Поэтическое творчество Абд Ар-Рахмана Ал-Хамиси

Предметом настоящего исследования является поэтическое творчество современного египетского поэта, писателя, драматурга, публициста, общественного деятеля, лауреата Международной Ленинской премии «За укрепление мира и дружбы между народами» Абд ар-Рахмана ал-Хамиси (р.1920) в связи с общей тенденцией развития египетской поэзии XX столетия.

Процессы, которые происходят в египетской поэзии новейшего времени, прошедшей сложный и противоречивый путь развития, представляют собой комплекс серьезных и актуальных литературоведческих проблем. Эта поэзия вызывает интерес современных ориенталистов, арабских и неарабских критиков, писателей и поэтов, становясь объектом острых дискуссий меящу ними.

Конец XIX — начало XX вв. — время значительных сдвигов в экономической и социально-политической жизни стран Арабского Востока вообще и Египта, в частности, где национальное сознание поднимается на новую ступень. Характер его проявления находится в связи с формами и степенью той зависимости, в которой фактически оказалась страна, оккупированная с 1882 г. Великобританией, а до этого в течение четырех веков (ХУ1-Х1Х) находившаяся под владычеством Османской империи. Включение Египта с конца XIX в. в орбиту английской колониальной экспансии вызвало обострение классовых противоречий внутри страны, а также рост антифеодального и национально-освободительного движения. В области духовной жизни происходило сложное взаимодействие западной культуры и собственного арабского наследия. Особая сложность и противоречивость этого процесса состояли в том, что «носителями передовой европейской культуры оказывались колонизаторы» /31, 37/.

Положение усугубилось еще и тем, что в 1936 г. Египту формально была предоставлена независимость, он был признан Англией в качестве якобы равного с ней партнера на международной арене. Фактически же положение в стране не изменилось, поэтому стремление к реальной и полной политической и экономической независимости вылилось в более определенные формы.

В связи с указанными процессами происходит переосмысление роли культурного наследия. Проявлением этого процесса в области поэзии с 10−30-х гг. нашего столетия в Египте стали направления и школы, возникшие в результате вторжения в литературу новых тем, идей и проблем, повлекших за собой радикальные изменения законов поэзии арабских стран предшествующих эпох. С конца XIX в. в Египте появлялись и появляются до сих пор интересные исследования, посвященные проблемам арабской поэзии. Делались попытки выделить историко-литературные этапы в ее развитии от так называемой «поэзии обновления» 10−20-х гг. j*^') до поэзии «свободного стиха» (V-^1, возникшей в качестве самостоятельной версификационной системы в конце 40-х гг. нашего столетия /239- 57- 231- 12- 112- 75 и др./ и используемой в наши дни практически всеми авторами, чье творчество объективно противостоит еще существующей традиционалистской по форме поэзии. При этом поэты-новаторы с самого начала вынуждены были объяснять введение ими того или иного художественного приема в сериях литературно-критических статей, посвященных пониманию ими задач поэзии с тем, чтобы подготовить читателя к восприятию поэзии нового типа. Подобную же задачу ставили египетские литературоведы и критики.

Существующие исследования о египетской поэзии нового и новейшего времени противоречивы. В современном литературоведении отсутствует единый терминологический принцип определения идейного течения, литературного направления, творческого метода, существуют разные исследовательские ориентации арабских литературоведов и критиков* определившие различие, а часто и полярность их подходов к рассмотрению предмета.

В советском арабистическом литературоведении до сих пор поэзия периода конца Х1Х-ХХ вв. остается менее изученной в сравнении с прозой*^. Это относится и к общим проблемам литературоведческого характера, и к творчеству отдельных поэтов.

Литературная деятельность ал-Хамиси получила признание не только в арабских странах, но и за их пределами. Поэтому она привлекала и привлекает внимание исследователей, журналистов и критиков в разных странах.

Ал-Хамиси вышел на литературную арену Египта в 30-е гг. в качестве младшего цредставителя египетских романтиков. В своей творческой эволюции он прошел через символизм и революционный романтизм. В годы революционных потрясений, национально-освободительного движения в Египте и борьбы арабских народов против израильской агрессии ал-Хамиси был одним из тех, кто звал к борьбе за свободу и независимость родины, за светлые идеалы человечества. Его соратники развивали основы новой демократической поэзии, обращенной к широкой читательской аудитории, поэзии, изменяющейся в тесной связи с жизнью народа и затрагивающей острые и злободневные вопросы современности. Освоив 1фитический реализм, представленный, в основном, многочисленными сборниками.

Различные принципы исследования были связаны, как правило, с полученным тем или иным литературоведом или критиком образованием — собственно египетским, английским или французским. 2) 0 поэзии конца XIX — нач. XX вв. см.: 61- 94. Об общих тенденциях поэзии XX в.: 31- 78- 121. рассказов 40−60-х гг., ал-Хамиси к этому времени стал считаться автором социалистической ориентации /121, 128/.

В связи с этим анализ его многогранного поэтического творчества (девять стихотворных сборников и отдельные поэмы) имеет особую научную ценность с точки зрения современного литературоведения в связи с необходимостью понять динамику египетской поэзии четырех последних десятилетий XX в., развивавшейся ускоренными темпами, стремясь, как и другие литературы этого региона, к синхронному включению в общемировой литературный процесс. Исследование идейно-художественных особенностей поэзии ал-Хамиси поможет понять некоторые стороны проблемы традиций и новаторства, в частности, более четко и ясно представить ряд важных аспектов проблемы «свободного стиха» в египетской литературе. Все это определяет актуальность выбранной темы диссертации.

Поэтическое творчество ал-Хамиси не являлось до сих пор предметом специального научного исследования в арабском, европейском и советском литературоведении. Биография ал-Хамиси, его проза, драматургия и, отчасти, поэзия заслужили высокую оценку литературоведов, высказанную в статьях, опубликованных на Арабском Востоке и у нас в стране, а также в предисловиях и послесловиях к сборникам его рассказов и стихов. Особенно важное значение имеет изданный в Бейруте в 1975 г. сборник статей «Абд ар-Рахман ал-Хамиси. Слово и позиция» /184/. В нем были собраны статьи видных египетских писателей, журналистов и критиков, таких как Луис Авад (р.1915), ОДухаммад Мандур (1907;1965), Ахмад Рупщи Салех (I920-I98I), Камель аш-Шинави (1908;1965), Мухаммед Ода, Рага ан-Наккаш (р.1934), Сами Дауд, Ахмад Аббас Салех, Амир Искандер, Камаль ан-Нагми (р.1920;30), Хасан ат-Тахер Заррук, Фарук Муниб (р.1928) и Мансур ал-Араби. Эти статьи публиновались в различных периодических изданиях Египта с 1958 г.^ по 1972 г., как правило, в связи с изданием того или иного сборника стихотворений или коротких рассказов ал-Хамиси. В книгу включена также статья палестинского поэта Муина Бсису (19 281 984). Эти материалы дают наряду с эмоционально-публицистической оценкой и литературоведческую, раскрывающую различные аспекты биографии ал-Хамиси, его творческого пути, общественно-политической деятельности и помогающую понять место и роль ал-Хами-си — поэта, писателя, публициста, драматурга, кинои радиосценариста — в истории египетской литературы. Вместе с тей указанные критики поставили важные проблемы самой истории литературы Египта и других стран Ближнего Востока. Главными для прогрессивных критиков и писателей оказались вопросы значимости фигуры ал-Хамиси в египетской «революционной литературе» и его идейной — в основном, политической — платформы.

Так, Мансур ал-Араби увидел в ал-Хамиси «одного из крупных первопроходцев. революционной литературы и искусства» /184, 15/, говорившего «звонким голосом египетского народа с тех пор, как начал писать /184, 15/,. в то время как многие представители его поколения /поэтов — И.Б./ пали, сошли с пути, предпочли спокойную жизнь, стали чуждаться своего недавнего прошлого» /184, 16−17/. Доктор Абу Бакр Юсеф пишет о том, что в «рокоте его раскатистого голоса чувствуется бунт легендарных героев древности.» Ал-Хамиси предстает «непреклонным бунтарем, любящим и ненавидящим, романтиком и реалистом, рву.

1958 г. — год издания первого поэтического сборника ал-Хами-си «Человеческие страсти» (j^t*), содержащего образцы созданного им за 20 лет (с 1938 по 1958 гг.) и разрозненного до этого времени в египетской периодике. 1972 г. — год эмиграции поэта из Египта и слабая доступность его последующих произведений для египетской критики. щимся к египетской земле, но изгнанным за тысячи миль от нее" /186, 8/.

Мансур ал-Араби делает попытку периодизации литературной и общественной деятельности ал-Хамиси, однако вццеленные им три периода не подкреплены фактическим материалом. Луис Авад характеризует ал-Хамиси как «последнего из романтиков в современной арабской литературе, воспринявшего романтизм от его жрецов в Египте» /184, 34/. Л. Авад называет учителями поэта Хали-ля Мутрана (1892−1949), литераторов-эмигрантов сиро-американской школы (Дк.Халиля Джубрана, Илью Абу Мады), Ахмада Заки Абу Шади (1892−1955) и школу «Аполло», подчеркивая особую роль Ибрагима Наги в формировании поэтической индивидуальности ал-Ха-миси. Критик уделяет большое внимание проблеме влияния английской и французской романтической поэзии на художественное сознание египетских поэтов-романтиков, утверждая факт восприятия и заимствования египтянами и, в частности, ал-Хамиси, западноевропейского романтического «отношения к жизни» /184, 35/. Это положение Авада вызвало дискуссию среди арабских литературоведов, связанную с подходом к рассмотрению вопроса об иностранных влияниях и специфике национального сознания, об оригинальном и неоригинальном творчестве. Тезис Авада оспаривается, в частности, Мухаммадом Ода, который отрицает принадлежность ал-Хамиси к плеяде поэтов, взорвавших поэтический канон, т. е. рит-мико-смысловые законы классического стихосложения, но считает, что он «влил новое вино в старые мехи» /184, 50/. Критик Рага ан-Наккаш, характеризуя разницу между классической и современной арабской поэзией, отмечает, что поэзия стала средством выражения души, т. е. внутреннего мира человека и что бунт против прошлого арабской поэзии со временем приобретал большее разнообразие, охватывая как содержание, так и форму. Действительно, в 50-е гг. протест против старого поэтического искусства дошел до полного его неприятия и в общем, и в частностях. Появилась так называемая «новая поэзия», посвятившая себя почти полностью национально-патриотической теме, что вызвало, по словам Накка-ша, определенную односторонность поэтической продукции. В этой связи он выделяет ал-Хамиси как поэта, сумевшего эту односторонность преодолеть, насытив читателей новой разновидностью духовной пищи. В достаточно близкой к традиционной художественной форме с «небольшим разнообразием рифмы и мелодии, (он) выразил те глубокие, искренние и самобытные переживания, которые постиг сам» /184, 53/, показав людям 1фасоту природы и человеческой души. Тем самым поэт показал тот факт, что патриотическая тема может найти глубокое художественное выражение и в старой форме. Так, Рага ан-Наккаш материалистически подходит к вопросу о неразрывной связи содержания и формы в литературе, а также о примате содержания, об ошибочности отрыва от него формы. Заслуга 1фитика состоит в том, что он видит непреходящую ценность общечеловеческих переживаний, если *Ътихи правдиво их передают" /184, 54/.

Египетский критик Сами Дауд подхватывает эту мысль, говоря, что ал-Хамиси воспел страсти целого поколения. Луис Авад, ставя проблему общего и частного в творчестве того или иного автора современности, называет ал-Хамиси поэтом, пришедшим к способности выразить общечеловеческий опыт через частный, считая этот частный опыт «проявлением всеобъемлющего характера и гуманной сущности в индивидуальном и личном» /184, 41/. Вместе с тем Л. Авад критически рассматривает отношения различных литературоведов к проблеме «субъективной» и «объективной» поэзии.

Это позволило ему остановиться на творчестве поэтов-романтиков, его проблемах и противоречиях, а также затронуть в связи с поэзией ал-Хамиси один из аспектов литературной жизни Египтапроблему влияния литературы на действительность, ответственности литературы за человеческие судьбы, развития литературы борьбы. Луис Авад ставит также вопрос о новой поэзии и о поэтическом каноне. Мансур ал-Араби определил названную Авадом творческую эволюцию ал-Хамиси от личного к общему как движение от романтизма через символизм, напоминающий суфизм, к революционному романтизму и далее — к социалистическому реализму /184, 23/. Это утверждение не получает однако у критика подкрепления. %-хаммад Мандур называет ал-Хамиси «поэтом сознания во всех его видах, будь это сознание субъективным, личным или коллективно-национальным» /184, 44/.

Все указанные проблемы открывают пути для дальнейшего исследования творчества ал-Хамиси. Даже биографические данные о нем избирательны и противоречивы. Так, в качестве учителей и литературных предшественников поэта авторы сборника называют различные имена. Ахмад Аббас Салех считает его прямыми учителями Ибрагима Наги (1898−1953), Махмуда Хасана Исмаила (р.19Ю), Салеха Али аш-Шарнуби (I924-I95I), Али Махмуда Таха (1902;1969) и «других крупных поэтов, создавших романтическую школу» /184, 66/. Л. Авад же говорит о том, что ал-Хамиси учился поэтической «азбуке» у Халиля Мутрана и литераторов-эмигрантов, грамматике — у Ахмада Заки Абу Шади и в школе «Аполло», подтверждая тот факт, что огонь романтической любви в нем зажег Ибрагим Наги, учитель и друг поэта /184, 34/. Рага ан-Наккаш также пишет о преемственности ал-Хамиси по отношению лишь к Ибрагиму Наги и Али Махмуду Таха /184, 51/. Л. Авад, называя старшими братьями" ал-Хамиси И. Наги и М. Х. Исмаила, присоединяет к ним Ахмада Фатхи, отмечая лишь различие в позициях поэта и его предшественников.

Таким образом, при общей высокой оценке творчества ал-Хамиси, единой его концепции в арабском литературоведении не создано. Однако все критики сходятся в одном: поэзия ал-Хамиси в идейно-эстетическом плане заслуживает особого внимания. Так, Абу Бакр Юсеф считает, что «Абд ар-Рахман ал-Хамиси прежде всего поэт и после всего поэт. Поэт-бунтарь» /186, 8/. Фарук Цу-ниб пишет, что «если ал-Хамиси работает не в одном жанре, то его занятия поэзией считаются органичными, отражающими его природные дарования» /184, 93/. Амир Искандер сравнивает ал-Хамиси по разносторонности дарований со знаменитым французским деятелем искусства Жаном Ко кто /184, 73/. Ахмад Г^щци Салех говорит: «Его миссия — поэзия, а поэзия — это созидание. И зиждется оно на свободе, таланте, горении и опыте обращения со средствами поэтического труда» /184, 45/. Мухаммад Мандур заметил, что «несмотря на то, что. Абд ар-Рахман проделал столь большой путь развития, он навсегда остался верен своему чистому поэтическому духу. Он песенник., и в любой его поэме присутствует горячее песенное настроение и пламенный энтузиазм». Критик подчеркивает при этом, что поэту дана «искренняя гениальность», которой он" утешен" и «защищен» от всех жизненных невзгод /184, 44/. Луис Авад считает причиной поэтических удач ал-Хамиси его «понимание задач и роли поэта в жизни» /184, 41/, поскольку «его душа — это живая частичка поэзии жизни, а его жизнь — жизнь поэта,., чья природа изливает стихи так, что он не может молчать» /184, 29−30/.

В нашей стране насчитывается около сорока заметок, статей, рецензий и отдельных упоминаний имени ал-Хамиси*^. Эти литературоведческие работы содержат справочные данные о жизни автора /56/, освещают его общественно-политическую деятельность, прозаическое творчество и драматургию /181- 75- 131/.

Что касается поэзии ал-Хамиси, то начало ее изучения было положено работами Г. Ш. Шарбатова /182- 183/ и А.А.Агарышева/[55- 156/, которые знакомят советского читателя с этим автором в предисловиях и послесловиях к сборникам его стихов. Так, Г. Ш. Шарбатов характеризует поэзию ал-Хамиси как «органический сплав традиций классики и тенденций новаторства» /183, 279/, относя это определение как к содержанию, так и к форде. Однако сам жанр диктовал авторам подобных работ /см.: 170/ журналистско-публицистический стиль изложения с его «назывным» характером. Тем не менее, несмотря на ограниченность жанровых возможностей, авторы предисловий отметили важные черты поэзии ал-Хамиси, в частности, «историзм, с помощью которого поэт раскрывает остроту злободневных национально-общественных проблем» /156, II/. Как и арабские исследователи, Г. Ш. Шарбатов отмечает, что сердцевина творчества ал-Хамиси — все-таки его поэзия /183,269/, что она прошла «несколько этапов становления и развития» /183, 274/, не давая однако их хронологических рамок. Так, говорится о том, что с 30−40-х годов поэзия ал-Хамиси несла на себе «следы влияния представителей английского романтизма Байрона и Шелли» /183, 274/ (это же отмечал ранее Л. Авад /184, 35/), пережила революционный романтизм, когда его лирика «возмужала и приобрела революционное звучание» и шла к социалистическому реализму. Наряду с этим Г. Ш. Шарбатов и А. Агарышев видят националь Перечень этих работ дается в библиографии ный характер поэтической образности ал-Хамиси наряду с общим интернациональным настроем его музы. В их работах следует также выделить и даваемые ими оценки некоторых важных тем, идей и проблем. Цри этом сам объем рассматриваемого материала у этих специалистов вырастает за счет той поэтической продукции, которая была создана ал-Хамиси с начала его жизни в эмиграции (с начала 70-х годов) и не была затронута арабской критикой.

Среди исследований поэзии ал-Хамиси выделяются две диссертации арабских ученых, выполненные и защищенные в СССР. Во-первых, это работа Ахмада Халиля Али «Маяковский и современная арабская поэзия (50−70-е годы)», в которой ал-Хамиси предстает одним из зачинателей социалистического реализма в арабской литературе /122, 55/. Гражданственность и злободневность — вот те основополагающие черты, которые определяют, по мнению исследователя, гуманизм ал-Хамиси и возводят его творчество в целом в ряды преемников Горького и Маяковского /122, 56/. Во-вторых, это диссертация Мухаммеда аль-Наджари «М.Горький и современная арабская литература», в которой арабский исследователь посвящает отдельную главу прозе ал-Хамиси. 0 его поэзии он говорит, что она демонстрирует в целом возможность сочетания классических традиций с новаторством школы «свободного стиха», к которому она примыкает по своему содержанию. В нем автор выделяет темы гражданственности, национально-освободительной борьбы народов мира, их дружбы с СССР, социалистической гуманности, интернациональной солидарности /75, 139/. Исследователь отмечает, что поэзия ал-Хамиси эволюционирует от малых форм к крупным. Ценность наблюдений однако снижается тем, что оба автора подкрепляют свои выводы цитированием русских поэтических переводов ал-Хамиси.

Поэзия ал-Хамиси начала переводиться на русский язык с 1973 г. и представлена в настоящее время сборниками: «Монолог» (М., 1973), «Клятва» (М., 1978), «Книга любви» (М., 1980), «Мятежная надежда» (М., 1982). На арабском же языке к настоящему времени издано девять и отдельные крупные поэмы. Это сборники: «Человеческие страсти» /132/, «Слезы и огонь» /133/, «Диван ал-Хамиси» /134/, «Книга любви» /135/, «Я отвергаю», «Песни рыцарю Междуречья» /136/, «Шзсть красных гвоздик» /137/, «Корона царицы Тити-Шири» /138/, «Египет любви и революции /139/. Поэмы носят названия: «Колизей», «Терезин», «Пираты XX века», «Гурзуф» .

Настоящее исследование поэтического творчества ал-Хамиси и строится на основании перечисленных сборников и поэм. В работе использованы также биографические и хронологические сведения, любезно предоставленные Абд ар-Рахманом ал-Хамиси.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Изучение поэтического творчества ал-Хамиси дает возможность установить ее периодизацию, которая закономерно находится в прямой связи как с внешними факторами, так и с внутренними.

К внешним факторам следует отнести изменения,-которые происходили в социально-политической жизни Египта: катастрофы, потрясавшие мирвозникновение в результате Второй мировой войны (1939;1945) системы стран, вставших по примеру Советского Союза на путь социалистического развитияпротивостояние двух систем с различным социально-политическим строем и с колебаниями в их взаимоотношениях. Вторая мировая война и победа, одержанная в ней прогрессивными силами во главе с СССР, способствовала активизации национально-освободительного движения в колониальных и зависимых странах и все большему вовлечению их в мировой революционный процесс, что сделало это движение одной из трех сил, влияющих на ход и характер исторического развития.

К внутренним факторам, обусловливающим периодизацию поэтического творчества ал-Хамиси относится как живое восприятие им событий, происходивших в Египте и в мире вообще за период с 1938 года до наших дней, так и прямое участие поэта в этих событиях. Впитывая в себя явления времени, ал-Хамиси, естественно, вносил в художественное отражение действительности субъективный момент, который и придавал неповторимость его поэзии. Несомненно, что нелегкая личная судьба этого автора также накладывала свой отпечаток на тональность его произведений.

Творческий путь поэта является, в целом, примером развития по восходящей линии, что касается как содержательной, так и формальной сторон его поэзии.

Начав творить в 30-х гг. в области личностной, пейзажной, философской лирики (этому роду поэзии он отдает в это время абсолютное предпочтение), ал-Хамиси тем не менее, как правило, соединяет в одном стихотворении несколько тем при доминанте личностного аспекта. Поэзия этого периода свидетельствует о преемственности автора по отношению к египетскому романтизму с сохранением в нем отголосков идеологии суфизма — элементов мистики и пантеизма, — а также родимых пятен традиционных поэтических форм и образов. Так, возлюбленная могла трактоваться в нескольких планах и означать наряду с кошфетной женщиной мировое жизненное начало, а также «высшую истину». Однако уже и в символических образах, используемых в любовно-философской лирике, наблюдаются признаки цроцесса десимволизации, проявляющегося в трансформации мистических истин прошлого в проблемы раскрытия тайны творчества и назначения поэта. В общемировоззренческом плане у поэта в этот период проглядывает первый выход в осознание диалектического закона полярности бытия, а также преемственности творческой деятельности в цепи времен. В этом ал-Хамиси, переживший личные потери, обнаруживает удивительный оптимизм мировосприятия, который проявляется в обращении к социально-политическим проблемам времени. Важным оказывается человек сам по себе, его внутренняя жизнь, его мысли и переживания. Наряду с этим намечается осознание его творческих потенций и качеств властелина своей судьбы, борца за лучшее будущее. Эти идеи, сливаясь в струю поэтического творчества ал-Хамиси, уже явились серьезной заявкой на освоение им в дальнейшем содержательной стороны метода социалистического реализма.

В эти же годы в области поэтической формы ал-Хамиси, начав с освоения традиций арабской поэзии и отдав дань новациям роман9 тиков, все больше обнаруживает тяготение к принципам творчества складывающейся школы свободного стиха, что не мешает ему однако временами возвращаться к формам традиционного аруда.

Следующий период творчества поэта падает на годы Второй мировой войны, когда ал-Хамиси сосредотачивается на прозе, уделяя поэзии гораздо меньше внимания. Несмотря на это, в ней проявляется мировоззренческий рост автора: темы труда, борьбы, свободы, Родины получают дальнейшее развитие. Изменяется прежнее многоплановое изображение женщины и любви. Цри этом любовная лирика, как правило, становится выражением конкретного земного чувства. На первое же место выдвигаются философские проблемы при одновременной разработке социально-политических, что порождает лирику соответствующих видов.

Поиски средств воздействия на читательскую аудиторию приводят ал-Хамиси к использованию мифологического, легендарного и исторического материала своей страны в целях активизации патриотических настроений и стимулирования национально-освободительной борьбы. Свобода мыслится уже во вполне конкретных и дифференцированных планах: как свобода от фашизма, от колониальной зависимости, от внутреннего монархического режима. Кристаллизуется и идея социального, имущественного, политического, национального и расового равенства людей. В связи с этим возникает образ лирического героя — печальника человечества. Все эти завоевания в области содержания влекут за собой поиски путей к новым формам изображения мира и человека. Наряду с романтическими элементами более активно используется поэтическая стилистика, характерная для социально-политической лирики ал-Хамиси, закономерно восходящая к публицистическому творчеству арабских просветителей, а также элементы реализма критического, который в силу ускоренности литературного развития Египта не стал единственным и самостоятельным методом творчества ни на одном из этапов поэтической эволюции этого автора, форсированно шедшего к коммунистическое мировоззрению и освоению реализма социалистического.

Третий период творчества ал-Хамиси (1945;1949) приходится на годы, предшествующие освобождению Египта от колониальной зависимости и монархического порядка, когда деятельность поэта протекала в нелегальных условиях. Тема Родины переводится в открыто публицистический план, когда автором формулируется конфетный способ борьбы за свободу народа — насильственное свержение власти его врагов, внутренних и внешних. Любовная же лирика почти полностью вытесняется лирикой философско-эстетичес-кого содержания. Миссия поэта мыслится как глашатая борьбы за счастье народа, которое может быть завоевано лишь им самим.

Поэзия ал-Хамиси в 50−60-е гг. демонстрирует усиление ее политической направленности. Наряду с антиимпериалистической тематикой выступает и антивоенная, связанная с возникновением палестинской проблемы. Именно она порождает в поэзии ал-Хамиси проповедь «арабизма» как единения народов всего Арабского Востока в борьбе с общим врагом. Вместе с тем автор обнаруживает интерес к людям и событиям неарабского мира и к борьбе угнетенных народов земного шара. Знаменательно, что религиозные различия, традиционные для мусульманской идеологии, теряют для поэта свое значение. Тем самым он выходит на рубежи цролетарского интернационализма.

Ал-Хамиси активизирует в это время лиро-эпические формы, обнаруживая способность проникновения в психологию своего героя — представителя низших слоев общества, умение показать типическое в индивидуальном, на что был направлен и поиск египетских поэтов-современников. Эти черты свойственны в разной степени также его любовной и «тюремной» поэзии. Стилистика ал-Хамиси в это время обретает свое лицо благодаря совмещению ее различных планов в рамках одного произведения — от романтической приподнятости и символики до прямого лапидарного выражения мысли, свойственного лозунгу. Знакомство поэта с жизнью советского народа способствует ускорению процесса становления социалистического реализма как основополагающего метода в поэзии ал-Хамиси.

В годы эмиграции (с 1972 г.) еще более расширяется и несколько видоизменяется идейно-тематический и художественный кругозор ал-Хамиси. Тема Родины углубляется и становится ведущей в его творчестве, сопрягаясь с обличительными, доведенными до сатиры мотивами. В связи с этим собственно любовная тема почти полностью сливается с аллегорическим выражением любви к Родине. Любимая и Отчизна становятся синонимами. В центре поэзии ал-Ха-миси оказывается многомерный герой, несущий в себе черты философа, патриота, политического борца, поэта-предвестника будущего и побудителя к действию, сознательно идущего на муки не только ради счастья своего народа, но и всего человечества в целом. Характерно, что обращение к историческому прошлому арабов переосмысляется ал-Хамиси в духе антиколониальной борьбы, исторического и социального опыта угнетенных народов земли. Сами проблемы, поднимаемые поэтом, становятся глобальными. В результате социально-политическое и философское содержание поэзии ал-Хамиси почти полностью заслоняет пейзажные зарисовки и отодвигает на второй план личностные мотивы: любви, тоски в разлуке с близкими, печали изгнанника, скитальца. Такова, например, эволюция сквозного для творчества ал-Хамиси мотива тоски. Если в первый период этот мотив имеет сугубо личное звучание, то уже во второй можно констатировать осознание поэтом причин другого — социального характера, обусловливающих это переживание. В третий же период мотив тоски расширяется до самостоятельной темы, что является результатом скорбного сочувствия поэта всему страдающему человечеству. Наконец, в эмиграции мотив тоски развивается в двух направлениях. С одной стороны, это ностальгическое чувство изгнанника, с другой — философское понимание его неизбежности во имя достижения высоких целей прогрессивного человечества. Точно так же эволюционируют и образы, входящие в основной поэтический арсенал ал-Хамиси. Как известно, арабская критика назвала его «поэтом ночи» /184, 31/, имея в виду однако лишь первый — внешний — план этого образа. На самом же деле в разные периоды творчества ал-Хамиси он наполняется различным содержанием, все более увязываясь с социально-политическим смыслом поэзии этого автора. Доминанта широкого диапазона социально-политического и философского содержания приводит к предпочтению крупных форм перед малыми. Ал-Хамиси создает своего рода поэмы, представляющие собой циклы стихотворений, объединенных общими идеями и проблемами, а иногда и героем, причем некоторые из поэм имеют заметные черты сюжетности. Одним из основных поэтических приемов, сохраняющихся у ал-Хамиси и в 70−80-х гг., является ощущение всегда зримого пространства, объем которого передается движением взгляда поэта по земным горизонталям и вертикалям, включая в сферу охвата также и небо со всеми его светилами. У ал-Хамиси налицо текучесть времени, его протяженность при взаимопроникновении прошлого, настоящего и будущего. В это время автор свободно переходит в рамках стихотворения от одного стилистического плана к другому, а поэтическую образность обогащает за счет выявления скрытых смысловых возможностей того или иного слова. Усиление воздействия образности в целом достигается путем сближения или совмещения иногда далеких по своим признакам предметов, явлений, понятий в пределах одного и того же изобразительного средства. Образность строится не только на сопоставлении абстрактного с абстрактным или конкретного с кон-гфетным, но и на «перекрестных» сопоставлениях, основанных на ассоциации чувств и восприятий, которые возникают у поэта в связи с этими понятиями или явлениями. Вместе с тем компоненты образа могут быть реальными или воображаемыми, даже как бы несовместимыми, вызывающими удивление своей парадоксальностью. Однако такой подход к построению образа связан именно с новаторством творчества поэтов социалистического реализма Европы и Америки, испытавшим воздействие со стороны советской литературы. Таковы принципы поэтики признанных поэтов соцреализма Пабло Неруды, Луи Арагона /103/, Гарсиа Лорки /107/. Все эти и подобные им авторы (и среди них ал-Хамиси) отличаются своей активной позицией по отношению к социальной действительности. Считая себя ответственным и за судьбы людей в этом мире, стремясь к расширению познавательной, воспитательной и эстетической роли поэзии, эти поэты следят за тем, чтобы их субъективные чувства, породившие непривычные образы, не противоречили бы ощущениям читателя-реципиента. В противном случае такой метод может оторвать поэта от тех, для кого он творит, запереть его в «одиночной камере». Что касается ал-Хамиси, то эта опасность ему не грозила и не грозит, так как его мировоззренческая платформа формировалась в ориентации на широкую аудиторию. В поэтическом творчестве ал-Хамиси всегда ясно очерчены идеалы, к которым он стремится, идеалы, свойственные представителям гуманистической литературы социалистического реализма.

В настоящее время ал-Хамиси выступает активным борцом против фашизма во всех его проявлениях, за мир, соблюдение прав человека на деле, а не на словах, т. е. против всех прямых и замаскированных форм современного рабства.

Четкость социально-политической позиции ал-Хамиси сделала его поэзию одним из образцов яркого проявления партийности в искусстве. Высокий идейно-художественный уровень всей литературно-художественной продукции ал-Хамиси говорит и о народности его творчества, которая не только не противоречит интернациональному его характеру, но напротив, отталкиваясь от глубоко национальных корней, становится достоянием всего человечества. Об этом свидетельствует огромный международный авторитет этого деятеля и официальное признание его заслуг присуждением Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» .

Таким образом, ал-Хамиси, отразив в своем творчестве основные этапы роста египетской поэзии, внес свою лепту в ту литературу, о которой мечтал В. И. Ленин, говоря: «Это будет свободная литература, оплодотворяющая последнее слово революционной мысли человечества опытом и живой работой социалистического пролетариата, создающая постоянное взаимодействие между опытом прошлого и опытом настоящего» /4, 46/.

Это высказывание дает возможность оценить сознательное обращение ал-Хамиси к прошлому своего народа. Поэзия ал-Хамиси показывает, что связь с древней культурой Египта, которая по традиции долгое время считалась не имеющей цреемственности, еще жива в настоящее время в сознании египтян, а ее образы используются как знамя в борьбе за восстановление прежнего величия и, главное, независимости своей земли. Этому же способствует и обращение к «домусульманскому» и «мусульманскому» прошлому арабов.

Таким образом, поэзия ал-Хамиси является чрезвычайно благодарным материалом не только для наблюдений над идейно-художественной эволюцией поэта, но отчасти и проливает свет на процессы, происходившие в других литературах народов, испытавших на себе колониальный гнет.

Одним из таких процессов является возникновение и развитие романтизма в области поэтического творчества, который мало изучен или совершенно не затронут исследователями. Проблема же представляет особый интерес и в силу того, что в отличие от романтизма европейского романтизм в странах Ближнего и Среднего Востока появляется позднее и, следовательно, должен был принять иные, зависящие от других социально-исторических условий формы.

Изучение поэзии ал-Хамиси и факт использования им метода социалистического реализма позволяет не только поставить проблему арабского социалистического реализма в целом, но и египетского, иракского, сирийского, ливанского и т. д., т. е. выявить национальные его варианты, а также начать комплексное исследование вопроса о социалистическом реализме во всем регионе Ближнего и Среднего Востока.

Наконец, решение перечисленных проблем дает возможность выйти на важный в методологическом и методическом отношениях вопрос о типологических комплексах литератур, подвергшихся процессу ускоренного развития — будь то в Азии, Африке или Латинской Америке.