Понятие схемы как средства описания деятельности

Заключение

.

Сформулируем основные выводы проведенного анализа схем как описания деятельности в работах Щедровицкого.

1. Схемы как средства описания деятельности в творчестве Щедровицкого получили наибольшее развитие, по сравнению с работами Канта, Пиаже и представителей когнитивной школы. Фактически, Щедровицкий создал особый язык для описания деятельности.

2. Основной предмет схематизации у Щедровицкого — это массовая или социальная деятельность.

3. В концепции Щедровицкого выделяется три типа схем: онтологические, деятельностные и принципные. Первые два типа схем напоминают, соответственно, схемы объекта и схемы действия у Пиаже.

4. Схемы в ММК конституируют коллективного субъекта.

5. За основу для создания схем взяты выразительные средства геометрии. В отличие от схем Пиаже, схемы Щедровицкого обладают «феноменологичностью»: они «изображают» деятельность. Идея использования схем базируется на важной предпосылке о нетождественности (диспараллелизме) мышления и языка.

6. Схемы у Щедровицкого являются рефлексивным нормативно-проектным ведением будущего шага развития деятельности. В них оказывается соединенным рефлексивный образ.

388 Розин В. М. Семиотические исследования. М., 2001. существующего (или прошлого) положения дел и воображаемое нормативное будущее.

7. Схемы являются важным элементом в проектно-конструкторским типе деятельности. По своей значимости роль в проектно-конструкторском типе деятельности схемы сравнимы со значимостью понятий в исследовательском типе деятельности.

Заключение

: контуры схематизационного мышления и перспективы дальнейшего исследования.

Схемы в качестве особого средства мыслительной работы появились на авансцене философии сравнительно недавно: примерно два века назад. По историко-культурным меркам это очень мало. Появление схем в качестве средства мыслительной работы было вызвано потребностью теоретического освоения новой предельной абстракции — «деятельность», сменившей (а точнее, вобравшей в себя) предыдущую предельную абстракцию «природа». Ключевой особенностью новой предельной абстракции является развитие.

Поэтому теоретическое мышление столкнулось с необходимостью разработки нового типа мыслительного средства способного теоретически осваивать деятельность а, следовательно, и развитие. «Длительное время, пишет B.C. Степин, — лидирующей научной дисциплиной выступала физика, которая транслировала свои идеалы и нормы в другие отрасли знания. но физика на протяжении большей части своей истории в явном виде не включала в число своих фундаментальных принципов принцип развития».389.

Естественнонаучное мышление со временем породило новые модели и теории, описывающие процессы развития природы. Эта заслуга принадлежит, в первую очередь, теории нестационарной Вселенной, синергетике, теории биологической эволюции и развитым на ее основе концепциям биосферы и ноосферы.390 В отличие от естественнонаучного мышления, философское (и гуманитарное) осмысление деятельности вылилось не только в построение общих и предметных теорий деятельности (например в психологии). Наряду с этим произошло развитие самого философского и гуманитарного типов мышлений. Появились предпосылки для возникновения новой.

389 Степин B.C. Теоретическое знание. М. 2000. С. 642.

390 Там же. формы мышления (или типа мышления).391 Эту новую форму мышления условно можно назвать «схематизационное мышление». Сделанное исследование высветило существенные точки этой новой формы. Данное мышление делает своим предметом деятельность, рассматриваемую в качестве предельной абстракции. Существенной характеристикой данного типа мышления является то, что оно оперирует схемами (употребляет уже существующие, строит новые схемы).

Было бы неправильным понять вышесказанное таким образом, что естественнонаучное мышление не развивается. Акцент в исследовании делался именно на философское и гуманитарное мышление постольку, поскольку именно они в большей степени, нежели естественнонаучный тип мышления, характеризуются рефлективностью. А следовательно, все новообразования получают в философии и гуманитарном познании внимательное рефлексивное осмысление: становятся предметом этого мышления и поэтому меняют (развивают) его.

В качестве материала исследования были выбраны философские, методологические, психологические и другие тексты (например, представителей когнитивного направления), посвященные схемам. Исследование делало акцент на том, каким образом данное.

391 Мы не отождествляем «мыслительную форму» и «форму мышления». Второе понятие шире первого. Мыслительную форму мы, вслед за Витгенштейном, определим как «возможность структуры» (2.033) Отметим, правда, что категория «структура» также является одной из мыслительных форм, отличной от других (например, от категории «процесс»). Дело определения понятия «мыслительная форма» содержит в себе большое число теоретических трудностей. Об этом см., например, в Грифцова И. Н. Логика как теоретическая и практическая дисциплина. К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики. М. 1998. С. 19 и сл. Что же касается понятия «форма мышления», то оно по смыслу наиболее близко к понятию «рациональность». См. в этом отношении: Научные и вненаучные формы мышления. М. 1996 и Пружинин Б. И. Рациональность и единство знания // Рациональность как предмет философского исследования. М. 1995. С. 121−143. Нам представляется, что содержательйое определение того, что собою представляет форма мышления «вообще», дать невозможно: само это определение будет детерминировано формой мышления, в рамках которой оно будет делаться. Представляется, что ту или иную форму мышления адекватнее всего задать через описание некоторых принципиальных положений. Что мы и собираемся ниже сделать. мыслительное средство — схема — используется, какими свойствами оно обладает, что позволяет делать.

Общая прагматическая направленность вопрошания посмотреть на средство «в работе» — была описана пятью конкретными вопроса. Данные вопросы составили структуру исследовательского метода:

1. из чего делаются схемы?

2. что стоит «за» схемой, то есть от чего схема отвлекается?

3. какой тип деятельности связан со схемами?

4. втягивается ли в схему та предметная область, по отношению к которой схема строится?

5. отображается ли в схемах изменение в деятельности и, если отображается, то как?

Данный набор вопросов содержит в себе возможность целостного взгляда на схему. Эти вопросы получили свои ответы в контексте творчества И. Канта, концепции генетической эпистемологии Ж. Пиаже, в когнитивной школе и в творчестве отечественного философа Г. П. Щедровицкого.

В процессе исследования стали ясны два взаимосвязанных обстоятельства. Во-первых, стало понятно, что анализ схем невозможен без вхождения в краеугольные основания соответствующей теории. Во-вторых, данные краеугольные основания оказались очень тесно связаны с деятельностной тематикой. (Последний факт — очевидный и в самом начале исследования, скажем, для творчества Г. П. Щедровицкого — в начале исследования был в разной степени, но не столь очевиден в отношении других авторов). Данный вывод подтвердил исходную интуицию работы. А именно: схемы играют важную роль в деле философского освоения деятельности.

Итак, опираясь на результат исследования, перечислим основные принципы «схематизационного мышления».

1. Это мышление онтологично. В качестве своей онтологической гипотезы оно полагает развитие.

Схемы оказываются тесно связаны с развитием. Тесная связь деятельности и развития стала одной из ключевых тем размышлений представителей деятельностного подхода. И тем не менее, представляется, что факт связи, и более того, как стало понятно в процессе исследования, не только односторонней связи, а взаимообусловленности, определенного типа мыслительной формысхемы — с онтологической идеей — идеей развития — является принципиальной характеристикой рассматриваемого типа мышления.

Если проводить аналогию с историческими образцами возникновения новой формы мышления, то в задаваемом контексте очень близкой оказывается точка зрения французского логика Серрюса на аристотелевскую логику. С точки зрения Серрюса логика Аристотеля не заслуживает название «формальной», так как «она погружена в онтологию как в присущую ей средуона питается от нее».392 Отметим меру ограниченности этой аналогии применительно к рассматриваемой проблематике. Античность времен Аристотеля не знала идеи развития в точном смысле этого понятия, поскольку идея абсолютно совершенного космоса, лежавшая в основе всего античного мышления, исключала даже постановку вопроса о направленных изменениях, порождающих принципиально новые структуры и связи. Поэтому Серрюс абсолютно прав, когда, полемизируя с представителями формалистской логики, он подчеркивает, что аристотелевская логика не является источником онтологической мысли.393.

Напротив, мышление, оперирующее схемами, не только отображает деятельность (в виде ее операциональной структуры, формы организации практики и т. д.), но и является изображением.

92 Серрюс Ш. Опыт исследования значения логики. М. 1948. С. 55. того, каким образом деятельность должна осуществляться. То есть, в отличие от аристотелевской логики, «схематизационное мышление», в некотором смысле, является источником онтологии. Напомним, что по Пиаже, схемы объекта возникают хронологически позже и на основе схем действия.

2. Это мышление предметно и исторично.

Предметность данного типа мышления проявилась в двух смыслах.

Во-первых, для всех рассматриваемых концепций схемы выполняют функции конструирования и/или конституирован ия предметности. Важным выводом является и тот факт, особенно ярко проявившийся при анализе творчества Пиаже, что в генетическом плане схемы объекта появляются позже схем действия и на их основе. Следовательно, предметность возникает в результате деятельности.

Во-вторых, схемы не только конструируют предметность, но они также способны, как выражаются когнитивисты «ассимилировать характеристики среды». В этом — втором — смысле схемы не только конструируют, но, выражаясь метафорически, «втягивают» предмет. Следовательно, они позволяют осуществлять преобразование предмета, ориентируясь на внутренние, имманентные естественные характеристики самого предмета. В этом отношении, важен проделанный анализ концепции «экологической валидности».

Здесь важно отметить то содержание схем, которое было получено при анализе творчества Щедровицкого. В его воззрениях особую роль играл целый класс эпистемологических схем, то есть схем, описывающих устройство знания (а не среды, как в когнитивной школе). По аналогии с экологической валидностью, ориентированной на среду, здесь можно говорить о своеобразной экологии знания. Поскольку знание по самой своей сути является историчным, это дает возможность утверждать, что схематизационное мышление является j93 Там же. историчным. Данный пункт является внутренне противоречивым с точки зрения целостного взгляда на материал исследования.

Соответствующий раздел работы свидетельствует о том, что мышление Канта не является историчным. Напротив, создатель теории генетической эпистемологии занят выявлением естественных и в этом смысле исторических опосредований психики и мышления. Момент культурно-исторического опосредования является предметом размышлений когнитивной науки, хотя, при решении этого вопроса возникает несколько проблем, которым посвящены соответствующие страницы исследования.

3. Это мышление нормативно.

Кант, как это было отражено на соответствующих страницах исследования, различал два типа норм: конститутивные и регулятивные. Первый тип норм связан с созданием некоторой предметности. Второй тип норм не диктует форму предметности, но имеет эвристический, а не остенсивный смысл. Регулятивная идея, говорит Кант, «указывает нам, не какими свойствами обладает предмет, а указывает, как мы должны, руководствуясь ей, выявлять [курсив Канта — Ф.М.] свойства и связи предметов опыта вообще».394 В результате исследования стало понятно, что для Канта схемы выступают в качестве регулятивных норм.

Напротив, схемы как средства описания деятельности — и это видно по результатам исследования — соединяют в себе, пользуясь кантовскими различениями, конститутивную и регулятивную функции. Это стало ясно, в первую очередь благодаря анализу когнитивной школы и творчеству Щедровицкого. Здесь схемы выступают не только в качестве изображения некоторой реальности, но и в качестве нормы того, каким образом должна осуществляться деятельность. Так мы отмечали, что когнитивисты приписывают схемам функцию «направления» деятельности. Разбирая в IV главе схему акта.

394 КЧР. С 500 (В699). действия мы подчеркивали ее двойной характер. В отношении данной схемы сложно различить, что же здесь изображено: то каким образом фактически осуществляются акты деятельности или же норма того, каким образом должен строится любой акт деятельности? Такая сложность различения не является субъективной. Она выражает существенную характеристику схем, которая заключается в том, что схемы позволяют реализовывать сложное сочетание отражения и критического преобразования своего объекта.395 Схемы, в этом смысле, суть «образы цели», 396 которые питаются из двух источников: из анализа и рефлексии существующего (или прошлого) положения дел, а также из воображения, ориентированного вперед и в будущее.

Отметим важность данного свойства (нормативность) рассматриваемого типа мышления. Вероятно, это свойство намечает подход к философско-методологическому разрешению проблемы культурного многообразия и плюралистичности (diversity) -отличительным чертам постиндустриального общества.397.

4. Это мышление рефлексивно.

По результатам исследования можно сделать вывод, что фундаментальная предпосылка кантовской системы — отсутствие идеи развития — связана с его пониманием рефлексии. Содержание рефлексии не может быть овнешнено (вынесено во вне). Говоря иначе — более приближенно к кантовской терминологии — оно не может быть опросгранствлено, ибо связано со временем. Такое понимание рефлексии существенным образом проявляется в подходе Канта к схемам. В отличие от Пиаже и Щедровицкого мы не найдем у Канта изображения описываемых схем: он их не рисует. Вероятно, возможность рефлексии схем привела бы Канта к необходимости.

395 См. Лекторский В. А. Субъект. Объект. Познание. М., 1980. С. 266−272: раздел «Рефлексия как единство отражения и преобразования ее объекта».

396 Михайлов Ф. Т. Предметная деятельность. чья? // Вопросы философии*'2001. N 3. С. 15.

397 В этом отношении показательна тема пятого конгресса «Международного общества культурных исследований и теории деятельности» (ISCRAT), проходившего в июне 2002 в Амстердаме: «Dealing with Diversity. Tools and resources for human development in social practices». вводить в архитектонику мышления идею развития, что вызвало бы слом всей парадигмы.

Теория «рефлексивной абстракции» заняла центральное место в творчестве позднего Пиаже. В последние годы своей жизни Пиаже пришел к выводу, что рефлексивная абстракция образует краеугольный камень его теории, поскольку именно она объясняет переходы в когнитивном развитии и конструирование новых познавательных структур. Рефлексивная абстракция получает свое содержание из рассмотрения не вещей, а действий, совершенных в отношении вещей. Именно свойства действий с объектом, а не свойства самого объекта суть содержание рефлексивной абстракции. Вспомним, что по Пиаже схемы объекта возникают именно из опыта действия. Таким образом, в поздний период своего творчества автор генетической эпистемологии пришел к пониманию того, что содержание рефлексии деятельности носит нормативный характер: оно конституирует новые, ранее отсутствовавшие конструкции.

Эта идея стала одной из центральных для Щедровицкого. Рефлексия является «принципом развертывания схем деятельности».398 Именно рефлексия связывает мышление и действие на схеме мыследеятельности (см. выше в соответствующем разделе).

В рамках исследования мы специально отмечали Пиаже и Щедровицкого в качестве двух авторов, осуществлявших овнешнение (вынесение во вне) содержания рефлексии. В выводах, мы констатировали, что в данном случае соответствующий автор «рисует схемы» (или же, напротив, «не рисует схем» в случае Канта). Овнешнение не тождественно рисованию. Овнешнять (выносить во вне) можно не только лишь путем рисования, ориентируясь на зрительное восприятие. Могут быть задействованы и иные модальности восприятия, к примеру слуховая. Существенно, правда, что для европейской культуры именно зрительная модальность стала символом проникновения в суть вещей: «очевидность», «ясность»,.

398 Щедровицкий Г. П. Рефлексия // Г. П. Щедровицкий. Избранные труды. М. 1995. С. 457. отчетливость" характеризуют именно зрительное восприятие. В этом смысле, над входом в здание европейской метафизики все еще находится древний античный призыв адресованный к желающим изучать философию — «не геометр да не войдет». Это суждение относится к сути рассматриваемых вещей, поскольку можно предположить, что нормативность деятельностных схем, которые являются содержанием рефлексии, тесным образом связана с воззрительностью.399.

5. Это мышление руководствуется идеей соответствия метода объекту.

Идея экологической валидности, разработанная в когнитивной школе, стала одной из причин, по которой стало возможным отнесение данного направления к деятельностному подходу. В исследовании показана содержательная связь данной идеи с идеей соответствия метода объекту. Данная идея — идея экологической валидности — отвечает справедливой критике, направленной в адрес того типа мышления, которое главенствует в когнитивной школе. Суть возражений очень точно передается в словах американского критика когнитивной науки Серла: «прискорбно, что мы позволяем нашим методам определять предмет нашего исследования, а не наоборот».400 Заметим, что в данном моменте Серл критикует не только мышление когнитивистов. Фактически его критика вообще распространяется на кантовский способ познания. Этот способ познания как раз и строится на идее конструирования категориями предмета.

С другой стороны, в исследовании описан особый тип схем, разработанный в творчестве Щедровицкого. Данный тип схем.

399 О воззрительности на материале культуры см. Розин В. М. Визуальная культура и восприятие. М. 1996. Проблемный анализ «визуального пространства» (Anschauungsraum) в оппозицию к «физическому пространству см. Грюнбаум А. Философские проблемы пространства и времени. М. 1969. с. 194−201.

400 Серл Джон. Открывая сознание заново. М. 2002. С. 225. получил название принципных. Особенность данного типа схем заключается в том, что они соединяют внутри себя два различных момента. На них изображено устройство некоего феномена с одновременной демонстрацией деятельности по получению данного феномена. В соответствующем фрагменте исследования мы приводили пример такого типа схемы.

Представляется, что принципность может являться формой реализации идеи соответствия метода объекту. Познавательная ценность и важность данной идеи очевидна. Но каким образом ее можно реализовывать практически? У данного идеи есть свои онтологические допущения, к примеру тезис о тождестве мышления и бытия (Гегель), или учение о первофеномене (Гете). Но все равно этого недостаточно для реализации идеи соответствия метода объекту в практике познания. Представляется, что именно принципность может стать формой реализации этой идеи. Тогда возможным станет ситуация, когда не понятие конструирует предмет, а, наоборот, предмет проектирует понятие в соответствии со своими (предмета) специфическими характеристиками.

6. Это мышление является продолжением определенной логики в развитии философии и науки.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод о том, что описываемая форма мышления является традиционной (то есть имеет свое «родословие» — генеалогию). Данный вывод является важным, поскольку «состояние постмодерна» (Лиотар), кроме всего прочего, характеризуется появлением в культуре симулякров, 401 то есть неподлинных форм, не имеющих никакой культурно-исторической идентичности. Исследование позволяет утверждать, что это мышление содержит в себе важнейшие темы античной философии: геометрическое знание как образец рациональности, онтологичность,.

401 Симулакр // Культурология XX век. Словарь. СПб. 1997. С. 423. связь формы с онтологиейевропейской философии: нормативность и рефлексивность как ее источник, историчность, развитиенауки: предметность, категориальность, процессуальность.

Ключевой темой данного типа мышления является та его черта, что оно полагает развитие в качестве онтологической идеи. Мыслительная форма (схема), с одной стороны, укоренена в онтологии, с другой стороны, является ее источником. Подчеркнем эпистемологическую сложность данного вопроса. Исследование позволило сформулировать проблему (с. 55). Развитие не является чисто естественным процессом. Это означает, что онтологии объективистского типа не являются адекватными для схватывания сути развития. Развитие является ценностной идеей: включаться или не включаться в развитие, признавать или не признавать ценность преобразования себя и окружающего мира зависит от самоопределения человека. Но, с другой стороны, как показало исследование, развитие не является и чисто искусственным процессом.

Фактически все остальные ключевые особенности данного типа мышления являются производными от указанной главной.

В заключении отметим еще один аспект актуальности и перспективности проведенного исследования.

В недавно вышедшей работе И. Н. Грифцовой «Логика как теоретическая и практическая дисциплина. К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики», 402 проводится рефлексивное исследование современного «образа логики» (типа логики), то есть «формальной логики». Автор пишет о том, что «современные формальные логики «рискуют исследовать» самые разные рассуждения. парадоксальным в некотором смысле образом, современная логика, приближаясь к естественным рассуждениям, одновременно отдаляется от них, поскольку вынуждена строить все.

402 Грифцова И. Н. Логика как теоретическая и практическая дисциплина. К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики. М. 1998. более изощренный логический аппарат, способный представлять все возможные нюансы изучаемых мыслительных процедур".403 Далее автор анализирует различные «образы логики» (Аристотель, Пор-Рояль, Лейбниц, Христиан Вольф, Кант, Витгенштейн, Хайдеггер, формализм и логицизм), показывая, что практически каждый из данных «образов логики» делал предметом своего анализа то, каким образом строились рассуждения в естественном языке. Содержание каждого «образа логики» было различным, поскольку определялось различными социо-культурными условиями.

Ключевой проблемный вопрос, который мы можем сформулировать в данном контексте сводится к следующему: приводит ли, и если да. то каким образом, практическое применение логики к развитию самой логики? Автора можно понять так, что связь между «теоретической логикой» и «практической логикой» однонаправлена: от «теоретической логики» к «практической».404 При таком подходе автора совершенно правомерно замечание Ф. Т. Михайлова, высказанное им в рецензии на рассматриваемую работу И. Н. Грифцовой. Ф. Т. Михайлов пишет о том, что любая теория задается через некоторые постулаты, а затем происходит «углубление исходно всеобщих смыслов этих средств исследованием их собственных свойств и возможностей, напрямую никак не связанных со свойствами и возможностями „ухватываемых“ с их помощью предметных реалий».405 Таким образом, с его точки зрения, процесс развития «есть ни что иное как процесс саморазвития теории».406 В этом отношении очень интересно понятие «эффективного мышления», предложенное В. М. Розиным. С точки зрения В. М. Розина, «эффективное мышление можно определить как мышление.

403 Там же. С. 5.

404 Что же касается развития, И. Н. Грифцова делает удивительный вывод: «появление совершенно нового направления в логике вряд ли возможно» (с. 107). Получается, что развитие логики, которому посвящена большая часть исследования, почему-то остайавливается на одном определенном «образе логики».

405 Михайлов Ф. Т. Возможна ли логика как практическая дисциплина // Ф. Т. Михайлов. Избранное". М. 2001. С. 145.

Там же. методологически оснащенное содержательное и современное [курсив автора — Ф.М.]". 407.

Но в рамках исследования проблемным остается следующий вопрос: может ли теория деятельности (деятельностный подход) также развиваться путем «саморазвития»? Вероятно, нет. Для развития теории деятельности (деятельностного подхода) чрезвычайно важным оказывается опыт реализации конкретных практических проектов. И поэтому сама интенция исследования И. Н. Грифцовой — исследовать прагматический аспект теоретической логики — является очень важной. Выскажем предположение, что именно в рамках схематизационного мышления теория деятельности (деятельностный подход) получает возможность развития.

В этом смысле, важная интрига проведенного исследования разворачивается вокруг того, какое содержание вкладывается в слово «описание». Существует большая разница, как пишет исследователь казалось бы совсем иного — не деятельностного — направления интеллектуальной традиции, «между концепциями, объясняющими сознание, и „методом“, непосредственно работающим с сознанием».408 То же самое можно утверждать не только про сознание, но и про деятельность.

Что же такое описание (конечно же, не бытовое, а теоретически фундированное, рефлексивное и философское)? В заданном контексте возможны две альтернативы. Первая альтернатива заключается в том, что это описание становится содержанием описываемой деятельности и поэтому изменяет (а лучше, конечно, же развивает) эту деятельность. Другая альтернатива — противоположная — относится к тем случаям, когда описание не становится содержанием деятельности и, следовательно, не меняет ее.

407 http://www.circle.ru: 10 125/personaIia/rozin/rozin 112 002.html.

408 Молчанов В. И. Время и сознание. Критика феноменологической философии. М., 1998. С.

142.

Конечно же, само это противопоставление является абстрактным. Мы специально не рассматриваем аспект коммуникации и обмена знаниями (описаниями) между той позицией, которая способна на теоретическое описание деятельности и той, которая осуществляет реальную деятельность. Такая коммуникация происходит в социальном пространстве и поэтому подвержена большому числу детерминант (в том числе и не в последнюю очередь экономических). И все-таки нам кажется важным подчеркнуть момент интенционального характера: намеревается ли описание превратиться в содержание деятельности или нет? Данный вопрос мы ставим не в плоскости психологической мотивации и субъективных намерений автора описания, а в иной — логической — объективной плоскости формы, которая «сама-собой» предназначена для того, чтобы нечто выражать, а нечто оставлять в тени, формы как возможности. Об этом размышляет и И. Н. Грифцова, указывая, что «применение материала, добываемого логикой, зависит от принципиальной применимости этого материала, то есть, речь идет о необходимости нового взгляда на саму теоретическую логику».409.

Представляется, что аналитически описанный тип мыслительного средства (формы) отчетливо задает намерение (интенцию) того, чтобы описание а) становилось содержанием деятельности и б) проектным образом изменяло деятельность. Реализация этой интенции, как мы уже установили, зависит от множества побочных факторов. Но мыслительная интенция такого типа теоретического описания возможна, полагаем мы, именно благодаря схемам.

Заметим, что идея схематизации может быть реализована не только в отношении так называемой «массовой» или «социальной деятельности». Идея схематизации может быть реализована и в отношении теоретического мышления (схемы и мышления как мышление о мышлении), но вновь рассмотренного с интенцией.

409 Там же. С. 7. преобразования и развития. Это замечание важно для того, чтобы устранить понимание сделанных выводов как своеобразной апологии движения к «реальным практическим проблемам».

Проведенное исследование показывает, что схемы, являются точкой роста нового представления о форме как философской категории. Появление схем на философской авансцене дало предпосылки к возникновению нового типа мышления схематизационного мышления. Схематизационное мышление задает вектор движения к проблеме развития теории деятельности (деятельностного подхода). Очевидна связь схематизации с проектным типом деятельности. Схемы выступают важным элементом рационального подхода к проектированию.

1. Аналитическая философия: становление и развитие. Антология. М., 1998.

2. Ананьев Б. Г. Психология чувственного познания. М., 2001.

3. Ананьев Б. Г. Сенсорно-перцептивная организация человека. // Познавательные процессы: ощущения, восприятие. М., 1982.

4. Арнхейм Р. Визуальное мышление // Зрительные образы: феноменология и эксперимент. Душанбе, 1971.

5. Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие. М., 1974.

6. Арсеньев А. С., Библер B.C., Кедров Б. М. Анализ развивающегося понятия. М., 1967.

7. Ахутин А. В. Понятие «природа» в античности и в Новое время («фюсис» и «натура»). М. 1988.

8. Батищев Г. С. Деятельностная сущность человека как философский принцип // Проблема человека в современной философии. М., 1969.

9. Батищев Г. С. Деятельносгный подход в плену субстанциализма // Деятельность: теория, методология, проблемы. М. 1990.

10. Батищев Г. С. Неисчерпаемые возможности и границы применимости теории деятельности // Деятельность: теория, методология, проблемы". М. 1990.

11. И. Баттерворт Дж., Харрис М. Принципы психологии развития. М. 2000.

12. Бахтин М. М. К философии поступка // Работы 1920;х годов. Киев, 1994.

13. Бейлин Дж. Краткая история генеративной грамматики // Фундаментальные направления современной американской лингвистики. М. 1997.

14. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. М. 1998.

15. Бодрийар Ж. В тени молчаливого большинства. Екатеринбург. 2000.

16. Большаков Б. Е., Кузнецов О. Л., Кузнецов П. Г. Устойчивое развитие: синтез естественных и гуманитарных наук. М., 2001.

17. Бородай Ю. М. Воображение и теория познания. (Критический очерк кантовского учения о продуктивной способности воображения). М., 1966.

18. Бочаров Ю., Раппапорт А. Градостроительные трактаты Ле Корбюзье и проблемы современного проектирования // Ле Корбюзье. Три формы расселения. Афинская Хартия. М., 1976.

19. Брагина Н. Н., Доброхотова Т. А. Функциональные асимметрии человека. М., 1981.

20. Бродбент Д. Внимание и восприятие речи // Психология внимания. М. 2001.

21. Брунер Дж. Психология познания. М. 1977.

22. Бурдье П. Практический смысл. М. Спб., 2001.

23. Бэкон Ф. О достоинстве и приумножении наук // Бэкон. Ф. Сочинения в двух томах. Т. 1. М., 1977.

24. Величковский Б. М. Современная когнитивная психология. М., 1982.

25. Величковский Б. М., Зинченко В. П. Методологические проблемы современной когнитивной психологии // Вопросы философии. 1979 N7.

26. Визгин В. П. Герметизм, эксперимент, чудо: три аспекта генезиса науки нового времени // Философско-религиозные истоки науки. М., 1997. С. 88−141.

27. Волошинов В. Н. Фрейдизм. М. 1993.

28. Выготский Л. С. Исторический смысл психологического кризиса // Выготский Л. С. Собрание сочинений в 6 томах. Т. 1. М. 1982.

29. Выготский Л. С. Проблема речи и мышления ребенка в учении Ж. Пиаже // Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка. М., 1994.

30. Высокое И. Е. Сравнительный анализ схематической и категориально-признаковой организации знаний // Психологический журнал. 1993. Том 14. N 2.

31. Гайденко П. П. Эволюция понятия науки (XVII XVII века). М., 1987.

32. Гайденко П. П. Эволюция понятия науки. Становление и развитие первых научных программ. М., 1980.

33. Гальперин П. Я., Эльконин Д. Б. К анализу теории Ж. Пиаже о развитии детского мышления // Жан Пиаже: теория, эксперименты, дискуссии. М., 2001. С. 298.

34. Гегель Г. В. Ф. Наука логики // Гегель. Сочинения. М., 1970 Т. 1.

35. Генисаретский О. И. Проектная культура и концептуализм. // Сб. научн. тр. ВНИИТЭ N 52. М., 1987.

36. Генисаретский О. И. Поводы и намеки. М. 1993.

37. Генисаретский О. И. Упражнения в сути дела. М. 1993.

38. Герасимова И. А. Танец: эволюция кинестезического мышления" // Эволюция. Язык. Познание М., 2000.

39. Гибсон Дж. Экологический подход к зрительному восприятию. М., 1998.

40. Гиренок Ф. И. Патология русского ума. Картография дословности. М. 1998.

41. Глазунова О. И. Психологические условия и механизмы развития способности самоопределения у старшеклассников. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата психологических наук. М.2002.

42. Гордон В. М. Визуальное мышление. М., 1998.

43. Грифцова И. Н. Логика как теоретическая и практическая дисциплина. К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики. М. 1998.

44. Громыко Ю. В Организационно-деятельностные игры и развитие образования. М. 1992.

45. Громыко Ю. В. Выготскианство за рамками концепции Л. С. Выготского. М. 1996.

46. Громыко Ю. В. Деятельностный подход: новые линии исследования // Вопросы философии. 2001, N2.

47. Громыко Ю. В. Метапредмет «Знак». Схематизация и построение знаков. Понимание символов. (Учебное пособие для учащихся старших классов). М. 2001.

48. Громыко Ю. В. Метапредмет «Проблема». М., 1998.

49. Громыко Ю. В. Персонализация в образовании: инициирующее образование, подъём сознания и личностный рост. (В печати).

50. Громыко Ю. В. Проектирование и программирование развития образования. М. 1996.

51. Грушин Б. А. Процесс развития (логическая хараткеристика категории в свете задач исторической науки) // Проблемы методологии и логики науки. Томск, 1962.

52. Грюнбаум А. Философские проблемы пространства и времени. М. 1969.

53. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

54. Гуссерль Э. Логические исследования. Том 1 // Эдмунд Гуссерль. Философия как строгая наука. Новочерскасск. 1994.

55. Гуссерль Э. Начало геометрии. Вопрос об истоке геометрии как интенционально-историческая проблема. М. 1996.

56. Давыдов В. В. Виды обобщения в обучении. Логико-психологические проблемы построения учебных предметов. М. 2000. С. 276−277.

57. Декарт Р. Рассуждения о методе // Декарт Р. Сочинения в двух томах. Т.1. М., 1989.

58. Декарт Р. Описание человеческого тела. Об образовании животного. // Декарт Р. Сочинения в двух томах. T.l. М., 1989.

59. Декарт Р. Первоначала философии // Декарт Р. Сочинения в двух томах. Т. 1. М., 1989.

60. Делез Ж. Критическая философия Канта: учение о способностях. Бергсонизм. Спиноза. М., 2000.

61. Деятельность: теория, методология, проблемы. М. 1990.

62. Дрейфус X. Чего не могут вычислительные машины. М. 1978.

63. Дункер К. Психология продуктивного (творческого) мышления // Психология мышления. М. 1965.

64. Дьюи Джон. Демократия и образование. М. 2000.

65. Дьюи Джон. Психология и педагогика мышления. М. 1999.

66. Жуковский В. И., Пивоваров Д. В. Зримая сущность (визуальное мышление в изобразительном искусстве). Свердловск., 1991.

67. Зинченко А. П. Схематизация как средство и форма организации интеллектуальных работ. Тольятти, 1995.

68. Зинченко В. П. Образ и деятельность. М., 1997.

69. Зинченко В. П. Психологическая теория деятельности («воспоминания о будущем»). // Вопросы философии. 2001. N2.

70. Зинченко В. П., Гордон В. М. Методологические проблемы психологического анализа деятельности. // Системные исследования. Ежегодник 1975. М., 1976.

71. Зинченко В. П., Мунипов В. М. и Гордон В. М. Исследование визуального мышления // Вопросы психологии. 1973. N 12.

72. Иванов Вяч. Вс. Нечет и чет. Асимметрия мозга и динамика знаковых систем // Иванов Вяч. Вс. Избранные труды по семиотике и теории культуры. Т. 1. М., 1998.

73. Ильенков Э. В. Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении. М., 1997.

74. Ильенков Э. В. Диалектическая логика. М., 1974.

75. Инфельд Л. Нильс Бор в Принстоне // Развитие современной физики. М. 1964.

76. Казенин К. И., Тестелец Я. Г. Исследование синтаксических ограничений в генеративной грамматике // Фундаментальные направления современной американской лингвистики. М. 1997.

77. Кант И. Антропология с прагматической точки зрения // Собрание сочинений в восьми томах. Том 8. М., 1994.

78. Кант И. Критика практического разума // Кант И. Собрание сочинений в восьми томах. Том 4 М., 1994.

79. Кант И. Критика чистого разума. // Кант И. Собрание сочинений в восьми томах. М., 1994. Том 3.

80. Кант И. Метафизические начала естествознания // Кант И. Собрание сочинений в восьми томах. Т. 4. М. 1994.

81. Кант. И. Критика способности суждения // Собрание сочинений в восьми томах. Том 5. М., 1994.

82. Капустин П. В. Архитектура: Культура или Проектирование? // Архитектура и культура. В 2-х т. М., ВНИИТАГ. 1990. Т. 1.

83. Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. М. 2002.

84. Касавин И. Т. Миграция. Креативность. Текст. (Проблемы неклассической теории познания). М. 1999.

85. Келер В. Исследование интеллекта человекоподобных обезьян. М., 1930.

86. Келер В. Некоторые задачи гештальтпсихологии Ц Хрестоматия по истории психологии. М. 1980.

87. Койре А. Очерки истории философской мысли // Галилей и Платон. М., 1985.

88. Коул Дж. Р. Схемы интеллектуального влияния в научных исследованиях // Коммуникация в современной науке. М., 1976.

89. Коул М. Культурно-историческая психология. М. 1997.

90. Коффка К. Основы психического развития. М. Л. 1934.

91. Кузнецова Н. И., Розов М. А. История науки на распутье // Вопросы истории естествознания и техники. 1996. N 1.

92. Кузнецова Н. И., Щедровицкий Г. П. Ареальные и генетические отношения в речи-языке с точки зрения схемы многих знаний // Генетические и ареальные связи языков Азии и Африки (тезисы докладов). М., 1974.

93. Кун Т. Структура научных революций. М., 1975.

94. Ладенко И. С. Об отношении эквивалентности и его роли в некоторых процессах мышления. О процессах мышления, связанных с установлением отношения эквивалентности // Доклады АПН РСФСР. 1958. N 1,2.

95. Лазарев B.C. Кризис «деятельностного подхода» в психологии и возможные пути его преодоления // Вопросы философии. 2001 N 3.

96. Левин Г. Д. Диалектико-материалистическая теория" всеобщего. М. 1987.

97. Левин Курт. Переход от аристотелевского к галилеевскому способу мышления в биологии и психологии // Левин Курт. Динамическая психология. Избранные труды. М. 2001.

98. Лекторский В. А. Деятельностный подход: смерть или возрождение? // Вопросы философии. N 2, 2001.

99. Лекторский В. А. Субъект. Объект. Познание. М., 1980.

100. Лекторский В. А. Эпистемология классическая и неклассическая. М. 2001.

101. Леонтьев Д. А., Патяева Е. Ю. Курт Левин: в поисках психологического мышления // Психологический журнал. 2001 N5.

102. Лефевр В. А. Конфликтующие структуры. М., 1967.

103. Локк. Д. Опыт о человеческом разумении // Локк Д. Сочинения в трех томах. М., 1985. Т. 1.

104. Лоренцо О., Мачадо А. В защиту теории Пиаже: ответ на десять основных пунктов критики // Жан Пиаже: теория, эксперименты, дискуссии. М., 2001.

105. Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусства. М., 1995.

106. Лурия А. Р. Об историческом развитии познавательных процессов. М., 1974.

107. Лютый А. Язык карты: сущность, система, функции. М., 1998.

108. Мамардашвили М. К. Формы и содержание мышления (К критике гегелевского учения о формах познания). М., 1968.

109. Мангейм К. Диагноз нашего времени. М. 1994.

110. Мангейм К. Очерки социологии знания. Теория познания, мировоззрение, историзм. М. 1998.

111. Меркулов И. П. Формирование «пропозициональной» парадигмы в античной эпистемологии // Эволюция. Язык. Познание. М., 2000.

112. Миллер Дж., Галантер Д., Прибрам К. Н. Планы и структуры поведения. М., 1965.

113. ИЗ. Минский М. Структура для представления знания. // Психология машинного зрения. М., 1978.

114. Михайлов Ф. Т. Возможна ли логика как практическая дисциплина // Ф. Т. Михайлов. Избранное. М. 2001.

115. Михайлов Ф. Т. Предметная деятельность. чья? // Вопросы философии. 2001. N 3.

116. Молчанов В. И. Время и сознание: критика феноменологичексой философии. М. 1998.

117. Морозов Ф. М. Словарь конструктивов Ц Громыко Ю. В. Метапредмет «Знак». Схематизация и построение знаков. Понимание символов. (Учебное пособие для учащихся старших классов). М. 2001.

118. Морозов Ф. М. Схемы проектирования в системе «Природа-Общество-Человек». Доклад на Втором международном симпозиуме «Пространство и время в эволюции глобальной системы „ПриродаОбщество Человек“. Геоцивилизационные вызовы и новые технологии». М. 2003.

119. Морозов Ф. М. Что такое схематизация? // Кентавр. N 26, 2001.

120. Мышление визуальное // Большой психологический словарь / Сост., общ. ред. Б. Мещеряков, В. Зинченко. СПб., 2003.

121. Найссер У. Познание и реальность. М., 1981.

122. Найссер У. Схема // Психология памяти. М., 1998.

123. Научные и вненаучные формы мышления. М. 1996.

124. Ницше Ф. К генеалогии морали // Ницше Ф. Сочинение в двух томах". М. 1990. Т. 2.

125. Норман Д. Схемы: пакеты знаний, Схемы, сценарии и прототипы // Психология памяти. М., 1998.

126. Обухова Л. Ф. Ученый, изменивший лицо современной психологии. // Жан Пиаже: теория, эксперименты, дискуссии. М., 2001.

127. Овчинников Н. Ф. Методологические принципы в истории научной мысли М.

128. Овчинников Н. Ф. Принципы теоретизации знания. М. 1996.

129. Огурцов А. П. Благо и истина. Точки схождения и расхождения. // Благо и истина: классические и неклассические регулятивы. М., 1998.

130. Огурцов А. П. Дисциплинарная структура науки. М. 1988.

131. Ошанин Д. А. Предметное действие и оперативный образ. М.Воронеж. 1999.

132. Патнэм X. Разум, истина и история. М. 2002.

133. Пиаже Ж. Генетическая эпистемология // Жан Пиаже: теория, эксперименты, дискуссии. М., 2001.

134. Пиаже Ж. Избранные психологические труды. М., 1969.

135. Пиаже Ж. О природе креативности // Жан Пиаже: теория, эксперименты, дискуссии. М., 2001.

136. Пиаже Ж. Проблемы генетической психологии // Жан Пиаже: теория, эксперименты, дискуссии. М., 2001.

137. Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка. М., 1994.

138. Пиаже Ж. Роль действий в формировании мышления // Жан Пиаже: теория, эксперименты, дискуссии. М., 2001.

139. Пиаже Ж. Теория Пиаже // Жан Пиаже: теория, эксперименты, дискуссии. М., 2001. С. 107.

140. Пиаже Ж., Б. Инельдер. Генезис элементарных логических структур. М., 2002.

141. Пирс Ч. Начала прагматизма. СПб. 2000.

142. Пирс Ч. С. Логические основания теории знаков. М., 2000.

143. Пископель А. К творческой биографии Г. П. Щедровицкого // Г. П. Щедровицкий. Избранные труды. М. 1995.

144. Подорога В. Феноменология тела.

Введение

в философскую антропологию. М., 1995.

145. Познание в социальном контексте. М., 1994.

146. Попов С. В. Материализация метода // Метод: вчера и сегодня. Материалы 1 Методологического конгресса (20−21 марта 1994 г.). М., 1995.

147. Попов С. В. Метод экспертизы // Кентавр. N 23.

148. Пружинин Б. И. Рациональность и единство знания // Рациональность как предмет философского исследования. М. 1995.

149. Пружинин В. И. Об одной особенности современной гносеологической проблематики // Познание в социальном контексте. М. 1994.

150. Раппапорт А. Г. Границы проектирования // Вопросы методологии. N 1, 1991.

151. Рево д’Аллон Внимание: схемы. Классификация схем внимания // Психология внимания. М., 2001.

152. Родоман Б. В. Территориальные ареалы и сети. Смоленск. 1999.

153. Розин В. М. Проектирование как объект философско-методологического исследования. // Вопросы философии. N 10,1984.

154. Розин В. М. Анализ знаковых средств в геометрии // Вопросы психологии. 1964 N 6.

155. Розин В. М. Визуальная культура и восприятие. Как человек видит и понимает мир. М., 1996.

156. Розин В. М. Знание или схемы: познание мира или его конструирование? // Кентавр N 27.

157. Розин В. М. К истории московского логического кружка: эволюция идей, личность руководителя // Философия не кончается. Из истории отечественной философии. (XX век. 1960;80-е годы). М. 1998.

158. Розин В. М. Логический анализ происхождения функций моделей, употребляемых в естественных науках // Метод моделирования в естествознании. Тарту, 1966.

159. Розин В. М. Мышление в контексте современности (от «машин мышления» к «мысли-событию», «мысли-встрече») // Общественные науки и современность. М., 2001. N 5.

160. Розин В. М. Онтологические, направляющие и организационные схематизмы мышления // Кентавр. N 20.

161. Розин В. М. Семиотические исследования. М., 2001.

162. Розин В. М. Семиотический анализ знаковых средств математики // Семиотика и восточные языки. М., 1967.

163. Розин В. М. Функции символических и модельных средств в точных науках // Проблемы методологии и логика наук. Томск, 1965.

164. Розин В. М. Ценностные основания концепции деятельности в психологии и современной методологии // Вопросы философии. 2001. N 2.

165. Розов М. А. О границах рациональности // Рациональность на перепутье: Т. 1. М. 1999.

166. Розов М. А. Проблемы эмпирического анализа научных знаний. Новосибирск. 1977.

167. Розов М. А. Рефлектирующие системы, ценности и цели // Идеал, утопия и критическая рефлексия. М., 1996.

168. Рорти Ричард. Случайность повествования // Философский прагматизм Ричарда Рорти и российский контекст. М. 1997.

169. Рорти Ричард. Философия и зеркало природы. Новосибирск. 1997.

170. Ротенберг B.C., Аршавский В. В. Межполушарная асимметрия и проблема интеграции культур // Вопросы философии. 1984. N4.

171. Рубцов В. В. Основы социально-генетической психологии. М. Воронеж, 1996.

172. Сагатовский В. Н. Категориальный контекст деятельностного подхода // Деятельность: теория, методология, проблемы. М. 1990.

173. Садовский В. Н., Юдин Э. Г. Жан Пиаже психолог, логик, философ // Жан Пиаже: теория, эксперименты, дискуссии. М., 2001.

174. Св. Григорий Палама Триады в защиту священно-безмолствующих. М., 1985.

175. Свасьян К. А. Проблема символа в современной философии. М., 2000.

176. Свасьян К. А. Становление европейской науки. М. 2002.

177. Свасьян К. А. Философское мировоззрение Гете. М. 2001.

178. Серл Джон. Открывая сознание заново. М. 2002.

179. Серрюс Ш. Опыт исследования значения логики. М. 1948.

180. Симулакр // Культурология XX век. Словарь. СПб. 1997.

181. Славин А. В. Наглядный образ в структуре познания. М., 1974.

182. Слободчиков В. И. Деятельность как антропологическая категория // Вопросы философии. 2001. N3.

183. Степин B.C. Теоретическое знание. Структура, историческая эволюция. М., 2000.

184. Степин B.C., Горохов В. Г., Розов М. А. Философия науки и техники. М., 1996. С 87 и сл.

185. Тихомиров O.K. Структура мыслительной деятельности человека. М. 1969.

186. Тулмин С. Моцарт в психологии // Философия не кончается. Из истории отечественной философии. XX век. 1920 50-е годы. М., 1998.

187. Флоренский П. А. Анализ пространства и времени в художественном произведении // Флоренский П. А. Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии. М., 2000.

188. Флоренский П. А. Иконостас. М., 1995.

189. Флоренский П. А. Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии. // Флоренский П. А. Собрание сочинений. М. 2000.

190. Фодор Дж., Пылишин 3. Коннекционизм и когнитивная структура: критический обзор // Язык и интеллект. М. 1996.

191. Фреге Г. Логические исследования. Томск. 1997.

192. Фролов И. Т., Юдин Б. Г. Этика науки. Проблемы и дискуссии. М., 1986.

193. Фромм Э. Фрейдовская модель человека и ее социальные детерминанты // Кризис психоанализа. Очерки о Фрейде, Марксе и социальной психологии. СПб. 2000.

194. Хомский Н. Аспекты теории синтаксиса. М. 1972.

195. Хомский Н. Синтаксические структуры Ц Новое в лингвистике. Вып. 2. М. 1962.

196. Хоружий С. С. Концепция Совершенного Человека в перспективе исихастской антропологии // Совершенный человек. Теология и философия образа. М., 1997.

197. Хоружий С. С. Феноменология аскезы. М. 2000.

198. Черри К. Загадка застольной беседы // Психология внимания. М. 2001.

199. Швырев B.C. Научное познание как деятельность. М. 1984.

200. Швырев B.C. О деятельностном подходе к истолкованию «феномена человека» (попытка современной оценки) // Вопросы философии, 2001, N2.

201. Швырев B.C. О понятии «открытой» и «закрытой» рациональности (рациональность в спектре ее возможностей) // Рациональность на перепутье. Кн. 1. М. 1999.

202. Швырев B.C. Проблемы разработки понятия деятельности как философской категории // Деятельность: теория, методология, проблемы. М. 1990.

203. Швырев B.C. Теоретическое и эмпирическое в научном познании. М., 1978.

204. Шенк Р. Обработка концептуальной информации. М. 1979.

205. Шлик М. О фундаменте познания // Аналитическая философия. Избранные тексты. М., 1993.

206. Штофф В. А. Моделирование и философия. М-Л., 1966.

207. Щедровицкий Г. П. Исходные представления и категориальные средства теории деятельности // Избранные труды. М. 1995.

208. Щедровицкий Г. П. Перспективы и программы развития СМД-методологии //.

209. Щедровицкий Г. П. Автоматизация проектирования и задачи развития проектировочной деятельности // Разработка и внедрение автоматизированных систем в проектировании (теория и методология). М., 1975.

210. Щедровицкий Г. П. Историко-научные исследования и логическое представление науки // Философия. Наука. Методология. М. 1997.

211. Щедровицкий Г. П. Коммуникация, деятельность, рефлексия // Исследования рече-мыслительной деятельности". Алма-Ата. 1974.

212. Щедровицкий Г. П. О различие понятий «формальной» и «содержательно-генетической» логик // Избранные труды. М. 1995.

213. Щедровицкий Г. П. О строении атрибутивного знания // Избранные труды. М. 1995.

214. Щедровицкий Г. П. Опыт логического анализа рассуждений («Аристарх Самосский») // Г. П. Щедровицкий. Философия. Наука. Методология. М., 1997.

215. Щедровицкий Г. П. Перспективы и программы развития СМД-методологии // Философия. Наука. Методология. М. 1997.

216. Щедровицкий Г. П. Понимание и интерпретации схемы знания // Кентавр. 1993. N 1.

217. Щедровицкий Г. П. Проблемы и проблематизация в контексте программирования процессов решения задач. // Философия. Наука. Методология. М. 1997.

218. Щедровицкий Г. П. Рефлексия // Г. П. Щедровицкий. Избранные труды. М. 1995.

219. Щедровицкий Г. П. Синтез знаний: проблемы и методы // Избранные труды. М. 1995.

220. Щедровицкий Г. П. Система педагогических исследований // Педагогика и логика. М. 1993.

221. Щедровицкий Г. П. Смысл и значение // Щедровицкий Г. П. Избранные труды". М. 1995.

222. Щедровицкий Г. П. Схема мыследеятельности системно-структурное строение, смысли и содержание // Щедровицкий Г. П. Избранные труды. М. 1995.

223. Щедровицкий Г. П. Философия у нас есть // Философия. Наука. Методология". М. 1997.

224. Щедровицкий Г. П. Языковое мышление и его анализ. // Избранные труды. М. 1995.

225. Щедровицкий Г. П., Алексеев Н. Г. О возможных путях исследования мышления как деятельности // Доклады АПН РСФСР. 1957. N3.

226. Щедровицкий Г. П., Котельников С. И. Организационно-деятельностная игра как новая форма организации коллективной мыследеятельности // Щедровицкий Г. П. «Избранные труды». М. 1995.

227. Щедровицкий Г. П., Ладенко И. С. О некоторых принципах генетического анализа мышления Ц Тезисы доклада I съезда Общества психологов. М. 1959. Вып. 1.

228. Юдин Э. Г. Системный подход и принцип деятельности. Методологические проблемы современной науки. М., 1978.

229. Юдин Э. Г. Системный подход и принцип деятельности. Методологические проблемы современной науки // Проблема деятельности в философии и науке М., 1978.

230. Яновский М. И. Место метода самонаблюдения (интроспекции) в психологии // Вопросы психологии. 2000 N 1.

231. Alba J. W., Hasher L. Is memory schematic? // Psychol. Bull. 1983. V. 93. P. 203−231.

232. Bruner J. S. In search of mind. N.Y. 1983.

233. Brunswik E. Perseption and the representative design of psychological experiments. Berkeley, University of California Press, 1956.

234. Eimas P.D., Siqueland E.P., Jusczyk P., Vigorito J. Speech perception in infants. // Sciens, 1971,171.

235. Eysenk M.W., Kean M.T. Cognitive Psychology. A student’s handbook. 1997.

236. Fodor J. The language of thought. Hassocks, 1978.

237. Fodor Jerry A. Where cognitive science went wrong. Oxford. 1998.

238. Fodor Jerry A. Fodor’s guide to mental representation // Mind. XCIV.

239. Gardner Howard. Frames of mind. The theory of multiple intelligences. New York, 1983.

240. Gardner Howard. The mind’s new science. The history of cognitive revolution. New York, 1984.

241. Gibson D.D. Ecological optics // Vision research. 1961. Vol. 1.

242. Johnson, M. The body in the mind: the bodily basis of mining, imagination and reason. Chicago. 1987.

243. Miller L. Behaviorism and the science of cognition. 11 Psychol. Record, 1988. Vol. 38.

244. H. Mintzberg H. The Nature of Managerial Work. Harper and Row, 1998.

245. Murray S.O. The dissolution of 'Classical Ethnoscience'. Journal of the history of the behavioral science. N 18. P. 63−175.

246. Reinhard Laut. Der Entwurf der neuzeitlichen Philosophie durch Descartes // Reinhard Laut. Transzendentale Entwicklungslinien von Descartes bis zu Marx und Dostojewski. Hamburg, 1989.

247. Rummelhart D.E. Notes on a schema for stories. // Representation and understanding. N.Y. Academic Press, 1976.

248. Rummelhart D.E. Understanding and summarizing of brief stories. // Basic processes in reading: perception and comprehension. Hillsdale, N. J. Lawrence Erlbaum Associates, 1977.

249. Senge P. The Fifth Discipline: The Art and Practice of the Learning Organization. First edition, Doubleday currency. 1990.

250. The cognitive turn: Sociological and psychological perspectives on science. Kluwer, 1989.

251. Tulving E. Memory: Performance, knowledge and experience // Eropean Journal of Cognitive Psychology. 1989. Vol. 1.