Реформирование системы народного просвещения на юге Дальнего Востока в 1917-1929 гг

Актуальность темы

исследования. Кардинальные изменения во всех сферах социальной жизни России, произошедшие в 1990;е гг., обусловили необходимость модернизации российской системы образования. В эти годы начались переоценка и переосмысление традиционных взглядов, ценностных ориентиров и целевых установок в этой важной социальной сфере. В условиях расслоения российского общества произошла дифференциация требований разных социальных групп к уровню, качеству и характеру обучения. Образование теперь воспринимается не только как сфера культуры, но и как сфера услуг в условиях рыночной экономики. Однако школа — не только место для получения знаний, но и хранитель, и ретранслятор национальных культурных ценностей, формирующий нравственные идеалы и ориентиры, мировоззрение с учётом особенностей российского менталитета.

Важнейшей задачей модернизации является достижение нового качества образования. Для решения этой проблемы создана концепция1 новой российской школы XXI в., изложенная в ряде официальных документов1. В последнее время создан образовательный стандарт третьего поколения, введены новые программы, учебные предметы, альтернативные учебники, итоговая аттестация в форме ЕГЭ и т. д. Несмотря на преобразования, российскаяшкола не вышла из состояния кризиса, признаками которого являются падение престижа профессии педагога, низкий уровень заработной платы, феминизация и старение учительских и преподавательских кадров, безработица среди выпускников вузов. Финансирование образования в России продолжается по «остаточному принципу»: в среднем 4% от ВВП, тогда как в развитых странахне менее 5,3−5,5%, а в Японии и Китае — 15−25%. Для вхождения России в.

1 Закон «Об образовании» // Собрание законодательства Российской Федерации. — Ст. 150. -1996. — № 3. — С. 693−735- Национальная доктрина образования в Российской Федерации: постановление № 751 Правительства Российской Федерации от 4 октября 2000 г. // Бюллетень Министерства образования РФ. — 2000. — № 11. — С. 3−13- Об утверждении Федеральной программы развития образования: Федеральный закон РФ № 51 от 10 апреля 2000 г. // Вестник образования России. — 2000. — № 12. — С. 3−70- Национальная образовательная инициатива «Наша новая школа» // Вестник образования России. — 2008. -№ 4. — С. 62−70.

Европейское и мировое образовательное пространство необходимы изменения на системном уровне, в том числе переход на новые принципы: самоуправление, свободный ответственный выбор, самостоятельность. Необходимы дифференциация, развитие профильной и индивидуализированной траектории обучения. Однако «новые» принципы и направления обучения ранее широко применялись в российском образовании в период реформ 1920;х гг. Практика внедрения в систему просвещения 1920;х гг. самоуправления, трудового воспитания и ранней профессионализации, новых педагогических методов вновь становится актуальной в современной России. Новый этап жизни российского общества требует переосмысления прежнего опыта, традиционных взглядов, в том числе ценностных ориентиров и целевых установок.

Изучение регионального аспекта реформирования системы просвещения в 1917;1929 гг. позволит обобщить опыт становления, а также прогнозировать перспективы дальнейшего развития образования на юге Дальнего Востока.

Степень научной разработанности проблемы.

Выбор темы диссертационного исследования обусловлен современным состоянием научной разработанности темы. На наш взгляд, можно выделить два периода в изучении темы исследования: советский (1917;1991;й гг.) и постсоветский (с 1991 г. по настоящее время). Внутри советского периода можно выделить три этапа: 1) 1920;1930;е гг. 2) конец 1940;х — 1950;е гг. 3) 1960;е—1991;й гг. В советский период (1917;1991;й гг.) были изданы статьи, монографии, сборники научных трудов, посвященные истории народного образования на Дальнем Востоке, в основном школьного и профессионально-технического. Исследования носили отраслевой, а с конца 1920;х гг. выраженный идеологический характер. Сравнивая с дореволюционной системой образования, исследователи делали выводы о превосходстве советской системы просвещения, основываясь на положительной динамике количественных показателей. Освещались отдельные направления народного просвещения (школьное и профессионально-техническое образование, политико-просветительная работа). Роль известных личностей и деятелей народного просвещения не прослеживалась или замалчивалась. Существовали проблемы и темы, которых исследователи не касались: платность образования, падение качества обучения, низкий уровень заработной платы и квалификации учителей, текучесть кадров, падение престижа педагогической профессии, неэффективность кампаний по ликвидации неграмотности среди взрослого населения и т. п.

Историография 1920;1930;х гг. незначительна, недостаточно сохранилась. Работы некоторых педагогов-практиков 1920;х гг. можно отнести и к источникам, и к историографии, так как они пытались проанализировать процесс реформирования, в котором сами участвовали1. Практические вопросы реформы, в том числе внедрение новых методов обучения и школьного самоуправления, раскрываются в работах П. П. Блонского, С. Белоусова, Н. К. Булатова, К. Н. Соколова и др.2.

Известные дальневосточные педагоги, учёные-краеведы В. Е. Глуздовский,. А. П. Георгиевский, Н. П. Автономов, A.A. Половинкин писали о практических о вопросах школьного строительства на Дальнем Востоке. Педагоги.

1 Крупская Н К. Народное образование и демократия. — M.-JL, 1930; Пинкевич А. П. Советская педагогика за 10 лет (1917;1927). — М., 1927; Пистрак М. М. Насущные проблемы, современной советской школы. — М., 1924; Плюснин-Кронин Б. А. Система народного образования РСФСР: Современная система и программы ГУ Ca. — М., 1926; Самодеятельность и самоуправление учащихся. — M.-JL, 1925; Учитель и революция: Сб. статей и материалов. — М., 1925.

Белоусов С. Этапы развития школьного самоуправления. — М., 1925; Блонский П. П. Трудовая школа. — Ч. 1, 2 — М., 1919; Булатов Н. К политехнизму. Труд и технические занятия ребят. — М, 1930; Труды первых краевых научно-методических съездов преподавателей школ повышенного образования Дальневосточного края. 20−30 июня 1928 г. — Вып. 1. — Владивосток, 1928; То же. — Вып. 2. 1929; Производственный план сельской школы I ступени. — Владивосток, 1925; Соколов К. Н. Методы комплексного преподавания. -М., 1924; Штейнгауз М. Классы-лаборатории (Dalton Plan). -М., 1923.

Автономов Н. Б. Русская школа для инородцев в Приморском крае. — Харбин, 1922; Георгиевский А. П. Государственный Дальневосточный университет в прошлом и настоящем // Приморье, его природа и хозяйство. — Владивосток, 1923. — С. 349−360- Георгиевский А. П. Дальневосточный государственный университет // Научные новости Дальнего Востока. -1929. — № 3. — С. 1−6- Георгиевский А. П. Научно-методические съезды Далькрайоно для школ повышенного образования в 1928 г. // На культурном фронте. — 1928. -№ 3. — С. 59−62- Глуздовский В. Е. Родиноведение и учитель. — Владивосток, 1923; Половинкин A.A. Краеведение в школьной летописи. — Владивосток, 1926.

Д.А. Дьяков, Н. П. Автономов пытались проанализировать состояние российского образования в Северной Маньчжурии в 1917;1929 гг.1.

С середины 1920;х гг. усиливается идеологическое влияние партийных установок в сфере просвещения в соответствии с классовым подходом в социальной политике. В исследованиях раскрываются следующие темы: «пролетаризация» образовательных учреждений, классовый характер подготовки и переподготовки учительских кадров, ликвидация неграмотности, подготовка рабочих и профессионально-технических кадров для народного хозяйства края, введение всеобщего обучения.

В работах 1920;начала 1930;х гг. можно отметить существовавшую некоторую свободу мнений, проблемный подход. В 1920;е гг. началась, а в последующие годы сохранится традиция выпуска работ к юбилейным датам: пяти-, десяти-, пятнадцати-, двадцатилетию Советской власти. Идейно-политическая установка на показ достижений и превосходства советской системы просвещения предопределила направления и тематику исторических исследований конца 1940 — 1980;х гг. Аналитические исследования историков H.A. Константинова, E.H. Медынского, И. С. Смирнова, И. М. Богданова социально ангажированы: появились в 1947 г. в связи с празднованием 30о, летия Великой Октябрьской социалистической революции. После XX съезда КПСС с устранением препятствий, стоявших на пути развития общественных.

1 Дьяков Д. А. Народное просвещение в Полосе отчуждения Китайской Восточной железной дороги // Вестник Маньчжурского педагогического общества. — 1922. — № 1- Автономов Н. П. Из жизни последних лет Маньчжурского педагогического общества // там же. — С. 3−15- Автономов Н. Б. Юридический факультет в Харбине. (Исторический очерк). 1920;1937. -Харбин, 1938.

2 Итоги десятилетия советской власти в цифрах. 1917;1927. — М., 1927; Медынский E.H. 20 лет советской школы // Советская педагогика. — 1937. — № 3, — С. 11−35- Народное просвещение в РСФСР в цифрах за 15 лет Советской власти. — М, 1932; Пинкевич А. П. Советская педагогика за 10 лет (1917;1927). — М., 1927; Шабалов С. М. Советское учительство к двадцатилетию Великой Октябрьской социалистической революции // Советская педагогика. — 1937. — № 3. — С. 47−66.

Медынский E.H. Народное образование СССР к 30-летию Великой Октябрьской социалистической революции. — М., 1947; Константинов Н. А, Медынский E.H. Очерки по истории советской школы РСФСР за 30 лет. — М., 1948; Богданов И. М. Развитие школьной сети и всеобщее обучение за 30 лет Советской власти // Начальная школа. — 1947. — № 8. — С. 2738- Смирнов И. С. Из истории строительства социалистической культуры в первый период Советской власти (октябрь 1917;1918 г.) -М., 1949. наук, исторические исследования получили новое направление. В научный оборот вводились архивные документы, ранее не доступные для историков. Расширился тематический спектр исследований. Но, как и прежде, исследования проводились в соответствии с партийными идеологическими установками, научные работы отмечены догматизмом и необъективностью. По-прежнему остаются без внимания проблемы качества образования, причины текучести педагогических кадров, не уделяется внимание роли личности в образовании, вопросы внешкольного воспитания сводятся к деятельности детских и юношеских коммунистических организаций.

Государственной школьной политике посвящены работы советских историков З. И. Равкина, Ф. Ф. Королёва и др., носившие общетеоретический характер и позволившие воссоздать исторический фон для региональных исследований 1950;х гг.1.

В конце 1950;х- 1960;е гг. вышли первые работы, в которых представлен фактологический и статистический материал по истории народного л просвещения отдельных территорий Дальнего Востока. Они ограничились общим обзором или хроникой событий, констатацией фактов в области школьного и профессионально-технического образования? (увеличение сети образовательных учреждений, достиженияв подготовке кадров, реализация процесса «пролетаризации»). Период с 1917 по 1929 гг. рассмотрен недостаточно, особенно 1917—1922 гг. Такой подход объясняется влиянием политической конъюнктуры, отсутствием социального заказа и сложившимся у.

1 Каганович И. З. Очерк развития статистики школьного образования в СССР. — М., 1957; Королёв Ф. Ф. Очерки по истории советской школы и педагогики. 1917;1920. -М., 1958; Он же. Очерки по истории советской школы и педагогики. 1921;1931. — М., 1961; Он же. Советская школа в период восстановления народного хозяйства. 1921 1925. — М., 1959; Высшая школа СССР за 50 лет (1917;1967). — М., 1967; Крушанов А. И. Октябрь на Дальнем Востоке. — Владивосток, 1968; Луначарский A.B. О народном образовании. — М., 1958; Равкин З. И. Советская школа в период социалистической индустриализации. — М., 1959.

2Половинчук E.H. Из истории народного образования в Приамурье. — Благовещенск, 1957; Она же. Борьба за создание новой школы в Дальневосточной республике в 1920;1922 гг. (Из истории культурного строительства на Дальнем Востоке) // Учёные записки Благовещенского педагогического института. — Т. 8. — Благовещенск, 1957; Бенсман Э. Г. Культурное строительство в Хабаровском крае. — Хабаровск, 1965; Курочкина Л. П. История развития общего и специального образования в Амурской области в период социалистического строительства в СССР (1917;1941 гг.). — Владивосток, 1969. историков мнением об отсутствии положительных изменений и тенденций в период интервенции и гражданской войны, особенно в оккупированном интервентами Приморье. Тема российской эмиграции за рубежом была под запретом до начала 1990;х гг.

E.H. Половинчук изучала историю формирования сети общего и профессионального образования в Приамурье с 1917 по 1950;е гг., показала деятельность органов государственной власти по развитию школьной системы в 1920;1930;е гг.: рост образовательной сети в Приамурье, улучшение материальной базы и финансирования, работу по подготовке педагогических кадров. Однако автор уделила недостаточно внимания демократизации школьной жизни (школьное самоуправление, детские объединения, кружки), а также существовавшим в те времена методам преподавания.

В 1970;1980;е гг. в монографиях сибирских и дальневосточных ученых М. С. Кузнецова, А. И. Крушанова, Г. Ф. Севильгаева и др. освещается роль партийных и государственных органов в создании советской системы просвещения1. Авторы подчеркнули руководящую роль партийных и советских органов страны и Дальнего Востока в создании советской системы народного просвещения. Исследования проводились" с методологических позиций формационного подхода. Сибирская историческая школа представлена работами М. С. Кузнецова. В егомонографиях представлен широкий спектр официальных общероссийских и дальневосточных документов в области народного просвещения и прослеживается их реализации на Дальнем Востоке: показана деятельность партийных органов Дальнего Востока по ликвидации неграмотности, введению всеобуча, созданию советской общеобразовательной и профессионально-технической системы, а также политико-просветительная.

1 Крушанов А. И. Победа Советской власти на Дальнем Востоке и в Забайкалье (1917 -апрель 1918 г.). — Владивосток, 1983; Кузнецов М. С. Борьба партийных организаций Дальнего Востока за становление советской культуры (1922;1927). — Томск, 1978; Он же. Документы о школьном строительстве на Дальнем Востоке в 1922;1925 гг. — Томск, i960. -Т. 1- Культурное строительство в РСФСР: Документы и материалы. 1917;1927 гг. — М., 1983; Куманёв В. А. Революция и просвещение масс. — М., 1973; Народное образование в СССР. -М., 1985; Севильгаев Г. Ф. Очерки по истории просвещения малых народов Дальнего Востока. — Д., 1972; Степашко JI.A. Социалистическая концепция содержания общего образования: Историко-педагогический очерк. (1917;1941). — Владивосток, 1988. работа среди взрослого населения, по руководству детским и молодежным коммунистическим движением.

Идеологические установки ограничивали рамки и объективность исследований, дозировали их тематику и проблематику. Монографиям, статьям и сборникам научных трудов, выпущенных с конца 1940;х по 1980;е гг., присущи идеологизация, догматизм, необъективность исследований, апология советской социально-политической системы, в том числе системы народного просвещения, характерные для господствовавшей коммунистической идеологии. Негативно оценивалась российская школа до 1917 г., превозносились достижения советской школы, замалчивались проблемы просвещения 1920;х гг.: платность образования, низкая заработная плата учителей и текучесть педагогических кадров, политизация образования и воспитания, низкое качество обучения. В то же время необходимо отметить значительный вклад советских историков в исследование темы, которые ввели в научный оборот большое количество архивных материалов.

С начала 1990;х гг. начинает меняться подход исследователей к освещению отечественной истории. Происходит переосмысление прежнего исторического опыта, возвращение к общенаучным и общечеловеческим приоритетам. Исследуются не только положительные процессы и тенденции, но и недостатки, негативные социальные явления, которые появились в ходе решения задач строительства новой школы. В центре внимания историков — взаимоотношения государственной власти и общества, влияние партийно-государственных решений на человека с его ментальностью, образовательным уровнем, профессиональной подготовкой. В 1991;й — 2000;е гг. формирование советской системы народного просвещения исследуется в работах В. В. Сонина, Г. Ф. Севильгаева, С. Б. Белоглазовой, С. С. Балдина, Н. В. Хисамутдиновой, В. В. Романова, Н. И. Берёзкиной, коллективных трудах дальневосточных учёных и краеведов. В. В. Сонин уделил внимание особенностям системы просвещения Дальневосточной республики: сохранение сети профессионального образования, открытие частных учебных заведений в условиях почти полного отсутствия финансирования1.

Тогда же появились исследования по истории культуры Дальнего Востока, в которых народное просвещение рассматривается в контексте развития советской культуры 1920;1930;х гг.2 С. Б. Белоглазова исследовала проблемы создания советской системы народного просвещения в контексте культурного строительства на Дальнем Востоке3. Автор дала периодизацию культурного строительства, проанализировала проблемы и основные тенденции в развитии образовательной сети (процессы «пролетаризации» и «политехнизации» образовательных учреждений), трудности в ликвидации неграмотности. С. Б. Белоглазова отметила, что некоторые из американских методов обучения внедрялись на Дальнем Востоке, однако конкретных фактов не найдено. В ходе наших исследований обнаружено, что по методу Дальтон-плана работали школа на разъезде Седанка в г. Владивостоке и педтехникум в г. Благовещенске.

В современный период продолжаются исследования, носящие региональный или отраслевой характер, в их числе работы по истории народного просвещения отдельных территорий4. Краткий исторический обзор общеобразовательной и профессионально-технической системы образования в Приморском крае за 70 лет советской власти дан авторским коллективом:

1 Сонин В. В. Становление Дальневосточной республики. (1920;1922): дис.. д-ра ист. наук. -Владивосток, 1990.

2 История культуры Дальнего Востока СССР XVII—XX вв.еков: Советский период. -Владивосток, 1991; Кузнецов М. С. Дальневосточная партийная организация за осуществление задач культурной революции 1928;1937 гг. — Томск, 1991; История культуры Дальнего Востока России XVII—XX вв.еков. — Владивосток, 1998; История Дальнего Востока России. — Т. 3, — кн. 1. — Владивосток, 2003; Севильгаев Г. Ф. Народное образование на Дальнем Востоке России. XVII в. — 30-е гг. XX в. — Барнаул, 2001.

3 Белоглазова С. Б. Культурное строительство на юге Дальнего Востока СССР. 1917;1941 гг. (Очерки истории): автореф. дис. .канд. ист. наук / ДВО РАН. — Владивосток, 1992; Белоглазова С. Б. Культура Дальнего Востока России в условиях общественных трансформаций 20−30-х гг. XX в.: очерки истории. — Владивосток, 2001.

4 Берёзкина Н. И., Гуменюк Ф. И., Ткалич А. П. От неграмотности к всеобщему среднему образованию. Исторический очерк развития Приморской общеобразовательной и профессиональной школы в 1917;1987 гт. — Владивосток, 1991; Берёзкина Н. И. Свет ума и жар сердца. Краткий исторический очерк развития просвещения в Приморье. — Владивосток. 1997; Берёзкина Н. И. Это нашей истории строки. — Владивосток, 1999. Романов В. В. Становление педагогического образования в Приамурье. Страницы истории. — Кн. 1. (конец XIX в. — 1955 г.). -Хабаровск, 2006. и.

Н.И. Берёзкина, Ф. И. Гуменюк, А. П. Ткалич. Научные работы С. С. Балдина и В. В. Моисеенко посвящены истории начального и среднеспециального профессионально-технического образования в 1920;е гг. 1 С. С. Балдин проследил процесс создания начального, в том числе рабочего, профессионального образования в Приморье и на Дальнем Востоке, появление новых типов учреждений: школ фабрично-заводского, горнопромышленного, железнодорожного, морского ученичества, учебно-показательных мастерских, профтехшкол при заводах. Г. А. Трифонова осветила историю создания кадров для рыбной промышленности в 1922;1941 гг., в том числе первой на Дальнем Востоке школы рыбопромышленного обучения (рыбпромуч) в 1927 г.

Достаточно детально разработана история высшего профессионального образования на Дальнем Востоке. Многие исследования традиционно проводились к юбилейным датам, в частности, к 100-летию создания первого высшего учебного заведения — Восточного института. В монографиях, сборниках научных трудов и исторических очерках представлен процесс создания и реорганизации сети высшего профессионального" образования на далекой окраине России, его этапы, проблемы. Большое внимание уделено роли отдельных личностей — преподавателей и профессоров, научных работников .

1 Балдин С. С. Профессионально-техническое образование на Дальнем Востоке России XIX—XX вв. — Владивосток, 2007; Балдин С. С., Моисеенко В. В. Профтехшкола Приморья. История и современность. — Владивосток, 2004; Балдин С. С. Педагогические кадры гострудрезервов Дальнего Востока // Россия и Китай на дальневосточных рубежах: материалы третьей междунар. науч. конф. — Благовещенск, 2003. — Вып. 5. — С. 102−105- Он же. Профтехшкола Дальнего Востока России в 20−30-е годы XX в. // Вглядываясь в прошлое: Дальневосточное общество в 1917;40-е годы XX в.: сб. науч. ст. — Владивосток, 2002. — С. 15−26.

2 Трифонова Г. А. Из истории высшего рыбохозяйственного образования на Дальнем Востоке. Владивосток, 1991; Она же. Из истории Дальневосточного рыбопромышленного техникума // Арсеньевские чтения: тез. докл. — Уссурийск, 1992; Она же. Проблема подготовки кадров для рыбной промышленности Дальнего Востока России (1922;1941 гг.): автореф. дис. канд. ист. наук. — Владивосток, 1996.

3 Дальневосточный государственный университет: история и современность. 1889−1999 гг. / Э. В. Ермакова [и др.]. — Владивосток, 1999; Колотов H.A. История морского образования на Дальнем Востоке. — М., 1962; Колотов H.A. Дальневосточное высшее инженерное морское училище имени адмирала Г. И. Невельского (Краткий очерк). — Владивосток, 1977; Королюк В. П. История ДВГМА: Морское образование на Дальнем Востоке в очерках и документах. -Владивосток, 2001; Он же. Владивостокский «мортех». Водный техникум путей сообщения (Морской техникум) — Учебный комбинат (Институт инженеров водного транспорта) во Владивостоке. 1923;1944 гг. — Владивосток, 2001; Кочешков Н. В. Восточный институт во Владивостоке (1899−1920 гг.) и его профессора. — Владивосток, 1999; Лынша О. Б. Учителя.

В коллективной монографии «Дальневосточный государственный университет: история и современность. 1889−1999 гг.» отражены история создания Государственного Дальневосточного университета (далее — ГДУ) в 1920 г., трудности становления, реорганизаций 1923, 1929—1930 гг. С нашей точки зрения, в ней недостаточно освещены вопросы развития самоуправления, в том числе студенческого, деятельность неформальных студенческих объединений. Недостаточно использованы материалы периодической печати 1918;1922 гг. В нашем исследовании деятельность первого университета в начальный период его становления (1920;1922 гг.) рассматривается на материалах местной печати. Большое внимание уделяется формированию профессорско-преподавательских кадров, органов самоуправления, трудностям первых лет становления.

В 1923 г. в структуре ГДУ был создан Дальневосточный краевой научно-исследовательский институт (далее — ДВКНИИ). В монографии исследователя* Л. С. Малявиной анализируютсяпричины создания и деятельность первого советского НИИ на Дальнем Востоке1 Н. В. Хисамутдинова исследовала этапы, пути, проблемы создания и развития высшего технического образования на Дальнем Востоке начиная со времени открытия Владивостокского политехникума в 1918 г. до 1941 г. Автор неправомерно включила в число предшественников высшего технического образования Восточный институт, который готовил офицеров для царской армии и флота. учителей: История Уссурийского государственного педагогического института (1909;2004 гг.). -Уссурийск, 2004; Наш Дальневосточный технический: к 75-летию университета. — Владивосток, 1993; Профессора Дальневосточного государственного университета. История и современность. 1899−2008 / С. М. Дударёнок, Э. В. Ермакова, Е. А. Поправко, И. К. Капран [и др.]. — Владивосток, 2009; Романов В. В. Становление педагогического образования в Приамурье. Страницы истории. — Кн. 1. (конец XIX в. — 1955 г.). — Хабаровск, 2006. Турмов Г. П. На рубеже столетий: истор. очерк. — Владивосток, 1999.

Малявина Л. С. Из истории научных учреждений Восточной России: Дальневосточный краевой научно-исследовательский институт (1923;1931 гг.). — Хабаровск, 2007.

Хисамутдинова Н. В. Начинай, чтобы продолжить: Становление высшего технического образования на российском Дальнем Востоке (1918;1939). — Владивосток, 2004; Она же. Становление высшего технического образования на Дальнем Востоке России (1918;1941 гг.): Исторический опыт: автореф. дис.. канд. ист. наук / ДВО РАН, 2005; Она же. Кадры решают всё: к истории технического образования на Дальнем Востоке (1918;1939 гг.) // Интеллектуальный потенциал вузов — на развитие Дальневосточного региона России. — Кн. 5, -ч. 1. — Владивосток, 2003; Она же. Как все начиналось: к истории высшего технического образования на Дальнем Востоке России // там же. — Кн. 7. — Владивосток, 2004.

Исследования по истории высшего образования 1917;1929 гг. продолжились в статьях Е. П. Володарской, Н. П. Гридиной, О. П. Болотиной, JI.B. Куриловой, В. Г. Макаренко, JI.C. Малявиной, H.A. Троицкой1.

В.Г. Макаренко обратился к проблеме периодизации истории высшего л образования на Дальнем Востоке. С 1889 по 2005 гг. он выделяет 7 периодов, в том числе периоды становления (1899 г. — ноябрь 1922 г.) и реформ (19 221 941;е гг.). Отдельным вопросам государственной политики в области просвещения на Дальнем Востоке в 1920;е гг. посвящены статьи О. И. Шестак, Н. Г. Кулинич, C.B. Литвиновой3.

Тема российской культуры и просвещения за рубежом была под запретом.

1 Володарская Е. П. Высшая школа Дальнего Востока в период Гражданской войны и в первые годы советской власти // Дальний Восток России: исторический опыт и пути развития региона. (Первые Крушановские чтения, 1998 г.). — Владивосток, 2001. — С. 274−275- Гридина Н. П. Первый вуз на Дальнем Востоке России // Россия и АТР. — 1996. — № 2. — С. 103−111- Болотина О. П. Страницы истории востоковедения в ДВГТУ // Очерки истории высшей школы Владивостока. -Вып. 2. — Владивосток, 1996. — С. 14−20- Курилова JI.B. Из истории высшего образования на Дальнем Востоке (1899−1975) // Вестник ДВГАЭУ. — 2000. — № 1. — С. 110−123- Малявина Л. С. Особенности начального этапа развития высшей школы на российском Дальнем Востоке (1899−1923 гг.) // Высшее образование на Дальнем Востоке: история, современность, будущее: матер, науч. конф. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1998. — С. 10−12- Она же. У истоков высшего педагогического образования на Дальнем Востоке: Государственный Дальневосточный педагогический институт им. Ушинского (1921;1922 гг.) // 85 лет высшему историческому и филологическому образованию на Дальнем Востоке России. История. Философия. Материалы науч. конф. 4−5 марта 2003 г. — Ч. 1. Сборник трудов Института истории и философии ДВГУ. — Владивосток, 2003. — С. 19−26- Троицкая H.A. Начальный период развития высшего образования во Владивостоке (1917;1922 гг.) // Тихоокеанская Россия в истории российской и восточноазиатских цивилизаций. (Пятые Крушановские чтения, 2006 г.): в 2-х т. Т. 2. — Владивосток, 2008. — С. 64−71- Она же. К истории Дальневосточного общества содействия развитию высшего образования (ДОСРВО) // Высшее образование на Дальнем Востоке: история, современность, будущее: материалы науч. конф. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1998. — С. 6−8.

2 Макаренко В. Г. Из истории высшего педагогического образования на Дальнем Востоке России. 30-е годы // Арсеньевские чтения: тез. докл. — Уссурийск, 1994. — С. 117−121- Он же. История высшего образования на Дальнем Востоке России: проблема периодизации // Труды Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. — Т. 13. -Владивосток, 2006. — С. 30−43- Он же. Из истории высшего образования на Дальнем Востоке СССР в 1920;1930;е гг. // Исторические науки и историческое образование на Дальнем Востоке: сб. науч. ст. / Дударёнок С. М. [и др.]. — Владивосток, 2009. — С. 238−244.

3 Шестак О. И. Развитие системы образования на Дальнем Востоке в 1920;1930;е гг. // 85 лет высшему историческому и филологическому образованию на Дальнем Востоке России: материалы науч. конф. — Ч. 1. — Владивосток, 2003. — С. 143−150- Кулинич Н. Г. Ликвидация неграмотности в городах Дальнего Востока России (1923;1940 гг.) // Отечественная история. — 2006. — № 4. — С. 54−60- Литвинова C.B. Сельская школа и учитель на Дальнем Востоке // 85 лет высшему историческому и филологическому образованию. — С. 113−117. в СССР, как и всё, что касалось русской эмиграции. Исследования российского просвещения в Полосе отчуждения КВЖД начались в 1990;е гг. в работах Г. В. Мелихова, Н. Е. Абловой, М. И. Раева, В. Ф. Печерицы, H.JI. Горкавенко и Н. П. Гридиной, A.A. Хисамутдинова, Л. Ф. Говердовской и др.1.

В монографиях исследователя В. Ф. Печерицы прослежен процесс создания сети российских, в том числе высших, учебных заведений, исследованы причины «образовательного бума» 1920;х гг., показана роль русских педагогов и общественных деятелей в сохранении языка, образования и культуры в Полосе отчуждения КВЖД2. H.JI. Горкавенко и Н. П. Гридина раскрыли роль научной интеллигенции в создании высших учебных заведений в Маньчжурии.

Исследованиями русского образования в Маньчжурии продолжают заниматься многие дальневосточные историки. В работах Е. Е. Аурилене, H.A. Василенко, Г. И. Каневской, С. И. Лазаревой, О. И. Сергеева, Н. Л. Горкавенко, Н. П. Гридиной, И. Ф. Царёк, Л. М. Гараевой рассматриваются вопросы становления школьного, высшего образования, роль интеллигенции в развитии российского образования и культуры в 1920;е гг. 3 Научная и.

1 Аблова Н. Е. История КВЖД и российской эмиграции* в Китае (первая половина XX в.). — Минск, 1999; Аурилене Е. Е. Российская эмиграция в Китае (1920;1950;е гг.): дис. .д-ра ист. наук. — Хабаровск, 2004; Василенко H.A. История российской эмиграции в освещении современной китайской историографии. — Владивосток, 2003; Говердовская Л. Ф. Общественно-политическая и культурная деятельность русской эмиграции в Китае в 19 171 931 гг. — М., 2000; Она же. Образовательная и научная деятельность русской эмиграции в Китае в 20−30-е гг. // Проблемы исторического образования в Восточной Азии: диалог преподавателей и ученых / Материалы междунар. науч. конф. — Владивосток, 1999; Она же. Общественно-политическая и культурная деятельность русской эмиграции в Китае в 19 171 931 гг. — М., 2004; Горкавенко H.JI., Гридина Н. П. Российская интеллигенция в изгнании. Маньчжурия. 1917;1946. Очерки истории. — Владивосток, 2002. Мелихов Г. В. Маньчжурия далекая и близкая. — М., 1991; Мелихов Г. В. Российская эмиграция в Китае 1917;1924 гг. -М., 1997; Он же.-Российские эмиграция в Китае (1917;1924 гг.) — М., 1997; Раев М. И. Россияне за рубежом: История культуры русской эмиграции. 1919;1939. — М., 1994. Хисамутдинов A.A. По странам рассеяния: Русские в Китае. — Ч. 1. — Владивосток, 2000; Он же. Следующая остановка — Китай: Из истории русской эмиграции. — Владивосток, 2003.

2 Печерица В. Ф. Восточная ветвь русской эмиграции. — Владивосток, 1994; Печерица В. Ф. Духовная культура русской эмиграции в Китае. — Владивосток. 1999.

3 Василенко H.A. Культурно-просветительная деятельность русских педагогов в Маньчжурии (XIX — 20-е годы XX в.) // Культура Восточной Азии: прошлое и настоящее: материалы междунар. научн. конф. — Владивосток, 2001. — С. 8−16- Она же. Русские педагоги в Маньчжурии (конец XIX — 20-е годы XX в.) // Гуманитарные и социально-экономические педагогическая деятельность русской интеллигенции исследуется в диссертации Л. М. Гараевой 1. Автор, рассматривая г. Харбин как центр формирования научных и педагогических кадров русской эмиграции, подчёркивает, что система сохранения и развития традиций российского образования не имеет аналогов в мире в сравнении с другими, в том числе европейскими, центрами русской эмиграции. История российского образования в Маньчжурии, этапы его становления и развития в г. Харбине и на линии КВЖД с конца XIX в. до 1945 г. рассматриваются исследователями как часть русской национальной культуры, которая бережно сохранялась за рубежом.

Таким образом, историография по теме диссертационного исследования многочисленна и разнообразна, так как отражает её многоплановость. Несмотря на значительные достижения, комплексные исследования процесса реформирования системы народного просвещения на юге Дальнего Востока в 1917;1929 гг. с включением, внешкольного образования и воспитания непроводились. Российское образование на линии КВЖД исследовалось в отрыве от социокультурных процессов, происходивших на Дальнем Востоке России. Недостаточно изучен период с 1917 по 1922 гг., рассматривавшийся, как кризисный период, не имевший положительных конкретно-исторических фактов^ и результатов в сфере народного просвещения. аспекты обучения и воспитания кадров Военно-морского флота: сб. науч. ст. — Вып. 5. -Владивосток, 2002. — С. 144−154- То же. // Россия и АТР. — 2002. — № 1. — С. 104−114- Она же. Становление и развитие школьного образования в Полосе отчуждения КВЖД (1898 — конец 1920;х годов) // Россияне в Азиатско-Тихоокеанском регионе: Сотрудничество на рубеже веков: материалы второй междунар. науч.-практ. конф. — Кн. 2. — Владивосток, 2001. — С. 120−123- Горкавенко H.JI. История становления системы Российского высшего образования в Маньчжурии в 20−30-е гг. XX в. // Дальний Восток России: исторический опыт и пути развития региона. (Первые Крушановские чтения. 1998 г.). — Владивосток, 2001. — С. 118 120- Гридина Н. П., Горкавенко H.JI. Вклад российских эмигрантов в формирование системы высшего образования в Маньчжурии // Исторический опыт освоения Дальнего Востока. -Вып. 4: Этнические контакты. — Благовещенск, 2001. — С. 250−258- Каневская Г. И. Русское образование в Харбине. Конец XIX — середина XX века // Россия и АТР. — 1997. — № 3. -С. 51−59- Лазарева С. И. Проблема адаптации российской эмиграции в Китае (20-е — середина 40-х годов XX в.) // Дальний Восток России в контексте мировой истории: от прошлого к будущему. Материалы междунар. науч. конф. 18−20 июня 1996 г. — Владивосток, 1997. -С. 179−184.

1 Гараева Л. М. Научная и педагогическая деятельность русских в Маньчжурии в конце XIX -1-й половине XX в.: дис. .канд. ист. наук. — Владивосток, 2009.

Цели и задачи исследования. Целью диссертационной работы является исследование изменений, происходивших в системе народного просвещения на юге Дальнего Востока России и российском образовании в Полосе отчуждения КВЖД в период реформирования в 1917;1929 гг., и его результатов.

В исследовании решаются следующие научные задачи:

— проследить трансформацию концепции реформы народного просвещения в контексте социально-политических изменений в стране и на Дальнем Востоке;

— проанализировать региональные особенности и тенденции формирования советской системы школьного, внешкольного и профессионального образования на юге Дальнего Востока;

— показать альтернативные пути развития народного просвещения в 1920;е гг., проанализировать инновационные методы преподавания 1920;х гг.- осветить культурно-просветительную деятельность Приморской областной земской управы и органов городского и земского управления в период гражданской войны и интервенции;

— выявить особенности культурно-просветительной работы, в т. ч. по ликвидации неграмотности среди, взрослого населения Дальнего Востока, в, 1923;1929 гг.- проанализировать деятельность государственных органов' и общественных организаций по решению проблемы беспризорности и безнадзорности детей в 1917;1929 гг.;

— проследить процесс формирования российской образовательной системы в Полосе отчуждения КВЖД;

— осветить деятельность и показать вклад известных педагогов 1920;х гг. в развитие народного просвещения на Дальнем Востоке.

Объект исследования: система народного просвещения на юге Дальнего Востока в 1917;1929 гг.

В 1917;1920;й гг. в систему народного просвещения входили дошкольные, школьные учреждения, внешкольного образования и воспитания (народные учреждения просвещения для детей и взрослых), профессионального образованияучреждения культуры. В 1920;1929 гг. в связи с реорганизацией в систему Народного комиссариата просвещения (далее — НКП) вошли учреждения социального воспитания (дошкольные, школьные, социально-правовой охраны несовершеннолетних), профессионально-технического образования, политико-просветительной работы, профессиональной культуры и искусства, научные и научно-просветительные организации и общества, а также книгоиздательство и книготорговля. За рамками наших исследований осталось дошкольное воспитание, так как создание массовой сети дошкольных учреждений началось лишь в конце 1920;х — 30-е гг., а также профессиональное искусство, печать, относящиеся с 1947 г. к сфере культуры. Политико-просветительная работа, достаточно полно освещенная в работах А. И. Крушанова, М. С. Кузнецова, Г. Ф. Севильгаева, нами рассматривается как ¦ культурно-просветительная работа.

Предмет исследования: история реформирования системы народного просвещения на юге Дальнего Востока в 1917;1929 гг.

Хронологические рамки исследования. Отправной датой исследования является 1917 г., когда в России начались радикальные социально-политические преобразования. Министерство народного просвещения (далееМНП) Временного правительства А. Ф. Керенского приняло законодательные акты демократического характера. В: 1918 г. Советское правительство обнародовало основные правоустанавливающие законы и другие документы, положившие начало первой советской реформе системы народного просвещения в России. Исследование ограничено 1929 г. 1 октября 1928 г. в СССР был принят Первый пятилетний план и страна приступила к введению плановой экономики. Это повлияло на изменение социально-политического курса внутри страны, в том числе в области народного просвещения. Внутри обозначенных хронологических рамок выделяются два периода. I период: 19 171 922 гг., II период: 1923;1929 гг. В основу деления на два периода положены особенности исторического развития юга Дальнего Востока, где гражданская война и интервенция отодвинули процесс радикальных преобразований на три года позже, чем в советской России.

I период: 1917;1922 гг. Период с февральских событий революции 1917 г. и до окончания гражданской войны и интервенции на Дальнем Востоке. Специфическое социально-экономическое положение сложилось в Приморской области, на территории так называемого «чёрного буфера», где при частой смене властей важную роль в просвещении играли органы земского и городского управления. Здесь до 1922 г. с незначительными изменениями сохранилась дореволюционная система народного просвещения. Большой научный интерес представляет социально-культурное положение в Дальневосточной республике, где были разрешены частные учебные заведения, сохранилась дореволюционная система профессионального образования. Первый период заканчивается в ноябре 1922 г., когда бывшая территория ДВР вошла в состав РСФСР.

II период: 1923;1929 гг. Период советизации и продолжения реформ в духе обозначившихся новых приоритетов и постепенного отхода от некоторых декларированных демократических принципов создания единой трудовой школы (ЕТШ). В этот период осуществлялись советизация учреждений народного образования, переподготовка педагогических кадров, реорганизация сети профессионального образования. Несмотря на широкую демократизацию школьной и вузовской жизни, в стране и в регионе нарастали негативные тенденции: политизация и идеологизация сферы просвещения, унификация программ и методов обучения, централизация управления, классовая ориентация («пролетаризация»). В то же время это был период расцвета экспериментальной педагогики и педологии, инновационных методов обучения. В 1929 г. с отставкой A.B. Луначарского и назначением народным комиссаром Наркомпроса A.C. Бубнова заканчивается демократический этап реформирования народного просвещения в СССР.

Географические границы исследования включают юг Дальнего Востока в административных границах современных Приморского, Хабаровского краев и Амурской области1. Территория Полосы отчуждения КВЖД включена в работу, так как система образования рассматривается как часть российской. Население региона объединяла общность языка, образования и культуры, менталитет. В то же время это была особая культурная зона за пределами страны, где происходило взаимодействие российской и китайской культур.

В первой главе рассматриваются социокультурные процессы на примере Приморской области, которая по 1920 г. включала Никольск-Уссурийский, Иманский, Ольгинский, Хабаровский уезды2. В период Дальневосточной республики (1920;1922 гг.) исследуются состояние и попытки реформирования народного просвещения на юге ДВР в Приморской, Приамурской и Амурской о областях. Во второй главе анализируется система народного просвещения на юге Дальневосточной области в Приморской, Приамурской и Амурской губерниях, а с 1926 г. — на юге Дальневосточного края в Приморской и Амурской губерниях, в том числе в Хабаровском, Владивостокском, Амурском округах.

Теоретико-методологическая основа исследования. Теоретической основой работы являетсядиалектический метод, предполагающий всестороннее исследование процессов, явлений в историческом развитии во всём многообразии, включая всякого рода отклонения, противоречия, «зигзаги» истории. Методология диссертационного исследования основана на принципах объективности, научности и историзма.

Основными методами исследования являются проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, историко-генетический и идеографический методы. Проблемно-хронологический метод позволил рассмотреть процесс создания образовательной сети в диалектическом.

До 1917 г. территория входила в состав Приамурского генерал-губернаторства, а учреждения народного просвещения находились в подчинении Приамурского учебного округа. Ему же подчинялась часть учебных заведений Полосы отчуждения КВЖД.

2 В составе ДВР в 1920;1922 гг. в Приморскую область входили 2 у.е.зда: Никольск-Уссурийский и Ольгинский. В ноябре 1920 г. была создана Приамурская область с центром в г. Хабаровске. В неё вошли Хабаровский и Иманский уезды Приморской области.

3 Административно-территориальное деление Приморского края. 1856−1980 гг. Справочник. -Владивосток, 1984. — С. 9. единстве и в хронологической последовательности. В хронологических рамках 1917;1929 гг. мы выделяем проблемы строительства сети школьного образования (социального воспитания), внешкольного образования и воспитания (политико-просветительной работы), профессионального (профессионально-технического) образования, ликвидации неграмотности, введения всеобщего обучения, просвещения народов Дальнего Востока, финансирования народного просвещения, решением которых занимались органы государственной (законодательной и исполнительной) власти.

Сравнительно-исторический метод дал возможность раскрыть сущность исследуемого явления, общее и повторяющееся, закономерное — с одной стороны, и качественно новое — с другой. Процесс реформирования народного просвещения на юге Дальнего Востока рассматривается в контексте российской образовательной реформы с общими и особенными чертами, а также в сравнении с образованием на линии КВЖД.

С помощью историко-генетического метода проведён анализ количественных изменений, при создании сети образовательных и культурно-просветительных учреждений, в социально-политической структуре учащихся и студентов, а также половозрастной структуры педагогических кадров, выявлена положительная^ или отрицательнаядинамика в развитии народного просвещения в 1917;1929 гг.

В первой^ главе используются1 идеографический, проблемно-хронологический и сравнительно-исторический методы. Идеографический метод позволил создать фактологическую основу для научных обобщений. С помощью сравнительно-исторического метода выявляются общие с российскими, а также отличительные черты образования-в русском анклаве в Северной Маньчжурии.

Во второй главе народное просвещение на юге Дальнего Востока России в 1923;1929 гг. рассматривается как часть российской советской культуры, реформирование которой в первое десятилетие советской власти носило «догоняющий» характер. Основными методами исследования. являются историко-системный, проблемно-хронологический методы. Историко-системный метод позволил показать народное просвещение как социальную систему, состоящую из взаимодействующих и взаимозависимых структурных элементов, провести их социокультурный анализ.

Источниковая база исследования состоит из неопубликованных и опубликованных источников. К неопубликованным источникам относятся архивные материалы фондов Российского Государственного исторического архива Дальнего Востока (РГИА ДВ), Государственного архива Приморского края (ГАПК), Государственного архива Хабаровского края (ГАХК), Краевого музея истории народного образования Приморского края (КМИНО).

Всего введено в научный оборот 26 фондов, 28 описей, 55 дел. В Российском Государственном историческом архиве Дальнего Востока (РГИА ДВ) сосредоточены разнообразные исторические документы, отражающие деятельность государственных органов и общественных организаций в области народного просвещения в 1917;1929 гг. Наиболее изученными и востребованными исследователями являются фонды Р-2413, Р-2422. Фонд Р-2413 (Дальневосточный краевой, исполнительный комитет Совета депутатов трудящихся — Далькрайисполком) содержит документы, отчеты, постановления Дальневосточного краевого исполнительного комитета (ДВ КИК) и Дальневосточного краевого отдела народного образования (Далькрайоно) по школьному строительству, ликвидации неграмотности, финансированию учреждений народного просвещения, решению кадрового вопроса, политико-просветительной работе среди народов Дальнего Востока в период с 1923 по 1938 гг. В фонде Р-2422 (Дальневосточный революционный комитет — Дальревком) содержатся протоколы заседаний, отчёты и доклады Дальневосточного отдела народного образования (Дальоно) о состоянии народного просвещения Дальнего Востока в 1920;1926 гг. В фонде Р-2489 (Дальневосточная областная детская комиссия по улучшению жизни детей и Добровольное общество «Друзей детей» — ДОДД) в отчётах, протоколах отражены состояние, формы и методы борьбы с беспризорностью на Дальнем.

Востоке в 1924, 1925 гг. В материалах фонда Р-4261 (Школа 1-й ступени им. Г. В. Плеханова г. Благовещенска в 1923, 1924 гг.) содержатся методические разработки учителей, преподававших по методу комплексов в образовательных учреждениях юга Дальнего Востока с 1923 по 1927 гг.

В Государственном архиве Приморского края (ГАПК) собраны документы, характеризующие деятельность органов образования и научно-просветительных учреждений. В фондах Р-7 (Приморский краевой отдел народного образования) представлены материалы о работе Приморского крайоно за 1929 г., Р-756 (Приморский губернский отдел народного образования) содержит документы о деятельности отдела за 1926;1930 гг.

Обширные архивные источники представлены в фондах Приморских вузов: в фондах Р-52 (Дальневосточный политехнический институт — ДВПИ им. В. В. Куйбышева в 1917;1974 гг.), Р-116 (Государственный Владивостокский политехнический институт в 1918;1920 гг.), Р-117, Р-119, P-^l70 (Государственный Дальневосточный университет в 1918;1939 гг.), Р-152 (Владивостокское мореходное училище в Л 923−1943 гг.).

В Государственном архиве Хабаровского края? (ГАХК) в фондах Р-351, Р-353 (Плановая комиссия Хабаровского КИК) и Р-704 (Отдел народного образования исполкома Хабаровского-краевого Совета депутатовгтрудящихся в. 1926;1930 гг.) представлены официальные отчёты, планы-за 1926;1930 гг., а также материалы по вопросам введения всеобщего начального обучения в Дальневосточном крае (ДВК). В фонде Р-1074 (Дальневосточный отдел народного образования) отражены мероприятия по советизации народного просвещения, подводятся первые итоги по ликвидации неграмотности среди взрослого населения Дальневосточной области.

Фонды Краевого музея истории народного образования (КМИНО) Приморского института переподготовки кадров работников образования (ПИПГЖРО, г. Владивосток) содержат персоналии известных педагогов Приморья: Игнатьева В. А. — Ф. 189/1−2- Костромина.ПИ. я Ф. 210, Шешунова В. Г. — Ф. 183, Глуздовского В. Е. — Ф. 536/1−4 и др.

К опубликованным источникамотносятся:

1) законодательные акты и документы различных государственных органов: Собрание Узаконений и Распоряжений Временного Сибирского правительства, Собрание Узаконений и Распоряжений правительства ДВРСобрание Узаконений и Распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства РСФСР, Декреты Советской власти. В них представлены законодательные акты, положения, циркуляры органов государственной власти регламентирующего характера. Документальные материалы по культурному строительству на Дальнем Востоке опубликованы в сборниках архивных материалов и документов официальных органов1;

2) документы партийных и советских органов: постановления съездов, конференций, бюро, докладные записки, отчёты, позволяющие проследить влияние партийных и хозяйственных решений на процесс реформирования на л местах. В докладах и отчётах официальных лиц и чиновников Дальоно и Далькрайоно (A.A. Лобов, М. Ш. Малышев, А. И. Корольков, М. Ю. Конопкин, В. Паршин и др.) дан обзор состояния дел в области народного просвещения, в том числе количественные показатели и. достижения?;

1 Дальоно. Сборник официальных документов по народному образованию на Дальнем Востоке. — Чита, 1923; Дальревком. Первый этап мирного советского строительства на Дальнем Востоке. 1922;1926 гг. Сборник документов. — Хабаровск, 1957; Дальревком. 19 171 918 гг. Сб. док. и материалов. — Хабаровск, 1969; Культурное строительство на советском Дальнем Востоке (1917;1940 гг.). Документы и материалы. — Владивосток, 1982; Постановления, положения и инструкции по народному образованию, изданные в связи с районированием Дальневосточного края. — Хабаровск, 1926.

Вопросы всеобщего начального обучения в Дальневосточном крае: Материалы к IV пленуму Далькрайисполкома. — Хабаровск, 1927; Дальневосточная краевая конференция заведующих районо. — Хабаровск, 1926; Дальневосточное культсовещание (резолюции и тезисы). 27−30 апреля 1925 г. — Хабаровск, 1925; О развитии высшего образования в Дальневосточном крае в 1928/1929 — 1932/1933 гг. / Докладная записка НКП РСФСР. -Хабаровск, 1929; Народное просвещение на Дальнем Востоке к 1925;1926 учебному году. — Владивосток, 1926; Резолюции Первой Дальневосточной краевой конференции заведующих районными школами и окружной инспектуры. — Хабаровск, б/гРезолюции съезда учителей Дальнего Востока (5−10 апреля 1917 г.). — Хабаровск, 1917.

3 Конопкин М. Ю. Народное образование в Приморье // Приморье, его природа и хозяйство. -Владивосток, 1923; Корольков А. И. Три года советской школы // Советское Приморье. (Владивосток). — 1925. — № 11. — С. 156−165- Он же. Народное образование в Приморской губернии // Вестник Приморского губоно. — 1923. — № 12. — С. 22−31- Лобов A.A. Мелочи.

3) плановая документация (пятилетние, ориентировочные, годовые планы и отчёты), раскрывающая экономическую политику в области народного просвещения;

4) статистические данные переписей 1920;х гг., в том числе Всероссийской школьной переписи 1927 г., демонстрирующие динамику количественного роста школьной сети и сети начального профессионального образования, финансирования образовательных и просветительных учреждений, а также социальный состав учащихся и студентов школ и вузов, половозрастную структуру и образовательный уровень учительских кадров и другие показатели1;

5) справочные издания (календари-справочники, справочники) библиотеки Общества изучения Амурского края (ОИАК), библиотеки-архива провинции Хэйлунцзян, библиотеки Харбинского провинциального университета (КНР, г. Харбин), содержащие фактический материал о сети образовательных учреждений в Приморской области и в Полосе отчуждения КВЖД — нашей работы (К вопросу о рационализации работы по народному образованию) // На культурном фронте. — 1928. — № 2. — С. 14−19- Он же. Культурная революция, подготовка кадров и школы повышенного образования // Труды первых краевых научно-методических съездов преподавателей школ повышенного образования Дальневосточного края. 20−30 июня 1928 г. — Владивосток, 1928. — С. 29−49- Малышев М. П. О состоянии народного образования в Советской России и на Дальнем Востоке // Вестник Приморского губоно. — 1923. — № 12.-С. 31−40- На новом пути. Жизнь и хозяйство Дальневосточной области в 1924 г. -Владивосток, 1925; Паршин В. Народное образование // Советское Приморье. — 1926. — № 12. — С. 235−244- Он же. По школам Приморского губоно // Там же. — 1925. — № 8. — С. 86−98- В. Рыхтер. К борьбе с детской беспризорностью // Вопросы просвещения на Дальнем Востоке. — 1923. -№ 2. — С. 44−51.

1 Народное просвещение на Дальнем Востоке к 1925;1926 учебному году. — Владивосток, 1926; Народное просвещение в Дальневосточном крае. 1927;1928 учебный год. Вып. 1 (соцвос). Материалы Всесоюзной школьной переписи 1927 г. и данные текущего обследования 1927;1928 учебного года // Дальневосточный статистический сборник. — Хабаровск-Благовещенск, — 1929. — № 5−6 (56) — О развитии высшего образования в Дальневосточном крае в 1928/1928 — 1932/1933 гг. — Хабаровск, 1929.

2 Весь Дальний Восток. Справочник на 1925 год. — Хабаровск, б/д. изд.- Весь деловой и торговый Владивосток на 1924 г. — Владивосток, 1924; Весь Владивосток: адресно-справочная книга на 1926 г. — Владивосток, 1926; Весь Харбин на 1927 г. — Харбин, 1928; Список учреждений социального воспитания и профессионального образования Дальневосточного края за 1926;1927 учебный год. — Хабаровск, 1927; Справочник по учреждениям соцвоса и профобра Дальневосточного края за 1927;1928 учебный год. -Хабаровск-Владивосток, 1928.

6) периодические изданияразличной политической направленности.

В газетах «Дальневосточная трибуна», «Вестник Азии», «Вестник Временного правительства Дальнего Востока — Приморской областной земской управы», «Владиво-Ниппо», «Голос Приморья» («Голос Родины»), «Заря», «Эхо» печатались статьи, обзоры, велись обсуждения концепции единой трудовой школы. В журналах «Бюллетень музея Общества изучения Маньчжурского края», «Земская жизнь Приморья», «Дальневосточное статистическое обозрение», «Известия Общества изучения Маньчжурского края», «Советское Приморье», «Экономическая жизнь Дальнего Востока», «Экономическая жизнь Приморья» печатали статьи, отчёты, обзоры по исследуемой теме.

Таким образом, источниковая. база исследования обширна и разнообразна. Опубликованные и неопубликованные источники позволяют провести количественный и качественный анализ процесса реформирования дореволюционной российской и создания советской системы просвещения на юге Дальнего Востока, решить поставленные в диссертации ¡-целиш задачи;

Научная новизна диссертации. Вработе: комплексно исследуется процесс реформирования системынародного просвещения? на юге. Дальнего Востока в период 1917;1929 гг. в контексте российской образовательной реформы на основе новых научных подходов с введением в научный оборот ранее не известных источников. Впервые: введены в научный: оборот архивные источники фондов: Р-2489 Дальневосточной областной детской комиссии по улучшению жизни детей и Добровольного общества «Друзей детей» (ДОДД), Р-4261 школы 1-й ступени им. Г. В. Плеханова г. Благовещенска (1923;1924 гг.), а также ранее не опубликованные материалы по работе приютов в Приморской области хорошо известного фонда Ф 28 Владивостокской городской управы.

В исследовании освещаются такие малоизученные темы, как культурно-просветительная деятельность Приморской областной земской управы, земских и городских управ, а также положение детских приютов, колоний, деятельность скаутских организаций в Приморской области в 1917;1922 гг. Большое внимание уделено работе Дальдеткомиссии и ДОДД на юге Дальнего Востока в 1923;1928 гг. Сделана попытка проанализировать некоторые педагогические методы, внедрявшиеся в образовательных учреждениях в 1920;е гг. Процесс создания высших учебных заведений освещён по материалам периодической печати 1918;1922 гг. Внешкольное образование и воспитание детей и взрослых в 1917;1922 гг., а также российское образование в г. Харбине и на линии КВЖД рассматриваются как часть системы народного просвещения Дальнего Востока.

Научные положения, выдвигаемые в исследовании. В ходе исследования были сформулированы следующие научные положения:

1. Реформирование системы народного просвещения на юге Дальнего Востока в 1920;е гг. было направлено на решение общероссийских задач по ликвидации неграмотности, введению всеобщего обучения. В то же время существовали специфические особенности, связанные с затянувшейся гражданской войной и иностранной военной интервенцией, многонациональностью, иммиграционными процессами из сопредельных стран.

2. В ходе практического строительства менялись принципы, приоритеты реформы, типология школы и методы обучения. Идеальная модель единой трудовой школы не могла осуществиться, в условиях гражданской войны и новой экономической политики.

3. В 1920;е гг. в России существовала историческая альтернатива для создания демократической модели школы.

Практическая значимость диссертационного исследования. Исторические сведения, факты, выявленные в ходе диссертационного исследования, используются в лекционной деятельности (в курсах и спецкурсах) в образовательных учреждениях, в краеведческой и экскурсионной работе. Анализ эффективности и результатов проведения первой советской реформы, выводы необходимы для создания обобщающих исследований по истории народного образования Дальнего Востока. Технология проведения реформы, методы и формы работы образовательных учреждений 1920;х гг. применимы в современных условиях.

Апробация работы. Материалы диссертационного исследования сообщались на международных и региональных научно-практических конференциях: «Тихоокеанская Россия в истории российской и восточноазиатских цивилизаций» (Пятые Крушановские чтения) в 2006 г.- Арсеньевские чтения в 2007 г.- Третьи Муравьёвские чтения, посвящённые 200-летию со дня рождения H.H. Муравьёва-Амурского, в 2009 г. Материалы исследований в виде статей были опубликованы в научных изданиях общим объёмом 3,2 п. л., в том числе в издании ВАК.

Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

К 1917 г. в Российской империи сложилась одна из лучших в мире система народного просвещения, однако главными её недостатками были сословность, оторванность от трудовой жизни, неграмотность большинства населения.

В 1917;1929 гг. в Советской России и СССР проводилась радикальная реформа системы народного просвещения в условиях системного кризиса и ограниченных финансовых, материальных и кадровых ресурсов. В 1918 г. была обнародована концепция единой трудовой школы. ЕТШ объявлялась бесплатной, обязательной, внесословной, политехнической, трудовой, светской, с совместным обучением девочек и мальчиков. Однако в ходе практического реформирования образование стало платным, классово детерминированным, до 1929 г. оставалось необязательным. Вместо трудовой политехнической школы преобладала школа самообслуживающего и кустарного труда, появились школы с профессиональными уклонами, ставшие первым шагом к созданию политехнической школы.

В11 923;1929 гг. проявились общие для всей страны, процессы и тенденции в области народного просвещения: идеологизация и политизация, классовый подход в образовании, «пролетаризация» учебных заведений, постепенный переход от демократического к централизованному управлению. Реформирование системы народного1 просвещения на юге Дальнего Востока имело свои особенности: более позднее начало процесса реформирования-из-за гражданской войны и интервенции, затянувшихся до 1922 г., слаборазвитая школьная сеть, обусловленная недостаточной заселённостью региона, многонациональность населения, непрерывная трудовая иммиграция из сопредельных стран.

1920;е гг. — время разнообразных и смелых педагогических экспериментов. В России и СССР существовали собственные педагогические школы, внедрялись европейские и американские методы обучения. С 1923 г. на юге Дальнего Востока были апробированы американские индивидуализированные методы обучения (Дальтон-план, метод проектов). В ходе реформирования менялись педагогические программы и методика преподавания. Официально утверждённый и разработанный Главным Учёным Советом Наркомпроса комплексный, а также лабораторно-бригадный методы, практиковавшиеся в 1923 по 1927 гг. в школах и вузах, не оправдали себя. Выпускники советских школ имели пробелы в знаниях из-за введения новых программ, в том числе по основным предметам, что привело к снижению качества образования, появлению массового второгодничества. Отсев учащихся средне-специальных и студентов высших учебных заведений был огромным. В среднем из ста абитуриентов, поступавших в средние и высшие учебные заведения, заканчивали их чуть больше двадцати. Качественные знания показывали выпускники дореволюционных гимназий и реальных училищ, российских школ Полосы отчуждения КВЖД. Российские учебные заведения г. Харбина давали самый высокий процент абитуриентов, поступавших в вузы Китая, Советской России, Европы и США.

В 1920;е гг. существовала историческая альтернатива для создания демократической модели школы, однако к 1929 г. окончательный выбор был. сделан в пользу дореволюционной авторитарной школы, что соответствовало требованиям формировавшегося советского тоталитарного государства.

В 1917;1922 гг. на юге Дальнего Востока, в Приморской области, создалось особое социально-политическое положение. Отсутствие прямых военных действий до середины 1922 г., политики продразверстки и военного коммунизма, активная деятельность органов земского самоуправления, переизбыток квалифицированных кадров из числа эвакуированных и беженцев создавали относительно благоприятные условия для развития культуры и образования. В области открывались частные училища, гимназии, вузы, а также детские площадки, школы для взрослых, избы-читальни и др. культурно-просветительные учреждения.

В 1917;1922 гг. народное просвещение находилось в ведении Приморской областной земской управы, земских и городских управ, взявших на себя финансирование вновь созданных и существовавших образовательных учреждений. На нужды просвещения выделялось до 25% средств из местного бюджета. Началось формирование сети высшего профессионального образования, был создан первый на Дальнем Востоке университетГосударственный Дальневосточный университет.

В разгар гражданской войны Дальневосточный союз земств и городов осуществил выпуск учебников, книг и учебных пособий для школ Дальнего Востока. Приморская земская управа инициировала и осуществила уникальный международный проект с участием американских правительственных и неправительственных организаций — организовала передвижной земский научно-просветительный кинематограф, который обслуживал жителей отдалённых сельских уездов. Опыт работы передвижных киноустановок был настолько удачным, что в 1920;е гг. был использован советским кинопрокатом.

На юге Дальнего Востока почти, весь исследуемый период существовал дефицит квалифицированных педагогических кадров, особенно на селе. Большинство учителей в школах принебольшом* педагогическом стаже не имели специального образования. Однако в 1918;1920 гг. создалось особое положение в городах оккупированного интервентами Приморья, где оказались эвакуированные вузы со штатами высококвалифицированных преподавателей, учёные из России, Сибири, пленные Чехословацкого военного корпуса, среди которых были педагоги с дипломами известных российских и европейских вузов. В городах Приморья и в, Полосе отчуждения КВЖД существовали избыток квалифицированных педагогических кадров и безработица среди учителей. Конкурс среди претендентов, на место учителя в школе доходил до 60−78 чел.

Одной из острых социальных проблем была беспризорность и безнадзорность детей. В Приморской губернии и г. Владивостоке оказались эвакуированные и беженцы, в их числе были кадеты Первого Сибирского (Омского) и Хабаровского (Амурского) — кадетских корпусов, а также дети-беженцы из Петрограда. Для них были созданы детские колонии на о. Русском. В Приморской области, где беженцев было больше всего, продолжала действовать сеть детских приютов, создавались детские колонии. Для организации свободного времени и борьбы с безнадзорностью детей в городах Дальнего Востока открывались детские площадки и клубы-примитивы, Дом-городок школьника — первые детские учреждения внешкольного образовании и воспитания детей.

С 1923 г. для борьбы с беспризорностью детей объединились государственные и общественные организации: Дальдеткомиссия и Добровольное общество «Друзей детей». Основной целью их деятельности была социальная адаптация беспризорных, финансовая и материальная помощь детским учреждениям: колониям, детским домам, садам, очагам, патронаж над детьми и подростками из детских домов, организация детских площадок и лагерей летнего отдыха.

Скаутское движение, широко распространённое в оккупированном интервентами Приморье, в 1923 г. было запрещено как идеологически чуждое. Из многочисленных детских организаций, возникших после революции, государство поддержало коммунистическую детскую организацию юных •. пионеров. Учреждения внешкольного образования и воспитания, существовавшие в эти годы: народные дома, университеты, общества, школы для взрослых, земский кинематограф — претворяли в жизнь идею непрерывного образования и воспитания детей и взрослых.

Несмотря на кризис в политике и экономике, шестилетний период с 1917 по 1922 гг. на юге Дальнего Востока можно рассматривать как время неустойчивого развития системы народного просвещения, когда подъём 1917;1921 гг. сменился резким спадом со второй половины 1921 г., связанным с началом прямых военных действий.

С конца 1922 г. процесс реформирования системы народного просвещения на юге Дальнего Востока продолжился. В короткие сроки была проведена советизация образовательных учреждений, перевод всех типов школ в ЕТШ, проведена «чистка» учителей и преподавателей по политическому признаку. Началось финансирование образовательных учреждений.

Решением правительства как временная мера на местном уровне была введена плата за обучение. Общее и профессиональное образование оставались платными весь изучаемый нами период. Это было одно из существенных нарушений декларированного принципа бесплатности образования. Только начальное профессиональное и педагогическое образование было бесплатным. Даже в детских домах была введена плата за содержание и обучение детей. Плата за обучение была классово дифференцирована. Дети беднейших слоев пролетарского происхождения (рабочих и крестьян), а также льготные категории граждан обучались бесплатно. Имущие слои (кооператоры, кустари, предприниматели периода нэпа) оплачивали обучение детей и молодёжи по прогрессивной шкале.

В 1923;1929 гг. основными задачами в области просвещения были: введение всеобщего начального обученияреорганизация исоздание новой системы профессионально-технического образования в соответствии с требованиями начавшейся, модернизации промышленностиликвидация неграмотности среди взрослого населения. 18−35 лет.

Решение, проблемы, всеобщего обучения на государственном уровне началось с 1925 г. в, связис планами ускоренного развития" страны. На юге Дальнего Востока планировалось расширение существовавшей сети и строительство новых образовательных учреждений, количество которых было значительно ниже, чем в 1913 г., а также ниже уровня показателей по центральным районам России, где к 1917 г. в целом были созданы условия для введения всеобуча.

Согласно постановлению 1925 г. о введении в РСФСР всеобщего начального обучения, трудовая школа 1-й ступени с 4-годичным сроком обучения должна была стать действительно общедоступной и бесплатной при добровольности ее посещения для всех детей 8−11 лет. Параллельно с ней развивалась сеть школ повышенного обучения. Для подготовки учительских кадров организовывалась сеть педтехникумов. Всеобщее обучение планировалось вводить поэтапно в течение нескольких лет.

Наиболее многочисленной и типичной дальневосточной школой была сельская школа с 2−3-летним циклом обучения, продолжительность учебного года составляла всего 150−170 дней. Школы 2-й ступени были не доступны для беднейшего населения из-за материальных трудностей и необходимости зарабатывать на жизнь, а также низкой мотивации к учёбе у родителей и детей.

В 1929 г. всеобщее начальное обучение стало обязательным. К 1930;1931 уч. году на юге Дальнего Востока все дети школьного возраста сели за парты. В городах и рабочих посёлках было осуществлено всеобщее семилетнее, а в сельской местности — начальное обучение.

С конца 1920;х гг., несмотря на работу классовых комиссий, предоставлявших преференции для детей рабочих и крестьян, большинство учащихся средне-специальных и высших учебных заведений были детьми служащих государственных, партийных и советских учреждений. Эта тенденция была связана с ростом партийно-государственного аппарата периода становления советского государства.

Учитель стал идейным проводником партийной и государственной политики, особенно на селе. Однако заработная плата учителей оставалась низкой, профессия учителя была не престижной. С середины 1920;х гг. начала создаваться система льгот и социальной защиты школьных и культработников, проживавших в сельской местности и отдалённых районах Дальнего Востока, сохранившаяся до 1990;х гг. Эта мера улучшила материальное положение учителей, повысила статус и престиж учительской профессии.

В исследуемый период на Дальнем Востоке и в бывшей Полосе отчуждения КВЖД работали известные учителя, преподаватели, деятели народного просвещения, чьи имена вошли в историю народного образования Дальнего Востока, в их числе Н. В. Борзов, А. П. Георгиевский, М. В. Сибирцева, В. Е. Глуздовский, В. К. Арсеньев и др.

В процессе реформы на юге Дальнего Востока была перестроена дореволюционная и создана советская система народного просвещения от начальной ступени до высшей, реализовывалась идея непрерывного образования и воспитания детей и взрослых, впервые были введены вечерняя, заочная и ускоренная формы обучения.

Профессиональное образование имело ярко выраженную индустриально-техническую направленность. Сеть профессионально-технического образования готовила специалистов различного уровня — от низшего до высшего. Причём, подготовка квалифицированных специалистов была многоуровневой, с большой долей практики на различных предприятиях страны и за рубежом.

Образование и воспитание были составляющими единого процесса, при этом идейно-политическое воспитание в 1920;е годы преобладало. С начала 1920;х гг. политико-просветительная работа осуществлялась через сеть народных домов, изб-читален, библиотек, клубов, кинопередвижек, культбаз.

Ликвидация неграмотности среди взрослого населения являлась важнейшей социально-политической задачей реформы. На юге Дальнего Востока была создана сеть ликпунктов и школ малограмотных, где обучение проводилось учителями-ликвидаторами неграмотности, шефами из города. Низкий эффект кампаний по ликвидации неграмотности объяснялся активизацией переселенческой политики, непрерывной трудовой иммиграцией из сопредельных стран, низким качеством обучения, приводившим к рецидиву неграмотности у обученных, кратковременностью кампаний по ликбезу.

Российское просвещение в Полосе отчуждения КВЖД с начала своего возникновения имело преимущества, связанные с деятельностью КВЖДкрупной международной транспортной корпорации, щедро финансировавшей образование и культуру в русском анклаве в Северной Маньчжурии. Здесь после кратковременного кризиса начался неуклонный подъём в российской системе образования, продолжившийся до оккупации Маньчжурии Японией в 1931 г. В тот период открывались новые образовательные учреждения, была создана сеть российских вузов.

В 1917;1929 гг. на данной территории наблюдался расцвет российской культуры и образования, была создана полноценная система образования от начальной до высшей школы, которая сохранила лучшие традиции русской школы и в то же время была приспособлена к условиям проживания в чужой стране. В г. Харбине действовал единственный в мире центр русской эмиграции, где население не подверглось культурной ассимиляции, сохранив родной язык, образование, обычаи и культуру в условиях чуждой цивилизации. Исследование особенностей российского образования в бывшей Полосе отчуждения КВЖД имеет важное значение для комплексного изучения системы народного просвещения Дальнего Востока в 1917;1929;е гг.

Следует отметить такую черту дальневосточного региона, как многонациональность, котораястала одной из причин своеобразия реформы просвещения на юге Дальнего Востока. В 1920;е гг. появилась сеть образовательных учреждений для коренных народов Дальнего Востока и была проведена реформа существовавших национальных школ, созданы образовательные учрежденияразличного уровня: от низших до повышенного типа. В: 1917;1929 гг. существовали разнообразные типы национальных школ, а также культурно-просветительные учрежденияв том' числе ликпункты, народные дома, клубы,.выпускались газеты, учебникикниги на национальных языках, для? удэгейцев, была создана письменность. Эти достижения способствовали дальнейшему культурному развитию народов и адаптации' в новых условиях.

Таким образом, несмотря на отдельные отступления от первоначальной концепции, смену приоритетов процесс реформированиясистемы народного просвещения в целом достиг поставленных целей. Однако в. ней тогда были заложены проблемы и противоречия: между всеобщим характером начального образования и ухудшением качества обучения, тотальной национализацией образовательных учреждений и их недостаточным государственным финансированием, низким уровнем оплаты труда учителей и завышенными социальными требованиями, предъявляемыми к ним, ярко выраженной технической направленностью образования и необходимостью подготовки всесторонне развитой личности. Указанные противоречия, не решавшиеся десятилетия, впоследствии привели к кризису советской системы образования в конце 1980;х гг.

Сравнивая процесс реформирования системы народного просвещения 1917;1929 гг. с современным процессом модернизации российского образования, можно провести ряд аналогий, отметить сходные проблемы.

Модернизации образования в 1990;е гг. началась также в условиях системного (политического, экономического и социального) кризиса. Как и в 1917;1920;е гг., происходили бессистемный процесс открытия частных школ, реорганизация вузов («парад университетов») без учёта потребностей экономики, государства и общества. Однако если в- 1918 г. была создана цельная концепция (программа) реформы народного просвещения, то в настоящее время таких программ три. Проект «Наша новая школа», введённый с 1 сентября 2010 г., предполагает обновление стандарта общего образования, развитие системы поиска и поддержки талантливых детей, здоровьесберегающей педагогики, создание системы моральных и материальных стимуловдля сохранения лучших педагогических кадров и повышения их квалификации.

Между тем внутренний, кризис в российской системе образования продолжается. Можно выделить следующие признакикризиса: снижение качества обучения в школах и вузах, перепроизводство специалистов с высшим образованием, падение престижа профессии учителя и преподавателя^ феминизация и старение учительских и преподавательских кадров.

В реформировании. системы-народного просвещения 1920;х гг. существует как положительный, так и отрицательный опыт. Классовый характер образования и связанные с ним процессы пролетаризации учреждений образования и подбора кадров, идеологизация образовательных и культурно-просветительных учреждений относятся к недостаткам, обусловленным особенностями исторического развития страны. Однако положительный опыт, несомненно, преобладает: широкое развитие ученического и студенческого самоуправления, реализация идеи непрерывного образования и воспитания детей и взрослых, внедрение разнообразных форм и методов педагогической деятельности, в том числе индивидуализированных методов в обучения, трудовое воспитание и начальная профессиональная подготовка школьников, активное участие общественности и родителей в школьных делах, многоуровневое финансирование, забота государства о поднятии статуса и престижа педагогической профессии и т. п.

Поучителен и опыт, связанный с финансированием сети учреждений народного просвещения. Например, несмотря на гражданскую войну и интервенцию, финансирование в Приморской области осуществлялось в размере 25% от местного бюджета. В период Дальневосточной республики из-за непрерывных военных действий правительство субсидировало образование по остаточному принципу, выделяло всего 1,4−1,9% средств из общего бюджета республики, что привело к кризису системы образования в ДВР.

Форсированное вложение средств на государственном и региональном уровнях помогло достичь определенных успехов во введении всеобщего обучения. В заключение необходимо отметить, что положительный опыт-реформирования системы' народного просвещения можно использовать в процессе модернизации современной российской школы, в том числе и высшей.

Будущим исследователям мы рекомендуем обратиться' к изучению следующих тем: «Дошкольное воспитание», «История детских и молодежных общественных движений», «Издательская деятельность Дальоно и Далькрайоно», «Краеведение в образовательных учреждениях Дальнего Востока». i I I.