Стили речи в развитии и функционировании культуры: Россия. XX век

Актуальность.

Несмотря на то, что традиция изучения стилей речи насчитывает уже более двух тысячелетий, все же объем и содержание данного понятия, функции и механизмы существования обозначаемого им явления в культуре остаются достаточно расплывчатыми.

Два поворота в научном знании, произошедшие на рубеже XIX и XX веков — антропологический и лингвистический — в связи с обращением к феноменам повседневности и проблемам «Другого», «дискурса», «диалога», превратившим изучение коммуникационных аспектов в стратегическую программу нового этапа развития гуманитарного знания, обусловливают ключевое значение данной проблемы. В связи с этим, представляется крайне важным выявить взаимоотношения и взаимообусловленность всех форм речевой деятельности человека в системе культуры.

Особенно высокую значимость данная проблематика приобретает именно в контексте изучения современной стилевой ситуации, в которой, как правило, выделяют две характерные черты: широкое распространение стилизаций и предельную дифференциацию собственно стилевых форм (в том числе даже и в рамках индивидуально-персональных стилей). В результате подобного подхода подвергается сомнению сама возможность выявления в современной культуре стилей как таковых и констатируется лишь наличие хаотического множества стилевых форм и образований, неподдающихся никакому упорядочиванию и не имеющих никаких строгих закономерностей своего существования.

Следовательно, обнаружение общих принципов генезиса и трансформации стилевой системы речевой деятельности, базовых, инвариантных законов существования стилей речи как уникального феномена культуры необходимо для адекватного восприятия и интерпретации происходящей кардинальной смены существовавших основ стилевой дифференциации и построения модели потенциально возможных новых путей ее осуществления.

Вместе с тем, совокупное множество существующих подходов оказывается неспособным аргументировано предоставить константные принципы, алгоритмы появления, функционирования, развития стилей и выполняемых ими ролей в культуре. Проблема стилей речи носит междисциплинарный характер и требует, соответственно, сложного комплексного подхода. Как представляется, в наиболее полной мере подобное изучение может быть построено именно в рамках культурологии.

Рассмотрение логики культурного развития сквозь призму трансформации стилевой системы речевой деятельности, существующей в той или иной культурной традиции, с одной стороны, и, с другой стороны, анализ изменений стилевой системы речи с опорой на знание о смене общекультурных парадигм обладает высоким эвристическим потенциалом. Подобный подход позволит не только достичь более полного и всестороннего понимания историко-типологического своеобразия различных типов стилевой дифференциации речевой деятельности в конкретных формах культур, но и может стать дополнительным ключом при анализе смены ценностных ориентации и установок культуры в целом.

Степень разработанности проблемы.

Представляется возможным утверждать, что попытки философско-теоретического осмысления роли, форм, законов и закономерностей функционирования речевой деятельности в качестве одной из базовых систем обеспечения жизни человека и культуры в целом впервые предпринимаются лишь в конце XIX — начале XX века. Можно выделить четыре группы источников, в которых в том или ином ракурсе разрабатывались вопросы стилевого строения речевой деятельности.

Прежде всего, это лингвистические работы — исследования по стилистике, которую можно разделить на два принципиально разных теоретических направления — классическую и функциональную стилистику.

Основные положения классической стилистики были сформулированы, как известно, еще в античности в трудах Аристотеля, Цицерона, Дионисия, Деметрия и достигли наивысшей методологической точности в XVII—XVIII вв.еках — например, в работах Н. Буало во Франции и, позже в России, М. В. Ломоносова. Предметом стилистического анализа являлись почти исключительно только литературные произведения, а акцент в этих исследованиях был сделан на характере лексики. В результате, стиль понимался как совокупность языковых единиц, словарный состав, нормативно закрепленный за конкретными типами речевых произведений.

Принципиально новым подходом явилась функциональная стилистика, появившаяся в конце XIX — начале XX века. Ш. Балли, В. В. Виноградов, A.M. Пешковский, Л. В. Щерба, Г. О. Винокур, а затем М. Н. Кожина, А. Н. Васильева, О. Б. Сиротинина, М. Н. Шмелев, Р. А. Будагов и др. практически впервые попытались классифицировать стили естественной речевой деятельности.

Справедливо отмечая функционально обусловленную необходимость складывания различных стилей для адекватного и полного осуществления речевой практики в различных сферах деятельности, представители данного направления, однако, не обосновывали систему выделения этих сфер. Вследствие этого, их количество и качество, а, следовательно, количество и характеристики соответствующих стилей, оказывались непостоянными и значительно различались в работах разных авторов.

Как представляется, произошло некоторое смещение понятий, результатом которого стало неоправданное сужение исследуемого предмета. Речь идет о понятии «сферы общения», как общественно осознанной и функционально обусловленной системе, обладающей уникальными функциями в речевой общественной практике, сведенной к представлению о конкретных формах реализации общения, осуществляющихся в рамках конкретного вида деятельности. Вероятно, именно эта ошибка привела к недостаточной теоретической обоснованности и возникновению основных спорных моментов функциональной лингвистики.

Были выделены следующие стили речи: разговорно-обиходный, научный, газетно-публицистический, официально-деловой, профессиональный.1 В некоторых работах, вместо или же наряду со стилями речи, в качестве самостоятельного явления выделяли и стили языка (устно-разговорный, нейтральный, книжно-письменный). Однако в большинстве исследований подобное различие не проводилось, так как признавалось, что «функциональные стили. в наше время не являются целиком ни речевыми, ни языковыми, а представляют явление более сложного языково-речевого порядка». Наиболее распространенным стало следующее деление, встречающееся, в общих чертах, во всех работах по современной функциональной лингвистике: книжный, нейтральный, разговорный, просторечие. Разговорный, противопоставленный книжному вообще, оказывается отграниченным от других стилей языка коммуникативно-бытовой функцией, поэтому в этой сфере иногда выделяются обиходно-бытовой и обиходно-деловой стили, научно-деловой, специальный, газетный и журнальный публицистические, художественный и законодательный и др.3.

Невозможность при таком перечислении рассмотреть все виды деятельности естественно приводит к тому, что количество и содержание стилей, выделяемых в качестве основных, значительно расходится. Появляется довольно сложная и неоднозначная система жанров, относительно которых, к тому же вполне очевидно, что они сами могут быть выдержаны в абсолютно разных стилях. Кроме того, так как.

1 Васильева А. Н. Курс лекций по стилистике русского языка. — М.: Русский язык, 1976. — С.64.

2 Винокур Т. Г. Об изучении функциональных стилей русского языка советской эпохи // Развитие функциональных стилей современного русского языка. — М.: Наука, 1968. — С.5.

3 См. исследования Виноградова В. В., Кожиной М. Н., Васильевой А. Н. и др. очевидно, что разные и притом очень далекие стили могут найти применение в одной и той же сфере общественной деятельности, выделение той или иной конкретной сферы общественной деятельности в качестве основания определения и разграничения стилей представляется и вовсе не совсем адекватным, правомерным и достаточным.

В работе В. В. Виноградова «Стилистика. Теории поэтической речи. Поэтика» была представлена и другая возможная классификация, разработка которой, вероятно позволила бы избежать некоторых из указанных проблем: «Можно — в связи с различным пониманием основных функций языка — представить и иное соотношение стилей. При выделении таких важнейших общественных функций языка, как общение, сообщение и воздействие, могли бы быть в общем плане структуры языка разграничены такие стили: обиходно бытовой стиль (функция общения) — общественно-деловой, официально-документальный и научный (функция сообщения) — публицистический и художественно-бйллетристический (функция воздействия)».4 К сожалению, как видно, методологически новое и ценное для дальнейших исследований основание выделения стилей как таковых, было использовано лишь для перетасовки уже имеющихся стилей по тем же группам. При этом, даже на первый взгляд очевидна неоднозначность подобной классификации, так как отсутствует обоснование выделения одной из указанных функций в качестве доминирующей в каждом конкретном стиле.

Идея, заложенная в качестве основного принципа в саму дисциплину «функциональной стилистики», была прорывом, но она не нашла дальнейшего правильного развития и не смогла реализовать весь эвристический потенциал, содержащийся в данном подходе.

Второй ошибкой функциональной стилистики (частично вытекающей из первой), вероятно, стала установка на выявление соответствия между многообразием речевых и остальных форм деятельности, а не их.

4 Виноградов В. В Стилистика, Теория поэтической речи. Поэтика. М.: Изд-во АН СССР, 1963. — С. 5. взаимообусловленности. Причем ключевым объектом изучения при этом являлись конкретные особенности внутреннего строения разных видов речи.

В результате этой исходной позиции стало, в частности, почти не возможным определить сущность стиля, не впадая в логическую ошибку круга определения. Так, например, М. Н. Кожина определяет функциональный стиль как «определенную. разновидность речи, соответствующую той или иной сфере общественной деятельности., обладающую своеобразной стилистической окраской.».5 Вместе с тем, очевидно, что определенная стилистическая окраска — не характероопределяющий критерий, а, наоборот, результат принадлежности определенного речевого явления к тому или иному стилю. Получается, что стилистика — это наука, изучающая стили — определенные виды речи, обладающие разной стилистической окраской и экспрессивно-стилистическим характером. Тогда как представляется бесспорным, что определенная стилистическая окраска — результат принадлежности той или иной речевой деятельности (или конкретного речевого акта) к определенному стилю, как части выявленной в рамках стилистического исследования системы.

Далее, акцент на особенностях самой речи, существующей как бы только параллельно с другими видами деятельности, приводит к широкой разработке формообразующих факторов, характеристик возможных форм речи. Выявление около 24 параметров, характеризующих речь с 4 сторон (условия существования, содержание, функции/"формы движения", структуры/"материальные формы"), каждый из которых, в свою очередь, может присутствовать в речи в трех состояниях (активном, ослабленном, пассивном)6, по простым алгебраическим расчетам дает примерно 280 миллиардов (!) различных вариантов «стилей речи». При этом нет никакой.

5 Кожина М. Н. О специфике художественной и научной речи в аспекте функциональной стилистики. Пермь, ПГУ, 1966.-С.13.

6 Васильева А. Н. Курс лекций по стилистике русского языка. — С.34−61. возможности утверждать, что выявленные параметры являются достаточными для описания стиля. Так же, подобный подход не дает никаких оснований для соотнесения выделенных разновидностей речи со внеязыковой реальностью. Представляется вполне очевидным, что это не просто «усложняет классификацию, которая стремится к простоте и ясности"7, а делает ее практически невозможной.

Попытки преодолеть эти проблемы лингвистического знания отчасти были предприняты в семиотических (семиологических) и герменевтических исследованиях — в работах Ч. Пирса, Р. Барта, У. Эко, Ю. Лотмана, 10. Степанова, Л. Ельмслева, Э. Бенвениста, Ю. Кристевой и Г-Г. Гадамера, В. Дильтея, П. Рикёра, Ю. Хабермаса. Рассмотрение языковых структур разных уровней в терминах кода, кодирования/декодирования, коммуникативной мотивированности любого высказывания (соответственно, фигур субъекта и объекта коммуникации, адресата и адресанта) и его интерпретаций позволило анализу языка выйти из узкого круга внутренних грамматических, синтаксических, морфологических законов и рассмотреть язык, во-первых, в рамках его репрезентативных и описательных возможностей по отношению к миру, а во-вторых, как один из механизмов культуры, понятой как система кодов. Однако методологическая плодотворность рассмотрения культуры как текста, мира знаков и знаковых систем разных уровней наиболее полно осуществляется при рассмотрении вербального языка наряду с невербальными. Даже если естественный (см. Ю. Лотман) язык рассматривается в качестве 'интерпретанта всех прочих систем' (Э.Бенвенист) его внутреннее устройство и развитие интересуют исследователей в незначительной мере. Большее внимание уделяется взаимоотношениям кодовых систем разных уровней друг с другом в качестве сформировавшихся целостностей. При анализе принципов функционирования той или иной конкретной знаковой системы (на уровне.

7 Васильева А. Н. Курс лекций по стилистике русского языка. — С.61. и синтактики, и семантики, и даже прагматики) основной акцент делается на общих особенностях, присущих знакам именно этой конкретной системы и отличающих ее в реализации этих процессов от других систем. Внутреннее же подразделение на субсистемы, рассмотрение их взаимодействий между собой в рамках данной знаковой системы и каждой из них как части данной системы с внешним, по отношению к системе 'миром', тем более на примере естественного языка остается за рамками рассмотрения.

Кроме того, рассмотрение культуры как совокупности паллиативных знаковых систем лишает ее онтологического обоснования, которое невозможно вывести изнутри «текста». Представляется, что для понимания функций, задач определенной знаковой системы необходимо соотнесение ее с соответствующим феноменом культуры, понятым именно как таковой, а не в терминах семиотической концепции (не только как взаимоотношение означающего и означаемого.).

В результате попыток рассмотрения естественного языка как системы, существующей в непосредственной взаимосвязи с культурой, и желания выявить принципы и механизмы взаимовлияния этих систем друг на друга в процессе функционирования и развития, появились работы, объединенные позже под условным названием лингвокулыурологии или культурологической лингвистики. Классические труды В. фон Гумбольдта, Ф. Боаса, Э. Сепира и Б. Уорфа, представителей европейского неогумбольдтианства (Й.Л.Вайсгербер, Й. Трир), Крушевского, Бодуэна де Куртенэ, Б. Успенского и Н. Трубецкого, А. Вежбицкой и др. осуществили поворот к рассмотрению «культурного компонента значений», играющих центральную роль в языке той или иной культуры, а также обусловленности мышления, мировоззрения категориями того или иного о языка. Осуществляемое с этой методологической позиции изучение g.

Елизарова Г. В. Культурологическая лингвистика (Опыт исследования понятия в методич. целях), -СПб.: Изд-во «Бельведер», 2000. — С. 44. языковых явлений разного уровня (лексического, грамматического, синтаксического, морфологического) позволило осознать ключевое значение языка как фундаментального основания жизни человека и его связи с миром, а значит и собственно возможностью культуры. Однако также как и в семиотико-герменевтических работах язык в данном случае рассматривается как целостность, акцент делается на «общем», а не «различном» внутри нее.

В последствии лингвострановедение (Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров) и социолингвистика (Л.П. Якубинский, P.O. Шор, О. С. Иссерс, Л. П. Крысин, В. В. Химик и др.) занимались специализированным изучением различных частных аспектов данного подхода.

Наконец, на противоположном от лингвистики 'полюсе' блока исследований, находится философия языка. Идеи, появлявшиеся уже в том или ином виде ранее в работах И. Гердера, В. Гумбольдта, младограмматиков (Г. Пауль и др.), нашедшие отражение и получившие развитие в трудах Ф. Соссюра, Л. Витгенштейна, Э. Гуссерля, М. Хайдеггера, обусловили смену методологической установки философского знания как такового. И если в начале обыденный язык еще рассматривался лишь как источник заблуждений и противоречий (противопоставляясь языку логики, фактов, искусства), то к середине — второй половине 20 века, работы М. Бубера, М. Фуко, Ж. Деррида, Ж.-Ф. Лиотара, М. Бахтина, Ю. Лотмана, Ж, Делеза, Ж. Лакана, Г.-Г. Гадамера, выводя на первый план проблемы «Другого», «дискурса» и «диалога» превращают изучение коммуникационного аспекта в стратегическую программу нового этапа развития философии.

Таким образом, можно выделить четыре уровня изучения языка. На уровне «простейших элементов» и формальных законов их внутренних связей исследование ведется максимально специализированной областью знания — лингвистикой (языкознанием). Семиотические исследования позволяют взглянуть на эту формально-логическую систему как на функциональную целостность, существующую в культуре наряду с другими аналогичными системами. Лингвокультурология выявляет взаимообусловливающий характер существования данной языковой системы (конкретной эпохи, народа) и соответствующего состояния культуры. И, наконец, философия языка представляет максимально общие особенности существования и функционирования языка как системы, обладающей онтологическим статусом.

Научная новизна диссертации заключается в исследовании феномена стилевой дифференциации речевой деятельности как целостной и инвариантной в своих основаниях системы, обусловленной созданием и передачей определенных культурных смыслов. Произведен анализ закономерностей и особенностей развития этой системы в различных исторических формах культуры. Выявлены системообразующие факторы, позволяющие точнее понять и определить место и значение конкретных форм речевой деятельности в культуре в целом.

Объект исследования: стили речи в системе культуры.

Предмет исследования: стилевая дифференциация речевой деятельности как один из механизмов генерирования, фиксации и трансляции культурных смыслов.

Цель работы — состоит в построении модели системной дифференциации стилей речевой деятельности, инвариантной для любых частных языков.

Задачи:

— рассмотреть существующие подходы к определению стиля как общей категории и одной из культурных констант и сформулировать рабочее определение данного понятия;

— проанализировать речевую деятельность как специфическое и уникальное явление культуры, установить коррелятивные связи между дифференциацией форм речевой деятельности и строением культуры;

— исследовать специфику стилевой плоскости речевой деятельности, построить систему факторов, влияющих на появление речевого разностилия в культуре;

— выявить законы и принципы функционирования системы стилей, параметры, направления и тенденции её возможных трансформаций;

— определить границы инвариантности и вариативности реального воплощения данной системы в контексте различных культур, исследовать культурно-исторические предпосылки и реальные пути изменений стилевой системы в истории культуры;

— на основе полученных выводов проанализировать историю трансформации стилевой системы речевой деятельности в контексте русской культуры XX века и выявить характер и закономерности новой формирующейся парадигмы.

Методологическая основа исследования.

Учитывая сложность рассматриваемого явления, лишь междисциплинарный подход может помочь прийти к адекватно полным выводам. Прежде всего, безусловно, необходимо опираться на результаты и выводы, к которым приводят все науки, в той или иной мере занимающиеся проблемами функционирования языка. Тем не менее, ни простое суммирование этих результатов, ни комплиментарное использование подходов и методов, характерных для данных наук не представляется перспективным и целесообразным. Оптимальным вариантом, поэтому, представляется, используя терминологию Р. Барта, превращение конечных «смыслов», получаемых этими науками, в «формы», базовые и простейшие элементы культурологического исследования.9.

Сама постановка цели исследования требует использования системного подхода как основного. На синхроническом уровне анализа, система стилей будет, безусловно, являться системой функциональной.

9 См. Барт Р. Мифологии — M, Издательство им. Сабашниковых, 19%. — С. 239−246.

Следовательно, ее рассмотрение требует, прежде всего, поиска и формулировки системообразующих факторов, необходимость и достаточность которых обусловливает не только функционирование данной системы в культуре, но и закономерности глубинных процессов ю отбора новых и упорядочивания или реорганизации старых компонентов. Лишь такой подход позволит построить теорию, объясняющую и объединяющую не только уже известные объекты, но и любой мыслимый материал данной природы. Кроме того, раскрытие данных факторов будет способствовать и дальнейшему определению и характеристике составляющих систему структурных элементов, и установлению «операциональной архитектоники системы"11 — механизма как взаимодействия структур разных уровней внутри системы, так и всей системы в соотношении с другими.

В историко-типологическом же рассмотрении система стилей речевой деятельности предстает в качественно различных формах, развитие которых происходит не линейно, и периоды строго установленного порядка в которой чередуются этапами хаоса. Использование синергетического подхода при исследовании данного аспекта позволяет рассмотреть все варианты реального осуществления единой в своих основаниях системы стилей в конкретных типах культур и проанализировать происходящее на определенных этапах возмущение и нарушение строя системы как необходимую закономерность процесса ее развития в контексте культуры.

Теоретическая значимость исследования. Исследование способствует прояснению современного состояния и возможных путей развития стилевой системы речевой деятельности и культуры в целом. Отвечает на актуальные для современной культуры вопросы о способах и принципах.

10 См.: Анохин П. К. Принципы системной организации функций. — М.: Наука, 1973.

11 Там же.-С. 16. организации коммуникативных процессов, интеграции и дифференциации выразительных средств.

Практическая значимость результатов диссертационного исследования состоит в возможности использования материалов в педагогическом процессе при изучении проблем стиля и культуры речи. Материал исследования может быть использован в лекциях, спецкурсах и спецсеминарах, посвященных проблемам современной культуры. Положения, выносимые на защиту:

— стиль речи является смыслопорождающей системой метауровня, обусловленной определенным способом восприятия и упорядочивания действительности;

— стилевая дифференциация речевой деятельности носит системный, а не только структурный характер, вследствие чего совокупность стилей, существующих в конкретном типе культуры или на конкретном этапе ее развития, является необходимой и достаточной для адекватной передачи всего многообразия культурных смыслов, поддающихся вербализации;

— речевое разностилие функционально обусловлено действием ряда факторов, отражающих три основные плоскости развития речевой деятельности в системе культуры: расширение и усложнение структуры речи, связанное с трансформацией самой языковой системы, доминирующую установку культуры (дискурс, эпистему) определенного типа или периода развития и формы реализации социокультурных отношений;

— система факторов и закономерности их взаимодействия носят инвариантный характер, тогда как конкретное наполнение и детализация каждого из них может меняться, обусловливая вариативность путей развития стилевой системы речевой деятельности в различных культурах;

— в контексте русской культуры XX века система стилей речи прошла несколько этапов тотального разрушения одних порядков и установления новых через преодоление хаоса;

— современное состояние системы стилей речевой деятельности в России является не хаотическим множеством неопределяемых стилевых образований, но свидетельствует о формировании принципиально новой стилевой парадигмы.

Структура работы: работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы:

Заключение

.

Несмотря на очень широкую сферу употребления понятия «стиль» в современной культуре — и в различных научных дисциплинах, и в отношении к явлениям повседневной жизни, — закономерности появления и функционирования обозначаемых им феноменов остаются одной из наименее исследованных проблем гуманитарного знания. В силу особого положения и роли речевой деятельности среди прочих семиотических систем, первичного ее характера в формировании теоретико-методологических традиций создания самого понятия «стиль» и, особенно, ключевого значения коммуникативных проблем в новой парадигме развития культуры изучение стилей речи представляется особенно важным.

Очевидно, что те выразительные комплексы, которые обозначаются данным понятием, отличаются уникальностью создаваемых форм. Они не просто служат эстетизации определенного содержания, но впервые только позволяют ему реализоваться полностью, непосредственно включая его в соответствующее поле культурных смыслов.

Из множества существующих подходов к определению стиля наиболее точным и полным представляется его трактовка как смыслопорождающей системы метауровня — понятия, характеризующего не готовую фиксированную структуру, а относящегося, скорее, к самому процессу производства определенных данностей — в большей степени принципа формообразования, нежели непосредственно формы, закона связи, нежели готовой структуры. В качестве такового стиль выступает не в качестве простой «окраски», которой может и не быть, но как единство процессов духовной деятельности, обуславливающее протекание самой этой деятельности.

Стилевая дифференциация носит системный характер, являясь механизмом организации, упорядочивания различных форм деятельности, обусловленных выполнением определенных задач в функционировании культуры как единой системы, вследствие чего вся совокупность стилей, существующих в конкретном типе культуры или на конкретном этапе ее развития, является необходимой и достаточной для адекватной передачи всего многообразия культурных смыслов, поддающихся вербализации. Каждый конкретный стиль выступает при этом в качестве самостоятельного элемента, обусловленного как соотнесенностью с другими элементами, так и функциональными характеристиками всей системы в целом. Поэтому в рамках одной и той же стилевой системы могут существовать стили, совершенно различные по своему объему, характеру, способу внутренней организации, необходимые для воплощения принципиально разных векторов актуализации единого поля культурных смыслов, всегда осуществляющегося в многомерном пространстве взаимодействий и требующего, следовательно, специфических средств реализации.

В качестве таковой, система будет открытой, изменяющейся и развивающейся в соответствии с развитием и изменениями обуславливающей ее сферы культуры. В силу этого, в стилевой системе наблюдается то же соотношение элементов порядка и хаоса, как и в любой сложной развивающейся системе. Данный подход позволяет установить и проанализировать закономерности развития и функционирования стилей в непрерывности исторического процесса, по сути дела впервые выявив диахронический аспект жизни стилей как целостный и обладающий константной логикой развития.

Следовательно, для осуществления адекватного анализа стилей речи необходимо, прежде всего, построить общую модель системы стилевой дифференциации речевой деятельности. Чтобы данная модель обладала действительным эвристическим потенциалом, она должна быть способной объяснять и упорядочивать не только объекты, уже выявленные и исследованные ранее, но и все мыслимые стилевые типы организации речевой деятельности, «вооружая нас для встречи. с любым возможным.

129 случаем".

Вследствие особого характера стилевой системы речевой деятельности, построение подобной модели оказывается невозможным ни с помощью структурного анализа, ни посредством создания системы координат. Наиболее эффективным (если не единственно возможным) способом осуществления данной задачи является выделение факторов, «полюсов», которые определяют общие закономерности формирования речевого разностилия, соотношения стилей между собой. Их количество и специфика функционально обусловлены особенностями стилевой плоскости реализации речевой деятельности.

На самом высоком уровне абстракции это общая установка, ценностная ориентация, характерная для культуры в силу ее принадлежности к тому или иному культурному типу. Как правило, она накладывает свой отпечаток на саму систему языка и в силу этого является априорной по отношению к любой стилевой системе. Другой действующей силой трансформации стилевых комплексов выступает характер базовых ценностных ориентации и установок, определяющий состояние и направление развития культуры на разных этапах ее существования. Наконец, постоянные подвижки и изменения строения системы стилей обусловлены сменой мест и ролей социальных феноменов в структуре как горизонтальных, так и вертикальных связей. Следовательно, речевое разностилие функционально обусловлено изменением содержания и способов внутреннего структурирования трех основных плоскостей развития речевой деятельности в системе культуры: расширением и усложнением структуры речи, связанным с трансформацией самой языковой системы, доминирующей установкой культуры (дискурсом, эпистемой) определенного типа или периода развития и формами реализации социокультурных отношений.

129 Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка. — М., 2006. — С. 41.

Фактическое, реальное содержание и формы существования этих факторов, детализация их внутренней структуры исторически и типологически обусловлены развитием культуры, и в этом смысле не прогнозируемы. Но их наличие и характер воздействия на функционирование системы в целом остается постоянным. Более того, именно изменения содержательной наполнености этих факторов определяют и все необходимые и достаточные в данном культурном контексте элементы, и специфику единого стилевого порядка.

Следует отметить, что новые стили образуются довольно редко, поскольку связаны с глубинными процессами изменения системы культуры в целом. На остальном протяжении истории культуры гораздо более значимым представляется процесс миграции тех или иных стилевых комплексов из одной сферы культуры в другую. Именно этот процесс свидетельствует о смене доминирующих ценностных установок или же о перераспределении функций между разными институтами культуры в целях наиболее полного и всестороннего воплощения всей совокупности культурных смыслов, наиболее подходящего и соответствующего потребностям того или иного этапа ее развития.

Особенно важным механизмом воплощения и закрепления трансформаций стилевой системы речевой деятельности служат прочные коррелятивные связи между системой письменных форм и стилями естественной устной речи. Они способствуют выявлению характера и глубины интегративных сил, действующих в том или ином типе культуры, на определенном этапе ее развития. Трансформация поля содержания письменных форм, обусловливающего легитимизацию конкретных выразительных комплексов, на каждом срезе истории создает собственный неповторимый структурный рисунок, позволяющий судить о специфике ролей, выполняемых соответствующими институтами культуры, и доминирующей ценностной, мировоззренческой установке.

Следует отметить, что как античная культура реализовала лишь один из возможных путей развития культуры в целом, так и принятая ею в качестве нормы, можно сказать даже идеала, система организации всех форм речевой деятельности, основанная на доминантном значении Логоса — лишь один из возможных вариантов. Поэтому, во-первых, существуют системы стилей речи, построенные на принципиально отличных основаниях, и, во-вторых, что, вероятно, еще более важно, следует учитывать, что определенные явления, выпадающие, на первый взгляд из общей системы стилевой дифференциации речевой деятельности, характерной для конкретной формы культуры, на самом деле являются воплощением рудиментарных для нее стилевых установок, сохраняющихся в силу принципиально единой природы интеллектуально-духовной деятельности человека.

Трансформация системы стилей в контексте русской культуры XX века представляет особый интерес и уникальное поле для исследования. В этот период в наиболее яркой и четкой форме проявились разнообразнейшие тенденции поведения стилевой системы речевой деятельности в условиях сменяющегося культурного контекста. В результате прохождения культурой двух переломных моментов (революции и перестройки), произошло практически полное уничтожение одного существовавшего порядка и, после преодоления определенного состояниях хаоса, формирование нового, столь же строгого в своих основаниях. Особенно важно отметить четкость границ между этими периодам, обусловленную масштабностью, а также быстроту и глобальность изменений всей системы культуры.

Формирование нового порядка не обязательно должно осуществляться на принципах, действовавших в прежней системе. Изменения, происходившие в России в XX веке, обеспечивали, с одной стороны, тотальность и целостность устанавливавшихся порядков, а с другой — их абсолютную непохожесть, практически противоположенность.

Вместе с тем, революционный, а не эволюционный характер появления новых стилевых систем, не позволял им достаточно глубоко укорениться в системе речевой деятельности в целом и приобрести необходимый авторитет. Тем сильнее оказался хаос, возникший после исчезновения искусственных условий, которые только и обеспечивали необходимый для функционирования данных стилей контекст.

Современный этап развития представляет особый интерес. Принципиально новые тенденции в установлении осей дифференциации стилей речевой деятельности, которые мы можем сейчас наблюдать, обусловлены одновременной сменой содержания сразу двух факторов. В общей логике развития культуры в целом отмечается смещение акцента с текстологической реальности на реальность коммуникативную, а переход от тоталитарного строя к демократическому устройству общества и рыночным отношениям создает дополнительные условия для тотальной смены существовавшей парадигмы организации системы стилей речи. Это приводит к усилению диалогизации, личного начала, возрождению игровой, карнавальной стихии и, в конечном счете, к размыванию границ между сферами письменного и устного в системе речевой деятельности, превращающемуся в основное направление дифференциации стилей речи.

Пока можно говорить лишь о смене риторических ориентаций, но проведенный анализ современного состояния системы стилей речевой деятельности, уже дает основания рассматривать его не как бесконечное, хаотическое множество неопределяемых стилевых образований, но как начало принципиально новой парадигмы.