюбие. И это действительно так, моты и транжиры были не в чести у московской деловой элиты. Напротив хорошим тоном считалось на проживать годовые доходы, а оставлять часть их на приращение капитала.

Особенностью менталитета купечества было то, что в России не было культа богатых людей. Размер личного капитала не был мерилом человека в предпринимательской среде. Много зависело от характера нажитого капитала. Специфической чертой российского купца было стремление не только к личному обогащению, но и к достижению общественной пользы. Служение обществу купцы воспринимали как выполнение своего патриотического долга.

Автор считает необходимым заметить, что занятие благотворительностью было традицией москвичей, идущей из глубины веков и носила семейный, наследственный характер. Но, именно во II-ой половины XIX века наступает купеческий этап развития благотворительной и меценатской деятельности, который характеризуется ростом инициативы вложения частных средств в культуру, искусство и образование, которое имеет характер бескорыстной благотворительности, ставит перед собой общественно просветительские цели, задачи поддержки и развития национальной культуры. В результате, сложилась идеология, выразителем которой стали Павел Рябушинский и группа его единомышленников («кружок Рябушинского»), которые пропагандировали систему взглядов, в основе которой лежала вера в неисчерпаемые творческие способности своего класса, неприятие изжившей себя самодержавной монархии и либерально-патерналистское отношение к народным низам, которых российские «капитаны индустрии» пытались привлечь на свою сторону.

Но все эти мероприятия, на наш взгляд, не могли состояться без широкого внедрения технологических и управленческих инноваций, которые автор понимает как новое приложение научных и технических знаний, приводящих к успеху на рынке, что было характерно для семейных предприятий московский купцов. Следовательно, инновация — это прежде всего культурное явление, которое определяет уровень образованности общества и готовность его не только к количественные изменениям на производстве, а к качественным, то есть изменениям в самой культуре отношений между работодателем и рабочим, служащим. Как следствие, всякое предпринимательство имело не только производственное, экономическое, но и культурное значение. Этим объясняет наличие при фабриках больниц, школ, фабричных лавок, иногда библиотек и театров.

Для успешного проведения целого комплекса тех инновационных мероприятий, о которых было сказано выше, а так же формирования новой идеологии московского купца, необходимы были не просто грамотные и удачливые дельцы, а образованные и воспитанные представители капитала.

В связи с этим, мы обращаем внимание на повышение уровня образования в торгово-промышленной среде Москвы: налицо трансформация купеческой психологии по отношению к образованию. Начиная с пореформенных времен, идет процесс основательного окультуривания купечества. Кроме того, само купечество финансировало высшие учебные заведения, например: московское купеческое общество взаимного кредита 5% чистой прибыли ежегодно выделяло на содержание Московской практической академии.

Из всего вышесказанного мы можем сделать вывод, что на стремительный рост доходов московского купечества в значительной степени оказало влияние его мировоззрение. Менталитет московского купечества формировался на православных традициях, общинных крестьянских взглядах старшего поколения, предусматривавших уважение к бедным людям, помощь материальная и духовная всем нуждающимся.

В основе этих процессов лежали вера в Бога, уважение к труду, соблюдение кодекса чести купца. В тоже время их деятельность носила и светский характер, что определялось новым духовным и культурным обликом предпринимательства конца XIX — начала XX века. Их благотворительность и меценатство было мотивировано идеей бескорыстного служения общественным интересам, любовью к искусству, потребностью реализовать свои лучшие человеческие качества.

Рассматривая отношение общества к купеческому сословию, мы пришли к выводу, что наблюдается трансформация общественного мнения к данной социальной структуре как извне, так и внутри ее. Не подлежит сомнению утверждение, что несмотря на очевидную значимость купечества как класса в экономическом, социальном и политическом развитии, отношение к нему можно свести к следующему: «третье сословие» терпели в силу того, что без него нельзя было обойтись, однако всегда указывали на ту ступень в обществе, которую оно должно было занимать и подниматься выше, не имело права. Такая политика государства находила понимание и поддерживалась в целях сохранения духовной чистоты русской нации.

Но со 11-ой половины XIX века происходит, на наш взгляд, трансформация общественного мнения по отношению к купеческому сословию. Оно не воспринималось в основной массе как что-то чуждое, инородное русской ментальности, более того, именно с новой элитой связывалось будущее Российского государства, расцвет России.

Само же московское купечество считало себя защитником традиций национального предпринимательства. Здесь прослеживается одна из особенностей их менталитета — попытки консервации патриархальной самобытности своего сословия. И это надо рассматривать не только как тормозящее развитию российской экономики явление, а как попытку сохранить нравственную чистоту самой сути купеческой идеологии, складывающейся веками.

Нельзя рассматривать купечество как класс патриархальный, консервативный и статичный. Оно прошло длительный путь развития. Если старшее поколение состояло из людей, создававших репутацию семьи посредством филантропии, покровительству искусствам и наукам, созданием художественных и научных коллекций, участием в общественной жизни, то «молодое поколение», продолжая развивать традиции «отцов», обнаружило интерес к проявлению собственных талантов и способностей, было заинтересовано играть более активную и независимую роль в российской как общественной, так и политической жизни. В результате, начала складываться идеология нового предпринимательства, в основе которой лежала система взглядов, пропагандировавшая веру в творческие возможности своего класса, неприятие изжившей себя сословно-иерархической системы и изменение отношения к народным низам.

На наш взгляд, московское купечество представляет собой уникальное явление в мировой истории. Личностные качества его, спектр интересов и потребностей, общий уровень образованности и воспитанности, высоконравственные мотивы благотворительности, воздействие их на все сферы бытия говорят нам, что перед нами качественно новое явление в эволюции купеческого сословия.

Анализ работы корпоративных семейных купеческих предприятий в конце XIX — начале XX веков, внедрение инноваций, меценатская и благотворительная деятельность, вклад в развитие социальной сферы дают нам право рекомендовать Российскому Союзу промышленников и предпринимателей изучение некоторых аспектов данной работы, для выработки стратегии продуманной современной предпринимательской политики. Так как в условиях современной экономической и политической нестабильности, когда бюджетные средства на эти сферы выделяются в ничтожно малом объеме, особые надежды возлагаются именно на представителей частного бизнеса. И задача современных предпринимателей, внедрить в общественное сознание образ предпринимателя как рационально мыслящей личности, адаптированной к традиционным ценностям российского менталитета, берущего на себя ответственность за возрождение страны, экономики, культуры.