Культурологические концепции и идеи в общественной жизни России на рубеже XX-XXI веков

Культура — это совокупность материальных и духовных ценностей, являющихся продуктом творчества человечества и создающихся человечеством в процессе его развития.

Как говорил академик Д. С. Лихачев в разработанной им «Декларации прав культуры»: «Под культурой понимается сотворенная человеком материальная и духовная среда обитания, а также процессы создания, сохранения, распространения и воспроизводства норм и ценностей, способствующих возвышению человека и гуманизации общества» [89, с. 2]. В Декларации вводится понятие гуманитарной культуры, т. е. культуры, ориентированной на развитие созидательных начал в человеке и в обществесказано, что культура представляет главный смысл и глобальную ценность существования, как народов, так и государств. Вне культуры их самостоятельное существование лишается смысла. Культура, по существу, поставлена в один ряд с жизнью.

Актуальность исследования. В современной России множество проблем, часть из которых возникла под влиянием культурных процессов и явлений. Исследовав некоторые культурологические, мировоззренческие концепции, идеи нашего времени, причины их возникновения, а также взаимодействие и взаимовлияние «человека массы» и «человека творца», можно понять причины и тенденции развития процессов, протекающих в нашем обществе, культуре.

То, что представляет собой культура в нашей стране в течение исследуемого периода, можно понять, проанализировав установки сознания, духовные потребности, ценности ее граждан. Культура народа — это описание не только результатов творческой деятельности, но и причин, факторов, повлиявших на содержание и направление создаваемых духовных ценностей и побудивших культуру общества к эволюции в ту или иную сторону в силу определенных социальных обстоятельств.

Поскольку носителем культуры является человек (как личность, единица определенного общества, субъект определенной культуры, как представитель той или иной социальной, демографической и т. п. группы) со всеми его потребностями и заботами, то особое место в науке должны занимать вопросы освоения им культурной среды и проблемы, связанные с достижением им высокого качества в процессе создания и восприятия культурных ценностей под воздействием конкретных жизненных обстоятельств и условий. Таким образом, подход к решению проблем культуры в России следует искать не вовне, а внутри самого российского общества, изучать процессы, протекавшие в нем в последнее десятилетие XX века и получившие развитие в начале XXI века.

Под культурологической концепцией в данной работе понимается система взглядов на существующие ценности, а также на создание духовных, идеологических ценностей и их содержание, форму, направленность на достижение целей, актуальных для прогрессивного, по мнению авторов данных идей, развития общества. Культурологические концепции, идеи являются, прежде всего, совокупным отражением характера деятельности субъектов культуры: писателей, художников, музыкантов, творческих союзов, объединений.

Актуальность темы

исследования обусловлена потребностями анализа меняющейся духовной реальности современного российского общества. По мнению ряда исследователей, «культурологические» свойства нашего общества заслонялись до поры политико-идеологическими и прочими уникальными особенностями советского строя. Постперестроечное же общество открыло простор для прямой, без оболочки идеологии, деятельности «человека массы», включившегося в гонку за жизненными благами и властьюныне «все — от прессы до уличных экстерьеровприобрело зримые черты массовизации» [146, с. 33−34].

Возникшая в ходе инновационных преобразований 80−90-х годов XX века в России социокультурная ситуация способствовала росту неустойчивости, уязвимости психики и духовных ориентиров растерявшегося человека.

На фоне дестабилизации социальных институтов и духовной сферы российского общества все явственнее проступает силуэт торжествующего, так называемого «нового русского», претендующего на роль представителя элиты нового образца, той, о которой с горечью говорил П. А. Сорокин: «Удачливые стяжатели составляют нашу аристократию» [129].

Многие деятели культуры в силу собственного плачевного материального положения были вынуждены создавать не нечто духовное, способствующее культурному прогрессу общества, а удовлетворять спрос на приносящую прибыль «массовую продукцию».

Для того чтобы сгладить, противостоять деструктивным течениям (омассовление, утрата национальной самобытности, рост нетерпимости, раскол общества, экстремизм и т. д.) и поддержать позитивные процессы, сначала необходимо создать достоверное научное описание сложившейся ситуации, которое позволит понять механизмы и причины возникновения данных явлений и процессов.

Степень изученности и научной разработанности проблемы. В процессе познания социально-культурных явлений сложился ряд специфических научных проблем, неразрешенность которых порождает затруднения в ходе дальнейшего изучения объектов социально-культурной сферы.

К такого рода затруднениям можно отнести: отсутствие четкой дифференциации подходов к пониманию и исследованию социально-культурных явленийнекорректное употребление терминологии, описывающей эти явления, когда уровень активности ее использования опережает научное осмысление стоящих за ней явлений [33, с. 10−11].

Широкое и специализированное изучение социально-культурных явлений началось с появлением в последней трети XIX — первой трети XX веков работ Н. К. Михайловского, Г. Тарда, Г. Лебона, а также X. Ортеги-и-Гассета, сформировавших два исследовательских подхода: социально-психологический и культурцентристский. Первый был ориентирован на изучение достаточно узкой по охвату части системы социально-культурных явлений, второй в определенной степени гипертрофировал роль духовной культуры (в особенности, ее этической составляющей) и духовной элиты в жизни общества при гораздо меньшем внимании к другим компонентам культуры и социальным факторам.

В наше время некоторые аспекты изучаемой проблемы были исследованы в работах Г. Ю. Чернова [144], где автор исследовал следующие подходы к изучению современной обстановки: социокультурный, политико-ориентированный, социально-психологический и культурцентристскийВ.Г. Грязево-Добшинской [34], которая в своей работе исследовала психологические проблемы воздействия современного искусства на человека от гармонизирующих до катастрофических эффектов, эволюционного смысла эффектов искусства постмодерна в современной культуреН.Б. Маньковской [79], в которой автор обосновывает концепцию модернизма, постмодернизма и постпостмодернизма как неклассической эстетики XX векаЮ.И. Минералова [83], нарисовавшего панораму разнообразных творческих исканий многих современных авторов с их подробным анализомИ.И. Засурского [43], описавшего историю средств массовой информации России в 90-е гг.- Б. З. Докторова, А. А. Ослона, Е. С. Петренко [38], проводивших анализ статистических материалов об отношении жителей к основным политическим и социально-экономическим событиямкубанских ученых АЛО. Рожкова, А. Н. Демина, И. В. Самаркиной [113, с. 2], в работах которых были проанализированы социально-экономические и социокультурные проблемы кубанской молодежи в первое советское и в первое постсоветское десятилетияТ.И. Заславской [42], З. Т. Голенковой [29- 30], Е. Д. Игитханяна [45], Н. М. Римашевской [111- 112] и других исследователей социальных трансформаций российского общества.

Однако в названных работах авторы не ставили перед собой задачи всестороннего анализа взаимовлияния социально-культурных процессов и общественной жизни, не выделяли социальную обусловленность культурологических идей, взглядов на том или ином этапе общественного развития.

Таким образом, актуальность проблемы и ее недостаточная разработка в культурологии, теории и истории культуры позволили сформулировать тему нашего исследования — «Культурологические концепции и идеи в общественной жизни России на рубеже XX — XXI веков».

Объектом исследования является общественная жизнь России на рубеже XX — XXI веков, отражённая в произведениях литературы и искусства.

Предмет исследования — культуроогические концепции и идеи, помогающие раскрыть особенности общественной жизни России исследуемого периода.

Гипотеза исследования состоит в том, что кризисные явления в экономике, политике трансформируются и транслируются в духовный мир человека, способствуют появлению новых культурологических идей, отражаются в оригинальных концепциях, которые, в свою очередь, существенно влияют на формирование сознания людей, переживающих кризис.

Цель — выявить основные тенденции формирования культурологических концепций и идей на рубежах XX и XXI веков при помощи синхронного анализа социально-культурных и социально-экономических факторов развития общества, отражающих характер деятельности субъектов культуры: писателей, художников, музыкантов, творческих союзов, объединений.

Достижение поставленной цели обеспечивается решением следующих задач:

1. Выявить основные проблемы общественной жизни России в конкретный исторический период на основе анализа альтернативных точек зрения, сформировавшихся в культурологических концепциях и идеях.

2. Осуществить анализ социально-культурных и социально-экономических факторов, влияющих на развитие России рубежа XX — XXI веков, обосновав их взаимосвязь и взаимозависимость.

3. Исследовать объективные и субъективные стороны социокультурной динамики российского общества на рубеже XX — XXI веков.

4. На основе описания содержания и направленности культурологических концепций и идей в России показать зависимость содержания и формы художественных проектов от процессов, происходящих в обществе.

При формировании методологической основы исследования автор исходил из того, что системное научное знание о духовно — и социально-культурных явлениях, включая определение самой предметной области исследования, находится в настоящий момент в процессе становления, что вся видимая сфера изучения этих явлений, скорее всего, является объектом междисциплинарного исследования, и различные аспекты, стороны изучаются в рамках социологии, социальной психологии, политологии, культурологии и других дисциплин, а методология исследования вырабатывается в социальной философии. В этой ситуации именно обобщающий философский анализ специфики исследования и достижений частнонаучных знаний может, с нашей точки зрения, стать базой и отправным пунктом в формировании системной теории социально-культурных явлений.

В качестве теоретической и методологической основы данной работы используется сложившаяся методология изучения сложноорганизованных объектов социальной и духовной сфер, в которой диалектический метод сочетается с деятельностным подходом, кроме того, в исследовании использовались такие методы, как метод сравнения, метод конкретно-социологических исследований, аналитический, статистический методы.

В процессе работы автор опирался на принципы единства исторического и логического, системности, восхождения от абстрактного к конкретному и от конкретного к абстрактному, а также дополнительности подходов.

Современное научно-теоретическое мышление стремится проникнуть в сущность изучаемых явлений и процессов. Это возможно при условии целостного подхода к объекту изучения, рассмотрению этого объекта в возникновении и развитии, т. е. применения исторического подхода.

Особая роль отводится применению системного подхода. Принцип системности получил достаточное признание в современной науке, в том числе и российской. Однако диапазон его использования в научных разработках, как правило, ограничивался в связи с тем, что:

— либо в качестве системы рассматривалось лишь одно из социально-культурных явлений («общество», «общественное сознание», «массовая и элитарная культура» и т. д.), иногда взятое во взаимосвязи с другим, также представленным в качестве системного объекта;

— либо одно из этих явлений изучалось в качестве элемента или подсистемы, определенной более широкой макросистемой.

В основе предпринимаемого нами исследования лежат, прежде всего, представления о наличии системных взаимосвязей между самого разного рода явлениями, о необходимости выделения в качестве целостного объекта научного исследования особой макросистемы социально-культурных явлений.

В процессе исследования были использованы следующие типы источников: материалы статистических и социологических исследованийпредложенный анализ общественного мнения в основном базируется на результатах репрезентативных опросов Фонда «Общественное мнение» (ФОМ), в каждом из которых принимали участие 1500−3000 респондентов (статистическая погрешность по каждому из опросов не превышает 3,6%). Экономический анализ произведен в основном по данным Госкомстата (Госкомстата), Центра экономической конъюнктуры при Правительстве Российской Федерации;

— статьи И. Шафаревича «Русофобия» [148] и «Русофобия 10 лет спустя» [149], А. Синявского «Диссидентство как личный опыт» и «Под сень надежную закона.» [124- 125];

— художественные, автобиографические произведения 80−90-х годов XX века, а именно: «Без выбора» JI. Бородина [13−15], «Лейкоз» В. Белова [6], роман «Бермудский треугольник» Ю. Бондарева [12], роман «Затонувший ковчег» А. Варламова [23], «Людочка» В. Астафьева [121], «Шаровая молния» В. Ерофеева [39], романы Э. Лимонова «Дисциплинарный санаторий: Роман-эссе» [70], «Моя политическая биография: Документальный роман» [71], И. CToroffa «Революция сейчас!: Документальный роман» [131], произведения А. Лазарчука [68−69], Д. Липрескова [74], В. Пелевина [95−96], В. Сорокина [128], роман «Чеченский блюз» А. Проханова [102], произведения В. Распутина «В больнице» [105], «В ту же землю.» [106], «Изба» [107], «На родине» [108], «Новая профессия» [109];

— научно-популярные труды В. Кожинова «Победы и беды России» [56]- А. Янова «После Ельцина. „Веймарская“ Россия» [156]- 3. Бжезинского.

План Игры" [10], «Большой провал» [9]- И. Фроянова «Погружение в бездну» [142]- С. Кара-Мурзы «Кризис культуры» [50]- В. Бычкова «Искусство нашего столетия. ПОСТ-адеквации» [22] и другиепублицистические и критические произведениязаконодательные акты Краснодарского края: «О культуре» [60], «О государственной поддержке кинематографии» [59], «О библиотечном деле в Краснодарском крае» [58], «О мерах по сохранению и развитию проката отечественных фильмов и повышению уровня кинообслуживания населения» [116], «Положение об основах хозяйственной деятельности и финансировании организаций культуры и искусства» [65], Закон Краснодарского Края «Об ограничении приватизации и перепрофилирования учреждений культуры, искусства, кинематографии, памятников истории и культуры в Краснодарском крае» [66], «О мерах по усилению государственной поддержки культуры и искусства в Краснодарском крае» [64], «О Краевой Антикризисной программе «Система духовного и физического оздоровления населения Кубани» «[62], «О Краевой Антикризисной программе «Система духовного и физического оздоровления населения Кубани на 2001;2005 гг.»» [63] и т. д. материалы интервью с деятелями культуры — И. Бродским [46], JI. Бородиным [16−17], Б. Гребенщиковым [31], К. Кинчевым [54], В. Сорокиным [75], Г. Сукачевым [134- 135], Ю. Шевчуком [150].

Научная новизна исследования заключается в том, что в диссертации дано комплексное описание современных отечественных культурологических концепций и идей и проанализирована их обусловленность конкретной социальной обстановкой. Автор осуществил системный анализ произведений литературы и искусства, написанных на рубеже XX—XXI вв.еков, и выявил тенденции влияния социально-экономических условий на деятельность творческой интеллигенции. В работе дана обоснованная периодизация социально-экономических процессов последнего десятилетия XX века и показано взаимовлияние культурологического пространства и социально-экономической ситуации, складывающихся в обществе.

Положения, выносимые на защиту:

1. В современной российской культуре, так же как и в обществе, существуют негативные явления, изменить которые можно лишь, выяснив, что является их причиной, какие факторы существуют и как они между собой взаимодействуют. Для этого на основе анализа альтернативных точек зрения, сформировавшихся в культурологических концепциях и идеях, выявлены основные проблемы общественной жизни России в конкретный исторический период.

2. Исследование объективных и субъективных сторон социокультурной динамики российского общества на рубеже XX — XXI веков помогло проанализировать социально-культурные и социально-экономические факторы, влияющие на развитие России этого периода, й обосновать их взаимосвязь и взаимозависимость.

3. Духовное состояние нашего общества отражается в соответствующих культурологических концепциях и идеях. На основе междисциплинарного подхода к исследованию объективных и субъективных сторон социокультурной динамики российского общества на рубеже XXXXI веков можно показать зависимость содержания и формы художественных произведений от процессов, происходящих в обществе.

4. В течение исследуемого периода в стране произошли значительные изменения в политической жизни. Тяжелое положение в экономике, наравне с изменением государственного устройства, привело к изменению социальной структуры общества, ухудшению положения основной массы культурной интеллигенции. Так как между культурологическим пространством и социально-экономической ситуацией существует взаимосвязь, то объективные обстоятельства, сложившиеся в экономической, политической, социальной сферах России в течение исследуемого периода, отразились в культуре и нашли свое выражение в соответствующих концепциях и идеях (в возникновении новых и изменении степени проявления уже существующих).

Практическая и теоретическая значимость исследования.

Материалы диссертации могут использоваться в процессе преподавания культурологии, истории культуры XX века, в написании и разработке учебных пособий.

Диссертация может послужить основой для будущих исследований отечественной культуры и истории России XX века.

Структура диссертации подчинена логике научного исследования и последовательного изложения его результатов в соответствии с поставленными целями и задачами.

Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка литературы и приложения.

Результаты исследования Е. Игитханян «Процессы социального расслоения в современном обществе» [45] позволяют нам сделать вывод, что, хотя социальная дезинтеграция ранее существовавших групп и слоев усиливается (так, представители интеллигенции присутствуют фактически во всех слоях, рабочие — в 3 из 4 слоев и т. д.), тем не менее, происходит отчетливое формирование новых слоев.

Главным же отличием новой социальной структуры от прежней стала несопоставимо большая социальная дифференциация, в результате которой произошло «растягивание» социальной структуры по вертикали и выделение относительно большего числа самостоятельных страт, чем в стратификационной системе советского типа. Пропорции социальной структуры советского общества во многом сохранились, только средний класс теперь насчитывает максимум 20%, а не треть населения страны, а составлявший две трети советского общества низший класс разделился на две самостоятельные группы.

Одна из них — «базовый слой» — по-прежнему объединяет большинство россиян, а выделившаяся из него вторая группа стала новым «низшим» слоем. Деление российского общества на средний, базовый и низший класс является укрупненным делением, и в рамках каждого из этих классов можно выделить минимум по два самостоятельных страта. Средний класс распадается на страты, которые были условно названы «состоятельными» и «обеспеченными», базовый — на «средне — и малообеспеченных», низший — на «бедных» и «нищих». Эти страты достаточно устойчивы, но относительная динамика их положения различна. Материальное положение трех верхних страт либо остается стабильным, либо даже улучшается (для части обеспеченных и состоятельных). В трёх нижних слоях, напротив, в соответствии с тенденцией поляризации населения положение ухудшается, а у нищих это ухудшение принимает катастрофический характер [138, с. 10−12].

Стратификация постсоветского общества характеризуется учеными двумя терминами — социальная поляризация и «бразилификация». Первый означает растущую пропасть между богатыми и бедными, второй обозначает особый тип поляризации, которая сопровождается вымыванием среднего класса при росте нищеты, безработицы, падении уровня жизни, расцвете теневой экономики.

При этом наблюдается также экономический откат, неравномерное развитие различных сфер жизнедеятельности общества, преобладание дезинтеграционных процессов. Государство ничем не мешает богатым обогащаться, а бедным беднеть. Борьба с коррупцией и преступностью ведется крайне неэффективно, точно также неэффективны программы борьбы с бедностью и социальной помощи населению, которое все больше политически отдаляется от органов власти.

Если до осеннего (1998 г.) кризиса к среднему классу (стабилизатору общества, разводящему два противоположных полюса, бедных и богатых, и не дающему им столкнуться) относилось до 25% трудоспособного населения, то ныне к его составу могут быть причислены не менее 15−18% россиян (1,0 -1,5% представителей верхнего и 14−16% - среднего слоя среднего класса). В абсолютных цифрах — это не менее 12−15 миллионов взрослого населения. [40, с. 50]. При его сокращении повышается вероятность того, что общество будут сотрясать революции, межнациональные конфликты, социальные катаклизмы.

Костяк среднего класса составляют представители малого бизнеса, менеджеры (руководители высшего и среднего звена), фермеры, кадровые военные, техническая интеллигенция, гуманитарная интеллигенция, служащие (госслужащие и служащие коммерческих структур) [40, с. 4].

Социальное положение представителей массовых групп интеллигенции (люди культуры, медики, ИТР) после экономических реформ ухудшилось. У них следующие представления о стратификации российского общества: они видят силу денег и власти, выделяют такой фактор, как криминальные действия. Впрочем, и среди этих групп существуют различия. У медиков (работающих в частной медицине) и финансовых работников, в отличие от гуманитарной интеллигенции, выросла удовлетворенность своей профессией, она стала источником относительно высокого дохода и приобрела материальную ценность. Поэтому у них исчезает фактор «незаконные действия», его место занимает профессия.

В середине 90-х годов Т. Заславской удалось обобщить многочисленные эмпирические данные, прежде всего, мониторинговых исследований ВЦИОМ, наиболее представительных из всех имеющихся в настоящий момент. Основная часть населения России была поделена на четыре основных слоя: верхний средний, средний, базовый и нижний. Численно доли представителей каждого слоя в конце 1995 г. составляли: верхнего среднего — 1,4%, среднего — 28,3%, базового — 64,3% и нижнего — 6% [42, с. 7−15]. Кроме того, в общую картину социальной иерархии в России Т. Заславская включила политическую и экономическую элиту, а также «социальное дно».

В конце XX века российские социологи и экономисты стали различать два вида бедности — традиционную бедность и «новых бедных». Наряду с традиционной бедностью (одинокие матери и многодетные семьи, инвалиды и престарелые) сегодня появились так называемые «новые бедные», подобно «новым русским». В группу новых бедных вошли те слой населения, которые по своему образованию и квалификации, социальному статусу и демографическому положению никогда ранее не относились к низшим слоям. Основную массу «новых бедных» составляют бюджетникислужащие и рабочие, занятые в государственном секторе.

В особо тяжелом положении оказались представители культуры.

Оплата труда в здравоохранении составляла в первой половине 1997 г. 59%, в образовании 50%, в культуре 51% от средней по промышленности. В прошлом сравнительно благополучные слои трудящихся, такие, как научные работники, преподаватели высшей школы, офицеры опустились ниже среднего уровня [123, с. 11].

Падение вниз представителей некогда среднего класса обусловлено небольшой зарплатой на государственных предприятиях (минимальный заработок здесь не превышает 15% от прожиточного минимума), полной безработицей и частичной занятостью, которая охватывает, по экспертным оценкам, около 15% экономически активного населения, а также невыплатой зарплаты и пенсий, иногда до 6−8 месяцев.

В переходном обществе, когда происходит коренное изменение экономической и социальной структуры, смена политических режимов, образование не может оплачиваться достаточно высоко — поскольку подавляющая часть образованного населения в России трудится в госсекторе, а тот финансируется по остаточному принципу, материальный уровень жизни бюджетников резко снизился в 90-е.

Часть людей в результате реформ стала маргиналами, в том числе немало их и среди людей культуры. Понятие маргинальное&trade- (от франц. marginalпобочный, на полях) используется в различных областях научного знания — экономике, психологии, философии, медицине. В данном случае будем понимать под «маргинальностью» — промежуточность положения индивида или группы, занимающих крайнее пограничное положение в слое, классе, обществе, а потому не полностью включенных в данное социальное образование. Маргинальная группа находится на границе двух культур или субкультур и имеет некоторую идентификацию с каждой из них. Она отвергает определенные ценности и традиции той культуры, в которой возникает, и утверждает собственную систему норм и ценностей. Маргиналы — это люди, покинувшие одну страту и не адаптировавшиеся к другой.

Е. Стариков рассматривает российскую маргинальность как феномен размытого, неопределенного состояния социальной структуры общества. Автор приходит к выводу о том, что «ныне понятие «маргинализация» покрывает практически все наше общество, в т. ч. и его «элитные группы» «[130]. Маргинальность в современной России вызвана массовой нисходящей социальной мобильностью и ведет к нарастанию социальной энтропии в обществе. Процесс маргинализации на современном этапе он рассматривает как процесс деклассирования.

Под маргинальностью А. Атоян понимает разрыв социальных связей между индивидом и обществом, а процесс демаргинализации трактует как восстановление социальных связей и стабилизацию общества [3, с. 32].

Сегодня одно из основных направлений исследования маргинального положения личности или группы — неопределенность самоидентификации личности (группы) при попытке самоотнесения к общепринятым, «нормативным» социальным группам [29, с. 12−18].

Причиной возникновения маргинальных групп служит переход общества от одной социально-экономической системы к другой, неуправляемые перемещения больших масс людей в связи с разрушением устойчивой социальной структуры, ухудшение материального уровня жизни населения, девальвация традиционных норм и ценностей. Люди оказались вытолкнуты из круга ранее существовавших социальных стереотипов, привычных норм, представлений и встраиваются в новые, неустоявшиеся.

Однако к маргиналам могут принадлежать не только социальные аутсайдеры, но люди вполне благополучные, но не определившиеся в нынешней социальной структуре.

В динамике маргинальной ситуации в стране, по мысли И. Поповой, можно выделить этапы: с 1991 до середины 90-х годов (наиболее неопределенное, фактически неуправляемое состояние) и с середины 90-х годов (относительная стабилизация, начало кристаллизации структур, формирование более устойчивых социальных отношений) [97, с. 66].

У маргинальное&tradeесть конструктивные и деструктивные последствия, например, суицид и повышение творческой активности. По свидетельству Т. Шибутани, «в любой культуре наибольшие достижения осуществляются обычно во время быстрых социальных изменений и многие из великих вкладов были сделаны маргинальными людьми» [151, с. 475]. Все зависит от того, каким будет социальное и психологическое направление выхода из ситуации — нисходящая или восходящая социальная мобильность, фрустрация и подавленность или творческий подъем и активность.

Общая оценка численности маргиналов, полученная на основе специального обследования по всей России, превышает 10% населения [111].

Особенность процесса маргинализации в России состоит в том, что выпадающие на «социальное дно» группы имеют весьма незначительную вероятность возвратиться к нормальной жизни, встроиться в рыночные отношения. Кроме того, наблюдается возникновение некоего социального «преддонья», включающего те слои населения, у которых высок риск скатиться на «дно». Они как бы балансируют на краю бездны [112, с. 57].

В результате проделанной отечественными социологами работы стала очевидна модель стратификации российского общества.

По общему мнению, около 60% населения сосредоточено в слое, занятом малооплачиваемым исполнительским трудом средней и низкой квалификации. При этом оставшаяся часть населения примерно поровну делится на: «средний слой», включающий в основном молодых высококвалифицированных специалистов, преимущественно мужчин, работающих, как правило, в частном секторе экономики, и «низший» слой, где сосредоточены работники госсектора, а также сельские жители. Это в основном немолодые люди, преимущественно женщины [138, с. 41−42].

Основой экономической стратификации, в каком бы значении ни употреблялось данное понятие, выступает дифференциация доходов. Дифференциация доходов — разделение людей по величине доходов. Так, по оценке Всероссийского центра уровня жизни при Минтруде РФ, 10% наиболее обеспеченных слоев населения имели доходы в IV квартале 1995 г. в 15 раз превышающие доходы 10% наименее обеспеченных. В Европе это различие составляет не более 6−8 раз [1, с. 28].

Согласно полученным данным, в структуре населения России не выявлен «средний класс». По мнению Н. Римашевской, в качестве фундамента рыночных отношений этот класс фактически отсутствует. На его месте образовалась структурная пустота.

Средний класс покидает привычное место в середине пирамиды и разбегается по двум полюсам — одна часть тяготеет скорее к полюсу богатства, другая к полюсу бедности. Такое состояние называется поляризацией доходов. Два полюса — это «две России», расходящиеся в разные стороны. Они резко отличаются поведением, предпочтениями, ориентациями.

Отсутствие среднего класса и две уходящие друг от друга Россиисерьезный источник социальной напряженности.

В росте социальной поляризации ученые видят признаки социальной, а затем и физиологической деградации основной массы населения.

Обобщая вышеизложенное, можно заключить, что все политико-экономические катаклизмы современной России влияют на социально-культурный процесс, отображающий динамику изменений, происходящих под воздействием внутренних и внешних факторов. В данном разделе был описан ряд факторов, повлиявших на социокультурную ситуацию в России в 90-е годы XX века.

При анализе культурологических концепций, идей, произведений представителей российской культуры 90-х годов, как нам кажется, эффективнее всего пользоваться таким подходом к написанию истории культуры, ее современного состояния, который предполагает рассмотрение развития, изменения культуры на фоне современных ей общественных процессов и в связи с экономикой и политикой государства.

Рыночные отношения в сферу культуры начали внедряться с момента принятия в 1988 г. Министерством культуры СССР постановления «О переводе ряда учреждений культуры на условия самофинансирования и хозрасчета» [85].

В результате учреждениям культуры пришлось искать внебюджетные источники финансирования, заниматься поиском спонсоров, сдавать свои помещения в аренду — зарабатывать деньги, что в тяжелых экономических условиях и при отсутствии опыта не могло не привести к перекосуучреждения культуры стали превращаться в откровенно коммерческие предприятия.

При этом поддержка со стороны государства была минимальной — и по причине нехватки средств, и из-за новой экономической идеологии.

Практическая реализация экономической политики — это всегда балансирование между соблюдением требований экономически эффективного использования потенциала и социальной справедливости, нормами и представлениями о которой руководствуется общество.

Экономическая политика исследуемого периода была направлена не на цели культурного развития, социальной справедливости, а на проведение радикальных реформ, на слом старого механизма, основной идеей быломинимальное вмешательство государства во все сферы жизни общества, «все кто могут выжить — должны научиться выживать сами без посторонней помощи». Соответственным было и отношение населения, в январе 2000 г. [4] более трех четвертей населения страны (77%) отрицательно относились к гайдаровским реформам 1992 г. и приватизации — в частности.

Если рассматривать структуру расходов федерального бюджета, приведенную в табл. 7, следует, что в 1996 году было фактически на культуру и искусство было потрачено в 3 раза меньше средств, чем было запланировано (0,2% вместо 0,6%), в 1997 году также в 3 раза меньше средств (0,2% вместо 0,6%), в 1998 году в 2,33 раза меньше (0,3% вместо 0,7% по плану), худшего отношения плана к факту за рассматриваемый период нет.

Заключение

.

Обобщая вышеизложенное, можно заключить, что в диссертации на основе синхронного анализа социально-культурных и социально-экономических факторов выявлены основные тенденции развития культурологических идей, концепций на рубежах XX и XXI веков.

Были решены следующие задачи:

1. Обоснованы подходы к анализу проблемы.

2. Описана социокультурная динамика конца XX — начала XXI вв. Осуществлен конкретный анализ культурных и социальноэкономических процессов. Выявлены основные проблемы в культурной жизни страны в изучаемый период времени.

3. На основе анализа обоснованы основные тенденции взаимовлияния общественных процессов и культурологических концепций.

4. Показана зависимость художественных проектов от процессов, происходящих в обществе. Описаны содержание и направленность культурологических идей в России.

Была доказана гипотеза исследования, что современные кризисные явления, происходящие в российском обществе, трансформировались и транслировались в духовный мир человека.

При формировании методологической программы исследования автор исходил из того, что системное научное знание о духовно — и социально-культурных явлениях, включая определение самой предметной области исследования, находится в настоящий момент в процессе становления, что вся видимая сфера изучения этих явлений, скорее всего, является объектом междисциплинарного исследования, и различные аспекты, стороны изучаются в рамках социологии, социальной психологии, политологии, культурологии и других дисциплин, а методология исследования вырабатывается в социальной философии. В этой ситуации именно обобщающий философский анализ специфики исследования и достижений частнонаучных знаний может, с нашей точки зрения, стать базой и отправным пунктом в формировании системной теории социально-культурных явлений.

В качестве теоретической и методологической основы данной работы используется сложившаяся методология изучения сложноорганизованных объектов социальной и духовной сфер, в которой диалектический метод сочетается с деятельностным подходом, кроме того, в исследовании использовались такие методы, как метод историзма, сравнения, логический, аналитический, статистический, конкретно-социологических исследований.

Из двух основных взглядов, существующих на сегодняшний день на обусловленность культурологических концепций социально-экономическими явлениями (в первом случае ставится под сомнение зависимость художественных процессов и культурологических концепций от социальных, политических, идеологических, экономических условий жизни), автор диссертации придерживается второго мнения — искусство неразрывно связано с жизнью, более того, именно с современными ему социально-экономическими процессами.

Культурологические концепции, идеи имеют свой очевидный эффект (результат) в виде социокультурных явлений. В свою очередь, социально-культурные явления бывают внешними — ярко выраженными и заметными для стороннего наблюдателя и внутренними — в виде скрытых, глубинных процессов.

Концепция культуры должна базироваться на анализе человеческой деятельности. Сам тип культуры во многом детерминирован изменениями в структуре общественных отношений, структуре потребностей, в социально-демографической структуре обществаможно говорить о закономерности изменения типа культуры под влиянием изменения социально-экономических условий жизнедеятельности в обществе.

Как уже говорилось, переход от социализма был неудачным, с экономической точки зрения, было допущено большое количество ошибок, резкое изменение политической, экономической, социальной структур нашего общества привело к резкой дестабилизации и ухудшению ситуации. Силы большинства людей в этот период истории нашей страны были направлены на элементарное выживание, и слишком мало их оставалось на что-либо еще, в том числе, и на культуру.

На культуру в изучаемом периоде продолжал действовать «остаточный принцип» финансирования, наложенный на очень неблагоприятную экономическую обстановку.

По обеспеченности населения многими видами культурных услуг наша страна во время исследуемого периода серьезно отставала и отстает от других развитых стран.

Социокультурная ситуация с начала периода имела тенденцию к ухудшению, так как в силу, с начала 90-х годов XX века, вступили рыночные законы и возросла потребность в «рыночной» личности. Для последней характерна способность быть такой, какой от нее требует быть рынок.

Социокультурная обстановка находилась под воздействием нарастающей экспансии англо-американской культуры, резкого падения авторитета социалистической идеологии, криминализации всех сфер общественной жизни, коррумпированности государственного чиновничества.

Внедрение рыночных отношений в сферу культуры началось с момента принятия в 1988 г. Министерством культуры СССР Постановления «О переводе ряда учреждений культуры на условия самофинансирования и хозрасчета» [85]. Результаты оказались далеко неоднозначными.

Учреждениям культуры пришлось искать внебюджетные источники финансирования, заниматься поиском спонсоров. Государство и раньше, во времена СССР, субсидировало культуру по остаточному принципу, а после последовавших изменений и кризиса экономики было вынуждено значительно сократить и выделявшиеся ранее средства. Впрочем отношение к большим затратам на культуру у новых экономических идеологов было изначально негативным.

Так были созданы экономические предпосылки для разрушения инфраструктуры сферы культуры и постепенного превращения традиционных учреждений в особый вид коммерческих предприятий, ориентированных не на решение собственно культурных задач, а на получение прибыли.

Несмотря на внедрение коммерческих начал в свою деятельность, культурные учреждения не удержались на своих позициях и под напором рынка стали превращаться в откровенно коммерческие структуры.

Внедрение рыночных начал в сферу культуры не могло не ударить по основной массе творческой интеллигенции.

Проблема выживания вышла на первый план перед сотрудниками культурных учреждений, артистами, писателями и т. д., которые с повышением стоимости жизни в своей массе оказывались за чертой бедности. У работников культуры и искусства — самые низкие средние заработки по сравнению с занятыми в других отраслях народного хозяйстваоплата их труда в два раза ниже, чем в среднем по стране. Низкая зарплата, неустойчивая ситуация, понижение социального статуса стимулировали массовый отток высококвалифицированных кадров из учреждений культуры.

Все эти процессы негативно сказались на культурной жизни. Более половины граждан редко посещают или вовсе не бывают на концертах, более двух третей — в театрах, четырех пятых — в художественных музеях.

В исследуемый период у молодежи наиболее важной ценностью признаётся «эквивалентность взаимного воздаяния» (необходимость вознаграждения за добро и возмездия за зло). Молодежная субкультура есть искаженное зеркало взрослого мира вещей, отношений и ценностей. Рассчитывать на эффективную культурную самореализацию молодого поколения в больном обществе не приходится, тем более что и культурный уровень других возрастных и социально-демографических групп населения России также постоянно снижается.

В результате внедрения рыночных отношений в сферу культуры оказалась практически полностью разрушенной ее инфраструктура, резко уменьшился объем и качество духовной продукции, практически оказалась свернутой культурная жизнь на селе.

Экономический рост последних лет поддерживается ограниченным кругом технических средств денежно-кредитной политики и валютного регулирования при благоприятной внешней конъюнктуре на российский экспорт. Внутренние же активы роста — импортозамещение и спроспостоянно наталкиваются на системные ограничения, заложенные в модель стабилизации.

Системные изъяны экономической модели сохраняются. Существующий отрыв финансового хозяйства от реальной экономики и социальной сферы, привязка денежной системы к доллару, дорогие кредиты, повышенная рентабельность финансовых операций, утечка капитала, отсутствие прозрачности акционерного капитала и многие другие элементы создают дефицит инвестиционных средств на инновационную деятельность.

Прежняя политика ограничения денежной массы привела к необоснованно длительному применению такого метода борьбы с бюджетным дефицитом, как накопление бюджетной задолженности, скрытый, а затем узаконенный секвестр. Если посмотреть на эти маневры с позиции населения, то следует вывод, что государство беззастенчиво брало у населения деньги в долг, чтобы покрыть свое неумение балансировать бюджет. На консолидацию бюджетной задолженности, манипуляции с бюджетными платежами со стороны государства население реагирует ростом социальной дифференциации, застойной бедности, усиливающимся социальным напряжением и нестабильностью поведения, отражающейся в социальном поведении.

Если рассматривать структуру расходов федерального бюджета, то становится видно, что в 1996 году фактически на культуру и искусство было потрачено в 3 раза меньше средств, чем было запланировано (0,2% вместо.

0,6%), в 1997 году также в 3 раза меньше средств (0,2% вместо 0,6%), в 1998 году в 2,33 раза меньше (0,3% вместо 0,7% по плану).

Очевидно, что данное финансирование не обеспечивает даже минимальных потребностей культуры, а, между прочим, академик Д. Лихачев еще в 1990 г. сказал: «Техника, экономика, цивилизация в специальном значении этого слова — это все средство. Культура же сама по себе — цель развития отдельного человека, нации, страны и человечества. Вот почему развитие культуры не должно затрудняться налогами, любыми формами обложения. В пользу чего? В пользу экономического прогресса? Но сама экономика служит культуре!.» [76].

Возросла доля людей, находящихся за чертой бедности. Доходы ниже величины прожиточного минимума имело около 34% населения.

В связи с негативными социальными последствиями действующей экономической модели представляет интерес мнение директора Института Социально-экономических проблем народонаселения РАН академика Н. М. Римашевской, высказанное в связи с обсуждением «Стратегии развития Российской Федерации до 2010 года». Она пишет, что «сегодня для характеристики уровня жизни опасно использовать средние показатели, которые вводят в заблуждение», и делает вывод, что «поляризация доходов населения и социальный разлом общества привели к возникновению не новой России, а „двух Россий“, противостоящих и уходящих друг от друга по своему поведению, предпочтениям и ориентациям» [132, с. 188].

Стратификация постсоветского общества характеризуется учеными двумя терминами — социальная поляризация и «бразилификация». Первый означает растущую пропасть между богатыми и бедными, второй обозначает особый тип поляризации, который сопровождается вымыванием среднего класса при росте нищеты, безработицы, падении уровня жизни, расцвете теневой экономики. При этом наблюдается также экономический откат, неравномерное развитие различных сфер жизнедеятельности общества, преобладание дезинтеграционных процессов. Государство ничем не мешает богатым обогащаться, а бедным беднеть. Борьба с коррупцией и преступностью ведется крайне неэффективно, точно также неэффективны программы борьбы с бедностью и социальной помощи населению.

Средний класс покидает привычное место в середине пирамиды и разбегается по двум полюсам — одна часть тяготеет скорее к полюсу богатства, другая — к полюсу бедности. Такое состояние называется поляризацией доходов. Отсутствие среднего класса и две уходящие друг от друга России — серьезный источник социальной напряженности.

В росте социальной поляризации видно признаки социальной, а затем и физиологической деградации основной массы населения.

В социальной структуре постсоветского общества сформировались три группы, отражающие разные мнения относительно тех отношений, которые складываются между различными слоями: партнерская, конфликтная и нейтральная. Выяснилось, что всего 5,2% респондентов оценивают взаимоотношения между классами в нашем обществе как дружественные- 31% считают их конфликтными, а 63,8%) — нейтральными.

Представители культуры и искусства занимают самые крайние позиции по «конфликтности» — 85,7%), по сравнению с медиками (около 40%), педагогической и научной интеллигенцией (25,8%), финансовыми работниками (23%). Таким образом, дифференциация интеллигенции прослеживается по самым разным показателям, в том числе и по отношению к качеству формирующейся социальной модели общества.

Дискомфортно себя чувствуют, т. е. считают общество антагонистическим, конфликтным самые образованные и самые необеспеченные.

Социологические данные последних лет позволяют заключить, что в российском обществе формируется новая модель стратификации, которая фиксируется не только по объективным, но и по субъективным критериям. Социальная поляризация раскалывает не только общество, но и сознание людей.

Такова видимая социально-психологическая цена экономических и политических преобразований, проводимых в нашей стране в течение последнего десятилетия.

Сегодня в сфере культуры, с одной стороны, наблюдаются перемены к лучшему, что связано с привнесением в жизнь общества таких понятий, как демократия, отсутствие цензуры, плюрализм, свобода слова, печати, совести. С этим связано раскрепощение общественного сознания, существенная активизация социально-культурного творчества различных категорий и групп населения. Также стоит отметить и расширение количества видов и форм художественного творчества, обогащение спектра культурных начинаний за счет развития различного рода общественных объединений, движений, клубов, ассоциаций.

Современные процессы обновления, происходящие в обществе, породили новые объекты культуры. Это и средства труда, и предметы потребления, услуги, научные и философские идеи, которые существенно увеличивают культурный потенциал общества. Развитие средств массовой коммуникации, пусть и не такое бурное, как в Западной Европе и США, ввело в содержание культуры общества огромное количество научных знаний, эстетических направлений, философских учений, отвечающее многообразию отношений человека с миром. Бурную эпоху переживает индустрия культуры и досуга, индустрия развлечений.

При всех тех положительных процессах, проходящих в нашей стране, в обществе все равно набирают силу тенденции, негативно характеризующие сегодняшнюю социокультурную ситуацию.

Но наиболее существенные проблемы связаны с общим состоянием духовной жизни российского общества: Усиливаются процессы размывания духовной самобытности российской культуры, утрачивается историко-культурная самобытность отдельных территорий, поселений, малых городов. Коммерциализация культурной жизни привела к унификации обычаев, традиций и образа жизни по зарубежным образцам. Следствием массового тиражирования западного образа жизни и моделей поведения становится стандартизация культурных запросов, утрата национально-культурной идентичности и разрушение культурной индивидуальности.

Снижаются показатели духовной жизни общества. Продолжает расти разрыв между специализированным и обыденным уровнями культурного развития. В частности, многочисленные исследования фиксируют очевидное падение уровня художественного вкуса (если в 1981 году достаточно высокая художественная эрудиция отличала 36% горожан и 23% сельских жителей, то сейчас, соответственно, 14 и 9%). Происходит резкое снижение роли телевидения в приобщении населения к искусству. Почти полностью отсутствует в предпочтениях населения современное отечественное искусство. Снижение требовательности к художественному уровню произведений искусства привело к расширению потока низкопробной литературы, кино, музыки, которые в значительной мере деформировали эстетический вкус населения.

Происходит значительная переориентация общественного сознания — с духовных, гуманистических ценностей на ценности материального благополучия. Исследование Российского Института искусствознания показало, что за последние годы произошли существенные изменения в системе ценностных ориентаций: на шкале ценностей населения заметна ориентация значительной части граждан России на материальное благополучие как главную цель жизни.

Если в начале 1980;х годов в системе ценностных ориентаций и городских, и сельских жителей «лидировали» мысли о счастливой семейной жизни, о желании иметь хороших, верных друзей и другие гуманистические мотивы, а отсутствие материальных затруднений казалось первоочередной заботой 41% людей в городах и 36% в селах, то сегодня о материальном благополучии как самом главном говорит 70% горожан и 60% сельских жителей.

Во многом утеряны такие нравственные ценности как любовь к «малой родине», взаимопомощь, милосердие. По существу культура начинает утрачивать функции социальной регуляции, общественной консолидации и духовно-нравственного самоопределения человека, приближаясь к состоянию, которое в социологии характеризуется понятием аномии, т. е. отсутствием норм поведения, лишением функциональности. Ценности и нормы, составляющие нравственную вертикаль и духовное ядро отечественной культуры, сегодня неустойчивы, расплывчаты, противоречивы.

Снижение показателей духовной жизни российского общества в какой-то мере происходит за счет изменения общественного статуса гуманитарной интеллигенции, которая традиционно считалась в обществе флагманом нравственного развития. Сегодня на передний план жизни выдвинулись относительно слаборазвитые в личностном отношении слои населения.

Особую тревогу вызывает молодое поколение, которое все больше удаляется от духовной культуры. Этому во многом способствует кризис системы образования, политика средств массовой информации, которые внедряют в сознание в качестве нормы безнравственность, насилие, пренебрежительное отношение к профессии, труду, к браку, семье. Растет разочарование в демократических идеалах и ценностях (50% опрошенных не участвуют в выборах различных уровней), усиливается настроение безнадежности, неверия в возможность решения социально-политических вопросов. Несоответствие декларируемого приоритета общечеловеческих ценностей и реальной жизни ведет к разрушению нравственных оснований, правовому беспределу.

На уровне государственной политики наблюдается недооценка культуры как консолидирующего и смыслообразующего фактора, как важнейшего ресурса духовного преображения России. Основной акцент в государственной культурной политике сделан на развитие массовой коммерческой культуры, которая рассматривается как необходимый компонент демократического общественного устройства и рыночной экономики, основа гражданского общества и правового государства. С одной стороны, рыночные принципы организации культуры ослабляют управленческий диктат, подключают население (потребителей) к участию в культурной политике, устраняют идеологическое воздействие, расширяют возможности культурно-досуговых учреждений за счет новых источников финансирования, позволяют увеличить фонд заработной платы и т. д. С другой стороны, происходит коммерциализация культуры, вымывание бесплатных форм культурно-досуговой деятельности, смещение приоритетов культуры с содержания деятельности на извлечение прибыли. Художественное творчество, освободившись от цензурного гнета, оказалось под гнетом экономическим.

Коммерческая культурная продукция уже не воспринимается как носитель нравственных и эстетических критериев, духовного или метафизического смысла, она оказывает влияние на общественное и индивидуальное поведение, прежде всего, на уровне потребления, опускаясь до уровня банальностей и стереотипов.

Таким образом, наблюдаемая сегодня в обществе тенденция к деградации духовной жизни и культурной среды не уравновешивается позитивными процессами и усилиями, направленными на оптимизацию социально-культурной жизни, улучшение условий существования и качества человеческой жизнедеятельности.

Этот элемент неопределенности распространяется с отдельных явлений и процессов на все уровни и слои, формы и институты российской культуры.

Наиболее существенными проблемами, отражающими характер социокультурного окружения людей и не имеющими пока эффективных средств решения, являются массовая неосвоенность имеющихся в культуре нововведений, расхождения между запросами различных членов общества и возможностями их удовлетворения, отсутствие технологических средств обобщения и интегрирования нового социокультурного опыта.

В социальной сфере все более заметной становится тенденция социального расслоения по таким социокультурным основаниям как образ и стиль жизни, социальная идентичность, позиция, статус. Одним из источников социально-культурных и личностных проблем являются интенсивные миграционные процессы, разрушающие культурную целостность поселений, «выключающие» из процесса культурного саморазвития большие социальные группы, активизирующие люмпенизацию рабочих и раскрестьянивание жителей сельской местности.

Социально-культурный кризис в обществе усугубляется продолжающимся расслоением и ростом межэтнической напряженности, во многом обусловленными просчетами государственной политики. Все более заметным становится агрессивность по отношению к другой точке зрения, другой системе ценностей, стремление обнаружить врага в лице представителей иной веры, национальности, усиливается экстремизм в политической и общественной жизни.

Государство, которое должно являться гарантом культурного развития народа, не в состоянии было выполнять свои обязательства. Доля госбюджета, выделяемого на развитие культуры, составила менее 2%, т. е. была значительно ниже, чем в ведущих странах мира. Но даже этот минимум не исполнялся.

Все социально-экономические, политические изменения в стране затронули и всколыхнули творческую интеллигенцию, что нашло свое отражение в многочисленных концепциях и идеях. Концепции, которые можно отнести к «русофильским», — И. Шафаревич, JI. Бородин, И. Глазунов, условно «космополитические» концепции А. Синявского, Г. Померанца, А. Амальрика, Б. Шрагина, А. Янова, И. Бродского, концепция возвращения к «чистому ленинизму» — начало перестройкиконцепция активной интеллигенции А. Лосеваконцепция «антисталинизма» — конец 80-х — начало 90-х гг.- «антисоветская» концепция — конец 80-х гг.- национал-патриотическая концепцияконцепция «возврата к религии» — конец 80-хначало 90-х гг.- концепция «вестернизации» — с 1991 г.- концепция А. Солженицынаконцепция «краха России" — концепции экстремизма, в том числе концепция Э. Лимоноваконцепции рок-идеологовконцепции постмодернизма.

В это время в стране развернулась полемика между «космополитическими» (или «русофобскими», по мнению И. Шафаревича) концепциями (А. Янова, Войновича, И. Бродского, А. Синявского, Б. Шрагина, Г. Померанца, А. Амальрика) и русистами («реваншистами», по определению А. Янова) самых различных политических взглядов (И. Шафаревича, Л. Бородина, В. Кожинова, И. Глазунова, Ю. Бондарева, А. Проханова).

Эта полемика существовала задолго до исследуемого периода, еще с 60−70-х годов. Но следует обратить внимание на то, что именно в новых условиях эти течения заявляют о себе достаточно сильно — после отмены цензуры они обрели новую силу и в связи с изменениями в нашем обществе и государстве их выражение стало более явным и существенным. Т. е. в связи с изменением внешней среды они смогли эволюционировать в масштабе и времени от неофициальных, достаточно «узких» проявлений до дискуссий в масштабе страны о возможных путях ее развития.

И если «космополиты», например А. Янов, призывали строго следовать Западному пути развития, надеялись не только на экономическую помощь, но и на идеологическое воспитание молодой российской демократии (приводя как положительный пример американскую оккупацию Японии в XX веке), опасаясь при этом любого отступления от канона, как первого шага к «русскому фашизму», также достаточно негативно оценивали историю России, то «русисты» (И. Шафаревич, Л. Бородин, В. Кожинов) призывали к большей самостоятельности, поиску своего пути (разумеется, здесь у них возникали разногласия — например, JI. Бородин считал, что восстановление России возможно только через возрождение христианства, как стержня нации).

Борьба этих течений зримо отразилась в культурной жизни страны.

Всю литературу начала девяностых годов можно условно разделить на 4 группы — бывшая советская (официальная), деревенская, либеральная и литература новой волны.

Расслоение старой официальной литературы привело к ощутимым переменам в литературно-общественной иерархии ценностей.

Советская литература стала непримиримой противницей перемен, оказалась в совершенно несвойственной для нее роли оппозиционного движения.

Деревенская литература сложилась в послесталинские годы и описала чудовищное положение в русской деревне, подвергнувшейся беспощадной коллективизации, несчастьям военного и послевоенного времени. В 70-ё годы деревенская литература добилась того, что в лице Астафьева, Белова и Распутина могла существовать в известной мере самостоятельно, исповедуя патриотизм. Деревенская литература имела свои религиозные и даже политические корни, смело участвовала в экологическом движении. Со временем дело, однако, стало меняться. Это изменение началось еще до перестройки, но с ее наступлением усугубилось. Прозападное развитие страны привело к все нарастающему конфликту между деревенской литературой и обществом. Деревенская литература стала больше разоблачать, проклинать, чем возвеличивать.

Либеральная литература, детище хрущевской «оттепели», была и остается честным направлением, она возводит порядочность в собственно литературную категорию, и тем самым была привлекательна для читателя, изголодавшегося по правде. Главным намерением либеральной литературы было желание сказать как можно больше правды — в противостояние цензуре, которая эту правду не пропускала. Эта литература приветствовала перестройку и сыграла в ее начале ту самую роль, которую она давно мечтала сыграть: роль обличителя, судящего общество по законам морали и здравого смысла. Но перестройка оказалась для либеральной литературы слишком бездонной. Свобода быстро состарила «смелые» произведения, что видно на примере романа А. Рыбакова «Дети Арбата» или драматургии М. Шатрова.

Сейчас возникает другая, альтернативная «новая» литература, которая противостоит старой литературе, прежде всего, готовностью к диалогу с любой, пусть самой удаленной во времени и пространстве, культурой для создания своего собственного стиля, языка с безусловной опорой на опыт русской философии, на опыт мирового искусства (Д. Липресков, В. Пелевин, турбореалист А. Лазарчук, В. Сорокин, В. Ерофеев).

Идеи Э. Лимонова, процесс «вестернизации», национализм, «русофобия» потенциально могут привести к краху российской культуры, общества. Но большинство деятелей культуры видит свое предназначение в следовании другим концепциям — идеям А. Лосева о культурной интеллигенции, ответственной за окружающую действительность, идеям А. Солженицына, идеям духовности.

В борьбе за молодежь сошлись полярные идеи: Э. Лимонова, «вестернизации» и легенд русского рока Ю. Шевчука, К. Кинчева и многих других.

Таким образом, кардинальный вопрос настоящего этапа исторического развития русской культуры заключается в том, чтобы по возможности сгладить взрывные процессы, протекающие в настоящее время. Найти такие формы самосознания русской культуры, которые бы не воспроизводили одни и те же механизмы непримиримой борьбы, ценностной поляризации, жесткой конфронтационности, радикального переустройства общества, избежали бы муссирования образа «врага» в политике и культуре, резкой идеологизации и политизации всех культурологических концепций.

Отойти от традиций социокультурного раскола, хотя бы в намерениях, в культурных установках, ценностных ориентациях, это значитпреодолеть глубоко укоренившийся в русской культуре механизм инверсии, собственно и порождающий явления социокультурного раскола, и более органично, чем это было ранее, усвоить механизмы, уводящие от простого перебора между готовыми альтернативными стратегиями и выбора между двумя крайностями.

Такая перспектива, выпадающая из исторической логики русской культуры, противоречащая всему предшествовавшему историческому опыту развития российской цивилизации, была бы в третий «смутный» период русской истории как нельзя более конструктивной.

Однако наличный опыт российского развития после 1991 г. показывает, что российское общество далеко не созрело для решения таких задач и взвешенного отношения к реальностионо вовсе не выработало принципов сосуществованияоно не готово к поиску компромиссов и обретению консенсуса (не только политического, но и культурного, идеологического, нравственного, религиозного).

Усталость от конфронтации, разоблачений, борьбы за властьполитическое равнодушиепотребительство на бытовом и культурном уровнеповетрия оккультизма, эзотеризма, мистики, традиционно расцветающих в периоды «безвременья», смуты и заполняющих идеологический вакуум, образовавшийся на месте скомпрометированных теорийзасилье массовой стандартизированной и деидеологизированной культуры — все это и создает саму суть новой ситуации в русской культуре в конце XX века.

К сожалению, узкие рамки работы не предоставили возможности детально описать все культурологические концепции и идеи конца XXначала XXI веков в России, однако в будущем автор рассчитывает вернуться к исследуемой теме и произвести более подробное изучение ряда течений и направлений.