Развитие теории экономического роста в XX веке

Актуальность темы

исследования. Экономический рост является одним из центральных объектов исследования современной макроэкономики. Он служит основой решения большинства социально-экономических проблем, является главным фактором цивилизационного прогресса, результатом развития науки, техники, институционального развития. Особую актуальность проблема повышения темпов экономического роста имеет в современной России. Вместе с тем экономический рост представляет собой уникальное сложное, многогранное явление, которое изучалось экономистами-теоретиками всех поколений. В последнее время теория экономического роста стала отдельным, сравнительно обособленным разделом экономической теории. Несмотря на это, окончательная интерпретация и формализация этого явления еще не завершена. Для более глубокого понимания положения современной теории роста, ее основных постулатов и перспектив развития представляется необходимым проанализировать развитие теории роста в XX веке. Выбор периода обусловлен тем, что именно в начале XX столетия начинают появляться первые модели экономического роста, а в 50-е годы формируется неоклассическая теория роста, которая лежит в основе большинства современных моделей. Несмотря на то, что становление теории экономического роста как отдельного раздела экономической науки произошло в XX веке, многие основополагающие идеи были высказаны значительно раньше. Как сказал в своей нобелевской лекции основатель неоклассической теории экономического роста Роберт М. Солоу, «теория роста не началась с моих статей 1956 и 1957 года, и уж, конечно, на них не закончилась. Вероятно, она началась с „Богатства народов“, а, быть может, и у Адама Смита были предшественники» [124, с. 307]. Действительно для историко-экономического анализа развития современной теории роста необходимо исследовать вклад представителей классической школы политической экономии, чьи идеи стали отправной точкой для ученых XX века.

Таким образом, можно выделить, как минимум две причины, по которым исследование развития теории роста является актуальным. Первая заключается в необходимости создания комплексного представления о процессе экономического роста, его источниках и основных факторах, а это возможно лишь с помощью сопоставления различных подходов к анализу этого явления. Такое представление может быть получено только путем анализа и осмысления взглядов представителей различных школ и направлений экономической науки. Вторая состоит в значимости результатов теории экономического роста для рекомендаций в области экономической политики. Кроме того, несмотря на исключительную важность вопросов экономического роста, в отечественной научной литературе практически отсутствуют публикации, посвященные анализу истории теории роста, что также говорит о необходимости проведения данного исследования.

Степень разработанности проблемы. Прежде всего, следует заметить, что вопросы развития и истории теории экономического роста не получили должного освещения ни в отечественной, ни в зарубежной литературе. Теория роста активно развивалась на Западе, поэтому основополагающие труды в этой области принадлежат зарубежным исследователям. К сожалению, эти труды мало переводились на русский язык, и одной из немногих работ, содержащих основные модели экономического роста, была книга М. Интрилигатора «Математические методы оптимизации и экономическая теория», русский перевод которой появился в 1975 году. Уже из названия следует, что основной целью автора является изложение математических методов оптимизации, включая динамическое программирование, вариационное исчисление, теорию оптимального управления, и демонстрация возможностей их использования в экономической теории. Теории экономического роста в этой работе отведена роль примера использования оптимизационных методов, она не является основным предметом рассмотрения автора. Только одна глава под названием «Оптимальный экономический рост» [3, с. 469−521] посвящена анализу неоклассических моделей роста, включая некоторые двухсекторные и оптимизационные модификации. Как уже было отмечено, эти модели рассматриваются не с точки зрения их вклада в экономическую науку, а с позиции техники оптимизационных вычислений. Зачастую автор комбинирует несколько моделей, что делает невозможным проследить эволюцию ранней теории роста. Вместе с тем следует заметить, что неоклассическая модель изложена вполне корректно, и эта работа, несомненно, представляет собой вклад в исследование ранней теории роста, особенно в математико-методологическом аспекте.

В 80-х годах на русском языке публиковались небольшие обзоры западных ученых, посвященные анализу развития теории роста. В частности в серии «Экономическая мысль Запада» в 1981 году были опубликованы статьи Д. Хэмберга «Ранняя теория роста: модели Домара и Харрода» и К. Шелла «Неоклассические модели роста». В первой статье вкратце анализировались одни из первых моделей роста, а вторая работа представляет собой небольшой обзор состояния неоклассической теории роста в конце 70-х годов, сделанный известным ученым К. Шеллом. Однако такие публикации были редкостью, и даже в них не предпринимались попытки историко-экономического анализа развития теории роста.

На Западе литература по проблемам экономического роста, была представлена гораздо шире, но работ, посвященных анализу развития этого раздела экономической теории было немного. Одной из первых работ, посвященных развитию теории роста можно считать монографию Е. Домара «Эссе о теории экономического роста» [43], в которой, помимо своих собственных моделей, он проанализировал вклад Г. А. Фельдмана в развитие теории роста. Среди других ранних исследований в этой области можно выделить работы Р. Харрода [58], К. Шелла, Дж. Робинсон [103], Ф. Хана и Р. Мэтьюса [54, с. 779−901], Г. Вана [139], А. Сена [114], Д. Хамберга [59], Э. Бурмейстера и А. Р. Добелла [33]. Линейные модели роста были рассмотрены в монографии Д. Гейла [50]. Попытки проследить развитие ранней неоклассической теории роста и установить ее связь с неокейнсианскими моделями предпринимается в монографии Дж. Мида «Неоклассическая теория роста», которая была написана в 1961 году. Однако к тому времени еще не были построены основные модели теории роста, поэтому работа представляет интерес лишь для исследователей ранней теории роста. Наиболее полной работой, посвященной теории роста, является монография нобелевского лауреата Р. Солоу под названием «Growth Theory: An Exposition». В ней показываются различные варианты модели Солоу, а в последних изданиях критически исследуются эндогенные модели Ромера, Лукаса и Хелпмана. Книга, безусловно, представляет большой интерес, поскольку в ней изложены взгляды создателя неоклассической теории роста на ее развитие, однако этим обусловлен и некоторый субъективизм в отношении новейших моделей роста. Кроме того, в ней практически отсутствует анализ альтернативных теорий экономического роста.

В последнее время на Западе стали появляться учебные пособия, посвященные теории экономического роста или учебники по курсам макроэкономики, в которые входят некоторые модели роста. Среди таких работ можно отметить «Введение в экономический рост» Джонса [64], фундаментальный учебник Р. Барро и X. Сала-и-Мартина [26], учебник Давида Ромера [105] по макроэкономике, работу Б. Валдеса [138] и др. В силу своего назначения, эта литература охватывает лишь современные модели роста, а также неоклассические, однако в упрощенном виде, который не всегда отражает основные идеи создателей модели. Так в работе Валдеса для упрощения из неоклассических моделей был полностью исключен механизм эндогенизации нормы сбережений, что нежелательно с методологической точки зрения. Кроме того, во многих пособиях очень большое внимание уделяется математическому инструментарию, и развитие теории роста практически не анализируется в историческом аспекте. Эта литература, несомненно, полезна для изучения некоторых современных моделей и оптимизационных вычислений, однако она не подходит для изучения генезиса теории роста.

Исследований, в которых, так или иначе, ставилась бы цель проследить историю теории роста, довольно мало. Однако именно эта литература наиболее близка к теме настоящего диссертационного исследования, поэтому имеющиеся работы будут рассмотрены более подробно. Уже само название «Теория роста с исторической точки зрения» [66] говорит о том, что голландский профессор Тео ван де Кландерт решил исследовать развитие этой области экономической теории с точки зрения истории науки. На самом деле, книга представляет собой сборник, состоящий из 13 статей, посвященных проблемам экономического роста, которые за последние 40 лет были опубликованы Тео ван де Кландертом и его коллегами в ведущих экономических журналах. Несмотря на то, что в работе исследуются различные модели роста, начиная с 40-х годов XX века, в ней отсутствуют некоторые классы моделей и целые направления, которые существенно повлияли на развитие теории роста. Безусловным достоинством данной работы является анализ и сопоставление теорий, относящихся к разным периодам. Однако, к сожалению, книга состоит из отдельных статей, которые писались в разное время на протяжении 40 лет, и поэтому зачастую в них отсутствует единый подход к анализу тех или иных изменений в теории роста. Кроме того, в силу использования такой оригинальной структуры многие основополагающие модели рассмотрены недостаточно подробно, из-за чего упускаются некоторые методологические особенности, являющиеся принципиальными для эволюции теории роста.

Другая работа, в которой производится ретроспективный анализ теории роста называется «Теория экономического роста: „классический“ взгляд» [133]. Этот труд состоит из 18 статей разных ученых, целью которых является показать принципиальную схожесть современных моделей роста со взглядами представителей классической школы. В книге содержится много интересных идей, касающихся интерпретации классических, неоклассических и эволюционных моделей. Особенно ценно то, что представлены альтернативные взгляды различных ученых на процесс развития теории роста, однако это же приводит к недостаточной степени детализации при рассмотрении моделей. У авторов не было возможности формально исследовать модели, поскольку каждая статья, по сути, является независимой и содержит свой анализ моделей роста, которые уже были исследованы другими авторами. Таким образом, несмотря на то, что это книга представляет большой интерес для историков науки, в ней не выполняется задача детального комплексного анализа развития теории экономического роста, а лишь высказываются оригинальные гипотезы относительно некоторых классов моделей и их взаимосвязей.

Среди статей, посвященных истории теории роста, следует отметить статью Б. МакКаллума [76], в которой производится сопоставление наиболее поздней модификации неоклассической модели роста и новых эндогенных моделей. В статье JI. Раута и Т. Сринивасана вкратце описываются некоторые неоклассические модели роста, и предлагаются их модификации с учетом эндогенных концепций. Более поздние исследования, включающие анализ и сопоставление неоклассических и эндогенных моделей роста можно найти в трудах Р. Раманатана [98], Агионна и Ховитта [24], О. Бланшарда и С. Фишера [31], X. Курца и Н. Сальвадори [133]. Несомненный интерес представляет статья нобелевского лауреата Р. Солоу, в которой ученый пишет о своих взглядах на современное положение теории экономического роста и перспективы ее дальнейшего развития [127].

В последнее время стали появляться публикации российских ученых, в которых анализируется развитие теории роста. В основном, этот анализ носит фрагментарный характер и представлен не в виде отдельных монографий, а как часть учебных пособий по экономической теории или истории экономических учений. Среди отечественных авторов можно отметить B.C. Автономова, И. И. Агапову, Г. П. Журавлеву, А. С. Квасова, М. Г. Покидченко, И. Г. Чаплыгину, А. Г. Худокормова, Я. С. Ядгарова и др.

Существенный вклад в исследование теории экономического роста внесла проф. Л. Г. Чередниченко. Ее работы характеризуются тесной связью теоретических положений и эмпирического анализа экономического роста в трансформируемой хозяйственной системе на примере Российской Федерации.1.

Отдельно следует отметить книгу «Теория капитала и экономического роста», которая вышла в 2004 году под редакцией проф. С. С. Дзарасова. Она состоит из статей как отечественных, так и западных ученых. Профессор С. С. Дзарасов анализирует отдельные аспекты марксистсткой теории роста, а также обсуждает теоретические проблемы экономического роста на примере моделей Харрода-Домара и Солоу. Основной задачей этого пособия является представление альтернативных взглядов на проблемы теории роста и теории капитала, поэтому в ней присутствуют только отдельные элементы историко-экономического анализа.

Лишь в 2006 г. появился труд Ю. В. Шараева, полностью посвященный теории экономического роста. В его книге детально анализируется новейшая эндогенная теория роста, однако даже в этом пособии не уделяется должного внимания вопросам генезиса неоклассической теории роста и ее связи с предыдущими учениями, поскольку основной целью автора является не историко-экономический анализ развития теории роста, а детальное описание основных эндогенных моделей. Кроме того, анализ носит конспективный и математизированный характер, т.к. пособие рассчитано, в основном, на студентов и специалистов экономико-математических специальностей. Все модели рассматриваются по унифицированной схеме, которая предполагает использования стандартных оптимизационных методов и вариационного исчисления.

Таким образом, несмотря на наличие некоторого количества публикаций, посвященных развитию теории роста, отсутствуют работы, в которых проводится всесторонний историко-научный анализ развития теории роста в XX веке. Как правило, авторы рассматривают один или несколько классов моделей, абстрагируясь от альтернативных подходов к анализу экономического.

1 Россия: экономический рост. Ю. М. Воронин, А. З. Селезнев, Л. Г. Чередниченко. М., Изд-во «Финансовый контроль», 2004 — 312 с. роста, в рамках которых генерируется множество продуктивных идей. Кроме того, в силу расширенного применения математического моделирования в этом разделе экономической теории, многие исследователи акцентируют внимание на чисто математических аспектах, уделяя большое внимание точным формулировкам теорем и их доказательствам, но упуская при этом экономический смысл построений.

Цель и задачи исследования

Целью диссертационного исследования является комплексный анализ развития теории экономического роста в экономической науке в XX веке, выявление основных теоретических положений и методологических оснований этой области экономической теории.

Для достижения поставленной цели потребовалось решение следующих задач:

— выявить истоки современной теории экономического роста в трудах представителей классической школы политической экономии;

— показать роль советской экономико-математической школы в построении первых моделей экономического роста, проследить связь между моделью Фельдмана и первыми западными разработками в этой области;

— выявить особенности неокейнсианских моделей экономического роста;

— исследовать становление неоклассической теории роста, выделить основные направление ее развития;

— раскрыть сущность эволюционного подхода к объяснению и моделированию экономического роста;

— проанализировать развитие теории роста как отдельного раздела экономической теории с использованием философско-научного подхода.

Объектом исследования являются труды ученых-экономистов зарубежных стран и России XX века, посвященные теории экономического роста, а также труды представителей классической школы политической экономии, в которых рассматривается теория богатства.

Предметом исследования являются основные направления развития теории экономического роста, а также совокупность теоретико-методологических положений и практических рекомендаций, содержащихся в моделях экономического роста.

Информационной базой исследования послужили идеи, концепции и модели представителей различных направлений традиционной теории экономического роста, а также тех ученых, которые придерживались альтернативных взглядов на это явление. В этом качестве были использованы периодические публикации и монографии российских и зарубежных авторов.

Теоретической и методологической основой диссертационного исследования явились труды основоположников теории экономического роста, а также работы видных российских и зарубежных экономистов, в которых затрагиваются вопросы развития теории роста. В работе рассмотрены разработки классической, марксистской, неокейнсианской школ, а также неоклассического и эволюционного направлений экономической науки. В процессе исследования использовались следующие методы научного познания: исторический, логический, индуктивный, дедуктивный, анализа и синтеза, абстрагирования и моделирования, а также методы философии науки.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней посредством историко-экономического и философско-научного анализа решена важная проблема экономической теории и истории науки: выявление основных направлений теории экономического роста, установление связей между этими направлениями и логики их развития на всем протяжении XX века. Также показана возможность применения теории научно-исследовательских программ И. Лакатоса к анализу развития теории роста за рассматриваемый период.

Заключение

.

В предыдущих главах были рассмотрены вехи развития теории экономического роста в XX веке, проанализированы ключевые модели, отмечены их особенности, важность использованных идей, была сделана попытка проследить связь между основными результатами теории роста. При этом преследовались цели всестороннего исследования феномена экономического роста и его теоретической формализации, выделения концепций, которые могут послужить основой для развития теории роста в XXI веке, а также постижение логики развития теории экономического роста. В заключении будет сделана попытка такой цели, как раскрытие процесса динамики научного знания, связанного с осмыслением и формализацией понятия экономического роста. Действительно одной из основных задач историка, в том числе историка науки, является объяснение некоторых закономерностей наблюдаемых событий, а в данном случае закономерностей в смене моделей и подходов. Эффективным способом анализа динамики научного знания является философско-научный подход. При этом под «философией науки» в данном контексте понимается философское течение, исследующее структуру научного знания, способы обоснования и развития знания. Это узкое толкование термина «философия науки», включающее в себя, по сути, идеи представителей позитивизма. На сегодняшний день термин «философия науки» также используется для обозначения сравнительно молодой дисциплины, которая окончательно оформилась примерно в 60-х годах XX столетия. Проблематика этой дисциплины значительно шире, чем проблематика философии науки как отдельного направления. Под философско-научным подходом в узком смысле, как правило, понимаются теории развития знания, в особенности концепции К. Поппера, Т. Куна, И. Лакатоса. По сей день среди экономистов ведутся споры по поводу возможности применения разработок этих философов к анализу динамики экономического знания [см. 2]. Не вдаваясь в методологические подробности, отметим лишь, что аргументы противников использования философско-научного подхода к анализу истории экономической мысли опираются на тезис о том, что постпозитивисты в качестве эмпирического материала использовали историю развития естественных наук, в то время как социальные науки развиваются по иным законам. Независимо от того, насколько данный аргумент близок к истине, философско-научный подход может быть использован для исследования закономерностей отдельных разделов экономической теории, в особенности таких математизированных, как теория общего равновесия и теория экономического роста, которые по степени формализации приближаются к точным наукам.

Наиболее подходящей теорией для нужд исследования смены моделей экономического роста представляется теория Имре Лакатоса, которая была детально описана к работе «Фальсификация и методология научно-исследовательских программ». В целом его теория, в отличие от модели Т. Куна, позволяет объяснить процесс развития науки на основе постепенного роста знаний, а не «революционных» изменений и смены научной парадигмы, что довольно редко происходило в истории экономической мысли, к тому же не настолько кардинально и спонтанно, как это предполагается в теории Куна. Кроме того, в экономической теории зачастую уживаются несколько альтернативных подходов к анализу явлений, т. е., используя терминологию Куна, несколько парадигм, что не согласуется с его теорией, в которой все парадигмы, кроме доминирующей, должны быть разрушены. Следует отметить, что в целом не стоит недооценивать разработки Куна, поскольку они могут быть использованы для агрегированного анализа развития науки за более длительный промежуток времени. Однако для анализа развития определенной области экономики за сто лет наиболее приемлемой является теория Лакатоса в силу большой детализированности и более мягкой формулировки принципа фальсификации.

Прежде чем применять теорию Лакатоса к объяснению развития теории роста рассмотрим ее основные положения и термины. В центре внимания Лакатоса находится исследовательская программа, которая представляет собой последовательность научных теорий, объединенных методологическими правилами. Эти правила включают в себя отрицательную и положительную эвристики. Отрицательная эвристика указывает, каких путей нужно избегать при развитии программы, а положительная, напротив, какие пути следует избирать и как по ним двигаться [6, с. 322]. Лакатос указывает на то, что «положительная и отрицательная эвристики дают вместе примерное (неявное) определение „концептуального каркаса“ (и, значит, языка)» [6, с. 400−401]. По сути, эвристика по Лакатосу конституирует язык науки, который, в свою очередь, является объектом изучения истории науки. Следовательно, основной задачей историка науки является выделение эвристики научно-исследовательских программ.

В основе каждой исследовательской программы лежит «твердое» ядросистема базовых принципов и допущений, сохраняющаяся во всех теориях данной программы. С помощью правил, входящих в отрицательную эвристику, вокруг твердого ядра формируются дополнительные гипотезы, называемые «защитным поясом», который призван защитить основные положения научно-исследовательской программы от опровержения с использованием modus tollens [6, с. 323]. Modus tollens — это термин средневековой логики, обозначающий следующую силлогистическую схему: пусть из истинности, А следует истинность В, тогда, если В ложно, то и, А тоже ложно. На этом принципе основывается «наивный фальсификационизм"4 некоторых постпозитивистов, которые предлагают отказаться от теории, если отдельные ее следствия не согласуются с опытными данными. Защитный пояс в теории Лакатоса, напротив, призван видоизменять теорию, дополняя ее вспомогательными гипотезами и не позволяя уничтожить твердое ядро только потому, что одно из следствий теории противоречит наблюдаемым данным.

4 Термин «наивный фальсификационизм» принадлежит Имре Лакатосу, который использует его для противопоставления «утонченному методологическому фальсификационизму». Отличительной чертой последнего является отказ от прямого использования modus tollens, в рамках утонченного фапьсификационизма «. ни эксперимент, ни сообщение об эксперименте, ни предложение наблюдения, ни хорошо подкрепленная фальсифицирующая гипотеза низшего уровня не могут сами по себе вести к фальсификации. Не может быть никакой фальсификации прежде, чем появится лучшая теория» [6, с. 307].

Таким образом, «защитный пояс должен выдержать главный удар со стороны проверок», сохранив при этом «окостеневшее ядро» [6, с. 323]. При этом, если в результате таких модификаций программа может объяснить больше фактов, т. е. увеличивается ее эмпирическое содержание, то она является успешной и прогрессирующей, в противном случае, она регрессирует и в конечном счете доходит до разрушения твердого ядра, которое происходит, когда программа не в состоянии предсказывать ранее неизвестные факты. Положительная эвристика определяет пути дальнейшего развития теории и модификации моделей, тем самым отчасти предвидя возможные эмпирические опровержения [6, с. 326]. Лакатос отмечал, что при наличии хорошей положительной эвристики единственные трудности, которые могут возникнуть у программы, связаны с недостаточно развитым математическим аппаратом. По мнению Лакатоса, уже в самых первых теориях научно-исследовательской программы закладывается большая часть положительной эвристики в виде заведомо нереалистичных допущений, необходимых для того чтобы сделать первые шаги на пути анализа, идеализации изучаемого объекта, но не соответствующих реальной действительности. В каждой экономико-математической модели, включая и модели экономического роста, присутствуют такие предположения, представляющие собой часть положительной эвристики программы. Таким образом, согласно теории Лакатоса, основными движущими силами развития теории является положительная эвристика, т. е. последовательная верификации различных предположений путем их включения в новые теории, и фальсификация, т. е. опровержение тех или иных гипотез и их соответствующая модификация. При этом положительная эвристика признается основным фактором развития теории, а фальсификация не носит столь категоричного характера, как у К. Поппера и Т. Куна.

Безусловно, начало теории роста заложила модель Фельдмана, однако об определенной научно-исследовательской программе можно говорить, начиная с работ Харрода и Домара. В них начало формироваться «твердое ядро» этой программы, которое можно сформулировать так:

1. теория роста занимается изучением состояния равновесия в динамике, т. е. анализирует свойства равновесной траектории роста, ее устойчивости и факторов, влияющих на эту траекторию;

2. экономический рост определяется накоплением факторов производства.

Первое положение четко сформулировал Рой Харрод в 1939 году в своей статье, посвященной теории роста. Он призывал к «динамизации» понятия равновесия и предпринял одну из первых попыток сделать это с помощью инструментария теории Кейнса. Второе положение использовалось еще в классической программе исследования экономического роста. В разных формах оно присутствовало у А. Смита, Д. Рикардо, Т. Мальтуса, Н. Сениора, Дж. Ст. Милля. Одним из основных результатов классической исследовательской программы стало утверждение о том, что на экономический рост, в основном, влияет накопление факторов производства (труда, земли и капитала), а также некоторые институциональные факторы. Таким образом, неокейнсианской исследовательской программой была заимствована только часть выводов классической, касающаяся решающей роли накопления факторов производства. На указанных выше двух положениях в неявном виде основывались модели Фельдмана, Махаланобиса и в четко выраженной форме модели Харрода и Домара. Принципиальное различие этих групп моделей состояло в том, что первые две были двухсекторными, а последние — односекторными. Однако нельзя сказать, что эти различия являются фундаментальными, поскольку, по сути, количество секторов в модели — это лишь инструмент отражения второго положения твердого ядра, т. е. процесса накопления факторов производства. Первая трудность, с которой столкнулась неокейнсианская исследовательская программа, состояла в том, что был получен вывод о крайней нестабильности динамического равновесия, о «равновесии на лезвии ножа». Если для краткосрочного периода подобные утверждения еще были приемлемы, то для долгосрочного они не казались оправданными. Никакие вспомогательные гипотезы и методологические тонкости не могли вывести только зарождавшуюся исследовательскую программу из логического тупика. Как показал в 1956 году Р. Солоу, проблема состояла в использовании фиксированных производственных коэффициентов. Действительно такое предположение может использоваться лишь для анализа экономической ситуации в краткосрочном периоде, когда предложение того или иного фактора производства не является эластичным. Отказавшись от этого ограничения, Солоу ввел неоклассическую производственную функцию в модель экономического роста. При этом было использовано дополнительное предположение о единичной однородности функции, что в экономическом смысле означало убывающую отдачу факторов производства. Следует отметить, что на этом этапе произошла плавная трансформация неокейнсианской исследовательской программы в неоклассическую. Вполне корректно говорить о том, что это единая исследовательская программа, поскольку модель Харрода-Домара может быть получена из модели Солоу в качестве частного случая при использовании функции Леонтьева. Таким образом, произошло развитие программы, благодаря позитивной эвристике, заложенной неокейнсианцами в предположении о правомерности использования фиксированных производственных коэффициентов. В пользу этого вывода свидетельствует и тот факт, что Домар осознавал искусственность этого предположения, но не предполагал, что отказ от него может привести к прогрессивному сдвигу исследовательской программы. Итак, по сути, переход от модели Харрода-Домара к модели Солоу явилось развитием исследовательской программы в результате действия правил положительной эвристики. При этом твердое ядро дополнилось третьим пунктом об убывающей предельной отдаче факторов производства, что стало незыблемой догмой неоклассики со времен Дж. Б. Кларка.

Модель Солоу не только явила собой прогрессивный сдвиг в программе исследования экономического роста, но также привела к четкому формированию правил отрицательной и положительной эвристики. Неслучайно, несмотря на то, что прошло уже полвека, она и по сей день считается эталонной моделью, на основе которой производится сравнение других моделей экономического роста. Остановимся более подробно на эвристике, которая появилась, начиная с модели Солоу. Особенно важно выделить основные компоненты положительной эвристики, которая во многом строится, исходя из ограничений и допущений первой модели. Первое ограничение было очевидно, оно касалось отсутствия в модели научно-технического прогресса. Второе ограничение, состоявшее в том, что норма сбережений принималась постоянной, осталось еще от моделей Харрода и Домара, и долгое время не рассматривалось, как критичное. К положительной эвристике можно также отнести традиционные предположения неоклассики, а именно предположение о рациональности экономических агентов, выражающееся в стремлении максимизировать свою полезность, в стремлении экономики к равновесному состоянию.

Вполне естественным стало развитие теории роста в направлении учета научно-технического прогресса. Это объясняется как положительной эвристикой (НТП изначально не был учтен в модели), так и отрицательной, которая продемонстрировала, что объяснить экономический рост лишь за счет накопления капитала невозможно. В связи с этим уже в 1957 году он реализовал в новой модели концепцию НТП нейтрального по Хиксу. По сути, производственная функция умножалась на коэффициент, который менялся во времени и символизировал собой положительные технологические изменения. Очевидным минусом такого подхода являлось то, что НТП оказывался некой абсолютно внешней силой, не требующей изменения производственной структуры для своего положительного влияния. Это означает, что вопрос учета НТП в теоретическом плане не был снят с программы положительной эвристики. Что касается отрицательной эвристики, то она выразилась в волне инвестиционного пессимизма, прокатившейся по Соединенным Штатам Америки, когда экономисты, применив эту модель к имевшимся эмпирическим данным, пришли к выводу о чрезвычайно низкой эффективности инвестиций. Такие результаты были обусловлены предположением о значительном, а главное равномерном влиянии «мифического» коэффициента НТП на весь капитал, независимо от его износа и даты ввода в эксплуатацию, и на труд. Понятно, что при таких рассуждениях, предельная эффективность ввода нового оборудования оказывается сравнительно невелика, т.к. большая часть темпа роста ВНП объясняется динамикой коэффициента НТП.

Итак, отрицательная эвристика заблокировала развитие модели Солоу в направлении учета т.н. «организационного» НТП. Однако положительная эвристика по-прежнему требовала решения этого вопроса. При этом начал вставать вопрос о принципиальной возможности использования неоклассической производственной функции для адекватного учета НТП, т. е. над твердым ядром неоклассической программы нависла угроза. В ответ на негативную эвристику была сформулирована вспомогательная гипотеза о том, что новые технологии не просто абстрактно воздействуют на объем производства, а влияют на него через новые виды капиталовложений. Таким образом, капитал представляет собой совокупность гетерогенных групп, что позволяют учесть влияние НТП на эффективность только новых капитальных средств. Построенный защитный пояс выдержал испытание эмпирическими данными (расчетная эффективность инвестиций оказалась достаточно высокой) и защитил твердое ядро от разрушения. Безусловно, такой способ учета НТП не являлся прогрессивным сдвигом программы, т.к. не позволил объяснить механизмы технологических изменений, но при этом способствовал сохранению неоклассической исследовательской программы.

Следующим направлением положительного развития теории роста в рамках неоклассической программы стала задача более детального рассмотрения нормы сбережений, которая в первой модели являлась постоянным внешним параметром. Можно сказать, что существовало две проблемы: во-первых, норма сбережений полагалось константой, что недопустимо для анализа долгосрочного периода, а, во-вторых, она оставалась экзогенным параметром, что не способствовало увеличению способности модели к глубокому объяснению феномена экономического роста. Именно эти две проблемы и дополнили собой положительную эвристику программы. Первый шаг был сделан Э. Фелпсом, который нашел оптимальную норму сбережений в предположении о том, что она является постоянной во времени. Однако негативная эвристика в виде эмпирических данных очевидным образом указывала на то, что норма сбережений не является константой. Очевидным механизмом, который мог быть использован для моделирования реальной нормы сбережения явился аппарат функций полезности и один из стандартных элементов положительной эвристики неоклассической программы, который предписывал строить модели с рациональными агентами, оптимизирующими свой результат. Проблема была лишь в использовании соответствующего математического инструментария, как и предсказывал И. Лакатос. Однако успешное решение было найдено в 60-х годах, во-первых, благодаря исследованию Т. Купмансом статьи Ф. Рамсея, в которой использовались принципы вариационного исчисления, а, во-вторых, благодаря применения Д. Кассом принципа максимума, незадолго до этого открытого Л. С. Понтрягиным. В результате, появилась знаменитая модель Купманса-Касса, которая явилось апогеем развития неоклассической программы.

В тот же период, в 60-х годах XX века, проводились исследования, посвященные двухсекторным модификациям неоклассической модели роста. В моделях Узавы и Сринивасана делались попытки увеличения детализации в объяснении экономического роста за счет анализа взаимодействия двух секторов экономики, как это было в модели Г. А. Фельдмана. В первой главе уже говорилось о причинах, по которым выделение сектора потребительских и инвестиционных товаров, не представляется целесообразным для анализа экономического роста. Эти же причины предопределили небольшую популярность двухсекторных неоклассических моделей, которые вместо более детального раскрытия феномена роста привнесли несколько абсолютно нереалистичных предположений. Однако сама методология двухсекторного анализа оказалось крайне продуктивной, и была использована позднее К. Шеллом, а затем и П. Ромером и Р. Лукасом. Таким образом, модели Узавы дополнили твердое ядро неоклассической программы инструментом анализа межсекторного взаимодействия на макроуровне. Кроме того, Узава также вплотную подошел к решению проблемы эндогенизации нормы сбережений, что еще раз подтверждает вывод о том, что двухсекторные модели являлись частью неоклассической исследовательской программы и, несмотря на небольшую популярность, несомненно, сыграли положительную роль в развитии этой программы.

Следующая проблема, попытки решения которой уже предпринимались ранее, состояла в экзогенном характере научно-технического прогресса. Как было отмечено выше, к началу 60-х годов были предложены различные методы учета влияния НТП на экономический рост, которые рассматривали технологические изменения как внешнюю силу. Различия описанных моделей состояли лишь в том, каким образом эта сила влияет на динамику макроэкономических показателей. Защитный пояс неоклассической программы уже не мог выдержать натиска эмпирических данных, которые говорили о том, что до 80% изменчивости темпа роста приходится на НТП. Формально модель была защищена предположением об экзогенности этого фактора, однако в реальности было очевидно, что модель, которая большую часть изменчивости объясняемой переменной приписывает некому внешнему воздействию, не обладает достаточной объясняющей силой. Таким образом, защитный пояс исчерпал свои возможности, и назрела необходимость либо прогрессивного сдвига неоклассической программы, либо ее элиминации. Из всех возможных вариантов можно выделить два варианта, которые сформировались к 70-м годам XX века, а именно старую эндогенную теорию и эволюционную экономику. Обе теории возникли, прежде всего, в ответ на неспособность неоклассических моделей объяснить технологические изменения.

В 1962 году К. Эрроу предложил модель обучения в процессе деятельности, в которой фактически свел весь научно-технический прогресс к накопленному опыту работников, измерявшийся валовым объемом инвестиций. Карл Шелл пошел дальше, построив двухсекторную модель, в который отдельно выделялся инновационно-изобретательский сектор. Характерно, что, несмотря на совершенно иной характер модели, Шелл использовал методологию двухсекторного анализа, разработанную Узавой. Несмотря на искусственность многих предположений и ограничений, огромная роль модели Шелла в истории теории роста состояла в выделении знаний в качестве отдельного, специфического фактора производства, накопление которого напрямую связано с темпом экономического роста. Игнорируя особенности модели Шелла, которые не позволили ей приобрести большую популярность, можно отметить одно нововведение, которое явилось принципиальным для неоклассической исследовательской программы: т.н. социальный капитал, который Шелл, предложил ввести в производственную функцию в качестве фактора производства не был подвержен закону убывающей предельной отдачи. Предельная производительность знаний по Шеллу является константой, в отличие от предельной производительности традиционных факторов производства. Формально это противоречит одному из постулатов твердого ядра неоклассической программы. Однако это противоречие не является прямым, т.к. закон убывающей предельной производительности был сформулирован для материальных факторов производства, а знания, или социальный капитал, никак не подпадают под определение обычных товаров. Такая ситуация позволила некоторым ученым говорить о крахе неоклассической теории. На самом деле, речь идет о модификации, которая неизбежна при включении в анализ абсолютно новых объектов. Поэтому, по нашему мнению, вполне допустимо говорить о том, что работы К. Эрроу и К. Шелла продолжают неоклассическую традицию, при этом существенно ее дополняя исследованием нематериального капитала. Если вернуться к философско-научной терминологии, то можно сказать, что в рамках положительной эвристики была предпринята попытка эндогенизации НТП, которая повлияла на твердое ядро программы, дополнив его положением о том, что предельная отдача факторов производства не является убывающей для особого класса таких факторов, а именно для знаний. Таким образом, Эрроу и Шеллом были показаны возможные пути эндогенизации НТП, но при этом ни один из этих способов не был удовлетворительно реализован: в модели Эрроу присутствовало лишь обучение в процессе деятельности, а в модели Шелла изобретательская деятельность полностью финансировалась государством за счет налогов, собираемых в производственном секторе. Именно эти проблемы и дополнили положительную эвристику, новые положения которой заключалось в корректном интегральном учете обучения, образования и научных исследований. Модели К. Эрроу и К. Шелла ознаменовали собой рождение эндогенной теории, но не получили большого распространения и были оценены по достоинству лишь в 80-х годах XX века.

Примерно в это же время, в начале 70-х годов начало активно развиваться новое направление экономической мысли — эволюционная экономика. Основоположники эволюционизма, С. Уинтер и Р. Нельсон, построили теорию, которая была лишена основных ограничений и допущений неоклассики. В центре их критики находилось традиционное для неоклассиков понятие равновесия (в т.ч. динамического) и предположение о рациональном поведении экономических агентов, выражающееся в оптимизации совокупной полезности. Модели экономического роста, предложенные эволюционистами, также были направлены на раскрытие экономического смысла технологических изменений, однако делалось это в рамках эволюционной исследовательской программы, которая не совпадает с неоклассической из-за прямо противоположного содержания отдельных элементов твердого ядра.

Появление эволюционной исследовательской программы не привело к элиминации неоклассической. Несмотря на затишье в исследованиях, посвященных вопросам экономического роста, которое наблюдалось в 70-х годах XX века, в 1986 году появилась модель Пола Ромера, которая воплотила идеи К. Эрроу и К. Шелла и стала одной из первых моделей «новой» эндогенной теории. Среди вспомогательных гипотез можно отметить возрастающую предельную отдачу знаний, которая лежит в основе модели Ромера. Модель Лукаса 1988 года также является одной из основных моделей эндогенной теории. Помимо использования достижений К. Эрроу и П. Ромера, Лукас также привлекает элементы теории человеческого капитала, тем самым, обогащая положительную эвристику неоклассической программы.

Подводя итог, можно сказать, что неоклассическая исследовательская программа развивается довольно успешно, новая эндогенная теория обеспечила увеличение объясняющей силы этой программы, расширила ее положительную эвристику. В целом, начиная с 1956 года, неоклассическая программа развивалась в соответствии с изначально заложенной положительной эвристикой, которая заключалась в эндогенизации внешних параметров. Норма сбережений и НТП были успешно интегрированы в новые модели, что обеспечило прогрессивный сдвиг программы по Лакатосу. Очевидно, что следующим этапом является эндогенизация темпа роста населения, и включение этого механизма в уже существующие модели. Однако, анализируя современное развитие теории роста, нельзя игнорировать эволюционную исследовательскую программу, которая по объясняющей силе не уступает неоклассической. С одной стороны, твердое ядро этой программы существенно отличается от неоклассики, однако, с другой стороны, один из основоположников эндогенной теории роста П. Ромер считает, что эволюционизм во многим дополняет неоклассический подход. Так, модели технологической диффузии и учет стохастического характера результатов научных исследований вполне могли бы составить положительную эвристику ноклассической программы. В связи с этим будущее теории роста видится в тесном взаимодействии и взаимном проникновении эволюционной и неоклассической программ.

В ходе проведенного исследования автором были получены следующие результаты:

1. выявлены истоки основополагающих идей современных моделей экономического роста, которые содержатся в трудах представителей классической школы политической экономии;

2. показаны место и роль модели Г. А. Фельдмана в истории теории роста, определено ее влияние на развитие зарубежных исследований в этом направлении;

3. установлена непротиворечивость неокейнсианского и неоклассического подходов к анализу экономического роста;

4. выявлены методологические аспекты двухсекторного анализа X. Узавы и установлена их связь с более поздними разработками в области теории роста;

5. выявлены особенности генезиса эндогенной теории экономического роста, начиная с 60-х годов XX века;

6. определен взаимно дополняющий характер отдельных элементов эволюционной и эндогенной теорий экономического роста;

7. показаны основные движущие силы развития теории роста в XX веке и выделены ведущие исследовательские программы с использованием теории научно-исследовательских программ И. Лакатоса. Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что положения и выводы, представленные в работе, могут быть использованы как в научно-исследовательской деятельности, так и в преподавании курсов «Экономическая теория», «История экономических учений», «Мировая экономика».

Апробация результатов исследования. Основные теоретические выводы и практические рекомендации диссертации были представлены на следующих научно-практических конференциях: «Международная научно-практическая конференция ученых МАДИ (ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ» (Москва-Луганск, 2006), «Девятнадцатые международные Плехановские Чтения» (Москва, 2006), и «Предпринимательство и его место в экономике современной России».

Москва, 2006). По теме диссертации опубликовано 11 печатных работ общим объемом 7,8 п.л.