Архаизация общества в период социальных трансформаций (социально-философский анализ тувинского феномена)

В философском дискурсе начиная с античности первостепенное значение придается соотношению старого и нового, связи прошлого, настоящего и будущего, диалектике становления. В социально-философском аспекте для условий современной России этот дискурс означает поиски ответа на вопрос об исторических судьбах и перспективах ее развития в XXI веке, осмысливаемого в проблемном поле модернизаци-онных процессов, выбора современных цивилизационных ориентиров развития, стремления к созданию эффективной системы социальной организации и обретения соответствующей социокультурной идентичности. В известной мере это общемировой процесс обновления в понимании социального мира на фоне активно идущих процессов социальной трансформации под воздействием глобализации, изменения мироси-стемных доминант, способов и содержания межличностных коммуникаций. Динамизм и масштабность трансформационных процессов столь велики, что на разных уровнях человеческих сообществ возникают опасения того, что мир движется к неизбежной катастрофе.

В обществе возникает противодействие трансформациям, нововведениям, модернизации, которое может принимать форму общественных движений протеста («антиглобализм», отказ от мультикультурализ-ма в пользу национальной исключительности и др.), интеллектуального и художественного конструирования социальной реальности (постмодернизм, «альтернативная история» и др.), возрождения на уровне повседневности ушедших в прошлое социальных и культурных практик и т. д. В этом ключе актуальность приобретает сопровождающая трансформационные процессы архаизация общества. Возникает требующая философского осмысления социальная проблема: инновационная направленность трансформационных процессов, внедряемых в общество властью (государством и его институтами) и предполагающих обновление форм социальной организации, по ходу их (процессов) осуществления утрачивает энергию обновления или даже ведет к смене вектора, испытывая давление факторов сдерживания. В ряду этих факторов — наряду с факторами экономическими, внешнеполитическими и т. д. — оказывается и архаизация, которая означает стихийный возврат масс к древним (архаическим) пластам культуры и социальных отношений.

В связи с этим актуальны изучение места и роли архаизации в истории обществ, определение методологии изучения данного процесса, анализ предпосылок и исторических условий активизации процесса архаизации, исследование проявлений архаизации — ее форм в социальных сферах (собственно1 социальной, экономической, политической^ культурной и др.), этапов (циклов, периодов) архаизации, последствий «архаического ренессанса». Помимо этого актуальным является изучение проблемы в региональном аспекте, поскольку регионализация России в постсоветское время привела к разной мере активизации механизмов поддержания социальной устойчивости, в том числе проявившихся как архаизация общества.

Исследование имеет особую актуальность для конкретного российского региона — Тувы, в котором архаизация общества тесно связана с особой остротой социально-экономического кризиса с начала 1990;х годов и в значительной мере обусловлена особенностями этнополитиче-ской истории в XX веке, имеет масштабные проявления в социальной, политической, экономической сферах. Анализ процесса архаизации, преодоление его негативных сторон, управление его позитивным потенциалом в современных условиях являются проблемой чрезвычайной важности для модернизации Тувы в рамках модернизации России как социального целого.

Степень разработанности проблемы. Поставленная проблема является по своему характеру комплексной и затрагивает вопросы социальной эволюции, особенностей трансформационных процессов, трудностей модернизационных процессов постсоветских обществ, «второй жизни» архаики в последующие исторические эпохи, изучения архаического культурного наследия, сравнительного изучения культур, динамики социокультурных систем. Это обусловило изучение литературы по нескольким направлениям.

Возрождение в обществе элементов архаической культуры осмысливалось в истории научного знания в первую очередь на основе общего отношения к архаике и его значения для современности. Для эпохи Просвещения древность была синонимом «варварства», «дикости» и противопоставлялась цивилизации. XIX в. ознаменовался изменением отношения к архаике как к особому социокультурному миру, непостижимому для европейцев (Ф. Ницше). Философски ориентированные работы психологов позволили осознать актуальность архаики для современного человека (3. Фрейд, К. Г. Юнг и др.). Исследования антропологов в обществах на разных стадиях социальной эволюции привели к снятию противопоставления «диких» и «цивилизованных» обществ (Ф. Боас, Р. Бенедикт, М. Мид, Б. Малиновский, А. Рэдкпифф-Браун, Э. Тайлор, М. Мосс и др.). Возвраты к архаике стали восприниматься как закономерный этап в развитии всех цивилизаций (О. Шпенглер, А. Тойнби и др.).

Проблематика архаизации в той или иной мере рассматривалась в рамках концепций традиционализма, консерватизма, которые исследовали приверженность обществ традициям, осознанные стратегии и неосознанные тенденции по их сохранению, новые формы существования традиционности (К. Манхейм, М. Вебер, X. Ортега-и-Гассет и др.). Опасения о грядущей масштабной архаизации высказывали Й. Хейзинга,.

А. Швейцер, П. Сорокин, впоследствии — С. Хантингтон, Д. Мойнихам, 3. Бжезинский и др.

Тема культурного наследия приобрела особое значение в неоэволюционизме и его вариантах — теориях модернизации с середины XX в. В целом проблематика социальной эволюции, в свете которой необходимо было определение места архаизации, интересовала нас в русле работ неоэволюционистов, заявивших о том, что развитие обществ отличается большой вариативностью, о чем писали Дж. Стюарт, М. Салинз, Е. Сервис, М. Фрид, Р. Канейро, X. Дж. М. Классен, А. В. Коротаев, Д. М. Бондаренко, Л. Е. Гринин и др. Многообразие культурных вариантов модернизации, трансформационных процессов исследовали Л. Харр-рисон, Д. Ландес, М. Портер, Дж. Сакс, Р. Инглгарт, Ф. Фукуяма, С. М. Липсет и др.

Проблема архаизации общества, актуальная в целом для российской истории, в том числе с реформ Петра I, приобрела особое значение для нашей страны в XIX — начале XX в. и на протяжении всего XX в. Отсталость России от Запада стала широко осмысляться в интеллектуальных сообществах с первой половины XIX в. При этом главной темой в рассуждениях становились причины отставания, а таковые усматривались в отторжении массами реформ, нововведений, приверженности народа традициям, в том числе архаическим, коренившимся в славянской культуре. Эти обсуждения привели к возникновению идейных течений славянофилов и западников.

Среди работ, посвященных проблемам архаики в российской истории, особое значение имеют труды Г. И. Успенского (о «власти земли»), И. В. Киреевского (о семейно-общинном основании русского общества), С. Н. Булгакова (о философии хозяйства), М. Вебера (об архаическом крестьянском коммунизме России), К. Н. Леонтьева (о византизме в основе российской государственности, бытовой жизни населения), Н. А. Бердяева о «новом Средневековье» в революционной России) и др. Анализ идейных течений в развитии российского общества (с XI до начала XX в.) проведен Е. Н. Ивахненко, который выявляет постоянное столкновение глубоко укорененных автохтонных языческих представлений с привнесенными мировоззренческими установками православного христианства.

Проблематика культуры, закономерностей ее развития, соотношения с социальными процессами в отечественной науке получила глубокую разработку в работах А. И. Арнольдова, С. И. Артановского, П. С. Гуревича, Н. С. Злобина, М. С. Кагана, В. М. Межуева, А. Я. Флие-ра, А. В. Костиной, А. И. Шендрика и др. Большое значение для нас имеют положения традициологии Э. С. Маркаряна о традиции как универсальном механизме самоорганизации общества.

В связи с кризисом социалистического пути развития и изменением социального строя на постсоветском пространстве появились новые работы об экономической культуре общества, в том числе ее традиционализме (П. П. Гайденко, Р. В. Рывкина, Т. И. Заславская, Е. 3. Майми-нас, Л. А. Гордон и др.).

С 1990;х годов многие исследователи стали говорить о глубоких пластах архаики в российском обществе, причем использовали и используют не только термины «архаика», «архаизация», но и «традиционный», «феодальный» и даже «средневековый», «допотопный» и др. Все это происходит на фоне изучения современных трансформаций России. Ученые дискутируют о причинах трансформации, ее сути, проявлениях, масштабах, особенностях (Т. И. Заславская, В. А. Ядов, Н. И. Иконникова, 3. Т. Голенкова, Н. И. Лапин и др.).

Среди процессов, сопровождающих российскую трансформацию, исследователи называют архаизацию, традиционализм, неотрадиционализм и др. Россия как глубоко архаичный социум выступает в трудах: Л. В. Милова, Ю. Н. Давыдова, И. Г. Яковенко, Л. В. Даниловой и др.

Архаизация в экономике страны обсуждается в трудах В. В. Поликарпова, Н. Н. Зарубиной, У. Г. Николаевой и др. Традиционный русский кли-ентелизм в современности анализирует М. Н. Афанасьев. Тему архаичной традиционности, в том числе клановости политических элит, затрагивают политологи и социологи (О. В. Крыштановская, О. В. Гаман-Голутвина, Ж. Т. Тощенко, ВА. Ачкасов, Э. А. Паин, Н. Н. Крадин, Ш. Кадыров и др.). «Феодальную модель» для изучения постсоветской России предлагает В. Э. Шляпентох. Разные модели архаизующих тенденций в цивилизационных процессах рассматривает В. М. Хачатурян, внося, в том числе, определенный вклад в теоретическое осмысление проблемы архаизации.

Для отечественного социально-философского знания проблема противостояния, реакционности российского общества либеральным реформам стала важнейшей темой последних двадцати лет. Современные исследования социокультурных трансформационных процессов в России принадлежат А. С. Ахиезеру, Б. С. Ерасову, А. А. Кара-Мурзе, Б. Г. Капустину, Н. Н. Козловой, В. А. Красилыцикову, Н. И. Лапину, Л. И. Новиковой, А. С. Панарину, В. В. Ильину, Л. В. Полякову, И. Н. Сиземской, В. Г. Федотовой, А. И. Неклесса, И. М. Ильинскому, А. ЛЯнову, В. П. Булдакову, Л. Д. Гудкову, И. С. Хорину, Э. Ш. Ка-малдиновой и др. В этих работах обсуждаются проблемы традиционализма, влияния культурного наследия прошлых эпох и необходимости его учета в современном социальном развитии России.

Оценки социальных изменений в России на рубеже ХХ-ХХ1 вв., подходы к проблеме архаизации общества сильно разнятся. Различия эти обусловлены во многом тем, что авторы далеко не всегда дают точные определения того, что они понимают под «архаикой», «архаическим», «архаизацией». В основном можно констатировать распространенное понимание архаизации как традиционализма.

Теоретические вопросы традиционализма исследуются в трудах А. Б. Гофмана, В. В. Аверьянова и др., проблемы социокультурного неотрадиционализма — Ю. В. Попкова, Е. А. Тюгашева, С. А. Мадюковой и др. Новая жизнь старых традиций — в центре внимания социологов, этнографов, изучающих современные этнокультурные, этносоциальные процессы в конкретных регионах Сибири: Л. В. Анжигановой, И. А. Пика, А. В. Иванова и др.

Проблема архаизации общества является одной из важнейших в масштабной концепции социокультурного раскола России А. С. Ахиезе-ра. Философ писал о главных сторонах социокультурных процессов в истории России, в том числе и о приверженности значительной части населения архаическим идеалам.

Большое значение для нас имеют исследования смыслового содержания культуры ученых французской исторической школы «Анналов» (М. Блока, Л. Февра и др.), их последователя — отечественного медиевиста А. Я. Гуревича, работы которых составили особое направление в рамках социокультурного анализа. Интерес представляют труды в этом русле, которые раскрывают особенности культур, менталитета кочевых обществ: Э. Л. Львовой, И. В. Октябрьской, А. М. Сагалаева, М. С. Усмановой, Н. Л. Жуковской и др.

Тенденция к субъективизации гуманитарных наук рубежа ХХ-ХХ1 вв. позволяет еще больше приблизиться к пониманию культуры, ее главных смыслов — концептов, констант, о чем пишут В. С. Степин, Ю. С. Степанов, С. В. Лурье и др. В этом плане перспективным является тезаурусный подход, разрабатываемый Вал. А. Луковым, Вл. А. Луковым, Н. В. Захаровым и др.

Для теоретического анализа эмпирического материала исследования — культуры и общества Тувы — большое значение имеют труды исследователей кочевых обществ центральной Азии: Л. Р. Кызласова,.

Г. Е. Маркова, А. М. Хазанова, Т. Дж. Барфилда, У. Айонса, С. А. Васю-тина, Т. Д. Скрынниковой, Н. Н. Крадина, Л. Е. Куббеля, А. В. Корота-ева и др.

В области гуманитарного знания о Туве и народах, населяющих этот регион, — в тувиноведении — проблема архаизации общества до сих пор не ставилась и не решалась. Лишь отдельные аспекты проблемы поднимались в публикациях: 3. В. Анайбан и М. В. Монгуш (этническая идентичность, архаизация сознания), О. М. Хомушку (религиозная архаизация), Н. В. Абаева (религиозная, социальная архаизация), А. К. Ку-жугет (духовный традиционализм), Г. Ф. Балакиной (экономический традиционализм) и др. При этом имеется большой задел исследований российских ученых в целом по вопросам функционирования традиционного общества Тувы, по истории региона. Они были проведены в лучших традициях отечественного востоковедения, этнографии, в основном в советское время (работы А. Д. Грача, Л. П. Потапова, Н. А. Сердобова, С. И. Вайнштейна, Л. В. Гребнева, В. И. Дулова, М. X. Маннай-оола и др.). Но в целом история Тувы, особенно в XX в., исследована недостаточно, в том числе с точки зрения процессов социальных трансформаций.

Объект исследования — архаизация как общественный процесс.

Предмет исследования — архаизация общества в период социальных трансформаций.

Цель диссертационного исследования — разработать социально-философскую концепцию архаизации общества в период социальных трансформаций, основываясь на осмыслении тувинского социокультурного феномена.

Задачи:

— выявить социально-философское содержание понятий «архаика», «архаизационные тенденции», «архаизация общества» и обосновать их место в теоретическом аппарате социальной философии;

— сформулировать типологические различия между архаизацион-ными тенденциями общества, выделяя среди них особенности архаизации общества в период социальных трансформаций;

— проанализировать особенности взаимосвязи между процессами социальной трансформации и архаизации обществавыявить условия, причины архаизации общества;

— определить основные этапы, формы архаизации общества в период социальных трансформацийсформулировать основное отличие архаизации общества от других социальных процессов, обращенных к прошлому (традиционализма, неотрадиционализма);

— обосновать методологию исследования социокультурных изменений в процессе развертывания архаизации общества в период социальных трансформаций;

— выделить исторический период архаики в развитии тувинского феномена, соотнося его с проблемой единства древней истории социокультурного комплекса кочевников Центральной Азии и его основных черт;

— рассмотреть социальные трансформации в истории Тувы, определить их качественные характеристики и проанализировать вопрос о сопровождении их процессом архаизации общества;

— проанализировать проявления архаизации общества постсоветской Тувы в сферах экономики, духовной культуры, социальной и политической сферах.

Теоретико-методологическая основа диссертационного исследования. Проблема исследуется на основе социально-философского подхода к социальным проблемам. Социально-философский подход отличается от исторических, экономических, политологических, культурологических исследований комплексностью анализа социальных процессов и включает в себя на основе методов социальной философии (синтез.

11 социального объяснения и понимания) изучение и политических, и экономических, и социальных факторов социальных изменений, а также определение роли факторов культуры и человеческой деятельности в этом ряду.

Ввиду того что объект исследования представляет собой, по сути, сложный процесс социокультурных изменений, для его анализа и осмысления необходим методологический баланс системно-генетического, социокультурного и тезаурусного подходов.

Системный подход к обществу в целом позволяет изучать составные части системы — общественные состояния — во взаимосвязи и диалектическом единстве, рассматривать их также как системы, подразумевая их иерархическое место в системе всего общества, понимая их как подсистемы. При этом историчность рассматриваемого объекта обуславливает необходимость конкретизации системного подхода в виде системно-генетического, направленного на изучение процесса архаизации как системы с точки зрения ее развития во времени: с определением момента возникновения, особенностей становления, условий распада (генезис). Вопросы особенностей социального развития в целом рассматриваются на основе положений неоэволюционизма, в рамках которого общественная эволюция понимается как процесс структурной реорганизации во времени, в результате которой возникает форма или структура, качественно отличающаяся от предшествующей формы поступательного развития. Особое значение для анализа факторов и направленностей социальных процессов имеют сегодня теории модернизации (осовременивания) обществ, позволяющие обращать внимание на источники, причины этих процессов.

Для анализа взаимосвязи социокультурных процессов в ходе разворачивания архаизации в период социальных трансформаций предполагается исследование ценностно-смыслового содержания социального поведения и общественного развития в целом. Эта задача наиболее полно решается в применении социокультурного и тезаурусного подходов, направленных на раскрытие духовного опыта общества (менталитета, тезауруса) и выявление источников и механизмов социокультурной причинности.

Применение системно-генетического подхода в целом позволяет рассматривать архаизацию общества как объективный процесс. Тезау-русный подход в своей основе и социокультурный — в определенной степени обращены к субъектной стороне социальных процессов, что представляется противоположным подходом к изучению архаизации. Сложная природа изучаемого объекта, включающего в себя объективные свойства и отношения, с одной стороны, и выявляющего активность субъекта социальной деятельности (т. е. его субъектность), с другой, нуждается в соединении методологических подходов на основе применения общенаучного принципа дополнительности Н. Бора.

Эмпирическую базу исследования составили результаты вторичного анализа данных исторической, этнографической, археологической, экономической, культурологической наук об архаической культуре Тувы. Для анализа современной архаизации постсоветской Тувы в различных сферах жизни, использовались результаты конкретно-социологических исследований. Для сбора первичных эмпирических данных были привлечены методы наблюдения, анализа документов (публикаций в прессе, документов органов государственной власти), опроса (интервью с экспертами).

Научная новизна результатов диссертационного исследования состоит в следующем.

1. Сформулирована и обоснована социально-философская концепция архаизации общества в период социальных трансформаций.

2. Выявлено социально-философское содержание понятий «архаика», «архаизационные тенденции», «архаизация общества» и обосновано их место в теоретическом аппарате социальной философии. Показано, что архаизация общества в период социальных трансформаций представляет особый тип из ряда разнообразных архаизационных тенденций, обусловленных социальными изменениями.

3. Выявлена устойчивая взаимосвязь процессов социальной трансформации и архаизации общества. Показано, что проявления архаизации в периоды социальных трансформаций носят закономерный характер и выявляют в многообразии конкретных форм социальную необходимость.

4. Определены причины, субъекты, основные этапы архаизации общества в период социальных трансформаций.

5. Установлено основное отличие архаизации общества от других социальных процессов, обращенных к прошлому (традиционализм, неотрадиционализм).

6. Показана эвристичность применения для социально-философского анализа архаизации общества в период социальных трансформаций сочетания системно-генетического, социокультурного и тезау-русного подходов на основе соблюдения методологического баланса с применением общенаучного принципа дополнительности.

7. На основе авторской концепции архаизации общества в период социальных трансформаций дана интерпретация в этом аспекте тувинского феномена, исходящая из соотношения общего, особенного и единичного в осмыслении архаизационных тенденций применительно к постсоветской России. Показано значение для тувинского феномена исторической связи его социальной организации с кочевым типом общества в прошлом. Для изучения особенностей постсоветской архаизации, выявленной в тувинском феномене, рассмотрены и охарактеризованы две качественно различные социальные трансформации в истории Республики Тыва (Туве): советская мобилизационная и постсоветская.

Основные положения, выносимые на защиту. Концепция архаизации общества в период социальных трансформаций включает ряд положений, в том числе следующих:

1. Архаика в качестве характеристики общественных свойств и отношений понимается как культура, сформированная на раннем (древнем) этапе социальной истории, представляющая собой систему практик солидарных действий, освоенных в ходе взаимодействия общества с природной средой и другими обществами и выраженных в общественном сознании (менталитете).

2. Архаизационные тенденции — это направленность, склонность, стремление индивидов, социальных групп, социума к архаическому социокультурному опыту, что проявляется в разных по формам ориента-циях на архаические социальные практики и культурные смыслы, возникающие в условиях социальных изменений. Архаизационные тенденции являются универсальным социальным механизмом, позволяющим обществу, группам, индивидам сохранять свою идентичность и социальный порядок в кризисных условиях.

3. Архаизация общества в период социальной трансформации — это процесс массового стихийного обращения к архаическому социокультурному наследию в условиях кризиса социальной трансформации. Он представляет собой особый тип архаизационных тенденций. Социальная трансформация (процесс структурных изменений внутри общества, когда разрушаются одни и появляются другие структуры взаимодействий, интересов, норм, идей, когда изменяются функции между структурными элементами) рассматривается как процесс перехода общества от традиционного состояния в современное, т. е. в ходе модернизации (осовременивания) общества.

4. Архаизация общества находится в устойчивой взаимосвязи с процессом социальной трансформации: чем более кризисно проходит социальная трансформация, обусловленная резким характером реформирования в ходе модернизации (осовременивания) общества, тем более масштабной архаизацией это сопровождается. Чем сильнее проявляется архаизация, тем более драматичной становится социальная трансформация. Важной предпосылкой и одним из главных условий для масштабного развития процесса архаизации общества в период социальной трансформации является степень преодоления (преодоленность) самой архаики обществом в ходе его предыдущего развития. Если архаика в значительной мере сохранилась, то общественный возврат к ней в условиях кризиса социальной трансформации будет масштабным, что существенным образом затруднит прохождение трансформационных процессов, модернизацию.

5. Причинами архаизации общества являются кардинальные реформы, инициированные властью с целью модернизации общества и не согласующиеся с культурными традиционными особенностями модернизируемого общества, что приводит к кризису социальной трансформации, социальной анархии и соответственно — дезориентации, дезорганизации значительной части общества, становящейся носителем арха-изационных тенденций и, в конечном счете, субъектом архаизации, поскольку массы вынуждены с целью выживания обратиться к архаическим культурным смыслам и социальным практикам. Субъекты архаизации могут принадлежать ко всем социальным слоямобщим для них является ориентация на архаику.

6. Структура архаизации общества включает в себя три основных этапа:^{распространение} в обществе кризисного социального самочувствия, которое выражается в ощущениях потери, растерянности, неуверенности- 2) оценка обеспеченности людьми своих базовых потребностей (физиологических, экзистенциальных) и ориентация на их скорейшее удовлетворение в наиболее простых формах, что связано с актуализацией архаических культурных смыслов и архаической субъективной организации социального окружения по зонам «свой — чужой — чуждый" — 3) влияние этих архаических культурных смыслов и субъектной организации окружения на социальные связи, социальные отношения, на функционирование социальных институтов в обществе.

7. Архаизация общества имеет принципиальные отличия от традиционализма и неотрадиционализма, которые также представляются процессами обращения общества к прошлому социокультурному опыту. Традиционализм характеризуется ориентацией общества на сохранение традиций и приверженностью им, которые могут быть сформированы в любой исторический период (т. е. традиционализм может обращаться к разному историческому прошлому). Архаизация же обращена к конкретному — древнему архаическому культурному опыту. Неотрадиционализм представляет собой сознательную деятельность по возрождению традиций, использованию их в новых условиях для определенных социальных целей, тогда как архаизация отличается неосознанностью мотивации, поведения масс.

8. Социокультурные изменения в процессе развертывания архаизации общества в период социальных трансформаций могут рассматриваться как взаимосвязанные изменения социального поведения и культуры. При этом анализ их представляет собой выявление в социальном поведении индивидов, социальных групп, общества как целого архаических норм, смыслов, представлений и определение степени влияния архаики на изменения в социальном поведении. Возрождающаяся в процессе архаизации архаическая культура рассматривается сквозь призму ряда категорий, характеризующих культуру (универсальные понятия, установки, привычки сознания о природном и социальном окружении), а также концептов — особых структурных форм сознания, в которых присутствует сращение смысла, чувственного восприятия и образа. Тем самым к предмету исследования применяются социокультурный и тезаурусный подходы как дополняющие друг друга.

9. Если складывание этноса тувинцев — коренных жителей Тувы (77% всего населения) — приходится на XVIII — первую половину XIX вв., то тувинский феномен в целом восходит к «прототувинскому» периоду истории — времени формирования социокультурного комплекса кочевничества Центральной Азии (первые века н. э.). Тувинская архаика может определяться по сути как «прототувинская» архаика.

10. До XX в. традиционное общество и культура Тувы переживали ряд изменений, в том числе связанных с усложнением социальной структуры, принятием буддизма, однако в целом это происходило в рамках эволюционного развития. Социальных трансформаций в истории Тувы насчитывается две (они происходили в ходе двух модернизаций): советская мобилизационная (с силовым характером модернизации, ее непоследовательностью, но в целом утверждением идеалов коллективизма, уравнительности) и постсоветская (с радикальностью реформирования в попытке сделать общество современным, что привело к анархии, аномии). Вторая отличалась кризисностью и сопровождалась архаизацией общества.

11. Тувинский феномен архаизации выразился в первую очередь в натурализации хозяйственной деятельности, в актуализации архаических представлений о земле как территории коллективного пользования родов и отторжении идеи частной собственности на землюв массовом возрождении архаических семейно-родовых объединений и правил взаимопомощив возрождении значения скота как ценности, элемента богатства, мерила материального благополучия. В пространственно-временных представлениях стало заметным проявление архетипа горы как маркера границы локализованного мира (в распространившемся концепте «За Саянами») — актуализировались циклические, предметные характеристики времени (в концепте «тувинское время») — изменения произошли в тезаурусной организации социального окружения (в усилившейся дистанцированности тувинцев от других народов в самой республике). Во власти проявилась клановость, которая выразилась в построении клановой корпорации первого президента, его семьи, рода, ближайшего окружения и земляков по району, решавшая архаические задачи самообеспечения и защиты своих интересов в ущерб задачам социального развития региона.

Теоретическая и практическая значимость работы.

Предпринятое исследование позволило ввести понятие архаизации общества в систему понятий социальной философии, определив особую природу архаизации общества, присущей эпохе социальных трансформаций, в отличие от других архаизационных тенденций в истории обществ. Социально-философский подход к анализу архаизации, в отличие от отдельных частно-предметных подходов, позволил выявить ее обобщающие характеристики и закономерные черты. Комплексность изучения была обеспечена применением баланса известных методологических подходов: системно-генетического, социокультурного, тезаурусного. С помощью системно-генетического подхода удалось аргументировано показать, что кризисность социальной трансформации общества приводит к проявлению архаизации общества и в значительной мере осложняется им. Сформулированы принципиальные отличия архаизации общества от других аналогичных процессов, которые таюке обращены к социальному прошлому, в том числе архаическому, но которые имеют иные стратегии, формы — традиционализма, неотрадиционализма. Рассмотрение архаизации общества как социокультурного процесса позволило применить к нему социокультурный и тезаурусный подходы.

Тем самым удалось сформулировать концепцию архаизации общества в период социальных трансформаций, которая позволяет системно интерпретировать эмпирические данные конкретных наук и может быть эффективно использована для анализа конкретных общественных явлений. Это показано на примере архаизации Тувы в постсоветское время, что рассматривается, с одной стороны, как локальный вариант общероссийских процессов, с другой — как вариант архаизации трансформирующегося общества иного, чем русско-российское, типа — кочевого.

Сформулированные в настоящей работе концептуальные положения, будучи примененными к анализу социально-практических проблем, могут стать прочным теоретическим фундаментом для принятия управленческих решений, направленных на преодоление архаизационных проявлений в постсоветской Туве, а также в других российских регионах.

Основные выводы, результаты исследования могут быть полезны в исследованиях проблем модернизационного развития традиционных обществ, проблем трансформации России, российских регионов, послужить основой для подготовки государственных социальных программ. Они могут быть использованы при подготовке учебных пособий и специальных курсов в вузах по социальной философии, философии культуры, социальной антропологии.

Апробация диссертационного исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в научных публикациях общим объемом 67,8 п.л., в том числе в 2 монографиях, 16 статьях, опубликованных в журналах, включенных в Перечень российских рецензируемых научных журналов, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученых степеней доктора и кандидата наук.

Основные выводы и теоретические положения настоящей диссертации были изложены на научных конференциях международного, всероссийского, регионального (Республики Тыва) уровней: Третьем Всероссийском Философском конгрессе (Ростов-на-Дону, 2002 г.) — Международной научной конференции «Гуманизм как теоретическая и практическая проблема XXI века: философские, социальные, экономические и политические аспекты» (Москва, 2004 г.) — XXXVII Всемирном конгрессе востоковедов (Москва, 2004 г.) — VIII Международном семинаре «Этносоциальные процессы в Сибири: роль русского этноса» (Ханты-Мансийск, 2004 г.) — 2-м Международном конгрессе тюркологов «Современная тюркология: теория, практика и перспективы» (г. Туркестан, Казахстан, 2004 г.) — IX Международном конгрессе монголоведов (Улан-Батор, Монголия, 2006 г.) — Международной научной конференции «Эт-ноистория и археология Северной Евразии: теория, методология и практика исследования» (Иркутск, 2007 г.) — Второй Международной научно-практической конференции «Биоразнообразие и сохранение генофонда флоры, фауны и народонаселения Центрально-Азиатского региона» (Кызыл, 2007 г.) — IV Международной научной конференции «Высшее образование для XXI века (Москва, 2007 г.) — Международной конференции «Этносоциальные процессы в Сибири: роль национально-культурных организаций в диалоге цивилизаций и культур» (Новосибирск, 2007 г.) — V Международной научной конференции «Высшее образование для XXI века (Москва, 2008 г.) — Международной научно-практической конференции «Наследие народов Центральной Азии и сопредельных территорий: изучение, сохранение и использование» (Кызыл, 2009 г.) — V Всероссийском философском конгрессе (Новосибирск, 2009 г.) — 10-й Международной научной конференции «Россия: ключевые проблемы и решения» (Москва, 2009 г.) — Круглом столе «Тува на рубеже веков — общество, власть, политика» (Кызыл, 2010 г.) — Международной научной конференции «Тувинская письменность и вопросы исследования письменностей и письменных памятников России и Центрально-азиатского региона» (Кызыл, 2010 г.) — Международной научно-практической конференции «Регионы для устойчивого развития: образования и культура народов Российской Федерации» (Новосибирск, 2010 г.) — Футурологиче-ском конгрессе «Будущее России и мира» (Москва, 2010 г.) — II Международной научно-практической конференции «Кочевые цивилизации народов Центральной и Северной Азии: история, состояние, проблемы» (Кызыл, 2010 г.) — VII съезде российских востоковедов (Звенигород, Московская обл., 2010 г.) — VII Международной научной конференции «Высшее образование для XXI века» (Москва, 2010 г.).

Результаты проведенных исследований докладывались на заседаниях Института фундаментальных и прикладных исследований и кафедре философии, культурологии и политологии Московского гуманитарного университета, а также освещались в средствах массовой информации Республики Тыва. Положения диссертационного исследования нашли отражение в аналитических записках, представленных органам власти Республики Тыва.

Структура диссертационного исследования отображает его характер, цель, и обусловлена логикой изложения, в соответствии с которой она складывается из Введения, трех глав, 13 параграфов, Заключения и Списка использованной литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Социально-философское обоснование концепции архаизации общества в период социальных трансформаций, предложенная в диссертационной работе, позволило сформулировать ряд важных выводов в отношении места и роли процесса архаизации в целом в социальной эволюции, специфики, архаизации, разворачивающейся в" ходе социальных трансформационных процессов традиционных обществ. Имеющиеся на сегодня* исследования вопросов «второй жизни» архаики в жизни современных, трансформирующихся обществ в основном остаются на. уровне эмпирического обобщения материалов конкретных социумов. При этом архаические традиции зачастую рассматривались без различения, от традиций более поздних этапов истории.

В представленной работе архаизация общества отличается от большого числа архаизационных тенденций, которые можно выделить, в общем ходе социальной эволюции-, в том числе и в ходе развития традиционных обществ. Основной отличительной чертой архаизации общества, на наш взгляд, является его взаимосвязь с процессом структурных преобразований общества, появления в момент кризиса изменения природы традиционного общества — его попытки стать современным. Архаизация в этой ситуации часто (но не всегда!) сопровождает социальную трансформацию, выступая индикатором его кризисности. При этом архаизацию нельзя^ расценивать как однозначный процесс, грозящий обществу регрессом, распадом. Он может и должен-рассматриваться как социальный механизм защиты общества от издержек социальной трансформации, когда ценностный кризис, аномия, духовный вакуум вызывают необходимость обращения к эффективно простым социальным практикам, соответствующими смыслами для выживания человека.

Особенностью архаизации от других процессов обращения общества к своему культурному прошлому, например, от традиционализма и неотрадиционализма, является характер стихийности, неосознанности, проявляемый людьми вне зависимости от их социального положения, принадлежности к социальным группам, слоям. Это обусловлено ориентацией на самую простую и эффективную программу выживания, удовлетворения потребностей человека в условиях, когда социальная! среда перестает не просто быть комфортной, приемлемой, а когда она выдвигает вызовы, становится враждебной, когда человек утрачивает прежние социальные позиции и прежнюю систему удовлетворения потребностей. В условиях общественной анархии наиболее оптимальной становится архаическая программа выживания — программа деятельности раннего исторического этапа, когда общественные единицы решали именно эти вопросы. Соответственно такому возврату в кризисном обществе распространяются архаические мифы, константы, концепты, архетипы. И" не просто распространяются, но и влияют в свою очередь на формы социальных связей, отношений, на функционирование социальных институтов. В том числе и власть, инициировавшая кардинальные реформы, и выдвигающая в качестве целей инновационные ориентиры, сама не застрахована от распространения архаизации, от ее воздействия. В условиях массового распространения древних форм взаимоотношений «верхние этажи» общества также захлестывают процессы архаизации.

Для России, которая с 1990;ых годов переживает социальную трансформацию и процессы актуализации архаических культурных программ, эта тема становится чрезвычайно актуальной, обсуждаемой. Однако, в частнонаучных дисциплинах тема архаизации присутствовала преимущественно в описательном виде (когда представлялось проявление архаики в отдельных социальных сферах), часто «смешиваясь» с традиционализмомс неотрадиционализмома в социально-философском знании собственно феномен архаизация до сих пор не ставился в центр анализа. Это обусловило наличие нерешенных гуманитарным знанием проблемных вопросов. В том числе остались без внимания вопросы региональных форм проявления архаизации в мультикультурном государстве, таком, как Россия. Тот факт, что Россия представляет собой особый евразийский мир, в котором со славянским, русским культурным миром сосуществуют и другие культурные миры, в том числе восточные, азиатские, мало кем подвергается сомнению. Однако, в ходе анализа российских трансформационных процессов ее региональные особенности рассматриваются мало. В том числе и тот факт, что в России присутствует взаимодействие двух типов обществ — земледельческого и кочевого, социальные эволюции которых долгое время происходили или параллельно, или пересекались в форме экспансии, борьбы. Несмотря на факт типологических различий между обществами, социально-трансформационные и архаизационные процессы в них имеют много общего. Это обусловлено и традиционным характером обществ, а также и общностью исторической судьбы в периоды наиболее значительных трансформационных процессов в XX веке.

Классический философский тезис, согласно которому общее проявляется через особенное, вполне подтвердился при конкретном анализе тувинского феномена — процесса архаизации общества в постсоветской Туве. При этом исследовался не только один временной отрезок социальной жизни республики. Для получения более достоверной картины, решался целый ряд задач, в том числе обобщались сведения об архаической истории кочевников Центральной Азии, чьи традиции наследует социокультурный комплекс тувинцев — коренных жителей и большинство населения Тувыформулировались особенности архаической культуры кочевничества регионаанализировалась история собственно тувинцев и Тувы с точки зрения-особенностей социальной эволюции, социальных трансформаций. Анализ процесса архаизации постсоветского периода Тувы показывает его особенности именно как процесса, тесно связанного с социальной трансформацией. Полученные результаты дают? основание говорить об адекватности принципов, положенных в основу теоретического анализа, задачам эмпирического исследования.

Как было показано в исследовании, архаизация общества. являетсз! индикатором кризисности социальной трансформации. При этом данный индикатор не должен расцениваться как однозначно негативный, катастрофический. С точки зрения макроисторических, эволюционных процессов архаизация как отступление к архаической культурной программе выживания людей выступает своеобразным социальным механизмов самозащиты общества в условиях социальной неопределенности, анархии, аномии. И, несмотря на усложнение трансформационных процессов, которое придает им сама архаизация, последняя не является непреодолимым процессом. Однако, вопрос о способах ее преодоления во многом пока остается открытым, также как и не решены полностью для гуманитарного научного знания вопросы о перспективах успешной модернизации традиционных обществ, в том числе России. Очевидно лишь, что модернизационные реформы, социальные трансформации не могут и не должны отрицать культурной специфики обществ, они должны учитывать ее и опираться на нее. Гибкость и последовательность социального реформирования обусловят не болезненную реакцию, «восстание» архаики, а ее присутствие в общественном менталитете, картине мира и затем — к постепенному отходу, «преодоленности».

В целом, в диссертации нашла продолжение сложившаяся в отечественном обществознании традиция фундаментальных исследований социальных процессов. Реализуя принцип преемственности, мы исходим из того, что накопленный теоретико-методологический потенциал и эмпирические данные социально-гуманитарных наук составляют основу для решения проблемы архаизации общества в период социальных трансформации и тем самым — для развития социально-философского знания.