Диплом, курсовая, контрольная работа
Помощь в написании студенческих работ

Ассоциативный потенциал слова как основа толкования сновидений

ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Несомненный интерес вызывают толкования, построенные на основе ЯИ, являющиеся отражением лингвокреативного мышления носителей языка (или же конкретного автора и/или составителя сонника). Ср., в частности, традиционность построения малых фольклорных форм (таких, как разного рода приметы, запреты и предписания (точнее, их мотивировки), заговоры, загадки и т. п.) на базе «этимологической магии… Читать ещё >

Содержание

  • ГЛАВА 1. СНОТОЛКОВАНИЕ КАК КУЛЬТУРНЫЙ ТЕКСТ. р
    • 1. 1. Культурный текст и его признаки
    • 1. 2. Обобщенно-символические и ситуативно-символические («сюжетно» конкретизированные) толкования сновидений
    • 1. 3. Устная и письменная традиции снотолкования
    • 1. 4. Приметы и снотолкования: сравнительная характеристика
    • 1. 5. Ассоциативная связь в структуре снотолкования как отражение различных типов мышления
    • 1. 6. Принципы толкования сновидений
  • Выводы
  • ГЛАВА 2. АССОЦИАТИВНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ СЛОВА КАК ОСНОВА ТОЛКОВАНИЯ СНОВИДЕНИЙ
    • 2. 1. Ассоциативный потенциал слова в контексте толкования сновидений
    • 2. 2. Комплексная модель описания ассоциативного поля сновиденческого слова-символа
  • Выводы
  • ГЛАВА 3. СЕМАНТИЧЕСКАЯ ОБЩНОСТЬ «ЖИВОТНЫЙ МИР»,
  • ПРЕДСТАВЛЕННАЯ В СОННИКАХ Х1Х-ХХ ВВ
    • 3. 1. Тематическая классификация зоонимических символов
    • 3. 2. Ассоциативно-символические проекции единиц семантической общности «Животный мир» в жанре снотолкования
    • 3. 3. Основные направления актуализации ассоциативного потенциала слова применительно к типовому прогнозу снотолкования
  • Выводы
  • ГЛАВА 4. ЯЗЫКОВАЯ ИГРА КАК ОСНОВА ИНТЕРПРЕТАЦИИ ЗООНИМИЧЕСКИХ СИМВОЛОВ В ЖАНРЕ СОННИКА
    • 4. 1. Языковая игра как мотивационный код снотолкования
    • 4. 2. Конструктивные принципы языковой игры в жанре снотолкования
  • Выводы

Ассоциативный потенциал слова как основа толкования сновидений (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

В современной антропологической парадигме научных исследований активно разрабатываются когнитивное, психолингвистическое и этнолингвистическое направления анализа языковых феноменов.

В рамках когнитивной лингвистики языковой знак рассматривается как отражение ментальности и познавательной деятельности человека (В.З.Демь-янков, Е. С. Кубрякова, Ю. Г. Панкрац, З. А. Харитончик, А. П. Чудинов и др.). В рамках психолингвистического направления исследуется ассоциативно-вербальный, тезаурусный и прагматический компоненты структуры языковой личности (Ю.Н.Караулов), стереотипы обыденного языкового сознания (О.А.Корнилов, Ю. Е. Прохоров, И. А. Стернин, Н. И. Сукаленко и др.), специфика освоения значения слова применительно к разным сферам речевой деятельности (В.П.Белянин, Т. А. Гридина, А. Н. Леонтьев, А. А. Леонтьев, В. Ф. Петренко, Л. В. Сахарный, К. Ф. Седов и др.). В рамках этнолингвистики слово рассматривается непосредственно как источник информации, связанной с особенностями материальной и духовной культуры народа: быта, верований, обрядов, предметной символики и т. п. (С.М.Толстая, Н. И. Толстой и др.). В семантике слова при этом выявляются смыслы, значимые для его функционирования в определенной лингвокультуре: национальный компонент лексического фона слов и фразеологизмов (Е.М.Верещагин, В. Г. Костомаров, В.Н.Телия) — символические смыслы языковых знаков, в том числе, слов-зоонимов (Д.Б.Гудков, И. В. Захаренко, В. В. Красных, А.В.Гура) — в качестве инструмента анализа используются разные процедуры моделирования лингвокультурных концептов (Л.Г.Бабенко, В. И. Карасик, В. А. Маслова, Ю. С. Степанов и др.).

В совокупности названные направления позволяют осуществить комплексное описание значения языкового знака с учетом его лингвокультурной составляющей. В этом плане особый интерес представляет изучение культурных текстов (в рамках широкого семиотического подхода: Ю. М. Лотман, Н. И. Толстой и др.), в которых отражаются стереотипы национального сознания. Одним из таких культурных текстов выступает снотолкование как древнейший жанр народной «гадательной» традиции.

Все сказанное определяет актуальность обращения к снотолкованию как источнику информации, позволяющему судить о психологической реальности значений и смыслов вербальных знаков, которую они обретают в сознании конкретных носителей языка, а также необходимость описания ассоциативных механизмов, поддерживающих суггестивную функцию жанра.

Объект данного диссертационного исследования — снотолкование как культурный текст и ассоциативный потенциал слова (АПС) как основа его символической интерпретации в данном жанре.

Предмет исследования — комплексное описание актуализированных компонентов ассоциативного потенциала зоонимов в снотолкованиях, представленных в письменной традиции интерпретации сновиденческих символов.

Выбор данной группы «знаков сна» обусловлен, во-первых, широким спектром ассоциативных смыслов, присущих зоонимическим номинациям в народной культуре: наличием у них оценочных коннотаций, переносных значений и символических смыслов. В частности отмечается, что животные — один из самых распространенных объектов мифологизации и символизации в «народной зоологии» (А.В.Гура) — во-вторых, именно зоонимические символы ввиду включенности с «древних времен» животного мира в жизнь человека оказываются актуальными для выражения сновиденческих прогнозов, связанных как с человеком, так и с самыми разными явлениями и предметами окружающего мира [СМ].

Методологической базой исследования являются постулаты об ассоциативности как фундаментальной особенности мышления человека (Ш.Балли, Дж. Диз и др.), об ассоциативной природе языковых единиц (Е.М.Верещагин, В. Г. Костомаров, О. И. Глазунова, Ю. Н. Караулов, А. А. Леонтьев, А. Н. Леонтьев, А. Р. Лурия, И. А. Стернин, В. Н. Телия, Д. Н. Шмелев и др.) — разработка прагмати-ко-операциональной концепции АПС (Т.А.Гридина).

Значимыми для интерпретации снотолкований в ассоциативном ключе являются также положения теорий психоанализа (З.Фрейда) и коллективного бессознательного (К.Г.Юнга) о том, что интерпретация сновидений осуществляется по закону «ассоциации" — знаки сна имеют символическую природутолкование сновидений подготовлено эмоциональным и психосоциальным опытом индивида, отраженным на уровне ассоциативных связей (этот опыт может быть представлен как индивидуальными, так и архетипическими ассоциациями).

Теоретическая значимость диссертации обусловлена рассмотрением снотолкования в категориях теории ассоциативного поля, что позволяет верифицировать понятие АПС применительно к культурным текстам, отражающим стереотипы обыденного сознания. Описание принципов интерпретации снотолкований может способствовать углублению представлений о лингвокультурном компоненте семантической структуры и символическом употреблении вербального знака.

Новизна данной работы заключается в том, что к научному описанию АПС привлекается новый материал — снотолкованияпри этом исследуется письменная традиция толкований сновиденийпредложена комплексная лин-гвокультурологическая модель анализа ассоциативной природы сновиденче-ского символа с учетом когнитивных, психолингвистических, этнокультурных и собственно лингвистических параметров его интерпретации. Представлено описание денотативного пространства зоонимических символов как фрагмента языковой картины мира, отраженной в соннике как культурном тексте.

Практическая значимость исследования заключается в том, что оно позволяет реконструировать один из фрагментов наивной картины мира, репрезентирующих духовную культуру русского народа. Полученные результаты могут быть использованы при составлении культурологического комментария в словарях лингвострановедческого типав спецкурсах, ориентированных на изучение языковой картины мира сквозь призму культурных текстов.

В качестве источников материала для анализа были использованы сонники, изданные в период со второй половины XIX в. по XXI вв., в которых снотолкование1 представлено в виде традиционной для жанра двухчастной структуры.

Из данных источников методом сплошной выборки были извлечены толкования зоонимических символов (всего 246 символов и более 1000 их интерпретаций). К анализу привлекались также более ранние по времени издания (сохранившиеся сонники XVIII — начала XIX вв.), в которых представлен тематический принцип организации материала, когда ряд значений приписывается сразу нескольким номинациям объектов одной денотативной сферы (например, зоонимические символы звери всякие, скоты, как домовые, так и другие, кроме лошадей, также и птицы всякие «прогнозируют» скорбь, смерть приятельствующего, ведомость, богатство, болезнь, претруждение мысли, тесноту, новые известия о невестах, прибыток).

Цель работы — верификация гипотезы относительно того, что в основе толкования сновидений лежит актуализация ассоциативного потенциала слова, выступающего в роли сновиденческого символа (в частности, зоонима).

В соответствии с намеченной целью и выдвинутой гипотезой были сформулированы основные задачи исследования:

1) рассмотреть ассоциативную связь как отражение различных типов мышления сквозь призму интерпретации сновидений;

2) систематизировать и описать существующие принципы снотолкования с учетом организующей его ассоциативной связи;

3) выработать комплексную модель анализа сновиденческого символа;

4) выявить компоненты ассоциативного потенциала слова-зоонима, актуализированные в снотолкованияхСнотолкования, анализируемые в работе, были «отредактированы». Во-первых, интерпретации из сонников XIX — нач. XX вв. приводятся с учетом современного графического оформленияво-вторых, нами опускаются такие традиционные для представления знаков сна и их толкований слова и выражения каквидеть/увидеть во сне, если вам приснился, означает, предсказывается, предвещает, символизирует и т. п. Например, увидеть во сне лошадь — предвещает ложь (в источнике) = лошадь — ложь (в работе). Если вам приснилась старая изможденная лошадь (в источнике) — этот сон означает тяжкий труд = старая изможденная лошадь — тяжкий труд (в работе) и т. п.

5) выявить основные группы снотолкований по тематическому принципу и по характеру прогноза;

6) обобщить основные направления актуализации ассоциативного потенциала зоонимического символа применительно к типовому прогнозу снотолкования;

7) описать снотолкования, построенные на основе языковой игры.

Для решения поставленных задач в работе использовались следующие методы:

• метод структурно-семантического анализа с привлечением методики мотивационного анализа для описания структурных и семантических особенностей снотолкования и характера ассоциативной связи, его организующей;

• метод компонентного анализа для выявления основных когнитивных и оценочных пропозиций, значимых для выстраивания ассоциативного прогноза;

• метод контекстуального анализа для описания ситуативно-символических (сюжетно конкретизированных) сновиденческих интерпретаций слова-символа;

• метод классификации для представления слов, организующих семантическую общность «Животный мир» в различных сонниках, в виде упорядоченной системы знаков сна на основе продуцируемого ими характера ассоциативного прогноза.

Положения, выносимые на защиту:

1. «Прогностическая» информация закрепляется снотолкованием в виде устойчивой языковой формулы, в составе которой выделяются слово-символ (называющее ключевой элемент сновидения) и его интерпретация на основе типовых значений, закрепленных за соответствующим символом в культурной традиции данного жанра, имеющего суггестивную направленность.

2. Снотолкования в письменной традиции их бытования охватывают широкое денотативное пространство, определенным образом структурированное в жанре сонника. На базе трансляции культурных смыслов слова (в конкретном языке) в рамках снотолкования вырабатывается специфическая сновиденческая символика, обусловленная прагматикой жанра. Объяснение знаков сна ориентировано на благоприятный или неблагоприятный для адресата прогноз, который спроецирован на типовые для «гадательных» жанров ситуации: богатствобедность, получение плохих или хороших известий, успех или неудача в каком-то деле и т. д.

3. Ассоциативный потенциал слова как основа вариативности языкового знака предполагает обязательное включение интерпретационного аспекта1, что напрямую отвечает онтологическому статусу снотолкования, его когнитивной и языковой природе. В этом плане снотолкование может быть рассмотрено как ассоциативная структура, организованная по принципу стимул-реакция, где стимулом выступает словесный символ, обозначающий элемент сновиденче-ской «реальности», а реакцией является его ассоциативная интерпретация в данной культуре.

4. Толкование символов, организующих семантическую общность «Животный мир», осуществляется в сонниках на базе зооморфных метафор и аналогий. При этом в «сюжетах» снотолкования встреча с животным чаще всего интерпретируется как встреча с человеком, на которого ассоциативно переносятся свойства этого животного {хищное животное — опасность — встреча с врагом и т. п.). Для названий птиц наиболее частотной символической проекцией является прогноз, связанный с получением вестей {ласточка — предвестница веснырадостная весть и т. п.). Все разряды зоонимических символов (зоонимы, ор-нитонимы, ихтионимы и др.) интерпретируются в сновиденческой традиции в соответствии с универсальным ассоциативным принципом образной зооними-ческой номинации.

5. Своеобразие символики ключевых для сновиденческой традиции вербальных знаков (в том числе зоонимов) может быть репрезентировано на основе комплексной лингвокулътурологической модели, которая включает в себя ал.

1 См.: Гридина ТА Языковая игра1 Стереотип и творчество. Монография. — Екатеринбург, 1996 — С 35 горитм пошагового описания актуализированных компонентов ассоциативного потенциала толкуемого слова с учетом когнитивных и оценочных пропозицийязыковой идиоматики, отраженной фраземами, сравнительными оборотами, типовыми контекстами употребления словастереотипов обыденного сознаниясимволического значения словадоминантных характеристик ассоциативного восприятия слова как элемента снотолкования.

6. Особым кодом интерпретации сновидений является языковая игра с культурными смыслами, что, с одной стороны, поддержано традицией придания сновиденческому прогнозу «мистической предопределенности» (ср. явление «этимологической магии»), с другой стороны, представляет собой «протест» против негативного эффекта суггестии, который может нести в себе интерпретация сна. В традиции снотолкования языковая игра выступает как техника ассоциативной интерпретации (символической мотивации) на основе звукового подобия и различных семантических сближений.

Основные положения диссертации апробированы на двух международных научных конференциях «Язык. Система. Личность» (Екатеринбург, 2004) — «Язык. Культура. Коммуникация» (Волгоград, 2006) — на двух всероссийских научных конференциях «Язык. Система. Личность» (Екатеринбург, 2002, 2006). Автор выступал с докладами на аспирантских семинарах кафедры общего языкознания и русского языка Уральского государственного педагогического университета. По теме диссертации опубликовано 12 статей.

Структура работы. Работа состоит из Введения, четырех глав, Заключения, библиографического списка, списка источников языкового материала и Приложения.

Выводы.

1. В традиции снотолкования ЯИ выступает как техника ассоциативной интерпретации — символической мотивации. Основными принципами объяснения знаков сна с применением приемов ЯИ выступают ассоциативная выводимость, ассоциативное наложение и ассоциативная идентификация. Толкования, выстраиваемые на основе ЯИ, в широком смысле соответствуют символической природе сновиденческого прогноза.

2. Толкования, построенные на основе ЯИ, в целом представляют собой «специфическое» уточнение типовых интерпретационных проекций (символизации удачи, богатства, встречи с какими-либо людьми и т. д.). Символическая интерпретация слов в соннике маркируется тем или иным «техническим» приемом ЯИ.

3. ЯИ с культурными смыслами в структуре снотолкования, с одной стороны, поддерживается традицией придания сновиденческому прогнозу «мистической предопределенности» (ср. явление «этимологической магии»), с другой стороны, представляет собой «протест» против негативного эффекта суггестии, который может нести в себе интерпретация сна. В этом плане ЯИ может быть соотнесена с символическими проекциями, которые выстраиваются с учетом условности применяемого кода интерпретации вербального знака как ключевого элемента снотолкования (когда техника снотолкования манипулирует не столько имеющимся реальным житейским опытом народа в осмыслении реалий, увиденных во сне, сколько самой языковой формой и значением слова, называющим эту реалию).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В основу проведенного исследования была положена гипотеза относительно того, что толкования сновидений базируются на различных механизмах актуализации АПС. В понимании АПС мы исходили из постулата о «бесконечной интерпретационной валентности языкового знака» (А.Ф.Лосев) и широкой трактовки ассоциативной связи, проявляющей любые актуальные для сознания носителей языка аспекты содержания и формы вербальных единиц (Т.А.Гридина), в том числе обусловленные их этнокультурной символикой.

Верификация выдвинутой гипотезы нашла отражение в предложенной модели лингвокультурологического описания сновиденческого символа (ключевого знака сна), получающего интерпретацию через соотносительные с ним вербальные «ассоциаты», фиксирующие результат специфической переработки информации (содержания сна) в проекции на мир яви. В основе такой переработки лежат ассоциативные механизмы, выводящие на поверхность стереотипы обыденного сознания носителя традиционной культуры, в котором иррациональное (пралогическое) и рациональное (основанное на житейском опыте) начала неразрывно связаны. Ср.: видеть во сне вола — к крепкому здоровью, индюк во сне — к встрече с надменным человекомвидеть коршуна во сне — предупреждение об опасности, кукушка во сне означает хитрость, стремление поживиться за чужой счет, рыбы во сне символизируют холодность, болезнь, равнодушие и т. п. Описание сновиденческого символа в лингвокультурологи-ческом ключе предполагает пошаговое выявление когнитивных и оценочных пропозиций, лежащих в основе его ассоциативной интерпретации (с учетом актуализированных компонентов денотативной и коннотативной зон лексического значения, употребления слова в составе фразеологизмов, устойчивых сравнений, культурной символики слова и обозначенной им реалии, выведение ассоциативных доминант восприятия слова-символа в проекции на интерпретацию в соннике).

Снотолкование рассматривается при этом как культурный текст (в широком семиотическом смысле), в котором проявляются различные направления ассоциативной обработки обыденным сознанием символов народной культуры. Так, выбранные для исследования зоонимические номинации, выступая как знаки сна, нередко получают интерпретацию на основе присущей им общекультурной символики. Например, ласточка — женитьба, верная жена [Полнейший. 1872]- целовать ласточку — согласие в семействе [Сонник 1886]- ласточка — к супружеской мудрости [Сны. 1904] (ср. закрепленное в культуре русского народа представление о ласточке как хранительнице домашнего очага).

На базе трансляции культурных смыслов слова в рамках снотолкования вырабатывается и специфическая сновиденческая символика, обусловленная прагматикой жанра. Например, лиса — встреча с хитрым, лукавым врагом (ср. лиса как символ хитрости) — племенной бык — скорое и удачное супружество с человеком богатым, властным, упрямым и сильным (ср. бык как символ силы и упрямства) — курица — к обману (ср. курица как символ глупости) — сорока — к распространению сплетен, ссорам (ср. сорока как символ болтливости) и т. п. Объяснение знаков сна ориентировано на благоприятный или неблагоприятный для адресата прогноз, который спроецирован на типовые для гадательных жанров ситуации: богатство — бедность, получение плохих или хороших известий, успех или неудача в каком-то деле и т. д.

Толкование сновидений как феномен культуры имеет две формы бытования (две традиции): устную и письменную. Принципиально важным для нашего исследования явилось доказательство того, что между этими двумя традициями существует глубокая преемственность как в плане используемых принципов (техники) интерпретации, так и в плане типологического сходства символических значений, отражающих стереотипы обыденного сознания в их проекции на «образы сна». «Толкующий» сны языковой коллектив (как и конкретный человек, субъект) мыслит в рамках той культуры и того языка, представителем и носителем которых он является.

Ассоциативная природа снотолкования как интерпретационной структуры допускает потенциальную актуализацию различных признаков, направляющих и/или поддерживающих то или иное толкование. В соответствии с этим выделяются две группы интерпретаций: обобщенно-символические и ситуативно-символические.

Обобщенно-символические толкования сновидений представляют собой «свернутую» информацию о типовой ситуации, маркированной ключевым словом в одном из доминантных смыслов, традиционных для его ассоциативного восприятия в рамках данного жанра. Субстратом такого восприятия знака сна может служить культурная символика обозначаемого им денотата, которая «поддержана» пропозициями, основанными на житейском опыте. Например, лебедь, увиденный во сне, — знак взаимной любви, нежной привязанности и супружеского счастья. Ср. значимые для данной интерпретации пропозиции — лебединая верность, жить, как лебедив любви и согласии и т. п.).

Ситуативно-символические снотолкования создаются путем акцентирования какого-либо частного аспекта «информации», сопряженной с ключевым словом, в контексте актуальных для жанра прогнозов типовых ситуаций. В психологическом плане появление интерпретаций данного типа обусловлено тем, что во сне человек видит не конкретные образы, а целые ситуации, в которых ему эти образы «явлены», и такая ситуативная представленность знаков сна оказывает влияние на характер их объяснения. Например, пение лебедяпредвестие смерти для больного и разлуки для возлюбленныхпара лебедей — большое счастье в любви и счастливый бракуплывающий лебедь — знак разлуки с любимым [НСС 2003].

Ситуативная мотивировка знаков сна представляет собой частную проекцию символического значения, которая, с одной стороны, есть его варьирование, с другой стороны, позволяет символическому значению в своей основе оставаться неизменным. Ср. интерпретации, построенные на отражении любовно-брачной символики голубя: голубь с голубкой — женитьба [Сонник 1870, Сонник 1901]- поймать голубя или голубку — к женитьбе или замужеству [Сонник 1870, Новейший. 1881]- воркующие голуби — к семейному счастью [НСС 2003]- целующиеся голуби, горлица — к ласке [НУС 1998]- к преданности, привязанности, верности [НСС 2003]- выпускать голубку из рук — к разлуке [Сны. 1904], к разлуке с близким по сердцу человеком [Снотолкователь 1859], к разлуке с женой [Сонник 1870], к разлуке с милой женщиной [Полнейший. 1872] и др.

В своем генетическом развитии снотолкование формировалось как культурный текст: интерпретация сновидений — один из способов выражения мен-тальности народа, включающий в качестве одного из векторов суеверные представления и отражающий наивную картину мира представителей (носителей) той или иной культуры и особый тип мышления: мифический или поэтический (по А.А.Потебне).

На стадии мифического мышления (А.А.Потебня): содержание сновидения объясняется по принципу прямого отождествления «яви» сна и реальности, которая рассматривается как продолжение сна (Л.Леви-Брюль). Тождество «уравниваемых» предметов, явлений при данном типе мышления не подвергается сомнению и является не техникой интерпретации, а единственно возможным способом мировосприятия и миропознания. Мифологические по своей природе толкования в качестве рудимента сохраняются в жанре сонника. Например, рыба — к беременности (интерпретация основана на мифологическом представлении о душах в облике рыбы («рыбе-душе») [СМ]) — заяц — к смерти (ср. народные верования, в которых образ зайца представляется как персонифицированный облик души умершего человека) [СД]).

На стадии поэтического мышления человек начинает оперировать различными образами, приобретающими условное значение. В этом суть «метафор сна» как проявления образно-символической интерпретации. Содержание сновидения воспринимается как особый код, требующий дешифровки. Например, орел — почесть, славалетящий орел — успех. Ассоциативная доминанта восприятия образа орла как царя птиц является основой для прогнозирования ситуации почета, богатства, славы, успеха.

Снотолкование отражает различные виды ассоциативных сближений предметов, явлений «сновиденческой» реальности и окружающей человека действительности (универсальная техника интерпретации знаков сна базируется на различных видах ассоциирования). Продуктивным в этом плане явилось рассмотрение снотолкования как ассоциативной структуры, организованной по принципу стимул-реакция (стимулом выступает словесный символ, обозначающий элемент сновиденческой «реальности», а реакцией — его ассоциативная интерпретация в данной культуре). Например, ассоциативная связь по смежности: жареный поросенок — к богатому застольюпо сходству: жаворонок — к раннему визиту непрошеного гостяпо контрасту: галка — к снегу.

Объяснение символов, организующих семантическую общность «Животный мир», преимущественно осуществляется в сонниках на базе зооморфных метафор и аналогий. При этом в «сюжетах» снотолкования встреча с животным чаще всего интерпретируется как встреча с человеком, на которого ассоциативно переносятся свойства этого животного {например, гусь — важный человек, много о себе думающий, вас подведет [БТС 2000] и т. п.).

В письменной традиции снотолкования зоонимические символы охватывают широкое денотативное пространство, определенным образом структурированное (имеющее свою иерархию в соответствии с доминантными для разных ТГ смыслов в составе рассматриваемой семантической общности). Так, для названий птиц наиболее частотной символической проекцией является прогноз, связанный с получением вестей {ласточка — предвестница весны — радостная весть и т. п.).

В сонниках одной из универсальных оппозиций, определяющих широкий спектр типового прогноза, для ТГ «Звери», «Птицы», «Рыбы» является противопоставление хищный — нехищныйдля ТГ «Звери», «Птицы» актуально противопоставление дикий — домашний. Так, зоонимы, называющие хищных зверей / птиц / рыб, символизируют опасность {волк, лев, лиса, пантера, тигркоршун, сова, филинакула и др.), смерть {барс, волкворон, грач, орел, сова и др.) — убыток, разорение {волк, левакула, щука и др.) — ссоры {волк, лисакоршун, орелщука и др.) и т. п. Ср. названия «мирных» птиц, обладающих символикой семейного счастья и благополучия {аист, ласточка), веселых, радостных событий, приятных новостей {голубь, жаворонок, соловей), домашних животных и птиц с символикой прибыли и достатка {баран, корова, курица) и т. п.

Сюжетная конкретизация толкований через ситуацию «убийства» нехищных животных / птиц обусловливает неблагоприятный прогноз, а через ситуацию «убийства» хищных животных / птиц — благоприятный. Ср.: убитый голубь — знак смерти приятеля [Новейший. 1881]- убить ласточку — смерть близкой особы [Сонник 1886] и др. Ср.: убить волка — смерть врага [Сонник 1886]- убить лису — победить лукавого и сильного неприятеля [Новейший. 1881]- убить ворона — спастись от опасного соперника [Сонник 1886]- убить ястреба — победа над врагом [Сонник 1901].

Несомненный интерес вызывают толкования, построенные на основе ЯИ, являющиеся отражением лингвокреативного мышления носителей языка (или же конкретного автора и/или составителя сонника). Ср., в частности, традиционность построения малых фольклорных форм (таких, как разного рода приметы, запреты и предписания (точнее, их мотивировки), заговоры, загадки и т. п.) на базе «этимологической магии». В снотолковании ЯИ преимущественно соотнесена с символическими проекциями, которые выстраиваются с учетом условности применяемого кода интерпретации вербального знака как ключевого элемента снотолкования. Например, баран — к бранибуревестник — к получению какого-то известияворобей — к воровствужеребенок — к разлуке со своим ребенкомласка (пушной зверь) — к ласковому другулошадь — ко лжиносорог — к упрямому человеку, который будет настаивать на своем, а вы будете нервничать и др.

Особой проблемой, требующей более детального исследования, является характер образности зоонимического сновиденческого символа. Все разряды зоонимических символов (зоонимы, орнитонимы, ихтионимы и др.) интерпретируются в сновиденческой традиции в соответствии с универсальным ассоциативным принципом антропоморфной аналогии, однако не все объяснения такого рода являются метафорическими. Ср.: коршун во сне — к встрече с непреодолимым врагом (собственно символическая проекция) — лиса во сне — к встрече с хитрым и лукавым человеком (образная символическая проекция).

В целом исследование зоонимических символов в жанре снотолкования демонстрирует многомерность их ассоциативной палитры и обнаруживает систему ценностных ориентиров носителя традиционной культуры.

Перспективы исследования заключаются в возможности использовать модель анализа зоонимических символов снотолкования как универсальный аналог для описания других фрагментов денотативного пространства «реальности сна». Представляется необходимым дальнейшее исследование письменной традиции снотолкования в соотношении с устной традицией, а также привлечение к анализу не только субстантивных, но и атрибутивных, и глагольных символов с учетом их частеречной специфики и когнитивно-культурных пропозиций в реализации ассоциативного прогноза. Перспектива описания различных тематических групп с учетом пропозиций, используемых для выстраивания ассоциативных проекций, позволит обобщить существующие интерпретационные техники в представлении типового прогноза снотолкования.

Показать весь текст

Список литературы

  1. Н.Ф. Спорные проблемы семантики: Монография. Волгоград, 1999.
  2. В.П. Русское устное народное творчество. М., 2001.
  3. Т.А. Игра в пространстве серьезного. СПб., 2003.
  4. Ю.Д. Избранные труды. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М., 1995а. — Т.1.
  5. Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания. 19 956. — № 1.
  6. Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999.
  7. С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. / Под ред. проф. В. П. Нерознака. М., 1997.
  8. А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов. М., 1865. — Т. 1.
  9. И.И. Коммуникативный потенциал слова и его отражение в лирике М.Цветаевой: Автореф.. канд. филол. наук. Томск, 2001.
  10. Л.Г. Филологический анализ текста. Основы теории, принципы и аспекты анализа: Учебник для вузов. М.-Екатеринбург, 2004.
  11. В.П. Введение в психолингвистику. М., 1999.
  12. Е.Л. К вопросу об этнокультурной информации // Язык. Система. Личность. Екатеринбург, 1999.
  13. Е.Л. К интерпретации некоторых диалектных дериватов рус. жаба, лягушка // Общеславянский лингвистический атлас: Материалы и исследования 1997−2000. -М., 2003.
  14. Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов, 2001.
  15. Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. Томск, 1992.
  16. Н.С. Структура и информативные возможности ассоциативного поля художественного текста // Актуальные проблемы русистики. -Томск, 2000.
  17. .Л. Речь как инструмент интерпретации действительности (теоретические аспекты). Автореф.. канд. филолог, наук. Саратов, 1989.
  18. Е.М., Костомаров В. Г. Лингвострановедческая теория слова.-М., 1980.
  19. Е.М., Костомаров В. Г. Язык и культура. М., 1990.
  20. Л. Философские исследования // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. — М., 1985.
  21. М.Н. Русские суеверия. СПб., 2000.
  22. В.В. О понятии лингвокультурологии и ее компонентах // Язык и культура: Вторая междунар. конф. Киев, 1993. — Ч. 1.
  23. ВыготскийЛ.С. Психология. М., 2000.
  24. Габышева Л Л. Слово в контексте мифопоэтической картины мира: Автореф.. докт. филол. наук. -М., 2003.
  25. Гак В. Г. Пространство мысли (Опыт систематизации слов ментального поля) // Логический анализ языка. Ментальные действия. М., 1993.
  26. И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М., 1981.
  27. П.Я. Языковое сознание и некоторые вопросы взаимоотношения языка и мышления // Вопросы философии. 1977. — № 4.
  28. .М. Язык. Память. Образ: Лингвистика языкового существования.-М., 1996.
  29. О.И. Логика метафорических преобразований. СПб., 2000.
  30. КН., Седов К. Ф. Основы психолингвистики. М., 1998.
  31. Е.И. Языковое сознание (ассоциативная парадигма). Авто-реф.. докт. филолог, наук. М., 2001.
  32. ТА. Основные типы народной этимологии в лексической системе русского языка: Автореф. дис.. канд. филол. наук. -М., 1985.
  33. Т.А. Проблемы изучения народной этимологии: пособие к спецкурсу. Свердловск, 1989.
  34. Т.А. Ассоциативный потенциал слова и его реализация в речи (явление языковой игры): Дисс.. д-ра филол. наук. М., 1996а.
  35. Т.А. Ассоциативный потенциал слова и его реализация в речи (явление языковой игры): Автореф.. докт. филол. наук. М., 19 966.
  36. ТА. Языковая игра: Стереотип и творчество: Монография. -Екатеринбург, 1996 В.
  37. ТА. Ментальные ориентиры ономастической игры в малых фольклорных жанрах // Известия УрГУ. Гуманитарные науки. Вып. 4. — Екатеринбург, 2001. — № 20.
  38. Т.А., Иванилов В. М. Мотивационный код народных снотолкований // Лингвистика: Бюллетень Уральского лингвистического общества. -Екатеринбург, 2004. Т. 14.
  39. Т.А., Коновалова H.И. Языковая игра в русских народных приметах // Лингвистика: Бюллетень Уральского гос. пед. ун-та- Отв. ред. А. П. Чудинов. Екатеринбург, 2002.
  40. Т.А., Пятинин А. Э. Проективная активность личности в речевой деятельности // Психолингвистические аспекты изучения речевой деятельности. Труды Уральского психолингвистического общества. Екатеринбург, 2003.-Вып. 1.
  41. В. фон. Язык и философия культуры. М., 1984а.
  42. В. фон. Избранные труды по языкознанию. М., 19 846.
  43. A.B. Символика животных в славянской народной культуре. М., 1997.
  44. ЕМ. Древнемесопотамский сонник снотолкований (к вопросу о структуре построения текста) // Вестник древней истории. 1989. — № 3.
  45. В.З. Когнитивизм, когниция, язык и лингвистическая теория // Язык и структуры представления знаний: Сборник научно-аналитических обзоров. -М., 1992.
  46. В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. — № 4.
  47. H.JI. Стереотип как средство регуляции восприятия вербализованного содержания: Автореф. канд. филолог, наук. Барнаул, 1996.
  48. Т.Н. Члены языковой оппозиции «черный белый»: лексическая и прагматическая семантика // Исследования по семантике: Теоретические и прикладные аспекты — Уфа, 1999. — Вып. 20.
  49. Н.И. Язык. Речь. Творчество. М., 1998.
  50. М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. -М, 1880.
  51. A.A. Проблемы организации внутреннего лексикона человека: учебное пособие. Калинин, 1977.
  52. A.A. Слово в лексиконе человека: психолингвистическое исследование. Воронеж, 1990.
  53. Н.В. Проблемные аспекты языкового символизма (опыт теоретического рассмотрения). Мн., 2002.
  54. В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград Архангельск, 1996.
  55. В.И. Культурогенные концепты // Язык. Культура. Коммуникация текст.: Материалы международной научной конференции, г. Волгоград, 18−20 апреля 2006 г.: в 3 ч. Волгоград, 2006. — 4.1.
  56. Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.
  57. В.В. Отражение русского менталитета в слове // Человек в зеркале наук. JL, 1991.
  58. В.В. Концепт «культуры»: образ, понятие, символ // Вестник Санкт-Петерб. ун-та. Серия 2. — 1992. — Вып. 3. — № 16.
  59. В.В. Ментальные характеристики русского слова в языке и в философской интуиции // Язык и этнический менталитет. Петрозаводск, 1995.
  60. Н.И. Язык примет: этнокультурные стереотипы // Язык. Система. Личность. Национально-культурные стереотипы сознания и их отражение в языке: Материалы докладов и сообщений Всероссийской научной конференции 25−26 апреля 2002 Екатеринбург, 2002.
  61. Н.И. Сакральность текст — культура: определение содержательной ситу соотношения понятий в печати.
  62. O.A. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. М., 2003
  63. КрасныхВ.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М., 2003.
  64. В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация) М., 1998.
  65. В.В. Этнолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций.- М., 2002.
  66. B.C. О снах, их толкователях и сонниках // Справочный энциклопедический лексикон сновидений. Репринтное воспроизведение издания 1862 г.-М., 1991.
  67. Л.П. Этностереотипы в современном языковом сознании: к постановке проблемы // Философские и лингвокультурологические проблемы толерантности: Коллективная монография. Екатеринбург, 2003.
  68. Е.С. Проблемы представления знаний в современной науке и роль лингвистики в решении этих проблем // Язык и структуры представления знаний: Сборник научно-аналитических обзоров. -М., 1992.
  69. Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика- психология когнитивная наука // Вопросы языкознания. — 1994. — № 4.
  70. Л.А. Устойчивые сравнения как лингвокультурный феномен // Язык. Культура. Коммуникация текст.: Материалы международной научной конференции, г. Волгоград, 18−20 апреля 2006 г.: в 3 ч. Волгоград, 2006. — 4.1.
  71. Леви-Брюлъ Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1999.
  72. A.A. Языкознание и психология. М., 1966.
  73. A.A. Язык, речь и речевая деятельность. М., 1969.
  74. A.A. Основы теории речевой деятельности. М., 1974.
  75. A.A. Общие сведения об ассоциациях и ассоциативных нормах // Словарь ассоциативных норм русского языка / под ред. А. А. Леонтьева. -М., 1977.
  76. A.A. Формы существования значения // Психолингвистические проблемы семантики / Под ред. A.A. Леонтьева, А. М. Шахнаровича М., 1983.
  77. A.A. Основы психолингвистики. -М., 1997.
  78. А.Н. Проблемы развития психики. 3-е изд. — М. 1972.
  79. А.Н. Психология образа // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. 1979. -№ 2.
  80. А.Ф. Символ // Философская энциклопедия. М., 1970.
  81. А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. 2-е изд., испр.-М., 1995.
  82. Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст — семиосфера — история. — М., 1996.
  83. Ю.М. Статьи по семиотике и топологии культуры: Избр. статьи в 3-х т. Таллин, 1992. — Т. 1.
  84. Ю.М. Семиосфера. СПб., 2000.
  85. H.A. Экспрессивная лексика разговорного употребления: Проблемы семантики. Новосибирск, 1986.
  86. А.Р. Язык и сознание. М., 1998.
  87. Ю.В. Природа ассоциации, структура словесной памяти и понятие ассоциативного значения // Словарь ассоциативных норм русского языка / под ред. А. А. Леонтьева. М., 1977.
  88. В.А. Лингвокультурология. М., 2001
  89. Т.В. Парадоксальная внутренняя форма слова (на материале диалектных глаголов) // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Новосибирск, 1979.
  90. Т.В. Лексическая экспрессивность в языке. Свердловск, 1986.
  91. Е.М. Поэтика мифа. М., 1976.
  92. Мифология и повседневность: Материалы научной конференции 18−20 февраля 1998 г. СПб, 1998.
  93. Михайлова О А. Лексическое значение в свете альтернативных научных парадигм // Вестник УрГУ. Гуманитарные науки. 1999. — Вып. 2. — № 13.
  94. ИМ. Механизмы языковой игры в малых фольклорных жанрах (на материале скороговорки и частушки): Дисс.. канд. филол. наук. Екатеринбург, 2000.
  95. С. Сонник как жанр польского фольклора // Славяноведенье. 1994.-№ 5.
  96. С.Ю. Традиции устной и книжной культуры: соотношение и типология // Славянские этюды. Сборник к юбилею С. М. Толстой. Отв. ред. Е. Е. Левкиевская. М., 1999.
  97. М. В. Лексическое значение слова. М., 1983.
  98. С.Е. Устная народная культура и языковое сознание. М., 1993.
  99. С.Е. Культурно-языковая картина мира в тезаурусном описании (на материале фольклорных и научных текстов): Автореф. дис.. д-ра филол. наук. М., 1999.
  100. .Ю. Грамматика говорящего. СПб., 1994.
  101. Ю.Г. Пропозиционная форма представления знаний // Язык и структуры представления знаний: Сборник научно-аналитических обзоров. -М., 1992.
  102. Г. Л. От поговорки до сказки: (Заметки по общей теории клише).-М., 1970.
  103. В.Ф. Психосемантика сознания. М., 1988.
  104. Е.Ф. Об эмоциональной окрашенности слов в современном русском языке (Опыт лингвистического эксперимента) // Развитие лексики современного русского языка. М., 1965.
  105. Е.Ф. Функциональная и стилистическая дифференциация речи // Стилистика русского языка. М., 1987.
  106. В.В. Язык и логическая теория: в поисках новой парадигмы // Вопросы языкознания. 1988. — №. 2.
  107. A.A. Теоретическая поэтика. М., 1990.
  108. Ю.Е. В поисках концепта. М., 2004.
  109. Ю.Е. Концепт, текст, дискурс в структуре и содержании коммуникации: Автореф.. доктора филол. наук. Екатеринбург, 2006.
  110. A.M. Огонь вещей. Сны и предсонье // Ремизов A.M. Огонь вещей.-М., 1989.
  111. Ю.В. Что такое «теория клише»? // Пермяков Г. Л. От поговорки до сказки (заметки по общей теории клише). М., 1970.
  112. С.Л. Избранные философско-психологические труды (Основы онтологии, логики и психологии). М., 1997.
  113. С.Л. Основы общей психологии: В 2 т.- М., 1989. Т.П.
  114. В. Культура и сон // Даугава. — 1990. — № 3.
  115. Л.Б. Русские паремии: Автореф.. докт. филолог, наук. -Ростов н/Д, 2002.
  116. Т. С. Народная примета как текст: лингвистический аспект. -СПб., 2003.
  117. Л.В. Введение в психолингвистику: Курс лекций. Л., 1989.
  118. Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 1993.
  119. Г. Н. Слово в меняющемся мире: русский язык начала XXI столетия: состояние, проблемы, перспективы // Исследования по славянским языкам. Сеул, 2001. — № 6.
  120. Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997.
  121. И.А. Проблемы анализа структуры значения слова. Воронеж, 1979.
  122. И.А., Быкова Г. В. Концепты и лакуны // Языковое сознание: Формирование и функционирование. М., 1998.
  123. Н.И. Образно-стереотипная языковая картина мира как отражение эмпирически обыденного сознания. Дис. докт. филолог, наук. -Харьков, 1991а.
  124. Н.И. Образно-стереотипная языковая картина мира как отражение эмпирического обыденного сознания. Автореф. дис.. доктор филол. наук.-Киев, 19 916.
  125. Э.Б. Первобытная культура. -М., 1989.
  126. В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. -М., 1986.
  127. С.М. Иномирное пространство сна// Сны и видения в народной культуре. Мифологический, религиозно-мистический и культурно-психологический аспекты / Сост. О. Б. Христофорова. Отв. ред. С. Ю. Неклюдов (серия «Традиция, текст, фольклор»). М., 2002.
  128. С.М. Мотивационные семантические модели и картина мира // Русский язык в научном освещении. 2002. — № 1 (3).
  129. С.М. Слово в контексте народной культуры // Язык как средство трансляции культуры. М., 2000.
  130. С.М. Стереотип в этнолингвистике // Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии. М., 1995.
  131. С.М., Виноградова Л. Н. Символический «язык вещей» в традиционной народной культуре // Славяноведенье. 1994. — № 2.
  132. С.М., Толстой Н. И. Народная этимология и структура славянского ритуального текста // Славянское языкознание. X Международный съезд славистов. Доклады советской делегации. М., 1988.
  133. Н.И. Народные толкования снов и их мифологическая основа // Толстой Н. И. Очерки славянского язычества. М., 2003.
  134. Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. Изд. 2-е, испр. М., 1995.
  135. Е.В. Проблемы исследования языковой картины мира: Аналогия в семантике / Рос. Академия наук. Ин-т русского языка им. В. В. Виноградова. М., 2003.
  136. Франц M.-JJ. фон. Психология сказки. Толкование волшебных сказок. Психологический смысл мотива искупления в волшебной сказке. Перев. с англ. Р. Березовской и К.Бутырина. Научн. ред. В. В. Зеленского. СПб., 1998.
  137. Фрейд 3. Сны и сновидения. М., 1997.
  138. P.M. Психолингвистика. М., 2003.
  139. Дж.Дж. Золотая ветвь. -М., 1995.
  140. З.А. Способы концептуальной организации знаний в лексике языка // Язык и структуры представления знаний: Сборник научно-аналитических обзоров. М., 1992.
  141. В.К. Язык народной приметы // Рус. яз. в школе. 1992.1.
  142. О.Б. Логика толкований (фольклор и моделирование поведения в архаических культурах). М., 1998.
  143. ТВ. Лингвистические основы балканской модели мира. М., 1990.
  144. Чанышева 3.3. Средства создания скрытой информации в тексте (лин-гвокультурологический и когнитивный аспекты). Уфа, 2000.
  145. Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. -М., 1991.
  146. А.П. Типология варьирования глагольной семантики. -Свердловск, 1988.
  147. ДН. Очерки по семасиологии русского языка. М., 1964.
  148. Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. -М., 1973.
  149. В.В. Значение ассоциативных образов в художественном произведении (к вопросу об интерпретации текста) // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и международная коммуникация. 2000. — № 4.
  150. Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 1996.
  151. Юнг К. Г. Архетип и символ. М., 1991.
  152. Юнг К. Г. Психология бессознательного. М., 1998.
  153. БТС 2000 Степанова Н. И. Большой толкователь снов. — М., 2000.
  154. Истолкование 1768 Истолкование снов по астрономии происходящих по течению Луны. — М., 1768.
  155. Новейший. 1799 Новейший снотолкователь, составленный по руководству иностранных и в сногадательной науке искусных мужей, каковы: Платон, Птоломей, Альбумазар.. Расположенный азбучным порядком. Со многими картинками. — М., 1826.
  156. Новейший. 1881 Новейший сонник. — М., 1881.
  157. Новейший. 1884-Новейший сонник. М., 1884.
  158. Новый. 1882 Новый толковый сонник, собрание различных снов по опытам столетних моих родственников. — Изд. 3-е. — М., 1882.
  159. Новый. 1890 Новый толковый сонник. Снотолкователь. Самое верное и точное разъяснение снов и необходимые условия для их исполнения. Таблица, точно определяющая день осуществления сна. — Киев, 1890.
  160. НСС 2003 Смурова О. Б. Новый семейный сонник. — М., 2003.
  161. НУС 1998 -Новый универсальный сонник /Л.Зданович. -М., 1998.
  162. Полнейший. 1872 Полнейший сонник и истолкователь различных примет. — СПб., 1872.
  163. Полнейший. 1878 Полнейший сонник и истолкователь различных примет. — СПб., 1878.
  164. Полный. 1884 Полный и лучший сонник, собранный из лучших сочинений древних и средневековых астрологов и магов, а также и позднейших снотолкователей Брюса, Калиостра, Сведенборга, Мартина Задеки и др. — М., 1884.
  165. Полный. 1892 Полный сонник. — М., 1892.
  166. Снотолкователь. 1859 Снотолкователь древних и новых астрологов, составленный по алфавиту. — М., 1859.
  167. Сны. 1904 Сны и их толкование. — СПб., 1904.
  168. Сонник 1799 Сонник, сказующий матку правду. — СПб., 1799.
  169. Сонник 1870 Сонник или толкование сновидений. — М., 1870.
  170. Сонник 1884 Сонник или толкование сновидений по алфавиту расположенное. — М., 1884.
  171. Сонник 1886 Сонник. (Оракул). Предсказания снов. Сост. по указаниям лучших авторов и ученых древней и новой философии и герметике. — М., 1886.
  172. Сонник 1901 Толкование сновидений известного старца Мартына Задеки.-М., 1901.
  173. Сонник 1908 Сонник или толкователь снов. — М., 1908.
  174. Сонник 1911 Сонник, или искусство толковать сны. — М., 1911.
  175. Сонник 1912 Мисс Хассэ. Сон и сновидение. Научно объясненное толкование снов. — Варшава, 1912.
  176. Справочный. 1862 Справочный энциклопедический лексикон сновидений. Более 3000 объяснений явлений сна. — СПб., 1862.
  177. Толкование 1871 Толкование сновидений известного старца Мартына Задеки. -М., 1871.
  178. Толкование 1877 Толкование сновидений ста шестилетнего старца Мартына Задеки. Изд. 8-е. — М., 1877.
  179. Толкование 1901 Толкование сновидений известного старца Мартына Задеки. — М., 1901.
  180. Толкование 1911 Толкование сновидений сто шестилетнего старца Мартына Задеки. — М., 1911.
  181. Толкователь 1878 Толкователь снов египетских и индейских мудрецов.-М., 1878.
  182. Толкователь 1879 Толкователь снов египетских и индейских мудрецов и столетнего греческого старца. Астрономическая таблица. — М., 1879.
  183. Толкователь 1884 Толкователь снов на основании учений великих мудрецов Индейских, Ассирских, Вавилонских и Египетских, а также астрономических наблюдений. — М., 1884.
  184. БСРР Химик В. В. Большой словарь русской разговорной экспрессивной речи. — СПб, 2004.
  185. БСЭ Большая советская энциклопедия: В 30 т. — М., 1969- 1978.
  186. Д. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х т. -М., 1999. -T.I-IV.
  187. ЖСС -Жюльен Н. Словарь символов. Челябинск, 1999.
  188. КГ Книга гаданий. / Сост. JI. Малой. М., 1997.
  189. КСС Копалинский В. Словарь символов / Пер. с пол. В. Н. Зорина. — Калининград, 2002.
  190. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 1990
  191. MAC Словарь русского языка: В 4-х т. / Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М., 1999. — Т. 1−4.
  192. НССС Турскова Т. А. Новый справочник символов и знаков. — М., 2003.
  193. ППС 1998 Психолого-педагогический словарь. — Ростов н/Д, 1998.
  194. РАС Русский ассоциативный словарь. В 2 т. T.I. От стимула к реакции: Ок. 7000 стимулов / Ю. Н. Караулов, Г. А. Черкасова, Н. В. Уфимцева, Ю. А. Сорокин, Е. Ф. Тарасов. — М., 2002. Т. Н. От реакции к стимулу / Ю. Н. Караулов и др. — М., 2002.
  195. РКП Русское культурное пространство: Лингвокультурологический словарь. Вып. I / И. С. Брилева, Н. П. Вольская, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко, В .В.Красных. — М., 2004.
  196. СБ — Белова О. В. Славянский бестиарий: Словарь названий и символики.-М., 2001.
  197. СД — Славянские древности: этнолингвистический словарь в 5-ти томах / Под ред. Н. И. Толстого. М., 1995. — Т. 1−2.
  198. СЗЭ Символы. Знаки. Эмблемы / Сост. В. М. Рошаль. — М., 2005.
  199. СЛТ Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. — М., 1966.
  200. СМ Славянская мифология. Энциклопедический словарь. — М., 1995.
  201. СОШ Ожегов С. И. Словарь русского языка / Под. ред. Н. Ю. Шведовой. — 22 изд., стер. — М., 1990.
  202. СПП 1997 Словарь практического психолога / Сост. С. Ю. Головин. -Минск, 1997.
  203. ФС Фразеологический словарь русского языка: Свыше 4 ООО словарных статей / Сост. Л. А. Войнова, В. П. Жуков, А. И. Молотков, А. И. Федоров / Под ред. А. И. Молоткова. -М., 1978.
  204. ФЭ 1960 Философская энциклопедия: в 5 т. — М., 1964. — Т.З.
  205. ЭПС Ходеев Ф. П. Энциклопедия примет и суеверий. — Ростов н/Д, 2001.
  206. ЭСС Энциклопедический словарь символов / Авт.-сост. Н. А. Истомина. -М., 2003.
Заполнить форму текущей работой