Эколого-культурная миссия русской эмиграции первой «волны»: На примере деятельности представителей русской музыкальной культуры

Актуальность исследования. В эпоху безостановочного прогресса и информатизации, глобализации и интеграции, у современного общества имеются все предпосылки к профессиональному и опытному использованию накопившихся знаний для воспроизводства необходимых и культурологически значимых сегодня объектов материальной и духовной культуры для осмысления и осознания перспективных достижений в области любой сферы деятельности. Культура, в том числе музыкальная, — сложная система, характеризующаяся способностью к воспроизводству. Но, являясь продуктом человеческой деятельности, она может выживать только в «человеческих условиях». Воспроизводство культурной системы обеспечивают, во-первых, конкретная деятельность представителей данной культуры (например, композиторов, танцовщиков, актеров), во-вторых, общая культурная среда, основой которой является развитая инфраструктура культурной деятельности и организация культурного процесса (деятельность антрепренёров, менеджеров), в-третьих, стабильная политическая и экономическая обстановка в стране. Нарушение любого из этих компонентов, обеспечивающих жизнеспособность культуры, может привести к постепенному уничтожению данной культурной системы. Хрупкость культурной системы вызывает необходимость защиты той среды, в которых культурная система способна самовоспроизводиться, т. е. необходимость экологии культуры. Если же среда разрушена, должна быть организована деятельность по восстановлению культуры в новых условиях. Такую деятельность правомерно называть эколого-культурной миссией, а самих деятелей — экологами культуры. С этой точки зрения значимым и актуальным становится изучение культуры.

Русского зарубежья, а именно того, как в тяжелейших условиях эмиграции она смогла не только выжить, но и стать ведущей силой в культурном процессе Европы и Америки периода 1917;1939 гг.

Актуальность настоящего исследования определяется также тем обстоятельством, что современная отечественная культура в силу ряда причин находится в весьма сложном положении. Учет опыта культурного строительства русских изгнанников, оказавшихся в экстремальных условиях эмиграции, представляется полезным, заслуживающим внимания в современной России, переживающей ряд проблем на переходном этапе строительства цивилизованного, демократического общества.

Объективная актуальность исследования обусловлена фактической закрытостью проблем эмиграции и Русского Зарубежья в советское время. Приходится констатировать, что лишь с конца 80-хначала 90-х г. г. XX столетия российская читательская аудитория начала знакомиться с богатейшим культурным наследием Русского Зарубежья, в особенности — наследием первой послеоктябрьской эмигрантской «волны».

Анализ имеющейся на сегодня научной литературы, посвященной культурному наследию Русского Зарубежья, убеждает в том, что еще до недавнего времени все содеянное русской эмиграцией фактически рассматривалось в контексте стихийного, спонтанного процесса. По сути дела лишь в докторской диссертации А. А. Аронова впервые был поставлен вопрос о сознательном, регулируемом, управляемом процессе воспроизводства русской культуры в условиях эмиграции. В этой связи мы видим актуальность предпринятого нами исследования в том, что эколош-культурная миссия Русского Зарубежья, связанная в данном случае с сохранением русской музыкальной культуры, рассматривается как целенаправленный, организованный, управляемый процесс. Вне такого процесса были бы невозможны столь ощутимые позитивные результаты, полученные русскими изгнанниками.

Только в постсоветское перестроечное время проблема менеджмента в любой сфере жизнедеятельности общества стала одной из ключевых социальных, экономических, научных проблем. Приходится признавать, что на сегодняшний день проблема менеджмента в сфере культуры и, особенно, в сфере музыки еще недостаточно разработана.

Суммируя факторы, объективно определяющие актуальность настоящего исследования, приходим к выводу, что изучение культурного наследия, эколого-культурной миссии русской эмиграции — не только дань истории. Это наследие принадлежит по своему значению и последующим этапам отечественной и мировой истории, выходит далеко за рамки первой послеоктябрьской эмиграционной «волны» (1917;1939 г. г.), несомненно принадлежит последующим поколениям россиян и настоящему времени.

Особое внимание необходимо уделить процессу воспроизводства русской культуры, без которого она не смогла бы сохраниться и развиваться в тяжёлых условиях изгнания. Качество воспроизводственного процесса выражает и подчёркивает жизнеспособность культуры, её мощь и потенциальные возможности. Мы разделяем положения, содержащиеся в докторской диссертации А. А. Аронова о том, что поразительная жизнеспособность отечественной культуры, эффект самосохранения, способность подниматься даже после тяжёлых испытаний, переживаемых страной и народом, — убедительное доказательство мощи, потенциальных возможностей отечественной культуры, зримое подтверждение очевидного вывода: перед нами — великая культура, она не может не занимать достойного места в мировой культуре.

Актуальным для нашего времени становится изучение деятельности по сохранению и развитию русской культуры. Нынешней российской культурной жизни может пригодиться опыт воспроизводства русской культуры в эмиграции, а нынешние менеджеры и организаторы культурного процесса найдут немало полезного в деятельности экологов русской культуры в условиях эмиграции. Научное осмысление подвига, совершённого изгнанниками в экстремальных условиях эмиграции — проблема чрезвычайно значимая и актуальная для России сегодняшней.

Русская музыкальная культура стала одним из тех компонентов культуры, которые принесли русской эмиграции всемирную славу. Это вклад в развитие и мировой классической музыки, и оперы, и знакомство мира с новым балетным искусством. Этот вклад до сих пор полностью не обобщён и не представлен с точки зрения социокультурного подхода к изучению бытования музыкальной культуры.

Воспроизводство русской музыкальной культуры в эмиграции — яркий пример целенаправленной деятельности в рамках эколого-культурной миссии и результативности такой деятельности. Изучение этого процесса нужно считать развитием эколого-культурного подхода к анализу музыкальной культуры. Между тем, до сих пор остаются недостаточно разработанными ключевые для нашего исследования понятия — «экология культуры», «эколого-культурная миссия». В научный оборот понятие «экология культуры» было введено Д. С. Лихачевым. Выдающийся культуровед, знаток русской культуры подчеркивал, что культурная экология должна быть частью экологии социальной. Главными задачами экологии культуры по Д.С. Лихачеву) являются: сохранение культурной среды, сохранение памятников культуры. Полностью разделяя значимость приведенных задач, мы считаем правомерным присовокупить к сказанному и такие эколого-культурные задачи, как: сохранение доминантных черт культуры, сохранение складывающихся веками культурных традиций и обычаев, сохранение языка.

Содержание понятия «эколого-культурная миссия» в связи с приведёнными выше соображениями мы видим в конкретной, специально организованной деятельности по осуществлению важнейших эколого-культурных задач. Результаты проведённого нами исследования подтверждают корректность толкования двух ключевых понятий.

Работа менеджеров в сфере культуры, а также организаторская деятельность самих музыкантов стали важнейшими факторами не только выживания русской музыкальной культуры в условиях эмиграции, но и создания новых шедевров мирового уровня. Такой результат был обусловлен целенаправленной совместной деятельностью эмигрантов, которая привела к созданию в Европе особой культурной среды, благоприятной для русской культуры, и инфраструктуры, базы, на основе которой осуществлялся воспроизводственный процесс. Этот малоисследованный аспект развития музыкальной культуры русской эмиграции также является крайне актуальным для изучения в новых, рыночных условиях развития российской культуры.

Вопросы менеджмента в области музыкальной культуры весьма актуальны для нынешней ситуации в культуре России, т.к. сегодня мы можем наблюдать расцвет музыкальной индустрии, а именно, хорошо организованного процесса в вопросах предоставления результатов музыкальной продукции в любой доступной форме. Изучение опыта русских менеджеров 20-х — 30-х годов может дать новый материал для подготовки кадров в области современного арт-менеджмента и менеджмента в области культуры.

Тема выбранного нами исследования, как и любой другой вопрос, претендующий сегодня на актуализацию своей сущности, нуждается в целостном изучении проблемы за счёт синтеза комплексного и отраслевого подходов. Подобное полимерное исследование позволит определить объективную значимость приобретённого культурного наследия, что важно для потомственного продления этой векторной прямой.

Субкультура русской эмиграции первой «волны» — уникальное и чрезвычайно сложное явление отечественной и мировой истории, отражающее доминантные ориентации части русского общества. Масштабы изучения созданного эмигрантами культурного пространства расширяются сегодня всё больше и больше за счёт приобретения и исследования современным обществом «новых» моделей поведения и деятельности. Акцент в детальном процессе изучения подобного вопроса ставится на наличие конструктивного потенциала в наиболее культурно-удалённом регионе страны. В этом заложена и основная познавательная и исследовательская проблема, составляющая актуальность диссертации.

Степень научной разработанности проблемы. Исследовательский интерес вызывают как общие для Русского Зарубежья проблемы: культура русского зарубежья как система, как уникальный социокультурный феномен, воспроизводство русской культуры в условиях эмиграции (А.В. Азов, А. А. Аронов, Е. Б. Дельвин, Л. И. Еременко, М. А. Полетаева, М. И. Раев, М.В. Щеславская), социально-психологические аспекты (А.И. Новиков, Н. С. Фрейнкман — Хрусталева), историография эмиграции (А.А.

Пронин), архивная россика (А.В. Попов), национальные проблемы и судьба России (А.И. Доронченков), так и тематические направления: судьбы женщин в эмиграции (H.JI. Горкавенко, С. И. Лазарева, О.И. Сергеев), русское книжное дело (Т.В. Киселева, С.А. Пайчадзе), история русской православной церкви в Китае (Д. Поздняев), военная деятельность русской эмиграции (A.M. Бегидов, JI.K. Шкаренков), российское предпринимательство в эмиграции (О.А. Грибенчикова), культурная деятельность русской эмиграции в Китае (С.А. Черкашина) и др.

Первая «волна» русской эмиграции остается наиболее изученной: ей посвящены все диссертации по теме российской эмиграции, защищенные в области искусствоведения и педагогики, в области филологии (74 из 75), в области истории (49 из 58), юриспруденции (3 из 4). Констатируя сказанное в отношении изученности первой волны, все же отметим, что русская музыкальная культура «первой волны» и сегодня остается недостаточно изученной как целостное системное явление. В этой связи особый интерес для настоящего исследования представляют работы, посвященные самым разным аспектам функционирования русской музыкальной культуры в эмиграции (С.А. Айзенштадт, А. А. Баев, Т. В. Богданова, В. Н. Брянцева, И. Ф. Ковшарь, Р. Г. Косачева, Н. Я. Кравец, B.JI. Кульвер, О. Р. Левенков, Л. А. Михайленко, И. В. Нестьев и др.).

Поскольку тема диссертации связана с воспроизводством русской музыкальной культуры в условиях эмиграции, постольку в поле зрения оказались исследования, посвященные русской музыкальной культуре как музыкальному феномену (Л.Б. Бобылев, Н. А. Клименко, Е. Г. Польдяева, А. А. Семенецкий, Е. М. Смирнова, Т. А. Тамошинская, О. А. Урванцева, М.В. Щеславская).

В ряду работ, посвященных русской музыкальной культуре в эмиграции, особо хотелось бы выделить работу JI.3. Корабельниковой. Вместе с тем, эта содержательная работа посвящена в основном композиторам и не рассматривает другие составляющие русской музыкальной культуры. Суммируя сказанное о разработке проблем русской музыкальной культуры в эмиграции, вновь подчеркнем, что в общем потоке исследований по различным проблемам русской эмиграции музыкантам принадлежит скромное место. Так, в именном указателе, содержащемся в крупнейшем исследовании культуры русской эмиграции, принадлежащем заслуженному профессору Колумбийского университета М. И. Раеву, из 415 имен только 6 представлены музыкантами. В масштабной коллективной монографии под редакцией профессора К. Шлёгеля по истории русской эмиграции из более чем 1000 персон лишь 10 — музыканты. Приведённая пропорция подтверждает наше предположение о том, что русская музыкальная культура в эмиграции нуждается в дальнейшем изучении и пока не существует таких исследований, которые бы в совокупности раскрывали полный комплекс музыкальных институтов, сформировавшихся в эмиграции, представляющих единую инфраструктуру.

Русская музыкальная культура, воссозданная в эмиграции, не могла не испытывать разнообразные влияния той или иной страны обитания изгнанников. Факты свидетельствуют и о том, что культура Русского Зарубежья, русская музыкальная культура объективно оказывали воздействие на культуры других стран. В этой связи наше внимание привлекли исследования, изучавшие различные аспекты проблемы диалога культур и межкультурной коммуникации (Г.А. Аванесова, А. А. Аронов, С. Н. Артановский, М. С. Арутюнян, Ю. В. Арутюнян, И. Е. Баева, JI.M. Баткин, B.C. Библер, Ю. В. Бромлей, Л.П.

Буева, B.C. Горский, О. Джиоев, А. П. Ждановский, С. Н. Иконникова, Н. И. Конрад, Д. С. Лихачев, Э. С. Маркарян, В. М. Межуев, Э. А. Орлова и др.).

Эмигранты первой послеоктябрьской волны воссоздавали в эмиграции русскую музыкальную культуру в совокупности её ведущих сущностных характеристик. В этой связи особое значение для нашего исследования приобрели работы, посвященные характерным чертам русской музыкальной культуры (Б.В. Асафьев, М. В. Бражников, Л. Д. Добролюбов, Ю. В. Келдыш, О. Е. Левашова, Т. Н. Ливанова, А. Лурье, Г. Никишев, М. С. Пекелис, Л. Сабанеев).

В настоящем исследовании мы рассматривали осуществление эколого-культурной миссии русской эмиграции как управляемый процесс. Именно поэтому наше внимание привлекли исследования, посвященные менеджменту в сфере культуры (работы В. М. Чижикова, В. В. Чижикова, Г. Л. Тульчинского, И. Лаврухиной). В целом же заметим, что вопросы менеджмента культуры в условиях эмиграции практически не освещены. Исключение составляет детальный анализ деятельности С. П. Дягилева, но и в этом случае отдельной полной монографии, посвященной Дягилеву — менеджеру культуры, на сегодняшний день не существует.

В связи с упоминанием выдающегося менеджера в сфере культуры — С. П. Дягилева, внесшего весомый вклад в решение задач сохранения русской культуры в условиях зарубежья, считаем необходимым назвать нескольких авторов диссертационных работ, посвященных проблеме экологии культуры: Т. Н. Миронову, Д. Ф. Разенкову, А. В. Фролова.

Продолжая рассмотрение работ по проблеме настоящего исследования, подчеркнём значимость мемуарной литературы, созданной деятелями искусства и существенно расширяющей исследовательское пространство русской музыкальной культуры. Здесь находим особенно интересующие нас в контексте темы диссертации воспоминания ярких представителей русской музыкальной культуры. В качестве базисной мемуарной литературы мы рассматриваем работы А. Н. Вертинского, Н. К. Метнера, С. В. Рахманинова, И. Ф. Стравинского. Ф. И. Шаляпина. Очевидно, что в жанре мемуарной литературы доминируют в качестве авторов именно представители искусства и, прежде всего, выдающиеся танцовщики и балетмейстеры. В рамках нашего исследования были глубоко изучены воспоминания С. А. Григорьева, М. Ф. Кшесинской, С. М. Лифаря, Л. Ф. Мясина, В.Ф. и Б. Ф. Нижинских.

Завершая обзор литературы по различным проблемам истории музыкальной культуры русского зарубежья, особо подчеркнём значение словарей, справочников и библиографических указателей, таких как: Энциклопедический биографический словарь «Русское зарубежье: Золотая книга эмиграции. Первая треть XX века», «Самые знаменитые эмигранты России», Энциклопедия «Русский балет» и другие справочные тематические материалы.

Анализ, имеющейся на сегодняшний день литературы свидетельствует, что:

— исследователями разных стран проводится большая работа по выявлению и систематизации источников информации на разных носителях — по вопросу, касающемуся деятельности представителей русской музыкальной культуры первой «волны» ;

— накоплен существенный по своей литературоведческой и искусствоведческой значимости материал в разрезе рассматриваемого нами вопроса, однако с точки зрения социокультурного подхода имеющийся материал не раскрывает объективно деятельность эмигрантов, которая бы могла более адекватно рассматриваться в контексте предлагаемого нами подхода, как неоспоримый пример эколого-культурной миссии;

— с позиции комплексного подхода социокультурные институты музыкальной культуры, композиторская, а также исполнительская деятельность в эмиграции не представлены в качестве единой, органичной и открытой системы, т. е. инфраструктуры, функционирующей адекватно русской музыкальной культуре в «безграничном» (для неё) культурном пространстве на анализируемый нами период времени.

Анализ степени научной изученности проблемы позволил определить категориальный аппарат исследования.

Объектом исследования является русская музыкальная культура как уникальный социокультурный феномен.

Предмет исследования составляет специально организованная деятельность первой послеоктябрьской эмигрантской «волны» по воспроизводству русской музыкальной культуры в условиях эмиграции.

Цель исследования: определить обусловленность успешной эколого-культурной миссии первой послеоктябрьской эмигрантской «волны» по спасению и дальнейшему развитию русской музыкальной культуры в условиях эмиграции.

Задачи исследования:

1. Выявить характерные черты русской музыкальной культуры как уникального социокультурного феномена.

2. Рассмотреть на системном уровне эколого-культурную миссию русской эмиграции как совокупность взаимосвязанной деятельности композиторов, исполнителей, менеджеров и т. д.

3. С учетом совершенно недостаточной научной разработанности особо рассмотреть деятельность менеджеров в сфере культуры как важнейшую органическую часть воспроизводственного процессавыявить роль антрепренёрства и арт-менеджмента в осуществлении эколого-культурной миссии русской эмиграции.

4. Дать характеристику созданной в эмиграции инфраструктуры, адекватной традиционной русской музыкальной культуре.

5. Выявить важнейшие итоги воспроизводства русской музыкальной культуры в эмиграции и на этой основе сформулировать выводы о результативности эколого-культурной миссии, осуществлённой русскими эмигрантами.

Рассмотренные выше важнейшие структурообразующие элементы аппарата исследования позволяют определить гипотезу исследования:

Позитивные результаты эколого-культурной миссии русской эмиграции были бы невозможны, если бы воспроизводство русской культуры протекало спонтанно, отсутствовали взаимосвязи важнейших составляющих русской музыкальной культуры, не существовали исторически сложившиеся культурные связи между Россией и странами обитания русских эмигрантов.

Методологическую и теоретическую основы исследования составили положения философии о культуре как системе, главными функциями которой являются ценностно-нормативная и организационно-регулятивная, сопряженные с выработкой, сохранением и ретрансляцией норм, ценностей, обычаев, обрядов, культурных образцов, сохранением преемственности в культурном развитии и наследованииположения о культуре как системе, неотъемлемыми свойствами которой являются самокоррекция, обеспечение целостности и самосохранения при изменении условий функционирования.

Теоретическая основа учитывала адаптивную теорию динамики культуры, ведущую своё происхождение от «классических» эволюционистов (Г. Спенсера, Л. Г. Моргана, Э.Б. Тайлора) и ряда их предшественников. Суть теории в том, что люди всегда реализуют свои интересы в конкретных природных и исторических условиях, которые и детерминируют в наибольшей мере параметры избираемых технологий и достигаемых результатов при реализации этих интересов. Мы также разделяем убеждения А. Я. Флиера в том, что именно на двух базовых процессах существования людей в пространстве и времени — адаптации и самоорганизации, осуществляемых посредством деятельности и взаимодействия, — и строится вся динамика культуры в целом и, в частности, динамика генезиса культурных форм, систем и типов культурной морфологии.

Методы исследования. В процессе проведения исследования использовались следующие методы: анализ философской, исторической, собственно культурологической, искусствоведческой, историко-художественной, мемуарной литературыосуществлялся всесторонний анализ ключевых базовых понятий и на этой основе выстраивался соответствующий тезаурусосуществлялись реконструкция и моделирование конкретных исторических событий и явлений с позиции системного подхода и сложившейся на сегодняшний день отечественной теории социального управленияиспользовались методы междисциплинарного исследования, факторный и компаративный анализ, различные формы сравнительноисторических исследований: историко-типологическое, историко-генетическое и др., а также синхронный и диахронный анализ.

Научная новизна исследования:

— исторически сложившаяся русская музыкальная культура рассматривается на системном уровне как органическое единство, совокупность её важнейших содержательных составляющих;

— впервые проанализирована деятельность представителей русской музыкальной культуры в аспекте экологии культуры;

— на конкретных историко-культурных фактах определено содержание понятий «эколого-культурная миссия», «менеджмент в сфере музыкальной культуры», «инфраструктура, адекватная русской музыкальной культуре»;

— в научный оборот вводятся малоизвестные факты о деятельности эмигрантов первой «волны» в контексте осуществления ими эколого-культурной миссии.

Теоретическая значимость исследования работы заключается в том, что:

— выявлены важнейшие предпосылки позитивных итогов специально организованной деятельности русских эмигрантов первой «волны» по спасению и дальнейшему развитию русской музыкальной культуры;

— раскрыта актуальность изучения эколого-культурной миссии русской эмиграции для современной российской культуры, определяющаяся уникальным опытом функционирования отечественной культуры в экстремальной ситуации, эффективного менеджмента в сфере культуры, целенаправленного учета доминантных черт отечественной культуры в воспроизводственном процессе;

— впервые используется социокультурный подход при анализе русской музыкальной культуры в эмиграциив этой связи исследованы способы организации культурной среды, обеспечивающей сохранение русской музыкальной культуры — через создание адекватной инфраструктуры и менеджмент.

Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы в научной и педагогической деятельности, при разработке курсов истории России, истории отечественной культуры, истории искусства, других гуманитарных дисциплин. Логика и выводы исследования могут быть полезны при выработке оптимальной культурной политики в отношении воспроизводства различных составляющих культурыобразования, науки и других.

Положения, выносимые на защиту:

1. Содержание понятия «экология культуры» определяется совокупностью важнейших составляющих, таких, как: сохранение культурной среды, сохранение памятников культуры, сохранение доминантных черт, сохранение складывавшихся веками культурных традиций и обычаев, сохранение языка. Отсюда под эколого-культурной миссией понимается конкретная, социально значимая, специально организованная деятельность по осуществлению важнейших эколого-культурных задач.

2. Оптимальное воспроизводство любого из слагаемых целостного культурного процесса (в данном случае — русской музыкальной культуры) объективно предполагает создание адекватной инфраструктуры на высоком (духовном, интеллектуальном) и низком (бытовом, обыденном) уровнях, наличие эколого-координационных центров, активную деятельность пропагандистов культуры, заинтересованное участие средств массовой информации в воспроизводственном процессе.

3. Складывавшаяся веками русская музыкальная культура представляет собой уникальный социокультурный феномен, характерными чертами которого объективно являются: высокая степень опоры на народную музыкугражданское, патриотическое звучание, постоянное обращение к истории Руси — Россиивысокая степень драматизма и экспрессивности музыкальных произведенийиспользование церковно-славянских песнопений, духовной музыки, особых форм многоголосья и полифонии, характерных как для народного, так и для церковного пенияоткрытый, лояльный характер, глубокое проникновение в национальное сознание других народов, постоянная готовность к культурному диалогу.

4. Позитивные результаты эколого-культурной миссии русской эмиграции, полученные в процессе воспроизводства русской музыкальной культуры, во многом стали возможны благодаря исторически сложившимся культурным связям России и других странособое место в процессе взаимодействия отечественной и других культур принадлежит русской художественной колонии в Италии в первой половине XIX века и знаменитым русским сезонам, организованным С. П. Дягилевым во Франции в начале XX века.

5. Значительная роль в воспроизводственном процессе, связанном с сохранением конкретной культуры (в данном случае — русской музыкальной культуры) по праву принадлежит менеджменту, антрепренёрам, высокий профессионализм которых обеспечивает успех эколого-культурной миссии, осуществляемой даже в экстремальных условиях (например, в условиях эмиграции).

6. Оптимальное осуществление эколого-культурной миссии, как показывает опыт первой послеоктябрьской эмигрантской «волны», позволяет не только спасти, сохранить культуру, но и поднять её на ещё большую высоту.

Заключение

.

В процессе выполнения диссертационного исследования, в ходе решения поставленных задач, были сделаны следующие выводы.

Русская музыкальная культура — уникальное явление мировой культуры, сформировавшееся в России во второй половине XIX века на основе синтеза старейших традиций русского музыкального творчества и европейской классической музыки. Русская эмиграция, вызванная большевистским переворотом, оказалась в Европе носителем русской культурной, в том числе и музыкальной, традиции.

В процессе реализации осознанной эколого-культурной миссии русская эмиграция осуществляла деятельность по сохранению и развитию русской музыкальной культуры в эмиграции, тем самым, поддержав непрекращающийся процесс воспроизводства русской культуры.

Русская композиторская мысль сыграла выдающуюся роль в воспроизводстве русской музыкальной культуры в условиях эмиграции. Работая в условиях эмиграции, композиторы сохранили в своих новых произведениях, те особенности русской музыкальной культуры, которые в своё время сделали её мировым достоянием. Некоторые, например, А. Т. Гречанинов и Н. Н. Черепнин, напрямую опирались в своих сочинениях на духовную и русскую народную музыку. Сложившиеся традиции в рамках петербургской и московской композиторских школ, были продолжены композиторами-традиционалистами. С. В. Рахманинов в своих произведениях адаптировал те новшества, которые были актуальны для Европы и Америки 20−30-х гг., таким образом обогащая русскую композиторскую мысль. Композиторы-новаторы, такие как И. Ф. Стравинский, встали на европейский музыкальный Олимп, демонстрируя всем последние тенденции в мире музыки, не отрекаясь при этом от русских музыкальных традиций. Произведения русских композиторов, написанные в эмиграции неотделимы от русской музыкальной культуры, более того, именно эти музыкальные шедевры стали гимном и отличительной чертой России начала XX века. Благодаря музыкальным подвигам и творческой борьбе русских композиторов в эмиграции, русская композиторская мысль перестала ассоциироваться только с национальным колоритом и стала одним из двигателей мирового музыкального авангарда. Неоспорим тот факт, что воспроизводство русской музыкальной культуры в условиях эмиграции стало возможным за счёт синтеза в русской композиторской мысли самобытности русской музыки и её новаторского потенциала.

В работе подчёркнута особая роль исполнительского искусства в воспроизводстве русской музыкальной культуры в эмиграции. Роль исполнительской деятельности важна ещё и потому, что в отличие от деятельности русских композиторов, исполнители несли искусство непосредственно в массы, напрямую обращаясь к мировому зрителю от лица русской культуры. Представители русской исполнительской культуры — дирижёры, певцы, музыканты и танцоры — внесли много нового в сокровищницу русской и мировой музыкальной культуры. Сила русских музыкальных традиций выразилась в том, что на их основе эмигранты в отрыве от родины создавали шедевры как классического, так и новаторского направлений. Несмотря на наличие определённых разногласий между приверженцами классических традиций и новаторами, оба эти направления получили развитие в эмиграции, усилив значение русского исполнительского мастерства в воспроизводстве характерных черт, адекватных русской музыкальной культуры.

В крайне тяжёлые времена, которые переживала Россия эмигранты не показали ни малейшей доли своей возможной обиды, а напротив сделали всё возможное для поддержании жизни «двухполярной» инфраструктуры, ещё более ревностно отстаивали русскую культуру, демонстрируя это через эколого-культурную миссию: устраивались концерты, балетные выступления, специальные благотворительные вечера и гастроли в помощь России. Наивысшие патриотические чувства к родине проявили С. В. Рахманинов, Ф. И. Шаляпин, А. П. Павлова, М. Ф. Кшесинская, С. А. Кусевицкий и почти каждый, кто болел за Россию.

К положению в России Павлова не была безучастна. Она присылала посылки в трудные послереволюционные годы учащимся Петербургской балетной школы, переводила крупные денежные средства голодающим Поволжья, устраивала благотворительные спектакли с целью поддержать бедствующих на родине" (136, 486). Рахманинов помогал всем, говорили, что нет такого человека в Москве, кто хоть раз не получил бы материальной поддержки от Рахманинова. «Очень часто вспоминают патриотические поступки Сергея Васильевича во время войны. Он жертвовал сборы от концертов на нужды Красной Армии: более 4000 долларов передал он от концерта 1 ноября 1941 г. и столько же от концерта 7 ноября 1942 г.». Рахманинов так говорил о своих поступках: «Я буду играть опять для России. Помогать России в настоящее время это то же самое, что помогать Америке. Но последней помогают все, а России не многие. Я пока ещё русский, а потому, естественно, тянусь ещё к ней» (110, 122−123). Например, С. Кусевицкий с начала Великой Отечественной войны активно включается в организацию помощи.

Советскому Союзу. Он становится президентом музыкальной секции Национального совета американо-советской дружбы. В течение всей войны сборы от концертов русской музыки, которыми руководил Кусевицкий, передавались в Фонд помощи России. ТАСС сообщало: «31 марта в Вашингтоне состоялся концерт русской музыки, исполневшейся Бостонским симфоническим оркестром под управлением известного дирижёра Кусевицкого. Концерт был устроен Комитетом помощи России в войне. Сбор от концерта поступил в фонд этого Комитета. В почётный комитет по организации концерта вошли президент США Рузвельт, заместитель президента Уэллес, гос. секретарь Халл. На концерте присутствовало 4000 человек. Выступивший по окончании концерта дирижёр Кусевицкий отметил, что русский народ ведёт гигантскую борьбу против сил зла и разрушения» (12, 96).

Русские исполнители несли великую харизму, что отмечали все современники. Эта харизма, заставлявшая содрогаться от восторга залы мировых столиц, основывалась на русской культуре и патриотизме эмигрантов, выполнявших свою эколого-культурную миссию.

Для деятельности исполнителей были необходимы особые условия, гораздо более развитая инфраструктура и менеджмент, чем для деятельности композиторов. Именно с деятельностью антреприз связано формирование в Европе 1917;1939 гг. инфраструктуры, адекватной русской музыкальной культуре. Исполнители активно сотрудничали как с европейским культурным менеджментом, так и со своими соотечественниками, создававшими антрепризы, балетные труппы в эмиграции. Поэтому роль исполнителей в воспроизводственном процессе выражается не только новшествами в самом исполнительском мастерстве, не только сохранением традиций дореволюционных российских исполнительских школ, но и тем, что они активизировали создание инфраструктуры и менеджмента, позволившим русской музыкальной культуре выжить в эмиграции.

Менеджерская деятельность антрепренёров, создателей частных балетных трупп и школ стала основой создания и сохранения условий для русской музыкальной культуры. В процессе деятельности менеджеров укреплялась та инфраструктура, что была необходима для процесса воспроизводства русской музыкальной культуры. Создание и функционирование антреприз стало одним из элементов этой инфраструктуры.

Ещё одной частью исследования стал анализ активной и масштабной деятельности русских эмигрантов по созданию инфраструктуры, адекватной русской музыкальной культуре в условиях эмиграции. За счёт активной деятельности как европейских и немногих русских менеджеров, так и самих артистов было создано особое русское культурное пространство в Европе. Материальная база большинства эмигрантских предприятий оставляла желать лучшего, но, во-первых, выходом было использование великолепной, не разрушенной войной европейской культурной инфраструктуры, во-вторых, сама по себе инфраструктура важна не столько в материальном, сколько в духовном плане, как совокупность возможностей для реализации эколого-культурной миссии русской эмиграции.

Подводя итоги нашего исследования необходимо подчеркнуть значимость данного исследования для развития культурологических аспектов в сегодняшней России. Особенно важен в этом вопросе анализ деятельности представителей русской музыкальной культуры проведённый через призму экологии, что является несомненно важным прорывным шагом по отношению и к эмигрантам, и к современникам, и к культурологии в целом. Инновационным является то, что деятельность композиторской и исполнительской культуры накладывается на комплекс «терминов современности», как «эколого-культурная миссия», «менеджмент в сфере музыкальной культуры», «инфраструктура, адекватная русской музыкальной культуре». Исследование актуально и ново тем, что впервые используется так масштабно социокультурный подход к анализу русской музыкальной культуры в эмиграции, а именно исследуются способы организации культурной среды, обеспечивающей сохранение русской музыкальной культуры, через создание инфраструктуры и менеджмент.

Актуальным для нашего времени, в социокультурных и экономико-политических условиях жизни современной России, становится изучение деятельности по сохранению и развитию русской культуры. Нынешней российской культурной жизни может пригодиться опыт воспроизводства русской культуры в эмиграции, а нынешние менеджеры и организаторы культурного процесса найдут немало полезного в деятельности экологов русской культуры в условиях эмиграции. Факты деятельности и опыт эмигрантов первой «волны» доказывает, что необходимо ценить и оберегать культурное наследие ни до осознания острой необходимости, ни после, а всегда — эколого-культурная деятельность — это и есть залог вечного созидания и жизни культурного пространства любой страны.