Неподведенные итоги. 
Телевизионная журналистика. 
Телевидение в поисках телевидения

Принципиальные фильмы остались позади. Достает ли у режиссера мужества задумываться о завершении творческого пути ?

— Но что такое принципиальный фильм? Тот, что имеет продолжение не только в твоей работе, но и в работах других. В этом смысле «Шинов» был, вероятно, принципиальным. Может быть, на биографические фильмы какое-то влияние оказал тот же «Мальцев»…

Сейчас, когда я смотрю фильм Сорокиной о сельском хозяйстве… Я очень люблю Сорокину. Она для меня — олицетворение всего лучшего в смысле стремления к высочайшей справедливости. Но для меня в таком фильме ведущим может быть Черниченко, потому что он объехал все эти колхозы и фермеров, потому что у него есть своя точка зрения. Здесь же.

я вижу лишь точки зрения телекамер и представляю, как Светлану туда привезли от самолета на хорошем автомобиле, она отговорила текст на фоне коров или полей и поехала обедать. И называется «Фильм Светланы Сорокиной». Почему не написать автора, режиссера и ведущей Светланы Сорокиной? У передачи есть голова, есть сердце. Она была ее языком — правильно. А головой и глазами были другие.

Мне не хочется подводить итоги. Я бы снял, скажем, фильм о дореволюционной России. Не о той России, «которую мы потеряли». Хочется противостоять валу сладкой патоки. Надо разбираться: что это за Россия, какая она была. Когда сегодня пытаются говорить, что чуть ли не все купцы — филантропы… Но честные филантропы были выродками купеческого сословия, на них смотрели как на сумасшедших. Савву Морозова хотели посадить в сумасшедший дом, назначить опекунов. Островского никуда не денешь… Как можно говорить о невероятном культурном уровне русской армии и офицеров, если есть «Поединок» Куприна? Давайте разбираться — что хорошо, что нет. Что мы потеряли с Россией, что — с СССР.

Скажем, проблемы воспитания, Макаренко. Воспитанники довоенных детдомов во многих областях добились успехов. Какого же хрена сегодня из детских домов чуть не поголовно уходят в криминал, проституцию, наркоманию? Презираем Макаренко — казарменная педагогика. А это был великий человек. Я с опаской смотрю на безудержную пропаганду индивидуализма. Слова «сначала подумай о других, а уже потом о себе…» — не так уж глупы. Летом пацаны в городе остаются бесхозными. А пионерлагеря заняты коммерсантами. Это отвратительно.

Но сниму ли я что-нибудь из того, о чем думаю? Тут проблема не только в спонсорах.