Влияние волн террористической деятельности на современную политическую систему

Актуальность темы

диссертационного исследования. Угрозы гражданам, исходящие от различных террористических групп, в современном мире получают все более широкое распространение. Проблема противодействия террористической опасности актуальна для большинства стран. Ни одна из них не исключена из планов потенциальных террористов, и транснациональные, а также внутренние террористические акты возможны в любой стране, до тех пор, пока сами корни терроризма не уничтожены.

Очевидно, что любая глобальная антитеррористическая стратегия нуждается в международном сотрудничестве и в понимании закономерностей развития террористической активности. Проблема истоков волн террористической активности достаточно сложна в методологическом отношении, и ее восприятие действующими политиками во многом зависит от господствующего в стране дискурса публичной и латентной повестки дня. Тем не менее, на макроуровне политологического анализа можно вести речь о существовании волн террористической активности.

Во время «холодной войны» антикоммунизм и поддержка антиимпериалистических движений использовались в качестве идеологического механизма оправдания де-факто практик государственного терроризма. С изменением расстановки сил на международную арену вышел фактор религиозного противостояния, хотя на самом деле речь идет не о теологической проблематике, а об использовании псевдоидеологической риторики для оправдания латентных практик криминальной деятельности.

Масштабные революции — то есть такие, когда меняется не режим, а система, — занимают много времени и развиваются волнами. В процессе этих революций их участники могут называться как революционерами, так и террористами, что объясняется отсутствием однозначных оценок мирового сообщества в отношении лиц, добивающихся поставленных целей силовым путем. Не случайно именно во времена «холодной войны» в рассматриваемой нами сфере процветал «кризис политических смыслов» .

Так, выступая в ноябре 1974 года перед Генеральной Ассамблеей ООН, тогдашний лидер Организации освобождения Палестины Ясир Арафат сказал: «Различие между революционером и террористом пролегает в причине, по которой они борются. Тот, кто стоит за правое дело и борется за свободу и освобождение своей земли от оккупантов, поселенцев и колониалистов, не может быть назван террористом"1. Соответственно, понимание терроризма как политического насилия важно как для политического поля, так и для практической деятельности.

С 11 сентября 2001 года во многих странах были приняты различные меры, направленные на борьбу с радикализацией общества, противодействие экстремизму и терроризму. При создании нормативной антитеррористической базы не всегда однозначно оценивались причины и контексты проявлений террористической активности, зачастую государство неточно ставило цели борьбы, что приводило к неоправданным жертвам и способствовало воспроизводству радикальной идеологии в различных группах общества. Многие меры, как юридические, • так и организационные, вызвали общественные протесты не только в силу заложенного в них смысла, но и в оценке практики применения.

Сегодня требуется переосмысление протекания современной волны террористической активности и адекватности усилий государства, а также иных акторов в противодействии террористическим угрозам и вызовам. Все вышеупомянутое и делает актуальным диссертационное исследование.

Степень разработанности проблемы. В политической науке общепризнано воздействие глобальных экстремистских нарративов на процессы радикализации общества, вербовки новых участников террористической деятельности и формирования соответствующей групповой идентичности. Известный британский ученый Нил Ферпосон в.

1 Цит. по: Hoffman В. Inside Terrorism. N.Y., 1998. P. 26.

4V • своей книге «Цивилизации. Запад и остальной мир» показывает, что в самой цивилизации происходят внезапные и непредсказуемые процессы л саморазрушения. Стоит упомянуть и основополагающие работы ведущих специалистов по проблеме терроризма (в том числе — религиозного) У. Лакера, Б. Хоффмана, М. Юргенсмайера и других исследователей3.

Зарубежные исследователи рассматривали перспективы развития терроризма как социально-политического феномена4, его психологические особенности5, а также его проявление в отдельных странах, к примеру, процесс радикализации мусульманской молодежи в Великобритании6. Учеными рассматривалась проблематика биотерроризма, наркотерроризма и других форм проявлений террористической активности.

В отечественной науке долгое время преобладали два направления исследования данной проблемы: изучение истории революционного терроризма и международный терроризм в контексте борьбы двух мировых систем8, а также социальные аспекты терроризма9. Изучению преступлений террористической направленности посвящены монографии JI.A. Моджоряна, В. Е. Петрищева, В. В. Витюка, O.A. Колобова, С. А. Эфирова, Е. Г. Ляхова,.

2 См. Ferguson Niall Civilization. The West and the Rest. London, 2011.

3 См. Хоффман Б. Терроризм: взгляд изнутри. М., 2003; Laqueur W. Interpretations of Terrorism — Fact, Fiction and Political Science // Journal of Contemporary History. January 1977; Juergensmeyer M. Terror in the Mind of God: The Global Rise of Religious Violence. Berkeley: Univ. of California Press, 1999; The Terrorism Reader. Ed by David Wittaker. L., N.Y., 2001; Замковой В. И., Ильчиков M.3. Терроризм — глобальная проблема современности. М., 1996; Коровиков А. В. Исламский экстремизм в арабских странах. М., 1990; Ляхов Е. Г. Терроризм и межгосударственные отношения. М., 1991; Салимов K.H. Современные проблемы терроризма. М., 1999; Чекалин В. И. Современный ближневосточный терроризм: идеология, практика и перспективы. М., 1992; Ландабасо Ангуло А., Коновалов А. Терроризм и этнополитические конфликты. Книга первая. Из истории басков. Книга вторая. Терроризм сегодня. М., 2004; Современный терроризм: состояние и перспективы. М., 2000; Терроризм. Правовые аспекты борьбы. Нормативные и международные правовые акты с комментариями. Научные статьи. М, 2005; Терроризм и контртерроризм в современном мире. М., 2003; Терроризм в современном мире. Истоки, сущность, направления и угрозы. М., 2003; Терроризмугроза человечеству в XXI веке. Антология. М., 2003 и др.

4 McGovern G.P. Situational Awareness in Terrorism and Crime Prevention // Perspectives on Terrorism, 2011, Volume 5, Issue 1. March. PP. 55−61.

5 Cm. Horgan J. The Psychology of Terrorism. London, 2005.

6 Cm. O’Duffy B. «Radical Atmosphere: Explaining Jihadist Radicalization in the UK.» // PS. Jan, 2008.

7 Cm. Rasco B.A., Bledsoe G.E. Bioterrorism and Food Safety. N.Y., 2005.

8 См: Виктюк B.B., Эфиров C.A. «Левый» терроризм на Западе: история и современность. М., 1987; Ляхов Е. Г. Международный терроризм и правовые проблемы сотрудничества государств в борьбе с ним / Автореф. дис. д-ра юрид. наук. Дипломатическая академия МИД СССР, 1988.

9 См. Гурба В. Н. Социальная сущность терроризма. Ростов н/Д.: 2001; Гурба B.H. Социальный террор в политике. Ростов н/Д., 2002; Гурба В. Н. Терроризм: проблемы за пределами террора// Гуманитарные и социально-экономические науки. 2008. № 2.

И.И. Карпеца, В. П. Емельянова, В. И. Замкового, М. З. Ильчикова и др.10 Многие важные аспекты проблемы противодействия терроризму рассматриваются в статьях Н. С. Бегловой, Н. Я. Лазарева, Ю. С. Горбукова, В. Чекалкина, Г. И. Морозова, А. Змеевского, В. Тарабрина и др.11 Исследованию терроризма уделили большое внимание такие ученые, как Ю. И. Авдеев, М. А. Аствацатурова, Ю. В. Васильев, А. Г. Здравомыслов, В. Н. Гурба, A.B. Дмитриев, В. Н. Иванов, A.A. Кара-Мурза, М. П. Требин и др.12 Существенный интерес для диссертанта представили труды В. И. Василенко, В. И. Власова, A.B. Возженикова, В. А. Михайлова, А. Н. Михайленко, A.A. Прохожева, JI.O. Терновой, P.A. Явчуновской и других авторов.13 Представляется целесообразным обсуждение путей противодействия проникновению идеологии терроризма на площадках «электронной демократии"14, а также разработки программ противодействия террористам при проведении Олимпийских игр15.

В последние годы защищен целый ряд кандидатских и докторских диссертационных работ по тематике борьбы с терроризмом.16 Важное.

10 См.: Емельянов В. П. Терроризм и преступление террористической направленности. -Харьков, 1997; Колобов O.A. Терроризм и контртерроризм в современном мире: Аналитические материалы, документы, глоссарий: Научно-справочное издание. -М., 2003; Карпец И. И. Преступления международного характера. -М., 1979; Петрищев B.E. Заметки о терроризме. М., 2001; Терроризм в современном мире: истоки, сущность и угрозы / Отв. ред. B.B. Витюк, Э. А. Паин. М., 2003; Эфиров С. А. Терроризм как катастрофогенный фактор. М., 2001 и др. См.: Беглова К. С. Терроризм: поиск решения проблем // США: экономика, политика, идеология. 1991,№ 1- Морозов Г. И. Международный терроризм // США: экономика, политика, идеология. 1997. № 11−12- Лазарев Н. Я. Терроризм и политическое поведение // Социол. исслед. 1993. № 4- Горбунов Ю. С. К вопросу о классификации терроризма // Моск. журн. междунар. права. 1993. № IЧекалкин В. Терроризм в России // Власть. 1998. № 8- Змеевский А., Тарабрин В. Терроризм. Нужны скоординированные усилия мирового сообщества // Междунар. жизнь. 1998. N° 4 и др.

12 См. Иванов В. Н. Современный терроризм. М., 2006.

13 См. Возжеников A.B. и др. Международный терроризм: борьба за геополитическое господство. М., 2005; Михайлов В. А., Явчуновская P.A. Глобализация и международная безопасность // Ученые записки РАГС. Вып. 2. М., 2004; Михайленко А. Н., Келехсаев В. И. Противодействие терроризму: международный опыт. М., 2008; Прохожев A.A. Основные направления противодействия современному терроризму / Геополитика — безопасность — терроризм. Сб ст. Под ред. Е. А. Вертлиба. Бишкек, 2006; Терновая Л. О. Исторические и культурологические истоки концепций оправдания войн (уоризма) / Проблемы мира и международной безопасности. М., 2002, и др.

14 См. Бондаренко C.B. Особенности создания и функционирования площадок «электронной демократии» // Полис, 2011, № 5.

15 См. Селезнев И. А. Олимпийские игры как объект террористической деятельности / Россия: тенденции и перспективы развития. Ежегодник. Вып. 3. Ч. 1. М., 2008.

16 См. Василенко В. И. Международный терроризм в условиях глобального развития (политологический аспект) / Дисс. докт. полит, н. М., 2003; Гасанов Д. Н. Становление национальной системы противодействия международному терроризму (политологический анализ) / Дисс. канд. полит, н. М., 2005; Гуменный Л. В. Влияние деструктивных факторов на трансформацию современного миропорядка / Дисс. канд полит, н. М., значение для понимания происходящих в обществе процессов играют исследования по элитологии представителей ростовской школы политических исследований И. П. Добаева, А. В. Понеделкова, A.M. Старостина, В. Г. Игнатова и других авторов.

Антиэкстремистская деятельность российской государственности в региональном политико-правовом пространстве17 рассматривалась в ракурсе политических факторов предотвращения радикализации общества и вербовки адептов терроризмаинформирования общественности о государственной политике. В вопросах снижения террористических угроз, международного сотрудничества, борьбы с финансированием террористических организаций, обеспечения функционирования критической инфраструктуры, кризисного управления актуальность приобретает подготовка скоординированных и контролируемых ответов на теракты. Результатом исследований стало появление корпуса научных текстов, обеспечивающих общую информацию об истории и причинах терроризма, типах терроризма, о классификации групп террористов и тактике их действия. Важным направлением исследований было и остается научное обеспечение контртеррористической деятельности, национальной безопасности, безопасности транспорта и обеспечения гражданских прав, а также прав мигрантов.

Наряду с большим количеством академических институтов над проблематикой терроризма трудились представители «мозговых центров» и иных неправительственных структур. Важно отметить, что в силу латентности деятельности террористических акторов затруднен сбор эмпирических сведений. Именно по этой причине проблематика волн террористической активности остается малоизученной. Настоящее диссертационное исследование призвано заполнить существующую исследовательскую лакуну.

2006; Келехсаев В. И. Взаимодействие государств-участников СНГ в сфере борьбы с международным терроризмом / Дисс. канд. полит, н. М., 2007, Нуралиев Т. Н. Проблемы повышения эффективности международной антитеррористической деятельности в современных условиях / Дисс. канд. полит, н. М., 2004 и др.

17 См. Воронцов С. А. Антиэкстремистская деятельность российской государственности в региональном политико-правовом пространстве (на примере Юга России). Ростов н/Д, 2008.

Объект исследования — терроризм как феномен современной политической системы.

Предмет исследования — волны террористической активности и их влияние на процессы в политической системе современной России.

Цель исследования — выявление трендов политических процессов в политической системе страны, возникающих под воздействием современной волны террористической активности.

Гипотеза исследования. Чтобы уяснить волновую природу террористической активности, необходимо понять окружающую политическую среду, в которой происходит формирование и воспроизводство паттернов терроризма. В то время, как прогнозы в области конкретных проявлений терроризма из-за небольшого размера террористических групп и латентного принципа их деятельности построить достаточно сложно, можно на макроуровне анализа обозначить точки, воздействие на которые сделает возможным формирование в обществе активного неприятия принципа насильственного разрешения политических проблем. Для этого требуется существенная трансформация публичной политики и привлечение граждан к формированию общественной атмосферы нетерпимости по отношению к радикализации политических действий.

Задачи исследования:

— выявление основной отличительной черты современной волны терроризма;

— установление роли правящей элиты в разработке и реализации программы действий, необходимой в качестве ответа на возрастающую сложность практик нападения террористических групп;

— оценка значения и роли спецслужб в эффективном противостоянии политическому насилию;

— оценка эффективности публичной политики в сфере противодействия терроризму;

— выявление дисфункции в антитеррористической деятельности правящей элитыпредложение мер, способствующих осуществлению антитеррористической политической социализации.

Теоретико-методологическая основа исследования. Базовыми для диссертации являются следующие подходы: системный (Д. Истон, Ж.-Л. Муаня, Ж.-В. Лапьер), диалектический (Г. Гегель, К. Маркс, В. Г. Афанасьев, И. В. Блауберг, Э.Г. Юдин), структурно-функциональный (М. Леви, Р. Мертон, Т. Парсонс), компаративистский, бихевиоралистский. Совокупность вышеуказанных методологических подходов позволила автору разработать интегрированную концепцию исследования для осуществления всестороннего и комплексного анализа поставленной научной задачи. Автор диссертации опирался на концепцию четырех волн международного терроризма Д. Рапопорта, а также на концепцию относительной депривации (С. Стауффер, Р. Мертон).

Для решения исследовательских задач использованы такие методы, как исторический, сравнительный, статистический, методы индукции и дедукции, обобщения и аналогии, анализа и синтеза, а также методы контент-анализа, инвент-анализа, экспертного опроса, метод включенных наблюдений. В целях выявления анализа восприятия населением последствий террористических волн использовано вторичное осмысление результатов социологических исследований.

Эмпирическую базу для авторских оценок и обобщений составляют репрезентативные исследования в местах лишения свободы осужденных по.

1 о террористическим статьям, эмпирические данные, полученные работниками спецслужб и правоохранительных органов19. Диссертационное исследование базируется на обширном нормативно-правовом материале, а именно: Конституции Российской Федерации, федеральных и законах.

18 Гришко А. Я., Сочивко Д. В., Гаврина Е. Е. Личность осужденного за террористическую деятельность (экспериментальные исследования и пути построения воспитательного и психокоррекционного воздействия). Рязань, 2006; Природа этнорелигиозного терроризма / Под ред. Ю. М. Антоняна. М., 2008.

19 Напр., Устинов В. В. Россия: Десять лет борьбы с международным терроризмом. М., 2008. субъектов Российской Федерации, иных нормативно-правовых актах Российской Федерации. Кроме того использовались материалы ведущих социологических центров.

Научная новизна диссертации в содержательном плане состоит в следующем:

— выявлено, что отличительной чертой современной волны терроризма является возросшая радикализация части населения;

— установлено, что правящая элита не демонстрирует обществу реальную программу действий, необходимую в качестве ответа на возрастающую сложность практик нападения террористических групп;

— доказано, что спецслужбы не в состоянии эффективно противостоять распространению политического насилия без привлечения к участию в антитеррористических мероприятиях населения;

— установлено, что в сознании граждан отсутствует однозначное негативное восприятие мотиваций осуществления террористической деятельности, что отражает дисфункциональность публичной политики;

— доказано, что правящая элита недостаточное внимание уделяет исследованию общественных отношений, влияющих на воспроизводство ресурсной базы террористического подполья, а также вопросам восприятия мер контртерроризма в различных социальных группахпредложены меры осуществления антитеррористической политической социализации.

Наиболее существенные научные результаты, полученные лично соискателем и выносимые на защиту.

1. Современная террористическая деятельность носит волнообразный характер, обусловленный прежде всего факторами колебания уровня социальной, политической, экономической стабильности в обществе. Одной из отличительных черт современной волны терроризма является возросшая радикализация, связанная со значительной долей недоверия населения к действиям власти по проведению антитеррористической политики.

Представителями правящих элит безопасность населения воспринимается преимущественно как реактивная на действия террористов, здесь не акцентирован ее упреждающий характер, как в ходе предупреждения терактов, так и в процессе устранения их последствий.

2. Власть не демонстрирует обществу публичную программу действий, необходимых в качестве ответа на возрастающую сложность практики нападения террористических групп и мотивации их действий. Современная политика безопасности должна, по крайней мере, обеспечить интеллектуальный и мотивационный паритет средств нападения и защиты интересов общества в соответствии с развитием тактики и стратегии конфликтующих сторон, не говоря уже о прозрачности. В современной России центр антитеррористической деятельности ориентирован на концепты, основанные на предыдущих опытах нападения, в то время как в соответствии с законами функционирования сложных систем необходимо изыскивать методы противодействия на возможные варианты действий террористов, снижая эффективность их политической линии.

3. В силу многогранности проблемы терроризма и концентрации на ее решении по-преимуществу силовыми методами спецслужбы не всостоянии эффективно противостоять распространению вирусов этой формы политического насилия, тем не менее признавать этот факт не желают. Тот факт, что указанный дискурс формируется не в обществе, а внутри того же государственного аппарата и в прессе его почти не слышно, представляет собой опасную ситуацию, поскольку замалчивание системных проблем играет только на руку воспроизводству практик терроризма. Дискурс на воспроизводство во власти неправовых структур ситуации необратимости не создает, что неизбежно приводит к правовой неопределенности и связанных с нею террористических практик.

4. В настоящее время в сознании граждан отсутствует однозначное негативное восприятие мотиваций осуществления террористической деятельности, что отражает дисфункциональность публичной политики. А ведь в то же время гражданское общество может оказать огромную помощь в предотвращении террористических актов! Речь идет о консультативной и воспитательной ролях в функционировании территориальных сообществ.

5. Такая политическая линия государства должна быть ориентирована на создание атмосферы в обществе, в которой неприемлемым становится любое политическое насилие. При этом правящая элита недостаточное внимание уделяет исследованию общественных отношений, влияющих на воспроизводство ресурсной базы террористического подполья, а также вопросам восприятия мер контртерроризма в различных социальных группах. На практике наблюдается снижение социальной активности россиян, происходящее в силу различных детерминант, одной из которых является игнорирование правящей элитой практического участия в вопросах создания в обществе нетерпимости к силовым методам решения политических проблем.

6. При осуществлении антитеррористической социализации важной частью политического действия должно быть повышение легитимации власти, что возможно отнюдь не в рамках пропагандистской деятельности, а лишь при принятии реальных шагов по существенному снижению системной коррупции и обеспечению верховенства закона. Необходим новый уровень политической социализации в вопросах антитеррористической деятельности. Важнейшими направлениями социализации должны стать практические примеры противодействия власти проявлениям системной коррупции, нарушениям гражданских прав, подчеркивание взаимосвязи между террористическими практиками и уровнем жизни населения.

Научно-практическая значимость исследования. Результаты, полученные в диссертации, могут быть использованы при разработке малоизученных вопросов теории противодействия терроризму, при корректировке региональных и федеральных антитеррористических программ, при преподавании курсов политологии, а также в программах повышения квалификации государственных и муниципальных служащих.

Апробация работы. Результаты исследования докладывались на конференциях, были опубликованы в статьях и тезисах научных докладов, в том числе в журналах из списка ВАК РФ. Основные положения и выводы диссертационного исследования были обсуждены и апробированы на научно-практических конференциях, а также на заседаниях кафедры политологии и этнополитики СКАГС.

Структура работы. Диссертация общим объемом 119 страниц состоит из введения, трех глав, заключения. Библиография содержит 300 названий.

Выводы. Силовое сдерживание было долгое время важнейшим элементом в борьбе с терроризмом. При этом правящая элита недостаточное внимание уделяла исследованию общественных отношений, влияющих на воспроизводство ресурсной базы террористического подполья, а также вопросам восприятия мер контртерроризма в различных социальных группах.

Необходим новый уровень политической социализации в вопросах антитеррористической деятельности. Важнейшими направлениями социализации должны стать практические примеры противодействия власти проявлениям системной коррупции, нарушениям гражданских прав, подчеркивание взаимосвязи между террористическими практиками и уровнем жизни населения. Важно учитывать, что в сочетании с социальными и экономическими проблемами коррупционные проявления способствуют распространению преступлений террористической направленности.

202 Eldor R., Melnick R. Financial Markets and Terrorism // European Journal of Political Economy, 2004, № 20. PP.367−368.

Поэтому необходимо снижать преимущества силового воздействия в решении общественно значимых проблем для потенциальных террористов. Это может быть сделано путем политической децентрализации и повышения самостоятельности территориального местного самоуправления. Важно повышать легитимность действующей власти путем принятия мер по росту доверия.

Заключение

.

Проведенное диссертационное исследование показало сложность и неоднозначность политических процессов, связанных с проявлениями новой волны террористической активности. Четыре волны международного терроризма имеют по три характеристики цикла деятельности: а) цикл деятельности характеризуется расширением и сокращением фазы, б) охватывает несколько стран, в) обусловлен общим преобладанием политической энергии, которая формирует общую идентичность групп террористов и отношений внутри этих сообществ.

Современная волна терроризма, начавшаяся после 11 сентября 2001 года, заставила многие государства сосредоточиться на опасности глобального терроризма для общественного развития и их собственных потенциалах безопасности, при очевидной недостаточности военных инструментов разрешения локальных конфликтов. Теракты 11 сентября 2001 года неузнаваемо изменили мир, и по истечении десяти лет уже почти не осталось надежд на то, что негативные изменения удастся преодолеть.

Зарубежные исследователи обращают особое внимание на роль идеологии и когнитивных факторов в успехе террористических движений. Правящие элиты вместо понимания диалектичности происходящих политических процессов предпочитают наклеивать ярлык «экстремизм» на социальные протесты, усугубляя тем самым конфликтую составляющую политического действия. Достаточно показательно, что и правящая российская элита предпочитает в рамках публичного дискурса ориентироваться на обвинения оппонентов в экстремизме.

В эти процессы включились и СМИ, в частности, подготовившие общественное мнение к оправданию вторжения США в Ирак и в Афганистан. Американская общественность была потрясена признанием, что территория страны и безопасность ее граждан уязвимы для терактов с катастрофическими последствиями. Аналогичные изменения общественного мнения произошли и в других странах.

Крах биполярной модели идеологических центров власти в конце 80-х годов XIX века, с одной стороны, и новые тенденции глобализации — с другой, способствовали пересмотру взглядов на политические корни терроризма. Однако как упомянутый нами фактор в условиях обострения межгосударственных отношений может влиять на появление локальных волн терроризма. Таким образом, проблема истоков волн террористической активности на самом деле достаточно сложна в методологическом отношении, и ее восприятие действующими политиками во многом зависит от господствующего в стране дискурса повестки дня.

Сильная радикализация" на самом деле чрезвычайно близка по смысловому наполнению к экстремизму. Политический же экстремизм близок к политическим идеологиям, ориентированным против основных ценностей общества и принципов демократии. В контексте либеральных демократических государств это могло быть применено к любой идеологии, которая защищает расовое или религиозное превосходство и (или) выступает против основных принципов демократии и универсальных прав человека. Термин может также использоваться, чтобы описать методы, через которые политические акторы пытаются достигать заявленных целей. Далее соискатель рассматривает проблему кодификации проявлений терроризма.

При этом конвергенция национального и международного терроризма становится опасной глобальной угрозой развитию цивилизации. Внешние угрозы терроризма опасны и требуют рационального ответа от политических акторов, принимающих решения. Верно также и то, что внутренние экстремистские группы могут стать более опасными для существования страны, если принимающие решения лица не серьезно воспринимают угрозы и риски, связанные с внутригосударственным терроризмом.

Когда люди присоединяются к диссидентским организациям и принимают участие в коллективном насилии, которое правящая элита сейчас часто определяет как «терроризм», хотя они действуют, не столько руководствуясь своими частными интересами, сколько из широкой озабоченности состоянием дел в обществе. Другими словами, в собственном восприятии акторов все политические террористы — альтруисты. Это фундаментальное различие в мотивации отличает террористов от обычных преступников, которые мотивированы только стремлением к удовлетворению личных интересов. Аналогичная ситуация может присутствовать и на уровне государств.

Зарубежный опыт свидетельствует: современная политика безопасности должна, по крайней мере, обеспечить интеллектуальный паритет средств нападения и защиты интересов общества, в соответствии с развитием тактики и стратегии конфликтующих сторон, не говоря уже о прозрачности. В современной России центр антитеррористической деятельности ориентирован на абстракции, основанные на предыдущих опытах нападения, в то время как в соответствии с законами функционирования сложных систем необходимо изыскивать методы противодействия на возможные варианты действий террористов, снижая эффективность их политической линии. В первую очередь, представляется автору диссертации, необходимо сосредоточиться на анализе функционирования социальных сетей, в которых воспроизводится идеология терроризма, а также вербуются сторонники насильственных практик изменения системы власти.

Вторичный анализ данных социологических исследований свидетельствует о значительной доле недоверия со стороны населения по отношению к действиям власти по проведению антитеррористической политики. Безопасность населения характеризуется преимущественно как реактивная на действия террористов, вместо того, чтобы носить упреждающий характер, как в ходе предупреждения терактов, так и в процессе устранения их последствий. Власть не демонстрирует обществу реальную программу действий, необходимую в качестве ответа на возрастающую сложность практик нападения террористических групп и мотивации их действий.

Новая эра в истории цивилизации началась с глобальной войны с террором, что привело даже в странах с демократическими режимами к узакониванию политических репрессий и военной интервенции в рамках «войны с терроризмом». Правящие элиты, используя угрозу терроризма, стали манипулировать общественным мнением и усиливать социальный контроль над инакомыслящими.

В силу многогранности проблемы терроризма спецслужбы не в состоянии эффективно противостоять распространению вирусов этой формы политического насилия, тем не менее, признавать этот факт не желают. Тот факт, что указанный дискурс формируется не в обществе, а внутри того же государственного аппарата и в прессе его почти не слышно, — это опасная ситуация, поскольку замалчивание системных проблем играет только на руку воспроизводству практик терроризма. Дискурс на воспроизводство во власти неправовых структур ситуации необратимости не создает, что неизбежно приводит к правовой неопределенности и связанных с нею террористических практик.

Новая волна террористической активности способствовала развитию так называемой «сетевой войны», в рамках которой государства как институциональные акторы сталкиваются с необходимостью давать ассиметричные ответы на угрозы небольших по численности групп. Сталкиваясь с вездесущими внутренними террористами и более традиционными внешними угрозами, государства стали развивать контртеррористические средства, полезные в большом межгосударственном конфликте. Новая волна террористической активности привела и к необходимости существенной трансформации «публичной политики». Постоянное присутствие возможности терактов в коллективном бессознательном и неуверенность в эффективности принимаемых властью мер по защите граждан провоцируют воспроизводство аномии.

Терроризм является экстраординарным преступлением. Обычные формы социального регулирования, применяемые государством как институциональным актором, на сегодняшний день не являются адекватными механизмами противодействия воспроизводству волн терроризма. Это может потребовать специальных законов и эффективных механизмов принуждения, при условиях существования достаточных гарантий предотвращения возможного неправомерного использования новой нормативной базы.

Очевидно, что российская публичная политика нуждается в качественной перезагрузке. Модернизационная риторика правящей элиты на практике не предполагает настоящей политической либерализации в вопросах публичной политики противодействия терроризму. Одно из направлений соответствующих практик — делегирование чиновников в публичную политику через участие в деятельности политических партий и общественных организаций, поднимающих вопросы противодействия терроризму.

На современном этапе развития страны региональные элиты уже должны не просто контролировать ситуацию в регионах, но возглавить процесс их модернизации, предложив соответствующие стратегии, взяв на себя роль межрегиональных инновационных политических центров, в том числе и в вопросах формирования новой публичной политики противодействия терроризму. В противном случае будет продолжаться инфляция антитеррористических идей, ценностей, институтов, а также понизится уровень политической конкуренции и легитимности власти.

В России необходимо создание системы антитеррористического образования и бесплатной юридической помощи лицам, содействующим выявлению проявлений террористической активности. Если этого не сделать, то рост экстремистских проявлений может спровоцировать новую волну миграции думающих и образованных россиян.

Силовое сдерживание было долгое время важнейшим элементом в борьбе с терроризмом. При этом правящая элита недостаточное внимание уделяла исследованию общественных отношений, влияющих на воспроизводство ресурсной базы террористического подполья, а также вопросам восприятия мер контртерроризма в различных социальных группах.

На практике мы видим снижение социальной энергии россиян, происходящее в силу различных детерминант, одной из которых является игнорирование правящей элитой практического участия в вопросах создания в обществе нетерпимости по отношению к силовым методам решения политических проблем. Анализируя данные социологических исследований, соискатель замечает: видна укорененность в общественном сознании связанной с терроризмом мифологии, низкая легитимность, как власти, так и силовых структур, недоверие к официальной информации и аналогичные социальные дисфункции. Именно через нейтрализацию в сознании граждан указанных дисфункций возможна эффективная политическая социализация, результатом которой должно стать снижение общественной поддержки лицам, хоть в какой-то степени имеющим отношения к террористам.

Для политической социализации и акторов, ее стимулирующих, важно понять полисемантику термина «терроризм». С ним связаны самые разные смысловые ассоциации: философская идея, политическая доктрина, убеждение, технология власти, метод борьбы, вид преступления, способ ведения боевых действий и т. п. Соответственно, при осуществлении антиттерористической социализации важной частью политического действия должно быть повышение легитимации власти, что возможно не в рамках пропагандистской деятельности, а при принятии реальных шагов по существенному снижению системной коррупции и обеспечению верховенства закона. Если власть будет декларировать противодействие экономической поддержке терроризма, а чиновники сами будут участвовать в коррупционных практиках, ни о какой эффективной антитеррористической политической социализации не может идти и речи.

Для федеративного государства, которым является современная Россия, необходимо учитывать региональные особенности политической социализации в сфере неприятия экстремизма. Соискатель рассматривает особенности антиэкстремистских действий граждан на примере СевероКавказского федерального округа. При этом подчеркивает: важно разъяснять людям процессы, происходящие в обществе, а не только применять силовые методы для обеспечения политического порядка.

В деятельности местных сообществ этические нормы тесно переплетены с экономическими интересами. Экономический подход к противодействию терроризму, за немногими исключениями, следует этой линии. Она основана на рациональном подходе к выбору вариантов политического поведения, согласно которому все лица, в том числе преступники, систематически реагируют на изменения в относительной стоимости того или иного действия, в нашем случае действия, связанного с совершением теракта.

Нередко тяжесть возможного наказания стимулирует вернуться к ненасильственной деятельности. Как показывают зарубежные исследователи, указанный дискурс распространяется и на потенциальных террористов. Вместе с тем рациональный подход к политическому действию ориентированный на возможные негативные санкции и связанное с ними сдерживание насильственного поведения, имеет тенденцию игнорировать другие возможности по трансформации дискурса.

Необходим новый уровень политической социализации в вопросах антитеррористической деятельности. Важнейшим направлением социализации должны стать практические примеры противодействия власти проявлениям системной коррупции, нарушениям гражданских прав, подчеркивание взаимосвязи между террористическими практиками и уровнем жизни населения. Важно учитывать, что в сочетании с социальными и экономическими проблемами коррупционные проявления способствуют распространению преступлений террористической направленности.

Поэтому необходимо снижать преимущества силового воздействия в решении общественно значимых проблем для потенциальных террористов. Это может быть сделано путем политической децентрализации и повышения самостоятельности территориального местного самоуправления. Важно повышать легитимность действующей власти путем принятия мер по росту доверия к ней.

Все вышеупомянутое требует дальнейших политологических исследований. Как было неоднократно указано по тексту диссертации, терроризм развивается, соответственно необходимо и развитие научных знаний об этом явлении современности.