Цикличность развития социально-экономических систем и кризис как причина формирования новых технико-технологических укладов

Актуальность темы

исследования. Наблюдаемый нами мировой экономический кризис носит системный характер и затрагивает большую часть национальных хозяйств планеты. Степень влияния этого кризиса напрямую зависит от объема и тесноты внешнеэкономических связей национальных хозяйств (включая, естественно, ввоз и вывоз капитала) и имеет обратную зависимость от их интеграции в мирохозяйственные связи. Менее всего его ощутят, как мудро заметил член-корреспондент РАН P.C. Гринберг, «страны с примитивной экономикой».

Процесс информатизации мировой экономики как определяющий фактор ее постиндустриального развития во многом предопределил отрыв финансового рынка от рынка реальных активов. Этот отрыв традиционно проявляется в несоответствии денежной массы товарной массе, что, в конечном итоге, спровоцировало мировой экономический кризис. В качестве главных причин сложившейся ситуации можно выделить следующие.

Во-первых, по мере развития технико-технологического прогресса произошел существенный рост нематериальных активов компаний. Так еще в 1980;е гг. индекс Доу-Джонса (DJIA) стал показывать возрастающий отрыв рыночной капитализации компаний от стоимости реальных активов. Разрыв между рыночной оценкой компании на фондовом рынке и стоимости реальных активов отражает так называемый интеллектуальный капитал, именуемый также неосязаемыми активами. При этом резкое изменение соотношения неосязаемых и осязаемых (реальных) активов существенно трансформировало их рыночное восприятие и, в силу недостаточной определенности неосязаемых активов как таковых и роста их доли в общей массе активов, снизило достоверность рыночных оценок компаний.

Во-вторых, по мере развития информационных технологий возрос разрыв в обладании информацией, касающейся финансовой оценки реальных активов (как осязаемых, так и неосязаемых) компаний, что привело к асимметрии рыночного восприятия и рыночных оценок.

В-третьих, цикличность рыночных процессов привела к тому, что отрыв рынка финансовых активов от рынка реальных активов стал приобретать лавинообразный характер и, в конечном итоге, спровоцировал экономический кризис.

Следует заметить и то, что уровень техники и технологии служит важнейшим фактором, определяющим социально-экономические параметры жизни населения (объем материального потребления, время и качество отдыха, доступность и качество здравоохранения и образования, социальные гарантии и т. д.), и, как следствие, отношения по поводу производства и распределения общественного продукта. В свою очередь социально-экономический формат организации и управления производством в значительной мере определяет эффективность использования его технической базы и создает импульс (или дисбаланс) для развития.

Последние полтора века характеризуются ускорением технико-технологического прогресса производства, отсчет которого можно вести от появления парового двигателя, но особенно заметно со второй половины XX века. Последнее обусловлено появлением новой отрасли как знаний, так и производстваинформационных технологий, позволяющих, с одной стороны, обеспечить быструю технико-технологическую адаптацию результатов фундаментальных исследований, с другой — повысить качество и оперативность управления производством.

Многие века повышение производительности труда, наряду с ростом техники и технологии, а значит и рост общественного продукта предопределялся углублением специализации — народнохозяйственной, отраслевой, территориальной, внутрипроизводственной. Не случайно этим процессам уделяется постоянное внимание в теории и практике экономики. Но любое явление, даже социальное, имеет физический предел. Здесь можно рассматривать это понятие как буквально, так и в переносном смысле, ибо свои полномочия по физическому пределу производственное оборудование передает социальным процессам.

Изложенное выше позволяет усомниться в перспективе специализации производства (ядро прошлых технико-экономических укладов) и сделать вывод о том, что у нее тоже есть «физический предел», обусловивший наблюдаемый нами кризис. Этот тезис дополняет ограниченность ресурсов традиционного сырья, которая не вызывает сомнения у большинства специалистов. Таким образом, стоит проблема формирования стратегической линии развития производственных технологий и технико-технологических позиций, т. е. нового технико-технологического укладаисточника нового экономического роста.

Степень научной разработанности проблемы. В процессе работы над диссертацией соискатель опирался на труды исследователей, изучавших общие (Аган-бегян А.Г., Бернанке Б., Гринспен А., Самуэльсон П., Фридман М.) и частные аспекты (Аникин A.B., Варга Е. С., Клименко JI. А., Кондратьев Н, Д., Маркс К., Мендельсон Л. А., Меньшиков С. М., Перло В., Сорос Дж.) циклического развития экономических системопыта антикризисного регулирования в условиях ускоренного экономического развития (Ершов М.В., Кузык Б. Н, Менш Г., Хазин M. JL, Яковец Ю.В.) — сценариев решения задач догоняющего развития в условиях структурного экономического кризиса (Бузгалин A.B., Глазьев С. Ю., Зверев O.A., Коно-топов М.В., May В.А., Чередниченко Л.Г.).

Анализ литературы об эволюции теории кризисов и циклов показал, что мнения ученых о причинах кризиса и смены циклов различны. Соискатель опирался в исследовании на классическую политэкономическую теорию циклов (Кейнс Дж.М., Кузнец С., Фостер Р., Хаберлер Г., Хансен Э., Харрод Р.), теорию длинных волн, инновационного экономического развития на основе технологических укладов (Кондратьев Н.Д., Шумпетер Й.), современную теорию и методологию эволюции технологической структуры экономики в России (Глазьев С.Ю., Конотопов М. В., Кузык Б. Н., Лебедев H.A., Петраков Н. Я., Чередниченко Л. Г., Яковец Ю.В.), эволюционную теорию развития (Нельсон P.P., Уинтер С.Дж.- Маевский В.И.), теорию преодоления структурного кризиса инновациями (Менш Г.).

В то же время, есть целый ряд исследователей, анализирующих специфику современного кризиса и новый, посткризисный расклад сил, в работах которых прослеживается общая идея, что в кризис проявляются определенные пределы для стран лидеров и открывается «окно возможностей» для догоняющих стран (Глазьев С.Ю., Дементьев В. Е., Дынкин A.A., Перес К.).

Необходимо отметить, что существует мало работ, в которых структурные кризисы анализируются в парадигме «инновационной паузы», смены технологических укладов, открывающихся «окон возможностей». Более того, по важнейшим концепциям развития и возможностям, которые открываются в период кризиса, пока не сложилось однозначного мнения. Каждое из рассмотренных направлений решает определенные проблемы, но только их сочетание позволяет вывести на новый качественный уровень обоснование влияния структурных кризисов на транс6 формацию экономических систем с возможным возникновением нового технико-технологического уклада.

Методологическая основа исследования. Методологической основой исследования послужили общенаучные и философские методы (системный, органический и диалектический подходы), методы фундаментальных наук (анализа, индукции, исследования причинно-следственных связей, выдвижения и проверки гипотез, дедуктивного вывода, эмпирического обобщения) и специальные методы (экспертных оценок, экономико-математического моделирования).

Эмпирической основой исследования послужили данные Национального бюро экономических исследований США (NBER). Особая роль в исследовании принадлежит данным А. Мэдисона, проанализировавшего мировой ВВП за период более чем 300 лет до 2030 года, однако следует отметить в его работе явное занижение ВВП Китая и других стран Востока в доколониальный период. Важным эмпирическим источником для диссертационного исследования послужили работа «Современные тенденции мирового развития», выполненная A.B. Коротаевым в 2009 г., составившим спектры временных рядов прироста мирового ВВП, рассмотренные безо всяких изъятий и с исключением периода мировых войн. Для измерения российской экономики за эмпирическую основу была взята работа А. А. Акаева и В. А. Садовничего «Прогноз и моделирование кризисов и мировой динамики» (2009 г.), проанализировавших состояние российской экономики в контексте мирового хозяйства до 2030;2050 гг.

Цель и задачи исследования

вытекают из научной значимости темы, ее недостаточной разработки для современного уровня развития экономической науки и необходимости обоснования выдвинутой концепции. Цель исследования — теоретически и методологически обосновать кризис не только как объективную составляющую экономического цикла, но и как причину формирования нового технико-технологического уклада для повышения эффективности экономики.

Для достижения поставленной цели в диссертации были поставлены и решены следующие задачи:

1. методологически и теоретически доказать причинно-следственную связь между экономическим кризисом как объективной характеристикой экономического цикла и формированием нового технико-технологического уклада в экономике;

2. выявить основные причины усиления частоты экономических кризисов в период конца XX начала XXI вв.;

3. сформулировать и обосновать магистральные направления выхода экономики из кризиса;

4. определить влияние финансовых структур на экономический цикл и порождаемый им кризис;

5. оценить степень воздействия новых технико-технологических укладов на процессы формирования и функционирования экономических структур и институтов;

6. выявить и осмыслить предпосылки возможного экономического кризиса 2018;2020 гг. как исходной точки нового технико-технологического уклада;

7. выявить и осмыслить закономерности регулирования экономики в условиях экономического кризиса и смены технико-технологических укладов;

8. ввести в научный оборот и дополнить существующую классификацию экономических кризисов новым типом, объединяющим известные ранее типы кризисов.

Область исследования. Диссертационное исследование проведено в рамках: разд. 1 «Общая экономическая теория» (п. 1.3 «Макроэкономическая теория: теория деловых циклов и кризисов») и разд. 2 «Экономическая история» (п. 2.4. «История опыта и способов трансформации экономических систем (этапов эволюции систем, переходных эпох, социальных революций, экономических реформ») и п. 2.1. «Общие тенденции и закономерности экономической истории человечества (периодизация экономической истории, особенности и этапы отдельных исторических эпох, цикличность экономических процессов, их страновая и региональная ограниченность или глобализация») Паспорта специальности 08.00.01 — экономическая теория.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступает циклическая динамика современных экономических систем. Предметом исследования выступают экономические отношения, вызывающие замещение технико-технологических укладов социально-экономических систем. 8.

Теоретическая основа диссертационного исследования. Диссертационное исследование опиралось на теорию длинноволновой динамики Н. Д. Кондратьева как на основную парадигму, определяющую теоретико-методологические рамки. Теоретической основой диссертационного исследования также служат положения таких экономических научных школ, как классическая (Дж. С. Миль, Ж.Б. Сэй), зародившая основы исследования теории циклов и кризисов. В рамках этой экономической парадигмы преобладали суждения о том, что кризисы невозможны в системе рыночного хозяйства либо они носят случайный характер и что система свободной конкуренции способна самостоятельно их преодолевать (С. Сисмонди, Р. Родбертус). Во-вторых, исследование опиралось на теории австрийской экономической школы (Л. Мизес в «Теории денег и кредита» 1971 г., Ф. Хайек «Монетарная теория и торговый цикл» 1966 г.). В-третьих, исследование опиралось на труды Д. М. Кейнса и его выводы о том, что кризисы (депрессия, застой) неизбежны в условиях рынка и вытекают из его природы. В исследовании особое внимание при анализе фактора цикличности уделено теории мультипликатора. В-четвертых, исследование опиралось на монетарные теории цикла (М. Фридман, К. Бруннер, А. Мельтцер, А. Шварц) и их главный вывод о том, что деньги являются главной сферой, определяющей движение и развитие производства. Спрос на деньги имеет постоянную тенденцию к росту (что определяется, в частности, склонностью к сбережениям), и чтобы обеспечить соответствие между спросом на деньги и их предложением, необходимо проводить курс на постепенное увеличение (определенным темпом) денег в обращении. Государственное регулирование должно ограничиваться контролем над денежным обращением. В-пятых, к теориям циклических колебаний, используемых в диссертационном исследовании, следует отнести теорию реальных экономических циклов (Р. Лукас, Ф. Х. Мински, Ф. Кюдланд, Э. Прескотт). Основным источником экономических колебаний являются изменения производительности труда или других «реальных» факторов, таких, как международные цены на нефть. Именно неравномерные изменения этих переменных ведут к нестабильному росту экономики. В остальном же экономика находится в относительно устойчивом равновесии.

Научная новизна исследования состоит в теоретическом и методологическом обосновании кризиса не только как объективной составляющей экономиче9 ского цикла, но и как причины формирования нового технико-технологического уклада — совокупности техники и технологий, позволяющей значительно повысить конкурентоспособность товаров и услуг на рынке и эффективность экономики в целом.

Наиболее существенные научные результаты, полученные соискателем:

1) доказан, в отличие от господствующей концепции субъективности кризиса, сфокусированной на теории агентских конфликтов как дисфункции организации, объективный характер кризиса, рассматриваемого как очередное волнообразное нисходящее движение экономики, подразумевающее возвратный переход. Таким образом, наблюдаемый экономический кризис невозможно объяснить традиционным несоответствием производительных сил характеру производственных отношений (С. 50−57);

2) доказано, что в отличие от устоявшейся точки зрения, абсолютизация кредита как движущей силы развития хозяйства вызвала несоответствие финансового блока производственному и привела к его органическому отторжению экономикой, что стало причиной усиления частоты экономических кризисов в период конца XX начала XXI вв. (С.86−97);

3) доказано, что выход экономики из кризиса связан с приведением к балансу производственного и финансового сектора экономики — баланс реального и финансового секторов экономики при первичности развития первого и обеспечивающей роли второго способны вывести экономику из кризиса (С.115−130);

4) доказано, что наблюдаемый экономический кризис является результатом отрыва рынка финансовых активов от рынка реальных активов, сопровождающегося дестабилизирующим влиянием финансовых структур на экономический цикл, финансовой экспансией, асимметричностью рынка и резонирующим эффектом (С.217−222);

5) выявлены характеристики нового технико-технологического уклада (ресурсосберегающие технологии, инвестиции в человеческий капитал, неуклонный рост неосязаемых активов), позволяющие преодолеть существующий «физический предел» специализации производства, обусловленный исчерпанием ресурсов из традиционного сырья за счет технологии универсальной трансформации — «технологии квантового копирования» (С.243−252);

6) доказано, что наблюдаемая системная разбалансированность мировой экономики является предпосылкой более глубокого мирового экономического кризиса 2018;2020 гг., вызываемого дефицитом энергетических ресурсов, выход из которого возможен на основе замещения технико-технологических укладов и вхождения в новый цикл 2018;2060 гг. (С.261−272);

7) в отличие от догматически установленного неоклассического подхода, основанного на концепции предельной полезности, доказано, что в период кризиса степень государственного регулирования экономики должна напрямую зависеть от глубины наблюдаемого кризиса и уровня инфляции: на пространстве дефляционного типа преобладает саморегуляция рынка (глобальный подход), на пространстве инфляционного типа — госрегулирование (региональный подход) (С.282−292);

8) впервые в научный оборот введено понятие «трансформационный кризис» — процесс качественного преобразования экономической системы, сопровождающийся распадом связей, обеспечивающих согласованность между экономическими субъектами для достижения общих целей, и последующей самоорганизацией комплексов новых связей, дополненной корректирующим воздействием государственных органов власти и управления (С.305−313).

Достоверность содержащихся в диссертации положений, выводов и рекомендаций подтверждается применением обоснованного научного инструментария, использованием, корректной обработкой и интерпретацией достоверной исходной информации. Достоверность полученных результатов основана на применении общепризнанных результатов теоретических исследований ученых и на использовании апробированного экономического инструментария.

Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что в ней впервые показано, что современная модель развития экономического кризиса ведет к возможному формированию нового технико-технологического уклада. Доказано, что выход из всеобщего экономического кризиса рассматривается как трансформация, направленная на становление новой экономики, институциональные структуры которой сводимы к Кондратьевскому циклу, и на вхождение в новый цикл 2018;2060 гг.

В работе обосновано, что уровень диспропорций уже достиг такого масштаба, что построение новой глобальной модели экономики невозможно до момента.

11 разрушения элементов управления действующей модели. Такая ситуация создает возможность для возникновения в недалеком будущем большого многообразия конкурирующих моделей, в том числе и квазирыночного типа. Разработка концепций и методологии построения таких моделей может стать действенным направлением экономической науки ближайшего будущего.

Практическая значимость работы состоит в том, что показана возможность моделировать происходящие в современных экономических системах трансформационные процессы посредством аналитических приемов и математического моделирования и создавать макроэкономические модели адаптации и посткризисного развития на основе теории технико-технологических укладов.

Апробация и внедрения результатов исследования. Методологические, теоретические и практические результаты исследования были доложены, обсуждены и получили положительную оценку на международных и всероссийских научно-практических конференциях в Москве (в 2006 — 2011 гг.), в Новосибирске (2010 г.), в Красноярске (2010 г.).

Основные результаты работы используются в учебном процессе в ГАОУ ВПО города Москвы МГИИТ имени Ю. А. Сенкевича — при разработке и чтении курсов лекций по дисциплинам: «Макроэкономика и макроэкономическая политика», «Методы моделирования в экономике», «Макроэкономика», «Микроэкономика», «Мировая экономика и МЭО».

Отдельные положения диссертации использовались в ходе реализации ряда научно-исследовательских проектов и инновационно-образовательных программ.

Публикации. По материалам выполненных исследований опубликована 41 работа, в том числе 3 монографии, 12 статей в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях. Общий объем публикаций составляет 66,5 п.л. Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, включающих выводы по каждой главе, заключения и библиографического списка используемой литературы (275 наименований). Объем основной части диссертации составляет 400 страниц, графическая часть представлена рисунками и таблицами.

Выводы по главе:

Мировой финансовый кризис изменяет экономическую структуру и национального рынка, и мирового. В этом смысле объектом кризиса является рыночная самоорганизация, охватывающая в единстве национальный рынок и глобальный рынок. Речь идет о кризисной форме становления новой экономики — экономики финансового капитала. Становление не может быть социально-политическим хаосом, даже самоорганизующимся в кластеры, или компактные множества. Но становление не может быть также чисто стихийным процессом, допускающим сложение политических и экономических сил с четко определенными границами (типа «провалов» рынка и государства) между ними. Но и это не все. Становление, с одной стороны, включает диссипативное соединение разных (по своим перспективам) воспроизводственных структур и институтов. С другой стороны, такое соединение нестабильно. И процесс стихийного и сознательного поиска форм стабильности приводит к образованию нового типа рынка.

Важнейшим преобразованием рынка, которое подготавливается и реализуется в переходной бюджетной экономике, является трансформация системы рынков из горизонтального секторального рынка в иерархию рынков. При этом система рынков дифференцируется. Экономика больше не приемлет основной водораздел между финансово-денежным и реальным секторами. Формируются свои, ограниченные специфическим динамическим потенциалом и условиями оптимизации, рыночные пространства. Самое главное — это первоочередная значимость стратегического рынка, способного объединить крупных стратегических собственников и сформировать систему рыночных взаимодействий на принципах внутренней конвергенции (взаимного приспособления) государства и финансового капитала. Стратегический рынок устанавливает связи с остальными рынками иерархии в силу образования потенциального динамического экономического кванта, разворачиваемого по мере движения от рынка к рынку по ступеням иерархии в систему конкретных форм и структур воспроизводства (потенциальная и кинетическая социальная энергия).

Процесс формирования рынка долговременных программных инвестиций с участием национального и мирового капитала происходит на наших глазах. Мировой финансовый кризис придал новое ускорение консолидации капитала, которая демонстрирует черты диффузии собственности. Консолидация капиталов, переплетение собственности охватывают все рынки, а не только верхний, стратегический.

Таким образом, чтобы изменилась структура российской экономики (например, чтобы была ликвидирована все нарастающая экспортная зависимость российского рынка), должна быть изменена структура рынков с двухуровневого линейного на трехуровневый нелинейный. Такие глобальные процессы не могут быть сведены к суммарной факторной эффективности. Ни одна сколько-нибудь крупная отрасль не может быть модернизирована вне системы процессов капитализации. Так, просто беспомощными будут усилия по подъему сельского хозяйства и села без того, чтобы решать вопрос внутри системы инвестиционных территориальных кластеров, привязывающих россыпь местных и региональных рынков.

360 к федеральному фондовому рынку, причем с учетом трехуровневого рынка и его воспроизводственной модели, построенной на базе фазовой структуризации БКЦ.

Российское общественное мнение почти единодушно признает необходимость диверсификации отраслевой структуры, достижения инновационного характера общественного производства, повышения технологического уровня экономики. С этим можно согласиться, но только при условии, что сам по себе уровень технологии не является технологической задачей как таковой. Это синтетическая экономическая, социальная и политическая задача. Она предполагает осуществление системных изменений структурно-институционального содержания рынка и его регуляторов, в том числе не только собственно рыночных, но и административных и политических.

Мировой финансовый кризис стимулирует трансформацию сетевой структуры рынков в иерархическую структуру. Речь идет об иерархии рынков, а не о соотношении централизации и децентрализации системы управления в рамках дилеммы «рынок — государство». Условием становления экономики финансового капитала является преодоление действующей глобальной денежной системы. Вспомним ее ведущие компоненты: фондовый рынок с приоритетом массового рынка портфельных инвестиций + валютно-денежные рынки + Центральный банк + госбюджет + низовые коммерческие банки + реальный (товарный) рынок. Если позволить себе некоторую вольность, то можно сказать, что глобальная денежная экономика «производит» деньги, тогда как наступающая экономика финансового капитала предположительно «производит» капитал, имеющий системный и стратегический характер, выраженный в иерархии рынков во главе с рынком стратегических инвестиций. Важнейшими из них являются инфраструктурные инвестиции, ориентированные на воспроизводство структур, поддерживающих целостность рынка.

Экономическая система нуждается в активном сознательном участии всех субъектов рынка и экономики в системе отношений, которую мы называем коммуникативной общественной практикой. Такая практика перестает носить характер формальных, недостаточно управляемых и в известной мере неопределенных вза.

361 имодействий, наряду с каузальностью и свойственными ей отношениями соподчинения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

1. Единогласия относительно терминов, относящихся к различным фазам делового цикла среди экономистов нет. Что может объясняться многообразием и своеобразием, которое присуще различным экономическим циклам. Каждая из существующих теорий нуждается в серьезной доработке, особенно в связи с учетом множества особенностей современной экономики.

Пренебрежение к классическим теориям циклического развития не позволяет подойти к анализу фундаментальных причин современного глобального экономического кризиса.

Экономическая нестабильность в целом и трансформация финансовой системы из «прочной» в «хрупкую» не вызваны действиями «внешних шоков». Она является нормальным функционированием, внутренне порождаемым результатом поведения капиталистической экономики".

Финансово-экономическая нестабильность усиливается большей «капиталоемкостью» экономики, т. е. значительным удельным весом инвестиций в ВВП.

Постоянные и имеющие большой размах колебания избыточных резервов ликвидности делают практически невозможным оценку денежного мультипликатора и тем самым выбивают почву из-под ног творцов денежно-кредитной политики. Неизвестно, что произойдет с первоначальной инъекцией или утечкой: она может замкнуться на одном банке и дальше не пойтиа может быть, пройдет какой-то путь, однако неизвестно, на ком он закончится. Поэтому денежный мультипликатор практически не используется в теории и практике посткейсианства. Мультипликатор работает только в условиях стабильного спроса на деньги и экзогенно определяемой денежной массой. Вместе с тем его отсутствие ставит под вопрос эффективность денежно-кредитной политики.

2. В кризисной ситуации важную роль в снижении инвестиционного риска, в реализации открывающихся возможностей догоняющего развития призвано играть государство как партнер бизнеса. Выполнение этой роли предполагает сочетание универсальной и селективной промышленной политики, поддержку не столько конкретных субъектов хозяйствования, сколько конкретных проектов повышения технологического уровня экономики, ее инновационного потенциала. В условиях высокой неопределенности (без достаточно жесткой привязки к таким проектам) приоритетами мер по повышению доступности заемных средств, снижению налоговой нагрузки для всех или для избранных, с одной стороны, смягчают кризисные последствия финансовых пузырей, с другой стороны — ослабляют их роль в активизации структурных сдвигов в национальной инновационной системе. При всем значении институциональных факторов снижения риска скоординированные с бизнесом действия государства по поддержке конкретных проектов и приоритетов вносят большой вклад в преодоление дефицита доверия в экономических отношениях, создавая обстановку предсказуемости в экономике. В странах, решающих задачи догоняющего развития, на селективную промышленную политику ложится основная нагрузка по противодействию кризисных тенденций, когда лидирующие в технологическом отношении страны остаются точками притяжения инвестиционных ресурсов даже при глобальном финансовом кризисе.

3. Цикличность на этапе зарождения рыночных отношений, в своем ярко выраженном, то есть не сглаженном вмешательством государства, виде, определялась: а) наличием золотого стандарта в расчетах внутри страны и между странамиб) свободным движением цен и колебанием процентав) незначительным вмешательством государства во время подъема, кризиса и спада, хотя постепенно такое вмешательство росло. Отсюда быстрый, иногда просто взрывной подъем, требующий огромного напряжения экономики, и столь же быстрый крах. Обычно такой цикл сопровождался громадным ростом спекуляций вокруг каких-либо активов, сырья, ресурсов, очень большим размахом учредительства, позволяющего выпускать различные ценные бумаги и активы. Такое разбухание ценностей на время фактически снимало ограничения, поставленные металлическим стандартом. Почти всегда в фазе подъема дополнительно работала новая финансовая технология (наряду со старыми, конечно), или новый тип активов. Такими были в течение ряда периодов XIX в., железнодорожные акции, позволяющие разогнать кредит, спекуляцию и в целом усилить перегрев экономики. Денежная составляющая классиче.

364 ских циклов всегда была исключительно важной, хотя в основе самого циклического возрастающего движения лежала, конечно, реальная экономика.

4. Анализ опыта контрциклической политики показал, с какого времени необходимо датировать перелом в пятой длинной волне, тем более что нет единства и в том, когда началась ее повышательная фаза, и началась ли она вообще. Вероятно, что с кризисом 2001;2003 гг., когда завершился небывало длительный экономический подъем в США, можно говорить о том, что в центре современной мировой экономики начался понижательный тренд, поскольку экономическое развитие США, Европы и ряда других развитых стран было явно не лучшим, темпы роста были слабые, опускаясь в некоторых случаях до нулевой динамики развития, социальные проблемы обострились, не было радикальных реформ. Панацею видели в манипулировании кредитными ставками и активнейшем использовании различных финансовых технологий, в последнее время — ипотечных кредитов и новых финансовых инструментов, прежде всего структурированных производных облигаций. В Европе выход стремились найти в экспансии ЕС, в попытках за счет его расширения влить свежую «кровь» в западноевропейские экономики. Япония по-прежнему проводила политику вывоза капитала и наращивала внутренний долг. Проблема внутреннего долга также резко обострилась в США. В центре мировой экономики можно было наблюдать очень заметные признаки стагнации.

Периферийные и полупериферийные страны мировой экономики в эти годы развивались очень динамично, темпы роста большинства стран были более чем в два раза выше общемировых, что в целом делало и общемировую динамику весьма позитивной. Однако, в значительной степени процветание многих стран Азии, Африки, Латинской Америки и Восточной Европы, ряда других европейских стран (например Исландии и Ирландии) базировалось на активнейшем экспорте капитала из развитых стран и приливе туда большого объема мирового спекулятивного («горячего») капитала, который иногда затруднительно идентифицировать с определенным государством. Скорее, это капитал без отечества, принадлежащий к системе мирового капитализма. Другая основа их процветания — наращивание экспорта в развитые страны. Но возможности последних, особенно США, импортировать во.

365 многом проистекали от огромной эмиссии долларов, импорта капиталов (в том числе из развивающихся стран) и наращивания объемов государственного долга. Мощный импорт дешевых товаров заменял дорогие домашние, подавлял рост инфляции, несмотря на кредитную экспансию.

5. В начале XXI в. (после фондового кризиса в США) ухудшилась конъюнктура на мировых фондовых рынках, снизился уровень их капитализации, ослабло доверия инвесторов к фондовым ценностям, повысилась волатильность котировок акций на фондовых рынках. Однако в дальнейшем были найдены мощные объекты вложений в виде ипотечной недвижимости, роста рынка нефти и сырья и ряда новых финансовых инструментов.

Таким образом, на нисходящих фазах кондратьевских волн кризисы оказываются более глубокими, периоды депрессии более затяжными, а подъемы — более вялыми. На восходящих фазах ситуация меняется: подъемы становятся более сильными и длительными, фазы депрессии сокращаются, а кризисы обычно проходят менее разрушительно. Более глубокие по своим проявлениям кризисно-депрессивные фазы среднесрочных циклов на понижательной фазе кондратьевской волны неизбежно требуют от общества более глубоких и радикальных изменений, причем не только в технико-технологическом аспекте, но и в социально-правовом, политическом, идеологическом и культурном, в системе глобальных связей. Иначе общество не сможет преодолеть негативные последствия экономических кризисов и выйти из депрессии. Только глубокие изменения в самых разных сферах общества, а также новые подходы к регулированию экономики, позволяют обеспечить переход к значимому подъему.

В результате происходит переход к новой системе отношений, которая открывает возможности экономикам развиваться в ближайший период уже не со столь кризисными проявлениями. Однако, поскольку дальнейшее развитие идет сравнительно мягко, то и потребность в реформировании и обновлении отношений слабеет. Отсюда происходит накопление противоречий и структурных пороков системы, которые через некоторое время на качественно новом уровне развития начинают проявляться в виде более жестко протекающих кризисов, а само развитие идет с менее длительными и бурными фазами подъемов. Повышательная фаза исчерпывает.

366 потенциал структурных изменений предыдущих десятилетий и сменяется понижательной. Пока американская экономика активно развивалась в 1960;х гг., там господствовали кейнсианские модели. Глубокий кризис 1970;х гг., а затем кризис начала 1980;х гг. привели к серьезным изменениям в уже было утвердившихся кейнсиан-ских формах регулирования спроса, постепенному снятию ограничений движения капитала, ослаблению и модернизации регулирования финансовых рынков. В мире в целом произошли глубокие изменения в глобальных отношениях: фактически началась новейшая фаза экономической глобализации, которая открыла — но, лишь на некоторое время — возможности для более быстрого и менее тяжелого развития экономик разных, особенно развивающихся, стран.

Следовательно, именно через среднесрочные экономические циклы понижательные/нисходящие фазы кондратьевских волн как бы сами подготавливают для себя условия для трансформации в повышательные/восходящие. Чем сильнее кризисы и интенсивнее идут структурные перестройки, тем сильнее, соответственно, расчищается место для повышательной фазы. В свою очередь, меньшая острота кризисно-депрессивных фаз среднесрочных циклов на повышательных этапах кондратьевских циклов обусловливает их поворот к понижательным фазам. Именно такой поворот после определенной эйфории мы наблюдаем в начале XXI в. Наиболее тяжелыми кризисами становятся «поворотные» кризисы: от повышательной фазы к понижательной и наоборот.

6. Одно из отличий современного экономического развития от предкризисных 1920;х гг. в том, что в тот период основной экономический рост шел в небольшой группе передовых стран, а недавний подъем в мировой экономике опирался на рост в большом количестве развивающихся стран и стран среднего уровня, включая наиболее населенные страны мира — Китай и Индию. Не случайно 2009 г. для развитых стран сопровождался спадом, а для многих развивающихся — только замедление роста. Такого масштаба кризисы ведут к существенным или даже коренным изменениям в геополитической картине мира, что и наблюдалось в результате Великой депрессии, когда тоталитарные страны начали резко усиливать свои позиции, а демократические — ослабили их. Поэтому можно безошибочно предсказать, что те или иные изменения reo.

— J KJ / политической ситуации в результате сегодняшнего кризиса произойдут, хотя они, по-видимому, будут пока не столь резкими, как в 30-е гг. XX в. Во многих странах, еще вчера придерживающихся идей либеральной экономики произошла вынужденная национализация крупнейших банков и финансовых учреждений.