Творчество Алихана Токаева и эстетика символизма

Творчество поэта и драматурга Алихана Инусовича Токаева (1893−1920) занимает значительное место в истории осетинской литературы.

Поэт-символист, новатор осетинского стихосложения, незаурядный драматург, публицист, художник. Значение личности А. Токаева трудно переоценить — первый поэт, привнесший на национальную осетинскую почву идеи символизма, решительный реформатор и экспериментатор — именно он впервые ввел в осетинскую поэзию форму сонета, новую образность и выразительные средства, он является и новатором в драматургии (в его пьесе «Белые вороны» естественно соединяются традиции реализма, символизма и романтизма).

Литературное мастерство Алихана Токаева формировалось под непосредственным влиянием национальной литературы (К.Хетагуров) и, кроме того, таких ярких представителей русского и зарубежного символизма, как К. Бальмонт, Ф. Сологуб, В. Брюсов, А. Рембо, П. Верлен, Э. Верхарн и др. В годы учебы в Бакинском мореходном училище (1912;16 гг.) поэт знакомится с творчеством ведущих поэтов, писателей, философов рубежа веков, увлечение которыми было характерно для всей интеллигенции того времени. Именно под воздействием философских идей Ф. Ницше, отчасти Вл. Соловьева, в творчестве осетинского поэта поднимается вопрос о роли личности, о границах человеческого «Я», о возможностях и сверхспособностях. Стремление к преобразованию человека и окружающего мира, попытка постижения причин трагических противоречий, раздирающих человека, богоборческие мотивы и тема Избранничества и визионерства — вот основные идеи, разрабатываемые в творчестве А.Токаева.

Значение творчества А. Токаева для осетинской литературы, несомненно, велико, однако его жизнь и творчество остаются практически неисследованными. Крайне мало сохранилось биографического материала о жизни поэта. Литературоведческие исследования его творчества ограничиваются несколькими статьями, посвященных его поэтическому и драматургическому наследию. Связано это, в первую очередь, с тем, что идеи символизма, нашедшие столь яркое отражение в произведениях А. И. Токаева, для критиков советского периода в литературоведении были не столь важны и значимы, как традиции реализма, являвшегося основным критерием оценки творчества поэтов и писателей. Поэтому акцент в творчестве Токаева делался на то, что он поэт-революционер и, несмотря на некоторое влияние русских символистов, основой его творчества был «мотив борьбы, реалистическое изображение действительности"1.

Первая биография поэта была написана в 1934 году (спустя 14 лет после гибели поэта), а первый поэтический сборник стихотворений А. Токаева вышел в 1960 году3. При жизни поэта были напечатаны лишь пять стихотворений в 1915;16 годах в журнале «Чырыстоны цард» («Христианская жизнь»), в газете «Ирон газет» («Осетинская газета») в 1917 и в газете «Кермен» в мае 1920 года, оставшись незамеченными. Также в 1922 году в сборнике «Малусэгг» («Подснежник») были опубликованы несколько стихотворений, обратившие на себя внимание известного критика А.Тибилова. Критик отметил, что стихотворения А. Токаева «носят на себе печать истинного дарования. Хороши его переводы из Бальмонта и Брюсова. Но он несравненно сильнее в оригинальных своих стихотворениях"4. Однако это была единственная рецензия на стихотворения, ведь, как пишет Ш. Ф. Джикаев (известный осетинский поэт, автор многочисленных статей и учебников по истории осетинской литературы): «Кому было дело до утонченной поэзии Токаева в годы, когда торжествующий социализм предавал анафеме другие литературные течения"5.

Творчество А. Токаева рекомендовано для изучения в учебных заведениях в разделе дореволюционного периода начала XX века. Поэзия Токаева.

1 Ардасенов Х. Н. Дооктябрьский период // Ардасенов Х. Н. Очерк развития осетинской литературы. -Орджоникидзе, 1959. — С. 251.

2 Алборов К, Тамбиев Х-М. Биография А. КТокаева // ОРФ СОИГСИ. Ф. 27, оп.1, д. 10.

3 Токаты А. Малусагг. — Орджоникидзе, 1960. — 178 ф.

4 Тыбылты А. Равзаргае уацмыстаг. — Цхинвал, 1988. — Ф. 156.

5 Джикаев Ш. Свет далекой звезды // Северная Осетия. — 1993. — 28 сентября. становилась предметом исследования таких видных осетинских литературоведов, как А. Кодзати1, К. Бязарти2, Ш. Джикаев3. А. Кодзати является автором не только ряда статей (на осетинском языке), посвященных анализу творчества А. Токаева, но и составителем самого полного издания творческого наследия поэта, вышедшего в 1973 году.

Отмечая влияние русского символизма на поэзию А. Токаева А.Кодзати, тем не менее, делал акцент на национальном своеобразии, на связи с осетинской литературой, с традициями реализма: «В самую первую очередь его учителями были народная поэзия и Коста"4. Большую работу проделал Кодзати в попытке пролить свет на биографию поэта: уточнить год рождения, проследить, в какие годы Токаев учился в мореходном училище и почему прервал учебу. Рассматривая особенности поэтики произведений А. Токаева, критик отмечал несомненное ее своеобразие и новизну, уникальность поэтического языка, его богатство. А значение поэзии Токаева для осетинской литературы А. Кодзати выразил следующим образом: «У Алихана в осетинской поэзии есть своя высокая гора, его ледниковая вершина касается звезд, солнце щедро сеет золотые лучи на нее"5 (с.4).

В учебниках по осетинской литературе таких авторов, как Х. Н. Ардасенов, Ш. Ф. Джикаев, Н. Джусоев творчеству А. Токаева были посвящены статьи, короткие обзоры. В них авторы указывали на несомненное своеобразие поэзии А. Токаева, однако не выделяли его из общего ряда литераторов периода начала века и стремились рассматривать произведения поэта сквозь призму его революционной деятельности. Наиболее подробное представление о творчестве Токаева можно почерпнуть из учебного пособия Ш. Ф. Джикаева «Осетинская литература», в которой автор отметил особенность, уникальность поэзии.

1 Хъодзаты Ж. Токаты Алихан // Токаты А. Уацмыстаг. — Орджоникидзе, 1973. — Ф. 3−69-Хъодзаты Ж. Цалдагр ныхасы Токаты Алиханы поэзийы тыххгсй // Мах дуг. — 1970. № 9. — Ф. 106−109- Хъодзати Ж. Этюдтге Токаты Алиханы тыххагй // Мах дут. -1983. № 9. — Ф.83−86.

2 Бязарти К Наследие Алихана Токаева Эстетическое введение в исследование творчества // Литературная Осетия. — 1984. № 63. — С.92−97.

3 Джикаев Ш. Алихан Токаев // Джикаев Ш. Осетинская литература. Краткий очеркОрджоникидзе, 1980. -С.59−62-Джыккайты Ш. Символон фгелгонцтае ирон поэзийы //Фидиугег. — 1975. № 2. — С. 89−92- Джикаев Ш. Свет далекой звезды // Северная Осетия. — 1993. — 28 сентября.

4 Хъодзаты Ж. Токаты Алихан. // Токаты А. Уацмыстж. — Орджоникидзе, 1973. — Ф.4.

5 Там же.

А.Токаева, определяя ее как «волшебство словотворчества"1. Творчество поэта привлекало внимание критика в контексте осетинской поэзии начала XX века. В различных статьях Джикаев возвращался к анализу особенностей творческого метода Токаева, отмечая, что «его стихи зрелого периода поражают (.) воображение изобилием мыслей и чувств, богатством ритмических структур, совершенством и завершенностью образов"2.

В основе своей критические статьи, посвященные творчеству поэта, писались на осетинском языке. Связано это с тем, что первые переводы стихотворений Токаева на русский язык были осуществлены лишь в 1983 году для издания «Антологии осетинской поэзии"3. А полноценного изучения творчества поэта не производилось не только на русском, но и на осетинском языке — лишь разрозненные статьи, короткие рецензии, заметки, упоминания.

Особо стоит отметить две статьи о творчестве А. Токаева, написанные в разное время на русском языке — К. Бязарти4 и Е. Кочиевой5. Статья К. Бязарти была опубликована в журнале «Литературная Осетия» в 1984 году и отличалась серьезным подходом к творчеству Токаева, хотя и называлась лишь «Введением в исследование творчества». Автор отметил уникальность поэзии А. Токаева, считая, что «творчество А. Токаева было неожиданностью в осетинской литературе"6, слишком сложны были образы и поэтический язык, так как его «творчество было направлено в будущее"7. Бязарти в своей статье отметил самобытность поэтического языка Токаева: «(.) то строго чеканный, то неожиданно гибкий, пластичный и серебрится, как жидкий металл в мастерских даргавских (.) ремесленников"8. Другая статья была опубликована сравнительно недавно, в первом номере альманаха «Осетия XX.

1 Джикаев Ш. Ф. Осетинская литература начала XX века // Джикаев Ш. Ф. Осетинская литература. Учебное пособие. — Орджоникидзе, 1980. — С.62.

2 Джикаев Ш. Свет далекой звезды. // Северная Осетия. — 1993. — 28 сентября.

3 Токаев Алихан. Стихотворения. Пер с осет. Куняев Ст, Саламов Т, Синельников М. // Антология осетинской поэзии. — Орджоникидзе, 1984. — С.199−216.

4 Бязарти К. Наследие Алихана Токаева. Эстетическое введение в исследование творчества // Литературная Осетия. — 1984. № 63. — С.92−97.

5 Кочиева Е. Свет далекой звезды//Альманах «Осетия XX век». Выпуск 1. -Владикавказ, 1996. — С. 162−177.

6 Бязарти К. Наследие Алихана Токаева. Эстетическое введение в исследование творчества // Литературная Осетия. — 1984. № 63. — С.93.

7 Там же.

8 Там же. С. 95−96. век" за 1996 год, автором которой является Е.Кочиева. В статье представлен наиболее полный анализ (насколько это позволял размер статьи) жизни (на основе архивного материала) и творчества Токаева. Выделяет эту работу из других то, что Е. Кочиева отметила огромное влияние на творчество поэта мистических, философский учений, особо популярных в России начала века (Е.Блаватская, К. Дю Прель). Мистическую силу слова, глубину и многозначность символов отметила Е. Кочиева в поэзии А. Токаева как основу, как главное в творческой манере поэта: «Он предельно сгущает краски, создавая символ, который «минует сознание», но «побуждает музыку души» (.) Природа поэзии высокой пробы такова, что слова никогда не выступают в ней простым обозначением чего-то конкретного, а вмещают множество смыслов (.), которые подчас могут даже отрицать друг друга"1.

Отдельные литературоведческие статьи (упомянутые выше), заметки в газетах, упоминания имени А. Токаева в справочных изданиях не позволяют говорить о системном подходе, в результате которого возникла бы цельная картина творческой эволюции поэта. Отсутствие полноценных исследований поэтического наследия А. Токаева (выявление особенности его поэтики, эстетики) и объясняет неизученность и неизвестность творчества А. Токаева в осетинском литературоведении. Литературоведы, отмечая особенность и уникальность поэзии Токаева для истории осетинской литературы, тем не менее, не давали полноценного анализа, разбора его творчества. Упоминая о влиянии русского символизма на поэзию А. Токаева, литературные критики не выявляли причины, степень и характер этого влияния. Связи поэзии А. Токаева с идеями русского символизма никогда не становились предметом отдельного рассмотрения. Отмечая уникальность поэтического языка произведений Алихана Инусовича, литературоведы не исследовали особенность стихосложения, характер обновления поэтического слова А. Токаева в контексте осетинской и мировой литературы. Даже факты из биографии поэта представлялись в искажении, сообщались ошибочные сведения.

1 Кочисва Е. Свет далекой звезды // Альманах «Осетия XX век». Выпуск 1. -Владикавказ, 1996. — С. 168.

Учитывая сказанное, можно утверждать, что обращение к поэтическому наследию А. И. Токаева, рассмотрение особенностей его творчества в контексте эстетики символизма обладает научной новизной, поскольку является первым монографическим исследованием творчества осетинского поэта и определяет актуальность диссертации. Новым является рассмотрение процесса взаимодействия и обогащения осетинской и русской литератур с учетом всех аспектов этого контакта, так как принято считать, что в истории сравнительного литературоведения «всякое литературное влияние бывает связано с частичной трансформацией заимствованного образца, т. е. с его творческой переработкой в соответствии с национальным развитием и национальными литературными традициями, а также с идейно-художественным своеобразием творческой индивидуальности писателяэти различия для сравнительно-исторического литературоведения не менее важны, чем сходство"1. Данная работа, тем самым, представляет собой исследование в контексте сравнительного литературоведения, «раздела истории литературы, изучающей международные литературные связи и отношения, сходство и различия между литературно-художественными явлениями в разных странах"2. Трансформация идей символизма в творчестве А. Токаева, соединение национальных традиций, колорита с эстетическими установками нового для осетинской литературы направления, этапы становления концепции символической личности в стихотворениях Токаева и являются основой нашего исследования.

Своей целью мы ставим тщательное прочтение, исследование творчества А. И. Токаева в контексте русской литературы конца XIX — начала XX веков, в частности такого литературного направления, как символизм. Проследить развитие идей символизма в поэзии Токаева, в частности, создании личности «нового» лирического героя. Помимо этого, в первой главе нашей работы будет.

1 Жирмунский В. М. Сравнительно-историческое литературоведение // БСЭ. — М., 1976. — Т.24. Книга 1. — С.356. Там же. представлен анализ новых, неизвестных фактов из биографии А. И. Токаева на основе архивных данных.

Объектом исследования являются стихотворения Алихана Токаева в подстрочных переводах с осетинского языка, их идейно-образное содержание и структурные особенности.

Предметом исследования является изучение творчества А. Токаева в контексте сравнительного литературоведения, определение проникновения и взаимодействия эстетических принципов русского символизма с осетинской литературой.

Методологической и теоретической основой диссертации явились труды отечественных и западных литературоведов по истории русской литературы рубежа XIX — начала XX века: Долгополова JI.K., Тагера Е. Б., Колобаевой JI.A., Ермиловой Е. В., Корецкой И. В., Эткинда Е. Г., Бройтман С. Н., Гаспарова M. JL, Пайман А., Ханзен-Леве Аа также исследования и статьи осетинских литературоведов — работы Абаева В. И., Ардасенова Х. Н., Джикаева Ш. Ф., •Джусоева Н., Хадарцевой А. А., Алборова Б.А.

Научно-практическая значимость диссертации состоит в возможности использовать сделанные в ней наблюдения и выводы в последующем изучении творчества А.Токаева. Представленное исследование, с учетом всех указанных выше аспектов, правомерно войдет в осетинское литературоведение как новая страница в научном осмыслении творческого наследия А. Токаева и будет использована как на лекциях по истории осетинской литературы, так и в спецкурсах. Разумеется, она имеет и теоретическое значение с точки зрения более глубокого рассмотрения межлитературных связей — материал и выводы получат, соответственно, опорное фактографическое значение.

Основные положения выносимые на защиту:

1.Ни одна великая национальная литература не развивалась вне живого и творческого взаимодействия с литературами других народов, поэтому проникновение идей символизма в осетинскую литературу вполне закономерное явление.

2. Перекликающиеся мотивы (солнечные, богоборческие, мотив смерти-избавительницы, пророчествование и визионерство) и идеи (жизнетворчесвто и создание всенародного искусства, спасения и обретения «высшего знания»), индивидуализация творческого процесса, -все это говорит о непосредственном проникновении идей символизма в творчество осетинского поэта А. И. Токаева.

3.Образ лирического героя в поэзии А. И. Токаева сформировалсяпод непосредственным влиянием эстетики русского символизма, философии Ф. Ницше, Вл. Соловьева, мистических учений, особо популярных в России начала века.

4.Концепция личности лирического героя в творчестве А. Токаева и в поэзии русских символистов, несмотря на множественные сходные базовые идеи, имеет несомненные различия.

5. Общие черты лирических героев поэзий Токаева и русских символистов заключаются в повышенном внимании к его индивидуализации, осознанию себя как уникальной личности, противопоставленной другим людям.

6. Лирический герой А. Токаева также обладает многогранностью восприятия, объединяет в сердце тьму и свет, одновременно стремясь ввысь, к солнцу, и в самую глубокую темную пропасть.

7. Гуманизмом и человеколюбием отличается лирический герой А. Токаева, и несмотря на свою избранность и уникальность, он никогда не забывает о родной земле, горах и простых людях, их населяющих.

Апробация. Основные результаты исследования были отражены в докладах на международной научно-практической конференции «Русский язык и языки народов России: функциональное и структурное взаимодействие», проходившей в СОГУ им. К. Л. Хетагурова (Владикавказ, ноябрь 2001 г.), на конференции, посвященной «Дню науки», также проходившей в СОГУ в мае 2002 года, на заседаниях кафедры истории русской литературы СОГУ (апрель 2003 г.), а также в трех научных публикациях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Исследование творчества А. И. Токаева в контексте русской литературы конца XIX — начала XX веков, в частности, такого литературного направления, как символизм, проведенное в диссертации, позволяет выявить особенности, степень и характер влияния идей символизма на творчество осетинского поэта.

Знакомство А. Токаева с идеями русского и мирового символизма, как явствует из первой главы нашей работы, началось во время его учебы в Бакинском мореходном училище (1912;16 гг.). Это время начала творческого пути автора, именно в это время формируется его мировоззрение, эстетические принципы, происходит становление самосознания и самоопределения. О несомненном влиянии идей символизма на творческое становление молодого поэта говорят не только черновые записи в тетрадях автора (личный архив), но и переводы на осетинский язык стихотворений К. Бальмонта, В.Брюсова. Эти переводы являются одними из первых поэтических упражнений в творчестве А. Токаева, и написаны они были в годы учебы в училище.

В первой главе исследуются вопросы с уточнениями биографических сведений из жизни поэта, приводятся ранее неопубликованные факты и гипотезы, опровергаются некоторые ошибочные данные. На основе представленного материала можно сделать вывод, что жизнь Токаева остается (и останется) неисследованной, так как многая информация утеряна, а люди, его знавшие, давно умерли. Тем не менее, исходя из сохранившихся писем поэта, его черновых записей, можно утверждать, что поэзия являлась основным мерилом внутреннего мира Алихана Инусовича, его главной ценностью.

Степень и характер влияния и проникновения идей символизма в собственное авторское творчество Токаева выявляется во второй главе диссертации. Перекликающиеся мотивы (солнечные, богоборческие, мотив смерти-избавительницы, пророчествование и визионерство) и идеи (жизнетворчесвто и создание всенародного искусства, спасения и обретения «высшего знания»), индивидуализация творческого процесса, — все это говорит.

0 непосредственном проникновении идей символизма в творчество осетинского поэта. Как пишет известный литературовед В. М. Жирмунский. -«ни одна великая национальная литература не развивалась вне живого и творческого взаимодействия с литературами других народов"1, поэтому проникновение идей символизма в осетинскую литературу вполне закономерное явление.

Именно влияние русской литературы на становление осетинской является основным критерием ее развития и обогащения. К тому же одним из факторов возникновения осетинской литературы в конце XVIII — начале XIX вв. послужило важное историческое событие — присоединение Осетии к России в 1774 году. Поэтому «осетинская литература, опираясь на свой национальный художественный опыт, выраженный в фольклоре, уже на ранней ступени своего развития использовала литературные традиции соседних народовРоссии и Грузии, в через их посредство — Болгарии и Византии"2, а взаимодействие литератур предполагает „влияние более передовой литературы народа, опередившего другие в своем общественном развитии, на литературы народов, в общественном отношении более отсталых“» .

Закономерность проникновений идей символизма в осетинскую литературу в начале 20 века обуславливается именно этими литературно-историческими взаимосвязями, ведь «для того, чтобы влияние стало возможным, должны существовать внутренняя потребность в таком культурном «импорте», аналогичные тенденции развития в данном обществе и в данной литературе"4. В осетинской литературе, таким образом, помимо присутствия таких литературных направлений и стилей, как романтизм и реализм, к началу XX появился и символизм, нашедший воплощения своих идей в творчестве не только А. И. Токаева, но в поэзии А. Гулуева и Д.Хетагурова. Характер же.

1 Жирмунский В. М. Проблемы сравнительно-исторического изучения литератур // Жирмунский В. М Сравнительное литературоведение. Восток и запад. — Л., 1979. — С.71.

2 Салагаева З. М. От нузальской надписи к роману: Проблема генезиса и становления осетинской прозы. -Орджоникидзе, 1984. -С.5.

3 Жирмунский В. М. Проблемы сравнительно-исторического изучения литератур // Жирмунский В. М. Сравнительное литературоведение. Восток и запад. — Л., 1979. — С.71.

4 Жирмунский В. М. Сравнительно-историческое литературоведение // БСЭ. — М., 1976. — T.24. Книга 1. — С.356. влияния и проникновения идей символизма (как и любого другого течения) имеет множественные особенности и закономерности, так как «всякое литературное влияние связано с социальной трансформацией заимствованного образа, под которой мы понимаем его творческую пеработку и приспособление (.) к особенностям национальной жизни и национального характера на данном этапе общественного развития, к национальной традиции, а также к идейному и художественному своеобразию творческой индивидуальности заимствующего писателя"1.

Влияние и проникновение идей символизма в творчество А. Токаева носят многогранный характер, символистские мотивы и образы претерпевают множественные изменения и получают новые смысловые наполнения, привнесенные особенностями авторского мировосприятия и мировоззрения. Так, концепция личности лирического героя в творчестве А. Токаева и в поэзии русских символистов, несмотря на множественные сходные базовые идеи, имеет несомненные различия. Этой проблеме посвящена основная часть диссертационной работы.

Общие черты лирических героев поэзий Токаева и русских символистов заключаются в повышенном внимании к его индивидуализации, осознанию себя как уникальной личности, противопоставленной другим людям, обладающей удивительными способностями, нечеловеческой силой разума и воли:

Я не был никогда такой, как все.

Я в самом детстве был уже бродяга,.

Все в этом мире тускло и мертво, Но ярко себялюбье без зазренья, В пылу страстей я правлю их игрой.

1 Жирмунский В. М. Проблемы сравнительно-исторического изучения литератур // Жирмунский В. В. Сравнительное литературоведение. Восток и запад. — Л., 1979. — С.75.

Не для меня законы, раз я гений1.

К.Д.Бальмонт);

Потому что нет иного Бытия, как только яРадость счастья голубого И печаль томленья злого, Все, во всем душа моя2.

Ф.С.Сологуб);

На самом дне мучительной темницы Я властелин сознанья и мечты! И предо мной в тумане темноты Являются созданья красоты, t.

Я властелин всесильного сознанья, Весь дивный мир я создаю в себе,.

И выше я людей, царей и 6ora! J.

В.Я.Брюсов) ;

Светел, светел я. Гляди на меня, О, горец!

Я проводник света на землю с небес. Земля во тьме. Я поднялся над землей,.

1 Ханзен — Леве А. Примечания // Ханзен — Леве А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Ранний символизм. — СПб., 1999. — С. 108−409.

2 Сологуб Ф. С. Все во всем // Сологуб Ф. К. Лирика. — Минск, 1999. — С. 104.

3 Ханзен — Леве А. Диаволический художник-демиург. Эстетика зла // Ханзен — Леве А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Ранний символизм. — СПб., 1999. — С.313.

Я сияю лучами1.

А.Токаев. Подстрочный перевод).

Личность лирического героя поэзии А. И. Токаева имеет множественные сходные черты с образом Избранного, мага, теурга, Сверхчеловека или Богочеловека, воплощенного в творчестве русских поэтов символистов. Так, герои стихотворений К. Бальмонта, Ф. Сологуба отличаются крайним индивидуализмом, обособленностью, отчужденностью от окружающего мира и, одновременно, всеохватностью восприятия, способностью проникать в тайны мирозданья. Такие герои стремились соединить в своей душе и в сердце все грани добра и зла, тьмы и света, все стихии и явления природы в попытке достичь единения и постижения всех тайн, символов бытия («Все краски люблю я, и свет белизны не есть для меня завершенье./ Люблю я и самые темные сны, и алый цветок преступленья"2 (К.Бальмонт)).

Лирический герой А. Токаева также обладает многогранностью восприятия, объединяя в сердце тьму и свет, одновременно стремясь ввысь, к солнцу, и в самую глубокую темную пропасть. Только человек, наделенный уникальными способностями, может объединить и соединить противоположности, разрушая границы и пределы восприятия: «я похож на горную быстротечную речку, дробящуюся о камни и скалы и их шлифующую"3.

Тем самым, влияние идей символизма на творчество А. Токаева сказалось именно в создании характера лирического героя, «Избранного» и «Просвещенного». Однако, выясняя путем сравнения общность в концепциях личности в поэзии А. Токаева и русских символистов, нельзя не отметить и различия, ведь, как пишет В. М. Жирмунский «сравнение не уничтожает специфики изучаемого явления (индивидуальной, национальной, исторической) — напротив, только с помощью сравнения, т. е. установления.

1 Токаты А. Арвы тын // Токаты А. Уацмыстаг. — Орджоникидзе. 1973. — Ф. 141.

2 Бальмонт К. Д. Самоутверждение. // Бальмонт К. Д. Избранное. — М., 1989. — С.306.

3 ОРФ СОИГСИ Ф. 27, on. 1, д. 36, л. 43. сходств и различий, можно точно определить, в чем заключается эта специфика"1.

Для лирических героев поэзии русских символистов старшего поколения (К.Бальмонт, Ф. Сологуб, Д. Мережковский, В. Брюсов) характерно повышенное внимание к собственным страданиям и переживаниям, часто именно собственное «я» является центром и мерилом всех ценностей: Мы гордо людей презираем, Нам законом — наши желанья, И мы бесконечно страдаем, а.

Но в гордости любим страданья. (В.Брюсов).

Людские страдания и переживания зачастую являются лишь фоном, на котором развиваются личные переживания лирических субъектов, поэтому возможность осчастливить и спасти человечество не является бесспорной целью. Ведь личность, которая «жить умеет лишь мгновеньями"3 и чья «душа глухой всебожный храм"4, может быть как и ориентированной на других, так и замкнутой на себе:

Я всех люблю любовью равнодушной, Я весь душой с другим, когда он тут, со мной, Но чуть он отойдет, как, светлый и воздушный, Забвеньем я дышу — своею тишиной5. (К.Бальмонт).

В характере же лирического героя поэзии А. Токаева, несмотря на его уникальность, избранность, неизменно присутствует ориентированность на людей, некая жертвенность. Суть этой жертвенности в том, что, возвеличивая себя, поднимая свой разум к небесам, герой стремится помочь родному народу, который является неоспоримой ценностью для него, и ради людского счастья он готов пожертвовать собой.

1 Жирмунский В. М. Сравнительное литературоведение. Восток и запад. — Л., 1979. — С.5.

2 Брюсов В. Я. «Мы гордо людей презираем.» // Брюсов В. Я. Жизни мгновения: Стихотворения. — М&bdquo- 1999. -С.386.

3 Брюсов В. Я. «Да, я безумец! я не спорю!.» // Брюсов В. Я. Жизни мгновения: Стихотворения. — М., 1999. -С.414.

4 Бальмонт К. Д. Великое ничто //Бальмонт К. Д. Избранное: Стихотворения. Переводы. Статьи. — М., 1991. -С. 186.

5 Бальмонт К. Д. «Я не могу понять, как можно ненавидеть.» // Бальмонт К. Д. Избранное. — М., 1989. — С.236.

Осознав собственную уникальность, развив свои способности, подняв свой разум до божественных высот, лирический герой хочет поднять до этих высот всех людей. Идет вверх по символической лестнице герой не один, он ведет за собой народ, ведь он проводник «света на землю». Гуманизмом и человеколюбием отличается лирический герой А. Токаева, и несмотря на свою избранность и уникальность, он никогда не забывает о родной земле, горах и простых людях, их населяющих. Эстетическое кредо для героя А. Токаева заключается в том, что:

Если бы я обладал Великим Разумом,.

Тогда, страдая, боль,.

Взял бы на себя ради Осетии1. подстрочный перевод) Таким образом, влияние идей символизма на создание образа лирического героя поэзии А. Токаева несомненно. Избранный, наделенный сверхспособностями лирический субъект сформировался под непосредственным влиянием эстетики русского символизма, философии Ф. Ницше, Вл. Соловьева, мистических учений, особо популярных в России начала века. Особенностью такого характера является то, что он удивительным образом сочетает в себе и гуманизм с жертвенностью, и крайнее отчуждение от людей, при полном осознании своей уникальности и непохожести на других. Герой, который тянется к людям, стремится помочь им, и, с другой стороны, убегает прочь, отгораживается от человеческого мира: Лживый, фальшивый, коварный мир. Лучше бы я жил один на скалах2.

Тревоги, терзания личности, этапы ее становления (от осознания собственной уникальности, развития своих способностей до возвращения к людям — просветленным, возвышенным и мудрым) — это смысловая основа поэзии Токаева, наполненной многогранными образами-символами,.

1 ОРФ СОИГСИ Ф. 27, on. 1, д. 15. л. 6.

2 Токаты А. Цгемгсн? // Токаты А. Уацмыст. Орджоникидзе, 1973. Ф.158. требующими расшифровки, проникновения и понимания. Привнеся идеи символизма в осетинскую литературу, А. Токаев, тем самым, занял в ней достойное место как первый осетинский поэт-символист, новатор, творчество которого все еще, к сожалению, по достоинству не оценено и не изучено.