Традиции и инновации в этнической культуре ненцев, вторая половина XX в

Культура, по определению Э. С. Маркаряна, есть внебиологически выработанный и передаваемый способ человеческой деятельности (1980. С. 69). У каждого этноса она обладает конструктивной устойчивостью, создающей равновесие культуры. При изменении одной составной культуры происходит изменение и остальных составных — всех или их части. Изменение конструкции возможно лишь при соблюдении конструктивной устойчивости, в противном же случае оно приводит к гибели носителей этой культуры. Изменение экономической структуры порождает изменения в устройстве быта и внутренней организации общества.

Этническая устойчивость основана на постоянстве соотношения, с одной стороны, количества населения, с другой — сохранения его культуры и занимаемой территории, изменения каковых без соблюдения устойчивости приводит этнос к гибели.

Этническая культура слагается из явлений и элементов, имеющих по времени различное происхождение и значение, причем некоторые из них только что нарождаются, другие находятся в состоянии расцвета, третьи умирают, а четвертые уже мертвы. Жизнь этноса подчиняется законам, по которым живут окружающие его народы, также и данный этнос воздействует на их жизнь, внося в нее новое. Разница наблюдается лишь в степени воздействия одних этносов на других.

В отношении народов Северо-Западной Сибири, к которым относятся и ненцы, сегодня очевидно сильное воздействие на них приезжего населения, состоящего из представителей десятка различных народовпричем это воздействие далеко не всегда положительное, а порой и просто разрушительное.

С конца 1890-х годов среди народов Севера усилился интерес к культурному и социальному «портрету» своего этноса, активизировалось стремление познать его духовный мир, определить свое место в историческом процессе, в системе других этносов. Среди национальной интеллигенции усилились критический анализ и самооценка достигнутого уровня развития своего народа, развернулись дискуссии о его судьбах.

Видный исследователь традиционной культуры ненцев Л. В. Хомич отмечает, что «значение культурных традиций коренного населения Сибири в современных условиях — вопрос, заслуживающий глубоких исследований» (1995. С. 295). Именно этому и посвящена предлагаемая диссертация. Л. В. Хомич выделяет важнейшие события в жизни народов Сибири, «вторгшиеся в сложившуюся модель их традиционной культуры «(1995. С.297). Первым событием было присоединение к России, вторым — установление Советской власти и коллективизация, третьим — промышленное освоение Севера. Л. В. Хомич считает, что из всех хозяйственных и социальных преобразований наибольшее разрушение традиционной культуре ненцев принесло последнее событие.

В сборнике «Этнографическое изучение современности» (1980), в разделе «От редакции» (члены редколлегии — М. М. Абрамзон, И. С. Вдовин, К.В.Чистов) отмечается необходимость учитывать, с одной стороны, неравномерность процессов стандартизации культуры, а с другой стороны, тот факт, что некоторые явления этого процесса не носят глобального характера и распространяются только в определенных регионах. «Поэтому необходимо обстоятельное и детальное сравнительное изучение традиций и инноваций у отдельных народов, групп народов и в масштабах отдельных регионов, так же как в конечном счете и межрегиональное сравнительное изучение» (с.5).

Актуальность темы

определяется в первую очередь важностью для этнографической науки проблемы, исследуемой в диссертации, — о соотношении и взаимодействии традиционной и инновационной сфер в культуре одного из народов Севера. Актуальность подчеркивается тем обстоятельством, что работа написана в значительной степени на новейших данных, относящихся к концу XX в., который в истории народов Севера выступает как наиболее насыщенный инновационными процессами. Диссертация имеет существенное значение для настоящего времени и в научном, и в практическом плане, она соответствует запросам общества в современной ситуации, когда в нем сильны тенденции к сохранению и возрождению национальных культур и вместе с тем осознается необходимость стабилизации межнациональных отношений.

Объектом исследования в диссертации является этническая культура ненцев Ямало-Ненецкого автономного округа.

Предмет исследования — современное состояние традиционной культуры ненцев и изменения, происходящие в различных слоях этноса: тундровых оленеводов, поселкового и городского населения.

Хронологические и территориальные рамки. Хронологические рамки определяются второй половиной XX в. Анализируемые в диссертации материалы относятся в основном к указанному периоду. Однако сложившиеся к этому времени традиции имеют более глубокие исторические корни. Для инновационных процессов данный период является наиболее значимым, так как с ним связаны два важных фактора: создание на исследуемой территории колхозов и совхозов (в 50-х годах) и промышленное освоение Севера, последствия которого стали сказываться на состоянии традиционной культуры с 1980;х годов.

Ненцы проживают в трех автономных округах: Ненецком, Ямало-Ненецком и Долгано-Ненецком. За последний век их численность выросла с 9,3 тыс. человек (1897 г.) до 34,58 тыс. человек (1989 г.). Из этого общего числа в Ямало-Ненецком автономном округе проживает 23,7 тыс. ненцев. В административном отношении они расселены в пяти районах округа: Ямальском, Приуральском, Тазовском, Пуровском и Надымском.

Основную массу этноса составляют так называемые тундровые ненцы, населяющие тундру, делающие откочевки в лесотундру и говорящие на тундровом диалекте ненецкого языка. Вторая группа — это лесные ненцы, населяющие таежную зону, говорящие на лесном диалекте. Ненцы принадлежат к самодийской группе народов, куда входят также селькупы, энцы и нганасаны. Самодийские языки вместе с финно-угорскими языками составляют семью уральских языков.

В исследуемом нами Ямало-Ненецком автономном округе (площадью 76 925,0 тыс. га) проживают и тундровые, и лесные ненцы. Занимаемая ими территория составляет примерно 59 775,0 тыс. га. Из общего числа ненцев население с традиционными занятиями составляет 83%, а живущее в посежах и городах — 17%.

Методология и методика исследований. Методологической основой диссертации являются общетеоретические положения, разработанные в отечественной науке, в первую очередь сравнительно-исторический метод. Вопросы соотношения традиции и инновации, закономерности их развития, факторы сохранения и разрушения автор рассматривал, опираясь на работы С. А. Токарева (1972), К. В. Чистова (1975), Э. С. Маркаряна (1980), С. А. Арутюнова (1989), В. В. Карлова (1991), H.A. Томилова (1993), В. М. Кулемзина (1994). Опыт описания явлений традиционной культуры в работах этнографов-североведов, конкретные сведения в них и методические приемы исследования служили опорой автору при подготовке диссертации. В первую очередь здесь следует назвать монографии JI.B. Хомич (1966; 1995).

Диссертант опирается на понятийный аппарат, разработанный в литературе. Ключевыми в работе являются следующие термины.

Традиционная культура — народная культура, в отличие от культуры индустриального, урбанизированного общества.

В диссертации описывается и анализируется традиционная культура вместе с субкультурой, сформировавшейся у поселково-городского населения, поддерживающего связи с традиционной средой своего народа.

Традиции (от лат. передача) — явления материальной и духовной культуры, социальной или семейной жизни, сознательно передающиеся от поколения к поколению с целью поддержания жизни этноса.

Инновации (от лат. обновление) — новые элементы культуры социальных организмов, возникающие в результате целенаправленной деятельности людей, которые намеренно сохраняются и наследуются в пределах этноса.

При описании материальной культуры использована терминология «Свода этнографический понятий и терминов» (1989). Правописание ненецкой терминологии дано по ненецко-русскому словарю Н. М. Терещенко (1965).

Цель диссертации: исследование современных процессов в исторически сложившихся формах культуры ненцев.

Задачи работы следующие:

1. Дать краткую характеристику основных компонентов материальной и духовной культуры в традиционной и современной формах.

2. Выявить функцию элементов традиционной культуры в новой среде обитания части ненецкого этноса.

3. Проанализировать значение национальной интеллигенции для сохранения и возрождения этнокультуры своего народа.

4. Исследовать виды и факторы инноваций в этнической культуре ненцев.

Источники. Диссертация основана на литературных данных и полевых материалах автора. Публикации предшественников-ненцеведов легли в основу при описании традиционной культуры в первой и второй главах, они дополнены первоисточниками диссертанта (носителя языка и культуры ненцев). Третья глава подготовлена полностью по материалам автора. Его сведения по традиционной культуре относятся в основном к тундровым оленеводам гыданской группы ненцев, а по поселово-городской среде — к более широкой территории. Среди них можно выделить личные наблюдения автора с детства (1950;е годы) и до настоящего времени, устную информацию, полученную методом опроса (см. список информантов в приложении), сведения из официальной документации. В традиционной культуре основными объектами непосредственного наблюдения были предметы и явления хозяйственно-материальной сферы, сакральная же сторона жизни менее доступна автору в связи с действующими до настоящего времени у ненцев запретами по отношению к женщине. В инновационной (поселково-городской) среде возможности автора в сборе материала по всем направлениям были более широкими. Авторские первоисточники представляют собой записи и фотоснимки.

Степень изученности темы. Традиционная культура ненцев издавна привлекала к себе внимание путешественников, миссионеров, ученых и неоднократно становилась объектом специального исследования в этнографической литературе. История их изучения, начиная с самого раннего периода и кончая 1970;ми годами, изложена в монографиях JI.B. Хомич (1966, 1995), поэтому нет необходимости подробного рассмотрения этого вопроса в диссертации. Для понимания целей и задач предлагаемого исследования необходимо отметить следующие моменты. Во-первых, укажем наиболее важные для диссертации труды из числа тех, которые рассмотрены у JI.B. Хомичво-вторых, внесем сведения об изученности ненцев в 1980;1990;х годахв-третьих, назовем обобщающие работы, а также относящиеся к другим народам, на которые автор опирался при подготовке диссертации.

Первыми источниками с упоминанием ненцев являются русские летописи XI в. Первый подлинно научный труд о сибирских ненцах (конкретно — об исследуемых в диссертации группах) относится к концу XVIII в. и принадлежит В. Ф. Зуеву (опубликован в 1947 г.) Из авторов XIX в. для нашей темы наиболее значимы труды архимандрита Вениамина (1855), Фр. Белявского (1838), В. Иславина (1847). Наиболее крупные исследования по разным аспектам истории и культуры ненцев проведены в XX в. В первой его половине вышли работы Б. М. Житкова (1913), Л. В. Костикова (1930), Г. Д. Вербова (1936, 1937).

Самые значительные, обобщающие труды по ненцам вышли во второй половине XX в. Для темы диссертации более всего важны исследования Л. В. Хомич — ряд её статей (1961;1970; 1971; 1972; 1977; 1981; 1986; и др.) и три монографии: «Ненцы. Историко-этнографические очерки» (1966) — «Проблемы этногенеза и этнической истории ненцев» (1976) — «Ненцы. Очерки традиционной культуры» (1995). В эти же годы публиковались исследования В. И. Васильева, посвященные ненцам и другим самодийским народам, монография «Проблема формирования северо-самодийских народностей» (1979). Особый интерес для темы диссертации представляют статьи о новых явлениях в жизни ненцев в XX в. (1976; 1985; 1994).

Традиционной культуре лесных ненцев посвящены работы И.А.Ка-рапетовой (1986; 1986а- 1990; и др.).

В последнем десятилетии нашего века вышли в свет монографии А. В. Головнёва: «Историческая типологии хозяйства народов СевероЗападной Сибири» (1993) и «Говорящие культуры: традиции угров и самодийцев» (1995), в которых рассматриваются различные аспекты этнической культуры ненцев (наряду с другими народами). Опубликован и ряд его статей, посвященных специально ненцам (Головнёв A.B., 1986; 1989; 1997; и др.).

В коллективной монографии «Очерки культурогенеза народов Западной Сибири» содержатся разделы, посвященные компонентам ненецкой культуры, рассматриваемым в диссертации, а именно жилищу (Лукина Н.В., Бардина П. Е., 1994) и погребальному обряду (Кулемзин В.М., 1994).

В 1997 г. опубликована монография японского исследователя Ёсида Ацуси «Культура питания гыданских ненцев (интерпретация и социальная адаптация)». Это первая крупная работа, специально посвящённая одному из важнейших компонентов этнической культуры определённой части ненецкого народа.

В числе важных для диссертации публикаций последних лет следует назвать издание в 1998 г. книги Т. Лехтисало «Мифология юрако-самоедов (ненцев)» в русском переводе. Этот труд подготовлен в основном по материалам экспедиций 1920;х гг., когда традиционная культура народа ещё была целостной системой. Преобладающую часть материалов Т. Лехтисало собрал среди сибирских ненцев — тундровых и лесных. В книге дана характеристика воззрений ненцев о космосе, о происхождении земли, животных и людей, а также представлений о духах, описано шаманство.

Одновременно увидела свет книга Л. А. Лара «Шаманы и боги» (1998), соединившая в себе научное описание (с приложением текстов-первоисточников) и художественное изображение религиозных воззрений ненцев. Она подготовлена при широком использовании полевых материалов автора, собранных среди ямальских ненцев в 1980;1990;х годах, т. е. книга отражает в значительной мере современный срез традиционных верований народа.

Примерами современного описания древних святилищ ненцев в качестве памятников культуры являются работы Н. М. Теребихина, О. В. Овсянникова (1990), Н. М. Теребихина (1998) и научное издание «Остров Вайгач (Хэбидя я — священный остров ненецкого народа). Природное и культурное наследие» (1999) (указатели, пояснительный текст к карте, справочные сведения). В книге даётся описание 230 памятников истории и культуры острова Вайгач, среди которых древние святилища с каменными и деревянными идолами. Издание является продолжением серии карт природного и культурного наследия Арктики, создаваемой на основе исследований Морской арктической комплексной экспедиции (МАКЭ) под начальством П. В. Боярского.

При подготовке диссертации для автора было полезным изучение трудов, посвященных исследуемым ею аспектам, но относящихся к соседним народам. Среди них прежде всего следует назвать трёхтомное сочинение К. Ф. Карьялайнена «Религия югорских народов», написанное в начале XX века и изданное недавно в русском переводе (1994, 1995, 1996) — монографию В. М. Кулемзина «Человек и природа в верованиях хантов» (1984) — совместный труд И. Н. Гемуева и A.M. Сагалаева «Религия народа манси. Культовые места XIX — начала XX в.» (1986) и индивидуальную монографию И. Н. Гемуева «Мировоззрение манси: Дом и Космос» (1990) — книгу А. П. Зенько «Представления о сверхъестественном в традиционном мировоззрении обских угров» (1997). Из исследований по материальной культуре в этом ряду назову монографии Н. В. Лукиной «Формирование материальной культуры хантов» (1985), Е. Г. Фёдоровой «Историко-этнографические очерки материальной культуры манси» (1994), З. П. Соколовой «Жилище народов Сибири (опыт типологии)» (1998).

Для диссертации важное значение имеет также сборник «Экология этнических культур Сибири накануне XXI века» (1995). Во вводной статье Ч. М. Таксами (1995) анализируется социально-экономическое и культурное развитие народов Сибири в XX в., соотношение традиционного уклада жизни коренных народов и нововведений.

Из изложенного выше следует, что преобладающая часть литературы посвящена традициям в этнической культуре ненцев. На этой основе (с привлечением полевых материалов автора) подготовлены первая и вторая главы диссертации. В них дополнительно указаны конкретные публикации, на которые опирался диссертант при рассмотрении того или иного компонента культуры (пищи, священных мест и т. д.).

Совершенно по-иному выглядит картина изученности вопросов, рассматриваемых в двух последующих главах диссертации. В нашей этнографической науке вообще слабо развивается направление по изучению поселкового и городского населения, что же касается таких «природных» народов, как ненцы, то судьба традиций у этого нового, быстро образовавшегося слоя практически не была объектом исследования. По крайней мере, по ненцам работ такого рода нет. С «чистого листа» диссертанту пришлось писать и главу о роли национальной интеллигенции в современных этнокультурных процессах у ненцев. Третья и значительная часть последней главы, посвященной видам и факторам инноваций, подготовлены почти исключительно по данным, собранным самим автором среди ненцевпри этом использованы и теоретические положения, разработанные в литературе на материалах по другим народам.

Научная новизна диссертации заключается в следующем. Автором введены в научный оборот новый значительный полевой материал и большое число ненецких терминов. В исследование включены самые современные процессы в развитии этнической культуры ненцев, относящиеся к последней четверти XX века и не отражённые в этнографической литературе.

Диссертантом впервые дан подробный анализ состояния традиционных элементов оленеводческой культуры в условиях поселково-городской среды, а также поставлена и рассмотрена проблема участия национальной интеллигенции в сохранении и развитии этнической культуры. Новым словом в ненцеведении является также разработка диссертантом различных аспектов инновационных процессов — их причины, стимулы, формы выражения и способы реализации.

Практическая значимость работы заключается в возможности её использования для решения многих проблем этнографического сибиреведения, в том числе для выявления закономерностей функционирования традиционных «природных» культур в условиях промышленного освоения северных территорий. Исследования и материалы по историко-культурному наследию Гыданского полуострова, выполненные диссертантом, являются ценным вкладом в проектных разработках генпланов поселений Тазовского района. Составленная диссертантом карта священных мест как существующих национальных и культурно-исторических памятников И 1А-Х описание включены в «Комплексную программу обустройства территории и градостроительного развития населенных мест Тазовского района Ямало-Ненецкого автономного округа» ЗАО «АСКА» (территории района проектирование, инжиниринг). Многие материалы и положения работы уже внедрены её автором в жизнь — в форме лекций и практических разработок, в виде монографии, предназначенной для широкого круга читателей (в первую очередь, для школьников). Имеются и другие реальные возможности практического применения диссертационного исследования в учебной, общественной, административной сферах.

Апробация работы. Основные её положения доложены на научных конференциях, семинарах, гуманитарных чтениях:

Республиканская конференция «История общественных движений и политических партий России? ноябрь 1992 г. в Томске по теме: «История возникновения ассоциации «Ямал-потомкам!» — общественного движения коренных народов Севера.

— Международная конференция «Традиционные верования и среда обитания» в Москве, май 1993 г. по теме: «Традиционные верования ненцев» .

— Международная научно-теоретическая конференция «Проблемы культурогенеза и культурного наследия», ноябрь 1993 г. в г. Тюмени по теме: «Священные места и обряды жертвоприношения ненцев Гыданского полуострова» .

— Научно-практическая конференция «История и современность народов Ямала», декабрь 1993 г. в г. Салехарде по теме: «Актуальность исследований В.Н. Чернецова» .

— III Всемирный археологический конгресс в Дели (Индия), декабрь 1994 г. по теме: «Составление карт священных мест — одна из задач сохранения памятников духовной культуры ненцев» .

— Научно-практическая конференция, посвященная 5-летию окружной лаборатории этнографии и этнолингвистики Ямала ИПОС, февраль 1995 г. в г. Салехарде по теме: «В. Н. Чернецов — исследователь ненцев» .

— VIII Международный финно-угорский конгресс в г. Ювяскюль (Финляндия), август 1995 г. по теме «Деятельность ассоциации „Ямал-потомкам!“ — общественного движения коренных народов Ямало-Ненецкого автономного округа на современном этапе» .

— I Ямальские гуманитарные чтения «Проблемы и пути исследований традиционных культур», апрель 1998 г. в г. Салехарде по теме:" Состояние этнографической изученности ненцев" .

— II Ямальские гуманитарные чтения, апрель 1999 г. в г. Салехарде по теме: «Роль национальной интеллигенции в инновационных процессах» .

— III конгресс этнографов и антропологов России, июнь 1999 г. в Москве по теме: «Ненецкие святилища — памятники духовной культуры народа» .

Обсуждение диссертации проведено на совместном заседании Проблемной научно-исследовательской лаборатории истории, археологии и этнографии Сибири и кафедры археологии и краеведения исторического факультета Томского государственного университета.

По теме диссертации опубликованы 1 монография и 10 докладов, статей и тезисов.

Структура. Работа состоит из введения, четырёх глав, заключения, списка литературы и приложения. Порядок глав определяется содержанием и задачами работы.

3.3. Выводы.

В разделах «Выводы» первой я второй глав «изложены наиболее существенные изменения, нововведения, внедрившиеся во второй половине XX в. в бытовую и сакральную сферы ненцев, ведущих традиционный образ жизни. Задача предлагаемого раздела — подвести итог процессам, идущим в тот же период в инновационной среде поселково-городских ненцев, обобщить данные о роли традиций, их сохранении и возрождении в этой новой среде. Некоторые из анализируемых явлений представляют собой как бы две стороны одной медали, обращенные и в традиционную, и в новационную среды, поэтому они могут в обобщениях повторяться.

Начало формирования нового социального слоя ненцев (поселковых) относится к 1950;м гг. и связано с изменением среды обитанияпереселением тундровиков в стационарные селения (перевод на оседлость). Появление городского слоя ненцев относится к началу 1970;х гг. Новая среда стала естественной, а со временем и традиционной для детей, родившихся и выросших уже в условиях поселковой и городской жизни. Между этими двумя датами, а точнее в 1960;1970;х гг. началось формирование национальной интеллигенции из детей, окончивших школу, среднее или высшее учебное заведение. Это учителя, врачи, управленцы.

Указанные социальные инновации находят терминологическое отражение в ненецком языке, где появляются понятия для трёх категорий ненцев: «живущие среди оленей», «живущие в домах», «живущие в больших домах» .

В последнее десятилетие XX в. среди национальной интеллигенции зарождается новая прослойка, занятая менеджерской и коммерческой деятельностью.

Итак, процесс формирования поселково-городского населения, как значимого слоя ненецкого народа, занимает сравнительно небольшой хронологический отрезок — вторую половину XX века. Это период жизни всего двух поколений и естественно, что за такой срок не могло произойти полного отказа от наследия древней этнической культуры. Более того, можно констатировать, что та часть ненцев, которая официально числится жителями посёлков и городов, всё ещё сопричастна традиционной жизнедеятельности. Практически ещё не сложилась достаточно представительная группа ненецкого этноса, которая была бы полностью оторвана от своих родственников-оленеводов (рыболовов, охотников) и не испытывала бы потребности в физической или духовной связи с ними. Самой осязаемой формой связи служат взаимопосещения — поездки «живущих в домах» к оленеводам в чум, а «живущих среди оленей» — в посёлок или городво втором случае традиции, образно выражаясь, «доставляются на дом» .

Относительно роли традиционных изделий в обустройстве стандартного дома или квартиры, можно сказать определённо, что эти изделия выступают в качестве украшения, деталей интерьера, то есть происходит трансформация их функций — из чисто (или частично) утилитарной — в декоративную. Совершенно новой функцией традиционных предметов быта является сувенирная. В силу традиции, у поселково-городских ненцев частично сохраняется, например, запрет на содержание в жилом помещении собак или птиц.

Один из важнейших моментов в организации жизни тундровикаправильное хранение одежды из оленьих шкур — сохраняет свою значимость и в поселково-городских условиях. Здесь в качестве хранилища служит холодная кладовка или балкон, а при возможности, традиционный способ воссоздаётся полностью и вещи хранятся в нарте около жилища.

В поселково-городской среде сохраняется утилитарная функция традиционного костюма, но не в качестве повседневного, а надеваемого эпизодически — для поездок в далёкую тундру или на близкие места охоты-рыбалки. В последнее десятилетие всё более утверждается новое назначение традиционной одежды — в качестве праздничной для посещения мероприятий, включающих компоненты национальной культуры (День оленевода, фольклорный фестиваль).

В последние два десятилетия традиционная одежда при функционировании в новой среде претерпевает и существенные изменения, что выражается наиболее наглядно в создании сценических костюмов или новых модификаций малицы, ягушки, обуви, которые лучше приспособлены для ношения в условиях поселково-городского быта. Вместе с тем имеет место и обратное явление, когда события городской жизни (смотры-конкурсы национальной одежды, исполнение обрядов в качестве зрелищного действа) стимулируют возрождение почти забытых типов старинной ненецкой одежды.

Наиболее широкое распространение у поселково-городского населения имеет использование традиционных материалов (камусов оленя) для пошива из меха обуви новых образцов — бурок, ботинок.

В инновационной среде обитания ненцев в конце XX в. продолжается частичное функционирование древних верований и обрядов. Поселково-городские ненцы используют некоторые перешедшие от предков обереги (шкурки горностая, спички), верят в переселение семейных духов в дом или квартиру молодой семьиоднако само это новое жилище и находящийся в нём бытовой комплекс не имеет для них сакральной значимости.

Обрядность на личностном и семейном уровнях выполняется по сокращённой схеме, в ней налицо серьёзные видоизменения. Так, из производственно-бытовых обрядов выпадает такой важный момент, как заклание оленяв похоронном обряде даже крещённых ненцев, сохраняется обычай порчи вещей и установки около могилы нарты и предметов утвари, а после похорон проводится частичное очищение. Ежемесячные очищения у женщин заменяются процедурами в бане, сауне.

Самые яркие проявления сопряжённости древних традиций и новейших форм жизнедеятельности этноса на исследуемой территории реализуются в зрелищных действах, которые организуют и проводят в последнем десятилетии XX в. представители коренных народов Севера, проживающих в Ямало-Ненецком автономном округе. Особо нужно выделить праздничные мероприятия, проводимые во время Дня оленевода, Дня рыбака, в ходе фольклорных фестивалей. При их проведении сознательно моделируются ситуации, позволяющие продемонстрировать какую-либо часть традиционного уклада жизни.

Праздничная жизнедеятельность отражает те формы быта, стереотипы поведения, которые являются традициями в жизни этносов. Это как бы живой учебник этнографии.

Основными функциями народных праздников являются релаксирующе-компенсаторная (снимающая напряжение), коммуникативная, воспитательная, трансмиссионная (передающая), художественная, сакральная (Селиненкова Е.Я., 1991. С. 272).

В структуру праздников, проводимых в посёлках и городах Ямало-Ненецкого автономного округа в последние годы, включаются такие яркие компоненты, как выставка-продажа национальных изделий, спортивные состязания, концерты фольклорных коллективов, конкурс национальной одежды, показ национальной кухни, семинар мастеров декоративного искусства. Они отражают этническое сознание исследуемого народа, поскольку показывают традиционный пласт его современной культуры.

В современных праздниках модернизируются традиции ненцев, новые явления реальной жизни кодируются в праздничной символике, входят в виде новаций в контекст исторически сложившихся форм культуры. Во время праздников наиболее стабильной является структура проводимого обряда (жертвоприношение, обращение к духам, поедание жертвенного мяса, чаепитие). Непосредственное наблюдение, фиксация, опрос участников праздника даёт ценный научный материал для изучения сохранившихся в настоящее время традиционных элементов быта. Полученные сведения требуют дальнейшей проверки в полевых условиях.

Рассмотренные в диссертации праздники по структуре, массовости и многонациональному составу можно расценивать как продолжение существовавшей на Российском Севере традиции проведения ярмарок, однако они существенно разнятся по своим основным целям.

В последние годы элементы традиционной ненецкой обрядности, а иногда и обряды в целом (по сокращённой или изменённой схеме), начинают входить составной частью не только в праздники, но и в официальные процедуры административных структур или в общественно значимые акции. Более того, древние магические приёмы для некоторых представителей национальной интеллигенции становятся способом воздействия, например, на нефтяные компании или крупных политических деятелей.

К числу наиболее существенных явлений, анализируемых в данной главе, относится начавшийся в 1990;х годах в Ямало-Ненецком автономном округе процесс изучения национальной интеллигенции народов Севера их собственной традиционной культуры. С этим связана начавшаяся лишь недавно популяризация этнографических знаний. В настоящее время через средства массовой информации идёт ознакомление жителей округа не только с бытовой, но и с сакральной сферой жизни ненцев, что было немыслимо ещё лет 10−15 назад, так как эти темы были запретны.

Вышеназванные формы функционирования материальных объектов и культовой практики инициируются и реализуются национальной интеллигенцией, стремящейся к сохранению и возрождению этнических традиций. Этот новый социальный слой участвует в решении и более важных проблем — в разработке концепций развития Ямало-Ненецкого автономного округа, в создании законов по защите традиционных отраслей хозяйства, охране священных мест и, самое главное, по правовой защите самих носителей языка и культуры коренных народов Севера, обеспечивающей возможность их выживания.

Глава 4. ВИДЫ И ФАКТОРЫ ИННОВАЦИЙ.

Конкретный материал, приведенный и проанализированный в предыдущих главах, позволяет соотнести данные по исследуемому этносу с теоретическими разработками проблемы инноваций, ведущимися в отечественной этнологии.

Во введении к диссертации даны определения традиций и инноваций, которые служили автору в качестве ключевых понятий. Повторим их здесь.

Традиции — (от лат. передача) — явления материальной и духовной культуры, социальной или семейной жизни, сознательно передающиеся от поколения к поколению с целью поддержания жизни этноса.

Инновации — (от лат. обновление) — новые элементы культуры социальных организмов, возникающие в результате целенаправленной деятельности людей, которые намеренно сохраняются и наследуются в пределах этноса.

Э.С.Макаряном высказана мысль, что любая традиция была когда-то инновацией, любая инновация в принципе имеет шансы стать традицией, и именно в способности усваивать инновации заключается живучесть, адаптивная мобильность традиции (1981. С. 81). Принято считать, что инновация становится традицией через три поколения. Для развития культуры необходимы инновационные явления, возникающие вследствие внутреннего развития или внешнего влияния. Через введение инноваций происходит трансформация (преобразование) культуры. С. А. Арутюнов (1989. С. 168) выделяет три основных трансформации: а) спонтаннуюб) стимулированнуюв) заимствование.

Под спонтанной инновацией понимается любая культурная инновация, возникающая в рамках данной культуры за счет факторов ее внутреннего развития, без содействия каких-либо явных внешних импульсов. Спонтанные факторы наиболее очевидны для исследователя, который сам является носителем культуры и может зафиксировать множество причин, обстоятельств, побуждающих к внедрению инноваций. Это возможно, когда исследователь прожил хотя бы часть своей жизни непосредственно в условиях традиционного быта и наблюдал его изменения на семейном, личностном уровне.

Указанная ситуация относится к автору диссертации, жившему полностью в традиционной среде с начала 1950;х годов, а с 1960;х годовтолько в летний период (школьные каникулы). С 1990 г. наблюдение за бытом тундровиков-оленеводов и поселково-городских ненцев ведётся целенаправленно, в качестве научной работы.

Под стимулированной трансформацией понимается такая внутренняя трансформация культуры, которая происходит под косвенным воздействием внешних импульсов, но не имеет характера прямого заимствования.

Заимствование представляет собой случай культурной трансформации, связанной с прямым внешним воздействием.

Рассмотрим, каким образом инновации входят в традиционную культуру ненцев.

В ненецком, как и в любом традиционном обществе, были слабы внутренние предпосылки прогрессивного развития. Это выражалось в стабильности воспроизводства культуры в относительно неизменном виде. Здесь поддерживались исторически сложившиеся оптимальные способы выживания в экстремальных условиях. Вместе с тем исследователи отмечают динамичность в жизни ненцев в течение всего этапа их истории в результате постоянного влияния извне. Это началось с момента вступления в контакт с русскими и другими сопредельными этносами (Ёсида А., 1997. С. 222). Как считает A.B. Головнёв (1995. С. 576), для ненцев сама способность (и готовность) к переменам является традицией. Это означает, что перемена так же легко отменяется, как была воспринята, если, конечно, в ней нет действительной потребности.

Важнейшим фактором трансформации культуры считается уровень социально-экономического развития, достигнутый данным обществом. У ненцев исследуемого периода преобразования хозяйственной деятельности происходили как в плановом порядке, так и стихийно — в связи с изменением демографических, социально-экономических и экологических условий. Плановые изменения были связаны с коллективизацией, затем с укрупнением колхозов, переводом кочевого населения на оседлость. В последнее десятилетие сыграла свою роль попытка ввести рыночную экономику, ликвидация государственных торговых и закупочных структур.

Весьма существенное влияние на изменение традиционного уклада жизни ненцев в исследуемый период оказали переселение из тундры в посёлок (и как следствие — отход от оленеводства, занятие малоквалифицированным трудом), а в последние два десятилетияухудшение среды обитания вследствие отчуждения пастбищ и угодий для ведения там нефтеи газоразработок.

В XX веке, в связи с созданием школ, колхозов, промышленным освоением, изменения в народной культуре ненцев внедрялись нередко административным путём, что имело следствием пассивную адаптацию.

В результате введения инноваций административным путём среди ненцев наблюдался уход от всяких контактов с доминирующим обществом. Оленеводы-частники откочёвывали в глубь тундры, что имело место даже в конце 1960;х гг. Так, в нашем стойбище, находящемся в летний период на границе с Таймырским округом, «летовала» семья таймырского ненца, который жил между двух округов и нигде не был закреплён. Его детинашего возраста и старше — все остались неграмотными. Только к концу 1970;х гг. эта семья была прописана в Долгано-Ненецком округе.

На ненецком материале можно проследить процесс адаптации, то есть «процесс вживания в новую среду, сопровождающийся перестройкой собственной системы ценностных установок и ориентаций «(Кузнецов И.М., 1988. С. 16). Адаптация присуща той части этноса, которая оказывается живущей на новой территории, удалённой от основного региона расселения ненцев-оленеводов. В XX веке первоначально это было связано с необходимостью обучения детей в школах, затем с переводом кочевого населения на оседлость.

Объективным отражением хода и результатов адаптации являются изменения в важнейших компонентах материальной культуры, в первую очередь, жилища, одежды и пищи. Жилище и пища имеют утилитарные, а также социально-разделительные знаковые функции. Функции пищи связаны с удовлетворением важнейшей жизненной потребности, они не теряют своей значимости и в новых природно-климатических, территориальных условиях. Это же характерно и для одежды, которая хотя и несёт на себе знаковые.

ГЪЛ0Г1ГТТЫТГ ил «Ж» «3 Ллттчттр» дъ. тттг"тти<�г (=>т лггттттт/гтрг"и7 -заттттлттплсг" гилттг.

Т 41.1—?111. ?IV «.V V 1 I I. > 11 Л1Л ЛЧ/ I ^ X ХЫЛХХ 1 и^/11 ^ IV I I ^ Г1 1 11 ^ ш рч/ли.

Фактор изменения природной среды особенно значим для этносов, находящихся на сравнительно невысоком уровне социально-экономического развития, а среди них — для тех, чьи хозяйственно-культурные типы являются наиболее специализированными. В случае с ненцами особо значимой является степень промышленного освоения их среды обитания. Например, территория малочисленной этнографической группы лесных ненцев в наибольшей степени подвергается промышленному развитию, в связи с чем у них происходит более быстрое угасание традиционной культуры по сравнению с тундровыми ненцами.

В культуре тундровых ненцев-оленеводов чётко различается синтез традиционной «этнической» культуры с культурной моделью современного урбанистического общества.

В определённой общественной и социально-экономической ситуации наблюдается процесс возвращения к прошлому, так сказать, ретро-инновация. Например, у ненцев в 1940;1950;х годах, после возникновения в округе рыбозаводов, часть оленеводов стала работать на них и перешла в разряд рыболовов (штатных рыбаков). Их оленей стали пасти пастухи-родственники. Спустя 50 лет, в 1990;х годах, в ситуации, когда на рыбозаводах перестали платить зарплату, штатные рыбаки вернулись к прежнему занятию — снова стали оленеводами-частниками. Здесь имеет место инновация, возвращающая к прошлому.

Одним из этапов зарождения и развития инноваций в культуре этноса является приспособление или модификация, которая связана с процессом постепенного усвоения инновации. Другой этап усвоения инновации — её структурная интеграция в системе культуры данного этноса — по существу отражает ситуацию, когда инновация уже перестала осознаваться как таковая и превращается в органичную часть этнической культурной традиции (Арутюнов С.А., 1989. С. 174). У ненцев примером тому являются их взаимоотношения с факториями. Они были созданы в 1930;х годах и стали для ненцев источником поступления покупных товаров — продуктов, тканей, посуды и многого другого. На начальном этапе всё это служило в качестве инновации, но постепенно, за 50−60 лет, превратилось в привычное явление. И когда в 1990;х годах жизнь факторий стала затухать и многие из них перестали функционировать, оленеводы стали добиваться их восстановления.

При изучении современного состояния традиционной культуры ненцев необходимо учитывать степень её модернизации. Хотя модернизация нередко принимает форму «европеизации», явления эти неоднозначны (Арутюнов С.А., 1989. С. 176). Предметы материальной культуры должны видоизменяться таким образом, чтобы соответствовать меняющимся условиям жизни. Модернизация идёт в двух направлениях: по пути выработки новых, отвечающих современным запросам форм, и по пути заимствования отдельных черт или готовых комплексов из арсенала мировой урбанистической культуры. У ненцев в качестве примеров первого направления является создание новой модификации нарт (по типу саней для лошади), служащих прицепом для снегоходов, или устройство передвижного тамбура к чуму. Примеров заимствования готовых изделий гораздо больше это снегоходы, электроприборы, швейные машинки, радиоприёмники, а также многое другое. Имеет место также использование нового заимствованного предмета согласно традиционным навыкам. Так, ненцы умеют изготовлять ножи сами, а когда покупают, то придают им традиционную форму и пользуются при работе с ниг^привычным способом.

Принято считать, что духовная культура трансформируется медленнее, чем материальная. По мнению С. А. Токарева, «любое укоренившееся верование держится в народе прочно и устойчиво, даже когда изменились породившие его условия. Оно скорее приспосабливается к новым условиям, чем исчезает совсем» (1964. С. 42). У ненцев в исследуемый период наблюдается большая устойчивость, например, в похоронном обряде. Старые люди, серьёзно заболев, отказываются ехать в больницу из боязни быть похороненными без совершения традиционной обрядности и особенно без сопровождения привычных вещей, которые должны, по обычаю, сопровождать их в потустороннем мире.

Имеются примеры и обратного отношения к традиционным верованиям — отказ от них и осознанное принятие другой веры. Одной из причин тому служит появление неверия, разочарования в своих богах и стремление найти защиту в другой вере, обычно в православии. Один из примеров, связанный со смертью ребёнка, которого не могли спасти свои духи, приводится в разделе 2.2.

Примером легко воспринятой инновации, даже облегчающей соблюдение определённых запретов, является введение официальных («русских») имён, даваемых вначале церковью, а затем административными органами. Иметь второе имя было очень удобно, так как семейное ненецкое имя нельзя было произносить, а «русское» — можно. С середины XX века у ненцев появились отчества, образованные от официальных имён. Это новое явление также было воспринято охотно, ибо позволяло избегать произнесения ненецкого имени отца, тем более, если он уже умер. В последнее десятилетие появилась тенденция присвоения в качестве официального имени ненецкого антропонимаитак, традиционные ненецкие имена приобретают новую функцию. Это явление характерно более для поселково-городского слоя и стимулируется желанием в какой-то мере вернуться к традиции.

Интересно отметить, что некоторые нововведения у ненцев в исследуемый период стимулируются именно стремлением сохранить традиционную культуру, её определённый фонд, неразрывно связанный с оленеводством. Это наблюдается, например, в отношении одежды. Жизнь оленевода немыслима без малицы, гуся, шубы, обуви из оленьих шкур. Для — физической сохранности, продления срока жизни этих несомненных ценностей тундровые ненцы обзаводятся вторым комплектом стандартной покупной одежды (.пуца' паны — русская одежда). С другой стороны, поселково-городские ненцы нередко имеют комплект традиционной одежды (ненэй' паны — настоящая одежда) для выездов в тундру.

Оленеводы хранят «русскую одежду» у родственников в посёлке или городе, а по приезде в населённый пункт переодеваются. Такое эпизодическое использование костюма нового типа объясняется и другими причинами — в оленьей одежде жарко в поселковых и городских домах, учреждениях, а скинуть её, как это делается при входе в чум, невозможно. Имеет место и желание не выделяться своей национальной одеждой, не привлекать внимания, не пачкать осыпающейся оленьей шерстью одежду других. Тундровикам-оленеводам приходится считаться с тем, что часть новоприезжего населения неприязненно относится к нимздесь действует уже фактор межнациональных отношений. Впрочем, в самые последние годы фестивали, смотры-конкурсы национальной одежды, проводящиеся на площадях городов нефтяников, сыграли свою положительную роль в снижении межэтнического напряжения и пробуждении живого интереса к традициям ненцев, включая и их одежду.

Кроме внешних факторов на появление инноваций влияли и внутренние, личностные стимулы. Автор хотел бы выделить один из них, привлекающий мало или не привлекающий вовсе внимания исследователей. Это заложенное в каждом человеке естественное природное любопытство, наблюдательность, неосознанная тяга к новому и желание приспособить его к привычным условиям жизни. Можно привести множество тому примеров, анализируя причины нововведений у ненцев, и диссертанту неоднократно приходилось наблюдать действие этого фактора. Можно сказать, что отчасти он играет свою роль и в тех случаях, когда более явно просматривается другой стимул нововведения. Естественная тяга к новому выражается в быстром внедрении новых орудий труда, продуктов питания, в замене традиционных материалов новыми. Ярким примером тому служит увлечение лодочными моторами в начале 1960;х гг. и снегоходами в 1980;х гг. Для многих ненцев — рыболовов и оленеводов — это было первым знакомством с двигателем, и они с увлечением разбирались в его устройстве не только из практических нужд, но и из любознательности (другой пример — разборка и сборка будильника в чуме просто из интереса).

Вводя новые предметы или материалы в сложившийся быт, люди стремятся к удобствам, облегчению труда. Например, тундровые ненцы (чаще всего женщины) стали пользоваться в чуме стульчиками у столиков, так как с них легче вставать, чем с пола. В оленьей упряжи вместо традиционных ремней из кожи стали применять верёвку — фал, потому что имеется готовая, во-вторых, потому что более практична — не отсыревает и не грубеет. Блочки для оленьей упряжи вырезать из пластмассы легче, чем из рогакроме того, в современных условиях пластмасса всегда имеется под рукой (чаще всего — в виде канистр).

Из различных функций инновации для путей дальнейшего распространения важное значение имеют две: утилитарная и престижно-знаковая. Некоторые закономерности в соотношении традиционного и нового объясняются престижными соображениями. Так, у части ненцев исследуемого периода престижным считался «городской» костюм, и у поселково-городского слоя национальную одежду можно было видеть только в качестве сценического костюма. Положение изменилось, когда начались контакты национальной интеллигенции на международном уровне (1990;е годы). У иностранцев отмечается стойкий интерес к тем представителям народов Севера, одежда которых отмечена печатью этнической принадлежности. Престижными вновь стали традиционные элементы костюма. Поскольку исконная одежда ненцев из оленьих шкур. не приспособлена для ношения её в помещении, то стали шить малицы и халаты из более легких материалов (сукна). Часто в «городской» костюм вводят только детали национальной одежды, носят старинные украшения или шьют сумочки традиционного покроя, но нового образца.

Здесь мы видим изменение понятия престижности, когда луца' паны (букв.: русская одежда, в значении европейская, городская) перестала восприниматься в качестве престижной и начался обратный процесс. Современная национальная интеллигенция, нуждаясь в определённых престижных символах, находит их в компонентах традиционной культуры. Эти компоненты ранее не имели престижного значения, а были общепринятыми, но в преобразованном виде они обретают новую ценность в глазах тех социальных групп, которые ранее охотно их утрачивали.

Явления знакового характера, заимствуемые при престижном перепаде, могут не иметь утилитарного значения или даже иметь его со знаком минус. Таковыми для ненцев являются европейская одежда и пища, мало приспособленные к климату и местным условиям и, вследствие этого, ведущие к заболеваниям.

В традиционном обществе ненцев важное значение имел личный престиж, который был связан с личными заслугами и успехами. У мужчин это связывалось с наличием большого стада оленей, со славой удачливого охотника, умелого мастера по изготовлению нарт. У женщин престижным считалось быть хорошей мастерицей, хозяйкой, многодетной матерью, которая вырастила детей, ставших уважаемыми людьми.

В 1990;х годах появилась возможность утверждения личного престижа в новой сфере, связанной с рыночными отношениями, казалась привлекательной возможность реализации личных планов. Однако, как отмечает В. М. Кулемзин относительно народов Севера, эта перспектива оказалась заманчивой только на первых порах, так как реализация личных планов пришла в противоречие с механизмом реализации, с одной стороны, и с характером взаимоотношений людей в традиционном обществе (альтруизм, отсутствие чувства лидерства и конкуренции, ориентация на мнение людей старшего поколения и т. д.), с другой стороны (Кулемзин В.М., 1994. С. 186). В Ямало-Ненецком автономном округе на начальном этапе рыночных отношений было создано немало индивидуальных или акционерных обществ под руководством или с участием ненцев, которые не выдержали конкуренции в силу названных выше причин.

В литературе отмечалось, что известны заимствования из культур менее высокого уровня, которые воспринимаются в качестве престижных различными слоями более развитых обществ (Арутюнов С.А., 1989. С. 186). В изучаемой диссертантом среде это также имеет место. Ненецкая одежда пользуется спросом у иноэтнического населения, а именно у людей, выезжающих в тундру. Здесь, кроме утилитарной функции, определённое значение имеет и престижная, так как люди стремятся иметь лучшие образцы ненецкой одежды. Обувь из оленьих камусов, представляющая собой модифицированный образец традиционной обуви, приспособленный к условиям поселка — города и распространившийся на Севере в последние два-три десятилетия, вначале считалась престижной, потому что была доступна не всем. По мере увеличения её доступности престижным стало ношение изделий индивидуального пошива мастерицами-северянками (а не из пошивочных мастерских).

Престижную функцию в местной иноэтнической среде приобретает такой вид обыденной пищи ненцев, как строганина из рыбы ценных пород.

Также и ненцы поселково-городской среды к праздникам и большим событиям припасают рыбу ценных пород, приглашают «на рыбу» .

В настоящее время у многих поселково-городских и даже тундровых ненцев наблюдается стремление дать детям образование и по престижной профессии, и дать им возможность работать в соответствии с полученным образованием. В связи с этим семья переезжает из поселка в город, так как не видит на месте перспективы устройства детей на работу.

В разных слоях ненецкого этноса по-разному относятся к восприятию внешних импульсов, и наблюдается различное по силе воздействие на степень их восприятия культурой этноса в целом.

В ненецком обществе конца XX века наиболее адаптированным является поселково-городское население. Оленеводы тундры почти всецело находятся в сфере традиционного быта, ибо модернизация его им недоступнанаоборот, отсутствие денежных средств (из-за невыплаты зарплаты) на приобретение предметов быта и отсутствие рынка сбыта являются причиной возврата к традиционной утвари, пище, одежде.

Формой ротационных (чередующихся, круговых) процессов усвоения инновации в быту городских ненцев, и прежде всего интеллигенции, является распространение фольклористики, т. е. традиционных форм пищи, утвари, украшений, некоторых элементов обряда. Параллельно в быту тундрового населения происходит процесс введения элементов индустриально-городской культуры.

Рассматривая ситуацию, сложившуюся на исследуемой территории в самом конце XX века, нужно отметить, что она характеризуется новым отношением к традиционному укладу жизни. Это обусловлено двумя факторами. Первый из них — это изменение государственной политики в отношении совхозной системы оленеводства. В 1990;е годы совхозы были либо ликвидированы, либо видоизменены. Это повлекло за собой возврат части оленеводов к полноценному традиционному способу содержания и использования животных.

Второй фактор — сформировавшееся в эти годы новое отношение к традиционной культуре. Зародилось оно среди части национальной интеллигенции и было поддержано многими учёными-северянами. Традиционный образ жизни стал приобретать среди общественности и органов власти новый статус. Известно, что в течение нескольких предыдущих десятилетий «сверху» насаждалась концепция некоей «примитивности» кочевого оленеводства и необходимости отказа от него во имя новых ценностей (оседлости, новых видов жилища и одежды). В 19 801 990;е годы постепенно утвердилось убеждение в необходимости возврата к традиционной жизни многих из тех, кто от неё отошёл.

В литературе можно встретить утверждение, что в межэтнические контакты ранее всего вступают элитарные слои населения — представители интеллигенции, живущие в городах и посёлках (Арутюнов С.А., 1989. СЛ 87). Это положение требует корректировки по отношению к процессам, происходившим у народов Севера. В той конкретной исторической ситуации, в которой начиналось усиленное развитие межэтнических контактов, у народов Севера, включая и ненцев, интеллигенции как таковой не было. Первой категорией этноса, испытавшей усиленные межэтнические контакты и их последствия, были дети — учащиеся школ-интернатов, вырванные из традиционной жизни и перемещённые на длительный срок в иноэтническую среду. Это явление относится к середине XX в., и только во второй его половине из детей оленеводов тундры выросло первое поколение национальной интеллигенции. Именно она в 1980;1990;е гг. выступила инициатором сохранения и возрождения национальной культуры.

В наши дни буквально на наших глазах формируются не известные ранее способы передачи культурных традиций. Наиболее ярким примером этого являются смотры-конкурсы национальной одежды. В Ямало-Ненецком автономном округе они проводятся с 1990 г. На них происходят массовые встречи хантов и ненцев, ведущих традиционный образ жизни. Уже сами по себе такие встречи создают обстановку, в которой при желании можно увидеть и перенять что-то новое: мотив орнамента или способ декорирования, украшение нарты и т. д.- то есть происходит спонтанное заимствование. Такой способ, в общем-то, исторически известен давно, и даже массовость встреч уже имела место в прошлом, например, во время обдорских ярмарок.

Новизна интересующего нас явления в том, что на смотрах-конкурсах их организаторы целенаправленно стимулируют создание наиболее современных форм, образцов традиционных изделий. Причем главным стимулом служит желание одержать победу в конкурсе, а не просто создать изделие для внутреннего традиционного пользования, то есть стимул является внешним. Важно отметить, что при этом не происходит какой-либо стилизации, перехода на фольклорные варианты, например одежды. Традиция сохраняется, а инновацией здесь является форма её общественного признания.

Участие в конкурсах национальной одежды или в гонках оленьих упряжек является ярким примером стимулированной инновации с элементом соревновательности. Последнее явление имеет место и в условиях традиционной жизни, но там оно носит скрытую форму (это качество живёт в каждом мастере и мастерице), а сейчас им придана зрелищная форма.

Такое нововведение, как массовые гонки оленьих упряжек, в свою очередь, стимулировало появление ещё одной инновации — участие упряжек, управляемых девушками (в традиционных условиях гонки проводили только мужчины). Можно назвать и другие трансформации, инициируемые современными конкурсами. Так, желание придать красочность шубе или нарте ведёт к их декоративной отделке, не характерной для данного народа, а являющейся подражанием увиденному, например, на предыдущем конкурсе. В другом случае происходит перенос признаков узко специализированного изделия на другое — тоже имеющее особое, но уже новое назначение (с нарты невесты на нарту для гонок).

Изменения ценностных ориентаций по отношению к традиционной культуре народов Севера наблюдаются в 1990;х гг. у представителей других национальностей, у руководителей совхозов, которые проявляют заинтересованность в победе на конкурсе участников из своего совхоза. Они стимулируют участников, в течение года специально готовят оленеводов, прилагают усилия для приобретения сукна участникам конкурсов национальной одежды, приобретают красивую упряжь, заказывают и оплачивают изготовление красивых нарт. Среди руководителей совхозов и других предприятий тоже развивается соревновательность, победа в конкурсе повышает и их авторитет, считается престижной и для них.

Обряды и выставки предметов материальной культуры, смотры-конкурсы, а также традиционные спортивные соревнования и игры проводятся с целью демонстрации их перед отошедшими от традиционной жизни ненцами и иноэтническим приезжим населением. Происходит эпизодическое функционирование компонентов традиционной культуры вне цикла традиционной жизни, а среди поселково-городских ненцев и в совершенно новой среде промышленного населения. В последние годы в Ямало-Ненецком автономном округе местом таких демонстраций стали старинный город Салехард и новый город нефтяников — Надым.

Распространение инноваций ускоряется благодаря многообразию информационных каналов — это и непосредственное наблюдение, например, во время фольклорного фестиваля или его трансляция по каналам радио и телевидения, сообщения через газеты и журналы и, наконец, публикации в научных изданиях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Основной целью диссертации являлось исследование современного состояния этнической культуры ненцев, проживающих в Ямало-Ненецком автономном округе, во второй половине XX века.

К поставленной цели автор шёл несколькими взаимопересекающимися путями: в традиционной культуре рассматривались нововведения, а в субкультуре поселково-городского населения, напротив, выявлялись черты традиционного укладаанализировалась роль национальной интеллигенции в этих процессахконкретные данные по традициям и инновациям у ненцев соотносились с теоретическими разработками проблемы .: развития культур в целом.

Культурные инновации и трансформации обычно сопряжены с изменениями в среде обитания и их опосредованными последствиями.

Социально-экономические условия, в которых находились малочисленные народы Севера, включая и ненцев, во второй половине XX в. определялись в значительной мере двумя факторами: коллективизацией (с которой связан перевод на оседлость) в 1950;х гг. и промышленным освоением Севера с начала 1970;х гг. Оба эти фактора имели негативные последствия для существования традиционной культуры ненцев, однако её состояние к концу XX века таково, что в условиях тундры она продолжает оставаться жизнеспособной.

Функционирование традиционной культуры в исследуемом регионе сопряжено, главным образом, с занятием оленеводством, поэтому вполне оправданно, что в современных законодательных актах названная отрасль выступает как этносохраняющая. Иная ситуация у лесных ненцев с их основными занятиями охотой и рыболовством — этот пласт этнической культуры сохраняется очень слабо.

Ненецкая культура, как и любая другая, испытывает потребность в инновациях, благодаря которым она повышает эффективность своей основной функции — адаптации к природной и социальной среде. У ненцев исследуемого периода фиксируются три основные трансформации культуры — спонтанная, стимулированная и заимствование.

Немаловажным фактором введения инноваций была и остаётся естественная тяга к новому, что выражается в быстром внедрении новых орудий труда, продуктов питания, в замене традиционных материалов новыми. Для ненецкого этноса вообще характерна динамичность, постоянная готовность к переменам, что объясняется в какой-то степени кочевым образом жизни. Для стимулированной трансформации ненецкой культуры наиболее значимым фактором выступают межэтнические контакты.

Первой категорией этноса, испытавшей эти контакты в наиболее значительной степени, а также и их серьёзные последствия, были дети-учащиеся школ-интернатов. Из них в изучаемый период, т. е. во второй половине XX века сформировался новый социальный слой ненецкого общества, наиболее адаптированный к сложившимся условиям, а именно жители поселков и городов. Идентичность тундрового населения выражается у ненцев в следующих понятиях: тю" уна мэна" (наверху находящиеся), или тэхэна мэна «(среди оленей живущие) — жители посёлков — хардахана иленя (живущие в домах, в посёлке), или та «сына мэна (внизу находящиеся) — горожане тю «уияг/ы яхана теня «(в больших домах, городах живущие).

У поселково-городского населения за два поколения проживания в новых условиях сложилась субкультура, включающая определённые элементы этнических традиций. В этой новой социальной среде с 1960;70-х гг. формируется национальная интеллигенция, играющая определённую, хотя и не всегда однозначную роль в трансформации этнической культуры своего народа. Ещё одним слоем в этносоцальной стратификации современного ненецкого общества являются метисы, также влияющие на взаимопроникновение культур. Национальной интеллигенции принадлежит стимулирующая роль в инновационных процессах, которыми она пытается управлять — это пример активной адаптации.

Исследование традиций и инноваций в основных сферах материальной и духовной культуры ненцев во второй половине XX века показывает, что материальная культура трансформируется в целом быстрее, чем духовная, так как она непосредственно связана с хозяйством, уровнем благосостояния и потребления.

При остающейся неизменной внутренней тяге ненцев к занятию оленеводством реальное её воплощение в исследуемый период выглядит колеблющимся: часть оленеводов становится рыболовами (профессиональными рыбаками), затем возвращайся к прежнему занятию. К традиционным способам передачи навыков оленеводства (в семье) добавляется обучение в учебных заведениях, а в самые последние годы и стажировка за рубежом.

В системе перекочёвок оленеводов происходит сокращение и изменение маршрутов, несколько меняется ритм жизни оленеводческого стойбища, увел^вается товарное значение продуктов оленеводства, внедряются новые способы забоя оленя и обработки оленьего мяса.

Основные изменения в других древних видах занятий ненцев выражаются в уменьшении роли охоты на морского зверя и песца, а в рыболовстве — усиление роли сетевой снасти и подлёдного лова.

В средствах передвижения, промысловом снаряжении и одежде ненцев, ведущих традиционный образ жизни, за исследуемый период проявляются две инновационные тенденции: заимствование стандартных готовых изделий (снегоходы, моторные лодки, бинокли) и замена традиционных материалов новыми. В то же время некоторые традиционные материалы (шкуры, камус) остаются популярными у ненцев, живущих в новых условиях. Для части этого слоя народа, не порвавшей связей с родственниками-оленеводами или увлекающейся охотой и рыбалкой, значимой остаётся традиционная одеждакроме этой утилитарной функции, одежда приобретает в инновационной среде и новую функцию — в качестве праздничной либо (в модернизированных вариантах) сценической. Общей тенденцией, появившейся в самые последние годы у является увеличение роли декоративной отделки традиционных изделий.

В отношении древнего типа жилища ненцев — чума снижается его роль как единственно приемлемого варианта жилого помещенияпроисходит перераспределение функций у разновидностей чума, имеющих специальное назначение. Основные инновации в устройстве и планировке чума: исчезновение одних деталей и появление других, дополнительных, а также замена материалов покрытия и элементов отопительно-осветительной системы. В меблировке чума и его утвари происходит замена самодельных предметов из местных материалов на готовые покупные, особенно это характерно для вместилищ (сумок, посуды) — однако этот процесс приостановился в последнее десятилетие, когда из-за невозможности купить готовые изделия наблюдается возврат к традиционным способам их изготовления. В условиях посёлка и города некоторые предметы утвари выступают в новой роли — сувениров, подарочных изделий.

Общая направленность инноваций, связанных с чумом, просматривается довольно чётко — это создание больших физических удобств для человека, облегчение его труда. Одновременно снижается степень сакрализации жилого пространства и находящихся в нём атрибутов. Эта тенденция, зародившись в традиционной среде, получает логическое завершение в стандартном жилище поселково-городских ненцев.

В пищевых традициях тундровых ненцев за исследуемый период коренных изменений не произошло, так как привозные мучные продукты, соль, сахар, чай, табак и спиртные напитки укоренились в их пищевом рационе ещё в первой половине XX в. Более поздней инновацией является использование привозных животных и растительных жиров, а в последнее десятилетие началось распространение неизвестных ранее на Севере продуктов, используемых ненцами, главным образом в виде добавок и приправ к привычным блюдам.

Различия между тундровыми и поселково-городскими ненцами в мировоззренческом аспекте выражены не столь чётко, как в материально-хозяйственной сфере. Представители второй группы сохраняют в определённой степени традиционные верования и частично соблюдают обряды.

Наиболее заметные изменения в традиционной религиозной сфере выражаются в сокращении количества священных мест, ослаблении степени их значимости и привязанности к определённым социальным ячейкам. Последний признак — перераспределение социальных ролейпроявляется и в погребальном обряде. В отношении священных мест и обряда захоронения наблюдается ещё одна общая черта — изменение набора функционирующих предметов, но в первом случае эта тенденция выражена слабее, чем во втором.

В степени почитание духов у носителей традиционного уклада жизни фиксируется некоторое уменьшение роли, например, верховного божества Нума при одновременном сохранении прочных позиций семейного духа женского рода мяд' пухуця, которая сталфункционировать и у урбанизированного населения. В семейной обрядности тундрового населения исчезают или смещаются во времени некоторые действия, связанные с родами (в случае нахождения роженицы в больнице), а традиционная свадьба дополняется официальным актом регистрации брака в ЗАГСе.

Своеобразной поддержкой антропонимических традиций ненцев является такая инновация как введение официальных имён, а в последние годы у поселково-городских ненцев она становится ретроинновацией, поскольку официальные имена берутся из фонда традиционных.

По линии запретов и очищений заметно смягчение установок, связанных с волосами, сокращается круг женщин, подлежащих традиционному сакральному очищению, упрощаются его способы и атрибутикапоследнее изменение относится и к очистительным действиям погребальной обрядности. Традиционные пищевые табу хорошо сохраняются и в поселково-городской среде ненцев.

Инновационные функции приобретают в исследуемый период изображения духов, культовая атрибутика (оригиналы или модели). Одни становятся декоративными элементами городских общественных зданий или открытых площадок социального назначения, другие выступают в качестве сценического реквизита: таким образом, они выходят за рамки породившей их этнической культуры.

Одной из самых значительных инноваций исследуемого периода следует считать появление у ненцев собственной интеллигенции. Для диссертационной темы наиболее важным аспектом этой инновации является влияние национальной интеллигенции на функционирование традиционной культуры и её трансформацию. Эта многоплановая проблема может быть предметом специального обширного исследования, в предлагаемой же работе особое внимание обращено на участие интеллигенции в сохранении и возрождении этнической культуры ненцев на рубеже веков.

Очевидным является факт усиления опасности ассимиляции ненцев в связи с массовым наплывом пришлого населения на территорию Ямало-Ненецкого автономного округа, вызванным промышленным освоением. Это создаёт угрозу целостности этноса и существованию его культуры. Для предупреждения такой опасности национальная интеллигенция участвует в разработке концептуальных и законодательных документов по защите языка и культуры коренных народов Севера. Кроме того, ею инициируются и реализуются новые формы традиционной жизнедеятельности этноса, моделируются ситуации, позволяющие продемонстрировать те или иные компоненты материальной и духовной культуры ненцев.

Наиболее яркие проявления этой тенденции наблюдаются в последнее десятилетие XX в. — в ходе различных фестивалей, официальных праздников и других мероприятий, включающих выставку-продажу национальных изделий, спортивные состязания, концерт фольклорных коллективов, конкурс национальной одежды, семинар мастеров декоративного искусства и многое другое. Они проводятся в интерэтнической среде, включающей и коренное, и пришлое население. Здесь же исполняются некоторые обряды, жертвоприношения, которые в традиционных условиях являются интимными, семейными или родовыми.

Таким образом, традиционная сфера жизни северного народа приобретает характер зрелищного действа, которое наблюдают десятки и сотни присутствующих либо телезрителейблагодаря массовой коммуникации она становится открытой для внешней среды. В этнической истории ненцев это совершенно новое явление.

Было бы неправомерным связывать изложенные в диссертации данные и выводы о роли национальной интеллигенции в сохранении этнической тгч/итчтл/птчт тптттлт г, иг.г.ттртгч/рмт.тл* чтнптм — иеиттял/ги Реттт^ттм^ этпй тяпятлл — общее дело всех коренных народов Севера, проживающих в Ямало-Ненецком автономном округе, участвуют в нём и представители несеверных этносов. Однако в соответствии с темой работы диссертант стремился к тому, чтобы вычленить из этого общего процесса явления, относящиеся именно к ненецкой этнической культуре. Важно подчеркнуть и тот момент, что совместная деятельность национальной интеллигенции разных народов на этом поприще и соучастие других слоёв населения снимает напряжённость в межэтнических отношениях, являйся одним из факторов социальной стабильности на северных территориях России.

Из различных функций инновации для путей её дальнейшего распространения важное значение имеют две: утилитарная и престижно-знаковая. У современной национальной интеллигенции отмечается изменение понятия престижности. Нуждаясь в определённых символах, она находит их в компонентах традиционной культуры, которые в преобразованном виде приобретают новую ценность в глазах тех, кто ранее охотно от них отказывался. Изменение ценностных ориентаций по отношению к традиционной культуре народов Севера в 1990;х гг. наблюдается также у несеверян — руководителей предприятий (совхозов) — стимулирование развития древних местных традиций становится престижным и для них.

В самые последние годы формируются не известные ранее способы передачи культурных традиций — спонтанное заимствование на смотрах-конкурсах. Инновацией является форма общественного признания традиций, возникают стимулированные инновации с элементами соревновательности, которой придана зрелищная форма. Распространение инноваций ускоряется благодаря многообразию современных информационных каналов.

Подводя общий итог проведённого исследования, нужно отметить, что основной фонд этнической культуры ненцев, сложившийся к началу XX века, сохраняется до наших дней. В наиболее отдалённых районах Ямало-Ненецкого автономного округа традиционный уклад жизни в последние годы даже укрепляет свои позиции, активно воспринимается молодым поколением.

Такая ситуация резко отличает ненцев Ямало-Ненецкого автономного округа от других частей этноса, проживающих в Ненецком и Долгано-Ненецком округах. Она является своего рода феноменом на фоне быстро исчезающих культур многих народов Севера, проживающих как в России, так в других странах.

Вместе с тем на территории округа не удалось избежать некоторых разрушительных последствий социалистических преобразований и интенсивного промышленного освоения края. В последнем десятилетии XX века приоритет индустриального развития округа вступил в противоречие с традиционным этноэкологическим приоритетом развития хозяйства ненцев. Анализ всей совокупности данных, которыми располагает автор, позволяет ему прогнозировать возможность разрешения этого противоречия и сохранения древней уникальной цивилизации оленеводов.