Табасаран во взаимоотношениях России, Турции и Ирана в XVIII — начале XIX в

В наше время перемены на Кавказе связаны с распадом Советского Союза и образованием независимых государств — республик Закавказья. Межнациональные распри, территориальные притязания, сепаратистские устремления в кавказском регионе проявились необычайно остро. Кавказ поистине стал одной из «горячих точек» мира. В этих условиях геополитическое положение Дагестана представляет интерес для России, прежде всего, с точки зрения определения ее политики в регионе.

Кавказский регион сегодня является ареной соперничества геополитических конкурентов России за разработку и транспортировку каспийского газа и нефти, и его биологических ресурсов. На нынешнем этапе кроме непосредственно соседствующих государств — Турции и Ирана на Кавказе представлены интересы как минимум трех более или менее самостоятельных сил. Это Россия, Запад и исламский мир. Дагестан остается стабильным южным форпостом России и одним из препятствий на пути продвижения конкурентов России на Кавказе. Геостратегические и природные особенности Кавказа делают его в условиях современности центром мировой политики. Учитывая историческую ответственность России за судьбы некогда включенных ею в свой состав народов, а также ответственность за безопасность и благополучие российских граждан на Северном Кавказе, Российское государство должно рассматривать как нежелательную возможность выхода северо-кавказских республик из его состава в условиях общественно-политической и экономической нестабильности, отсутствия демократических институтов правового государства и неурегулированности территориальных споров и межэтнических конфликтов. Политика России на Кавказе не должна строиться на нейтралитете, а должна строиться на принципах защиты коренных интересов народов, вошедших в ее состав.

В этих условиях взвешенный научный подход к историческому прошлому народов нашей страны и его объективное переосмысление приобретает особую актуальность.

Подлинно научную, правдивую и объективную историю прошлого любого народа, любой страны, в том числе и Дагестана, невозможно реконструировать без глубокого и всестороннего исследования наиболее крупных и политически весомых государственных структур, существовавших в прошлом на их территории. Только изучив ход исторического процесса отдельных народов и их политических структур, можно выявить как общее, так и особенное в их развитии, что поможет, в свою очередь, глубже реконструировать картину исторического развития Дагестана в целом.

Научная новизна диссертации заключается в самой постановке проблемы освещения в монографическом плане Табасарана как субъекта кавказской политики соперничавших держав — России, Турции и Ирана в судьбоносный для народов Кавказа период.

Тема диссертации предполагает определение на основе глубокого анализа всех обработанных научных данных места, роли и значения майсумства и кадийства Табасаранских в сложившейся историкополитической ситуации в XVIIIнач. Х1Х в., а также в системе политических структур Кавказа. Причем, в работе делается попытка рассмотреть Табасаран не только как объект внешнеполитических устремлений Оттоманской Порты, сефевидского Ирана и царской России, а как активного участника международных отношений. Именно здесь соперничавшие державы столкнулись с тем обстоятельством, что горские народы, несмотря на их малочисленность и слабость перед великими державами, были самостоятельными во внешнеполитических действиях, продемонстрировали свою высокую экономическую и культурную жизнеспособность.

Новизна работы состоит и в том, что в ней на основе достаточно полного поиска, выявления и детального научного анализа множества данных архивных источников и их публикаций в разных сборниках освещается ход развития табасарано-российских, табасарано-иранских и табасарано-турецких политических взаимоотношений в XVIIIнач. Х1Х в.

Хронологические рамки исследования охватывают период XVIIIнач. XIX в., который являлся определяющим в развитии геополитической обстановки на Кавказе, связанного с ослаблением роли Ирана, активизацией кавказской политики султанской Турции и ростом многогранных отношений России с народами региона, что явилось качественно новым этапом в политической истории северо-кавказского региона.

XVIIIнач. XIX в. — это время важных перемен, когда происходили глубокие социально-экономические и политические процессы, перераспределившие роль ведущих держав на мировой арене. Дагестан, в частности Табасаран, в силу своего геополитического положения, не мог оставаться не втянутым в большую политику. На протяжении всего указанного периода регион был очагом вооруженного сопротивления соперничавших держав. В ходе борьбы против притязаний шахского Ирана и происков султанской Турции в политической ориентации народов Дагестана наметился явный сдвиг в сторону России. Эта тенденция впоследствии обрела массовый и устойчивый характер.

Завершается работа описанием процесса вхождения Табасарана, как и других феодальных владений Дагестана, в состав России в 1813 г.

Главным исследовательским замыслом диссертации является историко-теоретическая разработка и освещение на основе анализа всех доступных автору источников и научной литературы комплекса вопросов, связанных с раскрытием роли Табасарана в системе международных отношений России, Ирана и Турции, методов и средств реализации кавказской политики этих держав, воссоздание историко-политической панорамы борьбы горцев против притязаний соперничавших в регионе держав в XVIIIнач. Х1Х в.

В рамках поставленной цели намечено решить следующие задачи:

— кратко охарактеризовать социально-экономическое и политическое положение Табасарана в указанный период;

— показать политическое положение Табасарана в период антииранских восстаний и Каспийского похода Петра I;

— осветить роль табасаранцев в борьбе народов Дагестана против Надиршаха;

— раскрыть место Табасарана в стратегических планах Турции, России и Ирана во второй половине XVIII в.- охарактеризовать внешнеполитическое положение феодальных владений Табасарана на рубеже XVIIIнач. Х1Х в.;

— рассмотреть влияние освободительной борьбы табасаранцев против Турции и Ирана на внешнеполитическую ориентацию России.

Методологическая основа диссертации базируется на использовании принципов сравнительно-исторического исследования событий, фактов и явлений общественной жизни народа, признающего многоликость и плицентричность всемирно-исторического процесса, исторического детерминизма, устанавливающего взаимообусловленность событий истории, их последовательность и причинно-следственную связь. Также был использован принцип историзма, предполагающий изучение любого исторического явления и процесса в конкретных исторических условиях и связях, рассмотрение его в единстве прошлого, настоящего и будущего. Главным методологическим ориентиром в диссертации является и объективная оценкавсех использованных в работе документов и исторических фактов. Кроме того, использован в работе метод ретроспекции, помогающий использовать сведения разного времени истории для более широкого показа картины происходивших событий.

Вопросам изучения внутрии внешнеполитического положения Дагестана, Кавказа в целом и Табасарана в частности, истории дипломатических перипетий, характеризующих сношения табасаранских владетелей с Россией, Турцией и Ираном, истории нашествия Надир-шаха на Дагестан посвящено множество работ отечественных историков дореволюционного, советского и постсоветского периодов.

Важное место как по широте охватываемых вопросов, так и по существу и ценности сообщаемых сведений о народах Северо-Восточного Кавказа, занимает труд И.-Г. Гербера1, вышедший в свет двумя изданиями, где последовательно дается описание владений и народов Дагестана, в том числе и Табасаранского майсумства и кадийства, с указанием их территорий, границ, населения, хозяйства и взаимоотношений между собой и с Россией.

Русские чиновники и ученые в конце XVIIIнач. Х1Х в., регулярно посещая Дагестан, в том числе Табасаран, оставили множество интересных сведений о политическом устройстве, границах, основных занятиях их.

У Ч населения и т. д. Это работы Ф. Ф. Симоновича, П. Ф. Колоколова, посвященные непосредственно Табасарану.

Интересные и значимые сведения по нашей теме содержат и другие труды Ф.Ф. Симоновича4, А.Г. Сереброва5, Д.И. Тихонова6, А.И. Ахвердова7, Ф.Н. Ртищева8, М. К. Ковалевского и И.Ф. Бларамберга9.

1 Гербер И.-Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728 г. // История, география и этнография Дагестана XVIIIнач. Х1Х в.:Архивн. материалы / Под. ред. М. О. Косвена и Х.-М. Хашаева. М., 1958 (Далее — ИГЭД) — Гаджиев В. Г. Сочинение И.-Г. Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекой Курой находящихся» как исторический источник по истории народов Кавказа. М., 1979.

2 Симонович Ф. Ф. Описание Табасарана. 1796 г. // ИГЭД. М., 1958.

3 Колоколов П. Ф. Описание Табасарана. 1831 г. // ИГЭД. М., 1958.

4 Симонович Ф. Ф. Описание Южного Дагестана. 1796 г. // ИГЭД. М., 1958.

5 Серебров А. Г. Историко-этнографическое описание Дагестана. 1796 г. // ИГЭД. М., 1958.

6 Тихонов Д. И. Описание Северного Дагестана. 1796. г. // ИГЭД. М., 1958.

7 Ахвердов А. И. Описание Дагестана. 1804 г. // ИГЭД. М., 1958.

8 Ртищев Ф. Н. Сведения о Дагестане. 1813 г.// ИГЭД. М., 1958.

9 Ковалевский М. К. и Бларамберг И. Ф. Описание Дагестана. 1831 г. // ИГЭД. М., 1958.

Следует быть отмеченной работа С. Броневского1, участника персидского похода П. Зубова, основанная на литературных и архивных материалах, а также на сведениях, собранных самим автором. В первой части работы, в разделе «Дагестан» освещаются территории, границы, население, управление дагестанских владений.

В середине 30-х годов XIX в была издана книга П. Зубова, имеющая по определению М. О. Косвена, «весьма широкий тематический охват», хотя и содержащая ряд недостатков. В первой и четвертой частях работы излагаются политические события, происходившие в Дагестане с начала XVIII в., имевшие место и в исследуемом регионе. Интересна и другая работа П. Зубова4, посвященная подвигам русских воинов на Кавказе с 1800 по 1834 год. В ней даны биографические данные участников боевых действий в кавказском регионе и историко-статистические описания этих мест.

Немаловажное значение в раскрытии причин похода Петра I в Прикаспий оказали работы И.И. Голикова5 и Б. Вениамина6, в которых дается копия манифеста Петра I народам Кавказа, объясняющая официальные причины похода. Кроме того, в этих сочинениях описывается сам поход Петра I и показывается отношение к нему дагестанских правителей, в том числе майсума и кадия Табасаранского.

1 Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823. Ч. 1−2.

2 Зубов П. Картина Кавказского края, принадлежащего России и сопредельных оному земель в историческом, статистическом, этнографическом отношениях. СПб., 1831−1835.4.1−4.

3 Косвен М. О. Материалы по истории и этнографии Кавказа в русской науке // КЭС. М., 1955. .№ 1.С.306.

4 Зубов П. Подвиги русских воинов в странах Кавказских с 1800 по 1834 г. СПб., 1836. Т.2. Ч. 3.

5 Голиков И. И. Деяния Петра Великого мудрого преобразователя России, собранные из достоверных источников и расположенные по годам. М., 1789. Т.8.

6 Вениамин Б. История Петра Великого. СПб., 1834. Т.5.

Несомненный интерес представляет коллективный труд «Обозрение Российских владений за Кавказом.», 1 в первой части которого под общим названием «Лезгины» находим и интересующие нас данные.

Среди работ, содержащих ценный материал по нашей теме, да и по.

TT 2.

Дагестану в целом, можно назвать работы A.A. Неверовского. Автора характеризует хорошая осведомленность о внутриполитическом положении Дагестана в изучаемый период. В другой его работе освещается период становления и развития взаимоотношений России с Кавказом, Ираном и Турцией. Для нас особый интерес представляет описание событий, относящихся ко времени Надир-шаха, отраженные в общеполитическом контексте. Документы, приведенные в этом труде, дают весьма полную картину взаимоотношений России с представителями местной власти.

В 1850 году был опубликован труд профессора Казанского, затем Петербургского университета И. Н. Березина, основанный на личных наблюдениях во время его путешествия по Кавказу, в котором содержатся различные сведения и о Табасаране. Однако следует отметить некоторое пренебрежение автора к горцам и их истории.

Большой интерес представляют работы А. Берже4, где дается общая характеристика Дагестана в целом и разных его частей, владений и союзов сельских обществ, приводится краткая история, очерчиваются границы, территории различных политических структур Дагестана, в том числе и майсумства и кадийства Табасаранских.

1 Обозрение Российских владений за Кавказом в статистическом, этнографическом, топографическом и финансовом отношениях СПб., 1836. В 4-частях.

2 Неверовский А. А. Краткий взгляд на Северный и Средний Дагестан в топографическом и статистическом отношениях. СПб., 1847- он же. Краткий исторический взгляд на Северный и Средний Дагестан до уничтожения влияния лезгинов в Закавказье. СПб., 1848.

3 Березин И. Н. Путешествие по Дагестану и Закавказью. Казань, 1850. Ч. 1−2.

4 Берже А. При-Каспийский край // КК на 1857 г. Тифлис, 1856- он же. Краткий обзор горских племен на Кавказе // КК на 1858 г. Тифлис, 1856- он же. Краткий очерк путешествия по Дагестану // Кавказ. 1862. № 1−3.

Из работ дореволюционных русских историков следует особо остановиться на труде П.Г. Буткова1, долгое время служившего на Кавказе. Он использовал в своем капитальном трехтомном труде официальные сведения о военных действиях, архивные материалы и статьи из российской периодической печати. Значительное место в его работе отведено событиям в Дагестане времен Надир-шаха, которые характеризуются им через призму всеобщей истории Кавказа.

Некоторые аспекты исследуемой проблемы нашли отражение в работах академика Н. Ф. Дубровина, посвященных в основном политическим событиям.

Академик В. В. Бартольд также оставил след в историографии Дагестана. Ряд его работ освещает различные аспекты истории горного края. Это и политическая история, и история происхождения титулов феодальных л владетелей Дагестана (шамхал, майсум, уцмий) и.т.д.

Важное значение для нашего исследования имеют труды представителей местной дореволюционной интеллигенции. Одной из важнейших среди них является работа известного азербайджанского ученого А.-К. Бакиханова «Гюлистан-и Ирам"4, написанная на основе достоверных арабских, персидских, турецких, грузинских источников. Значительное место в сочинении А.-К. Бакиханова уделяется освещению борьбы народов Дагестана и Азербайджана за независимость против иранских завоевателей.

Работа Г.-Э. Алкадари «Асари-Дагестан"5 — другого представителя местной дореволюционной историографии, освещает историю Дагестана от раннего средневековья до конца XIX в. В своем труде автор опирается как на.

1 Бутков П. Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 год. СПб., 1869. Ч. 1−3.

2 Дубровин Н. Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1871. Т.1−6- он же. Поход графа Зубова в Персию в 1796 г. // Военный сборник. 1874. № 2−6.

3 Бартольд В. В. Место прикаспийских областей в истории мусульманского мира // Сочинения. М., 1963. Т.2.4.1- он же. Дагестан // Сочинения. М. 1965. ТЗ.

4 Бакиханов А.-К. Гюлистан-и Ирам. Баку, 1929; он же. Полистан — Ирам. Баку, 1991.

5 Алкадари Г.-Э. Асари — Дагестан. Исторические сведения о Дагестане. Махачкала, 1994. устный историко-этнографический материал, так и на археологические источники. В работе затронут ряд аспектов истории дагестанских горцев в целом и отдельных феодальных владений, в частности Табасарана: внутрии внешнеполитическое положение, территория, административное управление, роль отдельных личностей и духовенства и т. д.

Анализ работ вышеприведенных дореволюционных авторов показывает, что в них содержится богатый фактический материал по нашей теме, но обращение с ними требует строгого критического подхода.

Становление и развитие советской историографии отличается критическим подходом к взглядам дореволюционных историков как на политику России на Кавказе, так и на оценку уровня социально-экономического развития этого уникального края, что очень важно для нас.

В середине XX в. отечественной историографии борьбу народов СевероВосточного Кавказа стали необоснованно характеризовать как «лезгинские грабежи». Руководителей этой борьбы представляли как ставленников султанской Турции, боровшихся по указанию султана против персов-шиитов. Так, один из разделов книги В. Н. Левиатов назвал «Дауд-бек и Сурхай-хан на службе Турции"1. Данное мнение надолго утвердилось в отечественной историографии и с различными нюансами повторялось в последующем.

Из работ советской историографии, имеющих непосредственное отношение к освещению русско-дагестанских, в особенности табасарано-российских отношений, следует особо отметить монографию В. П. Лысцова, посвященную изучению экономических и военно-политических предпосылок похода Петра I в Прикаспий. В ней подробно изучены причины похода и отношение к нему дагестанских, в том числе табасаранских правителей.

1 Левиатов В. Н. Очерки истории Азербайджана в XVIII в. Баку, 1948.

2 Лысцов В. П. Персидский поход Петра I. 1722−1723гг. М., 1951.

За годы советской власти дагестановеды создали ряд научных исследований, в которых в связи с другими общими проблемами освещаются и отдельные аспекты истории Табасарана.

В 1957 г. известным дагестанским ученым P.M. Магомедовым издан труд об общественно-экономическом и политическом развитии Дагестана в XVIIIнач. Х1Х в.1. Автор на основе анализа большого разнохарактерного материала впервые в дагестанской и отечественной историографии подробно рассмотрел основные аспекты истории горцев Дагестана компактно. Однако Табасарану, как и другим феодальным владениям Южного Дагестана, уделено очень мало внимания.

Определенное значение для нашего исследования представляют другие работы P.M. Магомедова, вышедшие в 60-е годы прошлого века.

Наибольший интерес для нас представляют труды А.И. Тамая3, основанные на широкой источниковой базе. В одном из них «К вопросу о провале дагестанской кампании шаха Надира (1741−1743 гг.)» заложена идея объединения народов Дагестана в борьбе с иноземными завоевателями.

Интересные наблюдения и выводы содержит работа М. Р. Аруновой и К.З. Ашрафян4. Для нашего исследования особую значимость представляет раздел, посвященный народно-освободительному движению народов Кавказа против агрессии Надир-шаха, где на основе архивных документов и данных персидских источников дается подробное описание дагестанской компании 1741−1743 гг.

1 Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII-нач.Х1Х в. Махачкала, 1957.

2 Магомедов P.M. История Дагестана с древнейших времен до начала XIX в. Махачкала, 1961; он же. История Дагестана с древнейших времен до начала XIX в. Махачкала, 1968.

3 Тамай А. И. Восстание в 1711—1712 гг. в Азербайджане // УЗ ИИЯЛ ДФ АН СССР. Махачкала, 1958. Т. Зон же. К вопросу о провале дагестанской кампании шаха Надира (1741−1743гг.) //УЗ ИИЯЛ ДФ АН СССР. Махачкала, 1958. Т.5.

4 Арунова М. Р., Ашрафян К. З. Государство Надир-шаха Афраша. М., 1958.

Нельзя особо не отметить серьезную работу Х. Х. Рамазанова и А. Р. Шихсаидова, 1 посвященную народам Южного Дагестана, в которой авторы Табасарану в изучаемый период отвели значительное место. В ней раскрыт политическое положение майсумства и кадийства Табасаранских, показана роль табасаранцев в освободительном движении южно-дагестанских горцев против внешних завоевателей, изучен вопрос вхождения Табасарана в состав Российской империи.

Многоплановому изучению истории Дагестана в его взаимоотношениях.

•Л с Россией посвящена монография В. Г. Гаджиева, в которой он отмечал, что народы Дагестана, как и другие народы Кавказа, тяготели к России и не раз обращались к ней за помощью и поддержкой и что присоединение Дагестана к России, подготовленное всем ходом русско-дагестанских отношений, имело прогрессивное значение. Отмечен В. Г. Гаджиевым и тот факт, что вопреки целям колонизаторской политики царизма, русский народ сыграл положительную роль в экономическом, политическом и культурном развитии дагестанских народов.

В 1979 г. В. Г. Гаджиевым была издана работа, посвященная анализу источника первой трети XVIII в. Она важна для нас в плане изучения социально-экономической и политической истории Табасарана.

Одной из его последних работ является «Разгром Надир-шаха в Дагестане"4, в которой на основе широкого круга материалов центральных и местных архивохранилищ, освещается история героической борьбы дагестанских горцев, в том числе и табасаранцев, против Надир-шаха. Кроме того, в ней дан системный анализ причин, предпосылок и значения.

1 Рамазанов Х. Х., Шихсаидов А. Р. Очерки истории Южного Дагестана. Материалы к истории народов Дагестана с древнейших времен до начала XX века. Махачкала, 1964.

2 Гаджиев В. Г. Роль России в истории Дагестана. М., 1965.

3 Гаджиев В. Г. Сочинение И. Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекою Курой находящихся» как исторический источник по истории народов Кавказа. М., 1979.

4 Гаджиев В. Г. Разгром Надир-шаха в Дагестане. Махачкала, 1996 антииранского и антитурецкого сопротивления горцев через призму как общей истории Кавказа, так и международных отношений в целом.

Следует быть отмеченным цикл работ азербайджанских историков, посвященных различным аспектам политической истории Азербайджана в XVIII в. В плане нашего исследования интересна работа Г. Б. Абдуллаева1, посвященная истории Северо-Восточного Азербайджана, оказавшую нам неоценимую помощь при изучении табасарано-российских взаимоотношений второй половины XVIII в.

Другая работа Г. Б. Абдуллаева, основанная на богатейшем фактическом материале, посвящена изучению отношений, Азербайджана с Россией в XVIII в.2 Для нас в этой работе важна первая глава, освещающая состояние и соотношение сил соперничавших внешнеполитических держав на СевероВосточном Кавказе.

Особый интерес для нас представляет небольшая по объему, но емкая и теоретически значимая работа А. Абдурахманова, освещающая место Азербайджана во взаимоотношениях России, Турции и Ирана в первой половине XVIII в. Хотя она прямо и не относится к изучаемому объекту, тем не менее, важна для нас в методологическом плане.

Монографическое исследование Ф.М. Алиева4 внесло не только новизну в освещение антииранской борьбы народов Северного Азербайджана и Дагестана, но и сформулировало ряд положений, углубивших наши знания по этой проблеме.

1 Абдуллаев Г. Б. Из истории Северо-Восточного Азербайджана в 60−80-х годах XVIII в. Баку, 1958.

2 Абдуллаев Г. Б. Азербайджан в XVIII в. и его взаимоотношения с Россией. Баку, 1965.

3 Абдурахманов А. Азербайджан во взаимоотношениях России, Турции и Ирана в первой половине XVIII в. Баку, 1964.

4 Алиев Ф. М. Антииранские выступления и борьба против турецкой оккупации в Азербайджане в первой половине XVIII в. Баку, 1975.

Следует особо отметить монографию О.П. Марковой1, посвященную изучению восточной политики России и ее взаимоотношений с Закавказьем, Ираном и Турцией, в которой на богатом архивном и литературном материалах освещается широкая панорама русско-кавказских взаимоотношений во всей их сложности и многогранности. Данное исследование отличается четкими и ясными выводами, умением разглядеть побудительные мотивы политики противоборствующих сторон.

Большим вкладом в разработку проблемы российско-дагестанских, а отношений являются работы Ф. З. Феодаевой, в которых на основе привлечения широкого круга архивных документов, извлеченных как в центральных, так и в местных (республиканских) архивах затронуты политические аспекты русско-дагестанских взаимоотношений. Это в значительной мере помогло нам выделить и понять всю сложность и многогранность российско-табасаранских отношений в исследуемый период.

Для нашего исследования особый интерес представляют работы М. Р. Гасанова, посвященные Табасарану. Одна из них «Из истории Табасарана XVIIIнач. Х1Х в.» вышла в 1978 г. 3, а вторая — «Очерки истории Табасарана» -в 1994 г. 4 В них впервые в отечественной историографии исследуются автором вопросы социально-экономической и политической истории Табасарана в древний и средневековый периоды, связи табасаранцев с соседними народами и регионами, борьба против иноземных завоевателей. Достаточно внимания уделено М. Р. Гасановым проблеме взаимоотношений Табасарана с Россией.

Важное значение для понимания роли и значения Дагестана в геополитике России и соперничавших с ней держав — Турции и Ирана имеет.

1 Маркова О. П. Россия, Закавказье и международные отношения в XVIII в. М., 1966.

2 Феодаева Ф. З. Из истории русско-дагестанских политических взаимоотношений в 60−70-х гг. XVIII в. // Вопросы истории и этнографии Дагестана. Махачкала, 1970; она же. Поход русских войск в Дагестан и Закавказье в 1796 г. // Проблемы социально-экономического и политического развития Северо-Восточного Кавказа. Махачкала, 1978.

3 Гасанов М. Р. Из истории Табасарана XVIIIнач. Х1Х в. Махачкала, 1978.

4 Гасанов М. Р. Очерки истории Табасарана. Махачкала, 1994. другая работа М.Р. Гасанова1, увидевшая свет в середине 90-х годов прошлого столетия.

Заслуживает пристального внимания работы H.A. Сотавова2, написанные в ключе общеполитической истории, в которых на основе широкого круга источников центральных и местных архивохранилищ, с привлечением иностранной литературы раскрываются стратегические замыслы великих держав на Кавказе, в частности в Дагестане. Особое внимание уделено освободительной борьбе горских народов и выявлению факторов, определявших их ориентацию на Россию.

Недавно увидела свет другая монография H.A. Сотавова3, посвященная непосредственно истории героической борьбы народов Дагестана против Надир-шаха. Достоинство ее не только в фундаментальной источниковой базе, но и в обосновании международного значения подвига горцев, разгромивших полчища Надир-шаха, в передаче событий глазами их участников, очевидцев и современников. Интересен приведенный автором материал, освещающий деятельность дагестанских руководителей борьбы, фрагменты их личной переписки, влияние Турции и России непосредственно на ход антииранской борьбы горцев Дагестана.

В 1992 г. вышла в свет монография дагестанского этнографа Б. М. Алимовой, 4 посвященная собственно табасаранцам. И хотя она охватывает период XIX — нач. XX в. и освещает в основном материальную и духовную культуры табасаранцев, ею не были обойдены и некоторые интересующие нас вопросы.

1 Гасанов М. Р. Каспийский поход Петра I — важный этап в истории российско-дагестанских отношений // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону, 1995. № 2−3,.

2 Сотавов H.A. Северный Кавказ в кавказской политике России, Турции и Ирана в первой половине XVIII в. Махачкала, 1988; он же. Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в XVIII в. От Константинопольского договора до Кючук-Кайнарджийского мира. 1700−1774 гг. М., 1991.

3 Сотавов H.A. Крах «Грозы Вселенной». Махачкала, 2000.

4 Алимова Б. М. Табасаранцы XIX — нач. ХХ в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1992.

В общетеоретическом плане важна для нас монография Б.Г. Алиева1, исследовательским замыслом которой являлось дать обоснованную и объективную формационную характеристику союзов сельских общин Дагестана, показать специфику их социально-экономического развития. В этой работе нас интересовали наблюдения автора, касающиеся союзов сельских общин Табасарана.

Значительный интерес для нас представляет и совместная работа Б. Г. Алиева и М.-С.К. Умаханова, целый раздел которой посвящен исторической географии феодальных владений Табасарана XVII — нач. XIX в. В ней кроме того, что изучаются природно-географические условия региона, хозяйственно-экономическая деятельность, формирование этнического состава, система управления отдельных политических структур Дагестана, определенное место уделяется освещению и политических событий, в которые были вовлечены местные жители.

Не менее значимым для нашего исследования является последняя л работа Б. Г Алиева, увидевшая свет в 2006 г., в которой на основе анализа и доступных автору источников и литературы, изучаются институты управления и власти феодальных владений и структура управления и власти союзов сельских общин Дагестана XVIII — перв. пол. XIX в. Для нас важны разделы, посвященные феодальным владениям Табасарана, в которых встречаются сведения и об их внешнеполитическом положении в указанный период.

Среди работ дагестанских историков несомненный интерес представляет монография H.A. Магомедова4, в которой среди многих вопросов.

1 Алиев Б. Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине XIX в. (Экономика, земельные и социальные отношения, структуры власти). Махачкала, 1999.

2 Алиев Б. Г., Умаханов М.-С.К. Историческая география Дагестана XVIIнач. Х1Х в. Книга II. (Историческая география Южного Дагестана). Махачкала, 2001.

3 Алиев Б. Г. Традиционные институты управления и власти Дагестана (XVIII — первая половина XIX в). Махачкала, 2006.

4 Магомедов H.A. Дербент и Дербентское владение в XVIII — первой половине XIX в. (Политическое положение и экономическое развитие). Махачкала, 1998. освещается внешнеполитическое положение Дербентского владения в первой половине XVIII в., расстановка политических сил в регионе в период антииранской борьбы народов Северного Азербайджана и Южного Дагестана, немаловажная роль отводится и участию Табасарана в этих событиях.

К исследуемой теме имеют непосредственное отношение и другие работы Н.А. Магомедова1, посвященные исследованию ряда вопросов, связанных с определением роли Дербентского ханства и Южного Дагестана в целом в стратегических и геополитических планах Ирана, Турции и России в XVIIIпервой половине XIX., который являлся судьбоносным периодом для народов Северо-Восточного Кавказа. Хотя одна из его работ посвящена изучению места Южного Дагестана в международных отношениях, вопрос о роли Табасарана в политике соперничавших между собой на Кавказе держав не получил отражения.

В конце XX — нач. XXI в. защищены кандидатские диссертации, посвященные кавказской политике великих держав. Так, в диссертации Н. В. Барышниковой изучается кавказское направление восточной политики Петра1.

Определенный интерес для нас представляет диссертационное исследование А.Д. Осмаева3, целью которого является изучение взаимоотношений народов Северного Кавказа и Османской империи в первой четверти XVIII в., когда наблюдается усиление экспансионистских притязаний Турции и активизация политики России на Кавказе параллельно с ослаблением влияния Сефевидского государства.

Магомедов H.A. Дербентское ханство в русско-иранских и русско-турецких взаимоотношениях во второй половине XVIIIначале XIX вв. Махачкала, 2000; он же. Южный Дагестан во взаимоотношениях России, Турции и Ирана в XVIII — первой половине XIX в. Махачкала, 2005.

2 Барышникова Н. В. Кавказская политика Петра I: Дисс.канд.ист.наук. Махачкала, 1999.

3 Осмаев А. Д. Северный Кавказ и Османская империя в первой четверти XVIII в.: Дисс.канд.ист.наук. Махачкала, 1999.

Изучению роли Казикумухского ханства в первой половине XVIII в. в русско-иранских и русско-турецких отношениях посвятил свою диссертацию О. Г. Абакаров.1.

Близко к этой работе примыкает и диссертационная работа Х.Н. Сотавова2, в которой исследуется широкий круг вопросов, связанных с определением роли и места Дагестана в кавказской политике России, Ирана и Турции, освещением стратегических целей великих держав в регионе, методов и средств их достижения.

Диссертация М.Р. Рашидова3 посвящена изучению роли одного из влиятельных феодальных владений Дагестана — Кайтагского уцмийства в политике России, Турции и Ирана, занимавшего важное стратегическое положение на западном побережье Каспия.

Анализ основных проблем кавказской политики России, Турции и Ирана, а также места и роли Дагестана и Северного Кавказа в целом в русско-ирано-турецких отношениях содержатся в обобщающих трудах «Очерки истории Дагестана"4, «История Дагестана"5, «История народов Северного Кавказа"6.

Таким образом, приведенный выше историографический обзор литературы свидетельствует о том, что отдельные аспекты изучаемой нами темы становились объектами интереса и изучения отечественных кавказоведов и дагестановедов. Однако проблема в целом не получила должного исследования и всестороннего освещения.

1 Абакаров О. Г. Казикумухское ханство в первой половине XVIII в. в русско-иранских и русско-турецких отношениях: Дисс.канд.ист.наук. Махачкала, 2000.

Сотавов Х. Н. Дагестан в кавказской политике России, Ирана и Турции в первой половине XVIII в.: Дисс.канд.ист.наук. Махачкала, 2002.

3 Рашидов М. Р. Кайтагское уцмийство во взаимоотношениях России, Ирана и Турции в первой половине XVIII в.: Дисс.канд.ист.наук. Махачкала, 2004.

4 Очерки истории Дагестана. Махачкала, 1957. Т.1.

5 История Дагестана. М., 1967. Т.1. История Дагестана с древнейших времен до наших дней. М., 2004. Т.1.

6 История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в. М., 1988.

Источниковую базу диссертационного исследования составили материалы и документы из фондов Центрального государственного архива Республики Дагестан (ЦГА РД) и Рукописного фонда Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН (РФ ИИАЭ ДНЦ РАН). Кроме того, в диссертации использованы документальные материалы как вошедшие в известные публикации, так и введенные в научный оборот как самим автором, так и другими исследователями.

Фактический материал по исследуемому вопросу содержится в ЦГА РД в фондах «Кизлярского коменданта» (Ф. 379), «Дербентского коменданта» (Ф.18) и в «Кратком историческом очерке Южного Дагестана с начала XVIII столетия», составленном полковником Мадатовым (Ф.150).

Хранящиеся в этих фондах материалы представляют собой документы официального характера — донесения русских резидентов в Персии, отчеты, отписки, рапорты царской администрации на местах правительству, письма и прошения феодальных владетелей Дагестана, в том числе Табасарана к императрице и кизлярскому коменданту, записи в таможенных журналах Дербента и Кизляра, показания лазутчиков и разведчиков с мест о положении дел до начала и в период военных действий Дагестана и т. д.

Использование данных этих фондов дало возможность пролить свет на всю сложность табасарано-российских взаимоотношений, понять и объяснить мотивы поступков царских властей в Дагестане.

Из материалов Рукописного фонда Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН наиболее богаты информацией по теме диссертации и полезны были материалы и документы по русско-дагестанским отношениям, выявленные из разных архивохранилищ В.Г. Гаджиевым1. То же самое можно.

1 Гаджиев В. Г. Дагестано-русские отношения в XVIII — нач. XIX вв. // РФИИ АЭ ДНЦ РАН. Ф. 3. Оп. 1. Д.278- он же. Документы по истории Дагестана XVIII в. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф.1. Оп.1. Д. 551. сказать о многочисленных работах М.Р. Гасанова1, хранящихся в Рукописном фонде ИИАЭ ДНЦ РАН и содержащих ценные сведения и наблюдения по изучаемой нами теме.

В диссертации нами широко используются известные публикации материалов и документов «Полное собрание законов Российской империи с 1649 г.» (ПСЗ. Т.4,6,7,9) — «Архив Российского государственного совета» (АГС. Т.1,2) — «Договоры России с Востоком: политические и торговые» (Сост. Т. Д. Юзефович. СПб., 1869) и др.

Важные документы по исследуемому кругу вопросов содержатся в различных опубликованных сборниках архивных материалов. Ценным источником для данной диссертации в этом плане являются «Акты Кавказской археографической комиссии (Под ред. А. Берже. Тифлис, 1866−1876. Т. 1−6). В шести томах этого издания представлена официальная переписка военного руководства российских войск на Кавказе с дагестанскими владетелями, переводы фирманов иранских шахов и турецких султанов к правителям Дагестана и другие разнохарактерные документы, являющиеся также ценными источниками для исследуемой нами темы.

Некоторые документы, хранящиеся в архивных фондах РГАДА, РГВИА и АВПР, вошли в сборник материалов «История, география и этнография Дагестана XVIIIXIX вв.: Архивные материалы» (Под ред. М. О. Косвена и X.-М. Хашаева. М., 1958). О других работах, изданных в этом сборнике, сказано и в историографическом обзоре.

Значительную ценность представляет фактический материал, вошедший в публикацию, о русско-дагестанских отношениях в XVII — первой четверти.

1 Гасанов М. Р. История аулов Табасарана // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.1. Д. 138- он же. Социально-экономическое развитие аулов кадийства Табасарана // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.1. Д. 188- он же Социально-экономическое развитие Табасарана (аулы майсумства Табасаранского) // РФИИ АЭ ДНЦ РАН. Ф. 3. On. 1. Д. 202.

XVIII в., изданную в 1958 г. 1 А в 1988 г. был опубликован сборник документов «Русско-дагестанские отношения в XVIII — нач. XIX вв.» под редакцией В. Г. Гаджиева, в которую вошли документы из архивохранилищ Москвы, Санкт-Петербурга, Тбилиси, Махачкалы и др. Характерной чертой сборника является наличие большого коичества документов по истории русско-дагестанских взаимоотношений в указанный период: дипломатическая переписка феодальных владетелей Дагестана с российской стороной и ответные письма российских дипломатов с различными указаниями, поручениями.

Использование вышеперечисленных документов позволяет понять основные стратегические направления российской политики на Кавказе, дипломатические уловки и различные методы, с помощью которых самодержавию удавалось достичь компромиссов с горцами и как при посредничестве местных владетелей оно проводило свои интересы в данном регионе.

Не менее ценными для нашего исследования являются местные источники. Многие дагестанские памятные записи переведены и опубликованы исследователями в ряде сборников. И хотя по своему объему они довольно кратки, в них очень точно отражена информация, даны количественные характеристики, названия местностей. Их ценность в том, что они написаны местными авторами и события в них отражены с точки зрения местного населения.

Весомым источником, представляющим интерес для нашей темы, является «Хроника войн Джара в XVIII столетии».3 На основании довольно своеобразного стиля написания работы, можно сделать вывод, что труд был.

1 Русско-дагестанские отношения XVII — первой четверти XVIII вв.: Документы и материалы / Сост. Р. Г. Маршаев. Махачкала, 1958.

2 Русско-дагестанские отношения в XVIII — начале XIX в.: Сборник документов / Сост. В. Г. Гаджиев и др. М., 1988.

3 Хроника войн Джара в XVIII столетии. Баку, 1931. создан в XVIII веке, а его автор, скорее всего, являлся современником описываемых событий.

Большое значение имеют «Четыре памятные записи о борьбе против Надира Афшара», обнаруженные, переведенные и опубликованные с комментариями исследователями Т. М. Айтберовым и А. Р. Шихсаидовым.1.

Ценный материал для нашего исследования содержится в хронике Мухаммад-Казима «Намейи-аламара-йи Надири», извлечения из которой были л изданы А. Н. Козловой. Данная хроника была высоко оценена подготовившим ее в свое время к изданию Михлуко-Маклаем, а впоследствии такими видными знатоками Востока как В. В. Бартольд, И. П. Петрушевский и др. А. Н. Козлова перевела на русский язык одну из глав, в которой говорится о начальном этапе походов Надир-шаха на Табасаран. Благодаря тому, что Мухаммах-Казим состоял на службе у Ибрагим-хана и являлся непосредственным участником похода в Дагестан, у него можно почерпнуть ряд новых и интересных сведений. Например, автор перечисляет имена дагестанских и иранских предводителей, которых мы не встречаем в других источниках. Наряду с довольно высокой точностью сведений, приводимых автором, этому источнику свойственна некоторая подтасовка фактов, касающихся как самого Тахмасп-Кули-хана, так и отдельных действий дагестанских руководителей.

К источникам в какой-то мере можно отнести и труд английского историка Л. Локкарта3, используемый нами, основанный на турецких, персидских, армянских, грузинских и русских источниках.

1 Айтберов Т. М., Шихсаидов А. Р. Четыре памятные записи о борьбе против Надира Афшара // Восточные источники по истории Дагестана. Махачкала, 1980.

2 Козлова А. Н. Страницы истории освободительной борьбы народов Дагестана // Страны и народы Востока. М., 1976. Вып.18- она же. «Намейи-аламара-йи Надири» Мухаммад-Казима о первом этапе похода Надир-шаха на Табасаран // Освободительная борьба народов Дагестана в эпоху средневековья. Махачкала, 1986.

3 Локкарт Л. Надир-шах. Критическое исследование, целиком основанное на современных источниках////РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф.1. Оп.1. Д. 340.

При исследовании данной проблемы нами также использован богатый фольклорный материал-песни, предания, пословицы, сказки, поговорки, созданные благодаря коллективному творчеству народа. Именно фольклорный материал дает нам ряд достоверных исторических фактов, интересные детали военных действий и т. д.

Резюмируя перечисленное об источниках, можно сказать, что мы на сегодняшний день имеем не столь богатую источниковую базу для раскрытия как положено всех аспектов проблемы внешнеполитического положения Табасарана в XVIIIнач. Х1Х в. Поэтому в основном наше исследование опирается на имеющиеся и доступные нам публикации архивных материалов, литературные источники и исследования предшественников. Исходя из них, и поставили мы перед собой цель — реконструировать относительно полную картину внешнеполитического положения Табасарана в русско-ирано-турецких отношениях в указанный период.

Заключение

.

Итак, весь приведенный выше материал показывает, что Табасаран в XVIIIначале XIX в. был одним из крупных феодальных владений Дагестана, основное население которого составляли табасаранцы. Табасаран был расположен между Кайтагским уцмийством, Дербентским ханством и территорией, населенной кюринцами и агулами. В указанный период он включал в себя весь нынешний Табасаранский район, а также часть Касумкентского и Хивского районов. Географически Табасаран делился на Верхний и Нижний или на Южный и Северный. Большую часть его территории занимали горы, что повлияло на хозяйственно-экономическую деятельность его жителей.

Основным занятием табасаранцев в Нижнем и Верхнем Табасаране было земледелие. Сеяли они пщеницу, ячмень, овес, хлопок, марену, коноплю, рис и т. д. Разводили фруктовые деревья, шелковицу, создавали сады, виноградники. Особенно много разводилось здесь ореховых деревьев. В лесах Табасарана в диком виде росли фрукты всех видов: яблоки, груши/ фундук, кизил, грецкие орехи, шишки, айва, сливы, алыча и др.

Другим важным занятием табасаранцев являлось скотоводство. Разводили и крупный, и мелкий рогатый скот. Дело в том, что овцы давали в большом количестве шерсть, которая служила сырьем для многих видов домашних промыслов, которыми занимались табасаранцы, как и другие дагестанские народы.

Табасаранские мастерицы пряли из нити шерсти, ткали ворсовые ковры, пользовавшиеся большим спросом за пределами Дагестана. Шерсть шла и на производство войлока. Вязали из шерстяных нитей носки, джурабы, веревки и т. д. Наибольшей популярностью пользовались ковры табасаранских мастериц.

Широко была развита в Табасаране обработка дерева, так как древесина в табасаранских лесах имелась в достаточном количесте и ассортименте. Мастера по обработке дерева особо известны были из Хурика и Ханага. Обработка камня также было распространено в Табасаране. Отдельные табасаранцы занимались и обработкой глины в строительных целях, а также изготовлением из нее посуды и других изделий.

Значительную роль в экономической жизни табасаранцев играла торговля. В торговый оборот шли изделия табасаранских ремесленников-мастеров по обработке шерсти, глины, кожи, металлов. Табасаранцы поддерживали тесные торговые связи со всеми окружавшими их народами Южного Дагестана.

Господствующий класс Табасарана был представлен феодальными владетелями и высшим мусульманским духовенством. Верховным правителем в Южном Табасаране был майсум, а в Северном-кадий. За ним шли беки, являвшиеся вассалами верховных правителей.

Основную массу населения Табасарана составляло крестьянство. Оно делилось на две категории: узденей и райятов. Уздени не были закрепощены и считались лично свободными. Райяты считались крепостными крестьянами. Они были прикреплены к земле феодала и не могли переходить из одного селения в другое без разрешения бека.

Земельные отношения отличались большой сложностью и разнообразием в связи с многочисленными историческими факторами. Существовало в основном четыре формы земельной собственности: феодальная, частно-крестьянская, общинная и вакуфная. Господствующей формой земельной собственности была феодальная. Вакуфные земли образовались по завещаниям райят в пользу мечетей. Частно-крестьянская форма собственности на землю именовалась мульком. Она являлась основной производственной единицей, наряду с хозяйством феодальных владетелей. Общинные земли состояли из пастбищ, лугов, лесов.

По своему политическому устройству Табасаран не представлял собою единого целого. Он был разделен на два самостоятельных владения: Северный Табасаран, которым управлял кадий, и Южный, которым управлял майсум. Кроме того, были еще союзы сельских обществ. Майсум и кадий считались полновластными правителями в своих владениях, имели постоянные резиденции, отряды вооруженных нукеров. Они ведали всеми внутренними и внешеполитическими делами. Власть на местах табасаранские правители осуществляли через беков, которых держали в покорности и от их имени управляли селениями, разбирали спорные вопросы по адату и по шариату или же просто по своему усмотрению. Майсум и кадий считались равноправными, никто из них не подчинялся друг другу. Порядок избрания их был один и тот же, власть переходила по наследству к старшему в роду.

В начале XVIII в. Табасаран, как и многие другие районы Южного Дагестана, находился под властью Персии и его ставленника султана Дербента. Зависимость майсума и кадия выражалась в том, что они по приказу султана «должны были служить в войне с платою», и носила номинальный характер.

Неоднократные попытки шахской администрации подчинить народы Южного Дагестана вызывало их недовольство. Вскоре все это приобрело характер освободительного движения. Восставшие горцы совершали беспрерывные нападения на шахские гарнизоны и укрепления. В 1710—1711 гг. восстание охватило и Табасаран, хотя табасаранские владетели лично не участвовали в походах дагестанских владетелей против ставленников Ирана в Северном Азербайджане.

К внешнеполитическим событиям, в которые были втянуты табасаранцы, относится Каспийский поход Петра I в 1722—1723 гг. Результатом этого похода являлось также то, что 30 августа 1722 г. русские войска во главе с.

Петром I подошли к реке Рубас и заложили крепость, рассчитанную на гарнизон из 600 человек. Власть Петра I была признана почти всеми жителями Табасарана. Табасаранский владетель Рустам-кади обратился к Петру I с просьбой оказать помощь в борьбе с уцмием Кайтагским, Сурхаем Казикумухским и Дауд-Хаджи Мюшкюрским. Рустам-кади жаловался Петру I, что Дауд-Хаджи, разрушил его столицу.

Петр I благосклонно отнесся к просьбе табасаранского кадия, обещал помощь войсками. Однако, ссылаясь на осень, он объяснял табасаранскому владетелю невозможность возведения просимой им крепости в Табасаране и обещал эту просьбу выполнить весной следующего года. «За преданность русскому престолу табасаранскому майсуму было определено жалованье 200 руб. в год. В 1728 г. табасаранским владетелям Майсум-беку и Кадыр-Рустам-беку было выдано из царской казни 400 руб.».

В результате похода русских войск в прикаспийский регион Дагестана и вплоть до 1735 г. Табасаран находился в сфере влияния России. Владетели его были подчинены дербентскому наибу и русскому коменданту в Дербенте. Однако табасаранцы «податей никаких русскому царю не платят, а повинны оные по требованию воинскую службу отправлять».

Следующим наиболее ярким примером участия в политической жизни Дагестана Табасарана является участие его в борьбе горцев против Надир-шаха. Первый его поход в 1734 г. практически не затронул Табасаран. Во время второго похода Надира в 1735 г. табасаранцам пришлось испытать всю жестокость завоевателей. Во главе табасаранцев, борющихся с надировскими полчищами, стоял поэт-воин Мирза Калугский. Он был руководителем табасаранских отрядов против иранских полчищ у Калуг-дага, Нитрикской вершины близ Куштиля и в других местностях.

В 1738 г. табасаранцы вместе с другими народами Дагестана пришли на помощь восставшим джарцам.

В ходе третьего похода Надир-шаха в Дагестан в 1741 г. в октябре месяце он послал сильный отряд войск против Табасарана и Кайтага. В происшедшем сражении шахские войска были разбиты. На помощь табасаранцам со всех концов Дагестана пришли другие народы. В январе 1742 г. шах возобновил военные действия против Дагестана. Придя в Дербент, и оставив здесь необходимое войско, «с остальной кавалерией прошел через Табасаран в Кюринский округ».

В 1742 г. с наступлением весны Надир-шах во главе 30-тысячного войска трижды обрушивался на Табасаран, каждый раз отступая с большими потерями. Одно из крупных сражений произошло в сел. Дюбек, куда был направлен отряд из 11 тыс. персов. И здесь на помощь табасаранцам пришли аварцы, лакцы во главе с Сурхай-ханом, лезгины, кайтагцы, рутульцы и другие народы Дагестана.

Ничего не добившись, Надир-шах вынужден был покинуть Дагестан. Но и в дальнейшем он совершал походы против некоторых горцев, в том числе на Табасаран. Сохранились сведения и о других походах завоевателей в Табасаран, жители которого вместе с другими дагестанскими народами никак не хотели терять свободу и постоянно выступали против завоевателей, нападали на них, поднимали восстание, сражались в открытом бою и т. д.

В целом табасаранцы оказали достойное сопротивление войскам «Грозы Вселенной», не покорились Надир-шаху, как и другие народы Дагестана.

Находясь вблизи Дербента, Табасаран был вовлечен в политические события, которые происходили в Южном Дагестане. Вместе с другими дагестанскими феодальными владетелями табасаранские владельцы принимали активное участие в мероприятиях, направленных против Фатали-хана. Особенно активен был кадий Рустам-бек. Вместе с шамхалом Тарковским и кайтагским уцмием Амир-Гамзой табасаранский кадий выступил на стороне кубинского правителя против Дербента, в результате чего Фатали-хан овладел им и присоединил к Кубинскому ханству. За оказанную помощь и поддержку Рустам-кадию было выдано Фатали-ханом денежное награждение.

В дальнейшем политика Фатали-хана, направленная на расширение своей власти встревожило дагестанских владетелей и привело к созданию антикубинской коалиции, в состав которой вошли и табасаранские кадий и майсум. В 1774 г. в Гавдушанской битве погиб вместе с Магомед-Тишсизом, Эльдар-беком Казикумухским майсум Шейх-Али-бек.

В 1775 г. после похода русских войск во главе с майором Криднером в Табасаран, кадий Рустам-бек присягнул на подданство России и представил в Дербент аманатов. Это была вынужденная мера, так как после поражения уцмия и разгрома казикумухского Магомед-хана в Кюринском ханстве, Фатали-хан вместе с русскими двинулся в Табасаран.

В марте и апреле 1776 г. в сел. Дарваг в Табасаране состоялись сборы дагестанских владетелей при участии России для их примирения. Особую дискуссию здесь вызвал вопрос о претендентах на правление майсумством Табасарана. Фатали-хан настаивал на том, чтобы Южным Табасараном управлял Магомед Гусейн-бек, сын бывшего майсума Шейх-Али-бека. Фатали-хана в этом вопросе поддерживало и российское правительство.

Утверждению своего ставленника в Южном Табасаране Фатали-хан придавал большое значение, так как Табасаран занимал стратегически важное в торговом и военном отношении положение, примыкая к владениям уцмия прикрывала торговый путь, шедший из России в Азербайджан и Иран. Присоединене майсумства Табасаранского к той или иной борющейся стороне могло бы дать ей преимущественное положение над соперником.

В итоге борьбы за Южный Табасаран победа осталась на стороне Фатали-хана и его ставленника. При помощи России Фатали-хану удалось сломить сорпотивление кадия и уцмия.

В конце XVIII в. наметилось сближение табасаранских правителей с российскими властями. Вместе с другими феодальными владетелями Дагестана они неоднократно обращались к России с просьбой принять их в подданство. Кадий Табасарана был участником совещания дагестанских владетелей в 1796 г., отклонивших требование персидского шаха Ага-Мухаммед-хана покориться его власти.

Табасаранские владетели оказывали всяческую помощь русским войскам, за что царское правительство вознаграждало их. Табасаранский Рустам-кадий был принят в подданство России и возведен в чин 4-го класса с определением ему жалованья в 1500 руб. в год. Представители табасаранских правителей в 1801 г. принимали участие в коронации Александра I, а в 1802 г. участвовали в совещании процарски настроенных феодалов в Георгиевске. В 1801 г. владетели Табасарана Рази-бек, Сограб-бек и брат его Махмуд-бек и другие дагестанские владетели обратились к царю с прощением о принятии в подданство России. Их посланники были приняты с почестями и пожалованы ценными подарками.

Майсум и кадий впоследующем также оставались верными России.- Попытки Ших-Али-хана Дербентского поднять против России табасаранцев в начале XIX в. ни к чему не привели. Они отказали ему в помощи. Во время вступления русских войск в Дербент в 1806 г. и далее табасаранские правители вышли им навстречу и дали клятву на верность России. Тогда же они были приняты в подданство России, затем и присоединены.

Таким образом, из приведенного материала видно, что Табасаран в исследуемый период твердо придерживался пророссийской ориентации, несмотря на то, что иранские шахи и турецкие султаны делали неоднократные попытки привлечь табасаранских правителей, как и других феодальных владетелей Дагестана, на свою сторону. Их старания любыми путями и средствами вести на Кавказ антироссийскую подрывную деятельность заканчивалась безрезультатно, так как в большинстве своем горские владетели чувствовали себя безопасной под покровительством России, вследстие чего многие из них добровольно вошли в ее состав.

Принятые сокращения.

АКАК — Акты, собранные Кавказскою археографическою комиссею. -Тифлис.

ВУА — Военно-ученый архив.

Изв. АН Аз. ССР — Известия Академии наук Азербайджанской ССР.

Баку.

ИГЭД — История, география и этнография Дагестана. — М. ИИАЭ ДНЦ РАН — Институт истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра Российской академии наук. КК — Кавказский календарь. — Тифлис.

РГВИА — Российский государственный военно-исторический архив. РФ ИИАЭ ДНЦ РАН — Рукописный фонд Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра Российской академии наук.

СМОМПК — Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. — Тифлис.

СПб. — Санкт-Петербург.

ССКТ — Сборник сведений о кавказских горцах. — Тифлис. УЗИИЯЛ ДФ АН СССР — Ученые записки Института истории, языка и литературы Дагестанского филиала Академии наук СССР. — Махачкала.

ЦГА РД. — Центральный государственный архив Республики Дагестан.