Государственные и правовые институты в Дагестане в XIX веке: Основные тенденции и изменения

Актуальность темы

исследования. В свете глубоких преобразований, которые продолжает переживать наше государство, в научных кругах идет полемика о перспективах развития политических и правовых институтов Российского государства. Дагестан — это не просто один из субъектов Российской Федерации, а самая многонациональная республика, расположенная на южной границе России. Взаимоотношения Российской Федерации с Республикой Дагестан, на наш взгляд, должны строиться с учетом преемственности государственно-правовых традиций, местных обычаев, особенно в современных условиях, когда межнациональные отношения на Кавказе обострились. Анализ знаний о государстве и праве рассматриваемого региона в конкретный период, выявление особенностей государственного строя и правовых норм помогут правильно регулировать отношения на государственном уровне, создать законодательную базу, которая будет эффективно работать.

К числу наиболее важных проблем, разрабатываемых учеными-юристами на современном этапе, следует отнести изучение истории государства и права народов нашей многонациональной страны. Тема настоящего исследования является одной из актуальных и малоизученных по данной специальности. Она подразумевает изучение комплекса вопросов, связанных с государственно-политическим устройством на территории Дагестана в первой половине XIX в., правовой системой Дагестана в целом на протяжении всего рассматриваемого века, административно-судебными реформами второй половины XIX в. и т. д. Тема эта очень многогранна и интересна тем, что затрагивает такие важные вопросы, как процесс включения Дагестана в состав Россиипопытки объединить в единое централизованное государство ряд автономных феодальных образований и самостоятельных союзов сельских общинорганизация управления горскими народами и социальная обстановка во владениях Дагестана. Самостоятельной научной проблемой является анализ механизма политического и административного управления, который действовал в России в отношении национальных окраин, в том числе Дагестана.

Актуальность настоящего исследования определяется также необходимостью объективного анализа существовавших в рамках правовой системы Дагестана адата, шариата и действовавшего параллельно имперского права (в результате включения горцев в российское правовое пространство). Эти правовые источники в рассматриваемый период определяли нормы общественного поведения, регламентировали структуру и деятельность центральных и местных органов власти и управления, регулировали вопросы всех отраслей права, включая судоустройство и судопроизводство.

Сосуществование адата и шариата — отличительная особенность правовой практики Дагестана. Обычное право касалось многих уголовных, гражданских дел, порядка владения, пользования и распоряжения землей. По мусульманскому праву (шариату) в основном регулировались дела, связанные с религией, наследованием, семейными отношениями и т. д. Основные начала правовых отношений горцев содержатся в адатах. Адаты играли важную роль в регулировании социальных отношений. Вплоть до установления советской власти адат, несмотря на упорное стремление духовенства расширить сферу применения шариата, являлся в Дагестане основным действующим источником права.

Во второй половине XIX в. важной проблемой Российского государства на Северо-Восточном Кавказе, в частности в Дагестане, стало включение народов, ранее не входивших в его административные структуры, под управление государственной власти. Коренному населению Дагестана необходимо было пройти адаптационный период в условиях единой российской социально-политической и правовой сферы. В Дагестане были проведены кардинальные преобразования, определившие ход его дальнейшего развития. Это выразилось преимущественно в развитии государственных, административных и судебных учреждений, сельского управления, в решении аграрного вопроса. В итоге здесь образовалась система военно-бюрократического управления, где порой были объединены институты центральной (российской) и местной власти.

Затрагиваемые автором проблемы актуальны, поскольку в настоящее время в обществе появляются такие деструктивные силы, которые пропагандируют политику сепаратизма, а в виде объяснения приводится идея перманентно-векового противостояния исламского и христианского миров. Интерес к государственным и правовым институтам Дагестана XIX в., развивающимся отчасти под влиянием России, обусловлен сходным характером многих процессов. Они связаны с переоценкой традиционных взглядов на взаимоотношения народов России и Кавказа, а также с известной западной и восточной идеологической и экономической экспансией, ставящей под угрозу целостность Дагестана как субъекта Российской Федерации. Кроме того, это связано с геополитической ситуацией на Кавказе, возникшей в последнее десятилетие. Сегодня, когда великие государства мира имеют ввиду Прикаспийский регион, как зону своих стратегических интересов, геополитическое значение Дагестана возрастает. Национальная политика, проводимая центром в постсоветское время, не учитывающая местные особенности, обострение межнациональных отношений и пр. привели к конфликтной ситуации на Кавказе. Опыт государственно-правовой истории народов Кавказа поможет истинному пониманию происходящих на его территории событий, их научному и политическому прогнозированию. Исследование этого опыта на основе правильной методологии может оказаться полезным при корректировке региональной и национальной государственной политики России на Кавказе, и в частности Дагестане.

Необходимость комплексного исследования указанных выше вопросов обусловлена также тем, что в отечественной историографии все ещё нет обобщающей работы по этой теме. В имеющихся специальных научных трудах материал отражается сюжетно. Существующих исследований, посвященных отдельным вопросам государственно-правовой системы в том или ином национальном районе, явно недостаточно. Однако с помощью новых исследований можно не только определить основные тенденции в установлении российского управленческого опыта в национальных регионах России, но и обнаружить закономерности этого процесса. Они позволят проследить воздействие новых политических институтов на социально-экономическое развитие различных народов, вошедших в состав России в разное время. Разработка темы в целом дает возможность осветить набор вопросов, связанных с возникновением, функционированием и развитием институтов власти и управления, правовой системы в отдельно взятом субъекте Российской Федерации.

И, наконец, актуальность темы исследования состоит еще и в том, что история государства и права конкретного субъекта имеет специфические черты, а это поможет изучить государственно-правовую систему народов России в рассматриваемый период в целом. К тому же государственно-правовая система Дагестана XIX в. изучена недостаточно и требует более тщательного анализа.

Хронологические рамки исследования охватывают период с начала до конца XIX в. Исходная дата — активизация российской политики на Северном Кавказе после присоединения Грузии к России и заключения Гюлистанского договора 1813 года, который долгое время ошибочно фигурировал как дата добровольного вхождения Дагестана в состав России. Тогда владения Дагестана ещё были политически самостоятельными, но Россия уже предпринимала попытки добиться влияния на них. Ограничивается исследование периодом утверждения нового военно-административного аппарата управления. Право уже представляет собой сочетание адата, шариата и российского законодательства, тогда как в начале XIX в. нормы последнего правового источника не имели силы закона в отношении горцев.

Данный временной отрезок имеет ряд особенностей, отличающих его от других периодов отечественной государственно-правовой истории. На территории Дагестана существовали самостоятельные владения, а также созданные российским руководством округа. После подавления движения горцев властями была образована Дагестанская область с единой однотипной системой управления, которая официально стала называться военно-народной. Именно в этот период наглядно прослеживается формирование и эволюция административно-политического управления и права в Дагестане. Кроме того, он является самым главным в процессе объединения дагестанских народов с народами России, т.к. способствовал выходу Дагестана на широкую международную арену.

Поднятые в работе проблемы нуждаются в тщательном освоении на уровне политико-правового сознания и государственной практики.

Степень разработанности темы. Специальных работ, посвященных данной теме, как уже отмечалось выше, нет. Но в то же время её некоторые аспекты отразились в отечественной дореволюционной, советской, современной и зарубежной историографии. Историография дореволюционного периода по большей части отличается тенденциозностью, которая выражается в прославлении всех без исключения мероприятий царизма по покорению горских народов. Отдельные труды пронизаны духом. откровенного великодержавного шовинизма, монархической идеологии. Но, несмотря на недостатки, труды авторов дореволюционного времени содержат частную информацию и эмпирические данные, которые вкупе дают возможность прийти к объективным выводам. Основную роль при проведении исследования сыграла историография XIX в., которая богата ценными сведениями и большим количеством фактического материала. Ценность этих работ прежде всего в том, что они написаны современниками, свидетелями рассматриваемого периода, которые, полагаем, объективно отражали события того времени. Поэтому значимость их при изучении затрагиваемой проблемы очевидна.

В шеститомном сочинении Н. Ф. Дубровина «История войны и владычества русских на Кавказе"1 собраны, в частности, обширные сведения о политическом устройстве и административном управлении, сословных отношениях дагестанских горцев. Здесь освещаются вопросы, связанные с.

1 Дубровин Н. Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1871−1888. Т. I—VI. принятием дагестанскими владетелями русского подданства. Автор использует выдержки из ценных документов, рескрипты русских царей кавказскому начальству, которые позволяют резюмировать о целях проводимой в разное время политики военного руководства на Кавказе. В работе раскрываются политические мотивы царской администрации при проведении того или иного мероприятия. Словосочетание «владычество русских» полностью отражало позицию подобных авторов, а значит и высших российских кругов, на взаимоотношения с местным населением.

В том же русле построено апологетическое сочинение «Утверждение русского владычества на Кавказе"1 (под редакцией генерал-майора В.А. Потто), отдельный том которого посвящён управлению Закавказьем — от присоединения Грузии до наместничества князя Михаила Николаевича, где подробно излагаются обстоятельства учреждения российской власти в различных частях края. На основе этих материалов, извлечённых из архивов кавказского наместничества и Штаба Кавказской армии, в работе определяются основные особенности деятельности российской военной администрации.

Последователем В. А. Потто стал его преемник на должность начальника военно-исторического отдела штаба Кавказского военного округа С. Эсадзе. Особо следует отметить его двухтомный труд «Историческая записка об управлении Кавказом», составленный на основе официальных, в том числе архивных, источников и собственных наблюдений автора. С. Эсадзе пытается обосновать введение в среде горцев «военно-народного управления» исходя из тех политических, военных и экономических условий, которые сложились в Дагестане к 60-м годам XIX века, анализирует причины ликвидации самостоятельных владений и освобождения некоторых категорий зависимого населения. Автор полагал, что введенное Россией управление имело фискальный, полицейский характер, оно удовлетворяло «то переходное.

1 Утверждение русского владычества на Кавказе. Гражданское управление Закавказьем — от присоединения Грузии до наместничества великого князя Михаила Николаевича. Тифлис, 1901. Т. XII. состояние, в котором находилось туземное население"1, т. е. на том этапе он оправдывал сложившуюся военную систему управления горцами. Большое место в своей работе С. Эсадзе уделяет организации судебной системы и причинам сохранения судопроизводства по адату и шариату, отмечая при этом заслугу А. И. Барятинского, однако не упоминая о чрезмерном контроле военных администраторов за разбирательством судебных дел. Автор идеализирует созданные царизмом административные и судебные органы на местах и в связи с этим делает несколько ошибочных выводов. Несмотря на субъективные и тенденциозные положения, работа С. Эсадзе внесла значительный вклад в обобщение и систематизацию обширного фактического материала по этой проблеме.

Иначе характеризует судебные органы, действовавшие в крае, сенатор, и.о. обер-прокурора общего собрания кассационных департаментов Правительствующего сената Н. М. Рейнке в работе «Горские и народные суды Л.

Закавказского края", где обобщается судебная практика народов Кавказа. Анализируя деятельность судебных органов, Н. М. Рейнке пришел к выводу, что она уже не отвечает духу того времени. Его критическое отношение к судебной системе было связано с произволом и анархией, имевшими место в судопроизводстве. Н. М. Рейнке излагает свой план преобразований местной судебной системы, который был выработан им в результате изучения практики так называемых «народных судов», и ратует за отделение судебных органов от администрации по образцу реформы 1864 года в России.

Ценный фактический материал содержится в трудах Е. И. Козубского, который прожил в Дагестане более 30 лет и, будучи секретарем Дагестанского областного статистического комитета, имел доступ к обширной информации. Под его редакцией были составлены и изданы содержательные труды: «Памятная книжка Дагестанской области"3, «Дагестанский сборник"4 и др. В.

1 Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис, 1907. Т. II. С. 81.

2 Рейнке Н. М. Горские и народные суды Закавказского края. СПб., 1912.

3 Козубский Е. И. Памятная книжка Дагестанской области. Темир-Хан-Шура, 1895.

4 Дагестанский сборник. Темир-Хан-Шура, 1902; 1904. Вып. 1,2. и них излагается материал по истории российского управления в отдельных районах, автономных владениях, начиная с первой половины XIX в., об учреждении, административном устройстве и составе округов Дагестана, а также необходимые статистические сведения о Дагестанской области. Кроме того, здесь наиболее полно по сравнению с трудами других представителей дореволюционной историографии отражены события, связанные с упразднением ханств Дагестана. Е. Козубскому принадлежит историко-хронологический свод «Материалы для истории управления Дагестанской областью"1, содержащий законы и подзаконные акты российских властей, которые принимались по различным отраслям управления Дагестана. По своему значению этот раздел является ценным источником по изучаемой проблеме.

Исследованию права горцев посвящены также работы А. В. Комарова, Ф. И. Леонтовича, М. М. Ковалевского, И. Я. Сандрыгайло, Н. С. Семенова и некоторых других, изучавших юридическую систему горцев в ее историческом развитии. К сожалению, материал по обычному праву горцев лимитируется сравнительно узким кругом изданных источников, среди которых основное место занимают сборники адатов, составленные в 40−60-х годах XIX в. по заданию русской администрации на Кавказе. Определенный материал об обычном праве горцев содержится в труде профессора Одесского университета Ф. И. Леонтовича «Адаты кавказских горцев"2, в котором обстоятельно исследуются виды правотворчества и механизм регулирования адатного права. В обширном предисловии и комментариях Ф. Леонтович рассматривал ряд важных вопросов, касающихся происхождения, оформления и развития горских адатов. Им высказаны ценные соображения о влиянии на адат русского и мусульманского права.

1 Материалы для истории управления Дагестанской областью // Дагестанский сборник. Вып. 1. Раздел 1. С. 230—365- Дагестанский сборник. Вып. 2. Раздел 2. С. 41−46.

2 Леонтович Ф. И. Адаты кавказских горцев: Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Одесса, 1882, 1883. Вып. I, II.

Крупнейшим исследователем обычного права дагестанских народов был широко известный в России и за рубежом ученый и мыслитель М. М. Ковалевский. Особый интерес представляют такие его работы, как «Современный обычай и древний закон», «Закон и обычай на Кавказе». В своих исследованиях М. Ковалевский стремился к широким научным обобщениям, основывая их на богатейшем фактическом материале. Им были использованы архивные данные окружных управлений Аварского, Андийского, Казикумухского, Гунибского округов. Наибольшую ценность имеет его капитальное исследование «Закон и обычай на Кавказе"1, явившееся итогом многолетней работы автора. Изучая правовые обычаи народов Дагестана, М. Ковалевский пришел к выводу, что они представляют собой единую юридическую систему, хотя и с разницей в частностях у отдельных народностей. Достаточно внимания ученый уделял характеру изменений, происшедших в обычном праве горцев под влиянием шариата и политики кавказской администрации, причем он преувеличивал влияние последней, не придавая должного значения тому, что правовые институты возникают и изменяются в результате социально-экономического развития и других объективных факторов. В целом работы М. Ковалевского в области дагестанского обычного права имеют весьма большое научное значение.

К вышесказанному следует добавить и то, что в опубликованных сборниках указанных исследователей содержатся преимущественно нормы уголовного и процессуального права. Картина по другим отраслям обычного права горцев, и в особенности гражданского права, никем не была представлена полностью. Нередко сбором материалов обычного права занимались люди, не имеющие специальной юридической подготовки, что, естественно, отразилось на сведениях о горском адате.

Таким образом, дореволюционная историография анализируемого нами периода в целом имеет две характерные черты: во-первых, она основана на богатом фактическом материале, во-вторых, она страдает субъективностью, т.к.

1 Ковалевский М. М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. I, II. материал иногда преподносится тенденциозно. Это объясняется в большинстве случаев предвзятостью многих авторов, которые старались обелить политику царизма по отношению к национальным регионам, т.к. являлись представителями официальных кругов.

Изменениям государственных и правовых институтов Дагестана, к сожалению, в советской юридической литературе уделено недостаточно внимания. В отличие от работ дореволюционных авторов, труды советских исследователей не свободны от упрощенных схем советского времени и отличаются методологическим единообразием. Поэтому некоторые положения этих трудов следует рассматривать критически. Так, игнорируя наличие у горцев Северного Кавказа феодальных государств, не учитывая происходивших здесь процессов, некоторые исследователи советского периода недооценивают сравнительно высокий уровень развития феодализма в начале XIX вв.1.

Особо следует отметить труды дагестанских историков-юристов, в которых анализируются различные аспекты изучаемой темы. В работе Х.-М.О. Хашаева «Общественный строй Дагестана в XIX в.» дан анализ сословных отношений по отдельным владениям Дагестана. О форме государства на территории Дагестана, на наш взгляд, интересно высказывается P.M. Магомедов: «Феодальный Дагестан. никогда не был оформлен в какую-либо федерацию, не выявлены также и определенные свидетельства существования в нем единой верховной власти, ни одна из его земель (даже в периоды своего временного лидерства) не выступала в роли преобладающего политического ядра (основы) по отношению к остальным частям Дагестана». Он отмечает, что нормы адата «дают богатый и разнообразный материал для изучения дагестанского общества с древнейших времен до XIX в. включительно. По адатам можно судить об уровне развития сельских общин, вольных обществ,.

1 См., например, Робакидзе А. И. Некоторые черты горского феодализма // Советская этнография. 1978. № 2.

2 Хашаев Х.-М.О. Общественный строй Дагестана в XIX в. М.: Изд-во АН СССР, 1961.

3 Магомедов P.M. О некоторых особенностях развития феодальных отношений у народов Дагестана // Развитие феодальных отношений у народов Северного Кавказа. Махачкала, 1988. С. 40. социальной структуре и политической организации общества"1. В работах Х. Х. Рамазанова подробно изучаются сословно-поземельные отношения в Дагестане л во второй половине XIX в. и процесс проведения аграрной реформы. Отдельным вопросам реорганизации государственно-правовой системы Дагестана после присоединения к России посвящены труды А.С. Омарова3.

В статье Р.А. Губахановой4, посвященной государственным учреждениям Дагестана в пореформенный период, можно отметить серьезный научный подход к изучению структуры органов российского управления в Дагестане. Здесь раскрываются основные звенья административных институтов власти, таких, как наместничество, губернаторство, а также отношения между центральными и местными органами управления. Критикуя отдельные моменты процесса преобразования в области административно-политического управления, Р. Губаханова подчеркивает его положительное значение.

Некоторую помощь при написании работы оказали труды авторов постсоветского времени, таких, как А. С. Акбиев, В. О. Бобровников, М. М. Гасанов, З. Х. Мисроков, А. Х. Рамазанов. Проблемы государственно-правовой истории отдельных регионов сейчас разрабатываются представителями различных научных направлений. В частности, В.О. Бобровниковым5 много внимания уделено правовым документам дои пореформенного Дагестана, юридической форме и практике адата. Следует особо отметить концептуальную работу А. Х. Рамазанова «Россия и Дагестан в XIX — начале XX веков: государственно-политические, социально-экономические и культурные.

1 Магомедов P.M. Адаты дагестанских горцев как исторический источник. М., 1960. С. 2.

2 Рамазанов Х. Х. Крестьянская реформа в Дагестане // Ученые записки ИИЯЛ ДФ АН СССР. Махачкала, 1957. Т. И. С. 64−109- Он же. К вопросу о борьбе раят и зависимых крестьян за ликвидацию крепостнических отношений // Ученые записки ИИЯЛ ДФ АН СССР. Махачкала, 1958. Т. V. С. 161−179.

3 Омаров А. С. Из истории права народов Дагестана. Махачкала, 1968; Он же. Изменение в праве и суде после присоединения Дагестана к России // Ученые записки ИИЯЛ ДФ АН СССР. Махачкала: Изд-во Дагфилиала АН СССР, 1970. Т. 20. С. 176−204.

4 Губаханова Р. А. Государственные учреждения в Дагестане в пореформенный период // Государства и государственные учреждения в дореволюционном Дагестане: Тематический сборник. Махачкала, 1989. С. 140−153.

5 Бобровников В. О. Мусульмане Северного Кавказа: обычай, право, насилие. М.: Вост. лит., 2002. взаимовлияния"1, в которой автор ставит новую проблему в российско-дагестанских отношениях, где стороны признаются равными субъектами этих отношений. Автор сделал ценные выводы, которые помогают глубже разобраться в некоторых аспектах деятельности российской администрации в Дагестане.

В нашем исследовании использованы работы таких государствоведов и правоведов, как М. Аткин, И. Гильденштедт, Р. Давид, А. Першиц и др.

Следует отметить, что авторы всех вышеуказанных работ сделали большой шаг в изучении некоторых аспектов государственно-правовой истории Дагестана. В связи с этим необходимо провести историко-правовой анализ и сравнительное изучение этих материалов, что позволит в значительно большей степени использовать их для освещения вышеназванной проблемы.

Объектом исследования является изучение вопросов, связанных с государственно-политическим устройством, правовой системой Дагестана в XIX в. Рассматриваемый период — это время, когда адат и шариат конвергируются с российским правом и становятся имманентной частью российского правового пространства в целом. Выбор Дагестана как объекта исследования связан не только со сложной этнополитической обстановкой в настоящее время в регионе, но и с тем, что на местном материале хорошо прослеживаются основные тенденции и изменения государственных и правовых институтов в Дагестане в XIX в. после включения его в состав Российской империи и под влиянием административно-политической и правовой системы России.

Предмет исследования составляют процессы становления, функционирования и развития государственных и правовых институтов на территории Дагестана в XIX веке, которые, с одной стороны, определялись внутренней политикой Российской империи, а с другой — влиянием местных специфических особенностей.

1 Рамазанов А. Х. Россия и Дагестан в XIX — начале XX веков: государственно-политические, социально-экономические и культурные взаимовлияния. Махачкала: ГУП «Дагкнигоиздат», 2003.

Цели и задачи исследования. Основной целью настоящей работы является по возможности полный и всесторонний анализ становления, формирования и совершенствования государственных и правовых институтов в Дагестане в XIX веке. Указанная цель обуславливает конкретные задачи исследования:

• рассмотреть, как складывались взаимоотношения царских властей и местных правителей, проследить, как они видоизменялись — от вассальных до частичной потери владениями своей самостоятельностиисследовать изменения в административно-политическом устройстве Дагестана в первой половине XIX века;

• показать особенности организации управления во владениях в дореформенный период;

• осветить социальную структуру населения, объединить • её представителей в две группы и охарактеризовать правовой статус каждой из них;

• проанализировать особенности правовой системы Дагестана в XIX веке, принципы сосуществования и различий адата, шариата и имперского праваописать адаты дагестанских горцев и судопроизводство по ним- ;

• выявить и показать динамику развития таких вопросов, как иск, доказательства и наказания, определенные по адатуубийство, кровомщение, поранение и увечьяворовство, грабеж, поджогиадаты по гражданским делам, по наследственному правуадаты по брачным делам;

• показать самобытность регулирования земельно-правовых вопросов, права собственности на землю;

• исследовать особенности и перспективы изменения в праве после присоединения Дагестана к России;

• выявить и тщательно проанализировать всё законодательство, имеющее отношение к административно-судебным реформам второй половины XIX векаопределить основные принципы создания Дагестанской области;

• исследовать процесс ликвидации феодальных ханств и формирования округов на территории Дагестана;

• изучить на основе анализа административного и судебного законодательства особенности функционирования судебных органов в пореформенный период;

• охарактеризовать развитие и основные изменения сельского управления;

• раскрыть деятельность российской администрации в Дагестане по регулированию сословно-поземельных отношений, оценить значение аграрной реформы;

• разъяснить сущность административно-политических преобразований в Дагестане в 1870—1890-е годы XIX века.

Исследованием не охвачены вопросы, связанные с появлением на политической карте Дагестана имамата Шамиля, который возник в результате активизации крайне антирусских сил и длительной вооруженной борьбы горцев за свободу и независимость. Это, на наш взгляд, — достаточно исследованная область в историографии.

Методологическая, нормативно-правовая и научная база исследования. Методологической основой исследования служит общенаучный диалектический метод познания и вытекающие из него частно-научные методы: формально-юридический, системно-структурный, конкретно-социологический, метод сравнительного правоведения и др. При написании работы были использованы также методы историзма и исторического детерминизма. Большое значение имел объективный анализ документов, проведенный диссертантом с учетом обстоятельств их составления, личности авторов и преследуемых ими целей. Применение всего комплекса методов позволило исследовать рассматриваемые объекты во взаимосвязи, целостно и всесторонне.

Теоретическую базу исследования составили труды отечественных и зарубежных ученых, как дореволюционных, так и современных. Многогранность проблемы потребовала привлечения не только материала по истории государства и права Дагестана, но и научной литературы по теории государства и права, истории, иным отраслям права.

Источниковой базой исследования являются документы и материалы, извлеченные из фондов Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Центрального государственного архива Республики Дагестан (ЦГА РД), Центрального государственного исторического архива Республики Грузия (ЦГИА РГ), Рукописного фонда ИИАЭ ДНЦ РАН. Здесь в специальных фондах сосредоточен богатый материал по истории государства и различным отраслям местного права. Архивные документы убедительно показывают, как российское государство, право и судебная практика воспринимали и санкционировали решения, выносившиеся на основе адатного и мусульманского права. Важное значение для исследования имело изучение материалов региональных архивов, в частности большого числа конкретных судебных дел.

Написание настоящей работы было бы невозможным без привлечения таких фундаментальных собраний законодательных актов, как «Полное собрание законов Российской империи» и «Свод законов Российской империи», в которых содержатся необходимые нормы по изучаемой теме. В диссертации анализируются именные указы императора, утвержденные им решения Кавказского комитета и Государственного совета. Следующим видом источников по изучаемой теме стали отчеты представителей русской администрации на Кавказе. Так, например, позицию и действия властей в отношении Дагестана в 60-е годы XIX века можно оценить с помощью «Всеподданнейшего отчета главнокомандующего Кавказской армией по военно-народному управлению за 1863−1869 годы"1, изданного в 1870 году в Петербурге. В нём наместник Михаил Николаевич подводит итоги своей деятельности, подробно останавливаясь на вопросах упразднения феодальных владений в Дагестане.

1 Всеподданнейший отчет главнокомандующего Кавказской армией по военно-народному управлению за 1863−1869 годы. СПб., 1870.

В качестве источников послужили также «Акты Кавказской археографической комиссии» (АКАК), «Сборник сведений о кавказских горцах» (ССКГ), «Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа» (СМОМПК), «Кавказские календари» (КК).

Нами использованы и опубликованные сборники документов. Среди них: «Из истории права народов Дагестана», «Материалы по истории Дагестана и Чечни», «Памятники обычного права Дагестана XVII—XIX вв.», «Русско-дагестанские отношения в XVIII — нач. XIX вв.», «Феодальные отношения в Дагестане в XIX — нач. XX вв.», «Хрестоматия по истории права и государства Дагестана в XVIII—XIX вв."1. В них, в частности, содержится информация об организации и развитии управления, административных преобразованиях, формах и способах их проведения, отмене ханской власти, о феодальных и государственных повинностях населения, а также приводятся некоторые памятники права.

Работа над указанным кругом источников позволила получить необходимое представление по изучаемой проблеме. Для большей объективности в процессе работы над диссертацией сведения из разных источников проверялись и сопоставлялись. :

Научная новизна диссертации выразилась в проведении исследования в аспектах, недостаточно изученных современной юридической наукой. Предпринята попытка представить наиболее актуальные проблемы становления и развития государственности и права в Дагестане в XIX веке, показать, что институты «государство» и «право» имели корни в историческом прошлом Дагестана и были обусловлены его государственно-правовыми традициями. Новизна данной работы состоит в том, что она является первой попыткой дать всесторонний комплексный анализ основных тенденций и изменений.

1 Из истории права народов Дагестана: Материалы и документы. Махачкала, 1968; МИДЧ. 1801−1839. Махачкала: Даггосиздат, 1940. Т. 3. Ч. IПамятники обычного права Дагестана XVII—XIX вв. М.: Наука, 1965; Русско-дагестанские отношения в XVIII — начале XIX вв.: Сборник документов. М.: Наука, 1988; Феодальные отношения в Дагестане. XIX — начало XX вв.: Архивные материалы. М.: Наука, 1969; Хрестоматия по истории права и государства Дагестана в XVIII—XIX вв. Махачкала: Изд-во ДГУ, 1998. Ч. I. государственных и правовых институтов в Дагестане в указанных хронологических рамках.

Положенияу выносимые на защиту:

1. Эволюция государственности Дагестана в работе подвергается значительному переосмыслению. Тщательный анализ исторического наследия дает основание отвергать имеющиеся неубедительные трактовки и вместе с этим утверждать, что в горной части Дагестана в XIX в. существовали феодальные отношения, переплетавшиеся с пережитками патриархально-родовых отношений, а вовсе не отношения исключительно первобытнообщинные. Собранный автором материал иллюстрирует наличие здесь определенного уровня государственности.

Объединения сельских общин и «вольные общества» в XIX в. не были абсолютно независимыми и полностью демократическими, однако они не были и просто родоплеменными организациями, в которых продолжали господствовать архаические отношения, характерные для первобытнообщинного строя. Они представляли собой вполне оформившиеся территориальные объединения, в которых уже имели место социально-групповые размежевания и противоречия.

2. Существовавшая в Дагестане социальная пирамида включала в себя две основные группы: феодалов (шамхалы, уцмии, ханы, беки (бии), чанки, сала-уздени, крупное духовенство) и крестьянства (уздени, раяты, чагары). Большинство представителей этой иерархической лестницы пользовались своим социальным статусом, как правило, с момента рождения. Например, право именоваться беком или узденем давалось исключительно по рождению. Анализ источников позволил автору выявить общий порядок, согласно которому беки не могли посягать на личные права тех жителей, которые согласно их правовому статусу пользовались личной свободой. Правовое положение отдельного лица в Дагестане зависело от таких факторов, как принадлежность к тухуму, а последнего к той общине, в которую входил этот тухумот положения данной общины в союзе общини, наконец, от места и статуса самого союза в системе государства, вне зависимости от существующей в нем формы правления.

3. Адатно-правовые системы на территории всего Дагестана в целом были единообразны. Однако в XIX веке в Дагестане действовало до 60 партикулярных систем адата, обусловленных наличием на его территории множества государственных образований. Различия в содержании правовых норм выражались прежде всего в наличии разнообразных форм санкций и организации судебного процесса: системы штрафов, уголовных выкупов, численности присягателей и соприсягателей. Основными причинами сохранения суда по адатам стали, на наш взгляд: 1) слишком строгие, даже по мнению дагестанцев, наказания, определяемые Кораном, за незначительные преступления (как, например, воровство) — 2) меркантильные интересы местных правителей, для которых суд по адату был немаловажным источником их доходов. Кроме того, изучение мусульманского законоведения, писанного на арабском языке, у народа вызывало непреодолимые затруднения, а значит, суд по шариату не гарантировал от произвола судей, обладавших монопольным знанием закона. Со второй половины XIX в. традиционное адатное и мусульманское право интегрируется в российское право и вливается в единую правовую систему империи.

4. Отмечая отличительную особенность правового сознания горцев, диссертант формулирует представление, бытовавшее среди них: преступление и наказание по существу являются не частными, а общественными деяниями. По адату любое правонарушение причиняет ущерб или затрагивает честь не столько отдельной личности, сколько того коллектива, с которым он связан, -семьи, тухума, магала, аула и т. д. Субъектом права порой выступал не индивид, а общественная группа, которая создавала правовые нормы. Человек, не принадлежавший к какой-либо социальной группе, был фактически лишен правовой защиты. Быть изгоем для члена джамаата считалось суровым наказанием.

5. Земельно-правовые отношения в Дагестане были сложными и имели специфические формы, что объясняется наличием множества форм собственности на землю (частная, вакуфная, общинная). Их особенность заключалась также в том, что индивидуально-крестьянская и общинная формы земельной собственности занимали приоритетное место по сравнению с вакуфными землями, которых было немного. Общая тенденция — постепенное расширение объемов феодальной формы собственности, которая возрастала за счет сокращения пространства частнокрестьянской и общинной собственности.

6. В работе характеризуется процесс становления и развития элементов так называемого «военно-народного управления», а также точка зрения дагестанских и центральных (российских) властей по отношению к этому управлению. В ряде публикаций исследователей проблемы без достаточного анализа высказываются мнения о выгодном положении, в котором оказались народы Дагестана после введения однотипного управления. Объективное комплексное рассмотрение этих аспектов дает возможность оспорить выдвигаемые выводы об оптимальном характере «военно-народного управления». Между тем было выявлено и положительное в деятельности администрации. Несомненным достижением управления можно назвать тенденцию к образованию однотипного административного аппарата, способствующего единению народов и зарождению более совершенных форм судопроизводства.

7. К числу наиболее важных сторон процесса ликвидации феодальных владений можно причислить изменения, произошедшие в административном устройстве, связанные с трансформацией ханского управления в окружное управление. В отличие от имеющихся в историко-правовой литературе мнений в работе проводится мысль о том, что отмена ханств имела как положительные, так и отрицательные последствия. Ликвидацией ханств царское правительство решало задачу полного политического подчинения Дагестана и создания единой системы управления. В пользу государства увеличились подати, что способствовало пополнению доходов казны. К прогрессивным явлениям надо также отнести отмену деспотической власти дагестанских правителей и ликвидацию рабства.

С другой стороны, с упразднением ханств были разрушены все виды и формы национальной государственности, наличие которой все же оставляло место для трансформации в перспективе в единое государственное образование.

8. Аграрно-крестьянская реформа 60-х годов XIX в. в Дагестане была продолжением крестьянской реформы в России, однако оказалась противоречивой, половинчатой, непоследовательной и незавершенной. Собранный диссертантом материал позволяет выделить следующие ее особенности: она не основывалась на каком-то едином нормативно-правовом акте, вместо этого действовали разнообразные положения, инструкции и приказыприобретая затяжной характер, реформа проводилась поэтапноприемы и результаты реформирования существенно различались по отдельным округам, владениям и даже категориям крестьянствареформа проводилась представителями «военно-народного управления», русскими офицерами и чиновниками, что наложило на нее особый отпечатоки, наконец, правительство вносило необходимые коррективы с учетом местной специфики Дагестана в целом и отдельных его регионов.

Практическая значимость исследования состоит, прежде всего, в том, что в силу его концептуального характера оно, возможно, обнажит новые перспективные направления в разработке проблем государственно-правовой истории XIX в. и окажется востребованным в учебно-педагогическом процессе при подготовке как соответствующих общих лекционных курсов, так и специальных курсов, потенциально заложенных в его главах. Выводы, положения, идеи, сформулированные в диссертационной работе, также могут быть использованы историками-юристами при написании учебников, учебных пособий, монографий.

Теоретические выводы и практические рекомендации диссертанта могут быть использованы в законотворческом процессе, в особенности Республики.

Дагестан. Подобную фактуру законодатель может найти во 2-й главе диссертации, где анализируется преимущественно обычное право горцев. Изучение памятников подобного рода способствует учету традиционных особенностей быта и менталитета народов Дагестана как в прошлом, так и в настоящем. Кроме того, на современном этапе, когда в нашем обществе продолжается период создания новой системы государственного управления, в которой отсутствует командно-административный стиль руководства, изучение представленных аспектов было бы важным подспорьем для специалистов в области государства и права. В частности, материалы диссертации могут представлять значительный интерес при проведении реформ в государственных и муниципальных органах власти.

Апробация результатов исследования. В процессе подготовки диссертация рецензировалась и обсуждалась на кафедрах государственно-правовых дисциплин Дагестанского государственного университета и на кафедре истории государства и права Московской государственной юридической академии. Содержащиеся в ней основные историко-правовые положения и выводы отражены в опубликованных работах автора, а также апробированы на заседаниях методического семинара, «круглого стола» и научных конференциях. Отдельные материалы и выводы данного исследования были использованы автором при прочтении лекций по истории государства и права Дагестана, составлении спецкурсов. Некоторые положения диссертации представлены в виде схем и таблиц и используются в учебном процессе в качестве наглядных пособий. Возможно использование необходимых тезисов диссертации в качестве дополнительного материала в учебных курсах истории государства и права России, общей теории государства и права, истории государства и права Дагестана.

Заключение

.

Проведенное научное исследование представленной темы позволяет сделать ряд общих выводов.

В первой половине XIX в. на территории Дагестана существовало более 10 феодальных владений и несколько десятков вольных обществ, а также мелкие княжества (бекства). Феодальные владения Дагестана представляли собой автономные политические единицы, которые играли активную роль в отношениях между народами. Благодаря успешной политике России, сумевшей укрепиться на Северном Кавказе, осенью 1801 г. была присоединена Восточная Грузия, и Дагестан практически оказался окруженным русскими территориями. Естественно, тенденция на определенную политическую ориентацию у владетелей Дагестана усилилась. Георгиевский договор 1802 г. способствовал сплочению владетелей и союзов сельских обществ под протекторатом России. Подписавшие соглашение владетели взяли на себя ряд политических и торговых обязательств, основным из которых было обеспечение безопасности границ России и самостоятельных владений от вторжений общих врагов. После заключения договора некоторые правители Дагестана принесли повторную присягу на подданство России, сохранив при этом независимость во внешней и внутренней политике. Они считали себя союзниками Российского государства, но обязаны были признавать его превосходство. Это являлось главным пунктом присяги. Многие ханы были вознаграждены определенными льготами, что привлекало владетелей на сторону России. В этом плане следует отметить один из первых регламентированных двусторонних договоров, ознаменовавших начало сюзеренно-вассальных отношений между Россией и Кюринским ханом. В нём четко оговаривались условия ханствования, права и обязанности, предоставленные правителю. Хан обязывался окончательно признавать верховенство России, выплачивать в ее пользу определенные подати, по указанию правительства предоставлять свои войска. Отныне Кюринский хан являлся самым верным царизму правителей Дагестана. Однако следует заметить, что присоединение ханств и союзов сельских обществ редко было добровольным. Политика взаимоотношений феодальных владетелей Дагестана и России в рамках рассматриваемого периода в целом являлась противоречивой и изменчивой: например, Ших-Али-хан Дербентский, Сурхай-хан Казикумухский и др. рассчитывали на Иран и Турцию. В силу особенностей государственно-исторического развития на данном этапе вполне логичным было стремление народов страны гор опереться на могущественного покровителя для укрепления своего положения, расширения пределов своих территорий. Поэтому они вступали в вассально-зависимые отношения, которые носили номинальный характер. Нередко это длилось до тех пор, пока хан сам был заинтересован. По обыкновению зависимость заключалась в том, чтобы выступать вместе со своим покровителем, получая взамен необходимую военную защиту и определенное жалованье. Когда интерес в сохранении подданства угасал, местный владетель снимал с себя принятые обязательства и искал нового патрона, стараясь сохранить относительный суверенитет для себя и своего владения. Ориентация местных правителей часто менялась в зависимости от успеха в политических отношениях между Россией, Турцией и Ираном.

Гюлистанский мирный договор (1813) юридически оформил включение Дагестана в состав России. Подписанный без участия дагестанских народов, Гюлистанский договор объявил Дагестан сферой влияния России. В целом это присоединение имело прогрессивные последствия. Дагестан избавился от территориальных притязаний и регулярного вмешательства Ирана и Турции во внутреннюю политику. Благодаря присоединению, возникли условия для прекращения феодальной раздробленности и работорговли в Дагестане. Включение в состав державы, находящейся на более высоком уровне социально-экономического развития, создало благоприятные предпосылки для совершенствования государственных и правовых институтов Дагестана.

После заключения Гюлистанского договора Россия стала распространять свою военно-административную власть на местные владения и горские общества. В городе Дербенте, как одном из важнейших стратегических пунктов, был размещен русский военный гарнизон, с помощью которого легко контролировалась ситуация, как в самом городе, так и в окрестностях. Для управления городом была введена должность военного коменданта, после чего началось распространение здесь элементов русского управления. На подопечной территории вводились приставская система и военно-окружное управление. Постепенно помощниками владетелей назначались русские офицеры, которые чаще других вмешивались во внутреннее управление.

В пределах Дагестана в первой половине XIX в. имели место различные по форме правления, форме государственного устройства, политическому режиму государственные образования. В политическом отношении Дагестан был раздроблен на ханства и вольные общества. Дагестанские владения не были объединены в единую систему под главенством одного хана. Политические взаимоотношения между ханствами строились на основе договоров или адатов, которыми определялись границы ханства, порядок решения спорных вопросов по поводу территории, условий пользования пастбищами. Заключенные соглашения также предусматривали борьбу с лицами, совершившими преступления против местной знати, возвращение беглых рабов к своим прежним хозяевам и общую линию внешней политики и взаимной помощи. Для политического строя Дагестана было характерно отсутствие государственной централизации, которая имела место здесь в более ранний период. Следует считать несостоятельным давно сложившееся мнение, будто горские народы никогда в своей истории не имели общедагестанского государства. Свидетельством тому служат многочисленные разнохарактерные и разноязычные источники, издавна присутствующие в научном обороте. Есть основание считать шамхальство общедагестанским государством еще задолго до начала XIX в. Необходимо только глубже исследовать историю этого владения, точнее определить его границы, раскрыть внутреннее устройство, изучить органы центральной и местной власти и т. д. В рассматриваемый же нами период каждый предводитель феодального владения, вольного общества и общин действовал самостоятельно, не считаясь со своими соседями. Следствием этого было развитое соперничество между правителями. Политическая обстановка в Дагестане не была лишена междуусобиц. Это подметил еще современник исследуемого периода С. Броневский: «Российская история во время удельных княжеств есть живое изображение нынешнего политического существования Дагестана"1. Уровень развития феодальных отношений во владениях Дагестана был неодинаков. Не вызывает сомнения, что в рассматриваемое время кумыки и отчасти лезгины находились на более высокой ступени развития феодального строя.

Для государственных образований Дагестана было характерно своеобразное административное управление. Союзы сельских общин имели организованную снизу доверху структуру управления — управление джамаата, союза сельских общин и федерации союзов. В феодальных владениях власть осуществлялась правителями на ханских правах. Сфера их деятельности к середине XIX в. сузилась, и во внутреннем управлении власть постепенно перешла к их помощникам, в основном к русским штаб-офицерам.

Социальный состав дагестанского населения был довольно сложным. В исследуемое время здесь имелось несколько сословий и социальных групп: 1) феодалы в лице шамхалов, уцмиев, ханов, беков, чанков, сала-узденей и крупного духовенства. Многие из них имели на местах свои земельные владения, за пользование которыми местное население платило им подати. Некоторые из беков пользовались наследственными правами над подчиненными им селами, жители которых находились в административной зависимости от них, другие же назначались для управления или пожизненно, или на определенный срок- 2) свободные уздени, в ряде ханств стоящие между феодальным собственником и крепостным крестьянином, имевшие в собственности движимое и недвижимое имущество и составлявшие основное население союзов сельских общин- 3) общинники-уздени, лишившиеся земли и.

1 Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823. Ч. II. С. 451. скота и в силу этого попадавшие в различные формы зависимости от местных феодалов, феодальной и феодализирующейся знати сельских общин- 4) зависимые крестьяне (раяты, чагары), не имевшие средств производства и платившие феодалам и местной феодализирующейся знати различные подати и повинности за пользование участками земли- 5) рабы, происходившие в основном из пленных и находившиеся в зависимости от хозяев-собственников. В целом в рассматриваемое время отчетливо наблюдается усиление феодальной зависимости представителей свободных общинников.

Правовая система Дагестана включала обычное право (адат), мусульманское право (шариат) и общие законы России. Адат и шариат действовали без особых усилий со стороны государства. Очень часто писаное государственное право заменялось местным обычаем. Во второй половине XIX века в доминирующем положении оказалось российское имперское право, которое в основном регулировало отношения в сфере публичного права. Между тем судопроизводство в большинстве случаев осуществлялось на базе норм обычного права. Однако адатное право страдало партикуляризмом, который заметно мешал единообразию в судопроизводстве.

Итак, можно без преувеличения сказать, что адаты горцев дают достаточное представление о законодательстве местных народов на протяжении всего XIX в. Одним из источников обычного права, сложившегося в Дагестане, являлись маслагатные решения представителей сельских обществ, решения джамаатов и сельских судей. Судебную власть осуществляли аксакалы и старшины наряду с кадиями, эфендиями и муллами. Законодательная функция принадлежала совету старейшин, выдвигаемых от авторитетных тухумов.

Сельские словесные суды разбирали мелкие уголовные и гражданские дела по адату, а брачные и наследственные дела преимущественно по шариату. «Положение об управлении Дагестанской областью» допускает решение по адату следующих дел: 1) по убийствам и кровомщению- 2) по поранениям- 3) по ссорам, дракам- 4) по сватовству и увозу женщин- 5) по изнасилованию женщин- 6) по воровству- 7) по грабежу- 8) по поджогам и порчам чужого имущества- 9) по земельным спорам и т. п. Дела по несогласию между мужем и женою, родителями и детьми, по завещаниям, по спорам об имуществе, принадлежащем мечетям, разбираются и решаются по шариату. В целом к концу XIX в. шариат и адат в области права настолько переплелись, что трудно найти норму адата в чистом от установлений шариата виде.

Духовенство старалось расширить компетенцию шариатского суда, изъяв все уголовные дела из подсудности адатного суда. Вообще уголовные законы шариата были чужды правосознанию горцев. Что касается феодалов, то они отстаивали суд обычая в уголовных делах не потому, что шариат не удовлетворял их, а по той причине, что штрафы, взыскиваемые адатным судом, шли в пользу феодалов. В тех же селениях, на которые феодальная власть не распространялась, штрафы шли на нужды сельской общины и на вознаграждение сельских должностных лиц, что опять-таки было выгодно последним. Богатая верхушка села не только использовала выгодные ей адаты, но и создавала их, диктуя свою волю джамаату. Вообще адаты имели не только силу закона, но и представляли огромный нравственный потенциал.

Подводя итог характеристике земельно-правовых отношений и форм земельной собственности, мы можем отметить, что на протяжении всего рассматриваемого периода основными формами земельной собственности в Дагестане были частновладельческая (мюльк), общинная и мечетская (вакуф). После 1813 г. здесь стали формироваться государственные (казенные) земли, как за счет конфискованных имений феодалов, так и путем захвата крестьянских земель. Из всех форм собственности доминирующей являлась частная собственность, включавшая в себя земли таких категорий, как пашни, сенокосы, сады. Мюльковое земельное владение — это различавшиеся по размерам участки земли, находившиеся в собственности частника. Это и небольшие участки свободных узденей, и огромные массивы представителей феодальной знати. С помощью исследователей1 этой проблемы можно выделить несколько форм общинной собственности: 1) собственность одной общины- 2) собственность двух и более общин одного союза- 3) собственность всех общин одного союза и 4) совместную собственность жителей общин разных союзов или жителей союзов и феодальных образований. В первую форму входили все категории земель, а в остальные формы — в основном присельские выгоны, пастбища и леса. Вакуфные земли, которые сформировались из пожертвований верующих, у дагестанцев были незначительными.

Собственники земли имели право свободного пользования мюлькомпродажи, сдачи в аренду, передачи по наследству, завещания по дару, передачи в пользу мечети, обмена и т. д. Имело место сервитутное право, основанное на обычаях. Некоторые адаты Дагестана запрещали продажу частных земель посторонним и при продаже предпочтение оказывали родственникам. Обязательство предпочтительной продажи земли преимущественно родственникам существовало в общине, которая была заинтересована в сохранении своей территории. Однако этого правила не всегда придерживались, случаи продажи земли на сторону, хотя и редко, но все же встречались. В целом никто не мог препятствовать купле-продаже земли. Земли при условии службы все еще давали узденям и другим знатным лицам небекского происхождения. Практика дачи земли бекам на условиях службы в основном имела место в Кумыкии. В ханствах больше практиковалось получение земель беками по наследству или по дару от главы семьи. Причем при передаче этих земель хан лишался доходов, получаемых с этих земель в пользу того или иного бека.

В 60-х гг. XIX в. перед царским правительством встала задача создания новой единой системы административно-территориального управления народами Дагестана для включения их в общероссийскую систему управления.

1 Алиев Б. Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине XIX в. Махачкала: Издательство типографии Дагестанского научного центра РАН, 1999. С. 281,284.

При этом во избежание каких-либо политических конфликтов возникла необходимость обязательного учета местных особенностей нравов, морали и обычаев горцев. По специальному «Положению об управлении Дагестанской областью и Закатальским округом», утвержденному 5 апреля 1860 г., была создана Дагестанская область, явившаяся плодом политико-правовой идеи Кавказского наместника, фельдмаршала князя А. И. Барятинского. В результате в рамках Дагестанской области были вновь объединены народы и территории, входившие в прошлом в единое государство под властью династии шамхалов. Если в первой половине XIX в. в Дагестане существовали разнотипные административно-государственные образования, то теперь здесь создавалась единая система. Созданная область делилась на четыре военных отдела, которые состояли из округов и автономных владений. В городах Дербенте, Петровске и Темир-Хан-Шуре было введено «гражданское управление». Так в целом сформировалось военно-народное управление, где были совмещены отдельные институты российской и местной систем управления с привлечением представителей социальных верхов коренного населения, но под руководством поставленного над ними российской администрацией лиц из числа среднего и старшего офицерства российской армии. Область возглавлял начальник Дагестанской области, который соединял в своих руках и военное, и гражданское управления. Безграничные полномочия получили начальники отделов, округов, которые обладали разной компетенцией: административной, судебной, хозяйственной и т. д.

Вскоре царским правительством была поставлена новая задачаликвидировать феодальные владения, которые вначале были специально сохранены, и ввести на всей территории Дагестана унифицированное государственно-административное управление. Цель была достигнута в 1862— 1867 годах, когда по различным поводам все местные владетели были смещены, а их земли преобразованы в новые округа. Подобные действия привели к концу 60-х г. XIX в. к исчезновению феодальных владений с политической арены Дагестана. Бывшие ханы были низведены до положения беков. Никакие подати с населения и повинности уже не поступали к ним по прежнему праву феодальных правителей. К концу XIX в. здесь не сохранилось ни одного хана в старом социально-сословном понимании слова. В Дагестане была установлена единая административно-территориальная система управления, лишенная каких-либо региональных особенностей. Все формы местной государственности, допускавшие в перспективе возможность через объединение создать общедагестанское государство, были разрушены. Власть, основанная на военной администрации, победила. В итоге было создано административное звено, состоящее из области, военных отделов, округов, наибств.

Судебная реформа в Дагестане развивалась поэтапно. С образованием Дагестанской области создавались параллельные системы судов: были образованы Дагестанский народный суд для горцев и Дагестанский областной суд для представителей русской национальности. В ханствах учреждались горские словесные суды. Дагестанский областной суд, являясь составной частью судебной системы России, разбирал дела по общим уголовным и гражданским законам империи. Решения областного суда утверждались начальником Дагестанской области. Дела коренного населения разбирались в «народных судах» в составе депутатов и кадия. Судопроизводство велось по обычному праву и по шариату. По решению начальника области в ссылку отправлялись лица, совершавшие тяжкие преступления. В целом в пореформенный период судебная система отличалась совмещением судебных и административных функций.

Определенное влияние на развитие административных и судебных институтов Дагестана оказали буржуазные реформы 60−70-х годов XIX века. В 1875 году было решено распространить на территории Дагестана Судебные уставы 1864 года. Был упразднен Дагестанский областной суд. В области вводились мировые суды, однако они действовали только в отношении некоренного населения, а для горцев были сохранены прежние суды во главе с окружными начальниками. Мировые судьи сами выполняли следственную работу. Тем самым, с помощью новых оперативно-розыскных методов они разбирали дела быстрее, чем прежние суды.

Во второй половине XIX в. в Дагестане преимущественно на основе «Положения о сельских обществах, их общественном управлении и повинностях государственных и общественных в Дагестанской области» от 26 апреля 1868 г. была проведена реформа сельского управления, в результате которой органы местного управления претерпели ряд изменений. С включением в государственную систему Российской империи на них распространились преобразования, проведенные по всей стране. Реформа проводилась с заметными ограничениями, грубым совмещением институтов центральной власти с такими дагестанскими органами, как сельский сход, сельский старшина, кадий. По «Положению» в сельское управление входил и сельский суд, что означало совмещение ветвей власти. Велика была роль сельского старшины, в обязанности которого входили полицейские и фискальные функции. Он также мог отменить любое решение сельского схода. Как правило, на эту должность избирались лица из респектабельных тухумов. Для того чтобы вступить в силу, решения органов местной власти подлежали утверждению военными начальниками.

После отмены крепостного права в России в Дагестане, как и во всей империи, попытались провести крестьянскую и земельную реформу. Соответствующие мероприятия проводились на основе различных правовых актов: положений, инструкций, военных приказов, которые отличались непоследовательностью. Реформа затронула только часть крестьян в некоторых округах и владениях. Прогрессивным результатом следует считать, что к началу 70-х годов XIX в. в Дагестане в рамках этих преобразований было официально отменено рабство. Но, несмотря на реформу, земельный вопрос здесь так и не получил законодательного решения. Деятельность российских властей по регулированию сословно-поземельных отношений в Дагестане была малоэффективной, так как все функционирующие комиссии ограничивались полумерами и не создали четко определенной стратегии.

В 70−90-х гг. XIX века в правительственных кругах Империи велись дискуссии по поводу вопросов, связанных с изменениями системы «военно-народного управления» в Дагестане. Однако проведенные преобразования в административном управлении не коснулись по сути даже названия «военно-народного управления»: вместо начальника во главе области был назначен военный губернатор, были ликвидированы военные отделы и наибства, но с сохранением округов. Если в первой половине XIX века старшины избирались по всему Дагестану, то к 80-м годам они уже официально назначались администрацией. Сельские старшины постепенно превратились в представителей царской администрации на селе. Стало ограничиваться участие в сельском управлении народного элемента. За время с 1860 г. до конца исследуемого периода ни один дагестанец не был назначен на высший руководящий пост в системе управления. Лишь в первое время горцев привлекали к власти на самом низшем звене, которое напрямую контактировало с коренным населением.

Такое же малозаметное значение в жизни большинства населения имело введение в 70−90-х гг. городского управления, которое развивалось с помощью подзаконных актов. Городская реформа не получила распространение в Дагестане. Лишь «Городовое положение» от И июня 1892 года распространилось в Дагестанской области в 1895 г. Основным законодательным актом, регулировавшим формирование Упрощенных городских управлений, считается «Инструкция по организации городских упрощенных управлений». Новые органы Упрощенного городского управления (Совет уполномоченных и староста), которые вводились вместо Городской думы и городской управы, были ущемлены в правах и зависимы от губернатора. Но тем не менее органы местного управления имели успехи в административной деятельности.

Подводя итоги исследованию становления, изменения государственных и правовых институтов в Дагестане в XIX веке, следует иметь ввиду, что, несмотря на внешний колониальный характер, в этом процессе имели место и положительные моменты. Несмотря на то, что с ликвидацией автономных владений были уничтожены ростки национальной государственности горских народов, эта мера была позитивной. Население владений освободилось от несения повинностей в пользу правителей и деспотизма ханов. В результате были ликвидированы зависимые отношения. В Дагестане была создана единая система административного деления и управления, а также более совершенная форма судопроизводства. Кроме того, процесс становления государственности и права к концу XIX века приводил к постепенному включению Дагестана в политическое, правовое, социальное пространство России, и в его эволюции происходили прогрессивные изменения. В итоге на территории Дагестана сложились единые форма правления, форма государственного устройства и политический режим.