Риски власти. 
Социология

Специально Н. Луман рассматривает риски власти, отмечая, что власть в динамичном обществе постмодерна опирается на владение прежде всего достоверной и всесторонней информацией. Однако и в этом случае имеет место относительность достоверности информации, ибо само наличие дифференцированных средств коммуникации не позволяет «репрезентировать общую реальность»^[1].

Более того, всегда осуществляется селекция процессов, которые становятся объектами информации, результатом чего является утверждение в современных обществах селективного сознания. Рост селективного сознания предопределяет, с одной стороны, односторонность информационных сообщений, а с другой — их манипулятивностъ.

В совокупности эти свойства селективности неумолимо тиражируют волны дезинформации на разных уровнях общества, включая и тот, где принимаются и реализуются ответственнейшие управленческие решения. Результатом становится наслоение ошибок управления и контроля, усиливающее риски.

Попытки осуществить более «правильную» селекцию информации, ее централизованный контроль означает, в свою очередь, усиление влияния «политических селекционеров», круга их сотрудников, т. е. определенной части бюрократического аппарата, что неизбежно ведет к злоупотреблению властью даже при самых благих намерениях представителей власти.

При этом воспроизводство сфер злоупотребления стимулирует агрессию против властных структур и, как следствие, ответные реакции, что не может понизить уровень риска. Возникает проблема конкуренции властных и оппозиционных структур и, соответственно, революционного или эволюционного развития.

Н. Луман отдает предпочтение последнему: «Эволюция, — пишет он, — в общем смысле ускоряет темп движения и ведет к росту взаимозависимостей, временных ограничений и риска, в свою очередь, обуславливающих и усиливающих друг друга… Из временного горизонта риск смещается в сторону проблем предметной адекватности действий властителя и социального консенсуса» .^[2]

Однако и политика, ориентированная на эволюционное развитие, не исключает риск как таковой. В результате угроза «чрезмерной власти» сменяется риском «недостаточной власти» .

Последнее особенно опасно в условиях стремительного роста в обществе потребности в правильных и своевременных властных решениях, что особенно актуально для современной России. Для власти центра здесь соблазнительны, с одной стороны, позиция самоустранения «на время» острой ситуации от принятия окончательного решения, а с другой — использование своих исключительных полномочий для противодействия тем силам, которые готовы взять на себя ответственность.

" В таких условиях, — согласно Н. Луману, — более вероятными становятся случаи, когда власть принимает и транслирует негативные решения, и более невероятными — когда она принимает и транслирует решения позитивные"^[3].

Естественно, это усиливает риск качества принимаемых властных решений.

Особый риск несет синхронизация разнородных по источникам и условиям реализации властных решений, имеющих рациональный смысл лишь в комплексе всех взаимодействующих процессов и агентов. Здесь возникают риски от рассогласованности их действий. Вся совокупность выделенных выше рисков приводит немецкого социолога к выводу, что «политически конституируемая власть постепенно перестает функционировать как единый технический субститут авторитета, репутации и лидерства»^[4]. Ему на смену приходят «формы самомистификации лидеров» или внушения массам «ощущения успеха», основанные на манипуляциях общественным сознанием. Как следствие, «власть не реализует свои собственные возможности». Осознание этой проблемы побуждает представителей власти к разработке так называемой " кризисной техники" власти.

В «кризисной технике» власти выделяется весьма характерная особенность. Поскольку «система оказывается не в состоянии одновременно перерабатывать всю комплексность возможного, она отображает ее на временной оси как последовательно различные состояния»^[5]. В результате как бы изолируются друг от друга процессы, на деле пространственно и временно связанные в единый комплекс сложной системой взаимодействий.

Налицо недостаток компетенции управлять комплексно всей системой взаимодействия, что способствует, как следствие, развитию кризиса. В частности, именно кризисная техника не устраняет неизбежность кризисов.

Кризисная техника обеспечивает, по Н. Луману, лишь временное дифференцирование властного риска. Она, в частности, включает использование закона о чрезвычайном положении, «кризисное управление» и подобные методы, вводящие ограничения в процесс принятия решений, сосредотоачивающие управление на отдельных компонентах системы, переживающей кризисное состояние. Очевидные результаты использования «кризисной техники» — краткосрочность достигаемых эффектов, уменьшающийся потенциал планирования, а также ситуативный характер, обусловленный дефицитом времени.

• [1] Луман Н. Власть. М.: Праксис, 2001. С. 126.
• [2] Там же. С. 129−130.
• [3] Луман Н. Власть. М.: Праксис, 2001. С. 131.
• [4] Там же. С. 133.
• [5] Луман Н. Власть. М.: Праксис, 2001. С. 135—136.