Формы авторского повествования в прозе А.П. Чехова конца 80-х — 900-х гг

В современном литературоведении — как отечественном, так и зарубежном — все большее внимание уделяется изучению проблем повествования. Категории современной теории повествования сформировались большей частью в рамках русского формализма и Московско-тартусской школы (В.Шкловский, Б. Томашевский, Ю. Лотман, Б. Успенский). Теорию повествования также разрабатывали такие ученые, как В. В. Виноградов, В. Пропп, А. Веселовский, М. Бахтин (В.Волошинов), О. Фрейденберг.

В 60-х — 80-х годах исследования велись в основном в двух направлениях: общеметодологические поиски были представлены в работах.

1 ^ -j В. В. Виноградова, Б. О. Кормана, В. Б. Катаева — конкретные способы анализа художественной структуры произведения в связи с формами авторского повествования рассматривались в работах А.П. Чудакова4, Л.М.Цилевича5, С.Е.

С. п о.

Шаталова, В. В. Кожинова и других .

1 В. В. Виноградов. О теории художественной речи. — М., Высшая школа, 1971; О языке художественной литературы. — М., Гослитиздат, 1959; Проблема авторства и теория стилей. — М., Гослитиздат, 1961.

2 Корман Б. О. Итоги и перспективы изучения проблемы автора. — В кн.: Страницы истории русской литературы. — М., Наука, 1971; Изучение текста художественного произведения. — М., Просвещение, 1972.

3 Катаев В. Б. К постановке проблемы образа автора. — Филологические науки. 1966, № 1- Катаев В. Б. Проза Чехова: Проблемы интерпретации. — М., 1979.

4 Чудаков А. П. Поэтика А.П. Чехова. — М., Наука, 1971.

5 Цилевич JI.M. Стиль чеховского рассказа. — Даугавпилс. 1994.

6 Шаталов С. Е. Проблемы поэтики И. С. Тургенева.- М., Просвещение, 1969.

7 Кожинов В. В. Голос автора и голоса персонажей. — В кн.: Проблемы художественной ормы критического реализма. В 2-х тт. Т.2. — М., Наука, 1971.

Киселева Л. Ф. Внутренняя организация произведения. — В кн.: Проблемы художественной формы социального реализма. В 2-х тт. Т.2. — М., Наука, 1971; Ким JT.JT. Малисова В. Н. Традиционные типы повествователей в русской прозе и синтаксическая организация текста художественного произведения. — Научные труды Ташк. гос. Ун-та. Вып 412. Вопросы узбекской и русской филологии. 1971; Нестеренко А. А. Об изучении позиции писателя в художественном произведении (на примере творчества JI.H. Толстого). — Вестник Моск. Ун-та. Сер 10. Филология. 1966, № 2- Проскурина Ю. М. Повествователь-рассказчик в прозе первой половины 1950;х годов. — В кн.: Метод и мастерство. Вып. 1. Русская литература. — Вологда. 1970; Николаева Н. В. Образ автора в повествовании JI.H. Толстого (50-е годы). — Вестник Моск. Ун-та, Сер. 10. Филология. 1966, № 1.

В 80-е — 90-е годы наметилась тенденция анализировать способы повествования в их связи с идейно-художественными задачами писателей9. Исследование повествовательных форм происходило в основном на сюжетно-композиционном и образном уровнях. Функционирование повествовательных категорий на речевом уровне большей частью оставалось вне поля изучения.

Открытой остается проблема классификации категорий повествования, как и проблема единой терминологии. Слова «автор», «повествователь», «образ автора», «авторское сознание» исследователи понимают по-разному. А. П. Чудаков, например, выделяя в повествовании субъектный и объектный уровни, не разделяет понятия «повествователь» и «рассказчик», используя их как синонимы, и не уточняет, что имеет в виду под словом «автор». У других исследователей термин «повествователь» применяется как к автору, так и к рассказчику. Тем не менее, все чаще поднимается вопрос о необходимости более четкого разграничения субъектов повествования.

Анализ повествования, прежде всего, предполагает выделение, определение субъекта повествования, т. е. субъекта той речи, которая не передана персонажам произведения"10. Проблема классификации типов повествования оказывается, таким образом, связана с проблемой классификации субъектов повествования.

Одним из первых исследователей, указавших на важность изучения форм авторского повествования, был В. В. Виноградов. В 1930 г. он писал, что «изучение языка литературно-художественных произведений определяется, с одной стороны, как учение о композиционных типах речи в сфере литературного творчества и об их лингвистических отличиях, о приемах.

9 Тихомиров С. В. Сознание героев в произведениях Чехова. Дисс. канд. филол. наук. — М.

1995; Секачева Е. В. Проблема личности в творчестве А. П. Чехова 80-х гг. Автореф.дисс. канд.филол.наук. — М., 1981; Чудаков А. П. Мир Чехова. Возникновение и утверждение.

М., 1986; Скибина О. М. Проза Чехова 1896−1903 гг. Проблемы поэтики. Дисс. канд.филол.наук. — М., 1984.

10 Сараскина Л. И. Развитие повествовательных форм в творчестве Ф. М. Достоевского.

Дисс. канд.филол.наук. — М., 1975. построения разных композиционно-языковых форм <.>- с другой стороны, как учение о типах словесного оформления замкнутых в себе произведений как особого рода целостных структур", «учение не о структуре художественных единств, а о структурных формах речи, которые наблюдаются в организации литературных произведений»" .

Выявить особенности той или иной формы повествования — значит установить отношения между повествовательными категориями «автор» — «повествователь» — «персонаж». Необходимо определить, через кого дано в тексте восприятие реальности, через призму чьего сознания мы воспринимаем и оцениваем явления действительности, воспроизводимые в тексте. В прозаическом тексте «важно, чью точку зрения он отражает и выражает, поэтому разные субъективные и субъектно-речевые планы повествователя, рассказчика, персонажей, в соотношении которых проявляется художественное содержание произведения, могут играть решающую роль"12. «Описать взаимоотношения речи повествователя и речи персонажей (или вообще прямой речи), включенной в повествование, — это и значит установить речевую структуру данного повествования"13.

Изучение особенностей повествовательной структуры непосредственно связано с определением авторской позиции, с присутствием авторской модальности в тексте или, в терминологии В. В. Виноградова, образа автора. В результате анализа особенностей форм повествования выявляются и особенности художественного метода писателя.

Проблемы повествования, пересекающиеся с проблемами определения авторской позиции, присутствия авторского голоса, авторской воли особенно остро встают при исследовании творчества А. П. Чехова.

11 Виноградов В. В. О языке художественной прозы. — М., 1980. — С. 70.

12 Барлас Л. Г. Язык повествовательной прозы Чехова. — РнД. 1991. -С.32.

13 Чудаков А. П. Поэтика Чехова. — М., 1971. — С.7.

Актуальность работы связана с важностью и необходимостью изучения форм авторского повествования (во многом новаторских) в прозе Чехова, выделения основных субъектно-речевых планов и анализа их взаимодействия как основы художественного метода писателя.

Поздняя проза Чехова производит впечатление совершенно беспристрастного повествования, в котором, тем не менее, отчетливо присутствует авторское отношение к изображаемым событиям. Чехову удалось соединить, на первый взгляд, несоединимые вещи: объективность и глубоко личное, субъективное восприятие изображаемой действительности. Все это приводит к усложнению повествовательной структуры и созданию многоплановой системы точек зрения, которая проявляется в одновременном присутствии в тексте двух голосов, двух сознаний. Своими новаторскими приемами в сфере авторского повествования, позволяющими заглянуть во внутренний мир персонажей, погрузиться в особенности их мышления, Чехов предвосхитил модернистские формы психологизма, дал импульс развитию новой литературы.

Прочтение чеховских произведений часто связано с двумя крайностями: с неумением услышать за голосами героев и повествователей голос автора и выделить его нравственную позицию, что приводит к оценке чеховского творчества как безыдейного, не несущего никакой утверждающей идеи, и, наоборот, с попытками за каждым персонажем и рассказчиком видеть самого Чехова и приписывать автору высказывания и мысли его персонажей, что также искажает подлинный смысл произведений. Поэтому необходимо исследовать повествовательные формы на речевом уровне, а не только на сюжетно-композиционном, изучать «голоса» персонажей и повествователей, присутствующие в тексте. С этим связана и проблема поиска авторской позиции в произведениях Чехова, которая проявляется в способах авторского повествования, в речевой деятельности персонажа, повествователя и собственно автора, в способах организации и взаимодействия их речи в ткани произведения.

Проблемы, связанные со структурой повествования, давно привлекают внимание чеховедов. Наибольший вклад в изучение чеховского повествования сделал А. П. Чудаков. В своем фундаментальном исследовании «Поэтика Чехова» (1971) он сформулировал основную задачу, решение которой необходимо для анализа чеховской прозы. «Описать взаимоотношения речи повествователя и речи персонажей (или вообще чужой речи), включенной в повествование, — это и значит установить речевую структуру данного повествования"14. А. П. Чудаков в своей «Поэтике Чехова» наметил перспективу исследования прозы Чехова в аспекте повествовательной структуры, которая стала магистральным направлением в чеховедении последнего десятилетия.

В нашей работе формы авторского повествования исследуются на материале прозы Чехова конца 80-х — 900-х годов.

При исследовании творчества Чехова зрелого периода исследователи обычно ограничиваются произведениями 90-х — 900-х годов. Именно в это время происходит окончательное формирование чеховского художественного метода. На творчество этого периода особенно повлияла поездка на Сахалин, впечатления от которой отразились как на сюжетно-композиционном уровне, так и на художественно-поэтическом. Однако при анализе повествовательной структуры чеховский произведений становится очевидно, что между ранними и поздними произведениями писателя нет резкого и принципиального разрыва. Многие художественные приемы, характерные черты чеховского художественного метода, проявляющиеся на повествовательном уровне, в формах авторского повествования, можно найти уже в ранних произведениях («Дачница», «В вагоне», «Барон» и других). В этих рассказах можно встретить.

14 Чудаков А. П. Поэтика Чехова. — М., 1971. — С.6. первые попытки персонализации повествования, восприятие и передачу событий сквозь призму сознания одного из персонажей. В ранней прозе появляются и первые сложные повествовательные формы, т.н. «гибридные конструкции» — несобственно-прямая речь и несобственно-авторское повествование. К концу 80-х годов чеховский творческий метод совершенствуется, усложняется. Система художественных приемов, которая была намечена уже в ранней прозе, на протяжении второй половины 80-х годов активно развивается, совершенствуется и в поздних произведениях писателя получает свое окончательное становление.

Прозе Чехова этого периода свойственна глубина и неоднородность повествования. Среди повествовательных соотношений наиболее развернутым и значимым является взаимосвязь и взаимодействие повествователя и персонажа. В связи с этим актуализируется проблема точки зрения и повествовательной перспективы. Для понимания произведений становится важным, чье восприятие определяет взгляд на мир, сквозь призму чьего сознания происходит изображение лиц и событий.

Творчество писателя конца 80-х — 900-х годов отличается яркими новаторскими приемами, творческими, художественными поисками, в том числе и языковыми. В это время формируется новая художественная манера, художественный метод, отличающийся идейно-тематической целостностью и языковым мастерством. Основой этого метода можно назвать отсутствие прямого авторского вмешательства, что проявляется большей частью в безличной повествовательной манере от 3-го лица, и полное проникновение во внутренний мир персонажа. Виртуозная обработка писателем языкового материала привела к тому, что основной и наиболее объективной характеристикой персонажей становится их речь.

Сам взгляд автора на мир пластичен, многогранен, и поэтому герои его произведений не являются носителями каких-то четких и постоянных авторских идей. Чеховские персонажи могут быть носителями определенных жизненных ролей, своего рода проводниками одного голоса или одной темы, могут быть точкой пересечения определенных тем и мотивов, присутствующих в тексте, что отражается на речевом уровне. Но чеховские персонажи не являются прямым отражением авторской позиции, а могут лишь косвенно на нее указывать.

В произведениях Чехова исследуемого периода обнаруживается тенденция к объективности повествования и авторской отстраненности. Чехов стремится избежать субъективизма, назидательности, он не оценивает предметы и явления изображаемого мира, а лишь показывает их, что проявляется большей частью в способах авторского повествования, в речевом оформлении образа автора, в системе повествовательных категорий автора — повествователяперсонажа, их взаимодействии в художественном целом.

Стремление писателя к максимальной объективности привело к персонализации повествования. Произведения Чехова конца 80-х — 900-х гг., а особенно его последние рассказы («На святках», «Архиерей», «Невеста») являются яркими примерами глубокого проникновения в сферу персонажей.

Художественное мастерство писателя в конце творческого пути позволило создать объемные, сложные для анализа и интерпретации произведения, в которых нет ни одного случайного языкового факта, где провести четкую границу между повествователем и персонажем крайне трудно.

Исследователи прозы Чехова уже не раз отмечали такие характерные черты художественного метода автора, как свободное обращение с точками зрения в авторском повествовании, включение сознания персонажей в авторский голос, невозможность провести четкую грань между словом персонажа и словом автора15. «Чаще всего основной текст (как вместилище сознания героя) включает в себя (.) сознание более высокое — сознание.

15 Чудаков А. П. «Поэтика Чехова». М., 1971; Катаев В. Б. Образ автора в прозе Чехова. Дисс. канд.филол.наук. — М., 1965; Тюпа В. И. Нарратология как аналитика повествовательного дискурса («Архиерей» А.П.Чехова). — Тверь, 2001.

16 Г автора". U невозможности разграничения голоса автора и голоса персонажа говорили и другие исследователи. Однако до сих пор не было представлено определенной классификации способов авторского повествования в прозе Чехова, не было изучено соотношение основных композиционно-речевых форм, не были выделены конкретные речевые средства, с помощью которых происходит персонализация повествования и введение сознания персонажа в текст повествователя, а также не было установлено и соотношение исследуемых категорий: автор — повествователь — персонаж как основных повествовательных категорий.

Научно-исследовательская новизна заключается в самом подходе автора диссертации к проблеме форм авторского повествования в прозе Чехова. На основании анализа речи персонажей и повествователя, изучения их функционирования и взаимодействия в тексте произведений (в первую очередь на речевом уровне — лексико-семантическом, синтаксическом и стилистическом) мы получили возможность выделить основные особенности художественного метода писателя, а также выйти на более глобальные проблемы, связанные с авторской модальностью, присутствием в тексте произведения авторской позиции, авторской оценки персонажей и их поступков.

Целью нашего исследования является изучение форм авторского повествования в поздней прозе Чехова и определение ключевых особенностей творческого метода писателя.

Этим определяются и основные задачи работы:

— изучить способы функционирования в тексте основных повествовательных категорий: персонажа — повествователя — автора;

16 Скибина О. М. Проза Чехова 1896−1903 гг. Проблемы поэтики. Автореферат дисс. канд.филол. наук. М. 1984, с. 14.

— проанализировать взаимодействие в тексте произведения этих субъектно-речевых планов, выявить способы введения сознания персонажа в текст повествователя;

— определить основные художественные приемы, направленные на объективность повествования, с одной стороны, и усиление персонализации, с другой;

— выявить способы формирования персональной точки зрения и основные речевые средства, указывающие на субъективную точку зрения персонажа;

— выработать типологию повествователей в поздней прозе Чехова;

— рассмотреть возможности присутствия в произведении авторского взгляда и выявить основные речевые средства или приемы, помогающие обнаружить в тексте голос автора.

Концепция работы: Поздняя проза Чехова характеризуется объективностью и персонализацией повествования, что проявляется в первую очередь в переосмыслении и тщательной разработке писателем повествовательных категорий автора — повествователя — персонажа. С одной стороны, писатель детально разрабатывает повествовательную категорию персонажа. Основной характеристикой героя становится его речь, что приводит к созданию индивидуальных речевых характеров. С другой стороны, стремление к объективности повествования и введение в текст воспринимающего сознания героя приводит к созданию многоплановой системы точек зрения, в которой совмещаются голоса повествователя и персонажа. Это выражается в сложной и неоднородной системе композиционно-речевых форм (прямая речь, косвенная речь, несобственно-прямая речь, несобственно-авторское повествование, чистый текст повествователя), каждая из которых обладает собственными лексико-семантическими и стилистическими особенностями и возможностями. Существуют и определенные речевые средства, которые персонализируют повествование и указывают на присутствие в тексте повествователя сознания персонажа.

В качестве материала исследования привлекаются тексты произведений Чехова конца 80-х — 900-х гг., а также письма писателя.

Методологической основой исследования являются традиционные литературоведческие методы — конкретно-исторический, сравнительный и типологический, а также методы лингвистического анализа текста.

Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы в курсах и спецсеминарах по истории русской литературы XIX века. И поскольку в современном литературоведении отмечается повышенный интерес к проблемам авторского повествования, предлагаемый подход к изучению художественного произведения может получить развитие в дальнейших работах по истории русской литературы и в теоретических исследованиях.

Апробация работы.

Основные положения диссертации были представлены в виде докладов на конференциях «Молодые исследователи Чехова — 3» (Москва, МГУ, 1998), «Чеховские чтения в Таганроге» (Таганрог, ТГПИ, 2000), «100 лет после Чехова» (Ярославль, ЯГПУ, 2004), «Филологическая наука в XXI веке: взгляд молодых» (Москва, Mill У).

Результаты исследования.

В прозе Чехова позднего периода большая часть текста организована формами текстовой интерференции, т. е. совмещением плана повествователя и персонажа. В произведениях писателя иногда довольно сложно провести четкую границу между разными формами текстовой интерференции, особенно между свободной косвенной и несобственно-прямой речью, т.к. эти две формы функционируют в тесном взаимодействии и зачастую переходят друг в друга. В целом на текстовую интерференцию приходится большая часть текста: «На святках» — около 60.5%, «Архиерей» — 63,1%.

Это свидетельствует о стремлении писателя к объективности и передаче событий в тоне и духе героя. Персонализация повествования приводит к присутствию в тексте повествователя воспринимающего сознания персонажа, усложнению повествовательной перспективы и созданию сложной и неоднородной системы точек зрения.

Ведущей повествовательной формой является несобственно-авторское повествование (НАП). В рассказе «На святках» НАП организовывает 60.5% всего текста, а в рассказе «Архиерей» — 48,1%. Особенностью несобственно-авторского повествования является то, что оно объединяет текст повествователя и восприятие персонажа. Эта форма позволяет проникать во внутренний мир героя, в его сознание, наиболее достоверно фиксировать процессы, происходящие в душе персонажа, еще до того, как он сам их осмыслит. В этом смысле НАП является приемом, позволяющим достичь полностью объективного и глубоко персонального повествования.

Другими формами текстовой интерференции являются свободная косвенная речь и несобственно-прямая речь. Эти формы относятся большей частью к проявлению в тексте голоса персонажа (поэтому мы их рассматривали в 1 главе «Персонаж как форма авторского повествования» в разделах о косвенной и скрытой форме функционирования категории персонажа). В количественном соотношении эти конструкции приближаются к прямой речи персонажа, формирующей его речевой характер. В рассказе «На святках» прямая речь занимает 25.7% текста, а свободная косвенная и несобственно-прямая речь в целом — 14.4% (8.1% и 6.4% соответственно). В рассказе «Архиерей» эти цифры еще больше приближаются друг к другу: прямая речь — 17.4%, свободная косвенная и несобственно-прямая речь — 14.3% (6.1% и 8.2% соответственно). Это подтверждает наш тезис о том, что в поздней прозе Чехов активно разрабатывает способы непрямого проявления персонажа в тексте, переносит акцент с прямой речи на другие, более неоднозначные повествовательные формы.

Остается в произведениях Чехова и чистый текст повествователя. Как правило, это высказывания, выполняющие информативную функцию: оформляющие диалоги, сообщающие сведения о внешности персонажей, их действиях, окружении и т. п. в духе сценических ремарок.

Такой речью повествователя (без включения в нее сознания персонажа) организовано в рассказе «На святках» 13.8% всего текста, а в «Архиерее» — 19.4%. Эти данные также свидетельствуют о переосмыслении писателем функции повествователя в художественном тексте и отражают новый художественный метод, сочетающий объективность и персонализацию повествования.

На диаграммах отражено основное процентное соотношение монологичных форм авторского повествования (прямая речь и чистая речь повествователя) и форм текстовой интерференции (несобственно-прямая речь, свободная косвенная речь и несобственно-авторское повествование) в рассказах «Архиерей» и «На святках».

Диаграмма 1. Соотношение монологичных повествовательных форм и текстовой интерференции в рассказе «Архиерей» .

Диаграмма 2. Соотношение форм авторского повествования в рассказе «Архиерей» .

100 90 80 70 60 50 40 30 20 10 0.

I Несобственно-авторское повествование.

П Текст повествователя Прямая речь шшшяшяшшшшшшшт щшш Несобственно-прямая речь.

I Свободная косвенная речь.

100 90 80 70 60 50 40 30 20 10 0.

Диаграмма 3. Соотношение монологичных повествовательных форм и текстовой интерференции в nfif) К 25.7.

— .шда текстовая интерференция прямая речь речь повествователя.

Диаграмма 4. Соотношение форм авторского повествования в рассказе «На святках» .

Несобственно-авторское повествование.

Текст повествователя.

Прямая речь.

Несобственно-прямая речь.

Свободная косвенная речь.

Заключение

.

В нашей диссертации были изучены основные способы функционирования в тексте повествовательных категорий персонажа, повествователя, автора. Мы проанализировали взаимодействие в текстах чеховских произведений этих субъектно-речевых планов и пришли к следующим выводам.

Проза Чехова конца 80-х — 900-х гг. отличается яркими новаторскими приемами, переосмыслением классических форм авторского повествования и выработкой нового художественного метода.

Стремление к объективности изображения приводит к глубокой персонализации повествования, создающей эффект самоустранения автора. В чеховском тексте нет субъективных авторских замечаний, комментариев. Восприятие и передача событий даны с точки зрения персонажа или повествователя, который является вымышленной, или сотворенной фигурой. Это приводит к драматизации повествования, когда повествователю отводится исключительно информативная функция: дать какие-либо уточнения относительно внешности персонажей, их окружения, погоды, обстановки в доме в духе сценических ремарок. Чувства героев, особенности их внутреннего мира, процессы, протекающие в их сознании, — все это дается с персональной точки зрения, являясь результатом восприятия персонажа.

Мы пришли к выводу, что в поздней прозе Чехова в структуре авторского повествования выделяется сложная система субъектно-речевых планов повествователя — автора — персонажа, которые находятся в тесной взаимосвязи. Сами повествовательные категории подвергаются авторскому переосмыслению, усложняются, становятся многоплановыми, неоднородными.

В произведениях писателя исследуемого периода в рамках одной повествовательной категории совмещаются несколько голосов, несколько взглядов на действительность. Тексты становятся многоголосными, многооценочными и, как следствие, многозначными.

Персонализация повествования привела к тому, что на первый план выдвинулся субъектно-речевой план персонажа, раскрывающийся не только на формальном уровне, в речевых характерах героев, но и на уровне взаимосвязи и взаимодействия повествовательных категорий повествователя и персонажа. Художественный метод исследуемого периода характеризуется созданием достоверных речевых портретов персонажей. Речь персонажей отражает не только их социально-бытовую принадлежность, но и психологическое и эмоциональное состояние, особенности мировоззрения, их нравственное содержание. Чехов уделяет большое внимание речевым характерам, что связано с художественным методом писателя — характеристикой героев через их речь. Сама жанровая специфика чеховской прозы исключает детальное и подробное описание повествователем внутреннего мира персонажа, особенностей его личности, характеристику его поступков. Стремление к лаконичности и объективности, тенденция к максимальному уплотнению, сжатию текста привели к тому, что самой яркой характеристикой персонажа становится его речь.

К концу творческого пути Чехов усложняет категорию персонажа, сокращая реплики героев, и переносит основную смысловую нагрузку в сферу взаимодействия речевых планов персонажа и повествователя. Так разрабатываются косвенная и скрытая формы функционирования повествовательной категории персонажа (присутствие сознания персонажа в тексте повествователя). Писатель новаторски подходит к использованию таких повествовательных форм, как косвенная речь, несобственно-прямая речь и несобственно-авторское повествование. Усиление субъективных элементов и углубление персонализации повествования приводят к тому, что границы этих повествовательных форм начинают размываться. Так косвенная речь расширяется до несобственно-прямой речи, которая, в свою очередь, очень тонко связана с несобственно-авторским повествованием, и в поздних произведениях писателя между ними практически невозможно провести четкую границу. В результате происходит полное проникновение во внутренний мир персонажей.

В поздней прозе наблюдается тенденция к устранению взгляда повествователя и замещению его взглядом персонажей. В своих произведениях Чехов создает сложную и многоплановую систему точек зрения, когда восприятие событий происходит полностью сквозь призму сознания персонажей.

В исследовании были выявлены способы формирования персональной точки зрения. Нами был выделен ряд лексических, синтаксических и стилистических средств (указателей), позволяющих выявить в тексте повествователя голос или сознание персонажа.

На протяжении всего повествования автор меняет угол зрения, предоставляя читателю возможность взглянуть на происходящее глазами разных героев. В результате часто оказывается достаточно сложно определить, кому принадлежат те или иные высказывания, мысли, восприятия.

Передача в повествовании ведущего голоса одному из героев позволяет Чехову избежать субъективных оценок, выводов, создать объективное повествование, в котором автор только изображает, но, как кажется на первый взгляд, не оценивает изображаемое. Однако это только иллюзия. В повествовании остается голос автора, тонко вплетенный в речь персонажей или повествователя, в их внутренние размышления, в их восприятие мира, зачастую окрашенный иронией, и отчетливо проявляется авторское отношение к выведенным в рассказе лицам и событиям. В диссертации были рассмотрены возможности присутствия в произведении авторского взгляда и выявлены основные речевые средства или приемы, помогающие обнаружить в тексте голос автора.

Нами была выработана и типология повествователей в поздней прозе Чехова. В позднем творчестве писателя мы выделили два типа повествователей: субъективного и нейтрального, или объективного. Два эти типа различаются по своим возможностям взаимодействия с «чужой речью», т. е. с текстом персонажа, и по глубине персонализации. Однако часто наблюдается одновременное присутствие в тексте двух выделенных типов повествователя, их сосуществование или взаимопереход.

По-новому использует Чехов и классическую форму субъективного авторского повествования, подчиняя ее своим основным художественным задачам: создать максимально объективное повествование в «тоне и духе» героев.

Видение повествователя (внешнее по отношению к описываемым событиям) и взгляд персонажа (внутренний) зачастую совмещаются, функционируя в пределах одной фразы. Такое «несовпадение точек зрения» приводит к усложнению повествования, к объединению двух сознанийповествователя и персонажа, двух мировоззрений в один сложный текст, в котором основные смысловые блоки находятся не в каждом из текстов в отдельности, а только в точке их пересечения, на стыке двух голосов, что приводит к существенному сжатию текста, выведению основной смысловой нагрузки в подтекст и к созданию микротекста. Все это позволило писателю создать произведения, отличающиеся психологической достоверностью, глубиной изображения и особым эмоциональным воздействием на читателей.