Деятельность Наполеона Бонапарта

Наполеон Бонапарт является одной из самых ярких личностей всемирной истории 19 века. Во время и после его правления Наполеона любили и ненавидели, обожествляли или считали его дьяволом. После того как он исчез с мировой арены, ему стали посвящать книги, знаменитые писатели делали Наполеона героем своих произведений, поэты восхваляли или низвергали его в своих стихотворениях.

В данной работе рассматривается выдающийся французский полководец и блестящий государственный деятель — Наполеон Бонапарт, историческую роль которого в развитии Франции и международных отношениях на рубеже XIX века невозможно переоценить.

Построение собственной империи ни в коем случае нельзя отнести исключительно к военным заслугам Наполеона. Он умел вести искусную дипломатическую игру и принимать точные и своевременные решения. Он был главным актером, и режиссером одновременно, на исторической сцене, потрясателем мира на рубеже XIX века. Великий, гениальный человек, которому, для достижения своей бессмертной славы, пришлось проделать большой и извилистый путь. И во многом этот путь определился свойствами его удивительного характера Целью курсовой работы является описание великих завоеваний Наполеона Бонапарта, а также определение политических аргументов, которыми он руководствовался. Одной из задач работы являлась оценка эффективности внешней политики Франции при Наполеоне и анализ результатов этой политики.

Курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка.

Глава 1. Политическая деятельность Наполеона Бонапарта: расцвет и закат.

1.1 Биография Наполеона Бонапарта.

Наполеон Бонапарт родился 15 августа 1769 в городе Аяччо (остров Корсика). Он был вторым сыном адвоката Карло Буонапарте и Летиции Рамолино. В 1768 году генуэзцы продали Франции свои права на Корсику. Карло Буонапарте участвовал в движении за независимость острова во главе с Паскуале Паоли, но после продажи Корсики стал поддерживать французский режим. В 1771 году в качестве вознаграждения он получил от Людовика ХV формальное подтверждение своей принадлежности дворянству.

Когда Людовик ХVI предоставил детям из обедневших дворянских семей право бесплатно получать образование, им воспользовались и корсиканцы, в том числе несколько сыновей и дочерей Карло, включая Наполеона. В 1779 году, после нескольких месяцев совершенствования во французском языке в коллеже Отена, Наполеон поступил в военную академию в Бриенне, содержавшуюся религиозным орденом. Высмеиваемый соучениками за провинциализм и неуклюжесть, будучи самым бедным даже среди обнищавших аристократов, он активно проповедовал идеи корсиканского патриотизма и ненависть к французским угнетателям. Сначала его привлекала морская служба, но затем он отдал предпочтение артиллерии. В 1784 году Наполеона перевели в парижскую Военную школу. Бонапарт проявил себя средним учеником и закончил школу по отметкам сорок вторым из 130 обучавшихся. Получив звание младшего лейтенанта артиллерии, Наполеон был направлен в Валанс на юг Франции.

Разделяя идеи Руссо, Наполеон считал себя в первую очередь аристократом и солдатом, ненавидел чернь. В течение последующих десяти лет он делал карьеру на Корсике, выступая то на стороне Паоли, то против него. Когда началась революция, против революционного правительства выступило так много офицеров, что армия предельно терпимо относилась к тем, кто проявлял хотя бы номинальную лояльность. В июне 1793 году жребий был брошен. Преследуемый паолистами, Наполеон покинул Корсику и подтвердил свою верность Франции.

10 августа 1792 года, когда был свергнут Людовик ХVI, Наполеон находился в Париже. Он оставался там и в сентябре, когда толпа устроила бойню во французских тюрьмах. Затем Бонапарте получил назначение и присоединился к правительственным войскам, которые должны были снять блокаду Тулона, превращенного контрреволюционерами в крупную морскую базу. 17 декабря Тулон был взят штурмом.

В 24 года Наполеон стал бригадным генералом. Его послали в армию, находившуюся в Италии, и поручили секретную миссию в Генуе. Хотя у Наполеона не было твердых политических убеждений, он поддерживал дружеские отношения с находившимися у власти якобинцами, считавшими себя учениками Руссо. Он дружил с Огюстеном Робеспьером, братом Максимильена. Когда последний лишился власти (23 июля 1794 года), Наполеон попал под подозрение и даже был арестован. Но 20 августа его восстановили в звании и отправили с экспедицией на Корсику, которую Паоли отдал под покровительство Георга III, короля Великобритании.

Потерпев неудачу в попытке свергнуть паолистов, Наполеон вернулся в Париж и принял командование западной армией для подавления восстания шуанов в Вандее, на западе Франции. Борьба с мятежниками не могла принести ему ожидаемой славы и не соответствовала его планам, и он подал в отставку, сославшись на плохое здоровье. Наполеону предоставили номинальную должность в топографическом отделе военного департамента.

Пестрое сборище недовольных — в основном роялистов — подняло в Париже (5 октября 1795 года) восстание против термидорианцев. Их глава граф де Баррас ясно понимал недостаточность своих военных сил. Перебирая кандидатуры армейских лиц, Баррас предоставил Наполеону возможность проявить свой гений и блеснуть быстротой решений. Наполеон отчасти понимал чувства восставших, но отчетливо видел, что у них нет ясной цели. До конца своей карьеры Наполеон был надеждой и опорой тех, кто придерживался умеренного пути, — представителей среднего класса, уповавших на «порядок» и «прибыль». Он презирал их — как презирал и все человечество. Но он был предан им, а не памяти о старом режиме и не революционным мечтаниям относительно скорого появления новых порядков. С этого времени Наполеоне Буонапарте (Napoleone Buonaparte) стал подписываться как Наполеон Бонапарт (Napolon Bonaparte). Он стал французом, а вскоре полагал, что он и есть Франция.

1.2 Деятельность Наполеона во главе Франции.

1.2.1 Итальянская кампания 1796−1797 гг.

С того самого времени, как Бонапарт разгромил монархический мятеж 13 вандемьера и вошел в фавор к Баррасу и другим сановникам, он не переставал убеждать их в необходимости предупредить действия вновь собравшейся против Франции коалиции держав — повести наступательную войну против австрийцев и их итальянских союзников и вторгнуться для этого в северную Италию. Собственно, эта коалиция была не новая, а старая, та самая, которая образовалась еще в 1792 г. и от которой в 1795 г. отпала Пруссия, заключившая сепаратный (Базельский) мир с Францией. В коалиции оставались Австрия, Англия, Россия, королевство Сардинское, Королевство обеих Сицилии и несколько германских государств (Вюртемберг, Бавария, Баден и др.).

Директория, как и вся враждебная ей Европа, считала, что главным театром предстоящей весенней и летней кампании 1796 г. будет, конечно, западная и юго-западная Германия, через которую французы будут пытаться вторгнуться в коренные австрийские владения. Для этого похода Директория готовила самые лучшие свои войска и самых выдающихся своих стратегов во главе с генералом Моро [9, c.34]. Итальянский фронт же Директория считала второстепенным, основные действия предполагалось проводить в Германии. Однако Бонапарт своими успехами в Италии сделал свой фронт главным в кампании 1796—1797 годов. Прибыв к месту назначения в Ниццу, Наполеон нашёл южную армию в плачевном состоянии: те средства, что отпускались на содержание солдат, разворовывались. Голодные, разутые солдаты представляли собой скопище оборванцев. Наполеон действовал жёстко: приходилось прибегать к любым средствам вплоть до расстрелов, чтобы прекратить воровство и восстановить дисциплину. Экипировка ещё не была закончена, когда он, не желая упускать время, обратился к солдатам с воззванием, указав в нём, что армия войдёт в плодородную Италию, где не будет недостатка в материальных благах для них, и выступил в поход.

Перейдя Альпы по так называемому «Карнизу» приморской горной гряды под пушками английских судов, Бонапарт 9 апреля 1796 года вывел свою армию в Италию. Он разгромил в нескольких сражениях разрозненные австрийские и сардинские войска, после чего были подписаны выгодные Франции перемирие (28 апреля 1796) и мир (15 мая 1796) с Сардинским королевством, а австрийцы остались в северной Италии без союзника. После этого в ряде сражений им были разгромлены главные силы австрийцев и занята вся северная Италия. Австрийский генералитет ничего не смог противопоставить молниеносным маневрам французской армии, нищей, плохо экипированной, но воодушевлённой революционными идеями и руководимой Бонапартом. Она одерживала одну победу за другой: Монтенотте, Лоди, Кастильоне, Арколе, Риволи.

Итальянцы восторженно встречали армию, несущую идеалы свободы, равенства, избавлявшую от австрийского владычества. Однако были случаи стычек между французами и местным населением, возмущённым грабежами. Бонапарт жестоко наказывал сопротивлявшихся. Австрия потеряла все свои земли в Северной Италии, где была создана союзная с Францией Цизальпинская республика. После взятия Мантуи Наполеон направил свои войска в Папскую область. В первом же сражении французы разгромили войска Папы. Наполеон занимал город за городом. В Риме началась паника. Папа Пий VI капитулировал и подписал мир 19 февраля 1797 года в Толентино на условиях Бонапарта: Папская область отдавала большую и богатейшую часть владений и уплачивала выкуп в размере 30 млн золотых франков. Наполеон не вошёл в Рим, опасаясь слишком крутыми мерами всколыхнуть в своём тылу католическое население Италии.

Имя Бонапарта гремело по всей Европе. Французская армия угрожала уже австрийским землям. В мае 1797 года Бонапарт самостоятельно, не дожидаясь посланника Директории Кларка, заключил в Леобене перемирие с австрийцами. В качестве компенсации Австрия получила часть Венецианской республики, уничтоженной французами: на рейде в Лидо был убит неизвестными французский капитан, что послужило формальным поводом для ввода в город в июне 1797 года дивизии под командованием генерала Барагэ д’Илье. Собственно Венеция, расположившаяся на лагунах, отошла австрийцам, владения на материке были присоединены к Цизальпинской республике. Австрийцы взамен отдавали берега Рейна и итальянские земли, занятые Наполеоном. Опасаясь, что австрийцы в надежде на падение режима Директории откажутся от соблюдения условий Леобенского перемирия, Бонапарт требовал скорейшего подписания полного мира. Посланный венским двором опытнейший дипломат Кобенцль не добился от Наполеона никаких уступок и 17 октября 1797 года в Кампо-Формио был заключён мир между Францией и Австрией. [9, c.54−55].

1.2.2 Завоевание Египта и поход в Сирию.

Египетский поход был первой по-настоящему крупной неудачей Наполеона. Но, тем не менее, в истории Бонапарта он — одна из самых впечатляющих страниц.

С лета 1797 года Бонапарт обдумывал идею удара по Англии, но он планировал его в другом направлении — в зоне Средиземноморья, Египта. Летом в Пассариано в беседах с Дезе он развивал мысль о вторжении в Египет. В письме Директории от 16 августа 1797 года он уже официально ставил вопрос о завоевании Египта. «Недалеко время, когда мы поймем, — писал он, — что для действительного сокрушения Англии нам надо овладеть Египтом». Таким образом, понимая первостепенное значение решающего удара по Англии, Бонапарт еще до назначения его командующим армией вторжения на Британские острова размышлял о том, как лучше поразить самого могущественного из врагов Республики, и склонялся в пользу удара по Египту. [4, c.181].

Бонапарт, готовясь к походу на Восток, обдумывал политическую стратегию: он рассчитывал, как это было и в Италии, найти союзников в лице угнетенных и недовольных. Первое воззвание призывало египетский народ подняться против господства военных феодалов — беев-мамелюков. Но арабы-феллахи и жители городов, составлявшие основное население Египта, были до такой степени забиты и политически отсталы, находились на такой низкой ступени общественного сознания, что все призывы к борьбе до них не доходили: они еще не были способны их воспринять.

Его политика, как показала итальянская кампания, и в особенности Леобен и Кампоформио, содержала и прогрессивные и завоевательные тенденции; они противоречиво переплетались между собой. В Египте, как вскоре убедился Бонапарт, он оказался в состоянии полной изоляции от населения. Он провел ряд смелых реформ антифеодального характера, но не приобрел поддержки арабов. В отличие от Италии, армия Бонапарта в Египте могла рассчитывать только на узко военные средства достижения успеха. Социальный аспект войны оказался почти полностью исключенным. Это имело трагические последствия для французской армии: превратившись из армии освободительной, какой она в конечном счете была в Италии и намеревалась остаться на Востоке, в армию завоевателей, она стала неизмеримо слабее; при своей малочисленности и большой удаленности от основных баз она была обречена рано или поздно на поражение. Бонапарт с его сильным умом быстро это понял. Его поход в Сирию был продиктован не столько узко тактическими (движение навстречу турецкой армии), сколько стратегическими соображениями. [4, c.193].

Египетский поход сыграл зловещую роль и в идейной эволюции самого Бонапарта. Конечно, Бонапарт был не из тех, кто склоняет голову и опускает руки перед обрушивающимися на них злосчастиями. Напротив, в Египте, когда с каждым днем все очевиднее раскрывались неисчислимые трудности и бедствия, вставшие на пути армии, он проявлял величайшую энергию и твердость духа. Французская армия вновь одерживала блистательные победы. После изнурительного похода по раскаленным пескам Дамангурской пустыни, когда вдалеке уже были видны минареты Каира, перед французами выросла конница мамелюков. В сражении у подножия пирамид 21 июля 1798 года все яростные атаки мамелюков Мурад-бея разбились о непробиваемые французские каре. Тогда была произнесена знаменитая фраза: «Солдаты, сорок веков смотрят на вас!» Битва закончилась полным разгромом противника. [4, c.194].

Армия Бонапарта вступила в Каир. Клебер успешно завоевал дельту Нила. Дезе, преследовавший мамелюков Мурад-бея, нанес им поражение при Седимане и овладел Верхним Египтом. Но в шесть часов вечера 1 августа перед французским флотом, стоявшим в Абукирском заливе, внезапно предстала ожидаемая давно, но все же не в этот момент эскадра адмирала Нельсона. Через полчаса началось морское сражение. Хотя силы сторон были почти равны и французы даже имели перевес в количестве орудий, Нельсон, захвативший инициативу и обнаруживший превосходство в руководстве морским сражением над Брюэсом, склонил ход боя в свою пользу. Он отрезал французские корабли от берега и открыл огонь с двух сторон. К одиннадцати часам утра 2 августа французский флот перестал существовать; лишь четырем кораблям удалось уйти, остальные были уничтожены или пленены. [4, c.195].

Абукирская катастрофа влекла за собой трагические последствия для французской армии в Египте. Коммуникации в стране были столь плохи, что Бонапарт узнал о происшедшем только две недели спустя, 13 августа, в Салейохе, где его нагнал курьер, посланный Клебером. Человек сильного характера, Бонапарт, получив эту ужаснувшую его весть, испытал, как это с ним всегда бывало в момент опасности, прилив огромной энергии. Его письма адмиралу Гантому, Клеберу, Директории динамичны, практически трезвы; ни тени колебаний; он уверенно намечает ряд неотложных мер, призванных спасти то немногое, что осталось от флота; он готов, собирая по кораблю во всех средиземноморских портах, начать сызнова восстановление французского флота.

9 февраля 1799 года маленькая армия выступила в поход. Вместе с Бонапартом на завоевание восточного мира шли его лучшие генералы — Клебер, Жюно, Ланн, Мюрат, Ренье, Кафарелли, Бон и другие. Путь был тяжелым, изнуряющим, даже в феврале солнце жгло, мучила жажда. Но всех воодушевляла надежда; армия шла вперед, она оставляла позади ненавистную пустыню. Военные операции развертывались успешно. Боевые столкновения под Эль-Аришем и Газой завершились победами. После упорных боев пали Яффа и Хайфа; в сражении с турками была завоевана Палестина. К 18 марта армия подошла к стенам старинной крепости Сен-Жан д’Акр. [4, c.197].

Чем дальше на восток продвигалась армия Бонапарта, тем становилось труднее. Сопротивление турок возрастало. Население Сирии, на поддержку которого Бонапарт надеялся, было так же враждебно к «неверным», как и арабы Египта. При взятии Яффы город подвергся разграблению, французы проявили крайнюю жестокость к побежденным. Но ни арабов, ни друзов, ни турок нельзя было ни застращать, ни привлечь на свою сторону. В Яффе обнаружились первые признаки заболевания чумой. Болезнь вызвала страх у солдат, но еще надеялись избежать эпидемии.

Надо было сломить сопротивление этой старой кре­пости энергичным натиском. «Судьба заключена в этой скорлупе». За Сен-Жан д’Акром открывались дороги на Дамаск, на Алеппо; он уже видел себя идущим по великим путям Александра Македонского. Выйти только к Дамаску, а оттуда стремительным маршем к Евфрату, Багдаду — и путь в Индию открыт!

Шестьдесят два дня и ночи длились осада и штурм Сен-Жан д’Акра; потери убитыми, ранеными, заболевшими чумой возрастали. Погибли генералы Кафарелли, Бон, Рамбо, еще ранее был убит Сулковский. Ланн, Дюрок, многие офицеры получили ранения. Не грозила ли всей французской армии опасность быть перемолотой под стенами Сен-Жан д’Акра? Бонапарта это страшило. Он все более убеждался, что его тающей армии не хватает сил, чтобы овладеть этой жалкой скорлупой, ветхой крепостью, ставшей неодолимым препятствием на пути к осуществлению его грандиозных замыслов. Не хватало снарядов, недоставало патронов, пороха, а подвоз их по морю и суше был невозможен. Голыми руками крепость не взять. Все по­пытки штурмовых атак терпели неудачи. [4, c.200].

Ранним утром 21 мая французская армия бесшумно снялась с позиций. Армия быстрым маршем, сокращая время отдыха, чтобы не быть настигнутой противником, той же дорогой, откуда пришла, после трех месяцев страданий, жертв, оказавшихся напрасными, возвращалась назад, на исходные позиции.

То было страшное отступление. Нещадное солнце стояло в безоблачном небе, обжигая иссушающим жаром.

Армия таяла от чумы, от губительной жары, от переутомления. Более трети ее состава погибло. Бонапарт приказал всем идти пешком, а лошадей отдать больным. Он первый подавал пример: в своем сером обычном мундире, высоких сапогах, как бы не­чувствительный к испепеляющему зною, с почерневшим лицом он шел по раскаленным пескам впереди растянувшейся длинной цепочкой колонны, не испытывая, казалось, ни жажды, ни усталости. Командующий армией шел молча. Он знал, он не мог не знать, что проиграно не только сражение под Сен-Жан д’Акром — проиграна кампания, проиграна война, все было проиграно. [4, c.201].

Попытка Франции захватить Египет при полном доминировании флота Британии на Средиземном море была обречена. Только благодаря высоким боевым качествам французской армии и офицерского корпуса во главе с Наполеоном экспедиция на протяжении нескольких лет была относительно успешной.

1.2.3 Первый консул.

К 1799 году Директория потеряла авторитет в глазах общества. Самый влиятельный деятель умеренно-республиканской партии, директор Сийес, давно уже носился с мыслью о непригодности конституции III года и вырабатывал свой собственный проект государственного устройства, которое должно было, по его собственному мнению, дать устойчивость внутреннему порядку. С этой целью он стал объединять все антидемократические элементы среди тогдашних политических деятелей, не желавших возвращения Бурбонов. Ему удалось расположить в пользу своего плана многих членов обоих советов, которые стали называть себя реформистами.

Узнав о планах Сийеса, Бонапарт вошёл с ним в соглашение, и оба очень быстро подготовили государственный переворот, с целью введения новой конституции. Солдаты боготворили Наполеона, генералы, по разным соображениям, не хотели мешать предприятию. Сийес распустил слух об опасном якобинском заговоре и устроил так, что те депутаты совета старейшин, на которых он не рассчитывал или которых боялся, не попали на заседание, в котором предполагалось принять задуманные заговорщиками решения. 18 брюмера (9 ноября) старейшины были созваны в 7 часов утра. Собравшиеся депутаты единогласно вотировали перенесение законодательного корпуса в Сен-Клу, где оба совета должны были собраться на другой день не ранее полудня. Исполнение этого декрета было возложено на генерала Бонапарта; ему предоставлялось право принять все меры, необходимые для безопасности республики, и подчинялись все местные вооружённые силы; вместе с тем всем гражданам вменялось в обязанность оказывать ему помощь при первом требовании с его стороны. К нации совет старейшин обратился с особым манифестом, в котором декретированные меры оправдывались необходимостью усмирить людей, стремящихся к тираническому господству над национальным представительством, и тем обеспечить внутренний мир.

Бонапарт, окружённый генералами и офицерами, немедленно отправился на заседание совета, где произнес короткую речь, с обещанием поддерживать «республику, основанную на истинной гражданской свободе и на национальном представительстве». Дело было уже сделано к тому времени, когда должно было начаться заседание совета пятисот; последнему был только сообщен декрет старейшин, и Луциан Бонапарт, бывший председателем совета, объявил заседание отсроченным до другого дня.

Тем временем, по предварительному уговору, двое директоров, Сийес и Роже-Дюко, подали в отставку, а у третьего (Барраса) её вынудили: нужно было уничтожить существовавшую в то время исполнительную власть — а с выходом в отставку трёх членов директория не могла более действовать. Остальные два директора (Гойе и Мулен) были взяты под стражу.

Согласно новой конституции, законодательная власть делилась между Государственным Советом, Трибунатом, Законодательным корпусом и Сенатом, что делало её беспомощной и неповоротливой. Исполнительная власть, напротив, собиралась в один кулак первого консула, то есть Бонапарта. Второй и третий консулы имели лишь совещательные голоса. Конституция была одобрена народом на плебисците (около 3 миллионов голосов против 1,5 тысяч). Позже Наполеон провёл через сенат декрет о пожизненности своих полномочий.

В момент прихода Наполеона к власти Франция находилась в состоянии войны с Австрией и Англией. Новый итальянский поход Бонапарта напоминал первый. Перейдя через Альпы, французская армия неожиданно появилась в Северной Италии, восторженно встречаемая местным населением. Решающей стала победа в битве при Маренго. Угроза французским границам была ликвидирована.

Результатом этой кампании стало заключение 9 февраля 1801 года Люневильского мира с Австрией, по которому последние окончательно потеряли Бельгию, уступали Франции Люксембург, все германские владения на левом берегу Рейна, признавали Батавскую, Цизальпинскую, Лигурийскую и Гельветическую республики. Франция получала Пьемонт.

наполеон бонапарт франция империя.

1.2.4 Провозглашение Франции Империей.

За четыре года со времени государственного переворота, который сделал Наполеона главой государства, его власть стала почти безграничной. В это время от республики сохранилось только название, и осталось сменить его, чтобы привести форму в соответствие с содержанием. Честолюбие Наполеона было столь велико, что он сделал то, на что в свое время не решился Оливер Кромвель и от чего с негодованием отказался Джордж Вашингтон: он основал собственную монархию.

18 мая 1804 г. был издан сенатус-консульт, провозгласивший Наполеона Бонапарта императором. Императорский сан объявлялся наследственным и передавался «по нисходящей линии кровному и законному потомству Наполеона Бонапарта по мужской линии в порядке первородства, с постоянным исключением женщин и их потомства». 2 декабря в парижском соборе Нотр-Дам состоялась коронация нового монарха Франции Наполеона I. По традиции венчать на царство его должен был римский папа Пий VII, но во время церемонии Наполеон выхватил корону из рук папы и сам водрузил ее себе на голову.

1.2.5 Разгром третьей коалиции.

В мае 1804 г. в Англии к власти был призван Питт. Он с величайшей энергией работал над созданием новой коалиции европейских великих держав против Наполеона. Только образование такой коалиции и могло, по его мнению, предотвратить высадку французских войск в Англии, подготовляемую Наполеоном в Булони.

План Питта встретил полное сочувствие у Александра. Уже в 1804 г. он решился принять участие в замышляемой Питтом коалиции, хотя все захваты Наполеона касались пока только германских стран, Голландии, Италии, Швейцарии и нисколько не затрагивали интересов России. [13, c.364].

Резкое высказывание Наполеона в адрес Александра, в ответ на ноту протеста расстрела герцога Энгиемского, еще более укрепило царя в его решимости воевать с Наполеоном; Россия стала готовиться к войне. Питту не стоило особого труда склонить на свою сторону и Австрию, которая стремилась избавиться от тяжких условий Люневильского мира.

Получив сведения о действиях сил коалиции, Наполеон вынужден был отложить высадку на Британские острова на неопределенный срок и двинуть войска в Германию. Именно тогда Наполеон сказал: «Если я через 15 дней не буду в Лондоне, то я должен быть в середине ноября в Вене».

Тем временем 72-тысячная австрийская армия под командованием барона Карла Макка фон Лейбериха вторглась в Баварию, не дождавшись русских войск, ещё не достигших театра военных действий.

Наполеон покинул Булонский лагерь и, совершив марш-бросок на юг, в кратчайшие сроки достиг Баварии. Австрийская армия капитулировала в битве под Ульмом. Избежать плена удалось корпусу генерала Елачича, однако и он был впоследствии настигнут французским маршалом Ожеро и капитулировал.

Оставшись в одиночестве, Кутузов вынужден был отступать с арьергардными боями (Бой у Мерзбаха, бой при Холлабрунне) на соединение с ещё не подошедшей армией Буксгевдена.

Наполеон без серьёзного сопротивления занял Вену. Из всей австрийской армии войну продолжали лишь соединения эрцгерцога Карла и эрцгерцога Иоанна, а также немногочисленные части, успевшие соединиться с армией Кутузова. [9, c.159−167].

Решающим сражением наполеоновской армии против армий третьей коалиции, стала Битва под Аустерлицем.

Бонапарт говорил, что выиграл сорок сражений. Самой замечательной победой среди них он считал Аустерлиц. «Солнце Аустерлица!" — он вспоминал его всегда с особенным чувством. Вопреки позднейшему официальному французскому толкованию военная обстановка накануне Аустерлица таила для французов величайшие опасности. Общий перевес сил был на стороне коалиции, и в дальнейшем он должен был возрастать. В Моравию двигались дополнительные силы русских. Австрийское командование собиралось перебросить с Итальянского фронта крупные воинские соединения. Наконец, со дня на день надо было ждать удара с тыла пруссаков. 14 ноября Гаугвиц выехал из Берлина, чтобы предъявить ультиматум французскому императору. Вслед за ультиматумом, рассчитанным на то, что его отвергнут, сто восемьдесят тысяч пруссаков с северо-запада ударили бы по французской армии. Армия Бонапарта была в мышеловке; ее окружили; ее рассчитывали сжать железными клещами и раздавить. Огромное численное превосходство, которым располагали союзники, казалось, не оставляло надежд на возможность одолеть объединенные силы коалиции. [4, c.430−431].

1.2.6 Разгром Пруссии.

После того как в 1805 г. Наполеон нарушил нейтралитет Пруссии, направив свои войска в Баварию через Прусскую территорию. Король, гонимый страхом, обратился за помощью к Александру и к Австрии. Обрадованный внезапным поворотом прусской политики и появившейся возможности вступления Пруссии в коалицию, Александр помчался в Берлин.

Чуть позже Фридрих-Вильгельм III получил известие, что лучшая австрийская армия, окруженная и запертая Наполеоном в Ульме, перестала существовать. Фридрих-Вильгельм понял, что половина кампании проиграна. Если он боялся выступить против Наполеона до Ульмской катастрофы, то подавно решился на это теперь. Однако прусский король предложил Александру заключить обет взаимной дружбы на гробнице Фридриха II. Александр согласился на это, для того чтобы его пребывание в Берлине имело хотя бы видимость дипломатического успеха в глазах Европы. [13, c.366].

Прусский король решил послать ультиматум Наполеону. Отвезти этот ультиматум было поручено Гаугвицу, который прибыл к месту назначения 2 декабря 1805 г., в разгар битвы при Аустерлице. Полная победа Наполеона заставила Гаугвица запрятать подальше свой «ультиматум» и, сияя от восхищения, явился радостно поздравлять Наполеона с победой. Наполеон ответил что «поздравление попало не по тому адресу, по которому его послали» и вообще был холоден и груб. Наполеон знал, что после Аустерлица Пруссия ничем не могла ему угрожать.

Талейран советовал не отталкивать Пруссию, а принудить ее вступить немедленно в союз с Францией. Наполеон согласился и заставил Гаугвица подписать от имени Пруссии мирный договор с Французской империей. Наполеон пообещал Пруссии Ганновер. В свою очередь Пруссия должна была отказаться от ряда территорий. [13, c.366].

Наполеон образовал «Рейнский союз» — конфедерацию из 16 германских государств. Назначил себя «протектором», своего брата Жозефа — королев Неаполитанским, другого брата, Людовика, — королем Голландии. Все это изолировало Пруссию, которая не могла рассчитывать на помощь только что разбитой Австрии. Император Франц по желанию Наполеона отказался от существовавшего две тысячи лет титула «императора Священной Римской Империи» и стал отныне называться императором Францем I.

8 июля 1807 г. был окончательно подписан унизительный для Пруссии и всей Германии Тильзитский мир.

Празднества и смотры в Тильзите продолжались до вечера 8 июля. Оба императора в течение всего этого времени были неразлучны, и Наполеон всячески стремился подчеркнуть свое полное расположение к бывшему врагу, а нынешнему союзнику. Когда 9 июля Наполеон и Александр произвели вместе смотр французской и русской гвардии и затем, расцеловавшись перед войсками и массой собравшихся у Немана зрителей, расстались, то в этот момент еще никто, кроме обоих императоров и их ближайших сановников, не знал огромной перемены, которая произошла в мировой ситуации за эти несколько тильзитских дней.

1.2.7 Континентальная блокада Благоприятным поводом к началу блокады послужил королевский декрет Георга III от 16 мая 1806 года, которым Англия объявляла в блокаде все порты Европы, берега и реки на всем пространстве от Эльбы до Бреста. Такого королевского указа добился министр Фокс. Блокада, однако, была строго установлена только между устьем Сены (порты Гавр и Онфлёр) и портом Остенде. В порты между этими двумя пунктами не допускалось ни одно нейтральное судно ни под каким предлогом, и если бы было захвачено при попытке войти туда, то было бы признано законным призом. С другой стороны, нейтральные суда могли входить в порты и выходить из них свободно, если они «не грузились в каком-либо порту, принадлежащем врагам Его величества, или не следовали прямо в какой-либо из принадлежащих врагам Его величества портов». Редакция указа очевидно избегала всякого вопроса о происхождении грузов. [6].

Ссылаясь на то, что Англия нарушает общепризнанное всеми цивилизованными народами международное право, Наполеон I издал Берлинский декрет о континентальной блокаде (21 ноября 1806 года). Документ был подписан в Берлине после разгрома пруссаков армией Наполеона. В Берлинском декрете излагались основы континентальной системы, а также устанавливался контроль над всей береговой линией империей Наполеона I. Декрет воспрещал вести торговые, почтовые и иные отношения с Британскими островами; блокада распространялась на все подвластные Франции, зависимые от неё или союзные ей страны. Любой англичанин, обнаруженный на территории, подвластной Франции, объявлялся военнопленным, а товары, принадлежащие британским подданным, конфисковывались. Ни одно судно, следующее из Англии или её колоний или заходившее в их порты, не допускалось во французские порты под угрозой конфискации.

В течение 1807 года к континентальной блокаде, помимо Франции, Италии, Нидерландов, Испании и Дании, присоединились согласно Тильзитским договорам 1807 года Россия и Пруссия, а в 1809 году — Австрия.

Великобритания ответила на объявление континентальной блокады контрблокадой, широким развёртыванием морской торговой войны и контрабандной торговли. «Королевские приказы» 1807 года запрещали нейтральным государствам вести морскую торговлю с враждебными странами и обязывали нейтральные суда заходить в британские порты для уплаты налогов и пошлин и проверки места назначения груза.

К концу 1807 года к блокаде, за исключением Швеции, сохранившей верность договору с Англией, присоединились уже все европейские страны.

1.2.8 Дипломатический брак.

Наполеон после долгих колебаний все же решился на развод со своей первой женой Жозефиной. У них не было детей, а мысль о наследнике престола неотступно жила в душе императора. Своим новым браком Наполеон намеревался убить сразу двух зайцев: стать отцом и подняться вровень с наследственными монархами. Поэтому его избранница должна быть лишь «голубых» королевских кровей. Наполеон пытался посвататься к сестре русского императора Александра I Анне Павловне, но вразумительного ответа так и не получил. Зато австрийский император Франц I сам предложил ему в жены свою 18-летнюю дочь принцессу Марию-Луизу, на которой Наполеон и остановил выбор.

2.9 Война с Россией и крушение империи.

Летом 1808 г. Наполеон пригласил Александра на личное свидание. Царь, зная, зачем его зовут, не очень торопился. Свидание состоялось 27 сентября 1808 г. в городе Эрфурте и продолжалось около двух недель. Наполеон перед отъездом в Эрфурт сделал один роковой для себя шаг, последствия которого, однако, сказались не скоро. С собой в Эрфурт он довольно неожиданно пригласил князя Талейрана, который после Тильзита уже числился официально в отставке. Между тем Талейран пришел с некоторых пор к заключению, что континентальная блокада неминуемо поведет к войне с Россией и к конечному восстанию всей Европы. В Эрфурте Талейран впервые изменил Наполеону, вступив в тайные сношения с Александром. «Вы должны спасти Европу», — повторял он Александру во время секретных бесед. Следуя советам Талейрана, Александр не подписал договора, который гарантировал бы участие России на стороне Наполеона в предстоящей войне Франции с Австрией. Внешние демонстрации горячей дружбы, будто бы существующей между обоими императорами, не обманули Наполеона: мрачным уехал он из Эрфурта после пышных торжеств, парадов, публичных объятий и поцелуев с русским царем. Лишь спустя несколько месяцев (в конце января 1809 г.) он стал подозревать Талейрана в изменнических действиях и совсем отстранил его от своей особы, хотя и не покарал: не было никаких улик.

Отношения с Россией были еще более испорчены в конце 1809 г. и в начале 1810 г. неудачным сватовством Наполеона к сестре Александра, Анне Павловне. Ввиду неудачи этого дела Наполеон предложил руку дочери австрийского императора, эрцгерцогине Марии-Луизе и немедленно с ней обвенчался. Дипломатическое значение этого брака оказалось очень серьезным.

Европа все надежды на освобождение от наполеоновского ига возлагал именно на Россию. Но веры в близость этого освобождения еще не было. Наполеон заставил Австрию и Пруссию подписать с ним военные договоры, по которым обе страны обязывались выставить контингенты войск в помощь французской армии. При этом Австрия и Пруссия рассчитывали на территориальные приобретения за счет России: Австрия непрочь была получить Волынь, а прусский король Фридрих-Вильгельм—весь Прибалтийский край. «А как же клятва над гробом Фридриха?» — вспомнил с насмешкой Наполеон, когда ему доложили, о чем ходатайствует друг Александра I, прусский король, клявшийся царю в вечной любви и верности. [13, c.372].

Наполеон рассчитывал также на поддержку со стороны Турции, воевавшей с Россией, и со стороны Швеции, которой управлял в качестве наследного принца бывший наполеоновский маршал Карл Бернадотт.

Тотчас после начала войны Англия заключила с Александром союз. [13, c.373].

При такой расстановке сил началась и окончилась война 1812 г.

Началась жесточайшая борьба всей Европы против Наполеона. На первый план выступили уже не дипломаты, а генералы. Но дело сокрушения наполеоновского владычества сильно затягивалось. Наполеон оправился и собрал новую большую армию, которая начала весной и летом жестоко бить пруссаков и русских. Александр ни за что не хотел, даже после поражений при Лютцене, Бауцене и Дрездене, мириться с Наполеоном, но король прусский трусил жестоко. «Вот я уже скоро буду опять на Висле», — с отчаянием повторял он летом 1813 г. После поражения при Бауцене, в мае 1813 г., Александр и Фридрих-Вильгельм III уже не в первый, а по крайней мере в четвертый раз воззвали к императору Францу. Но тот, по настоянию Меттерниха, не торопился примкнуть к союзникам. Во-первых, Меттерних боялся преобладания России не меньше, а больше, чем владычества Наполеона; уже в 1813 г. он страшился, что победа слишком усилит Александра. Во-вторых, он сам говорил, что всегда считал Наполеона «плотиной против анархии», охраной всей Европы от революции: низвержение Наполеона могло, по его мнению, разнуздать силы революции во всей Европе. В-третьих, Франц I не забывал, что наследником великой империи, созданной Наполеоном, является его, Франца I, внук, сын Наполеона и Марии-Луизы, маленький Римский король (титул, данный Наполеоном своему сыну). Но, вместе с тем, за спиной Наполеона Меттерних вел деятельные переговоры и с союзниками. Во всяком случае, он рассчитывал, что Наполеон, теснимый всеевропейской войной, пойдет на жертвы и вернет Австрии за ее помощь или даже за нейтралитет хотя бы часть земель, захваченных у нее Наполеоном в прежние годы.

Война возобновилась. После страшного трехдневного побоища под Лейпцигом 16−19 октября 1813 г. Наполеон отступил во Францию. Но здесь ряд его блестящих побед над вторгнувшимися во Францию врагами побудил их снова предложить Наполеону мир, — но уже, конечно, на худших для него условиях. В феврале 1814 г. в городе Шатильоне начались мирные переговоры союзников с уполномоченным от Наполеона Коленкуром, герцогом Виченцским. Наполеону предлагали империю в границах 1792 г., т. е. отказ от завоеваний. Наполеон с гневом отказался даже рассматривать эти условия. Он спрашивал Коленкура, как он смел сообщить ему, императору, о таких оскорбительных предложениях. Ряд новых военных успехов французских войск в эти дни усилил непримиримость Наполеона. [13, c.375].

30 марта 1814 г. союзники вошли в Париж. Через несколько дней Наполеон отрекся от престола и отправился на остров Эльбу в качестве «императора» этого острова. На французский престол вернулась низвергнутая революцией династия Бурбонов в лице Людовика XVIII, брата казненного короля Людовика XVI.

Период почти непрерывных кровопролитных войн окончился. Деспотизм военного диктатора, вышедшего из недр революции, а потом ее удушившего, заменил тот режим, о котором А. С. Пушкин в 1823 г. выразился, что замыслы Александра I «миру тихую неволю в дар несли». Эта «тихая неволя» поддерживалась большей частью уже не оружием, но конгрессами, дипломатическими переговорами и соглашениями. [13, c.376].

1.2.10 «Сто дней».

В первое время по прибытии на Эльбу Наполеон не имел никаких планов, считал свою политическую жизнь законченной и намеревался писать историю своего царствования. [9, c.380].

С осени 1814 г. и особенно с ноября-декабря этого года Наполеон стал внимательно выслушивать все, что ему сообщалось в Франции и о Венском конгрессе. Из Франции ему поступали сведения, ясно показывающие, что реставрированные Бурбоны и их окружающие ведут себя неосторожнее и нелепее, чем можно было ожидать. Талейран сказал о них с первых же шагов: «Они ничего не забыли и ничему не научились». [9, c.382].

С каждым месяцем Бурбоны и из приближенные все более и более расшатывали свое положение. Бессильные восстановить старый строй, уничтожить гражданские законы, данные революцией и Наполеоном, они провоцировали своими словами, своими статьями, своей ярой агитацией, своим дерзким поведением как крестьянство, так и буржуазию. Солдаты, а офицерство в значительной степени относились к Бурбонам как к навязанному извне злу, которое нужно молча и терпеливо переносить. [9, c.384].

Уже к началу февраля 1815 г. у Наполеона стало складываться решениевернуться во Францию и восстановить империю. Гостевшей в то время у него матери, Летиции, он открыл свое решение. «Я не могу умереть на этом острове и кончить свое поприще в покое, который был бы недостоин меня, — сказал он ей.- Армия меня желает. Все заставляет меня надеяться, что, увидя меня, армия поспешит ко мне. Конечно, я могу встретиться с офицером, который верен Бурбонам, который остановит порыв войска, и тогда я буду кончен в несколько часов. Этот конец лучше, чем пребывании ена этом острове…».

Сейчас же после разговора с матерью Наполеон призвал своих генералов, которые последовали за ним в свое время на остров Эльбу: Бертрана, Друо и Камбронна. Бертран и Камбронн приняли известие с восторгом, Друо — с сомнениями в успехе. Но сам Наполеон сказал ему, что он теперь не намерен ни воевать, ни править самодержавно, он хочет сделать французский народ свободным. Это было характерно для той новой политической программы, с которой Наполеон начинал свое предприятие если не с целью ее осуществить, то с целью ее использовать в тактическом смысле. [9, c.388].

Он ехал не завоевывать Францию оружием, а просто намерен был явиться во Францию, высадиться на берегу, объявить о своих целях и потребовать себе обратно императорский престол. Так велика была его вера в обаяние своего имени; ему казалось, что страна должна была сразу, без боя, без попытки сопротивления, пасть к его ногам.

26 февраля 1815 г. во главе отряда в 1100 человек он бежал с Эльбы и 1 марта высадился во Франции. С триумфом он прошел через всю страну и 20 марта вступил в Париж. На всем пути его встречали тысячные толпы, которые скандировали: «Да здравствует император! Смерть роялистам!» Гарнизоны переходили на его сторону один за другим. Людовик XVIII едва успел бежать в Бельгию. Без единого выстрела и без малейшей борьбы Наполеон сверг Бурбонов и восстановил империю. Так начались знаменитые «сто дней» Наполеона.

Легкость, с которой ему удалось вернуться к власти, объяснялась не только его личной популярностью, но также всеобщей ненавистью к Бурбонам. Сразу же по возвращении во Францию Людовик XVIII и его окружение начали восстанавливать дореволюционные порядки. Репрессии обрушились на деятелей наполеоновского режима.

Таким образом, предстоящая кампания была почти безнадежна для французов. Единственным способом одержать победу, было поднять на борьбу весь народ, как это сделали якобинцы в 1793 г. «Нужно было бы снова начать революцию, — говорил Наполеон впоследствии, — чтобы я мог получить от нее все средства, которые она создает». Но император французов, который на протяжении всего своего правления целенаправленно искоренял в стране революционный дух, не хотел и не мог стать новым Робеспьером. И свою власть он решил защищать силой оружия.

Столкновение двух армий произошло 18 июня 1815 г. в Бельгии у местечка Ватерлоо. В ожесточенном сражении, продолжавшемся почти двенадцать часов, Наполеон был разбит. Это была его последняя битва и, что весьма символично, он проиграл ее своим главным противникам — англичанам. Самый могучий, упорный и грозный враг, какого Англия имела за все свое историческое существование, был в ее руках. [9, c.420].

Понимая бесполезность дальнейшей борьбы, 22 июня Наполеон вторично отрекся от престола, сдался англичанам и был сослан на остров св. Елены, где скончался 5 мая 1821 г.

Глава 2. Психолого-этический анализ Наполеона Бонапарта.

2.1 Загадки Наполеона.

Он кавалер высшей награды православной Российской империи — ордена Андрея Первозванного (1807) и мусульманин (принял ислам во время похода в Египет — 1797). Он прошел путь от самых низов до властелина почти всего цивилизованного мира. Он наделен необычайными способностями, этот жесткий и решительный человек, ставший кумиром многих поколений.

Мужчины, от рядового домашнего диктатора до руководителей государств и транснациональных корпораций, строили и строят себя по его образу и подобию. Женщины мечтали и мечтают о том, чтобы мужчина рядом с ними был, подобно ему, полон силы и величия. Его именем называют коньяки и торты, магазины и заведения общественного питания. О нем написано множество книг — от сухих описаний технико-тактических действий этого великого полководца и тонкого политика до бульварных исследований личной жизни императора. Его имя — Наполеон Бонапарт.

" Житие Наполеона — как «Апокалипсис» святого Иоанна: все чувствуют, что там скрывается что-то еще, но никто не знает, что именно" , — так писал Гёте. И вправду, большинство жизнеописаний Бонапарта, включая самые известные, построены на изучении высказываний самого главного их героя или его современников, многие из которых были либо очарованы совершенно нечеловеческими способностями императора, либо боялись его. Если попытаться сопоставить эти жизнеописания с объективными сведениями и имеющимися историческими фактами, то картина совершенно запутывается.

Нет сомнений в том, что родился Наполеон Бонапарт 15 августа 1769 года на Корсике, только-только тогда вошедшей в состав Франции. Отец Наполеона, Шарль Бонапарте, был мелким дворянином, совмещавшим адвокатскую деятельность с попытками сделать политическую карьеру — а именно, со службой у генерала Паули, боровшегося за независимость Корсики. В итоге, впрочем, отец Наполеона предал Паули и из соображений рациональности перешел на сторону тех разумных буржуа, которые выступали за сотрудничество с метрополией. Умер Шарль в возрасте 40 лет от не вполне очевидной болезни, вероятнее всего — онкологической. Таким образом, в одной из типичных для каждого нормального мужчины сторон жизни — заочной конкуренции с собственным отцом — Наполеон вполне преуспел.

Надо заметить, что вообще конкуренция в семье Бонапартов играла не последнюю роль — ведь у Наполеона было двенадцать братьев и сестер. Пятеро из них, впрочем, умерли в детстве, а вот остальные по достижению Наполеоном императорского статуса стали кто герцогом, кто принцем… Зато, облагодетельствованные братом впоследствии, в детстве все эти персонажи зачастую развлекались издевательствами над щуплым и невысоким братом. И когда в возрасте восьми лет Наполеона отдали во французскую военную школу для мальчиков, где он за корсиканское происхождение и опять же небольшой рост подвергался нападкам сверстников, привыкать к положению унижаемого и оскорбляемого ему не пришлось. Кстати, если вспоминать о детстве будущего императора, то в некоторых, особо свободных от ограничений источниках приводятся еще и рассуждения на тему «Наполеон и гомосексуальное насилие». В частности, описываются кажущиеся вполне достоверными эпизоды с участием старшего брата Наполеона — Иосифа. Так, в постоянной борьбе сформировался тот Наполеон, которого мы все знаем — жестокий прагматичный диктатор, целеустремленный трудоголик, не считавшийся с обстоятельствами или использующий их себе на пользу.

Внешне Наполеон был во многих отношениях едва ли не уродлив. Рост его для мужчины даже того времени был, как уже писалось выше, крайне мал — всего сто пятьдесят один сантиметр. Известно также, что так называемые вторичные половые признаки мужчины у Наполеона развиты практически не были — а именно отсутствовало оволосение тела, а пропорции тела поражали свойственностью скорее женщине, чем полководцу — широкий таз, узкие плечи. Волосы на голове Наполеона были по-женски густы и шелковисты. При этом при всём юный Наполеон был весьма любим женщинами определенного плана. Во время обучения в военном училище он даже состоял на содержании одной богатой стареющей дворянки. А познакомившись вскоре после первых своих военных и политических успехов с известной парижской куртизанкой Жозефиной Богарне, Наполеон тут же добился ее. И хотя всем известен факт, что не отличавшаяся скромностью, но славившаяся деловой хваткой Жозефина изменила Наполеону в первый раз довольно быстро, да еще в день отправки своего суженого на войну, нельзя не отдать должное их роману, ставшему в современной культуре таким же мифом, как Ромео и Джульетта. Страстная любовь Наполеона к Жозефине, явно не прошедшая к тому моменту, когда император отверг возлюбленную, — очень важная часть жизни Наполеона-мужчины. Когда Жозефина умерла в 1814 году, опальный Наполеон находился в ссылке на острове Эльба. Узнав печальную новость, он, по свидетельствам очевидцев, надолго погрузился в депрессию.

В бытность императором Наполеон хотел обладать — и при посредничестве своего камердинера Констана — действительно обладал почти всеми женщинами своего двора. Одна из них, незадолго перед тем вышедшая замуж, на второй день после своего появления в Тюильри говорила своим приятельницам: «Боже мой, я не помню, чего нужно от меня императору; я получила приглашение явиться к восьми часам в его личные покои». Когда на другой день дамы спросили ее, видела ли она императора, она залилась краской.

Происходило это примерно так: император, сидя за столиком, при сабле, подписывает декреты. Дама входит: он, не вставая, предлагает ей лечь в постель. Вскоре после этого он с подсвечником в руках провожает ее и снова садится читать, исправлять, подписывать декреты. На самое существенное в свидании уходило не более трех минут! Зачастую его мамелюк (турок-охранник) находился тут же, за ширмой. С мадемуазель Жорж у него было шестнадцать таких свиданий, и во время одного из них он вручил ей пачку банковых билетов. Их оказалось девяносто шесть. Иногда Наполеон предлагал даме снять рубашку и отсылал ее, не сдвинувшись с места. Такое поведение императора возмущало парижских женщин, а что толку? Его манера выпроваживать их через две-три минуты, зачастую даже не отстегнув сабли, и снова садиться за свои декреты казалась им невыносимой. Этим он подчеркивал свое презрение к ним. Нельзя вообразить ничего более пошлого, можно даже сказать, более глупого, чем те вопросы, которые он предлагал женщинам на балах парижского муниципалитета. Этот «обворожительный» человек мрачным, скучающим тоном спрашивал: «Как вас зовут? Чем занимается ваш муж? Сколько у вас детей?» При смерти Наполеона в статусе любовницы больного, ни на что не способного Наполеона присутствовала Альбина де Монтолон, к моменту их знакомства состоявшая уже в третьем браке и родившая ребенка. Жена же Наполеона, Мария-Луиза, которую Бонапарт вытребовал в 1810 году у ее отца, австрийского императора Франца, даже не взглянув на невесту, со времени первой ссылки Наполеона жила при австрийском дворе, и это не очень-то мучило обоих супругов. Единственное, из-за чего эта ситуация не устраивала опального Наполеона, — это то, что в Австрии жил и его любимый сын.

Война. Это, без всяких сомнений, была главная составляющая жизни Наполеона, ее нерв и смысл. Безусловная одаренность, даже гениальность Бонапарта в стратегии и тактике военных и политических битв не подвергается сомнению. Первое его, самонадеянное до неприличия, участие в военных действиях — штурм Тулона в 1793 году, на котором молодой Бонапарт оказался случайно и командование которым взял на себя, будучи лишь лейтенантом. Последнее — всем известное Ватерлоо в 1815-м. Наполеон дал на своем веку около 60 сражений — больше, чем Александр Македонский, Ганнибал, Цезарь и Суворов, вместе взятые. При этом он обожал проехать или даже побродить по полям сражений, усеянными трупами. Его не смущали многие тысячи погибших от голода и холода солдат многонациональной армии во время русской кампании, изначально, как теперь кажется, обреченной на неуспех. И даже после разгрома в России он еще по инерции и в силу своего необыкновенного дарования и необыкновенной же жесткости продолжал выигрывать битвы у коалиции противников. Сюда же можно отнести его политическую деятельность, не связанную напрямую с войной. Это была своего рода тоже битва, напоминающая битву наших современных бизнесменов за деньги: Наполеон не доверял никому, всё отслеживал сам, ни на минуту не отрываясь от дел. На министерские должности он назначал людей не особенно способных, однако отличавшихся трудолюбием — то есть идеальных исполнителей.

Он по природе своей неспособен был развлекаться. В театре он либо скучал, либо увлекался до такой степени, что следил за спектаклем и наслаждался им с тем же напряженным вниманием, с каким работал. Так, например, прослушав «Ромео и Джульетту» и арию «Ombra adorata, aspetta» в исполнении Крешентини, он обезумел от восторга, а придя в себя, тотчас послал певцу орден Железной короны, которым награждались солдаты за воинские отличия.

Наполеон, как все настоящие мужчины, хотя и выглядел он, как сказано выше, весьма женственно, абсолютно не умел проигрывать. На острове Святой Елены, в последние годы своей жизни, больше всего он сожалел о том, что его не убило под Москвой.

Представляете, что бы за миф о Наполеоне мы имели бы сейчас, погибни он тогда, в зените славы, без всех этих унизительных (хотя и свидетельствовавших о страхе перед ним) ссылок… Умри он смертью воина, а не смертью пенсионера — от непонятной, длительной болезни, которую так хочется для полноты картины объяснить происками недругов. http://liferoom.net.

2.2 Воздействие образа Наполеона на человечество.

Все девятнадцатое столетие пронизано отзвуками наполеоновского мифа. Наполеон — человек века: он потряс воображение нескольких поколений. К нему — к его славе и судьбе, к его взлету и падению прикованы взоры.

Все он, все он — пришлец сей бранный, Пред кем смирилися цари, Сей ратник, славою венчанный, Исчезнувший, как тень зари.

Наполеон — загадка века.

… Мировой вихрь словно бы врывается в новейшую европейскую историю. Император французов вписывает свое имя вслед за именами Цезаря и Александра Македонского. Он возлагает на себя железный венец Карла Великого, выкованный из гвоздя Распятия: меч должен был завершить начатое крестом. Но только ли слава полководца привлекает к нему сердца?

Пушкин сказал о Байроне: «Другой от нас умчался гений, другой властитель наших дум». Байрон — «другой», но тот, первый гений — Наполеон. Смеет ли он претендовать на то, что составляет прерогативу духовных вождей?" Властитель дум" , — говорит Пушкин.

Наполеон навеки запечатлен в русской исторической памяти. И — что не менее важно — в русском художественном сознании. Его личность, образ его действий, его идея — все это стало предметом искусства. Ни один из отечественных классиков не обошел темы. Русская поэзия, устами Жуковского и Пушкина воспевшая «гибель пришлеца», немедленно после его падения исполняется великодушия и снисхождения к поверженному страдальцу. Страдание вновь дает ему право — уже в новом обличье — вступить в круг сочувственного поэтического интереса. Русский человек незлобив и отходчив — и не унижение ли некогда могущественного противника примирило с ним сердца, еще недавно пламеневшие жаждой мести? Поверженный враг уже не враг. Тем более изгнанный и живущий в неволе. Он тот же каторжник, «несчастный», и его добродушный победитель смотрит на него едва ли не виновато и уже готов протянуть ему калач или подать медный грош.

Да, отшумела «гроза двенадцатого года» — и привычный образ злодея, супостата, антихриста стал терять свои демонические черты. Вернее, демонизм сохранился, но он был уже совершенно иного толка. Нет, Лермонтов не прав: «Конец его мятежный не отуманил наших глаз!.» Конец-то как раз и отуманил. Судьба свершилась — и в свете этой свершенной судьбы человек, поднявшийся из романтического ничтожества к вершинам власти и вновь ввергнутый в ничтожество, возбуждал по меньшей мере симпатию. Наполеон оказался вновь вознесенным — не силой оружия, а волной позднейшего литературного сочувствия. Внушающий трепет «железный венец» сменился терновым венком мученика: в России это действует неотразимо.

Явившийся с экзотического острова (что само по себе знак избранничества), на острове же заканчивал он своине столь долгие дни. «Одна скала, гробница славы» — это прижизненный, так сказать, мавзолей. И когда обитатель «гробницы» действительно умирает, русский поэт, тоже изгнанник, протягивает через моря свою открытую для примирения руку:

Великолепная могила! Над урной, где твой прах лежит, Народов ненависть почила И луч бессмертия горит.

Да будет омрачен позором Тот малодушный, кто в сей день Безумным возмутит укором Его развенчанную тень!

О, если б Наполеон умер на вершине успеха, Пушкин нашел бы другие слова!" Смерть важна, она ирреализует подпись автора и превращает произведение в миф". Она, добавим, превращает в миф и самого автора.

Я презираю песнопенья громки;

Я выше и похвал, и славы, и людей.

Русская поэзия тактично соблюла дистанцию. Русская проза безжалостно ее отбросила: в отношении героя была проявлена неслыханная фамильярность. Наполеон из имени собственного становится именем нарицательным.

" Мир был бы полон этим именем, — говорит князю Мышкину генерал Иволгин, — я так сказать, с молоком всосал" .

Достоевского наполеоновская тема занимает с раннего детства до конца его дней. Он родился в октябре 1821-го. За полгода до этого на острове Св. Елены «угас» Наполеон.

Ранние годы Достоевского озарены отблеском великого московского пожара. Его окружают живые воспоминатели — свидетели, жертвы и очевидцы.

Он жадно впитывает их рассказы; он бродит по саду, где слышатся голоса французских солдат; он видит дома, встающие на пепелище. Вещественный мир духовен: он полон знаков, намеков и тайн.

В отличие от ревности к грядущему ревность к прошедшему не губительна для настоящего…

Могут ли мальчишки не играть в войну? Особенно в войну недавнюю, следы которой еще не изгладились — ни в памяти, ни в душе? Ребенок ближе к до-жизни: у него просто нет иных воспоминаний.

Я с легкостью смотрю на снимок прежних лет.

" Вот кресло, — говорю, — меня в нем только нет" .

Но с ужасом гляжу за темный тот предел, где кресло нахожу, в котором я сидел.

Его не было в той Москве: для мечтателя это дело поправимое.

Рассказ генерала Иволгина о его камер-пажестве у Наполеона — первая историческая «поэма» Достоевского. (Второй — и последней — станет Легенда о великом инквизиторе).

Следует задуматься о литературных истоках. На что походит сей плод (своего рода Легенда о великом императоре!), взращенный в чудном генеральском саду? Вспомним, что юный Достоевский — усердный читатель Вальтера Скотта. Он начинает читать великого шотландца примерно в том возрасте, в каком будущий генерал Иволгин удостаивается дружбы завоевателя Москвы.

Прямого влияния Вальтера Скотта на Достоевского как будто не наблюдается: слишком различны их художественные миры. Между тем «наполеоновская» новелла в «Идиоте» вальтер-скоттовская по всем статьям.

Во-первых, у Достоевского, как и у Вальтера Скотта, присутствует реальная историческая личность, великая, благородная, мятущаяся и в конце концов погибающая. Во-вторых, имеет место идеальный юноша (в нашем случае мальчик со звучным именем Ардалион): тоже непременный участник вальтер-скоттовского романного действа. Затем наполеоновский телохранитель мамелюк Рустам — аналог колоритного «чужеземца», также лицо историческое, автор позднейших мемуаров. И наконец, юная дева, сестра новоиспеченного камер-пажа (правда, в 1812-м ей только три годика — столько же, скажем, сколько сестре юного любителя Вальтера Скотта Вере), гибнущая впоследствии при родах. Это в ее альбом, покидая Москву, вписал злополучный странник свой августейший автограф: «Ne mentes jamais!» — совет тем более дельный, что осведомляет нас о нем не кто иной, как генерал Иволгин.

Если добавить ко всему этому высокую чувствительность генеральского рассказа, сходство с Вальтером Скоттом обозначается еще сильнее.

У Достоевского сложные отношения с Наполеоном. Письмо актрисе А. И. Шуберт от 14 марта 1860 г. он завершал извинениями: «Не рассердитесь на меня, что написал с помарками, кошачьим почерком. Но, во-1-х, почерк — мое единственное сходство с Наполеоном, а во-2-х, совершенно неспособен написать хоть две строки без помарок». Эта обмолвка «единственное сходство с Наполеоном…» — весьма примечательна. Конечно, не принимал, отрицал, отвергал — единственное сходство. Но и сравнивал же себя с Наполеоном, хотя бы почерк, присматривался к фигуре маленького капрала. «Мы все глядим в Наполеоны…» — гениально почувствовал и предчувствовал Пушкин. Вот и Федор Михайлович Достоевский.

При болезненном самолюбии и крайней мнительности Достоевский беспрестанно самоутверждался, стремился к успеху, известности. Он писал брату Михаилу 16 ноября 1845 г. при блистательном начале литературной карьеры повестью «Бедные люди»: «Ну, брат, никогда, я думаю, слава моя не дойдет до такой апогей, как теперь. Всюду почтение неимоверное, любопытство насчет меня страшное. Я познакомился с бездной народу самого порядочного… Все меня принимают как чудо. Я не могу даже раскрыть рта, чтобы во всех углах не повторяли, что Достоевский то-то сказал, Достоевский то-то хочет сделать». Чем не Тулон? Чем не Бонапарт от русской литературы?

Многие наполеоновские свойства и самооценки очень подходят Достоевскому. Каждый из них верил в свою звезду, в неисчерпаемость своего гения. Любимое выражение Достоевского, когда он приступал к очередному роману: «бросаюсь на ура» — прямо как решительный полководец наполеоновской школы. И. Л. Волгин, М. М. Наринский. Метаморфозы Европы. М., 1993, с. 127−164.

Заключение

.

Великий полководец, знаменитый государственный деятель, человек необыкновенной судьбы Наполеон Бонапарт сошел с исторической сцены в июле 1815 года.

Невозможно однозначно оценить значение такой противоречивой личности, как Наполеон Бонапарт. Его имя ассоциируется с безмерным честолюбием, с деспотической властью, с жестокими и кровавыми войнами, которые принесли Франции и другим европейским государствам громадные человеческие жертвы. Они велись ради завоевания чужих территорий и ограбления других народов. Облагая побежденные страны громадными контрибуциями, Наполеон ослаблял и разорял их экономику. Когда он самовластно перекраивал карту Европы или когда пытался навязать ей новый экономический порядок в виде континентальной блокады, он тем самым вмешивался в естественный ход исторического развития, нарушая веками складывавшиеся границы и традиции.

Но Наполеон же символизирует смелость и отвагу, дипломатический талант, умение дерзать, возможность нанести сокрушительный удар по старой, феодальной, рутинной Европе. Военная теория и практика Наполеона сыграли огромную роль в разрушении феодализма и абсолютизма крепостнической Европы.

Конечно, Наполеон руководствовался идеей господства Франции и установления прочной на Европейском материке.

«В Европе есть много хороших генералов, — говаривал Наполеон, — но они хотят смотреть на много вещей разом, а я смотрю лишь на одно — на массы (неприятеля) и стремлюсь их уничтожить». Неподражаем Наполеон был также в использовании победы, в умении довершить разгром неприятеля дальнейшим преследованием и использованием своих военных успехов в дипломатических целях.

1 Борисов, Ю.В. Шарль-Морис Талейран / Ю. В. Борисов. — М.: Междунар. отношения, 1986. — 319 c.

2 Дубинин, Ю. В. История Франции// Т. В. Зонова (под ред.). Дипломатия иностранных государств. М.: РОССПЭН, 2004.

3 Кареев, Н. И. Великая французская революция / Н. И. Кареев; Гос. публ. ист. б-ка России. — М., 2003. — 485 с.

4 Манфред, А. З. Наполеон Бонапарт / А. З. Манфред. — 5-е изд. — М.: Мысль, 1989. — 735 c.

5 Мартенс, Ф.Ф. «Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами «Спб., 1982.

6 Мэхэн, А. Т. Влияние морской силы на французскую революцию и империю, 1793 -1812 гг./Пер. с англ. Т. 1−2. 2-е изд. М.-Л., 1940. Т. 1.

7 Семенов, С. Б. Консульство и империя Наполеона Бонапарта. — Самара, 1997.

8 Сказкин, В. Г. Наполеон и Россия. — М., 2001.

9 Тарле, Е. В. Наполеон / Е. В. Тарле, акад.; [Отв. ред. д.и.н. А.З. Манфред]. — [Доп. изд.]. — М.: Изд-во АН СССР, 1957. — 468 c.

10 Тарле, Е.В. 1812 год: Наполеон, Нашествие Наполеона на Россию, Михаил Илларионович Кутузов — полководец и дипломат: [ сборник ] / Е. В. Тарле; Акад. наук СССР. — М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1959. — 819 c.

11 Тарле, Е. В. Талейран. — М.: Молодая гвардия, 1959.

12 Тюлар, Жан. Наполеон, или миф о «спасителе» / Жан Тюлар; [пер. с фр. А. П. Бондарева; вступ. ст., науч. ред., подбор ил. А.П. Левандовского]. — Изд. 3-е. — М.: Молодая гвардия, 2009. — 362 c.

13 История Франции: [в 5 т.] / под ред. В. А. Зорина [и др.]. — Изд. 2-е, перераб. и доп. — М.: Госполитиздат, 1959;1979. Т. 1 / сост. В. П. Потемкин [и др.]. — 1941. — 896 c.