Общественно-политическая и экономическая мысль Англии во второй половине XVII века

Вторая половина XVII века и особенно период Реставрации являются уникальным периодом не только в истории Англии, но и в новой истории Европы. Его своеобразие обусловлено теми политическими, экономическими и социальными трансформациями в английском обществе, которые сопровождали переход от республиканской формы правления к реставрации монархии и далее к формированию института конституционной монархии после Славной революции.

Политическая власть буржуазии, установившаяся в результате революции 1640−1660гг. в форме республики и протектората, не отличалась устойчивостью из-за того, что не были найдены сколь либо эффективные институты государственного управления. Кроме того, в этот период практически была утрачена управляемость государственной экономикой. Диктатура лишь сдерживала недовольство народных масс, но не могла разрешить экономические и социальные проблемы. Могущество пуритан во многом держалось на авторитете О. Кромвеля, и, поэтому, с его смертью в 1658 году сразу же обнаружилась слабость созданного им режима. В стране царили разруха и голод, вызванные неурожаямиувеличивались налогивойна с Испанией привела к застою в ряде отраслей экономики, что отражалось на беднейших слоях населениясерьезные финансовые затруднения возникли в результате завоевательной внешней политики. Весь этот комплекс политических, экономических и социальных проблем вызывал недовольство демократических слоев населения, интересы которых не были удовлетворены результатами буржуазной революции. Неустойчивость политического режима, боязнь промышленно-финансовой буржуазии лишиться экономических прерогатив, полученных в результате свержения Карла I Стюарта, требования демократических реформ со стороны мелкой буржуазии и практический развал государственной экономики продемонстрировали необходимость и целесообразность восстановления института наследственной монархии.

Однако и режим восстановленной монархии Стюартов в 1660 году оказался не в состоянии справиться с возникшими общенациональными проблемами в политической, экономической и социальной сферах. Репрессивная политика Карла II, нацеленная на полную реставрацию монархического устройства, не могла вернуть страну к предреволюционному состоянию и полностью ликвидировать завоевания буржуазной революции. Это в первую очередь связано с тем, что ни промышленно-финансовая буржуазия, ни аграрная аристократия не были заинтересованы в пересмотре сложившихся в результате революции имущественных отношений. Однако в сфере политического управления страной произошли серьезные изменения: «. все действительное управление, то есть практическое законодательство в обеих палатах парламента оставалось в руках земельной аристократии"1. Именно в этом заключалось основное противоречие Реставрации, которое в конечном итоге привело к установлению конституционной монархии: компромисс между земельными собственниками и крупной буржуазией в целом зафиксировал сложившиеся в результате революции права собственности, но не дал механизма формирования государственных институтов управления, которые отражали бы интересы большинства экономически состоятельных слоев общества. Практическим результатом разрешения этого противоречия стало разделение исполнительной и законодательной власти между монархом и двухпалатным парламентом, а также формирование партий тори и вигов, выражавших интересы соответственно земельной аристократии и промышленно-финансовой буржуазии.

Историческая уникальность периода второй половины XVII века определяется также изменениями, происходившими в мировоззренческой сфере — в первую очередь в сфере религиозного сознания. Революционная борьба начиналась как движение за свободу вероисповедания — именно этот лозунг был идейным знаменем пуританизма. Однако практика революции и ее поражение развенчали идеалы пуританизма. И поэтому не удивительно, что в 1660 году англичане «.приветствовали возвращение старой англиканской церкви, главным образом потому, что она не требовала проявления обычного для пуритан религиозного рвения и фанатизма в повседневной жизни». Однако идея свободы вероисповедания как мировоззренческий принцип не утратила своей популярности, так как воспринималась практически всеми слоями населения страны как элемент гарантии свободы личности и ограничения абсолютной королевской власти.

Бредская декларация Карла И, принятая в 1660 году, гарантировала свободу вероисповедания, однако на практике этот лозунг свободы использовался властями для насильственного насаждения католицизма, преследования протестантских сект и для давления на англиканскую церковь. Нежелание правительства провозгласить принцип свободы совести в его традиционном понимании и широко известные католические симпатии королевской семьи способствовали формированию в обществе атмосферы религиозной напряженности и нестабильности.

Очевидно, что сложившаяся в Англии в постреставрационный период политическая и религиозная обстановка была достаточно противоречива и неоднозначна. Формирование основ двухпартийной системы и принципов парламентаризма на фоне борьбы с проявлениями абсолютизманарушение королевской властью прав англиканской церкви, преследование протестантства и спровоцированная антикатолическая истерия — все это способствовало нагнетанию состояния общественной неопределенности и недовольства, которое использовали лидеры оппозиции, совершив государственный переворот 1688 года.

Происходившие во второй половине XVII века преобразования в сфере экономики носили столь же фундаментальный характер, что и преобразования в политической жизни страны. В результате буржуазной революции изменились все секторы экономики, куда, несмотря на феодальные пережитки, стали проникать капиталистические отношения, что, в свою очередь, повлекло, как позитивные, так и негативные последствия. Повышение производительности труда в сельском хозяйстве и промышленном производствеукрупнение земельных владенийусовершенствование средств производстварост внешнеторгового оборота, расширение внутреннего рынка, формирование финансово-денежного пространства — все это свидетельствовало о процветании национальной экономики. В условиях интенсивного развития капиталистических форм производства собственность в любой ее форме (земельная, финансовая, промышленная) перестает быть только мерилом благосостояния индивидуума и государства. Во все большей степени она начинает восприниматься в общественном сознании как возможность и инструмент преумножения благосостояния. Государственная мощь ассоциируется уже не с военным или денежным, а с экономическим могуществом, которое определяется развитием аграрного сектора, промышленного производства и внешней торговли. Возрастающая роль экономики в жизни государства стимулирует зарождение и развитие первых экономических доктрин преимущественно прикладного характера.

В то же время позитивные изменения в сфере экономики сопровождались обезземеливанием крестьянства, стремительной пауперизацией английского населения, массовой безработицей, нещадной эксплуатацией колоний. Проблемы формирования рынка труда, стремление к увеличению народонаселения и обеспечения занятости, параллельно с необходимостью организации внутреннего рынка потребления становятся проблемами практического порядка и государственного уровня значимости, поскольку от них зависит благосостояние страны.

Бурное развитие внешней торговли, аграрного и промышленного производства высвечивает несовершенство налогово-финансовой системы. Стремление обеспечить экономическое превосходство на межгосударственном уровне, борьба за новые сырьевые рынки и рынки сбыта, с одной стороны, ставило проблему целесообразности государственного протекционизма во внешней торговле, а с другой, становилось причиной первых колониальных войн.

Перечисленные выше особенности политического, экономического и социального устройства, характерные для Англии второй половины XVII века, не могли не стать предметом оживленной дискуссии в среде мыслителей, политических и общественных деятелей. При этом главные направления развития общественно-политической и экономической мысли периода Реставрации определялись теми идеями в сфере государственного, религиозного, социального и экономического устройства, которые составили идеологический базис английской буржуазной революции. Содержательная же часть дискуссии определялась историческим осмыслением всей совокупности результатов буржуазной революции и поиском оптимальных путей политического и экономического строительства формирующегося государства нового типа.

Хронологические рамки исследования охватывают вторую половину XVII века. Выбор конца 50 — нач.60 гг. XVII века в качестве нижней хронологической границы обусловлен тем, что именно в это время произошел добровольный переход от республиканского строя к «демократизированному» варианту абсолютизма. Поэтому выявление проблем политического, религиозного и экономического характера, заложенных в режиме реставрации и доставшихся ему «по наследству» от периода протектората и второй республики, а также пути их решения стали предметом многочисленных работ выдающихся мыслителей, политических деятелей, публицистов и других представителей интеллектуальной элиты второй половины XVII века. Основные общественно-политические и экономические проблемы периода реставрации были решены только в результате Славной революции 1689 года, приведшей к законодательному оформлению института конституционной монархии и укреплению политических позиций торгово-промышленной и финансовой буржуазии. В этой связи верхний хронологический рубеж нашего исследования определяется 90 гг. XVII века, поскольку именно в этот период в общественном сознании выкристаллизовалась целостная оценка политических, религиозных и экономических результатов английской буржуазной революции, приведших через режим Реставрации к конституционной монархии и закреплению (хотя и в ограниченном варианте) на законодательном уровне гражданских, религиозных и имущественных прав всех членов общества.

Таким образом, в качестве объекта исследования выбраны основные идеологические течения английской общественно-политической и экономической мысли, возникшие в контексте решения практических проблем государственного устройства и формирования буржуазных отношений в Англии во второй половине XVII века.

Предметом исследования являются:

1) взгляды английских политических философов и публицистов второй половины XVII века на политическое устройство государства (легитимность института монархии, роль парламента, сравнительный анализ абсолютистской и республиканской форм правления) и поиски оптимальной формы государственного устройства;

2) разработанные философами и публицистами представления о взаимоотношении светской и духовной власти, о свободе вероисповедания и веротерпимости как категории государственной политики;

3) взгляды мыслителей эпохи Реставрации на проблемы политической экономии (факторы, определяющие эффективность экономики буржуазного государства, оптимизация системы налогообложения, организация финансово-денежного обращения, борьба с пауперизмом и безработицей, решение проблем иммиграции);

4) демографические взгляды экономистов второй половины XVII века в контексте формирования рынка труда и потребительского рынка и оптимизации системы налогообложения.

Целью данной работы является изучение и анализ основных направлений общественно-политической и экономической мысли второй половины XVII века, которые мотивировались поиском исторически перспективных компромиссных форм политически, экономически и социально стабильного государства.

Реализация поставленной цели обуславливает необходимость решения следующих задач:

1) используя анализ общественно-политического и экономического развития Англии во второй половине XVII века, выявить проблематику политических, идеологических и социально-экономических дискуссий и дебатов, обусловленную необходимостью решения практических проблем государственного строительства и развития экономики капиталистического типа;

2) обобщить и критически осмыслить различные исторические источники, включающие памфлетную литературу, философские, политические, экономические трактаты и критические очерки данного периода;

3) проанализировать политическую и религиозную мысль второй половины XVII века как результат трансформации идей и манифестов более раннего периода сквозь историческую практику революции и последующей Реставрации;

4) провести анализ основных направлений социально-экономической мысли второй половины XVII века в контексте изучения трансформации концептуальной базы меркантилизма в процессе развития капиталистической формы отношений в сфере торговли, в аграрно-промышленном производстве и в сфере денежно-финансового обращения.

Методологическую основу исследования составил принцип историзма, выражающийся в освещении событий в их последовательности, в строгом соответствии с реальной исторической обстановкой и понимаемый как объективный анализ конкретно-исторических факторов, определяющих характер и специфику изучаемой проблемы, как системная обработка всех доступных исторических источников и литературы. Также применен комплексный метод исследования, используемый при изучении разноплановых источников. Специфика проведенного в работе анализа заключается в том, что ракурсом исследования выбрана та совокупность политических, религиозно-нравственных и социально-экономических воззрений мыслителей и публицистов второй половины XVII века, которые были обусловлены практическими задачами государственного строительства, церковного устройства и интенсификацией развития национальной экономики Англии.

При определении методики исследования автор руководствуется следующими методами научного Познания:

1) историко-сравнительный метод, позволяющий рассмотреть и проанализировать основные произведения английских мыслителей второй половины XVII века в непосредственной связи с процессами, происходящими в общественно-политической и социально-экономической жизни Англии данного периода;

2) хронологический метод, то есть использование временной последовательности развития событий;

3) ретроспективный метод, с помощью которого исследованию придается направленность от причины к следствию.

Научная новизна работы определяются следующими факторами:

1) комплексное исследование основных направлений общественнополитической и экономической мысли Англии второй половины XVII века с позиции их обусловленности необходимостью практического решения проблем государственного устройства страны и формирования капиталистических отношений в историографии отсутствует;

Г 2) отказ от одностороннего марксистско-ленинского подхода к анализу общественных явлений, сужавшего исследования на изучении преимущественно республиканского направления политической мысли и на резко критической оценке положений и выводов немарксистских экономических теорий, дает возможность сделать исследование более многосторонним за счет исключения тенденциозности при выборе и анализе историографического материала;

3) исключение существовавшей ранее идеологической парадигмы позволит более глубоко исследовать те направления общественно-политической и экономической мысли, которые ранее декларативно объявлялись реакционными и по этой причине оказались практически не изученными в отечественной историографии;

4) исследование экономической мысли фокусируется на переходном характере меркантилизма, на изучении роли труда в создании стоимости товара и на представлениях о путях формирования и оптимизации рынка труда, т. е. на тематике, которая в рамках исследуемого исторического периода лишь фрагментарно изучена в отечественной и зарубежной историографии;

5) источниковая база работы включает не только произведения виднейших политических философов и экономистов второй половины XVII века, но и работы мыслителей, публицистов и общественных деятелей так называемого «второго ряда» — О. Сиднея, Э Кларендона, Р. Фильмера, Н. Барбона, Д. Чайлда и некоторых других — чье творческое наследие отечественной историографией практически не исследовано.

Актуальность данного научного исследования для сегодняшнего этапа развития России, если отойти от узко хронологического подхода и рассматривать актуальность с позиции JI.B. Черепнина — широко3, определяется несколькими причинами политического, экономического и социального характера. Во-первых, в течение последних 15 лет в России одновременно происходят переход от авторитаризма к принципам либеральной демократии и формирование в экономике капиталистической системы отношений, основанной на частной собственности. Во-вторых, безусловно очевидны попытки российской политической и экономической элиты сформировать социально устойчивую структуру государства на базе двухпартийного и двухпалатного парламента по англоамериканской модели. В этой связи являющееся предметом нашей работы исследование основных направлений общественно-политической и экономической мысли Англии второй половины XVII века, которые сформировались в контексте построения социально стабильной государственности и эффективной капиталистической экономики имеет практическую ценность и актуальность. Очевидно, что для более глубокого осмысления проблем сегодняшнего дня, а также для прогнозирования путей дальнейшего развития России обращение к историческому опыту государства, прошедшего все этапы становления капитализма и создавшего модель государственности, которая успешно функционирует больше трехсот лет, безусловно полезно и целесообразно.

Междисциплинарный характер тематики диссертации определил необходимость обращения к широкому кругу литературы, которую можно условно разделить на несколько групп. Прежде всего, это публикации, предметом которых стали различные направления английской общественно-политической мысли второй половины XVII века. Необходимо отметить, что в зарубежной историографии XIX — XX вв. данная проблема разработана достаточно широко. Но, даже учитывая значительный объем этого научного наследия, представляется целесообразным отметить, что, в работах зарубежных авторов наиболее полно представлен анализ радикального направления реставрационной общественно-политической мысли. При этом внимание большинства исследователей было сконцентрировано на выявлении преемственности между основными положениями вигийской идеологии и идеями классического республиканизма более раннего революционного периода.

Необходимо отметить, что, рассматривая данный вопрос, значительная часть западных историков склонна преувеличивать влияние республиканизма. Так, известный вигский историк Т. Маколей был убежден в идентичности партий революции и реставрации, примирившихся для восстановления монархии" и снова ставших враждебными друг другу. По убеждению историка, партия «круглоголовых» сменила названия на «виги», но их республиканские убеждения и сущность остались прежними 4. Либеральный историк XX века Дж. Тревельян в своих трудах уделил значительное место политическим партиям и их взглядам. Представителей партии тори он называл «.теоретическими защитниками и политическими агентами деспотизма» 5. Симпатии же автора были на стороне вигов, которых он считал выразителями народных интересов и продолжателями демократических традиций революции.

Видный историк XX века К. Роббинс, считая вигов идеологическими преемниками теоретиков Английской буржуазной революции, называла их «убежденными республиканцами» 6. Сходного с ней мнения придерживался и 3. Финк: «Классический республиканизм в Англии с реставрацией не умер.

Хотя республиканцы молчали, они были живы и готовились обучать старым доктринам новых сторонников" 1.

Известный исследователь английской истории Нового времени П. За-горин утверждал, что «. революционные идеи были основой английского ви-гизма, и, приведя Англию к Славной революции 1689 года, они продолжили триумфальное шествие по Европе, подрывая веками устоявшиеся порядки» 8. Д. Скотт, автор двухтомной монографии посвященной жизни и творчеству О. Сиднея, в западной историографии традиционно считавшегося главным идеологом вигов и сторонником ограниченной монархии, одним из первых подверг сомнению «вигийский» (умеренно радикальный) характер политических взглядов мыслителя и его приверженность принципам конституционной монархии. Ученый возвратил Сиднея из «. пантеона мучеников за принципы конституционализма и поместил в ряды тех, кто приветствовал бы новую гражданскую войну и возможность уничтожения монархии» 9. Во втором томе своего исследования Скотт воссоздал события Исключительного кризиса (1679 — 1681гг.) и посредством детального анализа фундаментального труда Сиднея «Размышления о правительстве» продемонстрировал трансформацию его политических взглядов, делая акцент на усилении республиканских настроений, 0. Объектом более позднего исследования Скотта стала революционная доктрина о праве народа на сопротивление в трактовке О. Сиднея и Д. Локка, по мнению историка, самых радикальных мыслителей периода Реставрации. Скотт отмечал, что и Сидней, и Локк были единодушны во мнении, что народ имеет законное право на сопротивление в случае нарушения правительством общественного договора11.

Финский историк К. Мултамаки, изучая жизнь и деятельность Сиднея, отмечал, что «. будучи многогранным и плодовитым автором, Сидней гениально приспосабливал республиканизм ко всем проблемам, с которыми он со.

12 прикасался — и религиозным, и экономическим". Отмечая республиканизм Сиднея, Мултамаки подметил преемственность его убеждений с республиканскими идеями Н. Макиавелли: «Хотя Сидней редко упоминал имя Макиавелли или цитировал его, — писал ученый, — в целом, он был согласен с основными положениями его республиканских теорий"13.

Влияние идей итальянского мыслителя на английский республиканизм XVII века отмечали многие зарубежные историки. Вышеупомянутый Мулта-маки писал о том, что «. Макиавелли был настолько популярен, что его цитировали как республиканцы, так и роялисты"14. А Б. Уорден отмечал, что ». произведения Макиавелли были блестящим экскурсом в римскую историю, а появление их в английском переводе в 1638 и 1640 гг. коренным образом изменило природу английского республиканизма" 15.

С противоположных позиций оценивал влияние республиканских идей Н. Макиавелли Ф. Рааб в книге «Английское лицо Макиавелли 1500−1700». Он писал, что «.репутация Макиавелли в Англии была двойственной: с одной стороны он проповедовал неразборчивость в средствах ведения политической борьбы, а с другой, воспевал гражданские добродетели» 16. Это способствовало тому, что «. деятели английской революции не стремились афишировать приверженность его идеям и принципам, а после Реставрации они и вовсе по.

1 п теряли популярность". Подобных взглядов о природе и влиянии республиканизма в реставрационную эпоху придерживался известный исследователь английской политической мысли Г. Гуч. Он полагал, что среди депутатов-вигов вообще не было республиканцев, а были те, кого он называл «защитниками демократии"18.

Тем не менее, среди зарубежных исследователей можно выделить группу авторов, которые пытались проанализировать влияние республиканских идей на убеждения постреставрационной политической элиты, отказавшись от одностороннего подхода в освещении данной проблематики. Так, исследуя трансформацию творческого наследия Н. Макиавелли в условиях реставрационной Англии, Д. Покок, писал об его «косвенном» влиянии на английскую общественно-политическую мысль второй половины XVII — нач. XVIII вв. «Многие из его теоретических положений, будучи переосмысленными одним из главных идеологов английского республиканизма Джеймсом Гаррингтоном и его последователями, соответствовали сложившимся после 1660 года социально-экономическим и политическим условиям», — отмечал историк 19. Концепцию истории Англии, предложенную Гаррингтоном, Покок назвал «.рассуждением о феодализме в духе Макиавелли» 20. Он писал: «Я уверен, что Гаррингтон рассматривал перераспределение собственности не через призму экономических операций, таких как купля-продажа. Скорее, его интересовал переход к новым отношениям, когда фригольдер в обмен на право пользоваться земельным участком должен был защищать уже не интересы отдельного феодала, а общенациональные интересы"21.

Г. Неннер полагал, что хотя важнейшие компоненты классического республиканского учения (теория общественного договора, учение о народном суверенитете) вошли в систему политических ценностей вигов, после реставрации классический республиканизм утратил свою практическую направленность. «Голоса, призывавшие к установлению «священной» республики стихли, а республиканские идеи в 70−80 гг. XVII века уже не играли значительной.

22 роли в парламентских дебатах. Именно значительным смягчением радикальных настроений вигов Неннер объясняет «бескровно-компромиссный» характер Славной революции 1689 года. Д. Джонс отмечал, что философия вигов походила на «сложный конгломерат», поскольку, с одной стороны, она наследовала теории и аргументы оппозиции Карлу I, а с другой — содержала новые элементы, основной из которых гласил: «Не прибегать к коренным политическим реформам и изменениям"24. Наиболее соответствующим историческим реалиям нам представляется мнение М. Голди. Исследуя в статье «Истоки истинного вигизма» происхождение воззрений вигов, он отмечал их эволюцию: если в ранней идеологии вигов присутствовали элементы республиканизма, то после 1689 года изменившаяся конституционная действительность заставила представителей получившей господство партии внести коррективы в.

— 25 систему политических ценностей .

Профессор Д. Уэстерн, анализируя идейно-политические взгляды вигов в 80-е гг. XVII века, также опирался преимущественно на произведения одного из их главных теоретиков — Джона Локка. По его словам, вигов объединяла вера в то, что законодательная власть должна быть верховной по отношению к правящему суверену. Виги настаивали на оказании «справедливого сопротивления правителю», нарушающему законы. Однако они не считали, что монархия должна быть уничтожена, поскольку опасались повторения событий, в результате которых король был отправлен на эшафот 26. Д. Франклин, характеризуя идеологию ранних вигов, приводил высказывание Локка, гласящее, что «. законодательная и исполнительная власти, предав доверие людей, лишаются полномочий, которые переходят к народу», и продолжает, что эта радикальная идея «выпадала» из английской конституции, полностью восстановленной после 1660 года 21.

Среди работ, посвященных различным аспектам развития радикального направления английской политической мысли второй половины XVII века, можно также отметить монографию Д. Ганна «Политика и общественное благо 28 в XVII века» — работу Д. Хансона «От монархии к республике. Развитие гражданского сознания в английской политической мысли» 29- монографию Д. Кар-свелла «Дикобраз. Жизнь О. Сиднея» 30- монографию А. Пэджена «Хозяева мира. Идеология в Испании, Франции, Англии в 1500—1800 гг. «31- статьи Р.

Тауни «Гаррингтон и его время"32- Б. Уордена «Республика в видении А. Сидзз нея» .

Среди важнейших вопросов, привлекавших пристальное внимание политических идеологов второй половины XVII века, была проблема происхождения и легитимности института монархии. Но если теория общественного договора в интерпретации мыслителей радикального крыла подробно изучена как в западной, так и в отечественной историографии, то понимание оптимального государственного устройства консервативной частью английской политической элиты освещено достаточно слабо. Один из крупнейших исследователей английской политической мысли М. Голди утверждал, что до революции 1689 года тори были сторонниками теории божественного происхождения королевской власти, но новые политические реалии заставили их пойти на идеологические компромиссы. В частности, те из них, кто не стали якобитами, вынуждены были признать Вильгельма Оранского и его супругу Марию законными суверенами «по праву завоевания», хотя «. едва ли это соответствовало событиям, сопутствующим занятию ими английского престола» 34.

Ранние взгляды тори на проблемы государственности были исследованы в книге «Патриархализм в политической мысли» американского профессора Г. Скочета, который полагал, что элементы патриархальной теории можно обнаружить не только во взглядах тори, но и у мыслителей «вигской» ориентацииО. Сиднея и Д. Локка. Скочет пытается развенчать миф о том, что патриархальная теория Р. Фильмера была «единичным и нелепым» явлением в истории политической мысли. По мнению автора, напротив, идеологические, философские и социальные положения «патриархализма» больше соответствовали уровню политического сознания в XVII веке, чем радикальные идеи Д.

-> С.

Локка. Подробно проанализировав взгляды главного идеолога партии тори Р. Фильмера, П. Загорин выделял два главных теоретических направления его мысли: критика учения об общественном договоре и обоснование собственной патриархальной теории, которую автор называет «.самой смелой попыткой синтезировать природу, государство и религию». К. Файлинг, полагавший временем зарождения партии тори начало гражданской войны, был уверен, что их социальный состав и идеология, «унаследованная» от кавалеров, оставалась практически неизменной вплоть до XVIII века. Среди работ, посвященных исследованию политических и социальных воззрений тори, также можно вы.

38 делить статьи «Дата „Патриарха“ Р. Фильмера» Д. Уоллеса и «Новая дата.

Патриарха" Р. Фильмера" Р. Тука .

Анализируя в целом состояние англо-американской историографии по проблемам английской общественно-политической мысли, можно отметить, что в основном их внимание сконцентрировано на политической и идейной генеалогии обеих партий и эволюции их взглядов в постреставрационном периоде. Изучая взгляды политических идеологов реставрационной эпохи, они в большинстве своем приходили к выводу о смягчении радикальных общественных настроений, как в роялистских кругах, так и в лагере оппозиции. Исключение представляли несколько республикански мыслящих деятелей, которые, по мнению большинства историков, выглядели «. некой аномалией на политическом небосклоне Реставрации и Славной революции» 40.

Вторая группа привлекаемой в нашем исследовании литературы посвящена религиозным аспектам изучаемой проблемы. Несмотря на секуляризацию общественной жизни и бурное развитие философии, науки и техники, английское общество второй половины XVII века фактически еще пребывало в тисках теологических догм, а религия продолжала играть значительную роль во всех общественно-политической сферах жизни. Поэтому для нашего исследования несомненный интерес представляют вопросы, связанные с особенностями религиозной жизни Англии, а также с религиозными воззрениями ведущих мыслителей и общественных деятелей данного периода. Для большинства отечественных историков, занимавшихся английской историей XVII века, интерес к проблемам религиозного характера хронологически ограничивался революционными событиями середины XVII столетия. Представители же западной историографии, в свою очередь, уделяли внимание вопросам, связанным с религиозной обстановкой в Англии конца XVII века, обращая внимание на новые или малоизученные проблемы — диссентерство и борьба за свободу совести, положение католиков в период правления последних Стюартов. При этом большинство из них приходили к заключению, что религиозная политика Стюартов в 60−80 гг. XVII века была продиктована желанием утратившего политическое и экономическое господство абсолютизма взять реванш в духовно — религиозной сфере.

Так, английский историк Р. Бойер в монографии «Английские декларации терпимости 1687−1688 г. г.». концентрирует внимание на двухгодичном периоде, предшествующем Славной революции. Автор подробно анализирует тексты важнейших, по его мнению, документов периода правления Якова II (декларации терпимости), а также документы знаменитого процесса епископов 1688 года и приходит к выводу, что «неразумная» религиозная политика последнего Стюарта и его нескрываемые симпатии к «ненавистному» в Англии католицизму привели к апогею антикатолической истерии и, как результату, к смене правящей династии и изменению формы государственного устройства. Необходимо заметить, что, несмотря на критику политического курса Якова II, Бойер явно симпатизирует ему как личности, что, в частности, проявляется в жесткой критике им «неблаговидных» методов, используемых политической оппозицией 41.

Исследование религиозной обстановки в Англии второй половины XVII века представлено также в монографии П. Грелла «От религиозных гонений до терпимости. Славная революция и религия в Англии». Основываясь на обширной источниковой базе, включающей акты парламента, политические трактаты и памфлетную литературу, автор рассматривает этапы борьбы за религиозную терпимость в Англии, анализирует роль и значение Славной революции в процессе становления в Англии атмосферы интеллектуальной и духовной свободы. В то же время Грелл справедливо отмечает историческую ограниченность провозглашенной Славной революцией религиозной терпимости, которая, на его взгляд, «.ни в коей мере не касалась католиков, иммигрантов и евреев, составлявших значительную часть населения Англии» 42. Вопросы, связанные с положением католиков в эпоху Реставрации в той или иной мере затрагиваются во многих работах западных историков, но комплексные исследования, посвященные этой теме, представлены в монографиях Д. Миллера и Д. Босса и историческом очерке К. Хейли 45. В этих работах освещаются такие аспекты проблемы как прокатолическая политика последних Стюартов, антикатолические настроения в английском обществе данного периода, религиозные истоки Исключительного кризиса и Славной революции и положение католиков в Англии после 1689 года.

Проблемы движения диссентеров и борьбы за свободу совести некоторые западные историки рассматривают через призму деятельности выдающихся религиозно-политических деятелей страны. Работы М. Данн и Р. Данн «У. Пенн. Политика и сознание» и «Мир У. Пенна» посвящены жизни известного английского общественного деятеля и мыслителя, который на протяжении 50 лет играл важную роль в общественно-политической, экономической и религиозной сферах жизни Англии. В предисловии авторы замечают, что «. для большинства современных ученых У. Пенн — это скучная фигура человека, который много сделал в свое время, но безнадежно устарел сегодня» 46. Однако на основе богатейшего документального материала они убедительно доказывают, что Пенн являлся одной из уникальнейших фигур своего времени, основателем колоний в Новом Свете, автором экономических проектов, но главное, «. защитником пуритан, бескомпромиссным борцом, внесшим существенный вклад в дело борьбы за религиозную свободу и гражданские права» 47.

Жизнь другого известного политического и религиозного деятеля периода Реставрации Г. Стабба стала предметом исследования в монографии Д. Джэкоба «Генри Стабб. Радикальный протестантизм и раннее просвещение». Долгое время в зарубежной историографии было распространено представление о Г. Стаббе, как о реакционере, убежденном роялисте, предавшем свои республиканские убеждения. Джэкоб, давая объективный анализ деятельности Стабба и пытаясь понять причину трансформации его политических взглядов, отметил их противоречивость. По его мнению, Стабб «. предпочитал скрывать свои радикальные идеи под маской верного слуги короля и англиканской церкви, но, тем не менее, с полным основанием его можно назвать гуманистом, боровшимся за провозглашение принципов религиозной веротерпимости.

48 и секуляризацию культуры и науки". Об этом, по мнению автора, свидетельствуют и обращение Стабба к презираемой в христианском мире мусульманской религии в произведении «Обоснование зарождения и расцвета магометанства», и неоднократно высказываемые им предложения поднять национальную экономику, сняв религиозные ограничения с диссентеров.

Как было отмечено выше, в указанный период английское общество полностью не оторвалось от религиозных корней и мышление нового рационального типа еще не вытеснило массовое религиозное сознание. Тем не менее, появление английских переводов Библии, сделавших ее доступной для представителей различных слоев общества, дало почву для критики религиозных догматов и появлению атеистических идей, получивших распространение преимущественно в аристократических кругах. Поэтому проблема взаимоотношения религии и атеизма стала предметом исследования отдельных зарубежных историков. Д. Берман в монографии «Атеизм и его отрицание в Англии XVIIXVIII вв.», подробно анализирует причины зарождения и эволюции атеистических воззрений, и делает вывод об их неоднозначном восприятии представителями различных слоев английского общества 49. Оригинальная концепция связи религии с культурной и интеллектуальной деятельностью представлена в недавно вышедшей статье Д. Грегори «Христианство и культура». Автор стремится развенчать созданный учеными миф об антирелигиозных истоках Просвещения и секуляризации английской культуры, якобы начавшейся с 1660 года 50. Он подчеркивает, что в отличие от других европейских стран, в особенности Франции, в Англии «. религия, наука и философия всегда шли рука об руку: люди, руководствуясь религиозными принципами, обращали пристальное внимание на природу, а созерцание природы опять обращало их к Богу» 51.

Английский атеизм XVII века во многом опирался на отдельные положения религиозной философии Т. Гоббса. Неоднозначность личности этого крупнейшего английского философа до сих пор привлекает внимание исследователей эпохи Реставрации. А. Рогов в монографии с названием «Радикал на службе у реакции» представил Т. Гоббса как человека, чьи взгляды считались еретическими и подрывающими государственные устои, и в то же время находили положительный отклик у наиболее реакционных представителей английского общества52.

П. Джонсон писал, что «. Гоббс стал предметом ожесточенных споров с тех пор, как он впервые взял в руки перо» 53. Он также считал, что Гоббс не был атеистом в истинном смысле этого слова: «. стремясь отвести от себя опасное в XVII веке обвинение в атеизме, Гоббс объявлял себя примерным христианином, а его заявления о необходимости единой государственной религии и нападки на католичество в „Левиафане“ как нельзя лучше отвечали чаяниям англиканской церкви» 54.

В одной из последних работ В. Черняка блестяще показано как идеи Т. Гоббса повлияли на философское течение эпохи Реставрации «либертинаж» и на взгляды его виднейших представителей. «Вольнодумцы переняли его скептицизм, его критический склад ума, его умение иронически оспаривать общепринятые истины, но. выбросили как ненужный груз его главные выводы» 55. Ученый считал, что некорректная интерпретация «вольнодумцами» религиозных идей Гоббса привела к возникновению теории полной свободы и отсутствия каких-либо обязательств перед божественным разумом, то есть, к «чистому» атеизму, чье существование ограничилось сроком правления «веселого распутника» Карла И.

Приведенный выше обзор историографии по проблемам общественно-политической и религиозной мысли второй половины XVII века показывает, что исследования зарубежных историков охватывают обширный спектр сюжетов и проблем, включая в себя как фундаментальные работы, в которых накоплен огромный уровень теоретических и исторических обобщений, так и не менее значимые исследования более узких направлений данной проблемы. В то же время следует отметить, что еще малоизученными в зарубежной историографии продолжают оставаться вопросы о состоянии и тенденциях развития социально-экономической мысли Англии второй половины XVII века. Отдельные аспекты, имеющие прикладное для нашего исследования значение, затронуты в работах, посвященных непосредственно социально-экономической истории Англии. Так, изучение таких проблем как аграрная революция, обезземеливание английского крестьянства и пауперизация английского населениязаложение основ налогово-финансовой и банковской систем Англииразвитие мануфактурного производства, внешней и внутренней торговли, ведется с XIX века. Среди накопленного более, чем за двести лет огромного историографического материала можно выделить труды К. Рибтон-Тарнера.56, Ф. Эдена 57, Г. Коула 58- Липсона59, К. Снелла 60 и П. О' Брайена 61.

Также необходимо отметить, что проблемы, являющиеся непосредственным предметом для нашего исследования, освещаются в работах не исторического, а скорее общеэкономического плана, таких как фундаментальное исследование австрийского экономиста Й. А. Шумпетера «История экономического анализа». Ученый явился одним из немногих великих экономистов-теоретиков, занимавшихся также и ее историей экономики. Хотя сам автор задавался целью написать историю аналитических инструментов экономической науки, для нашего исследования наиболее ценными являются содержащиеся в книге очерки развития английской экономической мысли в рамках выбранного нами хронологического периода. Критически анализируя уровень экономических знаний XVI—XVII вв.еков, Шумпетер приходил к выводу, что экономика как наука в то время еще не сформировалась. Исходя из этой посылки авторов, чье творчество и научное наследие он рассматривал, Шумпетер называл «. консультантами — администраторами и памфлетистами"62. Среди них он особенно выделял У. Петти, Н. Барбона, Д. Норта, Р. Коука, Д. Чайлда, Ч. Даве-нанта и Д. Граунта, трактовка которыми узловых экономических проблем XVII столетия (народонаселение, уровень заработной платы и безработица, механизмы ценообразования, финансы и кредит, оптимизация налогообложения, государственный протекционизм в экономике, свободная торговля), по мнению Шумпетера, отличалась оригинальностью.

Заметим что, творчество и научные биографии вышеперечисленных мыслителей, несмотря на существенный вклад, внесенный ими в развитие экономической науки, относится к числу малоизученных тем и в том числе и в зарубежной историографии. Среди немногочисленных исследований по означенной тематике следует назвать монографию Р. Грассби «Английский джентльмен и торговля. Сэр Д. Норт». В этой работе автор освещает жизнь и деятельность этого оригинального мыслителя рубежа XVII—XVIII вв., первым.

63 обосновавшим принципы laissezfaire (свободной торговли). Крайне интересно также монографическое исследование А. Кромарта, посвященное жизнеописанию М. Гэйла — крупнейшего исследователя истории английского права, философа, автора многочисленных проектов ликвидации проблем безработицы и борьбы с пауперизацией 64. В книге известного экономиста М. Блауга «Поздние меркантилисты. Д. Чайлд и Д. Локк» экономические воззрения Д. Чайлда и Д. Локка представлены логически завершающими двухсотлетнее господство в Европе меркантилизма и знаменующими зарождение политической экономии 65. Наибольшее внимание историков привлекает фигура «отца политической экономии» У. Петти. Среди серьезных исследований, посвященных его творческому наследию, можно отметить вышедшую в 1895 году монографию «Жизнь сэра Уильяма Петти» Э. Фицмориса 66 и более современную работу «Библиография работ сэра У. Петти» Д. Кейнса 6?.

В отличие от вышеуказанных работ, носящих ярко выраженный персонифицированный характер, монография Д. Статта посвящена не отдельным личностям, а столетней дискуссии по проблемам иммиграции и народонаселения, в которой, по мнению автора, приняли участие представители всех слоев английского общества: простые ремесленники, члены палаты лордов, и ведущие экономические мыслители данного периода. Несколько отступая от основной темы работы и опираясь на различные источники, Статт опровергнул общепринятое мнение о том, что публикации XVII века не представляли собой самостоятельных экономических исследований. «Тщательный анализ работ экономистов XVII столетия покажет, что экономика зародилась еще до появления „Богатства народов“ А. Смита, — писал ученый, — а экономические труды того времени соответствовали процессу коммерциализации, который полностью трансформировал английское общество к концу XVIII века» 68. Доказывая это, Статт подчеркивал, что постепенно меняющееся после Славной революции отношение английских мыслителей к иммигрантам и принятый в 1709 году Акт о натурализации иностранцев свидетельствовали об углубляющемся понимании важности человеческого капитала для нормального функционирования секторов национальной экономики.

В своем исследовании Статт не мог не коснуться религиозного аспекта, поскольку без провозглашения принципов религиозной терпимости проблема иммиграции оставалась неразрешимой. Он подчеркивал, что долгое время именно аргументы религиозного характера, наряду с доводами об иностранной конкуренции английской торговле и промышленности, широко использовались противниками натурализации. В этой связи автор делал вывод об ограниченности свободы совести, установленной Славной революцией, так как Акт о натурализации был принят только спустя двадцать лет.

Подводя итоги историографического обзора, можно говорить о том, что экономическая мысль Англии XVII века в зарубежной историографии изучена неравномерно. Зарубежные историки концентрируют внимание на персоналиях наиболее выдающихся мыслителей, игнорируя менее известных, хотя и внесших заметный вклад в развитие социально-экономической мысли ученых. В то же время практически отсутствуют работы, в которых экономическая мысль Англии XVII века представлена как комплексное уникальное явление, синтезировавшее в себе основные достижения экономические теории эпохи меркантилизма и предвосхитившее многие классические положения политической экономии.

Отдельные проблемы истории Англии второй половины XVII века нашли свое отражение в трудах русских историков дооктябрьского периода. Идейно-политические воззрения тори и вигов рассматриваются М. М. Ковалевским в книге «От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму» 69. Однако историк анализирует лишь произведения главных идеологов партий вигов и тори, оставляя вне поля исследования воззрения рядовых их членов. Характеристика реставрационного периода дается также в работах русского историка Н. И. Кареева. Историк отмечал, что правление Карла II Стюарта стало временем окончательного формирования партий тори и вигов, которые возродили «прежний антагонизм», существовавший между кавалерами и круглоголовыми. Кареев полагал, что тори и виги были идентичны партиям революции, изменились лишь их «клички». Различия между идеологическими воззрениями тори и вигов заключались, по мнению историка, в том, что они неодинаково относились к королевской прерогативе и парламентским привилегиям, заимствуя свои аргументы из противоположных теорий — «божественного права и народовластия» 70.

Один из самых важных законодательных актов эпохи Реставрации Ха-беас Корпус Акт стал предметом исследования Н. Н. Кострицыной. Автор отмечала исключительную важность документа, содержащего ряд принципов справедливого и демократического правосудия. Но в то же время, учитывая политическую специфику рассматриваемого периода, Н. Н. Кострицына указывала на историческую ограниченность акта, особенно в плане его практической реализации 71.

Анализ социально-экономических и политических причин, которые привели к реставрации монархии Стюартов, дан в монографии Т. А. Павловой «Вторая английская республика. 1659−1660». Автор подчеркивает, что реставрация монархии «.сопровождалась жестоким правительственным террором по отношению к военным и гражданским республиканцам, а также к сектантам — выразителям идеалов и чаяний народных масс"72. Павлова также освещает вопросы, связанные с состоянием общественно-политической мысли накануне Реставрации. Тщательно проанализировав памфлетную литературу и трактаты, принадлежащие представителям различных политических группировок и социальных групп, она приходит к выводу о противоречивости и неоднозначности общественного мнения данного периода, в котором были представлены как республиканские, так и роялистские идеи.

В советской историографии широкий спектр проблем периода Реставрации и раннего Просвещения нашел свое отражение в работах Т. Л. Лабутиной. В монографии «Политическая борьба в Англии в период Реставрации Стюартов. 1660 — 1681гг.» автор характеризует социально-экономическое положение в стране, раскрывает процесс формирования и парламентской борьбы партий тори и вигов и освещает их взгляды на важнейшие вопросы государственного устройства: прерогативы королевской власти и парламента, проблемы религиозной политики, вопросы престолонаследия. Необходимо отметить, что историк анализирует не только работы главных теоретиков партий, но и, опираясь на парламентские журналы и другие источники, рассматривает также взгляды рядовых членов партий 73. В монографии «У истоков современной демократии» Лабутина исследует идеологические воззрения наиболее видных представителей раннего просветительского движения (Д. Дефо, Д. Локк, Д. Толанд, Д. Свифт, Д. Ад-дисон, Р. Стиль), выдающихся государственных деятелей (У. Темпль, маркиз Галифакс, лорд Болинброк) и творчество памфлетистов данного периода. В работе показана связь их политических, экономических и морально-этических взглядов с гуманистическими идеями Возрождения и идейным наследием буржуазной революции, а также их первостепенное значение их мировоззрения в дальнейшем оформлении идеологии европейского Просвещения 74.

Изучению значимых для нашего исследования проблем реставрационного периода также посвящены статьи Т. Л. Лабутиной «Идейно-политические воззрения вигов и тори в период реставрации"75- «Англия между двумя рево.

76 77 люциями. 1660−1688″ - «Борьба за свободу слова в Англии. 1640- 1714» ;

Антикатолицизм в Англии в правление последних Стюартов. 1660−1714″ и написанный в соавторстве с И. В. Кетковой раздел монографии «История Ев.

79 ропы", посвященный истории Англии в реставрационный период.

Среди последних работ отечественных исследователей по интересующей нас проблематике чрезвычайный интерес представляют статьи «Политическая доктрина Д. Локка и проблемы становления конституционной монархии в ол.

Англии в период реставрации Стюартов" А. В. Ковалева- «Государство и право в учении Д. Локка» В. Н. Елизарова 81- «Английская буржуазная рево.

82 люция и представления о равенстве" Т. А. Самсоновой — «Формирование парламентаризма в Англии XVIIXX вв."83 В. В. Степановойдиссертация И.

Б. Немченко «Т. Гоббс и Английская буржуазная революция. К вопросу о ре-нессансном содержании политической системы Т. Гоббса» 84.

В статьях А. В. Ковалева «Джон Локк о веротерпимости в свете религиозно-политического конфликта в Англии XVII века"85 и Л. И. Ивониной.

Конфессионализм и дипломатия Англии накануне второй английской рево.

86 люции XVII века" представлен анализ религиозной политики реставрационного правительства и исследованы представления ведущих политических идеологов данного периода о веротерпимости.

Оригинальностью предложенных в них концепций отличаются статьи «Лаборатория и парламент» Ю. Л. Менцина, где автор анализирует некоторые моменты становления в Англии парламентской демократии и роль, которую.

87 сыграл в этом становлении опыт Лондонского королевского общества — а также работы Павловой Т. А. и В. С. Чибисенковой «Общество друзей» 88, Т. А. Павловой «У. Пенн в современной английской и американской историо.

89 графии" - С. А. Коротковой «Квакеры в Англии и североамериканских колониях в XVI веке» 90.

Вопросы экономической истории Англии XVII века получили отражение в трудах известного русского экономиста XIX века И. И. Янжула. В книге «Английская свободная торговля. Исторический очерк развития идей свободной конкуренции и начало свободного вмешательства» И. И. Янжул в числе других исторических сюжетов описал происходивший в Англии в конце XVIIXVIII вв. процесс перехода от системы государственного протекционизма к фритредерству 91. Проблемам формирования и развития налоговой и.

92 банковской систем Англии XVII века посвящены работы П. П. Гензеля, К. Владимирова 93 и А. И. Буковецкого 94.

Большое значение для понимания существа экономических проблем в период реставрации имеют работы советских историков С. И. Архангельского и В. М. Лавровского. С. И. Архангельский отмечал, что Английская буржуазная революция одержала победу не только над абсолютизмом, но и над народными массами, а Реставрация законодательно закрепила обезземеливание крестьянства и обеспечила развивающуюся промышленность дешевыми рабочими руками 95. К такому же выводу приходил В. М. Лавровский, проанализировав аграрные порядки и существующие поземельные отношения в реставрационной Англии. Он раскрыл социальную сущность начатой революции и завершенной Реставрацией односторонней отмены феодального строя поземельных отношений: «Крестьяне не получили буржуазной собственности на свои держания и продолжали борьбу за крестьянское землевла.

96 дение" .

В кандидатской диссертации И. В. Фадеевой, посвященной восстанию вигов под предводительством герцога Монмаута в 1685 г., автор анализирует особенности социально-экономического развития юго-западных графств Англии. Изучая восстание вигов, И. В. Фадеева стремится найти его причины не только в идеологической и классовой борьбе, но также в том значительном недовольстве, которое испытывали режиму Реставрации широкие народные массы. Поэтому в данной работе рассматривается ряд вопросов о пауперизме, финансовой, налоговой и религиозной политике правительства накануне восстания вигов, представляющих несомненный интерес для нашего исследования 97.

Разработка проблем, связанных непосредственно с развитием английской экономической мысли, в отечественной историографии, началась еще в дореволюционный период небольшим очерком Е. Слуцкого «Сэр Вильям Петти. Краткий обзор его экономических воззрений» 98 и активно продолжилась советскими учеными С. Топером «, В. С. Афанасьевым 100, исследованиями И. С. Плотникова, посвященным истории меркантилизма 101. Многие вопросы по интересующей нас проблематике рассматриваются в диссертации А. Н. Авра-менко, посвященной влиянию меркантилистических идей на внешнеторговую политику реставрационного правительства 102 и в статьях того же автора «Эволюция английской экономической мысли во второй половине XVII в.: теория торгового баланса Т. Мена и теория трудовой стоимости В. Петти» и «Некоторые моменты протекционистской политики английского правительства второй 1 половины XVII века и идеи меркантилизма».

Анализ историографии выбранной нами темы показывает, что при всем своем многообразии, фундаментальности и глубине работ зарубежных и отечественных авторов фрагментарно освещают те вопросы, которые являются предметом нашего исследования. Большинство работ зарубежных и отечественных авторов посвящено генеалогии партий тори и вигов, а также исследованию постепенной эволюции монархической и республиканской идеологии во второй половине XVII века. Многие работы зарубежных авторов слишком персонифицированы и в силу этого исследуется скорее индивидуальное мировоззрение исторической персоны, а не то или иное направление общественно-политической или экономической мысли. Практически отсутствуют работы, посвященные целостному анализу какого-то одного направления общественно-политической и в особенности экономической мысли Англии постреставрационного периода. И в зарубежной, и в отечественной историографии тщательно изучено творчество виднейших политических и экономических мыслителей второй половины XVII века — Т. Гоббса, Д. Локка, У. Пенна, У. Петти. Но в то же время практически неисследованным остается творческое наследие мыслителей так называемого «второго ряда» — О. Сиднея, Э. Кларендона, Р. Фильмера, Н. Барбона, Д. Норта, Ч. Давенанта, Д. Чайлда и др. Многие важные аспекты бушевавших в английском обществе дискуссий на темы государственного и религиозного устройства, эффективного построения государственной экономики и решения социальных задач остались вне поля зрения исследователей.

Все эти факторы, а также отсутствие работ, посвященных комплексному анализу тех особенностей общественно-политической и экономической мысли Англии второй половины XVII века, связанных с решением практических задач формирования социально устойчивой государственной структуры и с поиском путей построения капиталистической экономики, определяют научную новизну и подтверждают целесообразность проведения нашего исследования.

Обзор и характеристика источников.

Для нашего исследования был привлечен значительный комплекс источников, соответствующий современным научным требованиям, который условно можно разделить на четыре группы.

1. Первую и наиболее многочисленную группу источников составляют экономические трактаты второй половины XVII века в оригинальном издании (трактаты Д. Чайлда 104 Д. Норта 105, Ч. Давенанта106, С. Фортри 107, Д. Граунта108, М. Гэйла109, У. Петти п0, Д. Дефо 1П) — в репринтном — (Н. Барбон «2- Т. Ман ш, Р. Коук114), а также работы, включенных в современные англоязычные и отечественные сборники 115. Многообразие дошедших до нас произведений экономической тематики объясняется тем, что в XVII веке в Англии окончательно сформировалось представление о том, что не военная сила и не природные богатства определяют величие государства и его место на международной арене, а экономическая мощь, базирующаяся на активной внешней торговле и на развитом аграрно-промышленном производстве. В этой связи поиск путей укрепления экономического могущества Англии стал предметом самого живого общественного обсуждения на протяжении второй половины XVII столетия.

Появлению значительного количества публикаций способствовало развитое в Англии (по сравнению с континентальной Европой) печатное дело: множество типографий печатало как периодические издания, так и памфлеты, трактаты, эссе. Хотя с 1660 года печатное дело попало под строгий правительственный контроль и согласно Печатному Акту 1662 года все типографии должны были официально регистрироваться, цензурное давление на издания экономической тематики было незначительным. Если в экономических трактатах и затрагивались злободневные политические вопросы, то только косвенным образом: «. тридцатитрехлетняя цензура почти никак не отразилась на пб развитии социально-экономическои мысли».

Часто авторами экономических трактатов становились «случайные» люди, для которых экономические проблемы не представляли профессионального интереса, такие как Н. Барбон или Д. Локк. Были среди них и такие, кто руководствовались не столько собственными убеждениями, сколько солидным материальным вознаграждением, как Д. Дефо. Но росло число авторов, для которых вопросы экономической проблематики были объектом постоянного профессионального интереса, как, к примеру У. Петти, Ч. Давенант, С. Фор-три, Д. Норт, Д. Кэри. Это обстоятельство, а также принадлежность мыслителей второй половины XVII века к различным социальным группам способствовало разнообразию форм, методов аргументации и затронутых аспектов в социально-экономической литературе данного периода.

2. Вторая группа источников представлена философско-политическими трактатами ведущих мыслителей второй половины XVII века, касающихся вопросов социального и политического состояния общества. Она включает произведения представителей консервативного направления общественно-политической мысли Р. Фильмера 111, Э. Г. Кларендона 118,.

Т. Гоббса 119, а также работы их теоретических оппонентов — Д. Локка.

120 121 122 О. Сиднея, Д. Гаррингтона. Данные произведения дают представление о взглядах ведущих политических философов XVII века на ключевые проблемы политической и религиозной мысли: происхождение государства, легитимность института монархии и вопросы престолонаследия, общественный договор и право народного суверенитета, разделение властных отношений между политическими институтами, взаимоотношения светской и духовной властей, правомерность законодательной реализации гражданских прав и свобод (право частной собственности, свобода личности и свобода совести) в новых политических и экономических условиях.

3. Третья группа источников включает эпистолярные источники и мемуарную литературу. Так, в пятитомном издании «Бумаги Уильяма Пенна» содержатся его письма, личные документы, политические и философские очерки, религиозные памфлеты. В сборнике «Переписка Д. Локка. 1662−1704 гг.» взгляды Д. Локка на государственное устройство, экономику, религию и образование представлены не в обычной форме трактатов или памфлетов, а в виде живого и непосредственного изложения в частных письмах к своим современникам 124. Интересные сведения о политических настроениях периода революции и начала реставрации содержатся в воспоминаниях Э. Г. Кларендона 125, дневниках Д. Эвелина 126 и С. Пеписа 127, самых известных мемуаристов XVII столетия. Знакомство с эпистолярной и мемуарной литературой позволяет лучше ощутить атмосферу общественной жизни Англии исследуемого периода, которая задавала мотивацию и тональность дискуссий на политические, религиозные и экономические темы.

4. Официальные документы представлены, прежде всего парламентски.

128 ми материалами — «Парламентской историей» У. Коббета и «Коллек.

1 10 цией парламентских дебатов в Англии от 1668 года". В них содержатся не только тексты важнейших политических и экономических документов периода Реставрации, но и ценная информация о воззрениях политических деятелей и рядовых депутатов по вопросам экономики, религиозной политики и престолонаследия, активно обсуждавшимся на протяжении данного периода, особенно, во время «Исключительного кризиса» и в преддверии событий Славной революции. Среди источников, относящихся к данной группе, также следует отметить более современные сборники, в которых представлены важнейшие документы пе.

130 риода реставрации: «Конституция Стюартов. 1603−1688» Д. Кеньона — «Законодательство Стюартов. 1603−1693» Ч. Ферта 131 — «Английские исто.

132 рические документы. 1660- 1714″ под редакцией А. Браунинга.

Анализ источниковой базы свидетельствует о том, что избранная нами тема в достаточной мере обеспечена разнообразным и обширным историческим материалом. Это создает потенциальные условия для максимально полного раскрытия поставленных целей и задач данного исследования.

1.1. Политическое развитие Англии во второй половине XVII века.

Период Второй республики (1659−1660 гг.) стал временем глубокого внутриполитического и экономического кризиса Англии. После смерти О. Кромвеля в 1658 титул лорда протектора перешел к его сыну Ричарду, который сумел продержаться у власти только несколько месяцев, после чего была восстановлена республика. Д. Юм характеризует данный период следующим образом: «.страна попала в полную анархию, и, отказываясь платить налоги, довела армию до крайней нужды» После короткого периода борьбы между сторонниками парламента и двумя группировками в армии власть перешла к генералу Д. Монку, командующему английской армией в Шотландии. Монк захватил Лондон, уволил республикански настроенных офицеров армии, заместив их представителями джентриразбил армию на более мелкие подразделения с тем, чтобы ликвидировать угрозу новой вспышки республиканских настроений. Д. Юм так писал о его деятельности: «Делая вид, что поддерживает республиканские принципы, Монк делал большие шаги для возобновления древней монархии» 2.

В парламент нового созыва вошли коммерсанты Сити, джентри, представители земельной аристократии и нового дворянства. 25 апреля 1660 года парламент принял решение о том, что правительство Англии в соответствии с древней конституцией должно состоять из короля, лордов и общин, и предложил сыну казненного короля занять английский престол. Карл, потеряв надежду на активизацию роялистов и военную помощь европейских держав, дал согласие на возвращение, в знак чего опубликовал Бредскую декларацию. В ней король обещал помилование всем участникам революции, за исключением лиц, причастных к убийству Карла Iпризнал отмену рыцарского держания и результаты земельных конфискаций, а также гарантировал созыв нового парламента и веротерпимость. Однако, как показали в скором времени события, «основные положения Декларации оказались нереализованными и нередко нарушались самим королем» 3.

В мае 1660 года Карл II со своим двором вернулся в Лондон. Знаменитый мемуарист Джон Эвелин так описывал это событие: «Сегодня его Величество вернулся из изгнания. Сегодня день рождения короля. Его праздновали более 20 ООО человек. Многие размахивали саблями и кричали в восторге. Улицы были усыпаны цветами, вино лилось рекой. Лорды и дворяне были одеты в бархат, расшитый серебром и золотом. Веселье продолжалось семь часов» 4.

Реставрация монархии послужила толчком к процессу формирования двухпартийного парламента. Буржуазная революция коренным образом изменила не только структуру, но и менталитет английского общества. 40−50 годы XVII века не прошли бесследно практически ни для одного из слоев английского общества — беднейшего крестьянства, крупных лендлордов, и главным образом, для мелкопоместных джентри. Память о недавних революционных событиях была еще свежа, точно также как и патологический страх перед любыми переменами в политическом и экономическом укладе страны.

Мелкопоместные джентри, несшие основное налоговое бремя, после Реставрации не могли контролировать действия правительства и определять направления внешней политики, как это было несколько лет назад. Они стали абсолютно лояльны по отношению не только к реставрированному монархическому строю, но и к англиканской церкви. События двадцатилетней давности, серьезно поколебавшие их демократические убеждения, также научили их относиться с недоверием к любым проявлением политического радикализма. В монархии они видели гарантию неприкосновенности земельной собственности и защиту от притязаний крупных лендлордов с одной стороны, и церковников, с другой. Американский историк Ф. Кантор считал, что эти «атавистические, неотесанные сквайры не изменились ни на йоту за следующие сто лет, и именно эта деревенщина стала ядром партии тори» 5. Дж. Тревельян в свою очередь характеризовал партию тори так: «Тори, как и Кавалеры до них, была та часть общества, которая отождествляла себя со старой доброй Англией, и имела огромное влияние на сельское население"6.

Правление Карла II Стюарта стало временем появления еще одной политической партии, которая получила в 1680 году название «виги», означавшее «погонщик скотины». Дж. Тревельян говорил о них следующее: «Виги, как их Круглоголовые отцы, были обычно те члены землевладельческого класса, которые держались близко торговых интересов» 7, иными словами, это была преобразовавшаяся партия индепендентов. Ф. Кантор же, напротив, считал, что главную роль в возникновении и оформлении партии вигов сыграла высшая знать, «. проснувшаяся после полуторавековой зимней спячки» 8. Во время гражданской войны они в большинстве своем были роялистами и не принимали участие в работе Долгого парламента, за исключением нескольких могущественных протестантских лордов, но в эпоху Реставрации «новое поколение аристократии с удвоенной энергией принялось активно участвовать в политической жизни страны» 9. Свою главную задачу — помешать королю сосредоточить в своих руках всю полноту власти, — они стремились решить с помощью Палаты общин. Их поддерживали состоятельные джентри, обеспеченные горожане и купцы и финансисты, потому что партия вигов стояла за политику войны и территориальной экспансии, что вполне отвечало интересам торгово-промышленных классов.

Необходимо отметить, что в период формирования партии были весьма аморфными и неустойчивыми образованиями. Этим можно объяснить постоянные переходы из одной партии в другую, что не мешало самим партиям быть непримиримыми противниками. Несмотря на доминирующее положение партии тори, ее политика осуществлялась на фоне ожесточенной политической борьбы, что способствовало установлению в английском обществе атмосферы политической нестабильности.

Хотя «Парламент кавалеров», заседавший с 1661 по 1678 год, проводил противоречивую политику, в их политическом курсе прослеживались основные направления: поддержка прерогатив короля, законодательное ограничение прав вигов и давление на сектантство (пуритан) и католиков. Одной из первых мер принятых этим парламентом был так называемый «Свод Кларендона» (по имени первого министра короля). Это была целая серия откровенно репрессивных мер, запрещавших публикацию «подрывных и еретических работимея под этим в виду писания Круглоголовых и Пуритан» (Тревельян). Это дало основание его современникам, а впоследствии и историкам, оценивать Э. Кларендона как главного проводника реакционной антинародной политики и покорного слугу короля. Ряд стихийных бедствий, случившихся в период его правления (Лондонский пожар 1666 г., эпидемия чумы 1665 г.), а также крайне непопулярная война с Голландией сделали Кларендона самой одиозной фигурой на английском политическом небосклоне. В 1667 году парламент обвинил его в государственной измене, и Кларендон вынужден был оставить пост первого министра и бежать из Англии.

После отставки Кларендона власть перешла к правительству, состоящему из пяти человек и получившему название «Кабала» по их инициалам. О. Голдсмит так характеризует их: «Первым из них был сэр Клиффорд, человек отважный и решительный, особенно опасный благодаря своему красноречию и страсти к интригам. Второй, лорд Эшли, отличался буйным и честолюбивым характером, хитростью и предприимчивостью. Третий, герцог Бэкингем, был человеком весьма своенравным, умным и необычайно энергичным. Четвертый, граф Арлингтон, не отличался особыми способностями и, хотя имел наилучшие намерения, не обладал достаточными твердостью и решительностью характера, чтобы их реализовать. Наконец, пятый, герцог Лодердейл, был не лишен ума и способностей, но был надменен, высокомерен, угрюм и упрям» 10.

Политика, проводимая новым кабинетом министров, отличалась непоследовательностью и внутренней противоречивостью. Так, в январе 1668 года Арлингтону удалось добиться подписания договора о Тройственном союзе между Англией, Голландией и Швецией. Однако такой внешнеполитический курс был крайне непопулярным в силу двух причин. Во-первых, это растущее англо-голландское торговое соперничество, уже неоднократно приводившее к войнам. Во-вторых, из-за намерения Карла II использовать французскую помощь, пусть даже жертвуя государственными интересами Англии, чтобы освободиться от финансовой опеки парламента, который ежегодно вотировал королю денежные субсидии. С целью разрушить тройственный союз Людовик XIV «подкупил и Арлингтона, предложив ему огромную взятку в 25 тыс. фунтов и ежегодную пенсию, и самого Карла, который даже втайне дал Людовику обещание принять католичество» 11. В мае 1670 года в Дувре был подписан англо-французский договор, направленный против Голландии. Профранцуз-ская политика, новая англо-голландская война (1672−1674 гг.), задержка Карлом II выплаты по займам, приведшая к финансовому кризису — все это привело к тому, что в 1674 году «Кабал» распался.

Новое правительство возглавил граф Дэнби. «Ревностный роялист, сторонник англиканского вероисповедания, Дэнби, подобно своим предшественникам, пытался занять „промежуточное“ положение между королем и парламентом» 12. Желая расширить прерогативы короля, Дэнби стремился укрепить партию, преданную Карлу II, и обеспечить ей большинство мест в парламенте. Тем не менее, в 1678 году вигская оппозиция выдвинула против него ряд обвинений и Дэнби был смещен с занимаемого поста.

Хотя, как писал Дж. Тревельян, «.после Реставрации в обществе исчезла та чрезмерная озабоченность церковными делами, которая характеризовала Англию времен Кромвеля», правительство Карла II проводило политику жес.

1 Ч токого преследования пуритан. После реставрации государственной религией снова стало англиканизм, который объединило сторонников «высокой» и «низкой» церкви. Идеологи «высокой» церкви, выступавшие за независимое от государства положение церкви, прерогативу духовной власти над светской, вошли в ряды консерваторов-тори как сторонники авторитета и прав короны и церкви. «Низкоцерковники» входили в господствующую Церковь, признавали ее учреждения, но не придавали им такого значения, которое исключало бы другие ответвления протестантизма. Они требовали равноправия для диссен-теров и были склонны признавать Библию единственным источником христианского вероучения. В политическом отношении приверженцы «низкой» церкви были тесно связаны с буржуазией и вигами.

Пуританизм же, который являлся идеологией буржуазии в период революции, продолжал существовать, но уже в виде находящихся вне закона сект: баптистов, квакеров, пресвитериан. В 1660 году Карл II подписал Бредскую декларацию, в которой обещал не привлекать к ответственности за религиозные разногласия. Но уже через два года режимом реставрированной монархии, в нарушение Бредской декларации, был введен Акт о церковном единообразии, что еще раз подтвердило неосуществимость религиозной веротерпимости на практике. Под предлогом установления церковного единообразия тысячи священников, отказавшихся принять англиканство, были лишены сана. Пуритане изгонялись из школ и не имели право занимать государственные должности в парламенте и местном управлении. Актом «О тайных молельнях» 1665 г. предусматривались суровые наказания за тайное отправление культа по пуританскому обряду и за отказ повиноваться установлениям англиканской церкви. Тем не менее, преследование пуритан не было искоренением ереси и объяснялось не столько религиозными причинами, сколько той ролью, которую они сыграли в недавних революционных событиях.

Но попытки абсолютизма настроить общественное мнение против пуритан не могли сдержать рост антикатолический настроений в общественном мнении данного периода. Это объяснялось главным образом, тем, что за маской католицизма скрывалась в представлении всех слоев английского общества попытка реставрации феодального режима в том виде, в каком он существовал до Реформации, и ликвидации всех достижений буржуазной революции. Это не устраивало в первую очередь имущие классы, а также партии тори и вигов, потому что восстановление католической церкви означало необходимость возвращения ей земель, которые были отобраны у этой церкви во время Реформации (около 1/3 всей территории страны).

Еще одной причиной такого яростного антикатолицизма было то, что англичане боялись папства, главным образом, из-за расположения королевского двора к католической религии, которая все больше ассоциировалась с деспотичностью монарха. Карл II стремился использовать католичество, главным образом, как средство установления абсолютной монархии. Так в 1672 году король издал «Декларацию о веротерпимости», которая освобождала отдельных лиц (главным образом, католиков) от действия законов против инакове-рующих. «Неудивительно, что королевская декларация вызвала бурю негодования. и под натиском обеих палат Карл II вынужден был отменить ее», -отмечала Т. Л. Лабутина 14 .

Ярким воплощением католичества и абсолютизма в глазах англичан стал брат короля, герцог Йоркский, бывший губернатором Шотландии и являвшийся самым вероятным наследником трона. Его католические настроения были широко известны, так же как и его жестокая политика по отношению к шотландским протестантам. Ненависть же к католикам к этому времени достигла такой степени, что на государственном уровне была сделана попытка обвинить их в эпидемии чумы 1665 года и Великом пожаре 1666 года. Вину за пожар 1666 года возлагали и на республиканцев, и на католиков, хотя трудно объяснить, какую пользу мог принести лондонский пожар и тем, и другим. Но поскольку паписты были главным объектом народной ненависти, наибольший резонанс получила версия, согласно которой главными виновниками считались они. Парламентский комитет провел строжайшее расследование, и, несмотря на то, что никаких доказательств не было найдено, в память о пожаре был установлен монумент, на котором был выгравирован текст, возлагающий вину на католиков.

Антикатолическую истерию и народные предрассудки искусно использовал не только парламент, но и находившаяся в оппозиции партия вигов, во главе которой в то время стоял А. Купер, первый граф Шэфтсбери. В английской историографии он считается основателем партии вигов и основоположником принципов Славной Революции. Тем не менее, сложившееся в зарубежной историографии представление об основателе партии вигов далеко не однозначно. Так, Ф. Кантор писал о нем: «. если Шэфтсбери своими действиями и приблизил Славную революцию, то это было совершенно случайно, так как f БИБЛИОТЕКА 3 его истинная цель заключалась в захвате политической власти. А сам он никто, А иной, как нечистоплотный демагог, не гнушавшийся никакими средствами» 15.

Граф Шефтсбери не смог удержаться на должности министра и возглавил оппозицию, стремясь ограничить власть короля и помешать герцогу Йор-скому унаследовать престол. Однако прямо выступить против короля было бы неразумно. Поэтому Шэфтсбери и его единомышленники повели атаку на католиков именно под предлогом защиты короля от их происков, используя в качестве основного средства политический донос и лжесвидетельство и стараясь сыграть на ненависти к католикам и всплеске монархических чувств в народе. При этом сами доносчики, хотя и снабжались какой-то информацией о действиях мнимых заговорщиков, но в точности не знали ничего и были вынуждены дополнять эту информацию собственной фантазией. Так, в 1678—1679 гг. Шэфтсбери и его соратники инициировали сильнейшую панику, вызванную слухами о якобы готовящемся иезуитском заговоре против короля. Несмотря на явную нелепость и противоречивость обвинений, несколько человек, в число которых входили Эдуард Коулмен, секретарь герцога Йоркского и граф Стаффорд, были заключены в Тауэр и приговорены к смертной казни.

Граф Шефтсбери и другие влиятельные представители партии вигов зашли в своей вражде против герцога Йоркского настолько далеко, что видели.

Ф единственный путь устранения угрозы католицизма и абсолютизма в том, чтобы лишить его права наследования короны. Возможность для этого представилась в 1679 году, когда в обстановке ожесточенной партийной борьбы вигам удалось одержать победу на парламентских выборах. С этой целью в новом парламенте был назначен специальный комитет для обсуждения Билля об исключении герцога Йоркского из права наследования короны. По мнению членов парламента, то, что «герцог Йоркский являлся папистом, вселяло надежды во врагов Англии и протестантской религии» 16. В результате продолжительных споров билль был одобрен парламентом, но так и не стал законом из-за противодействия короля, который вообще отказался от услуг парламента в W управлении страной.

Несмотря на фиаско с Биллем о престолонаследии, оппозиции за время краткого двухгодичного пребывания у власти удалось все же добиться значительных успехов в борьбе с королевским произволом. Так, в 1679 году был принят Акт о присяге, направленный против занятия католиками государственных должностей. Но главным достижением стал принятый в том же году Акт о лучшем обеспечении свободы подданного (Habeas Corpus Amendment), призванный ограничить возможности тайной расправы короля со сторонниками оппозиции. В соответствии с этим актом любой подданный, задержанный за «уголовное или считаемое уголовным» деяние, имел право лично или через представителей обратиться в суд с письменной просьбой выдать приказ «habeas corpus», адресованный должностному лицу, в ведении которого находился арестованный. Получив приказ, должностные лица должны были в установленный законом срок доставить заключенного в суд с указанием истинных причин ареста. После рассмотрения копии предписания об аресте и выяснения мотивов задержания судье предписывалось освободить арестованного под денежный залог и поручительство с обязанностью явиться в суд в ближайшую сессию для рассмотрения дела по существу. «Habeas corpus» не выдавался, если лицо было арестовано за государственную измену или тяжкое уголовное преступление. В этом случае действовала особая процедура подачи петиции о разборе дела и освобождении на поруки. Кроме того, парламент сохранил за собой право в случае народных волнений и военных действий приостанавливать действие Habeas Corpus. 17.

Закон также предусматривал ответственность должностных лиц и судей за неисполнение его (закона) предписаний: высокие штрафы в пользу заключенного и освобождение от должности. Лицо, освобожденное на основании приказа о Habeas Corpus, не могло быть арестовано вторично по тому же поводу, под страхом штрафа в 500 фунтов стерлингов, налагаемого на виновника повторного ареста. Штрафу в 500 фунтов стерлингов подвергался и судья, отказавшийся выдать приказ о Habeas Corpus.

Акт 1679 года приобрел значение одного из основных конституционных документов Англии, содержащих ряд принципов справедливого и демократического правосудия: презумпции невиновности, соблюдения законности при задержании, быстрого и оперативного суда, совершаемого с должной судебной процедурой и по месту совершения проступка. В то же время можно отметить и историческую ограниченность этого закона. Во-первых, ущемлялись права лиц, обвиненных в тяжких уголовных и государственных преступлениях или соучастии в них. Во-вторых, для освобождения на поруки до суда требовался денежный залог, сумма которого могла быть весьма значительной. В-третьих, действие закона могло быть приостановлено парламентом, что впоследствии неоднократно происходило на практике.

После того как в начале 80-х гг. XVII века виги временно покинули политическую арену, против них на государственном уровне началась кампания репрессий. Это выразилось, прежде всего, в том, что была коренным образом преобразована система местного самоуправления. Известный английский историк А. Мортон так писал об этом: «Вигские мировые судьи были везде заменены людьми из партии тори. „Свод Кларендона“, который почти перестал употребляться в ходе правления вигов, опять был восстановлен. Тори были выбраны на ключевые посты шерифов в Лондоне, и так как шерифы выбирали судий, правительство получило возможность быть уверенным в приговоре над любым лидером партии вигов, привлеченным к суду» 18.

Это обстоятельство во многом определило исход судебных процессов 1684 года по делу об антиправительственном заговоре и покушении на жизнь короля. В числе приговоренных к смертной казни был О. Сидней, один из основоположников идеологии ранних вигов. «Его республиканские убеждения были широко известны, и можно предположить, что человек с такими принципами был неугоден монархическому режиму», — свидетельствовал Д. Скотт 19.

Роялистки настроенный суд воспользовался предоставленной ему почти неограниченной властью и, в стремлении добиться осуждения Сиднея, практически превысил свои полномочия. Так как, согласно закону, для обвинения требовалось минимум два свидетеля, а следствие располагало лишь одним, то судьи, решились на следующее ухищрение. При обыске в кабинете Сиднея были найдены рукописные рассуждения о государстве, содержащие высказывания в пользу свободы, но ни в коей мере не подрывавшие государственные устои и не доказывающие участие в заговоре. Несмотря на то, что суд не смог даже доказать авторство обвиняемого, с большой натяжкой некоторые из этих высказываний были истолкованы как изменнические, и Сидней был приговорен к смертной казни.

В 1685 году умер Карл II, и на престол взошел его брат Яков II Стюарт. Он немедленно распустил парламент и начал проводить в жизнь меры, конечной целью которых было восстановление католицизма и абсолютизма. Новый парламент, состоящий из «удобных» Якову II лиц, принял решение об учреждении постоянной армии и отменил Haeeas Corpus Act. Также была значительно урезана свобода печати. Яков II публично направил чрезвычайного посла в Рим с тем, чтобы выразить папе свою покорность и готовность присоединить свое королевство к католическому сообществу. Вскоре после этого иезуиты получили разрешение строить свои колледжи на территории Англии, а четыре католических епископа были направлены в Англию для отправления своих епископальных функций под титулами апостолических викариев.

2 апреля 1687 года Яков II издал новую «Декларацию о веротерпимости», которая не только приостанавливала действие законов против протестантских диссентеров и католиков, но и сопровождалась предписанием зачитывать ее на церковных богослужениях. Это вызвало недовольство в высших кругах духовенства, некоторые представители которого решились направить королю петицию, где выразили недовольство документом, нарушающим права англиканской церкви. Инициаторами этого опасного мероприятия стали епископы Ллойд (из Сент-Эсепа), Кен (от Бата и Уэльса), Тэрнер (из Эли), Лэйк (из Чичестера), Уайт (из Питсборо) и Трелони (из Бристоля). Летом 1688 года состоялся суд над епископами. Обвинение, предъявленное представителям духовной власти, носило чисто секуляризационный характер: «. публикация w 20 мятежных воззвании под видом смиренных петиций королю». Епископов оправдали, а действия Якова II «. сыграли на руку вигам тем, что навязывали контрреволюцию быстрее, чем того желали его сторонники из тори. Из — за своих попыток реставрировать католицизм в Англии король располагал поддержкой только самых реакционных элементов в стране, иезуитов и наиболее близоруких джентри-католиков «21.

Возмущение действиями короля не только объединило представителей различных религиозных течений, но и заставило вигов и тори временно забыть о своих разногласиях и объединиться. Выход из сложившейся ситуации они видели в передаче английского престола к Вильгельму Оранскому, штатгальтеру Голландии, супругу дочери Якова II Марии. Но с рождением принца Уэльского летом 1688 года реализация этого проекта откладывалась на неопределенный срок. В этой связи многие сторонники партии тори объединились, чтобы пригласить на престол монархов Марию и Вильгельма в сопровождении их войска для восстановления в Англии попранных «протестантских свобод».

О подготовке вторжения в Англию Вильгельмом Оранским писал известный английский историк Дэвид Юм: «Под разными предлогами, сделанными заранее, он существенно увеличил голландский военный флот,. и хотя корни этого заговора расходились от одного конца Европы до другого, настолько тайными были движения принца и так удачно складывались обстоятельства, что, несмотря на это, он смог прикрыть свои приготовления под другими предлогами». Момент выступления принца против Якова II совпал с тем временем, когда англичане были охвачены негодованием по поводу оскорбления их епископов. К этому моменту принц с помощью значительных денежных субсидий существенно увеличил и усилил военный флот Голландии, наняв дополнительные войска и около четырехсот транспортных судов. Провозглашенный «защитником свободы и протестантской веры», герцог Оранский 5 ноября 1689 года высадился в Девоншире, в заливе Торбей на берегу Ла-Манша. Преданный своими доверенными лицами и ближайшими родственниками, в том числе и дочерьми Марией и Анной, Яков II вынужден был бежать во Францию, где получил поддержку Людовика XIV. В феврале 1689 года парламент передал престол герцогу Оранскому, который стал Вильгельмом III. Так произошел бескровный государственный переворот, в западной историографии получивший название «Славной революции».

Основным документом нового государственного режима стал «Билль о правах», который превращал Англию в конституционную монархию. В нем были сформулированы положения, ограничивающие власть монарха, который с этого времени должен был управлять страной совместно с парламентом. «Билль о правах» передал парламенту, который должен был теперь собираться ежегодно, контроль в финансовой и законодательной сферах. Король терял право взимать налоги и сборы с пользу короны и приостанавливать действие законов или их исполнение без согласия парламента. Он также не мог без разрешения парламента содержать армию в мирное время и вмешиваться в дела религии 23.

Биллем о правах" в Англии устанавливалась главные демократические свободы: свобода парламентских прений и подачи петицийсвобода слова, свобода собраний и свобода совести. В то же время избирательным правом располагали лишь граждане, удовлетворявшие высокому имущественному цензу, в то время как подавляющее большинство народа было его лишено. Распределение депутатов по избирательным округам, как и до революции, оставалось непропорциональным. Сама система формирования нижней палаты парламента имела феодальный характер и обеспечивала джентри командные посты в руководстве обществом. Таким образом, унаследованная от эпохи феодализма и восстановленная в период реставрации монархии система представительства в парламенте позволяла многочисленным «гнилым местечкам» с незначительным числом жителей посылать в палату общин депутатов, фактически назначавшихся местным лендлордом. В то же время многие крупные города, выросшие в период промышленного переворота, порой вообще не имели своего представительства в парламенте.

Кроме того «Билль о правах», и дополнивший его «Акт об устроении» 1701 года так и не решили окончательно вопрос о взаимоотношениях властей. Представление о триедином парламенте (король и две палаты) оставалось теоретически неизменным. Как и прежде, значительная роль в политической жизни Англии принадлежала королевской власти и аристократической палате лордов. Королевская прерогатива не была по-прежнему законодательно определена. Король сохранял право абсолютного вето в отношении законопроектов, прошедших через парламент вплоть до 1707 года, а также безраздельное право на формирование правительства и осуществление с его помощью своей политики. Политической ответственности перед парламентом не несли ни король, ни его правительство, ни кабинет, выделившийся из Тайного совета в составе коллегии из 5—7 наиболее важных министров-советников короля. То есть министры оставались слугами короля, а не палаты общин, которая могла лишь путем импичмента сместить их или воспрепятствовать их политике, но не могла заменить их своими ставленниками. Принцип формирования кабинета на однопартийной основе, то есть из той партии, которая представлена большинством в парламенте, начал формироваться лишь в первой трети XVIII века. Провозглашенная «Биллем о правах» религиозная терпимость также носила ограниченный характер: сектанты, отрицающие догмат о троичности бо.

24. жества, преследовались по всей строгости закона.

Тем не менее, политические результаты Славной революции были чрезвычайно важны для дальнейшего развития Англии. Одно из ее главных достижений заключалось в том, что она установила в Англии режим конституционной монархии и заложила основы системы британского двухпартийного парламентаризма. Она по существу завершила оформление компромисса между фактически господствующей в важных сферах жизни общества буржуазией и официально правящей земельной аристократией. Политическая власть в центре и на местах оставалась в основном в руках знатных землевладельцев в обмен на гарантии соблюдения интересов финансовой верхушки буржуазии. К. Маркс и Ф. Энгельс писали так: «Политические трофеи — доходные и теплые местечки оставались в руках знатных дворян-землевладельцев при условии, что они в достаточной мере будут соблюдать экономические интересы финансового, промышленного и торгового среднего класса"2 5.

Указанный компромисс заложил основы прочного консенсуса между ведущими политическими силами по основополагающим вопросам социально-политического развития страны, который стал важнейшей чертой английской политической культуры. Благодаря Славной революции в Англии получили оформление важнейшие институты буржуазного государственного права: приоритет парламента в издании законов, исключительного право парламента вотировать бюджет и определять военный контингент, беспристрастность юстиции, охрана прав личности, свобода мысли и печати и религиозная терпимость.

Заключение

.

Целью данной работы было изучение основных направлений общественно-политической и экономической мысли Англии второй половины XVII века, которые мотивировались поиском исторически перспективных компромиссных форм политически, экономически и социально стабильного государства. Для реализации поставленной цели были проанализированы особенности политического и социально-экономического развития Англии второй половины XVII века, в результате чего были определены наиболее актуальные, на наш взгляд, вопросы государственного и церковного устройства и экономические проблемы. Далее в контексте выявленной проблематики были изучены и проанализированы как оригинальные работы политических философов, экономистов, публицистов, общественных, религиозных и политических деятелей второй половины XVII века, так и их позднейшая критика.

В результате проведенного нами исследования установлено, что практические задачи перестройки политической системы и церковного устройства Англии второй половины XVII века определили следующие основные проблемы политической и религиозной дискуссии:

— происхождение и легитимность государства, сопоставление монархической и республиканской форм правления, влияние баланса земельной собственности на форму государственного устройства;

— поиск моделей социально стабильного государственного устройства, в котором были бы сбалансированы права и обязанности и индивидуума и государства;

— распределение полномочий между различными ветвями государственной власти;

— выбор оптимальной для государства нового типа структуры взаимоотношений между светской и духовной властью;

— степень реализуемости в реальных политических и экономических условиях идеи веротерпимости как элемента государственной политики.

Анализ большинства из использовавшихся нами источников показал что, для второй половины XVII века характерно заметное смягчение радикальных взглядов большинства политических и религиозных мыслителей. Общественная мысль Англии, сохранив многие элементы революционной идеологии, полностью утратила ее деструктивную направленность. В частности, даже теории общественного договора и народного суверенитета, которые были базисом политической идеологии Английской буржуазной революции, в среде мыслителей и публицистов в постреставрационный период воспринимались скорее в виде абстрактных идеалов, нереализуемых на практике реального государственного строительства. В такой же степени нереализуемыми в абсолютном варианте считались полное разделение светской и духовных властей и гарантии свободы вероисповедания.

Проведенное нами исследование показало, что и большинство практических политиков и публицистов в своих речах и памфлетах выступали сторонниками политического компромисса, что в первую очередь отражало настроения различных (в том числе и малоимущих) слоев английского общества, в полной мере испытавших на себе экономическое и социальное бремя революции и гражданской войны. Установлено, что движущей силой и основной целью политической борьбы и, соответственно, политической публицистики как торийской так и вигской ориентации было сохранение и приумножение тех экономических (в первую очередь касающихся земельной собственности) результатов, которые были получены лендлордами и земельной буржуазией в период революции и реставрации. Кроме того, опасность нового перераспределения собственности делала необходимым создание системы законодательных барьеров, которые сдерживали бы революционную активность беднейших слоев населения и мелкой буржуазии.

Проведенный нами анализ работ, касающихся религиозных и мировоззренческих аспектов общественно-политической мысли второй половины XVII века позволил также установить политические и экономические причины того, что разделение светской и духовной власти и веротерпимость, провозглашенные.

Биллем о правах, носили ограниченный характер. В первую очередь это связано с тем, что земельная аристократия и крупная буржуазия опасались политической активности мелкой буржуазии и беднейших слоев населения, для которых лозунги свободы вероисповедания и веротерпимости в абсолютной реализации ассоциировались с несбывшимися чаяниями предреволюционной поры. Во-вторых, полная законодательная реализация веротерпимости хотя и создавала предпосылки для расширения рынка труда, но при этом была потенциально опасна для промышленно-торговой буржуазии конкуренцией со стороны иностранного финансового, торгового и промышленного капитала. И наконец, безусловно требовался исторический перерыв для того, чтобы католицизм в сознании англичан перестал ассоциироваться с реставрацией абсолютизма.

В целом результаты нашей работы показывают, тот идейный багаж, который сформировался в процессе политических и идеологических дискуссий в рамках определенной нами тематики, оказал безусловное влияние на ход конкретных исторических событий конца XVII века. В первую очередь это относится к появившемуся после Славной революции 1688−1689 гг. государственному устройству в форме конституционной монархии с двухпалатным и двухпартийным парламентом и системе разделения исполнительной и законодательной власти. Имея возможность воспользоваться исторической перспективой, мы можем утверждать, что именно благодаря столь удачно найденному государственному построению, взятому в своем эволюционном развитии, Англии последующие три столетия удалось избежать общественно-политических кризисов, потрясавших страны континентальной Европы. Особая значимость общественно-политической дискуссии второй половины XVII века заключается еще и в том, что выкристаллизовавшаяся в результате ее форма государственностивыборный двухпартийный законодательный парламент, процедура формирования правительства как органа исполнительной власти — стали безусловным эталоном для демократического государственного устройства.

Отличительными чертами социально-экономического развития Англии второй половины XVII века, как оказал проведенный нами анализ, было закрепление капиталистических отношений в торговле, финансовой сфере, промышленном и аграрном секторе и неразрывно связанное с этим возрастание роли трудовой деятельности в процессе товарного производства. Бурное развитие внешней торговли, промышленного и сельскохозяйственного товарного производства влекло за собой необходимость формирования развитой кредитно-финансовой системы, происходили кардинальные перемены в социальной структуре общества. Установлено, что практические потребности государства в сфере управления экономикой и в сфере формирования социальной политики задавали следующие практически значимые предметы для экономической мысли второй половины XVII века:

— доработка и трансформация существующей экономической теориимеркантилизма с целью ее адаптации к экономическим условиям капиталистических отношений торговле и производствевыявление и осмысление роли трудовой деятельности человека в создании стоимости товаров и в конечном итоге в формировании национального богатствапоиск путей оптимальной с точки зрения капиталистического производства организации рынка труда, борьбы с пауперизацией.

В результате изучения и анализа значительного количества оригинальных произведений как известных экономистов, так и менее известных авторов, а также их более поздней критики, нами установлено, что во второй половине XVII века произошло качественное изменение основных положений меркантилизма, которое практически вплотную приблизило его к классической политической экономии А. Смита. Показано, что меркантилистическая теория в конце XVII века основывалась на следующих положениях:

— основным источников национального богатства является активный внешнеторговый балансэффективность внешнеторговой деятельности тем выше, чем она свободней от внеэкономических запретительных мер государства;

— деньги рассматриваются как товар и капитал, вовлечение которого в торгово-производственную деятельность ведет к приумножению национального богатства;

— собственность в любой ее форме рассматривается как капитал, позволяющий приумножать благосостояние при его использовании в торговле, сельскохозяйственном и промышленном производстве;

— наиболее эффективным путем повышения государственного благосостояния считается торговля продуктами собственного товарного производства;

— трудовая деятельность человека признается существенным фактором формирования товарной и меновой стоимости.

Последнее из перечисленных представлений позднего меркантилизма нам представляется ключевым и не случайно его появление связано с работами именно английских экономистов. Во второй половине XVII века Англия еще не сконцентрировала в своих руках посредническую торговлю, и в отсутствии богатых природных ресурсов внешняя торговля продуктами собственного сельскохозяйственного и промышленного производства делала заметный вклад в формирование активного торгового баланса. При этом большинство из рассматриваемых нами авторов пришли к пониманию того факта, что максимальный доход приносит не вывоз сырья или полуфабрикатов, а экспортирование уже готовой к употреблению продукции. Осознание роли труда в формировании товарной стоимости является величайшим достижением английской экономической мысли конца XVII века. Это позволило известному экономисту У. Петти в 1662 году сформулировать теорию трудовой стоимости, гласившую, что стоимость товара определяется количеством затраченного на него труда, а тридцать лет спустя Н. Барбон в «Рассуждении о торговле» в практически современном духе объяснил механизмы ценообразования.

Осознание роли трудовой деятельности в формировании стоимости товара с одной стороны и сопровождавшие процесс становления капиталистических отношений в аграрном и промышленном производстве процессы пауперизации и безработицы с другой, обозначили проблемы регулирования рынка труда. Нами показано, что в представлении экономистов и общественных деятелей второй половины XVII века виделись несколько основных путей улучшения конъюнктуры на рынке труда:

— введение системы государственного трудоустройства с использованием государственных и частных работных домов параллельно со свертыванием системы социальной благотворительности через церковные приходы;

— снятие иммиграционных барьеров и привлечение в страну иностранных работников;

— расширение рынка труда за счет вовлечения в трудовую деятельность женщин и детей.

Подобный подход к формированию рынка труда, обусловлен в первую очередь представлениями о целесообразности низкой оплаты труда и максимально большего количества работоспособного населения. Таким образом, по мнению экономистов второй половины XVII века можно было решить проблему пауперизации и обеспечить наибольшую прибыль при торговле продуктами мануфактурного производства. Христианское милосердие сменилось прагматизмом буржуазного общества, представители которого не могли позволить кому-либо нищенствовать, вместо того, чтобы трудиться для процветания английской экономики.

Осознание ценности человеческого капитала как существенного элемента в формировании товарной и меновой стоимости товара способствовало широкому распространению теории популяционизма. Мыслители конца XVIIначала XVIII рассматривали население как главное богатство страны и выступали за поощрение иммиграции, так как она была источником потенциальной рабочей силы, и предпосылкой для снижения заработной платы, а, следовательно, себестоимости производимой продукции. Можно отметить, что во многом благодаря практическому использованию работ английских экономистов второй половины.

XVII века, трансформировавших устаревшие представления меркантилизма и сформулировавших ряд основных принципов, положенных в основу классической политической экономии, Англия из рядовой страны средневековой Европы превратилась в экономического гегемона мировой экономики.

Нами показано, что интерес экономистов второй половины XVII века населению, как производителю и потребителю материальных благ, дал импульс развитию исследований в области демографии. В этой связи нами проведен подробный анализ работ Д. Граунта и Г. Кинга, в которых был представлен богатейший материал для дальнейших научных исследований в области демографии и статистики.

Подводя итоги проделанного нами анализа, можно отметить, что вторая половина XVII века стала переломным этапом в развитии политической и экономической мысли Англии, временем ее перехода на новый качественный уровень. Специфика политической и экономической реальности Нового времени требовала практических решений политических и социально-экономических проблем, характерных для зарождающегося государства современного типа. Политические философы, экономические мыслители и публицисты уже не теоретизировали об абстрактных или заведомо утопичных идеях, как делали это в средневековье, непосредственным объектом их интереса стали конкретные вопросы современной им эпохи и оптимальные пути их решения. При всем разнообразии проблематики, затронутой в работах авторов второй половины XVII века, представляется очевидным, что все они в какой-то мере были направлены на выполнение социального заказа данного периода: поиск исторически перспективных компромиссных форм политически, экономически и социально стабильного государства.