Пушкин и Гоголь: Диалог исследовательских версий в литературной науке XIX-XXI веков

Пушкин и Гоголь" - сквозная тема русской литературоведческой мысли последних двух веков. История общения писателей, тесно связанная как с эволюцией эстетических воззрений, так и с трансформацией общественно-политической ситуации в России, к настоящему времени представляет самостоятельное культурное значение. С момента, когда проблема отношений Пушкина и Гоголя перешла в ведение литературной науки, прошло более 150 лет. За этот срок был накоплен огромный исследовательский материал и сформулированы разнообразные версии, призванные установить точные факты и объяснить природу взаимоотношений двух писателей.

Интерес к исследованию сюжета «Пушкин и Гоголь» в литературоведении объясняется, прежде всего, сложностью самой биографической ситуации. Так получилось, что о взаимоотношениях двух литераторов мы знаем только от одного из них. Пушкин оставил достаточно скупые сведения о своем младшем коллеге. Гоголь же, наоборот, писал о Пушкине в разное время и достаточно много. При этом к гоголевским сведениям нужно относиться очень осторожно. Для Гоголя Пушкин был чем-то несравнимо большим, чем биографической личностью. Он был для него фигурой мировоззренческого порядка, символом, и их взаимоотношения были постоянным объектом философского переосмысления.

Рассматривая гоголевскую автобиографическую прозу и донесенные мемуаристами сведения, нельзя упускать из виду постоянную тягу писателя к мистификаторству. История отношений с Пушкиным — один из узловых моментов его жизнетворчества и важный элемент в создании публичного образа. В процессе изменения внутреннего мира Гоголя меняется история его взаимоотношений с Пушкиным. Нужно отметить, что после 29 января 1837 года их картина не устанавливается в каком-то едином, императивно зафиксированном памятью виде, а, наоборот, эволюционирует, обогащаясь новыми смыслами.

Другой причиной интереса, объясняющей отчасти использование слова «диалог» в названии темы, является то, что во всем спектре исследовательских интерпретаций взаимоотношений Пушкина и Гоголя наблюдаются две основные тенденции. Первая достаточно канонична и лежит в основании расхожего хрестоматийного образа отношений двух писателей, запечатленного в массовом сознании. Он включает в себя отношения учителя и ученика, базируется на понятиях дружбы и взаимопонимания и предполагает идею литературной преемственности.

Вторая тенденция в осмыслении темы менее укоренена в общественном сознании. Ее отличительным качеством является стремление увидеть мотивы биографий Пушкина и Гоголя, определяющие их индивидуальные особенности, наиболее ярко проступающие именно в межличностном общении. Вектор исследовательского интереса в данном случае направлен на поиск противоречий в отношениях двух классиков русской литературы.

Диалог и противостояние двух названных традиций являет собой магистральную линию истории исследования пушкинско-гоголевских отношений в отечественной литературной науке.

Термин «диалог», вынесенный в наименование темы, в значительной степени отражает дихотомичность истории исследования пушкинско-гоголевских взаимоотношений, однако понимается нами в контексте философской системы М. М. Бахтина шире, как «почти универсальное явление, пронизывающее всю человеческую речь и все отношения и проявления человеческой жизни, вообще все, что имеет смысл и значение"1. Подобный ракурс может, на наш взгляд, способствовать актуализации необходимого смысла литературного факта, а также содействовать более полному раскрытию его исторически конкретного содержания.

С течением лет, по мере увеличения числа работ и приумножения биографических интерпретаций, возникает необходимость в систематизации Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1972. С. 71. накопленного исследователями материала и обозначении итоговых точек зрения. Особое значение в этом контексте приобретает тот факт, что советское литературоведение в силу понятных причин замалчивало имена дореволюционных исследователей, оставляя за гранью научной дискуссии точки зрения многих и многих авторов. История изучения пушкинско-гоголевского вопроса и, в целом, история литературной науки на протяжении многих десятилетий была значительно редуцирована и искажена. Ситуация не в полной мере исправлена и по сей день. Несмотря на то что в актуальное сознание науки о литературе возвращаются целые пласты имен и связанных с ними научных и историко-литературных фактов, процесс реабилитации гуманитарного прошлого идет достаточно медленно.

В свете всего вышесказанного цель данного исследования видится в осмыслении существующих версий характера пушкинско-гоголевских отношений, создании максимально полной картины их генезиса. Выбранный ракурс исследования позволяет не только обозначить типологические свойства истории изучения писательского общения, но также дает возможность прояснить некоторые проблемные эпизоды «совместной» биографии Пушкина и Гоголя. Подобная двуединая цель определяет следующие задачи:

— составить и критически проанализировать свод источников, содержащих сведения о взаимоотношениях двух писателей;

— определить доминантные черты пушкинского образа, запечатленного в художественных, эпистолярных, литературно-критических и публицистических текстах Гоголя;

— проанализировать факты общения писателей, запечатленные в воспоминаниях современников, определив их роль в развитии исследовательской полемики;

— проследив историю исследовательской полемики вокруг взаимоотношений Пушкина и Гоголя, классифицировать существующие в литературе концепции целостного объяснения природы писательских контактовобратившись к частным проблемам пушкинско-гоголевских взаимоотношений, определить роль целостных исследовательских концепций в процессе источниковедческого анализа конкретных историко-литературных фактов. Объектом исследования является сформированный многими десятилетиями работы литературоведческой мысли широкий массив интерпретаций фактов и характера взаимоотношений Пушкина и Гоголя.

Предметом исследования стала история трансформации целостных биографических концепций понимания природы общения писателей, заключенная в трудах отечественных литературоведов.

Актуальность работы определима в контексте продолжающегося институционального переосмысления науки о литературе. Произошедшая в 1990;е годы смена парадигм литературоведческого исследования требует нового обращения науки о слове к собственной истории. Работа, посвященная осмыслению путей исследования одного из ключевых моментов развития русской литературы, отвечает этому требованию.

Методологическую базу диссертации составили принципы биографического, источниковедческого и историко-функционального методов осмысления историко-литературных явлений. Методика ведения исследования формировалась через ориентацию на работы В. В. Гиппиуса, В. Б. Томашевского, Г. А. Гуковского, Ю. Г. Оксмана, В. Э. Вацуро, Ю. В. Манна, В. В. Прозорова, В. Ш. Кривоноса.

Источники диссертационного исследования составили художественное, публицистическое и эпистолярное наследие Пушкина и Гоголя, свидетельства современников (воспоминания и письма), биографии Пушкина и Гоголя, а также работы, посвященные общим вопросам истории и теории литературы и более частные исследования творчества писателей.

Основной группой источников, обладающих первостепенной значимостью для работы, следует назвать статьи и монографии, посвященные теме биографических и творческих контактов Пушкина и Гоголя.

В диссертации впервые проанализированы и систематизированы работы исследователей жизни и творчества Пушкина и Гоголя, начиная с середины XIX века и заканчивая публикациями последнего времени, никогда ранее не осмыслявшиеся в целостности. Это обеспечивает научную новизну работы.

Анализ исследовательских концепций, проведенный на фоне источниковедческой разработки значительной историко-литературной проблемы, претендует на методологическую и теоретическую значимость, актуальную для познания отечественной литературной науки как многоаспектного, но внутренне единого явления культуры.

Практическая значимость работы заключается в потенциальном использовании ее результатов в научных и учебно-прикладных целях: при чтении общих и специальных вузовских курсов на филологическом и других гуманитарных факультетах высших учебных заведений, в школьном преподавании литературы, в экскурсионной и методической деятельности литературных музеев.

Материалы диссертации прошли апробацию на Всероссийской конференции молодых ученых «Филология и журналистика в начале XXI века», посвященной 95-летию со дня рождения Е. И. Покусаева (Саратов, 2004 г.), Всероссийской конференции молодых ученых «Филология и журналистика в начале XXI века», посвященной 60-летию Победы (Саратов, 2004 г.), межвузовской научно-практической конференции «Междисциплинарные связи при изучении литературы» (Саратов, 2005), VI Международных Гоголевских чтениях (Москва, 2006), Всероссийской конференции молодых ученых «Филология и журналистика в начале XXI века», посвященной СЛ. Франку. По теме исследования опубликовано 4 статьи.

Положения, выносимые на защиту:

1. Движущим центром полемики исследовательских версий о характере отношений Пушкина и Гоголя являются не только объективные причины, вытекающие из противоречивости историко-литературных фактов, но и субъективные, подчас оказывающиеся результатом индивидуально-частного влияния или следствием воздействия общественно-политической конъюнктуры.

2. В основании образа Пушкина, запечатленного в гоголевском художественном, литературно-критическом, публицистическом и эпистолярном наследии лежит мысль об абсолютном, неоспоримом литературном и человеческом авторитете поэта. Пушкин в текстах Гоголяобразец русского человека, чья биография служит неисчерпаемым источником характерных примеров истинно русской жизни.

3. Мемуарные источники картины взаимоотношений Пушкина и Гоголя, взятые в целостности, определяют широкие рамки для интерпретаций характера общения двух литераторов и предоставляют многочисленные возможности для разновекторного истолкования содержащихся в них фактов. Реализация диалогического потенциала, заложенного в воспоминаниях, составила основной материал исследовательской полемики вокруг контактов Пушкина и Гоголя.

4. Истоки концептуального противопоставления Пушкина и Гоголя в биографических исследованиях первой четверти XX века в значительной степени определены противопоставлением художественных систем писателей, проводившимся литературными критиками XIX века, жестко разделявшими «пушкинское» и «гоголевское» направления в развитии русской литературы.

5. В истории исследования пушкинско-гоголевских отношений отчетливо выделяются два цикла: 1850−1920;е и 1930;2000;е, равные по протяженности и идентичные по своей внутренней структуре.

6. Важнейшей особенностью полемики исследовательских версий вокруг взаимоотношений Пушкина и Гоголя является принципиальная невозможность, императивно и однозначно установив, словесно зафиксировать целостный характер писательского общения. Причина этого заключена в непрерывном изменении социальной картины мира, наполняющем с течением времени устоявшиеся биографические формулировки новым смыслом.

7. Сегодняшнее положение пушкинско-гоголевского вопроса в литературоведении характеризует интерес к конкретным проблемным вопросам писательского общения, во многом противопоставленный целостному концептуальному изучению природы взаимоотношений классиков.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Общий объем текста — 175 страниц.

Заключение

.

Обращаясь к изучению диалога исследовательских версий о взаимоотношениях Пушкина и Гоголя, мы ставили своей задачей осмыслить существующие точки зрения на характер писательского общения и через это достигнуть более полного понимания самой биографической ситуации. Такой двойственный подход, суливший немало сложностей в процессе работы, тем не менее казался методологически наиболее продуктивным, так как предоставлял возможность увязать в единое целое три важных аспекта литературной науки. Источниковедческие сведения, составляющие фактический материал историко-литературной проблемы, целостные концепции, вписывающие ее в контекст «большого» исторического времени, и научная полемика вокруг отдельных спорных биографических вопросов давали возможность увидеть картину эволюции литературного знания в наиболее достоверном, лишенном налета тенденциозности, срезе.

Классификация и анализ источников, произведенные в начале работы, выявили сквозной мотив абсолютного литературного авторитета, доминирующий в созданном Гоголем образе Пушкина. На этом фоне в свидетельствах, документирующих течение пушкинско-гоголевских отношений, становится отчетливо заметно отсутствие бытовых биографических подробностей, обычно характеризующих высокую степень интимной человеческой близости. Особого внимания достойно то, что Гоголь, вопреки расхожему убеждению, сам ни в письмах, ни в автобиографических произведениях не говорит о собственно дружеском характере своих взаимоотношений с Пушкиным.

Работы мемуаристов, составившие отдельный, весьма значительный пласт источников, дали богатый материал для интерпретации конкретных фактов взаимоотношений Пушкина и Гоголя и вместе с тем обозначили основные векторы целостной трактовки характера их взаимоотношений. Интересную роль в процессе истолкования пушкинско-гоголевского вопроса сыграла литературная критика второй, половины XIX века. Чуждая аналитического рассмотрения перипетий писательских биографий, она, во многом следуя направлению, заданному самим Гоголем, ввела проблему пушкинско-гоголевских взаимоотношений в идеологическое пространство. Олицетворив именами классиков исторически значимые эстетические и общественно-политические течения, именно она первой связала судьбу биографической проблемы с судьбой российского государства. Кроме этого, именно литературная критика (Н.Г. Чернышевский, А. В. Дружинин, В.В. Розанов) во многом определила дихотомическую картину целостной интерпретации природы взаимоотношений Пушкина и Гоголя, концептуально заострив различия в творческих системах писателей. Развитие этой тенденции привело к тому, что влияние установок государственной идеологии на судьбу вопроса, различавшееся в разные периоды российской истории, стало одним из определяющих факторов в развитии исследовательского диалога. В том числе во многом именно влияние государственной идеологии определило типологические черты научной дискуссии, такие как цикличность и смена векторов преимущественного исследовательского внимания.

К началу XX века окончательно оформилась парадигма исследования пушкинско-гоголевского вопроса, которую корректно описывать в предложенной нами трехаспектной структуре. В этой связи необходимо обратить внимание на следующие значимые тенденции:

— факты в работах разных исследователей интерпретируются весьма разнообразно и неоднозначно, подчас приводя к разноречивым выводам;

— конкретные факты, содержащиеся в источниках, в большей степени влияют на судьбу частных вопросов пушкинско-гоголевского общения, чем на полемику вокруг целостных концепций, осмысляющих природу отношений писателей, последние ощущают их воздействие весьма опосредовано;

— целостные концепции, трактующие взаимоотношения Пушкина и Гоголя в ориентации на государственную идеологическую позицию, оказывают значительное влияют на интерпретацию отдельных фактов биографии писателей, но это влияние в долговременной перспективе является наносным и, как правило, преодолевается в ходе научной дискуссии.

Современное состояние пушкинско-гоголевского вопроса характеризуется широким диапазоном научно значимых целостных формулировок природы писательского общения, исключающим, впрочем, крайние позиции необыкновенной возвышенной дружбы и отстраненной холодности, вражды. Преимущественный исследовательский интерес в научном изучении совместной биографии Пушкина и Гоголя направлен сейчас на интерпретацию частных фактов общения писателей, их источниковедческое уяснение и включение в конкретно-исторический контекст.

Произведенное в работе рассмотрение роли социально-культурного и социально-политического процессов в истории исследовательского диалога вокруг целостного определения характера взаимоотношений Пушкина и Гоголя привело к выводу о невозможности объективно и однозначно выдвинуть формулировку, способную в полной мере и на все времена зафиксировать природу писательских контактов. Любая формулировка будет менять свой смысл вслед за изменениями социальных условий человеческого бытия, происходящих постоянно и непрерывно. Однако это не значит, что исследование природы писательских контактов, в силу их терминологической протеистичности, не имеет перспективы. Наоборот, как нам кажется, именно в этом бесконечном движении парадоксально проявляется общественно значимая функция гуманитарной науки, овеществляющей непрерывность культурной традиции в постоянном диалогическом сопоставлении прошлого и настоящего. Окончание исследовательского диалога вокруг пушкинско-гоголевского вопроса было бы не только признаком стагнации для литературоведения, но и несомненным свидетельством кризисного состояния отечественной культуры.

История исследования характера взаимоотношений Пушкина и Гоголя в отечественной литературной науке, вне всякого сомнения, шире и многосторонней той картины, которую удалось очертить в данной работе. Обращаясь к наиболее ярким и известным трудам, мы в значительной степени лишь обозначили контуры научной проблемы и определили основные вехи будущего, более пристального и, несомненно, коллективного исследования.

В свете проделанной работы перспективным видится дальнейшее обращение к более широкому кругу биографических и литературных источников, способных обогатить исторический, социальный и бытовой фон исследования писательского общения, наполнить источниковедческий анализ большей конкретикой и уточнить психологические мотивировки в трактовке событий совместной биографии Пушкина и Гоголя.

Отдельной разработки требуют истории исследования целого ряда частных сюжетов пушкинско-гоголевских взаимоотношения, таких как: точная дата знакомства Пушкина и Гоголя, обстоятельства передачи сюжетов «Ревизора» и «Мертвых душ» (реальные или мнимые), участие Пушкина в редактировании гоголевского сборника «Арабески». Кроме этого, обстоятельного осмысления требует комплекс проблем, связанный с «Путешествием из Москвы в Петербург» (начиная с апокрифической характеристики «Великий меланхолик» и заканчивая творческой историей «Петербургских записок 1836 года»), а также история сотрудничества Гоголя в пушкинском «Современнике» и тесно примыкающая к этому сюжету «ссора» писателей в 1836 году. Принципы, реализовавшиеся в анализе трех частных сюжетов, произведенном во второй главе, могут оказать помощь при обращении к этим проблемам.

Также думается, что методика, лежащая в основании нашей работы, может быть использована при обращении к диалогу исследовательских версий вокруг взаимоотношений Пушкина и Жуковского, JI. Толстого и Достоевского, М. Горького и J1. Андреева и многих других «писательских пар», перипетии отношений которых служили предметом многолетней литературоведческой полемики.